СКАЗКА О СПЯЩЕЙ ЦАРЕВНЕ

1

Снежная Королева появляется ровно в восемь. К этому времени я уже успеваю проснуться, сделать зарядку и умыться.

Пару минут Королева возится в тамбуре. Ума не приложу, что она там делает. Может, подправляет макияж. Или веником сбивает пыль с сапожек. Наконец, входная дверь с едва слышным перезвоном отползает влево, и Ее Величество переступает порог.

- Здравствуйте, Владимир!

- Здравствуйте, Мария-Луиза! - отзываюсь я.

Мы знакомы больше двух лет, и давно уже называем друг друга по имени, опустив титулы, звания и должности.

Она снимает меховую шапку, увенчанную островерхой короной, и аккуратно располагает ее на полке около двери. На ходу расстегивая шубку, проходит к камину.

- Что-то у вас сегодня жарковато, - замечает Королева и вопреки собственным словам, тут же усаживается в кресло у огня.

Я молча пожимаю плечами. В моей "келье" всегда постоянная температура плюс двадцать один по Цельсию вне зависимости от времени суток и смены сезонов.

Беленькую шубку Снежная Королева никогда не снимает - и не потому, что ей холодно. Я заметил, что Марии-Луизе просто нравится кутаться в меха, расположившись в мягком кресле.

- Чай или кофе? - задаю традиционный вопрос.

- Сегодня - кофе. Двойной "американо", пожалуйста.

По моей статистике, в двух из трех случаев Снежная Королева предпочитает кофе. Один к четырем это оказывается "американо".

Я отправляюсь к кухонному автомату готовить напиток, колдую над панелью управления и лишь украдкой поглядываю на Королеву. Сегодня она не хмурит черные стрелки бровок, а значит, вчерашняя вылазка на Олимп прошла вполне удачно.

На вид Марии-Луизе около тридцати. На белоснежной коже ни намека на морщинки. Прямой, с едва заметной горбинкой нос. Тонкие бледно-розовые губки, линия которых чуть подправлена почти бесцветной помадой. Волосы цвета вороньего крыла коротко острижены на затылке, и наполовину прикрыв небольшие раковины ушей, острыми клинышками уходят вниз, к скулам. Прямая строгая челка над бровями слегка удлиняет лицо, подчеркивая постепенно сходящиеся к подбородку линии щек.

У Марии-Луизы удивительные глаза. Когда она смеется, они становятся голубыми, как небо в солнечный и морозный зимний день. Если же Королева чем-то расстроена или озабочена, зрачки темнеют и напоминают стылое зимнее море, на котором вот-вот появятся первые островки ледяной корки. Сегодня глаза отливают голубизной, хотя и с легкой дымкой задумчивости. Королева в хорошем настроении и настроена на философский лад.

Кофе готов. Расставляю на тележке чашки, тарелочки с крекерами и гренками, розочки с малиновым, сливовым и брусничным вареньем и перемещаюсь к камину. Переставляю на столик снедь и сажусь в кресло напротив Королевы.

Мария-Луиза немедленно приступает к трапезе. Она твердо убеждена, что ее фигуре ничего не грозит, и поэтому не ограничивает себя диетами. Я же, напротив, стараюсь держать себя "в тонусе", и не злоупотребляю сладостями и вкусностями.

Жуя свежую выпечку и попивая кофе, Королева принимается за рассказ о вчерашней горной экспедиции. На северо-западном склоне Олимпа она нашла разветвленную систему пещер. Обширные пространства в камне связаны между собой ходами, по которым можно идти не пригибаясь. Во многих пещерах Мария-Луиза обнаружила разной высоты каменные пирамидки с округлым сечением.

- Владимир, мне кажется, что они выточены чьими-то руками, - заявляет Королева. Ее щечки заметно порозовели, голубые глаза посверкивают искрами. Мария-Луиза натура увлекающаяся.

- Вы только представьте себе, - с жаром произносит она. - Там, в каменной толще, живет цивилизация маленьких марсианских гномиков. По ночам из глубоких подземелий они поднимаются в пещеры и вытачивают эти пирамидки, по форме напоминающие конусы!

Я молча слушаю и пью кофе. Королева уже сбросила всю информацию о вылазке на Олимп на вычислитель базы и сгрузила геологические образцы в приемный контейнер. Пожалуй, после обеда стоит заняться подробным анализом добытых Марией-Луизой трофеев. Конечно, не для того, чтобы найти на них отпечатки ладошек "марсианских гномиков", а чтобы классифицировать и упорядочить увиденное и найденное.

После второй чашки кофе - "ах, Владимир, я без кофе совершенно не могу работать!" - Королева от научно-изыскательских отчетов переходит на светские темы и сплетни. Мария-Луиза откинулась в кресле в расслабленной позе, распахнув коротенькую шубку и закинув ногу на ногу. Одета она в снежного цвета свитер с вышитыми голубой вязью чуть ниже груди упряжками оленей, беленькие модельные джинсы и высокие белые сапожки с заостренными носками - ее повседневный походный наряд.

- Санта-Клаус намедни прислал открытку с Южного полюса, - доверительно сообщает она, покачивая ножкой. - Зовет на Рождественские праздники, обещает бал-маскарад и прочие развлечения. И, наверное, опять будет просить моей руки и сердца...

- Почему бы вам и в самом деле не устроить свою личную жизнь, Мария-Луиза? - изображаю на лице живейший интерес, хотя историю о жениховских намерениях Санты слышу уже, кажется, третий или четвертый раз.

- Вот еще! - фыркает Королева, картинно надув губки. - Никакого замужества! Владимир, я слишком дорожу личной свободой, чтобы взвалить на плечи еще и груз семейных обязанностей! И потом... А как быть с Морозом Ивановичем? Он, кстати, тоже прислал письмецо. Предлагает вместе встретить Новый год.

Сюжет с письмом от Мороза Ивановича по кличке "Дед", который вместе с внучкой Снегурочкой живет на Северном полюсе и регулярно донимает Королеву личными посланиями, тоже не нов. Дед Мороз и Санта-Клаус издавна конкурируют в сердечно-амурной сфере.

- Конечно же, Мороз Иванович старше Клауса, - в голос размышляет Королева. - Он простоват и наивен, но зато каков весельчак! И со Снегурочкой мы давно уже подружки!

Я подавляю зевок. Мне кажется, что Марии-Луизе просто нравится балансировать между двумя претендентами в мужья, не давая согласия ни одному из них. Вечное развлечение женщин - морочить головы кавалерам.

- Уж и не знаю, с кем праздновать, - озабоченно вздыхает Королева. - Нужно сделать выбор, но не хочется обижать ни Мороза Ивановича, ни Клауса...

- Милая Мари, а вы отправляйтесь к Санте на католическое Рождество, а к Деду Морозу - на Новый год, - советую я.

- Отличное решение, Владимир! - личико Марии-Луизы озаряется счастьем. - Спасибо!

Мы болтаем о всяких всячинах еще около получаса, пока Королева не вспоминает, что ей пора заняться программой исследований. Сегодня на очереди холмистый район на северо-западе области Сидония. Мария-Луиза начинает собираться.

- Кстати, сестричка передавала вам привет и сказала, что наведается сегодня вечерком, - сообщает Королева уже с порога.

Молча киваю и машу рукой на прощание. Анна-Жаннет - младшая сестра Снежной Королевы - появляется у меня по вечерам едва ли не ежедневно. Она приезжает на байк-вездеходе. Мы ужинаем при свечах, и Анна-Жаннет рассказывает о своей научной работе. А потом события могут развиваться по двум сценариям. По первому после ужина мы продолжаем беседовать, обмениваясь впечатлениями об увиденных видеофильмах и прочитанных книгах. По второму Снежная Принцесса два-три раза в неделю устраивает мне - как она цинично и откровенно выражается, - "сеанс практического изучения камасутры". До утра Анна-Жаннет никогда не остается - "Владимир, приличная дама всегда должна ночевать дома!", - и за час до полуночи, чмокнув меня на прощание в щеку или в губы, убывает в свой "дворец" - купол номер 16, расположенный в десяти милях от моей обители.

За стенами слышен нарастающий свист: авиачелнок Снежной Королевы отрывается от поверхности и выходит на полетный режим. Потом звук начинает удаляться и растворяется в тишине. Мария-Луиза отправилась в очередной научный круиз.

Складываю грязную посуду в моечный аппарат, надеваю виртуал-очки и отправляюсь в шлюз облачаться в скафандр. Настало время ежедневного обхода.

2

- Ваше Высочество, нам потребуется помощь, - товарищ министра междупланетных сообщений граф Земсков почтительно наклоняет голову.

- Батюшка телефонировал и просил вас принять, - киваю я. - Но Его Величество не прояснил мне суть вопроса...

Земсков не только высокопоставленный чиновник, но еще и довольно известный в научных кругах исследователь - доктор генной медицины, кажется. Как увязаны между собой генетика и космос, ума не приложу. Но в правительстве князя Воронцова случайных людей в министерских иерархиях не держат.

- Я вся внимание, - сажусь в кресло за письменным столом. Жестом указываю Земскову на место напротив. Молниеносно убираю в кожаную папку розовый лист бумаги - любовное послание от де Гийомара, моего парижского воздыхателя. Незачем товарищу министра хоть краем глаза узреть амурную переписку девятнадцатилетней царевны. С детства терпеть не могу околодворцовых сплетен.

- Как вам известно, Ваше Высочество, - начинает Земсков, - в июне следующего года Российская Империя и весь славянский мир будут праздновать четырехсотлетие правящей династии...

- Да, уж слышала! - фыркаю, не сдержавшись. Маменька все уши прожужжала: "Настенька, нужно срочно заказывать платья к торжеству! И украшения... Боже мой, детка, тебе же совершенно нечего надеть! Разве что прабабушкину диадему?"

- Министерство междупланетных сообщений готовило к этой дате старт первой марсианской экспедиции. В июне 2013 года космические крейсеры "Победоносец" и "Громовержец" должны были доставить полста представителей Российской Империи на Марс...

Конечно, я знаю об этом. О предстоящем на Красную планету научном десанте трубила вся мировая пресса. Его называли самым выдающимся событием космической эпохи после первого прорыва в космос князя Георгия Гагарина полвека назад и лунной вылазки графа Леонова и мещанина Макарова в конце шестидесятых годов минувшего века.

- Увы, но нашим планам не суждено сбыться, - на лбу товарища министра обозначаются морщины глубокой озабоченности. - Государственная Дума резко уменьшила финансирование проекта. Старт космических крейсеров пришлось отложить.

Я хорошо помню события годичной давности. Из-за вмешательства Северо-Американских Соединенных Штатов в религиозный конфликт в Палестине, мир оказался на грани термоядерного конфликта. Потребовались срочные дополнительные выделения финансов на закупку оружия для стран Военного Договора Славянского мира. Многие научные проекты в ближнем и дальнем междупланетном пространстве, задуманные Россией, были свернуты или отложены.

- В результате, - продолжает Земсков, - мы потеряли возможность осуществить масштабный замысел к юбилею династии. Более того, есть все основания полагать, что мы можем вообще утратить первенство и собственно в высадке на марсианскую поверхность. На конец 2013 года готовится экспедиция к Марсу Единой Германской Империи. Космическая канонерка "Дойчланд" может оказаться около Красной планеты на полтора года раньше нашей экспедиции.

Я вздыхаю. Несмотря на давние родственные связи, батюшка ни за что не согласится пропустить "немца" вперед. Тем более, в космических исследованиях, где Россия традиционно держится впереди планеты всей. Представляю гнев Государя-императора.

- Но мы нашли выход! - лицо товарища министра проясняется. - К четырехсотлетию династии решено отправить к Марсу грузопассажирский клипер "Смелый" с одним космолетчиком.

- И что, этот счастливец уже выбран? - я заинтересовано повожу бровью. Наверняка, военные и Академия Наук подобрали на роль космолетчика какого-нибудь молоденького поручика от авиации или ротмистра из ракетчиков. Имярек высадится на Марсе и будет немедленно произведен батюшкой в высшие чины с дарованием дворянства. Ну, а мне Его Величеством, наверное, предписано помахать белым платочком улетающему в космос герою со смотровой площадки стартового комплекса в Байкан-Нутеке.

- Решение по участнику междупланетного рейса уже принято, - глаза Земскова вспыхивают внутренним огнем. Он делает паузу и сообщает:

- Мы рассчитываем на участие Вашего Высочества!

- Изволите шутить, милый граф? - я не могу сдержать смеха. - Космолетчика, как мне известно, готовят к полету несколько лет, а я всего лишь штудирую предметы четвертого курса Ломоносовского университета! Или же вам нужен недоучившийся инженер-пластователь в сфере нанотехники?

- Отнюдь! Я не шучу, - энергично трясет головой товарищ министра. - Нами задуман весьма серьезный научный проект, Ваше Высочество. Позвольте объясниться?

- Да уж, извольте, - промокаю платочком кончики глаз. Давно меня так не смешили.

Земсков принимается за объяснения. И чем дольше я слушаю, тем яснее становится мне, что чиновники министерства междупланетных сообщений и в самом деле родили гениальную и крайне дерзкую по своему замыслу идею.

Клипер "Смелый" повезет на Марс огромное количество материалов для строительства научной базы, оборудование для исследований, обычных и нанороботов. А пилотировать корабль будет и в самом деле лишь один человек. Хотя можно ли его считать человеком?

- Мы собираемся в специальном биологическом отсеке за восемь месяцев полета ускоренно вырастить клон человека мужского пола, - говорит Земсков. - К моменту прилета он уже станет мужчиной в возрасте примерно двадцати лет. Перед высадкой его мозг будет снабжен информацией о предстоящей миссии и навыками междупланетного пилота. Этот искусственно выращенный космолетчик и окажется первым землянином на Марсе, первым россиянином, который ступит на марсианскую поверхность!

- Но, насколько мне известно, такой клон не может считаться полноценным человеком, - возражаю я. - У него не будет воспоминаний о детстве и юности... У него не будет человеческого сознания в полном смысле этого слова! Ваш приоритет в марсианских исследованиях будет немедленно оспорен теми же немцами. Или североамериканцами.

- Именно так, Ваше Высочество! - безоговорочно соглашается мой собеседник. - Поэтому мы собираемся перед посадкой на Марс снабдить клона не только знаниями, но и настоящей человеческой личностью!

Полная перезапись личности человека с одного мозга на другой - уже лет десять, как не проблема для отечественных ученых. Личность - или, если хотите, душа, - полностью переходит в новое тело. А старое впадает в кому, засыпает. При желании потом человеческое сознание можно вернуть обратно в прежний мозг. Все воспоминания, которые были получены во втором теле, при этом сохраняются. Но одновременно в новом мозге остается и некий слепок побывавшей в нем человеческой личности. Чем больше человеческое сознание присутствовало в новом теле, тем более "человечным" получается этот слепок.

Психологи считали, что если оставить личность в новом теле на несколько лет, слепок после обратного перезаписывания сознания уже можно будет считать полноценной человеческой личностью. Но провести многолетние исследования, чтобы подтвердить теорию, ученым не позволили: сначала запрет на "богопротивный" проект наложил Святейший Синод, а потом законодательное "нельзя" выдала и Государственная Дума. Иные же государства, - несмотря на все усилия, - так и не овладели пока технологией перезаписи личности.

- И этой личностью, которую вы собираетесь вписать в клона, должна стать я?

- Совершенно верно, Ваше Высочество! - Земсков радостно кивает. - Эту идею высказал ваш батюшка. С политической и общегосударственной точки зрения очень важно, чтобы к юбилею династии первым на Марс ступил не просто россиянин, а представитель правящего дома, особа царских кровей! Поэтому мы возьмем несколько ваших клеток и вырастим из них полноценную мужскую особь!

Ах, вот оно что! Судьба не сподобила батюшку и маменьку наследниками-мальчишками. Я вообще их единственный ребенок - так уж случилось. Вопрос о престолонаследии в государстве Российском нынче стоит чрезвычайно остро: то ли я, в конце концов, стану императрицей Анастасией Первой, то ли меня выдадут замуж за какого-нибудь европейского принца и уже он будет провозглашен Императором Всероссийским. Батюшка и правительство склоняются к первому варианту, Государственная Дума - ко второму. Конечно, папочке, чтобы упрочить свои позиции, выгодно послать меня на Марс. Пусть и не совсем обычным способом...

Политика, политики, политесы... Терпеть не могу всю эту мышиную возню!

Хотя... Гм, а приключеньице-то может получиться занятным... Все-таки первая на Марсе... И десять дней пожить в теле мужчины!

- Проект полностью безопасен, Ваше Высочество, - товарищ министра по-своему истолковывает мое подзатянувшееся молчание. - Даже в случае гибели клона при посадке, вам ничего не грозит. Сознание немедленно вернется в прежнее тело!

С аварийным возвратом все ясно. Но вообще-то перемещение личности из тела в тело невозможно без добровольного согласия человека. Если я откажусь, придется искать другого добровольца.

- Я согласна! - киваю и поднимаю взгляд на Земскова. Товарищ министра облегченно вздыхает и молниеносно промокает платочком пот со лба. Волнуется, однако. Наверное, и свою ставочку на мое участие уже успел сделать, шельмец. Коррупция и государственное мздоимство в России неистребимы. Откаты, отмывы, офшорные зоны...

- Кстати, милый граф, - одариваю Земскова лучезарной улыбкой, - а у этого гомункулуса мужского пола будет имя?

- Конечно! - губы товарища министра растягиваются в улыбке. - Его Высочество решил дать космолетчику свое имя!

- Вла-ди-мир, - произношу по слогам, словно пробуя имя на вкус. - Владимир Владимирович Романов...

3

Медведица Марья и Умка ждут меня примерно в двух километрах от базы, за покрытой снегом холмистой грядой.

Мои утренние трех-четырехчасовые моционы - лучшее средство поддерживать физическую форму. Есть, конечно, спортивный зал с тренажерами, бегущая дорожка и бассейн. Но разве что-нибудь может сравниться с неспешной прогулкой "на свежем воздухе"? Неярко светит солнышко в небе, снег поскрипывает под сапогами скафандра, легкий ветерок поднимает поземку... Красота!

- Ура! - орет Умка, едва я показываюсь на вершине холма и начинаю спускаться вниз. - Привет, Володька!

- Добрый день, Вольдемар! - Медведица Марья поднимает правую лапу и машет мне.

- Мое почтение, Большой и Малой Медведицам! - смеюсь я, спускаясь по склону. Холм не высокий, и спуск занимает едва ли полминуты.

- Я не Малая Медведица, а космический медведь, - недовольно пыхтит Умка и начинает выписывать круги вокруг меня, едва ли не катясь по снежному покрывалу.

- Ты не медведь, а пушистый охламон! - ворчит Медведица:

- Представляете, Вольдемар, вчера мерпа впервые высунула голову из воды. И что вы думаете, сделало это маленькое чудовище? Он на полном ходу рванул к проруби! Естественно, мерпа испугалась и скрылась!

Я хмурю брови и грожу Умке пальцем.

Мерпой - марсианской нерпой - я назвал похожее на земного тюленя существо, которое автоматический батискаф сфотографировал в подземном океане, открытом еще в первые недели моего пребывания на Красной планете. В холодных пучинах вод оказалась масса всякой живности - целый подводный мир. Но мерпы были самой интересной находкой: радиопрослушка зафиксировала их разговоры между собой, очень напоминающие "поскрипывание" земных дельфинов. А еще их передние плавники, если судить по фото, похожи на четыре длинных пальца, соединенных кожистой гибкой перемычкой. Причем большой палец едва ли не под прямым углом отходил от трех остальных. У меня разыгралась фантазия, когда я вообразил, что можно сотворить такими "рукоплавниками" на океанском дне. Роботы расчистили от марсианского грунта участок сто на сто метров, прорезали во льдах широченную прорубь и соорудили над ней купол - чтобы вода не испарялась от низкого давления в атмосфере и не застывала от минусовых температур по ночам. Медведице Марье и Умке я вменил кроме ежедневного обхода окрестностей базы еще и поочередное дежурство около проруби. У меня не было сомнений, что любопытство раньше или позже погонит мерп вверх по наклонному ледяному туннелю. И вот первый блин комом.

- Великий вождь всех медведей Ум только хотел подобраться поближе, - Умка принимается с виноватой миной на мордочке колупать лапой снег. - Я же не знал, что эта мерпа окажется такой трусихой!

- Впредь великий вождь Ум, - если еще раз увидит мерпу, - должен сказать об этом маме, - с легкой укоризной наставляю непослушного дитятю. - Спрашивается, для чего у великого вождя гарнитура для радиосвязи на шее?

- Приказ понял, господин станционный смотритель, - медвежонок становится на задние лапы, а верхней лапой отдает мне честь. - Могучий Ум больше не ошибется на охоте!

Я хохочу, а Медведица, ворчит, едва скрывая улыбку:

- Озорник, чистый разбойник!

Достаю из подсумка на поясе скафандра и откупориваю банки со сгущенным молоком: литровую - Умке, трехлитровую - Медведице:

- Вот, подкрепитесь...

- Ур-ря, вкуснятина прибыла! - оглушительно вопит Умка.

Пока мои медведи чавкают и вылизывают банки, я переписываю на жесткий диск встроенного в скафандр вычислителя данные с их дежурства за минувшие сутки. Умка все-таки умница: таки успел сделать добрый десяток вполне сносных фотографий улепетнувшей мерпы. На скользкой темно-серой морде марсианской животины хорошо различимы две округлые и чуть выпуклые блямбы почти черного цвета, разнесенные сантиметров на десять-двенадцать друг от друга. Почти наверняка это глаза. Вот интересно, зачем существу, живущему в темной толще инопланетного океана, органы оптического зрения? Или там, в глубинах, есть чему светиться?

Даю семейству Топтыгиных еще кое-какие наставления на следующие сутки и отправляюсь дальше.

Пока мы беседовали, небо затянуло легкими облаками. Наверное, сейчас пойдет снег.

Эх, снег-снежок, белая метелица...

4

- Высота десять метров, двигатель работает устойчиво, - сообщаю на Землю. - Зависание над поверхностью!

Представляю, как сейчас волнуются в центре управления полетом под Петергофом. Шутка ли: первая посадка на Марс пилотируемого корабля! Российского корабля!

Скорого ответа я не жду. Расстояние между Землей и Красной планетой сейчас таково, что ответный сигнал доберется до меня примерно через пять с половиной минут. А за это время "Смелый" уже вполне успеет сесть.

Огненные языки посадочных ракетных моторов лижут грунт Марса. Рыжее оплавленное пятно разрастается под днищем корабля.

- Я - "Сокол", - выдаю в эфир свой позывной, - приступаю к посадке!

Особенно-то и приступать не к чему: все посадочные операции выполняет бортовой вычислитель. Конечно, если что-то пойдет не так, я мгновенно возьму управление на себя и поведу "Смелого" на "ручняке". Но пока все идет как надо. Тьфу-тьфу, чтобы не сглазить.

Клипер взревывает двигателями и чуть кренится, но сразу же выравнивается. Переход на уменьшенный режим тяги состоялся и теперь со скоростью один метр в секунду корабль скользит вниз. Поверхность планеты за стеклом иллюминатора вспучивается и приподнимается. Словно поспевшее тесто лезет из кадки.

Пять... Четыре... Три... Два... Один...

Удар снизу, в спину. Визжат рессоры кресла-ложемента.

Толчок, еще толчок. Корабль дрожит. Какой-то металлический скрип снизу.

А потом наступает тишина.

Я окидываю взглядом панель управления. Индикация светится зелеными глазками, ни одного красного сигнала.

Гляжу в округлое окошко над пультом. Светло-оранжевое небо, бурый песок, усеянный мелкими камнями до самого горизонта. Левее окна медленно оседает грязно-красное пылевое облако.

Пальцем подправляю микрофон на шлеме и сообщаю далекой Земле:

- Говорит "Сокол". Клипер "Смелый" прибыл в порт Марс.

...Через три часа я в выходном скафандре спускаюсь на лифте в кормовую часть "Смелого". Десяток минут в шлюзовой камере - Земля должна дать "добро" на выход - и замки внешнего люка открываются. Сквозь округлое отверстие выбираюсь наружу. Стою на мостике и осматриваюсь.

Марсиан нет и в помине. Ни делегаций синекожих Аэлит с букетами местных цветов, ни треножников с тепловыми лучами. Ну, и слава Богу. Без местной публики как-то спокойнее.

Неспешно спускаюсь вниз по лесенке. Десять ступенек. На последней останавливаюсь. Рабочий перерыв на пять минут. Земля должна вдоволь налюбоваться человеком, который замер на пороге Красной планеты.

Наконец, в эфире сквозь треск помех пробивается голос:

- "Сокол", высадку на Марс разрешаю.

Я узнаю этот голос. Премьер-министр князь Воронцов изволили лично прибыть в центр управления полетом. Батюшка и маменька наблюдают за моей марсианской прогулкой из резиденции в Царском Селе. Нам предстоит побеседовать позднее.

Вот и все. Земное человечество добралось до Марса. Темно-бурый марсианский песок в шаге от меня.

Как это не удивительно, я совершенно не волнуюсь. Полное олимпийское спокойствие. Гм, тебе вырастили неплохие нервы, братец Владимир. Просто таки железные канаты, а не нервы.

Ну-с, с Богом... "Поехали!" - как сказал когда-то перед первым рывком в космос князь Гагарин.

Медленно опускаю правую ногу. Касание сначала носком, потом становлюсь всей стопой. Грунт по ощущениям твердый. Наверное, марсианский песок спекся во время посадки клипера.

"Смелый" сразу после посадки отстрелил две внешние телекамеры. Потом по рельсовым направляющим на Марс съехал мой маленький помощник - "марсоход". У него тоже есть свои "глаза". Поэтому сейчас за моим выходом следят сразу с трех точек. Телеоператорам на Земле остается только умело манипулировать "картинками", чтобы мировой телезритель мог созерцать меня во всех ракурсах.

- Здравствуй, Марс! Я пришел с миром, во славу России и всего человечества.

Опускаю вторую ногу на марсианский грунт. Медленно поворачиваюсь лицом к марсоходу - он главный в трио зрителей. Поднимаю руку и машу. Привет, Земля! Твой посланец на Марсе.

И пошло-поехало... Российский флаг разворачивается над просторами Красной планеты. Рядом устанавливаю голубое полотнище Лиги Наций.

Пауза в эфире что-то затянулась. С чего бы это?

Так-с, а что там у нас на очереди? Припоминаю программу выхода. Ах, да... Сейчас предстоит беседа с августейшим семейством. Тогда пауза понятна. Наверняка маман от избытка чувств бухнулась в обморок.

Хорошо Настеньке. Она сейчас спит сладким сном. А когда через недельку проснется, будет уверена, что высадка на Марс ей только приснилась. Очень реалистичный и со многими подробностями сон.

Настенька, Настя, Анастасия.

Она - там. А я - здесь.

Я - это кто? Анастасия или...

- Я - Владимир, - заставляю губы шевелиться без звука. - Романов Владимир Владимирович. И никого иного здесь быть не может!

5

- Здравия желаю, ваш бродь!

- И вам наше с кисточкой, Снег Метельевич!

Снеговик катит мне навстречу от дорожной развилки. Влево - метеостанция, направо - купола, корпуса, ангары. Стройка века, будущий марсианский город - Марсоград. Работа кипит: за минувшие после высадки два года я поочередно принял на базе семь грузовых кораблей, которые доставили строительную технику и все необходимые материалы для создания поселения землян.

Снеговик салютует мне метлой, словно держит в руках винтовку. Первый марсианский гвардеец на страже. Исправно несет службу по охране городского периметра.

Кроме охраны, Снег Метельевич занимается еще сбором и анализом метеорологических данных. А еще в мое отсутствие приглядывает за роботами на стройке. Не то, чтобы я опасался "бунта машин", но ушки на макушке все-таки держать стоит: даже наша умная-преумная, мудрая-премудрая техника иногда чудит. Месяца два назад у одного из роботов-экскаваторов случился программный сбой. Каким-то образом этот математический "боб" пролетел мимо внимания контрольного центра вычислителя базы. Экскаватор уже добросовестно начал рыть траншею прямо под центральный купол будущего Марсограда, когда появился Снег Метельевич и умело разрулил ситуацию.

- Как погода? - спрашиваю, остановившись и пожав протянутую руку стража и метеоролога.

Руки у Снеговика нестандартные - не тонкие веточки, которые обычно вставляют дети, когда лепят снежные фигуры, а полноценные конечности, даже бугорки мускулов обозначены. Зато все остальное - обычный снеговик. Три шара, уменьшающихся снизу кверху. На нижнем имеется шарнирное устройство, которое позволяет Снегу Метельевичу катиться, отталкиваясь от грунта косолапыми ногами. На среднем шаре расположены руки и едва ли не два десятка пуговиц-индикаторов. Верхний шар венчает классическое ведро. Правда, ведро это только по внешнему виду - у Метельевича внутри металлической "шапки" приемо-передающий комплекс для постоянной связи с метеостанцией и вычислителем на базе. На лице Снеговика две антрацитово-черные горошины глаз, оранжевый нос-морковка и вечно растянутые в улыбке губы.

- Погода стабильная, - докладывает Снег Метельевич. - Среднесуточная температура минус пять, осадков в ближайшие трое суток не ожидается. Ветер слабый, треть метра в секунду.

- Ладно, хватит! - останавливаю его. Оглядываюсь по сторонам:

- А что наш Змеюшка? Застрял где-то?

- Не извольте беспокоиться, ваш бродь! Задерживается он, - Снег Метельевич кивает в сторону заснеженных холмов на востоке. - Телеграфировал, что обнаружил нечто интересное! Но обещал быть с минуты на минуту.

Мы болтаем со Снеговиком о том и о сем еще некоторое время, когда снег на восточном склоне вспучивается и на свет появляется длинная, почти крокодильих размеров белая морда.

- Это я ползу, Владимир Владимирович! - скалит острые зубы Снежный Змей. - Скорость движения тела десять сантиметров в секунду. Стало быть, полностью я прибуду примерно через четыре минуты.

Змей почему-то убежден, что - кроме экстренных ситуаций, конечно! - вести разговор, не в полный размер появившись перед собеседником, - крайне невежливо. Поэтому мы со Снегом Метельевичем еще минут пять обсуждаем монтажные работы в Марсограде на предстоящие сутки, пока наш длинный друг полностью не выползает из холмов и не сворачивается кольцами на обочине дороги. Голову он держит вертикально, подпирая ее кончиком хвоста.

- Ну, майн либер, - говорю я, - что ты там надыбал в подземных кавернах?

Змей любит общаться на причудливой смеси немецкого и русского языков. У меня есть подозрение, что миниатюрная буровая установка, изготовленная в Германии по российскому заказу к марсианской экспедиции и бесследно пропавшая в глубинах Марса около года назад, была как-то утилизирована Змеем. К установке, помнится, прилагалось еще и руководство на немецком и русском языках.

Снежный Змей отвечает за все подземные исследования. Он способен зарываться в марсианский грунт на глубину до ста метров и может исследовать естественные внутренние полости внутри горных разломов.

- В трех километрах на восток от базы, на глубине десять с половиной метров обнаружил сеть подземных ходов, - Змей, наконец, перестает скалиться и становится сама серьезность. - Диаметр пятнадцать и шесть десятых сантиметров. Ходы извилистые, пересекаются друг с другом. Стенки очень гладкие. Настолько гладкие, что я даже заподозрил их искусственное происхождение.

- Так... И твое мнение?

Снежный Змей смешно морщит маленький лобик, шевелит мясистым кончиком носа.

- Ну, не знаю, Владимир Владимирович... Ходы свежие, анализ вещества стенок дает время их создания в пределах лет сорока, не старше. Может быть, какие-то марсианские кроты?

Гм, кроты, значит... У Снежной Королевы - горные гномики, вытачивающие пирамидки. У семейства Топтыгиных - мерпы с развитыми рукоплавниками. А у Змея - глубинные кроты. Ах, Марс мой, Марсище... А кое-кто из ученой братии еще пару лет назад считал его совершенно мертвой планетой.

- Я продолжу исследования, пройдусь осторожно вдоль ходов, - Змей почесывает темечко кончиком хвоста. - Может, и обнаружу что-нибудь занятное.

- Но только не в ущерб основной программе исследований, - наставляю я. - Не увлекайся. И чтобы крайне осторожно. Без шума и пыли.

- Земляным червячком буду скользить, Владимир Владимирович! - хихикает Змей. - Мышь спящая не проснется!

Бросаю взгляд на "Павла Буре" на левом рукаве скафандра. Полдень с четвертью. По расписанию скоро обед. Пора возвращаться на базу.

6

- Вы отлично поработали, Ваше Высочество! - граф Земсков довольно потирает руки. - Всего десять дней - а сколько сделано! Посадка на Марс, два суточных рейда по планете, развертывание марсианской базы! Все на Земле в восторге!

Изображение на экране четкое и яркое, с хорошей цветопередачей. Даже не верится, что расстояние между Марсом и Землей сейчас почти сто миллионов километров, и телесигналы пробегают его за пять с копейками минут - и это только в один конец.

Я молча киваю. Беседовать не имеет смысла. Если задавать вопрос, то ответа придется ждать едва ли не десять минут. Поэтому общение между мной и центром управления полетом сводится к монологам, разбитым на тематические блоки. Сейчас товарищ министра произносит приветственную речь по случаю выполнения мною программы десятидневного эксперимента.

- Сегодня ровно в двенадцать по санкт-петербургскому времени мы вернем ваше сознание обратно, - продолжает вещать Земсков. - Для этого вам нужно будет примерно за десять минут до полудня занять место в пилотском кресле и надеть шлем с психодекодерами. Вся процедура обратного считывания сознания займет не более ста секунд. Еще около пяти минут уйдет на перемещение сигналов через междупланетное пространство - и вы на Земле! К вечеру мы разбудим ваше тело, и вы окончательно придете в себя. Два-три дня придется провести под надзором в медицинском центре, а потом вас отпустят домой.

Товарищ министра делает паузу, собираясь с мыслями, и сообщает:

- Кстати, Ваше Высочество, вы установили абсолютный мировой рекорд по пребыванию сознания в чужом теле. До марсианской экспедиции максимальный срок временного экспорта личности человека составлял всего двое с половиной суток. Теперь - уже более десяти. Это еще одно выдающееся достижение и российской науки, и ваше лично!

Рекорд, значит...

За прошедшую десятидневку я вжилась в тело клона. Первые дни было особенно интересно. Что, прежде всего, может заинтересовать юную девушку в мужском теле? Вот именно, и не нужно делать вид, что никто этого не понимает.

На адаптацию мне милостиво дали одни сутки. А потом уже собственно началась марсианская программа: посадка, выход на поверхность, строительство базы. За неделю я привыкла ощущать себя Владимиром Романовым. Даже в некоторой степени почувствовала себя его матерью. Духовной, разумеется.

Гм, мама... Мамочка...

- Милый граф, - мой вопрос улетает в пространство, - а что будет с клоном после моего возвращения?

Ответ приходит через десять минут.

- Это тело нам больше не нужно, - с улыбочкой сообщает Земсков. - Мужская особь выполнила свою программу. Высадка человека на Марс зафиксирована как приоритетное достижение Российской Империи. Поэтому мы умертвим клон сегодня вечером, после возвращения на Землю вашего сознания. Для вечерней кормежки приготовлена порция еды с быстродействующим ядом.

Глаза графа сияют. Что ему какой-то клон мужского полу на далеком Марсе? Проект удался. Впереди - почести, деньги, награды...

Уже не слушая дальнейшие объяснения товарища министра, я закрываю глаза и расслабленно откидываюсь на спинку кресла. Не хочу тревожить Земскова и компанию его медиков-психологов, но последние двое суток со мной что-то происходит. Словно во мне проснулся еще кто-то. Очень странное ощущение: тело уже не только твое.

Что это? Как объяснить? У клона прорезалось сознание? Мой слепок в чужом мужском теле начал жить собственной жизнью?

Но этому телу в его нынешнем виде двадцатилетнего юноши - всего две недели отроду. Какое может быть сознание у четырнадцатидневного клона?

Чепуха...

Мысленно собираю себя в комок: вот я, - Настенька, Настя, Анастасия, - а вот оно, тело. Живое, но без сознания. Только слышно, как размеренно стучит сердце: тук, тук, тук, тук.

Собираюсь открыть глаза, но где-то в пространстве, на самой границе мироздания, вдруг совершенно ясно слышу: "Ммм... Мма... Ммам... Ма-ма..."

Горячая волна бьет в лицо, а сердце ныряет в ледяную прорубь.

Показалось?!

"Мма-ма... Мама..."

Срываюсь и скольжу в пустоте чужого тела.

Я - Анастасия. Я выполнила марсианскую миссию и собираюсь домой. Здесь нет никого, кроме меня.

"Мама..."

О Господи! Это же...

Мой брат... Володенька...

Еще совсем маленький. Кроха, ребеночек.

Но он десять дней был моим вторым "я". Жил полноценной взрослой жизнью.

Его сознание "включилось". Не знаю, как и почему. Может быть, все дело в десятидневке, в этом пресловутом рекорде "экспорта сознания"? Не знаю.

Ему плохо и одиноко. Он понял, он уже знает, что вечером его ждет что-то страшное, черное, холодное. Вечность небытия.

Он жмется ко мне, пытаясь найти в моем сознании хоть частичку теплоты, частичку надежды и любви.

И я отвечаю ему. Всем, чем могу. Всей моей женственностью и человечностью.

Он радостно тянется ко мне, лучится теплом и светом. Маленькое Солнышко.

Как же я могу его оставить?

Открываю глаза. Земсков по-прежнему что-то нудно вещает с экрана.

Несколько минут отрешенно слушаю товарища министра, совершенно не понимая, о чем он говорит. А когда граф, наконец, делает паузу, четко и громко сообщаю батюшке-императору, Российской Империи и всему земному человечеству:

- Я остаюсь в этом теле!

Мы остаемся.

7

В шесть пополудни очередной сеанс связи. Встречаюсь с батюшкой. "Еженедельная встреча Государя-императора с дочерью и сыном" - так этот пункт именуется в расписании на сегодняшний день. Маман приходит поболтать со мной много реже. По-моему, она до сих пор не может осознать, что в одном теле живут двое ее детей - дочь Анастасия и сын Владимир.

Батюшка - умница. Чтобы лишний раз не травмировать свою и мою психику, он обращается ко мне исключительно как к мужчине. И это правильно: именно Владимир Романов сейчас живет и работает на Марсе. А юная царевна - Анастасия Романова - спит в больничной палате и проснется только тогда, когда ее брат вернется на Землю. Целиком - и сознанием, и телом.

- Здравствуй, Владимир!

- Здравствуй, отец, - говорю в ответ.

Ему нравится, когда я так его называю. За два года общения с батюшкой я уже успел это заметить. Они с маменькой всегда мечтали о сыне - будущем наследнике престола. Но сначала на свет появилась Настя. А потом родился мертвый мальчик... И врачи сказали маме, что она уже не сможет рожать.

Поэтому когда Анастасия, оказавшаяся в моем теле два года назад, приняла решение оставить свое сознание на Марсе и вернуть меня на Землю уже полноценным человеком, оба родителя испытали настоящий шок. Сначала дружно уговаривали сестричку переменить решение, а потом поняли, что через несколько лет у них появится сын - плоть от плоти, кровь от крови. Ведь фактически мы двойняшки с Анастасией. Конечно, физически я появился на двадцать лет позже. Но у нас с сестрой общие воспоминания - детства на Земле и молодых лет на Марсе. Словно мы всегда жили рядом.

Правда, мы договорились заблокировать часть памяти друг от друга. Мне совершенно незачем знать девичьи секреты Настёны. А ей - вовсе ни к чему чувственные впечатления от моих интимных "акробатических этюдов" с Анной-Жаннет.

Государь-император, конечно, не слышит моего ответного приветствия. Сигнал долетит до Земли через три с небольшим минуты. Батюшка продолжает говорить:

- У меня хорошие новости. Святейший Синод единодушно принял решение крестить тебя под именем Владимир - по православному обряду, сразу после возвращения на Землю.

Я улыбаюсь. Свидетельство о рождении мне выписали, как только Настя приняла решение оставить сознание на Марсе. Чтобы убедить Синод и Патриарха Алексия Третьего в том, что я все-таки человек, а не "психологический Франкенштейн" и не "исчадие ада" потребовалось два года. И моя трехчасовая беседа с Патриархом наедине полтора месяца назад.

- Вчера Государственная Дума внесла изменения в закон о престолонаследии, - голос батюшки дрогнул. - Официальным наследником престола теперь являешься ты.

Его глаза сияют. Отцу еще нет и пятидесяти, ему царствовать и царствовать - дай, Боже, долгих лет жизни. Но теперь он твердо уверен, что когда-нибудь передаст скипетр и державу в руки сына - Владимира Владимировича Романова, Владимира Второго.

- И еще. В канцелярию на твое имя, поступило предложение от сообщества "крымцев". Они пишут, что были бы рады видеть тебя в своих рядах, - батюшка не может сдержать улыбки. - Надеюсь, ты знаешь, кто такие "крымцы" и что они сделали для нашего Отечества?

Еще бы не знать! Сообщество "Крылья Империи" возникло ровно сто лет назад, летом 1913 года. Своей целью организация ставила практическое содействие становлению России как мирового государства - сверхдержавы, как сейчас принято говорить. В бурную осень 1917 года именно "Крылья" помогли генералу Корнилову разогнать болтунов из Временного правительства, пересажали марксистов-ульянистов и прочих социал-террористов, провели Всероссийское Учредительное собрание и на законных основах восстановили монархию в России. Сокращенно "Крылья Империи" сначала именовали "крыимцы", а позднее редуцировали до "крымцев". Всероссийское общество открыло свою официальную штаб-квартиру в Крыму, - в каком-то небольшом поселке на полпути между Алуштой и Ялтой, и каждый год устраивало в октябре - в годовщину событий 1917 года - очередной слет своих членов. Состоять в рядах "крымцев" было почетно и ответственно. Из Императорской Семьи такая честь была оказана только моему батюшке, Владимиру Первому. А теперь вот и мне. Авансом, наверное.

- Спасибо, отец, - смеюсь в ответ. - Действительно отличные новости!

...На Марсе сумерки наступают быстро. Звездные россыпи бриллиантами рассыпаются по небу.

Больше всего я люблю смотреть на крупную звезду с едва заметным голубоватым окрасом. Это Земля.

Когда мы - Анастасия и я - остались на Марсе, труднее всего пришлось первые полгода. Я активно рос и познавал мир. А Настя работала как ломовая лошадь. Почти все, что сейчас есть в моем распоряжении, сделала она.

Это она - уже практически сложившийся инженер-нанопластователь - из сонма мелких нанороботов создала Снежную Королеву Марию-Луизу и ее сестру Принцессу Анну-Жаннет, Медведицу Марью и Умку, Снега Метельевича и Змея. Ну, и всех остальных тоже: Деда Мороза со Снегурочкой, Санта-Клауса, Герду и Кая. Роботы должны исследовать Марс. Так почему бы не придать им облик сказочных персонажей?

И еще... Кино, книги, связь с Землей - все это, конечно, хорошо. Но нужны хотя бы псевдоживые собеседники, чтобы не свихнуться от одиночества в марсианской пустыне.

Управление всеми искусственными существами обеспечивает вычислитель базы. Он же создает "снежные просторы" на Красной планете. Мне только остается не забывать надевать под скафандр виртуальные очки, чтобы воочию увидеть сугробы, поземку и ледяные сосульки.

Через шесть месяцев после начала работы на Марсе Настенька ушла в "спящий режим", предоставив тело в мое полное распоряжение. Проснется она только после нашего возвращения на Землю.

Крейсеры "Громовержец" и "Победоносец" уже на полпути к Марсу. Через три месяца Вторая марсианская экспедиция высадится на просторы Красной планеты. Сто дней будут вестись научные работы и дооснащение Марсограда необходимым оборудованием. Потом "Победоносец" на орбите и тридцать человек на поверхности Марса останутся дожидаться Третьей экспедиции. А "Громовержец" и двадцать один член его команды - в том числе и я - полетят к Земле.

Значит, примерно через полтора года я вернусь домой. В свой дом, который хорошо помню, но в котором никогда не был.

Часто думаю о том, какой будет жизнь там, на Земле.

Конечно, я и Настя окончательно разделим наше общее сознание. И спящая царевна Анастасия проснется.

Меня, разумеется, ждет политическая карьера. Тут все предсказуемо и понятно.

А вот Настя... Точно знаю, что эта егоза сидеть дома не будет.

Какая там нам очереди следующая планета на освоение российской космонавтикой? Венера? Думаю, в составе первой экспедиции найдется местечко для молодой дамы с дипломом нанопластователя и большим опытом участия в междупланетных полетах.

Можете представить парящие в венерианской атмосфере базы и города, рукотворных крылатых драконов и порхающих среди облаков наноэльфов, одетых в разноцветные скафандрики?