Чайник.И.Д. : другие произведения.

Дары Духов

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Когда колдуны смогли найти тропу из Закрытого мира и объединились с Безумными, когда защитники Дамба - птицы Нагая - потеряли разум, часть Духов объединилась, чтобы вмешаться и спасти мир. Но смогут ли их услышать и понять носители Даров: гномы, эльфы и люди? И какова в грядущих событиях роль Видящей?
  И чтобы выжить, Нагаи жертвовали своим потомством.
  (Из архивов Башни гномов)
  Затравка
  В другой раз расскажу о своем социальном статусе в прошлой жизни, достатке и прочем, поскольку это сейчас не имеет значения. Важно лишь то, что, несмотря на кучу надуманных комплексов, в своем мире я подпадала под идеал красоты, втихую при всех и искренне сама с собой радовалась этому и имела несметное количество поклонников. Что для большинства девушек в наше время не менее нужно, чем несметное количество сокровищ. Тем более что одно другому способствовало.
  В этом мире меня пока мало что радовало. Не знаю, как донести до вас мысль так, чтобы она вас шокировала в той же степени, что и меня. Еще вчера меня провожал красивый мужчина, на фоне которого я выглядела очень женственно и ранимо: невысокая рыжеволосая стройная нимфа с зелеными глазами. Именно так меня называли большая часть знакомых. Причем, несмотря на данный природой цвет волос, я не имела конопушек, а легкая россыпь веснушек под глазками придавала мне невинность и целомудрие. Какая же я была красотка!
  А сегодня я рыжая гномиха! Мелкая, прилично упитанная, с внушительным бюстом, упругой широкой попой и волосатыми руками! В насмешку кроме волос мне оставили мои прелестные зеленые глаза и россыпь веснушек.
  - Мелкая, брось дурить, иди помогай! Удивляюсь тебе. Приятно удивляюсь. Вроде по рождению ты чужачка, из тех, кто уродился криворукими, но все у тебя спорится. Вот что значит в жилах гномья кровь течет. Еще бы и Духи Гор тебя благословили, вселили в такое ладное тело истинную гномскую гарэлью*. Невеста получилась бы на загляденье. Еще бы ела получше - одни кости торчат. Тьфу, - не стесняясь отметила очередным плевком уже порядком изгвазданный пол в человеческой кузне Ионна.
  
  *Гарэлья. По гномьим поверьям, в тело подземных жителей, рожденных в горах, Духи вселяют сущность, в которой гармонично смешаны любовь к кузнечному делу, крепость духа, несгибаемая воля, умение управлять камнем и огнем и многое другое, свойственное настоящим гномам.
  
  Само собой, плеваться в своем доме гномиха бы не стала - это слишком кощунственно даже для такой грубой особи. Я незаметно скривилась, услышав ее недовольство моей тощей фигурой. Да я три месяца на диете сижу - а грудь до сих пор такая, что даже в лапы нашего гризли не поместится. Про зад вообще молчу. Одна отрада - бока больше не нависают над бедрами дополнительными грудями. Видимо, именно этот "недостаток" и имела в виду наставница.
  Наставницей Ионна стала волей случая. Очнувшись впервые в этом мире, именно ее недовольное лицо, обрамленное неделю нечёсаной коричневой гривой, на фоне темно-серого потолка я имела счастье лицезреть в первые секунды. Потом она скривила нос, открыла рот, и я малодушно закрыла глаза. Картина до неправдоподобия чудовищная - особенно ее сколотые со всех сторон зубы.
  Лежа с закрытыми глазами, я ощутила несколько недружелюбных тычков пальцами. Увесистая затрещина поставила точку в моем абстрагировании от этого мира.
  - Ты кто? - Спросило лицо.
  Интересно, если я отвечу тривиальное "конь в пальто", она примет это на свой счет и сравняет количество наших зубов? Нет, мне мои дороги. Мне вообще во мне все очень дорого. В тот момент я еще пребывала во власти своего предыдущего отражения в зеркале и не знала, что жалеть мне в себе больше нечего, иначе бы кроме коня и других животных вспомнила.
  - Анна.
  - Тезки, значит, почти. Иоанна, какому из моих братьев ты настолько не угодила, что он запулил тебя в мое жилище?
  Мои брови поплыли вслед за мозгами в неведомые дали. Размышлять, о чем она ведет разговор, не хотелось в принципе, как и видеть ее лицо. Но раз я нахожусь на чужой территории, было бы неплохо узнать хотя бы, где именно эта территория. А потом уже подумаю, кто кого пулял и возможно ли в принципе, чтобы мое тело использовали до такой степени не по назначению.
  Я еще раз с усилием моргнула и уставилась на страшное лицо:
  - А где я?
  - Никак отшибло мозги в полете? - Как-то я не уловила, то был сарказм или мнимое сочувствие.
  Я продолжила многозначительно отмалчиваться, выдавая тихое сопение за тактичность. Кстати, неужели это я так громко соплю? Заболела или после неудачного приземления у меня проблемы с носовой перегородкой? Осторожно приподняв руку (вдруг сломана), пошевелила пальцами, поднеся их к носу - проверить целостность ценного элемента собственного лица - и громко, забыв о привычной (в моем родном мире) роли нимфы, ругнулась.
  Закрыла глаза еще раз и вновь поднесла руку к лицу, на этот раз целенаправленно к глазам.
  - Это что за хрень?
  Тетка вымученно протрубила:
  - И за что мне это?
  Я молча ожидала вразумительного ответа хоть от кого-то: мироздания или этой страшной женщины. Моя рука, нет ни так - моя изумительная когда-то белая ручка с тонкой кистью и длинными музыкальными пальцами (которые, кстати, не только притворяться такими умели, но и извлекали чудесные звуки из лютни) - превратилась в красную волосатую лапу с короткими пальцами, которые кто-то укоротил топориком. Опять не так. Топориком аккуратно вырубили средние фаланги пальцев, срастив между собой первую и третью. На этих отростках каким-то чудом выросли узкие коготки неопределенного цвета и топорщились светло-рыжие волоски, мелкие, но страшно противные.
  Мироздание не хотело даже думать о причинах появлении такого уродства на свете, а тетка продолжала что-то гундосить, не относящееся к моему вопросу. Я нехотя подняла к своему лицу, которое все еще глядело в серый потолок, вторую руку. И вновь увидела лапу. Не понимаю, как чужие лапы реагируют на сигналы моего мозга.
  - Долго еще лежать думаешь? Мне работать пора, да и тебя наверняка свои ищут. Ты из какого рода?
  Не отойдя от первого ступора, я плавно погрузилась во внеочередной.
  - Что вы имеете в виду? - Осторожно уточнила я.
  - Кто мы? - Потрясенно огляделась по сторонам моя собеседница в ответ.
  Я заставила себя думать. Тетка не знает вежливого обращения, живет в склепе, очень страшная, наверняка и ее братья такие же. Утверждает, что меня запулили в дверной проем. Может это семья маньяков-людоедов? Как я вообще сюда попала? Паника растянулась кордоном, готовая в любой момент пойти в атаку. Пока что ее сдерживали лишь мои лапы. Точнее пока что паника была стянута к мыслям о лапах. Под таким гнетом даже страх перед маньяками отступал.
  - А я где? - Решила я все же прояснить ситуацию еще раз.
  В ответ раздалось утробное оханье, и тетка снизошла до объяснений:
   - Дома у меня.
  А, ну так бы сразу. Вот и понятно все стало. Издевается что ли?
  - А дом где? - Не сдавалась я.
  - Девка, ты издеваешься? - Лицо угрожающе приблизилось, нарушая мою интимную зону.
  - Нет, что вы, я просто забыла! - Поспешно отнекалась я. - Видимо, действительно, что-то в голове повредилось.
  В ответ грозно выдохнули, но лицо убралось. Она даже по сторонам не стала оглядываться в поисках второго моего собеседника.
  - В деревне, где же еще!
  Сказала, как отрезала. Глаза сами собой закрылись, иначе грозили закатиться в бешенстве. Похоже не издевается. Ладно, надо вставать. Действительно разлеглась, как больная. Вроде даже не ломит нигде. Я дернула ногами - не связаны. Может, пытать меня маньяки не будут? Или забыли сестру уведомить, что сегодня на ужин мясо? По-человечески, надо их предупредить лапы отрубить мне перед едой, а то они весь аппетит себе испортят.
  Шутки у меня - закачаешься.
  Я подтянула себя за коленки кверху и, спружинив, встала. Кстати, очень легко так встала, как заправская гимнастка. Гибкость, видимо, бонусом к лапам шла. Я автоматически опустила глаза на лапы и прищурилась, уперев взгляд в два огромных полушария, прикрепленных на мою красивую упругую грудь второго размера. Похоже, я точно стала жертвой шутника. Или шутников. Узнаю кто, сырыми загрызу, не побрезгую. Наверняка все это время за мной наблюдали. Надо брать себя в руки и делать правильное выражение лица.
  Я отчетливо хмыкнула, вызвав удивление тетки, и насмешливо потыкала своими пальцами-наперстками в накладную грудь. Вот это визуальные эффекты! И не поскупился же кто-то на меня. Наверняка какая-нибудь ревнивая пассия одного из моих ухажеров. А может и так называемые подруги постарались, вечно завидуют. Я вздохнула, жалея себя. Грудь колыхнулась, впечатлив меня массой. Забыв про зрителей, приподняла ее ладонями. Полушария радостно расползлись на моих маленьких ладошках и свесились вниз.
  Не поняла, мне что операцию сделали? Без паники, здесь зрители. Это чья-то шутка, и наверняка даже тактильные ощущения имеют какое-то объяснение. Я глубоко вздохнула и шумно выдохнула.
  - Чего вздыхаешь жалостливо? Никто тебя тут не съест, - тут же раздалось от тетки.
  Мысли такое страшилище точно читает не умеет, но много мозгов не надо, чтобы понять, до чего я додумалась в первые минуты после пробуждения.
  - А зеркало в вашем цирке есть?
  - Цирк уже давно к нам не приезжал, нельзя им теперь, да и внутрь их балагана посторонних не пускают - откуда мне знать, есть ли у них зеркало, - пожала плечами рассудительная барышня.
  Плечо раздраженно дернулось и устремилось вверх. До тика один шаг, судя по ощущениям. Хорошо, поговорим по их правилам. Судя по сценарию, я попала в хижину древнего человека.
  - А у вас в доме есть зеркало? - Поинтересовалась максимально корректно.
  - Чего ж не быть? Есть, конечно.
  С этими словами она полезла куда-то за грубо сколоченные лавки. Не иначе сейчас достанет почерневший отполированный металлический осколок. Громко кряхтя от натуги, та выкатила откуда-то из глубины ниши прямоугольную раму, действительно, металлическую. Однако она служила оправой настоящему зеркалу. Не дожидаясь, пока она развернет его ко мне и удобно установит, я подскочила к тетке, впиваясь взглядом в отражающую поверхность, и заорала. Орала от души, с вдохновением, неустанно извлекая из себя звук на одной звонкой ноте. Крик оборвался, когда тетка стукнула меня ладонью по макушке. От души приложила, я даже присела, невольно сравнив себя с забитым гвоздем.
  - Чего орешь, как глуповатая? И вообще ты странная. Ты здорова?
  - Нет, конечно! - Вновь заорала я. И снова получила. На этот раз по затылку. Шлепок был почти добродушный. Видно, пожалела меня, блаженную.
  - Че ж не лечишься? - Сочувственно поинтересовалась тетка.
  - Да видимо с этого дня и начну, - уверенно ответила я, жадно рассматривая себя в зеркале.
  Вот это грим! Я даже поверила в первые секунды. Пока по голове не огребла. Удивительным во мне было всё, начиная от коротких ручек и таких же несуразно коротких ног до внушительной груди, из-за которой я при всем желании, даже нагнувшись, не могла рассмотреть носки собственных ступней. Просто потому что мягкие полушария шлепали меня по носу. На мне красовалось нарядное платьице в белый горошек, которое устроило бы мою 5-летнюю племянницу в праздничный выходной. Радовали бантики на пышных рукавчиках и белый поясок с золотой пряжкой над короткой пышной юбочкой. Короткие ноги, кстати, были стройными и худыми, отчего упитанное тело казалось непропорциональным. Однако именно этот факт вкупе с моими собственными зелеными глазами, рыжими волосами и веснушками на верхней части щек убедили меня в том, что зеркало нарочно искажает мою фигуру и черты лица. Поэтому и рост коротковат для человеческого. И я вновь украдкой огляделась по сторонам в поисках видеокамер. Но, видимо, профессионалы работали, ничего не видно.
  Ладно, когда еще так повеселиться удастся за чужой счёт. Я подмигнула отражению и вгляделась в лицо. Зеркало, конечно, чудесное, надо же, как меня приплюснуло. И рост уменьшился, и нос расплющился, и подбородок какой-то квадратненький стал. А в остальном и не изменилась почти. Не доработали верхнюю часть отражающей поверхности.
  - Там жена уже мясо начинает разделывать. Долго тебе тут еще? - Заглянувший карлик впечатлял шириной плеч и басом. И это не считая подтекста: мясо они собираются разделывать, и спрашивают, не освежевали ли еще тушку. Я вновь испугалась, засомневавшись, что ради меня наняли столько актеров.
  - Да тут девка ваша приблудная чудит, - отозвалась "моя" тетка.
  - Какая еще девка? - Он повращал глазами, и сделал вид, что только сейчас меня увидел, а до этого знать не знал о существовании будущего ужина.
  - Как сюда попала человечка? - Спросил вошедший, подозрительно глядя на Ионну. - Опять ты дурью маешься, глупая?
  Ого, прямо как она со мной обращается. Даже радостно стало в предвкушении дальнейшего диалога.
  - Какая она тебе человечка, слепой болван? - Взвилась тетка в ответ. - Гномка она!
  - Я, может, и слеповат стал с возрастом, но знаний у меня всегда побольше было. Ты же разгильдяйкой была, все занятия у наставника пропускала, вот и живешь теперь так, как заслуживаешь. А я хорошо со стихиями управляюсь, и уж разглядеть, есть ли в девочке гарэлья, точно могу.
  Ионна изумленно внимала брату. Посмотрела на меня и, прищурившись, выдвинула нижнюю челюсть вперед. Закусила верхнюю губу и поводила ртом из стороны в сторону. Видимо, это знак высшей вдумчивости.
  - Ты хочешь сказать, что она шпио-о-онка? - Протянула, злобно зыркнув на меня. Водить ртом при этом не перестала, отчего я чуть не лопнула. От страха, конечно же.
  Тот в свою очередь задумался.
  - Да нет, вряд ли. Она похоже сама не в курсе, кто она. Какой-то сумбур в ее мыслях. Вроде снаружи настоящая гномка. Такой морок нельзя навести.
  А он типа и мысли мои читать умеет?
  - Надо ее к Голове отвести, чтобы точно определить, кто она, - подытожил мужик.
  Прямо дурдом. Какие гномы? Какие шпионы. Прямо театральная пьеса. У них тут в реквизите и говорящая Голова специально для меня заготовлена? И что она вещать будет?
  Ионна без слов выразила согласие, направившись к двери. У порога оба притормозили, обнаружив, что я так и осталась стоять в глубине пещеры перед зеркалом.
  - Пошли, чего встала? - Вежливо предложила тетка.
  - Торопись, судьба твоя решается, - в унисон проворчал братец.
  Я пожала плечами и отправилась следом. Квест, видать, затяжной заказали. И комнат несколько. Недешёвый. Кто-то меня дюже любит.
  Хозяйка поковырялась у замка, когда мы все оказались снаружи, дернула за дверь, проверяя надежность засова, и вызывая очередную насмешку родственника, и отвесила легкую затрещину моему затылку. А я-то тут при чем? Возмущение проглотила, поскольку от этой девахи, по недоразумению считавшейся женщиной, можно было и посильнее схлопотать. Как же не люблю тех, кто самоутверждается за счет бедных и юродивых.
  Я осмотрелась. По бокам красовались такие же серые стены, уходящие ввысь, свод терялся в темноте. Освещения как такого не было, свет падал только из двух проемов в противоположном конце туннеля, поэтому окружающая обстановка казалась особенно мрачной. Кроме двери Ионны других проемов поблизости не наблюдалось. Потоптавшись еще немного, наша небольшая группа двинулась по направлению источников света.
  Шагов через десять справа и слева почти на одной прямой показались две приоткрытые двери, из-за них и проникало освещение. Кстати, ламп я не видела, как и люстр. Правда, факелы тоже на глаза не попадались, поэтому я пока не поняла, что генерировало электричество.
  Еще шагов через десять мы свернули по туннелю влево и вышли из нутра этого каменного червя. Правда, открывшееся пространство тоже не порадовало наличием неба и притоком свежего воздуха. Кстати, запахи здесь витали затхлые, как в погребе, который периодически подтапливает во время оттепели.
  Помещение напоминало грот, и было хорошо освещено, в отличие от предыдущего коридора. Правда, никаких светильников я так и не увидела. Ничем примечательным пещера не выделялась. Из нее отходило несколько ответвлений, терявшихся в темноте. Внутри не было ни души. Брат Ионны, не задерживаясь, пересек открытое пространство и свернул во второй справа проход. Здесь наблюдалось некое разнообразие: мы стали подниматься по вырубленной прямо в скальной породе лестнице. Ступени были хорошо отшлифованы, словно по ним ежедневно бегало около сотни человек. И хотя этот недостаток не поощряется психологами, я принялась их считать. На 122 я сбилась. Точнее сбилось мое дыхание: то ли сказалось отсутствие спортивной подготовки, то ли тело мне подсунули с изъяном. Все-таки в голову понемногу закрадывались опасные мысли о подозрительной реалистичности происходящего. Да и рост сопровождающих этим подозрениям способствовал. Я все-таки догадалась сопоставить тот факт, что смотрю на них снизу вверх, а ведь они явно были карликами. Да и моё любимое тело не заметило бы и пятисот ступеней. Так, слегка бы вспотело. Все-таки я следила за внешностью.
  Лестница закончилась прямо перед кованной дверью. Работа мастера поражала выверенной точностью узоров: мелкие цветы, травинки, горы и моря создавали целую картину, тянущую на произведение искусства. Брат Ионны стукнул по двери примостившимся на незамеченной мною прежде настенной полочке железным молоточком. Дверь тут же раскрылась, точно кто-то за ней ждал условного сигнала. Я проскользнула следом за попутчиками и обмерла, разглядев по бокам стражников. Начиная от порога те попарно размещались вдоль стены на небольшом расстоянии друг от друга. Невысокие то ли упитанные, то ли накаченные мужики были одеты в кольчуги и шлемы, из-под которых было невозможно разглядеть черты их лиц. Мой внутренний риторический вопрос, кто тут в подземелье может им навредить и зачем одевать на себя полное обмундирование, остался, естественно, без ответа.
  Холодок неприятного предчувствия обволакивал меня, не хуже предутреннего тумана. Боюсь, как бы мне не хотелось верить в обратное, но происходящее больше не тянуло на розыгрыш. В конце концов, где они столько карликов, похожих на сказочных гномов, для меня набрали? Но как я могла очутиться здесь? Нет, я, конечно, смотрела фильмы по сказкам Толкиена, но поверить в существование параллельных миров никогда не могла. Даже наличие Бермудского треугольника, который в качестве доказательства любила приводить одна из моих настоящих подруг, меня не убеждало. Ну, появлялись кораблики, ну исчезали. Людей же, которые могли бы рассказать о чудесном перемещении, никто не нашел! Я скорее готова была поверить в существование машины времени. Кто знает, кто прежде жил на Земле. Но это никак не объясняло моего внешнего вида. Что же тогда произошло? Невидимый портал, колдовской обряд по перемещению душ, проведенный специально для меня? Кстати, почему тогда ЭТИ сказали, что у меня нет души? И как вообще я их понимаю? Или к телу все-таки прилагалась какие-никакие мозги и знания? Надо срочно остановиться и передохнуть. В моей голове поселились злобные гоблины и вытанцовывали веселый танец. Почему гоблины? А почему бы и нет! Раз тут есть гномы, то и гоблины просто обязаны быть!
  Я внезапно одернула себя, постаравшись собраться. Если всё это правда, и никакой не розыгрыш, мне стоит подумать о своей линии поведения. Ведь по заверениям гномов сейчас будет решаться моя судьба. А если их что-то не устроит, меня что убьют? Мне срочно надо отвлечься от надвигающейся паники. Я осмотрелась по сторонам, рассматривая коридор, по которому меня вел конвоиры. Как-то внезапно я перестала себя ощущать участницей реалити-шоу.
  Здесь обстановка выглядела иначе, чем на нижнем уровне. Коридор больше не походил на нутро изголодавшегося червя. Этот состоял из анфилады нешироких комнат, каждая из которых была чем-то привлекательна. Самая первая все еще имела серые оттенки, но полы уже были выложены красивыми плитами, напоминающими мраморные, только были не такими гладкими. Серые цвета причудливо смешивались с красными, коричневыми и зелеными, образуя затейливые узоры и притягивая взгляд. А стены приобрели оттенок жженой умбры. Причем в этом коридоре было светло, как днем, но источников света я так и не заметила.
  Вторая комната, которую отделяла от первой высокая арка с полукруглыми сводами, почти ничем не отличалась от предыдущей, но здесь по бокам периодически появлялись кованные двери, закрытые, и никак не могущие удовлетворить мое любопытство. Третья часть коридора была перегорожена очередной дверью, но ее предусмотрительно раскрыли перед нами стражники, и на меня пахнуло свежестью океана. Впрочем, здесь, на верхних этажах, изначально не чувствовалось спертости воздуха. Но, только зайдя сюда, я поняла, как многого лишалась, так и ни разу не приняв предложения кавалеров слетать куда-нибудь на Мальдивы. В этом была виновата моя фобия перед полетами. Чарующий морской запах сводил с ума.
  Эта комната была значительно шире предыдущих. Цветовую гамму на полу разбавили синие и голубые вкрапления неизвестной породы, а украсили панно с использованием бирюзы, малахита и каких-то неведомых мне самоцветов, синих и голубых оттенков. При чем настолько искусно, что создавалась картина полноценного океана, сливающегося на горизонте с кромкой предрассветного неба. Потрясающе! Так бы стояла и любовалась, вдыхая неведомо откуда бравшиеся запахи морского бриза. Казалось, до меня даже долетают капли. Но мое искреннее восхищение было прервано очередным подзатыльником. Мне стало обидно.
  - Да сколько можно! - Возмущение рвалось из глубин души, оскорбленной в самых лучших чувствах.
  - И чего ты замерла?
  - Так красота же неимоверная, - попыталась указать на очевидное.
  - Где? - Удивилась Ионна, проследив за моим взглядом. - О чем это она? - Обратилась та к родственнику.
  - Она видит то, чего не видишь ты, недоучка. Здесь прекрасная панорама океана, которую могут узреть либо достойные, либо прошедшие обучение, либо имеющие склонности.
  К чему имеющие склонности он, конечно, не уточнил, а я не успела спросить, потому что обозлившаяся тетка взяла меня за руку и потащила дальше. По дороге я успела отметить для себя, что по другую сторону комнаты картины не было, но стояли лавки, оббитые какое-то материей, наверняка мягкие. Видимо, предназначенные для тех, кто пришел полюбоваться океаном.
  Четвертая комната вновь отделялась дверью. Она, как близнец, была похожа на первую, что меня, уже ошеломленную предыдущим зрелищем, разочаровало. Неожиданно родственник Ионны решил меня развлечь разговором.
  - Давно ты у нас? - Начал он сразу интимные вопросы задавать.
  - Не слишком, - не спешила я откровенничать.
  - С Головой лучше не шути и не лицедействуй.
  Поняла, не дура шутки шутить с самой головой. Я степенно кивнула, не желая разочаровывать собеседника. Тот напрягся, но, видимо, что-то во мне убедило его поверить моему жесту.
  Оказалось, что для беседы было выбрано самое подходящее время. После четвертой комнаты перед нами раскинулась широчайшая зала, выполненная в огненных и серых цветах. Ее функциональное назначение изумляло. Посредине залы разместили нечто, напоминающее огромный квадратный фонтан. Чаша, куда предположительно стекала вода, присутствовала, а бьющие в небо струи отсутствовали. В принимающей емкости вертикальным каскадом располагались металлические трубы, а по ним вниз стекала режущая глаза светом красная вода. Я, опасаясь рывка за руку, стремительно рванула к "фонтану", рассмотреть сооружение поближе. По трубам стекала, подобная жидкому огню, лава! Вокруг огненной чаши стояли удобные кресла и скамьи, навевая мысли об уютном домашнем вечере семьи вокруг камина. Вот только камин внушал здоровые опасения. Жар от него доходил даже через спинки кресел.
  Подобные трубы с чашами поменьше присутствовали и в других частях зала, а кое-где лава сквозь специально прорубленные трещины в полу собиралась в лужи и запланировано сбегала по каменным ступеням. Между этими неординарными очагами живописными скульптурными ансамблями неизвестный архитектор (скорее всего, неизвестен он был только мне) разбросал каменные глыбы, которые, подобно деревьям, шли аллеями или образовывали небольшие группы.
  Около некоторых очагов поменьше сидели карлики... или все же настоящие гномы, о чем-то тихо разговаривая, и даже парочки, которые, взявшись за руки, молча смотрели на жидкий огонь. Ионна все-таки прервала мое созерцание и, молча ухватив на рукав, потащила дальше.
  За дверьми скрывалась еще одна немаленькая светлая зала. Сделанная словно из прозрачного горного хрусталя, она навевала мысли о резиденции Снежной Королевы. Дополнял впечатление стоящий в конце комнаты хрустальный трон. Мне подумалось, что сидеть на таком также холодно и неуютно, как и лежать в его родственнике из наших сказок про Спящую красавицу.
  На троне предсказуемо сидел гном. Больше в зале, не считая стражей, никого не было. То ли день сегодня не приемный, то ли мое дело требовало соблюдения тайны. А то, что собрались здесь по мою душу, не вызывало никаких сомнений.
  Сопровождающие остановились у самых дверей. Я застыла рядом с ними.
  - Иди, - сквозь зубы процедила Ионна.
  Зачем мне куда-то идти? Мне и здесь неплохо, свои нелюди рядом, зачем мне торопиться? Это я так подумала, а ноги уже пошли сами вперед. Всегда подозревала себя в неуемном экстремизме и намечающемся мазохизме.
  - Кто ты? - Раздался тихий приятный голос.
  Я нахмурилась: может все-таки в рифму ответить? И вообще обещали рассказать, а сами расспрашивают. Но вслух ответила:
  - Анна.
  - Это скорее гномье имя, но при этом суть твоя неясна.
  Я молчала, это же не было вопросом?
  - Откуда ты к нам попала?
  Тоже интересный вопрос, который я с легкостью могу отнести в разряд риторических, но в этот раз от меня ждали ответа.
  - Из России, - по-моему, мои ответы стали до боли напоминать объяснения гномки.
  - Россия расположена в другом мире?
  От такой информации и предположения я дернулась и задумалась, пытаясь вспомнить, как я могла перенестись в другой мир, не заметив перехода. Такого не может быть!
  - Расскажи свое последнее воспоминание, - раздался приказ совсем близко. Оказывается, я подошла практически вплотную к трону, и теперь могла беспрепятственно разглядывать носителя голоса. Удивительно, что тут так безалаберно налажена система охраны представителя власти. А вдруг я все же шпион или убийца?
  - В тебе нет злых мыслей. В хрустальном тронном зале невозможно скрыть злые намерения, - любезно просветил меня гном.
  А он был довольно симпатичным. Тело, конечно, коротковато, и живот уже намечается, зато бороды, приписываемой в сказках гномам, нет. И вообще лицо гладкое, как после бритвы, а сзади волосы собраны в высокий конский хвост. Такие обычно в фэнтези эльфам рисуют.
  Он вдруг улыбнулся, и я вновь запаниковала: читают они мои мысли что ли, или у меня все на лице крупными буквами написано. Желающих меня успокоить не нашлось, и я сосредоточилась на попытках воссоздать последнее воспоминание. Но память меня не слушалась, а воображение дорисовало гному длинные ноги. Руки в принципе и так казались идеальными. Взмахом фантазии я подтянула правителю пресс, и мужчина стал гораздо представительнее. Остановил мой творческий процесс смущенный вид Головы, еле слышные смешки стражников и возмущенный кашель Ионны, так и маячившей где-то на заднем плане.
  Да что же это такое! Помечтать спокойно не дают. И вообще: что я теряю?
  - Вы что мои мысли читаете? - Строгим тоном учительницы поинтересовалась я у главного гнома.
  - Да, это Хрустальный зал, - пояснил он. - Мы в нем многие онорео вели приемы послов других народов. Здесь невозможно скрывать мысли, если ты не маг.
  - Вы все читаете мысли друг у друга?
  - Нет, - он покорно давал ответы на мои вопросы, заданные приказным тоном, но я не увлеклась дальнейшей фантазией раб-госпожа.
  - А почему у меня читаете? - Настойчиво продолжила допрос.
  - Потому что у тебя нет простейшей материнской заслонки, которая образуется при первом глотке грудного молока. Даже у детей гномов мы не можем читать мысли. Если, конечно, не ставить это самоцелью. Тогда прочитать можно, если тот, мысли которого пытаются распознать - гном или человек - не прошел дополнительного обучения. У эльфа без обучения ничего нельзя прочитать. Хотя опытный менталист может и их защиту обойти.
  - Ясно. А мне можете поставить подобный блок? Ведь я теперь вроде как гном?...
  - Но как? - Явно растерялся правитель. - У меня нет грудного молока.
  - Но кто-то ведь мне может его поставить?
  - Да, твоя мать.
  - Моей матери здесь нет, и вряд ли она сюда перенесется. И даже если перенесется, то вопрос с грудным молоком тоже надо будет как-то урегулировать. Я что единственная в этом мире гномка без этой заслонки?
  - Да, Иоанна.
  - Плохо.
  Как интересно он переиначил моё исконное имя. Я задумалась. Голова тоже о чем-то замечтался. Мне совершенно не нравилась эта обнаженка мыслей.
  - Это отличная возможность проверить ваших специалистов. Магов, волшебников, колдунов или кто там у вас профилируется на этих вопросах. Позовите кого-нибудь, наверняка, они придумают, как поставить мне простейшую заслонку.
  - Вообще-то мы собрались здесь для решения других вопросов, но почему бы действительно не проверить наших уважаемых мудрецов.
  Он повел глазами в сторону за мою спину, и я услышала чьи-то негромкие удаляющиеся шаги.
  - Если вы так легко читаете мои мысли, к чему ваши расспросы? Разве вы сами не можете узнать, как я попала в ваш мир?
  - Я читаю мысли, но заглянуть в память - не в моих силах. Ты должна вспомнить предшествующие события сама.
  Я вновь замолчала. Помню, что в последний вечер ходила на свидание. Мужчина мне сильно нравился, но я всё равно чего-то боялась, не давала отношениям перешагнуть невидимую планку и перейти на следующий уровень. И дело не в ложной скромности или целомудрии, они мало присущи 23-летней девушки моего времени. Нет, в интимной плане у нас всё было хорошо. Но этого оказалось мало.
  Мы стояли на парапете набережной, волны расшалившейся широкой реки подходили к самым ногам, заигрывая с кончиками моих туфелек-лодочек. Я рассеянно кидала вдаль крошки от булки, подманивая уток. Рядом прошла нестарая бабушка, попросив денег. Мой мужчина приобнял меня, отворачиваясь. Я недоуменно посмотрела на нищенку, не понимая, что ей мешает заработать на хлеб. "Дайте денег на еду", - словно прочитала она мои мысли. Я хмыкнула и протянула ей остаток багета. Если голодная, не откажется. Женщина посмотрела на меня, на моего спутника, подошла ближе и, выбросив руку из-за спины, резко пронзила чем-то острым мою грудь.
  Удивительно, но я не могла вспомнить этого по дороге к Голове. Ошеломленно осмотрелась, встретившись глазами с местным правителем.
  - Меня убили?
  - Сложно судить, но ты попала в другой мир.
  - Как такое возможно?
  - Прежде уже случались перемещения сущностей, даже на памяти моего деда был подобный случай. Я, к сожалению, не могу припомнить, чем он закончился. Возможно, сущность смогла вернуться в свой мир.
  - А я смогу?
  - Думаю, на этот вопрос смогут ответить только наши маги.
  Тем временем пришли еще три гнома, и все принялись меня внимательно изучать. Со всех сторон, гуляя по кругу, как в хороводе вокруг елки. Все трое выглядела весьма колоритно, облаченные в длинные мешковитые платья, прикрытые сверху чем-то, напоминавшим ковер. Все были гладко выбриты, но их виски украшали пегие волосы.
  - В принципе не вижу ничего сложного, - высказался один.
  - Согласен, - тут же поддержал другой.
  - Не понятно, зачем нас троих позвали. Тут ученик бы справился, - закончил третий, деловито потирая руки и отходя в сторону.
  Я выжидающе уставилась на них в ожидании чуда.
  - Рад, что вы так быстро разобрались. И кто из вас разъяснит, как решить проблему? - Вклинился Голова, прервав волшебство мига.
  - Думаю, Гвинерео, как первый высказавшийся, - махнул рукой один из гномов.
  - Я могу уступить слово любому из вас, - пошел на попятную первый. - Мангазио? Цербео?
  Я тихо хрюкнула, обрывая неуместный смех. Знойные южные гномо-итальянцы. Интересно, а у них какие-нибудь Мальволио или Педро имеются? Я вновь хихикнула, словив на себя тяжелые взгляды всех четверых: волшебников и головы. Он что ли Педро?
  - Пожалуй, я действительно сам решу проблему, - решительно наступили на меня одновременно трое магов.
  Я инстинктивно попятилась. Они вновь сделали шаг вперед. Я шаг назад.
  - Хватит, - оборвал комедийную сцену король Педро.
  Или все-таки не он Педро. Интересно, а у них есть гномы нетрадиционной ориентации? Как они здесь называются? Уловила, что где-то хрюкнул от смеха стражник, словив от соседа по железной каске.
  - Сделайте уже что-нибудь с ее мыслями. Это невозможная девушка.
  Какой тактичный. Он вновь нахмурил брови, и стал еще сексуальнее. Ах, если бы не его живот и рост...Я искренне веселилась.
  - Быстрее! - Заорал Голова.
  - Все готово! - Поспешно выкрикнули все трое, вытягиваясь, как солдаты на плацу.
  - Точно? - Усомнилась я.
  И тут же визуализировала крайне неприличную сценку с участием Педро у себя в мыслях. Никто не шелохнулся. А если так? Я добавила пикантных элементов с участием всех троих магов. Один покраснел и схватился за сердце.
  - Менталист, - пояснил Голова, заметив мой подозрительный взгляд.
  Я со знанием дела кивнула.
  - Пока неясно ваше место в этом мире. Возможно, вы появились здесь не просто так. В любом случае мы позаботимся о вас.
  - А как же вероятность вернуть меня в мой мир? - удивилась я.
  - Боюсь, наши маги не в силах решить этот вопрос.
  Я непонятливо переводила взгляд с одного на другого, но не находила зрительного контакта.
  - А кто мне сможет помочь?
  - Пока сложно сказать. Советую привыкать к нашей жизни. Что ты умеешь делать?
  - Я художник.
  - Правда? - Удивился правитель. - Гномы презирают этот навык, но ты можешь заниматься тем, чем привыкла.
  - Спасибо, - скомканно поблагодарила я, придавленная непонятной критикой.
  - Вы будете жить у Ионны на нижнем уровне.
  - А почему у нее?
  - А почему у меня?
  Завопили мы одновременно.
  - Потому что Духи не зря свели вас в первые мгновения ее жизни в нашем мире. А идти против их воли я не желаю. Ионна, посмотри, сумеет ли Ионна творить в этом теле, потом отчитаешься мне.
  - Она видела океан, - раздался сзади голос брата Ионны.
  Правитель удивленно перевел снова взгляд на меня.
  - Это правда?
  - Да.
  - Что ж, добавим ей несколько часов обучения у мастера. В конце концов, раз она гномка, мы за нее в ответе, и обязаны ей дать достойное нашей расы образование.
  Я вздрогнула, только в этот момент окончательно осознав, что это никакой не розыгрыш, и я действительно каким-то непостижимым образом перенеслась в другой мир. Или это просто сон? Надежда развеялась после того, как я с болью впилась ногтями в кожу запястья. Не знаю, насколько действенна подобная проверка. Вполне может быть, что подсознание само послало мне ощущение боли. И я вновь попыталась проснуться, но все было слишком реалистичным, и исчезать не торопилось. Как я могла оказаться в чужом мире? Почему для Головы это естественный процесс? Сюда всех что ли ссылают на исправление? Я хотела задать вопрос, но горло сковал нешуточный спазм.
  Я продолжала стоять перед королем, и по щекам потекли настоящие слезы. Как же так? Я привыкла жить в родном городе. Как мои родители перенесут пропажу единственной дочери? Будут ли переживать подруги? Моя собака умрет с голода! А мое тело, мое лицо. Я останусь навечно страшной гномкой?! Кто будет выплачивать мою ипотеку, в конце концов?!
  Король давно ушел, а брат с сестрой пытались до меня дозваться, но я все глубже погружалась в депрессию, и почему-то даже Ионна не прибегала к любимому способу привести меня в чувство.
  - Пойдем уже, горемычная, - как-то устало позвала она через какое-то время. - Дома оплачешь потерю своего мира.
  И как эта каменная на вид женщина все поняла?..
  Передышка
  Так я и оказалась у этой прекрасной женщины. Она действительно была неплохой. Во всяком случае, исполняя роль наставницы, она сочилась благонравием и вселенским смирением. С тех пор, как я попала в этот мир, прошло семь оноре. Оноре, если, кто не понял гномьего, а именно эти создания придумали все существующие единицы измерения, и назвали их наименованиями из мертвого языка это мира, почти равен нашему месяцу. Только дней в нем, по гномьему аглессио, двадцать один. Зато часов (аглео) в аглессио тридцать два. Поэтому почти семь месяцев я живу в другом мире.
  Имена меня уже не смешат, поскольку тут все зациклены на сохранении национальных традиций, культуры и возрождении языка. Мертвый язык входит в программу обучения: предпочту, чтобы он никогда не воскрес. И не потому, что язык сломаешь, а из-за набора букв, придуманных пьяными гномами. Серьезно, не представляю, как в трезвом уме можно обозвать жену Гнусеусей (супруга по-нашему). Или именовать простой молоток Брустодеменео. Только представьте набор букв, если попытаться составить предложение: Гнусеусея, албониус свицео амуренио агвинесео Брустодеменео. В переводе это звучит, как: "Жена, подай своему любимому супругу молоток". Формы: "дай мне" в мертвом языке нет, только с уточняющим оборотом. И все инструменты пишутся с большой буквы, поскольку уважают их даже больше, чем рядовых гномов. В итоге гномьи имена из старого языка прижились, хоть и встречали неприятие среди молодежи.
  Не удивляло меня уже и наше жилище, хотя своды с каждым днем все сильнее давили на голову, внушая подозрение, что при переселении моей души в гномье тело боги что-то напутали. Мне все также хотелось на поверхность, к солнцу и просторам. Спасала только морская комната, как ее называют гномы, где раскинулся почти настоящий океан. Я, кстати, узнала имя мастера, который сотворил настоящее чудо в глубине гор, - Себестр. Имя считается просторечным, по нынешним меркам, но мне оно гораздо больше импонирует. Гном умер уже много онорео (лет) назад, но его детище продолжало жить. Говорят, он создавал панно с использованием магии воды, непосильной современным гномам. Хотя Ионна в это не верит, и считает, что он просто идеально чувствовал горы и камень, поэтому у него получилось то, что получилось. Так как конечный результат она не могла увидеть, то полагала, что на стене просто висит банальная мозаичная картина. Убедить ее, что там нечто несравнимо большее, не получалось.
  Ионна жила изгоем и считалась изгоем. Навещали ее только братья, вопреки желанию собственных жен. И приглашали с завидным постоянством в гости. От приглашений она стабильно отказывалась, радуя супружниц братьев, но родня не теряла надежды. Ритуал этот проходил каждые пять аглессио, и даже для меня стал со временем традиционным. Жилище гномки размещалось на нижнем уровне, тогда как братья, как я поняла, жили на среднем. Меня за компанию тоже звали в гости, но я из солидарности отказывалась. Что мне там делать, тем более у меня допуск на верхние сектора есть.
  На нижнем уровне жило крайне мало гномов, потому что именно отсюда через определенный промежуток времени стартовали кибитки с гномами, отправляющимися на добычу руды. Грохот стоял неимоверный, не давая не то что спать, но даже сосредоточиться на работе. Но Ионне ничего не мешало. Она давно привыкла неудобствам, радуясь своему отшельничеству.
  В местной иерархии Ионна считалась лишним, но полезным, звеном. В принципе она давно могла занять себе помещение и на среднем уровне - достаток позволял. Однако сама считала себя недостойной такой чести, потому что не чувствовала магию природных материалов. Хотя мне казалось, что она прибеднялась, а братья ее недооценивали. Тетка мастерила потрясающей красоты пряжки без использования магии, на одном только врожденном чутье металла и камня. Казалось бы, что такое пряжка? В нашем мире мужчины опоясываются ремнем и следят только за тем, чтобы пряжка не впивалась в тело и не царапала перевязь. Редко кого волнует форма и цвет изделия. Более того, в нашем мире мало у каких мужчин и тем более женщин в гардеробе имелось более двух ремней.
  Здесь пряжка - непременный атрибут одежды представителя любого пола. Пряжкой скрепляли длинные платья в пол, пряжкой украшали ремешок юбочки, пряжка придерживала перевязь у мужчин, пряжка служила украшением и защелкой плащей, ее же использовали в качестве замка для сумки и еще тысяча и одна вещь в этом мире не могла существовать без пряжки. Естественно, и запросы к ее внешнему виду были высокими. Имущие люди, состоятельные гномы и все эльфы предпочитали видеть на своей одежде пряжки, похожие на произведения искусства. Люди и гномы беднее довольствовались неказистым деревянным или металлическим украшением. Кстати, дерево здесь хоть и считалось более дешевым, нежели металл, но все равно было в почете. Просто потому, что у гномов леса вокруг гор росли, но относились к чужой территории (племени враждебных гномов), и дерево сюда поставляли по баснословной цене. Поэтому изделия из него стоили в горах значительно дороже металлических. В то же время деревянные пряжки продавались за бесценок, потому что с древесиной конфликтовали камни, переживая ее по возрасту. Зато кресла или диваны из различных лесных пород гномы ценили не меньше остальных представителей этого мира.
  Ионна работала только с металлом. Рядом с ее однокомнатным жилищем, если идти по туннелю к выходу, с правой стороны располагалась обширная кузня с лабораторией. По вместимости они втрое превосходили размеры ее жилья, но это был выбор тетки. Работа занимала весь ее мир. Короткие пальцы-обрубки преображались, летая над очередным шедевром. Заказы она принципиально не брала, работала только на вдохновении. Это внушало уважение, но, по моему мнению, было не слишком разумным. В своем мире семьдесят процентов картин я рисовала на заказ - это была моя страховка: предоплату я не возвращала, даже если исполненный сюжет уже не нравился покупателю. Поэтому круг моих клиентов то сужался, то рос, но я в любом случае не бедствовала.
  К своему удивлению, я быстро поняла, что ошиблась в Ионне, точнее в ее доходах. Тетка имела божественный дар. Ничем иным объяснить безукоризненно выполненные поделки гномки я не могла. Ни одного брака, ни одного ляпа, ни единого повтора! И все ее пряжки сметались с полки, не залеживаясь. И это при том, что за оноре она делала их около десятка. Это огромное количество! Напоминаю, ни одного повтора, эксклюзивная ручная работа. Я тихо скулила от зависти, наблюдая за ней в первое время. Да и стоили результаты ее усилий немало. Боюсь представить, за сколько их реализовывали перекупщики (а кем еще могли быть суровые необщительные гномы, молча кладущие на стол мешочек с золотом взамен пряжек?), но тетка, не скрываясь, складировала заработанное в напольный сундук, почти доверху забитый монетами. Она, кстати, очень удивилась, когда я спросила про воровство, и сказала, что среди гномов никогда не было прецедентов, а представителям других рас вход сюда был заказан.
  Мои первые дни были наполнены депрессией, тоской, безнадегой, и другими синонимами первого термина. Я искренне убивалась, и в ответ получала столь же искреннее недоумение - как можно быть недовольной столь чудесной сменой внешних данных. Узнав, что в прошлом мире я была человеком, она всплеснула руками и окончательно уверилась, что перемены в моей жизни - к лучшему. Людей за людей, то есть за гномов, а, значит, особей, достойных существования, Ионна не считала. Мало того, что характер скверный, хотя мой вроде как при мне и остался, внешность несуразная (с этим я бы поспорила, да кто ж даст-то), так еще и умирают в возрасте гномьих младенцев. Согласна, последний плюс весомый, но минусы все равно не перекрывает.
  Тетка меня не торопилась вытаскивать из бездны отчаяния, но организм требовал действий, поэтому уже через пару-тройку дней я сама навязалась посетить ее святая-святых - мастерскую. И так прикипела к ее мелькающим ручкам, к жидкому металлу, послушному ее воле, что тут и осталась. В прямом смысле. Перенесла сюда деревянную лавку, матрац, набитый, на мой взгляд, слежавшимися опилками, какой-то засаленный валик вместо подушки и осталась жить. Тетка молча смирилась. Мне показалось, что ей даже было приятно мое искреннее восхищение ее умениями.
  Живя этой маленькой жизнью, я постепенно стала лучше понимать недовольство Ионны собой. Мы потихоньку начинали общаться, и хотя женщина так и не оставила своих воспитательных замашек (судя во всему продиктованных желанием отыграться за собственное детство среди многочисленных братьев), оказалось, что между нами не такая уж большая возрастная пропасть. Неудивительно, что уже через несколько аглессио я не могла больше ассоциировать ее с теткой. Скорее со старшей сестрой. Она с неохотой рассказывала о своей жизни, но я не торопилась, потихоньку раскручивая гномку на историю и нужную мне информацию о жизни гронгов.
  Гронги - это та часть гномов, что засели надолго под землей в этой горной цепочке. Они жили здесь столько, сколько себя помнили. Еще какая-то часть гномов несколько сотен онорео назад откололась и стала жить, как ни удивительно, на поверхности. Их называли гавридами. Большинство жителей подземелья всю жизнь работали на свою общину. Копали, ваяли, ковали и отдавали свои изделия на продажу гавридам, которые драли за посредничество баснословный процент. Но никто не роптал. Гронги свято чтили заветов предков и не стремились покидать уютное нутро гор без весомых причин. Что могло к последним относиться - я лично не представляла. В большой мир ходили разве что воины и разведчики. И те недалеко, в основном наблюдая за другими гномами. Всю свою жизнь гронки отдавали страсти. Либо к металлу, либо к камню, либо к магии. Третьего варианта здесь не было. Маги у них были довольно необычными. Я ни разу не видела каких-то визуальных эффектных заклинаний, но чувствовала, как что-то меняется в окружающем мире. Так, например, было со стенами без светильников. При соприкосновении с магическим воздействием кусочки камней, похожие на наш кварц, начинали подсвечиваться. Волшебство подпитывало их естественное сияние, увеличивая его до необходимой интенсивности. К примеру, каминный зал освещался по максимуму, а нас на нижних этажах сопровождал тусклый мрачный свет. Свою магию они называли Дарами. Считали, что Дары даются избранным при рождении. Одаряют единиц то ли Духи, то ли сама Дамба - я не до конца поняла. Больше всего среди гномов было Слышащих. Они легко Слышали сообщения Духов, которые подсказывали им, в каком направлении искать жилы. Звучало непонятно и занятно, но подробности мне рассказывать не спешили.
  - Иди, подержи щипцы, - Ионна уже который аглео трудилась над особенно изумительной брошью. Назвать пряжкой эту красоту было сложно. Усыпанная самоцветами занятная вещица послужит своему хозяину в качестве крепления для страниц книги. Книги здесь были очень интересные. Они походили на наши древнейшие издания. Их титульный лист тоже пестрел иллюстрациями, а обложку украшали каменья. Обложки в основном изготавливали из тончайшего металла, который скрепляли такой вот пряжкой, которую сейчас держала в руках Ионна.
  Я перехватила инструмент, любуясь искусной поделкой. Наконец, работа над пряжкой была закончена, и гномка устало вытерев пот со лба, опустилась на скамью, ожидая, пока изделие окончательно остынет.
  В этих подземельях не было ни душевых, ни ванн, ни тем более бань, но гномы не были нечистоплотными. Они в обязательном порядке перед сном совершали водные процедуры в природных озерах. Подобные были на каждом этаже, кроме самого верхнего, где проживал Голова и приближенными. Возможно, там были другие удобства. Мне их никто не демонстрировал.
  Вот и сегодня Ионна махнула, приглашая меня на ежедневную прогулку до водоема. На самом деле я всегда ее ждала с особым нетерпением. Гулять здесь было негде и не с кем. Встречные не были расположены поболтать, и только у озера встречались все обитатели нижнего уровня. Они и здесь большей частью отмалчивались, но все-таки это был какой-никакой социум, к которому я привыкла еще в прошлой жизни.
  Я не оставляла попыток разузнать о Дарах других магов, пытаясь понять, почему они отказываются попытаться вернуть меня в мой мир, но мой наставник по волшебству разводил руками. Уроки у волшебного панно поручили проводить Цербео. Он был уверен, что я имею какой-то Дар, но затруднялся его обозначить. Говорил, что всё придет само, надо только подучиться. И учил. Весь процесс развития сводился к тому, что мы сидели с ним в морской комнате и смотрели на океан. Я была счастлива. Отличный процесс обучения. Всегда бы так.
  Раз в оноре мы приходили отчитываться перед Головой. Я в основном молчала. Говорили Ионна и маг. Оба меня хвалили. По их словам, я достигла каких-то успехов. Видимо, и здесь подложными результатами не брезговали, тем более что проверять мои достижения никто не торопился. Я совершенно не замечала у себя каких-либо подвижек ни в искусстве, ни в магии.
  В начале третьего оноре (месяца) я почувствовала практически реальный зуд в своих неказистых пальчиках и поинтересовалась наличием у гномов холста, красок и кисти. Ничего из мною перечисленного в горах не оказалось. Мне пояснили, что художников среди гномов до меня не было, и эта профессия считается уделом низших рас и глупых эльфов. При этом Ионна потрепала меня по голове, вновь передавая жестом все свое невысокое мнение обо мне, непутевой. Сжалившись, она кивнула на короб с углем под рабочим столом.
  - Вон угли, которыми я эскизы пряжек рисую. Хочешь, попробуй на полу. Хоть стереть легко будет, чтобы кто-нибудь ненароком не увидел.
  Я кивнула, принимая ее слова как должное. Я уже поняла, что в этом мире многое было другим, и мне импонировала суровая забота гномки. Выбрав несколько угольков, я расположилась на полу по-турецки, немигающим взглядом рассматривая очаг и суетящуюся Ионну, что-то творящую в очередной раз. Эта женщина никогда не сидела без дела. Даже когда мы недолго перебрасывались фразами, она пережидала какую-нибудь фазу процесса. Рука ожила, запечатлевая то, что я видела каждый день. Схематичный набросок ширился, дополнялся тенями, серая поверхность пола была использована вся до последнего миллиметра. Моя душа порхала вслед за угольком, рисуя одну картину за другой. Вот Ионна перед очагом, вот за столом, вот с щипцами, вот она примеряется к мелкому камушку, аккуратно вставляя тот в пазл. Я закончила почти одновременно с Ионной, решившей устроить короткий перерыв. Гномка шагнула назад и вправо, устремляясь к скамье, слегка смазав контур самой себя. Я не роптала, я была счастлива. Жительница пещер посидела немного с закрытыми глазами, давая тем отдых от яркого пламени, а потом обвела лабораторию взглядом, нашла меня на полу, пробежалась скользящим взглядом по зарисовкам и замерла. Ее взгляд вновь вернулся к рисункам. Пристав, она медленно прошлась по комнате, рассматривая себя.
  - Ты нарисовала меня?
  - Да, - кивнула я довольно.
  - Зачем?
  Я заметила, что наставница не слишком довольна, и моя эйфория поутихла. Подбирая слова, я молчала.
  - Убери тут всё. Балуешься, балуйся, но меня не приплетай.
  Я молча кивнула. Та внимательно посмотрела на меня, проверяя, не обманываю ли я, и вернулась к работе. Разочарованно вздохнув, я принялась подошвой ботинка стирать картины. Спрашивать, что вызвало такое неприятие, было бесполезно, в этом я успела убедиться.
  Вечером, как всегда по местным пятницам, пришел старший брат позвать нас на ужин. Это было неудивительно. Удивительным было то, что в этот раз он пришел не один, а с младшими братьями-близнецами. Берно и Бернао никуда приглашать не стали, запросто разместившись в лаборатории Ионны, которая с недавних пор стала моей комнатой, решив скрасить наше одиночество беседой. Они не ушли, даже когда старший брат, как всегда, покинул нас ни с чем. Ионна тоже не стремилась разговаривать, попытавшись выпроводить родню. Какое там! Младшие гномы были не менее упрямы, чем сестра. Они старательно улыбались, рассказывали о рабочей неделе в шахте, о трудных заданиях наставников и даже пытались шутить. Гномка мучилась-мучилась и, не прощаясь, ушла спать. Только тут я поняла, что именно этого добивались Берно и Бернао. Оба шалопая тут же переключили внимание на меня, пытаясь выведать, кто я такая и как попала к Ионне. Видимо, младшим знать мои заключения было не положено по возрасту. Я усмехнулась, рассматривая шпану. На вид им было лет по пятнадцать. Мне, к слову, здесь было примерно лет восемнадцать, так что мы могли считаться ровесниками. По меркам гномов мы недавно перестали ходить на горшок, допускались к грязной работе и учились слышать металл и понимать камень. Что-то вроде начальной школы: и подзатыльник получить нестыдно, и на противоположный пол заглядываться рано. Поэтому я недоуменно рассматривала гномов, раздумывая, чего этим нахохлившимся воробушкам от меня надо. У обоих была на голове солидная пышная шапка волнистых волос густого коричневого оттенка. Оба были обладателя голубых глаз, носа картошкой и в меру подкаченных фигур - сказывался постоянный физический труд.
  - Чего пришли? Чего хотим? - Задорно полюбопытствовала я с надеждой. Признаться, смотреть на мастерство Ионны было интересно, но порой очень хотелось общения, которым гномка, по известным только ей причинам, пренебрегала.
  - Так это... поговорить! - нашёлся один, по-видимому, Бернао.
  - Ну, давайте поговорим. Чего бы и не поговорить действительно, - усмехнулась я с предвкушением, - начинай, Бернао.
  Надо было видеть его округлившиеся глаза.
  - А как ты нас различаешь?
  - О, друзья, совершенно легко и просто! Я же художник, я вижу малейшие нюансы на ваших лицах.
  - Кто? Художник? - Презрительно переспросил Берно.
  - Докажи! - Отмахнулся от него второй.
  Почему бы и нет - подумалось мне. Зудеж в руках никуда не исчез после недавних упражнений в рисовании. Я подхватила угольки и села на пол. Гномы молча следили за моими перемещениями. Потом я почесала голову, покусала костяшки пальцев, встала и вышла из комнаты в коридор. На полу Ионна опять стирать заставит, а тут может и повисит моё искусство какое-то время. Посмотрела на неровную поверхность стен и решила, что здесь самое место для шаржей. В прошлой жизни я предпочитала рисовать пейзажи, изредка бралась за портреты, но вот шаржи остались в далеких школьных годах. И порой я по ним скучала, но как-то не находилось времени вспомнить былые навыки. И вот момент настал. Еще немного поразмыслив, начертила размашистыми схематичными движениями Голову. Именно Педро, а не говорящую или отрубленную. Давно хотелось изобразить его именно таким, каким он мне виделся в Хрустальной зале - на память потомкам.
  В процессе его писания я очень старалась. Вдохновение буквально бурлило в жилах. Лицо я воспроизвела буквально до мельчайшей черточки, а затем, в порыве, пририсовала ему длинную бороду, как у Санта Клауса. Тело получилось несуразно длинным, но зато стройным и подтянутым. Но особенно меня радовал породистый конь между его ног, на котором он гордо восседал, словно завоеватель. Ничего не могу поделать со сложившимися во времена проживания в прошлом мире стереотипами: короли должны позировать портретистам на конях.
  К моменту завершения шаржа братья уже вовсю перешептывались, стоя за моим плечом. Бурно восторг не выражали, но волну одобрения я ощущала. И тут я почувствовала себя заядлым портретистом с извращенным чувством юмора. Надо ли удивляться, что следом на стене появилось трио магов. И пока я его рисовала, не раз приходилось останавливаться, чтобы переждать взрывы хохота Берно и Бернао и сдержать собственные неуместные смешки. Сначала дело - потом веселье!
  Вот интересно, почему к колдунам меньше пиетета, чем к правителям. В жабы тут что ли давно никого не превращали?
  Но это отступление, а на деле я была счастлива признанию своего творчества. Трио действительно удалось. Я воспользовалась сценкой из когда-то увиденной в театре оперы "Турандот" с участием императорских министров Пинга, Понга и Панга. Имея авторские комические предпосылки, у меня они приобрели гротескные черты, в которых, тем не менее явно узнавались наши мастера колдовского слова. Все трое замерли в пафосных позах, держа в руках "магические атрибуты": ночной горшок, клизму и резиновую женщину. Не знаю, знаком ли кто в этом мире с двумя последними изображениями, но нарисовала я реалистично. Даже если кто не в курсе, могли додумать сами чего-нибудь интересное. Шалость из ряда детских, конечно, но мне нравилось. А главное для художника что? Правильно, быть самой в восторге от личных шедевров. Вот в своем мире, рисуя по заказу, я никогда не испытывала такого азартного вдохновения.
  На шум прибежала задремавшая Ионна. Растолкала всех подзатыльниками, приближаясь к стене. Надо отметить, юмор ей все-таки был присущ, хоть и очень сдержанный, на грани намека. Но я все же удовлетворенно отметила какую-то гримасу, скользнувшую у нее по губам, прежде чем она развернулась, направляясь обратно к кровати.
  - Спать разошлись. А то завтра будете до ночи в подмастерьях у меня бегать, - какая-то нестрашная угроза, я только этим и занимаюсь уже с сотню дней.
  Но так думала только я. Гномы почему-то испугались, согласно кивнули, наспех попрощались со мной и убежали на верхний этаж. Я с укором посмотрела на Ионну, которая ради такого действа остановилась на пороге своих покоев, с довольством наблюдая постыдный побег братьев.
  - Почему они так испугались помогать тебе в кузне?
  - Всё просто - я непутёвая.
  - Это неправда! - Горячо возмутилась я. - Ты самая путевая гномка из всех, что я видела!
  - И многих ты видела? - Усмехнулась Ионна. - Не считая себя.
  - Я...
  И внезапно задумалась. Как так получилось, что я до сих пор видела лишь несколько гномок и то только в "парке", в недосягаемых для меня местах под присмотрам гномов мужского пола.
  - Видела нескольких, когда гуляла с магом.
  - И что они делали? - Подталкивала меня Ионна к дальнейшим размышлениям.
  - Гуляли, разговаривали, сидели.
  - Значит, ты ни одной гномки за работой не наблюдала?
  - Нет, я же тут всегда с тобой сижу.
  - Ладно, не важно. И не увидишь, Иоанна. Гномки не занимаются ремеслами. Они ищут жилы, они ваяют, они воспитывают детей или магичут на крайний случай, но не работают. Я должна была научиться искать самоцветы, у меня был к этому талант с детства, но меня потянуло ковать, меня влекло оружие, понимаешь? Мужское занятие. Я убегала с уроков, пряталась в кузнях мастеров и восторженно наблюдала, как они творят. Я никогда сама так даже не пробовала, не пыталась. Знаю, что не получится. Наставник разозлился, застав меня однажды, и отлучил от школы. С тех пор мне заказан путь наверх, меня не берут в жены и мой путь - делать такие вот безделушки.
  Под конец монолога, наполненного сожалением, Ионна дошла до кузни, подхватила в ладонь последнюю пряжку и с чувством бросила ее в стену. Изделие выдержало удар мастера и даже не поцарапалось. Гномка вздохнула, развернулась и ушла к себе.
  Я спохватилась с утешениями, но было поздно, да и сказать мне было нечего. Мое восхищение не было для кузнеца тайной, но она объясняла его моей зашоренностью. В любом случае мои слова ничего бы не изменили - пряжки для нее навсегда оставались уделом неудачников. Но ведь она мастерила удивительные прекрасные броши! И мне казалось, что все составляющие будущей пряжки: металл, камни, наносные причудливые узоры, - словно ластятся к ней, угодливо принимая видимую только ей видимую нужную форму.
  С того вечера братья частенько ко мне захаживали после занятий с наставником. У одного из них были проблемы с правописанием и математикой, и после моих недолгих уговоров, он стал брать учебники с собой, и мы вместе постигали эти несложные, но жутко путанные науки. Гномам не нужны были глубокие знания, но каждый из них по окончанию обучения должен был уметь читать на гномьем языке, знать письменность и азбуку на уровне первого класса в нашем мире человеческого языка, писать по-гномьи, создавать карты и уметь считать найденные богатства. Казалось бы, не так уж и много, но мы с Бернао были по уши в знаниях. Ионна этому почему-то невероятно сильно радовалась, всячески поощряя наши занятия и даже угощая братца чаем, когда мы засиживались над свитками.
  В ходе бесед стало понятно не только отношение гронгов к своим женщинам, но и к окружающему миру. Они к нему относились также как к особям слабого пола, отринувшим свое предназначение. Остальной мир для них был чем-то далеким и неинтересным. Бернао прятал глубоко в гарэлье свое желание исследовать просторы Дамба, избегал разговоров о людях и эльфах и уверял, что совершенно не ориентируется по карте. А когда я попросила принести ее, чтобы рассмотреть границы нашего государства, посмотрел на меня, будто моей душой овладел дьявол. Они были против контактов со всеми, ограничивали молодежь в познании, но при этом не стремились кого-то удерживать насильно. Жесткость им казалось тщетной и даже лишней в подземном мире. Скорее всего, они были правы, но молодые гномы исподтишка подозревали стариков в закостенелости и даже - о Духи! - в трусости. Конечно, об этом в широком кругу не распространялись. Бернао как-то обмолвился, что хотел бы служить в действующей армии, но старший брат не желал об этом слышать. Оказалось, в армию шли наименее даровитые гномы, которые только и умели, что держать в руках оружие, выкованное другими.
  За настоящими делами я порой забывала о развлечениях, но о них напоминали мелкие шалопаи, прося меня периодически нарисовать что-нибудь эдакое. В итоге большая часть стен уже через онорео были разукрашены шаржами и даже картинами. Одна из них особо понравилась старшему брату Ионны. Расположенную в центре наскальной композиции группу можно было бы с полным правом назвать живописной и изучать по ней историю гномьего быта. Младшие братья творческого полета не оценили. Он долго поощрительно хвалил мои художества:
  - Наконец, делом занялась. Конечно, стеномарательство в любом случае не то, чего от тебя все ждут, но уж лучше историю воплощай, чем над почтенными гномами шутить.
  На замечание я не обиделась, но выводы сделала. Следующим на стене я нарисовала Антонио. Именно так звали старшего брата Ионны. Подрисовала ему женский костюмчик для БДСМ и хлыст, обвязала одну ногу кандалами и вольно приковала к спинке металлической кровати. Тем самым произвела настоящий фурор. Вдохновился даже герой карикатуры, забыв поругать свой портрет. Оказалось, что в этом мире до сих пор не придумали кованые кровати. И меня внеурочно вызвали к Голове, изложить свое видение металлических лежаков.
  Я выслушала просьбу и, как китайский болванчик покивав головой, выдвинула встречное требование обеспечить меня холстами, кистями и красками. Сослалась на то, что изобразить в подробностях конструкции без названных компонентов не сумею. Причине вняли и позвали Ионну, наказав ей сводить меня на поверхность на рынок для совершения необходимых покупок. А я к ней буду прилагаться для контроля. Вот так вот и поменялись наши роли. Ближайший рынок находился в человеческом селении в трех аглессио (днях) от входа в гномье подземелье.
  Наставница закручинилась, да делать нечего. Пошла собираться в дорогу дальнюю. Сборы у нее вышли примечательные. Вместо вещей она прихватила с собой кучу инструментов, заготовок и металлических слитков, рассовала по карманам котомки полудрагоценные камни. Драгоценные в пряжки она тоже вставляла, но выносить их за пределы мастерской поостереглась. В момент, когда она готова была выдвигаться, я встала в позу. Я все понимаю, сначала у меня была депрессия, затем обучение и творческое вдохновение, затянувшиеся на тройку месяцев, пока не закончились стены туннеля, но сейчас-то мы идем к людям!
  - Я что должна в этом платье на поверхность выходить? - Поинтересовалась я, нарочито небрежно перебирая короткими пальчиками складочки подола своего детского одеяния.
  - А что тебе не нравится? - Удивилась Ионна, редко сталкивающаяся с моим открытым сопротивлением.
  - Во-первых, оно детское, во-вторых, неужели у порядочной гномки не должно быть хотя бы одно сменное платье? В-третьих, оно выше колен, а у меня короткие ноги. В-четвертых, а вдруг там холодно?
  - Хватит! - Оборвала меня гномка, хотя я и так уже высказалась. Жираф она. - Что тебе нужно?
  - Штаны, рубаха, куртка. В двух экземплярах, - в том, что у них нет нижнего белья, я уже успела убедиться. Попу прикрывала матерчатая конструкция, напоминающая набедренную повязку Тарзана. Грудь вообще находилась в свободном плавании, не сдерживаемая никакими ухищрениями портных. Хуже всего было, когда наступали женские дни. В первый раз я долго ходила вокруг да около, выпрашивая у гномки старую материю. Еще дольше искала возможности для стирки без посторонних глаз, а потом привыкла.
  - Срамота это девке штаны носить! - Возмутилась Ионна в ответ на мою скромную просьбу.
  - А я не обычная девка, я художник, нижний социальный класс, на меня и внимания никто не обратит.
  - Ты моя ученица, и меня будут судить по тебе.
  - О тебе даже у твоей родни невысокое мнение.
  Я проворно увернулась от подзатыльника. Практика дает о себе знать - Шустрость теперь мое второе имя.
  Недолгая дискуссия закончилась ничьей: мне позволили сменить платье, но не дозволили носить штаны. Ионна куда-то сходила и вернулась с двумя сарафанами в пол. Порадовало, что без кокошников. Сарафаны ничем не напоминали русские народные, да и на одежду рабочей крестьянки не походили. Скорее это был неудачный симбиоз мешка с рукавами и угнетенности портного, вылившейся в режущую глаз серо-коричневую гамму. К этому безобразию прилагалась куртка из какого-то лысого животного, назвать ее кожаной у меня язык бы не повернулся, и кирзовые сапоги. В общем если я думала, что изуродовать меня сильнее уже ничего не способно, я заблуждалась.
  Поджав губы, натянула на себя предложенное. В любом случае лучше быть чучелом, чем девочкой-переростком. Внутри меня бушевало возбуждение: мне, наконец, предстояло подняться на поверхность и выйти к людям.
  Легкий замес
  Я думала, что, выйдя из своего туннеля, мы двинемся вверх по лестнице, подъемы куда я совершала неоднократно. Ведь мы проживали на самом нижнем уровне. Оказалось, что выход на поверхность идет через самые темные мрачные глубинные пещеры, наполненные холодом и сыростью. Стены здесь освещал куда более тусклый свет, чем на верхних этажах. Видимо, тратить магический ресурс на наполнение камней в нежилых помещениях считалось расточительством, поэтому видно было ровно настолько, чтобы не пропахать носом пол, застряв носком в какой-нибудь трещине на полу.
  Стены здесь вырублены были топорно, напрочь отсутствовала какая-либо обработка, и, казалось, что мы идем сквозь шахту. Как пояснила Ионна, я была очень близка к правде. Действительно, мы проходили через давно разработанные и заброшенные теперь отсеки. Основной ход, соединяющий царство гномов с внешним миром, пролегал в другой стороне и начинался с верхних уровней. Нам, как рассказала наставница, не стоило привлекать к себе внимание и выходить из центральных ворот, поэтому мы воспользовались одним из тайных ходов, который уходил далеко в сторону от главного выхода.
  По ее словам, у главного входа гномьих владений, у которых, кстати, было весьма претенциозное название, - Акраполиус, постоянно стоял караул и размещался целый гарнизон на случай вторжения врагов. Правда, последние сто онорео в мире царила относительная благодать: небольшие междоусобицы случались, но масштабных сражений не было. Оазис спокойствия в этой Вселенной назывался Дамб. Интересное название. На первый взгляд, довольно короткое и простое наименование для мира, жители которого любят поиграть словами, при этом история его происхождения поросла настолько длинной бородой, что понять этимологические первопричины не могут даже исследователи. Тем более при более глубоком изучении выяснилось, что это сокращенная форма старого названия. Потомки не проявили должного уважения к фантазии предков или богов и упростили Дамбержио до Дамба. Возможно, быть дамбийцами им импонировало больше, чем называться дамбержийцами.
  Все это я узнала во время уроков с Барнео, которые помогли мне чуть лучше понять мир, в котором я оказалась. Конечно, вынести много уроков из "букваря" сложно, но все-таки важные моменты и там отображаются. Вспомнив братьев, я остро пожалела, что не успела с ними попрощаться. Ионна сильно торопилась выполнить приказ Головы, и наказала не думать о прощаниях, ведь мы через несколько аглессио вернемся домой.
  Через непродолжительное время мне захотелось есть и спать, можно одновременно и побольше, но Ионна упрямо шла вперед, делая вид, что не слышит моих сетований. По ощущениям, мы двигались уже как минимум полдня, а конца переходам не было видно. По пути не попадались ни жильцы, ни стражники, ни даже крысы или летучие мыши. Казалось, мы совершенно одни в этих мрачных подземельях. Ионна, правда, не унывала и слышать мои причитания не желала, продемонстрировав на первый раз кулак, поэтому сетовала я также же тихо, как и сопела, шаркая ногами по мелким камням, кроша их в цветную пыль: красную и белую.
  Я уныло смотрела по сторонам и беззастенчиво зевала во всю ширину рта. В какой-то миг Ионна молча опустилась прямо на каменный пол и, неэстетично развалившись, предложила мне последовать ее примеру. Я без лишних уговоров, которых бы, впрочем, и не было, рухнула рядом. Ныли не только ноги, но и спина. Глаза слепо шарили по теряющимся во мраке сводам пещеры, пока тело пыталось сохранить хоть немного тепла, которое нещадно вытягивал камень. Ионна уже громко храпела, а я все еще пыталась найти позу поудобнее. Мама бы наверняка сказала, что мало меня гоняли, раз я все еще не сплю.
  И вдруг на потолке что-то блеснуло, затем блеск усилился и перетек на стену. Я раскрыла глаза во всю ширь, и, не понимая, что происходит, молча продолжила разглядывать светопреставление. Непонятные светлячки плясали между собой, складываясь в удивительные световые разноцветные картины с интересными сюжетами. Пожалуй, зрелище стоило того, чтобы ненадолго забыть о том, где я оказалась, и как хочу есть. Огоньки, как стекляшки в калейдоскопе, соединялись в истории, погружая своего единственного зрителя в сказку. Это было невероятное театральное действо. Я наблюдала забавные истории и яркие встречи, путешествия и удивительные картины природы.
  В какой-то момент я очнулась и начала рисовать, чтобы не забыть. Картинки на стенах держались достаточно долго, чтобы успеть набросками с помощью угля, который был по привычке рассован по моим карманам, накидать основные линии. Детали при желании можно было добавить и позже. Легкое сожаление о том, что прозевала первые сюжеты, утонуло в приливе вдохновения. Не знаю, сколько времени ушло на мое творчество. Огоньки все мелькали и мелькали, показывая нечто совершенное невероятное, но порой узнаваемое. Вдумываться в смысл мне было некогда. Все потом. Сейчас главное - успеть за неугомонными световыми шариками. Когда закончились угли, в ход пошли камешки с пола. В какой-то момент мои ошалевшие от скудного света и какофонии цветов глаза моргнули, скосились и увидели сидевшую неподвижно Ионну, пристально рассматривавшую сценарии. Мельком подумала: удивительно, что она не прервала меня, но руки уже вновь рисовали в попытке угнаться за волшебством. Желание помочь огонькам нарисовать всё, что они мне показали, было сильнее меня, и ничто не могло меня остановить. Исчезли все земные чаяния. Я более не хотела ни спать, ни есть. Лишь чертить онемевшими пальцами, меняя периодически руки, чтобы они хотя бы немного отдыхали.
  Наверное, я была счастлива, когда светлячки, наконец, тоже устали и тихонько потухли, одарив меня на прощание нежной картиной. Но я не успела распознать свои эмоции, сползла по стене и уснула, не вникая в подробности ландшафта под спиной. Наставница была так добра и деликатна, что позволила мне выспаться и проснуться самостоятельно. Когда я очнулась, та все еще сидела на полу, вперив бездумный взгляд в очередную картину. Поднявшись, я отряхнулась и встала рядом, пытаясь разглядеть, что она там такого увидела.
  Она смотрела на нас. На картине вилась, петляя, длинная степная дорога, по обочине росли чахлые кусты и трава, а посередине шло трое: два гнома и изящный высокий человек с длинным хвостиком. Я метнула взгляд на другие зарисовки. Сколько же времени я рисовала? Все стены в поле видимости были изрисованы различными сюжетами, но и дальше по туннелю они не заканчивались. Видимо, светлячки переходили вслед за мной, давая мне возможность не только все увидеть, но и успеть запечатлеть. Но это же недели работы? Как возможно столько всего нарисовать за несколько часов?
  Я настороженно уставилась на Ионну, не дойдя до нее нескольких метров.
  - Сколько я рисовала после твоего пробуждения?
  - Долго, девочка. Очень долго, - она грустными глазами смотрела на меня. - Видимо, тебе и вправду необходимы твои краски.
  - Почему? - Опешила я. До этого она считала эту затею блажью правящей верхушки.
  - Духи гор говорили с тобой. Слышащие и Могучие были правы. В тебе есть Дар. Ты Видящая и Творящая. Таких давно у нас не было. Духи гор посылают тебе видения, и ты передаешь их остальному миру. Это невероятно.
  - Почему тогда ты сообщаешь мне об этом похоронным тоном?
  - А ты разве не понимаешь? Видения показывают наше будущее. Ты рисуешь наш путь, свой путь, даже пути тех, кого не знаешь. Это воистину ужасно! Неужели ты не видишь, что нас ждет?
  Ее речь произвела тягостное впечатление. Только что я удивлялась временными масштабами проделанной работы, не вникая в суть сюжетов, воспринимая их как вдохновение, но если всё так, как говорит Ионна... Это даже звучит невероятно, немыслимо. Все прорицательницы плохо заканчивали. Как можно любить тех, чьи уста или пусть картины несут боль и страх? Я испуганно сжалась, будто меня уже окружало войско.
  Я внимательно посмотрела на ближайшие зарисовки. Далеко не на всех фигурировала моя фигурка. Многие картины содержали в себе какие-то иносказательные намеки, как иначе можно было назвать сюжеты, где не было людей или представителей других рас, но виднелись какие-то то магические, то бытовые предметы. Были картины, запечатлевшие эпические сражения. Я даже поразилась своему таланту, не замеченному за собой в прошлом мире: настолько выверенными движениями кисти руки я нанесла десятки и сотни фигур воинов, магов, соблюдая проекцию и детализируя ландшафт. Я видела сооружения, где стояли и сидели какие-то люди, столы, за которыми кто-то что-то обсуждал. Смотрела на эльфийские леса и подземные ходы гномов, которые никогда прежде не видела, и где гномы, кривляясь в неестественных позах, противостояли какому-то свету.
  Удивительно, что картины быстро с черного поменяли цвет на белый. Посмотрев под ноги, я увидела кусочки камня, похожего на известняк. Даже не помню, как я нашла его и применила в качестве инструмента для рисования.
  Столь много видений, десятки картин...
  - Так сколько, говоришь, я рисовала? - Спекшимися губами вновь уточнила у Ионны.
  - Три аглессио.
  - Сколько? - Не поверив, переспросила я, но ответа не получила.
  Значит, не ослышалась. Неужели такое возможно? Нет, я слышала прежде о некоем трансе, в который впадают истинные художники, не видящие и не слышащие окружающего мира, пока не закончат писать картину, но мне он был неподвластен. Я всегда рисовала, когда хотела. Но даже за три дня нарисовать такую прорву сюжетов кажется невероятным. Я зависла перед картиной, в центре которой красовалась я, окруженная светящимися огоньками. Как я смогла нарисовать мелками столько оттенков, передающих такое световое обилие, мне было непонятно. Не иначе моими руками в те часы владело какое-то волшебство. Ничем иным не объяснить настолько гармоничные линии, настолько идеально подобранные пропорции.
  Я закончила изучать первую стену и перешла ко второй, когда ко мне обратилась Ионна:
  - Нам надо возвращаться.
  Сказанное убежденным тоном было настолько невероятным, что я не сразу осознала смысл фразы.
  - Куда? - я усердно размышляла, но действительно не могла сообразить о смысле ее слов.
  - Надо доложить об этих рисунках, их необходимо изучить. Возможно, нарисованное здесь важно для всего мира, а мы, если выберемся на поверхность, судя по этим рисуночкам, можем и не вернуться так быстро, как бы мне хотелось. Поэтому необходимо рассказать и послушать, что нам посоветуют делать.
  - Но как же так. Мы потеряем время. Мне срочно нужны инструменты для рисования. Столько сюжетов в голове... Ты же помнишь - это задание!
  - Да, но то, что произошло сейчас, несравнимо важнее, я уверена в этом. Ты можешь продолжить путь одна и подождать меня снаружи. Тут недолго осталось идти. Либо можешь поспать, пока я не вернусь, если не хочешь идти со мной.
  Мне хватило мига, чтобы представить, как я остаюсь в этом подземелье наедине со своими гнетущими мыслями и сумрачной темнотой, и я тут же высказала мнение, что должна лично рассказать о своем творчестве.
  - Вдруг ко мне какие-то вопросы появятся? Долг зовет меня лично на них ответить, - пояснила я поспешно.
  Вопросы действительно были, причем в таком количестве, что я пожалела, что не уговорила Ионну поспать перед визитом к Голове. Еще больше я об этом пожалела, когда все трое магов, то есть Слышащих, как их тут называли, изъявили желание немедленно отправиться к месту, где разгулялось мое вдохновение. И обязательно со мной в компании. С нами увязались понабежавшие откуда-то придворные гномы, занимавшие какие-то важные места при короле, и сам Голова Педро. Его присутствию я особенно удивилась.
  - Когда еще удастся, не покидая безопасных пещер, увидеть что-то новое и интересное? - Подмигнул он мне тайком.
  Тяжела жизнь королей.
  Путь до места назначения в большой компании показался гораздо короче. Мы дошли всего за несколько аглео. По дороге никто не останавливался - видимо, тяготы долгого перехода были очевидны только мне. А еще невероятно хотелось есть. Четвертые сутки пошли вынужденного поста. Цербео откуда-то из-под накидки достал кусок хлеба и протянул мне, услышав громкие перешептывания в моем животе. Я благодарно и вымученно улыбнулась. Наконец, мы добрались до ТОГО САМОГО коридора (уверена, именно так его теперь и будут называть).
  Когда под приглушенным светом перед гномами предстал первый сюжет, вся толпа, не сговариваясь, замерла. Я по инерции прошла еще несколько шагов, уткнувшись в спину Головы.
  - Невероятно, - раздался чей-то шепот. - Это же Айвенго.
  Знакомое какое-то имя. Неужели здесь тоже популярны романы нашего мира?
  Я словно заново рассматривала картину, которая так впечатлила малоросликов. В центре высилась фигура какого-то бородатого мужика, облаченного в доспехи. В руке он держал порванный стяг, лицо его было сурово и печально. Он смотрел куда-то вдаль, и его губы кривились, словно он собирался рыдать. Больше ничего не было видно, поэтому понять, из-за чего расстроен некий Айвенго, я не могла. Возможно, гномы понимали больше меня.
  Они что-то шумно обсуждали вокруг, и я из разрозненных фраз пыталась осознать смысл нарисованного мною. Оказалось, что Айвенго - король довольно мощного человеческого государства. Не знаю, сколько их в этом мире, но эта персона была известна стремлением установить мир во всем мире. Он сплотил вокруг себя армию единомышленников, объединил под своим началом несколько соседних и даже далеких от центра власти государств и колдовским огнем и мечом сеял справедливость. Ну, а как еще можно заселить дамбийскую поверхность добром? Как и на Земле - только с помощью малого зла. В принципе его путь был оправдан. Сравнительно на долгое время на подвластных ему территориях воцарился мир и процветание, а демография резко рванула вверх.
  Обсудив первый увиденный сюжет, процессия неспешно двинулась вдоль левой стены, решив рассматривать все с дотошной обстоятельностью по очередности.
  - Уважаемая Иоанна, - обратились ко мне. Мой статус неожиданно вырос, - Вы помните, в какой хронологии писали свои картины?
  Интересный вопрос. Вообще-то не помню. Более того, я с трудом понимаю, как передвигалась, подобно пауку, по стенам, рисуя масштабные настенные полотна даже там, где не хватало моего роста. Но данный факт почему-то никого пока не взволновал.
  - Я немного помню первые сюжеты, которые я не успела зарисовать, просто любуясь огоньками, - скомкано ответила я.
  - То есть вы пропустили несколько предсказаний? - Возмущенно уточнил Гвинерео.
  - В тот момент я не знала, что это предсказания, и меня еще не охватило вдохновение.
  - Она сказала, что помнит их. Возможно, Иоанна сможет их воссоздать? - предположил король Педро.
  - Боюсь, нарисовать я их не смогу, все картины уже перемешались. Но могу передать общий смысл, тем более что на первых в основном была только я, и вряд ли они вам интересны.
  - Ошибаешься, дитя, все, что связано с тобой, входит в единую цепь, и пока не станет известно, являешься ли ты одной из ключевых фигур, или просто стала проводником посланий Духов, нам важно все, что с тобой происходило и будет происходить, - отметил какой-то очень старый гном с длинной бородой, которой он незаметно для себя подметал пол.
  Неожиданно все окружили меня, и я, чувствуя некоторую неловкость от всеобщего внимания и той роли, которую мне выделили, отчаянно стала припоминать изображения. Пристальные взгляды нещадно мешали.
  - Я не могу вспоминать, когда на меня все пялятся!
  Некоторые смущенно кашлянули, и отвернулись рассматривать картины. Другие упорно стояли на местах, но хоть глаза отвели, спасибо и на этом. Я прикрыла свои и сосредоточилась.
  - Вначале я не придавала значения этим картинкам, воспринимая их как нечто волшебное из сна, потому что они рисовали то, что меня окружало. Я видела себя и Ионну в этом тоннеле, мы шли к свету. Затем мне привиделись гномы, которые очень недружелюбно смотрели на меня и чего-то хотели. Их было шестеро или семеро, и я не помню, где мы в тот момент находились. Еще я помню кузню, и как Ионна мастерила нечто смертоносное и важное. Или это было потом? - Задумалась я, вызвав очередной возмущенный гвалт.
  - Не может быть! - Не удержалась Ионна. - Я не могу создавать оружие.
  - Я помню, - упрямо мотнула я головой.
  - Не перебивайте ее, она собьется! - Воскликнул кто-то, и я сбилась.
  Я выискала глазами крикуна.
  - Спасибо. Я забыла, что было дальше.
  Несчастного затолкали ногами и руками куда-то за спины остальных и принялись ждать просветления в моей голове, но я действительно не могла больше ничего вспомнить, будто сбились какие-то тонкие настройки.
  - Могу лишь сказать о первой картине, которую я начала рисовать. Я точно помню, где она была расположена, потому что там остались следы от нашей стоянки.
  Я действительно наоставляла следов. Ионна была не в пример аккуратнее, но я, устраиваясь поудобнее, вытерла своим телом вековую пыль на значительном участке пола. Мы подошли к картине, где по дороге шли три особи: высокий человек, я и Ионна.
  - Откуда рядом с ними мог возникнуть эльф?
  - Вряд ли кто-то сможет ответить тебе на этот вопрос, Мангазио, - язвительно отозвался Гвинерео.
  - Мне не нравится упущенный сюжет про предателей-гномов, - вклинился Цербео.
  - Почему ты решил, что это были предатели? - Усомнился Голова.
  - А кто из наших мог окружить Иоанну с недружелюбными намерениями? - Логично уточнил Слышащий и Осязающий (у него было два так и не понятых мною Дара).
  - Возможно, это был момент, когда мы ее окружили, пока Иоанна пыталась вспомнить упущенные картины, - предположил Мангазио.
  - Ты, видимо, плохо знаком с термином "хронология", мой друг, - с противной усмешкой попенял ему Гвинерео, - вначале девушка рассказала о свете в конце туннеля, и лишь затем ее окружили недружелюбные гномы. А какие гномы живут на поверхности?
  - Гавриды! - Дружно выдохнули остальные.
  Непонимающе переводила взгляды с испуганных лиц на возмущенные и откровенно гневные. Что происходит в Датском королевстве?
  - А мне объяснит кто-нибудь?
  - Незачем деве думать о политике, - отрезал какой-то суровый муж с бородой.
  - А сталкиваться с ее последствиями один на один можно, значит? - Язвительно поинтересовалась я.
  - Она права, - вздохнул Гвинерео, - мы должны отправить с ними отряд гномов. Противостоять пророчеству нельзя, иначе все может сложиться еще хуже, но мы можем что-то изменить, тем более, когда нам дают подсказки Духи гор.
  - Уверен ли ты, что это подсказки, а не просто видения, и не знак, что мы наоборот не должны вмешиваться? - Попытался, наконец, достойно противостоять давнему оппоненту Мангазио.
  - То есть ты предлагаешь спокойно ждать твоей смерти? - С ласковой улыбкой зомби уточнил Гвинерео.
  - О чем ты? При чем тут моя гибель?
  - Пока ты здесь упражнялся в язвительности на беззащитной девушке, я успел просмотреть ближайшие видения, и обрати внимание на это, мой друг! - Не дожидаясь согласия, Гвинерео схватил собрата по тайному искусству за рукав, и потащил по коридору.
  Они остановились напротив сюжета, где гномы обреченно смотрели на приближающееся зарево, которое не было порождением обычного огня. Мангазио испуганно приоткрыл рот, рассматривая себя. И как я его сразу не признала? Очень уж корявые позы приняли гномы на этой картине, к тому же их черты исказила безысходность и отчаяние. Приглядевшись, я с испугом разглядела в другом гноме одного из младших братьев Ионны, Бернао. Нет, только не это, эти смешные мальчишки стали мне дороги, я не желала видеть такую жуткую картину. Исхитрившись, подпрыгнула повыше (как все-таки я рисовала ее на такой высоте) и стерла лицо родственника наставницы.
  - Что ты делаешь?
  - Как ты смеешь?
  Гневные восклицания окружили со всех сторон, но меня они мало волновали. Мне стало определенно спокойнее, а фигура Ионны потеряла напряженность, которая преследовала ее, как я теперь осознала, с того самого момента, как она разглядела брата.
  - Умеющая творить обычно знает, что делает, - вмешался Цербео, спокойным тихим тоном положив конец крикам, - тем более, когда делает это без раздумий. Если вы попросите ее стереть все, то ничего не изменится, а миг назад, возможно, она изменила судьбу, потому что сделала это в каком-то неподвластном порыве.
  - Он дорог тебе? - уточнил Педро. Какой прозорливый.
  Я решила за лучшее промолчать. Допрашивать меня перестали - осталось слишком много не рассмотренных наскальных сюжетов. Голова хотел было поручить кому-то все перерисовать, но, оказалось, что у гномов руки не из того места растут: мастерить все могут, а творить только я. Никогда не чувствовала себя такой всемогущей. Но по итогам короткого совещания решили, что подпрягать на данный момент на эти работы меня нельзя. Не то чтобы некогда, и мир пора спасать, а банально рисовать нечем. Ведь мы и направлялись за покупками, поэтому постановили нас отпустить, куда шли, но охрану все-таки приставить. Чтобы супротив гавридов было кому выступить.
  Из прошлых разговоров с младшим братом Ионны я знала, что гавриды - давно отделившиеся от гронгов (моих почти родных гномов) племена, выбравшие для жизни верхнюю поверхность. Точнее, по слухам, жилища они строили в земляных холмах, подобно мифическим земным хоббитам. По слухам, они враждовали с закостеневшими гронгами, которые, по гавриковской версии, вытеснили их из родных гор за несовпадение во взглядах на внешнюю политику и мироздание в целом.
  Естественно, историческая версия гронгов полностью опровергала наивный лепет гномов-предателей. Обитатели гор считали, что гавриды предали веру предков, кощунственно отзывались и "о, ужас" - даже поставили под сомнение могущество Духов гор. Поэтому их действительно изгнали из родных пенатов, и поставили вне закона.
  Теперь оба племени строят друг другу мелкие козни и пытаются установить господство над горами различными путями. Гавриды не дают гронгам вести полноценную торговлю, перекупая посредников, и устанавливая в конечном счете цены на гномьи товары на человеческом рынке. Однако, покинув горы, они потеряли знания и магические навыки работы с металлом. Преданные Духи отомстили своим детям, лишив их всех врожденных даров. Поэтому подлинное искусство было доступно только гронгам, что тоже не добавляло им бонусов в глазах изгнанников.
  Вызвал особый интерес и сюжет с эпической битвой, на которой смешались сразу столько народностей, что мне было не под силу их различить. Но гномы разглядели и себе подобных, и эльфов, и людей, и даже карликов, а так же непонятные пока фигуры в плащах. В небе сверкали молнии, земли распахивали трещины, а создания Дамба сражались друг с другом с таким отчаянием, словно желая искоренить саму память о недругах.
  Гномы еще долго обсуждали увиденное, а я прикорнула на полу и даже, кажется, заснула, устав от размышлений о проскочившем в беседе "эльфе". Разве мог быть тот высокий спутник эльфом? У него же ушей не видно. Прервала мое блаженное ничегонеделание Ионна, сообщив, что основная делегация уже ушла, а с нами остались приставленные для охраны гномы. Я недоуменно оглядела четверку, выделенную на заклание, и вопросительно приподняла брови.
  - И что смогут противопоставить эти несчастные воинственным гаврикам?
  - Гавридам, - педантично поправила Ионна.
  Я отмахнулась, продолжая ждать ответ на основной вопрос.
  - Честно говоря, мне самой непонятно их решение. Ведь судя по твоим словам, нас окружат около восьми представителей их племени, а из тебя и меня воины так себе.
  Думаю, это еще мягко сказано, но раз выбора нам не предоставили, придется довольствоваться такой охраной. Надеюсь, они все же погорячились с моим даром, либо вмешательство в виде дополнительного багажа с гномами изменит события.
  Мы вновь двинулись по туннелю, и вскоре действительно посветлело, а потом мы увидели ЕГО. Небо открылось передо мной внезапно, остро резанув по глазам ярким дневным светом. Какое-то время я простояла с закрытыми глазами, а потом не выдержала и распахнула, отчаянно смаргивала слезы, жадно вглядываясь в синеву в горной прорези.
  Выходить из безопасного прохода никто не спешил, видимо, уважительно относясь к моим видениям. Миссию самой храброй пришлось взять на себя, когда косые и прямые с укором взгляды не оказали на охранников должного воздействия. Я сделала несколько шагов, и меня сбило порывом шального ветра, заглянувшего в туннель. Свежий воздух - как я по нему скучала, и уже без разницы было, за каким поворотом скрываются враждебные гномы. Я ринулась вперед, во все горло крича нечто невразумительное, славя свободу, и ощущая ее каждой частичкой непрошенного тела. Кто-то пытался меня осадить, крича что-то позади, но меня это все не касалось, меня манили просторы.
  Выступ на скале впечатлял своей высотой - подо мной раскинулся хвойно-лиственный лес, где-то вдалеке блестела ленточка реки, а справа вилась отлогая горная тропа, уходящая вниз. Левее тропа продолжалась, опоясывая скальный выступ и теряясь где-то позади нагромождения осыпавшихся камней. Площадка, на которую выходил зев пещеры, была невелика по размерам, но при желании на ней мог уместиться вповалку небольшой отряд гномов. В стороне метнулась стайка стрижей или кого-то очень похожих на наших земных птиц, гнездующихся в пещерах. Прямо на скале притулился чахлый куст с непонятными ягодами. Оказывается, сейчас лето. А вообще я за все время так и не удосужилась спросить про времена года в этом мире. Может здесь вечное лето, может здесь три солнца или пять лун. Хотя солнце одно, прямо в глаза мне светит. Ласковыми лучами освещает мои рыжие волосы, скользит, лаская по веснушкам, словно узнавая. Я нежилась, пока позади не послышался топот.
  
  Из пещеры выползали настороженные гномы и злая Ионна. Затылок предательски скукожился, пытаясь нырнуть в несуществующий панцирь. Бум. Это тоже неважно, такая красота стоит любых подзатыльников.
  - Ты куда вылетела, оголтелая? А если бы здесь гавриды поджидали? - Набросилась она на меня, видя, что физическое воздействие не оказало должного эффекта.
  - Но не поджидали же, - отмахнулась я легкомысленно, продолжая наслаждаться видами. Вдалеке пролетела огромная птица и спикировала куда-то между деревьями. А вот она поднялась, таща в когтях довольно объемную тушку. Охотница. Красивая хищница.
  - А-а-а-а-а! Нагая! - Закричали гномы.
  Я подпрыгнула и посмотрела под ноги, опасаясь увидеть какую-нибудь притаившуюся змею, но никого не увидела, а гномы внезапно попадали ниц, силой опустив меня за собой. Шмякнувшись щекой о камень, я весьма недоброжелательно посмотрела на увлекшего меня за собой гнома, но тот с таким страхом пялился куда-то вдаль, что я невольно заинтересовалась, забыв поругаться.
  Огромная птица продолжила свой полет, слегка изменив маршрут. Она явно направлялась к нам.
  - Заметила! Она нас заметила! - Испуганным эхом метнулись выкрики воинственных охранников моего неказистого тела.
  - Что делать? - Многоголосно вопили они, пытаясь вдавить тело в камни.
  Кто заметила? Птица что ли? Я удивленно посмотрела еще раз на летающее огромное чудо и ужаснулась. Она уже подлетела достаточно близко, чтобы я в полной мере осознала ее размеры и разглядела, что несет в когтях эта царица небес. Красно-оранжевая, яркая, сверкающая на солнце редкими вкраплениями золотых перьев, она была огромна. Крылья накрывали тенью с десяток макушек елей или похожих на них деревьев. Клюв впечатлял остротой, выдавая явного хищника - ну не червяков же ей из-под коры выковыривать? Такую массу ни одно дерево в этой долине не выдержит. А в ее когтях висел, извиваясь, гном!
  - Назад в пещеру! - Заорала я, позорно срываясь на визг, и вскочила. Гномы остались на местах, только Ионна неуверенно подняла голову.
  - Идиоты, она скормит вас своим птенцам! В пещеру! - Надрывалась я, шокировано разглядывая трясущиеся тельца, неподвижность которых разбавляла только обуявшая их тряска. Разозлившись, от души пнула ближайшего носком под ребра. Тот завопил и подскочил, глядя на меня, как на главного врага.
  - Ноги в руки и в пещеру! - Рявкнула я.
  Почему-то тот послушно удрал в темный зев. Глядя на сверкающие пятки сотоварища, за ним поползли и другие. Поползли в прямом смысле, я поспешно юркнула вперед, не желая стать обедом для птенцов и не дожидаясь, когда скроются последние гномы. Мы не на судне, и я не капитан, могу убегать и в числе первых!
  Последний гном заорал дурным голосом, когда сверху упала тень огромной птицы, и застыл на месте, забыв втащить в пещеру зад. Ругнувшись, я хватила его за куртку и дернула на себя, при этом больно приложившись многострадальным затылком о камни. Недоразвитые гномы!
  Тень еще некоторое время повисела над выступом пещеры, но вскоре вглубь вновь пробились лучи солнца.
  - Это кто был? - Решила прояснить для себя важный вопрос.
  - Нагая, - ответил какой-то из гномов. Вроде тот, которого я пнула в самом начале. Мне показалось, что после хорошего пинка он определил, кто тут главный, и стал разумнее и ответственнее. Всегда ратовала за рукоприкладство в воспитательных целях. В крайних случаях годится и ногоприкладство.
  - И много их тут, твоих нагай?
  - Они не подчиняются гномам. Не очень много, но вблизи гор есть несколько особей. Большую часть удалось истребить, но оставшиеся зорко охраняют потомство, и даже начали увеличивать численность.
  Значит, за популяцией видов, которых давно пора занести в Красную книгу, тут следить некому. Милые красивые птички, за что же их так? Может организовать здесь местный Гринпис? Разобьем заповедник, будем птиц за большие деньги показывать. Интересно, где их яйца хранятся?
  - А где они гнездуются?
  - В верховьях гор.
  Действительно, глупый вопрос.
  - А как до них добраться?
  - По воздуху.
  Серьезно? Опять что ли глупый вопрос задала? Допустим, привяжусь к когтям, когда она будет спать, и долечу до гнезда, там сворую яйцо, и тем же путем назад.
  - А кто-нибудь видел нагаю спящей?
  - Нет, - по-моему, они думают, что я спятила.
  То, что спящими их никто не видел, вовсе не значит, что они никогда не спят.
  - А яйца у них большие?
  Даже гном, который чуть не остался без зада, перестал апатично пялиться в стену и уставился на меня.
  - Гигантские.
  - Насколько гигантские? - С детства люблю во всем точность.
  - В два моих роста.
  Я подвисла. Да, утащить незаметно такую громадину вряд ли выполнимо. Ладно, отложим план по реализации защиты животных с параллельной наживой на более спокойное время.
  - Почему вы ее так испугались? Она ест гномов?
  - Она кормит нашим мясом птенцов!
  - Неприятно, согласна. У вас тут луков не придумали что ли еще?
  - Почему не придумали? Давно придумали и луки, и катапульты, и самострелы, но мы же не таскаем их с собой! С луками только высокие эльфы могут бегать.
  - Этих птиц в принципе можно убить? И дорого ли за них на черном рынке берут?
  - Они бесценны. Мясо возвращает молодость, кровь избавляет от любых болезней, выколотые свежие глаза возвращают зрение, а ее перо дает абсолютную защиту своему носителю, - патетично кто-то воскликнул.
  - Размер пера? - Быстро уточнила я.
  - Что? - не понял гном.
  - Я спросила, какого размера перо у Нагаи?
  - Те, которые на животе растут, с меня ростом будут, а которые на крыльях даже не представляю.
  - Допустим. И ты думаешь, удобно носить на себе перо такой длины?
  Тот замолчал, недоумевая, с чего я задала такой провокационный вопрос.
  - Кто-нибудь встречался с гномом или человеком, к которому бы вернулось зрение или молодость после поедания какой-либо части тела птицы?
  В ответ все промолчали.
  - Согласна, это ничего не значит, но раз их периодически истребляют, заселяя ваши мозги мифами, значит, это кому-то нужно, и, значит, у вас бы сохранились предания о вечно молодом гноме. В общем, это просто грамотная пиар-компания, направленная, ребята, неизвестно для чего на вас.
  - Почему на нас? - Уточнила Ионна.
  - Потому что живут Нагаи рядом с вами, и едят вас. Значит, только вам выгодно таскаться по горам в поисках ее легендарных яиц, мяса, глаз и чего там вы еще перечислили. Кстати, многие ходят в экспедиции с этой целью?
  - Группы гномов постоянно прочесывают горы, - подтвердил один из наших сопровождающих.
  - Сколько они теряют при этом членов из отряда?
  - Иногда не возвращается никто. Из тех, кто возвращается, обычно все остаются целыми.
  - Сколько из них приходило с добычей?
  - Никого.
  Я сделала многозначительное лицо, хотя сама свести концы не могла, но мне казалось, что я провела очень важное расследование, должное кого-то натолкнуть на очень умные выводы.
  - Ты думаешь, это придумали хитроумные гавриды? - Не подвел меня пнутый. Говорю же, сообразительности у него явно прибавилось, как и энтузиазма.
  Я вновь многозначительно промолчала, пристально глядя ему в глаза, и подбадривая в развитии мысли.
  - Они таким образом заманивают наших на свою территорию и истребляют небольшими группами, уменьшая нашу численность?
  - Это теория, которую кто-то должен проверить, - с важностью кинула я, чувствуя себя великим стратегом, психологом и генералом в совокупности.
  - Пусть он вернется к Голове, и расскажет о подозрениях Видящей. Возможно, ей было снова Видение, - решила за всех Ионна, и я не рискнула возмутиться потере доблестного, взращенного мною в краткие сроки, бойца. Но как Ионна лихо придумала - Видение Видящей. Это она обо мне так выразилась?
  Боец из нашего немногочисленного отряда тем временем без лишних разговоров отправился назад. Остальные проводили его завистливыми взглядами. Складывается впечатление, что гномы не любят дружелюбное небо и боятся окружающий мир. Я хмыкнула и пошла к выходу.
  - Куда опять первая идешь? - Возмутилась Ионна, кинувшись наперерез.
  Я опешила, чем она и воспользовалась, прошмыгнув наружу. Наши солдаты храбро защищали тылы. Птицы на горизонте не было видно, и мы все вздохнули свободнее. Правда я уже давно дышала полной грудью, наслаждаясь воздухом и природой, не взирая ни на что. В конце концов, я еще до конца испугом от перемещения в этот мир насладилась, что мне какая-то птица со странным прозвищем - голая.
  Наставница неспешно начала спуск по горной тропе, мы цепочкой следовали за ней, время от времени отрывая взгляд от ступеней, вырубленных в скале, и окидывая настороженным взором окрестности. Но больше никто не спешил поживиться свежей гномчинкой, гномовечинкой или как правильнее будет называть наше мясо?
  Спуск был долгим, особенно учитывая периодически сужающиеся площадки для ступней. Все ожидали, что кто-нибудь сверзится вниз, и я готова была биться об заклад, на кого они ставили. Все кроме меня казались земными элементалями. Врастая в скалы пальцами и ногами, гномы не испытывали никаких неудобств. А я, хоть и не боялась высоты, и вроде видела проделки самих горных духов, чувствовала себя неуклюжей и несуразной. Наши провожатые, наконец, проявили заботу, постоянно и главное своевременно подхватывая мое норовящее упасть в пропасть тельце. Подхватывали, конечно, не слишком вежливо, - то за воротник куртки, то за ногу, когда я уже разглядывала в полете кроны деревьев, но с работой своей справлялись - охраняли исправно, надо отдать им должное. А легкие заминки при спасении никто и не замечал. Не думать же, что неблагодарные гномы мстят мне не за слишком любезное обращение при спасении этих трусов от птицы Нагаи. В общем, спускались мы почти легко и непринужденно. И, конечно, все испортил, как в самых предсказуемых фильмах и книгах, последний рывок к земле.
  Честно говоря, я их ждала все время, пока мы спускались. Я помнила из видения, что сзади меня была скала, логично предполагая, что встреча должна произойти именно здесь. Поэтому даже не испугалась. Надо отдать должное спутниками: никто из них не дрогнул перед превосходящим числом вражьих десантников. Они появились тихо и незаметно, подобно земным ниндзя, хотелось бы мне поэтично рассказывать внукам, но я бы соврала. Они с гиканьем выскочили из-за ближайшего нагромождения скальных пород и мгновенно окружили наш маленький отряд, недвусмысленно поигрывая кинжалами в своих маленьких уродливых пальчиках. Таких же, как у меня.
  - Кто из вас главный? - Хищно ощерившись, спросил безусый гном, блестя проплешиной. Я, кстати, до этого не видела лысых низкоросликов, и, движимая нездоровым любопытством, хотела было уточнить, кто довел его голову до такого состояния, но вовремя себя одернула - поранят еще нечаянно.
  - Она, - тыкнул в меня пальцем сохранивший зад. Вот и спасай таких после этого. Почему я, интересно?
  Пока я задавалась мысленно этим вопросом, втихую наслаждаясь признанным авторитетом, гном уставился на Ионну. Так гном ее имел в виду... Я с досадой поморщилась. Даже облегчение от снятой ответственности не могло залечить мое раненное самолюбие.
  - Зачем вы покинули горы?
  Какой-то странный допрос, почему нас вообще до сих пор не начали пытать и убивать, раз мы их враги.
  - Нам нужен рынок, - ответила Ионна, - человеческий рынок.
  - Почему не обратились к перекупщикам или к нам? - Вот это новость, так у нас нейтралитет? Чего же они все так боялись?
  - Мы должны сами совершить покупки, потому что не ведаем, что в конечном итоге требуется, - и она отчетливо поморщилась, явно досадуя, что нельзя было поступить именно по описанному плану.
  - Ты ведь известная пряжница, - вдруг вклинился в разговор другой гном, явно моложе главаря.
  В ответ наставница степенно кивнула, не стремясь кого-то переубеждать или обманывать, хотя горные гномы вообще не умели хитрить.
  - Неужели все, что тебе необходимо, нельзя найти в ваших горах, - в голосе проступила давно ожидаемая мною зависть.
  - Нет, у нас нет того, что нам нужно.
  - Что же вам нужно?
  Ионна опять покривлялась, и я испытала легкую досаду, что она совершенно не умеет скрывать свое неумение врать и расстройство от того, что вынуждена рассказать правду.
  - Нужны краски и кисти.
  - Краски и что? - Лицо облысевшего удивленно вытянулось. - С каких это пор гронги занялись глупостями? От вас можно ожидать многого, но здесь даже вы смогли нас поразить.
  Ионна насупилась и молчала, а во мне бушевала злоба - мелкие наглые уродцы!
  - И это говорят безрукие гаврики? - Нагло усмехнулась я в лицо предводителю.
  Расслабившиеся было гномы из окружения дружно ощерились кинжалами. Наши тоже смотрели неодобрительно. На меня.
  - Простите девку, мелкая еще, глупая, - "вступился" за меня один из охранников.
  Чего это они? Обида заполнила душу, перебравшись на лицо. Я почувствовала, как щеки полыхнули алым.
  - Глазищами как сверкает! Точь-в-точь человеческая ведьма! - Восхитился гном, который был помоложе. - А цвет какой редкий, настоящие изумруды.
  Я им лошадь что ли?
  - Невоспитанная больно, Перо Нагаи, не смотрел бы ты на нее. Совсем не как наши гномки.
  Я поперхнулась и закашлялась, подавившись собственной обидой, когда услышала имя гнома.
  - Действительно, простите мое хамство, - временно смирилась я, движимая неутоленным любопытством, - господин эээ...
  - Глаз Окуня.
  Мое веснушчатое лицо вновь налилось краской, но на этот раз от рвущегося наружу смеха. Может, я попала в пародийный мир? Глаза вновь сверкали, но в этот раз от сдерживаемого веселья.
  - Это прозвища или родные имена?
  - Конечно, прозвища. Родные имена знают только близкие члены семьи.
  - Опасаетесь порчи или сглаза? - заинтересовалась я, вспомнив историю собственного мира.
  - Скорее мести Горных духов.
  - Как можно опасаться действий со стороны тех, существование которых вы отрицаете?
  - Кто тебе сказал такую глупость? Мы не отрицаем их существование. Более того, мы точно знаем, что они существуют, но наши верования и убеждения вошли в противостояние с догмами, навязываемые Духами.
  - Это из учебников? - усмехнулась я.
  - Из заветов предков, - в ответ усмехнулся Перо Нагаи.
  - Ладно, в сторону неуместные расспросы, что вы здесь делаете? - выступил вперед Глаз Окуня.
  - Краски и кисти нужны мне. Я великая Видящая и Творящая, - пафосно заявила я, для убедительности выставив вперед ножку. Почему бы нет? У нас же нейтралитет, похвастаюсь последними достижениями, пусть уважают врага.
  От меня шарахнулись, как от чумной.
  - Первая Видящая за последние двести семьдесят четыре онорео?
  Я повернулась к своим за уточнениями. Серьезно? К чему было настолько точно запоминать, насколько долго дар не приходил к их детям? "Мои" молча кивнули, соглашаясь.
  - А почему вы ее не того? - Поперхнулся лысый, проведя большим пальцем по шее.
  Я опешила. Что они такое говорят? Неужели рассматривался и такой сценарий? Я вновь посмотрела на своих, и они смущенно отвели глаза. Воздух вышибли из моих легких, и я как кашалот открывала рот, пытаясь научиться дышать заново.
  - Мы узнали о ее Даре после того, как она его проявила, - пояснил один из моих охранников, все также избегая моего взгляда.
  Я хотела встать, и, гордо хлопнув дверью, уйти в никуда. Но я и так стояла, и дверей поблизости не наблюдалось. Я бы выпила яду, но я слишком любила жить, даже в этом уродливом теле. Может, в конце концов, я бы привыкла даже к гномам? Вот эти, наземные, не выглядят такими же трусливыми, как приютившие меня в этом мире. Приютившие ли? Они все лицемерили передо мной последние часы, жалея лишь о том, что не убили своевременно. За что вообще? Кто такие эти Видящие? Комок слез стыдливо застыл где-то по направлению к гортани и боялся проявить себя пригномно. Говорят, что гномы не лгут. Как больно, ведь я успела принять их в своем сердце, даже Педро, даже грозную наставницу. Но даже она лгала мне. Я нехотя подняла на нее глаза и отшатнулась, с таким гневом она смотрела на меня и остальных.
  - Что? И меня в свой список врагов успела занести? Думаешь, я черствая и гнилая? - Гневно спросила она. - И вы тоже хороши! Убить молодую девку только за то, что она понимает послания Духов гор и умеет рисовать так, как никто другой. Она видит сущность каждого из вас! Никто из вас не достоин даже стоять рядом с ней! Вы не видели, какие картины она создает. У нее птицы становятся живыми, а трава шумит, как под ветром! Так, вы, провожатые, чтобы я вас больше не видела, иначе я вспомню свое обучение!
  Те испуганно отступили назад.
  - А вы мигом уступите нам дорогу, скажите, где ближайший рынок, и подскажете, кому нужна работница в кузнице.
  - Мы могли бы взять вас к себе, - неуверенно предложил лысый.
  - Ни за что! Я не дам вам убить эту девочку, которую нам послали Духи.
  - Но Духи всегда и во всем преследуют выгодные лишь им цели, жертвуя народом, который живет в недрах подвластных им гор. Вы помеха для них! Они хотят запутать вас, и теперь для этого они будут использовать твою воспитанницу!
  - Я уведу ее далеко от гор. Мы задержимся, чтобы она смогла закончить то, ради чего ее направили в деревню, а потом уйдем так далеко, как потребуется, чтобы Духи не достали ее.
  - Они уже оставили на ней метку, камни запечатлеют ее шаги, скальная пыль отыщет ее во сне, ей не будет покоя, как и она не даст покоя всем, кто живет на земле.
  - Мы уходим, - отрубила Ионна, и взяла меня за руку. - Кто-то хочет помешать нам?
  Гномы почтительно, как мне показалось, расступились, и остались где-то позади. Внезапно Ионна обернулась:
  - Зачем вы нас ждали?
  - Мы не знали, что вы здесь будете. Мы идем за членом нашего отряда, которого унесла Нагая.
  - Вы идете к ней в гнездо? - Ужаснулся кто-то из наших провожатых.
  - Да, мы должны сделать все, чтобы спасти нашего друга.
  Ионна кивнула.
  - Удачи вам в вашем безнадежном деле, - ее такту позавидовали бы самые отъявленные скептики.
  Она вновь схватила меня за руку и потащила прочь от гор.
  - Только не придумывай себе ничего. Я тебя хвалила сгоряча. Если зазнаешься, дам по макушке, - пригрозила она между делом.
  Я кивнула, не слыша ее слов. В голове прокручивались вновь и вновь слова гнома, подтвердившего, что они идут в гнездо огромной птицы.
  - Нам нужно пойти с ними, - с обреченным вздохом, но решительно вырывая руку, прервала я воспитательный процесс наставницы.
  Та некоторое время продолжила что-то важно говорить, а потом осеклась.
  - Что ты сказала? - переспросила она.
  - Я говорю, что пойду с ними. Можешь составить нам компанию, если не боишься Нагаи, - откровенно поддразнила я.
  - Ты несешь чушь, ты на всех озлоблена, тебе плохо, но это еще не повод лишать себя жизни.
  - Я не собираюсь лишать себя жизни, но мне нужно там быть.
  - Зачем? - усталым тоном врача психдиспансера спросила Ионна. - Там Духи гор, тебе не стоит находиться в такой опасной близости к ним.
  - Я вспомнила следующее видение.
  Ионна вздрогнула и обреченно уточнила:
  - Что ты видела?
  - Я помню гигантское яйцо в гнезде и какие-то тела...
  - Ты же говорила, что гавриды хитростью заманивают нас к Нагаям? Может, это и есть очередная ловушка?
  - Я этого не говорила, это предположение нашего охранника.
  - Но ты его не отрицала.
  - Глупо отрицать хоть одну из версий, не проверив все.
  Она помолчала, судя по всему собирая решимость по крупицам, и понимая, что у нее нет контраргументов.
  - Хорошо.
  Мы резко развернулись на сто восемьдесят градусов и устремились вслед гавридам. Наши спутники уже успели покинуть их, влившись скудным ручейком в пещеру, а изгои продолжили восхождение. Я упрямо стиснула зубы и поползла следом. А так радовалась близкой земле...
  Те заметили преследование и настороженно остановились, дожидаясь, пока мы доберемся до них.
  - Что произошло? - резко бросил предводитель.
  - Она, - Ионна непочтительно ткнула в меня пальцем, - захотела идти с вами. Думает, от нее вам будет помощь, - ехидно добавила она свою версию.
  - Спасибо, конечно, но мы не берем на битву женщин.
  - Мы не будем драться, - вступила я.
  - И защищать чужих женщин нам тоже будет недосуг, - оборвал меня командир отряда.
  - У меня было видение, - сдалась я, выдвигая главный аргумент и с удовлетворением проследив, как все, подобно Ионне, вздрогнули.
  - Ты видела нашу смерть? - тихим голосом уточнил предводитель.
  Я помялась.
  - Я действительно видела тела в гнезде, но не могу сказать, чьи они были. Может, наоборот, наши с Ионной, - утешила я.
  - Вам не стоит туда идти, - сделал он еще одну попытку.
  - Знаю, но я должна.
  - Хорошо, - так же коротко, как ранее Ионна, ответил он. - Мы не смеем противиться выполнению Видения и воле Видящей.
  - Но вы же советовали меня убить! - Усомнилась я в их искренности.
  - Это правда, но безопасно для окружающих это можно сделать либо до того, как она увидела послания духов, либо в краткий миг затишья, когда закончились предыдущие и не начались новые. Если видения еще не исполнились, смерть Видящей может привести к необратимым последствиям. Когда такое случалось, умирали десятки тысяч людей, гномов и других...
  - И как же вычислить чудесный момент, когда ее смерть никого не убьет? - Я сочилась ядом.
  - Очень просто. Раньше Видящих с момента проявления Дара, если не успели вычислить до этого, сажали в замкнутую комнату под ключ и давали ей возможность творить. Большинство имели, как и ты, второй Дар - Творения - они лепили, ваяли, ковали, но так или иначе их творения показывали будущее и меняли жизни. Все созданное этими обреченными изымали для изучения и ждали исполнения. Видящая (редко это был мужчина) в это время, как правило, больше ничего не создавала. И все ждали исполнения последнего пророчества. Если она до этого не начинала новый виток своего пагубного творчества, Духи теряли ее. А если Видящая не имела второго Дара, она рассказывала грядущее устно, и писари записывали ее Видения.
  - Как поэтично слагаете. А если Видение было долгосрочным? Если ему суждено было исполниться спустя сто онорео?
  - Видящие так далеко не заглядывают. Как правило, их видения касаются ближайших событий.
  - Но почему вы считаете, что Видящие виноваты в том, как складывается будущее? Откуда перед ними такой страх?
  - Это не страх, а опасения, которые сложились благодаря большому опыту общения с Видящими. Когда-то их почитали и превозносили. Они создавали удивительные вещи, не подвластные другим гномам. Их картины действительно жили, и где-то Видения помогали изменить чью-то судьбу к лучшему. Но далеко не все... Мир жил в страхе, ожидая исполнения очередного предсказания. Как правило, главному действу предшествует цепь событий, и многие считали, что если прервать ее, то не произойдет конечного ужаса. А Видящие появляются, когда мир ждут войны и катаклизмы, а это в любом случае ужас и чьи-то смерти. Чтобы спасти близких, гномы и другие обитатели нашего мира готовы были на все: крали картины, подсылали тех, кто мог точно запомнить в хронологическом порядке то, что предстоит пережить населению. И убивали тех, кого могли опознать, чтобы нарушить цепь. Но это не было спасением. Оказалось, что изменить судьбу может только сама Видящая, но не под давлением: физическим или моральным, а только по собственному вдохновению, готовая перерисовать или переделать.
  Я вспомнила, как стирала лицо брата Ионны. Значит, я смогла изменить его будущее? Наставница поймала мой взгляд и благодарно улыбнулась.
  - Как результат, война зачастую наступала не вследствие предвиденных событий, а вопреки им. Казалось, это Видящие раздувают распри и способствуют смерти сильных мира. Я знаю, что это абсурд. И большинство это тоже осознает, но, тем не менее, все живые дышали легко, пока Видящие не рождались в этом мире. И вот ты пришла, и принесла боль и разрушения.
  Я вновь разозлилась. Как же в этом мире меня легко довести до точки кипения!
  - Я пока ничего не разрушила, никого не убила, и даже спасла своих путников от пожирания Нагаей! И добавила нескольким гномам жизни, постоянно создавая поводы смеяться.
  - Твоя судьба - сеять смерть.
  - Сеять смерть - судьба Смерти, простите мне мой ограниченный лексикон, но я не знаю имени вашей богини смерти. Я - не она, я не Духи. И даже если я в какой-то мере их глас, и даже, допустим, если они хотят вам зла, это не значит, что и я желаю вашей смерти. А значит, вдохновленная, я могу исправить картины! Знаете, в чем ошибка ваших предков?
  - В чем же? - недовольно уточнил Глаз Окуня.
  - Вы заперли девушек в темницы, вы создали невыносимые условия для их жизни, вы отняли у них возможность любить. Родных, мужей, детей, соплеменников. Вы взрастили в них ненависть, и даже так неизвестно, хотели ли узницы вашей смерти. Быть может, они бы разрушили свои творения, но вы отбирали у них даже их детища. Вы были жестоки, вы растеряли милосердие, как могли ваши женщины спасти вас, если вы сами у них отняли эту возможность? Ради кого, ради чего они жили? Вы обрекли их, вынесли приговор, хотя они не были виноваты в том, что судьба именно им дала такой дар.
  - Это все красивые слова.
  - Возможно. Скажи, Глаз Окуня, у тебя есть дети?
  - Да, дочь.
  - Я не буду спрашивать, чтобы ты чувствовал, если бы у нее обнаружили дар Видящей. Но я спрошу тебя, если бы он сейчас проявился у тебя, а, как я понимаю, он может возникнуть в любом возрасте, и ты увидишь на созданной тобой картине что-то неприятное, касающееся твоей семьи. Что ты сделаешь?
  - Порву ее, - гневно ответил предводитель отряда.
  - А если ты нарисуешь, что твой любимый отряд попал в засаду, и его расстреляли враги, что ты сделаешь?
  - Я понял тебя... Знаешь, мы никогда не смотрели на Видящих и вообще на эту проблему с твоей точки зрения. Я подумаю, говорить ли о твоих словах королю.
  - Подумай, - важно кивнула я.
  Подарок в гнезде
  Мы продолжили путь, и теперь гаврикам приходилось заботиться о моей неуклюжей тушке, постоянно норовившей соскользнуть с опасной тропы в пропасть. Вначале меня случайно поймал впереди идущий, затем, оценив частоту, с которой я оступалась, мое драгоценное пока что тело поставили в середине процессии, и за моей безопасностью следило сразу два гнома: впереди и позади идущие. Свою работу они выполняли безропотно и, кажется, находили в процессе даже некое извращенное удовольствие. Мне явно не почудились перемигивания за моей спиной и тихие смешки. Наверное, им в диковинку видеть, насколько камень не принимает носительницу посланий горных Духов.
  По мере восхождения становилось холоднее, снег, осевший на тропе, уже не таял под лучами летнего солнца, и я порадовалась, что заменила легкое платье на более длинный сарафан и оказавшуюся довольно теплой куртку. Правда, даже полностью ее застегнув, я все равно мерзла. Особенно дуло в область шеи. Порывшись в наспинном мешке, отчего вся процессия вынуждена была остановиться, что они вновь выполнили без лишнего ропота, я отыскала ночную рубаху, и, не обращая внимания на насмешливые взгляды, повязала ее вокруг ворота, затолкав часть за шиворот, создавая желаемое тепло. Под конец моих действий гномы одобрительно кивнули, и наш путь сквозь облака продолжился. Легкие перистые и воздушные они смотрелись очень уместно среди серых скалистых гор, покрытых чахлыми кустиками и сморщенной зеленью.
  Мы шли долго, на мой взгляд, вечность, и мои ноги с трудом совершали навязанное разумом восхождение, на все лады ругая тупой мозг. Однако то ли остальные тоже устали, то ли гномы решили сжалиться надо мной, но я неожиданно увидела, как впереди идущие остановившись, сели прямо на краю дороги, свесив ноги в ущелье, и занялись подготовкой перекуса. От усталости я забыла, как давно ела, но тут, опустив многострадальный зад за мешок, чтобы не застудить все самое ценное для любой женщины, голодными глазами следила за чужими приготовлениями - должны же со мной поделиться. Поделилась с воспитанницей запасливая Ионна, сохранившая всё самое ценное для перехода по поверхности. Пара бутербродов жалобно отозвались из желудка, намекая на добавку, и сидевший поблизости гном поперхнувшись, протянул мне сушеное мясо и горсть сухарей. Я благодарно промычала, спешно съедая чей-то дневной паек. У меня растущий организм, мне много еды нужно, а они солдаты, привыкшие к любым условиям, несовместимым с нормальной жизнью. Совесть моя была спокойна, желудок удовлетворен, а мозг требовал сна. Последнее желание никто исполнить не пожелал, последовав за скомандовавшим подъем капитаном.
  Я подняла глаза кверху. Где-то там, на вершинах гор, по словам гномов, гнездились птицы. Скалы впечатляли своей несокрушимостью. Казалось невероятным, что мы преодолели большую часть высоты. Отсюда ни летающих монстров, ни гнезд не было видно, зато пугали низкие облака, своим цветом напоминавшие грозовые тучи. Поход продолжился, и я с каждым шагом все острее ощущала нехватку кислорода. Усталость давила пуще гробовой плиты. По спине, несмотря на холод, струился пот. Лоб и область над губами покрывала влажная испарина, которую я не успевала убирать из-за постоянных падений и попыток удержаться за расщелины в скалах.
  Остальные, казалось, не испытывали никаких неудобств, молча забираясь всё выше. Молчала и я. Тем более смысла что-то говорить не было: сама вызвалась идти вперед, потакая своей самонадеянности, самомнению и глупости. Избранная я. Удивительная и неповторимая. Вот и найдут тело избранной, задохнувшейся в горах, через много веков. Я громко сопела, пуская носом облачка пара. И вдруг гном, шедший впереди меня, остановился, прижал палец к губам, повернувшись к нам, и вновь уставился куда-то вперед. Любопытство гнало меня на его плечи, и я только усилием сильнейшей внутренней воли сдерживала себя.
  - Что там? - громким шепотом спросила я.
  - Тсс, - раздалось сразу и спереди, и сзади от меня.
  - Отходим, - вновь кто-то прошептал.
  Так нечестно, я ничего не видела! Забыв про усталость, я прошмыгнула между ног первого гнома и проползла дальше. Меня перехватил Перо Нагаи, зацепив за шкирку и подняв до уровня своих глаз. Я оскалилась, наткнувшись на его белозубую улыбку. Смешно ему! Он, конечно, повыше меня будет, ему все видно. Точно! Меня же подняли. Я, не мешкая, словно обезьянка, вскарабкалась по нему, пользуясь шоковым состоянием гнома, и опираясь на его голову, осмотрелась, выискивая, что их так насторожило. Обнаружив искомое, судорожно выдохнула сквозь зубы. Вот это лайнер!
  Гигантская Нагая, распластав крылья, лежала прямо по курсу. Из-под тела виднелись края гнезда, сооруженного из настоящих бревен, а вовсе не веточек, как у нормальных птиц. Гнездо стояло на ровной скалистой площадке, с одной стороны виднелся обрыв, с другой стороны вздымающаяся еще выше скала, а с третьей радовались последним минутам жизни мы. Это гигантское строение скрывало все или всех, кто в нем находился. Птица благостно спала. Мое любопытство было удовлетворено к тому времени, как Перо Нагаи оторвал меня от своей круглой головы.
  Я сглотнула, встретившись с жутко злыми глазами:
  - Ты что тут устроила? - прорычал гном.
  - Просто посмотреть хотела, - нарочито тихо ответила я, намекая на спящую птичку.
  - Посмотрела? - снизил тот тон.
  Я кивнула и как можно приятнее улыбнулась, не уверенная, что на лице гномки это не будет ущербно смотреться. В ответ меня скинули на землю, и, не оглядываясь, ушли в другой конец отряда. Это что было? Неудачное или, наоборот, удачное соблазнение? Я поднялась и отправилась вслед за Перо Нагаи поближе к Ионне. Собравшись в безопасном отдалении от Нагаи, гномы устроили небольшой совет, итогом которого стало решение подождать, пока птица улетит.
  - Вы серьезно? - Вмешалась я. - А если она, пока вашего друга и еще несколько тел, которые у нее там лежат, не доест, не взлетит, мы так и будем тут выжидать? Или может она объелась и проспит пару онорео, что тогда?
  - Мы подождем до завтра, если так и будет спать, то что-нибудь предпримем, - решил Глаз Окуня.
  - А она пока откусит голову члена вашего отряда, чтобы перекусить.
  - Возможно, он уже погиб, рисковать остальными ради призрачной надежды я не имею права. Мы должны попытаться вынести хотя бы его тело.
  - Вы же убивали уже этих птиц, почему вы сейчас не можете это сделать? Тем более она спит!
  - Ее перья надежно защищают от ударов кинжалом, а другого оружия у нас с собой нет.
  - Отличный сторожевой отряд. Знают, что у них тут птицы, как у себя дома ходят, и даже луки с собой не берут.
  - Луки ей тоже не повредят, - разозлился гном, - этих птиц можно пронзить только копьем или стрелой из стрелобоя.
  - Вы знали, куда шли, не могли копье по дороге соорудить?
  - Мы не умеем.
  - Ах да, забыла, что кто-то у нас криворукий.
  Я не договорила, почувствовав, что Ионна, подкравшись сзади, зажала ладонью мой рот. Я дернулась и затихла, наблюдая за враждебно настроенными гавриками. Пока Ионна занималась моим воспитанием, остальные на скорую руку разбили походный лагерь. После моих высказываний делиться со мной пайком больше никто не стремился, и я, обиженная на собственную болтливость, уснула на голодный желудок. Проснулась я довольно быстро - от холода окоченело тело. Большая часть гномов дремала, пара стояли на страже. Я лежала и думала о своей непонятной участи, предрассудках гномов, чужих комплексах и своих глупых обидах, лишивших меня ужина, когда услышала принесенный ветром со стороны Нагаи стон. Дернувшись, я наткнулась взглядом на бдевшего гнома и притворилась спящей. Говорить ему о том, что там есть кто-то живой до утра бессмысленно. Вот только доживет ли гном до рассвета? Я еще полежала, дрожа от холода, а потом, пользуясь сгустившими тенями, сняла с себя куртку, положила ее на каменистую поверхность, сымитировав очертания тела, а сама ящеркой скользнула за насыпь огромных камней, раскинувшихся по дороге между нашим лагерем на тропе и гнездом Нагаи. Маленькими перебежками, оглядываясь на дежурного, пользуясь тучами, заслонявшими свет от неба, перебиралась всё ближе к сооружению.
  Честно говоря, страшно не было. Казалось, что я попала в сказку или возглавляю десант разведчиков. По-моему, в прошлой жизни я пересмотрела боевиков. Все нутро охватил азарт и уверенность, что Видящая не должна погибнуть бесславной смертью до срока. Тем более я Видела гнездо в видениях изнутри, и мною двигало чувство, что я поступаю правильно.
  В нескольких метрах от Нагаи я затормозила, запоздало ощутив напряжение и подступающую легкую панику. А если птица прямо сейчас откроет свой огромный глаз? А Нгаи обладают обонянием? Насколько хорошо это чудовище слышит? Снег предательски скрипел под сапогами. Опустившись на колени, я почувствовала себя увереннее, переползая на четвереньках короткими переползками. Передвинулась еще на несколько шагов, пользуясь для пересечения местности локтями и коленями, путавшимися в платье. Шума стала производить меньше, но скорость значительно снизилась. Меня даже азарт перестал подгонять, сменившись тряской. Холод усугублял положение, и я отчаянно скучала по куртке. Голова птицы угрожающе нависла надо мной. Даже закрытые ее глаза впечатляли. Размер века, покрытого морщинистой золотисто-желтой кожей, точно превышал ширину моей грудной клетки.
  Я заставила себя отвернуться от ее страшной морды, рассматривая "здание", которое мне предстояло покорить. Стены гнезда напоминали оборонительную крепость, и я пока не представляла, как пойти на приступ. Проползла вокруг всего сооружения в поисках какой-нибудь случайной щели, оставленной специально для меня, и разочарованно констатировала, что крылатый строитель постаралась на славу. Нахмурившись, я присела в ближайших сугроб и обхватила озябшее тело руками, пытаясь хоть немного согреться. Не справившись с заданием, сделала несколько приседаний с целью разогнать кровь, совершенно не думая о том, что могу разбудить спящую мать. К счастью для меня, сон ее был крепок.
  Вновь поползла к укреплениям, по чьей-то насмешке названным гнездом, и задумчиво уставилась на возвышающуюся перед носом башню, с которой свисал длинный клюв. Последний меня изрядно напрягал, поэтому сменила диспозицию, зайдя птице под бок. Внезапно вновь раздался громкий стон. Нагая не прореагировала, и я решилась. Зацепившись пальцами за верхние ветки, поставила ноги на нижние, воспользовавшись бревнами, как ступенями. В некоторых местах щели между бревнами были довольно большими и удобными. Периодически приходилось подтягиваться, напрягая мускулы, пресс и много других мышц, о наличии которых я не подозревала в прошлой жизни. Хорошо, что гномка оказалась выносливее меня в человеческом обличье, иначе бы я этот гимнастический фокус вряд ли повторила. Наконец, я нашла довольно внушительное отверстие, в которое могла попытаться залезть.
  Невзирая на распространенное мнение о том, что тело пролезет везде, куда пролезет голова, вначале я просунула в дырку ноги. Потом перевернулась на живот, нащупала опору для носков с другой стороны, и аккуратно переместила тело внутрь. Удивительно, но я ни разу даже не ободрала пальцы. Едва успев этому порадоваться, я, потеряв равновесие, с глухим стуком упала на дно, сопроводив полет взвизгом. Упала и замерла, слушая отчаянное биение сердца. Птица либо продолжала видеть чудесный сон, либо замыслила коварную хитрость в отношении меня. Последнее показалось мне бредовой идеей, и я настороженно встала на карачках.
  Темно было, как на кладбище в новолуние. И так же страшно, как обычному среднестатистическому человеку нашего мира среди могил. Сердце упорно стремилось вылезти из-под ребер наружу и сбежать подальше от ненормальной носительницы. Я бы ему помогла, но понимала, что обратно забраться вряд ли сумею, поэтому стоило до рассвета определиться, где лежат тела. Надеюсь, пока живые. Наощупь я двинулась вдоль стены. Пройдя приличное расстояние, решила, что я отмотала уже пару кругов и отважилась сделать шаг внутрь. Видимо, самое интересное лежало ближе к центру птичьего гнездышка. Сделав первый шаг, я запнулась, и чуть было не полетела кувырком. Подо мной раздался стон. Присев, я провела ладонями по лицу. Волосы, собранные сзади в косичку, отсутствие бороды. Видимо, это и есть потерянный гном. И что мне с ним теперь делать? Да, умные мысли меня, если и посещают, то с изрядным запозданием. Залезть обратно, таща на себе гнома, - непосильная задача даже для моего переполненного глупым энтузиазмом мозга. Раненный не подавал более признаков жизни, и я поползла дальше, приняв привычную позицию на коленях. Так было больше шансов не пропустить что-нибудь важное.
  Вскоре я опять натолкнулась на чье-то тело, решила, что вновь вернулась к гному, но это тело отличалось от предыдущего. У него тоже не было бороды, но отсутствовала и косичка, зато присутствовал хвостик. Ого, тут целых два гнома! Я нащупала грудь и приложила к ней ухо. В тот же миг меня схватили за волосы. От испуга и напряжения я сорвалась на постыдный предательский визг.
  Мы одновременно замерли, перестав дышать. Зато теперь я отчетливо слышала сдвоенное биение сердец. Он боится не меньше, чем я. Я сглотнула, когда сверху раздалось какое-то скрипение. Вновь повеяло холодом. Оказывается, скрипели крылья этого странного создания, поднимая тело носительницы в воздух. Лицо покрыла испарина, игнорируя ледяные порывы поднявшегося предутреннего ветра. Опомнившись, я упала навзничь рядом с гномом и отчаянно зажмурилась, надеясь, что Нагая не умеет считать, и не заметит пополнения в гнезде.
  Я испуганно следила за парящей птицей сквозь щелки между ресницами. Та сделала круг, истошно крикнула, спикировала вниз и, царапнув когтями бревна, уселась на стенку, как на насест. Ее круглые глаза внимательно осмотрели вверенную территорию. Я задержала дыхание и перестала подглядывать. Нагая продолжала что-то рассматривать, и мне показалось, что потом покрыта уже вся площадь тела. Вдруг совсем рядом со мной что-то громыхнуло, словно локальный раскат грома, и я испуганно раскрыла глаза, встретившись взглядом с Нагаей. Красно-рыжая птица пристально рассматривала меня, не оставляя надежды на свою неразумность. Ее клюв хищно щелкнул, и она вновь поднялась в воздух, чтобы снова резко спикировать вниз, нацеливаясь на меня. Я, испуганно вереща, кинулась к стене, надеясь продавить в ней путь к свободе. Как вдруг Нагая дернула шеей, вновь истошно крикнула, развернулась и полетела куда-то в сторону от гнезда. Я, трясясь, сползла по стене, все так же не разжимая глаз, для верности прикрыв их руками и спрятав голову между ног.
  Внезапно что-то больно кольнуло меня в предплечье. Я дернулась и еще сильнее сжалась, трясясь будто заяц. Очередной укол, на этот раз в голову, лишил меня последних остатков разума, и я истошно завизжала, вскакивая и отпрыгивая в сторону. Глаза автоматически открылись и столкнулись с маленькими коричневыми пуговками на желтой головке. Я ошеломленно смотрела в наполовину затянутые пленкой глаза птенца Нагаи. Этот огромный цыпленок не мог быть никем иным. Тот вновь потянулся ко мне клювом и ткнул в шею. Видимо, принимая за материнское подношение. От боли я зашипела, опасаясь реагировать громче. Определив опасность, я сумела справиться с животным страхом и лучше рассмотрела противника. Крылья тряпками висели вдоль тела. Даже мелкий он превосходил меня в росте, слегка нависая надо мной. И все же давешний рассказчик преувеличил размеры яйца - скорлупа ненамного превышала параметры малыша. Вот, оказывается, откуда был грохот - это вылупился птенец.
  Тут меня привлек чей-то крик, непохожий на истошное верещание птицы, и я отважилась задрать голову наверх. Со стены гнезда спускался злой, как стая упустивших добычу волков, Перо Нагаи. Я поспешно спряталась за неоперившегося птенца. Гном только спрыгнув, разглядел моего спутника и нецензурно выругался. Открыл рот и махнул рукой. Потом взял кинжал и приблизился к птенцу. Тот продолжал подслеповато щуриться, стоя передо мной, и я кинулась на его защиту, как любая ненормальная девушка из моего мира.
  - Ты что делаешь! Это же малыш!
  - Он вырастет и превратится в такого же монстра, как его мамаша.
  Я упрямо сжимала губы, загораживая птенца свои телом, для верности раскинув руки, и обхватив его, будто обнимая, впиваясь пальцами в мягкую шубку малыша. Гном посмотрел на меня и сплюнул, махнув рукой. Глаза его уже наткнулись на тело гнома и третьего обитателя гнезда.
  - Эльф! - И снова сплюнул.
  Я заинтересованно повернулась, разглядывая второго "гнома". Оказывается, хвостатый был эльфом. Так вот чья агрессия стала причиной переполоха в гнезде. Кстати, куда улетела птица?
  - Перо Нагаи, а где Нагая?
  - Тихо, все потом.
  Он сноровисто перетянул тело гнома веревками и подал знак оставшимся наверху тащить спутника вверх. Затем подошел ко мне, намереваясь тоже обвязать веревкой.
  - Сначала эльфа, - не согласилась я.
  - Нам нет до него дела.
  Когда-нибудь в этом мире настанет предел моему ошеломлению? Как можно бросить живое существо на съедение?
  - Мне есть. Он есть в моих видениях.
  Гном зло рыкнул, и перетянул веревки на теле эльфа, чрезмерно усердствуя. Потом подал знак тащить и это тело.
  - Теперь ты.
  - Поклянись, что не тронешь птенца, - упорствовала я, решив расставить точки над каждой "i" и на всякий случай бросила проверенное, - его я тоже видела.
  Перо Нагаи недоверчиво сощурился, но кивнул, поверив честному гномьему слову, не зная, что человек внутри меня не потерял способности лгать. Я взлетела вверх, и пока меня распутывали, смотрела, как Перо Нагаи ловко карабкается безо всякой помощи. Ничего, привлекательная особь гномского рода. Ловкий, быстрый, сильный, опасный, с таким только потомство заводить. Я осеклась, поймав себя на последней мысли. Какое еще потомство! Воздух что ли в этом мире отравленный.
  Мы спустились со стены гнезда, и гномы, взяв раненных под руки, поволокли их по тропе вниз. Я бежала следом. Наткнувшись на поджидавшую меня Ионну, замерла, но не поскупилась на благодарности, заметив в ее руках куртку. Прилюдно устраивать физическую расправу она вряд ли будет, а потом, возможно, уже остынет. Мы рысцой продвигались вниз. Следить за моей безопасностью на этот раз было некому. Четверо гномов тащили раненных, а Ионна и сама была не слишком шустра. Куда делись остальные трое, я не поняла, но спрашивать было некогда. Особенно когда позади раздался разгневанный крик птицы-матери. Она явно заметила нас, но почему-то преследовать не стала, затихнув.
  - Увидела птенца, - прокомментировал Перо Нагаи, кинув взгляд на мое настороженное ожидание, - теперь некоторое время она не сможет отлучиться, и мы уйдем.
  Несмотря на убежденность в его голосе, скорость отряд беглецов снижать не спешил. Я с трудом успевала цепляться за уступы и камни, сметая крошево с гулким грохотом в пропасть, но пока удерживалась на тропе. Видимо, тело начало приобретать необходимые навыки. Остановились мы только на той самой площадке, откуда с Ионной вышли день назад. Гавриды скинули ношу, и устало опустились на каменное плато. Я присела неподалеку, настороженно глядя по сторонам. Покоя не давала пропажа части гномов из команды спасателей.
  - Внимание от тебя они отвлекали, - ответил на мой немой вопрос Перо Нагаи, заметив мои взгляды.
  Я замерла, страшась услышать о результатах операции по вызволению глупой гномки. Перо Нагаи, будто понимая мое желание, продолжать не спешил. Молчание остальных дополнительно нагнетало обстановку, давя на меня невидимой плитой.
  - И где они теперь? - голос екнул и провалился на пару октав.
  - Вон идут, - улыбаясь, махнул головой Перо Нагаи.
  Из "нашей" пещеры действительно показались измотанные, но живые гномы. Мои гаврики, - умилилась я, шумно выдыхая.
  - Стыдно стало? - Строго сдвинув брови, серьезным голосом уточнил Перо Нагаи.
  - Да, - тихо ответила я, осознавая, что незачем скрывать свои чувства.
  - Хорошо, - степенно прокомментировал гном.
  Я замкнулась, подозревая его в довольстве, но поглядев исподлобья убедилась, что он просто считает безо всякого подтекста, что испытываемые мною чувства правильные. Все же он действительно симпатичный. Мне нравятся мужчины такого сложения: в меру худощавый, жилистый, весь какой-то упругий, готовый к прыжку, настоящий дикарь. Сходство с животным ему придавали слегка растрепанные черные волосы на голове и невозможного цвета глаза. Именно расцветка глаз, не считая роста, отличала гавридов как от людей, так и остальных гномов. Под воздействием внешних факторов их радужка подверглась пигментации и приобрела невероятные оттенки. К примеру, у Перо Нагаи, по-видимому, карие от природы глаза, словно выцветали по направлению от зрачка, и оттенок колебался от коричневого до тепло-желтого. Очень странно, но завораживающе. За счет такого цвета верхней частью лица он стал напоминать хищника из семейства кошачьих. А Глаз Окуня я чуть было не заподозрила в ношении линз, настолько невероятно яркий лилово-синий оттенок приобрели его глаза под солнцем. Интересно, если я достаточно долгое время проживу вне пещер, какими станут мои глаза?
  - Вы ушли, - со спокойной радостью констатировал командир отряда, добравшись, наконец, до нас.
  - Да, вы удачно отвлекли Нагаю.
  - Чуть было не попались ей. Хорошо, что она заметила дым от костра, который мы разожгли заранее чуть в стороне. Это ненадолго отвлекло ее, дав нам небольшой лимит времени. Пришлось гнать изо всех сил.
  - Да, всё могло бы сложиться иначе, если бы не вмешался неожиданный фактор.
  - Ты про нашу храбрую помощницу? - С усмешкой кивнув на меня, уточнил Глаз Окуня.
  - Ну, а кого еще? - усмехнулся в ответ Перо Нагаи, а я надулась сообразно с нелогичной женской логикой. Понимала же, что кругом виновата, но женское естество было сильнее, да и бороться с ним не хотелось совершенно. Я же как лучше хотела!
  - Да ты не обижайся, - покровительственно взъерошил мои заплетенные в тугую прежде косу волосы Глаз Окуня, - ты молодец. Мы бы действительно еще долго не решились приблизиться к гнезду из страха спровоцировать птицу на боевые действия и потерять Антрио.
  - Антрио? - Удивленно переспросила я.
  - Член нашего отряда, - недоуменно пояснил главный гном.
  - Но ведь имена с использованием мертвого языка даются только подгорным гномам.
  - А он и был им, - невольно поморщился Глаз Окуня при упоминании гронгов, - но сбежал в молодости к нам в поисках свободы и правды. - А это еще кто? - заметил он скукожившееся тело эльфа.
  - Эльф, - отводя глаза, ответил Перо Нагаи.
  - Кто? - высвистел сквозь зубы командир.
  Молчание убедило его в том, что он не ослышался. Глаз Окуня подорвался с места и, не церемонясь, носком сапога пнул раненного в бок, переворачивая так, чтобы разглядеть его лицо. Взвившись в воздух с насиженного места, я подскочила к гному и повисла на его шее, неловко произведя захват и пытаясь опрокинуть навзничь.
  - Ты что, девка, совсем сдурела? - Закричал командир.
  - Это она потребовала взять эльфа с собой, - вмешался Перо Нагаи в наши интимные разборки, которые продолжились уже на земле, только это моя спина согревала камни, а тело рослого для гнома мужчины со странной для меня целью вдавливало меня в землю. - Сказала, что видела его в Видениях вместе с ней.
  Интонация показала все, что он думает про наше совместное будущее. До Глаза Окуня медленно доходил смысл слов. Он встал и подал мне руку, больше не смотря в сторону эльфа.
  - Мы пойдем в обратный путь сразу, как отдохнем. Вас к себе, если вы собираетесь идти с этим, не приглашаем. Скажу больше, я не трону его, но только сегодня. Как вы будете с ним справляться, меня больше не волнует. Это твое решение, Видящая, ты за него в ответе.
  Я скованно кивнула, чувствуя себя потерянной и одинокой. Не так я хотела расстаться с доблестными воинами, так не похожими на гронгов. Но предоставленный мне выбор оставлял не так много альтернатив. Сидя неподвижно, я прикрыла глаза, скрывая злые слезы. Что за мир такой, расстраивает меня разными глупостями. Зло сморгнув, встретилась глазами с внимательным взглядом Перо Нагаиа.
  - Если тебе когда-нибудь будет некуда идти, приходи к нам, мы сумеем укрыть тебя от Духов гор, - сказал он, и эти слова были ценнее любого совета.
  - Перо Нагаи, - вмешался Глаз Окуня.
  - Я говорю за свой род, - отрубил гном.
  Командир посмотрел на него внимательно и улегся на камни, больше не произнося ни слова до самого ухода. Ко мне не шел сон. Я смотрела на заходящее солнце, чувствуя, что мое тело, наконец, окончательно отогрелось. Нежась, кинула взгляд на эльфа. Он был совсем не похож на человека, в отличие от гномов. Тонкие кисти, очень длинные ноги, вытянутое тело. Наверное, в вертикальном положении он будет почти в два раза выше гномов. Волосы медного цвета, похожего на мой, вытянутые к верху уголки глаз, как у японских аниме. Совершенно обычные аккуратные раковины ушей, не торчавшие над головой, как у оленей. Тонкий аккуратный нос, крупноватый рот.
  Они ушли ночью. Молча. Я тоже сдержала мольбы. Ионна что-то пожелала им в след, но, кажется, они не расслышали. Наутро мы собрали вещи и встали над полудохлым эльфом. Что с ним делать не знали ни я, ни наставница. Тащить мы его точно не собирались, но и оставлять нельзя. И дело не только в видении, но и в простой гномьей совести, которая у гронгов есть, в отличие от бросивших нас гавриков.
  - Попробуем по земле тащить? - Неуверенно предложила Ионна.
  - За руки или за ноги? - Деловито уточнила я. Действительно интересно, к какому из вариантов склонится наставница.
  Заметив на лице женщины легкую задумчивость, я запереживала. Увидев мое беспокойство, она хмыкнула и, махнув мне следовать за ней, направилась вниз. Оглянувшись на все так же раскинувшегося под солнцем эльфа, я направилась в долину.
  - Попробуем соорудить носилки? - Предположила я.
  - А ты умеешь? - Скептически поинтересовалась Ионна.
  - Тогда куда мы идем?
  - За помощью, - невозмутимо продолжила путь гномка.
  - За чьей помощью? - удивилась я.
  - Людей, больше тут никого нет.
  - Но ведь до них далеко!
  - А у тебя есть предложение получше? - Уточнила Ионна, не сбавляя скорости.
  Я, тоже не сбавляя шаг, развернулась и пошла назад.
  - Это глупое решение, - Ионна не сомневалась во мне. - Ему нужна помощь, которую мы сами оказать не в силах.
  - Тогда иди за ней одна. Его должен кто-то охранять. От той же Нагаи и гавридов.
  - И ты не боишься остаться одна? - насмешливо поинтересовалась несносная женщина.
  - Нет, тут же лес, - привела я аргумент.
  - Понятно, это все меняет, забросаешь Нагаю опилками, если она прилетит за ужином, - продолжила ерничать Ионна, возвращаясь вместе со мной.
  Забравшись на плато, я остановилась, будто пришибленная мешком с упомянутыми опилками.
  - Его здесь нет, - сообщила я очевидное.
  Воображение услужливо подсунуло вероятное развитие событий после нашего ухода. Неужели гавриды успели вернуться и умертвить эльфа? Однако зачем они потащили тело с собой? Или у них принято насаживать мертвого врага на копья для демонстрации и устрашения потенциальных недругов? Панические мысли прервала подлая подсечка. В следующий миг я лежала на земле, пережевывая раскрывшимся в поле ртом камни, а на спине уселось что-то тяжелое.
  - Увижу хоть одно движение, размозжу ей голову, - мерзким голосом произнес кто-то над моим ухом.
  - Думаю, ты счастлива, что спасла его, - насмешливо произнесла Ионна, не делая попыток высвободить меня.
  Так это МОЙ эльф? Красота спасенного как-то мигом померкла в моих глазах, опороченная подлой неблагодарностью.
  - Спасибо говорить вас не учили? Или вы из леса слишком дремучие выходите? - Злобно сжимая зубы, выплевывая крошево из мелкой гальки, поинтересовалась я.
  В ответ не донеслось ни звука. Спустя мгновение он задал свой вопрос, проигнорировав мой.
  - Как я здесь оказался?
  - Тебе при падении из когтей Нагаи память отшибло? - ласково уточнила, тут же почувствовав прибавку в весе на лопатках.
  - Еще раз спрашиваю: как я здесь оказался. В следующий раз ей будет больно.
  Я скосила взгляд на Ионну. Та с довольством улыбалась поблизости и не спешила прояснить ситуацию эльфу. Да, не верят здесь Видениям. Точнее верят, но никому не нравится, когда их к чему-то принуждают и используют вслепую. Камни были острые и холодные, и я устала служить подстилкой для чьих-то острых коленей. Зачерпнула ладонью мелкую крошку и громко заорала:
  - А-а-а таракан!
  - Кто? - опешив, переспросил эльф, ослабляя давление на мою тушку.
  Воспользовавшись послаблением, я исхитрилась перевернуться, воспользовавшись надежными мышцами гномьего тела, и метнула горсть колючего песка ему в лицо. Тот, пытаясь среагировать на мой разворот, пропустил момент броска, и, зашипев, закрыл лицо руками. Не церемонясь, я спихнула эльфа с себя, со злостью толкнула его, опрокинув спиной на глыбу, и повторила его позу, сев сверху. Посмотрела по сторонам, пока он продолжал попытки очистить глаза, нашла булыжник, которым он хотел приласкать до этого мой затылок, зафиксировала его руки, и вооружилась допотопным средством для убивания. Когда эльф, наконец, успокоился и замер, я встретила его ледяным взглядом жестокого убийцы - так мне хотелось думать. Что он увидел в действительности, эльф не сообщил.
  - Что такое таракан? - спокойно уточнил потенциальный труп.
  Видимо, не знакомы здешние с этим жутким зверем.
  - Страшное маленькое насекомое, повергающее в трепет врага одним своим видом, - пояснила я.
  - Не встречал таких, - усомнился эльф, - парализует ядом?
  - Хуже, - убежденно мотнула я головой и спохватилась, покрепче сжав камень в руке.
  - Начнем сначала. Что ты делаешь в гномьих землях?
  - Гуляю, - нахально глядя на меня неестественными ярко-синими глазами, ответил бывший красавчик.
  Ладно, в родном мире я посмотрела немало фильм со сценами с возрастным ограничением 18+. Я деловито отстегнула пряжку, придерживающую мое роскошное декольте на рубашке. Эльф ничем не выдал свою заинтересованность открывшимся видом, а вот Ионна удивленно вытаращила глаза. Что она успела придумать? Отогнув у пряжки острую застежку, я, сохраняя невозмутимый вид, подняла безвольно лежавшую руку нелюдя, выбрала самый красивый палец и садистки резко, чтобы не успеть испугаться и передумать, загнала острие ему под ноготь. Увидев выступившую кровь, прикусила изнутри губу, но внешне ничем не показала, что мне не впервой заниматься пытками. Эльф тоже никак не продемонстрировал своего недовольства моими действами, продолжая равнодушно смотреть в небо. Я занервничала и, разозлившись, ухватилась за второй палец.
  - Иоанна! - вклинилась наставница. Я раздраженно повела плечами и продолжила экзекуцию.
  Вновь нулевая реакция, точнее, реакция была, но не та, на которую я рассчитывала. Моя жертва заинтересованно наблюдала за эмоциями, отражающимися на моем лице.
  - Может все же поговорим? - сдалась я. - Расскажешь, как в гнезде Нагаи оказался, а также о том, рождаются ли эльфы сразу неблагодарными или невоспитанность с молоком матерей к вам приходит? - упорствовала я.
  - Эльфы не кормят своих детей, - меланхолично и как-то отстраненно прокомментировал он.
  - Никак диалог намечается, - обрадовалась я и приготовилась ждать чистосердечной исповеди, отложив пряжку. Однако собеседник снова расстроил меня, уставившись апатичным взглядом в небо.
  Я с досадой поджала верхнюю губу.
  - Хорошо. Переходим к плану "Б".
  В ответ вновь заинтересованный взгляд. Я ему подопытная мышь что ли? Может он рассчитывает с помощью меня выяснить все последние наработки гномов?
  - А он не сдохнет? - Попыталась остудить Ионна мой фанатичный азарт.
  - А мне не жалко, - деланно равнодушно отмахнулась я.
  - А как же Видения? Ведь он шел с нами по пути.
  - Какие Видения? - подобрался спасенный неблагодарный эльф Уженекрасачик.
  - Ты жив только благодаря ей, она видела тебя в Видениях, которые ей посылали Духи гор. Иначе бы гавриды оставили тебя в гнезде Нагаи.
  - Значит, вы действительно нашли меня в гнезде и спасли от растерзания? - задумчиво уточнил эльф. Обидно, а почему мне он не поверил на слово?
  - Да, мы рассчитывали найти там только гнома.
  - И меня спасли гавриды? - усомнился лежащий.
  - Нет, тебя спасла Видящая.
  Эльф перевел взгляд на меня и помолчал, что-то во мне разглядывая. Я презрительно сощурила глаза и отвернулась. Подумав, встала, отряхнула колени и занялась своей походной сумкой. Кажется, у меня прическа растрепалась. Благодарить меня эльф так и не надумал. Поднявшись следом, он неспешным шагом приблизился ко мне. От близости черноволосого Уженекрасавчика мои колени точно бы подогнулись, если бы я уже не сидела на камне.
  - Что ты видела?
  - Картины вон там, - указала я рукой на пещеру.
  Он задумчиво посмотрел на темный зев, потом на меня.
  - Сколько?
  Я зло нахмурила брови. Что сколько: картин, шагов до них или еще какие-то подробности ему подавай? Королева какая, все его с полуслова должны понимать! Объяснять смердам - не эльфийское дело?
  - Сто золотых, - я деланно равнодушно посмотрела ему в глаза.
  - Что? - удивленно переспросил он.
  - Что? - повторила послушно я.
  - За что сто золотых?
  - За ответ.
  - Какой ответ.
  - Ты спрашивал: сколько?
  - Спрашивал.
  - Сто.
  - Но почему? - изумился безухий неправильный и совсем некрасивый эльф.
  - А почему нет? - издевалась я.
  - За что я должен тебе давать сто золотых?
  - Ни за что.
  - Тогда почему ты требуешь с меня сто золотых? - Его злость плескалась радостной рыбкой у меня в душе.
  - Я не требовала с тебя сто золотых, - и пока он не начал меня душить, а руки его уже подрагивали в предвкушении, поспешно добавила, - ты сам предложил, спросив "сколько"?
  Эльф отчетливо пару раз вдохнул и выдохнул. Уважают в этом мире медитацию с нашего Востока.
  - Я имел в виду совсем другое.
  - Скажи мне, о недружелюбный эльф, к какой расе, народу, племени ты можешь меня отнести?
  - Что? - "О" растянулось на несколько секунд. Я выжидала.
  - Ты самая наглая гномка, которую я встречал!
  - Заметь, я не уточняю, со сколькими гномками ты перевстречался, - я стала опасаться за сохранность его зубов - так громко они скрежетали, - но посмею сделать вывод из твоих слов, что меня нельзя отнести к гадалкам?
  - А при чем тут эти бродяжки и аферистки? - Праведному гневу позавидовали бы все монахи Вселенной.
  - Потому что я не гадалка, чтобы угадывать, что ты подразумевал, спрашивая у меня: "сколько". И не телепат, опережая твое другое возможное предположение.
  Эльф внезапно сел рядом и хлопнул меня по тыльной стороне кисти, вольготно до этого лежавшей прямо на моей коленке. От близости его ладони к моей коленке я чуть было не забыла про его очевидное уродство.
  - Я понял тебя. Согласен, я бы несносен и высокомерен.
  Мой рот округлился, надеюсь, красиво и эстетично, а вот глаза точно вывалились не самым привлекательным образом. Эльф рассмеялся.
  - Да нормальные мы. Есть, конечно, различные индивидуумы, но так вот и у гномов выросла редкостная... красавица и умница.
  Показалось, что подразумевалось нечто менее цензурное и приятное для моих ушей.
  - Давай действительно начнем с начала. Меня зовут...
  Я замерла в предвкушении, памятуя удивительные имена гномов.
  - Даймерлио.
  На лице отразилось разочарование, которое я не успела скрыть.
  - Что-то не так? Я в чем-то успел провиниться? - изумился эльф.
  - Нет, все хорошо, просто я думала, у вас более необычные имена.
  Если он и удивился моим причудливым запросам, то не показал вида. Вместо этого он поудобнее уселся и с одухотворенным видом начинающего лицедея принялся выкладывать собственную историю:
  - Я не в полной мере владею информацией о том, как я здесь оказался, поэтому расскажу то, что знаю точно. Предположения оставлю при себе, они только помешают объективному восприятию. В составе небольшой группы мы двигались в человеческое государство. Путь наш пролегал вдали от основных дорог, и гномье царство должно было остаться в стороне. В последний день мы проходили через небольшую деревню. На нас была хорошая маскировка, и мало кто мог разглядеть, кто или что скрывается под нашими капюшонами. Мы чувствовали себя в относительной безопасности и преступно расслабились. Не знаю, когда мы обнаружили засаду. Кажется, только в тот миг, когда она схлопнулась, но мы тренированные бойцы и действовали быстро, сгруппировавшись и приняв бой. Наши враги тоже не хотели быть узнанными, на них тоже были плащи с капюшонами, в глубине которых порой мелькали лица, но распознать даже расу не представлялось возможным. Врагов было слишком много, они теснили нас и пытались разбить. Не дожидаясь неминуемого конца, мы разделились и поодиночке попытались уйти. До сих пор не знаю, что стало с остальными членами моего отряда, но я сумел скрыться. В попытках уйти как можно дальше, я забрался глубоко в лесные дебри и, видимо, пересек гномьи земли. Одно могу сказать с уверенностью - я не видел птицы Нагаи поблизости и не понимаю, как оказался в ее гнезде, хотя и верю вам. Более того, пока вы отсутствовали, я осмотрел себя. Детальный осмотр тела показал мне глубокие длинные царапины, нанесенные, как я подумал, неизвестным мне оружием. Теперь и этот момент прояснился. Спасибо, что не оставили меня на прокорм птенца.
  - Откуда ты знаешь, что там был птенец? - подозрительно уточнила я, помня наши обжимания в темноте на дне гнезда.
  - Чем дальше, тем интереснее, - прищурился Даймерлио. - Отвечу. Всем известно, что Нагаи звереют и охотятся на разумных только в период гнездования.
  Расстроившись на нехватку элементарных знаний об этом мире, я понятливо кивнула. Вряд ли я его удивила безграмотностью - наверняка его собственные познания о гномах довольно поверхностны.
  - Теперь твоя очередь. Вряд ли кто-то из твоих соплеменников вернется, у нас достаточно времени, чтобы ты рассказала свою историю от начала до конца.
  Видимо, в этом мире эльфы считают себя тонкими дипломатами, интриганами и уверены, что многоуровневыми ходами дадут фору представителям остальных рас. И ведь стоит, уверенный в своем непоколебимом превосходстве, ждет, когда я ему раскрою все карты взамен его двух слов о себе, не озвученной миссии и неизвестном отряде.
  Я потрепала пальчиками косичку, изящно, как мне кажется, перекинула ее на грудь, и надела на лицо маску вдохновленной рассказчицы.
  - У нас принято отвечать откровенностью на откровенность, - вряд ли он уловил подтекст в моей речи, - моя жизнь вряд ли была чем-то примечательна до того момента, когда я попала в ученицы к Ионне. Ее волшебные руки порождали удивительные вещи, и я, вдохновленная ее примером, тоже хотела хоть немного походить на наставницу. Но руки не отвечали моим помыслам, творя что-то совершенно непотребное. Но я ждала своего часа, предчувствуя великую судьбу и уверенная, что не просто так появилась на этом свете. И оно свершилось: мое становление в качестве Видящей и Творящей. Я создала величайшие шедевры этой эпохи, наполненные кровью и болью, радостью и становлением, величием и низменностью, простотой и...
  - Достаточно, - прервал меня эльф, вскакивая с насиженного места рядом со мной, - мне прискорбно осознавать, что ты издеваешься надо мной.
  - Почему же? - наивно хлопнула я глазами.
  - Я мог бы сказать, что для этого достаточно было посмотреть на ошеломленное лицо твоей наставницы, но на самом деле ты просто заигралась, девочка. Согласен, я тоже не был полностью откровенен, но с такой наглостью отвечать на мои попытки избежать огласки... это же верх неприличия и отсутствия такта!
  - А мы эльфийским манерам не обучены, - отрезала я спокойно, - зато я прекрасно понимаю, когда меня пытаются надурить, и мне это не нравится. Не хочешь быть откровенным, позволь и другим придержать свои тайны.
  - Хорошо, - после небольшой паузы кивнул Даймерлио, - расскажи, что ты видела обо мне и при каких обстоятельствах ты поняла, что птенец уже вылупился.
  - Я видела тебя в нескольких сюжетах, но запомнила только самый первый, где мы втроем идем по дороге через поле.
  Конечно, я солгала. Я помнила и другие, например, наше бегство в темном туннеле какой-то башни, но зачем преждевременно раскрывать карты перед незнакомцем, который сам не стремится нам доверять, что вполне логично, ведь мы только сегодня впервые увидели друг друга.
  - А птенец вылупился в тот момент, когда мы все находились в гнезде: вы с гномом в беспамятстве и мы с Перо Нагаи в роли группы оперативных спасателей.
  - И кого из нас он признал родителем? - сглотнув, уточнил эльф.
  - Кем?
  - Я так понимаю, птицы в момент рождения рядом не было, иначе бы спасение закончилось грандиозным пиршеством. Когда птенец очнулся, кого он признал родителем?
  - Не знаю, - развела я руками.
  - Нас вряд ли, ведь мы были неподвижной живой едой. Значит ты или Перо Нагаи. К кому он подошел?
  - Это так важно? - напряглась я.
  - Весьма.
  - Поясни.
  - Вначале ответь, - торговался Даймерлио.
  - Боюсь, ему было не до выбора, потому что его тут же попытался заколоть Перо Нагаи.
  - Ясно, тогда моя информация обесценивается.
  - Не поняла. Мое любопытство и твое обещание не в счет?
  - Я что-то обещал?
  - Да, ответить после меня.
  - Обещания дано не было, - улыбнулся несносный эльф.
  - Тебе что жалко?
  - Да, это скрытая информация, и раз никому теперь опасность не грозит, я могу умолчать.
  - Опасность? - скривилась я.
  - Он точно не признал тебя мамочкой? - Тут же заподозрил Даймерлио неладное.
  - Мне кажется, что нет.
  - Кажется?
  - Я уверена, но хотелось бы вытянуть из тебя ответ, - нашлась я.
  - Ну, раз говорить нам больше не о чем, думаю, пора выдвигаться в деревню, - решительно завершил наш диалог эльф.
  Невыносимо хотелось заупрямиться чисто из женского противоречия, но в принципе мы туда и собирались, и я в какой-то мере выиграла в нашем противостоянии, хоть победа и ощущалась весьма смутно. В итоге я поднялась и пошла следом за Ионной. У нее-то никаких противоречий приказ эльфа не вызвал - она сразу побежала вслед за ним по горной тропе вниз.
  Излом
  Шли мы молча. Я снова хотела есть и спать, но просить о чем-то Ионну в присутствии эльфа было выше моих сил.
  Дорогой назвать то, что простиралось под нашими ногами, было невозможно. И не потому, что сюда не дошел прогресс с асфальтом и бетоном, а скорее из-за малой проходимости в этой местности. То, по чему мы передвигались отдаленно напоминало будущую тропинку. В сумерках ее очертания наверняка смажутся, и нам придется останавливаться на ночлег в небезопасном из-за близости Нагаи лесу, поэтому мы шли скорым шагом и молчали.
  Говорить не хотелось даже мне, я плелась в конце нашей небольшой колонны и думала о том, с помощью кого восполнить пробел в знаниях об этом мире. Пробел давил на меня все сильнее, заставляя себя чувствовать беспомощным ребенком, который мог заблудиться, зайдя в соседний двор. В нынешней ситуации мне приходилось перепроверять любую информацию и постоянно следить за собственным любопытством, сдерживая вопросы. Я не могла беседовать с незнакомыми и порой мне казалось, что за каждой фразой встреченных скрывается насмешка над моей неграмотностью.
  Под ногами стелилась вполне обычная трава привычного зеленого цвета. Цветы радовали глаза насыщенной многообразной гаммой и тоже не вызывали отторжения. Казалось, я гуляю где-то в родном лесу, хотя, кстати, гулять в лесу я никогда не любила из-за обилия насекомых: летающих и ползающих. А вот тут почему-то их не было. Никто не стремился покусать или хотя бы залезть в ухо. Но раз эльф не удивился моему пояснению о тараканах, значит, насекомые в этом мире все-таки были.
  Лезть с расспросами я не спешила, чтобы не спровоцировать неуемное любопытство эльфа. Владея основами знаний в биологии, можно было попытаться сделать какие-то выводы самостоятельно. Путь был долгий, и я имела возможность посмотреть и на деревья, и в небо. На протяжении всего светового дня я не заметила не только насекомых, но и птиц, которые то ли в принципе отсутствовали в лесах этого мира, то ли не летали конкретно в этом секторе из-за нарушения в пищевой цепи. Не перебегали нам дорогу и дикие звери. Единственным моим предположением на данный момент стало близкое жилище Нагаи, которая, как обмолвился эльф, охотилась на разумных только в период гнездования. Возможно, в остальное время она питалась птицами и животными. Кто знает, сколько представительниц этих чудищ здесь проживает. Возможно, они успели истребить всю живность в этой местности. Скажу честно, за насекомых я была искренне благодарна, если, конечно, верно приписала заслуги данного явления Нагаям.
  Наконец, молчать мне надоело, и я нагнала гномку, которая шла в середине нашего импровизированного отряда.
  - Ионна, а почему ты пригрозила гронгам вспомнить обучение, когда разозлилась на них? - Вспомнила я эпизод из недалекого прошлого, завязывая разговор.
  Та, не сбиваясь с заданного темпа, как-то светло улыбнулась, задумавшись.
  - Было дело, таскала их всех за чубы. Я же сильная с детства. Не зря мне и металл, и камень даётся. Вот и получали они: кто за косой взгляд, кто за нелестное слово. Потом научились избегать меня, и моя жизнь стала не в пример проще.
  Пользуясь благодушным настроением наставницы, я решила расспросить о другим интересных мне моментах, но Ионна метнула взгляд на эльфа и покачала головой, не желая продолжать разговор.
  Когда солнце село, мы остановились и разместились прямо на дороге, которая на дорогу совсем не похожа. Ионна вновь поделилась своими припасами, а Даймерлио попытался из меня вытянуть еще какие-нибудь сведения, но тщетно: я настолько устала, что вести беседы была не настроена. Разместив голову на походной сумке, закрыла глаза и мигом уснула. Ночью просыпалась всего один раз, услышав непонятные звуки: в темноте сверкала ярким светом пара чьих-то глаз. Отмахнувшись от кошмара, я успокоила себя мыслью, что это просто светлячки и спокойно проспала до самого утра.
  - Любишь ты поспать, - хмуро приветствовал меня Даймерлио.
  - Этого у меня не отнять, - согласно буркнула я.
  - У нас ночью были гости.
  - Кто?
  - Думал, может ты расскажешь.
  - Я не стояла ночью на страже, - попыталась сыронизировать я.
  - Это наш просчет. Теперь будем ставить караул.
  - Можешь сам караулить, я девушка, в охранники не нанималась. И боец из меня никакой, говоря откровенно.
  - В этом я и не сомневаюсь, но визжать умеют все женщины без исключения, в этом мы убедились на склоне скалы в гнезде Нагаи, а большего от тебя никто не требует. В одиночку я не смогу бодрствовать несколько аглессио подряд, пока что я слишком слаб, а без караула мы рискуем однажды не проснуться, либо, проснувшись, кого-нибудь не досчитаться. Могу напророчить, что этим кем-то будешь ты.
  - Кому же я могла перебежать дорогу? Скорее это по твою душу могут прийти гномы, - упорствовала я, не желая вспоминать о том, что именно о моей жизнестойкости недавно сожалели гавриды.
  - Кем бы не был наш враг, я и даже Ионна сможем постоять за себя, а ты нет. Поэтому их первой жертвой точно станешь ты.
  - Чьей жертвой? О ком ты говоришь?
  - О тех, кто не хочет, чтобы твои пророчества исполнились.
  Я сглотнула и поежилась.
  - Ты сейчас обо всех разумных этого мира или только о себе?
  - Как ты с ней общаешься, - с возмущением обернулся он к Ионне, - она же переворачивает все мои слова. Я имел в виду остальные сущности, ничем не связанные с вашими горами, которым наплевать на гномов, в отличие от Духов гор. Ты думаешь Видящие только среди гномов рождаются?
  - Мне как-то недосуг было об этом думать, но, скорее всего, нет.
  - Естественно, нет. Когда видения шлют Духи гор, они пытаются помочь своим детям и показывают выгодные им варианты. Будущее вариативно, надеюсь, ты осознаешь это. Его можно изменить. Поэтому Духи борются за тот сценарий развития событий, который им кажется более выгодным. Духи леса шлют видения эльфам, Покровители людей шлют видения своим чадам. И заметь, это всегда происходит одновременно. Раз ты начала видеть приближающийся конец света, то и представители других рас его увидели, но с другой точки зрения. Возможно, то, что гномам представили в качестве апокалипсиса, эльфам на руку. И сейчас последователи каждой веры будут стараться оберегать своих Видящих, чтобы будущее шло в соответствии с их планами.
  - Как-то сомнительно меня оберегают.
  - Гномы - отдельный разговор. Они вообще стараются не допустить появления Видящих.
  Я прищурилась: подфартило мне уродиться гномихой. Слова Даймерлио мне не понравились своей правдивостью. Верить в плохое упорно не желалось. Ну не может же еще кто-то, кроме гномов, хотеть моей смерти. Это уже как-то верх цинизма получается. Должно же в чужом для меня мире быть хоть что-то хорошее, не бывает так, что куда не глянь - везде подставы. Точнее бывает, но в очень плохих фильмах. Помнится, их еще драмами и ужасами называли. Я не подвязалась в таких сниматься в главной роли. Еще в своем мире ненавидела эти жанры. Я больше специалист по ванильным мелодрамам и старым комедиями с хорошим концом.
  Задумавшись, я не принимала участие в наших коротких сборах. Опомнилась, когда Ионна отвесила мне подзатыльник, кивнув на раскиданные мною накануне в темноте вещи. При Даймерлио воспитывать ученицу гномка почему-то не считала зазорным, зато рассказывать тайны своего рода стеснялась. Схватив в руки куртку и закинув за спину наплечный мешок, я поспешно кинулась в дорогу, стремительно нагоняя изрядно удалившихся спутников. Я всем телом чувствовала, как резко растет моя выносливость от ежедневных физических нагрузок.
  В пути размышляла об эльфийском рассказе. Было интересно услышать его мнение о Видящих от других Духов, как и о самом существовании других Покровителей. Возможно ли предположить, что они выслеживали меня с целью навредить? Звучало сомнительно, хоть определенная логика и прослеживалась. Когда внезапно опустились сумерки, я резко поверила во все, что казалось мне неправдоподобным при дневном свете. И решила лечь рядом с Ионной.
  - Иоанна, ты зачем ко мне прижимаешься? - Тут же возмутилась та.
  - Так теплее, и ты мне маму напоминаешь, - я поразительно непродуманно пыталась подлизаться.
  - Что?! - Возмутилась она. - Я ненамного тебя старше! И вообще я всю жизнь одна спала, сплю и буду спать дальше!
  - Да спи, я на твою натуральность не замахиваюсь!
  Ионна опешила и уставилась мне в лицо. Я слегка вжала голову в шею, ожидая подзатыльника, а эльф неприлично громко рассмеялся.
  - Ионна, она просто трусит.
  - Я? - Ненатурально возмутилась я, ожидая подначки именно от безухого.
  - Конечно, ты.
  В принципе я уже взрослая девочка, давно избавившаяся от комплексов. Главное - результат.
  - Согласна, боюсь. Очень боюсь, что меня парализует от ужаса в случае непредвиденных ужасов, и я даже закричать не смогу, пытаясь вас разбудить. Я очень боюсь темноты.
  - Ты же в горах родилась! - Попыталась вразумить меня гномка.
  - Там другая темнота, уютная, - подмасливалась я, зная, что она хочет от меня услышать, и глотая возмущение. Как быстро она забыла, что я не урожденная гномка!
  Та действительно согласна кивнула, впадая в ностальгию.
  - Ладно, только если хоть раз толкнешь меня или руки распустишь, улетишь, - предупредила моя добрая фея из подземелья.
  Я интенсивно радостно закивала, уподобляясь собачке на автомобильной панели. Голова, к счастью, осталась на плечах, а эльф больше ничего не говорил, периодически прыская отчего-то в кулак. Извращенное чувство юмора - смеяться над чужими страхами! Это он, возможно, без промаха из лука убивает сразу тридцать девять врагов и может разговаривать с деревьями, уговаривая их спеленать нападающих, у меня таких фантастических навыков нет. Конечно, их, может, и у Даймерлио нет, однако хочется верить в лучшее - а вдруг и правда недруги на подступах.
  Кроны хвойных деревьев смыкались прямо над головой, угнетая тягучей тенью. Лиственные кустарники плотной стеной окружали нашу импровизированную стоянку - до них можно было дотронуться рукой при желании, которого у меня, конечно, не было. Вдруг там змеи. И неважно, что днем я не увидела ни одного живого существа, кроме нас. Более того, я периодически пыталась незаметно подсунуть ладошки под бок Ионне, а ноги под лежащего параллельно нам эльфа. Детство ушло - привычка прятать от страшного нечто свои конечности осталась. Жаль, что я сейчас страшная, а то легла бы рядом с Даймерлио, думаю, он был бы не против, если бы я спрятала нос у него под мышкой. Нос в данный момент мне казался наиболее беззащитной частью тела. Небесное светило, как две капли воды похожее на нашу Луну, осветило мою трусливую позу в композиции "я и попытки слиться с Ионной" и спряталось, устыдившись увиденного. Я бы на ее месте тоже устыдилась, жаль, что я не на ее месте. Не знаю, сколько я ворочалась и вздрагивала от каждого треска и шороха, прежде чем усталость взяла свое, и я задремала под устрашающий храп наставницы.
  А ночью пришло Оно. Им был не одноименный главный герой фильма Стивена Кинга, но для меня в последнее время Оно стало таким же пугающим. Вдохновение. Оно подняло меня среди ночи, не дав поспать и не обращая внимания на мои страхи перед темнотой. Картины требовали запечатления, наш бравый сторож задремал, и я, панически озираясь по сторонам в поисках подходящих для рисования инструментов, все дальше уходила от нашего "лежбища". Одержимость меня пугала значительно больше, нежели невнятные страхи в лесной глуши. Руки так сильно зудели, что я готова была когтями вырисовывать прямо на голой земле ярко светящиеся в ночи образы. Огни были повсюду. Они уже не напоминали глаза. Даймерлио явно лгал, запугивая мою толстую тушку и злорадствуя над трясущимися телесами. Еще вчера ко мне приходили мои "светлячки", но я проигнорировала их, валясь от усталости. А сегодня они пришли взять реванш, не взирая на мое состояние, и гнали меня, гнали. Я мчалась, не разбирая дороги, выискивая глазами ровное плато. Земляное, каменное, любое, готовое вместить мои творения. Наконец, я разглядела впереди достаточно обширный просвет между деревьями. Легкие порывались вывалиться прямо изо рта вместе с отдышкой, но я продолжала свой спринтерский забег. Не удивлюсь, если я установила в этом мире новый рекорд, если, конечно, здесь присутствовали олимпийские виды спорта. Жаль только, мое достижение было некому зафиксировать.
  Открывшаяся передо мной поляна была удивительно прекрасной и неподходящей для моих целей, густо заросшая цветами с прикрытыми бутонами. И где мне еще искать место для творчества? Я не в состоянии бежать дальше! Со стоном опустившись на колени, попыталась руками обхватить голову, но те меня не слушались и действовали сами по себе, начав остервенело рвать траву. Глаза наполнились слезами - руки работали, не взирая на порезы и кровь, вытекающую из мелких ран.
  - Господи, когда же это кончится? Я не хочу этого! - Крик вырвался из груди, разбередив душу и рванув в темноту, раздвигая границы ночи.
  Господь, в которого я никогда не верила, конечно, не пришел мне на помощь в чуждом для него мире. Поэтому я продолжила садоводческую деятельность, справляясь руками там, где не всякая тяпка или лопата сумела бы. Очистив от зелени изрядную территорию, я притоптала свежесодранный дерн ногами, и, вырвав с корнями маленькое деревце, не глядя очистила его от поросли и листьев, соорудив нечто вроде удобного маленького копья. Мысленно навсегда распрощалась со своими корявыми маленькими пальчиками, которые в последнее время стали мне почти родными. Не хочу даже смотреть на них, судя по ощущениям, там месиво.
  Итак, великая художница начинает свои бессмертные творения, которые никто не увидит.
  - Будьте прокляты Горы, когда уже я уйду от вас достаточно далеко, чтобы вы перестали меня мучить.
  Видения настолько четко врезались мне в память, что я могла бы нарисовать их с закрытыми глазами. На этот раз картин было немного. Когда ко мне вернулось самосознание и способность соображать, я насчитала на земле всего три законченных творения. Солнце стояло уже высоко, я находилась неведомо где, посреди проплешины в лесу, окруженная фиолетовыми крупными колокольчиками. А на земле красовались мои уникальные шедевры.
  На первой картине я запечатлела огромное облако птиц, застивших все небо. И всё. На второй я увидела себя в нынешнем облике. Гномка сидела на корточках, уткнувшись лицом в колени. Поза была, на первый взгляд, скорбная, возможно, героиня картины плакала. Я несколько нервно откинула со лба упавшую рыжую прядь волос и направилась к третьему наземному "полотну". И тут мои уши уловили какой-то грохот. Я испуганно прянула в сторону, ожидая, что меня раздавит неведомо откуда здесь взявшийся поезд, автомобиль или даже самолет. Дитю моего мира могли привидеться только продукты техногенного века. Однако ко мне прискакала огромная лошадь, и пока я испуганно таращилась, силясь разглядеть всадника, расположившегося против солнца, конь нещадно утрамбовывал тщательно расчищенную мною ночью землю.
  - Ну что, прекрасная дева, поедешь со мной? - Раздалось сверху.
  Я нервно оглянулась по сторонам в поисках красавицы и рассерженно вскинулась, услышав сверху издевательский хохот. Конь, наконец, справился с задачей по уничтожению моих трудов, и принялся щипать травку в стороне, дав мне возможность разглядеть наездника. Хотя сердце должно было мне сразу подсказать владельца хамского поведения. Передо мной красовался Даймерлио. И он был мне не интересен. Зато под ним возвышался неизвестный мне экземпляр удивительной красы. Лошадь, если ее можно было так назвать, разом восполнила мне неудовлетворение от внешности эльфов. Конь под лучами солнца переливался всеми оттенками фиолетового - от розового и лилового до темного насыщенного цвета ночного неба. Животное имело на вытянутой голове длинные уши, увенчанные кисточками, которые радостно прядали при любом звуке. По бокам создатель расположил вполне привычные лошадиные глаза, обрамленные длинными густыми черными ресницами, которые делали его похожими на мультяшного пони. Дополняли впечатление ярко очерченные губы розового цвета, жеманно тянущиеся к цветам.
  - О-о-о, - выдохнула я протяжно.
  Эльф что-то недовольно буркнул, приметив, что не является центром притяжения моего внимания. Загипнотизированная невиданным чудом, протянув руку, я сорвала пучок цветов и поднесла его к лошадиной морде. Та подозрительно посмотрела на сомнительную взятку, но подношение приняла, позволив провести ладонью от ушей к коричневому мокрому, как у собаки, носу.
  - О-о-о, - вновь выдохнула я, поражая единственного зрителя уровнем интеллекта.
  Лошадь переступила с ноги на ногу, показав мне себя вновь во всей красоте под другим углом. Удивительно, но теперь, когда солнце светило чуть в стороне, ее темные ноги и светло-розовые уши сменили оттенок на синий и бирюзовый. По-моему, я впервые по-настоящему влюбилась.
  - Надо же, я зоофилка, - едва слышно прошептала я, но эльф услышал.
  - Не знаю, какой комплимент ты себе отвесила, но, надеюсь, он в полной мере отражает мое восхищение твоей храбростью, смелостью, импульсивностью и сумасбродностью. Ведь, думаю, не ошибусь, предположив, что ты покинула место, где мы ночевали, заподозрив во внешнем мире наличие врагов и поспешив прогнать их своим воинственным видом, коротышка?
  Я соображала медленно, пребывая под воздействием внешнего вида лошади, но сарказм в его голосе придал мне ускорения. Издевается, сволочь. С тех пор, как прибыл на поляну, он перманентно пытается меня унизить или хотя бы задеть. И у него получается!
  - Нет, что ты, я всего лишь пыталась предупредить мир, самоотверженно ринувшись искать место для своих рисунков, и не решившись потревожить ваш сон, - я отвесила церемониальный (во всяком случае, мне хотелось так думать) поклон, - однако вы, видимо, не большой ценитель прекрасного, раз поторопились вытоптать все мои картины.
  Надеюсь, ирония в моем голосе не уступала его собственной. Я внимательно наблюдала за его мимикой, предвкушая результат и стремясь не пропустить ни одного оттенка эмоций. Мое ожидание оправдалось. По мере того, как смысл моих слов доходил до его непресветлого уженекрасивого невеличества, довольство собой уступало место досаде. Правда, у меня сложилось впечатление, что раздражение вызывали не столько его собственные действия, сколько я и моя глупость, которая поспособствовала тому, что я избрала местом для творчества именно эту поляну, этот мир и вообще не кинулась наперерез лошади, спасая свои каракули.
  - Скажи, как так получилось, что ты унаследовала у сравнительно умного народа только рост? - Прошипел он вкрадчиво.
  Я высокомерно промолчала, понимая, что его язвительность - всего лишь защитная реакция и не желая участвовать в бессмысленной дискуссии.
  - Вместо того чтобы пялиться, как сбежавшая из пещер, хотя почему как, ты действительно выходец из гор, на киро, ты могла бы и привлечь мое внимание. Но зачем тебе так утруждаться, если гораздо веселее потом во всем обвинить меня! Надеюсь, ты хотя бы удосужилась рассмотреть в подробностях свои предсказания?
  Я некультурно хрюкнула и расхохоталась.
  - Методика защиты в нападении в действии. Ты реально смешон, эльф. Неудивительно, что вас истребили.
  Мои слова были отголоском мыслей на мифическое истребление, описанное в многочисленных книгах моего мира, но Даймерио не подозревал глубокой подоплеки в моей речи.
  - Ты видела, как истребили мой народ? - Побледнел он. Затем не хуже Орландо Блума слетел с ездового животного и, вцепившись в мои плечи, принялся трясти мое, к сожалению, не тщедушное тельце.
  Я смотрела в его пупок, раскачивающийся перед моими глазами, и выжидала, размышляя: подтвердить или опровергнуть? Во-первых, мною двигало невероятное искушение поиздеваться над несносным эльфом, но тормозило самосохранение. Вдруг он свернет мне шею в надежде, что ничего из мною виденного не сбудется? Тем более неизвестно, как начнут развиваться события, если вмешается человеческий фактор, пусть даже он теперь не столько человеческий, сколько эльфийский.
  - Я пошутила, - обреченно выдавила я, негодуя на собственную трусливость, лишившую меня радости сделать эльфу гадость.
  - Что? - Прокричал Даймерио мне в макушку, отказываясь расставаться с мыслью свернуть мне шею.
  Я извернулась и цапнула его за пальцы. Почему я должна столь не эстетично болтаться в воздухе, ожидая, пока на него снизойдет просветление? Уженекрасавчик зашипел и выпустил меня. Из одной руки. Вся нагрузка пришлась на левое плечо. Следующее утро меня порадует синяками.
  - Отпусти уже меня на землю, - рявкнула я.
  - Что? - Тугодум, видимо, подрастерял словарный запас, общаясь со мной.
  Я изогнулась, пытаясь вывернуться, но результата мои телодвижения не принесли, однако породили в голове нелестный для меня ассоциативный ряд. В голову настойчиво полезли картинки в главной роли с нашкодившим котенком.
  - Повтори, что ты сказала, - эльф поднял меня одной рукой до уровня глаз.
  - Я сказала, что пошутила, - послушно оттарабанила я, мечтая, наконец, избавиться от жесткой хватки.
  - Зачем? - Его недоумение ранило меня в самое сердце. Неужели в этом мире дауны начали рождаться даже среди эльфов?
  - Боюсь запомниться неоригинальностью, но ты меня бесишь, поэтому я не могла отказать себе, поощрив свою маленькую слабость.
  - То есть ты мне пыталась отомстить за мое отношение к тебе? - Недоверчиво уточнил Даймерлио.
  - Почему пыталась? - Обиделась я. - Мне кажется, у меня неплохо получилось.
  - Я же мог тебя убить! Тебя что мать стоя рожала?
  - Почему стоя? - Затупила я.
  - Потому что сразу видно, ты упала при рождении и больно ударилась головой. Последствия до сих пор дают о себе знать, - не удержался эльф от того, чтобы не оставить последнее слово за собой.
  Почему-то я вновь рассмеялась.
  - Почему ты смеешься, - обиделся эльф, не дождавшись от меня ответной злости.
  - Ты ведешь себя как ребенок. Подумала, что раз вы так долго взрослеете, судя по твоему поведению, ты приравниваешься к нашим подросткам. Глупо на таких обижаться.
  Сколько удовольствия доставило мне его краснеющее лицо. Хотя с подростками так точно нельзя, еще самолюбие его раню, будет потом пожизненный комплекс. Пора исправляться.
  - Ладно, мне очень обидно, признаюсь, и надеюсь, что ты больше не будешь так надо мной издеваться. Не уверена, что переживу это, не исковеркав судьбы всех эльфов в очередном видении.
  - Помолчи лучше, - буркнул эльф что-то неприличное, окончательно уверив меня в том, что вряд ли он старше меня по меркам этого мира. - Значит эльфы выживут?
  - Честно говоря, не знаю, первые две картины, на мой взгляд, никак не отражали судьбы народов. На первой я видела просто птиц, на второй себя, а третью вытоптал твой киро, и я не успела рассмотреть, что было на ней изображено. Может, если никто ничего не видел, то это и не сбудется? - С надеждой предположила я.
  - Вряд ли, ведь ты все помнишь.
  - С чего ты взял? - Меня действительно удивила его уверенность.
  - А разве нет?
  Я задумалась и сразу припомнила последнее видение.
  - Пожалуй, действительно помню. Ведь их было мало, и они не успели перепутаться в моей голове.
  - Что удивительно, я был уверен, что там ничего не задерживается, - не преминул вставить свою лепту Даймерлио.
  - Уговорил, рассказывать тебе не буду.
  - Почему? Я не уговаривал тебя.
  - Как такое возможно, что пытаешься упражняться в остроумии на других, будучи таким наивным?
  Безухий вновь обиженно поджал губы.
  - Расскажешь?
  Я улыбнулась.
  - Могу даже нарисовать.
  - Может тогда нарисуешь в деревне? Чтобы мы сохранили рисунок и показали в случае необходимости другим.
  - Так твой конь из деревни? Ионна уже там?
  - Мой кто?
  - Киро, - припомнила я его то ли имя, то ли наименование вида.
  - Да, мне его продали люди. Удивительно, откуда они взяли этого красавца, но уверен, что они согласились отдать его практически задаром, потому что не сумели с ним справиться.
  - Он такой норовистый? - Удивилась я, припоминая, как жеманная лошадь лакомилась из моих рук.
  - Это лесное животное.
  - И? - Поторопила я.
  Даймерлио недоуменно посмотрел на меня.
  - Может я и наивный, но твое незнание очевидных вещей порой просто раздражает. Разве не понятно, что это как ваши ветхи.
  - О-о, - многозначительно протянула я, подразумевая, что понятия не имею, кто такие ветхи, но опасаюсь себя выдать.
  - Вот именно, - фыркнул в принципе симпатичный эльф. Серьезно, когда он фыркал, то становился почти таким же милым, как животное рядом с ним, - ветхи - горные создания, и встретить их у людей практически невероятно. И очень подозрительно.
  Последнее утверждение он прошипел, осенённый очередной гениальной догадкой.
  - До чего додумался, Ватсон? - Подняв с земли орудие ночного рисования и с глубокомысленным видом сунув палку в рот, полюбопытствовала я.
  - Вспомнилось, что в этих краях пропали несколько эльфийских отрядов, - проигнорировав обращение, ответил взъерошенный эльф.
  - Допустим, - не стала спорить я, но уточнила, - эльфы всегда путешествуют без дозорных и их воинское искусство настолько неразвито?
  - Что? - Вскинулся Даймерлио. - Как ты смеешь!
  - Я просто предположила очевидное, напрашивающееся после твоего утверждения. Несколько отрядов с якобы профессиональными воинами пропали, попав в западню к хитроумным деревенским жителям.
  Безухий лапочка сердито засопел, вызвав во мне волну умиления. Все же красавчик, признаюсь. Очаровательный и беззащитный.
  - Возможно, сюда прибыли войска, может, люди специально устроили ловушку, заманивая наших воинов.
  - Вы в состоянии войны? - Попыталась я выяснить для себя политическую обстановку этого мира.
  - Разве только холодной. Мы давно не трогаем людей и гномов, а они в ответ сохраняют видимость перемирия и не посягают на наши земли, позволяя эльфам путешествовать сквозь свои. Гномов последнее, конечно же, не касается - в свои горы вы никого не пускаете.
  - В общем, давай опустим дикие предположения, нам еще возвращаться в эту деревню. Остановимся пока на версии, по которой киро возвращался от бывших владельцев, с которыми что-то случилось, и был пойман людьми.
  - Его невозможно поймать и удерживать силой.
  - Как же он жил у людей?
  - Возможно, ему что-то пообещали, или его хозяин в плену.
  - Пообещали что-то лошади? - Скептически уточнила я.
  - Почему ты называешь киро лошадью?
  - А ты знаешь, кто это? - Ляпнула я, не подумав.
  - Я в отличие от тебя, не с гор спустился, и прекрасно знаю человеческие средства передвижения.
  - Киро похож на коня, - увильнула я.
  - Ты с ума сошла! Сравнивать эльфийское благородное животное с этой пародией на киро.
  - Согласна, погорячилась, киро прекрасен.
  Даймерлио подозрительно меня осмотрел, но, не узрев в моих глазах ничего кроме восхищения фиолетовым конем, успокоился. Взлетев на лошадь, он протянул мне руку, предлагая примоститься рядом. Какая галантность! Я едва коняге до брюха макушкой достаю. Я что должна по ее ногам как по канату карабкаться?
  - Ну что опять? Я недостаточно вежливо подал руку? - Раздраженно уточнил рыжий, видя, что я продолжаю стоять.
  Этот мир прививает мне комплексы. Признаваться в очевидном почему-то было стыдно и неприятно. Все-таки эльф красивый, а я коротышка. Интересно, между эльфами и гномами возможны отношения? Киро вновь потянулся к траве, но не донес голову до земли. На меня уставились влажные непередаваемо прекрасные мультяшные глаза.
  - Ты мальчик или девочка? - ляпнула я.
  - Мальчик.
  - Да ну на ***! - Ругнулась я.
  - Сломанное дерево! - Повторил за мной Даймерлио, сплюнув на землю. Сломанное дерево? Это ругательство такое? Что за ущербный мир!
  - Говорящий конь? - во мне резко проснулся флегматик.
  - Нет, - мотнул головой эльф.
  - Да, - кокетливо взмахнул ресницами киро.
  - Я в сказку попала?
  - Может тут цветы с дурманящим ароматом? - предположил эльф.
  - Ты меня разводишь? - уточнила я. - Открываешь коню рот и говоришь вместо него?
  - Я похож на идиота?
  - Да.
  - Почему вы говорите обо мне в третьем лице? - Одновременно со мной уточнил киро.
  - Почему ты разговариваешь? - По-еврейски отреагировала я.
  - Почему бы и нет? - Проявил гиперспособности в обучаемости еврейским навыкам конь.
  - Почему о твоих умениях не знает эльф?
  - Потому что эльфы никогда не задавали нам вопросов.
  - Знаешь, это самая распространенная отмазка сказочных персонажей в книгах.
  - Знаю, я оттуда ее и вычитал на случай, если кто-нибудь когда-нибудь мне задаст этот вопрос.
  Я поспешно приладила челюсть на место и даже уточнять не стала. За меня это сделал Даймерлио.
  - Киро и читать умеют?
  - Конечно, а как иначе мама убаюкивала бы меня перед сном сказками? Где она их, по-твоему, вычитывала?
  - И где же вы брали книги?
  - А с каких пор публичная библиотека закрывается на ночь?
  - Не закрывается, - отнекался эльф и тоже замолчал.
  Отдав дань эльфийскому тугодумию, и помолчав отведенное время, киро уточнил у меня:
  - Тебе помочь?
  - Конечно, - обреченно согласилась я, втайне порадовавшись, что в этом мире есть хоть кто-то умнее эльфийского племени.
  Конь хлопнул ресницами и, высунув длинный узкий язык, обхватил им меня, перекинув себе на спину.
  - Господи, как это омерзительно! - Вырвалось у меня.
  - Сломанное дерево! - Повторился Даймерлио.
  Язык втянулся обратно, а киро повел плечами, почти как человек.
  - Рассказать, что омерзительного в гномах?
  - Не стоит, - поспешно согласилась я. - Порой я проявляю несвойственную мне нетолерантность.
  Мы вновь глубокомысленно помолчали, думая каждый о своем и двинулись, наконец, в путь.
  - Что ты будешь делать после того, как мы приедем в деревню? - Уточнила я, ориентируясь на видение, нарисованное еще в пещере, где эльф истекал кровью, лежа на каменных ступенях. Хоть и противный, как грязь, но и грязь со временем становится родной, въедаясь в кожу.
  - Попробую выяснить, выжил ли кто-то кроме меня, и кем было организовано нападение.
  - Ты уверен, что наш киро не из твоего отряда?
  - Честно говоря, не в моих привычках рассматривать животных.
  - Киро, - обратилась я к коню, - кстати, как тебя матушка называла?
  Лошадь резко остановилась, и я чуть не сползла с его скользкой и неудобной спины. Благо, эльф коленями придержал.
  - У меня никто не спрашивал моего имени, - внес киро ясность.
  - Как мы поняли, у вас вообще никто ничего не спрашивал, так что мы можем уже опустить лирические отступления и жалобы на окружающий мир и перейти к сути. Итак?
  - Мама звала меня Оукрештеошенейл.
  - Мило, - "обрадовалась" я, - но зато хорошо перекликается с моей реакцией на тебя. Я тебя сокращу до Оу, договорились?
  - Это точно благозвучнее звучит, чем имя, данное мне прежним хозяином.
  - И как же тебя называли? - С уже приевшейся вечной обидой за весь свой род уточнил Даймерлио.
  - Мразотто.
  - Что? - Хрюкнула я и, засмеявшись, начала отчаянно съезжать со спины животного. К счастью, раздобревший эльф вновь спас меня от позорного падения.
  - Странное имя, - корректно прокомментировал рыжий, - это как-то связано с твоим поведением?
  - А у вас привычка называть лошадей говорящими именами? - влезла я.
  - Не всегда, только в тех случаях, когда характер очень уж ярко выражается, - максимально тактично изворачивался эльф.
  - Да, у меня был не самый сахарный характер, - красивым баритоном ответил киро. И почему такой баритон не достался эльфу?
  Мое любопытство можно было черпать ложками.
  - И как же ты заслужил свое прозвище?
  - Иногда, когда хозяин пытался вскочить на меня, я обхватывал его языком, чтобы помочь.
  - Он невзлюбил тебя за желание помочь? - изумилась я.
  - Я это делал, когда поблизости оказывалась его несравнимо прекрасная невеста, которой этот двуногий был явно недостоин. Тем самым я показывал его ущербность и неумение владеть собственным телом.
  Ошарашенные такими подробностями, мы с Даймерлио молчали.
  - Не одобряете? - Педантично поинтересовался Оу.
  - А тебе важно наше мнение? - Уточнила я в ответ.
  - Да, ты мне тоже понравилась.
  - Как эльфийка? - мне стало лестно. Хоть и конь, но зато какой красивый.
  - Нет, ты харизматична, но слишком мелка для меня.
  Подавившись, я закашлялась. Эльф милостиво отбил мне спину костяшками.
  - Меня поразил твой ум. Ты первая, кто заподозрил нас в умении разговаривать.
  - Но я не подозревала в вас такие умения, - попыталась откреститься я.
  - Почему же ты задала мне вопрос? - Изумился конь.
  - Он был риторический, - созналась я.
  - Вот как...
  Мы вновь глубокомысленно помолчали. На горизонте возникли какие-то постройки.
  - Оу, твоим хозяином был эльф из отряда Даймерлио?
  - Честно говоря, не в моих привычках рассматривать эльфов.
  Закатив глаза, я несильно ущипнула Даймерлио.
  - Ваша заносчивость крайне заразна, даже на киро перешла.
  - Согласен, стоит быть осмотрительнее, а то вскоре можем растерять нашу индивидуальность.
  Я хмыкнула:
  - А ты можешь быть забавным.
  - Я тебе об этом уже намекал во время нашего знакомства. Все зависит от собеседника.
  - Допустим. Оу, прекращай вредничать.
  - Да, я был в отряде с рыжим.
  Эльф сзади возмущенно дернулся, а я тихо засмеялась. В нашем полку прибыло.
  - Ты еще и цвета различаешь?
  - Я в принципе более развит, чем вы с эльфами.
  Снова захрюкав, я все-таки сползла ему под копыта, но была мигом возвращена языком на место.
  - Вот это мне компания досталась.
  - Ненадолго, - нарушил момент радости Даймерлио, - довезу тебя, посмотрю на рисунок и мы поедем дальше.
  - Мы?
  - Да, мы с Оу.
  - Я не поеду с тобой, - вклинился Оу.
  - В смысле? - не поверил услышанному Даймерлио.
  - Во-первых, я не хочу возвращаться к этим убийцам. Они реально страшные. Во-вторых, я никогда не встречался с Видящими, и мне интересно пообщаться с гномихой подольше.
  - У гномихи, кстати, тоже имя есть, - вмешалась я, польщенная.
  - Какое же?
  Памятуя, как извратили здесь Анну, решила назвать себя уменьшительно-ласкательной формой.
  - Анюта.
  - Как красиво звучит, - похвалил киро, и я заулыбалась, - как вкуснейшая трава, растущая только в эльфийских лесах, - аньюка.
  Эльф расхохотался.
  - Это что-то не слишком лестное? - уточнила я.
  - Мы этой травой застилаем полы в конюшне.
  Я кивнула. Не понимаю, что тут обидного.
  - Что было страшного в этих убийцах, и сумел ли ты рассмотреть нападающих в подробностях? - поинтересовалась я самым важным.
  - Эльфы хорошие стратеги, беспощадные убийцы, отличные разведчики, злопамятные и мстительные бойцы, но те, кто их преследовал, превосходили лесной народ по всем статьям. Они наперед просчитывали все шаги своих жертв, а то, что эльфы для них - всего лишь очередная добыча, мой хозяин сразу понял. И когда они настигали своих врагов, то проявляли редкую фантазию и жестокость. Мы с моим наездником дважды становились свидетелями, как преследователи расправлялись с добычей. Первую пару кидо-эльф они поймали в какие-то невидимые сети и располосовали их ими на мельчайшие части. Кровь окропила поляну и ближайшие деревья. Часть капель упало даже на нас. Именно по этому запаху нас и нашли в конце концов. Мой хозяин был лучшим следопытом и разведчиком. И отлично умел прятаться сам, но он не знал, что наши враги имеют редкое обоняние.
  - Что ты имел в виду, говоря, что добыча для монстров была очередной? - Пыталась поймать я мысль.
  - Не знаю, так сказал хозяин. Что мы не первые, и они уже отведали крови.
  - Твоим наездником был Айвандер? - Конкретизировал Даймерлио.
  - Да, он.
  - Действительно один из лучших наших теневых воинов. Странно, что он был не на боевом киро.
  - У вас еще и боевые есть? - удивилась я.
  - Конечно.
  - У него был боевой киро, но в разведку лучше было идти на мне.
  - А что случилось со второй парой? - уточнил эльф.
  - Их пытали. Сначала киро, в надежде, что эльф пожалеет животное, затем самого наездника.
  Даймерлио замолчал, я тоже не спешила делиться своими соображениями, большая часть которых была продиктована паникой. Может, именно из-за этих неизвестных существ появилась потребность в рождении Видящих? В пути красноволосый спрыгнул с киро и нарвал какой-то травы, приладил ее к моим многострадальным пальцам, покрытым засохшей кровяной корочкой, и молча сел на прежнее место. Я умилилась, но, надеюсь, вида не показала.
  - Как их пытали? - Уточнила я - все-таки детали порой имеют большое значение.
  - Из них кусками вырывали мясо. Я не мог смотреть, но мне показалось, что мясо вырывали прямо зубами. К счастью, я не мягкотелый, поэтому мой завтрак остался при мне, но зрелище пытки мне не доставляет удовольствия. А вот эльфа, хоть он и слыл очень жестоким, потом не раз вывернуло.
  Первый труп
  Мы увидели деревню, поэтому с разговорами пришлось повременить. Она раскинулась среди степи, окруженная вместо частокола пожухлой травой и низкорослыми кустарниками, усыпанными красными ягодами. Рядом не было ни реки, ни какого-либо иного водоема, призванного служить для пополнения пресных запасов любого населенного пункта моего мира.
  Дома населенного пункта поражали своей добротностью и использованными строительными материалами. Жилища в этой части света возводили из необработанного камня. Окна закрывали деревянные ставни, кое-где виднелось стекло, вставленное в металлические рамы. Зданий было немного, но все они поражали своей основательностью и навевали мысли о здешней суровой зиме. Позднее я узнала, что использование именно каменной кладки при строительстве и большого количества металла было обусловлено близостью к гномьим землям. Более того, само появление человеческой деревни в настолько необжитых и далеких от других деревень местах объяснялось необходимостью вести торговлю с моими соплеменниками. Сами дома когда-то за бесценок возвели гномы и дали поселенцам для постоянного проживания, а в обмен попросили следить за постоянным пополнением необходимых продуктов и вещей. Поэтому главной достопримечательностью этой деревушки были ни люди, ни дома, а базар. Но об этом я узнала позднее, а пока мы ехали по единственной широкой дороге в место, известное только Даймерлио, и может еще киро. Как таковых улиц в деревне не было, скорее небольшие проулки, которые отделяли группы домов, построенные в соответствии с какими-то своими субъективными соображениями, возможно, их разбивали по родам.
  Даймерлио проехал по центральной улице до самого конца, остановив киро на небольшой площади. В этой части населенного пункта размещался рынок. Видимо, мой попутчик решил не затягивать наше знакомство и сразу заехать за рисовальными принадлежностями. Ионны нигде не было, и я не стала роптать. Мы спешились, и пошли вдоль прилавков. Торгаши были обычными мужиками, одетыми в легкие рубахи и штаны. Одеяние их можно было соотнести со средними веками моего мира, но к этим выводам я уже и прежде склонялась. Торговцев было немного, как и товара, скудными горочками размещавшегося на простых грубо сколоченных столах, и, честно говоря, я сомневалась найти здесь искомое. Тем сильнее было мое удивление, когда на первом же прилавке я обнаружила кисти, краски и даже какое-то подобие палитры. Холстов не было, но это не представляло проблемы - можно было воспользоваться рамой и старыми простынями.
  - Ощущение, что прознав о моем интересе, сюда свезли все искомое.
  - В принципе так и есть, - подтвердил мое предположение Даймерлио.
  Я приподняла бровь, требуя разъяснений. Тот усмехнулся, но соизволил удовлетворить мое любопытство.
  - Как только Ионна озвучила свое желание, местный торговый люд, воспользовавшись гномьей сетью оповещения, кинул клич по соседним деревням, и пока я за тобой ездил, все необходимое уже успели привезти.
  Спросить о гномьей сети оповещения я, конечно, не решилась, чтобы не раздуть подозрения эльфа еще больше, и приценилась к товарам. Расценки заломили приличные. Я неплохо ориентировалась в денежной системе этого мира, ведь Ионна не раз вела при мне переговоры о стоимости той или иной пряжки. Их цены колебались от пяти до плюс бесконечности золотых, не считая самых простых, сделанных без самоцветов, и использующихся бедняками. Но такие Ионна делала только однажды, для подношения гронгов какому-то старосте, и запросила всего один золотой. А здесь стоимости одних только кистей стартовала от пяти золотых. То ли кисти делали из волос единорога, то ли на мне крупными буквами было написано: "лох".
  - Они не очень любят гномов. Точнее у них к вам такое же отношение, как у всего мира. Вы продаете свои товары по весу золота, осознавая, насколько изделия уникальны. Никто не спорит с вами, признавая право, но в ответ стараются нажиться на том, в чем испытываете нужду вы сами. Если бы Ионна не поторопилась проявить свой интерес, я мог бы закупить необходимое по более приемлемой цене, но тогда и скорость обслуживания значительно упала.
  - Поняла. Денег у меня все равно нет, и мне необходимо найти Ионну.
  - Я заплачу. В конце концов, все равно она отдала мне половину сбережений. Иначе на что бы я прикупил себе киро.
  Я обалдело присвистнула.
  - А что ты хотела? Чтобы я занимался вашими делами бесплатно? Она, когда проснулась и не обнаружила тебя, реветь начала, как человеческая баба, пришлось все брать в свои руки и организовывать поиски.
  Я недоверчиво прищурилась, не представляя слез в исполнении Ионны, но дальнейшие споры сочла нецелесообразными. Совершила покупки, дождалась, пока человек упаковал все необходимое и жестами попросила Даймерлио унизить свое величество и нагнуться своим ухом к моему рту.
  - Что тебе еще надо, несносная?
  - Закинь меня на киро, пожалуйста, не уверена, что многие знакомы с его физиологическими особенностями.
  - Согласен, это не афишируется.
  Эльф скептически осмотрел мою фигуру, приноравливаясь. Затем подхватил за ноги и закинул поперек седла под хохот базарного люда. Я невозмутимо приняла вертикальное положение и посмотрела по сторонам с видом королевы. Смех постепенно стих. Ненавижу гада. Взлетевшего следом Даймерлио угостила парой приличных щипков, упиваясь воспоминаниями о человеческих женских когтях. Тот в ответ растряс мое тело беззвучным хохотом. Я затихла - вдруг массажные действия поспособствуют похудению? Да и вообще: ко мне прижимается стройный рыжеволосый красавец, чего тут возмущаться?
  Ионну мы отыскали в кузне. Наставница не смогла усидеть без дела, и мастерила местным пряжки, как оказалось, за бешеные деньги. Что ж, гномы и люди друг друга стоили. Разглядев сквозь дым и марево стоящих на пороге, она вытерла пот со лба, воспользовавшись фартуком стоящего тут же местного кузнеца, отодвинула его в сторону могучей рукой, и прошла к нам. Мои губы расползлись в широчайшей улыбке. Я продолжала улыбаться, даже когда зубы стукнули друг об друга от увесистого шлепка по затылку.
  - Почему сбежала, как нашкодивший пес?
  Моя голова дернулась и завалилась вперед. Я обиженно потерла место удара и только в последнюю секунду смогла увернуться от последующего.
  - Почему не предупредила?
  Когда Ионна замахнулась в очередной раз, я юркнула за Даймерлио.
  - Я не могла, меня резко накрыло, снова Видения! - Протараторила я, почти не надеясь, что разгневанная наставница меня услышит.
  Однако услышала и даже перестала на меня надвигаться. Необъятная грудь ходила ходуном, вызывая восторженные взгляды у сторонящегося женских разборок кузнеца. Похоже, у Ионны объявился поклонник. Интересно, а отношения между людьми и гномами возможны? Мои интимные размышления прервало многозначительное покашливание все еще разъяренной опекунши.
  - Полагаю, времени на разъяснения у тебя действительно не было, но, может, ты расскажешь, что ты видела?
  Я метнула взгляд на человека (надо же, стала к людям относиться, как к чужакам), гномка посмотрела на него, тот понятливо покинул собственную кузню, и когда Ионна кивнула, позволяя рассказывать, я поспешила наябедничать:
  - Все картины вытоптал киро Даймерлио.
  Эльф не успел увернуться от неожиданного шлепка. Ниже пояса. Ну, а что делать, если ростом наставница не вышла.
  - Ионна! - возмущенно вскричал рыжий.
  - Что Ионна? Ростом вымахал, а мозгов не нажил! Ты хоть помнишь, что там было? Вроде недолго рисовала, - обратилась она уже ко мне.
  - Всего три видения было. Я все помню. Инструменты уже купила, мне нужно немного времени, я и все покажу.
  - Хорошо, сейчас отведу тебя в нашу избу.
  - У нас своя изба тут есть?
  - Кузнец гостеприимно пригласил нас в гости, - внезапно засмущалась Ионна.
  Мы вышли из жаркого помещения, прошли совсем недолго, подойдя к стандартному для этих мест каменному жилищу. По дороге мы где-то потеряли Даймерлио, и я справедливо опасалась очередных нравоучений. Зайдя за мной следом, Ионна внезапно обняла меня.
  - Постарайся так больше не убегать.
  Затем вышла и направилась обратно в кузню. Смахнув нежданную слезинку, я вздохнула - к старости становлюсь сентиментальной. В дверном просвете появилась фигура Даймерлио. Очень своевременно.
  - Даймерлио, мне нужна старая простынь и конструкция из четырех соединенных в квадрат палок.
  - Я похож на прачку или плотника?
  - Нет, но ты наверняка сможешь что-то придумать, пока я разберусь с остальным.
  Кивнув, эльф вышел из дома, чтобы вернуться практически спустя несколько мгновений и протянуть мне грубо сколоченную раму с рулоном ткани. Я повела бровью:
  - Ты умеешь колдовать? - с волшебством я здесь еще не сталкивалась, но почему бы и нет?
  Хмыкнув, я взяла импровизированный подрамник, натянула на него холст и задумалась. По идее простынь нуждалась в обработке грунтовкой, иначе краска не ляжет на поверхность, но как называется грунтовка в этом мире, я не представляла.
  - Проблема? - прозорливо угадал эльф.
  Теоретически я предполагала, что в состав грунтовки должен входить мел, масло, вода и некое связующее вещество. Я вздохнула, посетовав на зависимость современного человека от интернета. Точно помню, что меня интересовал рецепт грунтовки, и я даже пыталась приготовить ее сама. Однако в памяти ингредиенты не отложились. Пропорции тем более.
  - Мне нужна грунтовка, - вздохнула я в надежде, что проблема разрешится сама собой.
  - Это что-то для художников?
  - Да.
  - Надо было на рынке купить.
  - Там не было.
  - Ты же не спрашивала. Они могли не выставить весь товар.
  Я заинтересовалась, но эльф, отмахнувшись, выскочил за дверь. Я успела изгрызть ногти в ожидании, и даже разок надкусить кисть, когда вернулся Даймерлио и развел руками. В принципе это было предсказуемо.
  - Какая функция у этой грунтовки?
  - Покрыть ею холст, чтобы можно было рисовать.
  - Ты собираешься рисовать на этом? - недоуменно уточнил рыжий.
  - А у тебя есть другие предложения?
  - Конечно, есть. Вы там в своих горах совсем от жизни отстали!
  Он вновь метнулся из избы и вернулся с непонятным планшетом в руках, на первый взгляд, деревянным. Я с сомнением взяла предложенное в руки. Действительно деревянный. Допотопная поверхность для рисования, но вполне подходит под мои цели. Даймерлио принес сразу с десяток таких планшетов. Благосклонно кивнув и вызвав усмешку рыжего, я села на скамью, зарывшись в мешок.
  Кисть привычно легла в руку - здесь не было большого ассортимента, их в продаже в наличии было всего три размера одинаковой заостренной формы. Но для моих целей они вполне подойдут. Выдавив на палитру краску из каких-то пузырей, возможно, бычьих, я с наслаждением зажмурилась. Даймерлио с интересом смотрел на меня. С закрытыми глазами я восстановила в памяти первое видение в лесной глуши, сосредоточившись на оттенках. Раз мне доступны краски, почему же их не использовать? Я так давно не рисовала полноценные произведения, что выздоровевшие благодаря чудо-травке руки зудели в нетерпении. Планшет был слишком мал, учитывая масштаб видения, но придется соблюсти пропорции и вместить на деревяшке все детали. Я широкими мазками объемной кисти нанесла синие оттенки весеннего неба. Это точно было дыхание весны, только в это время года небо настолько чистое, высокое, яркое и манящее. Закончив подмалек, откинула планшет, и схватила следующий, чтобы замазать его синими, зелеными и коричневыми красками. Затем третий, и вновь возвращаюсь к первому. Не хватает разбавителя и масла, но это детали, которые уже не могут помешать танцу моих пальцев. Мелкие и неказистые, они уверенно держали кисть, заставляя меня смириться с их длиной. С главной задачей каждого художника они справлялись. Добавила в первую картину серые и черные вкрапления, немного бардового, желтого. Вновь второй планшет, третий и так по кругу, пока не зарябило в глазах.
  Наконец, я выдохнула и оторвала глаза от очередной картины. Со счета и смыслового сюжета я давно сбилась, погрузившись в творческий процесс. Удивленно столкнулась взглядом с Даймерлио, до сих пор подпирающего плечом дверной косяк. Он что так и стоял здесь все время? На улице уже стемнело, наставница, судя по всему, задержалась в кузне.
  - Ты необычная, - прошептал рыжий.
  Я смущенно улыбнулась, принимая комплимент. В том, что это был именно он, и адресовался моему мастерству, я не сомневалась. Встав, потянулась, и расставила картины на скамье, отойдя на несколько шагов, ближе к эльфу. Тот притянул меня за плечи к себе, и я задохнулась.
  - Это же мы?
  Он же картину рассматривает, вот и не сдержал эмоций. Надо же, стоял смотрел на меня, а содержимым живописных произведений даже не заинтересовался. Или ждал конечного результата? Однако реакция моего тела на невинные прикосновения мне не понравилась. Надо что-то делать с гормональным всплеском.
  Я присмотрелась к третьему полотну, осознавая его заново. На нем были нарисованы двое: гномка и эльф. Даймерлио лежал недвижимый, а я, придерживая ему голову, закрывала нас обоих своими рыжими волосами. Наши лица были настолько близки друг другу, что создавалось впечатление страстного поцелуя. Если бы по моим ладоням не стекали кровавые струйки. Я сглотнула. Почему-то ни когда рисовала, ни когда припоминала видение, ко мне не приходило осознание, что это будет происходить в действительности. Мы на картине были не одиноки. Рядом лежали тела гномов. И среди них были хорошо мне знакомые Перо Нагаи и Глаз Окуня.
  Даймерлио продолжал придерживать меня за плечи, бережно, не давя, а мне бы хотелось, чтобы он сдавил их, зарычал, проклял меня, хоть как-то проявил бушевавшее внутри пламя. Ведь невозможно без эмоций рассматривать собственную погибель.
  - Мы, да? - повторил он вопрос.
  - Да, - это у меня такой глухой голос?
  - Ладно, надо подумать, что означают другие картины.
  Я попробовала воспротивиться, но он вновь сжал мои плечи, не давая мне вернуться к волнующему меня вопросу.
  - На первой изображены птицы, - прокомментировала я очевидное.
  - Не просто птицы, а Нагаи.
  - Разве? - изумилась я. Действительно, контуры походили на то страшное чудище, но стая была высоко в поднебесье, и я сомневалась.
  - Да и они не одни. Кажется, что они ведут сражение. Кстати, если ты заметила, на телах гномов, и, возможно, моей голове, характерные отметины от их гигантских клювов.
  - Да нет, вряд ли. Если бы они клюнули вас своим клювом, то пробили бы грудную клетку насквозь, а здесь я таких ран не наблюдаю. Скорее выгрызенные куски мяса, как описывал Оу.
  - Не уверен, но можем принять за рабочую версию. В любом случае считаю необходимым повторить давний вопрос: признал ли птенец кого-то из вас за родителя? Следуя логике пророчества, я прихожу к мнению, что ты скрыла от меня факт, что птенец признал Перо Нагаи.
  - В свою очередь, не успевая за твоей логикой, хочу отметить, что не вижу взаимосвязи нападения Нагай, на которое ты намекаешь, с признанием птенцом родителя. Даже если он кого-то там признал, максимум, что может произойти - он последует за человеком, тьфу, то есть за гномом, когда вырастет, найдет его и станет ему другом.
  Издевательский смех Даймерлио меня искренне обидел.
  - Тебя точно Ионна воспитывала? Не подозревал за ней такой склонности к сопливым рассказам. Благодарность, дружба между людьми, гномами, эльфами и животными, да? Что еще? Может любовь?
  Я продолжала пыхтеть подобно закипающему чайнику.
  - Все же я в изумлении. Ладно бы ты верила в сказки, пока была малышкой, но ты же выросла редкостной умницей. Как же можно в некоторых моментах быть настолько необразованной и глупой?
  Прекратив на мгновение пыхтеть при слове "умница", я тут же продолжила бессмысленное сотрясание воздуха.
  - Ладно, исключительно из сострадания к ближнему своему раскрою тебе одну тайну. Пора разрушить твои девичьи замки, раз жестокая реальность до сих пор не справилась с этой задачей.
  Я демонстративно закатила глаза. Эльф присел на скамью, жестом предложив мне сделать тоже самое, и начал декламировать:
  - У Нагай есть целый ритуал рождения птенца. Для них это не продолжение рода, но продление своего существования в этом мире и усиление могущества. Нагаи - гермафродиты, и могут воспроизвести себе подобного лишь раз в несколько онорео. Мы пока точно не знаем, как часто они откладывают яйцо. Птенец всегда бывает только один. Ожидая потомка на свет, птицы звереют, защищая его от внешнего вида. И когда он, наконец, рождается, они сооружают вокруг него настоящую крепость, чтобы он не смог увидеть и признать матерью никого, включая своих сородичей, кроме высидевшей его птицы. Причина сего действа довольно жестока, меркантильна и в то же время прозаична - птицы стремятся продлить свою жизнь за счет сердца малыша.
  - Что? - вырвалось из меня. - Они поедают своих детей?
  Конечно, такое встречается в природе, но ведь Нагаи казались почти разумными, несмотря на свою жестокость, а птенец вовсе покорил меня своей беззащитностью и ранимостью.
  - Нет, конечно. Точнее не совсем так. Они взращивают их, кормят, учат летать, и когда те достаточно окрепнут и приблизятся размерами к родителю, его подталкивают к самоубийству на благо матери. Любящий птенец не может отказаться и отдает свою сущность старшей Нагае.
  - Какая мерзость. А если родитель не захочет подобной участи своему ребенку?
  - Они не относятся к птенцам как к детям, только как к ресурсу.
  - Но ведь их любят!
  - Вот они последствия дурного воспитания, - поморщился Даймерлио.
  - И что сделает Нагая, если птенец признает родителем кого-то постороннего? Отпустит малыша на волю? - Спросила я с не убиваемой верой в добро.
  - О сломанное дерево!
  - Какое бредовое ругательство, - не осталась я в долгу.
  - А как еще можно ругаться? - заинтересовался эльф.
  - Ну не знаю, что у вас сочтут приличной руганью. Ну, хотя бы трухлявый пень? О тлен и смерть?
  - Ого, какая фантазия! - Восхитился рыжий. - Ты отличный собеседник! А еще что-нибудь можешь?
  - Облезлый киро?
  - Потрясающе! - захлопал эльф, а я хмыкнула - истинный ребенок.
  - Так птенца отпустят?
  - Кого он признал родичем? - хмуро уставился на меня эльф, резко растеряв всю свою смешливость и ребячливость. Может, все-таки он давно не подросток?
  - Ты первый отвечай.
  - Потом ты, - торговался безухий красавец.
  - Потом я, - согласие далось легко.
  - Нормально ответишь, не как в тот раз.
  - Если и ты будешь нормально рассказывать.
  - Ладно. Матери птенца проще слетать и уничтожить мнимого родича. Для этого привлекают любые ресурсы. В такие моменты все Нагаи объединяются для достижения единой цели.
  - Уничтожить? - переспросила я.
  - Твоя очередь.
  - Думаю, меня.
  - Что меня?
  - Меня признал мамочкой.
  Эльф побледнел.
  - Ты уверена?
  - Почти на сто процентов.
  - Основания?
  - Я не дала Перо Нагаи его убить, загородив своим телом.
  - Трухлявый пень! Облезлый киро! Гнилой плод! - прогресс на лицо. - Лучше бы вы убили его, столько проблем удалось бы избежать!
  - Нет, - упрямо замотала головой. - Не удалось бы. А как мать вычислит, кого птенец признал родителем?
  - Никак. Она будет перманентно уничтожать гномов, пока не разорвет связь. И так как гавриды в самой уязвимой позиции, думаю, начнет с них. Я должен предупредить коротышек.
  Я удивлённо посмотрела на эльфа.
  - Ты же ненавидишь гавридов, как и они тебя. И вообще ты менее всего похож на доброхота. Плюс ты же там умрешь, ты видел мое видение!
  - Согласен, но если ты не пойдешь со мной, возможно, ничего не случится.
  - Они убьют тебя до того, как ты раскроешь рот, если я не пойду с тобой.
  - Со мной может пойти Ионна. Ее они не тронут.
  - Ионна вообще может пойти одна, и тогда ничего не случится!
  - Я никуда не собираюсь идти без тебя, - влезла не вовремя возвратившаяся гномка.
  И замерла, разглядывая рисунки.
  - Это то, что я думаю? Гавридов нужно предупредить.
  Мы одновременно кивнули.
  - Согласна, отправлюсь я. Вам нельзя там появляться.
  - Видения все равно исполнятся, вы сами так говорили, если их не испортит или не исправит сам создатель. Я чувствую, что я не могу здесь просто стереть картину, как в горах.
  - Что ты предлагаешь? - деловито уточнила Ионна.
  - Мы должны подготовиться. Сколько у нас времени, пока птица поймет, что сердце птенца не принадлежит матери?
  - Около оноре.
  - Немного... Как убивают Нагай?
  - Никак.
  - Но это бред, их органы способствуют долголетию, их кровь возвращает молодость или как там рассказывают охотники на птиц?
  - Вас, гномов, одними сказками кормят? - Хмыкнул эльф.
  - Почему сказками? - спросили мы с Ионной одновременно.
  - Нагай строго определенное количество в нашем мире, и никто не отважился бы нарушить баланс.
  - Не поняла. Баланс чего? При чем тут равновесие? Они что представляют добро или зло?
  - Ты слишком примитивно рассуждаешь, - сморщил Даймерлио нос. - Если честно, даже эльфы не помнят, как они появились в нашем мире. Сначала с ними сражались, пытались договариваться.
  - С монстрами? - перебила я. - Они что тоже говорящие?
  - Почему тоже, - влезла Ионна.
  - К слову пришлось, - отрезали мы с эльфом одновременно.
  - Они разумные, и они помогали нашим предкам сражаться с враждебными существами, а мы взамен перестали лезть в их уклад. Много тысячелетий они живут в соответствии со своими правилами. Мы стараемся не попадаться им на пути в период гнездования, уважая их право на продление жизни. Тем более никто не знает, что случится, если Нагаи покинут наш мир.
  - А ты уверен, что это не миф? Может его написали сами Нагаи, желая навязать вам свои правила? - Усомнилась я, проявляя скептицизм, свойственный людям моего времени и моего мира.
  - Я могу быть уверен только в одном. Как и тысячи онорео назад, так и сейчас, их двадцать четыре на весь горный хребет. И да, они живут только здесь. Не знаю, можно ли их убить и сомневаюсь, что кто-то пытался. Найдись такие смельчаки, и все правители мира объединятся уничтожить наглецов, которые посмели нарушить старые договоры.
  - То есть они могут из эгоистичных целей выжечь всех гномов, и никто не пошевелиться, чтобы им помочь? Более того, если гномы захотят помочь себе сами, люди и эльфы помогут Нагаям? И как же спастись от их произвола?
  - Есть несколько вариантов. Сдать им виновного гнома... не смотри на меня так. Я всего лишь перечисляю возможности. В любом случае сдав тебя, мы подвергаем мир еще большей опасности, ведь видения на твоих картинах еще не сбылись.
  - Спасибо, хоть какая-то страховка.
  Мы оба проигнорировали попытки Ионны влезть в нашу беседу, которая давно приготовила ужин, слушая внимательно наш диалог, и сейчас попыталась влезть со своими предположениями.
  - Второй вариант? - Бросила я, принимая из рук гномки чашку с постной кашей. Судя по всему, мясо не добавили, ориентируясь на вкусовые предпочтения Даймерлио.
  - Объяснить все правителям.
  - Каждой страны? А третий есть?
  - Есть. Попытаться всем вместе скрыться в горах.
  - Гавриды в горах? А хоть один реальный вариант не завалялся?
  - Пока больше ничего не приходит на ум.
  - Значит, я тем более должна туда пойти. А вот вы не пойдете! Если я не смогу гронгов убедить впустить гавридов, я всегда успею сдаться. Но у меня остается надежда, что гронги испугаются последствий моей гибели. Разве не так?
  - Возможно, такой план удастся осуществить.
  - Гронги убьют тебя, - печально проговорила Ионна. - Тебе нельзя возвращаться. И горы вновь будут оказывать на тебя влияние.
  - Они и сейчас оказывают его на меня.
  - Я хотела увести тебя.
  - Птицы уничтожат всех твоих сородичей в поисках меня.
  Наши взгляды перекрестились, и наставница первая отвела свой.
  Обрыв
  Мне казалось, я попала на киносъемочную площадку, и все, что происходит - не настоящее. Может поэтому страх не завладел мною. Было сложно представить, что провидение не пошлет выход, что меня могут принести в жертву, что какие-то птицы способны уничтожить целый народ в поисках глупого гнома, решившегося стать приемным родителем обреченному птенцу. Здесь в деревне я не ощущала на себе враждебных взглядов. Никто кроме "своих" не знал, что я Видящая. Картины были надежно спрятаны, а для отвода глаз и для собственного удовольствия я рисовала окрестные пейзажи. Не отказала себе в удовольствии нарисовать шаржи на эльфа и киро, затем высмеяла на деревянном планшете Глаз Окуня и Перо Нагаи. Иллюзорная насмешка тешила мнимой надеждой. Казалось, стоит высмеять свои страхи, и они уйдут, как утренние кошмары. Но ни рисование, ни наблюдение за тем, как готовятся к походу Даймерлио, Ионна и Ваймир (именно так звали кузнеца, не пожелавшего бросить в беде свою пассию) не спасали меня от въедливой, отчаянной мысли, что мы безнадежно опаздываем. Сомнения и переживания разрывали душу на части. Честно говоря, порой хотелось просто убежать ото всех и спрятаться. И ждать, вдруг местные Духи, Боги или кто здесь правит балом, устанут наблюдать за моим безучастием и вернут меня в мое тело в собственном мире. Почему сложный выбор достался именно мне? Жители этого мира никто для меня, а я для них вообще обуза и источник неприятностей. Постыдные размышления я держала при себе, внешне имитируя спокойствие и погруженность в творческий процесс, пламя из паники и опасений бушевало внутри, чередуясь с уверенностью, что я когда-нибудь проснусь, и буду вспоминать все, как забавное приключение.
  Ионна с утра забирала меня в кузню, стараясь проводить со мной как можно больше времени, беседуя о свойствах металла, советуясь в выборе самоцветов для изделий. В перерывах эльф гонял меня по улочкам, повышая, как он выразился, выносливость той, кому предстоит много бегать, раз уж держать оружие она не в силах. А вечерами эта парочка вдвоем запиралась в кузне, ворожа над чем-то, предварительно выгоняя даже хозяина мастерской. Я в их дела не лезла, наслаждаясь заслуженным отдыхом. Ходила "до бочки", споласкивала с себя грязь, стирала сменную одежду. Пользуясь случаем, я даже купила себе на ярмарке пару новых платьев и сарафанов. Штаны категорически запретила наставница, но и эти наряды радовали. Попалось даже зеленое, красивое, в пол. Изначально бесформенное, но скрепленное на талии пряжкой оно стало гораздо больше мне подходить. Зеркала в доме кузнеца не было, но я насладилась отражением в общественных банях, теми самыми пресловутыми бочками, которые в ряд стояли в длинном нежилом помещении, единственным украшением которого был гигантский очаг посередине комнаты. Здесь вечерами купалось все население, а я старалась приходить днем, чтобы иметь возможность принять ванну без поддевочного платья. После купания я часто уходила на холм, где в компании Оу упражнялась в рисовании.
  Даймерлио прикупил мне целую тележку планшетов, и теперь у меня не было недостатка в материалах. Так прошло девять или десять аглессио, а потом всё изменилось. Даймерлио перестал устраивать мне пробежки, Ионна заперлась в кузне, практически не выходя оттуда, и я была с утра до вечера предоставлена самой себе. Летние краски тускнели, всё чаще вечерами я куталась в купленную шаль, предчувствуя приближение студеной осени. Вместе с ней подкрадывались тяжелые мысли, которым способствовало вынужденное одиночество.
  Я не успела увидеть ни холмы этого мира, ни королей, кроме странного Педро, не посетила эльфийский лес, хотя в него меня как раз никто и не приглашал, не вернула свое тело и даже не выяснила, есть ли здесь настоящие маги. Безысходность широкими ручьями проливалась на мои полотна. Я всего лишь слабая женщина, и вполне довольствовалась внешним спокойствием. Моей моим тайным убежищем оставался внутренний мир, а отголоски сомнений отражались в моих творениях. Рисунки приобретали все более мрачные оттенки, пейзажи наполнялись сумбурностью и бушующей непогодой. А дома грозили смести вихревые потоки.
  Наконец, Даймерлио не выдержал моих инсталляций и буквально выдернул за шкирку из творчества, подкравшись сзади к моему излюбленному месту на небольшом холме за деревней.
  - Достаточно саможалости. То страдаешь в доме, то на холме, обрекая своими художествами деревню на гибель. Тебе не жалко местных?
  - При чем тут местные? - искренне изумилась я. - Я просто рисую.
  - Ты Видящая и Творящая! У тебя ничего не может быть просто так. Запомни это как главное правило своей жизни. Пора, наконец, повзрослеть! Рисуя свои переживания, ты перекраиваешь мир, и даешь перевес злу. Оно питается твоим отчаянием и страхом.
  - Но я не боюсь, я уверена, что со мной ничего не случится, - жалко лепетала я, не только не ощущая уверенности, но и предчувствуя скорое появление слез.
  - Надеюсь, ты не собираешься реветь? - Проницательно поинтересовался эльф.
  Я отрицательно замотала головой, разбрызгивая слезы. Даймерлио вздохнул и позволил уткнуться ему в грудь. Вот и сбылась мечта - меня обнимает красивый эльф, а я страшная и реву! Я под стать этому несносному и нелогичному миру.
  - Мы не отдадим тебя в жертву, - успокаивал меня рыжий.
  - Я сама себя отдам, если не будет другого выхода, - жертвенно рыдала я, проливая благодатные слезы на свою несчастную судьбу.
  - Да будет так, - согласился Даймерлио.
  - Что? - Вскинулась я, злясь на то, с какой легкостью он смирился с моей гибелью. Пусть я гномка, но ведь не уродина же! Некоторые гномы даже интересовались мною! И тут же укорила себя за тупость: с чего я взяла, что моя внешность что-то значит для эльфа? Может его вообще в лесу жена ждет?
  - Лучший способ вывести из прострации - шоковое состояние. Ты пришла в себя? - Невозмутимость Даймерлио подействовала на меня, как красная тряпка на быка. Я тут строю матримониальные планы, а он просто выводит меня из себя!
  - Что мне нужно делать?
  - Лучше уж выслушивать твое бурчание и занудство, чем терпеть твое молчание с утра до ночи.
  - Я не зануда!
  - Конечно, нет.
  - И не говори со мной как с психопаткой!
  - Как скажешь, дорогая.
  Под нежную перебранку мы удалялись от холма, приближаясь к кузне. Ионна трудилась, не покладая рук.
  - Привел-таки? - Констатировала она, сплюнув на порядком грязный пол. Все же не уважает она человеческие мастерские, хоть и положила глаз на местного кузнеца. - Становись.
  Недоумевая, я подошла ближе к наставнице и встала рядом, готовая помогать.
  - Куда смотришь? Сюда смотри.
  Она потянула меня за косу, привлекая внимание к острым стрелам, таким тонким, что, казалось, они переломятся еще при натягивании тетивы.
  - Что это? - С благоговейным трепетом перед недоступным мне мастерством спросила я.
  - Что это, - передразнила та с явным удовольствием, - мы с Даймерлио разработали новое оружие. Оно способно пробить броню Нагаи.
  - Но как? Нагай нельзя убивать! На нас начнется масштабная охота. Подожди, ты смогла создать оружие? - Восхитилась я, прозревая.
  - Да, эльф твой помог, - покраснела Ионна.
  - Мы их не будем убивать. По крайней мере, если не придет крайняя нужда, - пояснил следом Даймерлио, - но я уверен, что нам пригодится любое оружие, могущее сразить врага. Я все время думаю о твоих Видениях, где птицы сражались с невидимым противником.
  - Они не сражались, а истребляли. Наверняка гномов. Следующая картинка как раз показала поле боя.
  - Вначале и я так думал, но потом пригляделся получше. Видно, что птицы не просто лютуют, но обороняются. Они беспорядочно мечутся на месте, пытаясь держать строй. И знаешь что самое важное?
  - Что?
  - Их двадцать две!
  - Ты думаешь, что их кто-то убил? А мысль, что я просто не дорисовала недостающих, не приходила в твою голову?
  - Приходила, но Духи шлют тебе Видения не просто так. Каждое из них что-то значит. Как и герои картин что-то значат для этого мира. Если тебе показали всего двадцать две птицы, то это значимый факт. Значит, у них будут потери. Неизвестно, как это отразится на балансе, как непонятно и то, кто внес опустошение в их ряды. Думаю, тебе стоит подумать над этим. Никто, кроме тебя самой, не сможет разобраться в твоих Видениях. Возможно, ты вспомнишь что-то еще. Вдруг ты что-то упустила. Надо постараться понять смысл.
  Я кивнула, задумавшись. Его рассуждения казались логичными и стройными. Почти как совершенные стрелы Ионны. Пока не понятно, насколько они могут нам помочь, но поинтересоваться их заготовками точно стоит.
  - И как такие хлипкие на вид стрелы нам помогут?
  - О-о ты не представляешь, что мне подсказал Даймерлио, - уважительный кивок в сторону эльфа.
  - Если бы не твои волшебные руки, мы не смогли бы получить такой великолепный результат, - обратные расшаркивания.
  - Он выдал тайны своего народа? - Усомнилась я.
  - Нет, конечно! - Вскричали одновременно спевшиеся за моей апатичной спиной друзья.
  - Даймерлио просто пояснил мне принцип действия их стрел, которые изготавливаются из ценнейшей секретной породы деревьев, которые растут только у них. Я воспользовалась его подсказкой, чтобы спроектировать совершенно новое оружие из гномьей стали! Это секретный сплав, стрелы из которого способны прошибить любые доспехи!
  Я взяла в руки тончайшую длинную стрелу и попыталась ее сломать. Но стрела, хоть и гнулась, подобно шпаге, не ломалась, мягко пружиня и при спуске. Любопытно.
  - Благодаря твоему мастерству, гномы смогут получить весомый перевес в грядущих битвах, - обронила я.
  Ионна промолчала, но блеск в глазах выдавал ее гордость. Она была заслуженна, я искренне восхищалась умениями наставницы с первых дней пребывания в этом мире, а сейчас она сможет сломать стереотип о недоступных для женщин умениях изготавливать оружие.
  - А подходящий для такого чуда лук тоже имеется?
  - Конечно! - Просияла наставница, польщенная моим интересом, и протянула мне странную конструкцию, менее всего напоминавшие знакомые по фильмам луки нашего мира.
  Фиолетовая тетива была самой простой и понятной деталью в этом оружии. Вероятно, на ее производство волосы пожертвовал киро. Она была натянута между двумя металлическими колечками, приваренными к выгнутому металлическому щиту, в центре которого было выточено круглое отверстие, а чуть выше располагалась прямоугольная узкая щель. Под круглым отверстием приточили небольшой насест, его зеркальное отображение имелось и с внешней стороны непонятного и наверняка очень тяжелого приспособления.
  - Это лук? - С сомнением поинтересовалась я.
  - А разве не видно? - Удивленно переспросил эльф.
  Ионна тоже подозрительно посмотрела на меня, но промолчала, покачав головой.
  - Видно, но он какой-то необычный, - брякнула я наугад, надеясь, что Ионна его тоже усовершенствовала.
  - Конечно, необычный! - подхватила обрадованная гномка. - Во-первых, он целиком из облегченного металла, что позволяет его носить на себе, не обращая внимания на размеры и вес, во-вторых, я разработала ложбинку под стрелы (это она про насест), которые дают дополнительное преимущество стрелку, позволяя фиксировать прицел. В-третьих, я уменьшила зазор для глаз. Теперь в щель не прилетит вражеская стрела.
  - А наш стрелок не увидит цель, - добавила я недоверчиво. И это они называют облегченным вариантом?
  - Эльф прекрасно видит цель даже через такое отверстие! - ничто не было способно испортить радужного настроения наставницы.
  - То есть это оружие, разработанное исключительно для эльфов?
  - Пока только так, - смутилась Ионна, будто застигнутая на предательстве родины. - Все равно из нас троих никто, кроме эльфа, стрелять не умеет.
  - То есть подготовительный этап к походу окончен? - вычленила я главное.
  - Нет, конечно, мы должны изготовить защиту для тебя.
  - От кого? От Нагай? - Скептически осведомилась я.
  - Скорее от внешнего мира, - вмешался Даймерлио, - если все пойдет не по плану, и нам придется сражаться с птицами, то начнется битва, исход которой никто не сможет предугадать.
  - Да ладно? - Издевательски уточнила я.
  - Ты вновь судишь однобоко, не принимая во внимание второстепенные факты и большую политику. Поход против нарушителей старых устоев будут использовать те, кто давно хотел заполучить себе новые территории, власть и влияние. Это не будет преследование одной гномки. Возможно, ты вообще останешься в стороне, тебя запрут в башне, как Видящую, и будут ждать, когда все твои рисунки исполнятся. Не горячись, это всего лишь один из вариантов развития событий, демонстрирующий узость твоего мышления. Не зацикливайся на своей роли. Наша первая цель - предупредить гавридов и попытаться уговорить гронгов впустить их в подземелье. Вот здесь твоя роль будет весомой. Если же все пойдет наперекосяк, что естественно для гномов, нужно будет готовиться к войне. И я не настолько хороший стратег, а ты не настолько могучий предсказатель, чтобы понять, чем все закончится. Могу лишь дать наводку: вспомни свой первый цикл картин. Мне Ионна рассказала несколько сюжетов, и я понял, что катаклизм затронет весь мир, так или иначе. И поверь, вряд ли птенец - тот самый маленький камешек, который разрушил высокую насыпь.
  - Ты вспомнил о попавших в засаду сородичах?
  - И это в том числе. И наш отряд не был единственным, направлявшимся в эти места. Поверь, то, что подвигло эльфов направлять сюда своих бойцов снова и снова, было весомой причиной.
  - Которую ты не озвучишь?
  - Которую мне, как рядовому бойцу, не сообщили.
  - Кстати, что случилось с прежним хозяином Оу? Ты не уточнял?
  Даймерлио мотнул головой.
  - У кого он мог уточнить, что с ним случилось? - Вопросила Ионна.
  - У местных, - в который раз попыталась соврать я.
  - Нет, мы понятия не имеем, что стало с прежним владельцем коня, - пробасил Ваймир, - он примчался в деревню на закате и позволил себя стреножить. В иное время он подпускал к себе людей только чтобы получить корм. На самом деле торгашам повезло вас встретить. Они неплохо нажились на продаже добра, которое им не принадлежало по праву.
  Эльф равнодушно отмахнулся. Конечно, деньги же не его! Кстати, деревенский кузнец тоже назвал киро конем. Видно, экзотические транспортные средства им не слишком часто встречаются.
  - Даймерлио, ты же мог просто подозвать его и забрать! - Возмутилась я.
  - Это мелочи, у меня хватает золота. Иоанна, учить тебя сражаться нет времени, кольчуга не спасет тебя от клюва, шлем не решит также этой проблемы, поскольку ты непредсказуема, и снимешь его в самый неподходящий момент. Поэтому ты должна сама понять, что ты умеешь. На этом мы построим твою защиту.
  - Чудесно, - выдохнула я спустя несколько секунд, - отличный план. К чему было разводить демагогию? Я возьму с собой планшет и кисти. Сначала попробую забить планшетом, а не получиться - добью метким ударом кисти в глаз.
  - Не ерничай, я не просто так предлагаю тебе подумать. Вспомни слова своего наставника, когда он уводил тебя на занятия.
  - Он молчал.
  - Всегда или после каких-то слов? - влезла усомнившаяся Ионна.
  - Он говорил мне смотреть, чувствовать. Что-то вроде этого, и всё.
  - И что ты чувствовала?
  - Запах моря и умиротворение от шума прибоя.
  - Я не умею создавать такие картины, и не знаю, что способно пробудить в тебе это умение чувствовать, и что оно может сделать, но наши колдуны не просто так ими зовутся, и почти все гномы умеют видеть суть, используя ее в творчестве. Ты пока просто рисуешь. Красиво, не спорю, но без вкладывания гномьей сути.
  Я выразительно посмотрела на наставницу, намекая, что у меня ее и нет. Та ласково покачала головой.
  - Ты владеешь редким Даром, его надо суметь развить. Никто из нас тебе не сможет в этом помочь. Да и в горах никто бы не смог, до этого каждый гном доходит сам. Или не доходит..., - вновь помрачнела она.
  - Ты действительно ленилась?
  - Не знаю, девочка, но я никогда ничего не чувствовала, и не будем об этом. Попробуй обдумать мои слова в одиночестве.
  - Я несколько дней провела одна, и вы снова меня гоните?
  - Ты страдала, а я прошу тебя подумать, вспомнить свои ощущения в морской комнате, подумать, не говорил ли учитель что-то еще, показавшееся тебе незначительным.
  Я сумрачно кивнула и посмотрела на Даймерлио.
  - Ты со мной?
  - Да.
  Мы вышли, направляясь в сторону ближайшего пролеска. Киро не любил ночевать в деревне, эти животные и в эльфийских лесах сохраняли видимость свободы. Такую же иллюзорность создавали и в нашем мире имеющие власть для своих узаконенных рабов. Хотя на самом деле Оу был в более выгодном положении. Он хотя бы мог отказаться работать и не умереть с голоду - травы тут было вдоволь. А зима, как оказалось, в этих широтах была хоть и суровой, но до удивления кратковременной - буквально пару оноре. А затем резко наступала весна, и приходило долгое теплое лето.
  - Вас действительно ничему не учат?
  Застигнутая врасплох неожиданным вопросом, я сбилась с шагу. Что ответить? Я же не знаю точно, как проходит процесс обучения настоящих гномов. Но и эльф не сможет проверить подлинность моего ответа, поэтому уверенно кивнула, продолжая путь.
  - Странная методика.
  Я промолчала, понимая, что он пытается меня разговорить, возможно, с тем, чтобы настроить против существующей системы и разузнать какие-нибудь тайны закрытого для эльфов народа.
  - Я не пытаюсь выведать твои смешные тайны, - фыркнул рыжий, как и все вокруг легко считав мои мысли с лица, - не стоит строить из себя сурового разведчика. Поверь, чтобы ты осталась беззащитной и думаю, если ли шанс тебе помочь.
  - Чем сможет помочь гному эльф?
  - Не поверишь, но хоть умения и способности у нас различны, развивают в нас их одинаково - долгой медитацией и способствующими познанию внутреннего мира лекциями. Ионна в чем-то права. В некоей комнате, ты, видимо, медитировала, но не понимала, что искать, поскольку не была проинструктирована.
  - Любопытная теория, но, может, я просто пропустила вводный блок лекций?
  - Вряд ли. Ты наглая, вредная, но не сумасбродная, и от знаний вряд ли откажешься, даже по природной глупости.
  Реагировать на явную подначку я отказалась, а рыжий хмыкнул.
  - Не хочу выдвигать опасные предположения, но у меня сложилось мнение, что гронги потеряли часть знаний, и разучились обучать своих детей. Поэтому таланты не развиваются, умения так и остаются в виде зародышей, позволяя творить, но, не давая возможность изобрести нечто новое.
  - Любопытная теория, - согласилась я, проанализировав данные, - и если она хоть немного близка к правде, гронги в опасности, пока ты жив.
  Ощерившись, я повернулась к нему, демонстративно поигрывая кистью. В пальцах профессионала острая палочка совершала фееричные скоростные обороты. Я резко дернулась, обозначив удар в плечо. Даймерлио вскрикнул, заваливаясь на землю и одновременно делая мне подлую подсечку, чтобы я мешком свалилась рядом.
  - Ты убила меня, коварная! - Патетично воскликнул безухий.
  - Ты слишком много знал! - Встав рядом на колени, я занесла кисть для добивающего удара, и согнулась от приступа смеха. - Так нечестно! - визжала я, отбиваясь от подлой щекотки.
  - Очень честно, мне пришлось защищаться, - юродствовал рыжий.
  - Все, сдаюсь, пусть тайны гномов уходят с тобой.
  - Героиня из тебя так себе.
  - А я и не вызывалась.
  - И на статус спасительницы мира ты не тянешь.
  - Опять же, готова передать навязанную роль первому подвернувшемуся.
  - А ведь мы пошли за тобой, как ты можешь обмануть наши ожидания!
  - Хватит, почти стыдно.
  - В общем, без шуток, хочешь, я попробую тебя проинструктировать?
  - Серьезно?
  - Могу предположить...
  - Меня уже пугают твои точные подозрения.
  - Это всего лишь гипотезы, основанные на непроверенных фактах.
  - В любом случае было бы неплохо укоротить твой язык.
  - Ты снова нарываешься на пытку щекоткой?
  Я подняла руки вверх, демонстрируя безоговорочную капитуляцию. Красивый эльф продолжал подминать траву рядом со мной.
  - Я действительно думаю, эта гипотеза могла бы объяснить отставание гронгов. Не знаю, как произошел раскол с гавридами, но возможно ли, что изгнаны были лучшие умы, учителя, колдуны?
  - Звучит бредово и безответственно по отношению к собственным потомкам.
  - Расскажешь, почему рассорились гномы, а я попробую логически обосновать свою мысль?
  - Нет, - мне не жалко было гномьих тайн, они были для меня такие же "свои", как и эльфьи, но почему-то не хотелось демонстрировать себя рыжему с худшей стороны.
  Тот с пониманием кивнул, и я поняла, что избрала верную поведенческую модель.
  - Попробую додуматься сам, и если разберусь, озвучу тебе выводы, а ты просто подумаешь, прав ли я.
  - Хорошо, - на таких условиях было глупо отказываться от соглашения.
  Нашу идиллию прервал почуявший нас Оу. Примчавшись откуда-то из чащи, он вздыбил землю в опасной близости от моей головы и фыркнул мне в лицо, обрызгав теплыми слюнями: я что, одна тут рыжая?
  - Привет, - торопясь оказаться подальше от его копыт, я поднялась.
  В ответ фиолетовый лизнул меня краешком языка. Я прижалась щекой к его морде, расчесывая ему все, до чего могла дотянуться.
  - Удивительно. Обычно киро не переносят гномий дух, - ревниво отметил Даймерлио.
  - А в ней нет гномьего духа, - флегматично отозвался Оу, выдавая меня с потрохами.
  Он что и горэлью умеет ощущать? Я ухватила наощупь четвероногого за длинные уши, пользуясь темнотой и надеясь, что эльф видит так же отвратительно, как я, показывая, чтобы тот придержал свой длинный язык.
  - Даже киро видит, что я не смогла поладить со своей сутью, - преувеличенно печально интерпретировала я слова Оу.
  Даймерлио молчал, и я занервничала. Темнота на этот раз сослужила мне плохую службу - я совершенно не видела его лица и отражавшихся на нем чувств и эмоций.
  - Видимо, так и есть, - словно сжалившись надо мной, наконец, произнес эльф. - Оу, а мы к тебе. Оказывается, был упущен важный момент в твоих воспоминаниях. Уточни, как погиб твой хозяин.
  - Момент был упущен мною осознанно, слишком неприятны мне эти воспоминания... Преследователи нас обнаружили, когда эльф был уверен в своей безопасности. Мы перестали прятаться и рассчитывали к вечеру добраться до обжитых мест, после чего он надеялся заняться выжившими, отправив отчет правителю. Я ел, он чертил что-то на планшете, когда появились они. Они возникли бесшумно и неожиданно. Даже мои чуткие уши не уловили их приближения, хотя обычно я способен различать любые звуки на далеком расстоянии. Прежде, наблюдая за ними, мы не заметили такой отличительной черты. Их было четверо, и это был заведомо смертный приговор. Мой хозяин очень силен и прекрасно обучен, он мог бы справиться с двумя, даже настолько сильными сущностями, трое внесли бы серьезный дисбаланс в расстановку сил, четверо - сразу определили исход. Эльф сразу все просчитал, и спокойно встав в позицию, поднял оружие. Но прежде шепнул мне: беги... Я стоял несколько в стороне, и внимание было сосредоточено на бойце... Я не боевой киро, я не подготовлен к сражениям...
  - Я понял тебя и не виню, - вмешался Даймерлио.
  - Бред какой, а мог бы обвинить? Может и под трибунал коня смог бы отдать? - ошарашенно уточнила я.
  - Мог бы. Киро - особый вид животных. Они преданные, обучаемые, они должны до последнего быть с хозяином и пытаться переломить ход сражений, но в этом случае связка киро-эльф была разрушена по желанию самого эльфа, значит, обвинения сняты.
  - Ему поверят на слово?
  - Животные не умеют лгать, - с легким пренебрежением в адрес моего невежества бросил рыжий.
  - Значит, ты ничего больше не увидел? - Уточнил он у киро.
  - Нет, - подтвердил конь.
  - А вот я не подумал о необходимости написать отчет, - пригорюнился Даймерлио, - моя рядовая функция привела к безалаберности и безответственности. Ограниченные полномочия способствуют расслаблению и притуплению умственной активности.
  - Если сейчас твоя умственная активность притуплена, что же произойдет, если ее простимулировать? - поинтересовалась я.
  - Ты умеешь говорить комплименты! - тихо рассмеялся эльф, внезапно обдав меня жаром, оказавшись совсем близко.
  - Это констатация факта, - хрипло выдохнула я, с ясностью понимая, что он просто издевается, осознавая, какое впечатление производит на меня.
  Эльфы - самые красивые в мире сущности, коварные и хитрые. Наверняка приученные инструкторами пользоваться всеми возможностями для достижения цели, в том числе и воздействием собственной внешности на женщин. Он так и не озвучил, зачем тайком пробирался в земли гномов. А я сейчас сама проведу его на нужную ему территорию. Я замерла, обдумывая мысль.
  - О чем задумалась? - С подозрением полюбопытствовал Даймерлио. Или подозрение в голосе мне просто послышалось?
  - Тоже пытаюсь анализировать, - прошептала я. - Наверное, мне действительно нужно побыть в одиночестве и понять себя.
  - Без инструкции? - Понимающе уточнил эльф, раскусив мою ложь и желание что-то скрыть. Надеюсь, он это отнёс к моей реакции на него.
  - Ах да, - вспомнила я, - расскажешь по дороге домой?
  - То есть тебя проводить? - уточнил рыжий, явно кокетничая.
  - Да, но прощального поцелуя не дождешься, - подхватила я, заставляя голову работать.
  Эльф опять помолчал. Видимо, я действую слишком прямолинейно и бесхитростно. Самоконтроль и желание думать привели к обратному эффекту, и мозг отключился. Вместо того чтобы подыграть рыжему, изображая совершенно отупевшую влюбленную девушку, показываю норов. Я незаметно вздохнула, досадуя на себя, но ничего добавлять не стала, чтобы не усугубить ситуацию неуместными оправданиями. В итоге мы шли в полной тишине. Дойдя до дома кузнеца, я развернулась, оставляя Даймерлио на пороге. Нелепо вышло - походило будто это я провожала возлюбленного.
  - А ты куда?
  - Посижу с планшетом на холме.
  - Ночь же. Что ты сможешь нарисовать?
  - Ничего, просто посижу, тем более тучи рассеялись, светит луна.
  - Месяц.
  - Неважно. Света, чтобы не упасть, достаточно.
  - Составить компанию?
  - Нет, хочу побыть одна.
  - Хорошо. Насчет инструкции. Ее смысл сводится к тому, что мы не верим в себя, но полностью доверяем тому, что нас окружает. Ты вот сейчас видишь меня, и уверена в своем зрении, так?
  - Так, - подтвердила я, отчего-то вздрагивая.
  - А так? - Спросила у меня темнота.
  - Ты где? - Сердце екнуло вниз, истошно колотясь в стенки живота. Он же стоял напротив меня.
  - Я все еще здесь.
  - Но почему я тебя не вижу? - Происходящее упорно отказывалось ассоциироваться с чудом под гнетом недавних размышлений. Что за чертовщина тут твориться? Еще немного, я почувствую себя героиней триллера, где все действия, кажущиеся предсказуемыми, вдруг оборачиваются кошмаром для участников событий.
  - Скажем, это она из сторон моего таланта, - ответил он, материализуясь передо мной.
  Тело покрылось мурашками.
  - А что еще ты умеешь?
  - Думаю, на сегодня достаточно моих тайн. Я продемонстрировал тебе данную способность, пытаясь наглядно объяснить устройство мира. Ты или не веришь ничему, пытаясь разглядеть истинную суть, или принимаешь без оговорок все, что тебя окружает.
  - Я не должна тебе верить?
  - Я твой брат?
  - Нет, - отчаянно мотнула я головой.
  Как обидно. Хоть я и усомнилась в нем, но надеялась после размышлений вернуться в прежнее благостное расположение духа. Своей экспансией Даймерлио усугубил мои подозрения, пошатнув мою веру в существ, внезапно ставших моими друзьями. И ведь действительно внезапно. Почему Ионна, недавно относившаяся ко мне с подозрением, имеющая братьев и любящая их, неожиданно предпочла следовать за мной, бросив свое ремесло, дом, родных?
  Резко заболела голова, и захотелось завыть - моя личная реакция на стрессовые ситуации, заставляющие меня думать. Думать и взвешивать я отчаянно не любила. Анализ - это не моё.
  - Подумай об этом, - закончил Даймерлио, разворачиваясь в сторону входной двери.
  "Подумай об этом", - только это в последнее время и слышу от обоих, разозлилась я, передразнивая про себя спутников. Чего они хотят от меня? Ионна знает, что я чужачка, для чего она втирается мне в доверие, прикидываясь то сестрой, то мамочкой? Может, это ее задание? Даймерлио - вообще темная лошадка. Извилины пыжились, расширяясь, и пытаясь послужить хоть чем-то кроме вещества, заполняющего черепную коробку. Могла ли я оказаться в центре масштабного заговора или все эти измышления - следствие усталости и страха? Я все же отправилась на холм, с которого любила рисовать раскинувшуюся внизу деревню. Идти было недалеко, и я не успела запугать себя до крайности, поэтому спрятавшийся месяц не встопорщил мои волосы дыбом, даже когда рядом что-то зашуршало.
  - Я думал, ты пошла домой, - шепнул Оу.
  - И я так думала, - поддакнула я. - Почему ты не спишь?
  - Я редко сплю.
  - Ты вампир?
  - Кто это?
  Ну, хоть вампиров в этом мире нет.
  - Существа, пьющие кровь, чтобы продлить свою загробную жизнь.
  - Я напоминаю мертвеца?
  - Если только немного цветом, - несмело улыбнулась я.
  - Нет, я не вампир, просто мы другие.
  - Откуда вы?
  - Из эльфийского леса.
  - Вас вывели эльфы? Вы мутанты? Почему же создатели не знают о вашем умении разговаривать?
  - На самом деле некоторые из них знают, просто не афишируют наши способности. Мы бываем отличными лазутчиками.
  - Доносите на самих же эльфов, подрывая касту изнутри? - Усмехнулась я.
  - А почему нет? Нам нравится спокойствие мира, в котором мы живем. Поэтому мы соглашаемся принимать участие в экспедициях, которые направлены на то, чтобы сохранить равновесие.
  - Ты осведомлен о цели вашего последнего путешествия? - Замерла я.
  - Конечно, мы не храним тайны друг от друга, а нашему вожаку всегда сообщают, куда мы направляемся, давая возможность взвесить риски.
  - И что искали на земле гномов?
  - Мы и вправду искали. Следы деформации земли, мутации существ. Эльфы ведут наблюдения, и заметили, что с недавнего времени люди и эльфы стали меняться. Постепенно. Так медленно, что даже вы, гномы, ничего бы не заметили.
  - Но ведь это нормальный биологический процесс.
  - Мутация - не естественный процесс, я не говорю об изменениях на генном уровне. Отмеченные наблюдения происходили под воздействием внешних факторов.
  - Что это - экологическая катастрофа? Производство? Вирус?
  - Конечно же, нет, - заржал киро, - скорее всего, следствие колдовства.
  - Вот так вот просто, - ошеломленно умилилась я.
  Мне было проще заподозрить радиацию, чем реально где-то существующее волшебство. Все, что я видела здесь, скорее напоминало фокусы. Возможно ли, что в какой-то подпольной лаборатории группа злобных колдунов разрабатывала яды, воздействующие на сознание, внешность, внутренние органы существ?
  - Зачем бы им это? - Усомнилась я вслух.
  - Кому? - Не понял Оу.
  - Колдунам.
  - А я не сказал, что это происходит с чьего-то попустительства. Возможно и такое, конечно, но пока это не проверено. Может быть и так, что произошел магический взрыв, породивший дисбаланс, отразившийся на состоянии людей и эльфов, а вероятно, и гномов. Их не наблюдали.
  - Допустим, такое действительно случилось, но почему было не созвать конгресс, консилиум, привлечь правителей других народов и не разрешить проблему сообща? Почему понадобилось организовывать тайную спецоперацию?
  - Потому что эльфы подозревают, что мутация опасна, она воздействует на внутренний мир существ, нарушая нечто очень важное, приводит к изменению сознания, к обострению всего злого и агрессивного, что заложено в личности от природы. Но это ничем не подтвержденные домыслы, которые требуют подтверждения.
  - А теперь я себя чувствую героиней фантастического фильма.
  - Кем? - Не понял киро.
  - Не важно. Честно говоря, твой рассказ кажется выдумкой. И почему ты мне раскрыл тайну эльфийского народа? Ведь я гном.
  - Во-первых, я не подвязался хранить их тайны. С нас никто и не додумался взять такое обещание, ведь мы ни с кем не общаемся, пока к нам не обращаются напрямую,- снова заржал киро, - заметь, за тысячи оноре ты - четвертое существо. Во-вторых, ты не гном, иначе бы я и общаться с тобой не стал.
  - Почему ты так решил?
  - Потому что чувствую твою сущность.
  - Человеческую?
  - Нет.
  - В смысле нет? - Казалось, сил для удивления уже не было, но, видимо, мой лимит неисчерпаем.
  - У тебя ее нет.
  - Не поняла, - возмущение сменилось испугом. Я все-таки умерла?
  - Ты есть, и тебя нет.
  - Я умерла?
  - Не думаю.
  - А что со мной?
  - Возможно, ты и есть следствие мутации? - Рассуждал конь.
  - Сам ты мутация, - окончательно обиделась я.
  - И я, - согласился Оу.
  - В смысле и ты?
  - А где ты видел коней с такой расцветкой и таким языком? Тем более говорящих?
  - Значит вы - следствие эльфийского эксперимента?
  - Честно говоря, не знаю. Самому интересно, но версий множество, а факты стремятся к нулю, и спросить не у кого, - пригорюнилась экспериментальная лошадка.
  Утешая нас обоих, похлопала его по шее. Можно ли с уверенностью сделать вывод, что Даймерлио не обманывал меня? Даже если его осведомили о конечной цели, она не могла навредить гномам, и не касалась меня, выходит, он действительно просто желает помочь? А я уже придумала, что он пытается разузнать наши тайны, разжиться плодами экспериментов Ионны и проникнуть в земли гномов.
  - И где, по предположениям, эпицентр возмущений? Где аномальная зона? Или как ее лучше назвать?
  - Судя по всему, недалеко от владений гронгов или даже на их территории. В любом случае, это смежные, либо подведомственные им земли.
  Я втянула воздух. Значит, все же проникнуть входило в задачу бойцов эльфийского отряда, а говорил они шли к человеческим поселениям, минуя земли гномов.
  - Спасибо, Оу.
  - Не за что, был рад помочь. Тебя оставить или покараулить, пока ты будешь рисовать?
  Нередко он присоединялся ко мне, пока я предавалась депрессии, и пасся неподалеку, не вмешиваясь в творческий процесс. Я согласно опустила голову, намекая на второе. Рисовать не хотелось, но ощущать поблизости разумное невраждебное существо было приятно и спокойно.
  Я сняла с пояса прицепленный пряжкой небольшой планшет, размерами подобный записной книжке. Такие было удобно брать с собой, предполагая, что вдохновение может настигнуть неожиданно. У меня не было с собой красок, но был грифель, к счастью, уже придуманный и в этом мире. Почему бы и не порисовать? Порой это успокаивает лучше всяких сновидений и помогает привести мысли и чувства к единому знаменателю, не вызывая дисбаланса.
  Я растянулась на поляне, бездумно глядя в звездное небо. Его и рисовала. Мягкими штришками светлые компоненты, а когда требовалось затемнение, рука привычно приобретала твердость.
  Все вокруг истина, либо все иллюзорно. Я ни гном, ни человек, ни фантом, я - мутация. Возможно ли это? Если все вокруг иллюзия, то и я не существую. Либо я не мутация, а человек, и все вокруг - плод моего воображения. Десятки вариаций, не вносящих ясности. Может все не такое, каким кажется? Тогда я - человек в большей мере, чем все они? Духи гор - устаревшие боги, от которых отказались гавриды, придумав нечто более совершенное и прекрасное. Гавриды - новый подвид гномов, а Духи - иллюзия. Мои Видения - тоже иллюзия? Может их нет? И картин нет, а я всего лишь смотрю на небо и представляю, что сумела нарисовать его настолько реалистичным, что оно кажется настоящим? Я сверяла картину с оригиналом, убеждаясь в своей правоте. Я не могла быть настолько точной, используя всего лишь грифель одной мягкости. Я тонула в этом небе и плыла, убеждаясь, что мой рисунок - всего лишь небо. А существует ли небо на самом деле? Быть может небо тоже порождение моей фантазии, и я смогла бы при желании дотянуться рукой до месяца? Улыбнувшись, я сделала вид, что хватаюсь за его хвост и услышала далекое ржание киро. Он все же ускакал, бросив меня? Я оглянулась, увидев, как огромная лошадиная морда разглядывает меня с ужасом в своих нереальных анимешных глазищах.
  - Возвращайся.
  - Зачем? - Не поняла я.
  - Тебя засасывает.
  - Ты о чем?
  - Твоя сущность... у тебя ее нет, тебя тут ничего не удерживает, и ты везде.
  - Как ты витиевато объясняешься. Почему у тебя такое огромное лицо?
  - Потому что ты глубоко погрузилась.
  - Куда?
  - В свою картину.
  - О-о.
  Оглянувшись, я увидела, что парю между звездами. Значит, я в иллюзии? И я - иллюзия? Снова вернулось блошиное войско заполошных мыслей, прихватив с собой головную боль.
  - Успокойся, - пытался инструктировать сверху киро.
  - Как? - нервно усмехнулась я. - И зачем? Я же не существую.
  - Что за бред ты несешь? Конечно же, ты существуешь.
  - Но у меня же нет сущности!
  - У эльфов ее тоже нет, как и у Нагай.
  - Но как? - изумилась я, заинтересовавшись, и постепенно наблюдая уменьшающее лицо киро. Он рассказывал удивительные вещи.
  - Они не из этого мира, а сущности имеют только порождения этой земли. Это привязки, некие ограничения на действия. К примеру, гарэлья не дает гномам надолго покидать горы.
  Я выдохнула, ухватив киро за уши и подтягиваясь. Тот не сопротивлялся, принимая роль якоря.
  - Как я оказалась внутри рисунка?
  - Это я тебе не смогу объяснить, но читал, что порой Творящие могут влиять на собственные творения. Хотя бывали и другие случаи, приводящие к помешательству.
  - Какие же, - настороженно уточнила я.
  - Когда творения влияли на создателей. Творящие слишком глубоко погружались в свои картины, находя их такими же прекрасными, как окружающий мир, или даже прекраснее мира, в котором они живут, и тогда это изделие принимало своего творца, становясь либо одушевленным, либо несгораемым, либо мыслящим. Так появляются удивительные артефакты.
  - Не уверена, что хотела бы, чтобы мною восхищались, видя во мне артефакт.
  Меня запоздало прошиб озноб. Я могла остаться жительницей искусственного неба, став такой же иллюзорной, как мое творение! А ведь я всего лишь иномирянин, поэтому я существую, хоть и не имею сущности. До чего способно довести отчаяние.
  Неужели тот гном, что создал ту картину, где до сих пор слышится прибой и пахнет морем, был тоже Творящим? Та комната точно необычная, но что произошло с творцом? Его поглотила эта картина, или он смог в нее вдохнуть искру подлинной жизни? Неужели и я так могу? Могу ли я сделать, чтобы это нарисованное небо отражало настоящее сияние звезд? Я улыбнулась, погружая в нее руку, снова хватая на хвост месяц. Осознавая, что это - мое порождение, проще контролировать свои эмоции при соприкосновении с плодом моего творчества. Казалось, месяц подмигнул мне в ответ, наливаясь красками. Нарисованное небо освещало местность не хуже настоящего, служа мне портативным фонариком, когда я возвращалась домой. Довольство переполняло мое нутро, делая самым счастливым существом этого мира, пусть и без сущности. Я - Творец! Я истинная Творящая, которая может без волшебства оживить любую картину! Интересно, действительно ли любую? Я поторопилась, стремясь быстрее добраться до дома с тем, чтобы проверить свое предположение и споткнулась на ровном месте.
  - Вот в такие моменты на голову, как правило, посреди поля падает кирпич. Так, Нюрочка, вдохнула-выдохнула, ты не всемогущая, ничего сверхествественного не произошло. Для этого мира совершенно нормально владеть каким-то талантом. Вон Даймерлио невидимкой становится, и он утверждает, что это только одна сторона его Дара. Не стоит мнить себя богом, чтобы потом не было больно падать.
  Выговорившись, я снизила уровень эндорфина в крови, взяв себя в руки. Полет замедлился, хотя окончательно вырвать себя из наркотического опьянения я не смогла, но зато вошла в дом, не вызвав подозрения бодрствующих домочадцев.
  Ионна работала, не покладая рук, что-то снова мастеря, на этот раз сидя на кровати. Даймерлио похоже заметил подозрительный блеск моих глаз, но счел за лучшее не приставать ко мне, помня наше последнее общение. Или списал мое лихорадочное возбуждение на напавшее на меня вдохновение, видя, как я судорожно хватаю по очереди картины.
  Всматриваясь, я не могла заставить их оживать, чего-то не хватало. То ли сосредоточенности, то не веры. Может, дело в несвежести рисунка? Краски успели засохнуть, и теперь в картину нельзя вдохнуть жизнь? Хотя небо я рисовала грифелем, а он изначально сухой. Что не так? Вздохнув, я села на скамью, на которой обычно создавала свои творения, прихватив с собой отражения моих Видений. На меня подозрительно смотрели обитатели избы. Я сидела в общей кухне, подперев подбородок рукой, и никому не мешала разойтись по трем оставшимся комнатам, но их обитатели выжидали, хотя время было позднее. Правда с расспросами не лезли.
  Почему картины не желали оживать? Может, мне привиделось мое воздействие на статичное изображение? Задержав дыхание, я сняла с пояса табличку с ночным небом, вглядываясь в его поверхность. Звезды начали круговорот, затягивая меня в танец, а месяц, спрятавшийся за набежавшую тучку, выскочил поприветствовать своего создателя. Если я не схожу с ума, то мой Дар работает. Прицепив картину "Ночная круговерть" обратно, подобрала со скамьи рисунок, где я оплакивала Даймерлио. Кстати, с чего бы мне сожалеть о его смерти, если подозреваю его во лжи? Задумавшись, я разглядывала лежащие фигуры, даже не чувствуя, как по щекам обильно потекли слезы. Я не видела, как эльф притормозил кинувшуюся ко мне Ионну, не замечала прикушенной губы и пальцев, водящих по контуру лица нарисованного рыжего. Как получилось, что я успела привязаться к едва знакомым обитателям чуждого мне мира? Вдруг показалось, что руки ощутили дыхание эльфа. Он еще дышит? Слезы с удвоенной силой потекли из моих глаз, вызванные кратковременным облегчением. Я отодвинула волосы с его лица и судорожно втянула сквозь сжатые зубы воздух, разглядывая страшную уродливую рану на лице. Руки потянулись к краскам, лежащим на скамье, наощупь вытягивая первый попавшийся тюбик. Выдавила часть содержимого прямо на пальцы, пребывая в непонятном трансе, и зарисовала рану, лишившую Даймерлио правой щеки и глаза. Розовая. Мне попалась розовая, и она напоминала зарубцевавшуюся рану. Мой красавец стал уродом, это было несправедливо. Где-то на задворках сознания пронеслась мысль, что со мной судьба тоже обошлась не лучшим образом, и что теперь мы в равных условиях, но чувство справедливости внутри зароптало. Я, все так же, не отрываясь от портрета, нащупала кисть, и рука застыла, боясь прервать контакт с картиной даже на секунду. Чресла сковал страх. Облизав пересохшие губы, я решилась. Пришлось выбрать краску наугад. Страшнее всего было схватить красную, ведь тогда я вновь нарисовала бы кровоточащую рану. Пугала и перспектива взять черный или синий. Смешивать их на палитре я не могла, а мне необходимо было нарисовать его прекрасные синие глаза. И тут меня осенило. Буду смешивать, пока не получу желаемый результат. Откинула в сторону розовый, чтобы не помешал размазывать краски по сырой технике.
  Открыла первый пузырь, и, не рассматривая содержимое, окунула кисть, подмахнув самый краешек смеси, и нанесла в область, где должен быть глаз, отмечая крошечную точку. Зеленый. Что же, потом добавлю синий, если он тут будет. Решившись, отметила контур радужной оболочки, отложила тюбик в сторону и схватила следующий. Поставила точку. Красный. Поспешно отправила его по той же траектории, что и розовый. Коричневый. Что ж, прорисуем глаз и ресницы. Каждый цвет шел в ход, находя применение в создании нового глаза и ретуши щеки. Наконец, я нашла голубой, а синего так и не было, хотя краски уже заканчивались. Добавила в радужку голубого, добиваясь чудесного цвета неба. Наконец, синий. Вмешав последний оттенок, замерла, рассматривая чужие глаза цвета бирюзы. Сравнила с левой частью лица, утверждаясь во мнении, что схожести я не добилась. А краски этого мира сохли досадно быстро, будто в них добавляли лак. Переведя дыхание, я сама себе кивнула, в очередной раз решаясь на поступок, на который права не имела. И вновь взяла в руки отложенные в сторону тюбики. Голубой лег на его сохранившийся глаз, меняя его, высветляя. Жаль, но, может, он оценит мой креатив? Зеленый пошел в ход, немного коричневого и синий. Я облизала пересохшие губы, сравнивая. Да, теперь почти одинаково. Небольшие погрешности способна заметить только я. Слегка другой тон - получить нужный можно было бы только на палитре. Чуть другие прожилки и небольшой прищур правого глаза. Видно, в тот момент сдали нервы, и я не рассчитала симметрию. Пусть так. Устало опустив руки, я прикрыла, наконец, ссохшиеся глаза. Казалось, все это время я даже не моргала, опасаясь разорвать удивительную связь.
  Исход
  Шаги я скорее почувствовала, нежели услышала. Даймерлио, его запах. Раньше я не замечала, что эльф пахнет по-особенному. Чем-то пряным с нотками свежести, имбиря и почему-то апельсинов. Теперь после единения с его фантомом на картине понимала и ощущала рыжего лучше, чем собственное тело. Он недавно ел грибную похлебку, гулял. Действительно, мы же вместе гуляли в окрестностях в поисках киро. Запах Оу я тоже ощутила. Нотка мужской горечи, морской свежести, земли. Сколько оттенков его окружают. Я расширила ноздри, с удовольствием полной грудью вдыхая Даймерлио, знакомясь с ним заново. Его руки осторожно забрали из моих скрюченных пальцев картину. Я услышала то ли стон, то ли всхлип. И усталость отступила, решительно задвинутая в сторону проснувшимися интересом. Распахнула глаза. Даймерлио все еще рассматривал себя, едва заметно шевеля губами. Молится что ли? Я поджала нижнюю губу в нетерпении, сдерживая нервную дрожь.
  Эльф так резко опустился на уровень моих глаз, что я тихо вскрикнула. Он сидел передо мной, серьезно высматривая что-то в моих зрачках. Позволив ему это копание, я молчала.
  - Сколько в тебе намешано, - на грани слышимости прошептал Даймерлио, беря мое лицо в руки и продолжая рассматривать его, будто впервые увидев, - ярость, отчаяние, боль. Ты такая мелкая, как в тебе это все гармонично складывается, не расплескиваясь. То ты любишь меня, то ненавидишь, то подтруниваешь, как над младшим братом, то ищешь поддержки, как у отца. Ты веришь мне и подозреваешь. Думаешь, я не видел твоих душевных метаний? И я подозревал тебя во всех грехах, и издевался, и злился, и не понимал, и верил, и хотел помочь, и воспользоваться. А сейчас мне кажется, я вижу тебя насквозь. Просто знай, что я верю тебе и никогда не предам твое доверие.
  Едва он заговорил, казалось, давно пересохшие слезы вновь полились из глаз, даря облегчение ссохшейся оболочке, стекая к его пальцам.
  - Спасибо тебе, - он обозначил поцелуй в лоб, едва прикоснувшись губами.
  - Тебе понравилось? - Сипло спросила я.
  - Да, чудесный оттенок, думаю, мне пойдет.
  Я вдруг ухватила его в ответ за голову, смело притягивая ее к своему лицу.
  - Это невозможно! - Мозг отказывался воспринимать изменения во внешности рыжего. К его медным волосам удивительно шли глаза цвета морской волны.
  Даймерлио все понял и подскочил к походной сумке, вытащив оттуда зеркальце. Эльф не был бы собой, если бы не таскал в мешке приятные женские мелочи. Нерешительно вернувшись к свету, он под дружный выдох не вмешивавшихся в события кузнеца и наставницы рассмотрел свои обновленные глаза.
  - Мне кажется или один глаз стал уже?
  Неужели я действительно думала, что владелец прекрасного лица не заметит проявившейся асимметрии?
  - Так даже лучше, - с угодливостью пронырливого торговца заверила я.
  - Мне нравится, - отложив зеркало эльф, улыбнувшись, вернулся ко мне, - ты изменила мою судьбу и будущее, мою внешность и даже суть. И все это за одну ночь. Ты удивительная, ты осознаешь это?
  Я несмело улыбнулась в ответ.
  - Чудесные и удивительные вещи я привык держать под замком и подальше от чужих рук, - задумчиво уточнил Даймерлио, испортив момент.
  - Не поняла?
  - Не очень понимал, зачем гномы прятали Видящих, но если каждый из них обладал даром Творящего, все становится на свои места.
  Мои короткие страшные пальчики, только что вернувшие красавцу в будущем внешность и даже жизнь, сжались в кулаки, болезненно впиваясь ногтями в ладони.
  - Я не вещь.
  Тот развернулся ко мне, вновь ловя мой взгляд, будто спохватился, при ком озвучил свои размышления.
  - Ты что подумала, что я имею в виду себя? Нет, я всего лишь рассуждал, насколько опасно для тебя рассказывать и демонстрировать людям или гномам и тем более эльфам свои новые умения. Я очень рад, что ты смогла освоить особенности своего дара, опровергнув мою теорию о гронгах, либо, напротив, подтвердив ее собственным примером, но новые умения не будут способствовать твоей защите, скорее они усугубят твое положение. Вам нельзя никому говорить о том, что вы видели.
  Он обернулся к присутствующим и, дождавшись их уверенных кивков, вновь вернулся ко мне. Все же он несносен, высокомерен, самоуверен и убежден в том, что имеет право руководить всеми присутствующими.
  - Ты не будешь демонстрировать свои способности при посторонних. Кто еще мог видеть твою новую ступень личных достижений?
  - Оу.
  - Ну, он не считается. А ты можешь что-то изменить в картине в целом? Чтобы не случилось такой массовой трагедии?
  - Я не знаю, это вытягивает много сил, либо я просто была уставшей. Я не могу заняться самоанализом сегодня.
  - Да, ты права, - спохватился Даймерлио, - ступай спать в вашу комнату.
  Я действительно мгновенно уснула, едва дойдя до жесткой постели и даже не вслушиваясь в приглушённые разговоры оставшихся бодрствовать остальных членов нашего маленького не совсем боевого отряда. Кстати, кузнец решил пойти к гавридам вместе с нами. Почему-то меня это не сильно удивило.
  Разбудили меня на рассвете. Даймрлио выглядел необычно. Он в первый же день сменил разорванный костюм на новый наряд, состоящий из таких же штанов и рубахи, как у местных. Это смотрелось неуместно, но безухому шел и этот странный комплект. Но сегодня он был действительно другим. Видимо, все эти дни он ждал свой заказ, и вот наконец новое облачение прибыло. Даймерлио украшала длинная куртка зеленого цвета с капюшоном. Из-под нее торчали его сильные стройные ноги, практически обтянутые штанами зелено-серой расцветки. Ступни плотно облегали высокие сапоги из кожи, напоминающей крокодилью. Эльф, прикрывая губы жестом, который, видимо, был известен обитателям всех миров, призвал меня проследовать за ним. Выйдя за калитку, я развернулась, рассчитывая на объяснения непредвиденно ранней побудки, но эльф, продолжая сохранять мрачное интригующее молчание, поспешил дальше. Лишь выйдя за пределы деревни он, остановившись, протянул мне свиток. Нахмурившись, я стояла, демонстрируя отказ брать его в руки, ведь я плохо владела местной письменностью.
  - Прочти, - настоятельно порекомендовал Даймерлио.
  - Не могу. Не этично читать чужую корреспонденцию.
  Посмотрев с подозрением, рыжий, тем не менее, согласно кивнул.
  - Всё плохо? - прозорливо уточнила я.
  - Не то чтобы совсем, - завуалировано пытался отсрочить неизбежное эльф, - я все же отправил отчет правителю. Сегодня ночью пришел ответ. Я долго думал и решил с тобой поделиться.
  - Почему-то мне не нравится начало.
  Отведя глаза, он продолжил.
  - Оказалось, не только наши маги слышат и понимают, что что-то происходит. Люди тоже стали подозревать недоброе. Они направили в эти земли отряд, но никто не вернулся. Затем был направлен второй, поход также не увенчался успехом. А вот в третий раз один выжил, и привез обратно своего соратника с рваными ранами на теле. Сам спасшийся оказался невменяем. Удивительно, что сумел найти дорогу домой. Человеческий король в гневе. Не спросив остальных людских правителей, он объявил войну гномам от всего человеческого рода, призвав на помощь эльфов. И мы не отказали.
  - Невероятно, но ведь ясно, что гномы здесь не при чем! Это Айвенго?
  - Возможно... По поводу подозрений, эльфы тоже не верят в вину гномов, однако есть "но"... Ведь все же странно, что находясь в эпицентре возмущений, именно гномы не пострадали от нашествия этих неизвестных существ.
  - Может, потому что кто-то их занял войной с нагаями? - Подозрительно осведомилась я. - Удивительно, что только гномы не знают о том, что даже если они убьют птиц, их сметут с земли, объявив всеобщую мобилизацию.
  - Согласен, отсюда виднеются длинные уши киро.
  - Почему киро? - изумилась я.
  - Потому что бесит поговорка о длинных эльфийских ушах. У нас они красивые. Длинные они у киро, и не надо нам приписывать чужие достоинства!
  - Действительно не надо, ведь вы так долго избавлялись от своего недостатка, - задумчиво жуя траву, поделился со мной тайной века Оу.
  - Что ты такое говоришь? - Опешил Даймерлио.
  - А ты не знал? Наши уши и мы сами появились не просто так. На нас ставили эксперименты, придавая ушам изящность и остроту слуха. Насчет результата в направлении изящности я бы поспорил, а вот на второе не жалуюсь.
  - Что за выдумки! - Менее уверенно, но все так же жарко сопротивлялся рыжий.
  - Думаю, сейчас это не важно. Это ведь не все "хорошие" новости? - С насмешкой поинтересовалась я.
  - Ты права, - мгновенно сдулся безухий. - Мне приказано оставаться здесь до прихода передового отряда и задержать вас с Ионной.
  - Хочешь сказать, что в своем отчете ты и меня сдал?
  - Всех, - покаялся Даймерлио, - даже Оу.
  - Ну спасибо, - с чувством синхронно отозвались мы с киро.
  - Я не мог предоставить неполный отчет. Тем более появление Видящих - весомый аргумент, указывающий на глобальные события в будущем.
  - Что ж, поздравляю, теперь твоя мечта осуществится: ты посадишь меня под замок, - прошипела я, отчаянно злясь.
  - Не распаляйся! Думаешь, мне легко дался мой выбор?
  - Наверняка теперь тебя будут преследовать кошмары! - Ёрничала я.
  - Может и будут, - огрызнулся Даймерлио, - и пока ты не сказала еще что-то, что может заставить меня переменить решение, сообщаю, что намерен выполнить намеренное и отвести вас к гномам. Хотя приди письмо днем раннее, все могло бы закончиться по-другому.
  Я захлопнула рот от греха подальше. Действительно, зачем на рожон лезть.
  - А как к этому отнесутся другие эльфы?
  - Полагаю, не очень хорошо. Возможно, они разыгрывают многоходовую игру. Я бы никогда не стал чинить препятствия своему народу...
  - Если бы не встретил меня? - пахнуло ванилью.
  - Нет, если бы не услышал рассказ киро, если бы не видел твои картины, если бы не попал к Нагае, если бы птенец не признал тебя. Я хочу разобраться в происходящем сам, чтобы потом доложить правителю. Я не стану предателем, но я опасаюсь, что в стремлении перекроить мир и подавить гномов эльфы могу упустить нечто важное для всего мира. Мы вместе разберемся в происходящем и постараемся объединить гавридов и гронгов. На пороге войны они должны сплотиться.
  - Люблю пение птиц по утрам: такое нежное и чарующее.
  - Ты можешь во мне сомневаться, но заметь, я и не клялся в верности, я сказал, что доложу обо всем правителю, и пусть уже он решает: прощать меня или карать.
  - И как ты можешь нам помочь? Не будешь ли ты нам обузой? Зачем нам тебя тащить с собой, заведомо провоцируя мой народ, - и как только язык повернулся, - зачем нам раскрывать перед тобой секреты, зная, что твой народ это впоследствии использует против нас? Отпусти нас с миром, и мы уйдем одни.
   - К сожалению, тебе придется смириться с моим присутствием соглядатая, иначе я не отпущу вас. Остаться здесь в одиночестве, отпустив вас, - смерть для меня. Бесславная и мучительная.
  - Чудно излагаешь. Буду и я честна с тобой. Если ты не предъявишь моему народу доказательства своей полезности, они смогут скинуть тебя с гор, не взирая на долгое перемирие. Ах да, перемирие же закончилось. Тогда тебе придется основательно потрудиться, чтобы доказать нужду в тебе. Ты еще не передумал?
  - Иоанна, я могу передумать, но это будет заточение для вас, а может и смерть, на это я пойти не готов, поэтому я рискну и понадеюсь, что твое слово в вашей стране что-то будет значить.
  Я недовольно нахмурилась. Мне казалось, что я очень удачно скинула всю ответственность за предстоящий поход на Даймерлио, умыв руки, а он так изящно повернул мой план против меня, ненароком напомнив про нашу возникшую связь. Да, наверное, я постараюсь спасти рыжего.
  - Когда нам надо выходить?
  - Сейчас.
  Пульс участился, но внешне я не выразила своего волнения, осознавая, что медлить действительно нельзя.
  - Оу, - обратился Даймерлио к киро, - ты все слышал, я сейчас не могу тебе приказывать, поэтому делай сам выбор, с кем ты.
  - Жаль, конечно, что ты упомянул меня в докладе, и мне, если останемся живы, придется отчитываться перед своим вожаком, но я с вами. Не обещаю быть вам защитой, не в этом мое предназначение, но готов помочь слухом, быстротой и выносливостью.
  - И мозгами, - встряла я.
  - Рад буду, если и они пригодятся, - серьезно подтвердил своим лучшим в мире баритоном конь.
  - Аньюка, на тебе сбор всех твоих красок и достаточного количества планшетов. Подготовься так, будто ежедневно собираешься рисовать по картине.
  - Зачем ты меня так назвал? - Недовольно осведомилась я.
  - Ты же сама просила тебя так называть.
  - Я просила Анютой, а не сеном для киро.
  - Я так и сказал, - удивился Даймерлио.
  Я закатила глаза, сдавшись. Чем больше упрямиться, тем крепче привяжется прозвище. Развернувшись, направилась к дому - собираться. Эльф молча пошел следом. В доме будто все замерло в ожидании. Ионна и Ваймир так и не ушли в кузню, поджидая нас. Встретившись взглядом с наставницей, прикрыла глаза - пусть Даймерлио объясняется, и прошла к своей скамье с художественными инструментами. Раскрыла походный мешок, складывая все самое необходимое. Остальное снесу потом в телегу, вряд ли отправимся налегке.
  - Нам нужны две лошади и телега с тяжеловозом, - подтвердил мои мысли рыжий.
  - Почему только две? - лениво уточнила я. - Ваймир передумал ехать?
  - Ничего я не передумал, - протрубел гигант.
  - Ты поедешь со мной, - невозмутимо ответил мне Даймерлио.
  - Удобно ли это? Он устанет.
  - Киро чрезмерно вынослив, - насмешливо напомнил мне безухий, - да и ты не отличаешься весом, разве что габаритами.
  Ноздри предательски гневно раздувались, но я упрямо сжала губы, не желая поддаваться на провокацию. Не понимаю, чем он может мне нравиться. Ах да, смазливостью, я и в прошлой жизни была падка на хорошеньких мальчиков, даже если они не отличались примерным поведением. Порой хотелось очутиться в прошлом собственном теле и посмотреть, как Даймерлио отреагирует на мое преображение, что тогда он скажет о "моих габаритах". И тогда я воображала себя заколдованной Фионой из Шрека, принимающей свой истинный облик только в ночное время. Мгновенный триумф лопнул, прервавшись его издевательским смехом в мыслях. Вряд ли эльф способен оценить красоту человеческой самки, так что от перемены тел результат остался бы неизменен. Наверное, меня должна была бы радовать и дружба, предложенная несносным заносчивым индивидом. Это все гормоны, надо уже привыкнуть к гномьим прелестям и найти себе мужчину под стать. Того же Перо Нагаи, например, мне показалось, он ко мне приглядывался.
  За мыслями и сборами не заметила, как все разошлись. Выглянув за дверь, обнаружила, что кто-то уже подогнал телегу, и поспешила сложить свой скарб. Внутренний мир громогласно напомнил о себе. Вчера не поужинала, сегодня не позавтракала, так можно и все самые выдающиеся части тела потерять, что меня, несомненно, устроило бы, если бы не опасение, что тогда я могу растерять потенциальных женихов среди гномов. Кто знает, какой у них тут эталон красоты, вряд ли он приравнен к параметрам моего мира.
  Вернулся Ваймир, ведя в поводу трех лошадок, вполне приличных на вид. Одну впряг в телегу, пару привязал к коновязи у дома. Кузнец преобразился. Исчезла его обычная рубаха, такая же, как у большинства поселенцев. Он облачился в теплую куртку, подпоясался широким ремнем с пряжкой, которую явно изготовила Ионна. На ремень подвесил кошель и инструменты, могущие пригодиться в дороге. На куртку Ваймир натянул тяжелую кольчугу, а за плечи приторочил небольшой меч. Я удивленно посмотрела на оружие, кузнец перехватил мой взгляд, улыбнулся и, вынув меч, сделал несколько показательных взмахов. Мне показалось, что человек неплохо владел оружием и легко поднимал несколько килограммовую махину.
  Я улыбнулась в ответ на представление и поспешила в дом в поисках чего-нибудь съедобного. Искомое нашла в печи. Ионна с утра состряпала пирожков с грибами и капустой. Подхватила с подоконника кувшин с парным молоком и утолила, наконец, первый голод. "Я сама мало ем, но паразиты в животе очень прожорливы", - утешала себя я, уминая восьмую булочку. "Кто знает, когда мы в следующий раз есть будем", - вторил совести внутренний голос, и я уместила в себе еще два пирожка. Погладив остававшийся упругим, не смотря на все старания хозяйки, живот, отодвинулась от стола, решившись прибраться в доме. Патологическая склонность к чистоте была мне чужда, я просто опасалась забыть что-нибудь нужное. Действительно, вспомнила, что не взяла свои травяные одноразовые щеточки для чистки зубов, отвар от болей в животе в определенные дни, и другие женские мелочи. Еще раз прошла по комнатам, расставляя на местах все, что плохо лежало, и добралась до спальни эльфа.
  В романтичных книжках читала, что влюбленные нимфоманки любили нюхать вещи объектов обожания и усмехнулась. На кровати лежала рубашка Даймерлио. Продолжая насмехаться над девушками, в порыве чудачества схватила предмет одеяния, зарывшись в него лицом, и услышала за спиной деликатное покашливание. Боюсь, я так не краснела даже в школе, когда девочку с ангельским поведением застал физрук в момент подглядывания через замочную скважину за переодевающимися мальчиками в раздевалке. Я смутилась, но объяснила свое поведение подозрением, что хулиганы силой удерживают в комнате мою подругу. Учитель распахнул дверь, уверил меня, что здесь ее нет, я деланно выдохнула и пошла "искать" в туалете. Здесь такое объяснение не прокатит, но что-то придумать было жизненно необходимо, чтобы спасти остатки гордости.
  - Хотела сравнить твой реальный запах с запахом на картине, - невозмутимо пояснила я, пылая красными ушами.
  Рыжие брови взлетели под кромку волос, вот это полезный навык! И ведь смогла удивить вредного безухого.
  - В картине я чем-то пахну? - опешил он.
  - Конечно, именно там я впервые и поняла, что стала выделять твой запах среди других, вот хотела удостовериться, что они совпадают.
  - И как? - Неподдельно заинтересовался Даймерлио. Кажется, пронесло, подозрения сняты.
  - Идентичны, теперь смогу найти тебя с закрытыми глазами или в темноте.
  - Неплохо. Может пригодиться. А что ты вообще делаешь в моей спальне?
  - Убираю дом.
  - Здесь я приберусь сам.
  - Отлично, - я поспешила в общую залу.
  Вылетев, прислонилась спиной к боковой стенке печи и прикрыла глаза. Вот почему так всегда: нас ловят на пустяках и спонтанных непродуманных поступках. Взяв себя в руки, отнесла последний мешок с пожитками на телегу, залезла в нее и заснула - меня рано подняли, надеюсь, дадут хотя бы пару часов сна урвать. Недалеко я от гномов ушла, не получилось посмотреть этот мир. С этой мыслью и уснула. Снились мне чудесные холмы, опутанные голубой паутиной широких, заливающих долину по весне, рек. Петляющая дорога уходила от замка, стоящего между холмами, в сторону густого леса. По ней неспешно продвигалось войско. Выделялся статный крепкий мужчина в роскошном золотом плаще поверх серых доспехов.
  - Подъем, Аньюка, - скомандовали сверху. Подскочив, я ударилась макушкой о чей-то подбородок. Хотя почему чей-то, Даймерлио весьма отчетливо ругнулся, помянув гнилой пень.
  - Выезжаем, - буркнул он, видимо, опасаясь получить от меня добавку.
  Сбегав в комнату для фей, чтобы подправить в невидимом зеркале несуществующий макияж, я натянула куртку, схватила шарф и поспешила к воротам, где уже все собрались, поджидая меня. Эльф, не дожидаясь просьб, подсадил меня на Оу, и запрыгнул следом сам.
  - Мне снился Айвенго, - огорошила я спутников, едва мы тронулись в путь.
  - Ты уверена? Ты же не знаешь в лицо человеческих правителей, - усомнился в моих словах Даймерлио, к счастью, не обвинив во лжи напрямую.
  - Я видела его в своих видениях, тогда же мне и сообщили, разглядывая картины, что я изобразила одного из человеческих правителей.
  - Давай по порядку. О чем был сон, и каким он предстал тебе в видении.
  - Во сне я разглядывала очень красивый пейзаж, настолько насыщенный красками, что мне прямо сейчас не терпится его нарисовать...
  - Давай ты все же закончишь излагать свой сон.
  - Да, конечно, из замка, стоящего между двух высоких холмов, вытекало войско, и Айвенго выделялся в нем, как одинокая скала в море.
  - Может, избавишь нас от красивых эпитетов и сравнительных оборотов в обыденной речи? Я же не пытаюсь сразить тебя лексическими познаниями.
  - Дальше сам рассказывай, - я надулась, окончательно разобидевшись.
  - Сам я не знаю.
  - Учись справляться самостоятельно с любой проблемой, уже взрослый, - наставительно пробормотала я.
  - Ты сейчас упадешь, - предупредили меня сзади.
  - С чего бы это, - отмахнулась я и завизжала, подхваченная его руками, - не смей!
  - Рассказывай, иначе тебя опять облобызает Оу.
  - Жалкий шантажист.
  - Вредная злючка.
  - Высокомерный несносный надутый индюк, пришибленный гнилым деревом!
  - Я тоже обожаю тебя.
  - Опусти меня уже на место.
  Справа качала головой Ионна, не одобрительно взиравшая на нас. Я пристыженно опустила глаза и сдалась.
  - Во сне он шел во главе войска, а в Видении здоровяк стоял на коленях и кого-то оплакивал. В его глазах была мировая скорбь, возможно, он потерял это самое войско, которое сейчас ведет, несомненно, в сторону гномьего царства.
  - Несомненно. Но вот оплакивать войско, потерянное в битве, Айвенго не станет, не тот характер.
  - А кого станет?
  - Никого. Довести до такого состояния короля может только отчаяние и безнадежность.
  - Ну, а разбитое войско не вызывает отчаяние? Может его окружали, и он понимал, что вскоре умрет?
  - Нет, гномка, ни один полководец не станет рыдать из-за потерянного материла. Всегда можно объявить общую мобилизацию и вернуться, чтобы отомстить. Смерть также не страшит ни одного воина, поверь мне, он бы принял ее, стоя к ней лицом и вызывающе улыбаясь.
  - Что же тогда? - растерялась я.
  - Не могу пока даже предположить, - задумчиво молвил эльф.
  Бордовый, жёлтый, алый - по краям тропинки и под ногами стелился самый яркий и красивый ковер во всей вселенной. Осенний рукотворный. Веточки кустарников покрывали ягоды, которые здесь было некому склевать. Я все же восполнила этот пробел еще в деревне. Эльф рассказал, что Нагаи в самом деле виновны, но они бы не сумели истребить всех. Причина кроется в самих гномьих землях, где с недавних пор исчезли все животные. Я вспомнила об аномалии. Действительно ли Даймерлио не знал о сути задания? Я в это не верила. Скорее он умолчал о том, что являлось не его тайной.
  Некоторое время мы размеренно ехали по дороге, наслаждаясь последними днями осени, теплыми и сухими, что свидетельствовало о приближении очередной короткой, но очень суровой зимы. Именно ее близость давала отсрочку. По здравым размышлениям мы рассудили, что вряд ли эльфы и люди сунутся на чужую территорию, утопая в снегу и рискуя замерзнуть. Хотя в памяти услужливо всплыл случай из истории родного мира, когда захватчики решили наплевать на суровые русские зимы.
  Лагерь разбили уже в сумерках, когда человеческие лошади начали подавать признаки усталости. Умывшись и размявшись, собрались вокруг костра, который споро соорудил Ваймир, а Ионна приготовила нехитрую снедь из бутербродов и горячего чая. Видимо, прекрасные пирожки приглянулись не мне одной, и до похода не дожили.
  - У кого какие вопросы? - закончив жевать и неспешно отпивая чай из железной посуды, спросил Даймерлио.
  - У нас нет, - за двоих ответила Ионна.
  - А мне хотелось бы понять ваш план действий, - произнесла я, подумав.
  - Ты проспала, пока мы его обсуждали, - мягко укорил эльф, но пояснить не отказался, - мы решили все же сначала направиться к гавридам, чтобы предупредить их о птенце. Пойдет к ним Ионна, чтобы не подвергать тебя опасности. Неизвестно, к каким выводам и способам решения проблемы могут прийти не заинтересованные в сохранности твоей жизни гномы.
  Я вынуждена была признать его правоту.
  - Мы, тем временем, будем ждать твою наставницу у входа в пещеру, где мы познакомились. Я так понял, ты помнишь дорогу, и сможешь довести нас до короля гронгов даже если Ионна не вернется.
  - Получается, поход Ионны и для нее может завершиться плохо?
  - Мы просто просчитываем любой вариант.
  - Я пойду за Ионной.
  - Да, Ваймир, если Ионна не вернется, ты в своем праве. Мы не станем тебя удерживать.
  - Думаешь, я, значит, ее брошу?
  - Ты, Аньюка, будешь слушать меня, если тебе действительно важно довести нашу миссию до конца и помочь своему народу. Почему я должен втолковывать тебе очевидное? Ведь это ты должна стремиться защитить своих собратьев, я же здесь скорее выступаю наблюдателем, очевидцем и просто эльфом, который идет против своих, пытаясь установить истину.
  - Мне кажется, тебя казнят, - флегматично отметила я.
  - Спасибо на добром слове. Чувствую, скоро тебя озарит новое видение.
  - Все может быть.
  - Хоть бы пожалела меня, бездушная.
  - За что? Не уверена, что это продуманный план. Ты же разведчик, а предложил нечто совершенно сырое, даже на мой взгляд дилетанта.
  - Значит, ты до сих пор сомневаешься во мне? Даже после того, как я сказал, что не предам тебя?
  - Скорее я знаю, как легко можно играть словами. Ты можешь не предать меня, но истребить гномов. Уверена, твоя совесть при этом даже не шелохнётся.
  - Я устал с тобой спорить.
  - А мог бы. Достаточно было бы дать клятву на крови, что не причинишь зла моим соплеменникам.
  - Я не могу произнести такую клятву, - оскорбился Даймерлио.
  - Что и требовалось доказать.
  - А если они сами будут пытаться меня убить, мне стоять и смиренно ждать, пока меня искромсают на куски?
  - Мог бы поклясться с оговорками, - задетая его логикой, продолжала упрямиться я по инерции.
  - Все, замолчали оба, спать мешаете, - проворчала Ионна, успевшая разместиться на шкуре рядом с Ваймиром.
  Еще раз злобно стрельнув в эльфа глазами - для профилактики - соорудила себе достойное ложе, чтобы не быть застигнутой врасплох осенними холодами.
  - Хочешь, рядом ложись? - предложил Даймерлио.
  - Что? - ошарашенно переспросила я.
  - Вдвоем теплее, вон они же греются, - кивнул он головой на парочку по ту сторону костра.
  - Чтобы приличная гномка легла рядом с эльфом? Рыжий, ты мозги-то включай изредка! - оторвалась я, меня ржанием поддержал довольный Оу.
  - Ну и мерзни, - пожал плечами Даймерлио.
  Улегшись, наконец, спать, задумалась, почему безухий сделал мне такое двусмысленное предложение. Действительно ли замерз или хотел подшутить? А может у них тут в порядке вещей ночевка под небом в обнимку с кем угодно, а я время, отведенное на сон, трачу на бесплодные размышления? Может в этом и был коварный план эльфа? Лишить меня сна? Помучавшись довольно длительное время, я заснула только когда загляделась на хоровод звезд, привычно позволяя увлечь меня за собой. Проснулась я, как и ожидалась, разбитая и не по собственному желанию. Накормив меня сухпайком, эльф закинул меня на круп Оу, дождался, пока я переползу ближе к шее, устраиваясь поудобнее, и запрыгнул на киро сам.
  Дорога убаюкивала, размеренный перестук копыт тоже, как и мягкий стелящийся шаг эльфийского мутанта. Не удивительно, что вскоре я расслабилась настолько, что откинулась на руку эльфа и крепко уснула, нагоняя утраченные часы ночью. Проснулась я только когда окончательно затекла шея и спина и наткнулась на насмешливый взгляд Даймерлио.
  - Все гномки так отвратительно громко храпят или только вы с Ионной?
  До этого я считала, что не способна покраснеть сильнее, чем будучи застигнутой на фетишизме, однако всё познается в сравнении. Осознать, что заснула, воспользовавшись эльфом как постелью, да еще храпела при этом, было гораздо постыднее.
  - Когда ты краснеешь, становишься практически симпатичной, - деланно умилился Даймерлио, - твои волосы очаровательно сочетаются с ушами.
  - Наверное, над тобой часто издевались девушки в юности.
  - С чего бы это? Девушки меня обожали.
  - Если только насмехаться над тобой они обожали, поэтому ты имеешь такой богатый запас слов и знаешь по себе, как красиво сочетаются красные уши с рыжими волосами.
  - Тебе снова грозит полет.
  - Мне надоели твои угрозы. Будешь меня задирать, попрошу Оу тебя скинуть.
  - Что? Ты угрожаешь мне моим же киро?
  - Он такой же твой, как и мой, ты это знаешь, а в последние дни он явно симпатизирует мне больше, чем тебе.
  Его глаза сверлили мне спину, но эльф молчал, видимо, признал мою правоту, тешила я себя мыслью.
  Чем ближе подбирались к горам, тем чаще я ловила себя на воспоминаниях о своих Видениях. Со временем я легко смогла их призвать и воссоздать в памяти. Не было нужды более заходить в пещеру, чтобы посмотреть свое творчество, или доставать планшеты с более поздними зарисовками. Мо голова, словно неполный сосуд, с легкостью разместила все послания Духов. Это не помогло мне в их осознании, но хотя бы я могла не переживать, что какая-то страница из летописи этого мира вдруг ускользнет из истории. При необходимости я могла все вновь перенести с помощью красок и кисти на поверхность.
  Более всего меня интересовали сюжеты, следующие за сценой в гнезде. По хронологии далее следовали картины, на которых я была изображена в серой башне, в туннеле под ней и с мальчиком в пещерах. Последний был мне неизвестен, но я плакала, склонившись над его изломанным телом. Ни малейшего намека на гронгов или гавридов в этих Видениях не было. Это не означало, что я к ним не попаду - как показывали минувшие дни, деревня людей тоже не фигурировала на картинах, но я туда дошла. Значило ли это, что там не произошло ничего, чему следовало уделить значительное внимание? Непонятно. На мой взгляд, там случилось кардинальное событие - изобретение смертоносных стрел. Могло ли быть так, что Духи гор сочли его неважным? Или оно не было важным для будущего? Или они наоборот постарались скрыть от остального мира такой важный момент, сулящий стратегический перевес? Одни вопросы. А на горизонте уже показалась высокая серая гора - предвестник гномьей гряды. Где-то там скрывалась за высокими кронами деревьев пещера. А наверху на облаками прятались кровожадные Нагаи.
  Эльф с каждым часом становился всё напряженнее и молчаливее. Его лук плавно лег в руки, запасной, который сделала Ионна, висел за плечами. Он в любой момент мог сменить оружие. Я видела, какими ловкими, едва уловимыми движениями он менял луки и накладывал стрелы, если его привлекали какие-то звуки или шумы. Странно было, как такого опытного воина могла застать врасплох Нагая. Даймерлио тоже не помнил этот момент, как и не мог понять, куда мог ускакать его киро, на котором он совершал путешествие в составе отряда. Приключения безухого тоже давали сотни поводов дляразмышления.
  На следующие сутки мы добрались до подножия горы, откуда начался наш путь в прошлый раз. Сегодня всё было на редкость спокойно: не кружили в небе Нагаи, нагоняя жути, не караулили в засаде гаврики, а нам предстояло расстаться, чтобы ждать. Ионна не стала прощаться, молча дернув поводья, поворачивая лошадь в нужную сторону. Облаченная, как и я в невзрачный сарафан и лысую куртку, она смотрелась, в отличие от меня, королевой - настолько прямой была ее спина. Я знала, что причиной было повышенное напряжение и внимание, но для стороннего наблюдателя гномка была полна спокойствия и уверенности в себе.
  Маршрут обсудили загодя, и, хотя представительница племени гронгов не знала точного размещения гномьего города, их разведчики должны были вскоре обнаружить присутствие чужачки. Оружия с собой наставница не взяла за ненадобностью, из вещей был только личный скарб и моя картина, где я склонилась, окруженная трупами гномов, над эльфом. Рисунок претерпел изменения: теперь мои волосы не загораживали его лицо, отодвинутые заботливой трясущейся ладонью, а глаза с болью смотрели на вздымающуюся грудь Даймерлио. Я явно видела следы своего Творчества, и надеялась, как и мои спутники, что их разглядят и гавриды, владеющие Дарами. Мы рассчитывали, что доказательства умения влиять на грядущие события, будет достаточно для того, чтобы Ионну выслушали. А потом она должна будет показать им письмо от эльфийского правителя. Этот шаг Даймерлио совершил под воздействием окружающих, упирающих на то, что на слово ни одному гронгу не поверят. И хотя это действительно напоминало предательство своего народа, эльф, в конце концов, сдался, отправив правителю еще одно письмо с облегчающими душу излияниями и проскакивающей надеждой на снисхождение к представителю своего народа. Письмо эльфы отправляли занятным образом. Даймерлио подошел к дереву, положил бумагу на ветви, пошептал и отошел, а свиток растворился между листьями.
  - Магия леса в действии? - заинтересовалась я.
  - Не совсем, скорее лесная почта, - улыбнулся он в ответ.
  - Значит ли это, что деревья в любой момент могут сдать наше месторасположение?
  - Чтобы узнать, где находится эльф, правителю не обязательно привлекать к этому лес. На каждом из нас стоит печать, которая дает сигнал о грозящей носителю смерти и которую может активировать на расстоянии любой, кто входит в ближний круг правителя. Носителю будет больно, но наш повелитель и его люди смогут моими глазами увидеть все, что меня окружает.
  - Какой жуткий контроль! До такого даже у нас еще не додумались!
  - Гномы всегда отставали в ментале, - отрезал эльф.
  - Значит, ты поймешь, если через тебя будут пытаться что-то разузнать?
  - Даже ты это поймешь.
  - Это настолько больно? - Насторожилась я.
  - Ощущения такие, будто выжигают глаза и нутро одновременно.
  - И после такого кто-нибудь выживал?
  - Как видишь, я стою перед тобой живой и пока невредимый.
  - То есть ты уже проходил через неприятную процедуру?
  - Дважды.
  Я задумчиво смотрела на него, сомневаясь, стоит ли спрашивать о дате последней экзекуции, или лучше остаться в неведении. Что-то мне подсказывало, что ответ мне может не понравиться.
  Письмо было отправлено, и мы погрузились в тягучее долгое ожидание Ионны. По нашим расчетам, наставницу должны были обнаружить не позднее сегодняшнего вечера. С учетом возможных проволочек, невнимательности патруля и даже выполнения первоначального задания отряда спустя сутки ее все равно должны доставить в ближайшее поселение. Или хотя бы отправить донесение о нахождении лазутчицы от гронгов в плену у гавридов. Такое развитие событие хоть и было нежелательным, не исключалось, учитывая взаимоотношения противоборствующих племен.
  Спустя два дня мы с кузнецом впали в состояние нервного напряжение, шарахаясь от каждого шороха. Эльф, хоть и не показывал эмоций, часто уходил в лес, патрулируя территорию. Только теперь я убедилась, что ниндзя существуют - безухий был асом в своем деле: удалялся бесшумно и возникал, словно тень, каждый раз доводя меня до икоты. Спустя пару таких фокусов заподозрила, что эффект был рассчитан как раз на мое восприятие, но уточнять я снова ничего не стала.
  К концу третьего аглессио эльф порылся в своём вещевом мешке, и долго что-то наматывал на руку, слегка переливающееся в лучах солнца. Почти невидимые нити напоминали паучью паутину. Попробовав выяснить их предназначение, сделала вывод, что это какой-то аналог растяжки из нашего мира, призванный засечь врага на подступах. Он пояснил, что вреда они не нанесут, но подадут своему создателю - эльфу - знак о присутствии посторонних. Нитями Даймерлио опутал все ближайшие тропы и даже территории между деревьями, затем двинулся с той же целью вглубь пещеры и затерялся. Когда он не вернулся наутро, к нервному переживанию за Ионну добавилась паника за рыжего. Ваймир сосредоточенно полировал меч, которым владел вполне сносно и планировал на закате последовать за той, которую выбрал себе в пару. Меня раздирали эмоции, сомнения и страхи. Что делать, я не представляла, все еще надеясь, что оба пропавших члена отряда вернутся, и не придется самой что-то решать.
  На границе
  К полудню ожидание достигло апогея, и мы с кузнецом разошлись в разные углы нашего лагеря, чтобы не сорваться друг на друге. Я бездумно что-то чертила сломанной ветром веточкой на площадке между камнями, где в укрытии пряталась полоска песка и пыли. Ваймир, не прерываясь на что-либо, смотрел в сторону, где в последний раз мы видели Ионну, и сжимал губы в плотную нить.
  - Пора, - не слышно шептала я, - пора.
  Я и сама не знала, почему стоит поторопиться, но чувствовала, что сейчас самое время что-нибудь предпринять: отправиться на поиски Даймерлио, к гронгам или гавридам, да хоть к Нагаям, лишь бы не стыла душа в ожидании плохих вестей.
  - Я рядом, - услышала я голос и, дернувшись, чуть не сверзилась с уступа, на котором сидела.
  Обернулась на голос, пытаясь обнаружить источник незнакомого голоса, но никого не увидела.
  - Кто здесь? - Вскрикнула.
  - Кто? - Эхом отозвался Ваймир, резво разворачиваясь.
  - Молчи, - раздалось рядом, - не выдавай меня.
  Голова крутилась, не смотря на предупреждение. С трудом удалось замереть на месте и вновь прислушаться к еле слышимому писку. Похоже, его слышала лишь я. Значило ли это, что голос звучал в моей голове? Возможно, так гронги пытались со мной связаться, обнаружив неподалеку от тайного входа?
  - Показалось, - нахмурившись, соврала я.
  Ваймир недовольно скривился, но от порицания воздержался, чтобы не наговорить лишнего. Дождавшись, когда он вновь углубиться в размышления, я отошла к самому краю площадки и гораздо тише уточнила:
  - Кто ты?
  - Я.
  - Кто я?
  - Ты.
  Вряд ли так изъяснялись гномы. Казалось, что собеседник издевался. Глупый бессмысленный разговор начал злить, тем более внутри давно тлели угли, отчаянно нуждавшиеся в порыве ураганного ветра.
  - Почему ты злишься?
  - Как ты понял?
  - Почувствовал.
  Я удивилась, но восприняла сказанное как должное.
  - Кто ты? - Начнем сначала.
  - Я - это я и ты.
  - Ты намекаешь, что у меня шизофрения и раздвоение личности?
  - Не знаю, - ответили мне грустно.
  - Что ты хочешь от меня, шиза?
  - К тебе.
  - С грустью констатирую, что ты уже во мне.
  - Ты тоже хочешь, чтобы я был в тебе? - Еще более печально вопросил голос.
  - Вообще-то не хотелось бы. Мне было достаточно комфортно в одиночестве.
  - Правда? - С надеждой.
  - Истинная, - истово подтвердила я. Может, я все-таки больная, и мне весь этот мир, Ионна, гронги, Даймерлио привиделись?
  - Я рад, ты не лжешь.
  - Ну, раз мы поняли, что нам лучше друг без друга, то, может, ты уже пойдешь?
  - Куда?
  - Туда, откуда пришел.
  - Я хочу к тебе.
  - Снова здорова!
  - Здравствуй.
  Сжав голову руками, я едва слышно застонала. Почему все самое неприятное происходит всегда в неподходящее время и непременно со мной?
  - Тебе плохо? - Сочувственно.
  Хотелось съязвить, но существо в голове, которому принадлежал голос, обладал разумом ребенка, и вряд ли оценил бы мои потуги в юморе.
  - Да.
  - Потому что меня нет рядом?
  Я закатила глаза, с трудом удерживаясь от воя и отчаянно желая сказать: "Потому что ты вообще есть!", но что-то удержало меня от этого. Возможно, мысль, что голос все же звучал не в голове, а будто поблизости, хоть и слышимый лишь мне.
  - Ты где?
  - Неподалеку.
  - А почему не показываешься?
  - Пока не умею.
  - Понятно.
  Если представить, что это не глюк, то существо считает себя мной, не умеет показываться, откровенно тупит и не умеет вести связанный диалог. Какие тут можно сделать выводы? Учитывая мои ограниченные знания об окружающем мире, я терялась в догадках. Какие-нибудь пикси, феи, водяные, летающие кузнечики, десантники-невидимки? Обратиться за разъяснениями не к кому, придется выяснять самой, представляя, что общаюсь с душевно больным: ласково и мягко.
  - Чем я могу тебе помочь?
  - Позови меня.
  - А как тебя звать?
  - Я не знаю.
  - А как я могу тебя позвать?
  - Это должна знать ты.
  Все чудесатее и чудесатее, как говорила незабвенная Алиса.
  - А почему ты раньше не приходил?
  - Ты была далеко.
  - Ты можешь принести мне вред?
  - Мне пора. Жди мне, вспомни, как меня звать. И не знаю, могу ли я принести вред.
  Отлично! Прекрасное завершение разговора. Деталь разбила почти сложившийся в моей голове пазл. Что хотела этим сказать невидимка?
  - Вижу, по мне даже не скучали и уж точно не переживали, - вклинился в размышления голос, доведя меня до истошного крика.
  - По-моему, не только не ждали, но и благостно дремали, когда, к сожалению, появился я, - юродствовал Даймерлио.
  И хотя слова его не несли приятной смысловой нагрузки я, всхлипнув, повисла на его поясе, поливая живот слезами.
  - Ты чего? Я же пошутил, - растерялся от неожиданности эльф.
  - Она переживала, ты очень жестоко с ней разговариваешь, - вмешался подошедший Ваймир, недовольно глядя на рыжего.
  Я, наконец, закончила с рубашкомарательством и оглядела нашу потерю.
  - И куда ты пропал на такое время? - Я надвигалась на него, сжимая кулаки. - Как ты посмел уйти, не предупредив? Мы ждали, ждали, и Ионну, и теперь еще тебя! Ты эгоист и идиот!
  Вытянув палец я, не стесняясь манер, тыкала им в грудь дылде, стараясь пробить дырку. Мне было так страшно, так одиноко! И его появление, хоть и принесло счастье, только еще раз подчеркнуло мою трусливую натуру, страшащуюся собственных решений и избегающую ответственности. Тот единственный случай с гронгами, когда я их спасла от Нагаи, приняв на себя командование, был тем самым положенным исключением из правила. Тем более там я действовала под ускорением, спровоцированным страхом.
  - Где ты так задержался?
  - Все, успокойся, - попытался утихомирить меня Даймерлио, ухватив за руки, - я дошел до пещеры, где ты рисовала, и завис, разглядывая картины. Я правда не представлял, сколько ушло времени.
  Я резко отвернулась, стегнув его косой. Засмотрелся он! А я в это время места себе не находила от страха. За себя.
  - Я так понимаю, Ионну вы так и не дождались? Тлен и безысходность, как же гномы живут без солнца под землей! Никакой ориентации во времени!
  - Мы ориентируемся, просто иначе.
  - И как же? - Заинтересовался Даймерлио.
  - Все тебе скажи да расскажи, - огрызнулась я, осознавая, что сама не знаю, как отмеряли аглессио гномы.
  - Тогда нам придется поменять планы. Гронги подождут, мы идем к гавридам.
  - Почему? - Заинтересовался Ваймир. Мне же было радостно, что кто-то принимает решения, и больше нет этой тяжести в душе.
  - Меня в этом убедили рисунки в пещере, хотя я и до этого сомневался, помня предсказание Аньюки, касающееся меня и лежащих гномов. Мы точно были под открытым небом, а значит, нам предстоит в любом случае посетить надгорное поселение.
  - Чтобы умереть? - Без насмешки уточнил основательный кузнец.
  - Чтобы все шло, как положено. Как ни изворачивайся от судьбы не уйдешь, иногда проще идти по написанному, порой именно соблюдение правил игры может что-то изменить. Тем более с нами Творящая. Возможно, она сможет повернуть ход событий в свою сторону.
  Я, кстати, еще несколько раз пыталась вмешаться в картину с мертвыми гномами, но что-то меня не пускало. Как-будто в первый раз картина не ожидала влияния из вне, а потом насторожилась и укрепила свои бастионы. Я не отчаивалась, раз за разом пытаясь отыскать лазейку, но пока попытки не увенчались успехом.
  - Но ведь битва у гавридов была не следующей в моих Видениях. Я видела и другие послания.
  - Да, я понял, но ни одного из них не было связано с гронгами. Значит, пока к ним идти рано.
  - Получается, гронгов никто не предупредит о грядущей войне?
  - Они сами виноваты в своей закрытости. Гавриды наверняка уже осведомлены о возможной экспансии. Возможно, поэтому переговоры с Ионной затянулись, не думаю, что ее удерживают в плену.
  - И все же? - Не успокаивалась я. Казалось неправильным не послать принявшему меня народу какую-нибудь весточку.
  - Аньюка, их в любом случае уведомят о развязывании военных действий, наше присутствие в данном случае ничего не изменит. Пока мы не уговорим гавридов пойти на объединение, идти к гронгам в принципе не имеет смысла. Одни гронги не выстоят.
  - Сила народа в единстве, - патетично добавила я.
  - Какая точная фраза, - похвалил Даймерлио. Я скромно потупилась.
  Сборы наши были короткими. К этому времени мы с Ваймиром успели сложить все пожитки в походные мешки, выжидая чуда, но готовые сорваться в любой момент. Телегу с большей частью припасов еще в первые дни ожидания было решено оставить в пещере, где начинался тайный вход в земли гронгов. Я лишь увеличила количество имеющихся планшетов, закинув пару десятков в походную сумку.
  Сейчас обоим стало легче: ни кузнец, ни я не привыкли принимать весомых решений, от которых могут зависеть чьи-то жизни. В прошлом мире я была обычным среднестатистическим человеком, которых немало на Земле. Они рождаются, живут, оставляют после себя детей, и, возможно, шедевры, большая часть которых относятся к разряду "однодневок". Потом эти люди стареют, умирают, и их прах удобряет почву.
  Ваймир тоже не вел кочевой образ жизни, не воевал, не защищал родное поселение. Его жизнь была проста и размеренна, пока в ней не появилась Ионна, непростая гномка с удивительным мастерством. До сих пор теряюсь в догадках, что его больше покорило в предмете обожания: красота ее творений или телес. И не удивлюсь, что преклонение перед искусством сыграло в выборе не последнюю роль. Все же люди с творческими склонностями не зря считаются немного странными и трудно просчитываемыми.
  Даймерлио шел впереди, за ним вышагивал Ваймир, я замыкала импровизированную колонну, рассматривая опасные острые вершины гор. Где-то там рос птенец, признавшей меня матерью, там же копилась неизвестная сила, которая представляла угрозу для гномов. И где-то тут затаилось зло, вносящее резонанс в природу Дамба. Но сегодня это пряталась за плотной завесой рыжей листвы, щедро сыпавшейся за капюшон эльфу и застревающей в моих как всегда растрепавшихся косах
  В прошлой жизни я не слыла любительницей турпоходов, предпочитая добираться до места назначения на корабле, поезде, автомобиле или, в крайнем случае, на велосипеде. А здесь уже в третий раз вынуждена преодолевать немалое расстояние, опасаясь поймать каких-нибудь клещей. Кстати, отсутствие насекомых способствовало моей любви в этом мире к путешествиям. Надеюсь, и далее обходиться без этих "милых" спутников.
  Пугающее и в тоже время опьяняющее чувство нагрянуло, как всегда неожиданно, подталкивая к выводу, что Духи гор любят, когда мне не сидится на месте. А может, Видения меняются в зависимости от того, какое решение принимаю я, или куда я иду, сопровождая спутников? К счастью, на этот раз мне не пришлось бежать. Не тратя времени на оклик спутников, я скинула с плеч сумку и, достав планшет и краски, уселась на опустевшую мешковину. Светлячки уже танцевали перед глазами, радуя своим присутствием. Оказывается, я соскучилась по своему помутнению и с радостью готовилась принять очередную дозу сумасшествия. Больше не существовало ничего, мы остались наедине: я и они, неведомые невесомые существа, сулящие мне тепло и защиту. В этот раз я ощущала огоньки иначе: они будто заигрывали со мной, разговаривали и обнимали, словно родную. Умиление разлилось по крови, а на губах заблудилась шальная улыбка. Глаза закрылись, будто в трансе, руки погрузились в свой волшебный танец, сопровождаемые теплыми касаниями огоньков. Я не подбирала в тот миг сравнений, но, если бы была на это способна, мне наверняка пришла на ум счастливая бабушка, окруженная внуками. Непременно сидящая в кресле у камина, вяжущая носочки, с мурлычущим котом на коленях, в то время как второй согревал бы вечно зябнущие ступни. Мое сердце тоже отогрелось и стремительно совершало кульбит за кульбитом.
  В этот раз я точно предугадала завершение "сеанса". Светлячки взметнулись к моим рукам, лицу и будто слились со мной, делясь теплом. На глаза навернулись слезы, я будто чувствовала, что теперь я дома, окруженная ластящимися питомцами. "Верь нам, мы не обманем и не предадим", - слышалось ото всюду, хотя, наверное, это было навеяно эмоциями и явилось плодом моей впечатлительности.
  - Ты ведь уже не рисуешь, - не терпящим возражения тоном констатировал Даймерлио, и я распахнула свои наверняка незабываемые глаза цвета молодой листвы.
  - К сожалению, нет, - печально подтвердила я.
  - Ты непохожа на себя, - задумчиво продолжил эльф.
  Разговаривать не хотелось, думать тоже, хотелось вернуться в прежнее состояние невесомости и спокойствия, но рыжий не давал мне сосредоточиться на воспоминаниях.
  - Отстань, - раздраженно бросила я и осеклась, оглядевшись.
  Солнце стояло высоко, а когда мы вышли на горизонте сиял рассвет. Оу меланхолично жевал, Даймерлио дергал себя да ухо, а Ваймира нигде не было.
  - Где кузнец?
  - Ушел, - флегматично пожал плечами рыжий.
  - Куда?
  - За Ионной.
  - Один?
  - Он не захотел больше ждать, а выводить тебя из транса я запретил.
  - И что с ним теперь будет?
  - Не знаю, я за него не в ответе.
  - Как так? Он же член твоего отряда!
  - И что? Он человек.
  - Не поняла? Что за ксенофобия? Что из того, что он человек?
  - О людях можно говорить либо грустное, либо ничего.
  - Почему?
  - Человек - кладбище призваний. У него настолько короткая жизнь, что он пытается сделать все, и в итоге не успевает ничего, либо остаётся ограниченным в чем-то. Ударяясь в науку или творчество, забывает про себя, свое пропитание и продолжение рода. Думая о насущных проблемах, не успевает реализовать себя. И когда в старости приходят мысли, что как-то все очень быстро кончилось, наступает глобальное разочарование от жизни. Мне кажется, эта депрессивная энергетика порождает истинных монстров нашего мира.
  - Это не объясняет твоего отношения к людям. Твои слова породили только жалость в моей душе и желание повеситься.
  - Тебе зачем депрессировать? Ты же гном.
  - Гномья жизнь лишь в два-три раза длиннее человеческой. По справедливости, надо истребить эльфов, чтобы не было, с кем сравнивать, тем более что сравнение не в нашу пользу.
  - Не очень корректное высказывание.
  - Ты тоже не отличаешься тактом. Не говоря уже о человеколюбии. Думаешь, Ионна поблагодарит тебя, если ее Ваймира убьют еще на первом кордоне?
  - А почему меня должно волновать мнение Ионны?
  - Но как же? Вы же друзья, - растерялась я.
  - Мы - соратники, нас связало общее дело, не более.
  - Вот как...
  - Ты - другое дело, - опомнился Даймерлио.
  - Несомненно.
  - Правда, Аньюка, я поверил твоим Видениям, мне небезразлично, что станет с тобой, но не стоит возлагать на меня ответственность за других и тем более пытаться взывать к моей совести.
  - ... которой у тебя нет, - закончила я за него.
  - Ты жестока.
  - Мне плевать на твое мнение, мне пора в путь.
  - Ты решила показать решительность в самый неподходящий момент?
  Стиснув зубы, оставив на коричневой траве невысохшие планшеты и даже не изъявив желания посмотреть на них, я, упорно игнорируя попытки эльфа заговорить, побросала в сумку краски и отправилась по маршруту, которому мы следовали днем ранее.
  - Даже рисунки не посмотришь? - Донеслось мне вслед неодобрительное.
  - Оставляю это баловство тебе. Я же тебе нужна только из-за Видений. В пещере ты нашел все, чего еще не видел. Собери мои последние наброски, не уверена, что буду рисовать до прихода к гавридам, а что будет дальше мне безразлично, - не рассказывать же ему о том, что я теперь четко помню все свои Видения, и мне не составит труда вспомнить и воссоздать последнюю картину чуть позже, когда краски улягутся в голове.
  - С чего вдруг в тебе проснулась безрассудная смелость? Или это не смелость, а желание пойти наперекор мне, отомстить за что-то? Вы женщины удивительные существа. Сейчас ты полна решимости, а стоит мне отпустить тебя, так ты за деревом начнешь рыдать, проклиная всё эльфийское племя, меня и свою судьбу. Ты этого хочешь, глупая женщина?
  Рассвирепев, я отогнула палец, показав ему всем известный жест из моего мира и, хлестнув себя по лицу развивающейся косой, пошла прочь. Я прошла не слишком длинный путь до того, как поняла, что обдумываю его слова. Учитывая сопутствующие обстоятельства: Даймерлио так и не пошел со мной, Оу то ли из-за мужской солидарности, то ли следуя собственным принципам, остался с ним, - размышлять о последних словах было тягостно. Просто потому, что больше всего хотелось зарыдать, проклиная судьбу, рыжего и весь безухий род. Сколько же все-таки ему лет, раз он настолько умело просчитывает женскую психологию в целом и мою в частности? Из последних сил удержав слезы, я повела ушами, прислушиваясь: неужели он действительно оставил меня одну?
  - Я вовремя? - Раздалось над ухом, и я все же всхлипнула. Даймерлио был один, поэтому по привычке подкрался совершенно бесшумно. - Соскучилась уже?
  Отвратительный самоуверенный самый несносный представитель мужского пола!
  - А я только успел планшеты собрать и подвесить к рюкзаку, чтобы не слиплись, а ты уже приличный путь отмахала. Видимо, очень не хотела лицезреть мою физиономию. Я просто решил тебя догнать, чтобы уточнить еще раз: совершенно не хочешь меня видеть или все-таки сумеешь потерпеть недолго?
  Неудержимо хотелось подтвердить первый вариант, но еле слышимый всхлип в самом начале держал мою гордость крепко в узде. Я, конечно, сильная, смелая, изобретательная, но вдвоем в дороге веселее.
  - Насколько недолго мне придется тебя терпеть? - Удерживая хорошую мину при плохой игре сочла нужным уточнить я.
  - Думаю, через пару-тройку аглессио нас поймают дозорные и разлучат, - пожал плечами Даймерлио.
  - Почему разлучат? - Испугалась я, инстинктивно приблизившись к эльфу в поисках защиты.
  Тот довольно хмыкнул и покровительственно потрепал меня по макушке, а хотелось бы, чтобы хотя бы приобнял за плечи. Отвратительно чувствовать себя недорослем.
  - А ты думаешь, наши показания не захотят сверить?
  - Показания? - Вновь туповато переспросила я. - Может, нас и пытать будут?
  - Может и будут, - серьезно кивнул эльф, - особенно, если будем противоречить друг другу.
  И вдруг расхохотался.
  - Ох, Аньюка, да перестань уже трусить, никто тебя не тронет, ты же Видящая.
  Я скептически сжала губы, но спорить не стала. Подоспел Оу, и мы верхом тронулись в путь. Эльф внешне был совершенно расслаблен, он даже опустил лук, демонстрируя, что не собирается стрелять. А позднее и вовсе убрал его за плечо, чтобы не провоцировать гномов. Уже через час на нас наткнулся первый разъезд. Гномы, будто заранее предупрежденные, молча взяли нас в полукруг, разбившись на пары по бокам от нас. Даймерлио не просили бросать оружие, со мной не перебросились даже словом. Нам молча показали жестом следовать по прежнему маршруту. Радовало, что пока хотя бы не разлучили. Мелкие ладошки в этом теле нещадно потели, и я периодически украдкой вытирала их об юбку. Было понятно, что о нашем появлении здесь знали и поджидали именно нас. Невозмутимые гномы, облаченные в отличие от гронгов, которые одевались в простые одежды, в тяжелую гремящую военную амуницию, шагали рядом, не выдавая свое присутствие ничем, кроме топанья и шума.
  Спустя небольшой отрезок времени мы подошли к небольшому поселению в долине между гор, где нас снова окружил отряд гномов, на этот раз более внушительных размеров. Решили, раз мы от этих не убежали, теперь точно попытаемся устроить диверсию? Деревня как две капли воды походила на человеческую. Здесь тоже стояли каменные дома, и даже присутствовал в конце улице рынок, на котором я успела увидеть одного из своего племени гронгов. Тот ходил вдоль прилавков и ничем не выказал удивления, узрев среди пленных меня. Я сомневалась, что хоть один гронг не знал о существовании Видящей и не успел разглядеть мое лицо на картинах в пещере.
  На выезде наш отряд сменили другие стражники, которые все-таки разбили нашу парочку, и посадили меня на невысокую кренажистую кобылку необычного вида. Животные были похожи на лошадей, но в то же время разительно от них отличались не только ростом, но и лохматыми ногами, утолщающимися к низу, квадратной челюстью и сильно опущенными веками, нависающими над грустными глазами. Грусти добавляли густые поникшие брови и такие же печально свисающие по бокам уши. Так вот вы какие - ветхи! Печальные создания.
  Даймерлио позволили остаться на Оу. Позади меня запрыгнул гном, и я успела уловить недовольный взгляд рыжего. Сердце радостно встрепенулось мотыльком, я поспешно раздавила крылатого каблуком.
  - Иоанна? - Уточнил подскакавший слева гном.
  - С кем имею честь? - Величественно отозвалась я, держа спину, и стараясь избегать прикосновений с конвоиром.
  Трудно сказать, чем можно было объяснить мое неожиданное поведение, но оно не вызвало у вопрошающего удивления.
  - Командир отряда Летящий каюк.
  - Приятно познакомиться с доблестным воином, имя которого было наверняка заработано в тяжелых боях.
  - Несомненно, - важно кивнул молодящийся вожак, пригладив усы.
  - Вы, конечно же, ознакомлены с целью нашего визита? - Выдержав паузу, витиевато осведомилась я.
  - Несомненно, - вновь односложно ответили мне, заставив насторожиться. А не издевался ли мой спутник, принимая манеру общения?
  - Как далеко нам предстоит ехать? - Попыталась я еще раз.
  - Осталось немного.
  Меня оставили, ускакав куда-то вперед, а я молча чертыхнулась про себя, жалея, что так и не уточнила у Даймерлио, терзаемая сомнениями и обидой, как себя вести и что говорить.
  Наконец, мы свернули на широкую горную тропу, опоясывающую кольцами высокое скалистое образование и терявшуюся где-то под самым пиком. Некоторое время мы ехали по ней, пока не доскакали до широкого ущелья, возле которого стояла крепость и башни с самострелами. В бойницах время от времени виднелись дозорные. Серые скалы окрасились в этой местности рыжими красками. Над природным ущельем красовалась арка с какими-то иероглифами сверху. Еще выше сияло золотом впаянное прямо в гору изображение Нагаи. Она была настолько правдоподобно вылита, что я заставила сидящего позади гнома притормозить, чтобы изучить творение мастера.
  - Восхитительно правдоподобно, - прошептала я.
  - Слышать эти слова от вас - комплимент, - отозвался сидящий сзади гном.
  - Она словно живая. Кто создал это чудо?
  - Я, будь благословенны твои руки, Видящая и Творящая.
  От шока я резко развернулась и, не удержавшись, конечно же, сверзилась на землю. Язык Оу, к счастью, был далеко, поэтому я, наконец, смогла размяться. Присев пару раз, подняла голову на гнома и еще раз уточнила:
  - Значит, это ты мастер?
  - Несомненно, хотя рядом с Видящей и Творящей, будь благословенны твои руки, я недостоин называться мастером, но мне, несомненно, приятны твои слова.
  - У вас принято благословлять руки?
  - Мы чтим заветы предков и благодарны Духам за данные дары.
  - Мне говорили, вы отвернулись от Духов.
  - Мы не согласились в некоторых моментах с Духами гор, но ведь есть и другие.
  Меня меня попросили занять свое место на транспортном средстве, чтобы продолжить путь, и я надолго задумалась над словами гнома. Неспешно проследовав мимо караульных, мы вступили в затемненный горный туннель. Мелкий камень крошился под копытами, навевая дрему, которой способствовало эхо завывающего ветра. Вскоре туннель закончился, выведя нас на ту самую узкую тропу, опоясывающая, как змея, скалу. Дорога петляла, ведя все выше и выше. Постепенно становилось светлее, вскоре мы перемахнули облака и остановились перед огромными железными вратами, навешанными на металлические столбы, которые словно вырастали из скалы. Створки медленно распахнулись, и перед нами раскинулась огромная зеленая долина, сокрытая от ветров и непогоды со всех сторон невысокими острыми скалами. Судя по словно ограненным стенам, местами сохранившим копоть, много сотен лет назад здесь располагался действующий кратер вулкана. Он давно уснул, дав пристанище подземному народу, променявшему темень подземелья на вольное существование.
  Несмотря на исход из гор, гавриды остались верны себе, и стены, окружавшие долину, испещряли туннели, уходящие в глубину скалистой породы. Даже свои дома они вытесали в камне, расположив их в симметричном порядке по окружности, соблюдая этажность в соответствии с занимаемым положением. Как и у гронгов, на первых этажах жили мастеровые и рабочие, выше располагались воины. А на третьих и четвертых жили представители власти и магической элиты. В домах на первых этажах не было окон, жилища обозначали только массивные прямоугольные двери из черного металла. Выше виднелись выдолбленные в скалах окна различных размеров, ничем не застекленные и служившие для неизвестных мне целей. В центре самой долины располагались кузницы, рынок, конюшни и других хозяйственные постройки. Никаких элементов с эстетической нагрузкой - сплошной практицизм и функционал. Нас провели к началу туннеля, бравшего своё начало в самом дальнем конце долины.
  Здесь большая часть гномов отсеялась, выполнив свои обязанности, с нами осталась пара гномов под предводительством командира. Тот молча глазами приказал воякам, окружившим нас, следовать за ним, и мы с Даймерлио поспешили вновь соединиться.
  Туннель, как и внешние сооружения, не отличался претенциозностью, контрастируя с увиденными ранее в коридорах гронгов садами и панно. Здесь вырубленные стены не были украшены ничем, кроме факелов, дающих достаточный свет для того, чтобы разглядеть грубо сколоченные под ногами деревянные доски, не дающие поскользнуться и распластаться на камнях. Видимо, в сезон дождей кратер заливает, и полы долго не могут избавиться от излишней влажности. О ней свидетельствовал и мох, покрывавший свод и частично стены.
  Вскоре коридор расширился, выведя нас в зал, принявшего форму месяца, и здесь я поняла, что рано забраковала фантазию гавридов. Видимо, нижние туннели были подобны коридорам мастеровых у гронгов, в которых проживали и мы с Ионной. А выше картина резко менялась. Заостренные концы новой комнаты терялись в темноте, а впереди на выпуклой стене красовалась вытесанная в камне скульптурная композиция, повествующая об исходе гавридов из гор. Мастер живописно изобразил Духов гор в виде разгневанных и несколько высокомерных старцев огромного роста. Я едва достигала коленей этих гигантов, персты которых указывали гавридам на выход из их дома. Толпа угнетенных гавриков со страдальческими, но упрямыми лицами уходила в сторону света, словно сочившегося откуда-то сверху. В очередной раз пораженная искусностью гномьих мастеров, я застыла. Мне не стали мешать. Даймерлио, прищурившись, с каким-то холодным расчётом, тоже рассматривал произведение мастеров по камню. Или его прищур - отголоски моего творчества? Отринув лишние мысли, я еще раз вгляделась в Духов. Я их представляла другими. Возможно, повлияло общение со светлячками, но для меня старики не ассоциировались с теми, кто посылал мне Видения. Скорее всего, это был субъективный взгляд скульптора, ни разу вживую не встречавшегося не только с Духами, но даже с их посланниками.
  - Духи не такие, - проговорила я с недоумением.
  - Почему же? - Чутко отозвался командир.
  - У них нет возраста, и нет роста, и они не мнят себя великими, они не такие, - с трудом подбирала я слова.
  - Ты видела их?
  - Не уверена.
  - Почему же так рьяно веруешь?
  - Я прошу прощения, что позволила себе критику в отношении субъективизма мастера, выполнившего данную работу. Он никогда не встречался с их посланниками и с ними самими.
  - С ними никто не встречался, - подтвердил наш сопровождающий, - но Творящие могут создавать свои скульптуры так, как чувствуют.
  - Он Творящий?
  - А разве ты не чувствуешь это? Ты же тоже Творящая.
  Я еще раз внимательно вгляделась в композицию, прислушиваясь к ощущениям, и покачала головой.
  - Выполнено, несомненно, мастером, но он не вдохнул в свое Творение жизнь.
  - Не могу, к сожалению, спорить с тобой, поскольку большинство из нас лишены Даров. Это был последний живой Творящий, согласившийся покинуть горы вместе с нами и своей семьей. Мы привыкли считать, что это самое великое его творение.
  - Почему же ты не накинулся на меня, обвиняя в кощунстве?
  - Мы уже многое слышали о тебе, и я не имею должного статуса, чтобы спорить с тобой, для этого есть маги.
  - Прекрасно, - нахмурившись, пробормотала я. Нажила себе проблем длинным языком.
  Закончив бесплодный диспут, мы свернули в соседний туннель, вход в который начинался в той же стене, из которой мы недавно вышли. И, как показалось, направились в обратном направлении. Однако этот коридор выглядел иначе, и вскоре я заметила небольшой подъем наверх. Стены здесь отливали зеленым не из-за мха, а из-за малахитовых жил, ярко просвечивающихся, и в иных местах выходящих на поверхность целыми породными пластами.
  - Вы разрабатываете малахитовые жилы? - Поинтересовалась я.
  - А что это? - Удивленно спросил Летящий каюк.
  - Зеленый камень, - махнула я головой в сторону породы, изумившись в ответ.
  - Он имеет какую-то ценность? - Насторожился представитель гавриков. Даймерлио стрельнул глазами, прислушиваясь.
  - Не могу сказать точно, но из него могут получаться удивительные вещи.
  - Не видел, чтобы гронги работали с ... как ты его назвала?
  - Малахит, - вновь прокляла я свое любопытство, - возможно, не работают, я порой говорю то, в чем сама не разбираюсь.
  - Видимо, это одно из свойств Видящих или Творящих, - задумался собеседник, - надо проверить его свойства.
  Мне оставалось только кивнуть, зарекшись что-либо говорить до того, как меня об этом начнут расспрашивать. Мне еще повезло, что мою осведомленность в очередной раз списали на особенности моих Даров. Повезло и в том, что о моих Дарах здесь мало знали, но вот был ли такой же пробел в знаниях и у Даймерлио?
  Коридор вновь закончился большой залой, на этот раз прямоугольной. Мы действительно поднимались наверх. Здесь уже полы не были устланы деревянным настилом - вода не достигала таких высот. В зале начинались рельсы, на которых стояли вагоны, рассчитанные на двух-четырех человек. Крытые тележки тянул за собой автоматизированный паровоз, либо тяговой механизм работал за счет магии. В любом случае в первой телеге никого не было.
  - Это поезд? - Изумилась я.
  - Тебе потом расскажут и покажут все, что сочтут нужным, - увильнул сопровождающий, вновь сворачивая в очередную боковую дверь, выведшую нас на верхние уровни.
  Здесь я в очередной раз убедилась, насколько мало владения гавридов походили на подземелья гронгов - сказался исход из гор почти пятьсот онорео назад. Эти гномы изменились не только внешне. Изменился характер, изменился быт под воздействием внешнего мира. Коридоры верхних этажей пронзали световые туннели. Свет струился из рукотворных окон под самым верхом помещений, освещая серые аккуратно вытесанные пещеры. Извилистые коридоры были такими широкими, что в них при желании можно было бы жить, возможно, так оно и было, иначе мне непонятно предназначение дорогих красных ковров по левому краю. Они лежали на каменных скамьях, у ниш, на каких-то столах, напоминающих алтари. Здесь не было икон, но повсюду стояли прекрасные статуи удивительных существ, мало напоминавших гномов. Скорее они были похожи на тонкокостных людей. Женщины и мужчины, облаченные в длинные одеяния в пол, смиренно сложив руки на груди, смотрели прямо перед собой. Жесткие складки на губах не смягчала легкая улыбка, а скорее подчеркивала отсутствие милосердия на лице.
  Периодически от туннеля вправо уходили высокие круглые полые башни. Внутри с одной стороны были выбиты в камне ступени, по которым можно было забираться до окна под потолком. Видимо, эти сооружения предназначались для воинов, ведущих службу на этих этажах. Кстати, самих служивых мы здесь не видели. Не было ли рыцарей, охранявших покои высших сановников, ни дозорных, не было никого, кроме нас, даже случайных зрителей.
  Мы так и шли в молчании по пустынным коридорам и залам, пока неожиданно не оказались в небольшой комнате, заставленной приборами, более присущими каким-нибудь средневековым звездочетам. Здесь были телескопы нескольких видов, стеллажи, установленные книгами, на стене висели звездные карты, на столах и тумбах стояли в хаотичном порядке маховики и колбы, но все вместе очаровывало своей непринужденной и загадочной атмосферой. Здесь живут их колдуны?
  - Это они? - Раздался голос гнома справа от меня.
  Я развернулась, увидев перед собой совершенно обычного, на первый взгляд, представителя гавридов. Безбородый гном неопределенного возраста, что свидетельствовало о наличии опыта и достаточной зрелости для того, чтобы принимать решения и намекало на далекую пока старость, в свою очередь, рассматривал меня. На Даймерлио он не обращал никакого внимания.
  Крепкий замес
  Гном был одет в плотные штаны черного цвета, редкого, по меркам местных портных, поэтому очень дорогого. Пояс украшала искусная пряжка из драгоценных камней, обрамленных редким сплавом металлов, что также демонстрировало статус и богатство этого представителя недорослей. Пояс придерживал черный китель, расшитый серебряными птицами, смутно напоминающими Нагай. Больше всего поражали его черные глаза с серебряными прожилками: демоническая и в тоже время магическая смесь, завораживающая не хуже бушующего пламени. Словно околдованная, я вглядывалась в них, как в звездное небо, погружаясь и разгадывая тайны мироздания.
  - Рад, что вы дошли до нас, - вывел меня из забвения звездочет.
  - И я рада, - так и не выведенная окончательно из гипнотического транса, отозвалась я.
  - Надеюсь, ваше путешествие было приятным.
  - Да, благодарю вас, мы отлично прогулялись.
  - Слышал, вы нелестно отозвались о скульптуре нашего последнего Творящего.
  Ушат холодной воды вправил бы мои мозги менее действенно, чем эта простая фраза, высказанная обыденным тоном без намека на претензию.
  - Я скорее усомнилась, что он вдохнул в нее жизнь, - осторожно подбирая слова, отозвалась я.
  - Признаться, я подозревал, что он был шарлатаном, - по-доброму усмехнулся этот странный и удивительно притягательный гном.
  Я потупилась, не зная, как реагировать на откровенную подначку. Идти на поводу не хотелось. И я неспешно оглядела окружавшую нас комнату. Сюда зашел только командир конвоиров. Мы четверо не занимали и десятой части пространства. В центре стояли столы и несколько стульев, по богам возвышались стеллажи и шкафы, замкнутыми на замок.
  - Простите, я не проявил правила приличия. Взращенный вне гор, - прервав осмотр помещения, представился гном, заставив мои брови недоуменно выгнуться.
  - Да, вот такое забавное имя мне выбрали в детстве. Поверьте, данное от рождения намного интереснее, - шепнул он, сократив расстояние между нами до неприлично интимного. От его близости я вспыхнула и почувствовала угрожающий запах от Даймерлио.
  - Аньюка, - задумавшись о реакции эльфа, ляпнула в ответ.
  - Аньюка, - перекатывая мое имя на языке мелодичным голосом, повторил Взращенный вне гор, - вам подходит. Вы действительно похожи на свободолюбивую траву, творящую свой собственный путь и находящую верную дорогу.
  Так лестно мое имя в этом мире еще никто не интерпретировал. Я вновь зарделась, на этот раз польщенно. Рядом едва слышно скрежетнул зубами эльф.
  - Вы кто? - невежливо прервал наш легкий флирт Даймерлио.
  - А вам не сказали? Правитель здешних мест, - равнодушно бросил в пустоту звездочет, не отрывая горящего взгляда от моих глаз, словно затягивая меня в сладостный омут и совершенно не интересуясь безухим.
  - П-правитель? - Очнулась я, заставляя расплавленные мозги думать. - Мы, значит, к вам шли.
  - Видимо, ко мне - улыбнулся он, наблюдая за мной.
  - Где Ионна и Ваймир?
  Все также же улыбаясь лично мне, он взял меня под руку, а другой повел на окно. Да, в этом помещении окно было, и какое! Огромное, вырубленное не только во всю ширину стены, но и в половину потолка, затянутое тончайшим непонятным веществом, мало напоминающим стекло. Это точно не было бычьим пузырем или металлом. Нечто непонятное и наверняка волшебное, потому что его поверхность не только пропускала свет, но и увеличивала в несколько крат детали внешнего пейзажа. Подходящий прибор в покоях звездочета. Я посмотрела в указанном направлении и увидела во дворе одной из долинных построек обоих спутников, крепко связанных спиной друг к другу и посаженных на скамью. В сердце сразу поселилась уверенность, что это была демонстрация, рассчитанная специально на меня. В голову ударил гнев, и я с трудом удержалась от необдуманных высказываний в адрес гостеприимства этого непонятного правителя.
  - Они пленники?
  - А это, милая Аньюка, зависит только от тебя.
  - Я так полагаю, вы ждали меня? Вы не поверили Ионне? Чего вы хотите?
  - Почему же, мы абсолютно убеждены в правоте ее слов. Более того, мы сами пришли к подобным выводам довольно давно. Эльфы зря верят в свое умственное превосходство. В то, что нас водят за нос, мы поняли несколько десятков онорео назад, - пренебрежительный кивок в сторону невозмутимого Даймерлио, - мы посылали своих искателей якобы охотится на Нагай, разведывая тайны эльфов, следя за их диверсионными отрядами.
  - Значит, это вы убили наших людей? - уточнил эльф спокойно.
  - Здесь я задаю вопросы и решаю, о чем буду рассказывать. И не с тобой мне вести разговоры, - отмахнулся Взращенный вне гор, царственно отворачиваясь от безухого. Сейчас он настолько напоминал короля, что я удивилась, как могла усомниться в его роде деятельности.
  - О том, что война неизбежна, не ведали разве что только гронги. Все говорило о скорейшем сражении с целью уничтожить в Дамбе всех гномов.
  - Почему же вы не объединились? - вскрикнула я.
  - Глупая наивная девочка, - нежно обратился ко мне гном, и смысл его слов не показался мне оскорбительным. Он явно владеет какой-то магией голоса, - не в наших силах пойти против убеждений гронгов, они закостенели в своих взглядах, но мы, тем не менее, начали переговоры. Да, гронги также в курсе готовящейся экспансии.
  - Тогда зачем вы взяли в плен Ионну? Разве мы враги вам?
  - А как же птенец? - Задумчиво разглядывая что-то в окне, уточнил правитель.
  Веки тяжело опустились, придавив глазное дно. Вот оно что, нежность к жертве - известная патология. Значит, это последний разговор, во время которого я могу себе позволить, как критику, так и неудобные вопросы. Выпроводив саможалость, я слегка усмехнулась.
  - И чем вы планируете победить сдвоенные силы подступающего врага?
  - Возможно, нам не придется с ними драться.
  - У вас есть план?
  - Само собой у нас есть план, который тебе знать слишком рано.
  - Рано или бессмысленно, потому что вскоре станет поздно? - С горечью уточнила я.
  - Почему ты думаешь, что твое время истекло? - Неподдельно изумился правитель.
  - А сколько времени у разменной монеты?
  - Видящая и Творящая не может быть разменной монетой, она сама Творит жизнь и меняет судьбы.
  Чувствуя, что нить повествования становится слишком сложной для меня, я подняла вверх обе ладошки, призывая его остановиться и дать мне мгновение на обдумывание. Если меня не собираются отдавать Нагаям, то почему мои друзья остаются пленниками?
  - Что я должна для вас сделать?
  - Во-первых, продемонстрировать все свои рисунки и рассказать о тех, что остались в пещерах. Ты правда думала, что мы приготовили тебя в жертву? - Рассмеялся гном, наслаждаясь очевидностью моих сомнений.
  - Почему бы тогда не отпустить моих спутников и не пообщаться по-хорошему? - уперлась я в ответ.
  - Рано.
  - Думаете, я могу что-то сокрыть?
  - Думаю, ты можешь чего-то испугаться.
  - Чего-то или кого-то? Или за кого-то? - Скрупулезно уточнила я.
  - Я не монстр.
  - Я не обвиняла.
  - У тебя все на лице написано.
  - Да вы достали мое лицо сканировать! - Все же вспылила я.
  А правитель вместе с Даймерлио внезапно расхохотались. Я кинула взгляд на связанных, вновь разворачиваясь к Взращенному вне гор.
  - Последние работы у Даймерлио, остальные у меня в сумке. Эльф расскажет обо всех, что остались в пещере, лучше меня, поскольку я не настолько владею информацией об окружающем мире. Меня могут сопроводить к моим спутникам?
  - Нет, - отрицательно покачал головой правитель, - но я распоряжусь, чтобы их отвели в комнаты отдохнуть и дали пищу.
  - Вы их не кормили? - Прошипела я.
  - Не ругай меня, я всего лишь правитель, - вскидывая руки, улыбнулся гном.
  Не ответив на его улыбку, продолжила смотреть, ожидая дальнейших указаний. Тот сдался и посмотрел на командира сопровождавшего нас сюда отряда, молча стоявшего все это время у входа в апартаменты звездочета.
  - Проводи Аньюку отдохнуть, чуть позже я позову ее. А мы пока побеседуем с нашим лесным гостем о Видениях.
  Командир, кивнув, пригласил меня следовать за ним. Я бездумно покинула комнату, уходя темными туннелями вновь куда-то вниз. Проследовали мимо скульптурной композиции, вышли во двор, зашли в другой отверстие в скале. По каменным ступеням, выдолбленным в горе, поднялись на четвертый уровень. Мельком осмотрела долину - Ионны и Ваймира уже нигде не было. Я, как пленница, видимо, имела немалую ценность, раз меня разместили на самом высоком уровне. В помещение, перед которым остановился сопровождающий, я вошла одна. Оно состояло из трех комнат. Первая совмещала в себе функции приемной и столовой, на столе уже стояло несколько ваз с фруктами, овощами и мясом. Пока я осматривалась, дверь плотно прикрыли. Я не стала проверять, повернулся ли в замке ключ, да и замочной скважины в общем-то не разглядела. Вряд ли они меня подозревают способной на побег, раз уж я зашла так далеко. Вторая комната была спальней. Кроме кровати здесь имелась тумбочка и комод для вещей. Кстати, на спинке кровати висело симпатичное платье до колен. Опять одеяние школьницы, не прикрывающее тощие ноги. Меня перекосило, и я приоткрыла третью дверь, выходящую прямо из комнаты для отдыха. Здесь меня перекосило повторно, но уже от удивления. Миниатюрный водопад, стекающий по стене, покрытой мхом в небольшой бассейн, вырубленный прямо в полу, впечатлял, как и уборная в углу помещения. Подойдя, наклонилась, зачерпнув горсть воды. Приятная на ощупь, будто где-то стоял нагреватель. Начав спешно стягивать с себя одежду, замерла, раздумывая, чем можно прикрыть дверь. Вернулась в спальню за комодом. Он оказался тяжеловесным, выполненным из цельного дерева. Разочарованная, скользнула взглядом по предметам интерьера, и вспомнила о столе. Пройдя в столовую, сдвинула безногую тумбу, служившую столом, с удовольствием отмечая ее мобильность и негодуя на свою паранойю. Втащив столик в ванную, подперла им дверь, зафиксировав ножки в природной выщерблине, скинула, наконец, с себя грязную одежду и вытащила из сумки чистое зеленое платье, купленное в человеческой деревне. Примерять на себя вновь школьную форму я не собиралась.
  Зеркал здесь, к счастью, в гроте не оказалось, и я могла не заморачиваться на предмет собственной неприглядности, поэтому прямиком направилась в импровизированный природный пруд - смыть пыль и усталость с дороги. Прополоскав волосы, прислушалась - почудилось, что кто-то попытался открыть дверь, но наткнулся на преграду и уступил. Удовлетворённо выдохнула, похвалив свою интуицию и потешив паранойю. Кто бы там ни был, в гости я никого не ждала. Неспешно продолжила водные процедуры, успев даже немного вздремнуть, пока раскиданные по камням волосы сохли. Заторможенные пеленой сна мысли успокоились и послали мне последнее, не рассмотренное мною из-за ссоры с эльфом Видение. Очень странное и пугающее. Я видела толпу серых существ, окружающих меня, надвигающихся единым фронтом, не давая даже шанса на спасение. Воспоминания отогнали сон, и я встала.
  Натянув на себя платье и накинув поверху куртку, отодвинула столик, мысленно решив, что следующим моим шагом станет утоление голода. Открыла дверь и встретилась с немигающим взглядом короля. Вот кто ломился ко мне в ванную, пока я там щеголяла нагишом. Гнев и стыд одновременно ударили в голову.
  - Как ты посмел!
  - Сядь, - отрезав, повелительно указал король на место рядом с собой.
  Мои ноздри трепетали, а сквозь укушенную изнутри губу проступила кровь, которую я с удивлением почувствовала, сглатывая. Хоть он и правитель, незаконно удерживающий моих друзей, унижать себя я не позволю. Гордо выпрямилась, прислонившись спиной к косяку и рассыпав все еще влажные волосы по плечам.
  - Хороша, - одобрительно высказался Взращенный вне гор. Это он обо мне? Я с трудом поборола желание найти зеркало, чтобы убедиться во вменяемости гнома.
  - Тем не менее, ты не соблюдаешь заветы предков, - с упреком продолжил он.
  - О чем ты?
  - Подчиняться мужчине, тем более, если он правитель.
  - У вас в ходу рабство?
  - При чем тут рабы? - Изумился гном с глазами цвета звездного неба.
  - Только они не имеют своего мнения, точнее им не дозволено его иметь. И только они обязаны подчиняться беспрекословно.
  - Странно нынче воспитывают своих дочерей гронги, - задумчиво смотрел мой собеседник. Внезапно он плавно вставал, что, несмотря на его размеры, вовсе не выглядело комичным. Да и вообще, по правде говоря, гномы не походили на карликов. Их пропорции были гармоничны и приятны (не считая моих ног, рук и в целом меня, конечно).
  Мои глаза проследили за его косой, такой же черной, как глаза, метнувшейся, как змея, в след за хозяином.
  - Тебе не понравилось приготовленное платье? - Вкрадчиво поинтересовался правитель, заняв место у противоположного косяка, и разглядывая мое лицо.
  Его глаза откровенно скользили и ниже, охватывая в целом мою фигуру, и заставляя тяжелеть голову, но я старалась сконцентрироваться на своих щеках, не давая им собственной воли и не позволяя краснеть. Тягуче-сладкое чувство вливалось щедрыми порциями, вызывая опасения захлебнуться. Непонятные животные инстинкты пугали больше, чем перспектива встретиться с Нагаями. Я не хотела навязанных чувств.
  - Чем ты воздействуешь на меня? - Спросила я напрямик, решив не церемониться.
  Гном весело хмыкнул, будто не он опутывал меня своими чарами еще минуту назад.
  - Все время забываю, что ты носительница сразу двух Даров. Значит, ты все это время понимала, что я пытаюсь влиять на тебя? - Откровенно чему-то веселясь, уточнил гном.
  Я кивнула.
  - И не стала возмущаться! Ты бесподобна. Гневишься из-за мелочей и прощаешь серьезный прокол со стороны правителя. Благодарю.
  Я ровным счетом ничего не поняла, но решила принять позу повеличественнее.
  - Начнем сначала? - Дружелюбно предложил Взращенный вне гор. "А мы что-то начинали?" - хотела уточнить я, но одернула себя, так до конца и не сбросив с себя наваждение.
  - Прости, я заигрался. Думал, что, если понравлюсь тебе, ты быстрее согласишься с нашими требованиями. Признаться, была даже мысль соблазнить, тем более ты очень красива. Жаль, что не вышло повлиять на тебя врожденной особенностью моего рода, - легкомысленно хмыкнул он, а я вновь закипела, но уже от съедавшего меня возмущения.
  - И чего ты хотел добиться столь нетривиальным способом?
  - Твоей поездки к колдунам.
  - Каким колдунам?
  - Подлинным. Не тем, что остались с гавридами или гронгами. Настоящие маги обособились ото всех, и теперь живут по своим правилам в Замкнутом мире.
  - Не поняла, они теперь живут вне Дамба?
  - Не совсем. Они здесь, но до них невозможно добраться. Честно говоря, многие пытаются, но результат всегда одинаков. Многие пытаются из гавридов, - уточнил он, - наши верят, что где колдуны, там счастье. А гронги не верят, что магия действительно ушла от нас. Считают, что мы постоянно что-то замышляем.
  И рассмеялся по-мальчишески, очаровав меня своей непосредственностью. Таким он был еще соблазнительнее, чем, когда хотел меня осознанно соблазнить. "А может он и не бросил попыток, а просто учел мою осведомленность и сменил тактику?" - Запоздало запаниковала я. Почему все так непросто в этом мире? А что я теряю, поддаваясь на его провокацию? Девичью честь? Я задумалась, всерьез взвешивая все "за" и "против", подозревая, что правитель не оставил попыток соблазнения. Что ему это даст кроме моего согласия отправиться к колдунам, которое он мог получить угрозами и шантажом? Пока ничего путного на ум не приходило, но хотя бы из-за этой непонятности стоило сдержать свой гормональный фон. Несуразица происходит: уже вторая особь в этом мире внушает мне сильное притяжение, заставляя идти на поводу у инстинктов. Кстати, стоит вспомнить о пословице про клин клином и попросить встречи с Даймерлио. Старый подозреваемый милее нового в данных обстоятельствах.
  - Даймерлио смог дать тебе объяснения, достаточные для удовлетворения любопытства?
  - Ты не права, вовсе не любопытство движет правителем, - недовольно посмотрел на меня самый красивый гном. Пожалуй, я готова была признать, что красивые гномы тоже существуют. - Почему я не привлекаю тебя? - Соскочил он с темы.
  - С чего ты взял? - Тянула я время.
  - Я проявил к тебе явные симпатии, на которые ты ответила отказом, - туманно пояснил гном, наводя меня на размышления о незнаниях местного уклада. Возможно, гномихи при выказывании симпатий здесь враз соглашались на интимные отношения или как минимум просили взять себя в жены?
  Может, стоит рассказать ему, что во мне нет души? Хотя, наверно, не стоит, кто знает, чем могут для меня обернуться данные откровения. Гронги отреагировали адекватно, а гаврики и взбрыкнуть могут. Интересно, что Духи гор лишили гавридов даже такой малости - видеть гарэлью чужаков. Но мне это на руку. Сейчас меня признают если не за равную, то во всяком случае, считают особью, интересную для изучения. А будь у них иные сведения обо мне, возможно, я стану интереснее в виде объекта для препарирования?
  - Меня воспитывала Ионна.
  - Я понял.
  - У нее нет мужа.
  - Скорее не было, и она сделала странный выбор.
  - Но он ее.
  - Вы обе странные.
  - О том и речь.
  - Ты хочешь сказать, что, выбирая для себя мужчину, будешь руководствоваться собственными мыслями и чувствами?
  - Это удивляет тебя?
  - Да.
  Что же за народ такой? Неужели у них женщины настолько бесправны? Как же Ионна до сих пор делала все, что хотела? Возможно ли, что ее защищали от посягательств мужчин братья? Но зачем им это?
  - Творения женщин в случае, если она становится чьей-то собственностью, будут принадлежать мужу?
  Взращенный вне гор поморщился:
  - Какие неприятные слова ты подбираешь.
  - Но точные.
  - Я бы поспорил.
  - А тебе хочется?
  - Ты странная, но интересная.
  - Как объект для препарирования? - Гном вновь звонко рассмеялся, невольно вызывая у меня ответную улыбку.
  - И как мне вызвать у тебя ответные чувства?
  - А ты уже запылал ко мне любовью? - Съехидничала я.
  - Нет.
  - Тогда о чем ты? - Вдруг обиделась я, а гном ласково улыбнулся.
  - Я о симпатии. Любовь не свойственна гномам, свою любовь мы вкладываем в дело или творчество. Я люблю свой народ, место, где я живу и которое оберегаю, но, поверь, моя симпатия - это немало.
  - Для меня этого явно недостаточно, - холодно отрезала я, чувствуя нелогичное разочарование.
  - Ты странная.
  - А тебе не мешает к врачу - память проверить.
  - Зачем? - Удивился чернявый.
  - Часто повторяешься: странная да странная, у меня уже оскомина от этого слова.
  - Ты нарываешься, женщина, - он оторвался от косяка, двинувшись в мою сторону.
  - А ты находишься на моей территории без моего разрешения, и мне самой выбирать как себя вести в моей комнате, - я сделала осторожный шаг, отходя от дверного проема и боясь провоцировать хищника.
  - Все комнаты здесь - мои.
  - Что ты имеешь в виду? - Испугалась я, заподозрив, что меня поместили в апартаменты короля.
  - Все, что есть в долине, принадлежит мне, в том числе и все помещения.
  - В таком случае продолжим наш личный разговор вне долины, - отрезала я.
  - Как будет тебе угодно, - вспылил, наконец, и правитель. Развернулся и вышел прочь.
  Постояв еще некоторое время у входа в ванную, я на трясущихся ногах дошла до кровати и упала в нее лицом вниз. Что со мной такое происходит? Непрерывно мерещились его глаза цвета звездного неба, которые норовили меня утянуть за собой без прямого контакта. Что в этом правителе было настолько цепляющего? Обычное лицо, фигура гнома. Все это должно было отталкивать меня, но вот его манеры, его голос, его глаза, тревожные крадущиеся движения вызывали необъяснимый трепет. Хотелось рисовать. Срочно, безотлагательно. Не взирая на протесты желудка, я вытряхнула из сумки планшет и краски и взобралась с ногами на кровать. С упоением рисовала несколько часов, как минимум, пока меня не хватились. Услышав шаги у двери и стук распахнувшейся деревянной громадины, воровато припрятала планшет, притворяясь только что проснувшейся.
  - У вас тут принципиально никто не стучит? - Недовольно вопросила в пустоту.
  - Могу постучать, - ответила пустота.
  - Даймерлио? - Радостно уточнила я.
  - А ты кого-то еще ожидала? - буркнули в ответ. - Может короля заждалась?
  - С чего ты взял? - "Спряталась я в кусты".
  - Мне не нравится этот правитель, и то, что он входит без предупреждения в твои комнаты, мне тоже не нравится.
  - А то, что в них без предупреждения входишь ты, нормально? - Нелогично огрызнулась я, радостная от его прихода и возмущенная его поведением.
  Тот впал в ступор.
  - Ну, это же я, - как-то невнятно промямлил рыжий, - мы столько прошли вместе.
  - Почему ты не показываешься?
  Даймерлио, наконец, проявился, очутившись ближе, чем я думала. Эльф стоял прямо передо мной, рассматривая, как я лежу. Ушедшие было вслед за правителем краски бросились мне в лицо. Я вдруг остро почувствовала, что платье задралось выше колен, где удобно устроилось, пока я рисовала, сидя по-турецки. Спешно одернув эту часть туалета, приняла сидячее положение, не пригласив безухого присесть рядом, чтобы не баламутить лишний раз свою нервную систему.
  - Как ты покинул свое заточение? Или тебе позволили гулять здесь, как у себя в лесу?
  - Нет, не позволили. А ушел из комнаты так же, как появился у тебя.
  И эльф все-таки плюхнулся ко мне без приглашения, развалившись на подушке. Его тщательно причесанные рыжие волосы встопорщились, заставляя меня отвести взгляд. Может, меня опоили?
  - Тебя расспросили?
  - Да, я оставил им твои планшеты, они были очень довольны, правда, король почти сразу улизнул, оставив разбираться в сюжетах своих сподручных, и я мгновенно понял, куда.
  - Почему ты говоришь с обвинительными интонациями?
  - Он понравился тебе!
  На душе стало гадостно и радостно. Возможно ли, что Даймерлио ревнует гномку? Или это реакция собственника?
  - И я не ревную, - нахмурился предмет моих домыслов.
  - Нет? - Поддела я.
  - Но мне почему-то неприятно, - признал рыжий, - в любом случае с этим звездатым лучше быть настороже. Не нравится он мне, очень гномы оказались продуманными и осведомленными.
  - Неприятно осознавать, что вы не всеведущи? - С довольством осведомилась я, находясь на пике высшей справедливости по всем фронтам: эльфам утерли нос, а меня ревнуют! Жизнь прекрасна, несмотря на туманное будущее.
  - Ты зря такая довольная, - с усмешкой глядя на меня, покачал головой рыжий, - твоя же голова первой покатится.
  Радость разом стухла под гнетом реальности.
  - Что ты знаешь?
  - Давай сначала ты.
  - Опять на те же грабли наступаешь?
  - Серьезно: что он тебе предложил в обмен на содействие?
  - Было два предложения.
  - И?
  - Первый касался моего тела и включал в себя плату натурой.
  - Что? - Вскричал гневно эльф, нарушая конспирацию.
  Я тут же подскочила к нему, прикрывая ладонью рот. Он как-то резко перехватил мою руку своей, задержав ее у губ и заставив мои глаза расшириться. "Может в долине испарения неправильные?" - Промелькнуло на периферии сознания. Его зубы мягко прикусили кожу и он, наконец, отпустил мою руку. Я выдохнула, занимая прежнее положение на другой стороне баррикады, то есть кровати.
  - С правителем понравилось больше? - Иррационально спросил Даймерлио, его кадык ходил ходуном, выдавая волнение.
  - У нас ничего не было.
  - Почему тогда он был здесь столь длительное время?
  - Я выслушивала альтернативное предложение.
  - То есть ты отказала ему?
  - Я не привыкла оказывать такого рода услуги без любви.
  - Вот как, - с удовольствием протянул Даймерлио, - а правители любить не умеют.
  - Именно так, - подтвердила я с грустью.
  - Он нравится тебе, - констатировал эльф очевидное.
  - Не знаю.
  - Забудем. Итак, какова альтернатива?
  - Отправится в какой-то мир колдунов, о котором никто не знает.
  На этот раз Даймерлио не ехидничал, глубоко уйдя в размышления. Он даже покинул кровать, приняв вертикальное положение и начав расхаживать из угла в угол, теребя кончик косы, как это делала я, когда волновалась. Я умилилась и тут же одернула себя.
  - Не понимаю, о чем он, - подытожил Даймерлио размышления, вновь распластавшись на моей постели.
  - Он сказал, что колдуны живут там, где их никто не может найти, и пока что никто из посланников гавридов не смог вернуться из этого мира.
  - И он хочет тебя отправить туда?
  - Он считает, что я смогу найти там ответы или даже помощь.
  - Чушь!
  Я пожала плечами, частично соглашаясь.
  - В любом случае одна ты не пойдешь туда!
  - В любом случае тебя никто не спросит! - Отозвались с другой стороны комнаты.
  Взбешенный правитель стоял в дверях, улицезрев картину наших тел на кровати. Отказываюсь думать, что он предположил. Я с глухим стоном уронила голову, упрекая всех за ситуацию, в которую меня поставили эти двое.
  - Я не допущу, чтобы она отправилась Туда Откуда Никто Не возвращался одна, я буду рядом.
  - Это невозможно по одной простой причине, и не перебивай меня. Аньюка чудесная девушка, и, если бы была возможность, я бы отправил с ней войско или даже поехал сам, чтобы помочь и защитить, - и обжег меня взглядом, а его слова набатом отразились в моей голове, - но еще в далекие времена, покидая нас, они предупредили, что путь к ним открыт только для гномов с Даром. Первое - ты не гном, второе - в тебе нет дара. Гномьего дара, - уточнил он, понимая, что Даймерлио оказался в моей комнате не из-за недогляда стражей.
  - Если это так, почему паломники продолжают искать их земли? - Вмешалась я, вспоминая подробности давешнего разговора.
  - Потому что гномы, как и люди, слабы, и ищут легких путей для решения своих проблем, а мы лишены... многого, - спохватился король, чуть не проболтавшись об отсутствии магии.
  - Я приглашаю вас обоих позавтракать со мной, - вновь заговорил Взращенный вне гор, глядя преимущественно на меня, - и мы обсудим дальнейшие планы.
  Опять меня настолько поглотило творчество, что я не заметила, как миновала ночь. Кивнув, степенно встала. Эльф, чуть помедлив и нарочито потянувшись, последовал за мной. Сдержав эмоции, я прошла мимо короля, вдохнув его запах. От правителя гномов пахло иначе, чем от Даймерлио. Если запах Даймерлио кружил голову, то аромат правителя гавридов сшиб меня с ног, заставляя сожалеть о том, что здесь присутствует третий. Афродизиаками что ли пользуется? Возмущенно притопнув на месте, поспешила покинуть комнату. Оба мужчины шли следом, добавляя мне мании величия, о которой я, правда, на данный момент, задумывалась менее всего.
  Трапезе состоялась в большой зале на третьем этаже. Интересно, но гавриды обедали иначе, нежели гронги. Вместо деревянных столов они использовали каменные, будто вырезанные в полу. Столы располагалась в хаотичном беспорядке. Были разной высоты, где-то покрытые виденными прежде красными коврами, а в других местах кушанья были выставлены прямо на голом камне. В одних местах вокруг столов лежали твердые подушки, набитые сеном, вокруг других столов стояли каменные скамьи, тоже покрытые коврами и шкурами зверей. Шкуры были и на полах, и на стенах, и я подивилась этому изобилию, ведь в гномьих землях мне так и не довелось встретить животных.
  В зале присутствовало огромное множество народа. В преимуществе мужского пола. И все они обсуждали мои рисунки, передавая из рук в руки мои же планшеты. Это было скучно, тем более невыносимо после бессонной ночи очень хотелось спать. Повелитель гномов сидел не в центре, а в углу, спиной к стене. Рядом стоял виденный прежде военный, который, видимо, занимал высокий пост при правителе. Подле него сидела одна молчаливая грустная девушка, на которую Взращенный вне гор не обращал никакого внимания.
  Я прошлась взглядом по остальным присутствующим, ища знакомые лица, но, видимо Перо Нагаи и Глаз Окуня в круг приближенных короля не входили. Периодически я ловила на себе косые взгляды короля. Он всё больше хмурился и под конец, не выдержав, подозвал меня к себе. Сопровождаемая любопытством окружающих, неспешно подошла к гному и остановилась. Тот жестом показал, чтобы я наклонилась выслушать его пожелание. В ухо прошипел возмущенный шепот:
  - Хотя бы в обществе ты можешь не показывать, как прошла твоя ночь?
  - Что? - Тихо переспросила я, надеясь, что ослышалась.
  - О твоей непотребной близости с эльфом и так судачит вся долина, а ты подтверждаешь досужие вымыслы своим поведением, - прошипел гном, больно стискивая мое запястье.
  - Пустите, мне больно, - так же тихо взмолилась я.
  - Что он делал в твоей спальне?
  - Как и вы, разговаривал, - огрызнулась я, нарочно подчеркивая двусмысленность фразы.
  - Не играй со мной.
  - А вы умеете играть в такие игры? - Жесткий шепот перемежался со страстными нотками, которые чувствовала даже я.
  - Я многое умею, женщина, хоть и не привык это делать со своими поданными.
  - Видимо, вам попадались не те женщины.
  - Или, наоборот, те, - не согласился король.
  - Вы отпустите меня? - Вновь обиделась я.
  - Иди, - почему-то довольно улыбнулся Взращенный вне гор.
  - Что он хотел, - едва я села, зашипел сбоку эльф, больно схватив меня за другую руку, и я едва слышно застонала.
  - Ребенка.
  - Что? - Глаза Даймерлио округлились.
  - Шутка. Всё, я хочу спать.
  - Со мной?
  - Что? - Настала моя очередь выпучивать глаза.
  Даймерлио громко рассмеялся, привлекая внимание окружающих и короля в том числе, на что, как я подозреваю, прежде всего, и был расчет.
  - Он же считает, что я ночевал у тебя?
  - Да, - кивнула я.
  - Это чудесно, - пропел рыжий.
  - Почему?
  - У нас не принято заходить на другую территорию.
  - У кого это - у нас?
  - У мужчин, - отрезал Даймерлио.
  - Я могу уйти спать или это будет выглядеть неприличным?
  - Думаю, можешь. В любом случае стража не оставит тебя одну.
  Кивнув, я встала, и направилась обратно в отведенные покои. Действительно, рядом тут же пристроились гномы, предварительно взглянув на короля, и, видимо, получив от него одобрение своих и моих действий. Вернувшись в комнату, я, не снимая платья (в местных реалиях этого точно не следовало делать), легла на кровать и, свесившись, достала с пола планшет. С него, чуть хмурясь, на меня смотрел правитель гномов, а в его звездных глазах отражался ужас. Я, помотав головой, пригляделась. Так и было. Что значит этот рисунок? Это тоже Видение? Так ничего не придумав, я, вновь закинув планшет под кровать, уснула.
  Удивительно, но мне дали выспаться и по пробуждению я увидела себя в одиночестве, что и радовало, и печалило, как это часто бывает в никем непонятой и неразгаданной женской душе. Когда я отважилась открыть дверь, она оказалась незапертой. Я спешно спустилась во двор, пользуясь тем, что временно осталась по какой-то причине без наблюдателей. В долине было многогномно. Я прошла к площадке, где проходила тренировка воинов, и окликнула одного из юношей, наблюдавших за боем.
  - Не подскажешь, Перо Нагаи в долине? - В том, что воины должны знать друг друга, я была уверена, и не ошиблась.
  - Да, он недавно вернулся из похода. А ты кто такая? Не видел тебя прежде.
  - Я гостья. Не подскажешь, где я могу его найти?
  - Так это тебя вчера привезли? Ты разве не пленница?
  - Тебе же сказали - она гостья, - процедила сзади пустота, проявляя Даймерлио.
  - Эльф! - Скривился юноша, презрительно сплюнув.
  Рядом оскалились клинками другие гномы. Делая незамысловатые движения, они открыто окружали безухого. Тот спокойно стоял рядом и с превосходством улыбался.
  - Нападете на гостя повелителя?
  - Наш враг не может быть гостем! Ты лжешь!
  - Проверишь? Давай, раз смелый, бей.
  Гномы переглянулись и неуверенно замерли, слишком заносчиво вел себя Красный.
  - Может господин гость проведет показательный спарринг? - Подошел старший, похожий на тренера, перехватывая инициативу и гася ссору в зародыше.
  - Отчего бы не попрактиковаться, - согласно кивнул Даймерлио, явно красуясь и подмигивая мне.
  Для остальных не осталась незамеченной его мимика, и сразу несколько бойцом изъявили желание покарать наглеца и заслужить благосклонную улыбку единственной зрительницы. Мою, конечно, чью же еще.
  На тренировочную арену вспорхнула первая пара. Точнее, вспорхнул словно невесомый эльф, а гном грузно прыгнул следом. Эльф взял со стойки легкий затупленный меч, его спарринг-партнер предпочел два кинжала, избрав тактику сближения. Противники разошлись, ощупывая друг друга взглядом. Гному явно была близка тактика ближнего боя. Чего ждать от эльфа, не знал никто. Я напряженно следила за началом боя, опасаясь, что гномы сорвутся и накинуться на моего друга скопом. Но бой шел честно. Гном сблизился первым, попытавшись, пользуясь разницей в росте, проскользнуть под рукой эльфа, чиркнув его по ногам. Отразить такой удар, если бы он достиг цели, коротким мечом при эльфийском росте было бы непросто, но еще до того, как гном сумел достичь зоны поражения, эльф плавно перетек в другую стойку, крутанул меч и приставил его к горлу гнома. Всё произошло молниеносно. Не мешкая, место проигравшего занял следующий гном. Он решил взять другое оружие, выбрав булаву. Я завороженно следила за искусно мелькающей в его руке головке оружия, и тут сзади до меня дотронулись:
  - Ты искала меня, Иоанна?
  Вздрогнув, я резко обернулась, и, увидев знакомого гнома, радостно улыбнулась.
  - Перо Нагаи!
  Тот смущенно улыбнулся в ответ, не ожидая моей радости от встречи.
  - Я могу чем-то тебе помочь? - Озабоченно спросил гном.
  Я поняла, что своим интересом поставила его в неудобное положение. С одной стороны гном предлагал мне свой дом от лица всего рода в качестве убежища, а с другой стороны я явилась сюда в роли пленницы самого повелителя.
  - Я не хотела злоупотреблять твоим предложением. Прости, я не подумала, что мое желание тебя увидеть может пагубно сказать на твоей семье.
  Гном еще больше смутился от того, чтобы был так легко раскрыт.
  - Я вовсе не отказываюсь от своих слов, и готов помочь тебе всем, чем смогу, если это не будет идти во вред моему народу.
  - Перо Нагаи, я просто хотела извиниться перед тобой.
  - Извиниться? За что?
  Тяжело вздохнув, я опустила глаза, подбирая слова:
  - За свое Видение.
  - Да, я видел твою картину...
  - Видел?..
  - Я достойно приму судьбу, которую приготовили мне Духи. И я не виню тебя и никогда не позволю обвинять тебя другим.
  Сердце защемило.
  - Я бы так хотела исправить будущее! Я буду пытаться снова и снова. Я постараюсь всё исправить.
  - Знаю, я верю тебе, Иоанна. У тебя глаза стали другими, - внезапно добавил он.
  - Как это? - Не сразу переключилась я, потеряв нить разговора.
  - Может, показалось? - усомнился Перо Нагаи. Повернись к солнцу лицом. Я развернулась в нетерпении.
  - Какие они?
  Гном добродушно усмехнулся, подходя ближе, чтобы рассмотреть.
  - Они были похожи на весеннюю листву, а сейчас в них вкрапления благородного изумруда. Возможно, со временем твои глаза станут еще темнее.
  - Стоит на минуту отвести от тебя взгляд, и ты строишь глазки очередного гному. Не солидно так себя вести Видящей и Творящей, - прошипели сзади.
  Я развернулась, заливаясь краской, увидев разъяренного Даймерлио.
  - Это тот самый эльф? - Спокойно уточнил Перо Нагаи.
  - Он самый, - кивнула я, теряя краски.
  - А это тот гном, из-за которого ты плакала, когда у тебя не получилось исправить картину? - Хмурясь, в свою очередь, спросил Красный.
  Почему-то я снова покраснела и кивнула.
  - Иоанна, не надо плакать из-за смерти. Это доблестная гибель, не достойная твоей скорби. Но я благодарен тебе за участие в моей судьбе, и всегда готов оказать помощь, если тебе потребуется, - гном кивнул нам обоим и удалился.
  - Я провожу тебя, - безапелляционно заявил эльф. Я молча пошла впереди. Желания что-то обсуждать не было.
  В своих покоях я долго умывалась, стирая беспрестанно льющие слезы, и в который раз обещала себе всё исправить. Потом, пройдя мимо стола с завтраком, свернулась на кровати калачиком, баюкая распухшую голову, и уговорила себя немного поспать.
  Разбудил меня стук в дверь. Удивившись неожиданной для этой местности вежливости, я приподнялась на локте.
  - Войдите, - милостиво дозволила я.
  - Это вновь я, - как-то смиренно отозвался король.
  - У ваших королей принято самолично посещать поданных? - Для восполнения пробелов в знаниях вопросила я.
  - Ты не поданная, ты гостья.
  - И немного пленница.
  - Есть такое, - спокойно подтвердил Взращенный вне гор.
  - С чем связана перемена в твоем настроении? - Вновь насторожившись, уточнила я, неспешно приводя в порядок волосы.
  Он с каким-то болезненным любопытством наблюдал, как мои руки вплетают локоны в косу.
  - Я подумал.
  С трудом удержавшись от язвительного замечания касательно его умения мыслить, я благосклонно кивнула, ожидая продолжения.
  - Эльф не мог ночевать у тебя, я видел его ревность, значит, ему не удалось тебя завоевать.
  - Он и не пытался, - не удержалась я.
  - А тебе бы хотелось.
  - Не знаю, - честно проговорила я, - он такой же странный и подозрительный, как ты.
  На фоне грядущих событий эти непонятные отношения, странные интриги казались смешными и неуместными. Отчего-то до боли захотелось быть откровенной, хоть где-то, хоть с кем-то. И меня словно прорвало:
  - Вы оба порождаете бесов в моей душе, смущая меня своими взглядами и недомолвками. Я не понимаю, чего вы хотите от меня и какова ваша цель в отношении меня. Догадываюсь, что никем из вас не движет любовь или даже банальная симпатия, скорее я инструмент для достижения целей, и меня это пугает и отталкивает. И в то же время вы столь искусно играете, лицемерно притворяетесь, что вынуждаете меня чего-то ждать хорошего что ли! Я мечтаю, наконец, вырваться из-под вашей власти, убежать в лес, к морю, в другой мир, чтобы спокойно существовать, не угадывая ваши ребусы и не участвуя в ваших непонятных мне битвах и соревнованиях! Я просто хочу, чтобы никто не умер, чтобы всё закончилось хорошо.
  - Женщине нельзя быть столь свободолюбивой.
  - И?
  - Что и?
  - Ты не договорил фразу.
  - Я не скажу то, на что ты рассчитываешь.
  - На что же?
  - Что нельзя быть такой умной, тут скорее не ум, а инстинкты.
  Похоже, моя судьба в этом мире терпеть завуалированные оскорбления. Да сколько можно чувствовать обиду на этих несносных эльфов и гномов? Хочу к людям, простым, банальным людям! О чем тут еще можно разговаривать? Зачем он пришел? Я ему открыла душу, а он насладился откровениями и отпустил насмешливые комментарии. Хочу к маме, подруге, к кому угодно, кто будет со мной честен, и кто меня будет любить. Как же мало необходимо для счастья, когда лишаешься всего - любви. Я насмешливо фыркнула, смеясь над собой, удивляясь витиеватости мыслей, приведших меня к такому резюме, известному любому здравомыслящему моего старого мира.
  - Я кажусь тебе смешным? - Совсем забыла, что все еще не одна.
  - Есть немного, - съехидничала в отместку я.
  - Отчего же?
  - Банальное одиночество делает тебя обособленным и узколобым. Ты живешь, тешась мыслями, что на тебе держится благо долины, что ты вершишь чьи-то судьбы и, может, даже улучшаешь быт и мир к лучшему. Что ты играешь в игры великих, разгадываешь многоходовые комбинации и где-то спешишь на опережение. Ты льстишь себя уверениями, что твои решения верные, и что пешки нужны для того, чтобы победа осталась за тобой. - По мере вещания мой голос изменился, в нем появились чуждые угрожающие тона. - Вот только в конце ты редко чувствуешь удовлетворение. Его тебе способна дать только работа, поэтому твое тайное и явное хобби, твоя настоящая любовь - тяга к звездам, которая отражается в твоих глазах. Но ты не можешь позволить себе даже такой малости. Ты, король, скован в своих предпочтениях к любви, как обычный самый последний раб. Ты любишь игры, но хочешь только выигрывать, а настоящих сражений за то, что тебе действительно дорого, избегаешь, утешая себя тем, что это не достояно истинного правителя.
  - Это слова женщины.
  - Это слова Видящей, - ответила я, внезапно почувствовав в голосе посторонний холод.
  Король также услышал перемену в моем тембре и насторожился.
  - Ты впускаешь в себя Духов?
  - Не знаю, - почему-то испугавшись, тихо ответила я, вновь обретая обычный тембр.
  - Значит, им твои слова пришлись по нутру, и Духи подтвердили твой статус, придав словам весомость предсказания.
  Мне стало неуютно, и, оглядываясь на дверь, я попятилась в сторону столовой, отчего-то опасаясь гнева правителя.
  - Стой.
  - Стою, - замерла я.
  - Что ты имела в виду, говоря о борьбе за то, что мне действительно дорого?
  - Увлечение звездами.
  - И только? - Засомневался гном.
  Я тоже не была уверена в этом, но не созналась бы в подоплеке своих слов даже под пытками, тем более что сказала их неосознанно, не желая придавать им дополнительного веса. Кто я такая, чтобы пророчить судьбу на двоих, которой я сама себе не хотела? Чем приворожил меня этот незнакомец, заставив примерить на себя на секунду подвенечное платье. Мысли, присущие тупым женщинам, сведут меня в могилу или приведут на казнь. Надеюсь, я не совершила ничего непоправимого.
  - Думаю, тебе пора выдвигаться.
  - Уже? - Нелепо переспросила я пересохшими губами.
  - Да. Мне жаль, что я вынужден так поступить с тобой, но я уверен, что только колдуны смогут изменить как твою собственную судьбу, так и судьбы всех гномов, помогут нам вновь сплотиться и вернут нашему роду исконные силы и магию.
  - Но почему они должны послушать меня?
  - Возможно, не послушают, но выпустить обратно должны, ведь они тоже обязаны чтить заветы предков.
  - А если не чтят?
  - Мне жаль, Аньюка, но так нужно.
  Сжав губы, я кивнула, подхватила с кровати скинутую куртку, сумку и направилась вслед за правителем гномов.
  - Как вы удержите Даймерлио?
  - В этом нет необходимости. Он не сможет попасть в мир магов. Надеюсь, он это осознал, иначе, боюсь, ты его не увидишь по возвращению.
  Посмотрев на правителя исподлобья, недовольно насупилась, но крыть было нечем.
  - Попрощаться с Ионной?
  - Ни к чему.
  - Деспот.
  - Согласен.
  - Ненавижу.
  - А ты мне все больше нравишься.
  - Отправляйся в преисподнюю!
  - Только и мечтаю там оказаться, поэтому и хочу исправить ошибку предков.
  - Ты невыносим.
  - Ты очень красивая, когда злишься.
  - Ненавижу!
  - Ты повторяешься.
  Так слово за слово, в непринужденной дружеской беседе мы добрались до внутренней залы с рельсами.
  - Я поеду на поезде?
  - А что тебя так удивляет?
  - Я думала они исключительно для внутреннего пользования.
  - Несомненно, есть направления и для внутреннего пользования. Однако учитывая, что это целиком наша разработка, мы повсеместно монополизировали их использование, наладив стабильный пассажиропоток. Наша сеть объединяет между собой все крупные человеческие населенные пункты, с помощью них приходят своевременные послания, передаются товары. Есть направления в эльфийские земли, но там рельсы в запущенном состоянии - наши извечные недруги не захотели воспользоваться нашим последним достижением. Их право. А есть ветвь, ведущая на затерянную территорию, занятую нашими магическими братьями. Туда ты и направишься.
  - Меня никто не выйдет провожать?
  - Нет, только я.
  - Что ж.
  - Аньюка, я действительно буду очень тебя ждать и надеяться на твое возвращение.
  - Несомненно.
  - И дело не только в твоей миссии. Хотя мы действительно давно ждали гнома, владеющего дарами в полной мере, который согласился бы мне помочь. "Я не совсем гном, и я ни на что не соглашалась добровольно", - хотелось ответить мне, но к чему было продолжать бессмысленный разговор. Молча забралась в единственный вагон состава, и паровоз на автоуправлении тут же двинулся в путь. Оглядываться на короля не было желания.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"