Чередников Никита : другие произведения.

Ритуал Гирнума и Право Испытания (Хоколобон-4)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эта история является прямым продолжением сюжета "Смерть в Хоколобоне" и косвенным - рассказов "Пустая смерть" и "Град мудреца". Настоятельно рекомендуется ознакомиться с ними, прежде чем приступать к этому. Молодой Джереми Сиклз, в недавнем прошлом студент, попадает в таинственный город Хоколобон, что застыл между жизнью и смертью. Каждый раз, когда кажется, что жители окончательно его покинут, он переживает новое рождение. И вот теперь улицы его наполнили необычные создания и явления. И Джереми предстоит с этим всем ознакомиться.
   Эта история является прямым продолжением сюжета "Смерть в Хоколобоне" и косвенным продолжением рассказов "Пустая смерть" и "Град мудреца". Настоятельно рекомендуется ознакомиться с ними, прежде чем приступать к этому.
  
  
  
  
  
  Хоколобон встречал своего гостя буднично. Старый Сиклз изрядно напугал внука, но ни особого ужаса, ни особой обыденности в предместьях города не было. Они вместе вышли на мостовую, сквозь которую пробивалась трава. Дорога вела их меж прижавшихся к обочине одноэтажных домов. Лишённые стёкол окна и распахнутые двери подсказывали, что внутри никто не живёт. Неподалёку от первого дома стояла потрёпанная и выцветшая жестяная табличка. На ней всё ещё можно было прочитать "До... пож... Хоколобон. Кол..ество жителей..." Число было замазано густой чёрной краской.
  
  Спустя несколько домов им попалась будка сторожа и шлагбаум. Картина эта казалась бессмысленной, поскольку мостовая становилась проезжей лишь за шлагбаумом. Кого он тут собирался останавливать? Разве что танк досюда пройдёт, но его шлагбаумом не остановить... Из сторожки навстречу пришедшим выглянул одетый в потёртую серую одежду старичок. Аккуратно постриженный, он был вооружён древним двухствольным ружьём. Впрочем, держал его на локте, направленным в землю. Прищурившись, сторож разглядывал Джереми и его деда.
  
  - Даррен, кого ты там притащил с собой? Ещё одну заблудшую душу?
  
  Сиклз хихикнул:
  
  - Можно и так сказать. Все мы в некотором роде заблудшие...
  
  - Ой, вот давай без этой своей метафизической хераборы! - прервал сторож Даррена, махнув в его сторону рукой. Обратился к Джереми: - Что вас привело в наш город, юноша? И начни с имени, пожалуйста.
  
  - Я... Джереми Сиклз, внук. Навещаю деда по поручению отца.
  
  - А! О! - последовательно издал сторож звуки понимания и удивления. - Это дело хорошее, хорошее, да. Иеремия, стал-быть. А меня Рич Хиггинс зовут. Скажи ещё вот что, молодёжь - дед тебе объяснил, что Хоколобон не простой город?
  
  - Ну... - потупился Джереми. В голове у него до конца ещё не улеглась информация от старика. - Да, объяснил.
  
  - Что тебя тут убить могут, что сам умереть можешь, что город опасное место, и власти не несут ответственности за сохранность твоей шкурки, э? Всё это он тебе объяснил?
  
  - Ой, да что ты пристал к пареньку, Рич! Как будто в большом мире как-то иначе дела делаются! - возмутился старый Сиклз.
  
  - А это моя обязанность. Не без твоего поручительства на меня возложенная, старина, - спокойно парировал сторож. - И как ты знаешь, мы понятия не имеем, что там в большом мире делается, да и всё равно нам. А всех прибывающих я обязан расспрашивать, и им же обязан объяснять.
  
  - Ну так что, парень, - снова обратился Рич к Джереми. - Всё это тебе понятно? Всё ещё хочешь попасть в наш город?
  
  - Д-да, - слегка заикнулся Джереми.
  
  - Что ж, воля твоя, юноша.
  
  Рич поднял шлагбаум и они двинулись дальше, но вдруг сторож окликнул Джереми по имени. Тот повернулся.
  
  - Зайди ко мне как-нибудь через день-другой. Обменяемся этой... быстро хотел сказать. Информацией, во. Уверен, нам обоим оно будет полезно.
  
  - Я постараюсь, - уклончиво ответил Джереми, не до конца понимая, что от него хотят.
  
  - Ага, постарайся-постарайся, - проворчал Рич, забираясь обратно в сторожку.
  
  Джереми повернулся к деду, но тот лишь развёл руками.
  
  - Понятия не имею, внучек. Хотя Рич мужик мировой. Я с ним раньше часто болтал. Он ведь здесь живёт ещё с начала строительства. Шахты помогал копать... Да, было время, - усмехнулся старый Сиклз. - Ладно, пошли, покажу мой дом.
  
  Мостовая, по которой они двигались, была широкой. Дома начали попадаться со стёклами и дверьми. Перед некоторыми имелся цветущий палисадник. Начали встречаться и люди. В основном с сумками и рюкзаками, они шли откуда-то из центра, заходили к себе. Или в лавки, которых по пути встретилось всего две. У одной над дверью значилась вывеска с грубо нарисованным натюрмортом - бутылка, палка колбасы и хлеб. Над другой дверью висела подкова, а изнутри доносились звуки металла, бьющего о другой металл.
  
  Не все дома выглядели жилыми. Некоторые и вовсе стояли с проваленной крышей и осыпавшимися стенами. На одном из таких развалов прыгали и веселились дети. Во что они играют, Джереми понятия не имел, да и желания вникать не было. Проще говоря, не любил он детей.
  
  Свернув на извилистую улочку, Джереми и его дед углубились в город. Начали возвышаться двух и трёх-этажные дома. Чаще стали попадаться типовые здания. "Их строили, когда шахту только-только начинали разрабатывать. Чем больше угля добывалось, тем больше нужно было рабочих, а для них - жильё", - объяснял внуку старый Сиклз. Глаз Джереми, поначалу внимательный ко всему новому, стал замыливаться. Всё начало сливаться в единый городской фон. Но тут они, наконец, подошли к башне деда. Именно так предстал перед Джереми дом родственника - высокий, с конической крышей и овальными обводами стен без видимого наличия острых углов.
  
  Отперев дверь, старый Сиклз провёл краткий экскурс для племянника. Первый этаж состоял из прихожей, гостиной и небольшой кухоньки, большую часть которой занимала печь. Второй этаж был целиком отведён под просторный рабочий кабинет. Весь овальный периметр стен занимали стеллажи с книгами. Третий этаж, под самой крышей, был отведён под спальную и обсерваторию. Просторное помещение под конусом кровли было разделено на две комнаты. В одной была кровать деда, другая выходила на площадку со здоровенным телескопом. Кроме него, здесь имелся небольшой стол, а рядом стеллаж высотой по пояс, заставленный журналами наблюдений и звёздными картами. Именно здесь старик и устроил внуку кровать, натащив неизвестно откуда матрасов, одеял и подушек. Пожалуй, место Джереми больше походило на гнездо, чем на кровать - впрочем, молодому Сиклзу так даже больше нравилось. К тому, же, стоило ему увидеть кровать, как он вдруг понял, что почти уже сутки как на ногах и вот-вот упадёт без сил.
  
  - Дедушка, а можно я..? - начал было Джереми, но Даррен моментально всё понял.
  
  - Ложись-ложись, конечно. Я и сам, наверное, прилягу пойду. Хотя знаешь, старикам особо сна не урвать днём. Так что не удивляйся, если меня не будет дома. К вечеру я точно вернусь. Ладно, оставлю тебя, - и почти что растворился в воздухе. Одуревший от усталости, Джереми даже не удивлялся. Найдя стул, скинул на него рюкзак, снял верхнюю одежду и рухнул на матрасы, едва успев стянуть с себя ботинки.
  
  Сколько именно он пробыл без сознания, судить было сложно, но некую бездну безвременья спустя - будучи усталым, Джереми снов не видел - он пробудился. На площадку, где стоял телескоп, снова падал солнечный свет. Судя по всему, студиозус (в недавнем прошлом) проспал часов шестнадцать, снова очнувшись днём. Разбудили юного Сиклза звуки бурного обсуждения этажом ниже. Один голос принадлежал дедушке, а другой был Джереми незнаком.
  
  Переодевшись поприличнее - дорожная одежда требовалась в чистке, а то и просто в выбрасывании - Джереми спустился в рабочий кабинет деда. Там с Сиклзом - низким старичком, с пузиком, с немного всклокоченными седыми волосами - крайне почтительно разговаривал мужчина чуть старше Джереми, одетый и ведущий себя, как джентльмен из Общества Слоновой Кости. Одет в классический костюм из коричневой материи. К столу приставлена трость из тёмного дерева. И к старому Сиклзу он обращался исключительно с уважительными эпитетами. Мастер, сэр, мистер Сиклз. Как раз, когда Джереми открыл дверь, дед соглашался:
  
  - ...надо, надо, конечно, навестить Цемских и всё прояснить, - тут он заметил внука. - А вот и ты. Очень вовремя, ибо нам с юным Бертрамом нужно покинуть дом, а я никак не мог оставить тебя совсем без объяснений.
  
  - Эм... Ладно, - смущённо подтвердил Джереми. Подойдя, протянул руку названному уже Бертраму: - Добрый день. Рад знакомству. Меня зовут...
  
  - Да-да, Иеремия. Мастер Сиклз о вас рассказывал. Большая честь, - зачастил мужчина с энтузиазмом, тряся рукой Джереми. Тот недоумённо поправил:
  
  - Не Иеремия. Джереми.
  
  - Я так и сказал.
  
  - Эм... Ладно, - снова произнёс Джереми, решив не упираться. Да и дед на него смотрел с некоторым недоумением. Видимо, это был тот случай, когда не стоит лезть в чужой храм со своим уставом. К тому же Джереми находил некоторую красоту в звучании "Иере" в этой интерпретации его имени. - Так а куда вы идёте? Мне с вами?..
  
  - Нет, внучек, боюсь, нам придётся оставить тебя с самим собой. Скажи, отцовский револьвер всё ещё при себе?
  
  Джереми только и осталось, что выпучить глаза. Дед аж расхохотался, глядя на его мину.
  
  - А ты думал!.. Так при себе?
  
  Юноша сунул руку в карман и нащупал оружие, после чего подтвердил его наличие кивком.
  
  - Вот и хорошо. Если решишь прогуляться в город, держи его при себе. Помни - твоя безопасность только в твоих руках. Ладно, не вешай нос, а мы пошли.
  
  Бертрам ещё раз склонил голову: - Буду ждать новых встреч.
  
  Простучав по лестнице ногами, они покинули дом. Воцарилась тишина, в которой Джереми, пользуясь свободой, обследовал все три этажа ещё раз. Обнаружил небольшой подвал с запасами еды, которые тут же слегка разорил. Поднялся на третий этаж и пил кофе, глядя на город. Зрелище было странным. Тут и там видны разрушенные остовы домов. Где-то ровная черепица, где-то современный шифер. Ничего особо не поняв из этого вида, Джереми вернулся в рабочий кабинет деда и решил изучить библиотеку. Его всегда привлекало печатное слово, вот и теперь он невольно тянулся к знаниям.
  
  Вкус деда на книги оказался, мягко говоря, странным. Книги по строительству и архитектуре стояли вперемешку с книгами по исследованию мифологии и фольклора, а рядом можно было найти труд Пифагора по нумерологии. Соседняя книга содержала учение Мани, причём по заявлению на форзаце, внутри были фрагменты давно утерянных книг великого пророка манихейцев. Джереми заинтересовался и взял было её, но зацепился взглядом за анализ катарской ереси.
  
  Чтение всегда привлекало молодого студиозуса. Он мог часами погружаться в книги, если его что-то цепляло крючьями любопытства. В азарте он изучал книгу от корки до корки. Сложно было назвать это чтением - его взгляд вкручивался в страницы по диагонали, внимание перескакивало со страницы на страницу находя параллели. Он вгрызался в текст со всех сторон и какое-то время спустя понимал книгу и её автора лучше, чем он сам. Таков был его талант, позволявший ему быть отличным учеником. Уже через полчаса книга с текстами Мани была отложена в сторону, а всё самое интересное было выписано в здоровенную тетрадь, которую Джереми таскал с собой повсюду. Большая часть якобы найденных текстов оказалась подделкой, но некоторые мысли были удивительно выдержаны в тоне сохранившихся оригиналов, которые молодой Сиклз изучал в университетской библиотеке. Учение катаров же было изложено даже ещё в более сокращённом виде. Всё тот же синкретизм, совмещающий идеи Заратустры и авраамических религий. Учёного, написавшего работу, куда больше интересовали политические последствия катарской ереси, история борьбы Ватикана с учением.
  
  Иногда талант Джереми получалось применять и к людям. Но чтобы человек так заинтересовал студента, требовалось быть крайне необычным. Такие люди, как правило, становились близкими друзьями или редкими пассиями Джереми. Загадка некоторых до сих пор терзала его ум - всё же человек порой показывает себя куда более бесконечной пещерой чудес, чем любой из написанных им трудов.
  
  Поставив книги обратно на полку, Джереми вспомнил, что прибыл сюда не для того, чтобы сидеть в доме. Накинув плащ, молодой Сиклз проверил карманы на наличие необходимых для личного комфорта вещей - платка, спичек, складного ножа. Убедившись, что и револьвер никуда не делся, он направился на прогулку.
  
  На улице жаркий полдень только-только начал переходить в послеобеденную прохладу. Зарождавшийся ветерок хлопал бельем, вывешенным на сушку между некоторыми домами, и шелестел листвой деревьев, высаженных в палисадниках некоторых домов по обочине. Люди попрятались в домах, что было Джереми только в радость. Тихие аллеи меж жилых домов, покрытые зеленью. Небольшие площади, камни которых когда-то рассказывали историю, теперь уже стёртую стопами прошедших здесь людей. По этим улицам ходили телеги, но планировалось, что здесь смогут разъехаться караваны, не задев друг друга.
  
  Пересечение двух улочек встретило Джереми фонтаном. Вода лениво изливалась в бассейн, создавая рукотворный прудик. В кристально прозрачной воде плавали красные и чёрные рыбы, отыскивая растущую на дне зелень.
  
  Однако город оказался действительно небольшим. Юноша не считал, сколько перекрестков он прошёл, прежде чем снова выйти к предместьям, но вряд ли больше десяти. И граница города с этой стороны была разительным контрастом с той, где Джереми попал в город. Поля и редкие домики, издалека будто игрушечные. Поля каких-то неизвестных городскому жителю культур - пшеница то была или рожь, он понятия не имел. И потому виселица посреди одного из полей моментально бросилась в глаза - она имела для него куда больше значения, чем богатые злаками окрестности Хоколобона.
  
  Посреди одного из полей, прямо в центре, среди жёлтых колосьев, стоял столб с перекладиной. С неё свисала петля, в которой находилась шея высокого мужчины. Казалось, что кто-то не принял во внимание его высоту и сделал слишком низкую виселицу. Подойдя, Джереми понял свою ошибку, потому что человек до сих пор дышал. Верёвка душила его, он висел на ней почти цельным своим весом, но носки его туфель касались земли и давали мизерное облегчение. И это было ещё не всё. Джереми достал из кармана нож и стал резать верёвку, когда понял, что одежда несчастного была измазана в чём-то липком, и на её запах сползались муравьи. Мало того, что жертва чьего-то жестокого умысла должна умереть от удушья, очень-очень медленно, так его ещё и ели заживо насекомые!
  
  Он всё ещё дышал, он всё ещё был жив, когда Джереми уложил его на землю и снял с него петлю. Бедолага успел что-то пробормотать еле разборчиво, вроде благодарности, однако на этом силы его оставили. Он умер, почти что спасённый.
  
  Молодой Сиклз сидел с трупом на руках. Его руки были вымазаны в какой-то патоке. Джереми тяжело дышал, не понимая, что и как происходит. За что человека могли так наказать? Зачем? Его мысли были прерваны самым грубым из возможных способов. Кто-то врезался в него сбоку, словно какой-то зверь поддел рогами и отбросил. В страхе Джереми вскочил, сунув руку в карман, но рычащим зверем оказался здоровенный детина, с растрёпанными волосами и густой бородой. Он действительно походил на зверя. Он рычал на Джереми и в этом рычании с трудом узнавались слова:
  
  - Что ты наделал?.. гр-р-р, всё испортил... Он страдал, он должен был!
  
  Он начал трясти труп, щупать его, словно надеясь найти на теле что-то, что должно там быть, но пропало, не на месте. И не найдя ничего, человеко-зверь снова бросился на Джереми. Молодой человек успел навести на него револьвер, но секундное замешательство решило исход. Кулак неизвестного погасил сознание Джереми, и темнота заполнила его сознание.
  
  Казалось, прошла всего секунда, но очнулся он уже в другом месте. Где-то в тёмном, закрытом пространстве. Он лежал, прислонённый к стене. Взгляды по сторонам дали представление о некоем амбарном помещении. И напротив него, в какой-то куче железок и тряпья, возился человеко-зверь, пытаясь что-то найти или сделать на коленке. Он даже не озаботился связыванием своего пленника. Тело Джереми покрывали синяки и ссадины - видимо, его тащили по земле, не особо заботясь о сохранности. И когда он попытался встать, то не смог сдержать стона, чем тут же привлёк внимание неизвестного.
  
  - Да что ж ты за зверь такой? - недоумённо спросил Джереми, не надеясь услышать ответ. И всё же человек заявил:
  
  - Служитель их. Мой клинок вернёт их доброту! - с этим заявлением он бросился на Джереми, сжимая в руках какую-то зазубренную штуку, которую молодой Сиклз не имел времени разглядывать. Он бросился в сторону, уходя из под удара. Бросился прочь, к другой стене "амбара". Повсюду были разбросаны какие-то инструменты, вещи - неизвестный псих явно что-то искал. Джереми чуть не растянулся на полу, споткнувшись о топор. Обычный колун - таким удобно заготавливать дрова на зиму.
  
  Джереми подхватил топор. Когда человек-зверь вновь бросился на него, юноша уже не сомневался. Ритуальный клинок безумца миновал тело Джереми. Режущая кромка топора вошла глубоко в шею убийцы. Уже потом будут говорить о том, что колун перебил человеку шею первым же ударом, отправив к его богам. Однако для юноши, забравшего первую жизнь, дело обстояло иначе. Импульс бегущего на него мерзавца сбил с ног Джереми. Так что он, в панике, подскочил и, кое-как выпростав топор из тела мертвеца, нанёс ещё несколько ударов, лишь после этого успокоившись. Бросив топор, он достал трясущимися руками платок и попытался оттереть руки и лицо от крови. Выбрался наружу.
  
  "Амбар" оказался одним из тех домиков, что казались игрушечными, когда Джереми только вышел в поля. Отсюда виднелась виселица - до неё было минут пять. Постояв, юноша решил, что должен завершить начатое. Сходив к виселице, он оттащил жертву человека-зверя к сараю. Заглянув внутрь, нашёл в той же куче одежды и инструментов лопату, после чего закопал несчастного. Тело ныло от боли, мышцы выли от приложенных усилий, но юноша впал в прострацию и не слушал их. Находясь в ступоре, он выломал пару досок из здания и нацарапал на них дату смерти. Ничего больше он не знал об умершем. Для мертвеца внутри он ничего не собирался делать. Закончив дело, он пошёл в город.
  
  Солнце уже заходило, когда он брёл по улицам Хоколобона. Кровь и грязь на одежде, ссадины на лице и руках - вид его пугал. Когда дорогу ему переступил человек-гора в сером костюме, Джереми просто остановился. Машинально осмотрел преграду - борода клином, внимательные карие глаза, вихрастые брови и серьёзное выражение лица, как будто высеченное в камне и не способное смениться на иное.
  
  Когда человек-гора повязал Джереми и повел за собой, он не сопротивлялся. Молодой Сиклз всё ещё был не в себе.
  
  Отвели его в Отделение Порядка и Тишины. Там ждала зарешечённая камера, скамья, прибитая к полу и раковина с подведённой водой, где Джереми судорожно умылся. Не помогло, ступор его продолжился.
  
  - Как звать тебя, бродяга? - спросил страж.
  
  - Джереми Сиклз.
  
  - А, значит, Сиклзы таки склонны к убийству. Кто бы мог подумать. Ну посиди тогда, пока я буду искать твоего - кем бы там тебе Даррен не приходился.
  
  - Дедушкой, - сообщил Джереми.
  
  В голове его крутились мысли, но поверх всего был как будто полиэтилен натянут. Где-то там, по ту сторону, находилось осознание совершённого убийства, и удивление от того, сколь жестокими бывают люди, и болезненные ощущения в теле. Всё это было где-то там. И перед глазами словно пелена. И он сидел и смотрел прямо в никуда.
  
  Прошло пять минут или пять часов, он не знал. В клетку зашёл знакомый и начал окликать Джереми по имени. Это был Бертрам.
  
  - Иеремия. Фух, дозвался. Мастер Сиклз передавал привет.
  
  Тут подал голос страж:
  
  - А что ж он сам не пришёл?
  
  - Дело жизни и смерти. Не мог даже на секунду оторваться. Но он передал вам мистер Скел, что Джереми воспользуется Правом Испытания.
  
  - Правом Испытания? - одновременно спросили Джереми и мистер Скел.
  
  - Да, именно. А теперь могу я поговорить с вашим пленником наедине?
  
  - Пф! Да на здоровье! - фыркнул Скел и вышел.
  
  - Иеремия? - обратился Берт к парню. - Иеремия!
  
  Джереми смотрел на него, всё ещё с пеленой в голове. Берт тяжело вздохнул и отвесил ему пощёчину.
  
  - Ау! Какого чёрта?
  
  - Приди в себя, Сиклз! Тебе предстоит испытание, ты должен быть в полном сознании для этого.
  
  - Да в сознании я, в сознании. Господи! Ты вообще в курсе, что я человека... того?
  
  - Да все уже в курсе, весь город бурлит от истории о том, как чужак пришёл и нарушил ритуал Гирнума. Особо религиозные уже заныли, что тебя следует повесить на месте бедолаги, которого ты закопал.
  
  - Что? Люди знали?.. Люди одобрили? Люди что?! - не выдержав, Джереми повысил голос и вскочил. Берт собрался было отвесить ему вторую пощёчину, но юноша его остановил. - Прекрати! Нет, серьёзно, ваш город настолько деградировал, что вы теперь совершаете человеческие жертвоприношения?
  
  - Не всё так просто, Иеремия.
  
  - Да Джереми я, Джереми, мать твою!
  
  - Я так и сказал. В любом случае, у нас нет времени на выяснения, как именно у нас тут дела делаются. Тебя ждёт Испытание.
  
  - Да, испытание. Это ещё что за дела?
  
  - Город, как ты наверняка знаешь, строился вокруг шахт. Они давно заброшены и заселены кобольдами, и не только ими.
  
  - Кем? Ты шутишь?
  
  - У меня нет времени на шутки! - рявкнул Бертрам. - Слушай внимательно!
  
  - Ладно-ладно, - Джереми выставил руки в примирительном жесте.
  
  - Испытание состоит в том, что тебя запустят внутрь одной из самых глубоких штолен, и оставят возле костра. Тебе предстоит провести час в глубине, среди существ, что там обитают, а потом выбраться наружу самостоятельно, когда огонь погаснет.
  
  - Серьёзно?
  
  - Серьёзно.
  
  - Да это невозможно!
  
  - Должно быть невозможно для того, кто действительно виновен перед городом. Но ты защищался. Ритуалы Гирнума не являются ритуалами Хоколобона, и их нарушение не противно природе города. Так что и тут ты чист.
  
  - Погоди-погоди. Что значит, перед городом?
  
  Прежде, чем Бертрам успел объяснить, вошёл Скел и сообщил:
  
  - Время вышло. Джереми Сиклз, ты готов к Испытанию?
  
  - А если я откажусь, то что меня ждёт? - спросил Джереми.
  
  - Суд за убийство, нарушение обычаев и порядка.
  
  Джереми обернулся к Бертраму за разъяснением.
  
  - Тебя осудят и повесят на том же месте в полях.
  
  - Я готов к Испытанию, да, - моментально "созрел" молодой Сиклз.
  
  - Хах, ну-ну, - заметил мистер Скел, открывая клетку. - Пройдёмся тогда.
  
  Он надел на Джереми кандалы - старые, тяжелые. Несколько раз в большом городе юный Сиклз попадал в неприятности, но наручники, имевшие хождение там, имели совсем другой вид. Мистер Скел вывел его из Отделения Порядка и Тишины. Бертрам следовал за ними. Снаружи стояло несколько людей. Недовольные, некоторые откровенно враждебные. Выйдя вперёд, мистер Скел объявил:
  
  - Иеремия Сиклз воспользовался Правом Испытания! Его судьба будет определена городом, и преступен ли его умысел, решит сам Хоколобон! - завершая фразу, страж сделал акцент на последних словах и поднял палец вверх, указывая, видимо, на значимость.
  
  Люди недовольно загудели, и Джереми понял, что будь их воля, они бы его всё же вздёрнули и обмазали патокой, как того бедолагу. И всё же народ послушно расступился, когда мистер Скел повёл его прочь.
  
  Они прошли по улицам города. Джереми жадно смотрел по сторонам. По описанию выходило, что так или иначе ведут его на смерть, эта прогулка, вероятно, его последняя. Ей следовало насладиться. Однако всё бегало и прыгало перед глазами. Он не мог сосредоточить взгляд. Казалось, что некоторые дома парят в воздухе, что шары света висят в пустоте, не нуждающиеся в источнике или оправе. Очертания людей плыли и искажались, обретая гротескные пропорции и дополнения. Словно у них отросли лишние конечности или хвосты и крылья. Однако ни мистер Скел, ни Бертрам, сопровождающий их к шахте, не показывали удивления, так что молодой Сиклз решил, что у него всё ещё шок от всего случившегося. Глаза начали слезиться, а голова болеть, так что Джереми смотрел вниз. Мостовая не подвела, оставаясь на месте и не меняя своего вида.
  
  Вечер уже превращался в ночь, когда они достигли входа в шахту. Там их ждал, к удивлению Джереми, мистер Хиггинс. В руке он держал пару фонарей, из-за плеч торчала охапка хвороста, прикреплённая к рюкзаку. Рич был явно огорчён обстоятельствами новой встречи с молодым Сиклзом:
  
  - Да, паря, влип ты. Лучше б ко мне зашёл.
  
  - Наверное, мистер Хиггинс. Может, ещё будет шанс?..
  
  - Как знать, Иеремия, как знать.
  
  Джереми смотрел на зёв рукотворной пещеры. Когда-то прорубленный в скале, проход оплавился временем, истёрся ногами и руками. Справа у входа на стене виднелся чёрный отпечаток ладони. Что-то с ним было не так, но молодой Сиклз никак не мог сообразить, что именно, а времени разобраться не было. Страж порядка и тишины гнал его вперёд.
  
  Мистер Хиггинс зажёг керосиновые фонари, что нёс, выдал один Скелу, а сам пошёл вперёд. Скел, взяв в руки источник света, повёл рукой внутрь шахты: - Ну, вперёд, парни.
  
  Лампы давали немного света, всё, что мог различить Джереми - гладкий пол, рубленые стены и старые деревянные распорки, держащие потолок. Игра света создавала иллюзию, что на стенах что-то нарисовано, но страж тишины и покоя гнал его и Берта вперёд.
  
  Всё это время они шли, не проронив ни слова. Наконец, Джереми не выдержал и спросил:
  
  - А мы обязаны молчать?
  
  - Нет, почему же. Тебя что-то волнует? Спрашивай, - ответил с готовностью Рич.
  
  - Часто этим Правом пользуются?
  
  - Бывает. Раз в пару лет обычно. Хотя крайний раз, чтоб так не соврать, года четыре назад было. Да, Берт?
  
  - Да, мистер Хиггинс.
  
  - Успешно? - поинтересовался Джереми.
  
  - Нет. О том парне никто больше не слышал, а многие забыли, словно и не было его.
  
  - Архивы всё помнят, - буркнул мистер Скел.
  
  Джереми повернул раскрытые от страха глаза к Берту.
  
  - Как я должен оттуда выбраться?
  
  - Не могу сказать. Да и не знаю, на самом деле, - потупился Бертрам. - Я лишь однажды туда попал и меня вывел мастер Сиклз.
  
  - Этот выведет, да, - вступил в разговор Скел, - эвоно, до сих пор пожинаем его "выводы".
  
  Коридор разветвлялся, и что именно имел в виду страж, до конца было неясно. В стороны уходили как низкие коридоры, больше похожие на норы, так и широкие штреки. Ощущение лабиринта, в котором они лишь мыши, не способные выбраться, давило на Джереми, несмотря на то, что он помнил, что позади два поворота налево и три направо. Или четыре?..
  
  - О чём это он? - удивился Джереми словам стража.
  
  - Потом, потом. Если оно будет. Это не те знания, что помогут тебе внизу.
  
  - А что поможет?
  
  - Помни - час там. Часы у тебя есть?
  
  - Да, - молодой Сиклз достал карманные часы, они с Бертом сверили их - Скел даже милостиво поднёс лампу поближе, чтобы разглядеть цифры и стрелки. После чего Джереми дозавёл часы до предела.
  
  - Ну так вот. Меньше часа никак нельзя быть возле костра.
  
  - А больше?
  
  - О том неведомо.
  
  - Что тут, внизу? - сменил тему студиозус.
  
  - История города, - вмешался Хиггинс. - И всё на том, увы. Мы пришли.
  
  Впереди был широкий перекрёсток. Посередине находился старый след от кострища. Туда Рич и свалил хворост, что тащил с собой, и занялся растопкой костра. Потратил он на это считанные минуты и вот уже огонь занялся, а сопровождение Джереми покидало его. Напоследок Скел ещё раз повторил:
  
  - Ровно 60 минут. Рванёшь к выходу раньше, возьмёшь с собой огонь - смерть или нечто похуже. Никто тебя больше не увидит. Если выберешься в соответствии с правилами - смерть Гирнума, нарушение обычаев - всё будет прощено и забыто.
  
  Рич пожелал Джереми удачи и начал удаляться быстро меркнущим жёлтым ореолом. Берт поспешил следом, также повторив:
  
  - Это возможно. Всё в твоих руках. Мастер Сиклз верит в твой успех.
  
  - Дааа? Чего тогда он сам сюда не придёт?! - крикнул Джереми уже в спину Берту.
  
  - Нет нужды. Ты справишься. А он занят! - крикнул тот и поворот скрыл его и впереди идущих. Какое-то время свет ещё падал на стены и пол, но это быстро прошло и вот Джереми остался один на один с костром, шахтой и темнотой.
  
  Дрожь пробрала его. Он начал ходить кругами вокруг костра, чтобы сохранить спокойствие. Сквозь голову проносились идеи. А что, если всё же взять горящую ветку? А вдруг здесь растут светящиеся грибы? Джереми даже вспомнил какую-то диковинную историю о ягодах, что горячи на вкус и дают багровый свет, напоминающий угольки.
  
  - Н-да, - сказал он сам себе, - дела.
  
  Подойдя к стене, он ощупал её. Сухая, сыплющаяся, она отказалась помочь Джереми новой информацией. Да и не должна была, но Джереми в отсутствии других идей хватался за всё подряд. Он изучил пол. Старая грязь, скальная крошка, следы от убранных рельс. Ничего необычного. Хотя...
  
  Какие-то значки были нарисованы на полу. Как будто они что-то значили, но автор развёл линии букв в стороны, и присыпал их сверху пылью. Вопреки желанию автора они словно врезались в пол и не хотели стираться. Они находились перед костром, и молодой Сиклз присел возле них, чтобы рассмотреть.
  
  В ещё недавно студенческом мозгу Джереми сохранились некоторые знания по древним языкам. Он даже продрался через пару томов факультативного чтения, но этого не хватало даже чтобы опознать язык закорючек. И вообще, чем больше он вглядывался, тем меньше хотелось на них смотреть. Что-то в них было зловещее, напоминающее о тёмных временах, когда человек возносил богам жертвы кровью и душами. Не выдержав, молодой Сиклз отвел глаза. Тут и заметил, что тени сгустились, огонь стал ниже, а сквозь потрескивание костра можно расслышать посторонние звуки. Шорохи, поскрёбывания, словно когтём по камню, и... лёгкие хлопки крыльев?
  
  Джереми щёлкнул крышкой карманных часов. У него было ещё полчаса. Костёр погаснет раньше, хотя уголья - они да, будут слегка разгонять мрак до конца. Где-то двадцать минут угасания последних надежд.
  
  - Чёрт, да меня съедят здесь, - пробормотал молодой Сиклз.
  
  Тени плясали по стенам, дерево съедало пламя. Прошло ещё несколько минут, и вдруг лёгкое покашливание прервало наблюдение танца ярых саламандр. Джереми поднял голову и увидел чёрта. Не могло быть в таком определении никаких сомнений. Тёмно-красная, багровая в отсветах костра кожа, два прямых рога и копытца. Невысокий рост - если бы молодой Сиклз встал, чёрт достигал бы ему пояса, самое большее. Пока Джереми его разглядывал, чёрт прервал тишину скрипучим фальцетом:
  
  - Кажется, меня поминали, мистер Сиклз?
  
  - Виновен, поминал, но точно не звал, - протараторил недоумённо Джереми. За последние пару суток с ним много странного происходило, но чем дальше, тем более удивительные дела творились. - Я сплю?
  
  Чёрт медленно повёл головой влево-вправо в известном каждому отрицательном жесте.
  
  - Умер?
  
  - Нет.
  
  - То есть я действительно, что называется, у чёрта на куличиках?
  
  Посланник Ада поморщился.
  
  - Технически, нет, вы лишь в гостях у Шасэнорта, в глубинах Хоколобона. У меня на куличиках, знаете ли, повеселее будет.
  
  - Н-да, - пробормотал Джереми и умолк. Он смотрел на чёрта и пытался понять, что же в этой картине не так. Чёрт посмотрел в ответ и сообщил:
  
  - У нас не так много времени. Может, познакомимся?
  
  - Не так много времени для чего? В смысле, что случится?
  
  - Скорее всего - вы умрёте, мистер Сиклз.
  
  - Ага. Но насколько я слышу, ты меня уже знаешь. А у чертей есть имена?
  
  Собеседник молодого Сиклза театрально поклонился: - Ацров, очень приятно. И как минимум, у меня оно есть.
  
  - Ага, - Джереми начал отходить от ступора. Голова начала соображать: - Значит, тебя зовут Ацров, ты чёрт, а я в скором времени, вероятно, умру. Стало быть, ты здесь, чтобы что-то предложить?
  
  - Хорошая догадка. Я могу вам предложить решение, вывести вас отсюда, когда час подойдёт к концу.
  
  - А взамен? Душу?
  
  - О, нет, что вы, разве это была бы соразмерная сделка? - всплеснул руками Ацров. - Нет, мне нужно от вас куда меньше. Всего лишь одно маааленькое решение, принятое в мою пользу.
  
  - Какое решение?
  
  - Неоговоренное заранее, - терпеливо объяснял чёрт, - По правде сказать, пока неясно, когда мне понадобится ваша поддержка, но что понадобится - это однозначно.
  
  - Моя? Да что я могу сделать такого?
  
  - Вы Сиклз. И вы в Хоколобоне. Этих двух фактов более чем достаточно.
  
  Джереми невольно начал обдумывать идею договориться с Адом. Он понятия не имел, как ему выбраться из этой ситуации. Дед в него верил, да, но молодой Сиклз не представлял, каким образом оправдать его ожидания. А костёр уже почти целиком обратился в угли. Чтобы дать себе время, он открыл карманные часы, посмотрел время, проверил подвод, и положил обратно. Глянул на уголья, снова на чёрта.
  
  - Нет, Ацров, мистер Ацров, сэр, - от волнения Джереми перебрал все варианты обращения. - Лучше умереть сейчас, чем быть должным сделать то, не знаю что.
  
  - Не "не знаю что", я же сказал - решение.
  
  - Именно так. Мой ответ - нет.
  
  - Понимаю, - покивал чёрт сочувственно. - Но как насчёт такого - в дополнение я помогу вам завоевать уважение в Хоколобоне? Даже если вы отсюда выберетесь - люди вас недолюбливают за свершённое убийство. Помните толпу перед околотком?
  
  Джереми помнил, да. Но...
  
  - И чем же я заработаю это уважение? Шантажом? Враньём? Постановкой? Нет, мистер Ацров, спасибо.
  
  Он снова щёлкнул крышкой часов. Оставалось десять минут. Словно в ответ на щелчок из темноты раздалось несколько щелчков иного звучания - словно костяшки и суставы разминались, вставая на место. Снова чьи-то когти заскребли по камню. А чёрт решил зайти с ещё одной стороны:
  
  - У вас осталось всего ничего, мистер Сиклз. Хорошо, допустим, уважение вам не нужно, но как насчёт страха? Как насчёт силы? Я могу...
  
  - Заёмная сила ничего не стоит и исчезает в самый неподходящий момент, - прервал чёрта Джереми. Озвученную истину он познал на горьком опыте - шпаргалки могли не спасти от провала на экзамене, друзья могли бросить или по какой-то важной причине не появиться вовремя, что оставляло студента один на один с превосходящими силами. Лишь на себя в полной мере можно было рассчитывать, это молодой Сиклз знал. - Что же до страха, то его я и сам смогу организовать, раздув из мухи слона.
  
  - Что ж, мистер. Надеюсь, упрямство не заведёт вас в могилу. Уверены в своём решении? - переспросил Ацров.
  
  - Д-да, - голос подвёл Джереми, так что он ещё раз повторил, - да, я уверен, мистер Ацров.
  
  Чёрт ещё раз поклонился и пропал. Молодой Сиклз глубоко вздохнул. Уверен он был лишь в беде подобных сделок, но не в том, что сможет выбраться. В затихающем свете углей он ещё раз оглядел вязь символов на полу. Они все также не имели для Джереми смысла. Слишком мало материала, чтобы провести анализ, на основании которого можно сделать какой-то вывод. Треугольники, чёрточки, завитушки - что-то перечёркнуто. Письмо не было линейным - символы расходились в разные стороны, создавая что-то вроде воронки или сети.
  
  - Послание выше понимания, - прозвучало за спиной у Джереми. Он шарахнулся вперёд, чуть не угодив в угли. Когда поднял голову, отблеск света - зеленоватого, словно гнилушка - уже удалялся по коридору. Студиозус рванулся было следом, но вспомнил про время. Да, на часах оставалось ещё две минуты, прежде чем ему позволялось покинуть перекресток. А может, - мелькнуло в голове, - может, меня обманули? Может, часы врут?
  
  Свет угасал. Угли едва-едва светили. Время вышло. В наступившей тьме Джереми вновь увидел свет в коридоре и рванулся к нему. А тот - прочь, да так быстро, что секунду-другую спустя Джереми остался посреди темноты, вдали от любого света. В этот раз он смог вернуться на перекресток, где угли уже погасли. Он обжёг руки, нащупав в центре круг ещё горячей золы.
  
  Зелёный огонёк снова появился и Джереми устремился следом. В этот раз, поняв, что не успевает, он остановился и проследил за тем, как свет угасает. Он стоял посреди коридора, и впереди находился очередной перекресток. Свет угасал в коридоре, ведущем влево, а значит, скорее всего, кто-то водит его за нос, скорее всего, кругами. Возможно ещё, что его ведут куда-то в определённую сторону, но в этом Джереми сомневался.
  
  Молодой Сиклз смотрел потихоньку по сторонам, ожидая нового появления света. Однако тот мелькнул с другой стороны от ожидаемой, в коридоре справа и позади. Джереми решил рискнуть и рванул наперерез, в коридор, откуда пришёл. Даже камень, о который он впотьмах споткнулся, ему не помешал достичь следующего перекрёстка в один миг. Ни источника света, ни чего-либо другого он не увидел. Зато услышал - топот босых ног. Очень тихий, но в давящем мраке отчётливый.
  
  "Значит, эти существа небольшие, и видят в темноте. Я должен перехватить одно из них."
  
  В этот раз он стоял на Т-образном перекрестке, что узнал, ощупав руками углы. Форма перекрёстка чуть упрощала дело. Снова блеск зеленоватого света, ускользающий за поворот. Действуя по наитию, Джереми рванул не в соседний, а в противоположный коридор. Удача! Ухватив нечто за руку, он уже не выпускал. Тут же его заколотила другая рука создания, но молодой Сиклз перехватил её. По ощущениям, существо было ему по живот, от силы, по грудь. Удерживая его за запястья, Джереми прошипел:
  
  - А ну... Да хватит дёргаться! Игры кончились. Свет! - в ответ зажёгся шарик яркой зелени в нескольких шагах, и человек разглядел хитрецов, водивших его за нос.
  
  Иссиня белая, почти алебастровая кожа, не знавшая солнца. Ростом они и впрямь достигали ему максимум по грудь. Огромные уши, длиннющие. Глаза - чёрные дыры размером с мяч для крокета. В остальном похожи на людей. Перед Джереми стояло трое, одетые в кожаные обмотки, в центре - старший, с морщинами около глаз и редкой, просвечивающей бородёнкой. В руках у него был фонарь - квадратная коробка из жести и стекла. На месте горящего элемента лежал светящийся гриб, вернее пара шляпок, одна на другой. Фонарь имел крышку, позволявшую закрывать свет полностью. Старший произнёс, ставя источник света наземь:
  
  - Испытание. Да. Инструкхоф. Тфой. Судьба - решена. Кострище. Туда.
  
  Они отступили в тень и пропали в ней, а тот, что находился у Джереми в руках, вдруг выскользнул, словно вода сквозь пальцы, и пропал. Будто и не было их, а фонарь из ниоткуда появился.
  
  Искушение было велико. Взять фонарь и пойти на выход. Память Джереми не являлась абсолютной, но путь наверх, он был уверен, найти несложно. Если что, всегда ведь можно сказать, что он не нашёл того перекрестка с кострищем. Но молодой Сиклз вспомнил, что предыдущий испытуемый так и не вышел. Возможно, эти существа стали тому виной. Но что, если он не соблюдал правила и поплатился за это?
  
  Испытуемый взял с земли фонарь и пошёл к перекрестку с кострищем. Это оказалось чуть сложней, чем Джереми представлял, но парой тупиков и неверных поворотов спустя он пришёл. Думал изучить ещё раз те значки, но не вышло.
  
  Стоило подойти к потухшим углям, как на него со всех сторон ринулась темнота. Фонарь погас, был вырван из рук, мрак сдавил его тисками, не давая шевелиться, даже дышать. Но секунда-другая, и всё прекратилось. Джереми оказался на берегу моря. Над горизонтом висела Луна, волны лениво бились о песок. Перед Сиклзом горел костёр, а по ту строну многими кольцами свился дракон. Не будоражащий фантазию западных школяров образ крылатой бестии, но китайский символ мудрости, парящий змей с усами и вибриссами, по которым проскакивают искры. И мудрые глаза, видящие молодого человека насквозь.
  
  Он не говорил языком людей. Образы, эмоции, видения.
  
  "Общность камней и людей. Волнение. Страх, Забота. Необходимость нового. Вихрь частиц - хаос событий и значений. Общность Края, пропасть впереди. Назад нельзя, впереди неизвестность. Поиск пути. Задача. Сиклз. Старый и Молодой."
  
  Образы деда и его самого мелькнули в голове Джереми и пропали.
  
  "Люди. Сущности. Подземные обитатели. Всё важно."
  
  В голове закрутились кругом лица жителей Хоколобона, существ, давших ему фонарь, Ацров и другие, скрытые тьмой фигуры и кляксы.
  
  "Вопрос. Сиклз Молодой. Кто. Что. Помощь или Тьма."
  
  В голове у Джереми словно что-то щёлкнуло. Про это были те значки в пещере. Помощь и Тьма - те надписи включали в себя эти смыслы. А также Путь. И отец! Отец рассказывал Джереми, что дед прокладывал пути. Тогда казалось, что речь о логистике, о трактах и железной дороге, но теперь, познакомившись с родственником лично, молодой Сиклз понимал это высказывание иначе. Он посмотрел дракону в глаза. Лишь один ответ он мог и должен был дать:
  
  "Путь. Да. Помощь или Тьма. Порядок Хаосу."
  
  Дракону это явно понравилось. В голове Джереми поселилось спокойствие и удовлетворённость. В нос ударил запах соснового леса. Кажется, послышалось радостное чириканье птиц. В следующий миг тьма снова сжала Джереми, чтобы вернуть в шахту. Фонарь снова находился в руке. Он осветил символы возле кострища. Джереми всё ещё не понимал написанного, но чувствовал - это Договор и Путь. Скорее всего именно дедушка Даррен его заключил и расскажет ему больше. А пока - надо выбираться отсюда.
  
  Молодому Сиклзу пришлось несколько раз зайти в тупик, вернуться к исходной, пройтись кругом. Скоро в дело вступил тот же навык, что и с чтением книг. В голове Джереми прояснился скелет шахты. Основные маршруты, по которым её вообще строили. Чем-то это всё напоминало извивы дракона. И теперь студиозус мог наконец устремиться наружу.
  
  На поверхности уже смеркалось. Золотой диск наполовину закатился за горизонт, но всё же осветил лицо прошедшего Испытание человека. Здесь его ждал сюрприз - как и тех, кто его встречал. Он ожидал увидеть ту же компанию, что проводила его вниз - Скела, Берта и Хиггинса. Скел, который и впрямь стоял у входа, как раз наоборот, не ожидал увидеть молодого Сиклза. Неподалёку от входа стояли Рич и заменивший протеже Даррен.
  
  Реакция у всех была разная. Скел проявил своё удивление, лишь выгнув бровь. Старый Сиклз довольно заулыбался и захлопал в ладоши, чуть ли не приплясывая и хихикая при этом. Лишь мистер Хиггинс удивлялся, как и положено уверенному в смерти человека, оставленного наедине с темнотой подземелья. "Ну даёшь, паря", - пробормотал он, и упер руки в бока, чтобы хоть куда-то их деть.
  
  Мистер Скел подошёл первым.
  
  - Что ж, Иеремия Сиклз. Вы очистили своё имя перед ликом Хоколобона. Никто больше не смеет называть вас преступником. Все долги закрыты, все обиды прощены. В то же время я обязан вам сообщить - если по какой-либо причине вы вновь станете нарушителем Порядка и Тишины, Право Испытания вам не будет дано и вы ответите перед городом по законам его жителей.
  
  - Да-да-да, Хайрам, - зачастил подошедший дедушка Сиклз, - свою часть ты выполнил. Мы будем бояться новых встреч и трепетать при упоминании, честное слово. А теперь можно я обниму внука, пережившего смерть?
  
  Мистер Скел что-то неразборчиво проворчал, но, поджав губы, отступил.
  
  - Будьте осторожны, мистер Сиклз. Не вам здесь устанавливать порядки.
  
  Джереми дёрнулся, как от тока. Он что..? Но посмотрев Скелу в удаляющуюся спину, решил, что это всё же дежурная фраза. Обдумать это он не успел - дедушка обнял его, да так, что спина хрустнула.
  
  - Я в тебя верил, мой мальчик. Но знал бы ты, как я рад, что ты умер.
  
  - Умер? - спросил Джереми, отстранившись.
  
  - Ну да. Встреча со смертью, помнишь, я говорил? Даже невооружённым глазом видно, что всё прошло удачно-успешно.
  
  - Успешно? Да это чудо! Смотри, ему даже фонарь дали! - запричитал Рич. К слову сказать, грибы в стеклянной клетке стремительно теряли форму. В считанные минуты они засохли, скукожились, и перестали светиться.
  
  - Эх, - крякнул старый Сиклз, - Моя кровь. Было бы странно, если бы он с кобольдами не сошёлся!
  
  - Так вот как их звать. Точно! Берт же их упоминал! - хлопнул Джереми себя по лбу. - Ну да, можно сказать, сошлись. Можем мы к тебе уже пойти?
  
  - Да, да. Разумеется. Рич, я к тебе потом зайду? Ты на всеношной сегодня?
  
  - Зайди. Иеремия, ты тоже заходи как-нибудь.
  
  - Я постараюсь, мистер Хиггинс, - Джереми уже начал привыкать к тому, как местные его называют. - Завтра у вас будет время?
  
  - Да. Спросишь у деда дорогу до моего дома. Стучи смело, я чутко сплю, если сплю вообще.
  
  На том и попрощались. Джереми ещё раз оглянулся на вход. Он понял, чем его смутил отпечаток ладони на камне, когда спускался вниз. Ладонь была четырёхпалой и принадлежала кобольду.
  
  Какое-то время они с дедом молча шли в сторону дома. Молодой Сиклз всё ещё отходил от ситуации, а старый, видимо, решил дать ему на это время. Но надолго студиозуса не хватило.
  
  - Кем был этот человек? Ну, которого я... того?
  
  - А, бедолага Гирнум. Н-да, занятно получилось, - Даррен почесал голову. - Тут надо чуть отступить. Видишь ли, внучек, тут как дело было. В этом городе некоторые ритуалы с недавних пор начали иметь силу. Не все, далеко не все. Гирнум Кевек нашёл самый примитивный, но действенный - кровь и страдания в нужной форме и в нужное время, как плата за процветание и хорошую погоду. Люди падки на результативность. Так что когда принесли первую жертву, а погода наладилась и посевы рванули вверх, народ вступился за Гирнума. Ему позволили жертвовать. Преступников и добровольцев. Во благо Хоколобона.
  
  - Господи, кто добровольно пойдёт на такое?
  
  - Общины крестьян бросали жребий. Парень, которого ты снял, как раз из числа "везунчиков".
  
  - Так и что, эти безумцы продолжат?..
  
  - Вряд ли. Без шамана всё это будет лишь убийством. Это понимает Скел, что главное. Но и народ у нас не глупый.
  
  - Да уж, - мрачно заметил Джереми и пересказал деду сцену перед отделением порядка и тишины.
  
  - Это тогда. Больше они к тебе претензий не будут иметь.
  
  - Хотелось бы верить, дедушка.
  
  Они тем временем прошли через пустой город. Сумрак царил вовсю. Фонарей было немного и казалось, в тенях кто-то бродит, маленький и тихий. Подошли к дому старого Сиклза. Даррен усадил внука за овальный стол в гостиной и разлил в два гранёных стакана мутноватую самогонку. Сам сходил на кухню и вернулся с тарелкой нарезанного сыра и копчёностей.
  
  - Ну что ж, Джереми. Полагаю, мы должны поговорить о том, что было Внизу, да?
  
  Молодой Сиклз кивнул.
  
  - Что именно ты там видел?
  
  - Я видел Договор, кобольдов и дракона.
  
  - Шасэнортом его зовут.
  
  - Так вот что имел в виду Ацров.
  
  - Ацров? Ты и его видел? Только не говори, что ты с ним договорился...
  
  - Нет, деда, я отказался. А почему дракон не представился?
  
  - Потому что драконам имена не нужны, это человеческая традиция, - объяснил дедушка. Помолчав секунду, спросил: - Что он сказал?
  
  - Вот нет, деда, сначала ты. Папа упоминал, что ты путями занимался, но я не придавал значения его словам. Это ведь твой Договор, и твой Путь? Там, в пещере, возле костра? Расскажи мне.
  
  - Ты прочёл письмена? - с долей злорадства Джереми отметил на лице деда удивление.
  
  - Нет, но мне открылся общий смысл. Расскажи, что ты сделал.
  
  Даррен Сиклз, хихикнув, расплылся в улыбке.
  
  - "Расскажи мне" , - передразнил его, - сто лет существования Хоколобона на грани, расскажи деда, каково оно - лавировать во Мраке.
  
  - Я не прошу историю сотворения мира, дедушка, лишь главное.
  
  - Ладно, - старый Сиклз моментально посерьёзнел. - Да, я сочинил для мира историю о Хоколобоне, городе, что умирает и возрождается. Умирающее шахтёрское поселение стало лесопилкой, а затем и агрономией. А теперь город стал перекрёстком Путей. Он существует на границе и даёт приют путешественникам и беглецам, что больше не в мире, но и не во тьме. Немёртвые, неживые, проклятые, святые - все сюда смогут попасть, если не станут буянить.
  
  - Но... Почему я видел обычных людей и только? И дома, наверняка ведь... - встрял было Джереми, а потом вспомнил. Когда его вели к шахте. - Стоп, так...
  
  - Понимаешь, город... он живёт. И слушает. Ты не увидишь того, что, по мнению города, не должен. Кто-то скажет иначе - пока твой разум в тумане, ты не способен увидеть всего Хоколобона. Да и не так чтобы много беглецов на самом деле не способны найти спокойную бухту помимо нашей.
  
  Они замолкли на несколько секунд. Джереми не прерывал, видя, что старый Сиклз собирается с мыслями. Наконец, тот хмыкнул:
  
  - Может показаться, что я описываю нечто прекрасное и гармоничное. Но своими действиями я призвал силы Хаоса. И Тьмы. Город увяз в традициях, ритуалах и интригах. Хайрам Скел, страж тишины и порядка, не очень-то и служит порядку. На самом деле он всё чаще потворствует всему... громкому и хаотичному. Договор и Путь - их воплощение невозможно было четко прописать и этим пользуются. Я надеялся, что смогу направлять течение жизни в нужную сторону, но, - тут он снова хихикнул, - стал сам его частью.
  
  - Значит, я здесь не просто так, и не по прихоти отца, - понял Джереми.
  
  - Да. Рэй... Твоя мать приходилась мне приёмной дочерью, а отец - скажем так, он был мне слегка обязан. Я не требовал от него жертв, лишь просил, чтобы его дети знали, откуда тянется их род. Хотя безусловно, надеялся, что рано или поздно появится кто-то вроде тебя.
  
  Джереми осознал, что перед ним алкоголь, и осушил стакан, хоть там и было грамм двести чистого тумана разума. Именно это ему и было нужно, чтобы хоть чуть сбить ощущение груза, скинутого на плечи отцом и дедом. От "лунного сияния"... полегчало. Тяпнув копчёного мяса, молодой Сиклз закусил.
  
  - Да, дед. Наворотил ты делов.
  
  - Так что сказал Шасэнорт?
  
  - В общих чертах - попросил навести порядок. Сотворить Путь для города, или изменить этот. Дать городу Смерть или Смерть, говоря твоими словами.
  
  - А ты?
  
  - Дал ему слово, что так и сделаю, - угрюмо подтвердил Джереми. Не спрашивая, взял бутылку и налил себе ещё. Чокнулся со стоящим стаканом деда и произнёс: - За Хоколобон, дедушка.
  
  - За Хоколобон, - спохватился старый Сиклз и в этот раз они оба опрокинули стаканы. - Ох, хорошо пошла. Да, внучек, я смотрю, ты и сам, только прибыл, а уже воротишь нехило.
  
  - Слушай, а что с Бертом и кто такие эти Цемские, что ты оторваться не мог? - спохватился вдруг Джереми.
  
  - Берт пошёл домой, я и так его тиранил сегодня. Ученик мой, - пояснил Даррен, - но скажу честно, до сих пор не могу понять, что с ним делать. То ли я бездарный учитель, то ли парень бесталанен, то ли и то и другое. Но всё, что я могу - таскать его за собой, да рассказывать, чего да как.
  
  - А Цемские?
  
  - Ой, это отдельная история, давай в другой раз. У них там одно на другом, и Хоколобон лишь усугубляет ситуацию...
  
  - Ладно, в другой так в другой, - Джереми налил деду и себе ещё по сто грамм, чувствуя, как в голове начинает приятно шуметь. - И что нам теперь со всем этим делать?
  
  - О, за это не беспокойся. Как Гирнум сам тебя нашёл, так и всё другое найдёт. Стоит только выйти и прогуляться.
  
  - Но как не наломать дров? Такими темпами я ж снова буду виновен...
  
  - Ты, - старый Сиклз ткнул в молодого пальцем, - действовал абсолютно верно. Да, действовал малость грубо, наугад. Но интуитивно правильно.
  
  - Убийства - это правильно?
  
  - Нет, но эту традицию следовало сломать давно. Ей нельзя было дать зародиться. И исправить ситуацию мог лишь человек вроде тебя - со стороны, со свежим взглядом и принципами, незамутнёнными... Серостью границ дозволенного, что в Хоколобоне норма. Для тебя всё это несущественно, взор твой чист, а верность принципам крепка. Это важно.
  
  Он посмотрел на стол. Стаканы были пусты. Бутыль тоже. Подняв брови, он глянул на хмельного внука.
  
  - Ага, это много объясняет. Значит, спать. Но перед этим... - он встал и подошёл к двери. - ... Глянешь? Думаю, ты готов.
  
  Джереми лишь кивнул и двинулся следом. Дед взялся за ручку двери.
  
  - Будь готов прикрыть глаза, внучек. Там ярко.
  
  Так Джереми Сиклз вновь встретил Смерть.
  
  
  
  
   P.S.: Продолжение - в рассказе "Поиск невозможных решений".
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"