Аннотация: Шофёр звездолёта-6: Надо же было так "законтачить"!
1. Хреновость измеряется в громозеках
Очухиваюсь. Надо мной шаманит Громозека, ощущения словно четыреста капель валерьянки не он "хлопнул", а я...
Я смотрю на него не моргая. Я даже моргнуть не могу: ни желания нету, ни сил. Он заметил мой взгляд, и теперь мы глядим друг на друга. Друг другу в глаза. Мы, наверно, глядим уже долго, и вдруг я моргаю. Не так как обычно: глаза очень плавно закрылись и столь же неспешно открылись. Как у младенца. Я, может, родился недавно? И я - долгожданный ребёнок в семье громозек?
Громозека исчез. Убежал. Или, может, ушёл не спеша: я не знаю, как быстро они могут двигаться. Да и насколько я сам сейчас "тормоз", я тоже не знаю.
Я сколько-то времени просто лежу. Без движения, да и без мыслей. Потом Громозека опять появляется, с книжкой. Я честно пытаюсь читать в ней, но строки "плывут". Тогда Громозека, подумав, постепенно увеличивает шрифт. Вскоре на весь экран моей книжки - моей, я узнал её - размахнулось одно только слово: "Предлагаю". Вечность спустя Громозека перелистывает. Шаг за шагом складывается предложение: "Предлагаю... уверенность... иной... член экипажа... пассивное наблюдение".
Чтение отняло все мои силы, и сон поменялся. Теперь это просто кошмар: разрушение варпсулы. Этот кошмар посещает и тех кто боится летать, и пилотов; хоть раз за карьеру да точно проснёшься в холодном поту, понимая: минуты полёта в варп-капсуле вдруг за мгновение стали годами, которые ты проведёшь вместе с этими всеми людьми в этом маленьком хлипком объёме. Ты знаешь, что будут и ссоры, и драки, и "выпустите меня отсюда!!!"; кому-то покажется будто к нам пристыковались и он станет дёргать стыковочный люк... В общем, всё как рисуют в ужастиках. Да, сам корабль долетит, но, возможно, не все долетят вместе с ним. А возможно - и вовсе никто...
Мне по-прежнему плохо, в башке продолжает крутиться одна "валерьянка", как то Лимпопо (сам не знаю, что это такое: сказал кто-то в мультике в детстве, вот и запомнилось странное слово). А надо мной уже два громозеки. После второго кошмара три будет?
"Громозека-1" успокоился, больше не лечит. Логично: он вряд ли эксперт по лечению жителей третьей планеты от Солнца. Ему удалось привести меня в чувство, однако когда умирающий ожил, он просто боится "испортить".
Попробую чем-то помочь в его деле. Симптомы, похоже, знакомые: был со мной случай, с ребятами на одной из "сто сорок восьмых" к планете пришли, лагерь разбили, и только челнок стартовал - разгерметизация. Мощного оборудования нет (он за ним и пошёл к кораблю), индивидуального кот наплакал... Пока залатали мы купол, все надышались инертными газами до посинения (кто-то буквально). Я, помню, заплату варил совершенно на грани сознания. Но - починили, спаслись. А потом "отходили" "со скрипом". Но до громозек я тогда, вроде, недотравился...
Меня всё сильней клонит в сон. "Громозека-1" всполошился, схватил инструменты. Я понял что будет будить, ведь откуда он знает, что сон для людей это норма? Наверное, думает что я теряю сознание... Надо сказать ему, только вот как?
Я тянусь к книжке. Второй громозека всё понял, даёт мне её. Переключаю раскладку в межплан, набираю "Мне нужно поспать". Громозеки уставились на этот текст. Понимаю, что оба не знают язык. Возвращаю к кириллице. Сон всё настойчивей тянет меня из реальности. Сопротивляюсь ему.
Как до жирафа доходит, что русского они тоже почти что не понимают. Объясняю, что для общения мне нужен список слов, которые они уже расшифровали. Кажется, это занимает не один час: не в моём состоянии чувствовать время, но не понимаем друг дружку мы долго. Наконец удаётся построить для них сообщение:
- Я... организм... нуждаюсь... низкая освещённость... малошумность... так как... организм... автономный переход в режим... временно... низкая активность... норма.
Я провалился в кошмар, в тот же самый: полёт в варп-пространстве намного короче чем должен бы быть. Навигатор не может найти маяки. Я вручную снимаю все фильтры настройки. Он ловит обрывки каких-то сигналов, потом "вычисляет" источник: совсем другой порт, и по времени их испускания (в каждый сигнал "вшиты" метки и времени и координат) я понимаю, что ходу к нему на субсвете лет десять-одиннадцать. Честно пытаюсь "настроиться", взять себя в руки, и тут-то кошмар добивает: корабль - грузовой! У него нет ни скорости, ни автономности: он не предназначен идти в дальний рейс, да ещё с экипажем!..
Опять Громозека. Мне холодно, но уже лучше. Кстати, и Громозека один... Может, хреновость измеряется "в громозеках"?
Он принялся делать какие-то манипуляции, но спохватился, взял книжку:
От манипуляций ещё полегчало. Настолько, что я даже начал елозить, попробовал встать. Громозека помог мне подняться и первое время меня "страховал". Потом, убедившись что я уже твёрдо стою на ногах, он опять потянулся за книжкой:
- Предлагаю... ознакомление... экипаж.
Почему бы и нет? Мы с ним вышли в одну из дверей, в коридор. Я (привычка - вторая натура) тотчас огляделся. Прямой коридор вёл от Т-образного пересечения с переходом вдоль борта (в борту был иллюминатор), соединяясь под острым углом с таким же как сам коридором, вовнутрь корабля. Подходя к перекрёстку, за метра так два до него я заметил проём гермостворки, такие же были на всех трёх проходах: на каждом из тех что сходились и на основном.
Я прикинул модель корабля. Нет, корабль не "наш", незнакомый. По оборудованию судя, класс Д, то есть не каботажник и не варпоход, а для дальнего космоса. Блин, я всё понял! Корабль монтёров: они прокладывали варп-путь близко с нашим, пробная варпсула люфтанула, перехлестнулась с нашим путём, обе варпсулы закономерно разрушились. Тут же, естественно, им сообщили о нас и они поспешили на помощь, а передаваемый SOS вывел их на корабль, когда уже оба мы были "в отключке". И то что их врач стал работать со мною в своём корабле и в своём медотсеке - естественно: на грузовом корабле не аптечка а пара салфеток "для галочки", да и к тому же работать чужим инструментом не самой привычной модели любой врач не будет. И то что он начал с меня тоже, вроде, логично, ведь надо с кого-то начать. Я просто был первым из тех кто попался им под руку... ну или что там у них, громозек.
И похоже что доктор тайком занимался со мной. Капитан наверняка осторожно решил сдать нас "как есть": пусть земные врачи и рискуют. А теперь врач придёт к капитану с ожившим, глядишь - тот "остынет" и спустит его ослушание "на тормозах".
Странно было другое: их доктор ведёт меня по кораблю без скафандра и даже без марлевой маски! Надеется, наши микробы их не заразят? Всем же врачам на космических трассах известно: малейшая близость молекулярной биологии - и простейшие находят себе в тебе пищу мгновенно! Они ж недостаточно сложные чтоб привередничать!
Кстати, как вижу, корабль построила раса, которая вышла на дальние рейсы недавно. Есть в нём что-то... "из раннего", что ли. Как шарообразный спускаемый аппарат "Востока", как турбины у самого фюзеляжа "Кометы" и Ту-104... Тогда всё понятно: ещё благодушные, нет ещё опыта по возвращении на карантин отправляться. Наши когда-то на околосолнечной ниже орбиты Меркурия - так, чтобы в случае "бяки" корабль в фотосферу обрушить - разок поторчали, так слушать что старшие расы советуют вмиг научились!
Мы с Громозекой приблизились к трапу, двойной спиралью лестницы Браманте пересекающему наш уровень. Мимо шёл "громозека-второй". На секунду он замер, потом подскочил к "громозеке-1", и они стали яростно спорить. А я огляделся вокруг, заглянул вверх и вниз вдоль спирального трапа. Увидел, что уровни ниже имели значительно большую чем на этой палубе высоту потолков и не всегда совпадали - понятно, что это машинные залы, склады и другие технологические отсеки. А выше был выход под купол (совсем небольшой, как фронтальный обзорник у рубки). От трапа расходились лучи-коридоры, и каждый из них разветвлялся на два.
Я представил себе планировку жилого пространства: центральный холл с трапом обрамляют комнаты-ромбы, а внешние комнаты в плане близки к треугольным. Но эта прикидка верна, если корпус - цилиндр.
"Мои" громозеки уже успокоились, оба зовут меня к трапу. Я сразу свернул "на подъём" (не к движкам же!). Они обогнали меня, заслонив на секунду от тех кто на вахте, и что-то сказали. Наверное, доложили "по форме": спасённый, мол, жив и здоров. А потом расступились.
- Спасибо за помощь. Без вас бы кранты нам... Не думали, что встретим кого-нибудь в этих местах, - сказал я на межплане.
Громозеки взглянули на того кто был вторым, не-биологом. Видимо, он был лингвист, и они ждали перевода. Он поднёс ко мне книжку:
- Я... нет понимания... так как... недостаточно данных. Отсутствие данных... звук... корреляция... текст.
Что за чёрт! Капитан на межзвёзднике на понимает межплан?! Быть такого не может! А что капитан тут присутствует, можно не сомневаться... Нормально что врач на нём не говорит, ведь команде это не нужно: с диспетчерами и кораблями других рас общается лишь капитан, в крайнем случае - штурман. Но им, капитану и штурману на корабле класса Д, без межплана никак!..
Ладно, это потом: всё равно на мою ситуацию это пока не влияет. Попробуем, как говорил мой учитель, на этих настройках.
- Констатирую... организм... близость к норме... готовность... обмен данными, - составил я.
- Корабль... отсутствие наблюдаемых повреждений, - после длительных переговоров напечатал лингвист.
- Исключительно корабль... повреждений нет... однако... крушение... путь.
Громозеки, похоже, были удивлены. К обсуждению быстро присоединился весь экипаж (в помещении стало не протолкнуться, и доктор буквально собой загораживал меня дабы толпа не расплющила).
- Корабль... путь... система... предположение.
- Предположение верно.
- Путь... изменение свойств... пространство, - набрал "мой" Громозека.
- Предположение верно.
Громозеки вдруг резко затихли. Я понял, что варпом они не владеют, а принцип считают фантастикой. Батюшки, вот это влип (ох, не зря здесь толпа громозек): ни спасатели ни грузовик не способны вернуть меня к "цивилизованным" трассам, а уж живым и подавно!
2. Инопланетный корабль
А началось всё с того что моргнула звезда. На мгновение и однократно. Но ведь звёзды моргать не умеют: при взгляде с земли они будто моргают, но это не звёзды моргают, а воздух колышется. Звёзды способны пульсировать как цефеиды или затмеваться, но это событие не однократное. Это период, ну или хотя бы цикличность. А тут ведь моргнула и светит как раньше! Сначала решили что "глюкнула" матрица на телескопе, но эта область была в поле зрения пары обзорников, так вот "у них" артефакт тоже был! Значит, был это не артефакт, это было реально!
Фантасты мгновенно "схватились" за эту сенсацию, выдвигая самые удивительные предположения. Одно из них - что между нами и этой звездой пролетел, перемещая вместе с собой часть пространства, корабль невероятно "продвинутой" цивилизации. Я как поклонник фантастики в это поверил, ведь если какая-нибудь цивилизация освоила межзвёздный полёт, то летают они к ближайшим к своей родной звёздам, не так ли (ушедших в полёт к удалённым светилам родные уже не дождутся, а уж рейс на другой конец звёздной системы и вовсе бессмыслен, ведь он по часам тех кто ждёт на планете продлится практически вечность)? А в этих полётах разгон с торможением - фазы полёта, в которых корабль летит относительно медленно - могут занять собой львиную долю полёта, поэтому "перемещение вместе с пространством", позволяющее мгновенно разгоняться до субсветовых скоростей - штука более чем актуальная.
Однако в одной из дискуссий "по ящику" видный учёный доходчиво всем объяснил, что ни один корабль не может иметь столько энергии: если использовать только те свойства пространства о которых известно учёным (то есть отбросив откровенный полёт мысли фантастов), то весь полёт кораблю нужно будет расходовать энергию, излучаемую за такое же время целой звездой!
Постепенно отсеялись все интересные версии. Буднично как-то сошлись на таком объяснении: между звездою и нашей планетой прошла, искривляя пространство своей гравитацией, чёрная дыра небольшой, звёздной или даже планетарной, массы.
Достаточно быстро об этом "космическом чуде" забыли. Конечно, не все: и фантасты и специалисты к нему возвращались, но вот обыватель - забыл. И поэтому в сторону той "подмигнувшей" звезды направляли свои инструменты всё чаще одни только энтузиасты. И вдруг - получают оттуда сигнал! Чин по чину: и узкополосный, и модулирован явно...
Что тут началось! В эту точку на небе было направлено всё что имелось, и вскоре учёные "вышли" на очень компактный источник сигнала. И мало того, тот объект маневрировал: он ускорялся - размерено, ровно, не так как бывает у астероидов при столкновениях! Этот корабль или зонд - а теперь уж никто не сомневался что он рукотворный - шёл прямиком в нашу систему. Учёные, вычислив вектор, скорость и ускорение объекта, нашли что недавно он совершал остановку или вовсе покоился долгое время. "Он изучал нас", сказали фантасты, "А теперь, когда мы вышли в космос, логично идёт на контакт!"
Очень быстро объект "заразил" всю планету: одни опасались что он к нам идёт чтобы в зародыше уничтожить потенциального конкурента создателям зонда, другие - и я в том числе - полагали, что этот контакт принесёт с собой новые знания, откроет дорогу в какое-нибудь Содружество Исследователей Галактики... Но равнодушных по мере его приближения было всё меньше.
И тут астрономы нас всех огорошили: инопланетный корабль идёт мимо нас, а не к нам! Его путь не пересекает плоскость эклиптики, хоть и проходит достаточно близко. Сидеть на планете и ждать когда он прилетит к нам (попутно готовя ему кто хлеб-соль, а кто бомбу) утратило смысл. Кто боялись прилёта - напились от радости, те кто желали - от горя, учёные же... Если б не было ажиотажа, то максимум что удалось бы им "выбить" - один или несколько зондов, запущенных парочкой стран. Но когда о "космическом чуде" гудит вся планета... Учёные объединились, сыграли на ревности "старых" и "новых" космических стран, взяли их "на слабо", и в итоге добились ни много ни мало а пилотируемой экспедиции!
Постройка корабля для неё стала новой космической гонкой, ещё более жёсткой чем первая, ведь если в "первой" космической гонке страна упускала приоритет первого спутника, она могла "отыграться" на первом пилоте, не получилось - на выходе в космос, полёте к соседним планетам... А тут - стать виновником в том что корабль не смог (не успел полететь, недостаточно мощности, топливо кончилось) долететь и обследовать нечто такое что вряд ли когда ещё встретится цивилизации, это уже "навсегда" та страна - криворукий хвастун. И не "впрячься" ведь тоже нездорово: это едва не признание некомпетентности!
Строить корабль пришлось на орбите: такую громадину в космос с земли не поднимешь. Он был не просто огромен, корабль соперничал в массе и габаритах с морскими судами. Всё что летало до этого в космос на фоне него было просто каноэ-долблёнками!
Львиную долю объёма и массы всего корабля занимало рабочее тело, тысячи тонн жидкого водорода. Они отделяли и экранировали головную, обитаемую, часть космолёта от жуткой радиации расположенных на корме ядерных ракетных двигателей.
Помимо огромных даже по меркам космических станций жилых помещений в носу корабля размещались машинные залы регенерации воздуха и мастерские, склады "свежих" ТВЭЛов и механизмы подачи их "вниз", запасы всего что душа пожелает на годы полёта... Был даже приличных размеров ангар для того чтобы перехватить и обследовать зонд, а к нему - инструмент и баллоны с различными газами, которые зонд может использовать в качестве рабочего тела.
С чего мы решили что там тоже атомный двигатель "с газом"? Ну не на химическом же топливе он так долго и интенсивно разгоняется! Стало быть - нужно рабочее тело, скорее всего это газ. Конечно, хватать в ничейных территориальных просторах чужое невежливо, но перехват нами зонда - уже иллюстрация наших возможностей, нашего выхода в космос, а если мы зонд не сломаем, а, изучив, дозаправим (создатели зонда увидят заправку по телеметрии) - то мы сообщим им о добрых намерениях.
В общем, на нашей орбите мы строили просто вершину возможностей цивилизации. Всей нашей цивилизации, всех её стран и научных сообществ, ведь для изучения инопланетного зонда мы объединились. Пожалуй, что если бы зонда и не было, его надо было придумать.
Корабль создавался стремительно даже без скидок на уникальность конструкции и габариты, поэтому и экипаж подготовить "с нуля" было некогда. Нас отбирали из действующих космонавтов. Меня пожелали иметь в экипаже практически все: без Врача, говорят, будет лететь неуютно. Врачом меня кличут за то что однажды один... в общем, дурень "приехал" на станцию сильно больной. Скрыл болезнь перед стартом. Пока суд да дело - он уже нетранспортабельный, перегрузки на возвращении не выдержал бы... Ну я его "от безнадёги" взялся лечить тем что на станции есть, и случайно практически вылечил. Так и приклеилось прозвище.
Хотел ли я сам поучаствовать в этом полёте? Конечно! Когда ещё выдастся случай?! Сейчас космонавтика стала едва не рутиной, даже сообщения о стартах и приземлениях как-то с годами сместились с первых полос всех газет на задворки "текущих событий". А тут - полететь в неизвестность, впервые за десятилетия!
Да и к тому же... Когда ещё выдастся случай стать первым? Увы, я немного тщеславен. У всех на слуху имя первого капитана, совершившего кругосветку, а всех кто делал это потом - в одиночку, на вёслах, стоя на голове - забывают за несколько месяцев.
Старт на привычном, надёжном как лом корабле на орбиту - событие, сколько ты раз ни летай! Первобытная сила, которая тащит корабль из объятий земной гравитации так впечатляет, что старт ни забыть ни привыкнуть к нему невозможно.
Когда перегрузки закончились, стало привычней. Казалось, летим как обычно на станцию: тот же полёт при дальнем сближении, те же манёвры при автономном, так же хочется взять на себя управление перед стыковкой, захват... Только, выйдя в "большой" космолёт из привёзшего нас орбитального, мы "отпустили" кораблик: он больше не нужен, на нём мы уже не вернёмся. Он сядет в обычный район приземления, но - без экипажа.
Одна за другой, "каруселью", стыковки - и весь экипаж на борту. Путь обратно отрезан. Ещё раз проверка всего корабля, сеанс связи с родными...
Минута до старта. Корабль как будто стряхнул с себя больше не нужные фермы, пустые коробки доставивших нас кораблей и отсеков монтажного дока. Они отошли, салютуя нам иглами пламени, а, разделяясь - и дружными вспышками пироболтов. "Посторонних предметов на корпусе нет", доложили из ЦУПа (они наблюдали процесс разделения с камер на фермах).
Согласно программе включились реакторы, и через минуту привычная тяжесть прижала нас к палубе - просто и буднично, без вакханалии звука, вибраций, без дикой, почти необузданной силы. Корабль разгонялся уверенно, плавно и мощно. Сначала мы шли по широкой спирали, потом по дуге "обогнали" планету, держа путь к гигантам. Пока к ним летели, я переборол внезапно возникшую фобию: первое время мне было страшно спускаться в машинное отделение, всё представлялось что бах по нам метеорит - и закроется створка, отрезав мне путь... А потом стало индифферентно, ведь если корабль сломается, то не спасётся никто. Этот вам не орбита.
По мере нашего удаления стереобаза "планета-корабль" росла. И мы и радиоастрономы "дома" пеленговали сигнал, излучаемый зондом, с каждым днём всё точнее определяя его координаты и скорость. И с каждым замером мне становилось всё более не по себе: инопланетный объект шёл с ускорением, поразительно близким к нашей "родной" гравитации. Что это, знак нам? Приманка? Но не совпадение точно, ведь космос не выпускает планеты на конвейере, по единому ГОСТу! Не может планета создателей зонда быть точно такой же как наша! Не может - и всё тут.
Полёт проходил удивительно гладко: по графику мы развернулись, замедлились, выполнили гравитационный манёвр, "подскочили" за счёт него над эклиптикой, снова взялись разгоняться... И будто бы по расписанию инопланетный объект удалось разглядеть в телескоп.
Разумеется, весь экипаж поднялся в купол рубки. Вздохнув (не любил когда в куполе крутятся лишние), капитан разрешил глянуть каждому - под обещание что посмотрев мы сейчас же уйдём. Я дождался когда подойдёт моя очередь и посмотрел. Удивился: конечно же, зонд не обязан был выглядеть так как я сам напридумывал. Однако как зонд-то он выглядеть должен! А что я увидел? "Простой" карандаш! Обыкновенный гранёный карандаш с ластиком на одном конце и щербинами на другом!
Посмотрев, я спустился из рубки на палубу ниже, к жилым помещениям. В холле у лестницы все обсуждали объект, его странную форму.
- Интересно, где чаша антенны у этого зонда? - ни к кому не обращаясь, спросил кто-то.
- Зонда? - хмыкнул радиометрист.
Мы все повернулись к нему, но он только буркнул:
- Приблизимся - сами увидите.
Мы постепенно сближались. Объект, разгоняясь, шёл по прямой, мы - по подобии ветви гиперболы. Наши дорожки сближались как эта самая ветвь и ось координат. Он перестал быть звёздочкой в иллюминаторах, обрёл едва заметный размер...
Через несколько дней, идя с вахты, я выглянул в иллюминатор. Зонд был совсем рядом, казалось что до него свободно дотянется манипулятор... Но манипулятор-то у нас на другой палубе... Зачем же тогда мы приблизились к зонду именно этим иллюминатором? Вдруг вспомнилось, как радиометрист переспросил насчёт "зонда". Я ринулся по коридору и глянул в другой иллюминатор. Зонд выглядел так же и был в том же месте на небе, а значит... Он всё ещё далеко и он просто огромен!
В тот день нас собрал капитан. Всех, включая и вахтенных.
- Ни для кого не секрет, - сказал он, - Что объект оказался не тем что мы думали. Времени, которое мы планировали его изучать, было достаточно для того чтобы зонд можно было раз десять развинтить на запчасти и снова собрать. Но его и близко не хватит даже для беглого ознакомления с таким кораблём: не факт что успеем хоть раз обойти все его помещения... Пришвартоваться так чтобы выключить двигатели мы не можем: корабль не выдержит, он не рассчитан на это. А слишком долго идти рядом - риск израсходовать топливо и потерять шанс вернуться.
Он оглядел нас:
- Но это шанс не вернуться против шанса не исследовать. Не исследовать, пожалуй, единственный за всю жизнь цивилизации встреченный инопланетный корабль. Даже если мы не вернёмся, мы передадим домой сведения, добыть которые шанс не представится больше никому и никогда. Кто за то чтобы сблизиться и вернуться, не рисковать - говорите сейчас. Начнём корректировать план - будет поздно. Один голос сомнения, и график останется старым. Осуждать никого не могу, жить-то хочется всем. Вот поэтому здесь, в рубке, все. Вот бумажки, пишите на них кто что решил и кладите написанным вниз.
Я взял листочек. "Я за чтоб исследовать сколько возможно" - и перевернул. Поздно понял что фраза корявая, но исправлять её всё же не стал: сейчас вряд ли получится лучше.
Собрав с нас записки, капитан перетасовал их как карты, уселся за стол и прочёл, держа руки под ним.
- Что ж, я это предвидел, - сказал он, - И потому рассчитал вариант с максимально длительным пребыванием у объекта. Дальние планеты сейчас расположены так что можно использовать их гравитацию при развороте, однако вернёмся совсем уж "на тонкого", экономя всё и идя "перебежками", редко включая двигатель. Решение принято. Бортинженер остаётся, остальных прошу покинуть рубку.
Я тотчас пошёл в медотсек: надо быть наготове. Начнём изучать - будут выходы в открытый космос, работы на неизвестном нам корабле, всё это в спешке... Кто-то поранится, кто-то скафандр повредит, баротравму схлопочет - всем путь в медотсек, всем ко мне. Проверяя, готовя к работе отсек, я заметил, что несколько раз пол качнулся: корабль маневрировал.
Вскоре опять общий сбор, снова в рубке. За куполом рубки темнела громада межзвёздника, перекрывая полнеба. Докладывал бортинженер:
- Визуальный осмотр показал: боковая поверхность корабля забрана ярусами правильных шестиугольных призм. Отношение высоты призм к диаметру основания - один к шести. Все призмы имеют стандартный размер и ориентированы вдоль оси корабля. Нос корабля за исключением конструкционных стоек замощён их торцами.
- Замощён? - не понял термина лингвист.
Инженер взял в руку несколько карандашей, пристукнул чуть по столу ими чтоб выровнять и показал их лингвисту с торца.
- Призмы подогнаны плотно, - продолжил он, - Однако похоже на то что они не соединяются с кораблём и друг с другом никакими кабелями или трубами: просто прикреплены подобием наших фитингов и твисторов. Похоже, что призмы - контейнеры с грузами, сам же корабль - контейнеровоз. Он идёт мимо нашей системы рутинным маршрутом, на нём и не думают обозревать космос в поисках нас. А сигнал - что-то вроде транспондера, то есть "я номер такой-то, иду курсом столько-то градусов".
- Так вот почему они не обращают внимания! - протянул радиометрист, - А я-то и "один в один" репетовал, и задом наперёд, и части местами менял, и частоты...
- Я продолжу? - бортинженер вернул на место карандаши, оставив в руке только один, - Вот здесь, на корме, "возле ластика", есть переходы и люки. Мы подошли к нему так, чтобы путь к этим люкам от нашего шлюза был максимально коротким. Как только наденем скафандры, так сразу пойдём.
- С инженером пойдут на корабль лингвист и биолог, - сказал капитан, - Неизбежен контакт.
Он вздохнул и добавил:
- Если хозяева проявят агрессию и это будет грозить гибелью кораблю - не обессудьте, я отвалю и уйду на дистанцию. Я буду спасать большинство и корабль.
Надели скафандры. Из шлюза я вышел последним, заметив что бортинженер как-то сразу направился в нужную сторону: не оглядевшись, не думая. Может, уже выходил? Так и было: от шлюза "у нас" до межзвёздника был наведён переход из каких-то подручных деталей; скрепляли же два корабля наш манипулятор и тросы.
Один звездолёт принайтован к другому канатами... Это бы больше подошло для второсортной фантастики про межпланетных пиратов. Подумалось: если хозяева нас арестуют и будут судить за пиратство, то мы не отбрешемся. Вряд ли удастся им там объяснить, что залезли не с целью ограбить.
У этого мостика бортинженер задержал меня:
- Будь осторожен: сорваться здесь ещё хуже чем со скалы, ведь если ты падаешь в пропасть, то смерть от удара о камни будет хотя бы мгновенной. А здесь - ты счастливец, если влетишь в струю двигателя и будешь разорван на атомы. Если же нет, то тебя ждёт падение в бездну. Корабль не сможет тебя подобрать. И не станет, ведь после спасательной миссии он потеряет все шансы догнать и исследовать инопланетный корабль. Конечно, ты будешь лететь вслед кораблям с дикой скоростью, но - по инерции, не ускоряясь. Они же продолжат идти с ускорением, и относительно них ты будешь лететь в тартарары всё быстрей и быстрее.
Над их кораблём возвышалось подобие мачты с площадкой, лишённой антенн.
- Это явно стыковочный блок, - бросил бортинженер, - Попробуем через него не идти: шлюза там быть не должно, а сооружать там свой шлюз и "подгонять методом научного тыка" давление и состав атмосферы займёт много времени.
Мы перешли на корабль пришельцев и стали искать другой вход. Люки на нём были оснащены простыми откидными запорами - значит, воришек они не боятся. И то хорошо: может, нам и удастся начать говорить до того как они нас застрелят. По тем же запорам понятно, что люки не могут вести к обитаемым зонам внутри корабля, ведь иначе замки их должны открываться с обеих сторон, а не только снаружи.
Лингвист, шедший сзади, присвистнул. Мы обернулись. Фонарь его шлема высвечивал створку довольно большого размера, которую мы пропустили. Подумав, он где-то нажал, и из ниши откинулась ручка. Лингвист отошёл, не решаясь нажать на неё. Это явно была рукоять для открытия люка, вот только в каком направлении и с каким усилием двигать - задачка. Положим, о направлении можно сказать, что оно не должно совпадать с направлением, в котором её, рукоять, может двинуть инерция. А также ему надлежит быть простым и удобным. Удобным... Да кто ж его знает, что именно будет удобным для инопланетного космонавта? Как у него вообще устроены руки?
Бортинженер подошёл к рукоятке и долго смотрел на неё. Прикоснулся. Отдёрнул как от огня. Наконец с собой справился, взялся и стал аккуратно, как будто она была хрупкой, качать её в разные стороны. Нежно, едва прикасаясь. Потом постепенно сильнее, сильнее... Когда она стронулась, у него округлились глаза.
- Что случилось?!
- Замок... отпирается без сервоприводов, я по усилиям чувствую...
- Впрочем, логично, - подумав, сказал он, - Ведь если корабль неисправен, то привод замка может быть обесточен.
Он сделал один оборот рукоятью, второй... Створка дрогнула, стронулась, через секунду внутри загорелась подсветка.
- Заходим в корабль?
Один за другим мы вошли. Этот шлюз был приличных размеров ангаром. Я сдуру подумал о нашем ангаре, в который хотели втащить и исследовать зонд. Стало страшно.
- Похоже, сюда при ремонте заводят контейнеры с материалами и запчастями, а катер механиков или "рукав" трапа станции подводят к стыковочному узлу. Не в доке ж такую громадину чинят? - предположил бортинженер.
Шлюз был пуст.
- Что, попробуем сунуться дальше?
Никто не ответил, но руки как будто бы сами захлопнули внешнюю створку и плотно закрыли замок. В тот же миг я почувствовал через скафандр струю воздуха: шлюз наполнялся.
Надёжный как лом барометр-анероид у люка вскоре застыл на какой-то отметке (что значили надписи на инопланетном наречии, мы на то время не знали). Мы все, не сговариваясь, глянули на датчики скафандров и ахнули: давление в них и на корабле различалось не больше чем в высокогорном селении и на берегу океана. Включили принесённый с собой газоанализатор и удивились ещё больше: не считая примесей, состав воздуха на корабле почти повторял атмосферу на нашей планете! Да, кислорода поменьше немного, но в остальном - идентично. Немного другой состав примесей можно списать на атмосферу конкретного корабля, на влияние материалов и фильтров...
Хотелось откинуть забрало, а то и раздеться, однако, подумав, решили скафандры оставить закрытыми: мало ли что.
С кораблём связи не было. Мы подождали, готовясь к контакту, однако никто не пришёл. Очень странно: открыл кто-то шлюз, потом запер. На пульте ведь наверняка это отобразилось? И что же, никто не пошёл посмотреть что случилось? Понятно, что нас они вряд ли тут думали встретить, но техник пойти и проверить-то должен? А может, корабль давно стал могилой для экипажа, и теперь он летит, выполняя данную ему когда-то команду? Стоп, а не может ли быть, что этот корабль не из другой звёздной системы, а из другого времени? Корабль, построенный нашими потомками, шёл рейсом домой, а по пути что-то случилось с пространством и временем (вспомнилось, как моргнула звезда), и корабль провалился сквозь время в далёкое прошлое - к нам. Экипаж мог погибнуть или же "тронуться"... Лучше уж первое: не хватало ещё нападения полоумного космонавта!
Лингвист в это время обследовал надписи.
- Инопланетный корабль, - сказал он уверенно, - Язык и спустя сотни лет "помнит" корни. Их письменность не коррелирует ни с одним языком, ни с нынешним ни с вымершим, известным по письменным артефактам.
Поскольку никто не входил к нам, набравшись нахальства мы двинулись к двери в корабль. Она была возле таких же огромных как внешние створок ворот. Повернув механический привод замка, мы открыли её. Этой дверью ангар сообщался с проходом, одной стороной уходившим в стыковочный блок, а в другой стороне, совсем рядом с ангаром, мы сразу нашли пультовую и помещения для экипажа. В одном помещении были откинуты два ложемента и несколько убраны в стену, в другом были найдены нами сосуды, включая открытые - видимо, пища; в одном ложементе лежал, заряжаясь, планшетный компьютер... Однако самих космонавтов в жилых помещениях не было.
Мы подождали немного и стали обследовать дальше. Напротив большого проёма ангара имелись ворота того же размера, а в них была сделана дверь. Эта дверь отделяла все сколько-нибудь "обитаемые" помещения корабля от машинного отделения.
Мы двинулись внутрь, в лабиринт переходов, изгибов, технических выступов... Страшно мне было до жути, ведь если они испугались при нашем вторжении, бросили трапезу и убежали, укрылись, то могут со страху и ломиком из-за угла приложить.
У одной гермостворки горел индикатор включённого света. За ней, в криокамере, мы и нашли экипаж, два инопланетных существа в замороженном виде. Один из пилотов лежал обнажённый на стеллаже, его парные конечности были уложены симметрично, а между телом и стеллажом был материал типа нашего аэрогеля. Второй был легко одет и валялся на палубе около двери. Пирометр показал, что температура обоих не отличается от окружающей - стало быть, оба давно здесь.
Стало понятно, что тут случилось. Этот корабль ведёт экипаж из двоих космонавтов: пока один в анабиозе, следит за полётом другой. В какой-то момент бодрствующий член экипажа зашёл в камеру анабиоза проведать или разбудить товарища, но условия в камере непригодны для долгого пребывания в ней бодрствующего организма. Космонавт не уследил за временем и стал терять сознание. Бросился к выходу, но не успел. И, возможно, погиб: мы не знаем, достаточно ли условий в камере для безопасного перехода в анабиоз или к нему надо готовить свой организм медикаментами.
Инопланетный корабль, исправный, идущий проложенным курсом, со спящими в нём космонавтами - это не просто удача! Предел, запределье мечтаний! Понятно, что наш капитан сократил число вахтенных просто донельзя, а всем остальным разрешил изучать звездолёт. Но с условием: вахту свою проводить безупречно, ведь нам наш корабль ещё нужен исправным, на нём возвращаться.
Я тоже поддался всеобщей горячке исследовать, действовать, всё узнавать, не терять ни минуты... Меня как биолога просто манил криоблок, эти двое неведомой расы, рождённых в неведомом мире... Я принялся их изучать, а точнее - его: того из двоих космонавтов кто был введён в анабиоз "по науке" я трогать не стал, не рискнул, сосредоточился на втором, который валялся. Я несколько раз приходил к нему, делал замеры, просвечивал портативной рентгеновской установкой... Строением инопланетянин от нас отличался, сильно другой была и специализация органов, однако основа его биологии с нашей перекликалась.
Я "навещал" его чаще и чаще, и в какой-то момент, никому не сказав, я взял большой гермомешок и перенёс в нём инопланетянина к нам на корабль. Создав в барокамере условия как в криокамере их корабля, я разместил его там.
Эта выходка с переносом инопланетянина вышла боком всему экипажу: о нём я подумал, введя лазарет в инфекционный режим, а мешок просто бросил на место. Дурак! Мы "схватили" подобие гриппа, все разом. Едучие, блин, их бациллы: у нас и у них биология разная, а заразили! Пришлось разбираться, лекарство придумывать...
Вдруг показалось, что я изучил космонавта-пришельца настолько что даже могу оживить. Я подумал: рискну! Капля за каплей я ввёл в его кровь биосовместимый высокотекучий низкотемпературный растворитель, привёл состав атмосферы в соответствие с атмосферой в их рубке и стал понемногу, градус за градусом, повышать в барокамере температуру. Спешить тут нельзя: как аквалангист я знаю что такое кессонка, а при повышении температуры выход газов в кровь может быть просто взрывным! Параллельно я стал стимулировать малыми токами сердце и мышцы пришельца.
За этим занятием чуть не "спалил" меня бортинженер. В последний момент я успел захлопнуть створку реанимационного блока, прямо перед его носом. Но он даже не обратил на это внимания.
- Слушай, - сказал он, - Я понимаю что ты терапевт а не "псих", но мне просто надо кому-нибудь выговориться.
Он вздохнул.
- Я не понимаю, на чём их корабль работает!
- Аннигиляция? - попробовал предположить я, понимая что эту возможность он проверял уже тысячу раз.
- По мощности больше быть нечему, по крайней мере из того что известно науке. Но ведь для этого он должен расходовать антивещество, а не банальный водород! Да, антиматерии у него полный бак, но этого бака ему на часы ускорения, а не на годы, и это если бы он его тратил! Бак полон, "под пробку"! Похоже, что это топливо не для основной силовой установки, что он его тратит в резервном или стояночном генераторе. Сейчас он расходует в двигателях обыкновенный водород, и больше ничего! Скажи мне, как он это делает? Аннигилирует водород с водородом?!
Он посидел, посопел, потом хлопнул меня по плечу:
- Ну, спасибо что выслушал. Поговорил вот с тобой, легче стало. Я всё понимаю: я в том корабле как механик по арифмометрам в суперкомпьютере...
Он удалился. Я выждал минуту и выглянул: нет, никого, показалось. А значит, действительно он ничего не заметил, иначе бы здесь собрался весь корабль. И я возвратился к пришельцу: раз начал его оживлять, отступать уже поздно...
Поскольку он был окоченевшим, лёгкие я ему стал вентилировать через трубку, которую прорезал в нескольких местах. Я подавал в неё окружающий инопланетянина воздух, а избыток воздуха (надеюсь, с продуктами газообмена) свободно выходил через дыхательные отверстия. Впрочем, значительно больший газообмен происходил через мембраны, подсоединённые к его кровотоку.
В какой-то момент задёргалось, забилось сердце, и я перевёл на другие мембраны: отсеять из крови несвойственный ей растворитель. Стала расти температура пилота: он был теплокровным! Я тотчас открыл барокамеру, резко подняв в ней температуру до комнатной, взял одеяло и плотно укутал пришельца.
Практически сразу за этим он начал дышать. Его первые вдохи были ожидаемо резкими и хаотичными. Я тотчас же выдернул трубку: ещё не хватало чтоб он подавился. Стараясь подладиться к ритму дыхания, я стал прикладывать кое-как смятую под его рот кислородную маску.
Внезапно подумал: а не мог он, замерзая "вживую", без подготовки медикаментами, или наоборот, от моей кустарной разморозки, "тронуться"? Мы опасались атак сбрендивших космонавтов на их корабле, а получим на нашем?
В какой-то момент, автоматически тыкая маской, я понял что взгляд его переменился. Он тихо смотрел на меня, мне в глаза. Я невольно сместился, его взгляд последовал точно за мной. Инстинкт хищника? Или... Как заворожённый, я тупо смотрел на него, он глядел мне в глаза... А потом его веки закрылись и снова открылись.
Я выбежал из медотсека, как будто за мною гналось привидение. Что теперь делать?! Наивно же думать, что он мне на нашем наречии скажет "приветствую, братья!", ну или хотя бы "на кой разбудил, идиот?". Что же делать?
Решение было мгновенным. Я бросился прямо на вахту, где должен был в эти минуты дежурить лингвист. Он был там, и он изучал между делом планшетный компьютер. Тот самый! Я чуть не с руками вырвал у лингвиста инопланетный планшет. Он сначала опешил, потом с воплем "Стой! Поломаешь, отдай!" побежал за мной следом. Догнал, припечатал меня к переборке, потом, продышавшись, спросил:
- Ты того... Они здесь?!
- Одного оживил... Да пусти ты!
- Дурак ты.
- Я знаю.
- И что теперь делать собрался?
Он выдрал планшет, чуть не стукнул меня им, подумал немного, слегка с ним "поколдовал" и вернул мне:
- Я буду "на стрёме". Ещё не хватало... Узнает кто - амба!.. Вот так увеличивать, так уменьшать, понял? С богом!
Вернувшись к пришельцу, я показал ему составленное лингвистом приветствие. Понял, что он ещё слаб, и поэтому зрение может слегка подводить. Увеличил ему письмена на экране, и он их прочёл. А потом его веки закрылись, и он как-то сразу обмяк.
Вне себя от обиды я вылетел из медотсека, к лингвисту:
- Что ты ему написал?! Он теряет сознание!
Подумал: "какой же я доктор: оставил в беде пациента!", вернулся к пришельцу, попробовал снова подать кислород, изменить его позу... Пришелец очнулся, попробовал что-то сказать, но язык его явно не слушался. Он потянулся к планшету и в несколько точных движений набрал на нём текст. Я почувствовал, как на меня навалился лингвист: он пытался прочесть это через плечо. Я отдал ему этот планшет: всё равно не смогу без лингвиста понять ни полслова пришельца.
Пришелец боролся с своим забытьём и пытался о чём-то поведать лингвисту, тот честно старался найти способ это понять. На планшете сменяли друг друга инопланетные тексты и знаки, которые оба вводили, читали, стирали...
Лингвист повернулся ко мне:
- Как я понял, его организм подвержен циркадному ритму. Сейчас у него наступает период покоя и темноты. Сколько времени это продлится - не знаю.
- Я буду с ним рядом. Просто наблюдать. Это его не потревожит?
- Не думаю. Ты как биолог сам знаешь, что спящие существа "выпадают" из внешнего мира.
- Может, для сна ему надо вернуть условия криокамеры?
- Ты же биолог! В природе-то, до цивилизации, где они криокамеры брали? Совсем уже... Слушай, вот тебе несколько фраз на разные случаи. Я побежал, пока там, на вахте, меня не хватились!
Инопланетный гость (всё же гость или жертва безумного похитителя?) ровно дышал, погрузившись вовнутрь своей психологии, я же мучительно думал что время идёт, уже скоро придётся нам расстыковаться. И что мне с ним делать? В мешок и тайком отнести на корабль обратно? Есть шанс что моя вопиющая глупость останется в тайне, но это - отказ от контакта при том что имел все возможности и что второй такой шанс не представится нашей планете уже никогда. Перевозчики, чьи корабли до сего дня ходили спокойным маршрутом, узнав о проникновении на их корабль как пить дать маршруты изменят. Поэтому надо рискнуть познакомить его с капитаном. Была не была!
Как только пришелец раскрыл свои веки и стало понятно что можно общаться, я предложил ему это. Точнее, сначала на свой страх и риск ввёл ему витамины, заверив что доктор я опытный. Метаболизм у пришельца был просто чудовищный: он попытался подняться практически сразу, и, пусть не без помощи, встал! Вот тогда я и предложил ему "выйти из тени".
И он согласился! Он был ещё слаб, и поэтому я всю дорогу держал его под руки. И удивился, что температура его и моя были очень близки. Впрочем, это логично: и мы и они состоим из воды на три четверти и теплокровны. А поскольку температура минимальной удельной теплоёмкости воды на наших планетах почти одинакова - значит, и мы и они оказались природой "настроены" на близкую температуру. Просто как на энергетически выгодную.
Инопланетный планшет я, конечно же, сунул в карман, но надеялся что и лингвист не ушёл ещё с вахты. Какое же счастье что мы его встретили! Он чуть меня не убил, но деваться уже было некуда. Я объяснил ему всё о чём думал: и то что контакта второго не будет, и что капитан меня может хоть вышвырнуть за борт, но для экспедиции шанс на контакт упустить лично я не позволю.
Пока мы ругались, пришелец прошёл к вертикальному ходу и профессионально, со знанием дела, разглядывал ближние техэтажи.
Отступать было поздно, и мы - я, лингвист и пришелец - отправились в рубку. Мы оба с лингвистом хотели их там подготовить, но оба замялись, промямлили что-то невнятное и расступились. Пришелец пришёл нам на помощь, попробовав первым начать разговор...
Что тут было! Весть разлетелась по кораблю - по обоим! - со скоростью взрыва. Лингвист не составил и первый вопрос для пришельца, как в рубку, толкаясь, сшибая друг друга, ворвался, как мне показалось, не весь экипаж, а как минимум вся Академия с ЦУПом, КБ и толпой журналистов в придачу! Пришлось стать враспор, чтобы эта толпа не расплющила инопланетного гостя в лепёшку.
Лингвист и пришелец передавали друг дружке планшет у меня между рук, и лингвист сообщения громко читал. Мы сказали пришельцу, что их корабль исправен, он нам ответил что дело не в нём а в каком-то "пути". Из объяснений пришельца я понял, что сам-то корабль исправен, но он сейчас словно локомотив, из-под которого вынули рельсы. А значит... Значит, предположение о том что их цивилизация перемещает куски пространства вместе с покоящимися в них кораблями верно! Ай да фантасты!
На всякий пожарный я ещё раз уверил его, что его коллегу мы не трогали. И тут (воздух всё-таки не подошёл или ещё что - не знаю) у него началось что-то вроде судорог или конвульсий.
3. Анабиоз "очумелые ручки"
Я не смеялся. Я ржал! До меня наконец-то дошло, что они мне талдычат: они ведь уверены, что врач введён мною в анабиоз по методике!
Если б они только знали! Ведь было-то как? Полетел я к ребятам (семья на два дня отпустила, считая дорогу), был повод: они принимали новейший корабль. Два дня мне хватало, ведь что тут лететь: "в перегонах" считая одиннадцать штук, каждый десять-пятнадцать минут плюс полёт к точкам варпа; поскольку шофёр, я по-свойски сигал с корабля на корабль, не заходя в пассажирские залы, а часто и не покидая перрона.
На одном перегоне в попутчиках мне оказалась команда врачей. Их летающий госпиталь "бросили" на эпидемию непонятной болезни у колонизаторов. Помимо "базового" корабля они взяли с собой медикаменты и оборудование - чуть ли не полный грузовик набралось.
В принципе, грузы давно не воруют, но сопровождать груз хозяин вполне себе может. А кое-какие и должен. Для этого в грузовиках всегда есть помещение для пассажиров - с сугубо "рабочим" минимализмом, без шика, но есть.
Доктора "свой" корабль сопровождали по очереди. Разумеется, только когда удавалось им договориться с "попутным" пилотом. Ведь по регламенту гражданский один в корабле быть не может, с гражданским экспедитором должен лететь действующий пилот. Для чего - непонятно: не станет же сопровождающий груз тыкать кнопки на пульте? Да и зачем его сопровождать? Кто его в варпсуле тронуть успеет, не перегонные монстры, на самом-то деле? Короче, меня упросили лететь с этим доктором.
В этом полёте, согласно тому же регламенту, нам полагалось иметь пристыкованный катер и в той же варп-капсуле должен идти пассажирский корабль. Врачи собирались идти с нами рядом, но в отбывающей ранее варпсуле образовалась "вакансия", и они улетели без нас: ну а что с нами будет в рутинном-то рейсе? (Я это понял практически сразу: по разрушении варпа сразу же опросил все транспондеры - ни одного "пассажирского" не было.) Так что рядом с грузовиком не нашлось ни одного подходящего для транспортировки людей "к цивилизации" аппарата. Хорошо хоть заправили наш грузовик перед этим отлётом: их, грузовых, заправляют нечасто, чтобы зря крюк к колонке не делать, а сразу грузить-разгружать.
Запас топлива, стало быть, есть. Что ещё есть? Почти ничего: недоеденный мною обед, взятый из нашей, пилотской, столовки с собой - вся еда. Медицина-лекарства - аптечка-"стандарт"...
- Диспетчеры знают, что мы здесь? - пока ещё бодро спросил меня врач.
Я ответил:
- Обратная связь невозможна, Эйнштейна читал? О том что был срыв станет ясно только тогда когда корабли не появятся там где должны.
Технически можно, конечно же, "вычислить" место обрыва, хорошие эксплуатационники это умеют. Но как ни крути, а точней одного-двух процентов маршрута не будет. Наш был коротенький, но всё равно тысяч сто пятьдесят астрономических единиц на погрешность бери. Так что "поймать" нас в новую варпсулу просто нельзя. Невозможно. Поэтому я не сказал ему: так будет лучше, иначе он просто не дал бы хоть что-нибудь делать, всё ждал бы и ждал... Говорят, в половодье вот так гибнут лоси: нащупает дно под ногами и нет чтоб доплыть до сухого пригорка - стоит и боится сойти, а вода ледяная, по шею...
Он огляделся, зачем-то открыл пару ящичков...
- Нет ничего. Это плохо... Посмотрим, может, что есть на других кораблях? Заберём, а?
- Не стоит.
- Не стоит?
- Катера нет, а швартовать грузовик к грузовику я не стану: массы огромные, миллиметровая неточность (да и другой грузовик может "не в фазу" на приближение среагировать) - и мы разломаем причальную мачту, а это разгерметизация. Скафандров у нас тоже нет, так что сам понимаешь.
- Постой... А где катер-то?
- Как где? Его твои коллеги забрали, когда должен был пристыковаться катер пилота грузовика. А когда он довёл грузовик до точки отправки и улетел за другим, твои нам катер так и не вернули.
Итак, начинаем спасаться. Приёмник здесь аховый, но навигационную частоту должен ловить адекватно. Посмотрим... Ага, есть сигнал... Свет не ближний, но топлива если слегка "пошаманить" то хватит.
Идти предстоит мимо планетной системы, она совсем рядом. В реестре портов космофлота система не значится, класс звезды "на глазок" или G или K. Я на всякий пожарный "прощупал" эфир на доступных частотах (жаль, наш корабль не "дэшка", вот там-то приёмник что надо!). Приёмник поймал их сигналы. Я расшифровывать даже не стал: бесполезно, ведь грузовик приземлиться не может, нас надо "ловить".
Строго говоря, радио не подразумевает выхода в космос. Однако всё-таки говорит о наличии технологий и строгой науки: каменным топором по наитию радио не изобретёшь. А если есть технология и желание - космос может быть делом довольно короткого времени. Есть одна "круглая" дата: между первым полётом маленького истребителя БИ-1 и первым стартом Р-7, "рабочей лошадки" космонавтов на многие годы, прошло ровно 15 лет, полетели они, соответственно, 15 мая 1942 и 15 мая 1957 года. Да, первый полёт с реактивным мотором Ме.163 совершил на год раньше "БИ-первого", но всё равно "долетели до космоса" мы удивительно быстро.
- Может, пойдём к ним? - с надеждой спросил меня доктор, - Хоть маленький шанс что помогут?
Ох, наивный. Ведь для того чтобы они нас спасли надо чтобы их SETI мониторила космос на частоте нашего передатчика и у них была техническая возможность нас перехватить, пристыковаться, создать условия для нашей жизни и довезти нас живых до планеты. Гарантировать всё это я не могу, так что надо идти мимо них до ближайшей известной цивилизации.
- До их планеты месяца три полной тягой. А теперь прикинь: вода у нас только дистиллированная. Тонн эдак двести сольём без ущерба, но только такая. Сколько протянем?
- Аааа!
Я дал ему вдоволь наистериться: авось полегчает. Хождение по потолку, взывания к сказочным персонажам и ближним родственникам, в том числе к родственникам ответственных за безобразие, решения задачи не приближают. А задача у нас тут ни много ни мало а выжить. Ради этого можно на пару минут и "сорваться" (главное - к люкам не бегать, мало ли что), но потом обязательно действовать здраво.
- Ну почему человек как медведь не способен впасть в спячку? - проныл врач, беря себя в руки.
А это идея!
- По той же причине, - сказал ему я, - По которой он физиологически не приспособлен летать, переплывать океан и нырять в Марианскую впадину. Если придумаем как это сделать, то можно попробовать.
- Как?!
- Ты у нас доктор, придумай. Я в биологии ноль.
Он задумался, это уже хорошо: вместе шансы спастись много больше. Он врач, он придумает.
А пока от него идей нет, я решил "отработать" идею "медведя". Точнее "сурка": косолапый за зиму худеет так что к весне остаётся едва половина "осеннего" веса.
Итак, что я знаю? Я знаю, что медики охлаждают организм до 30№С. При этом интенсивность обмена веществ снижается примерно вдвое, но нас это "не спасёт". Предельно низкая температура, при которой считают возможным восстановить все функции человеческого организма, биологический ноль, это 18№С. Однако уже при 24 градусах есть шанс "получить" смертельную фибрилляцию сердца, а реанимационное оборудование у нас в контейнере, в вакууме на грузовой направляющей. Нет, это не выход.
Не выход и потому что в этом режиме организм всё равно будет нуждаться в подпитке. А нечем, еды у нас на день. А нам предстоят много лет перехода к ближайшим спасателям, я даже намерен оставить включённым лишь вспомогательный блок, иначе нам топлива точно не хватит (оставить какой-нибудь энергоблок обязательно надо, иначе корабль будет тратить "стартёрные" антипротоны, а не основную "горючку" - простой водород).
Нет, если нас замораживать, то уж до жидкого азота, минус 196-ти, чтобы химические реакции остановились. Иначе никак...
Кстати, помню, читал я о эксперименте века эдак двадцатого, а может, даже и девятнадцатого. Исследователь брал маленькую аквариумную рыбку и кидал её в жидкий азот. Она превращалась в ледышку. Если потом он бросал её на пол, она разбивалась как стёклышко, если в горячую воду - то её разрывало в клочки. Но если он рыбку бросал в ледяную воду, то через некоторое время она "приходила в себя"! Похоже, вода в её клетках не успевала замёрзнуть "как надо", с образованием ледяных кристаллов, "детали" клеток кристаллы не рвали - вот при удачном режиме отогревания и появлялась возможность ожить.
Это всё хорошо, но те рыбки-то были миниатюрные и промерзали мгновенно, а нас "проморозить" достаточно быстро никак не получится... И как при реальной скорости охлаждения уберечь клеточные "запчасти" от образования ледяных кристаллов? Тут вспомнилось, как предохраняют от льда теплообменники: при насыщении инертным газом вода, замерзая, не образует крупных кристаллов! (Инертный там чисто технически, для того чтобы патрубки не разъедало. Точней, не один газ, а смесь "АКК" из аргона-ксенона-криптона).
Я повернулся к врачу (он уже успокоился, вроде):
- Ты говорил, что читал статьи по биологии в разных журналах, в том числе в старых. Вспоминай, может там что-то было? Тогда ведь аппаратура была много проще, может, что и сварганю из оборудования корабля? Что там, Lancet, Science, Nature, Наука и жизнь? Вспоминай, не вспомнишь - хана нам.
- Что вспоминать? - растерялся он, - Тему задай хоть какую-то, я по-другому не вспомню.
- Что-нибудь про охлаждение теплокровных ниже нуля. Для анабиоза. Если применить инертные газы...
Он словно встряхнулся: "Эксперименты в группе Кованова показали, что ещё при нормальном атмосферном давлении можно достичь максимальной глубины гипотермии в ноль градусов Цельсия простым охлаждением поверхности тела обычной проточной ледяной водой: благодаря инертным газам крысы впадали в гипобиоз, что позволяло сохранить органы жизнеспособными и в замороженном состоянии. Если же опыт останавливали на стадии гипотермии, то крыс можно было вернуть обратно к нормальной температуре - выживаемость животных была стопроцентной, и никаких признаков патологии у них не проявлялось" - всё более медленно прочитал по памяти доктор. На последних словах он вжался в стенку, его дико испуганный взгляд говорил, что он понял задумку.
В ту же секунду я выбежал из пультовой и унёсся в машинные залы. Готовить для нас криокамеру: отколупал кусок теплоизола от блока запитки лебёдок (они на ходу всё равно не работают) и постелил на стеллаж. Это аэрогель-СВП, то есть аэрогель сверхвысокой для своего класса материалов плотности - плотность его такова, что в нём человек "повисает" распределяя свой вес, и при этом воздух к нему проникает свободно: опрелостей точно не будет. При подготовке к полётам на "дэшках" и этому учат - тогда и не думал, что этим воспользуюсь в грузовике...
А потом я стал "наливать" в криокамеру охлаждённые газы: я снял провода с актуаторов всех подходящих к ней кранов (совсем не хотелось, чтобы корабль вдруг стал нас "спасать") и вручную открыл кран холодного контура теплообмена. Давление чуть подрастёт, до двух-трёх атмосфер, как и в контуре, но это будет спустя не один час. Успеем прийти и улечься.
Припомнилось: при охлаждении для анабиоза надо ввести релаксанты чтобы мышцы расслабились и не мешали организму охлаждаться. В аптечке их нет, это точно... Но есть у меня! Самогонка в портфеле (в подарок ребятам вёз) - крепкая как пенетратор, а пьётся - компотик компотиком.
Доктор встретил меня настороженно, что-то старательно пряча за спину. Понятно что: возле ворот в ангар-шлюз из зажимов "куда-то ушла" монтировка.
Потупившись, я подошёл к нему:
- Ты... Я это... Ну, не сердись. У меня тут вино есть домашнее... Выпьем немного - так, может, и мысли придут, а? Придумаем, как нам спастись? Мы пока с тобой живы, то можем и думать...
Вздохнув, я добрёл до ближайшего кресла и сел, уперев подбородок в ладонь. Тут спешить нежелательно: быстро и одновременно хорошо только кошки плодятся, у мух-дрозофил от излишней спешки сплошные мутации. Шаг за шагом я уговорил его выпить по первой. Потом пошло легче, я даже подумал что мало у нас алкоголя, ему может и не хватить (самого уже чуть зашатало).
И вдруг он упал. Как подкошенный. Не выпуская стакана.
Я вырубил главный движок. После тяги с обычной "земной" гравитацией тяга за счёт генератора неощутима, однако же есть. Я проверил корабль, его аварийный режим и готовность к дистанционному пуску, потом поднял с пола врача и понёс его, честно стараясь пореже взлетать к потолку, в криокамеру. Там я избавил его от одежды (примёрзнет ещё!) и поднял на стеллаж.
Он тихонько сопел в забытьи, насыщаясь инертными газами. Я поначалу лёг рядом, попробовал тоже дышать не спеша, потом понял что перед потерей сознания буду "брыкаться" и перешёл на другой стеллаж, пусть и не "мягкий".
Я замерзал и слегка задыхался, и было мне весело (Азотный наркоз? При этом давлении?! Этого быть не должно!), тело стремилось добраться до двери и выбежать их криокамеры, а остатки ума запрещали... Тоннельное зрение, яркая лампа, падение на пол, попытка куда-то ползти, как же больно... Тоннель? Раз тоннель - полетели...
Летел я, летел к свету в конце тоннеля, долетел - там тупик, а в нём лампочка. Плюнул, поплёлся обратно. Добрался до входа, а там - громозеки...
Стоп, их двигатель явно работает, ускорение очень близко к рабочему ходу нашего грузовика... А, я всё понял: буксир! Наш корабль за многие годы совсем израсходовал топливо (всё это время работал один генератор, корабль шёл на его сопутствующей тяге, примерно в сотую долю g), и его "подхватили" ближайшим буксиром. Буксиры обычно работают на каботаже, их капитанам не нужно межпланом владеть, ведь с диспетчером порта удобней на местном наречии... А что кабина похожа на "дальнюю" - может, работают долгими вахтами, может - стандартный отсек инженер присобачил.
Зачем он дал ход?.. Неужели маяк-перехватчик! Тогда всё понятно: маяк-ретранслятор с варп-каналом для передачи информации, выставленный на нашем пути, "договорился" с грузовиком и взял его на дистанционное управление. Варпсула будет открыта в момент прохождения нами условленной точки. А кто тут кого может буксировать - не вопрос: грузовик увлечёт за собой их корабль как панамакс бы тащил каравеллу Колумба.
Вот только откуда здесь варп? Вроде, не было раньше...
И тут что-то "клюнуло". Пользуясь как эталоном длиной волны излучения водорода, я объяснил им, на какой частоте надо "слушать" маяк. Их радист моментально настроился на передатчик. Так и есть, в амплитудной модуляции: "... спишь что ли? Если б не знали что ты там, то сообщение б не оставляли. Мы понимаем, корабль не "дэшка", но способ на нём долететь и остаться в живых ты найдёшь. Мы тут новую трассу монтёрим, и как по заказу она у тебя на пути. Что ты здесь полетишь мы уверены: некуда больше оттуда лететь. Как вернёшься - бутылка с тебя... шшш... Ты там не спишь что ли? Если б не знали..."
Я взял свою книжку: им надо сказать о возможности нас посетить. Заодно и спросить, вдруг они не хотят к нам? И вообще захотят ли "светиться"? Исследовать инопланетный корабль это одно, а стать известным хозяевам этого корабля - совсем другое. И я напечатал:
- Дилемма... в случае... совместное движение... возможность... посещение порта. Время в пути... минимально... изменение свойств... пространство. В случае... согласие... необходимо... поставить в известность... порт.