Аннотация: Перевод эссе Г.Ф. Лавкрафта "The Case for classicism" из сборника "Collected Essays, Vol.II".
Говард Филлипс Лавкрафт
Случай для классицизма
Ответ профессору Филиппу Б. Макдональду
В другой части этого номера профессор Филипп Б. Макдональд, Председатель Отдела Частной Критики, представляет некоторые свои взгляды на любительскую журналистику, которые хорошо демонстрируют его твёрдую веру и предполагаемый интерес к нашей скромной организации. Однако, в то же время он критикует нынешний литературный курс Объединённой Ассоциации Любительской Прессы в такой манере, которая призывает к немедленному ответу со стороны тех, кто трудился над тем, чтобы установить существующие стандарты.
Если понимать его вердикт буквально, то профессор Макдональд считает, что попытки любительской прессы достигнуть классического уровня выражения являются результатом нашего неправильного представления о том, чем мы должны заниматься. Не допуская мысли, что нам следует совершенствоваться в тех способах выражения своих мыслей, которые считаются вечными и универсальными во внешнем консервативном мире, он призывает наши газеты снизойти до сферы более близкой к личности и индивидуальности. Цитируя слова профессора: "нужно больше человеческого и американского".
Ни на мгновение этому призыву не должно позволить пройти незамеченным, так как он может сильно повлиять на множество незрелых и юных писателей, которые из-за небольшой критики отбросят стремление к вежливым манерам и образованию. Но, оспаривая слова профессора, ни в коем случае нельзя подвергать сомнению то, что неофициальное и субъективное мнение желательно и даже необходимо в любительской прессе. Будет достаточно настаивать на том, что подобное выражение мыслей относится только к эпистолярному направлению нашей деятельности, в то время как наши публикации в печати свободны для более амбициозных экспериментов в формировании подлинного стиля и настоящего родства с общепринятой литературой.
Частная, сокровенная и субъективная сторона любительской прессы, без сомнения, намного больше того, что профессор Макдональд, недавно вступивший в наши ряды, может представить. Любительская переписка, включающая как личные, так и переходящие по кругу письма, - удивительна; постоянно растущий массив рукописных журналов и эпистолярные группы значительно увеличивают неформальные контакты между писателями.1 Участники со схожим интеллектуальным уровнем и интересами собираются в такие кружки как "Кляйкомола", описанные в мартовском номере "United Amateur",2 и можно c уверенностью сказать, что обычно мы делимся друг с другом своими мыслями, чувствами и личными впечатлениями от литературы и других событий без необходимости размещения их в печати.
Возвращаясь теперь к нашим регулярным публикациям, нужно подчеркнуть, что их назначение состоит не в том, чтобы заменить болтовню или переписку, но в том, чтобы предавать публичности наши законченные литературные плоды. В нашем культурном развитии мы должны проводить различие между процессами и результатами. Субъективность нашей переписки по праву иллюстрирует то, как мы понимаем литературу; но объективность изданных нами работ также справедливо отображает наши результаты в самостоятельном творчестве, даже если они очень скромны. В традиционной литературе у нас есть не только право, но и обязанность бороться за лучший стиль и брать в пример самых лучших авторов, книги которых есть в нашем доступе, даже если наши сочинения обязательно будут более-менее напоминать работу профессионалов. И почему в самом деле профессор Макдональд считает таким большим преступлением для нас быть похожими на общепринятые книги и периодические издания? Полагает ли он, что мы пытаемся конкурировать с ними только потому, что используем их как модели? Мы должны задаться вопросом, понимает ли профессор Макдональд, что можно достичь большей симпатии к популярным авторам и их мыслям, если усердно идти по их стопам? Одного этого тонкого понимания хорошей литературы достаточно для новичка, чтобы оправдать его попытки сочинять рассказы в традиционном стиле. Наша общепризнанная цель состоит в том, чтобы обучить начинающих писателей и дать им литературный опыт. В таком случае это не повод печалиться. Способ удовольствия для членов нашей ассоциации - принять стиль лучших авторов. Любой другой курс неизбежно привёл бы к приобретению неопределённого, нежелательного, и непоправимо порочного стиля. Обучая новичка исключительно в неформальной субъективности, мы испортим его способность писать с силой, правильностью и достоинством. Есть много авторов, работающих в любительской прессе с давних времён, они являются доказательством этого утверждения.
Случайно в статье профессора Макдональда открылся ещё один аспект его схоластических мыслей. Это его отношение к обычной литературе; оно проявляется в осторожном умалении достоинства всемирно известных книг в пользу современных, местных, американских, и потенциально недолговечных сочинений. Макдональд, кажется, символизирует тот же настрой, что недавно продемонстрировал президент Фонс из Университета Брауна, который объявил, что большинство из нас "слишком отчаянно современны".3
Моя цель здесь не в том, чтобы участвовать в каком-либо большом сражении между древними и современными книгами подобно битве в библиотеке Святого Джеймса, правдиво описанной деканом Свифтом.4 Но я не могу не настаивать на неизменном совершенстве классической литературы в противоположность поверхностным изделиям нашего взбудораженного и вырождающегося века. Литературный гений Греции и Рима развился при невероятно благоприятных обстоятельствах. Можно справедливо утверждать, что в те времена искусство и наука самовыражения достигли совершенства. Неторопливый и мудрый классический автор достиг стандарта простоты, умеренности и элегантности вкуса. Во все последующие века никакой писатель не смог превзойти этот стандарт и даже сравняться с ним. Действительно, времена Греции и Рима считались самыми культурными, и все наиболее точно следовали моделям античности. Когда профессор Макдональд с гордостью указывает на великих ораторов недавнего прошлого, которые не были подвержены влиянию классиков, он забывает, что те модели, которым они на самом деле следовали, были разработаны по заветам тех же греческих и римских писателей. Будь это непосредственно как в случае мистера Берка или косвенно как у мистера Уилсона, но классицизм всегда формирует эффективную риторику.
Просьба профессора Макдональда о более местном, американском привкусе в любительской литературе, которую он подкрепляет известными цитатами из Эмерсона, на самом деле является призывом к довольно пагубному провинциализму. Не то, чтобы патриотическим долгом писателя является увековечивание родных мест в литературе; нежелательно поощрять рост диалектики и стилистических вариаций в общепринятом эталоне, который существует так долго и его родословная настолько прославлена. Широта, а не узость, является тем, чего больше всего не хватает в великой литературе. Точка зрения профессора Макдональда напоминает мне обо одном юном журналисте-любителе - пять лет назад он пожаловался на двух наших членов: одного из Калифорнии, другого - из Массачусетса. Тот любитель тоже считал, что они игнорируют возможность использовать местное наречие для выражения своих мыслей.
Относительно применимости классического стиля к современным нуждам, думаю, что никакое направление нынешней мысли не стало бы выражаться хуже, если б использовало риторику лучших времён. На самом деле, я не могу не верить, что такой курс помог бы значительно избавиться от недостойных и несущественных вещей в современной жизни. Наши современники перехитрили сами себя и с нарушенным представлением о ценностях неумело бродят посреди суматохи тяжелых тривиальностей и ложных эмоций, которые находят своё отражение в неопределённом, беспокойном, поспешном и импрессионистском языке декаданса. Перевод наших мыслей в ясные, рациональные фразы классицизма мог бы показать необоснованную глупость большинства нововведений, которым мы так слепо поклоняемся.
Как мне кажется, утверждение профессора Макдональда, что классический стиль слишком ограничен, и ему не достаёт человечности, не поддерживается никакими доказательствами. Жизненное красноречие классиков неоспоримо; если и есть сдержанность в их языке, то это всего лишь в целях укрепления их предельного эффекта. Сравните, например, простую силу греко-римского письма с напыщенной пустотой восточных излияний. Злонамеренный комментатор пока сдерживается, но он мог бы легко использовать стиль письма самого профессора - скудную и отрывистую прозу как иллюстрацию несоответствия между предписанием и практикой. Первое, что он заметит, читая холодный "технического английский" Макдональда, - лаконичная атмосфера отчужденности: нет ни живых чувств, ни любви к чистой гармонической красоте. Отмечая риторическую правильность и литературный фон, которые есть у профессора Макдональда, любой читатель пожалеет, что не может добавить к его работе украшающую грацию классической плавности и разнообразие синонимов.
В заключение позвольте мне выразить свою недвусмысленную позицию по данному вопросу. Я - защитник самого высокого классического стандарта в любительской журналистике и буду направлять все свои силы на его поддержание. Газеты - не подходящее место для свободы и неформальностей, также не подходят в качестве моделей для подражания и поспешные, плохо написанные сочинения наших дней. Если данная тема получит дальнейшее обсуждение в любительской прессе, я буду рад принять в этом участие. Между тем я могу смиренно сказать своему учёному сопернику:
"Maxime, si tu vis, cupio contendere tecum".5
ПРИМЕЧАНИЕ РЕДАКТОРА.
ПЕРВАЯ ПУБЛИКАЦИЯ: "United Cooperative" 1, N. 2 (Июнь, 1919): 3-5. Опровержение статьи "Критика любительской журналистики", Филиппа Б. Макдональда, преподавателя технического английского языка [именно так] в университете Колорадо, напечатанной как раз перед эссе ГФЛ (стр. 2-3). По ходу эссе ГФЛ утверждает "постоянное превосходство классической литературы", и единственное, что могут сделать последующие поколения, - подражать ей. Именно это делал сам Лавкрафт в то время, особенно в своих стихах.
Примечания
1. ГФЛ ссылается на такие эпистолярные группы как Кляйкомола и Галламо, в которых ГФЛ и его коллеги занимались круговой перепиской, и на такие рукописные журналы как "Corona" и его собственный (утерянный) машинописный журнал "Hesperia".
Kleicomolo - Rheinhart Kleiner, Ira A. Cole, Maurice W. Moe, H. P. Lovecraft.
Gallomo - Alfred Galpin, H. P. Lovecraft, Maurice W. Moe.
2. "Кляйкомола", "United Amateur" 18, N. 4 (Март, 1919): 74-76. Неподписанная статья, вероятно, Рейнхарта Кляйнера, бывшего в то время главой Объединённой Ассоциации Любительской Прессы.
3. Уильям Герберт Перри Фонс (1859-1930), президент Университета Брауна (1899-1930).
4. ГФЛ ссылается на "Битву книг" Джонатана Свифта (1710), сатиру на дебаты относительно достоинств древней и современной литературы.
5. "Я очень желаю поспорить с вами, если вы готовы". Цитата из статьи Томаса Бэбингтона Маколея "Сэмюэль Джонсон" (Британская энциклопедия, 1856) - слова шотландца, который хотел вызвать Джонсона на состязание по остроумию. Маколей справедливо называет эту строку "отвратительным латинским гекзаметром".