Булочко Надежда : другие произведения.

Демоны внутри. Жатва. Глава 8. Явление

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  "- Покажи мне, ... , конец мой и
  Число дней моих, какое оно, дабы я
  Познал, чего же в жизни так не хватает мне.
  
  Распахнув свои седые веки,
  Ударяя каждым слогом, словно плетью,
  Ты повторял слова из моего безмятежного детства:
  - Каждый шаг твой - уже был в жизни,
  Каждый день твой - был прожит кем-то другим.
  И ни уйти, ни сбежать, ни очнуться,
  От этой бренной ноши до конца".
  Toluca - "Eligos"
  
  - Убери с моих глаз эту гадость! - из путаных мыслей в реальность меня вернул не самый добрый тон моего отца. Он раздражённо показал на меч Набериуса. На мгновение мне показалось, что я поняла, почему никогда не видела этого оружия в руках отца: он его попросту ненавидел.
  
  - Ты ведь не мой... отец! - я снова встала в защитную стойку, словно этот некто мог напасть на меня. Между тем, я с жадностью разглядывала лицо гостя: папа совсем не изменился внешне, точно такой же, каким я видела его на фотографиях и в обрывочных воспоминаниях, оставшихся из детства. Я помнила цвет его глаз: такие же голубые как у меня... У меня ли...? Последнее время я всё меньше была похожа на ту девочку, что он, наверняка, помнил сам. И сейчас, на этом лугу, словно прошлое и нынешнее столкнулись, превращая всё в какой-то безумный балаган.
  
  - Нозоми, неужели там совсем задурили тебе голову? - отец тяжело вздохнул и потёр щеку рукой, не зная, как начать разговор. Спустя столько времени, что он был мёртв, он словно вернулся откуда-то издалека, вернулся, как моряк из дальнего плавания, или учёный из экспедиции, оттуда, куда не ходят поезда, не летают самолёты. Где нет никакой связи и письма не доходят. - Мы в Эдеме, в райских садах. Мне рассказали, что с тобой произошло, но они всё же готовы тебе всё простить. Даже то, что ты лично убила нескольких ангелов. И... О боже, моя маленькая девочка убила ангелов, подумать только...
  
  Я растерянно опустила меч, но всё же отступила на шаг назад, продолжая смотреть на своего отца, и не могла поверить, что это он. Я столько лет училась жить без него, столько лет старалась идти вперёд, не оглядываясь, потому что боялась, что прошлая жизнь окажется лучше той, что мне готовит судьба. И сейчас я понимала, что реальность, какой бы она ни была, одинаково убога и жестока по отношению ко мне: что если бы Патрик выжил, я бы просто рожала новых полезных охотников Ордену, а его смерть ничего особо и не изменила.
  
  - Нет... Это ложь... Я не должна тут находиться... - меня снова ощутимо тряхнуло от нервов. Осознание пришло слишком быстро: здесь нет живых. Мой отец ведь по-прежнему мёртв. Чуда не произошло. Во всяком случае, не так, как мне хотелось бы.
  
  - Всё, что они тебе наговорили - вот это ложь. Сам Создатель пришёл за тобой, вырвав из лап нечестивца. Нозоми, пожалуйста, убери меч. Здесь никто не хочет тебе зла, - отец протянул мне руку, улыбаясь так, как я и запомнила. Разве что теперь ему не приходилось наклоняться ко мне, чтобы заглянуть в глаза.
  
  Шорох перьев за спиной заставил меня молниеносно обернуться: я была настолько напугана происходящим, что реагировала на всякий звук рядом с собой. Два ангела, похожие друг на друга как две капли воды, стояли в нескольких шагах от меня: с короткими белоснежными волосами, голубыми глазами и с одинаковыми золотыми украшениями на изгибах крыльев. Без оружия и доспехов, в одеждах, похожих на туники римских сенаторов, они стояли, демонстрируя всем своим видом добрый посыл. Но я всё равно угрожающе развернула меч в их сторону, решив, что то, что предстало передо мной в виде моего отца, несёт куда меньше угрозы. Или же мне просто хотелось так думать, потому что, несмотря ни на что, я не могла смириться с мыслью о том, что мой отец замешан во всех делах и договорённостях с Орденом. А ангелы же наделали мне достаточно гадостей за эти месяцы, и доверять им от одного только безобидного вида я не собиралась. Тем более, после того, что я видела в Геенне.
  
  - Пришли убить меня? - я демонстративно задала этот вопрос на языке падших.
  
  Судя по вздоху со стороны отца, ему не понравилось то, что я позволяю себе такие выходки, но как только ангелы заговорили в ответ, он явно растерялся. Я не сразу поняла, что они обратились ко мне всё на том же языке, не выражая никакой неприязни к моему выбору:
  
  - Вы наша гостья, - оба ангела поклонились мне, окончательно открываясь для удара. - Мы рады видеть вас в Эдеме и готовы всячески услужить вам.
  
  - Где Роберт? Я хочу его увидеть.
  
  - Это невозможно, достопочтенный гость, - ангел не изменил тон. - Зухар, он же Асмодей, он же, как вы его называете, Роберт, изгнан из Эдема спервоначала и навсегда, и не в наших силах изменить это решение. Однако мы можем оказать ему помощь и исцелить его.
  
  Новость, что нефилим всё ещё жив, радовала. Но предложение мне не понравилось: исцелить? Да он от злости зелёным станет и точно изрубит их в фарш, стоит хотя бы одному ангелу попасться на глаза. Или же ангелы сами сделают из него отбивную, лишь бы избавиться от этой многовековой головной боли. Тем более, сейчас, когда он в очередной раз лишился почек и наверняка вот-вот выплюнет лёгкое.
  
  - Только троньте его! - я опустила меч, показывая, что готова выслушать их, но на своих условиях. Лучше пусть они держатся от него подальше. Я была уверена, что Роберт сможет залечить ранения самостоятельно, без посторонней помощи. Но то, что ангелы знают его местоположение, предлагая свою помощь, настораживало. Давно они вот так вот наблюдают за нами с облачка?
  
  - Вы наша гостья, - повторили они. Или ангелы были не в курсе поступка Загана и того, что его сила теперь была во мне, и отсюда такая любезность. Или они в курсе, и поэтому пытались не накалять обстановку, поэтому мне прощали моё не самое дружелюбное поведение. - Мы рады вас видеть. Но все же мы просим вас отдать оружие. Оно вам тут ни к чему, - стоящий справа ангел изобразил плохо подделанные положительные эмоции: смесь улыбки и оскала, отчего я даже немного растерялась. Никак не ожидала, что для того, чтобы договориться со мной, Эдем пришлёт тех, кто меньше всего похож поведением на людей, но, похоже, этим вопросом ангелы были озабочены в самую последнюю очередь. - Вам никто не причинит зла.
  
  Пожалуй, сейчас я вполне могу попросить их больше не пытаться при мне изображать такое. Они походили на людей с парализованными лицевыми мышцами. На их фоне их падшие братья в демонстрации эмоций продвинулись очень далеко. Честное слово: если этот цирк продлится хотя бы ещё час, я точно кого-нибудь из них убью.
  
  Туман мало-помалу таял, и мир вокруг обретал краски. Место, где я оказалась, представляло собой огромный сад: таких размеров, что больше напоминал лес. Но всё вокруг было слишком аккуратным и выверенным для дикорастущих растений: словно под шаблон короткая трава, цветы всех возможных оттенков, которые, на первый взгляд, росли сами по себе, но всё равно ощущалось, что и для них тут есть правила. Абсолютная гармония и никакого хаоса и выбора. В отличие от Геенны, я узнавала цветы и деревья: тут был и клён, и каштан, и липа. Ромашки, красные маки, полевые цветы, вроде лаванды и люпинов, прямо как на утопичных открытках с дикой природой, которые принято присылать из отпусков. С веток пели птицы, радуясь появившемуся солнцу. Бабочки порхали с цветка на цветок, гудели пчелы и шмели. Жизнь, можно сказать, била ключом. Судя по температуре, тут было начало лета. Вечного лета.
  
  А я стояла всё на том же месте и крутила головой, пытаясь сориентироваться, где именно нахожусь, и что происходит. Но первым делом я заставила меч раствориться в воздухе: черта с два я вложу им его в руки добровольно.
  
  - Они сказали отдать, а не спрятать! - послышался у меня за спиной окрик отца. Я с трудом удержалась от желания послать это "нечто" подальше, кем бы или чем бы оно ни было, хоть самим богом.
  
  - Вы думаете от того, что покажете мне моего отца и пообещаете помочь Роберту, я сразу кинусь вам на шею? - я вновь обернулась к папе или тому, кто принял его облик.
  
  Не так я представляла нашу встречу спустя столько лет и, казалось бы, непреодолимую для простого человека преграду в лице смерти. Действительно, теперь, когда вся правда всплыла, когда моя мать мне все рассказала, а Люцифер "любезно" передал титул и дела Набериуса, и я прекрасно понимала, где ложь, в которой я росла, а где горькая правда, мне не особо хотелось с ним разговаривать. Действительно ли он в курсе, что произошло, или ему все описали в двух словах, не вдаваясь в подробности, как раньше он рассказывал все мне? Что он мне скажет на все мои обвинения? Попросит прощения? Он уже заплатил свою цену, наивысшую из возможных для любого живого существа.
  
  Однако ради своей же безопасности тут, мне стоило бы сменить гнев на милость. И пусть в глубине души я всё же рада видеть папу, но не более того. Сомнения и внутренние противоречия раздирали меня, и я не знала, как поступить. Правила игры в Эдеме уж точно не мне выбирать, и мои выходки будут так же, как и в Геенне, терпеть до определённого предела. Но что будет со мной потом? Мысли никак не удавалось унять: они просто проносились в голове с невероятной скоростью, а вопросов становилось с каждой секундой всё больше. Строя предположения и догадки, я ни разу не дала самой себе чёткого ответа, и это пугало. Я просто стояла и молча смотрела на того, ради кого я попала во всю эту историю, ради кого заключила договор с падшим ангелом. Знает ли он об этом? Сказали ли ему, что Маргарет хотела меня убить за всё это?
  
  Неожиданно папа сорвался с места и зашагал ко мне, словно получил откуда-то приказ, а стоило ему приблизиться, как он заключил меня в объятия:
  
  - Нозоми, я так скучал по тебе... Как ты выросла, - услышала я его сдавленный голос у себя над ухом. - Как я рад тебя видеть.
  
  Мгновение поколебавшись, я обняла его в ответ и закрыла глаза, пытаясь не показывать всех тех эмоций, что сейчас буквально разрывали мой разум на сотни частей. Папа.
  
  Ангелы никак этому не препятствовали. Просто стояли рядом и молча смотрели на происходящее.
  
  - Я рад, что для тебя все закончилось, девочка моя. Всё теперь хорошо. Тут они не доберутся до тебя, - папа отстранился от меня и, взяв за плечи, заглянул мне в глаза. - Всевышний защитит тебя от этих чудовищ.
  
  - Они не чудовища, - я покачала головой, нахмурившись, но тут же поспешила отвести взгляд. - Они странные, но они не чудовища.
  
  - Ты забыла, что они сделали с десятками тысяч людей? За что Орден бьётся? Что они сделали с Атлантой?
  
  Последний вопрос заставил меня упереться взглядом в отца. Откуда он вообще в курсе всего, что происходит в Гайе? Как они вообще тут взаимодействуют с материальным миром живых? Мне понадобилась вся смелость, чтобы удержать голос ровным:
  
  - Я многое поняла о них, побывав в Геенне. Вы слишком... поверхностно о них мыслите.
  
  - Ох, - пробормотал отец, выпуская меня. - Они действительно неплохо тебя обработали.
  
  - Они мои друзья! - я повысила голос, сама того не желая.
  
  - Они высшие хищники! Не может ягнёнок дружить со львом! Не на Земле и уж точно не в Аду!
  
  - Да ладно, а то ж я не заметила! Ты и половины правды мне не говорил. Никто мне ничего не говорил. Ты даже про мою мать мне врал! Как я тебе могу верить?!
  
  Моё самообладание оказалось пустым звуком: сколько я себя ни уговаривала, а всё равно оттолкнула от себя отца и отпрянула от него, словно он был поражён заразной болезнью. Я ожидала, что папа обидится на это, но он словно бы ожидал от меня такой реакции, поэтому просто стоял и смотрел на меня, ожидая, когда я выговорюсь и успокоюсь. Я же зло посмотрела на ангелов:
  
  - Там, внизу, остались мои друзья! Отзовите войска, эта бойня не нужна. Вы не понимаете, что уничтожите их и Гайю?
  
  - Зло должно быть уничтожено, на то воля нашего Отца, - совершенно без эмоций отозвался один из них. - Он приказал оставить в живых лишь Велиала и Асмодея.
  
  - Что? - я не могла поверить своим ушам.
  
  - Велиал необходим для разделения душ, в последующем он будет так же уничтожен. Асмодей же обречён на вечные скитания в качестве наказания за свою дерзость, - все таким же ровным тоном сказал второй ангел.
  
  - На вечные скитания? В разрушенных мирах? Вы тут совсем с ума сошли, что ли? - кристальный меч сам собой скользнул мне обратно в руку. - Прекратите бойню! Вы вздумали уничтожить два мира просто потому, что так кто-то сказал? Вы же должны защищать невинных и слабых!
  
  - Приказы Отца не обсуждаются, - ответили хором небесные солдаты, с некоторой неуверенностью глядя на оружие в моих руках. Приказ приказом, но жить им всё же хотелось.
  
  - Тогда мне придётся поговорить с ним самой.
  
  - Это невозможно. Лишь если Отец сам пожелает этого.
  
  - Я сделаю так, что пожелает, - внутри меня разгоралась злоба. Я выдернула откуда-то из глубин себя чувства Велиала, ненарочно ломая барьеры, созданные Гекатой. Не знаю, как так получилось, но я словно обрела целостность: уцепилась за нить где-то в глубине сознания и дёрнула на себя что есть мочи, разматывая тонкое плетение заклятий. На мгновение закрыв глаза, я увидела все то, что видит он, услышала его голос, его мысли. Увидела рядом с ним преданных ему падших, увидела раненых и убитых, превращающихся в мгновение ока в пепел. Его злость наполнила меня, его уверенность стала моей. Рука с силой сжала рукоятку меча. Резонанс отозвался с новой силой, теперь став похожим на настоящую бурю. Или же моё сознание, которое успело отдохнуть, восприняло всё по-новому. Открыв глаза, я была уже не человеком. Несмотря на то, что мысли принадлежали мне, Велиал без труда взял под контроль моё тело, даже находясь в другом мире, готовый помочь мне, если уж не собственным мечом, то хотя бы защитить, что ему дорого.
  
  - Она восстановила связь с падшим, - заметил один из ангелов, повернув голову куда-то в сторону, словно там находился кто-то ещё, но похоже, это было чем-то вроде "рации", какими пользовались между собой Тени.
  
  Этого момента словно кто-то только и ждал: почти сразу на меня упала тень. Обернувшись, я увидела его. Я видела сотню ангелов, пусть краем глаза, но образ этого словно чей-то невидимой рукой был вырезан в моем сознании, хотя с ним я никогда не встречалась лично, - Михаэль.
  
  Архангел медленно опустился на землю, обдав нас ветром, поднятым взмахами крыльев. Одетый в блестящие серебряные доспехи, с длинным алым плащом за спиной. Его едва кудрявые волосы, почему-то золотистые, едва касались плеч. В лучах солнца казалось, что вокруг его головы сияет нимб. Голубые глаза, греческий профиль, но лицо немного вытянутое, однако эмоций на нем не больше, чем у камня. Стоило мне его увидеть, как внутри меня всё сжалось от страха. Один его вид и мой страх перед ним оборвали тот хрупкий мостик с королём Геенны, и я снова стала слабой, хоть и очень упрямой девочкой.
  
  Глядя на него, я понимала, в чём разница между ним и Велиалом с Люцифером. Если правители Тёмного трона были изящны и аристократичны, то Михаэль представлял собой красоту физической силы и воинственности. Почудилось, что так должен был в итоге выглядеть Марбас, если бы остался в Эдеме, если бы ему не пришлось подстраиваться под окружающий его агрессивный и изменчивый мир. Михаэль и Орфаниэль выглядели как воины, которым не надо скрываться в тёмных щелях, боясь, что их заметят и убьют. Братство, каким бы сильным ни было, проигрывало тем, на чьей стороне осталась Благодать Отца. Ассасины стремились быть как можно более незаметными: на их стороне были ловкость и незаметность. Неудивительно, что ангелы Эдема воспринимали их едва ли не как крыс.
  
  - Буяним? - голос неожиданно приятный, хоть и строгий. Ангел посмотрел на меня, давая понять, что, кроме как меня, ему подозревать в неподчинении тут некого.
  
  - Она требует отозвать войска, - пожаловался один из близнецов. - И отказывается передать свой меч.
  
  - Велиал вечно портит всё, к чему прикоснётся, - Михаэль безбоязненно подошёл ко мне и выхватил меч у меня из рук с такой лёгкостью, словно я была не сильнее трёхлетнего ребёнка. Оставалось только расплакаться и побежать жаловаться родителям. Впрочем, мой отец тут, далеко бежать не надо. Только вот он явно не на моей стороне в этом споре.
  
  В это мгновение я поняла, что, в общем-то, с таким количеством духовной силы, какой обладал Михаэль, архангел мог спокойно держать в руках оружие падших, не боясь за то, что может быть изувечен скверной, заточённой в них.
  
  - Тут тебе не Геенна, - продолжил Михаэль, глядя на меня сверху вниз. Он был выше меня на две головы, и я порядком стушевалась, находясь в его тени. - Тут свои правила, будь добра им следовать. Никакого оружия, оно дозволено только ангелам. Тебе оставили физическую оболочку, потому что так нужно Отцу, но поверь мне, я не буду терпеть твоих капризов и истерик, пусть тебя сюда и привели как гостью.
  
  - Я на треть ангел, - найдя в себе силы, огрызнулась я.
  
  - Мы подумаем над этим, - Михаэль развернулся ко мне спиной, едва не зацепив сложенными крыльями, и пошёл прочь, сжимая мой меч. - У меня нет времени с тобой нянчиться. Советую тебе пересмотреть своё поведение, потому что иначе тебя ждёт изоляция. Иракиил, Верамиэль, разрешаю применить силу, если она продолжит использовать нечистую кровь или магию. А вообще, займите её чем-нибудь, чтобы не мешалась под ногами.
  
  Архангел развернул крылья и взмыл в воздух. Невесть откуда к нему присоединились ещё несколько солдат, и они растворились в облаках.
  
  
* * *
  Отец старательно пытался не замечать моего раздражённого выражения лица: деловито вёл за руку куда-то, миновав луг и ручей. То и дело я опасливо задирала голову, наблюдая за тем, как ангелы кружат среди облаков. Отсюда, снизу, они походили на хищных птиц, впрочем, с такого расстояния их легко можно было перепутать с какими-нибудь ястребами или орлами. Два выделенных для моего сопровождения ангела шли следом, не разговаривая ни с нами, ни между собой. А вот отец без устали мне что-то говорил, но я совсем не слушала его. Не хотела, да и просто не могла сосредоточиться на его словах, погрузившись в свои мысли.
  
  - Куда мы идём? - поинтересовалась я наконец, когда мы миновали ещё один ручей: мои кроссовки неприятно чавкали, а джинсы липли к ногам. Хотя у меня почему-то даже мыслей не было о том, что здесь возможно простыть.
  
  - Я же только что тебе сказал, - отец остановился и посмотрел на меня, нахмурившись, но я снова подняла взгляд к небу. Патрик проследил за мной, видимо, понимая, что от этих кружений над нами я испытываю, мягко говоря, дискомфорт.
  
  - Повтори, пожалуйста. Я... устала и не могу сейчас нормально воспринимать информацию.
  
  - Из-за твоего физического тела тебе определённо нужны условия лучше, чем остальным. Точнее, не лучше, просто другие. Меня попросили всё организовать, - на этот раз тон отца был сух, словно он растерял всё счастье от нашей встречи.
  
  - Круто, - согласилась я с ним. - К слову, в Эдеме все так, как ты, выглядят? В смысле, ты достаточно материален для того... кто мёртв уже почти двадцать лет, - для объяснения я сжала собственное запястье, не желая прикасаться лишний раз к отцу.
  
  - Меня попросили, - повторил он. - Чтобы тебе тут было спокойнее. Хотя, можно сказать, я сам убедил их в том, что если я предстану перед тобой в такой оболочке, тебе будет привычнее и спокойнее.
  
  - Я видела души в Геенне, в Лимбе, они в виде крохотных светящихся шариков порхают туда-сюда, я называю их светлячками. А в Кругах... - я замолчала, не решаясь продолжить. В памяти всплыли мученические гримасы душ самоубийц, заключённых в корявые деревья, окружённые всякими хищными тварями. Вспомнилось, как они тянули ко мне свои руки, пытаясь вымолить прощение, словно я была для них мессией, и убить. Ощущение очень странное, если честно, когда тебя одновременно боготворят и ненавидят.
  
  - Обычно я "светлячок", - поспешил заверить меня отец. - Здесь нет никаких зверств и чудовищ, Нозоми, тебе не нужно бояться.
  
  Мне очень хотелось ответить, что зверств нет, потому что у Эдема теперь два других мира для этого: ни один нормальный правитель не будить гадить там, где ест. Уверена, что местное руководство думает в точности так же, как и правители остальных миров.
  
  - Что мне сделать, чтобы ты перестала видеть в нас врагов?
  
  - Для начала не нужно было меня красть. А ещё раньше не нужно было меня пытаться убить. Если бы не Роберт и остальные, я бы была уже мертва! - проворчала я, увеличивая расстояние между нами, когда отец снова потянулся, желая обнять и успокоить. - Могу целый гневный опус написать про то, что такие, как они, творят, - я указала на Иракиила и Верамиэля, которые так и маячили у меня за спиной, делая вид, что совершенно не интересуются нашим спором. Правда я совсем не разбиралась в том, кто из них кто.
  
  Отец закатил глаза, не забыв при этом сложить руки на груди, демонстрируя, что я его довела. Он и при жизни так делал, поэтому сейчас это ввело меня в ступор: всё ещё не хотелось верить, что это он, и всякий раз я одёргивала себя, не позволяя радоваться, что мы снова вместе, пусть и при таком неблагоприятном для меня стечении обстоятельств.
  
  - Нозоми, - произнёс он едва ли не по слогам, одёргивая меня тем самым.
  
  - Что? - я с вызовом посмотрела на него.
  
  - Когда ты успела стать такой упрямой?
  
  - Если бы ты был живым, то заметил бы, что я повзрослела, - слова сорвались с языка раньше, чем я успела подумать о том, насколько обидно они в данном случае звучат. Отец опустил плечи и теперь выглядел так, словно я отвесила ему пощёчину.
  
  - Я тебя не узнаю... Ты как с цепи сорвалась.
  
  - Скажи спасибо им всем, - я кивнула на ангелов. - А ещё своей старшей дочери и своей жёнушке. Каждый встречный-поперечный хочет меня убить! А если не убить, то выкрасть, даже не считая нужным объяснить, зачем это надо! А если я сопротивляюсь, то уничтожает всё, что мне дорого. Что ты ожидал от меня? Наивных детских взглядов и мыслей о радужных единорогах? Что?
  
  Папа промолчал, продолжая вглядываться в моё лицо, словно бы ища в моём взгляде ту маленькую робкую девочку, к которой привык, пока был жив. Но время неумолимо, и весь тот период, когда его не было рядом, между нами разверзлась пропасть. Я через слишком многое прошла, чтобы оставаться всё той же тихоней. И сейчас, столкнувшись со своим прошлым, я вдруг поняла, чего так боялся Асмодей, пытаясь оградить меня от всего. Случись так, что и он вдруг исчез, а потом мы снова встретились, он бы точно так же пытался найти знакомые черты, которые стёрли жестокость и боль.
  
  - Слишком многое произошло, чтобы я оставалась прежней, - наконец, сказала я, вкладывая в слова просьбу о снисхождении к моему поведению. - Слишком много лжи и слёз. И ты оказался не последней пешкой в этой игре, папа.
  
  Патрик, помедлив, кивнул:
  
  - Я знаю, и мне очень жаль, что я был так далеко и ничем не мог тебе помочь, честно.
  
  Вот и всё наше приветствие. Всё, что мы хотели сказать друг другу всё это время, обернулось просто ссорой и взаимными обвинениями, а потом примирением, таким ненадёжным и хлипким, что было страшно за каждое следующее слово, которое будет сказано.
  
  Вспомнилось напутствие Баала, когда я отправлялась из его замка в имение Набериуса: "...между вами уже пропасть длиной в жизнь, и скорее ты преодолеешь её, присоединившись к ним, чем наоборот...". Мой отец всё тот же, каким я его и запомнила, до последней морщинки в уголках глаз. А вот я уже не та. Он встал в одной точке жизненного пути и теперь уже никогда не изменится, а я же продолжаю двигаться дальше, продолжаю изменяться: ломаюсь и собираюсь заново, каждый раз, словно картинка в калейдоскопе, в нечто новое.
  
  - Идём, тут всего ничего осталось дойти, ты отдохнёшь, и мы всё обсудим, - папа взял меня за руку, а я и не думала сопротивляться. Голову занимали сейчас только две мысли: как мне отсюда выбраться и что стоит говорить отцу, а что нет, ведь он словно невзначай упомянул, что сотрудничает с Эдемом. Только вот с кем именно? Михаэль явно заинтересован в моём появлении тут меньше, чем в возможности расквитаться с ускользнувшим от него во время Восстания Люцифером. Они настолько архаичные враги, что об этом даже в Писаниях сказано.
  
  Отец вывел меня на очередной пятачок зелени, правда, ее было куда меньше, и места едва хватало для цветастого навеса, натянутого под деревьями, который скорее должен был защищать от солнца или дождика, чем создавать ощущение полноценного убежища. Под навесом располагался низенький, но длинный стол и пара дюжин подушек. Всё это выглядело как декорации к фильму о Востоке и кочевниках, набредших на роскошный оазис.
  
  - У них проблемы со вкусом, - попытался пошутить папа, заметив, как изменилось моё лицо при виде всего этого. - Они застряли где-то далеко в прошлом.
  
  Я мысленно горько усмехнулась: когда-нибудь о тебе точно так же будут говорить другие после смерти. Если это "когда-нибудь" вообще наступит. Но всё же ответила:
  
  - В Геенне царит магическое средневековье, - пожав плечами, я без спросу уселась на подушки и принялась возиться со шнурками, чтобы стянуть с себя мокрые ботинки и джинсы. Куртку и шапку с шарфом я небрежно бросила рядом, решив, что зимы в этих краях не предвидится... никогда. - Вот же счастье для любителей фэнтези, честное слово.
  
  Отец скорчил гримасу неодобрения, но никак комментировать, к счастью, не стал. Передо мной на столе появилась тарелка с только что собранными и вымытыми фруктами, от которых буквально тянуло родниковой свежестью, и пиала с травяным чаем, но я проигнорировала еду, отпив только чай, и то скорее чтобы не заболеть. Впрочем, он не был обжигающе горячим, видимо, в Эдеме все порядком устали от тропического климата, царящего тут с момента создания.
  
  - Эй, пернатые, - я посмотрела на двух ангелов, которые увлечённо расставляли тарелки с фруктами. Из-за растущего раздражения, которое засело во мне, хотелось обозвать их как-нибудь, как принято в Геенне: петушки летающие или безмозглые курицы, или ещё как-нибудь, но я понимала, что это будет невежливо, и скидки на моё состояние мне не сделают. - Мне нужен нож.
  
  - Михаэль вроде ясно сказал, что оружия не положено, только ангелам, - отозвался один из близнецов.
  
  - Ну не нож, а секатор, - я кивнула на поляну вокруг. - Чем вы всю растительность здесь ровняете с таким маниакальным перфекцонизмом? Мне нужно что-нибудь острое, чтобы укоротить штаны, иначе я тут сдохну от теплового удара.
  
  - Не положено оружия, - упрямо повторил ангел.
  
  - Ох, всё, я уже чувствую, как смерть подступает ко мне, - я театрально вскинула руки и закачалась, словно камыш на ветру. - Дурно мне, душно, шум в ушах непонятный... Прощайте.
  
  - Нозоми! - одёрнул было меня отец, но я показала ему язык и скорчила рожицу, после чего швырнула скомканные джинсы, невзначай целясь в лицо одному из ангелов.
  
  - Сам тогда это делай, раз не доверяешь мне. Как будто у меня есть какие-то шансы с секатором против вас двоих, - проворчала я, разом теряя оптимизм, и расслабленно упала спиной назад, на подушки, разглядывая, как тень от листвы, падающая на цветной полог, усложняет оттенками и без того красивый, кружевной узор.
  
  - Уму непостижимо, - услышала я ворчание кого-то из ангелов. - Целомудренная дева собирается шляться по Раю в шортах...
  
  Мысленно я улыбнулась ситуации. Хотелось спросить, что его не устраивает, ведь что Адам, что Ева с Лилит "шлялись" тут вообще без одежды. Чем его тогда смутили шорты? Но, возможно, за столько лет, что люди были изгнаны, ангелы порядком отвыкли от подобного зрелища. Да и падшие подгадили своими оргиями и иными развлечениями, обратив естественную красоту в разврат.
  
  Однако, несмотря на всё недовольство, высказанное вслух, очень скоро мне вернули джинсы, укороченные по моей просьбе, правда, не до коротеньких шорт: обрезанные чуть выше колена, так что мне пришлось даже подвернуть немного. И то, судя по выражению лица ангела, который протягивал мне их, я поняла, что смогла пробить эту безэмоциональную маску своей выходкой.
  
  "То ли ещё будет", - подумала я. Раз уж меня притащили сюда насильно, то стоит периодически отрываться на полную катушку, чтобы слишком сильно не расслаблялись. Не то чтобы мне нравилось хамить, я в принципе обозначила для себя в уме рамки дозволенных выходок и уж точно не собиралась демонстрировать кому-либо из высокопоставленных ангелов средний палец или голый зад, но просто то и дело ставить их в неудобное положение капризами вполне можно.
  
  - А мяса нет? Хочу стейк, - я приподнялась на локтях и демонстративно посмотрела на стол, взглядом показывая, что мне противны фрукты, в таком изобилии лежащие на нём. Конечно, я прекрасно знала, что в Эдеме все поголовно вегетарианцы, независимо от желания, но я вроде как тут на особом положении.
  
  - Нет, у нас тут не принято варварство, - отозвался ангел, хмурясь ещё больше.
  
  - Так-так, - я села и, подперев рукой голову, уставилась на него. - То есть, по твоему мнению, все хищники Гайи - это варвары.
  
  - Я этого не говорил.
  
  - Только что ты отказал мне в стейке, сказав, что есть мясо - варварство, - напомнила я.
  
  - В Эдеме не нужно есть в принципе, поэтому у нас нет понятия хищник или травоядный, - вступился за своего друга второй ангел. - Твоё желание - лишь привычка, выработанная в Гайе. Разница менталитетов. Для меня варварство не принимать чужие традиции.
  
  - А для меня варварство не пойти навстречу гостю. Ладно, тогда хоть вашей хвалёной амброзии или нектар принесите, - отмахнулась я. - Но я была бы рада, если бы вы организовали курьера на Землю, в какой-нибудь ресторан, и принесли нормальной еды. У меня нет желания менять свой рацион из-за ваших привычек.
  
  Сказав всё это, я задумалась о том, что на самом деле сейчас похожа на Марбаса. Он бы, наверно, добавил ещё что-нибудь про пищевую цепочку и коров с салатами. Ангел что-то мне ответил, но я даже не пыталась слушать, что он пытается донести до меня: всеми силами я отрицала тот факт, что застряла тут и обязана рано или поздно начать играть по местным правилам. Это как если бы мне поставили смертельный диагноз, дали бы полгода, но всё равно бы посадили на диету и потребовали исключить какие-нибудь вредные привычки, лишь для того, чтобы я, возможно, дотянула до этой самой финишной черты. Конец-то предопределён.
  
   И ты вознесёшься.
  
  По не соврал. Я в Раю, правда, несколько раньше, чем ожидала этого. И немного не так, как ожидала. Нет, я не думала, что героически погибну в бою с врагами и попаду сюда, более вероятным казался вариант, что вместе с Тёмным троном мы просто снесём врата Эдема, оттесняя агрессоров обратно, туда, откуда они обрушились на нас подобно торнадо, сметающему всё на своём пути.
  
  Я так погрузилась в свои мысли, что, когда ангел коснулся моего плеча, наклоняясь, чтобы поставить на стол рядом со мной ещё одну пиалу с чем-то бордовым, видимо, амброзией, я инстинктивно ударила его магией. Ангела отшвырнуло от меня к ближайшему дереву. Второй кинулся к нему, а мой отец подскочил, упираясь руками в стол и глядя на меня со смесью ужаса и отвращения.
  
  - Ох, прости, - я, старалась не встречаться с отцом взглядом, как можно более озабоченно поднялась с подушек и подошла к ангелу, который сидел на траве и держался за искалеченную руку, на которой красовался внушительный ожог. - Это интуитивка. Я её плохо контролирую: задумалась, а ты меня напугал. Оно как-то само так выходит...
  
  Всем своим видом я демонстрировала неловкость за сложившуюся ситуацию, но при необходимости была готова повторить, и даже в больших масштабах. Пусть держатся подальше, пока это возможно. Переубедить и перетащить их на свою сторону я всё равно не смогу: в Эдеме почти все фанатики, а у меня нет ни опыта, ни времени на все эти игры. Ангел, к счастью, проигнорировал мою протянутую с предложением помощи ладонь, иначе бы мне пришлось ещё раз двинуть его магией и снова делать вид, что мне стыдно. Мне, конечно, было стыдно, но скорее за то, что меня вынуждают следовать этой стратегии поведения: строить из себя противную девчонку приятного мало, когда на самом деле ты никому особо зла и не желаешь.
  
  - Нечистая, - пробормотал покалеченный ангел, отходя от меня на безопасное расстояние, чтобы я не могла до него дотронуться. И в этот момент я поняла, что я ему отвратительна. Энергия, которая была во мне, - это энергия Тьмы. Для создания, которое, возможно, никогда не покидало райских садов, нет разницы, получила я её в своё пользование добровольно или же принудительно. Для него я такая же запятнанная, как и его падшие братья. И сейчас он полностью осознал это, когда Тьма лизнула и изувечила своей магией его кожу.
  
  - О, бывает хуже, - со знанием дела поспешила убедить его я, делая шаг навстречу и демонстрируя желание помочь. Ангел отпрянул от меня ещё дальше. - Скажи своему брату, - я обратилась ко второму, - что...
  
  - Не трогай его! - второй ангел неожиданно материализовал меч и преградил мне путь.
  
  - Убери оружие, пернатик, - я была совершенно спокойна, потому что понимала, что меня просто пытаются припугнуть в ответ. Не для того за мной бегал весь Эдем, чтобы теперь какому-то ангелу дали меня вот так вот порубить в капусту. Разумеется, меня проигнорировали. Конечно, кто слушает такую малолетнюю выскочку, кто я вообще такая. Эти-то небось даже не в курсе, зачем меня сюда притащили, их просто приставили за мной следить.
  
  - Не приближайся, - снова предупредил меня ангел.
  
  - А то что? - поинтересовалась я, и у меня по руке пробежали огненные искры.
  
  Я блефовала, как обычно. Но, с одной стороны, меня несказанно веселило, что я умудряюсь вызывать опасения у жителей Эдема, а с другой стороны, меня раздражала безучастность отца во всём этом. Он то и дело меня одёргивал, но, похоже, боялся теперь не меньше, чем ангельская братия. Я словно превратилась во что-то страшное и непонятное. Действительно, той дочери, к которой он привык и которую покинул так рано, больше нет.
  
  - Вижу, моя дорогая гостья уже осмотрелась на новом месте, - донёсся до моих ушей новый голос, и от этого тембра мне стало не по себе. Нет, с голосом было всё в порядке: он не был каким-либо режущим слух, а тон не был агрессивным. Он был слишком... возвышенным, что ли. Невозможно вот так вот сразу подобрать описание тому, что я услышала.
  
  Я круто развернулась на пятках, глядя во все глаза на незнакомца, что стоял теперь рядом с нами: справа от него был Михаэль, с другой стороны неизвестный мне ангел, судя по количеству крыльев и едва видному в дневном свете сиянию - серафим. То, что они пришли сюда через заросли кустов совершенно бесшумно, порядком напрягало. Очень хотелось прямо спросить, кто он такой, и что ему от меня надо, но я благоразумно держала язык за зубами. Троица сама по себе пугала меня, но тот, кто обратился ко мне, пугал в особенности: его глаза были такие же золотые, как и у того ребёнка, что меня сюда притащил. Мой отец уже стоял на коленях, опустив голову, косо глядя на меня, едва заметными жестами призывая повторять за ним.
  
  - Ах, ты про это, - словно прочитал стоящий по центру мои мысли, касаясь своего лица. Его одежды, туника и плащаница, с демонстративной небрежностью наброшенная на плечи, заколыхались, игнорируя законы физики и отсутствие даже крохотного ветерка. - Я надеюсь, что ты привыкнешь, дитя.
  
  - Кто...вы? - в горле у меня пересохло. Мысленно я потянулась к мечу, но он не ощущался, и я в ужасе поняла, что даже если попытаюсь силой призывать его, как получалось раньше, когда его несколько раз забирал под разными предлогами себе Велиал, на этот раз оружие не отзовётся.
  
  Незнакомец, вместо ответа на мой вопрос, изобразил растерянность и посмотрел на моего отца, то ли укоряя его за то, что он нас не представил друг другу, то ли злясь, что он не объяснил мне чего-то.
  
  - Нозоми, - отец, судя по выражению лица, забыл, как дышать, из-за моей очередной, на этот раз непреднамеренной выходки и недалёкости. - Это Создатель!
  
  Я едва смогла удержаться на ногах, но поспешила разорвать зрительный контакт с гостем. Сердце колотилось как ненормальное. Сделав несколько шагов назад, к ангелам, которые минутой назад так же боялись меня, я и не думала преклоняться перед ним, мне хотелось бежать без оглядки. Ни разу за всё время, с момента, как я узнала, что Эдем ведёт за мной охоту, я ни разу не пыталась представить эту встречу. В голове не укладывалось, что это может произойти на самом деле. Видимо, величие данной персоны как-то отбивало само собой желание фантазировать на эту тему. Поэтому сейчас мне было совершенно нечего ему сказать, более того, я чувствовала себя такой жалкой и никчёмной перед ним.
  
  Михаэль потянулся к Богу и что-то обеспокоенно шепнул ему на ухо. Я поразилась, как изящно тот наклонил голову, чтобы выслушать своего полководца.
  
  - Нет, - коротко ответил он на всё сказанное.
  
  Одного сказанного ровным тоном слова было достаточно, чтобы ангел, который обладал внушительной силой, и которого боялась добрая половина Геенны, который чуть не уничтожил Люцифера, покорно отступил и опустил голову. Здорово же он их тут всех выдрессировал, что они так его боятся и даже не пытаются отстаивать своё мнение. Мне показалось, что Михаэль пытался в чём-то обвинить меня.
  
  - Они не дрессированные, - Создатель снова посмотрел на меня своими золотыми глазами, и я чуть было не закашлялась от неожиданности. Михаэлю подобное слово в свой адрес, судя по выражению лица, не понравилось.
  
  - Не лезьте ко мне в голову, - мой недовольный выкрик таким не получился и походил на писк мыши. Вообще, я не планировала хамить высшей вселенской сущности, но, похоже, раздражение от такого вероломного вторжения в личное пространство выбило почву у меня из-под ног.
  
  Бог ничего не ответил, просто продолжал смотреть на меня, словно видел первый раз в жизни. Ему не хватало только прищуриться, чтобы изобразить это пытливое любопытство, если делать скидку на практически полное отсутствие эмоций с его стороны. Такой же, как и его "дети". Но, конечно, это была обманчивая иллюзия: всё-таки он был способен на эмоции, иначе бы не гневался после всякого серьёзного просчёта со стороны своих творений.
  
  - У меня множество имён, но ты можешь звать меня Элогим, - наконец произнёс Создатель с некоторым оттенком благодушия и приветственно махнул рукой. К счастью, никакого серпантина с неба не посыпалось, а ангелы не начали трубить в его честь. Всё было предельно сдержанно.
  
  - Зачем я здесь? Зачем вы гонялись за мной по двум мирам? - мой голос окончательно сел, а зубы отбивали чечётку.
  
  - Потому что пришло время.
  
  Я оскалилась. Хорошенький же ответ. Нож ему не вогнать под рёбра, чтобы выпытать хоть что-то, сам скажет только то, что считает нужным, а он, видимо, считает нужным ничего не говорить. Да и как мне совладать с его волей? Я и с Михаэлем вряд ли справлюсь, а тут только разве что забиться в самую глубокую и тёмную нору и сидеть там, в надежде, что забудут, заполучив то, что хотели.
  
  - Не справишься с Михаэлем, - согласился с моими мыслями Элогим. Ангел, услышав это, криво усмехнулся, но почти сразу же нацепил обратно маску безразличия. - Позволь мне, прежде чем ты начнёшь крушить тут всё направо и налево в неконтролируемой злобе, объяснить правила. Нет, это не нотации касательно твоего поведения. Учить тебя, как общаться со старшими, должен твой отец, - Элогим посмотрел на моего папу. - В Эдеме особая циркуляция энергии, и ты не сможешь уничтожить ничего, что питается моей благодатью. Конечно, ты можешь попробовать израсходовать ту... Скверну, - Создатель неожиданно едва заметно поморщился. - Но лучше не пробуждай Тьму внутри себя, пока мы тебя не очистим от неё.
  
  - Очистите? - я насторожилась. Руки машинально сжались в кулаки. Если бы не то, что Михаэль отобрал мой меч, я бы уже давно сжимала рукоять, делая всё, чтобы меня и пальцем не тронули.
  
  - Зачем держать внутри себя Хаос, если я дарую тебе Свет?
  
  - Весьма щедро, но я все ещё не понимаю, зачем я вам всем нужна. Я не единственная полукровка.
  
  Элогим наконец прищурился. Он не выглядел ни молодым, ни старым. Глядя на него, вообще было тяжело угадать возраст. А ещё я не назвала бы его прекрасным, как тех же Велиала или Люцифера, но от него исходило такое чувство силы и величия, что приходило понимание, насколько обманчива его внешность и моё зрение. Создатель посмотрел на подушки и, не спрашивая разрешения, уселся туда, где несколькими минутами ранее сидел мой папа. Ангелы, приставленные следить за мной, молча кинулись к нему, чтобы услужить. Элогим взял в руки пиалу, наполненную травяным отваром, но пить не стал, просто разглядывал, как на воде качается лепесток цветка и солнечный зайчик.
  
  Молчание было невыносимо, и даже шум сада вокруг не спасал. Ком, застрявший в горле, заставил меня кашлянуть, но Элогим, видимо, расценил это как мою нетерпеливость. Если он вообще как-то оценивал моё поведение, ведь можно было просто читать мои мысли.
  
  - Люди - моё величайшее творение, но я не могу судить их по их делам будучи куда менее, скажем так, приземлённым.
  
  Я чуть было не ляпнула, что вообще-то сейчас его прихвостням это явно не мешает, учитывая, что творится в Геенне и в Гайе, но вовремя прикусила язык.
  
  - Для этого я привожу в мир своего сына, - Элогим поднял взгляд на меня. - В прошлый раз он защитил их, но и отдал себя на их волю, и они его растерзали, как стая шакалов. Теперь же люди шагнули дальше и более не видят моей силы, променяв веру на дары дьяволов, и я боюсь, что у него не будет никаких шансов до определённого момента противостоять им всем, пока он не осмыслит свою силу. В этот раз всё будет иначе.
  
  Мне сделалось дурно от предчувствия беды, которая вот-вот свалится на мою голову, стоит только Создателю произнести последние слова описания его плана Судного дня.
  
  - В прошлый раз Сын был рождён от благочестивой, но смертной девы... - выдержав паузу, сказал Элогим. Потом хотел было продолжить, но я его оборвала.
  
  - Нет! - голос был таким громким, что ближайшая к нам птица, заливавшаяся трелью, растерянно замолчала, будучи не привыкшей к грубым окрикам.
  
  Мне померещилось, что глаза Создателя стали чуть ярче, но с такого расстояния тяжело было утверждать наверняка:
  
  - Ты не можешь отказать.
  
  - Но я отказываюсь! - выпалила я, борясь с желанием удрать подальше, потому что другого выхода из ситуации я не видела.
  
  - Нозоми, это великая честь... - начал мой отец, но я даже слушать его не хотела. Отличный поворот, однако: то от меня хотели, чтобы я рожала охотников, теперь вот организовала Второе Пришествие. Что дальше? Неужели нет кандидатуры лучше и достойнее? Или речь сейчас не о достоинстве, а о моей проклятой крови?
  
  - Действительно, Патрик прав. Это твой шанс искупить все свои грехи. Так или иначе.
  
  К счастью, ни Михаэль, ни серафим в разговор не вмешивались. И если второй изображал деревянного болванчика, хоть и очень просветлённого, то Михаэлю явно моя кандидатура не нравилась. Я уж думала схватиться за него, как за спасательную соломинку, но понимала, что если переключу внимание на его недовольство, то в таком случае заработаю себе злейшего и опасного врага: решения Отца не оспариваются, а Михаэль отдал слишком многое, чтобы стать полководцем.
  
  - Я не считаю себя грешницей.
  
  - Ты убила моих братьев, а внутри тебя проклятая энергия, - наконец подал голос серафим, и я мимолётом поразилась, насколько его голос чист и глубок, словно небесная синева. Но сейчас было не до таких открытий.
  
  - Я не нарушила ни одной заповеди для людей.
  
  - Но ты не человек, - серафим склонился к своему Отцу и протянул ему какой-то свиток, который, как оказалось, всё это время был у него в руках, но из-за складок рясы был незаметен. - И твои грехи нельзя судить человеческими мерками. Ни одному человеку не под силу убить ангела в одиночку.
  
  Элогим даже не стал разворачивать лист бумаги, просто покрутил в руках и положил рядом на стол, а потом снова уставился на меня немигающим взглядом. Мне показалось, что именно так он читает. Интересно, там перечислены все мои прегрешения или что?
  
  - Уверен, что ты бы так не поступила, найди мы тебя раньше, - осторожно заметил серафим. Сейчас он напоминал мне напыщенный шар из перьев, а не нечто великолепное. Неудивительно, что Велиал постоянно скрывал две пары крыльев, они действительно смотрятся нелепо, когда сложены и не используются. - Пожалуй, это можно списать на самозащиту.
  
  Ловко же они факты тасуют, в угоду себе. Но я снова проглотила замечание касательно этого.
  
  - Я убила ангела, спасая его от долгой и мучительной смерти от пыток, - огрызнулась я. Серафим, имени которого я не знала, так же, как и не знала имени того бедняги из темниц, едва заметно вздрогнул. - Собственноручно вогнала нож ему в горло, а потом в сердце, из милосердия, - это слово я буквально выплюнула. - Он просил меня оставить всё как есть, но я, знаете ли, за эвтаназию, потому что ни одно существо не должно мучиться перед смертью, как по мне, что бы вы там себе ни надумали.
  
  То, что религиозные фанатики считали эвтаназию одним из способов самоубийства, я знала, и мне показалось, что Создателю мои слова о ней тоже не нравились. Но может быть, так он решит, что я не такая уж и подходящая для столь ответственной миссии.
  
  - Дитя, - когда Элогим заговорил, я как-то сама собой заткнулась, потому что действительно боялась его. В голове не укладывалось, как это Люцифер вообще умудрялся с ним спорить. За спокойствием Создателя скрывалась настоящая буря, которая при желании могла уничтожить всякого.
  
  Буря... Не о ней ли говорил тогда во Франции По, когда мы бежали от Азазеля? Буря, что никому не по зубам. А что будет, если его Сын получится куда более могущественным и даже отчасти бессмертным, как я? Я не знаю, на что сама способна, а тут будет сын бога. В прошлый раз он мог воскрешать мёртвых и множить еду, а в этот раз? Что будет теперь?
  
  - Сейчас потакал небольшим условностям социальной жизни людей, поэтому решил, что будет лучше известить тебя лично, но ты добровольно отказываешься от моей воли... - продолжил Элогим, неотрывно глядя на меня. - Призовите ко мне Габриэля, думаю, стоит закончить всё сегодня.
  
  Я ожидала, что кто-то из ангелов улетит или Михаэль громко крикнет что-нибудь, но ничего не произошло. Моя голова успела порядком перегреться от попыток придумать, как мне избежать участи стать женой: слишком много всего уже произошло за сегодня, но, кажется, хуже последней новости вряд ли что могло вообще произойти. И ладно бы предложил стать просто женой, как от меня требовал Велиал, для прикрытия проблемы, но вот матерью я становиться совсем уж не планировала в ближайшие годы. Какие дети, я сама ещё ребёнок!
  
  - Не стоит беспокоиться, - неожиданно ласково подбодрил меня Михаэль, хотя на самом деле язвительно улыбался. Он стоял чуть поодаль от отца и серафима, его выражения лица было не видно этим двум, зато я понимала, что в некоторой степени архангел получает удовольствие от моей безвыходной ситуации.
  
  Габриэль не заставил себя долго ждать, спустившись сверху, словно только и ждал, когда его позовут. Теперь ангелов на поляне стало пять. Архангел выглядел хрупким юношей, но всё же в нём проскальзывали андрогинные черты, и если бы он стоял ко мне спиной, то я вполне могла принять его за девушку. По уже давней традиции он выглядел так, словно знал всё-всё на свете, и потому смотрел на меня свысока, игнорируя мой новый для Эдема статус.
  
  - Я не уверен, - Габриэль обернулся и поклонился Отцу.
  
  - А когда тогда? - неожиданно поинтересовался у него Элогим. Вот уж не думала, что кто-то может препятствовать ему. С другой стороны, этот архангел явно понимал, о чём говорит, а не просто придумывал на ходу отговорки.
  
  - Для начала её надо очистить от скверны, иначе это может плохо повлиять на дитя, - Габриэль сорвался с места и обошёл меня медленно, изучающе разглядывая. Пришлось немало постараться, чтобы не попытаться врезать ему в нос. Казалось, что мы на рынке рабов, а я какой-то товар. - И я, пожалуй, перед этим разорвал бы договор с падшим братом Агриэлем. Боюсь, что он может оказывать на неё влияние, и не только физическое.
  
  - Тогда найдите Агриэля и приведите сюда как можно быстрее, - Элогим отставил пиалу в сторону и, поднявшись с места, посмотрел на Михаэля. - Ты хотел свести с ним счёты. Пусть же твой праведный гнев послужит тебе в этом деле на благо. После разрыва договора отдам тебе его, и делай с Агриэлем что хочешь. Габриэль, - Создатель сделал неожиданно нетрепливый жест.
  
  Архангел, замешкавшись, кашлянул:
  
  - Но ведь...
  
  - Приступай.
  
  - Как пожелаете, Отец, - тот ещё раз поклонился и, выхватив из воздуха белоснежную лилию, запах которой дурманил и без того моё замученное переживаниями сознание, протянул цветок мне. - Радуйся, Благодатная! Господь с тобою! Благословенна ты между жёнами... Не бойся, ибо ты обрела благодать у Бога...
  
  Я не дослушала и даже не приняла из руки архангела цветок, а что есть сил побежала прочь. Не было смысла слушать до конца, я и так знала, что когда-то Габриэль спустился с небес и сообщил точно такую же "благую" весть Марии. В моём случае радовало лишь то, что, в отличие от меня, обо всём произошедшем ей сообщили постфактум.
  
  
* * *
  Один из приставленных ко мне ангелов достаточно быстро нашёл меня и теперь неусыпно следовал, словно тень. И, похоже, его совершенно не волновало, чем я занималась: шла через рощу или переходила через ручей. Я убежала босиком, и было просто чудом, что до сих пор не изранила ноги до крови: всюду, куда я не шла, путь был устлан мягким тёплым мхом, словно кто-то об этом позаботился. Ангел же даже не утруждал себя быть невидимым, чтобы не смущать меня лишний раз, лишь изредка поднимался в воздух и кружил надо мной, напоминая своим видом огромную хищную птицу. После этого непонятного ритуала он вновь опускался на землю и продолжал преследование. Хотя для себя я решила, что это что-то вроде демонстрации остальным ангелам, что он жив-здоров и помощь ему не нужна.
  
  - Ты меня достал! - прошипела я, неожиданно для самой себя. Ещё бы! Брожу по Эдему уже неделю, дремлю, где придётся, и питаюсь лишь фруктами с деревьев, благо, они здесь на каждом шагу, даже мыть не нужно. И все это время мой надсмотрщик не оставлял меня наедине самой с собой ни на секунду.
  
  Ангел никак на мой выпад не отреагировал. То есть вообще никак. На его лице не дрогнуло ни одного мускула. Словно огромная живая кукла.
  
  - Оставь меня в покое! - я повысила голос, в итоге не выдержав этакой молчаливой совести.
  
  - Невозможно, - спокойный и безразличный тон. От такого хочется лишь шею свернуть.
  
  - Почему?!
  
  - У меня приказ. Вы можете покалечиться или наделать иных глупостей, - ангел посмотрел на меня, слегка приподняв брови, показывая своим видом, что это уже решено на самом верху и что меня там явно считают дурой.
  
  - Хорошо, - я всплеснула руками, понимая, что к моему мнению тут не прислушаются никогда. Тут у меня ещё меньше прав, чем в Геенне. Какая жалость, что Михаэль отобрал мой меч, а то бы я с огромным удовольствием сейчас порубила эту безэмоциональную курицу в рагу. - И что мне нужно сделать, чтобы ты исчез из виду?
  
  - Вы в полном праве путешествовать по Эдему до тех пор, пока не понадобитесь Отцу.
  
  - А если я не приду... на его зов? - горько усмехнулась я. - Что тогда?
  
  - Придёте. Призовёт насильно. И лучше вам не противиться ему, он в любом случае сильнее маленькой девушки.
  
  Мне хотелось пошутить про то, что обижать маленьких - моветон в большинстве приличных обществ, но я лишь пожала плечами, напуская на себя безразличие к его предупреждению. Вряд ли ангел вообще понимает шутки, так и нечего тут распинаться перед ним. Впрочем, новость о том, что я шляюсь по саду уже несколько дней, порядком меня напугала.
  
  - Относительно Гайи, - я тут же решила уточнить этот момент. Как только я назвала Землю "Гайей", ангел нервно вздрогнул и недовольно посмотрел на меня. Видимо, даже названия, данные Люцифером, тут не в чести, но я не стала исправляться. - Как тут течёт время?
  
  - Если вы про количество часов в сутках, то тут всё так же, как и внизу.
  
  - Бесконечный день сурка, - пробормотала я, устало садясь на какое-то корявое дерево, словно поваленное непогодой, хотя я сильно сомневалась, что тут вообще бывает сильный ветер и ливень. Один день походил на второй: по небу мерно текли облака. Каждый раз, открывая глаза, я видела лишь изменения в положении солнца: утро, день и ночь. Иногда всё это скрывал туман. Проблемы была в том, что я отдыхала так хаотично, что перестала понимать, сколько дней минуло с момента, как я сбежала от отца.
  
   "Возможно", - эта мысль заставила меня погладить тёплую кору, покрытую разноцветным лишайником, - "Оно упало ещё во время Восстания. С ума сойти можно, это ж сколько лет минуло с того момента? А тут словно бы ничего и не поменялось, только подправили разрушения, новый газон засеяли да пару клумб разбили".
  
  - Простите? - ангел сделал шаг ко мне.
  
  - Чего тебе?
  
  - Вы сказали... День сурка? - я молча ждала уточнения, что именно ему от меня нужно. - Я не совсем понимаю, что это значит.
  
  Мне пришлось моргнуть пару раз, чтобы осознать, что существо передо мной очень далеко от человеческой культуры: в действительности между нами зияла огромная пропасть, мы разве что говорили на одном языке, да ещё он кое-как смыслил в науках. Но вот в остальном... Прямо как бабушка, которая не понимает слэнга подрастающего внука.
  
  - Ну... - почесав нос, я задумалась. С одной стороны, мне уже наскучило молчать неделю, с другой стороны, общаться с ангелом было бы не лучшим решением. Перетянуть его на свою сторону не смогу, а вот узнать хоть что-то полезное - вполне. Мой папа явно не испытывал раскаяния из-за случившегося диалога с Господом, раз я тут уже неделю шляюсь, а он до сих пор не пошёл меня искать. - Есть такой праздник.
  
  Ангел, кажется, забыл, что надо моргать и дышать, но не перебивал, видимо, решив, что я всё и так объясню.
  
  - В начале февраля, в определённый день, в Америке люди собираются вокруг норки сурка и ждут, когда он выглянет оттуда. Если он увидит свою тень, не испугается её и выйдет наружу, то весна, считай, наступила. А если нет... Ну, тогда придётся подождать ещё пару недель.
  
  - Сурок? - ангел неожиданно совершенно по-птичьи тряхнул головой. - Причём тут сурок и время года?
  
  - Ну, это такой ритуал, - снова пожала плечами я, сунув в рот кислый стебель свежесорванной травинки.
  
  - Еретический, - недовольно буркнул он и замолчал. Выжидающе. Даже несмотря на его возмущение, было видно, что малышу очень хотелось узнать больше. Неожиданно до меня дошло: забор у Эдема в общем-то не ограждает его от угрозы извне. У Эдема хватит сил отбить любую атаку врага. Это клетка, огромная и золотая. Утопически идеальная, прутья которой не видны простому глазу. Но сколько лет этому ангелу? Неужели он так ни разу не был в Гайе?
  
  - Зато весело.
  
  - Весело?
  
  - Конечно.
  
  - Но ведь есть столько праздников в честь нашего Отца. А этот... Какой-то несчастный сурок, люди, солнце, тень, весна.
  
  - Праздники не всегда должны кого-то восхвалять. Очень многие праздники в Гайе потеряли свой изначальный смысл, у них древние корни, но это никому не интересно. Люди просто веселятся, получают удовольствие, получают повод встретиться с теми, кого давно не видели, вкусно едят и дарят друг другу подарки, - я улыбнулась, вспоминая прошедшее Рождество в компании По и Асмодея. - Отбросив всё лишнее и скучное, вроде песнопений и прочего. Людям надоело стрессовать, ангел.
  
  - Это всё делишки падших, я уверен, - отозвался тот. - Но я так и не понял, почему ты сказала, что сейчас бесконечный день сурка.
  
  - Ммм, - я перекинула травинку из одного угла рта в другой и задумчиво пожевала её кончик. - Знаешь что такое фильм? - мой надзиратель ожидаемо отрицательно мотнул головой. - А кинолента? Кинофильм? Это всё синонимы, слова означают одно и то же. Нет? В общем, это что-то типа оживших картинок. Про разные истории, выдуманные и нет. Они красочнее и сложнее, чем если бы люди рассказывали их друг другу, и многим понятнее, - неожиданно я сама испытала удивительную гордость за человечество: мы можем не только уничтожать и убивать, мы можем и творить, созидать, делиться этим с окружающим. Как бы хотелось показать всё это этому ангелу, который ничего этого не видел.
  
  И я рассказала ему про фильм, в котором главный герой во время ежегодного празднования Дня Сурка попадает во временную петлю, и что благодаря тому, что герой переосмысливает свою жизнь и завоёвывает любовь женщины, ему удаётся вырваться из петли. Называется он так же как и праздник, а людям во всех уголках мира так понравился фильм, что выражение всего за несколько лет вошло в языки мира, как синоним рутинно повторяющегося события. Ангел внимательно слушал меня и постепенно начал задавать вопросы насчёт того, что ему непонятно. Так мы переключились на музыку, потом перешли к архитектуре, и тут уже мой пернатый спутник не выдержал, похвастался, что видел пару раз Небесный трон и что он наверняка самое красивое, что вообще существует во всех трёх мирах. Но я с трудом смогла разузнать хотя бы примерное описание самого главного места Эдема, потому что у ангела были явные проблемы со словарным запасом и ничего, кроме восхищённых эпитетов, услышать от него не удалось.
  
  Всё время хотелось уточнить, сколько ему лет. Складывалось впечатление, что особь совсем молодая. В смысле, нет, он, конечно, старше меня, намного старше, но вот относительно остальных ангелов...
  
  - Знаешь, я всё хотела узнать, а как вы перья чистите? - поинтересовалась я вслух.
  
  - Вам-то к чему эта информация? - ангел покосился на свои распростёртые по траве белоснежные крылья. Он уже давно сидел недалеко от меня, сложив ноги по-турецки и, чтобы не сломать маховые перья, просто развернул крылья и опустил их вниз. Ангельская анатомия явно не была рассчитана на то, чтобы вот так вот просто сидеть на земле.
  
  - У меня в подчинении два ангела, - я немного приукрасила действительность, потому что обоих изгнанников забрали в Вест-Ив. С другой стороны, не было никакой уверенности в том, что деревня выстояла вторжение и мне не придётся забирать их обратно по возвращении в Геенну. - Они постоянно пачкаются всюду, пока играют. Стихийное бедствие какое-то просто, а не дети. У меня крыльев нет, поэтому как с ними обращаться, я не знаю.
  
  - Два ангела? - мой собеседник пропустил мимо ушей всё, что я сказала после этих слов.
  
  - Кажется, до перерождения их звали Сабаот и... Э... Хани... Эль, - я наморщила лоб, пытаясь вспомнить имена, и теперь прекрасно понимала шутку Азазеля касательно этого - язык можно сломать. - Но я не уверена. Там вообще было четверо, но короли в живых оставили только этих двух. И я взяла над ними шефство, так сказать.
  
  - Ты воспитываешь ангелов?!
  
  - Скорее, слежу, чтобы с ними ничего не произошло. Они очень подвижные, шумные и любопытные, но Заган говорил, что это нормально, и... - начала было объяснять я, но мой сопровождающий уже был на ногах и приближался ко мне. По выражению лица едва можно было сказать, что раньше этот ангел был эмоциональным бревном.
  
  Я уж было приготовилась, что сейчас удивление сменится на ярость, но вместо того, чтобы нанести мне какой-либо вред, ангел поклонился мне, словно я была кем-то высокопоставленным:
  
  - Отец прав, если ты в столь юном возрасте способна справиться с двумя ангелами, то ты не просто человек. Спасибо, что приглядываешь за моими братьями, пусть они и пали.
  
  - Это долгая и неприятная история, - нахмурилась я. - И я считаю, что её ты тоже должен услышать.
  
  Ангел конечно слышал о том, что объявили Судный день, но вот о том, какими грязными методами играл якобы чистый Эдем, явно стало для него большим открытием.
  
  
* * *
  Михаэль явился за мной без предупреждения на следующий день, когда я брела на запад. Если тут вообще есть стороны света. Он даже не думал предупредить меня, сразу подхватил на руки и взлетел в небо, оставляя моего спутника среди деревьев и цветов. К счастью, мне хватило самообладания не завизжать от ужаса, когда всё это произошло, но вот злобно шипеть на выходку было вполне уместно:
  
  - Что вы себе позволяете?! - я едва могла дышать нормально, а сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Совершенно не хотелось даже касаться ангела, не то, что искать в нём поддержку и хвататься за него руками. Зато одна из его ладоней теперь держала меня за голое бедро, что, стоило об этом подумать, несказанно нервировало.
  
  - Отец хочет тебя видеть, - Михаэль едва ли интересовался моими эмоциями.
  
  - В прошлый раз он сам пришёл ко мне.
  
  - Это было в прошлый раз, пока ты не сбежала. Думаешь, он пойдёт бегать за тобой по всему Эдему?
  
  - Думаешь, мне это надо? - передразнила я архангела. - Была б моя воля, я бы не хотела никого из вас видеть до скончания моих дней.
  
  - Ну, тогда могу обрадовать: мучиться тебе осталось недолго, - хмыкнул тот в ответ, я же едва не забыла закрыть рот от удивления.
  
  Как это понимать вообще? Это что, угроза? Они уже успели передумать с созданием второй земной оболочки Сына? Резко захотелось вырваться и плевать, что мы на такой высоте, что если Михаэль или кто-то другой меня не поймает, то я расшибусь в лепёшку. Возможно, такая быстрая и относительно безболезненная смерть была бы лучшим исходом всего этого. Только вот от моей жизни зависело слишком многое.
  
  Я стиснула зубы, ощущая себя какими-то весами. На одной чаше - Геенна и Велиал. На другой - Геенна, Гайя и все, кого я знаю. Я мимолётом глянула вниз. Над деревьями поднимались струйки тумана. Лес дышал. С такой высоты можно было бы наслаждаться потрясающими видами, открывающимися на Эдем, только вот царящие настроения совершенно к этому не располагали.
  
  - Даже не думай, - неожиданно предупредил меня Михаэль, словно прочитав мои мысли, и с силой сжал мой бок пальцами так, что я пискнула. - Попытаешься взбрыкнуть - пеняй на себя. Кем бы ни считал тебя мой Отец, для меня ты просто работа, и свою работу я выполняю всегда.
  
  - Ха-х! - рассмеялась я, правда, без особой уверенности в себе, скорее просто, чтобы не запаниковать окончательно. - Что-то долго ты меня ловил, а в итоге, похоже, что в Эдем меня утащил кто-то другой.
  
  Я уже давно догадалась, что тогда, в Кракове, около парка, за руку держал меня вовсе не ангел. Вряд ли хотя бы у кого-то из ангельской братии была способность не то что останавливать время, а даже просто его замедлять. Да и глаза того ребёнка. Сомнений не оставалось.
  
  - Я не ищейка, я воин, - проворчал Михаэль, явно борясь с огромным желанием разжать руки, чтобы я, улетев вниз, наконец перестала действовать ему на нервы.
  
  - Конечно, для такого бравого воителя как ты это никчёмная работёнка, очень тебя понимаю, - я ойкнула, потому что поняла, что, во-первых, произнесла это вслух, а во-вторых, слова принадлежали не мне, а Велиалу. - То ли дело Папашу заставить поднять свой зад и отправить на поиски.
  
  Михаэль тоже это понял, видимо почувствовав что-то, потому что посмотрел на меня как-то странно, словно уже не будучи уверенным в том, что я это я, а меня не успели подменить на какого-нибудь демона, пока деревья Сада скрывали меня от окружающих.
  
  - Как ты...? - архангел не мог подобрать слов.
  
  Мысли же Велиала в моей голове, которые разом обрушились на мой несчастный мозг, одновременно радовали и раздражали. Он и не думал говорить о чём-то полезном, что было понятно в сложившихся обстоятельствах, но вместо этого язвил, комментируя ощущения, передаваемые ему от меня, видимо надеясь, что я упущу момент и ещё что-нибудь скажу его кровному врагу. Тут была шутка и про то, как низко пал архангел, обнимая меня и, соответственно, короля Геенны, и ещё много всего такого. Под конец мне уже самой хотелось придушить этого болтливого падшего. Михаэль же уже явно засомневался в том, что я адекватная и меня стоит показывать Отцу.
  
  Я закрыла глаза и мысленно сосчитала до ста. Велиал, видимо, почувствовав это, замолчал. Или же в дело вмешался кто-то более сильный, но сделано это было так мягко, что я не ощутила никакого дискомфорта, когда наконец наступила тишина. За пару недель я уже успела отвыкнуть от этого ощущения, когда делишь с кем-то своё сознание.
  
  - Велиал, - прошептала я, а на глазах сам собой навернулись слёзы. Я чувствовала себя такой беззащитной и одинокой, его молчание походило на неподъёмный груз, свалившийся на плечи.
  
  - Скоро увидитесь, - пообещал мне Михаэль, который, несмотря на шум крыльев и ветра, расслышал меня. - Этот ублюдок своё без боя не отдаёт.
  
  Вместо того, чтобы опуститься вниз на какую-нибудь поляну, архангел неожиданно коснулся ногами одного из облаков. Оно едва ли отличалось от остальных, но ровно до момента, пока мы не приземлились. Мир в очередной раз превратился в цветной калейдоскоп, меняя всё вокруг. В это мгновение я поняла, почему тот ангел, который бродил со мной по Саду несколько дней, не смог сказать мне ничего внятного, когда я просила описать его Небесный трон. Тронный зал Геенны хоть и был прекрасен витражом, гобеленами с золотыми изящными вензелями, хрустальными колоннами с металлическими прожилками, похожими на молнии, но он был всё же приземлённым и материальным, в отличие от места, куда сейчас попала я.
  
  Золотой свет преломлялся в стелящемся и клубящемся по полу густом тумане, скрывая от взгляда выложенный мозаикой пол с изображением леса и цветов. Из-за этого складывалось ощущение, что стоящий парит над землёй среди облаков. Колонны, украшенные золотыми лианами, листья которых едва заметно покачивались на ветру, словно поддерживали небо, которое с нашей стороны было усеяно звёздами, но в центре зала на потолке уже брезжил рассвет, а со стороны трона царил ясный день. Площадка была огромной, тут бы без труда уместилась и сотня ангелов, если бы те сложили крылья. Ровно напротив нас на возвышении находился трон. Я ожидала увидеть что-то невероятное, но неожиданно поняла, что он не очень-то отличается от того, который занимает в Геенне Люцифер: светлое дерево, правда, такая тонкая резьба, что сразу и не разглядеть, что изображено. В спинке, на уровне плеч сидящего, дерево переходило в витраж настолько плавно, что даже швов не видно, так искусно был подобран оттенок стекла. В лучах солнца витраж был золотым кругом, образуя нимб. Учитывая, что Элогим не носил короны, это была своеобразная её замена.
  
  Из тумана, когда Михаэль наконец соизволил выпустить меня, поднялись и распустились белоснежные цветы. Поистине королевский приём для скромной персоны вроде меня. Однако Михаэль не был так учтив со мной, потому что схватил под руку и волоком потащил к трону, не дав опомниться, а когда мы приблизились к ступеням, поклонился сам, раскрыв крылья, точно так же, как это делал По в мой адрес, а потом, ухватив меня за шею чуть ниже затылка, силой заставил и меня поклониться Создателю. Я даже сопротивляться не могла, только охнула от боли. Когда с этой частью церемонии было покончено, архангел позволил мне выпрямиться, сам же отступил к ступеням, демонстративно положив ладонь на рукоять меча, покоящегося в ножнах на поясе, и теперь изображал разве что безразличие.
  
  Элогим смотрел на меня, подавшись вперёд. За неделю он почти не изменился: всё так же выглядел на возраст между девятнадцатью и тридцатью годами. Разве что волосы теперь отливали серебром, словно он разом поседел, что в некоторой мере эффектно контрастировало с его цветом глаз.
  
  - Я рад, что ты пришла, - сказал он так, словно у меня вообще был выбор. - Ничего не хочешь мне сказать?
  
  Мне совершенно не хотелось смотреть ему в глаза. Казалось, что он видит меня насквозь, проникает в самые глубины сознания, что у него есть ключики от всех моих потаённых уголков, что он может вот так вот запросто вытащить на свет все тайны, которые я тщательно держала в себе и о которых, возможно, уже успела позабыть после всего произошедшего.
  
  По правую и левую сторону от трона стояли ещё три ангела. В одном из них я узнала Габриэля. Его тёмно-синие одеяния выглядели так, словно он всё это время тщательно скрывался в другом конце зала, там, где потолок был ночным, но по велению Отца пришёл сюда, поближе к нам. В руке он держал уже знакомую мне лилию, хотя, казалось, это было невозможным: ни один сорванный цветок не протянет неделю. Третий ангел был одет в белоснежную тунику, низ которой был вышит золотыми ромбами, а на плечи был наброшен бордовый, почти чёрный плащ. На поясе у него так же, как и у Михаэля, висел меч. Одеяния четвёртого были неброские, бежевого цвета. Он казался совсем невоинственным, в отличие от остальных, да и взгляд его был мягче. Возможно, поэтому он стоял позади трона, словно прокрался сюда и теперь боялся, что его найдут и погонят прочь, не дав послушать, о чём мы будем говорить.
  
  Элогим, не дождавшись от меня ответа на непонятный мне вопрос, откинулся на спинку, правда, не спешил отвести взгляд.
  
  - Ты удивительно упёртая не там, где нужно, Нозоми, - стоило ему произнести моё имя, как я вздрогнула. Возможно, мне показалось, но он произнёс это с ненормальной нежностью. Не хотелось думать о том, что теперь Элогим будет изображать из себя любящего и заботливого мужа, лишь бы я не натворила дел и не боялась его. - За то время, что ты провела в Геенне, ты порядком одичала, - заметил он, явно прочитав мои мысли.
  
  Чтобы не разочаровывать ожидания своего новоиспечённого супруга, я оскалилась словно дикий зверёк. Элогим поднялся и медленно спустился ко мне. Он оказался выше меня почти на две головы. Вспоминалось что-то про разные конфессии, но все они навряд ли хотя бы раз видели того, кому поклоняются вот так вот, в живую. Обычно были Отец и Сын. Сын, формально, ещё не родился. Хоть это и должно было произойти во второй раз, но сейчас его рядом с нами не было, и мне почему-то совершенно не хотелось знать, где он может быть. Не считала его тем, кто заступится за меня в данной ситуации. А что, если это вообще всё неверно, если он это и есть Сын? Интересно, сколько у Элогима вообще форм?
  
  - Любой облик трёх миров, всё что пожелаешь, - Создатель не улыбнулся.
  
  - Прекратите лезть ко мне в голову, - я попятилась, стараясь сохранять хоть какую-то дистанцию между нами.
  
  Элогим сделал шаг ко мне, меняясь прямо на ходу, уменьшаясь в размерах. Теперь он был наравне со мной и выглядел как подросток.
  
  - Может так? - поинтересовался он учтиво.
  
  Я отступила ещё немного, радуясь, что делаю это в противоположную сторону от всё ещё стоящего внизу, у ступеней, Михаэля, иначе он бы просто удержал меня, не давая петлять по тронному залу, как зайцу.
  
  - Тоже нет? - Элогим снова переменился и теперь выглядел андрогином, чуть выше меня ростом. Я испуганно отвела взгляд. Перемена облика выглядела совершенно ужасно: новые черты проступали, словно поднимаясь к поверхности откуда-то изнутри. К счастью, это занимало очень мало времени и походило скорее на какую-то призрачную дымку или блики. Изменившись ещё пару раз, сущность, похоже, поняла, что это бессмысленно, и вернула себе первоначальный облик, с которым она приветствовал меня, сидя на троне. Я почему-то помнила. Что падшие упоминали, что у бога нет пола, так же, как не было и у ангелов в момент создания. - Что ж, оставим этот вопрос на потом.
  
  - Зачем вы меня сюда привели? - я с трудом задала вопрос, буквально выталкивая каждое слово из глотки.
  
  - Хотел убедиться, что с тобой всё в порядке: может у тебя есть какие-то пожелания или тебе надоело сидеть в лесу, - миролюбиво отозвался Элогим. Он протянул ко мне руку. Впервые за всё время нашего знакомства я не пыталась вырваться и сбежать, чувствуя лишь обречённость и сдаваясь на его волю. Его рука, несмотря на физическую оболочку, казалась невесомой, словно прикосновение тёплого весеннего ветерка. Меня тряхнуло, я едва не разревелась, но лишь громко шмыгнула носом. - Ты боишься.
  
  Он не спрашивал, а утверждал. Я ничего не сказала в ответ, только закрыла глаза.
  
  - Чего ты боишься? - поинтересовался Создатель. Когда я снова посмотрела на него, он был ближе, но всё так же касался лишь моей щеки.
  
  - Вашей силы.
  
  - Гнева? - уточнил он.
  
  - Нет. Силы.
  
  Он слишком Великий. Слишком Высочественный. Рядом с ним я чувствовала себя жалкой букашкой. А может, и того меньше - пылинкой. Частичкой пыли, из которых вылепили Адама. Крошечная, беззащитная, бессмысленная. А он настолько всеобъёмен, что может уничтожить меня, даже не заметив этого, как люди давят крохотных жучков, прогуливаясь по парку.
  
  - Я чувствую каждого, - пальцы Элогима скользнули вниз, к подбородку, и он, осторожно надавив, заставил меня поднять взгляд на него. - Но тебя в особенности. Ты не простой человек, Нозоми. Поэтому ты тут, рядом со мной.
  
  Я дёрнулась.
  
  - Остановите войну. Пожалуйста. Там миллионы невинных, они не причём. Я уже здесь, к чему тогда все эти жертвы? Я не хочу тут находиться, но если это поможет им выжить, то я... я... - сил договорить не хватило, потому что я снова рвано втянула воздух. Мне не хотелось говорить вслух, что тогда он может делать со мной все, что ему вздумается, и я слова ему не скажу против. Лишь бы это спасло всех в Геенне и Гайе.
  
  - Всё, что началось, должно закончиться. Чем дальше заходит человечество, тем я больше понимаю, что нет никакого смысла тянуть. Я уже вижу финал, он не меняется, что бы с ними не произошло. Итог всё время один и тот же. И ты всё равно тут для того, чтобы помочь мне в Жатве, так что разницы нет, насильно ты придёшь ко мне, или же добровольно. В этом твоё предназначение, Нозоми, а воля мироздания неумолима.
  
  Его ладонь снова поднялась к щеке. Мне было больно. И от его прикосновения, оно обжигало кожу, хотя было всё таким же невесомым. Ничего не изменилось с его стороны по отношению ко мне, но внутри меня разгоралась самоубийственное отчаянье и слепая злость. Почему все всегда решают за меня? Почему он решает за всех? Пусть он создал всё, но разве не его закон гласит о том, что жизнь непрекосновенна? Теперь же решено истребить всех, потому что надоело играть!
  
  - Не трогай меня! - я извернулась и с силой ударила Создателя по руке. - Не смей ко мне прикасаться! Мне плевать, что ты там задумал, мне плевать, насколько ты могущественный! Я не буду тебе помогать никак! Можешь хоть сотню раз создать внутри меня жизнь, я найду способ её уничтожить. Вскрою живот, сожгу магией!
  
  Вокруг меня взвились огненные искры магии. Я была настолько злой, мне было настолько больно, что я едва ли контролировала эмоции. Стоило просто подумать о том, сколько жертв будет в последней войне, стоило вспомнить, что было с Атлантой просто во время Дикой охоты, как пылал особняк Загана, как сам король умирал у меня на глазах, что испытал Велиал, когда узнал об этом... Я закричала.
  
  Колонны, стоявшие ближе всего ко мне, покрылись трещинами и обрушились с грохотом, а туман, подсвеченный из-за магии красным, разметало во все стороны. Но ни Создателя, ни четверых ангелов словно бы и не зацепило, они даже не шелохнулись. Элогим перестал выглядеть добродушно, нахмурился, но ничего не предпринял, чтобы хоть как-то оградиться от меня или успокоить: просто отвернулся, словно разом разочаровавшись и потеряв интерес, и неспешно пошёл обратно к своему трону.
  
  - Излови уже Агриэля. И меня не волнует, какие ресурсы понадобятся для этого, - небрежно сказал он, обращаясь к Михаэлю, ставя ногу на первую ступень. - Он сам охотно кинется в силки, лишь бы спасти её. А что касается дитя... - Элогим наконец посмотрел на меня. Я же едва стояла на ногах и хрипло дышала, пытаясь придумать, что делать и куда бежать. Даже интуитивной магии не хватило, чтобы причинить Создателю хоть какой-то вред, разве что моё поведение явно вызывало у него дискомфорт. - Убери её с глаз моих долой.
  
  Вторая попытка договориться между собой провалилась.
  
  
* * *
  Меня бросили на каменный пол, не беспокоясь о том, что я могу заработать синяки и ссадины. Михаэль посмотрел на меня с нескрываемым раздражением.
  
  Место, куда меня привели, было странным: серый каменный пол, который бы идеально смотрелся в темнице, только вот вместо стен и потолка тут был заслон из плотных кучевых облаков, сквозь которые кое-как пробивался солнечный свет, из-за чего все выглядело как очень странный невнятный сон, словно оказался на смотровой площадке где-то в горах в туман. Но я была совершенно уверена в том, что этот кошмар очень даже реален, а облака, несмотря на свою внешнюю мягкость, твёрдые и никого никуда не пропустят.
  
  - Очень надеюсь, что ты и твой лучший друг будете благоразумными, - без особой уверенности сказал он. Его помощники, которые помогли втащить меня сюда, скрылись в стенах. - Тебя я трогать не могу, - Михаэль снова криво усмехнулся, увидев мой страх. - Но каждая твоя ошибка отныне будет в полной мере отражаться на нём. Так что подумай как следует, прежде чем опять выкинуть какой-нибудь фокус.
  
  Мне очень хотелось врезать ему магией, но я чувствовала себя совершенно вымотанной, поэтому продолжала сидеть на холодном полу. Архангел не стал ждать ответа, просто ушёл. Я огляделась. Чуть дальше от места, откуда мы пришли, лежала бесформенная чёрная гора тряпья.
  
   Лучший друг?!
  
  Я, забыв о боли в отбитых коленях, спотыкаясь, подлетела к ней и, не испытывая никакого страха перед неизведанным, за плечо перевернула лежащего. Ну не будут же меня сажать в темницу с кем-то опасным для жизни, если я так им нужна, в самом-то деле.
  
  - Марбас! - я не могла поверить своим глазам. На наёмнике живого места не было. Хорошо же его отделали. Михаэль явно припомнил ему все обиды и отпущенные ранее шуточки, всё-таки за столько тысяч лет сказано было много.
  
  Ассасин закашлял, явно будучи не в восторге от того, что его разбудили и трогают, и, кое-как разлепив глаза, посмотрел на меня.
  
  - Приветик, солнышко, - с поддельным оптимизмом прохрипел он, улыбаясь. Хотя от испытываемой боли это больше походило на оскал, а рот и зубы были чёрными от крови. - Даже искать тебя особо не пришлось.
  
  - Какого хрена ты тут? - то, что Марбас в Эдеме, да ещё и в таком состоянии, меня не обрадовало совсем.
  
  - Я котик, который гуляет сам по себе, малыш, - наёмник закашлялся. - А вообще, думаю, ты уже поняла, насколько неисповедимы пути моего Папочки.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"