Я легко перебирал золотистые пряди уснувшей девушки, нежно и аккуратно, боясь разбудить. Странное чувство. Забота. Забота о ком-то кроме. Это... Это так необычно. Сейчас ее личико было безмятежно, а на губах застыла мягкая улыбка. Трогает. Вот и еще одна странность, как одна девушка может вызывать столь противоречивые чувства? Безграничную нежность, необъяснимую заботу и неконтролируемое бешенство, всепоглощающую ненависть. Как? Сколько раз он был на грани? Не сосчитать. И от убийства хрупкой девушки его отделял один крохотный шажок. До сих пор он не понимает, каким чудом удержался. Забавно сморщив носик и пробормотав его имя, девушка обняла крепче, прижалась теснее и тихо засопела, уткнувшись носом в его шею. Пальцы Князя невесомо пробежались по оголенной спине - легкая маечка давно сбилась и поднялась до самых подмышек, оставив парню манящий участок бархатистой кожи. И он не смог отказать себе в удовольствии. Да и зачем? Что-то недовольно буркнув, златовласка почти полностью на него взгромоздилась, обхватив для надежности еще и ногами. Он тихо рассмеялся - сущий ребенок. Отчего-то в ее поведении, жестах и взглядах не было извечного женского кокетства, не пыталась она и соблазнить. И это было странным. Непривычным. Просто общение. Такого Князь еще не знал. Обращаться с женщиной как с другом, а не игрушкой для постельных утех - это выбивалось из привычных моделей поведения. Но было в этом что-то притягательное. Возможно, извечное любопытство бессмертных. Он не знал ответа. Но новая сторона отношений ему безусловно нравилась. С его прежними знакомыми так бы не вышло - слишком уж они леди. Нет, человечке нельзя отказать ни в женственности, ни в гордости, ни в достоинстве. Просто она была другая. Иначе смотрела на мир. И это завораживало и притягивало. Ему нравились порой безумные идеи этой девушки, нравилась ее искренность. Губы сами расползались в улыбке при воспоминаниях о последней неделе. Где они только ни были, чем только ни занимались! Казалось, подруг совершенно не интересует чужое мнение и всеобщее порицание - они жили, как нравилось, невольно, а может, и осознанно заражая жаждой жизни окружающих. Ему нравился сумасшедший босоногий бег по безлюдным улицам под проливным дождем и под рокочущий гром в обрамлении ветвистых молний. Нравился озорной блеск глаз, стекающие по светящемуся радостью лицу струйки дождя и дикое безумство поцелуя, под грохот грома и слепящий свет молний. Ему нравились ночевки на лесном озере, ленивые ночные разговоры и взгляд устремленный в небо. В ее глазах билась свобода, а он невольно проникался ее чувствами. И да, он тоже мечтал летать. Вот только Князь Тьмы, в отличие от простой человечки, мог себе это позволить. Пусть и во второй ипостаси. Ему нравилось наблюдать за ней. Она нравилась ему любой: и бесстыдно-соблазняюще раздетая в местную одежду, с аккуратной прической и правильным макияжем, та, которой оборачиваются вслед, и обряженная в его рубашку, слишком большую для таких хрупких плеч, с высоко подкатанными рукавами, небрежно заколотыми или собранными в простой хвост волосами, с беспорядочно выбившимися прядями, с чересчур задумчивым лицом что-то колдующей над кастрюлями. Любой. И это настораживало. Она не была красавицей в его понимании. С кем-кем, а с вампирессами ей не сравниться. Пусть для человека она весьма хороша. Но было что-то в его взгляде, жестах, мимике, что заставляло задержать на ней взгляд, обернуться и захотеть остаться. Странная девушка. И лишь одного он не мог ей простить. Иногда ее глаза заволакивала дымка грусти, а взгляд устремлялся в неведомые дали. Он знал, о ком она думает, знал, к кому сбегает после каждой ссоры, знал, куда иногда пропадает. И в такие моменты он ее ненавидел. Знал, что глупо, но не мог остановиться. Губы сами произносили обидные, злые слова, а глаза сверкали бешенством и презрением. Он не желал делить новую игрушку ни с кем. Она чувствовала это и подсознательно старалась держать дистанцию, чем опять злила едва успокоившегося парня. Несвойственная нежность сменялись вспышками раздражения. И он пока не мог понять причин столь бурной реакции. Над словами друга лишь искренне посмеялся. Какая к демонам любовь?! Он тот самый ледяной Князь Тьмы, с камнем вместо сердца, безжалостная и не знающая человеческий эмоций тварь. Он всегда искусно играл в эмоции, оставаясь бесстрастным. Холодный и расчетливый, на диво изворотливый и подлый - настоящий Князь Тьмы, ее любимое дитя. Таким его знали. И боялись. И лишь здесь он ослабил контроль и позволил себе эти вспышки. К чему бы? Хороший вопрос, его следует тщательно обдумать.
Девушка вздрогнула и прижалась к нему еще теснее. С легкой улыбкой он накинул ни них легкое покрывало - все же ее шорты и короткая майка слишком неподходящая одежда пусть для летней, но ночи. Дарья с графом опять где-то бродят, изображая зачарованных. Он лишь усмехнулся. Сложно сказать, кому из них повезло меньше: голубоглазке или так неосмотрительно влюбившемуся другу. Разные миры, разная жизнь - слишком серьезные препятствия для отношений. Смогут ли? Выдержат ли? Вряд ли. Сложно. Слишком сложно. Сможет ли девушка довольствоваться короткими встречами раз в полгода? Сможет ли граф добиться каникул именно в этой реальности? Смогут ли их чувства пройти проверку расстоянием и временем? А раздражительностью и недоверием? Усталостью от слишком долгого одиночества? И стоит ли помогать другу? Не лучше ли будет просто вычеркнуть это лето из памяти? Он не мог пока ответить.
Девушка завозилась и открыла глаза.
- Алл? - чуть хрипло со сна. - А как?..
- Тс-с-с, спи, ночь на дворе.
- А Дашка? - златовласка с беспокойством заозиралась.
- Все с ней в порядке, любуется с Дэном красотами ночного леса. Спи.
- А ты? - это уже зевая и укладываясь на прежнее место.
- И я. Спи.
Еще немного повозившись, девушка опять ровно задышала. Он лишь усмехнулся. И все же ребенок. Наивный и неиспорченный ребенок. Странно, конечно, мириться именно с таким к себе отношением, особенно привыкнув к проявлению абсолютно других чувств. Но ничего не попишешь.
Завтра они возвращаются в город. Причина до банальности простая - кончилась еда. К тому же, девушки шепотом, хитро сверкая глазами, признались, что соскучились по благам цивилизации за прошедшие три дня. Подразнив неженками, все же решили уехать. Воздухом питаться мы были не готовы.
Поздним утром мы входили в квартиру, приветливо встретившую нас солнечным светом и уютом. Уют ей подарили именно девушки. Не знаю, как им это удалось, но теперь сюда тянуло вернуться. Неугомонная парочка наперегонки рванула в ванну, швырнув свои сумки у двери. Мы о них естественно споткнулись, прочувствованно выругались - ничего не меняется. Я по привычке ставил на златовласку, Дэн на свою обожаемую голубоглазку. На этот раз выиграла Дарья - и мне пришлось покорно подставлять лоб. Этому нас тоже научили они. Говорил мне папа, не водись с людьми, сынок, плохому научат. Но разве ж я слушался?
За всей этой кутерьмой мы не заметили одиноко белеющего на паркете конверта, а потом и вовсе случайно отпихнули его под тумбу. Не знаю, как сложилась бы наша жизнь, если переиграть этот момент. Не знаю, смогли бы мы быть счастливее. Не знаю, пришлось бы нам проходить через все трудности, уготованные судьбой. Не знаю и не хочу узнавать. Все случилось, как случилось. И как ни парадоксально - я ни о чем не жалею. И даже имея право выбора и зная. Во что превратиться размеренная жизнь, я бы теперь уже вполне осознанно задвинул этот конверт под тумбу.