Аннотация: Немного галлюциногенное повествование о власти невинных цветочков над самым устойчивым сознанием.
Я заглянул в твою комнату. Было темно, и играла музыка. Я так и не понял, там ли ты, или нет, но не стал проверять.
Я зашёл на кухню, чтобы сделать себе чай. Нашёл в шкафчике пирог с лимоном, купленный тобой сегодня вечером, и отрезал себе два куска, потом ещё третий. Я подумал, что нельзя принимать таблетку на голодный желудок.
Я вообще нечасто прибегаю к лекарствам, но мне было нехорошо.
Лимон оказался сыроватым и сладким. Чай - зелёным и мятным. Горели две лампочки из трёх, но буквы в книге, которую взял с собой почитать, я разглядеть мог. Речь шла о времени.
Я поднял голову и тоже задумался о времени.
Снаружи было бы темно, прекрасную картину портило только окно напротив. Оно светилось, и на занавесках отражались тени рамы и растения в углу, искажённые складками ткани.
Растение меня раздражало. Оно стояло в том окне с самого начала, мёрзло, когда было холодно, поворачивало листья к солнцу, когда то посещало город.
Оно не понравилось мне с того самого дня, как мы купили эту квартиру. Я даже не знаю, что это за растение. Фикус, или маленький лимон. Хоть бамбук. Оно всё время покушалось на окно нашей кухни своей неопрятной сетчатой тенью, как будто протягивая ветки и листочки прямо в квартиру.
Во всём виновата планировка здания. Комнаты смотрят друг на друга, друг в друга, как тысячи бездельников в телеэкраны. Это настоящая война, и проигравший задёргивает занавески.
Я давно задёрнул, а это растение всё лезет, упорно, как будто может раздвинуть их и воцариться у нас на кухне. Честно сказать, понятия не имею, кто живёт в той квартире. Ты же знаешь, я редко бываю дома. Вообще, заводить дом на другой стороне - это неправильно. Всегда это знал. Но ты же любишь эту страну, что я могу поделать! И любишь растения.
Первый день отпуска заканчивался, я только приехал, и любое раздражение меня... раздражало.
Ночь я проспал плохо. Тебе не стал ничего рассказывать, чтобы не беспокоить. А то ты ещё скажешь, что это всё моя работа. Моя работа прекрасна, и она не причиняет мне неудобств, я много раз тебе объяснял. Ну, за исключением тех случаев, когда те, кто в меня стреляет, всё-таки попадают, но это бывает редко. Я у тебя умница и очень спортивный мальчик.
Наутро, выйдя на кухню в одних шлёпанцах и халате, я понял, что нужно что-то делать. Когда на улице светло, никаких теней нет, а сквозь занавески окно напротив даже не видно. Но я ведь ничего не забываю, а особенно то, что надоедает мне раз за разом, когда я к тебе приезжаю. Нет, я очень люблю твой дом. В нём очень уютно. Ты жаловалась всегда, что в нём не хватает живой зелени, но я ведь её не люблю. Ни в своём доме, ни в чужом.
У нас с тобой совсем разные вкусы, как и где нужно жить. Поэтому когда я сказал, что намереваюсь подарить тебе какой-нибудь цветок в горшке - ты ещё посмеялась над моим выражением лица, когда я выговаривал "цветок в горшке", сказала, что оно похоже на выражение бога, собирающегося уничтожить надоевший мир и оставить только одного маленького человечка - ты удивилась. Мои рассказы о работе тебя так не удивляли, а ведь они даже меня иногда удивляют...
Знаешь, нехорошо, когда в ситуации войны у одной стороны оружия нет, а у другой - есть. Я отношусь к растению на окне в той квартире примерно так. Как бы мне ни не нравилось, я должен признать, что ты права. Нам действительно не хватает всего лишь цветка в горшке, чтобы я больше не нервничал из-за этого.
Я не стал тебе это объяснять, потому что мне самому это казалось глупым. Я слишком привык к войне - наверное. Я подумал, пусть лучше ты считаешь, что я просто стал покладистым, или хочу сделать тебе приятное.
Я заказал такси. Конечно, ты знаешь хорошие цветочные магазины и рядом, но я привык самостоятельно заканчивать все мероприятия, которые начинаю. Мы поехали на вокзал. Я был в таком удивлении от своего решения, что совершенно не собирался. И оружие оставил дома, а свою карточку, рабочий пропуск и заграничный паспорт, из кармана куртки не вынул, хотя стоило бы наоборот.
Мне казалось, что я вот-вот передумаю, но ты как раз загорелась идеей и начала мне рассказывать, про все эти штуки, сказала, что тебе хочется фикус, какой-то конкретный. Что ты покажешь.
А я знал один только цветочный магазин, большой, на вокзале. Ты сказала, что ещё помнишь, какая у него полукруглая крыша, прозрачная, и что его видно, когда прибываешь воздушной трассой с восточной стороны. У тебя тут друзья по всей стране, ты всё время куда-нибудь ездишь...
И ещё ты сомневалась, что на вокзале выйдет дороже. Когда мы приехали, и таксист завис над остановкой, высаживая нас на тротуар, я первым делом обратил внимание на то, что во всей округе, сколько глаз хватает, ни одного человека бродяжного вида нет. Они всегда ошиваются в районе вокзала, уж неважно, у касс, ресторана или цветочного магазина, и, наверное, имеют свои цели. Ко мне ни разу никто не подходил и денег не просил, ни на выпивку, ни на транспорт.
В этой стране всегда такой беспорядок, но это тебе без разницы, я знаю. Здесь красиво, и ты хочешь пожить подольше, пока это можно, пока мы не готовы... Хорошо тебе на всё смотреть, как из окошка.
А засаду я определил, едва автоматические двери перед нами разошлись. Ты тоже поняла, я знаю, только чуть позже. Ты мне ещё продолжала рассказывать, какие фикусы бывают, и почему тебе нужен какой-то конкретный (не то разнолистный, не то пёстролистный, я сразу не понял), а я уже чувствовал, что здесь кого-то ждут, и явно не добродушные продавцы.
Ты скажешь, что я хвастаюсь, но с моим опытом засаду можно с закрытыми глазами определить. В воздухе петля висит, и затягивается, ещё шеи не коснулась, а уже дышать нечем. Глаза внимательные. Девушка у кассы с аккуратно причёсанными волосами и тёмными глазами, привыкшими смотреть на детали, а не просто в глаза. Покупатель в тёмных очках, с кислой миной разглядывающий ростки в горшке, стоящем рядом с другими горшками, из которых торчат такие же ростки... В нём интереса к росткам столько же, сколько в ростках - к нему. Парень в костюме и с бейджиком "администратор" - как-то же надо оправдать побольше людей в цветочном магазине утром буднего дня... Уборщик, протирающий чистый пол, видимо, начинает прохаживаться по нему маленьким моющим пылесосом всякий раз, как заходит любой покупатель; и он тоже бросает на меня внимательный взгляд. Может, кто-то и не заметил бы, а я заметил, потому что по таким взглядам и вычисляешь среди множества - единиц.
Я очень много мыслей успел передумать, прежде чем помешал тебе зайти и подтолкнул обратно к ждущему нас такси, благо остановка для частного транспорта была почти прямо перед магазином, и велел забираться и улетать немедленно. Неважно было даже, как они меня вычислили, хотя мне казалось, что у меня идеальное прикрытие. Но надо же будет потом отчитываться... И кто облажался? Я или кто-то другой? Ещё я, например, не мог понять, откуда они могли узнать про цветочный магазин!.. Я знаю, что веду дела не с детским садом, и не против соседнего двора мы строим планы, но предсказывать спонтанные мысли никакая машина, никакой человек не может. Я сам не знал, что мне придёт в голову купить фикус, и что я сюда поеду сегодня... Вся эта история была настолько неожиданна даже для меня, что я представить не мог, как можно было меня выследить. Не они же доводили меня до белого каления этим растением в окне напротив! Нашу с тобой квартиру они знать никак не могут, в этом я убеждён!.. Если и можно допустить, что мои товарищи ненадёжны, то только не в этом!
Глупости всё это, я и так знаю. Ты сию секунду уехала (я только и успел сказать, что куплю такой фикус, какой ты хочешь, и скоро буду дома; хорошо, что ты слушаешь меня, потому что это важно), а они еще переглядывались. Покупатель, который так и не зашёл в магазин, а торопливо развернулся прямо с порога, показался им подозрительным, но сразу они за мной не кинулись, словно не меня ждали. Это ещё больше меня смутило, однако раздумывать, в общем-то, было нечего. Если дело было и не во мне, подозрения я уже вызвал... Я пошёл по тротуару, но краем глаза заметил, что двое - администратор и покупатель - стремительно направились к дверям. Пришлось припустить прочь. Бегом, потому что возьми я с собой местный паспорт, проблем бы не было, но попадаться с другими документами...
Честное слово, обычно я очень внимателен к таким вещам, так что не упрекай меня в будущем. Это всё проклятые цветы, они совершенно сбили меня с толку!
Особой паники я не чувствовал. Бегаю я хорошо. На парковке для частных машин стоял открытый двухместный "форд", светло-зеленый, с вашими номерами. Когда я в него запрыгивал, я даже не задумывался, что угон - не лучший способ сбить со следа. Я только успел заметить, что это одна из тех современных моделей, которые трансформируются в маленькие космические катера, так называемые "ту-флаи". На подобной штуке, если честно, я до тех пор не катался, хотя у нас такие есть. Я до этих пор думал, что не стоит доверять этой сомнительной технологии. Пока не долетел на нём до Луны, разумеется.
Хозяин "форда" забился на второе кресло, испуганный моей стремительностью. Он не шумел и не пытался мне помешать. Оба агента уже достали пушки, но я взлетал. Владелец машины только испуганно смотрел на этих двоих сквозь заднее стекло.
Когда через несколько минут нам на хвост пристроилась полиция, он нерешительно спросил у меня, не случится ли с ним ничего плохого. Я пообещал, что он будет не при чём, если меня поймают, но так как я не собираюсь сдаваться, нас вполне могут попытаться расстрелять. Я был сосредоточен на дороге. Не так уж знаю этот ваш город. К тому же, ещё не решил, что мне делать. Сосед мне попался с унылой физиономией, но не без чувства юмора. Услышав мой ответ, сказал, что тогда дело - фигня, потому что у его машинки хорошая защита, а потом поднял крышу со словами: "я не хочу, чтобы вместо твоего затылка случайно прострелили мой".
Мне показалось, что он довольно пуглив. Он шутил, но без живой иронии, испуганно. И постоянно крутил головой, словно хотел выпрыгнуть из мчащейся по воздуху на огромной скорости машины. Постоянно дёргал меня, что я такого сделал, почему за мной гонится полиция. Снова и снова уточнял, а какая при каком исходе его ждёт судьба. Честное слово, если бы не воспитанное во мне тобой и службой терпение, я бы хорошенько дал ему в челюсть.
Кажется, по тревоге подняли почти всех ваших копов. Карта в компьютере "форда" уже мне не помогала, я не мог предугадать, где может оказаться очередная засада. И потом, даже у непробиваемой машины есть слабые места, пусть она и развивает огромную скорость.
"Показывай, - сказал я, - как этот твой хлам умеет покидать планету".
Он очень возмутился. Всплеснул руками, сказал, что это безумие, что он не хочет в этом участвовать, что у него будут большие проблемы из-за несанкционированного вылета за атмосферу, отберут права, чуть ли не убьют его десятерых детей. Он даже покраснел, а на лбу выступил пот.
Так как пистолета при мне не было, пришлось сделать вид, что он как будто бы есть. Ворча, что он не простит себе этого до конца жизни, он потянулся к управлению. Наш "форд" резко набирал высоту. Полицейские "тойотки" так не умеют, ещё не столько денег у вашего правительства, чтобы снабжать свои службы машинами с такими возможностями.
Мне показалось странным, с какой охотой этот взволнованный человек мне помогает. "Форд" трансформировался, хотя изнутри это заметно не было. В салоне стало прохладно, а потом температура восстановилась.
"Мне столько стоила эта машина! - сокрушался мой невольный спутник. - Я мечтал о ней. Хотел слетать на Луну, уже наметил выходные! Почти накопил на официальное разрешение покинуть планету!.. Теперь у меня ничего не получится, у меня отберут машину, у меня отберут права!.. Берта будет злиться".
Берта его волновала не меньше полиции.
Я успокоил его, что, так как я угонщик, его ни в чём не обвинят, и он будет чист перед государством. Это его воодушевило. Потом он спросил, с концами ли мне понадобился его "ту-флай", или только чтобы убежать от полиции. Я пообещал, что подумаю, если мы оторвёмся от преследования. Я был уверен, что за нами бросят в погоню авиакосмические силы. По правде сказать, в этом было что-то странное, что они приняли меня не за того. Но "тот" был очень важной для них фигурой, иначе бы столько копов за нами не гонялось!..
Я уже очень давно работаю чисто, и совсем отвык от подобных переделок. Я ведь даже к тебе умудряюсь приезжать, хотя вообще-то это просто немыслимо.
Как только поднялись достаточно высоко, чтобы я разобрался с управлением (времени это отбирало несколько больше, чем я себе представлял, хотя скорость все увеличивалась), я взял его в свои руки.
Мы познакомились. Ты же знаешь, я люблю знакомиться - совсем не к лицу человеку моей специальности, но надо же куда-то девать фантазию. Ты никогда не одобряла писанины - пришлось присягнуть флагу и сунуть пистолет в кобуру. Нет, нет, я не жалуюсь, эта работа действительно по мне, но природа берёт своё всякий раз, как я получаю возможность придумать с нуля какую-нибудь увлекательную или не очень историю своей жизни. Приношу благодарность конторе - у меня, благодаря ей, прекрасная память на факты. В том числе и выдуманные несколько минут назад.
Мой заложник назвался Куртом и оказался аборигеном. Менеджером какой-то туристической фирмы. Женатым, и с детьми, как и положено любому заложнику. Где-то он явно подцепил теорию, что знакомство с тем, кто держит тебя в заложниках, повышает шансы на удачное освобождение. Брехня, конечно, настоящему профессионалу не свойственно быть жалостливым, а слабоумный дурак, укравший твой ту-флай, чтобы просто поулыбаться отстающим копам, не будет в тебя стрелять. Разве что сдуру разобьёт новенький "форд" о какой-нибудь космический мусор, а потом красиво упадёт обратно на планету, наполовину сгорев в атмосфере.
Я тоже с охотой рассказал о себе. Что я грабитель со стажем, но парень свой, не злой, что случайно огрёб от местной полиции, примериваясь к вокзальному ресторану ("тот, может быть, ты знаешь, старик, в котором главный менеджер - полный афроамериканец в красном жакете, который сходится только на одну пуговицу, самую верхнюю"), и поэтому украл его "форд". Хотя "старику" было лет сорок пять, он не протестовал против лёгкого панибратства (ещё бы, кто из нас заложник?), и ресторан знал. Ещё раз попросил вернуться на планету, пока не поздно, потому что Берта ждёт его домой, но я категорично помотал головой с улыбкой придурковатого типа, дорвавшегося до космического путешествия в машине. Мол, мечтал о таком полжизни, ну или, по крайней мере, с тех пор, как эти штуки изобрели, и теперь не могу упустить своего шанса.
Вообще-то нужно будет ввести управление этим транспортным средством в обязательное обучение для всех агентов. Они быстро входят в обиход, и столкнуться с ними теперь уже не так сложно. Вот я просто по улице бежал.
"Раз уж мы с тобой, Курт, - сказал я, - попали в эту переделку... Полетим-ка мы на Луну".
Вообще-то у нас и так был один выбор. Ну, не считая варианта развернуться и приземлиться, но нас наверняка уже секли спутники. Ракетами по нам не били - значит, государственных тайн я с собой на "форде" не увозил, якобы. А мог бы. Или увозил, но чужие, слишком интересные, чтобы поджаривать нас.
Следующие девять часов мы потратили, преимущественно беседуя. Я дал Курту понять, что пистолета у меня нет. Просто ради интереса. Естественно, он не попытался отобрать у меня управление, ибо мужчине его статуса и возраста как-то не к лицу драки за право вести машину, которая всё равно уже направляется в известную точку. Потом расчувствовался и признался, что с ним давно не случалось приключений, и что он хотя и осуждает моё поведение, но всё же не против долететь до Луны.
Курт явно решил, что раз я - преступник, то знаю, что ждёт его, если нас обоих задержит лунная полиция. Спрашивал, заберут ли у него документы. Заберут ли его самого. Доставят ли на Землю за счёт государства, или ему придётся раскошеливаться. А всё, что я знал о лунном законодательстве и уголовном кодексе, было теоретическим. Я ведь никогда ничего не нарушал на Луне (хотя не сложно нарушить закон там, где никогда не бывал) и не знал, насколько исполнение положенных пунктов параграфов там ревностное. Могут ли там задержать моего беднягу спутника или не могут, хотя вроде бы не имеют права, и тому подобное. Впрочем, Луна - планета вольная, что я и сказал Курту. Мол, может быть, ему повезёт.
Ещё я сказал, что попадаться полиции всё равно не хочу. Мол есть шанс, что до "вольной колонии" ещё не дойдёт приказ о нашем аресте с Земли, потому что бюрократия - страшная сила. Межпланетную связь даже таких направленных на быстрое реагирование организаций, как те, что навострили на нас нос, могут осуществлять только важные шишки. Потом приказы постепенно спускаются...
Черт подери, у нас действительно просто проверили документы после того, как мы пролетели сквозь самый официальный шлюз для частных туристов. И тут же завели дело, разумеется - мы ведь были "туристами" без визы и без разрешения. Но сажать нас в следственный изолятор никто не торопился.
Ты удивишься: я ведь был с другими документами, и мне не приставили автомат к виску, велев не двигаться, и не препроводили в самую суровую местную тюрьму?.. Не удивлюсь, если у них в тюрьмах в каждой камере телевидение и даже есть возможность вызвать себе шлюшку. На Земле предпочитают другую, официальную позицию о Луне и том, что на ней происходит, и только взгляд изнутри даёт понять, что она действительно "вольная".
Ту-флай Курта забрали, сказав, что пока мы не рассчитаемся с лунным правительством за неразрешенный влёт, он будет на полицейской стоянке. Потом пригрозили пальцем, дали выписку с суммой штрафа, рассказали, где ближайший отель, где банкомат, и в какой ресторанчик лучше зайти пообедать. То, что предъявленные нами удостоверения личности были документами с гербами разных стран, никого не тронуло. Может, мы старые друзья и решились на небольшое экстремальное приключение вместе, чтобы отпраздновать какую-нибудь значимую дату? Луняне уважают слегка эксцентричные решения - безумцы, однажды объявившие колонию самостоятельным государством, иными и быть не могут. Я удивляюсь, как Луна не превратилась в прибежище плутов и сумасшедших со всей планеты.
Курт был подавлен. Видимо, для него не было ничего страшнее, чем потерять свой ту-флай. Даже на время. Он стонал, что из-за меня перестал быть честным гражданином, что жена бросит его, и всё такое. А ещё у него не было с собой достаточно денег, чтобы заплатить штраф. На Луне живут очень понимающие и демократичные ребята, но когда дело доходит до нарушения их границ, они (очень понимающе и демократично) заламывают достаточную цену, чтобы незваные гости работали на Луне ещё лет пять мойщиками полов, чтобы получить возможность вернуться на Землю. Не срабатывало только с теми, кто хотел бы остаться жить в "вольной колонии"... Однако без лунной прописки хорошо не устроишься, а нелегальный турист её никогда не получит, если опять же не заплатит, причём в карман, а не в казну.
Я не люблю, когда за мной ходят тенью и беспрестанно повторяют одно и то же. Мне хватает моего молодого напарника. Ты его не знаешь, мне всучили его недавно, и я до сих пор пытаюсь сплавить его кому-нибудь неудачнику, потому что возиться с детьми никогда не было моим любимым занятием. Курт хотя и был старше него лет на двадцать, обладал прекрасным талантом распространять вокруг себя шлейф депрессии. Я был готов дать ему денег, чтобы он прекратил ныть, но ведь я вышел из нашего дома, чтобы купить фикус, а не загородную виллу на берегу Средиземного моря!..
Он плёлся за мной, периодически всплескивая руками, и продолжал говорить. На Луне время суток определяешь по количеству людей на улицах - их было довольно много, а большинство заведений открыты. Поэтому я предположил, что сейчас как раз середина рабочего дня. Потеряться в толпе у меня не было ни единого шанса.
При этом Курт ничего от меня не требовал, ни немедленно вернуть его на Землю, ни самого ожидаемого - денег, чтобы выплатить штраф. А если и понял, что у меня не так много в кошельке - не предлагал, раз уж я грабитель, что-нибудь ограбить. По правде сказать, если бы не невыносимая нервозность, он был бы неплохим спутником. Неплохим - то есть незаметным, не выпендрёжником, не сорвиголовой.
Я подумал и сам пообещал ему, что помогу выбраться из переделки. Ты улыбнёшься и подумаешь, что у меня наконец-то развилось чувство справедливости, но это было скорее капризом, если человек моего положения имеет право на капризы.
Он посмотрел на меня с подозрением, потом посветлел, сказал, что я хороший парень. Правда, выбрал явно не ту дорогу в жизни, которую стоило. В общем, на минутку превратился в претендента в мои отцы.
"Только сначала, - сказал я, - найдём здесь цветочный магазин".
Да-да. Ты удивишься, но твой фикус привезен с луны. Он точно такой же, как земные, а возможно, вообще вернулся на свою родину. Никаких особых ухаживаний не требует - так что можешь не заказывать для него лунную воду. Помни, что на Луне своей воды всё равно нет.
Я привык выполнять назначенные самим собой цели. Назначенные другими - тоже, но собой - в первую очередь. А покупка для твоей кухни зелёного друга стала вполне ясной установкой на тот день, не было ни одного повода её не реализовать!
Оказалось, на Луне есть одна большая сеть цветочных магазинов (три или четыре штуки), и эти хилые зеленые палочки с листиками в горшочках стоят там столько, сколько ту-флай на Земле. К счастью, удалось найти маленькую частную, не очень легальную лавочку, цены там были ниже процентов на десять, а небольшой ассортимент представленных там растений был выращен её хозяйкой. Я уверен, что ты начнёшь ворчать, узнав, сколько денег я за него выложил, так что ограничусь тем сравнением, что штраф за пересечение границы без визы был всего лишь в двадцать раз больше. Я даже обзавёлся маленьким долгом - попросил у Курта немножко добавить до требуемой суммы.
Курт пришёл в ужас.
Сложно описать на двух страницах, как выглядит Луна на самом деле. Я подумал, что нам обязательно нужно будет побывать там - как туристам, пофотографировать, сходить в Первый Лунный музей имени Армстронга. Мне всё это не удалось - мы оба были захвачены идеей не задерживаться на Луне, и нас не завлекала никакая местная экзотика.
Как мы удрали? Я выкрал ту-флай Курта. Без оружия это было делать небезопасно, но на Луне охранные системы сделаны по моделям конца двадцатого века... Меня заметили, когда "форд" с земной регистрацией уже покидал пределы стоянки. Курт, отвечавший в это время за сохранность фикуса, ждал меня неподалёку на перекрёстке.
Он был бледный, как твои скатерти, трясся и стонал, что нам не дадут улететь. Отчасти это было резонно. Но луняне не идиоты. Когда там поняли, что мы собираемся драпать, они не стали закрывать шлюз, к которому мы направлялись. Всегда есть шанс, что за рулём сумасшедший, который пойдет на таран. Если купол хотя бы треснет - это будет трагедия для всей колонии. Поэтому нам даже не чинили преград, к моему лёгкому разочарованию.
Так мы снова двинулись к Земле, а я к тому времени порядком устал и проголодался. Понимаешь ведь, из-за воистину космических цен на растения нам не удалось заскочить ни в одно из отрекламированных нам кафе!.. Попросив Курта не испортить мой подарок тебе, я отключился часов на шесть, и за это время ничего не случилось. Чем-то это приключение напоминало обычное задание. Ты - я знаю - думаешь, что я постоянно нахожусь в напряжении, а в опасности - так больше чем постоянно. Я не раз тебе объяснял, что всё вовсе не так, что настоящее чувство опасности охватывает максимум в течение минут десяти. Это если все десять минут приходится бежать по минному полю. Такое только на виртуальных тренировках возможно. В этот раз было точно так же. Немного напряжения - и я спокойно выспался.
Проснувшись незадолго до Земли, я предложил Курту несколько вариантов нашего возвращения. Все были не слишком удачны. Ты ведь понимаешь, сложно незаметно попасть на планету, в ближайшем космосе вокруг которой полно спутников
Я не мог с уверенностью сказать, что нас не будут обстреливать, хотя было очевидно, что ваши службы приняли меня за кого-то важного, кого надо брать живым. Но не за меня самого. Я предложил Курту опускаться над нашей территорией (всё равно он уже видел мои документы, такие же подложные, как те, что лежали у тебя дома, но всё-таки с другим гражданством, когда нас встречал лунный таможенный контроль) и сказал, что устрою его возвращение домой. Это было бы трудно, потому что руководство уже наверняка знало о моём приключении, и боролось бы против даже потенциальной опасности разоблачения. Но можно было попробовать. Я объяснил, предсказав следующий вопрос, что подать заявление об угоне ему всё равно придётся, и придётся расписать, что я ему угрожал. Разбирательства займут время, и ту-флая на какой-то срок его могут лишить.
Курт выслушал меня, поджав губы, без энтузиазма, периодически устремляя взгляд в лобовое стекло. Он не выглядел как человек, впервые совершавший космическое путешествие, ни когда мы улетали (тогда он слишком боялся), ни сейчас. У новичков, можешь себе представить, глаза восторженные на выкате... Восторг. Страх. Я, наверное, был менее равнодушен, чем должен...
"Я не буду на тебя ничего писать, - сказал он. Ты подумаешь, что дело в том, что я так ему понравился? На самом деле, я заподозрил другое. - Только догадался? - улыбнулся Курт. - Когда я увидел, как выглядели ребята, бежавшие за тобой, я понял, что ты влип вместо меня".
"Так это на тебя была засада?" - спросил я. Курт не слишком переменился, не "вышел из роли", но нотки испуга из его голоса исчезли.
"Ты мне весьма помог. Я собирался идти в этот чёртов цветочный магазин, когда ты своим подозрительным видом принял удар на себя. Я сомневался, может, ты действительно простой парень".
"Я недоиграл?"
Это было всерьёз обидно. Курт был моим коллегой из другой страны, более старшим, но не факт, что более опытным. Он насмешливо посматривал на меня, поворачивая в руках горшок с фикусом
"Скорее, слишком славно играл. Знаешь разницу между кино и жизнью? Хотя у грабителя может быть приличный вид, он или добр, или профессионал. Если и то, и другое, он - борец за справедливость. Закон жанра".
"Хорошо, - смирился я. - Ты тоже тёмная личность, и у тебя нет жены Берта. Не буду спрашивать, кто ты, с кем и зачем собирался встречаться в цветочном магазине. Если тебя там сторожили, ты уже провалился. Спрошу, какие есть идеи, пока у нас ещё есть топливо".
Самое логичное, сказал мне Курт, было дождаться станции и выйти на её орбиту. Если вдруг в нас рассчитывали стрелять, в чем стоило сомневаться, то всё равно не решились бы. Кому нужны свежие осколки на пути следования станции? Потом Курт указал, по какой траектории надо опускаться, сыронизировав, что я не знаю карты космических путей и того, как их где контролируют. А ту-флай развил такую скорость, что нас действительно не успели перехватить.
Рассказывать тебе о себе я никогда не боялся, но оставлю без подробностей наше приземление. Это устроил мой одновременно коллега и, возможно, противник, и расстались мы даже охотно. Я порыскал по сводкам новостей - меня не искали. Луна не торопилась делиться случившимся, ещё бы, как заставят выплачивать штраф за допущенную халатность. А тут, естественно, до сих пор не определили мою личность.
Вот так я привёз тебе сегодня этот попивший кровушки фикус. Как хорошо, что ты привыкла, что я могу, а порой должен внезапно пропасть, а потом явиться внезапно, усталым, и просить чаю. Знаю, ты беспокоилась. Но я уверен, что приключение завершилось.
Пока я добирался, скажем так, от Курта до тебя, я снова устал. То есть, я мог бы ещё долго трудиться на благо отечества, но ведь я уже был дома. Ты уложила меня спать...
А потом мне позвонил Иш. Может, ты его помнишь. Мы приходили пару лет назад вместе, вечером после городского праздника. Вы с ним любите светлое пиво, а я тёмное.
Он мой связной, если я не рассказывал. Не помню, давно уже мы с тобой не говорили о работе, а ведь я не просто так приезжал. Я должен был сказать, что скоро, наверное, моя работа совсем подойдёт к концу, и пора будет готовиться к переезду. Фикусу в нём будет уделено особое внимание.
Иш сказал, что я полный придурок, что меня могли вычислить ещё до того, как я украл чужой ту-флай, и что только чудо спасло меня от полного краха. Я и так это знал. То, чего я не знал, так это что мой напарник провалил миссию. Поэтому я должен был срочно собираться и ехать на ковёр. Хотя даже не я его готовил!.. У меня был отпуск. Я надеру ему уши.
Я заглянул в твою комнату, чтобы сказать, что мне пора уходить. Отпуск всегда кончается внезапно. Если учесть, как я нашумел, то, наверное, мне не стоило даже возвращаться домой. Но надо было закончить с фикусом.
Было темно, и музыка уже не играла. Я подумал, что ты уже заснула, ты ведь не отреагировала на свет, льющийся из коридора.
Тебя, наверное, очень удивила вся эта история. Я хотел всё тебе объяснить, но сначала спал я, а потом ты спала, и поэтому я решил написать это письмо и оставить его на кухне, чтобы моё исчезновение не казалось тайной. Можно быть спокойным, тени вражеских веток до него не дотянутся, запутаются в твоём новом питомце.
Когда придёт пора уносить отсюда ноги, я тебя обязательно предупрежу. Оформим туристическую поездку, я всё устрою. Люблю тебя.