Булочко Надежда : другие произведения.

Демоны внутри. Жатва. Пролог

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Последняя война началась. И я была той самой песчинкой, которая перевесила весы Эдема, заставив их выступить против Геенны. Сбежав обратно в Гайю, мне придётся каждый день видеть сотни людей, которые даже не в курсе того, что их жизнь скорее всего вот-вот оборвётся из-за одной глупой девочки.
  'И сказал Господь: истреблю с лица земли людей, которых Я сотворил,
  от человека до скотов, и гадов и птиц небесных истреблю,
  ибо Я раскаялся, что создал их'
  Книга Бытия, глава 6:7
  
  
  Ветер завывал словно безумный зверь, вырвавшийся на свободу. Поговаривают, что если закрыть глаза и прислушаться, то можно понять, что этот зверь на самом деле твой разум, который неожиданно обрёл голос, и теперь его слышно в темноте, что сомкнулась вокруг.
  
  Метель усиливалась, но Люцифер продолжал стоять, скрытый от посторонних глаз снежными вихрями. Его руки были вытянуты вперёд, а глаза закрыты, словно он действительно слушал внутренний монолог. С кончиков пальцев то и дело срывались искры магии, скользили по бледной коже и скрывались в складках поношенных одеяний. Некогда самый величественный из ангелов, любимый сын Создателя превратился в свою жалкую тень, оказавшись низвергнутым в глубины Ада, который ему и его братьям пришлось превратить в свой новый дом.
  
  - Я знаю, что ты здесь, Отец, - Люцифер открыл глаза и поднял голову. - Я чувствую тебя, какой бы облик ты ни принял.
  
  И Бог явился ему во всём своём великолепии, оградив от непогоды. Белое молоко снега теперь кружило словно за стеклом, не решаясь проникнуть за невидимый барьер крохотного пятачка в самом центре бурана.
  
  - Вынужден извиниться, но я занят. Климат всё ещё неустойчив, и сейчас я занимаюсь его отладкой, - падший ангел едва заметно поклонился, приветствуя своего создателя. - Без твоей энергии мне приходится искать обходные пути, чтобы воплотить всё в реальность так, чтобы творение не погубило его создания.
  
  - Мне знаком этот страх, - сгусток света качнулся, продолжая парить на некотором расстоянии, словно переживая за свою сохранность, хоть Люцифер ничего и не сделал бы ему, даже если бы захотел.
  
  - Тебе - и страх? Я удивлён, - его изгнанный ангел опустил руки и оправил лохмотья, словно от этого они стали хоть чуточку красивее и не оскорбляли взгляда Отца. - Итак, давай сразу перейдём к делу. У меня никогда не было достаточно свободного времени, а теперь оно и вовсе мне не подвластно.
  
  - Мне стало интересно, сожалеешь ли ты, Денница, о том, что натворил? - высшая сущность не стала утаивать причину своего появления в нижнем мире.
  
  - Что бы я тебе не ответил, это не утолит твоего любопытства, ведь так? Поэтому я отвечу, что мне печально всё произошедшее, но лишь потому что ситуация вышла из-под контроля, и погибли мои братья и сёстры, будучи замешанными в твоих неуместных играх с замыслами.
  
  - Ты винишь меня в том, что придумал сам, - создатель снова качнулся, словно наклонил голову на плечо. Если бы оно у него было. - Ты выдумал себе историю, убедил себя в её правдивости, а в итоге обманул всех вокруг. Мои дети воюют, мои дети режут друг друга, словно демоны. Посмотри, кем ты стал, посмотри на мир вокруг, что ты теперь называешь домом. Разве этого достойны твои братья?
  
  - Мои братья достойны лучшего Отца, - Люцифер сорвался с места и сделал шаг к своему создателю. - Мои братья достойны кого-то, кому они небезразличны. Ты мог остановить Михаэля, чтобы он не устроил резни, мысли о которой тебе сейчас столь противны, схватить его за руку, когда он занёс свой меч над нашими головами.
  
  - Я мог остановить тебя, Звёздочка, - произнёс Бог. Люцифера передёрнуло. Когда-то ему нравилось, когда его так называл Отец, это было именем одобрения, именем благословения. Не Солнце, что олицетворяло Отца, но тоже светило, хоть и крохотное. Сейчас же это безобидное имя приносило боль. Каждый звук ощущался как пальцы, которые впивались в грудь, желая вырвать остатки сердца и той самой любви, которую падший ангел старательно пытался похоронить в безразличии и работе. - Я мог остановить тебя и более радикальным способом, стерев из ткани мироздания, но я не стал. Позволил вам самим разобраться и найти общий язык. И о каком же лучшем мире ты говорил, раз вы не смогли договориться друг с другом, столь похожие между собой?
  
  Метель взвыла вокруг пуще прежнего, а сияние Отца лишь усилилось. Он всё больше походил на солнце и теперь отнюдь не согревал, а выжигал изнутри. Люцифер подумал было отступить, но не стал, посчитав, что это какой-то вид противостояния, о котором он не знал, испытание на стойкость. Не только словом, не только делом, но испытание самой веры в то, что он говорит и творит.
  
  - Ты всегда был далёк от нас, что бы о тебе ни рассказывали.
  
  - Как и ты, далёкий от своих братьев и сестёр, - парировал Создатель. - Ты обвиняешь меня в собственных ошибках, хотя я не ошибаюсь.
  
  - Не смей относиться к нам так, словно мы для тебя игрушки! - не выдержал Люцифер, уловив этот усталый тон, которым Отец отвечал, когда его порядком утомляли перебранки между его детьми. - Ты ничему не научился. Ты просто подсчитал количество исчезнувших навсегда и пошёл создавать новых, чтобы заполнить пробелы, но мы не цифры! Мы живые, мы дышим, мы думаем!
  
  Свет снова качнулся, эмоцию на этот раз было не разобрать, однако последующая фраза поставила всё на свои места:
  
  - Я не играю, играете вы. Я не вкладывал тебе в голову мысль о том, что я тебя не люблю, а Михаэль не слышал от меня ничего, что касалось бы тебя. Всё это сделали исключительно вы сами, а руководил этим ты. Моей вины, и тем более ошибки, тут нет.
  
  - Ты считаешь, что ты не способен на ошибки, даже мысли о подобном не допускаешь. Конечно, ты ведь высшая сущность, куда нам всем до тебя, Отец.
  
  - Возможно, а ты сейчас ведёшь себя как обиженный малыш.
  
  Люцифер едва удержался от того, чтобы поджать губы. Отец как всегда прав, но была одна крошечная вещь, перед которой это могущественное существо было бессильно - недоверие окружающих относительно этого самого могущества. Особенно, если не доверял ему настолько близкий, как падший ангел, который сейчас стоял перед ним: изнеможённый, продрогший насквозь и на самом деле невероятно слабый. Словно крошечное насекомое смотрит на огромную гору снизу, так, что вершины не видно. Смотрит, совершенно уверенное в том, что ему хватит сил взобраться наверх.
  
  - Интересно, как бы ты отреагировал, если бы понял, что ошибаешься?
  
  - Ты уже пытался занять моё место, Звёздочка, - на этот раз Люцифер пропустил опротивевшую ему кличку мимо ушей, лишь старательно медленно выдохнув, как можно более незаметно, хоть это и было бесполезно.
  
  - В прошлый раз я был глуп, - улыбнулся его ангел. - Не думал, что кто-то из нас настолько слеп, чтобы за твоим прекрасным сиянием не увидеть жалкой истины. Итак, ты пришёл меня покарать?
  
  Отец ответил не сразу. Видимо, что-то из сказанного ему пришлось не по вкусу, потому что Люцифер говорил всё самым будничным тоном, каким обычно докладывал о результатах своей работы, а никак не обвинительно.
  
  - То есть вот как, - наконец сказал он, а свет принял физические очертания. От облика, что он принял, Люциферу сделалось крайне неприятно - Отец походил не на ангела, как обычно, а на самого обычного человека, он выглядел практически как Адам. Худшего испытания для обиженного падшего, одной из причин восстания которого был именно человек, и придумать было нельзя. - Ты считаешь, что ты умён настолько, что без труда займёшь моё место. И считаешь меня настолько мелочным, что я изничтожу тебя за подобное заявление. Насколько ты презираешь меня, раз позволил подобным мыслям роиться в своей голове?
  
  - Всё же ты не уверен в себе, Отец, - устало вздохнул Люцифер. - И не настолько всемогущ, как хочешь казаться. У тебя есть слабость, и я её уже знаю. Но похоже, что сам ты о ней не в курсе.
  
  - Действительно? А ты как раз самоуверенней, чем стоило бы, ангел, - Бог коснулся ногами снега, и тот растаял, открывая взору пятачок свежей зелени. В мгновение ока распустились цветы, словно не здесь только что был пробирающий до костей холод. - Что ж, если ты настолько хорош, то я дам тебе ещё один шанс. Я пришёл простить тебя, но теперь вижу, что в этом нет смысла, ибо ты ослеплён своими желаниями и самолюбием.
  
  Неожиданно для себя Люцифер коротко рассмеялся:
  
  - Гордыня далеко не только лишь мой грех, Отец, - ответил он, но тот не слышал или же не захотел слышать.
  
  - Поэтому вот моё решение: победишь меня, какими тебе угодно способами, и займёшь моё место, но я внесу некоторые коррективы, которые сделают этот бессмысленный спор куда интереснее, так как ты слишком много знаешь и проиграешь это пари гораздо быстрее, чем мне хотелось бы.
  
  Создатель подошёл к своему негласному сыну и нежно поцеловал его в щёку, перед тем, как всё произошло:
  
  - Я докажу тебе, что творение может превзойти своего создателя, Элогим, - прошептал Люцифер, закрывая глаза. Если бы он мог плакать, он бы сейчас плакал.
  
  
* * *
  Велиал едва не выронил глиняную чашку, когда в дверь заколотили так, словно названому гостю грозила как минимум смертельная опасность. Набериус оказался быстрее, бесстрашно распахнув её, пуская вместе с путником ледяной ветер. За то мгновение, пока дверь была открыта, снег и холод успели пробраться внутрь, лишая помещение тепла.
  
  - Что случилось? Вы заблудились? - Набериус заботливо провёл незнакомого падшего вглубь комнаты, и только сейчас хозяева дома увидели, что тот держит завёрнутого в ткани и шкуру ребёнка. Хрупкого беловласого ребёнка, который был невероятно похож на Денницу, когда тот был совсем маленьким.
  
  - Он рухнул прямо перед носом, - объяснил путник, стягивая с головы капюшон. Такой же падший, как и все в этом мире: волосы только-только начали темнеть, а уши заостряться. Необратимые изменения, вызванные тем, что они поглощают энергию демонов. У мужчины зуб на зуб от холода не попадал, но его явно больше волновал ребёнок, а не он сам.
  
  Набериус подхватил мальчика на руки и, не спрашивая мнения Велиала насчёт происходящего, понёс ребёнка на кровать, магией отбрасывая одеяла, чтобы не терять на это время.
  
  - Он совсем ледяной, - услышал Велиал бормотание своего друга. - Откуда тут дети?
  
  - Хороший вопрос, к слову, - Велиал с подозрением посмотрел на незнакомца. - Расскажи-ка по порядку всё, что произошло.
  
  - Да что тут рассказывать-то? - пожал плечами тот. По поведению можно было судить, что это бывший ангел, который был занят обслуживанием Садов: его размашистые движения руками во время разговора и крайне простая речь - всё указывало именно на это. - Я ж говорю: ехал по дороге, не рассчитал малость время, думал, что успею проскочить, а в итоге угодил в метель. Думал окопаться где-нибудь в лесу, укрыться под санями, а тут он с неба грохнулся, едва гхору мою не пришиб.
  
  - Прямо-таки грохнулся? - переспросил Набериус, жестом прося своего друга налить горячий свежесваренный бульон их нежданному гостю.
  
  - Прямо-таки, - передразнил его падший. - Вспышка света где-то сверху, и вот он родненький прямо перед носом приземлился. Если это вообще можно назвать приземлением.
  
  - Вел, дай мне нож и какую-нибудь чашу, - Набериус продолжал возиться с ребенком, старательно растирая ему руки и ноги, но тот едва подавал признаки жизни.
  
  - Я не одобряю того, что ты собираешься делать, - Велиал с силой поставил тарелку бульона перед путником, сам же подошёл к своему другу. - Мы не знаем, кто это и откуда. Детей в Эдеме нет уже много, много лет.
  
  Набериус мотнул головой, прося не отвлекать его бессмысленными рассуждениями: с тех пор, как они поселись тут, в этом доме побывало огромное множество братьев и сестёр, ищущих помощи и поддержки, а со временем рядом начали селиться остальные. Такими темпами построенный подальше от посторонних глаз дом грозился оказаться центром небольшого поселения. С таким же успехом путник мог выбрать любой дом в округе, но выбрал именно их, вызывая у Велиала некоторое раздражение: у него были несколько иные планы на этот холодный вечер. А теперь они вынуждены носиться с никому неизвестным ангелом, решившим полетать в непогоду.
  
  - Он не из Эдема, - Набериус резанул себя по ладони и принялся сцеживать кровь, полную энергии демонов. - Слишком слаб для того, кто связан с Благодатью.
  
  - Всё ты знаешь, - проворчал Велиал, усаживаясь на скамейку напротив гостя и буквально пожирая его взглядом. Незнакомцу от подобного внимания было не по себе, но он молчал, не желая снова очутиться на морозе. - Он что-нибудь тебе сказал?
  
  - Звал Отца, - пожал плечами тот. - Пока не потерял сознание. Но это не ново, моя милая Лазиэль тоже часто кошмарами мучается и умоляет её простить, - путник хмуро посмотрел на ребенка, лежащего без движения, словно огромная кукла. - Все мы тут такие... Сломленные, - падший перевел взгляд на Велиала, видимо ожидая от того слов поддержки, но тот промолчал, поджав губы, неодобрительно глядя на гостя. - В конце концов, тебя должны мучить кошмары не меньше нашего, уважаемый Велиал. Ты один из тех, из-за кого мы тут очутились и теперь морозим задницы.
  
  - Я потерял многое, но и обрёл ещё больше, - покачал головой тот, украдкой бросив взгляд на Набериуса, который приподнял малыша и теперь осторожно вливал в него кровь из глиняной чашки. На мгновение ему захотелось прикрыть глаза и поверить в иллюзию, что этот ребенок не умирал, а просто немного простыл, и его друг отпаивает его горячим молоком с медом, а после разотрет белоснежную кожу ароматными травами, завернет в одеяла и уложит спать. Образ сам собой возник в голове, но почти сразу исчез, оставляя чувство какого-то ненастоящего уюта, которому сейчас тут не место.
  
  Путник проследил за взглядом хозяина дома и вздохнул:
  
  - Это счастье не может длиться вечно. Мы слишком зависим от всего вокруг, - сделав последний щедрый глоток бульона, он поднялся и набросил на голову капюшон, отороченный мехом, хоть тот и был насквозь мокрый. - Что ж, спасибо за всё.
  
  Прежде чем Велиал успел опомниться, Набериус уже стоял рядом и едва не хватал брата за руку:
  
  - Я решительно против! Оставайтесь ночевать тут! Куда вы пойдёте? Вы же видите, какая там погода! - от возмущения он даже повысил голос, посчитав, что это придаст убедительности словам, но путник лишь сухо улыбнулся.
  
  - Берегите этого глупого ангела. Эл расстроится, если в итоге малыш не переживёт эту ночь. Он его всё-таки любит.
  
  Сказав это, путник открыл дверь и быстрым шагом покинул дом, скрываясь в метели. Ни скрипа саней, на которых он приехал, ни рычания недовольной таким раскладом гхоры, которую заставили покинуть тёплое убежище, сквозь вой ветра было не расслышать. Набериус стоял, держась за косяк, и вглядывался в темноту до тех пор, как Велиал не увёл его в тепло.
  
  - Он же погибнуть может! - воскликнул наконец тот, стоило Велиалу закрыть дверь. - Там дальше собственного носа ничего не видно.
  
  - Наб, - Велиал мягко улыбнулся, положив руки на плечи самого близкого для себя друга, - Он бессмертен.
  
  - Если ты забыл, у нас теперь вполне себе уязвимые тела, - обиженно напомнил ему Набериус, взглядом выискивая теплый плащ, желая отправиться вдогонку за недавно ушедшим в метель гостем.
  
  - Наб, - повторил Велиал, пытаясь сохранить ровный, спокойный голос, но этого не получилось. - Он бессмертный. Наш Отец, Элогим, он бессмертный.
  
  - То есть, ты хочешь сказать... - падший схватился за Велиала так, словно земля ушла у него из-под ног.
  
  - Да, это был он. А это, судя по всему, - Велиал посмотрел на ребёнка. - Его упавшая с небосклона звезда.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"