Аннотация: Фанфик к спектаклю Театра Геннадия Чихачева "Анна Каренина"
В фанфике, "Свидание в Булонском лесу", я упомянул, что сотрудник, известного, но непоименованного Московского музыкального театра, Николай, продумывал вариант изготовления новой Машины времени, для глобальной межвременной операции - "Спасти Анну Каренину", и этот проект ему удался...
На станции Обираловка уже неделю царила тихая паника... Поездные бригады отказывались через нее ехать, городовые не подходили к железной дороге ближе, чем на двести сажень.
Неизвестные партизаны из "Отряда имени Василисы Кожиной" минировали пути, вокруг Обираловки, и глумились над паровозными бригадами, выводя их в лес, привязывая к деревьям и ставя перед ними штоф Очищенной.
Ну а когда на станцию прибыл сам граф Толстой, паника стала совсем громкой, и вот почему...
Городовые искали указанного в ориентировке, маленького старичка с мешком, и когда появился Лев Николаевич, он стал естественно звездой сезона, тем более что у альгвазилов, особенное подозрение вызвал том "Анны Карениной" под мышкой у маститого писателя, причем каждый раз, когда он снимал валенки и начинал ходить босиком, или совершал обратное действие, городовые снова и снова требовали у него пачпорт, и это графа жутко бесило. В конце концов, когда граф по обыкновению поймал и стал гладить по головке местного мальчика, и к нему опять прицепились городовые, то тут уже поручик артиллерии в отставке Толстой не выдержал, и воскликнув: "Il faut le battre le fer, le broyer, le pétrir...", достал затрофеенный еще в Севастополе двенадцатизарядный револьвер Лефоше и выпустил в воздух весь барабан, после чего городовые рассосались по кустам, на станции Обираловка началась уже настоящая паника, а Лев Николаевич, страшно расстроился и уехал в Баден-Баден, играть в рулетку с Григом и Достоевским (Григ как раз вернулся туда из Константинополя, поправить нервы после очередного приключения*). Что кстати было как раз на руку некоему жандармскому ротмистру из Петербурга, под личиной которого, выступал наш старый знакомый Николай. Он построил таки новую машину времени и прибыл в XIX век, дабы спасти Анну Каренину.
Партизаны, терроризирующие Николаевскую дорогу, были добровольцами из его театра, причем Василиса Кожина была как настоящая, но даже лучше, но и конечно красивее и моложе своего прототипа. Она ходила в очень идущем ей стилизованном костюме сафари-амазонка и развлекалась стрельбой из Маузера, по паровозным прожекторам, метко сшибая с них фуражки. Это была естественно та самая Алена, которая терроризировала в Париже кардинала своими куплетами, а позднее в Вене разогнала оркестр, за неправильно взятое пиццикато.
А Николай бдительно следил за Анной Карениной, которая поселилась в гостинице и каждый день ходила на вокзал в тщетном ожидании паровоза. И ждала она, ждала, пока не дождалась...
У партизан кончилась водка, и один паровоз таки прорвался на станцию. Кручинина спешила на спектакль в провинциальный театр, и никто не смог ей отказать, (цыган Илья поехал за машиниста, несколько волков из "Плахи" за паровозную бригаду, а Шмага за кондуктора).
Анна с надеждой двинулась к путям, но ротмистр Николай отважно преградил ей дорогу, и потребовал предъявить водительские права. Пока Анна пыталась понять, что от нее хочет этот странный жандарм, вокруг паровоза завертелись события...
Партизаны таки смогли взорвать рельсы и нейтрализовать поездную бригаду (предложив ей самогон из заначки, под хорошую закуску, из Кулинарной книги Сварога "Суп из топора").
Алена лихо расстреляла прожектор паровоза, и запудрила мозги Кручининой, объяснив, что ее путь лежит совсем в другую сторону, а проезжавшая мимо Огудалова, взяла Кручинину и Шмагу в свою коляску. Захлопали пробки шампанского и компания распевая "А я шальная императрица", скрылась за околицей. За ними увязалась бричка, в которой ехали Чебаков и сестры Пижоновы с четвертью самогона, в сопровождении цыгана Ильи на коне Ильи Муромца.
Анне Карениной надоели все эти приколы, и она уехала в Москву сдавать на права, где и осталась жить...
Пока однажды весною, в час небывало жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах, не появились два гражданина. Но это уже совсем другая история...
P.S. Особенно обрадовался окончанию диверсий на железных дорогах Левин, которому эта суета мешала косить (партизаны сперли у него три косы и ящик Смирновки).
*http://samlib.ru/editors/c/chekmarew_w_a/02grig.shtml
![[]](/img/c/chekmarew_w_a/spasenieannykareninoj/spaseniekareninoj.jpg)