Пятнадцатого марта к интернату подъехала "Газель" - крытый фургон Ташкентского дома моделей, привезший парадную одежду, обувь, национальные костюмы для выступлений на олимпиаде художественной самодеятельности интернатов стран СНГ, в столице Азербайджана - Баку. Олимпиада открывалась утром девятнадцатого марта, но участники самодеятельности - воспитанники, музыкальный руководитель-хореограф, спортивный тренер - всего сорок человек - Вылетали в полдень шестнадцатого. Ответственным, за участие коллектива в олимпиаде, Санджар Пулатов назначил Азиза Махкамова, медсестрой - Татьяну Ивановну. Спонсором поездки в дальние края было Ташкентское авиационное производственное объединение имени Валерия Чкалова.
- В Ташкентском аэропорту к вам присоединиться работник министерства иностранных дел Узбекистана. Он будет выполнять обязанности переводчика и кассира: все денежные расходы будет оплачивать он, - сказал директор.
Татьяну Ивановну и Махкамова перед поездкой тревожил только один вопрос - вшивость детей. Пятнадцатого марта всех отъезжающих детей она проверила утром и вечером на вшивость. Осмотр немного успокоил ее: вшей не нашли. Но было решено вечером пятнадцатого продезинфицировать все помещения душевой, за ночь нагреть достаточно воды для купания. Рано утром шестнадцатого детей подняли, накормили завтраком, искупали и прямо из душевой в новых костюмах повели в автобус. Тридцать шесть обитателя сиротского дома отправились в далекие края в песнях и анцах представлять независимую Республику Узбекистан. Самой юной участницей самодеятельности была пятилетняя Зулейха. С ней вместе ехала ее подруга и няня Хума.
Вскоре после отъезда из интерната, роскошный автобус " Мерседес" попал в густой туман, заставивший водителя значительно снизить скорость. За Бекободом шофер пристроился в хвост старенькому ПАЗику, ехавшему со скоростью не более тридцати километров. За Букой туман сменил обильный снегопад. Жалко было смотреть на цветущие абрикосовые деревья, густо облепленные мокрым снегом.
- Если ударит мороз, мы опять, как в прошлом году, останемся без урюка, - подумал Азиз Махкамов.
В салоне "Медседева" стояла тишина. Убаюканные монотонным гулом мотора и равномерным движением автобуса, дети, лишенные из-за снегопада обзора окрестностей, спокойно спали. Только за Куйлюком снег прекратился, и выглянуло солнце. Дети ожили и прильнули к окнам. Во втором часу дня водитель "Мерседеса" подогнал автобус к дверям второго этажа Ташкентского аэровокзала и сочным басом сказал в микрофон: Приехали, земляки. Спокойно проходите в зал. Не забудьте свои костюмы. Счастливого пути. Дети поднялись на третий этаж и высыпались по полупустому залу, установленному рядами новых кресел.
- Оживает аэропорт, - подумал Азиз. В прошлом году Махкамов приезжал сюда, провожать жену, которую сосед-миллионер нанял поехать в июле месяце с его семьей на Иссык-Куль в качестве нянечки его трехлетней дочери. Тогда кресел в зале было мало, и они имели жалкий вид.
- Азиз Махкамович, детям пора обедать, - сказала Татьяна Ивановна главе коллектива участников художественной самодеятельности. Может быть используем домашние гостиницы? Только чая на всех не хватит.
- Немного подождем нашего финансиста. Судя по расписанию нам предстоит вылететь примерно через три часа.
Через полчаса после приезда интернатовцев пришел сотрудник Министерства иностранных дел Узбекистана. Он привез и передал Махкамову билеты и необходимые документы для пребывания делегации участников олимпиады в Азербайджане.
- Объявят начало регистрации пассажиров, вы со своими подопечными выполните эту процедуру. Я приеду к посадке, - сказал чиновник и собрался уйти.
- Постойте, глубокоуважаемый. По инструкции, полученной мной в хокимиате Бекобада, наши дети и персонал работников должны пообедать перед вылетом.
- Вот возьмите сорок тысяч Сум и представьте потом расходный счет.
- В близлежайших харчевнях - в ресторан я не заходил - в меню в основном четыре блюда: самса - по пятьсот Сум за штуку, манты из тыквы по сто пятьдесят Сум за штуку, шашлык по триста пятьдесят Сум за палочку и триста пятьдесят граммов плова с кусочком мяса и салатом из редьки за одну тысячу двести Сум за порцию. Одна лепешка на 200-250 грамм за 250, чайник чая - триста граммов кипятка - пятьдесят Сум.
- Хорошо. Вот вам еще десять тысяч.
- Интернатовские дети - не хуже ваших. Они никогда не поймут вас, если им сказать что денег на нормальный обед власть не может дать. Дайте мне телефон вашего министра. Я отказываюсь ехать, заранее зная, что дети в Азейбайджане будут полуголодными. Идите и сами пойте, танцуйте на голодный желудок.
Чиновник сузил глаза, полез в объемистый дипломат и подал Махкамову банковскую пачку пятисоток.
- Бланк счета, - напомнил Азиз.
Чиновник вновь полез в дипломат и отдал пачку листов Махкамову.
- Сиротам надо быть скромными.
- И пухнуть молча от голода.
Махкамов пошел к детям, а чиновник быстро вышел из здания, сел в дорогую иномарку и уехал в город.
- Друзья, что вы хотели бы съесть на обед? В харчевнях есть шашлык, плов, манты с тыквой, самса, - сказал Махкамов.
- В самсе один лук, - я уже пробовал, - сказал Шодди Набиев.
0 Шашлык и большую лепешку, - сказал Маматов Саур.
- И мармеладную конфету, - сказала Зулейха, ставшая в интернате с осени прошлого года заправским конферансье.
- У-у - тихо зашумели дети.
- По четыре палочки шашлыка и по большой лепешке.
- Ура, закричали интернатовцы.
- По две мармеладке и одному чайнику чая на каждого. Учтите, в самолёте нас кормить не будут.
- А сколько будем лететь? - спросил один из мальчишек.
- Около семи часов. Из них более трёх часов уйдут на промежуточные посадки.
Азиз Махкамович предупредил детей, что он быстро подберёт харчевню для обеда и позовёт их к себе. В первой ошхане он не сумел снизить цены за блюда, а во второй хозяин, учитывая большое число обедающих согласился с каждой лепёшки и с каждой палочки шашлыка взять на пятьсот сумов, а с каждой пол порции плова на сто сумов меньше. Узнав, что дети сироты, он на четверть увеличил порцию риса и оставил тот же кусок мяса, предназначенный для целой порции. За сорок порций мармелада хозяин взял в два раза меньше запрашиваемой стоимости. Обед прошёл шумно, весело. Дети с ааетитом съели все, напились чаю с мармеладом и сердечно благодарили повара - хозяина ошханы за еду и доброту. Когда Мазкамов стал рассчитываться с хозяином харчевни, то с удивлением увидел в счете цифру 94 000 сум, вместо 79 000, как было условлено перед обедом.
- Уважаемый усто, мы с вами договаривались о другом, - с досадой сказал Азиз.
- Простите, господин, но у меня очень капризные конкуренты. Они сделают мне много неприятностей за самовольное снижение цен за блюда. В счете указано 94 000, а вы платите 79 000. Кто-нибудь из моих соперников обязательно поинтересуется, что за толпа обедала у меня. Я им покажу счет за обед и они отстанут. А если кто из ретивых мне не поверит, то ваш экземпляр расходного счета убедит завистника.
- Это другое дело, уважаемый мастер.
На оставшиеся двадцать одну тысячу Сум Махкамов поручил старшеклассникам купить сорок небольших сладких булочек и несколько килограмм дешевых сушек.
Настала пора регистрации пассажиров на рейс Ташкент-Станбул, а чиновник из министерства отсутствовал. Когда посадка в самолёт завершилась и Махкамов убедился, что переводчик и казначей участников художественной олимпиады в Баку где-то запропал, он с горечью подумал о безответственности, необязательности многих чиновников республики. Самолёт Боинг 707 Узбекских авиалиний летел полупустой, имея на борту около двухсот пассажиров и полный багажный отсек груза. Через семьдесят минут полёта Боинг приземлился в аэропорту столицы Караколпакии Нукусе. Через два часа он поднялся в воздух и взял курс на столицу нейтральной Туркмении - Ашхабад. Через час Боинг сделал посадку на непривычно пустынном аэродроме столицы. Из самолёта выпустили только тех, кто летел во владения Туркмен-баши - Сапармурада Ниязова, остальные вынуждены были сидеть в самолёте и радоваться свежему воздуху, поступающему в открытые двери самолёта.
- Почему такие строгости? Спросила Татьяна Ивановна стюардессу.
Туркменбаши Ниязов считает, что в покушении на него замешаны чиновники посольства Республики Узбекистан в Туркмении и не желает контактов пассажиров из Узбекистана с местными непойманными террористами.
- Слава Богу, у нас нет такого - сказала медсестра.
- Ходить бывает склизко.
По камушкам иным
О том, что слишком близко
Мы лучше промолчим, - сказал когда-то поэт Алексей Константинович Толстой, заметила молодая пассажирка.
- У нас всех царит свобода, кто не болтает языком, - сказал, усмехаясь, молодой абориген, протягивая стюардессе свой билет.
- По курортам соскучились? - спросила бортпроводница, прочтя в билете конечный пункт полёта - Стамбул.
- Нет. По свободе - весело улыбнулся молодой мужчина.
В Баку Боинг 707 приземлился глубокой ночью. Стюардессы помогли работникам интерната разбудить детей и посадить их в автобус аэропорта, примчавшемуся к трапу самолёта с опозданием на несколько минут. Азиз Махкамович поместил детей в одном из небольших залов ожидания где были целы все окна и бешенный ветер не пронизывал насквозь. Махкамов пошёл в справочную аэропорта и попросил дежурную объявить по местной сети о прибытии на олимпиаду узбекской делегации участников художественной самодеятельности. Затем он просмотрел большой, недавно изданный, телефонный справочник абонементов, но телефонный номеров посольства не нашел. Прождав напрасно целый час чиновника из посольства Республики Узбекистан Азиз Махкамович отправился уговорить кого-нибудь из таксистов отвести его пока без оплаты в родное посольство. Выйдя на привокзальную площадь он увидел не менее сотни частных машин, ожидавших пассажиров. Все машины стояли вереницей вплотную одна за другой. Пассажира могла взять только передняя. На просьбу отвезти его в посольство и там подождать оплату за проезд все водители, за исключением одного, ответили отказом. С шумом и гамом машину благотворителя освободили из тисков конкурентов, и она повезла Махкамова в посольство.
- Слушай, отец, нам нечего спешить в посольство, Для тебя теперь самое главное что?
- Детей надо быстрее разместить в гостинице, Мы приехали на олимпиаду художественной самодеятельности.
А слышал. Даже в телевизинной рекламе упоминали: 19 марта репортаж с открытия олимпиады. Жребием определят очерёдность выступающих.
- А где выступать?
- Во дворце культуры "Нефтяник". Послушай отец, едем в общежитие нефтяников, в нем сейчас возможно найдем место вашим детям, В гостиницах, уверяю, такого количества мест сразу никогда не найдёшь.
Все отели заняты бизнесменами, а точнее спекулянтами. До общежития ехать полчаса, а в посольство надо ехать после полудня. Все посольства, кроме европейских начинают работать поздно как и наши министерства. Как говорил товарищ Сухов: Восток - дело тонкое, - и таксист весело засмеялся. В общежитии долго не могли разбудить дежурного. В большом трехэтажном помпезном здании был освещен лишь один вестибюль. Наконец пришла дежурная - женщина лет пятидесяти со следами былой красоты.
- Ты что людям не даешь спать? - Али Хусейнов.
- Узнала?
- Кто не узнает передовика нефтепромыслов, сбежавшего десять дет назад с Нефтяных камней в таксисты.
- Скучно стало. Нефть продают, а зарплату не платят, сверхприбыль получают за счет задержки наших кровных.
- Ясно. Зачем приехал?
- сироты из Узбекистана на Олимпиаду к нам прибыли. На сорокчеловек ни одного доллара. Их переводчик и кассир куда-то запропастились.
- Сколько вас?
- Двадцать шесть женского пола и четырнадцать - мужского. Уедем 22 марта вечером. У нас билеты на самолёт на руках.
- Хорошо, Приезжайте, всех примем.
- Спасибо Аминэ. Дай бог тебе здоровья и счастья, - сказал Али.
- Будь и ты здоров и счастлив вожак нефтяников.
По пути в аэропорт Али долго молчал, а потом повеселел и стал напевать:
Об изнеженной красотке поведу я свой рассказ.
Даже бусинка от сглаза не поможет ей сейчас,
Выступает горделиво, подобрав к лицу наряд.
Погляди как я красива! - говорит лукавый взгляд.
Как весна она капризна, то смеётся, то в слезах.
Нарисованы две мушки симметрично на щеках.
Зубки жемчуга ровнее, ротик - розовый КОРАЛ,
На её ужимки взглянешь - и готов, в силки попал!
А когда случайно встретишь журавлиный томный взгляд,
Ветер, молния и буря поразят тебя подряд.
У других сердцебиение, кровь бросается в виски,
И влюблённые поэты посвящают её стишки.
Ай Аминэ, Аминэ-ханум,
Пощади, теряю ум!
Поглядел в твои глаза -
А в груди любви - самум.
- А скажите, Али, Аминэ кем работает в общежитии?
- Она теперь хозяйка здания и по договору о приватизации должна предоставлять нефтепромыслам тридцать мест для общежития. Если эти бронированные места заняты, то они могут быть в течении часа освобождены постояльцами. Таков уговор действует - постоянно.
- Значит, мы многим причинили неприятности?
- Нет. Сейчас перед Наврузом у неё намного меньше клиентов. А так круглый год нет отбоя от постояльцев - сельских фермеров. Жильё она предоставляет значительно дешевле, чем в гостиницах. У ней и столовая национальных блюд работает. Разносолов нет, но кормит сытно и вкусно.
На привокзальной площади аэропорта по-прежнему стояла вереница такси. Но примерно только пятая часть была из тех, с водителями которых разговаривал Махкамов. Али подошел к одной из машин и сказал:
- Эльдар, тридцати четырём сиротам с восходом солнца нечего будет есть. Помоги собрать для них денег хотя бы на сегодняшний день.
Кто сколько сможет. Ват тебе мои десять долларов. А я пойду к дежурному администратору просить автобус для доставки сирот в бывшее общежитие нефтяников.
Али Хусейнов в сопровождении Махкамова прошел в кабинет ночного властелина аэропорта.
- Здравствуйте, господин Магомед Коджар, - обратился таксист к обросшему, густой рыжей бородой высокому полному мужчине лет сорока.
- Здравствуйте, - густым басом ответил хозяин кабинета и большими серыми глазами посмотрел на ночных визитёров. Коротко о цели вашего визита.
Али Хусейнов в нескольких словах все толково объяснил. Магомед Коджар коротко хохотнул и проговорил в микрофон: Мусса, зайдите ко мне. Через пару минут черноволосый, среднего роста крепыш лет тридцати появился перед Магомедом. Он стоял пред начальником съёжившись. Быстро теребя прижатую к животу большую кепку.
- Успокойся, Мусса, бить пока не буду. Но больше не опаздывай, подгоняй автобус к приземлившему лайнеру. Отвези Узбекистанскую делегацию в центральное общежитие нефтяников.
- Бывшее, - заметил Мусса.
- Туда будешь ехать со скоростью не более сорока километров в час. Детей будешь везти, а не мешки с капустой. Даю тебе на доставку и возвращение для часа. Достаточно?
- Вполне, - ответил Мусса.
Через десять минут обрадованные предстоящим ночлегом интернатовцы сидели в автобусе. Зулейха и Хума расположились в кресле рядом с водителем. Эльдар в сопровождении двух других таксистов подошел к Азизу и отдал пачку долларов Махкамову. Азиз с удивлением смотрел на солидную пачку денег, находящуюся у него в Куках и на душе старика стало на много спокойнее. Яркий свет прожекторов над привокзальной площадью не позволил Махкамову скрыть вступившиеся слёзы на глазах.
- Не благодари нас, благодари Али, сказал один из таксистов. Только такой сумасшедший может ночью вместо работы заниматься организацией помощи детям.
- Э, дорогой отец, все в этой жизни имеет свою цену, только доброту нельзя ничем оценить. Наш Али всегда душевной теплотой богаче всех нас, - сказал Эльдар.
Сорок минут езды прошли незаметно. Аменэ повела сначала всех приезжих в столовую и дала каждому по большой кружке горячего молока и огромному куску свежего чебурека с сыром. Дети быстро справились с гостинцем, и пошли в спальни. Через полчаса все спали безмятежным сном. Аминэ взглянула на стенные часы и засекла время отбоя - 2 часа 40 минут. Почти сутки дети были в пути.
Первым из гостей проснулся Махкамов. Он, стараясь не разбудить своего соседа по номеру - молодого преподавателя физкультуры, тихо прошел в туалет, привел себя в порядок и пошел к Аманэ. Хозяйка общежитя была уже в столовой и хлопотала на кухне у плиты.
- Здравствуйте, хозяюшка, - приветствовал Махкамов Аманэ. Я пришёл просить вас, если это возможно, помочь нам с завтраком.
- О чем разговор. Я знаю, что ваши чиновники оставили детей без денег в чужом краю. Но в Азербайджане никогда гостей не оставят голодными, даже если вы остановитесь в доме последнего нищего. На завтрак я готовлю рисовую кашу на цельном молоке, омлет из двух яиц, по сто граммов сливочного масла и свежие чебуреки. Будут сыты от такого завтрака?
- На весь день.
- н обед будет мясной бульон с сухариками, по двести пятьдесят граммов осетрины, ватрушки с творогом и изюмом, чай с рахат-лукумом.
- Откуда осетрина?
- Пока еще водится в Каспии. На ужин будут блинчики с мясом, мацони, сладкие булочки и чай с халвой. Меню на день меня устраивает?
- Отлично. Спасибо вам за заботу.
После завтрака Махкамов отправился в посольство Республики Узбекистан. Пану спортсмену, как шутливо называли преподаватели физкультуры, поручил купить билеты на завтрашнее дневное представление цирка. Татьяна Ивановна осталась за старшего. В посольство высшие чиновники действительно приезжали в начале первого. Азиз Махкамович узнал, что посол по приглашению заместителя министра иностранных дел Азербайджана еще неделю будет гостить в Грузии на курорте Баржоми. Финансами командовал посол, а главный бухгалтер посольства не имел права самовольно выдавать валюту на те или иные надобности. Одно единственное, что сумел Азиз Махкамович выбить у безвластных земляков на все время пребывания в Баку - это автобус "Мерседес", являвшийся собственностью посольства.
- С бензином как у вас, сынок? - спросил Махкамов.
- До конца месяца буду ежедневно иметь полный бак.
- Тогда едем к детям и совершим экскурсия в порт, а потом по городу. Навестим дворец "Нефтяник". В пути от посольства к хозяйству Аманэ водитель "Мерседеса" подробно расспросил Азиза Махкамовича об олимпиаде в Баку коллективов художественной самодеятельности сиротских домов СНГ, изчезнувшем переводчике и казначее интернатовцев. Водитель долго и весело смеялся, когда Махкамов рассказал историю первой суммы денег, собранных для детей таксистами, о немногословном, щедром Магомеде Коджаре.
- А у вас есть приказ о поездке на олимпиаду?
- Есть. На трёх языках: узбекском, азербайджанском, английском.
- Он при вас?
- Да.
- Дайте его мне.
- Зачем?
- Сейчас верну. Водитель остановил автобус около большого универсама, вошел в него и пропадал там минут пять. Вернулся он с несеколькими копиями приказа.
- Зачем они вам?
- Пригодятся.
После высококалорийного обеда дет вместе с воспитателями отправились на экскурсию по столице Азербайджана. Три с лишним часа Самед Ахунов возил гостей по знаменитым местам Баку, рассказывал десятки изумительно интересных историй из жизни народа. Доставив интернатовцев на место, Самед спросил Махкамова:
- Когда мне приехать завтра?
- С утра мы поработаем над нашей программой выступлений, а после обеда мы едем в цирк. Наш пан спортсмен совсем дешево, за пятьдесят долларов, купил у администратора сорок один билет на дневное представление. Приезжайте к половине третьего. На представление приглашаю вас.
- Спасибо, отец.
- В начале седьмого утра Самед подъехал на автобусе "Мерседес" к гостинице "Интурист", вошел в полупустой ресторан. На возвышенности, где по вечерам располагался оркестр, на никелированной стойке сиротливо висел микрофон и произнёс на английском языке: Уважаемые гости, дамы и господа. С 19 по 22 марта в нашей столице будет проходить олимпиада победителей конкурсов коллективов художественной самодеятельности сиротских домов СНГ. Можно свободно устроить пикник на лоне природы, познакомиться с домашней кухней азербайджанцев. А перед пикником предлагаю часа два - три посвятить памятным местам, красотам Баку и его окрестностей. Выручка от экскурсии пойдет на оказание помощи узбекистанским детям, оставшимся по невыясненной причине без переводчика и казны. Рассказ во время экскурсии будет вестись на английском, немецком, персидском, турецком и русском языках и Самед легко это продемонстрировал, повторив объявление на нескольких языках.
- Слышь, братан, а во сколько это обойдётся?
- От пятидесяти долларов.
- Чем больше отвалят - тем лучше? Так?
- Истину глаголешь, братан мой, - пошутил Самед. Выезжаем в семь тридцать.
В ресторан вскоре прибежал главный администратор гостиницы и возмутился самовольством Ахунова.
- Самед, что ты здесь партизанишь? Ушел от нас по собственному желанию, а теперь начинаешь пакостить, - громко на немецком языке проговорил администратор.
- Прсти, Ахмед, на английском языке в микрофон сказал Самед. Время - не ждет. Приглашаю тебя на пикник в рыбацком посёлке на берегу моря в уютной бухте, где вода уже прогрелась. К обеду подадим свежую клубнку, дыни, отлично созранившийся виноград, лимоны, апельсины, мандарины, шашлык, запечённых стерлядей, зажаренных на вертеое баранов, вина несколько сортов в том числе бочковый коньяк семилетней выдержки. Совместите господа, прекрасную экскурсию, отличный отдых, ленч на лоне природы с гуманитарной помощью сиротам. Всем, кто будет учавствовать в экскурсии, гарантирую возможность купить балеты на олимпиаду.
Первым подошел славянин. Отдал Самеду сто долларов и взамен получил две шийбы, изготовленные из копеек 1961 года.
- Это что, братан?
- Билеты на экскурсию.
- Ну ты даешь, братан. Ни один крутой пахан до этого не додумался.
Администратор ушел за подкреплением, желая сорвать Ахунову задуманную экскурсию. Вскоре подвалила ватага молодых парней, готовая вцепиться в первого попавшего. Предвидя силовую стычку водитель "Мерседеса" решил всколыхнуть в каждом из Амбалов чувство гостеприимства.
- Ребята, я сам уйду от вас, если выгоните гостя, у которого вдруг появилась проблема защитить честь нашего народа.
- Не слушайте его парни, выбросьте на улицу, - приказал Ахмед.
- постойте, постойте. Я вам сейчас прочту приказ, из-за которого тридцать шесть детей и четверо взрослых оказались по вине головотяпа нищими и обездоленными в нашей стране. Самед зачитал приказ хакима Бекабадского района на азербайджанском языке.
- Ну и что из этого, - спросил администратор.
- А то, Ахмед, что наши гости прилетели сегодня ночью в Баку не имея за душой ни одного цента.
- Это не моя печаль.
- А если ты прилетишь в Париж и тебя там грабители оставят в чем мать родила. Что ты будешь думать?
- Так то грабители...
- Может быть чиновник давно искал случая обчистить кассу министерства.
- Значит ему крупно повезло.
- Ребята, ведь вы не последний кусок хлеба без соли доедаете. Уступите мне одну экскурсию. Все деньги я отдам детям, вы же меня знаете.
- Ладно, уступим, - сказал Ахмед.
- Помогите известить постояльцев.
- Сделаем. Сейчас всех аккуратно разбудим: включим старинную мелодию под названием "Инесс". Она заканчивается таким чудовищным смехом - пол города соберется сюда - сказал Ахмед.
Падких на экзотику иностранцев собралось семьдесят пять человек: западноевропейцев - 42, славян СНГ - 18, негров - 8, персов - 3, турок - 4. Перед началом поездки Самед позвонил по мобильному своему лучшему другу, побратиму Вургуну и сказал: Экскурсия начинается. Автобус под завязку - семьдесят пять человек. Все молодые. Мерседес тихо заурчал мотором и плавно тронулся в путь. Самед рассказывал о встречающихся достопримечательностях попеременно на немецком, английском, турецком, персидском и русском языках. В начале одиннадцатого Самед через огромные деревянные ворота, покрытые изумительной ажурной резьбой ввел Мерседес в большой двор и остановил около массивного двух этажного кирпичного здания, выстроенного в средневековом восточном стиле.
- Господа, мы на месте, - объявил Ахунов. Пройдемте в глубь владения рыболовецкой артели. Вы разомнетесь, освободитесь от лишнего груза в организме, прогуляетесь по старинному парку и плодовому саду. В конце сада есть калитка. Это выход в уютную бухточку. Желающие смогут поплавать, в заливе. Кабины для переодевания есть. Новые плавки и полотенце возьмите у мальчика. Туристы, утомленные поездкой с удовольствием последовали за экскурсоводом.
- Эти каменные стены высотой не менее пятнадцати футов и толщиной в пять очень удобны для обороны. Что это за крепость? - спросил один из туристов.
- Это бывшая летняя усадьба хорошо известного в старину фаворита персидского шаха Караджугая - хана. В конце XIX века ее купил владелец нефтепромыслов Керим Селимов. В октябрьскую революцию, - слышали о такой заварушке у нас? - наследницей миллионера стала его восемнадцатилетняя дочь Фатимэ. Новая власть в начале ноября 1917 года отобрала не только нефтепромыслы и банковские вклады отца но и всю наличность и драгоценности семьи. В начале декабря 1917 года ограбленная дочь миллионера собрала в гостиной этой усадьбы всех стариков селения, отдала им в вечное пользование это имение и рыболовецкий флот, на котором работали мужчины селения. Она предложила использовать часть помещений здания под правление рыболовецкой артели, а остальные комнаты отдать по жребию под жилье беднякам. За такой миллионный подарок она просила один раз в месяц, в определенный день присылать ей с десяток Фунтов то свежей, то соленой, то копченой рыбы. Старики - великие политики - приняли предложение миллионерши как должное и дали слово соблюдать уговор. Вскоре Фатимэ вместе с ее матерью и несколькими тетушками - приживальщицами выселили из богатого городского особняка и поместили в двух комнатах привратницей - небольшого домика у ворот. Из всех вещей, принадлежавших семье миллионера, им вернули два узла с одеждой и несколько одеял. Посуды привратницкой хватало в эти голодные годы обездоленной семье. Моему прадеду пришлось носить рыбу из селения в Баку. Чаще всего оброк принимала девушка. Вскоре прадед узнал, что Фатимэ работает учительницей в школе и частно преподает английский и французский. Наш прадед Мамед, в тот год девятнадцатилетний юноша влюбился по самые уши в Фатимэ и не мог дня прожить не увидев ее. Чтобы видеть - любимую каждый день Мамед нанялся в фаэтонщики к одному бакинскому владельцу этого популярного в то время средства передвижения.
Почти каждый день прадед видел ее, иногда подвозил, как благодетельницу, бесплатно. Она редко пользовалась фаэтоном, слишком дорого обходилась поездка для бедной семьи. Однажды Фатимэ пришлось поздно вечером возвращаться домой из ревкома, где девушку не спрашивая ее согласия назначили учительницей в школу взрослых. Намечалась компания по сплошной ликвидации неграмотности. Мамед случаино увидел любимую, выходящей из грозного учреждения и решил ненавязчиво проводить ее. Фатимэ шла быстро а влюбленный, стараясь быть незамеченным держался от нее примерно на расстоянии шестидесяти - семидесяти шагов. Вдруг из одних ворот на пустынную улицу выскочили двое парней и набросились на девушку. Фатимэ отчаянно отбивалась, кричала. Парни накинули на нее большой мешок и потащили во двор. Мамед молча налетел на насильников, пудовыми кулаками уложил нападавших полумертвыми на землю, сорвал с девушки мешок, шепнул ей "Бежим" и скрылся с Фатимэ в ночной темноте. Через три месяца Фатимэ стала женой прадеда.
- Вы не обращались к Правительству с требованием вернуть наследство прабабушки? - спросил другой иностранец.
- Нет. И правительство не станет возвращать экспроприированное у экспроприаторов - это неизбежно вызовет братоубийственную войну.
Азербайджан - не Европа. Прабабушку однажды спросил ее юный правнук.
- Бабуля, а зачем ты отдала усадьбы, шаланды, рыбоконсервный завод нашим односельчанам?
- Я надеялась, что в России к власти в конце - концов придет кто-нибудь из великих князей Дома Романовых, либо какой-нибудь популярный у солдат генерал, как Наполеон во Франции.
В гражданской войне Россия потеряла погибшими миллионы жителей. В основном молодых мужчин и женщин. Сделала беспризорными и бросила в объятья преступного мира десятки тысяч детей. И белые и красные заявляли о своей горячей любви к народу, но не додумались и не сели ни в 1917, ни в 1918 году за стол переговоров, не условились провести всеобщие выборы в местные и Верховные органы власти под контролем международных комиссий. Каждая из этих политических сил стала в действительности жестоким палачом. Белые на деньги иностранных банков организовали интервенцию и хотели военной силой задавить Советы. Современные террористы ничем не лучше потерявших состояние и власть князей, дворян Российской империи первой четверти двадцатого века.
Туристы через узкую, невысокую калитку, изготовленную из целой дубовой плахи, вышли к морю. В небольшой бухточке, защищенной от моря высоким молом, купались несколько парней. Море слегка штормило, но в бухточке зеркало воды было спокойным.
- Какая температура воды? - спросил один из западноевропейцев.
- Около двадцати по Цельсию.
Вслед за туристами через калитку к морю вышел высокий, румяный, атлетически сложенный, подвижный как ртуть, горбоносый, сероглазый, черноволосый мужчина лет тридцати. За ним выплыла толпа, примерно в два десятка мальчишек, в красочных национальных одеждах, с разнообразными небольшими медными кувшинами затейливей чеканки и новенькими полотенцами в целлофановых пакетах. Мужчина обратился к приезжим на чистом английском языке; Добро пожаловать в наше селение, уважаемые господа. Я - Вургун Бабаев - главный инженер артели, ответственный за ваш прием. Обед готов. Сейчас расставляют столы, стулья, бутылки с шампанским, сухим вином, раскладывают фрукты, сладости. Из хранилища, что находится в толще скалы под усадьбой, привезут столитровую бочку коньяка семилетней выдержки. Эти мальчишки будут прислуживать вам до конца обеда. Самед повторил сказанное Вургуном на нескольких языках. Туристы толпились у моря, решая: рискнуть искупаться или дождаться лета. От усадьбы донеслась нежная мелодия, исполняемая оркестром народных инструментов. Наконец Самед и Вургун поздоровались друг с другом, крепко обнялись.
- А я до самого твоего звонка не верил, что ты затащил туристов к нам в селение.
- Я тоже сомневался. Знаешь, кто мне помог лучше всякого зазывалы?
- Кто?
- Вон тот здоровяк, славянин, что собирается залезть в море.
- Как же это случилось?
- Этот Сема, его Семеном зовут, с одного конца зала ресторана Интурист в другой стал громко, восторженно кричать своему земляку:
- Саня, айда на экскурсию! Братан уверяет, что будет угощать коньяком семилетней выдержки из бочки, открытой на наших глазах. На закуску будут стерляди, шашлыки и запеченная на вертеле баранина. Едем. ВМоскве вряд ли найдется два-три мужика, кто пил коньяк прямо из бочки. Едем. Весь этот банкет снимем видеокамерой и будем показывать нашим друзьям. Едем. Всего за полтинник зеленых. А билеты на тусовку - настоящий анекдот. Купишь - узнаешь. Бери билеты, пока наши не опохмелились.
- Ну и как?
- За Саней пошли украинцы, американцы, турки, персы, французы и наконец, англичане.
- Порядок.
- Полный успех. Три тысячи пятьсот долларов. Вы подсчитали сколько надо отдать нашим односельчанам за предстоящий банкет, самодеятельность и прочие развлечения?
- Старики, правление артели решили все эти расходы отнести как оказание гуманитарной помощи сиротам и их опекунам. Тем временем Сема, Саня и их приятель Микола надев в просторных кабинках новые плавки, шумно полезли в воду, подбадривая друг друга. За ними, к удивлению всех, последовали негры.
- Пока мы здесь разговариваем, - сказал Вургун, - ребята в багажник Мерседеса грузят, мешки с мукой, рисом, горохом, сыром, брынзой, картошкой копченой и вяленой рыбой, два ящика знаменитых на весь Каспий чекушек пятизвездочного коньяка вкачестве сувениров.
- Сколько чекушек?
- Семьдесят пять: туристам и Ахмеду с его амбалами.
- Им ведра будет мало.
- Дадим канистру; все равно в бочке после пикника много останется коньяка.
- Спасибо, друг.
- Перед отъездом в багажник погрузим две замороженные туши баранов и ведро свежей черной икры. Пусть дети крепнут на наших хлебах.
- Господа, - обратился Вургун к туристам, - тех кто не собирается поплавать, прошу к столу. Идем, Самед, увидишь какой богатый стол мы приготовили туристам. Они по асфальтной дорожке прошли цветущий сад и чудесный парк,
- Вургун, у меня еще одна просьба.
- Какая?
- пусть правление рыболовецкой артели даст справку о выдаче детям-сиротам узбекского интерната гуманитарной помощи в сумме 3 500 долларов. Иначе как они смогут объяснить появление такой суммы денег, недекларированной ранее.
- Тогда это застолье придется представить как одноразовый обед на сумму 3500 долларов и внести налог с дохода.
- Зейнаб, - окликнул Вардан миловидную, рослую девушку, несшую в корзине из ивовых прутьев с полсотни горячих чуреков. Обернувшись к окликнувшему ее распорядителю приема гостей, она покраснела, как маковый цвет, но не отвела взгляда на молодых мужчин.
- Здравствуйте, дядя Самед, добро пожаловать к нам в Аю-Даг. Слушаю вас, дядя Вургун.
- Лет пять назад она не смущаясь, свободно называла нас Самед, Вур-гун.
- Видишь, как мы постарели, - пошутил Вургун. Все. Не красней. Найди своего деда и как - можно быстрее на фирменном бланке нашей артели на английском, азербайджанском и русском языках подготовь справку с таким текстом: Артель памяти Парижской коммуны Бакинского района Азербайджана оказала узбекской делегации участников Бакинской олимпиады художественной самодеятельности 17 марта 2003 года гуманитарную помощь в сумме 3 500 долларов. Председатель правления -Юсуф Коджар. Секретарь правления - Геворг Ордубади. Справку заверь гербовой печатью. Первый пункт отпечатаешь на родном языке. Исполняй.
Во внутреннем дворе усадьбы располагался теннисный корт с хорошо ухоженным травяным покрытием. За ним размещались баскетбольная и волейбольная площадки. На широкой пешеходной дорожке, выложенной восьмиугольными разноцветными бетонными плитками, висел на треноге пятиведерный котел, в котором варился мясной суп. Рядом с треногой металлический шар, состоящий из двух котлов, был завален полностью горячей золой. Вблизи от них на козлах над горячими углями жарились на вертелах два барана. И венчал все эти сооружения длинный мангал, сваренный как швеллер из равнобокого уголка N 14. Самед прикинул сколько же палочек разместилось на шашлычнице и пришел к выводу - не менее двухсот. Артель на совесть отрабатывала гуманитарную помощь детям. Между теннисной площадкой и стеной усадьбы лентой установили столы, покрытые белоснежными скатертями. На столах в больших плоских тарелках лежали в золотистом загаре чуреки, высились вазы с разнообразными фруктами и ломти зимних сортов арбузов и дынь. В небольших тарелочках, лежала горками крупная, спелая клубника из собственных парников. У каждого стола поставили по три крепких стула с высокими спинками. Только у трех больших последних в ряду столов не было стульев и не стояли, как на других, бутылки с шампанским и сухими винами. Между столами и стеной усадьбы разместился большой оркестр, составленный из молодых музыкантов. Все оркестранты были одеты в живописные национальные одежды, на каждом из них была богатая папаха из золотистого каракуля. Многие туристы фотографировали, снимали на видеокамеру цветущий сад, живописный парк с молодой листвой, место предстоящего пиршества, оркестрантов, мальчишек, вертящих баранов над жаркими кострами, шашлычника, повара. В это время два крепких парня лет по шестнадцати в красивых богатых халатах прикатили на ручной тележке с колесами от мотоциклов столитровую потемневшую дубовую бочку, на днище которой была когда-то выжжена цифра 95. Ее установили в центре вереницы столов. Вургун громко похлопал ладонями, привлекая к себе внимание. Оркестр умолк.
- Господа, прошу вас садиться за стол. Сейчас вам принесут концентрированный бульон из баранины, приправленный горными травами, от которых даже у пожилых мужчин в нужный момент все встанет на дыбы. Затем вам подадут стерлядь, запеченную без масла и без доступа воздуха. Только после этих двух блюд можно будет пить наш коньяк. Самым крепким из вас не рекомендую пить больше одного литра коньяка семилетней выдержки. Иначе будете спать мертвецким сном трое суток.
Самед повторил сказанное Вургуном на всех известных ему языках. Парни поставили бочку на торец. Вургун специальным инструментом выбил затычку из бочки и в открывшееся отверстие вкрутил пол дюймовый никелированный кран. Парни вновь придали бочке горизонтальное положение и начали набирать в графины из светлого стекла живительную влагу. Десятка два, мальчишек лет десяти-двенадцати в национальных одеждах стали разносить в глубоких чашках ароматный бульон. Когда гости приступили к трапезе, к трем последним свободным столам мальчишки принесли несколько скамеек, стульев и рассадили на них примерно два десятка детей - мальчиков и девочек - в возрасте пяти, семи лет. Вскоре мальчики-официанты поставили перед каждым из них чашку с бульоном. Самед обошел все столы, спрашивая туристов, нет ли у них претензий к организаторам обеда, а Вургун пошел с двумя парнями разъединять котлы, в которых запекалась рыба. Когда парни с Вургуном сняли верхний котел, аромат поджаренной стерляди заполнил внутренний двор. На решетке, уставленной в середине, нижнего котла, слоями лежали стерляди разной длины. Опытный повар, готовивший бульон, расчленял рыбины, готовил почти одинаковые порции и раскладывал их по тарелкам. Гости были в восторге от такой вкуснятины. Тихо полилась задушевная мелодия. Мальчишки-официанты для каждых трех туристов ставили один графин коньяка, емкостью полтора литра. Славяне, а это были в основном украинцы, русские, быстро разлили по бокалам коньяк и не посмаковав его вкус, не определив его аромат поспешно выцедили вино. Сидевшие рядом с ними англичане возмутились такому варварскому способу пить божественный напиток. Находившийся рядом Вургун перевел слова одного из британцев. В бокал налейте грамм пятьдесят коньяка, спрячьте его в ладонях, дайте ему согреться, подышите нежными волнами аромата нектара и только тогда пейте медленно, не торопясь, понимая, что такой незабываемый случай не скоро выпадет.
- Сейчас мы дернем еще по одной, чтоб душа утолила жажду, а потом будем пить как они: с толком и расстановкой, - шутливо заметил Семен.
Вургун перевел, англичане снисходительно посмеялись. Мальчишки начали разносить шашлык и салат из свежих огурцов и помидор. Самед и Вургун присели за стол, где сидел в одиночестве один негр.
- Не помешаем, сударь? - спросил Ахунов.
- Нет. Веселее будет.
Друзьям тоже принесли шашлык.
- По-моему на каждом шампуре мяса не менее трехсот грамм, - сказал Самед.
- Триста пятьдесят в хорошо зажаренном.
- Вкусный.
- Бараны в экологически чистой местности обитают, - пошутил Вургун. Оркестр заиграл танцевальную музыку. На теннисный корт выбежала группа подростков в национальных костюмах и начала с азартом танцевать. Один из персов сорвался со - стула и начал плясать вместе с мальчишками, туристы в такт мелодии хлопали в ладоши. Его примеру последовали два его земляка, турок и пять россиян во главе с Семеном.
- Слушай, Самед, не разнесут они тебе автобус по дороге домой?
- Видишь, у трех персов нет графина с коньяком и бутылки с шампанским и сухим вином не откупорены. Они трезвенники и если возникнет драка они, надеюсь, мне помогут.
Друзья доели шашлык, прошли на баскетбольную площадку и натянули канат для канатоходцев. Затем они сняли обувь, и надели короткие сапожки с мягкой подошвой и без каблуков. Они сняли свои куртки, свитера, отдали их мальчишкам. Музыка смолкла. На баскетбольной площадке появился Юсуф Коджар - высокий, сухощавый лет семидесяти старик с большой седой бородой. Он был одет в хорошо сшитый, дорогой темно-синий костюм, на ногах у него были мягкие сапоги, заправленные в галоши, на голове - богатая, новая папаха из серого каракуля, два друга подошли к старейшине селения, бывшего одновременно председателем артели и попросили благословить, игры.
- Да хранит вас аллах. Удачи вам дети.
По знаку Вургуна барабаны забили дробь. Самед и Вургун разошлись по концам баскетбольной площадки, взяли у подростков трехметровые балансиры из тисса и произнеся "Бисмилла" начали подниматься по канату навстречу друг другу под громкий рокот барабанов. Они шли медленно, делая два шага вперед, а один шаг назад. Оба молодых мужчины по одному разу подпрыгнули над канатом и благополучно продолжили путь. Наконец они встретились на середине каната, обменялись бабаласирами и стали опять таким же ходом возвращаться к началу пути. Когда они сошли с канатов барабаны умолкли, раздался гром аплодисментов. Персы побежали к канатоходцам, обнимали их, трясли им руки и восторженно произносили слово "пехлеван" богатырь. Вновь зазвучали дробь барабанов. По канату начал подниматься мальчик девяти-десяти лет в богатом национальном костюме. Одна из туристок - европеек подбежала к Самеду и гневно потребовала на английском языке запретить мальчику рисковать собой. Самед со смущенной улыбкой ответил ей: - Уважаемая госпожа, благодарю вас за сердечную заботу о благополучии канатоходца. Он уже второй год учится этому делу. Здесь высота каната всего пять метров над землей. Двадцать первого марта, если будет хорошая погода, он и его товарищи пройдут по канату на высоте двадцати метров. Представление будут давать на городском стадионе "Победа". Отдыхайте, не тревожьтесь.
На смену первому мальчику - канатоходцу по канату стал идти подросток лет тринадцати, неся на плечах небольшого барана. Он прошел дистанцию без шеста - балансира. Ловкость мальчика была вознаграждена громкими, долгими аплодисментами. В завершение состязания по канату прошел, делая вперед три шага и назад два шага хорошо сложенный юноша лет шестнадцати с большими серыми глазами. После его прохода канат собрали в бухту и участники игр подошли к деду Юсуфу. Каждому пацану старейшина от имени правления подарил видеомагнитофон, а Самеда и Вургуна отечески обнял и поцеловал. Украинцы тем временем напели музыкантам мелодию гопака и когда добились точного звучания стали плясать. Пока туристы с интересом смотрели на славян с азартом танцевавших гопак, аборигены сняли с козел обоих хороши поджаренных баранов. Повара быстро разделали их, а неутомимые мальчики быстро разнесли по столам новое блюдо. Самед и Вургун снова подсели к одинокому негру и тоже, как туристы съели жаренное мясо.
- Мы с тобой, брат, сегодня килограмма по два съели баранины, - сказал Самед.
- Без супа я не чувствую сытости - пошутил Вургун.
В половине первого Самед попросил Вургуна подать туристам чай, заваренный на цветах особых горных трав, помогающих людям в море, в небе, в вездеходах чувствовать себя спокойно, уверенно, без всякого дискомфорта. Чай подали, и Самед попросил туристов выпить его не менее одного стакана. После чаепития туристы минут пятнадцать гуляли в парке, а потом дружно сели в автобус. Все женщины, пожилые мужчины сидели, а двум десяткам молодых мужчин пришлось сидеть на ступеньках Мерседеса или стоять. В начале второго Самед вывел машину на автотрассу. До Баку было сорок минут езды при скорости шестьдесят километров в час. Все шло нормально. Славяне запели "Распрягайте хлопцы конив". Их поддержали немцы, негры, турки, которым эта мелодия, благодаря компанейству русских, украинцев была давно знакома у себя на родине. Благополучно доставив экскурсантов в гостиницу "Интурист" Ахунов отправился за интернатовцами.
- Тетушка Амине, - сказал Самед, куда занести продукты?
- Азиз Махкамович, вы слышали, что сказал этот полиглот? - смеясь спросила хозяйка гостеприимного дома.
- А что?
- Продукты привез. Видимо от старейшины селения и правления артели Памяти Парижской Коммуны.
- Богатая артель?
- С хрущевских времен она была миллионером.
- Они и теперь миллионеры, но не в монадах, а в долларах. А помощь оказана всем селением.
- Вот я и говорила почтенному Азизу Махкамовичу, что ты с пустыми руками из родного селения не вернешься.
- Вы - ясновидящая, тетушка Амине. Благодаря сердечному участию не одного десятка людей мы собрали для детей 3 500 долларов. Вот вам Азиз Махкамович гуманитарная помощь от селения Аю-Даг и артели Памяти Парижской Коммуны.
- Куда нам столько денег?
- Не живите одним днем, уважаемый Азиз Махкамович, - сказала Амине.
- Берите, - попросил Самед. А чтобы на границе к деньгам не прилепились таможенники вот вам законная, авторитетная защита на трех языках.