Аннотация: Это не критика в обычном смысле (хотя хотелось бы написать про Мельникова побольше - он того заслуживает), просто дублирую сюда свой комментарий, чтобы не забыть...
Написать этот комментарий меня заставила "Краткая справка" С.А. Венгерова, размещенная на этой же странице: http://az.lib.ru/m/melxnikowpecherskij_p/text_0040.shtml
Безусловно отдавая должное таланту Мельникова, С.А. Венгеров, тем не менее, довольно много места уделяет критике его основного творения (благодаря которому, собственно, имя автора и заняло достойное место в весьма почетном ряду наших замечательных писателей 19 века): книг "В лесах" и "На горах". На мой взгляд, критика эта в большой мере несправедлива и может ввести читателя, особенно только приступающего к ознакомлению с произведениями Мельникова, в заблуждение. Поэтому хотелось бы представить, хотя бы в качестве альтернативы, несколько другой взгляд на эти книги - надеюсь, что это поможет кому-нибудь хотя бы начать чтение (чему, опять-таки по-моему субъективному мнению, предисловие Венгерова никак не способствует), а дальше - как сложится...
С.А. Венгеров упрекает автора в том, что он вставляет в повествование "...длиннейшие эпизоды... загромождавшие рассказ"; находит "длинными и ненужными" многочисленные рассказы и описания, как будто действительно не имеющие прямого отношения к развитию действия и ничего не добавляющие к психологическим портретам героев. В целом, критик признает ценность только за первыми двумя частями "В лесах", почти полностью отказывая в таковой остальным книгам, и заключает, что "Рассказы Печерского не дают ключа к пониманию внутренней сущности такого огромного, глубокого движения, каким является раскол".
Полагаю, что все эти упреки вызваны попыткой смотреть на эти произведения как на обычную беллетристику: в этом случае, действительно, возникает желание и подсократить "ненужные" эпизоды, и убрать пространные вставные рассказы и описания, якобы ничего не добавляющие к основной линии повествования... Думаю, однако, что гораздо полезнее было бы несколько изменить точку зрения и рассматривать эпопею Мельникова скорее как литературно оформленный вариант народного сказа, былины: тогда будут уместны и длинные зачины (так напоминающие с детства знакомые каждому из нас начала сказок: "За горами, за лесами, За широкими морями, Не на небе - на земле Жил старик в одном селе..."), и повторяющиеся описания обрядов (казалось бы, читатель уже знает, например, какие поклоны и метания положены по уставу в различных случаях, однако автор не устает вновь и вновь напоминать о них, причем, как правило, в одних и тех же словах - весьма типичный момент в народных сказках); вполне гармоничными окажутся и длинные параллельные повествования, и описания природы, и рассказы о местных обычаях, и многочисленные молитвы, песни и обрядовые тексты, приводимые автором часто и практически полностью (совершенно излишний и даже неуместный прием в беллетристике!). Народный сказитель не рассказывает отдельные увлекательные истории, напротив - в своих длинных неторопливых речах он создает некий, во многом сакрализованный, мир, особую вселенную, универсум, где все на месте и нет ничего лишнего: как из песни нельзя выкинуть ни слова, так и из былины нельзя удалить "лишние" и якобы ненужные места. Читатель (а возможно, и слушатель - ибо вполне можно представить себе рассказы Мельникова в устном исполнении какого-нибудь древнего старика, сидящего поздним вечером на лавке у печи в окружении внимательно слушающих его односельчан) постепенно погружается во вселенную, созданную автором, именно благодаря таким приемам, явно посторонним и даже вредным для беллетристики, но абсолютно уместном в эпическом, сказовом пространстве, стремящемся с воспроизведению не мозаичной, но универсальной картины мира...
Книги "В лесах" и "На горах" никоим образом не скучны, напротив - весьма увлекательны и захватывающи (не говоря уж о богатейшем этнографическом материале, в самом широком смысле слова - это заслуживает отдельного большого разговора); но читатель должен быть готов к некоторому (весьма небольшому, впрочем) усилию, чтобы позволить неторопливому рассказу увлечь себя в свой особый мир, погрузиться в него и полюбить - как любят то, что стало хоть немного более знакомым, близким, а значит - немного своим...