Профессор Оленев тяжело дыша ковылял по гулкому, запыленному, едва освещенному тусклыми лампами коридору. Он сворачивал то влево, то вправо, и то взбирался вверх, то спускался вниз по ступеням. Коридор казался каким-то бесконечным лабиринтом - ни одного окна, никакого намека на выход вовне.
Около одной из дверей он остановился. Дверь была приоткрыта и из-за нее доносились голоса.
- Он хоть и профессор, но бывший зэк. Никто его не хватится, только спасибо скажут, что пропал.
- Как профессор может быть зэком? Убил кого?
- Нет, брякнул лишнего.
- И что брякнул?
- Что наука это миф.
- Негодяй!
- Он самый. Никто его не хватится! Из здания ему не выйти...
В это время кто-то дотронулся до руки профессора.
- Тсс! - успокоил этот кто-то подпрыгнувшего от ужаса Оленева.
Профессор узнал его. Это был единственный из студентов, кто задавал вопросы после лекции.
- Не бойтесь! - прошипел он. - Я выведу вас отсюда.
Они долго шли, иногда останавливались перед какими-то из дверей, пережидая проходивших мимо них.
- Зачем вы поехали сюда? - спросил студент. - Да еще и в полнолуние! - добавил он с укором.
- Нужны были деньги... А меня, знаете ли, не особо приглашают...
- Как можно быть таким рассеянным? Неужели вы не поняли, куда попали?
- Ну, я думал о лекции... Древняя Греция... Когда я думаю о ней, то не замечаю ничего вокруг...
- Пришли!.. Ваша лекция была замечательная.
- Спасибо.
В темноте блеснули клыки.
- Идите по этой улице. На вокзал вам нельзя... Выйдите на дорогу и идите на север. Через несколько километров будет заправка, там есть телефон, позвоните, чтобы выбраться... Все! Мне дальше нельзя, если поймут, что это я помог, меня самого сожрут!
- Спасибо!
...
О севере профессор помнил лишь, что там было очень холодно - и зимой и летом, и что на северной стороне мох растет то ли гуще, то ли выше. Деревьев вдоль дороги было множество, но все они были заметены снегом так, что до мха было не добраться, поэтому профессор выбрал направление наугад, как ему показалось правильным.
Он брел уже несколько часов, иногда прячась на обочине от немногочисленных машин. При свете полной луны было отлично видно дорогу, однако становилось все холоднее и профессор начал слабеть. Никакой заправки не было и следа.
Вдруг вдалеке показались огни, профессор воспрял духом, мысленно поблагодарил любознательного студента и бодро побрел в сторону огней. Он выберется! И забудет об этой командировке, как забыл о лагере...
При свете полной луны было отлично видно дорогу, однако вывески видны были плохо, профессор, потерявший очки в процессе бегства, не обращал внимания на дорожные указатели, а зря. К ним стоило присмотреться...
"Гогск - 3 км", гласил один из них. "Магогск - 5 км" - возвещал другой. Дорога, по которой шел профессор, вела-таки на юг. На огромном рекламном билборде можно было прочесть надпись "Оставь надежду всяк сюда входящий".
Но профессор не мог этого прочесть.
Уже видны были дома, странные, уродливые. Дорога вела его на проспект имени Александра Македонского, главную улицу Гогска.