Маленький, потерянный на карте, городок посапывал точно младенец в своей колыбели. Жизнь замерла на ночь, чтобы на завтра зашевелиться вновь как потревоженный муравейник. Медленно словно нехотя оседали на землю осенние листья в парке. Где-то шёпотом бранясь в окно, лезли воры. Жизнь как жизнь, обычного города. Осенний дождик, частый гость, обмыл мостовые и наполнил, уже было пересохшие лужи. Небо давно закрытое смотрело сквозь разрывы туч, блестя россыпями звёзд.
А в глубине трущоб, в старой покосившейся хибаре, под звон грязной посуды и гомон пьяных голосов, играла мандолина. Незамысловатая мелодия, с потёртых струн, с грязного грифа в слабых изморенных голодом руках. Грустная, с примесью боли и раскаяния...
***
О вечность, как же ты привлекательна для смертных, и так же отвратно для тех, кто познать тебя смог. Вечная жизнь, вечная гордость и чеславие, вечная игра. Эта вечность, с каждым веком, ещё с большим остервенением вгрызается в мою душу, пожирая её. Она как червь в сочном плоде, что истлевает его. Хотя как может истлеть то, чего просто не может быть. Душа-это творение изобретательности смертных, ищущих свою долю вечности. Для нас, богов, душа такая же сказка, как колесо Сансары. Рождаться богу вновь и вновь, абсурд, он так же небесного творения. Как и люди, домашние животные, прикованные к нам своей смертностью. Игрушка в руках скучающих богов, вечность цепи переходов. Как же был пуст мир, когда его ещё не населяли эти, так похожие на нас, своих творцов, создания. Так же похожи, как и отличны.
Кружка давно опустела, и мысли бежали чередой от дна потёртого стакана. Да, невесёлые. Сегодня пятьдесят столетий, как существую я. Долго...Миг, вначале вечность, это сказка, тебе кажется, что сможешь, что-либо изменить, а потом становиться, так всё равно...
Улыбающийся трактирщик, с вечно грустным и извиняющимся взглядом, закрыл дно кружки от меня струёй эля и извинившись глазами снова убежал к другим, не в меру трезвым гостям.
Я улыбнулся...
***
Песня лилась, обтекая столы, погружаясь в бокалы, и залетая в умы. Но там встретившись с парами алкоголя не держалась, и вылетала вновь в поисках благодарных умов. А человек всё играл, и так же пел, а в глазах его мерцал слабый огонёк азарта, забытой давно надежды...
***
...Я...
Интересный вопрос, а кто я? Погружённый в себя, сбежавший из небесных чертогов великий, грозный, могущественный бог? Или языческий божок, затравлено ищущий интереса в своём существовании? Я больше склоняюсь, ко второму. Почему? Не могущественный. Игра. Мы не могущественный, всё, что у нас есть это вечность. А всё могущество кончилось в акте творения людей. Да и какая разница, могущественный или какой-то там другой, проблема, ВЕЧНЫЙ. Вечный в своей скуке, вот факт, а остальное так жом...
О, боги! Как же трудно быть богом.
Вечность, это страшнее болезни. Вечность это благодать? Нет... Смерть вот истинная ценность и странно, что смертные её не ценят. Хотя как могут они ценить, старуху, в свой не долгий век. Им просто не дано её познать... Хммм похоже мой стакан опять опустел...
***
Он не играл всю жизнь. Но странная мечта, что родилась много лет под кроной дуба, жила с ним вместе. Как и память о той, с кем он был способен мечтать, лёжа под сенью вечности. С тех пор прошло не одно десятилетие, а он как мальчик помнит её, вкус её поцелуев. Она ушла, как время сквозь пальцы. Сквозь плотно сжатые пальцы... И осталась мечта, петь серенады под её окном, просто петь для неё...просто для неё...
***
Интересно, что это за человек так искусно играющий, пробивающий слезу, у слушающих его если бы были те кто его слушал. Их нет и эта мелодия сейчас и здесь просто звук, чтобы придать хоть каплю праздничного вида упившихся людей... Поднял руку подзывая его, тот не понял. Лишь улыбнувшись заиграл с новой силой, радуясь, что есть кто-то его слушающий. Поднял руку вновь, а он лишь улыбнулся. И только на третий раз он понял и, виновато пряча глаза, подошёл...
***
О похоже здесь не всё так плохо, кто-то слушал его, и был трезв. Уникум в подобных заведениях. Люди приходят сюда, что бы упиться, дешево и в сани, а не слушать игру, какого-то голодного музыканта. Он заиграл, упиваясь слушателем, как манной небесной. Слава, внимание даже одного человека кружит голову и заставляет ИГРАТЬ. Он снова поднял руку, зачем, что он хочет. Музыкант виновато глянул на лежащую у его ног металлическую кружку. Пустую. А затем поднял на слушающего, закутанного в плащ человека. Стоит ли? И лишь когда тот поднял руку в третий раз, человек решился...
***
Он подошёл...
--Добрый вечер, неплохая игра,-- улыбнулся я. Играл он действительно не плохо, должен признать, неплохо для человека.
--З-здравствуйте,-- прошептал подошедший, робко с некоторой дрожью в голосе. Похоже, голод таки убил в нём решительность.
--Я конечно могу ошибаться, но мне кажется вы, что-то хотели рассказать...-- и только я закончил как в его глазах зажглась какая-то искра, зажглась, а затем потухла.
--Зачем, мне голодному музыканту рассказывать, что-либо вам, мой господин. Да и, что я могу вам рассказать. Как холодно спать в подворотне или какие мерзкие на вкус отбросы? Зачем вам, это знать?-он откинул рваный плащ, и на поясе у него оказалась бутылка, сорвав её, он поставил на стол.-Я ничего вам не смогу рассказать, а вот она сможет.
Он развернулся и пошёл к выходу из кабака...
--Стойте, может я могу для вас, что-то сделать? Деньги?-мой голос догнал его уже в дверях.. Он обернулся, и снова этот блеск в глазах. И снова он потух, на лицо выплыла улыбка.
-- Вы не сделаете этого даже из благодарности, простите...-- он развернулся и, сделав, шаг и остановился, с моим кинжалом под лопаткой. Нет я сделаю о чём вы просили. Я не видел падения, лишь заметил как он повернулся с благодарной улыбкой.
Так, что у нас тут, я посмотрел на бутылку. Обычная, средней паршивости стекло и форма, лишь пробка странная, с печатью "Солнце"...
Я открыл её...
***
Я открыл её...
Я открыл глаза...
Это был снег, нет песок, нет труха. Это была труха, закручивающаяся смерчиками и устилающая всё ковром. Только труха, только пыль...
-- Чего тебе нужно, смертный... Я почтён, что уже и боги стали чего-то желать.-голос шёл отовсюду, как бы рождаясь вокруг меня.
-- Ты кто такой? И где ты?-о чуда мне стало интересно.
--Я ни, кто и ни где, я что-то стоящее выше имени и положение, я Исполнитель для тебя, бог.-ни тени эмоций в голосе, сухой как песок...-- давай желай и не задерживай моё внимание...
-- А если не пожелаю?
-- Ты умрёшь!-произнёс бесцветный голос. И я засмеялся, смех с истосковавшейся радостью срывался с моих губ, растворяясь в трухлявой пелене.
-- Ты мне не веришь? Странно... Не волнуйся я смогу убить бога. Жить без желаний не стоит, это пустая жизнь...
Не тебе решать, неизвестный, не тебе. Как же хочется отказаться, но этот интерес, давно такого не было. Интерес...
-- Ладно, не буду томить, я хочу стать сильнее всех богов, получить власть над миром, творить и уничтожать, быть альфой и омегой всего!
Мир потемнел...
***
Темно, тесно и душно. Наверное так ощущает себя Мировое Существо, познавшее мощь вселенной, способное управлять звёздами... БОЖЕСТВЕННОЕ существо...
Раздался стон...
Маленький, потерянный на карте, городок посапывал точно младенец в своей колыбели. Жизнь замерла на ночь, чтобы на завтра зашевелиться вновь как потревоженный муравейник. Медленно словно нехотя оседали на землю осенние листья в парке. Где-то шёпотом бранясь в окно, лезли воры. Жизнь как жизнь, обычного города. Осенний дождик, частый гость, обмыл мостовые и наполнил, уже было пересохшие лужи. Небо давно закрытое смотрело сквозь разрывы туч, блестя россыпями звёзд.
Таких городков на карте не один и не два их сотни и тысячи...
И в глубине каменного особняка под стон и крик рожала роженица. Вот она вскрикнула вновь и затихла дав новую жизнь на землю.
Мою...
-- Интересно...-- сказал я, но мир услышал лишь крик, первый крик отнюдь не маленького ЧЕЛОВЕКА...