Не сейте страх, поэты, на планете,

  Уймите струны безотказных лир,

  Чтоб не узнали женщины и дети

  О том, что спятил безвозвратно мир.

  

          Понятно, что истерика не красит

          На дело в мир спустившихся мужчин.

          Доколь стоят поэты на "атасе",

          Паниковать не вижу я причин.

  

  Вот случай, помню, был: в разгаре лета

  Полсвета захлестнул девятый вал,

  И погрузилась в сумерки планета,

  Когда поэт на стрёме задремал.

  

          Сбил настроенье повод пустяковый:

          Я за корягу зацепил блесну...

          Но не припомню случая такого,

          Когда б поэт на "шухере" уснул!

  

  Когда идёт девятый день запоя,

  С ног валятся любые молодцы,

  Случается подчас и не такое:

  Распнут и ждут, пока отдашь концы.

  

          В запое на душе светло и тихо.

          Свернуться б в нем подобием ужа!

          Туда всем вход открыт, вот только выход

          По силам не юнцам, а лишь мужам.

  

  Атланту не сходить к Кариатиде -

  На нём ярмом тяжёлый вечный крест.

  И, чтоб на бренный мир не быть в обиде,

  Он постоянно крепко пьёт и ест.

  

          Атлант по-бабьи воем тонко воет,

          И слезы из него текут рекой:

          У девы руки, да, над головою,

          Но вдарить в пах сумела и ногой.

  

  И пусть порою ни воды, ни хлеба,

  И критик норовит ногою в пах,

  Поэты, как атланты, держат небо

  На жилистых, мозолистых руках.