Аннотация: Фриц Лейбер. Lovecraft in my life. Статья / Мемуары. Писатель-фантаст рассказывает о том, как на него повлияло творчество Г.Ф. Лавкрафта.
Фриц Лейбер
ЛАВКРАФТ В МОЕЙ ЖИЗНИ
Я прочитал повесть Лавкрафта "Сияние извне" летом 1927 года, когда учился в последнем классе средней школы "Лейк Вью" в Чикаго. Она отвлекла меня от журнала "AmazingStories", до того времени доставлявшего мне удовольствие своими рассказами, в которых наука могла разгадать практически любую тайну. "Сияние извне" с его мощным пессимистическим изложением загадочного явления, недоступного пониманию науки, и тщетностью жизни перед лицом неизбежной смерти, подавляло меня в течение нескольких недель. Оно напугало меня так же и даже сильнее, чем "Кошка и Канарейка". (В те дни я избегал "WeirdTales" - рассказы из этого журнала казались мне слишком паталогическими и странными. Даже Фу Манчу пугал меня - все эти сороконожки и пауки!).
В 1932 году или около того, находясь в Зале Хичкока в Чикагском университете, я прочитал почти за два дня большую часть профессиональных публикаций Лавкрафта, сохранённых на журнальных страницах одним моим знакомым, имя которого я забыл. К тому времени я уже меньше боялся темноты и обрёл нового друга на всю жизнь, - Франклина Мак-Найта, с которым я разделил интерес к жутким историям. (Он одолжил мне в октябре 1923 года "WeirdTales" с "Дагоном", а я потерял этот журнал - преступление, за которое мне всё ещё очень стыдно).
Все рассказы Лавкрафта потрясли меня. Я чувствовал, что они бесподобно передавали завораживающую и странно искрящуюся таинственность космоса. Мой энтузиазм не содержал в себе критики; помню, как я думал, что "Лунное болото", маленький рассказ, был, пожалуй, самым лучшим. Я детально описываю свои реакции в статье "Моя переписка с Лавкрафтом" в ежеквартальном журнале Университета Детройта "Fresco", вышедшем весной 1958 года.
"Хребты Безумия" эффектно всплыли в январе, феврале и марте 1936 года в "AstoundingStories". Во время затянувшегося периода холодов я прочитал вслух эту повесть моей невесте Жонкиль Стивенс, которая любила сверхъестественные ужасные истории. Это было в квартире на южной стороне Чикаго, которую мы занимали в первые три месяца нашего брака. Позже, той весной, когда мы переехали с моими родителями в Беверли-Хиллз, Калифорния, мы прочитали "За гранью времён" в том же журнале, а также перечитали "Серебряный ключ" и "Шепчущего во тьме", которого я купил в состоянии вырванных страниц у Форреста Дж. Акермана, школьника из Лос-Анджелеса.
Затем, тем же летом, Жонкиль написала письмо Лавкрафту на адрес журнала "WeirdTales", и в течение следующего полугодия, до самой его смерти, у нас была бурная переписка (описано в моей статье во "Fresco"). Мы также прочли "Скиталец тьмы" и "Тварь на пороге", как только они появились в "WeirdTales".
Это был странный период! Мне пришлось напрягать все свои силы, чтобы получить известность и работу в качестве киноактера, но весь мой реальный интерес был сосредоточен на непонятном писателе из бульварных журналов и моих усилиях написать рассказы, более или менее похожие на его. Летом 1937 года мы встретили молодых писателей из кружка Лавкрафта - Роберта Блоха и Генри Каттнера, которые узнали обо мне от Лавкрафта, а позже (вернувшись к редакторской работе в Чикаго) мы познакомились с Августом Дерлетом, издательство которого, "Arkham House" опубликовало "Изгой и Другие" в 1939 году. Я дочитал произведения Лавкрафта, которые ранее пропустил, особенно его эссе "Сверхъестественный ужас в литературе", имеющее объём почти как у книги.
Вернувшись в Лос-Анджелес в 1942 году, живя в Каньоне Санта-Моники у моря, мы с Жонкиль встретились (возле дома нашего соседа Крейга Райса, популярного автора мистических рассказов) с Фрэнсисом Т. Лэйни, издателем одного из первых журналов для поклонников Лавкрафта "TheAcolyte", у которого были прекрасные обложки, нарисованные Альвой Роджерсом. Для Лэйни я написал две короткие статьи о фантастике Лавкрафта. (Позже Лэйни "открестился" от фан-движения и написал обо всём этом в своём замечательном длиннейшем сочинении "Ах, Святая простота!", напечатанном на ротапринте). К тому времени я продал свои произведения в жанре сверхъестественного ужаса в журналы "WeirdTales" и "Unknown", самым значительным среди них был роман о колдовстве "Ведьма", вдохновлённом Жонкиль и годом преподавания драматургии в Западном Колледже.
В конце 1940-х годов, будучи (1945-1956) помощником редактора "ScienceDigest" в Чикаго, я объединил свои статьи из "Acolyte" с дополнительными материалами в эссе "Коперник в литературе", опубликованном в "SomethingAboutCats", под редакцией Августа Дерлета ("Arkham House", 1949). В этом эссе анализируется стиль Лавкрафта, Мифы Ктулху рассматриваются как символ атеизма и материализма Лавкрафта, даётся краткая история Мискатоникского Университета, и как ГФЛ добавил его в свои фантастические работы. Также делается вывод, что главным оригинальным достижением Лавкрафта было формирование научной фантастики и переход её в сверхъестественный ужас. В то время это была моя лебединая песня для лавкрафтовских вещей. Мои собственные интересы в то время заключались главным образом в других направлениях. Я молча осуждал посмертное сотрудничество Дерлета с Лавкрафтом и не соглашался с его утверждением, что он мог прекрасно имитировать стиль ГФЛ. Я не видел ничего хорошего в том, что кто-то пытается подражать Лавкрафту.
К тому времени Дерлет выбрал отрывки из писем Лавкрафта к себе и Жонкиль (для возможного издания в последнем из томов "Избранных писем", всё ещё впереди), а я одолжил их, казалось бы, серьёзному ученому, чьё имя я искренне забыл и который ещё не вернул мне письма. Тогда мне было всё равно, такое вот настроение.
Прошло около четырнадцати лет, и, наконец, меня одолела тяжёлая ностальгия. (Статья 1958-го года в "Fresco" была незначительным ударом). Жонкиль и я жили в спокойном зажиточном городе Санта-Барбара с его солидным мексиканско-американским населением, и я, как мог, помогал ухаживать за тремя кошками, собирал сухие ветки и привносил новую жизнь в фантастически заросший сад. Я решил, наконец, написать рассказ в стиле Лавкрафта, хотя и без отсылок к Мифам Ктулху. Я всё ещё смотрел на таких писателей свысока. Результатом стал "Чёрный гондольер", опубликованный в "OvertheEdge" под редакцией Дерлета ("Arkham House", 1964). Рассказ, должно быть, много значил для меня в эмоциональном плане, так как после его написания я исследовал "почти непроницаемый" Каньон Потреро, найдя три лёгких пути вниз и протоптав их на всю длину в одиночку, а также в компании большого оленя, обитавшего среди густой растительности. Потом я жил в Венеции (1967-1969).
Однажды, потворствуя ностальгии, я продолжил писать рассказы. Я стал смотреть философски на лавкрафтовскую деятельность Дерлета. В конце концов, этот человек публиковал Лавкрафта, заставляя ведущих критиков и библиотеки обратить на него внимание, и впервые выпустил в твёрдом переплете книги таких авторов, как Роберт Блох, Рэй Брэдбери, А. Ван Вогт и я. Неизбежно у Дерлета появилось большое самомнение, и он стал считать себя владельцем работ Лавкрафта.
Далее, я был вынужден признать великое и продолжающееся влияние Лавкрафта на мою жизнь. Время от времени я писал сверхъестественные ужасные рассказы. "Сны Альберта Морленда" (1947), "Девушка с голодными глазами" (1949), "Ты совсем один" (роман, 1950), "Я ищу Джефа" (1952), "Инкубаторий снов" (1961), "Немного Мира Тьмы" (1962), "Паук" (1963), "Полночь в Зеркальном Мире" (1964), "Четыре призрака в "Гамлете" (1965) и т.д. (Длинный пробел с 1952 по 1961 охватывает четыре года, когда я почти ничего не писал, а затем пять лет, когда выпускал только научную фантастику).
Более того, в этот период Лавкрафт был одним из писателей, которых я читал перед сном. Рассказы, которые кто-то читает для себя, являются его любимыми, по крайней мере в моем случае, независимо от того, какие из них публично оцениваются как "лучшие". Среди других писателей, которых я читал, были Кларк Эштон Смит, Роберт И. Говард, Монтегю Родс Джеймс, Эдгар По, Роберт Хайнлайн, Роберт Грейвз, Эрик Амблер и Найджел Болчин. Таким образом, я перечитывал большинство рассказов Лавкрафта снова и снова. (Позднее я добавил к этому перечню Дэшила Хэмметта, Яна Флеминга и Джона Д. Макдональда).
Наконец, я пытался прислушаться к указаниям Лавкрафта - быть скептичным, тщательно исследовать и выбирать слова, обращать внимание на построение текста и грамматику и полировать конечный продукт.
Я снова стал писать небольшие статьи о Лавкрафте для фанзинов, кульминацией которых стали "Через гиперпространство с Бурым Дженкином" и "В Аркхэм и к Звёздам", обе опубликованные в "Тёмном Братстве", "Arkham House", 1966 год. Первое - это эссе об элементах научной фантастики в последних работах Лавкрафта (в частности, в произведениях "За гранью времён", "Хребты Безумия", "Зов Ктулху", "Сияние извне" и "Сны в ведьмином доме", где Бурый Дженкин является фамильяром ведьмы Кеции Мейсон). Второе - причудливый рассказ об Аркхэме и Мискатонике, и о том, чем сегодня занимаются профессора, которые были героями Лавкрафта, и ныне состарились, но являются такими же находчивыми, как всегда. (Это рассказ из Мифов Ктулху, если хотите, поскольку в нём упоминаются "Некрономикон" и странные лавкрафтовские обитатели Вермонта, Антарктиды и Австралийской пустыни).
В то же время директор Лос-Анджелесского центра фотографии Уолтер Дж. Догерти сделал слайды фотографий Лавкрафта и связанных с ним мест, и почти всех иллюстраций, опубликованных и неопубликованных для его рассказов (в том числе Альвы Роджерса, Рэнкина и некоторые из моих собственных). Была сделана звукозапись для их показа. Я выбрал и прочитал подходящие короткие отрывки из рассказов для сопровождения иллюстраций, в то время как биографический материал к фотографиям был подготовлен и записан Самуэлем Расселом; для второго номера журнала "Haunted" я написал статью "Шепчущий. Пересмотр". После нескольких успешных показов слайды и ленты были украдены, и воссоздать их не удалось.
В 1969 году умерла моя жена Жонкиль, я покинул Венецию и перебрался в Сан-Франциско. В 1973 году я написал "Полночь у часов Морфи" ("WorldsofIf", Август 1974), мой первый рассказ в жанре сверхъестественных ужасов, сочинённый в Сан-Франциско.
Затем в начале 1974 года Раймонд Г. Рамсей, автор увлекательного произведения "Открытия, которых никогда не было" ("Viking and Ballantine"), обозреватель и рецензент "BerkeleyBarb", организовал Общество Г.Ф. Лавкрафта в Беркли. Несколько приятных неофициальных собраний состоялось в доме актрисы Джин Хок, где мы читали рассказы Лавкрафта и другие. Мой интерес к Лавкрафту получил новый радостный стимул.
Одновременно начался поток новых книг Лавкрафтианы, и поэтому я посвятил им четыре выпуска раздела "Фантастические книги", которые я пишу для журнала "Fantastic". Первый из них (июнь 1975 года) описывает краткую историю Мифов Ктулху, и я рассматриваю для этого цикла"Роющих землю", роман Брайана Ламли. Из-за недосмотра некоторых корректоров короткий пятый абзац был потерян в том обзоре, поэтому я приведу его здесь:
Уингейт Пизли из Мискатоникского университета, американский профессор и глубокомысленный аспирант из Мифов.
Следующие три раздела в "Fantastic" (1) кратко обсудят роман ужасов за последние пятьдесят лет и рассмотрят отличную коллекцию "лучших" ужасных рассказов; (2) обзор "Наблюдателей извне времени" Г.Ф. Лавкрафта и Августа Дерлета, обсуждение плюсов и минусов очень большого влияния последнего на Мифы; и (3) обзор интересного, живого и незабываемого "Наконец-то Лавкрафт" Виллиса Коновера и большой биографии Лавкрафта, написанной Л. Спрэгом де Кампом, которую я крайне рекомендую.
Между прочим, подобно моей работе с Рамсеем, Дуглас Палмер попросил меня прочитать несколько рассказов в Беркли. Он стал более глубоко интересоваться Лавкрафтом и запустил этот журнал.
Сан-Франциско излучает электрические огни - Лавкрафту здесь бы понравилось! Прошлым летом телевизионная башня на Сутро-Крест и забытый соседний холм - Корона-Хайтс - побудили меня написать мой первый за двадцать пять лет сверхъестественный роман ужасов - "Бледно-коричневое существо", только что вышедший из печати.
И прямо сейчас я нахожусь в середине написания полномасштабной новеллы для Мифов Ктулху, наконец-то решив, что для меня это допустимо, по крайней мере, один раз.
Источниктекста: Journal of the H.P. Lovecraft Society, No. 1, 1976