Ночь накрыла город своим чёрным саваном. Окна домов темны и безмолвны. Лишь в немногих из них горит ускользающий свет. В одной из таких квартир, покачиваясь на стуле, сидит человек. На его письменном столе лежит обычная школьная тетрадь. Судя по тишине, воцарившейся вокруг, этот человек - писатель. По крайней мере, ему приятно себя так называть. Скромной тенью встаю за его спиной. Так и есть - пишет что-то. Мелкий, неряшливый, с редкими завитушками подчерк руки заполняет пустоту бумаги вздрагивающими буквами. Я не единственная тень, привлеченная из тьмы светом. Рядом со мной, усевшись на подоконник, находится его муза. Растрепанная, с выбившимися прядками волос, она напоминает внезапно разбуженного человека. Она молчит. Я всегда представлял, что муза - это нашептывающий прямо в ухо тайный помощник. Муза этого человека совсем другая. Она просто сидит рядом, смотрит в окно на засыпающий город. Несмотря на это, писатель уверенно заполняет бумагу. Слова дополняют друг друга, становятся целыми фразами. Иной раз их нетерпеливо зачеркивают, но на их место тут же встают другие. Этому ночному лирику нездоровится, он массирует виски, тяжело дышит. Он хочет успеть дописать что-то свое, задуманное и выстраданное. Хочет, чтобы спустя годы какой-нибудь сельский учитель с утра выводил мелом на доске его, писателя, имя; чтобы дети изучали его творческий и жизненный путь и начинали свои доклады словами "великий русский писатель"..
Ночной лирик выводит свой мир из стонущей головы в реальный мир, в единственный открытый ему путь - на бумагу. Оконная муза грустно улыбается, и прикасается к своему недотёпе. Лирик смотрит в окно на замирающий город. И ему очень хочется верить, что найдутся люди, для которых он всё это делает.
![lirika []](/img/c/cheredow_m_a/zaspinoilirika/id10763_w320.jpg)