Аннотация: Перевод эссе "Random notes" из сборника "Collected Essays II"
Говард Филлипс Лавкрафт
Случайные заметки
Противоречие между обывательской литературой и произведениями, написанными по классическим греческим канонам, поднимает одну интересную проблему, которая содержит в себе и беспокойство, и юмор. Это проблема выбора: смеяться или не смеяться во время чтения необычного сочинения, предложенного серьезным автором, общие достижения которого определенно ставят его выше толпы бездарных и экстравагантных писателей? Многим, и особенно старым критикам, ответ покажется смехотворно простым. Он являет собой удивительную настойчивость Чеширского кота - во всех случаях осуществлять своё наследственное право. Таким образом, делается вывод о том, что если возможная смехотворность в написании сочинения неумышленная, то она всегда бессознательная, и потому фатальным образом всегда будет появляться у автора.
На первый взгляд такое отношение к вопросу имеет право на существование. Даже самого простого автора постигает та же участь, что и его предшественников, - их сочинения тоже многим казались смешными. Примеры подобной литературы так распространены, что воспоминание о них омрачает все нюансы исходной проблемы. Но беспристрастный взгляд, свободный от яркого блеска очевидного, открывает один новый важный факт. Комичность всегда и всецело зависит от системы взглядов и ценностей читателя. Кратко говоря, нелепость относительна и обусловлена истиной, принятой в социуме. Нелепость зависит от негибкости основных верований толпы, к которой принадлежит среднестатистический читатель. Автор же пишет для своего воображаемого собеседника, которого может и не существовать в реальности. Открывая новые области для чувства юмора, интеллект и образование закрывают старые; поэтому то, что считается посмешищем на новой стадии развития культуры, часто было евангелием на предыдущей стадии, и наоборот.
Будем держать это в уме, поскольку мы возвращаемся к литературной критике. Мы чувствуем затруднения в попытке установить постоянные законы юмора в нашем веке, когда все стандарты пластичны. Большинство произведений серьезной и благосклонно принятой литературы прошлого, особенно такой, где упоминаются великие мотивы человека и космические задачи, стоящие перед ним, кажутся комичными уму нашего времени, переполненному наукой и философией. Также многие современные сочинения, касающиеся постижения субъективного и воображаемого мира вместо реального, вызывают усмешку у человека, не привыкшего ни к чему, кроме обыденной реальности и наследственной веры.
Таким образом, кажется, лучше притворяться умным, чем смеяться. Утонченное воображение писателя часто уводит его в сторону комедии. И все же такой ход не только восхищает, но иногда даже является мощным оригинальным приёмом, если рассматривать его в канве экзотики, индивидуальности, субъективности и декорации вечности, как на фантасмагорических картинах Сайма или Бердслея.1 Такой художник не осознаёт юмористическую интерпретацию, которую может увидеть какой-нибудь простодушный читатель, привыкший к чтению дешевой литературы, а не размышлению над причудливой фантастикой. Но художник часто смеется сам над собой, при этом он с рвением сохраняет невозмутимость каменных изваяний Будды и Шивы. Он знает, что эти фигуры соответствуют его странным фантазиям о незнакомом лунном свете, о мечте, источающей аромат ладана. Все эти фантазии покажутся странными и смехотворными, если их выставить на солнечный свет посреди Мэйн-стрит.
Журнал "Консерватор" далёк от того, чтобы порицать юмор в любительской журналистике. Высшие боги Пеганы знают, как сильно мы нуждаемся в гениальных статьях! Но настанут ли времена, когда разумный порядок придаст нам силы для созидания и подарит способность понимать необычную литературу? Кто скажет, что утончённые и причудливые сочинения Лорда Дансени не пострадали, когда его остроумие стало уменьшаться при попытке писать в более серьёзном стиле, или что Артур Мейчен не силён своей детской наивностью и личной точкой зрения на мир сновидений? И возможно ли, что мещанская гиперчувствительность в непривычных поворотах судьбы проистекает из недостатка того глубинного и насыщенного юмора, который виден во всей человеческой жизни, которая по сути есть такая же ироничная комедия?2
Поистине, смех - искусство для проницательных!
ПРИМЕЧАНИЕ РЕДАКТОРА.
ПЕРВАЯ ПУБЛИКАЦИЯ: "Conservative" N. 13 (Июль 1923): 27-28 (не подписано); повтор в "National Amateur" 46, N. 2 (Ноябрь 1923): 13-14. Дальнейшее размышление о противоречии Майкла Оскара Уайта.
Примечания
1. Сидни Сайм (1867-1941), британский художник, известный, прежде всего, иллюстрациями к работам лорда Дансени; Обри Бердслей (1872-1898), знаменитый британский художник и иллюстратор. ГФЛ обладал многими изданиями Дансени с иллюстрациями Сайма, а также "Искусством Обри Бердслея" (1918; Библиотека Лавкрафта 71).
2. Сравни: "Оборона остается открытой!" (1921; (Избранные Эссе, том 5): "Мир действительно комичен, но и само человечество является шуткой".