|
|
||
Моя "Надежда" с восьмого Миникона, шестое почётное". | ||
Здравствуй, папа
- Стоять, лицом к стене, - послышался снаружи приглушенный голос. В ржавом замке поскребли ключом и дверь, обиженно скрипнув, отворилась.
Толян, спешно отложив письмо, как и положено, уже стоял у своих нар, ожидая. Отбывая тут вторую пятилетку к своим сорока годам он свыкся со всеми требованиями внутреннего распорядка лагеря, включая и негласные. Сокамерник только недавно его покинул, но, очевидно, что коротать дни в одиночестве тут надолго не дают.
- Заходи, - скомандовал конвоир, заглянув перед этим в камеру и убедившись, что всё по его разумению в норме.
Гость не стал испытывать терпение надзирателя, дверь за ним тут же захлопнулась. Перед Анатолием стоял молодой парнишка, лет семнадцати на вид, впрочем, было б так, то его бы определили не сюда. Они молча смерили взглядом друг-друга. Первый взгляд решает здесь всё, даже больше чем первое слово, стоит лишь моргнуть, на миг отвести глаза и ты пропал...
Наконец каждый для себя определил предварительный статус сокамерника.
- Ну, здравствуй, папа, - неожиданно выдал новенький.
- Почему папа? - не очень доброжелательно ответил Толян.
- Так ты мне в отцы годишься. Не будем же мы с тобой рамсы бакланить за казырную шконку?
- Не будем, - смутился Толян.
- Ну тады тебе как старшему нижняя, я возраст уважаю.
- Добро.
- Я Витёк, - он протянул руку.
- Толян, - сокамерники пожали руки.
- А ты чего мрачный такой, Папа?
- Новости плохие.
Толян протянул письмо Витьку, тот быстро пробежался глазами по нему.
- Что, в условно-досрочном отказали, - посочувствовал он.
- Опять, это последний, больше пересмотра не будет, -Толян тяжело вздохнул.
- Не, не парься, папа, может чего ещё срастётся.
- Не срастётся, - горько прошептал Толян, лёг на нары и отвернулся к стене.
* * * - Толян, мать твою! Ты чё творишь, а?! Цирик же меня потом на ленточки порежет за то что не уследил, а то и срок накинет, это враз, припишет мокруху.
Эй, начальник! шухер! Помогите, мать вашу!!!
Витёк орал что есть сил, держа полуживого Толяна за ноги, не давая петле окончательно затянуться.
* * * - Толян, живой?
- Где я? - с трудом откликнулся Толян.
- Ну, здравствуй, папа. На больничке мы.
- А ты чего тут?
- Из-за тебя, вертухаи отметелили, потом только разобрались, что ты сам в петлю залез. На кой ляд?!
- Жить надоело, незачем, с этим письмом последняя надежда пропала.
- Как незачем? А жена, дети, родня?
- Да нет больше никого, мы оба из детдома. Жена умерла при родах. Я как раз сюда попал. Наткнулись мы вечером с ней на гопников. Они жену ударили, беременную. Ну, я их всех арматурой что под руку попалась...
- А ребёнок?
- Не знаю, может, умер, да если и жив, то у него теперь новая семья, наверное. Зачем ему отец зекан?
Витёк замолчал, переваривая услышанное.
- Слушай, папа, чуть не забыл, тут, пока ты кимарил, лекарь приходил, ещё для тебя маляву передал. Вот, - он протянул конверт.
- Прочти, - безразлично произнёс Толян.
'Здравствуй, папа. Я очень рад что тебя нашел. Ведь это хорошо, когда у тебя кто-то есть...'
|
|