* * *        Печень не вечна -        пора вызывать врача        и, хоть на время,        рассеять запойный угар.        Поздно ли, рано,        но спросит цирроз, ворча,        за перепитое и нанесёт удар.        Зря хорохориться -        годы берут своё.        Вместо вчерашних стихов        в горле горький ком.        Стильная кукла Пьеро        не на шутку пьёт -        триста с утра, натощак,        а потом - пивком...        Тупо скрипит,        пошлой рифмой давясь, перо.        Мал гонорар, и        редактор, сопя, коси́т.        Да и Мальвина        забыла месье Пьеро.        А интересно: а с кем        она нынче спит?        Впрочем, средь дам        на тебя завсегда спрос был.        С разными жил,        вечно путая имена.        Бледная томность, и        в песнях нездешний пыл.        Снится ж Мальвина -        уже столько лет! - одна.        Труппу, где было светло,        разметало в пыль.        Кто-то в музей угодил,        кто - в утиль иль в печь.        Ты уцелел - но        на паперти, вне толпы...        Жалкая участь, да        разве об этом речь?        Ты ведь любимой        измену простить не смог.        Нужным уменьем тебя        обделил Господь,        Вот и осталось        кропать себе некролог        и догрызать        забубённой судьбы ломоть.        Смерти бояться?        Да ладно, а это - жизнь?        Если б в запасе иметь        хоть ещё одну...        А режиссёр, поддав,        в рупор рычит: Держись!        Врезать софиты!..        Мотор! И хлопушка!..        Ну?..