Пустоты. Мириады сверкающих, отбрасывающих блики на иллюминаторы звезд словно выстроились в форме некоего парада, расступаясь пред нею.
Гигантская туша космического лайнера. Здесь, в этих дебрях, на окраине мироздания, появление подобного гостя прошло незамеченным. Тишина в эфире, тишина безвоздушного пространства была единственным встречающим на перроне вечности. Обнимала собою неприступные борта, заглядывала в едва работающие турбины, проникала в каждый из тысяч крупных и мелких дефектов, трещин, сколов.
И вдруг - гром. Разрыв полотна безмолвия. Протяжный сигнал, затем серия свитых воедино точек и тире.
"Мы пришли с миром!"
Коридоры и галереи пусты, темны, лишь немногие оставшиеся работоспособными неоновые маяки отмечают точки света, выхватывая из мрака ржавые перила, решетки на полу, пыльную проводку, выглядывающую из стен, бессильно, изредка извергая сноп искр.
Вход заблокирован столом, испещренным сколами и дырами, словно лицо больного оспой. Накрытый белым полотнищем плаката скелет до сих пор сжимает пожелтевшими костяшками холодную рукоять оружия. Латунные гильзы тускло поблескивают в белесых, пыльных дорожках отсвета одной из близких планет. Бурые пятна застаревшей крови смешались выцветшими красными буквами: "Мы пришли с миром!"
Терминал на письменном столе от проскочившего по проводу тока загорается синим экраном, воспроизводя последние просматриваемые страницы архивов корабля. Последнее всеобщее заседание ООН, панорама загаженного до невозможности мегаполиса, обмотанные в тряпье толпы людей, стоящие в очереди за гуманитарной помощью, триумфальная арка из обломков двух соседних зданий, подобная воротам древнего Вавилона, покинутого своими жителями. Затем - розыгрыш билетов, погрузка, слезы, запуски. Поиски новой земли, растянувшиеся на десятилетия; засекреченные данные о состоянии систем корабля, о росте психических заболеваний, вызванных длительным нахождением в закрытом пространстве. На прикроватном столике - записка: "Встречаемся сегодня, как и договорились. Так больше продолжаться не может. Нам пора домой." Поверх нее лежит сувенирная ручка в виде старомодной ракеты с жизнерадостно улыбающимся космонавтом, приветливо машущим рукой: "Мы пришли с миром!"
Капитанский мостик отгорожен от иных помещений толстой бронепластиной. Хрипит динамик, шум помех расползается по кабине невидимыми змеями. Командир лайнера не спит. Пустые его глазницы широко открыты навстречу выходящей из-за медленно проплывающего астероида звезде. Он улыбался тогда, улыбается и сейчас. Теперь его улыбка вечна, не стеснена губами, мышцами лица, абсолютно свободна и открыта. Через сквозной млечный путь в его голове виден мерцающий огонек передающей станции. Сигнал повтора. Пустая бутылка рядом с клавиатурой. Сделанный из лучших побуждений, из отчаяния, сигнал разносится по молчащим отсекам, достигает антенн, и вновь протыкает собравшуюся вокруг тишину.
"Мы пришли с миром!"
Неуправляемая махина входит в каменный пояс. Удары сыплются один за другим, подобно вколачиваемым в крышку гроба гвоздям. Один из фрагментов, особенно крупный, пробивает, наконец, давно готовившуюся предать секцию обшивки, врывается в реакторную камеру. Термоядерная сила, ничем более не сдерживаемая, наконец бросает постылый некрополь и вырывается наружу.
Вспышка в тысячу солнц. Обращенные в пыль элементы лайнера смешиваются с частицами астероидов. Медленно расползается яркий огненный шар, бесшумно и неукротимо. Мертвый посол доброй воли, наконец, обрел свой покой.