Буров Владимир Борисович : другие произведения.

Маргарита и Мастер

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение романа - главы с 11 по 15. плюс Пояснение содержания.

  
  
  
   Пояснение к Части 2 - гл. 11-15
  
   В этих главах не всё может показаться понятным. Но и стихи на девяносто процентов не понятны, а их читают. Конкретно, сразу не ясно, кто какую роль играет. Поэтому пробуются разные люди. Более того, не получается сразу назвать имя артиста, который пробуется на роль, например, кнутобойца Пилата, в данном случае это сначала умерший уже Андрей Панин, а потом он отдает свою роль Борзову из фильма Павла Лунгина Свадьба - Семчев. А сам Панин становится начальником тайной стражи.
   Но! Но Прокуратор - Немой Жи - не сразу это понимает, поэтому командарма Панина называет - как и режиссер - Майором, которым был, собственно, майор милиции Борзов в Свадьбе.
   Так происходит потому, что действие За Сценой - тоже является Сценой, ибо в этом объяснимый смысл Евангелий:
   - Действие происходит одновременно в двух временах. - И не всегда точно известно, в какой именно части оно происходит, именно потому, что и не может быть известно принципиально. Так как эти две сцены:
   - Связаны между собой.
   Или, например, в Гл. 13 девушка Маша, как сказано:
   - По женской линии, - пробуется на роль Маргариты, в предполагаемом конкурсе с Аннушкой. - Вопрос:
   - Кто это? - Дальше-то, я думаю, это и так будет ясно, что сейчас для ослабления степени детективности могу сказать, что Маша по женской линии - это Мария Голубкина-Миронова, а другая может быть - пока еще ее здесь нет - наоборот:
   - Миронова-Голубкина.
   Аннушку пока что исполняет Грейс Келли, жена Ана Молчановского от него, скорее всего, в тайне.
   Эта Голубкина не проходит кастинг у Миши Маленького на роль Маргариты, и остается при нем вторым режиссером, а вторая Маша - Миронова, уже, скорее его пройдет.
   Ну, а что делать, если в Библии уже две тысячи лет не могут разобраться, какова последовательность событий:
   - После Воскресения Иисуса Христа, - и по этой же причине: события идут в разных временах, ибо События Воскресения - это и есть События После Воскресения.
   А здесь предполагается написать всю правду. Например, что в роли Пвтриарших Прудов - Чистые.
   -------------------
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 11
  
   Поиск Дартаньяна
  
   - Если хотите получить ковер в ближайшее время, то, естественно, один, ибо тогда удар по шее Предыдущего должен быть таким, чтобы вызвали, как минимум скорую, а то и вообще:
   - Пусть загнется и не лезет поперед батьки в это пекло, называемое в простонародии:
   - О-че-ре-дь-ь-ь!
   Как и говорят некоторые обладатели черно-красного пояса:
   - Я всегда Адын, - остальные тока:
   - Где-то рядом.
   - Как?
   - Как истина, бывает только: где-то рядом, но где никогда точно неизвестно, как скорость и место встречи одного электрона с другим таким же обладателем красного, или, как минимум:
   - Черного пояса Дзю До.
   - Я думал, оно запрещено где-то так до двухтыщ-двухтыщпервого года.
   - Так а мы когда живем? Время наслаждений уже наступило, как беспрерывное и прямолинейно-равномерное.
   - Да?
   - Да. Надо только уметь наслаждаться. Вот вы, как думаете, что сейчас делает Штрассе? Плачет в водостоке? Отдельно и ухаживает за Мотей тоже сам по себе? Нет, они оба выбирают сами, что им больше нравится, как Брюсу Виллису:
   - То лежать в канаве, как вчерась бывши выпимши, то лететь на Альфу Центавра, чтобы было ближе к идущей на Землю опасности, в виде Черного с красными глазами астероида со встроенным дистанционным управлением.
  
   Прибежал Стоянов с замашками товстоноговского конвейера:
   - Меня возьмите-те!
   - Хорошо, - сказал Миша, - запишу по старой дружбе, но так как уже поздно, только:
   - Варенухой.
   - А чё это такое, бить буду? - интуитивно улыбнулся парень, как привык:
   - Просто и с большим удовольствием. - Как улыбнулся этому Товстоногову, когда заказал такой же, как у него завтрак. В том смысле, что Товстоногов заимствовал меню завтрака у него. А то всё:
   - Сам, сам! - Не-ет, не сам, у меня заимствовал.
   - Нет, а я тогда, что буду делать?! - изумился Мент с красным шарфом и в черной шляпе большой, а самое главное:
   - С полностью открытой душой, Сирано де Бержерака.
   - Надо подумать, - сказал Германн.
   - Нет, я опять на подпасках не буду. Хватит.
   - Может ты хочешь Геллой?
   - Та не, потом у метро пымают, скажут гей, чё, мне пред всеми оправдываться:
   - Это когда было-то, кино давно сымали, и более того, не здесь, а в Голливуде, а там без этого вообще, далеко не улетишь, даже для борьбы с инопланетным разумом.
   - Снимать будем здесь, - сказал Миша, - на натуре.
   - Почему?
   - Потому что на Натуре, чтобы было, как на самом деле:
   - По-честному.
   - Хорошо, тебя возьмем вторым составом на Берлиоза, если тот, который был, долго не придет после того, как его только наполовину отправили в реанимацию.
   - Где вторая иво Часть? - усомнился в подлинности события Фин, потирая, как обычно шею, в том смысле, что если вы думаете на меня - зря:
   - Весь я никогда не умру - душа в финотчетах меня переживет.
   И более того, я сам доктор женских дел-тел, и могу иногда и сам о себе позаботиться.
   - Почему я не могу быть Дартаньяном? - решил настоять на своём, так сказать, Луначарский, как почему-то назвал Сирано де Бержерака, бывшего когда-то простым капитаном милиции - Как Все - прибежавший последним Сто. Наверное, хотел лишний раз показать:
   - Да, тозе любит дела сурьезные, - но, как говорится:
   - Не из нашей с Товстоноговым столовой.
   - Он был лысым, - сказал Германн, - а люди такого, как у тебя - метр 190?
   - 91.
   - Запомню, - и символического, как у Сирано де Бержерака извилистого носа, не могут быть настоящими природными киллерами.
   - Я сделаю пластическую операцию под этого, как его?
   - Штирлица?
   - Да какого-такого еще Штирлица, нэт.
   - Под Машиниста? - спросил Миша, - не советую, так как в Голливуд таких берут, да, но только в ограниченном количестве, и более того: не больше одного Единственного. Позарез-з! - Михаил чиркнул себя ребром ладони по шее, которая - это было видно - любит выпить, как говорил Владимир Высоцкий:
   - Хорошего вина. - Коньяк?
   - Только если поднесут за хорошо понравившуюся песню.
   - А так?
   - А так нет, потому что Коньяк один не ходит, а только с Зеленым Змием - боксером, на чьи выступления до сих пор не могу попасть.
   - Почему? - спросил Германн, - очереди большие?
   - Дак, естественно.
   - Под Михаила Козакова? - спросил Сто. - Бесполезно, и знаешь почему? Ты и так вылитый герой его истории:
   - Покровские Ворота и Феликс Эдмундович - в одном и том же кино.
   - Ну, не подходишь ты на Азазелло! - рявкнул Сто, видимо боясь, что его самого этот киллер может грохнуть - хотя и не за что, но вдруг что-нибудь такое про себя вспомнит, а я виноват?
   - Тебе пойдет акустиком, - влез опять Сто.
   - Для этого необходимо расширить эту роль до более внушительных размеров, ибо:
   - Да, заведующий акустическими комиссиями всех московских театром, но и...
   - Но и писарчуком, - не успел сказать Сто, первым был смущенный Конкистадор, или как его там называют по-русски:
   - Граф Монсоро - ко мне!
   - Нет, нет, это всё не по теме, а просто Берия.
   - Я не понимаю, что между ними общего? - спросил сурово Германн.
   - Баб любили здоровенных: чтобы и в хоре пели и кровати ломали своими - под Александра Меньшикова - телами производства Рубенса.
   - Как надежные рояли известной частной фирмы.
   - Может, ему уж заодно и кости здоровенные ловить в дымящемся борще? - недовольно спросил Сто.
   - Пол роли и этой возьму, если дадут, - ответил Бержерак, а как возьмут его туды-твою, где голос из преисподней раздается:
   - Сдавайте валюту-у, господа енералы-ы! - то ты сам и будешь эту часть импровизировать.
   - Кстати, - когда уже начали расходиться, спросил Сто, - меня-то, надеюсь, бить не будут?
   - Что значит, не будут? - ужаснул Миша М, - зачем ты тогда вообще нужен, героев-любовников и простых убийц и без тебя, знаешь ли, вот где, - Миша, как обычно, чиркнул себя по горлу.
   - Тебя будут бить по большей части в летнем хлорном туалете в парке перед грозой и ветре, завивающем листья, как это видел Пушкин только в ноябре, а именно:
   - Как бесы, - сказал Герман Майор.
   Но Миша успокоил:
   - Ты тоже будешь иметь право раздавать затрещины в количестве, от тебя не зависящем, а только от просителей контрамарок, спросил контрамарку:
   - Получи по рогам, и иногда даже новым желтым полуботинком по плащу, где большей частью располагается жопа. Но! но будешь получать штраф, если это будет дама, несмотря на то, что она по пути к вам переоделась мужчиной.
   - Зачем?
   - Ну, вам видней, зачем вы тридцать лет этим занимались с Зиганшеном усатым - полосатым.
   - Так это не он, а я переодевался!
   - В принципе, - как сказал Билли Уайлдер своей Мэрилин Монро:
   - У каждого свои недостатки.
   Оно и естественно, если есть личная яхта.
   - Был бы полковник нас-тая-щи-й, - сказал Германн, а яхта всегда приложится. - А Миша добавил:
   - Буду, буду, тоже буду просить когда-нибудь хотя бы три на Рублевке, и небольшой офис на Кой Кого, чтобы продавать контрабандные мои любимые одурманивающие духи Пуазон. Не ради наживы, как говорил преподобный Ролан Быков с Михаилом Пуговкиным напополам, а токмо, чтобы не выделяться, а быть, наоборот:
   - Как Все
   - Тем не менее, - напутствовал его сурово Германн, - никогда - ничего - не проси.
   - Почему?
   - Всё равно не дадут, - как сказал поэт-переводчик Наум Соколовский много раз посылавший свои переводы Шекспира и другие стихи в журнал Иностранной Литературы - ни разу не ответили:
   - Как будто на другом конце провода - воо-б-ще-е! никого нет.
   Хотя вины Иностранной Литературы здесь не чувствуется, ибо, как было много раз мудро сказано:
   - Все пишут именно Для Себя. - Чтобы потом на эти деньги, доставшиеся по наследству от Фандорина, жить в Польше, где самые лучшие в мире яблоки или в Чехословакии, где делали раньше мотоциклы Ява и фигуристых телок, а может быть, и в Хорватии, где, говорят, двухэтажки недорогие - купить можно, и жить просто так:
   - Без иностранной литературы, - ибо:
   - Откуда возьмется иностранная литература, если ее переводчики здесь напрочь не водятся, как осетрина первой свежести рядом с Царицыным в Волге.
   Возможно, Соколовскому потому и не ответили, что абсолютно не поняли, что он написал, непохоже было на те опилки, в которые превращается любой иностранный текст при его только и существующем:
   - Учебном, как валенок, переводе.
   - Древо-то Жизни, посмотрите, зеленеет, а вы всё веники для русской бани тачаете.
  
   Медиум:
   - Вы не видели чертей?
   - Кажется, нет, а, впрочем, и не надо.
   - А придется.
   - Придется?
   - Придется признать, что вы советуетесь с ними каждый день. По телевизору, когда смотрите иностранные фильмы в русском переводе.
   - Это черти?
   - Да, других туды-твою не берут. Все чтецы - интонировщики перевода - черти полосатые.
   Полосатые потому что чтением с Выражением обманывают человека, как будто он дурак, и на больше не способен.
  
   Медиум:
   В комнату с легким топотом вбежала девушка - это была маленькая баба - Америка.
   - Мисс Америка?
   - Есс. А вы кто? Тоже эми?
   - Их бин, собственно, кажется, я где-то русский, швед, татарин.
   - Можно, я буду звать вас Эмми?
   - Это шутка, или вы всерьёз приглашаете меня на берег моря.
  
   Пришел Петренко, а роли все разобраны стоят. Записали из уважения Почтальоншей. Как говорится:
   - Ему и учить-то ничего не надо, - а только одно слово:
   - Гром и Молния! - Прошу прощенья, оговорился, это из Боцмана с попугаем, которого долго искали, а когда нашли, оказалось - это есть долгожданный символ:
   - Свободы! - Нет, не это, а символ именно существования где-то на острове, как спросонья подумал Бальзак:
   - Сок-ро-ви-щ-щ-е-е-е. - Стивен Кинг - прошу прощенья - здесь мало кого резали, а значит, это был не он, а простой, но очень умный парень по имени:
   - Роберт и Льюис Стивенсоны, - изобретший легендарную фразу:
   - Кто долго ищет - тот всегда чего-нибудь найдет. - И сделал сноску:
   - Что? - я не понял, какую еще сноску?
   - Хорошее.
   А как вы думаете, Иисус Христос искал Хорошее? Или уже заранее знал, что:
   - Если и будет, то с ложкой дегтя обязательно?
   Вот так просто, пойдешь ли в лес питаться одними смоквами - чтобы они засохли - ибо в своем новом виде гора-з-до-о дольше хранятся. И сейчас еще кое-где можно найти их окаменелости. Только смоквы, потому что дикий мед содержит очень, очень много засахаренных в нем диких животных. И вполне возможно, в этих замороженных на тысячелетия членистоногих еще сохранилась ДНК с не совсем приемлемыми для Сапиенса параметрами, как-то:
   - Пляски на Лысой Горе при пол-л-ной-й Луне. - Где люди просто-напросто не узнают друга, и думают на другого, что это:
   - Я, - а я - это Она, и следовательно, объединили нас таки цепями супружеского счастья:
   - На веки веков.
   Вот как говорит один из многочисленных здесь писателей писатель Сорокин:
   - Вместе пойдем-м! - и предлагает, таким образом:
   - Вместе кого-нибудь - самого по себе от вины виноватого - в говне утопить. - Предварительно, бросив ему для предсмертного наслаждения:
   - Пару картох-фелин. - Так сказать:
   - Ну, уважал же ж когда-то, ну и теперь:
   - Зас-луж-ж-ж-и-ы-ы-л-л-л.
   С надгробным словом:
   - По Генотипу и картошка. - Вместо нефти, на которую Раньше можно было купить Лексус. - Нет, конечно, не Лексус, а этот, как его, пока не могу выговорить. А Лексус, прощеньица просим:
   - Тока на сданную в муку свою, так сказать, литературу.
   Как говорил Граф Монте-Кристо, схватившись за голову:
   - Это сколько же писать - прошу прощенья:
   - Таскать иво придется. - Имеется в виду:
   - Своё личное золото и бриллианты с изумрудами и такими же чисто природными рубинами:
   - В придачу.
   Мы же лояльно:
   - Вместе плясать будем, как:
   - Маргарита - не без страха - на Шириной Горе, которой по Гамбургскому Счету и является вся Земля.
  
   В общем, так и запишите, просто:
   - Молния-я.
  
   - Можно, я угадаю, кто вы?
   - Ну-у, не думаю, что это возможно.
   - Ваше имя оканчивается на ТА?
   - Как? А! Тра-та-та. Тра-та-та, вышла кошка за кота, за кота:
   - На-бо-ко-ва!
   - Не думаю, что это правда, - побарабанил я всеми пятью пальцами по очереди по столу, как пешками в начале Сицилианской Защиты.
   И добавил:
   - Зови меня Лужин.
   - Ах, Лужин! Ты женат?
   - Щас подумаю.
   - Но вы поняли, что мне не двенадцать?
   - Щас подумаю.
   - Если так много думать, можно проиграть партию. Должны же у вас быть какие-то наработки в этом деле. А мне, если я еще не говорила: 21.
   - Тоже двенадцать, но...
   - Но с обратной стороны, это вы правильно заметили. И да: вы не могли бы сорвать мне желтый цветок?
   - Здесь только подсолнухи, надо?
   - Четырнадцать.
   - Почему?
   - И знаешь почему? Пора, брат, пора, потому что, как я уже сказала мне не только не 12, а как раз наоборот, 21, и пора прекратить переливать из пустого в порожнее, а заняться почти тем же, но все-таки:
   - Переливать из полного в пустое, и обратно. Вы согласны?
   - Достоин ли я? Если бы я был не я? Не думаю, что тогда в этом был бы смысл. А сам не знаю, как до вас достучаться. Примет ли ваш сосуд тот нектар, который есть у меня? И более того:
   - Если он есть я могу выиграть этот турнир.
  
   - Вы можете создать секс-фантазию для пожилого мужчины только, если выиграешь турнир? Вам уже сколько, двадцать пять?
   - Скоро двадцать шесть.
   - Нет, нет, я сама так думаю, кто думает, что это была секс-фантазия для пожилого мана - тот боится и лицемерит.
   - Почему?
   - Я не знаю.
   - Хотите узнать?
   - Да.
   - Потому что одной глупости на такое резюме не хватит.
  
   Далее, Пилат допрашивает Иисуса Христа. Который говорит:
   - Оставайтесь, как дети с Субъективными суждениями, - где-то, начиная с Кандидатской диссертации, а не как Первоклассники с Общими суждениями о нефти и других очень полезных для нашего организма природных вещах. Как:
   - Набоков, - в своих литературных лекциях.
  
   Медиум:
   - У тебя папа, какой секретарь?
   - Третий, - ты что: не можешь запомнить.
   - Я всё надеюсь, что ослышался, потому что первого не надо, а второй лучше.
   - Я ему скажу: пусть повысит свою квалификацию.
   - Кстати, где продают зеленые вельветовые джинсы, в 200-х секс-сии ГУМа?
  
  
   Глава 12
  
  
   Явление НХ и Кастинг на кнутобойца и начальника тайной стражи
  
   - Они оказались достаточно сексуальны, чтобы соблазнить тебя.
   - Ты меня соблазняла?
   - А кто помогал мне рисовать Ранункулюс Репенс, несмотря на то, что я сама лучше умею.
   - Так это был обман?!
   - Любовь - это и есть, появившаяся неожиданно способность к обману. Почему, собственно, Шекспир написал в своем зашифрованном завещании, что так полюбившийся ему в последнее время:
   - Скрип кроватных пружин - еще дореволюционного производства, качественных - это и есть интуитивная способность соврать:
   - Их-х-х ли-и-э-бб-е-е д-дих. - И не с нимфеточного возраста, а когда ты еще не спустился с небес на землю.
   - Я тебе даже раньше, еще когда ты была зашифрована приближающейся к Солнечной Системе Симфонией.
   А так, с простого земного взгляда ты похожа на доску плывущую по течению, с которой, в общем-то, еще можно купаться, только для того, чтобы с тобой познакомиться.
   - А ты похож на трепещущего крыльями, как маленький воробей, бражника, жаждущего, чтобы я посадила тебя в свою банку с разведенным цианистым калием.
   - А потом?
   - А потом, как всех: посажу на иглу.
  
   Между прочим, это были две разные Нимфетки Наоборот. Осталось еще - сейчас посчитаю: Ови, Чес, Мар, Нат, Клю, и две уже названные:
   - Великолепная Семерка.
   Может еще были, посмотрим внимательнее позже.
   Предполагается выбор Маргариты на борту океанского лайнера, как Агата Кристи искала преступника-убийцу.
  
  
   Явление ИН
  
   - Так я могу говорить?
   - Валяй! - махнул рукой Прокуратор. Так-то ничего не сказал, так как был Немой, но многие уверяли, что как только понимают Иво - так:
   - Нет, я точно слышал, что он сказал.
   И скорее всего, это правда, так как Прозорливцев в его окружении - Других не осталось:
   - Ликвидировали, - а может просто перевели в обычные блестящие на солнце пыльные легионеры. Так-то просто - без Выговора - кто будет жариться на чистом солнце. А им в радость:
   - Не надо ничего просить у Медиума, - ибо по-честному-то он и так взаправду:
   - Всё и так, сам, даст. - Частенько, правда, и записать не успеешь, как Облако это, описанное Иосифом Бродским, улетает навсегда. Как чудное виденье Гермеса Трисмегиста. Как любимая женщина А. Пушкина. Она улетает, а нам и неизвестно, что она уже:
   - Вышла замуж за генерала. - И знаете почему? Потому что мы уже:
   - Сами там, где нас только и ждет-не дождется Ад Прохоров.
   Не тот, который с новыми рабочими костюмами, а другой:
   - С гробами.
   Конечно, и тут может возникнуть вопрос, можно ли и Там ходить в гости в новых отличных рабочих костюмах, но скорее всего, нельзя, потому что кому охота, чтобы мозолили глаза хорошими весчами. А с другой стороны, и снять могут, и одеть в обноски, ибо только пришел с новым этапом, а уже:
   - Шерстяной, - рано, рано возомнил себя наравне с другими покойниками, и даже выше. - Ибо:
   - А ты хоть чифирить-то умеешь?
   И подумают некоторые:
   - Что бы это могло значить:
   - Десерт? - Или наоборот:
   - Ланч перед обедом. - Так сказать, Аперитивум.
   Ну и спел кстати:
   - Кровь сосать - решили погодить:
   - Вкусное - На третие.
   - Ты кто, маг? - спросил Пилат.
   - Не думаю.
   - А подумать придется! - Эй, Кнут Гансен, или как тебя там, Арнольдус, прими чека под кнут свой, чтобы был ко мне поласковее.
   Но тот мало что понял, так как был новенький, а именно спросил:
   - Ты чё, хлебом, что ли, отвечаешь? - спросил он, и окинул гитариста с головы до ног готовым на всё взглядом, и обратно уже примериваясь, куда вмазать.
   - У тебя рост меньше моего, - сказал Высоцкий, - не достанешь до рыла-то. Кто тебя выбрал в командармы?
   - Время. - И провел пару ударов неизвестно как, но согнуться пришлось. Ответ обычный:
   - Через бедро с захватом. - Он вырываться, но я держу крепко, не отпускаю его от древних каменных плит прокураторского дворца. Но тем не менее, избил все равно, прием провел отвлекающий:
   - Показал глазами и одной лапой, которую только немного не до ломал, на приставленную к пыльной колонне семиструнку, и констатировал:
   - Выбирай, - ты или она?
   Выбрал себя, а именно:
   - Гитару.
   И явился перед прокуратором с расцарапанной рожей.
   - Теперь отвечал без мытарства, - сказал Немой Про визгливым голосом:
   - Ты не Гайдар?
   А то у меня чё-то руки не только чешутся, но прямо-таки трясутся.
   - Сказал же: я Это никогда не полюблю.
   - Почему?
   - Почему я не верю, что слонов не перестанут убивать в Африке? Вопрос непростой, но и ответ сложный:
   - Кости умерших ничего не стоят, поэтому сбивать спрос не имеет смысла: пусть подохнут, как все.
   Из автоматического оружия с вертолетов.
   - Если даже слоны идут на клавиши к пианинам и другим саксофонам джазового производства, что может быть с тобой, понимаешь?
   - Дак нет, откуда?
   - Хочешь в моем зверинце мясо подавать львам?
   - Там очередь, наверное, на ребрах ладоней пишут номера химическим карандашом. В общем, Попугаи есть и без меня.
   - Не хочешь, а жаль, пели бы вместе по воскресенья и другим праздникам:
   - Дамы-господа, других не вижу здесь.
   Блеск, изыск и общество - прелестны!
   Сотвори Господь хоть пятьдесят Одесс -
   Все равно в Одессе будет тесно.
  
   Говорят, что здесь бывала
   Королева из Непала
   И какой-то крупный лорд их Эдинбурга,
   И отсюда много ближе
   До Берлина и Парижа,
   Чем из даже самого Санкт-Петербурга.
  
   Хотели продолжить, но тут вошел малютка Командарм, разжалованный в Заключенные, и попросил сказать:
   - Доброе слово.
   - Ладно, валяй, я пока выпью грогу с вишнями.
   - Хочу сделать замену, - сказал кнутобоец прокуратора, - вот он будет Кнутом Гамсоном, а я пойду в тайные осведомители. В том смысле, что если надо кого завалить - даже приезжую из Винницы - сделаю тихо:
   - Рот открывать будет, но ни слова не скажет. - Более того, даже если серьги золотые на подарок невесте сниму для друга, а она только помашет ручкой:
   - Ничего страшного, всё равно в семье остались.
   - Боюсь этот майор, мечтающий больше о Риме, чем о самом себе, убьёт кого-хошь раньше, чем правда на свет успеет появиться.
   Но майор подошел и поцеловал прокуратора в щеку. И не просто поцеловал, как Иуда, мол, прости прощай, что иду поперед батьки в пекло, а хочу, как Иоанн, сделать путь Твой подготовленным, чтоб уж Конь Троянский стоял перед Стеной Иерихонской, когда Ты прибудешь.
   А подпрыгнул, как сивый мерин, - ибо прокуратор с испугу поднялся с жаркой своей наковальни, - и так поцеловал в засос высоченного - тоже где-то 194-196 парнину, что чуть ухо не откусил.
   - Ладно, ладно будешь в Москве техпаспорта выдавать отобранные у богатых поклонниц мово таланта. Может, кому и понадобишься на ночь-на две. Сам знаешь, многие на Лексусах и Мерседесах с Ленд Роверами. Тока лови удачу. У тебя пузо приличное, некоторые любят поскакать на таких. И знаешь почему? Лошадей боятся.
   Владимир понял, что может не уйти отсюда просто так, платить всё равно придется.
   - В Москау?! - остался недовольным толстощекий майор.
   - А ты в Рим сразу хотел? Нет, понюхай сначала, как в Москве пахнет, да почисти рыла простым унтер-офицершам.
  
   Здесь надо заметить для уменьшения путаницы, которая может возникнуть, а может, в принципе, и немного уменьшиться из-за того, что появился еще один Майор. Но, видимо, так всё устроено, что нужны эти Майоры:
   - Старшие - среди остальных младших. - Но!
   Но это надо заслужить. Или арестовать кого-нибудь невиновного, или еще что, например, почесать пятки, как сказал один Второй-Третий Секретарь новому, а может и первому тогда еще жениху своей дочери - волосатой красавицы:
   - Почеши мне пятки, а! - вы думали будет вопросительный знак? Нет. А то будет думать:
   - Может это была какая-то местная шутка, придуманная после очередного стука по царь-колоколу, когда он - и уже не первый раз - не ответил:
   - Что лучше пятки чесать или новый термостат делать из помойного ведра? - это когда студенты московского университета пришли к Иму на экскурсию, а один из них и хотел как раз жениться на волосатой - в меру - красавице. - Так-то их было две, но и вторая тоже была в меру темпераментна. Скорее всего, потому что долго скрываемая пружина может так распрямиться, что летать придется до самого потолка, и придерживаться, чтобы не сильно упасть, не за с любовью протянутую руку, а тока:
   - За лампочку.
   К царь-пушке до четвертого курса вообще боялись подходить, говорили:
   - Лабалатории только за Уралом направляет, - а там кака наука:
   - Все поголовно переходят на сбор самоцветов для своих домашних коллекций.
   Поэтому на вопрос:
   - Зачем здесь стоит царь-пушка? - был сакральный ответ:
   - Для связи с Периферией. - Что и значит, с Уралом и еще:
   - Куда подальше. - Бах. И Тама.
  
   Но один из этих Майоров еще пока живой, а другой, к сожалению, помер. Так что человек сведущий различить их может по методу Адрияна Прохорова:
   - Если чай подают вовремя, так уж точно, где угодно, но только не здесь. А какая вам разница, где, если вы, как и все - ну, не все, а подавляющее большинство - покойники-и-и.
   Так что захотите - отличите, а нет, значит, и нет никакой разницы. Потому покойников встречают только покойники.
   В большинстве случаев.
  
   Майор оглянулся на Гитариста прежде чем спросить:
   - Может он почешет? - и добавил:
   - Хорошо, хорошо, я почешу.
   Он подошел и укусил Прокуратора за палец, большой палец левой ноги.
   И никто бы не поставил на свой мизер в преферансе, что прокуратор не пошлет его в лучшем случае:
   - Завоевывать далекую, никому неизвестную Англию.
   Но нет, оставил, как он сказал:
   - Считать ноги. - Ибо после этого укуса не умер, как Вещий Олег, после укуса змеи своей лошадью, а тока:
   - Забыл навсегда, какая нога у него левая, а какая правая, а способ, изобретенный для этого дела, был изобретен гораздо позже, и скорее всего, не здесь, а напрямую:
   - В России. - Ибо только здесь есть в достаточном количестве необходимые для этого аргументы:
   - Сено и Солома.
   Итак:
   - Какая нога у тебя болит? Эта?
   - Эта. - Ну и проводит именно под нее Переднюю Подсечку.
   Кому? Ну, не себе же. А именно этому Майору, бывшему командиру армии, выгнанному оттуда, как все:
   - Ни-за-что. - А просто за критику современных условий труда. Когда платят очень мало. Хотя ему платили немало, если умер в своей собственной квартире, хотя и без известных причин.
   Ну, и значится, чешет этот кнутобоец ноги Прокуратору, а этот Пилат даже не соображает, что уже совсем другой человек купил у бывшего командарма эту синекуру:
   - Чесать прокуратору пятки и одновременно записывать за ним свои мысли. - Но чуть что, подозрение на рост, на рожу толсторожую, отвечает хоть бы хны:
   - Я Майор. - И в подтверждение его слов Гитарист прорычал жалостливо:
   - Вот приехал в город меценат и крез -
   Весь в деньгах с задатками повесы.
   Если был он с гонором, так будет - без!
   Шаг ступив по улицам Одессы.
  
   Из подробностей пикантных
   Две: мужчин столь элегантных
   В целом свете вряд ли встретить бы смогли вы
   Ну а женщины Одессы
   Все скромны, все - поэтессы,
   Все умны, а в крайнем случае - красивы.
  
   - Будешь петь на моем острове, хочешь? - спросил чешущимися пятками Немой Про. - И скажу я вам, не исключено, что это был всем известный Ад Прохоров. Ибо покойники его в новых рабочих костюмах хотели не только ходить к нему в гости в этих легендарных костюмах, но и протащить его наверх сразу после школы в Управляющие коллекцией банков. Непотопляемых - значит лишенных наследства быть, хоть когда-нибудь, банкротами.
   Но нет, нет, это именно известный его конкурент, про которого Прохор говорил:
   - Канкурэнт недостаточно высокого роста, - и поэтому не конкурент, а так: конкурентик.
   Тем не менее сам Про неизвестно пока, где был, а этот здесь:
   - Прокуратором. - Тем не менее, придется заметить правду:
   - Начинают, начинают путать.
   А ведь, если Распятие состоится неудачно, могут и заменить на более удачливого:
   - Логиста. - Человека, знающего, где можно спрятать так, что и Золото Партии найдут, как Ноев Ковчег, в конце концов, а его склады новых рабочих костюмов с прекрасными рисунками в стиле пещеры Альтамира - нэт.
  
   И решил он его помиловать после еще двух куплетов:
   - Грузчики в порту, которым равных нет,
   Отдыхают с баснями Крылова.
   Если вы чуть-чуть художник и поэт -
   Вас поймут в Одессе с полуслова.
  
   Нет прохода здесь, клянусь вам,
   От любителей искусства,
   И об этом много раз писали в прессе.
   Если в Англии и Штатах
   Недостаток в меценатах -
   Пусть приедут, позаимствуют в Одессе.
  
   И отпустил, как это записано в Скрижалях, на Пасху. - Но.
   Но слуги Моссада, хотя и не имели особого желания, взяли его опять и приперли туда же, в:
   - Конгресс, - сами-то они обязались:
   - Больше никаких глупостей - не делать.
   - Нет, нет, - сказал Пилат, - я уже вымыл руки и сажусь за ланч, привезенный специально на самолете из Америки из едальни Черно-Грязного Билли, чтобы кушать не хуже, чем все остальные:
   - Представители Человечества в Своих Собственных странах:
   - Просто и быстро, без задней мысли, что отнимут.
   Почему нет, раньше не только отнимали силой, но самих съедали, как завещали их предки:
   - Вкусное - Третие. - Что было на Второе, пока неизвестно, хотя скорее всего, тоже самое, опять двадцать пять:
   - Сняли шкуры с его невесты, - пока сам жених ездил приглашать ее многочисленную - как дочери вождя соседнего племени, родню на свою свадьбу. Из-за чего, как известно, эти:
   - Пирамиды Смерти, - и кончились. Перебор, нельзя же так. Всех съели, а дальше что? Только:
   - Аннигиляция остается.
   И если бы еще ели, как говорил Владимир Высоцкий:
   - Ноу проблем - такова была Система питания, - а тут просто так:
   - Чтобы наверху тошно стало. - Ибо Медиум связывает нас с Ими. Нам не очень, и они не пляшут от радости. Вы думаете Аполлон радовался, когда попал в болезненную пятку Ахиллесу? Нет:
   - Сам теперь до сих пор - х-ро-ма-ет-т.
   Да так сильно, что иногда его уже принимают не за цветущего молодца с луком и стрелами, а за простого Гефеста с кочергой, разогретой в мехах, и брошенной на наковальню, в бесплодных попытках опять превратить ее в свои доблестные:
   - Орала. - А точнее, как раз:
   - Наоборот.
   Хотя сегодня и Орала - это приличное оружие.
  
  
   Глава 13
  
   - Окей, окей, не надо на меня давить, - сказал Пи, после второго завтрака, и попросил своего Хаус Майора показать:
   - Ребятам, - фокус.
   Командарм - хотя это был уже не он, а более Борзый его однопогонник - бросил на широкий в его радиусе и соответственно диаметре пень три карты:
   - Король ваш. - Показал и сдал. Но сколько ни пытались ходоки от Синедриона его опознать - так и не вышло ни разу.
   Наконец, один из них - сам шулер неплохой - мяукнул вроде просто так, для сведения:
   - Почему мы ищем Короля?
   - Кто Он по-вашему?
   - Туз, - посовещавшись согласись все во главе с Каифой, чьё имя можно до сих пор видеть на его гробе.
   - Как же туз?! - удивился даже Пилат, - если вы считаете:
   - Он присвоил себе права и славу царя, которым вы Его не считаете? Туз - это Царь.
   - Он такой же царь, как я домоуправ! - тем не менее рявкнул Каифа.
   - В общем, так, - высказал всеобщее мнение опять тот же шулер правящего производства, - хотим понизить его статус до реально, земного.
   - А именно? - Пилат попросил воды, чтобы умыть не только руки, но и лицо, ибо оно выражало:
   - Ничего хорошего, - а как посол он не имел личного права злить местное население в виде синедриона.
   - Будем искать Тройку, - сказал шулер со стороны синедриона.
   И так бы может и вышло хорошо и логично, но вмешался сам Гитарист:
   - Я ставлю туза.
   - Зачем? - даже Майор пожалел Его, как Человека, сознательно выбирающего То, за что не принесена Жертва, чтобы такой выбор мог быть победой.
   - У вас не будет выбора, - шепнул он на ухо Высоцкому, - как только...
   - Как только самому стать Жертвой, - закончил за Майора Гитарист. И добавил:
   - И у Пушкина пули падали с воза, когда он ехал на смертельную дуэль, но. Но он не повернул назад.
   - Как говорится: и Черная Кошка тут не поможет, - сказал и Каифа: - Его имя не будет написано на камне. Как моё.
   - Я спою последние два куплета перед последней сдачей, - сказал Певец.
   Все посовещались и решили:
   - Можно.
   Пусть поет:
   - Дамы, господа! Я восхищён и смят.
   Мадам, месьё! Я счастлив, что таиться!
   Леди, джентльмены! Я готов стократ
   Умереть и снова здесь родиться.
  
   Всё в Одессе: море, песни,
   Порт, бульвар и много лестниц,
   Крабы, устрицы, акации, мезон шанте.
   Да, наш город процветает
   Но в Одессе не хватает
   Самой малости - театра варьете!
  
  
   Далее, выпадает Пиковая Дама.
  
   - Вы?!
   - Я.
   - Я, а не я, уже сказал вам вчера, что:
   - Ми будем посмотреть.
   - Да?
   - Да.
   - Я не была у вас вчерась.
   - Ась? А кто тогда был, эта, как ее Баба-Яга в новом маскарадном костюме?
   - Мей би, это была моя сестра?
   - Мей бы это была моя сестра, - повторил тем же голосом, что и милая леди, - кастингёр, которым был Миша Маленький, назначенный сюда Ми Склифософским. Ан Молчановский пробивал на это место свою Аннушку, но многие сомневались, что она справится со своими возбужденными чувствами после того, как разлила масло, и как было написано на первых полосах передовых газет:
   - Пострадали люди.
   - Я думала, она тоже будет участвовать в конкурсе на Маргариту.
   - Ах, так вы на Маргариту пришли пробоваться, - хлопнул себя по ляжкам Миша, предварительно отодвинув для этого стол красного дерева с уже прибитым намертво зеленым верхом, чтобы каждому входящему было ясно:
   - Контора пишет, и более того, уже навсегда.
   - Вы думали, на кого я пришла глаз положить?
   - На меня?! Как говорил один выдающийся толи поэт, толи просто:
   - Писатель, - я не верю больше никому на слово, нужен какой-нибудь залог.
   - В смысле: трахтенбергус?
   - Что-с? То есть, я не понял, рипит ит, плииз.
   - Или вы имели в виду простой диплом о высшем образовании?
   - А это не одно и тоже? Впрочем, здесь не Голливуд, не надо никаких излишеств, покажите просто, как вы умеете летать, или хотя бы вообще:
   - Вы умеете летать?
   - Вы серьезно? - спросила милая Маша. Та, что по женской линии. И заплакала.
   - Ну, что вы, что вы, не надо меня жалить, или как это у вас по-русски еще называется:
   - Иметь за сладкого лоха.
   Вы пришли, - продолжил он, - впарить джинсы Вранглер, но предварительно разделили их с сестрой по-братски - На Двоих. Хотя, как предварительную информацию о вашей стране, я имел место знать, что делится-то всё на самом деле:
   - На троих.
   - Это ошибка, разумеется, - ответила смело Маша, - потому что всё здесь делится на:
   - Всех.
   - Может быть, вам попробоваться лучше к Ану Молчановскому? - спросил М.
   - Так вы ведете его Серию?!
   - Нет, официально нет, но возможно мои наработки потребуют его внимания. Здесь проще, и намного, всё реально, никакой махгиии, летите с пяти тыщ метров затяжным на парашюте, потом отстегаете его.
   - А потом? Опять пристегаю?
   - Как вы его пристегнете, Ангелы, что ли помогать вам будут? - улыбнулся Михаил, - нет, дорогая барышня, так и долетаете до самой Земли, так сказать:
   - Своим Ходом.
   - Так-к, а-а, дальше дублер, что ли, эт-та, снимается? - начала слегка заикаться абитуриентша. - Нет, честно, я чувствую себя, не как на выпускном, на что надеялась припершись сюда, а опять двадцать пять, тока:
   - На вступительном экзамене пред людьми в Этом Деле ни-че-го-о непонимающими.
   - Дублер - не дублер, но вы в любом случайте падаете в море.
   - Именно в море, не в океан?
   - Вы думаете, вам в море будет мало места, цунами опять пойдет на Японию?
   - Не то, чтобы да, но я только сравнила, и уже поняла: и то, и другое очень страшно. Пожалуй, я лучше выберу магию.
   - Про магию я вам уже сказал: пожалуйста: полетайте здесь немного, и я решу, есть ли у вас задатки долететь, когда надо до Зиккурата двенадцатого этажа. Или просто падаете вниз, как мешок картошки, а ускоренная съемка, потом в замедленном виде помещает вас в нужные...
   - Воладну, - мяукнула милая девушка.
   - Его, и даже того, кото вы назвали, у меня нет в списках действующих лиц и их исполнителей, - Михаил на всякий случай перелистал служебный альбом с фотографиями и подписями к ним.
   - Во-л-ад-ну-у! - выдохнул еще раз на всякий случай Миша, и еще внимательно загляделся на Машу, как говорится:
   - Может быть, когда-нибудь.
   У нас детей общих не было никогда?
   - Я вам не скажу, чтобы вы мучились еще больше.
   - Больше? Чем это может быть еще больше? - не понял Миша.
   - Так вы мучаетесь, что точно знаете:
   - У меня сорок детей, - а тут придется думать:
   - А вдруг больше? Вдруг сорок один!
   - Да-а, Сорок Первого-то грохнули как раз, хорошо, что я не стал в ём сыматься, отдал Стриженову.
   - Вы-ы узе тогда были живы-здоровы-ы?
   - Так ты думала, сколько мне лет-то, до тебя только вспоминал, как Иво распинали.
   - К-х-к-кого?!
   - Ты на кого пришла сниматься?
   - На Маргариту.
   - Она когда жила, ты помнишь?
   - При Социализме?
   - Намного, намного раньше, - вздохнул Михаил, - вот ты ни хрена не знаешь, а на уме только одно:
   - Про-с-лавить-ся.
   - Да, я такая.
   - Какая?
   - Как все артистки: только бы найти нового мужа на кастинге.
   - Хорошо, я тя возьму, будешь листы подписные собирать.
   - В каком смысле, ты хочешь быть президентом?
   - Да.
   - Я не в том смысле, а тока Кинематографистов.
   - Об этом не думал, ибо даже если только подумаю, Ми Склифософский уж не пригласит больше, как Зворыкин-Муромец на свое озеро, где президент раздает - мысленно - пятикомнатные на Кой-Кого и от трех до пяти, а одному французского гусю даже семь много раз обещал, и что самое удивительное:
   - Так и дал когда-то, - а говорит:
   - Я много песен написал, пора дать семь гектаров на Рублевке, ибо наступает хотя и не девятый вал, но восьмой-то уж действительно:
   - Кончился. - И как говорится:
   - На всю оставшуюся жизнь с Ранункулусами Ползучими и Прямостоячими, да и жена, кажется была, профессиональная, однако:
   - Деловая женщина.
   - Ми?
   - Что Ми? Кстати, не ты ли распускаешь слухи, что Ми Склифософский работал в этой больнице?
   - Может и я, но не понимаю, что этом такого плохо? Св-е-ти-л-л-а-а!
   - Хорошо, что не Горилла. Но ты мне зубы не заговаривай, а то у меня есть дознаватели - привез с собой из Прошлого, так сказать:
   - Захватил по пути, - и сообщают, как ты говоришь:
   - Он работал там больным.
   - Если и было, то я - я - абсолютно ничего об этом не помню! Честно, как рукой сняло, только одно слово и осталось:
   - Ве-ли-чи-на, - и леди согнула руку в локте покрепче. - Как говорится:
   - Волга-Волга и иё бурлаки.
   - Это не он снимал, - уже звонко ответил Миша. - Не преувеличивайте, это вам не поможет.
   - Не поможет? И знаете, вы правы, потому что я узе-е - вы не помните? - здесь, ибо вы только-только почти назначили меня любимой, так сказать:
   - Своей Сменщицей.
   - Если бы это была правда, я бы точно заставил тебя расписаться здесь кровью, - Михаил открыл последнюю страницу своего Альбома-Гульбария. Как Лютик Стоячий абсолютно почти прямо, ты бы у меня... - и ахнул от увиденного:
   - А ты думал там кровь? - Нет, манящая его к себе, как с только что купленного нового планшета, Маргарита была Почти похожа - как две капли воды: одна с Арктики, другая с Антарктиды, на фигурирующую перед его мысленным взором Процедура-торшу его будущих съемок.
   - Значит, так, ты только никому не говори: Ми Склифософский уже давно почти ничего не сымает, а только дает инструкции, как это делать оставшимся после него режиссерам, как это по-русски:
   - Продюссер.
   - Продюссер, с одним ЭС.
   - Если с одним, так и говори так:
   - Зворыкин-Муромес-с! - Который изобрел вот этот планшет китайско-местного производства. Ми - руководили:
   - Ани - делали.
   Я здесь всё записал на нем, покажешь, как есть все свои способности.
   - И возьмет?
   - Э-э, моя милая, быстро рассказывают, а дело-то было:
   - В Четырех Временах, - иначе:
   - В Галилею - не проберешься, даже переплыв индейским кролем Финский Залив.
   Поэтому, когда ты ему всё, как было, честно расскажешь, пусть он...
   - Подпишет на тебя докладную, что, мол, ты, только ты, один, имеешь моральное право снимать такой легендарный фильм.
   - Почти правильно, но после него всё это утверждает президент...
   - Соединенных Штатов?
   - Пока ишшо нэт, - пока обычный, и более того, обязательного выберет одного из троих.
   - Поняла, я ему дам э-э три фамилии, две из них будут фиктивными, а только ты адын:
   - Настаящий мужик и режиссер с актером вместе взятые.
   - Нет, нет, нет, здесь не Система Сфинкс - жулить нельзя, чтобы всё себе, а надо делить на троих.
   - Поняла, но не совсем, ибо, да, Россия, Китай, а кто третий?
   - Не надо никаких минтаев и вообще, без маргинальничья, попрошу, пожалуйста. Запиши просто:
   - Я, жена и дочка, - опять перебила Маша.
   Нет, а:
   - Я - это правильно, плюс еще сопродюсеры-режиссеры - щас по-другому снять нельзя:
   - Собака Германн и Кот Штрассе.
   Хотя нет, Собака - это я, Германн - это Таракан.
   - Ничего страшного, в случае чего, я перепишу опять наоборот.
   - Как наоборот?
   - Ну-у, вот так, как ты сказал.
   - Ты запомнила?
   - Я все ходы записываю.
   - Куда?
   - На новый планшет, который ты сегодня подарил мне.
   - Вот как? А мне тогда, что?
   - У тебя есть глаза, у тебя есть уши - этого такому пришельцу из Прошлого вполне достаточно для любых сегодняшних потребностей.
   - Точно, больше ничего не надо?
   - Ну, если что, - она поднялась немного на цыпочки, несмотря на иво тока 175 до сих пор, так как была, значит, меньше, и встав у самого уха, разъяснила, чтобы никто не слышал: - Закажу тебе - как Всем - трехуровневый в Мексике.
   - Так ты не знала?!
   - Что, не знала?
   - Почему у меня только 175, а не 194-96, как у некоторых?
   - Почему?
   - Так именно по этому, ушло, так сказать, в сторону.
   - Тогда можно связаться с этими мексиканскими продюсерами, чтобы Сюда приезжали снимать мерку-то, а не гнали китайский ширпотреб.
   - Лучше пока не отвлекайся, занимайся в кино, тем более, что раритеты не имеет смысла разбазаривать по слаборазвитым странам. Если припрет, то продадим лицензию Бушу, или кто у них есть еще там, Клинтону, а в принципе любому, кто имеет связи Там, - и показал большим пальцем вверх, а маленький-то мизинец, тем не менее, незаметно опустился вниз.
  
  
   Далее.
   - А не здесь ли, прошу прощенья, - он кивнул вахтеру почтительно, ибо понял:
   - Из бывших писателей, - дают пятикомнатные, - извините, оговорился, а вообще, так сказать, просто на море на год?
   - На год нельзя.
   - На сколько можно?
   - Только на три, как Робинзону Крузо, на необитаемый остров.
   - Я пишу быстро, зачем мне три?
   - Не надо?
   - Боюсь, может получиться, как с Томом Хэнксом: прибуду назад на радостях, что написал Весь, так сказать, Гулаг сразу за эти годы вынужденного кукования с одним только Пятницей и его людоедочками, а жена уже родила, и естественно, скорее всего, не от меня, так как передача Этого Дела на расстояние хотя и бывает, но не чаще, чем раз в две тысячи лет. И более того, оказывается, не только жену опять в зад не могу взять, а и вообще:
   - Не могу даже догадаться, что приличная телка, если и не на Лексусе, но хотя бы на Ленд Ровере, остановившаяся, чтобы показать мне дорогу к Кремлю, - хочет на самом деле, чтобы я сегодня вечером пригласил ее в Закарпатские Узоры.
   - Ну, во-первых, этот допотопный кабак районного масштаба давно снесли и отправили в утиль, - сказал вахтер.
   - А во-вторых?
   - Во-вторых, если мне еще не изменяет память, этот десятитомник про жизнь в доисторическом обществе, где:
   - Почти все в Гулаге, - написал всё-таки я.
   - Слышал, что был один такой, тоже писал книги, а точнее их было два.
   - Кто второй, или, если хотите, первый? - удивился вахтер.
   - Брежнев.
   Стакан с кажется уже остывшим чаем, тоже кажется, как сам его владелец, подпрыгнул на тумбочке.
  
  
   Глава 14
  
   За что писателям дают полуторагодовые путевки на море с четырехразовым сервисом в Жемчужине и чужими женами в море
  
   - Так вы думаете, за меня писали?!
   - Нет, наоборот, это вы писали.
   - Как математик, вынужден сделать логический вывод: писал я, как другие одиозные личности, Фариды, так сказать, писали для Леонида Ильича?
   - Разве нет?
   - Только по-вашему, они взяли себе немножко, а я упер большую часть общей славы от, найденного не мной Гулага. Так сказать, приехал с необитаемого уже Гулага Робинзон, привез оттуда череп недобитого Йорика с изумрудными глазами и бриллиантовым носом, и преподнес мне, как:
   - НеЗнаю, никого не знаю, - а сам был из ихних же спецслужб.
   - Да.
   - В таком случае, я не буду показывать вам дверь в следующую комнату, идите и идите, смотрите не споткнитесь.
  
   Я постучал в следующую дверь, где было написано:
   - Без стука не входить, а со стуком можно.
   Несмотря на беспрестанный бесплотный образ жизни в комнате было накурено, что топоры уже не снимали - замучались.
   - Вот как раз вас мы и ждали, - сказал Председатель. - Расскажите, как было дело, а то многие до того зажрались, что ни во что уже не верят. Я сам, кстати, точнее, меня самого, кстати только что выписали, нет, не оттуда, откуда нередко зря выписывают некоторых:
   - Из вечной нирваны, - прямо с поезда, из Германии, писал - там, знаете ли - хорошо пишется, как в Японии, глядя непосредственно на живого Ван Гога, на его Подлинник в Подсолнухах, я имею в виду.
   - В Германии на кого вы смотрели? - спросил я, чтобы как-то для начала поддержать общий разговор.
   - На президента, - на кого там еще смотреть.
   - Да, в молодости была шикарная, наверное, телка.
   - Почему телка? - не понял Председатель.
   - Так вы сами вроде сказали, что смотрели только на Ангелу Меркель.
   - Что мне на нее смотреть? - не понимаю, каждый день, можно сказать, и так: каждый час дефилирует по телевизору, как Роберт де Ниро на пару со Стивеном Спилбергом по их собственному ресторану, находящемуся, между прочим, тоже в Голливуде, как будто во всем мире нет больше месте, где можно открыть приличный... точнее, не приличный, а наоборот:
   - Приличную Компьютерную Сеть, - ошибка, сбой прогрэмм. Щас повторю:
   - Приличную К... - Председатель обвел всех победоносным как у Хазанова, после тигриного мяса, взглядом, - Кулинарную Сеть.
   - С кем она дефилирует, я так и не совсем понял? - спросил один, в общем-то уже пожилой писатель умеренных кровей, в том смысле, что:
   - Тозе еврей, - но не чистый. Примерно, как тот, у кого семь - вы знаете чего семь с лютиками-цветочками - под Рижско-Рублевским. Если кто не знал, что и там уже места распределяют - бегите, записывайтесь в профсоюзы.
   - С Чонкиным, с Чонкиным! - крикнул со своего места, не вставая, конкурент по сравнению с ним:
   - Младшего школьного возраста. - И захватив моментум, продолжил:
   - Вот когда я - и не только - он встал во весь свой, хотя и не 194-196, но близко к этому рост, - служил под знаменами герцога Чемберленского, прошу прощенья, хотел просто сказать подлинней, не совсем герцога, хотя надо сказать, Плинтуса в нашем доме были еще той, Старой Закалки.
  
   Далее, если многие злятся при упоминании о том, что вы писатель - значит свой Районный Масштаб в жизни:
   - Вы сделали.
  
  
   - Мои грибы, между прочим, хавают все, а не только Поколения будущих десятилетий, местные тоже, знаете ли, любят, любят походить окумаренными, чтобы их хвалили. Так вот, ребята - господа полковники - не генералы, не генералы, не надо ровнять себя с Теми, кто жил в веки оны, ибо:
   - Иных уж нет, а других никогда и не было.
   - Скажи на конец, кого ты видел в Хермании, если там не было Ангелы? - спросил один из главных редакторов одного не очень Старого Литературного Обозрения, и добавил:
   - Аста-Бараста-Бум, - в том смысле, что, Ика:
   - Так уже начиная с работ:
   - Толкование сновидений, Безумие и сны, Поэт и фантазирование, Фрейд неоднократно ставит вопрос о снимающей границы плавности перехода от сновидений к игре, от игры к остроумию, от фантазии к литературе. Эта обнаруженная Фрейдом транзитивность, связывающая механизмы работы бессознательного и художественное творчество, дала ему основания утверждать, что способность к творчеству обнаруживает тот же динамизм, содержит в себе ту же экономическую структуру, что и феномены компромисса и замещенного удовлетворения, которые позволяют выявить интерпретация сновидений, и теория невроза. Экспликацией этого же параллелизма... - Ну, слова не дают сказать-ь!
   - Я уже сказал: президента.
   - Это мы уже слышали.
   - Нашего президента, поясняю для тех, кто не имеет возможности сам съездить в Херманию, и буду там посмотреть лично, хотя я думал, здесь таких нет, думал, все на дотации, как малоимущие.
   - Не понимаю, зачем он там живет, если не собирается жениться на ней? - спросил я, чтобы поддержать общую тему разговора.
   - Думаю, хочет получить постоянную прописку, - сказал конкурент СЛО-Ва! Не дают сказать! - мечтатель из Нижнего Тагила уже с московской пропиской Цыпленкафф с татуировкой - нет не на руке, а, как у матросов, которые шли в бой на орды контрразведки белых:
   - С наколками Басилашвили и Евтушенко на груди. - Только здесь было:
   - За что боролись - на то и напоролись. - И все понимали:
   - Им-прес-сион-ист. - Прошу прощенья, ошибся, не импрессионист, и не рецидивист, а:
   - Пост-модернист. - Появившийся после того, что уже:
   - Было, было, было.
   - Верно, но! Но если кто читал мою последнюю стащенную с Зиккурата древней пирамиды - а не с бабушкино-дедушкино-передел-кино чердака рукопись о члено-раздельных отношениях между людьми и людьми, должен постепенно - к концу моей премьерской речи - догадаться:
   - Прописка постоянная да, но не мы к ним, ибо не какие-нибудь там древние завоеватели, как Алёха Македонскафф, и Арта-Ксеркс с Самим-Ксерксом вместе взятые, а чтобы:
   - Вы к нам не в гости, как обычно, а насовсем.
   - Дать постоянную прописку Германии здесь, - просто выразился Чо. - Но добился, как все, сложно: - Не получился бы, как у меня Пупсик, которых не было даже на Марсе, когда я:
   - Чтоб так жил, как марсиане, где и яблони есть и пыли хватает, чтобы постоянно не дышать асфальтом в джунглях Москау.
   - Вы и так один в семи комнатах не соскучитесь со своими картинами под Пабло Пикассо, - сказала Тетя, которая приперлась сюда в надежде соблазнить кого-нибудь. Имеется в виду, одного из двоих, кто смело - хотя и при отъезде в другие страны - считает себя:
   - Писателями, как Раньше:
   - Которых не прославляют, но зато читают.
   Имеются в виду, вот как раз председательствующий сейчас германин Пелевин, и что-то - а именно как раз Тетю - рисующий в своем углу Сорокин. Который и встал как раз, чтобы констатировать:
   - Я это предсказал еще в прошлом году, что Германия заменит нам Украину. - И сел, оставив зал невооруженным для проведения контратаки на про прорицание. Но опять встал и добавил: - Одной Хермании нам хватит вместо трех маленьких прибалтик, ворованной финнами Финляндии, Япона-мать остров близ нашего побережья, ет сетера.
   - И я вам скажу, - встал для ответного слова Классик Закулисных Заповедей - не совсем точно, лучше:
   - Классик, да, но заповеди его не закулисные, а наоборот, чисто и благородно открытые для всех и каждого, как Три Мушкетера:
   - За Плинтусом. - Но они были там только так, временно, пока хоронили благородную для всех и каждого Марсельезу, нет, а как? Матильду Кшесинскую, что ли, опять, царскую блудницу великую? Нет. А:
   - Малолетнюю наложницу Атоса. - Опять ошибка, не малолетнюю, конечно, я же не сам Набоков, а только его Эманация, а:
   - Многолетнюю наложницу, - и чтобы далеко не убежала дал ей лилию на каждое плечо, как Маркиз де Сад, почти всем, кто попадался ему после уроков по основным предметам.
   В общем, оказалось, та мышь, которую похоронили За Плинтусом была сама Ми-Леди, сбежавшая не только от Самого Плинтуса, не только от Атоса, Партоса и Арамиса вместе взятых, не только от герцога Ришелье и Мазарина, не только от герцога Бэкингэма, но и вообще от любого МЕН-Я, провозгласив себя ни больше, ни меньше:
   - Май-селф.
   Поэтому - заканчиваю - Германия, как майселф Россия ничем не хуже Аргентины и Мексики вместе взятых по футболу, а нам больше ничего не надо, ибо только и есть у нас одно противоречие:
   - Футбол любим, а:
   - А играть в него патологически - нэт.
   Тем более, у немцев свои - майселф - машины:
   - Мерседес, БМВ и другие Фольксвагены. - Опель - не машина, будем раздавать бесплатно тем, кто не занял никаких мест в соревнованиях.
   - Следовательно, наконец-то, делать майселф Жигули - больше не придется.
  
   - Позвольте я скажу, - опять не поднялся бывший полковник, пишущий под псевдонимом:
   - Господин Хороший, - прощу прощенья, не с того листа прочитал, а именно:
   - Господин Сорокин:
   - Предсказывал, предсказываю и предсказывать буду, что:
   - Всё как было - так и дальше будет. - И сел. Прошу прощенья, он и не вставал.
  
   - Вот вчера, когда я только что приехал из Хорватии, где у меня дворец - не надейтесь - не съездов конечно, а так место, где я творю, как Хемингуэй на своей легендарной башне, чтобы его любимые - кошки и собаки - не лезли до первой трубки со своими проблемами:
   - Кому купить новый ошейник от блох, кому почему-то вдруг стал не нужен намордник, кто-то разлюбил ту, которая родила ему не меньше трех десятков ушастых черно-белых охотничьих особей, да и правда, какая у нас охота, Ми не - Зворыкин-Муромец, на уток ходим редко, а точнее ходим только на перекаты за лососем, потом, как обычно кофе в ночном лесу - страшно - хотя со стаей собак меньше, а кошки ловят мышей, что даже их шорох не мешает не думать о новом романе, ибо:
   - Думать о работе надо только на работе, - придет Медиум и сам всё даст - только успевай записывать, нет честно даже в туалет хожу с автоматической ручкой и маленьким блокнотом, как Вася - имеется в виду Розанов - чуть он:
   - Мяу, - я тут как тут:
   - Гав.
   Собственно, я хотел только сказать, несмотря на то, что многие, да пусть хоть вообще все - не понимают откуда взялся, и кто такой Фандорин - буду! и дальше применять его для удушения российской словесности. И никакой Председатель Перевин даже с Зиккурата если не Египетской, то уж точно Майской пирамиды не заставит меня дрогнуть под его грибным супом из мухоморов, да и Сорик, надеюсь, не поймает меня, и не превратит в запятую, в своем описании сорок первой любви Марины, как имитации побития рекорда сорока дублей Мэрилин Монро, когда она заставляет его поднять не только ногу вместе со всем остальным, но и голову, чтобы посмотреть:
   - Какие у нее достоинства на груди, ибо Мэри-Сахарок только кинула в зрительный зал, как свой последний лифчик, сакральные слова:
   - У каждого свои недостатки, - имея в виду того бывшего полковника Уайлдера, который за всю ночь не мог додуматься, как кончить, пока она ему и не подсказала:
   - Это ничего, потому то у каждого свои недостатки:
   - Не может закончить кино, зато в этот раз мне было хорошо:
   - Не доставал своим обычным криком:
   - Сорок дублей и не выпускать даже на перекур!
   И думаю, вы видели, но на всякий случай напоминаю:
   - Не только руки, но даже нога поднялась, когда я сымитировала прогиб вперед грудью перед кроватью, где он ждал и думал:
   - Смогу ли я наврать также сладко, как он это задумал.
   Ай лав ю, Билли.
   Забыл к кому я персонально обращался, к Сорокину, к Перевину, к Тете или что у них есть еще там? Пусть это будет Фандорин, такой же, как и все вы, лихой парень.
   Жаль, что не писатель. Спасибо.
   P.S.
   - Что?
   - Послесловие, говорю. Жаль, что нет здесь Бориса Парамонова, он бы замолвил за меня словечко, объяснил бы вам, что я не умею писать, как Бальзак, но в этом нет ничего особенного:
   - Не могу же я в своей Иностранной Литературе описывать то, чего здесь нет: писателей. Если бы я написал, как Бальзак или Теодор Драйзер, или - не дай боже - Чарльз Диккенс - получалось бы:
   - Их есть у меня!
   И между прочим, это совсем не обязательно, как недавно окончательно доказал Фабио Капелла:
   - Любить футбол можно, но это не значит, что хоть когда-нибудь в этот футбол можно научиться играть на основании первого постулата о любви. Нужно, как Набоков со своим Лужиным двигать пешки и другие фигуры, и тогда, как было уже сказано до меня:
   - Или Аргентина с Мексикой займут наш свободный уже пятнадцатый штат, или, как тоже уже сообщили:
   - Легендарная Ангела Меркель с ее не менее успешной футбольной сборной по футболу.
   Сейчас кончу не торопите, только последнее слово:
   - Вот так и бы и с литературой, чем самим сиськи-миськи мучится, лучше присоединить какую-нибудь Швейцарию к себе - или кто у нас там недавно получил Нобелевскую Премию за Сказки Андерсена?
   Дюма был здесь? Был, пусть его запишут русским, и все постепенно наладится:
   - Трех Мушкетеров перестанут ругать за бездействие в решительные минуты жизни, что не подали руку помощи Миледи, когда она подала в пропасть, и вообще мало помогали простым людям добрым словом, и тем более деньгам - сами почему-то всегда:
   - Без денег.
   У нас есть деньги - приезжайте, деньги будут ваши - литература наша.
   - Всё?
   - Про этого я сказал, про Чонкина? Что он правильно написал про Марс, где литературы нет - хватает одних яблок. И это плохо. Надо посылать туда тех, кто сможет, как инопланетян, как вот этот самый Чонкин писать про свою Нюрку так, как Петрарка о Лауре, и как он сам любовно написал о своей настоящей Лауре, о:
   - России:
   - С любовью.
   - Так что ему премию теперь дать, что ли? - спросил немного сбитый с толку Председатель.
   - Ну, если не мне - значит ему, кому еще.
   И сел.
   - Мы здесь не для этого собрались, чтобы премию выписывать за досрочную плавку - бывший Председатель потерял голову - вот в чем вопрос? Так сказать:
   - Быть или не быть, - новому Председателю, или он вернется.
   - Вернется, несмотря ни на что, - сказал Чо. - Я в это верю. Кто верит еще, прошу поднять руки.
   - Я что еще хочу сказать, - опять встал богатый Фандорин, - Лёха Толстый, когда еще жил здесь, известно, что перемещался туды-твою, к Петру Первому, чтобы написать правильно, как это было на самом деле, в том смысле, что, сколько тогда стоила корова- три рубля - и сколько стоит сейчас!
   А вы говорите, Фандорин вам не нравится, но он может так оккупировать Прошлое, что авось:
   - Его можно будет перетащить сюда, а мы туда всей толпой в Слободу, с немками веселиться. Я бы бросил всё, эту литературу поменял на ту - кто там был Тредьяков, Державин? - я, собственно, не по русской литературе специализируюсь - нет, но и их можно сманить из допушкинского времени, в петровское, где было - скорее всего - еще лучче.
   - А если хуже? - влез Чонкин со своим Войновичем.
   И разрушил опять всю иллюзию.
  
   - Ладно, - сказал Председатель Пеле, - пока всем кофе и перекур, будем ждать Берлиоза.
  
   Но и в перерыве двое начали драться все равно. Так что Пеле вынужден был вмешаться:
   - Пора прекратить - электричество погаснет.
  
   - Именно эти фигуры и станут для нас ключевыми при описании аналитической модели развития, разработанной в рамках раннего формализма, точнее, при описании двух его вариантов, предсказанных теорией пародии Ю.Н. Тынянова и концепцией:
   - Канонизации побочной линии, - В.Б. Шкловского, - взял опять - пока все перлись на выход - слово в свои руки Ика.
  
  
   Глава 15
  
   Продолжение Заседания, гость из Испанского политбюро. Запрещенный ныне, как рикламный, знаменитый лозунг Леонида Ильича. Чарли Чаплин. Критерий истины в 40 ангстрем. Дартаньян, как Фантом - как четвертый, несуществующий вид материи. Предсказание следующего победителя чемпионата мира по футболу.
  
   Но элегантная леди, которая до этого спала в углу на диване из карельской березы, подаренным Союзу Адом Прохоровым, предложила продолжить.
   Пеле вроде:
   - Сей минут, мадам, скоро продолжим, а пока лучше отойдите в сторону, в том смысле, полежите пока еще, а то, извините, от вашей вдохновенной фигуры идут такие разряды озона, что топоры, которых навешано уже больше, чем лапши Робертом де Ниро приготовлено в его ресторане в Голливуде, могут упасть, тем более ваши сатрапы здесь только что упражнялись в фехтовании.
   - Слово человеку не дают сказать. Зря я вам премию выписала за плохо сваренную стать.
   - Да, мэм, лучше и не вспоминать теперь грехи наши тяжкие.
   - Хорошо, я пока выпью кофе, а потом - чуть не сейчас - дадите мне возможность спокойно сказать пару слов о российской словесности, как Эль-Дар когда-то дал Игорю Ильинскому:
   - Минут сорок, - чтобы всем времени хватило, не буду, как бывало говаривал Леонид Ильич:
   - Рассусоливать эту капусту на три дня - ибо скоро праздники - скажу всё сегодня. За пять - сэм - восем - девять - хватит Леонид Ильич - ну это как будто голос с места, хотя и сзади из верхнего партера, на который я хотя и обращаю больше внимания, чем на нижний, но тоже - одна молодая симпатичная дама вот тут сказала:
   - Слова не дадут сказать, чтобы не вспомнить с ужасом сразу все мои прошлые доклады, которые они сами, между прочим, и подготовили, ума не приложу: за-чем? Но вот теперь понял:
   - Хотят послушать, что сочинили. - Нет, это я думал, что хотят, оказывается:
   - Нэ хотят. - А не хотят и не надо - я могу сесть. Более того, могу вообще лечь, и надолго. Навсегда! Кто тогда будет говорить?
   И был уверен Леонид Ильич, что больше некому после него будет плавить эту сталь, которая закалялась еще тогда, когда не ходили не только кожаные рубли и их деревянные полтинники, но и вообще:
   - Нефти было больше, - имеется в виду под землей, а потенциальная энерхгия важнее кинетической, как доказал еще академик Лысенко. Поэтому всё, что надо делать - лучше не делать, а, наоборот, запасать впрок, тем более ее и запасать-то не надо, до нас это было сделано Гефестом Распрекрасным, прикованным за Это Дело, скорее всего, - Леонид Ильич щелкнул себя согнутым потом разогнутым пальцем по горлу, - к скале. А еще точнее за то, что, как и я курил, курил, курил:
   - Сигареты Новость с новым фильтром!
   - Прости-т-те, Леонид Ильич - это уже риклама.
   Вот так - пока что закончила свою речь леди с углового дивана вместо Леонида Ильича, который и назвал ее когда-то:
   - Своей преемницей по Этому Делу, - имеется в виду не вино по пять тыщ долларов за бутылку, не тем более сигары - эка Новость, а именно Роль.
   - Роль Игоря Ильинского на Новогоднем вечере, - когда за Пять Минут можно сказать столько же, сколько коротенько за сорок.
  
   - А что делать? - сказала она с улыбкой в своё оправдание, - если я Лайнер, да, но - так уж случилось - дальнего следования.
   И обычные на таких мероприятиях гости из Америки А. Генис и супруга, не супруга, точнее, а подруга по интеллектуальным путешествиям в будущее:
   - Имеется в виду Будущее России, - после того, каким оно будет после того, как Берлиоз попал под трамвай.
   - Я попал под поезд? Это он попал под меня, - сказал Берлиоз в лице Ле-Штрассе Три, - но это чисто умозрительная шутка:
   - Иво здесь не было, - ибо явление Берлиоза без головы, или даже с головой, но под мышкой, пока что не предусмотрено, иначе все перейдут на мастер-класс Гарри Поттера, как новый отклик Соцреализма на:
   - Всё окружающую и окружающую нас действительность.
   Ну, вы поняли:
   - Это была Камилла Палья, - и как уже упоминалось доблестный ее рыцарь Дон Кихот Ламанчский в образе Александра Гениса.
   Скорее всего, здесь им и слова не дадут сказать. Сами никак не могут наговорится.
  
   Но вот - сразу после перерыва взял слово какой-то парень в галифе и гимнастерке, как будто только что прибыл из:
   - Второго Фронта, - но он тут же просветил, что это не так, а просто, как все, сражался:
   - Всё это время, пока меня не видели в Испании, где, кстати, должен скоро и жениться.
   - Так я вот, что хочу сказать про этого Берлиоза, которому будто бы отрезало трамваем голову... - Но его прервали, в частности Чонкин, который все думали теперь забьет себе место, чтобы спеть песню про Марс, где литература, по его мнению, развивается лучче, чем здесь, но он только похлопал в знак одобрям-м, и сказал:
   - Вот, наконец, хоть кто-то, пусть и только с фронта, но начал свой пердеж по существу. - Извините про пердеж не я сказал, а Чонкин, который приходит ко мне не по моей воле, а токмо по научению своей Нюрки, что, мол, сходи к иму на банкет.
   - А ты, Нюр?
   - Я за тобой увяжусь, Вань.
   - Дак ведь баб туда, чай не пускают. Скажешь ты тоже, Нюра.
   - И...
   - Нельзя ли изложить эту вашу наивную Вставку письменно, - вежливо перебил Пеле, - а мы потом раздадим всем присутствующим в виде газеты.
   - Тогда уж лучше сразу в виде туалетной бумаги, - умно ответил сам Во.
   - Вот здесь критиковали Чацкого, Трех Мушкетеров, которые написаны будто бы не здесь, за Линией Фронта, а где-то в Испании - имеется в виду Испания мирного времени - на бое быков, где вы, телка и еще пару-тройка ее бой-френдов, таких как Генис с Камиллой у которой и так есть свой Грэм Грин, а я вам скажу так:
   - Если брать там лошадь, то как режиссер Копейка - сразу из политбюро. - Знаете ли, лучче.
   - Чем лучше? - спросил кто-то из тех, кто, видимо, еще не докурил, и поэтому решил сказать хоть то, что можно пока что сказать.
   - В литературе ничего не понимает - раз.
   - И два - это думает, что разбирается, - вставил Генис.
   - И не просто разбирается, а именно думает, что соображает:
   - Не как Все! а намного лучче, - ну, если папа из политбюрю, как Леонид Ильич, который, правда, сам не передает никому своих умозрительных способностей, а только:
   - Я сам, я сам, я сам, - и всё пишет, пишет, пишет чего-то. - А как-то его спросили:
   - Чё ты, Леня, всё пишешь, пишешь, пишешь?
   - Новый Роллс- Ройс заказываю, Фантом называется.
   - Фантом? И что в нем нового, хорошего?
   - Вот разбираюсь.
   - Зачем?
   - Хочу, чтобы было чинно, благородно, по-старому. А то сделают больше одной педали газа. А как потом ездить? Ибо мне переключать скорости некогда, жать педали, кроме одной тоже, мне хватает и моих Трех Мушкетеров:
   - Я, скорость и сигареты Новость.
   - Зачем тогда и разбираться? - спросил Маршалл. Он отказался от этого звания - Маршал - предложенного ему Леонидом Ильичом, так как Джуна сообщила ему по секрету:
   - После смерти Ильича - первым съедят того, кому последнему дали Маршала. Но имя его так и осталось даже в отставке:
   - Маршалл.
   - Фантом хочется, чтобы было, как на самом деле, как у Дюма - четыре:
   - Я, скорость, сигареты Новость, - и Fantomus, как четвертый и пятый Дартаньян.
   - Пятый-то откуда взялся?
   - Так ты думаешь, не возьмет он собой на охоту мисс Бонастье-Монпансье?
   - Конечно нет, с какой стати?
   - Да?
   - Да.
   - Ну, тогда ты на охоте будешь нас развлекать. - Ха-ха-ха.
   - Это вообще-то не смешно, Леонид Ильич.
   - А я и не собираюсь тут чаи распивать! Зашел, понимаешь ли, в гости, и сидит, и сидит, и сидит, а я, между прочим, мемуары пишу.
   - Ты сказал, что Роллс-Ройс заказываешь новый.
   - Это только заодно.
   - Роллс-Ройс, ладно, заказывай, а мемуары отдай какому-нибудь фронтовику, он напишет правду.
   - Да?
   - Да.
   - Но он их и выдаст потом за свои как-нибудь втихаря.
   - Втихаря - это как? Когда тебя не будет уже, что ли?
   - Именно, май диэ чайлд, имен-но! Растащут мои книги на цитаты, и будут кричать в каждом Библио-Глобусе:
   - А вот это я же вписал тут, между строк, Леонида Ильича.
   Как говорится:
   - Рады встретить мы грача, Леонида Ильича, - потому некоторые слова в его легендарный текст:
   - Тозе вписали, - в виде редакторской правки.
  
   - Ну, и значит, отдали мне, - закончил первую часть своего вступительного слова испанский гранд-фронтовик.
   - Чт-то? - ахнула даже, привстав с дивана, СНС - Слова Не дадут Сказать.
   - Так вставки делать в Чарли Чаплина, - ответил парень.
   Далее что?
  
   И доказал, что как Бальзак - хороший парень, но:
   - Ошибался, - как все потусторонние писатели, Чацкий:
   - Много на себя взял, - из-за чего и не понял, что:
   - Давно надо было валить, - в том смысле, что:
   - Уходить, и уходить навсегда.
   С пресловутыми Мушкетерам всё ясно:
   - Только всё для себя, мадам Бонасье и короля - народу? Даже ни разу не вспомнили, если не считать тех случаев, когда били ее бывшего мужа, как кулака в его действующем лице, а остальным давали просто под зад, как будто никогда не могло случиться в далеком будущем, что они надумают:
   - Принять на себя графско-княжеские титулы - За деньхги-и. И ведь не боятся, что может вернуться Петля Мёбиуса, и начнут от заката до рассвета петь одну и ту же песню:
   - Строчи пулеметчик, не грейся, Максимка
   Нам светит не солнце - Иво керосинка.
   Имеется в виду, лампочка, которая уже тогда была спрятана в дипломате кудрявого негра, Самюэль Джексона, друга Джона Траволты, в транскрипции Квентина Тарантино, когда они подверглись нападению Бонни и Клайда, бывших работников средств массовой информации России, в кафе Черного Билла, куда иногда:
   - После пробежки по методу Форреста Гампа - и вообще многих русских - до индийского океана, и:
   - И обратно, - заходил легендарный Семь Га - Познер, чтобы попытаться соблазнить замужеством К. Собчак, которая была поставлена там заместо вышибалы-бармена.
  
   Далее, самое главное:
   - Чарли Чаплин, как все - бил людей. - Следовательно:
   - Что в нем хорошего?
   - Ми - согласны-ы, - хотел сказал Александр Генис, чтобы поддержать своего бывшего друга, но Камилла дернула его рукав пиджака:
   - Не лезь на камеру - жена увидит, - и придется тогда раскошелится на только на ЖЖ - Желтого Жука, а как любят все англичане:
   - Темно-синий Роллс Ройс, - как у этой, как ее, подруги Гарри Поттера, которая его и записала с его же слов, Дж. Роулинг, учительницы начальных классов школы номер 5, за которой мы...
   - Впрочем, об этом позже.
   И самое удивительное в этом то, что я пил в одном подвальном пивном баре вместе с этим парнем, который купил ленту для пишущей машинки:
   - Не того размера, - и самое главное, как и я, заложил свое почти новое пальто в московском ломбарде, чтобы пойти сюда, не без очереди, разумеется.
   Не знаю, как он, а я потом-таки трахнул эту Ламбардини, как она ни пряталась от меня по подъездам. Но оказалось, что не хочет больше жить с матерью, а снять комнату за сорок рублей в месяц - денег не хватает, ибо ломбард - да, но и там своя очередь на невостребованные к обратному выкупы весчи, и:
   - Хватило только вот на этот темно-малиновый сарафан с лямками через плечи, и пару долго - может всю оставшуюся жизнь - ношеных золотых колец, триста с чем-то пробы.
   В общем, та же пишущая машинка с перепутанными лентами.
   Так вот я не понимаю, почему имея такое общее с этим испанским грандом, женатым на бывшей дочери члена испанского политбюро, будущее - мы видим Чарли Чаплина с разных сторон:
   - Он сзади, а я спереди?
   Более того, я скажу вам и ответ:
   - Он смотрит, когда говорит, на директора РС и своих товарищей по редакции, особенно старших, а я, друзья мои, уж извините, как предсказал:
   - Шекспир, - на Зрительный Зал.
   Ибо, как сказал поэт Пушкин:
   - Таков поэт: как Аквилон:
   - Где хочет - там и бродит он.
   Орлу подобно он летает
   И не спросясь ни у кого
   Как Дездемона выбирает
   Кумир для сердца своего.
  
   - Заплатите ему, - сказал СНС.
   - Спасибо, не надо.
   - Тем не менее, мы уверены, что ему заплатили, чтобы попытаться занять место Берлиоза, - сказал Тоби и сказал Роби. Кто это был? Какая разница. Но думаю, нет, не скажу.
   А. Г. чтобы отвлечь К. Палью от нервной развязки, сказал:
   - Хочу рассказать тебе анекдот:
   - Приходит муж домой, а жена ему:
   - Говорят, ты выходишь замуж за Камиллу Палью, нет?
   - Да, - говорю, потому что я скоро умру от твоей ревности, и знаешь почему?
   - Знаю, спешишь к ней, к Камилле, потому что она умерла уже, как 47 лет.
   - В общем, ты - покойник-к!
   - Постой, постой 47 - это не количество лет, которые уже провели Камилла в гробнице, а год ее рождения.
   - Столько не живут. - А если и живут, то только древние Сфинксы.
   - Ты не понимаешь, она - это Лемниската, что значит Вифлеемская Звезда.
   - А ты кто тогда?
   - Я - Лев, которому она по мнению некоторых закрывает пасть, а по мнению многих - открывает эту пасть, а на самом деле, и То, и Другое, ибо эта достойная леди, закрывая и открывая пасти людей:
   - Учит их говорить.
   - Говорить?! Что именно?
   - Так, правду, естественно.
   - Неужели надо уметь закрывать и открывать пасть, чтобы говорить?
   - По-другому не получится.
   - Я думала, покойники делают свое черное дело - крадут чужих мужей - Через Книги:
   - Написала Татьяна письмо Онегину - и пропал человек, потому что в:
   - Привете, - содержится уже и Ответ, - и следовательно, стоит прочитать его, как, оказывается:
   - Вы уже находитесь в Переписке с этой Лемнискатой.
   - Вот покажи мне язык. Покажи, я тебе сказала-а! И смотри, не дай боже, если на нем есть разделительная борозда глубже чем 40 ангстрем - проще говоря:
   - Видимая невооруженным глазом, - считай ты мне соврал. И более того, далеко не в первый раз.
  
   В итоге выбрали Берлиозом Спящую Красавицу, леди СНС, Пеле, сам не зная почему:
   - Был недоволен, - а разве он хотел им быть? Ибо:
   - Вдруг будут резать и дальше?
   Хотя один раз - это обычное дело - больше:
   - Массовая фальсификация, - как на театре, где раздавали бесплатно предметы женского туалета, а они потом превращались в медвежьи шкуры, а:
   - А не подумали, что:
   - Все ли люди партейные, и достойны этой шубы - это с одной стороны, а другой наоборот:
   - Хочу ли я, чтобы меня запускали на воздушном шарике, когда начнется следующий Чемпионат Мира по футболу?
   А говорят, будут запускать всех в них, кто, имеется в виду, в:
   - Медвежьих шкурах, - или наоборот, вот точно не запомнил:
   - Запустят туды-твою тех, кто без медведя, а кто С:
   - Оставят наслаждаться, ну скажем просто:
   - Футболом, - о том, кто победит, мы - германцы, бразильцы или испаньоло - загадывать не будем, хотя это если не давно, то уже - точно - известно, но для интереса потянуть резину:
   - Надо, надо, надо.
  
   ---------------------
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

21

  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"