Встал, проснувшись в вагончике. Все трудодни
просчитал. Да остатки сырой простыни
на портянки порвал. Сунул в рот беломор.
Сунул ногу в прогар.Да подался на двор.

Врывал зуб у Креста. Крысу зырком ругнул.
Прорычал "красота". Да подался в прогул.

До села довела вдоль протоки тропа
там в селе - добела, до рубля,  от пупа...

От сельпо - до управы - бугра костеря
телогрейку сорвав, разорвав прогаря
о корявый забор,казанки раздробив
о кирпич, раскупорив другую, разлив

на двоих,  не дождавшись другого, один
не управившись, вырвав наощупь седин
из кровавого месива сальных волос,
под фуражку упрятанных, высморкав нос

перед крепким завгаром - рябым кержаком,
рыскнув между ресниц проржавелым зрачком
из щербатого глаза, прищуривши рот,
прохрипев преприветливо - здравствуй, народ,

огрызнувшись на грузное "здравствуй и ты"
искромсав коромыслом крапиву, хрусты
раскидав по продмагу, примерив картуз
перекрасив рассолом растрёпанный ус

из привычного грязного в рыжую масть,
ухитрившись купить, исхитрившись украсть

распечатав конверт, разорвав, прочитав
распоясавшись, вверх по проулку, нарвав
по дороге ромашек, пробравшись рекой 
(старым руслом реки) до управы сплавской

щерясь в створку окна в пол-разбитого рта,
повернув (завернула жердяйка, верста)
до протоки добрёл, у баркаса корму
просмолил, простудил просмолив, то тюрьму

то суму проклиная, крестяся на дом
с куполком, оттолкнувшись от дамбы багром
переплыв на ту сторону, прополоскав
морду в пресном, черёмухи сдёрнув с куста в

недырявый карман - тот, что справа, раскрыв
партбилет, разглядев погорбатей обрыв
разглядев там на фото в брехне и серпах
то ли верность и преданность, то ли не страх,

а задорную смертность, покорность,  сронив
под уже прорифмованный нахер обрыв
этот сраный партийный проклятый билет 
в неизвестно куда, раздобыв сигарет

из-за уха, распыхав сырой табачок
покурив, раздавив пятернёю бычок,
наверняк растоптав в рыжеватом харчке
(от пожара: опилок кругом, как в торчке -

уж простите, товарки, за грубость - дерьма)
просипев-проскрипев хриплым горлом  "эх, ма"

приподнялся с трудом да побрёл напролом
на бульдозерный рёв, костеря бурелом
до рабочей деляны, вагончик нашёл
внутрь по чуркам крылечкообразным зашёл

без матраса на панцирной сетке уснул,
завернув своё тело в тряпьё, завернул

в своё тело огрызок, обрывок души,
прошептал ей - как вырвешься прочь - напиши
до чего ж вечера на мулю хороши.