- Потому что там демон живет, - дед вытряхнул на ладонь мятую папироску. Спичка на миг осветила морщинистое лицо, обрамленное огромной седой бородой. Сладковатый дым самосада заполнил комнату. - Потому и Черный лес.
- Какой еще демон? - внук осторожно приоткрыл печную заслонку. Маленькие лепестки пламени нетерпеливо перескакивали с щепки на щепку. Уже можно подкладывать поленце покрупнее.
- Самый настоящий демон. Души похищает, детей в лес уводит, кровь пьет, - старик задумался. - Выглядит, сказывают, как голая синяя баба с хвостом и рогами. Только умеет превращаться в обычную. И одетую.
- Копыта? - смекнул внук.
- Верно. Копыта остаются, - дед одобрительно кивнул. - Так только и отличишь. А как распознал - беги что есть мочи и не оглядывайся.
- Это всегда так, - внук прикрыл заслонку. Можно ставить горшки в печь. Сперва мясо, потом кашу из отрубей.
- Да. Оглядываться никогда нельзя, потому что прошлое - тоже демон. Пьет кровь почище синей бабы, - дед вздохнул. Суставы опять заныли. Скоро погода переменится.
- Еще лесовики бывают, - внук поправил пожелтевшую шторку. Зимняя ночь за окном медленно одевалась новым снегом.
- Бывают, - кивнул дед. - Только у них отношение к человеку разное. Случается, идет какой забулдыга тропкой, обидит лесовика, тот его в чащобу и заведет. Навсегда, стало быть.
- До смерти?
- Да нет, навсегда, - старик потянулся к висящей на стене перечной мяте. Отщипнул от пучка несколько листьев и бросил в кашу. - Есть у них особая магия. По тайной тропке водить могут век за веком. Но так насолить им - это нужно умудриться. Вообще-то лесовики добрые. Свои цели соблюдают, да за прохожим наблюдают. Мяса не едят, только ягоды, орехи и мед. Иногда охотников спасают.
- А синяя баба? - внук поежился.
- Синяя баба - демоница. Из местных, - дед поставил в печь горшок с мясом. - Раньше у нее тут капище было, еще при удмуртах. Звали ее Кутысь. Очень злой дух. Болезни насылала, если заблаговременно не задобрить.
- Задобрить? - внук отодвинулся подальше от окна.
- Жертвой, - пояснил дед. - Теперь вот капища не осталось. Старики, что помнили, перемерли все давно. Лютует баба.
- Так, может, капище поставить обратно? - засомневался внук. - И козленочка зарезать. Вдруг перестанет детей в лес уводить?
- Было бы неплохо, но место знать надо. А как лесовики с водяными воевать перестали, так и все сильные места сокрылись, - дед вздохнул. - Цивилизация. В прежние-то времена каждый полдень между ними стычка была. Я раз из-за холма наблюдал. Такое не забудешь. С одной стороны десятка два лесовиков. Все с рогатинами и дубинками. С другой, значит, водяные. Эти с корягами. У водяных женщины тоже бойкие, драться любят. И вот началось, - дед взмахнул рукой. - Эх! Словами не описать. Такое...
- А кто кого? - в глазах внука горел неподдельный интерес. Мальчишка еще.
- Не помню, - дед улыбнулся в бороду. - Сбежал тогда. Перепугался, что заметят. Кашу ставь, можно уже.
Каша поспела быстро. И уже через несколько минут старик раскладывал по мискам запеченное мясо. Достал из серванта графинчик с настойкой. Плеснул в рюмку. Для аппетита.
Ужинали молча. За окном завывал ветер. Погода и вправду переменилась, не обманули суставы. Совсем недавно медленно круживший снег теперь несся вдоль улицы с бешеной скоростью. Не дай бог в такую пору оказаться в пути.
А внук думал о синей бабе и неожиданно для себя - пожалел. Каково ей сейчас в лесу одной-одинешеньке? Бедная, бедная. Может, от того и злая, что одна? Нужно, нужно устроить капище. Пусть ее балуется козьей кровью. А детишек в лес не надо уводить. Глаза его слипались. Под мерное тиканье настенных ходиков он погрузился в сон.
Приснилась белая поляна посреди Черного леса. Деревья замерли, согнувшись под тяжестью снега. Часы отбили полночь, и на поляну по едва заметной обледеневшей тропке вышла красивая демоница. Она трижды ударила ногой, из-под ее копыт на сияющий под светом луны хрусталь льда посыпались сапфиры.