Аннотация: Конечно, в жизни это не игрушка, когда на вас враги поставили ловушку.
Ловушка жизни.
Когда я вышел из дома, то на улице меня встретил мелкий и нудный дождь. Природа словно оплакивала мою разлуку с молодой женщиной, которая десять лет хранила в себе любовь ко мне. Теперь мы расстались навсегда и никакие слезы не помогут нам вернуться обратно друг к другу. Моя сексуальная жизнь находится на закате, а сексуальная жизнь Леночки лишь только в самом своем рассвете сил. Мне хочется, чтобы Леночка не была замкнута на воспоминании обо мне и встретила в своей жизни настоящую любовь к себе. Человек не должен оставаться однолюбом, на оборванной первой любви. При ограничении в любви человек может быстро состариться, сойти с ума или умереть преждевременной при отсутствии любви. Человек рожден от любви и к любви, которую должен хранить всю жизнь. С такими мрачными мыслями я не заметил, как добрался до железнодорожного вокзала. На электронных часах в зале ожидания было указано, что до прибытия поезда "Москва-Владивосток" осталось тридцать минут. Я посмотрел, какой вагон написан в моем билете и тут же вышел под навес на перрон напротив того места, куда должен прибыть указанный в билете номер вагона. Желающих ехать поездом в моем направлении было не так уж много. Наверно сейчас люди предпочитают больше добираться самолетами. Видимо люди стали намного лучше жить. При таких зарплатах, как в туристическом комплексе в таежной деревне можно на одну деревню имеет свой собственный самолет. По сравнению с советским временем поезд "Москва-Владивосток" опоздал всего на десять минут. Наверно не хотел полностью нарушать старую традицию на Руси "тише едешь - дальше будешь". Однако все-таки в железнодорожном транспорте большой прогресс. Намного лучше стало обслуживание пассажиров в вагоне. В вагоне и в купе идеальная чистота. Постель на местах свежая и чистая. На столике между полками программа обслуживания пассажиров. За деньги можно заказать из ресторана любые продукты питания или прямо из вагона позвонить себе домой. Вот только я этого делать не буду. Не потому, что мне жалко деньги, а потому, что не люблю особого комфорта. Наверно я сильно отстал от современности. Давно не летал на самолете. Никогда не плавал на кораблях. Ничего толком не знаю о том, что происходит вокруг меня. Все также по своему уму и знанию нахожусь где-то на том уровне своего развития. Когда первый раз попал на зону. Даже там, на зоне ничего не освоил в криминальном мире. Нахожусь постоянно в каком-то неопределенном пространстве своей жизни. Давно пора научиться жить на старости лет. Войдя в купе, я сухо поздоровался со своими попутчиками, которые по своему расположению в купе, видимо, ехали из самой столицы до конечной остановки в городе Владивосток. Захлопнув за собой двери в купе, я поставил оба своих чемодану на багажную полку над дверью. Снял с себя обувь и залез на свое место на верхнюю полку. Хорошо, что Лена купила мне билет на поезд в купейном вагоне на верхней полке. Иначе до города Благовещенск мои попутчики меня просто заживо истоптать. Целая семейка с детьми едет со мною. С одной стороны не комфортно ехать с таким шумным семейством. Но с другой стороны такая поездка не опасна в пути. По крайней мере, меня не обворуют в дороге. Хотя страховки ради лучше всего деньги держать во внутреннем кармане легкой спортивной куртки и спать прямо в ней без одеяла. Так будет в дороге безопасно, не холодно и не жарко. Так спокойно доеду до своей станции.
- Мужчина! Вы будите пить с нами чай или нет? - спросила меня, с нижней полки полная хозяйка семейства .
- Нет! Спасибо! Я сильно устал за целый день. - ответил я, не глядя вниз. - Мне хочется хорошо выспаться.
После двух суток бурной пьянки, а также после страстного секса в прошедшую ночь, я действительно чувствовал себя сильно уставшим. К тому же за прошедшие сутки я постоянно набивал себе желудок для накопления калорий, чтобы не оплошать в сексе с молодой партнершей. Поэтому мне ничего не хотелось, кроме глубокого и длительного сна. Пока у меня не будут болезненные пролежни от спячки на верхней полке в купе, я не спущусь на пол вагона. Проснулся я от резкого толчка вагона на какой-то станции. Я посмотрел через вспотевшее окно нашего купе. За окном были сумерки непонятного времени суток. Как назло мои электронные часы остановились. Надо поменять батарейку на часах. Иначе я никак не смогу разбираться со временем. В купе часов тоже как назло нет. Спрашивать у попутчиков время тоже как-то неудобно. Попутчики заняты своим завтраком или ужином. Я потерял счет времени.
- Мужчина! Вы хотя бы ужинать спустились. - сказала мне, заботливая хозяйка семейства, увидевшая мое пробуждения. - На голодный желудок далеко не уедешь. Надо вам в пути восстанавливать свои калории.
- Вообще-то я перед отъездом на поезде работал и кушал сразу в две смены. - вступил я в диалог с полной дамой. - Поэтому больше хочется спать, чем кушать. Хотя за компанию с вами я готов рискнуть желудком.
- Это с кем вы собрались рисковать своим желудком? - шутя, грозно, поинтересовался хозяин семейства.
- Ну, конечно не с вашей женой. - шутя, ответил я. - Куда мне до таких потребностей. Другое дело ваш вид.
- Видишь, душечка, даже попутчик такого мнения. - сказал мужчина своей жене. - На диету садится пора.
- На диете манекенщицы сидят. - смеясь, ответила толстушка. - Русской бабы всегда должно быть много.
- В этом вы правы вполне. - согласился я с выводами полной дамы. - Русская баба коня остановит и в горящую избу войдет. С дохлыми манекенщицами в условиях экстремальных жизни рядом нечего делать.
Я спустился с верней полки на пол. Сходил с полотенцем в купе умывальника. Тщательно почистил зубы. Вымыл с мылом лицо опухшее от сна. Тут же сходил в туалет. Обратно вернулся к умывальнику, чтобы тщально помыть руки после туалета. Лишь после тщательной гигиены над собой, я вернулся обратно в свое купе. В это время заботливая хозяйка семейства, накрыла на столик богатую сервировку. Наверно готовила угощение в расчете на мой желудок. Садится с пустыми руками на стол, мне было как-то неудобно перед попутчиками. Поэтому я достал свой чемодан с таежными подарками из деревни Осиновка от Клавдии и Василия в подарок нашей мамы. Я точно не знал, что находится в этом чемодане, так как впервые заглянул в него. Однако в чемодане было то, что я предполагал заранее. В основном это были разные соления, варенье, сушеные плоды и грибы, а также тушеное мед?вежье мясо в своем соку. Я ни стал долго раздумывать и достал из чемодана из продуктов то, что не могло быть на столе представителей нашей столицы или жителей города Владивосток. Так как оба города равнозначно отдалены от таежного Красноярского края. Поэтому я достал из чемодана одну баночку варения из таежных ягод, одну баночку соленых грибов и одну баночку тушеного медвежьего мяса в собственном соку. После чего закрыл чемодан и вернул на верхнюю полку.
- Думаю, что такого продукта вы не видели в столице и не увидите в городе Владивосток. - сказал я, попутчикам, выставляя баночки на столик. - В трех баночках соленые грибы, варение таежных ягод и медвежье тушеное мясо в собственном соку. Все три вида продуктов равнозначно полезны как взрослым людям, также малым деткам.
- Неужели это действительно тушеное медвежье мясо? - удивленно, спросила пышная дама, разглядывая баночку с тушеным медвежьим мясом. - Я много раз слышала о целебном тушеном медвежьем мясе, но никогда его, ни ела. Можно я попробую немного тушеного медвежьего мяса?
- Конечно можно! Я достал не к рекламе баночку тушеного медвежьего мяса. Эти все продукты совершенно свежие и целебные. - уверенно, сказал я. - Еще на той недели эти целебные ягоды и грибы росли в таежном лесу, а этот жирный медведь всего два дня назад топтал траву вокруг таежной деревни, пока его потушили.
- Вам не страшно и не жалко было убивать самого хозяина тайги? - с опаской глядя на меня, спросила толстушка. - Ведь он мог вас задрать, как липку в лесу. К тому же медведь красавец. Мне жалко его стрелять.
- Ну, во первых я медведя не убивал. - откровенно, признался я. - Мясом медведя угостили меня, а я вас. Во-вторых, медведя специально на мясо в тайге никто не собирался убивать. Хозяин тайги сам пришел к людям в таежную деревню, на пасеку за медом. Там запутался в колючей проволоке и не мог никак выбраться из колючей проволоки. Если бы воришку не пристрелили, то он все равно сам мог мучительно погибнут в колючей проволоке. Хозяина тайги мужики избавили от мучительной смерти, а его целебное мясо просто разделили в таежной деревне по своим домам.
Дети попутчиков, не ожидая приглашения от меня и от родителей, сами освоили баночку с варением из таежных ягод. Через пару минут дети проворно вылавливали чанной ложечкой таежные ягода из баночки. Зато их родители с недоверием смотрели на баночку с тушенкой, из медвежьего мяса в собственном соку. Так что мне самому пришлось начинать свой ужин с тушеного медвежьего мяса. Лишь после того, как приятный запах тушенки из медвежьего мяса распространился по нашему купе, попутчики немного осмелели. Принялись кушать медвежье мясо впервые в жизни.
- Мы вообще-то не пьющие. - застенчиво сказал хозяин семейства. - Под такую закуску пиво выпить не грех.
- Я тоже не против побаловаться хорошим пивком. - согласился я, принимая бутылку пива из рук своего попутчика. - Пиво самый благородный и целебный напиток к мужскому достоинству. Дамам это надо знать.
Спать мы укладывались поздно ночью, сытые и довольные нашим столиком, на котором было такое угощение, которому мог позавидовать любой домашний банкет. Единственное чего не было за этим столиком, так это спиртных напитков. Пиво не в счет, так как пиво по моему понятию годится в тонизирующие напитки. На сколько мне известно, то во многих европейских странах пью пиво от мала до велика и женщины тоже. Причем национальное домашнее пиво на Северном Кавказе пьют все народы как мусульмане и христиане, так иудеи и поклонники буддизма. Так что пиво за нашим столиком было тут в самый раз под хорошую закуску. Теперь можно было хорошо отдыхать в дороге. В этот раз я ни спал как вчера до самого вечера следующего дня. Так как мой мозг был словно запрограммирован, как современный компьютерный аппарат на определенное время. Проснулся я за три часа до прихода поезда на железнодорожную станцию города Благовещенск. Такого времени было вполне достаточно, чтобы сходить в туалет, почистить зубы, начисто побриться, собраться на выход и терпеливо ждать прихода поезда на станцию моего назначения. Даже с опозданием поезд все равно придет на станцию назначения. Поезд не автомобиль, не самолет и не корабль. Не может свернуть в сторону куда-то с железной дороги. Все равно придет прямо на свою станцию по билету.
- Спасибо вам за компанию. - сказал я на прощание своим попутчикам. - Мне приятно было с вами ехать.
Погода в городе Благовещенск встретила меня точно таким же нудным дождем, как в городе Красноярск. Мне было как-то не по себе от такой плакучей погоды. Сердце щемило от какой-то надвигающейся на меня неизвестной беды. Было такое предчувствие, что мне не нужно было ехать сейчас в город Благовещенск, где кроме беды и проблем меня больше ничего не ждет. Но я должен осилить такое предчувствие и ехать туда, где меня ждет престарелая мама и мой брат близнец пенсионер с самого дня рождения. Я должен им как-то помочь и вернуть хотя бы часть тех долгов, которые весят на мне и на них после моего возращения из зоны. Я должен стать человеком и помочь своим родным. Идти с двумя тяжелыми чемоданами до дома, где живут Сергей и мама, мне было тяжело и неприятно идти под нудным дождем. Как назло нет на автобусной остановке никакого автобуса, который направляется к нужному мне адресу. Хотя бы маршрутное такси или микроавтобус в ту сторону были. Можно подумать, что весть транспорт испугался плаксивой погоды и остановился где-то под огромными навесами старинных зданий. Хотя бы какой-нибудь автобус пришел. Иначе я скоро промокну с головы до ног. Все мои гостинцы придут в непригодность к употреблению. После десяти минут ожидания наконец-то пришел городской автобус нужного мне направления. Я уплатил за проезд и не торопливо прошел на ближнее, свободное сидение в салоне полупустого автобуса. Дверь автобуса закрылась со скрипом, общественный городской транспорт медленно двинулся по давно знакомому маршруту. Я слегка откинулся на сидение и терпеливо ждал, когда кондуктор назовет долгожданную остановку моего выхода из автобуса. От автобусной остановки до дома, где живут мама и Сергей, метров сто. Окно у них как всегда светится. Наверно сейчас мама читает газету, а Сергей спит после таблетки аминазина. Вся жизнь Сергея состоит из проблем семейных и по здоровью. Если бы кто знал, как мне жалко братишку. Ведь он в прямом смысле слова мой спаситель и моя вторая половинка жизни. Оттого, что Сергей родился первым, зависело напрямую мое следующее рождение на свет.
- Кто там по ночам шляется? - услышал я, голос брата, когда долго звонил в дверь. - Спать людям не дают.
- Братишка! Открывай. Я вернулся к вам с деньгами и подарками. - сквозь слезы, ответил я, своему брату.
- Входи братик! Как я рад, что ты приехал. - обнимаясь, со слезами, сказал Сергей, пропуская меня в дверь.
Я прошел в прихожую со своими чемоданами. Поставил чемоданы на пол и обнял своего брата двойняшку. Какой бы не была моя жизнь, плохой или хорошей, мои мысли всегда были возле Сергея и нашей мамы. Вот и сейчас по запаху я чувствую, что наша мама в этой квартире. Наверно наша мама спит? Иначе бы она обязательно встретила меня. Какой бы я не был в жизни человек, я все равно нашей маме просто ее родной ребенок. Пойду, обниму маму.
- Юра! Дела у нас очень плохие. - с горем в голосе, сказал Сергей. - Мама при смерти, а тебя повсюду ищут.
- За что меня ищут? - испуганно, спросил я, Сергея. - Сейчас за мной нет никаких уголовных дел. Я чист.
- Тебя обвиняют в краже машины стекловаты. - ответил Сергей. - Говорят, что ты перед отпуском украл...
- Ты прекрасно знаешь, что я не могу водить машины. - тихо, сказал я, проходя в зал к нашей маме, которая си-дела в мягком кресле, перед телевизором. - Стекловату всегда грузил в автомобиль по приказу мастера. Куда по?везли автомобиль стекловаты? Этого я не знаю. Поэтому ментам не в чем меня подозревать. Я чист.
Я осекся, когда увидел перед собой ужасно страшное лицо нашей мамы. Из красивой женщины мама превратилась в копию той старухи, которую рисуют с косой и в черной одежде. Передо мной сидела типичная смерть. Даже всегда теплые руки нашей мамы теперь казались мне костяшками льда. Можно было подумать, что наша мама мертва. Но по тому, что покрывало на теле нашей мамы двигалось, я понял, что мама жива. Она просто спит в ожидании меня. В то время как я болтаюсь где-то по всему белому свету.
- Что говорят местные врачи насчет болезни нашей мамы? - с грустью в голосе, спросил я, своего брата.
- У нашей мамы целый букет болезней. - грустно, ответил Сергей. - Все врачи говорят, что мама скоро умрет.
- Жалко, что я не могу ничем помочь нашей маме. - сквозь слезы, сказал я. - Я тут привез гостинцы и деньги. Все, что есть в чемоданах, это тебе и наше маме. Деньги поделю с вами поровну. Себе возьму третью часть денег. Прямо сейчас поеду на Северный Кавказ к родственникам. Там буду жить. В тюрьму я больше не сяду. Я не преступник. Мне хочется жить по-человечески и без всяких проблем. Буде жить с дочерью...
- На Северный Кавказ ты не сможешь попасть. - грустно, сказал Сергей. - Северный Кавказ русским закрыт .
- Как это Северный Кавказ русским закрыт? - удивленно, воскликнул я. - Там находится наша общая Родина!
- Так ты оказывается, совсем ничего не знаешь. - сказал брат, включая телевизор. - Вчера террористы в городе Беслан захватили вместе с учениками, родителями и учителями среднюю школу?1, где мы учились.
Весь ужас, который выплеснулся с голубого экрана телевизора, буквально мгновенно разрушил мое сознание. Я никак не мог поверить в то, что происходило перед моими глазами. Такое не должно быть в природе людей. Перед моими глазами мелькали знакомые лица и развалины знакомого здания, покрытые копотью, огнем и кровью. Из здания нашей школы и со стороны множества знакомых людей велась ожесточенная перестрелка. Взрывы в спортивной зале нашей школы буквально в клочья разнесли крышу спортивного зала. Сквозь всполохи огня и дыма из спортивного зала нашей школы доносятся детские крики о помощи. Между школой и толпой мечутся люди покрытые кровью. Бронетехника вплотную подошла к зданию нашей школы, откуда выносят обгоревшие трупы детей. Бесланские родители при виде сгоревших детей падают в обморок. Кто-то из родителей наверно умер от сердечного приступа. Всю ночь до самого утра я смотрел тот кошмар, который проходил перед моими глазами за тысячи километров от нас. В огне боев с террористами, захватившими нашу школу, погибли сотни детей и взрослых, среди которых были наши родственники, друзья и просто знакомые, с которыми когда-то мы делили хлеб и соль. Я буквально рыдал при виде этой ужасной картины. Я сожалел о том, что тогда в седьмом классе у меня с другом не получилось взорвать нашу среднюю школу в городе Беслан. Если бы мы на каникулах взорвали школу, то сейчас не было бы горя людей.
- Сережа! Страх перед зоной свыше моих сил. - сказал я, братишки, выключив телевизор. - Я найду себе убежище, но на зону больше никогда не сяду. Тем более, что я не совершал ни какого преступления. Один раз я сидел пять лет ни за что. Больше этого не будет. Я лучше прикончу себя, но не сяду на зону. Мне хочется жить и умереть свободным.
Сергей никак ни стал отговаривать меня. Так как он прекрасно знал, что если я так решил, то так и будет всегда. После того ужаса, который я видел всю ночь, мне совсем не хотелось кушать. Я отказался от угощения, которое приготовил Сергей на кухне. Сослался на то, что совсем не голоден и хочу смыться из города Благовещенск до рассвета. Пока менты в городе спят и не догадаются проверить нашу квартиру, чтобы поймать меня прямо дома с поличным.
- Сколько сможешь, береги нашу маму. - сказал я, братишке на прощание. - Когда заработаю денег, так сразу вышлю тебе деньги. За меня не беспокойся. Я живучий человек. Всегда смогу выбраться из любого положения в сложных ситуациях своей жизни.
Мы обнялись на прощание, я вышел из квартиры Сергея с котомкой сменного белья в руках. Теперь мой путь лежал в неизвестность. Если бы сейчас в таежной деревне Красноярского края была мне любая работа, то я вернулся бы туда без колебания. Там в тайге меня ни какие менты не найдут. Можно бы у Леночки остановиться, но мне, ни как по возрасту нельзя переступить через себя и просить у молодой женщины себе приют на остаток собственной жизни. Пожалуй, осталась мне грешнику одна дорога в монастырь. Помню, что по телевизору два месяца назад показывали мужской монастырь Гаврило-Архангельский. В народе говорят, что монахи в монастырь принимают всех подряд мужчин и не спрашивают мужиков о прошлой жизни. Вот мне туда самый раз одна дорога. Надо только узнать, как добраться до этого монастыря. Жалко, что у меня карты города Благовещенск и Амурской области нет с собой. Надо хотя бы мне поймать такси и доехать до мужского монастыря.
- Браток! Отвези меня в Гаврило-Архангельский мужской монастырь? - попросил я на улице таксиста.
- Конечно отвезу тебя в мужской монастырь. - согласился таксист. - Проезд стоит туда, одна сотня рублей.
- Я заплачу тебе такие деньги. - согласился я, садясь в такси. - У меня с собой тут такие деньги имеются.
Таксист быстро развернул свой автомобиль на другую сторону улицы и на большой скорости помчался по сонным улицам города Благовещенск. Рассвет только начинал пробиваться сквозь лохматые грозовые тучи над городом Благовещенск. Где-то далеко за городом громыхал раскатистый гром, а здесь над городом Благовещенск проливной дождь шел всю ночь. Теперь у горожан была надежда, что субботний день не будет столь пасмурным у них на выходные. Можно будет отдыхать на природе в городских парках. Сейчас пока весь город спит после грозы с дождем.
- Чего вдруг тебя такого здорового мужика в монастырь потянуло? - спросил таксист, выезжая из города.
- Устал от мирской жизни и грехи свои надо замолить. - откровенно, признался я. - Путь истинный нужен.
- Если бы у меня не было семьи, тоже подался в монастырь. - уныло, сказал таксист. - Надоело так жить.
Когда над городом Благовещенск тучи рассеялись. Сквозь открытое боковое окно в такси повеяло свежим воздухом с осеннего леса, наполненного ароматом пожелтевших листьев, хвоей, грибами и спелыми лесными плодами. Мне хотелось выйти из такси и побродить по осеннему лесу почти в городской черте или в городском парке. Может быть так и будет, если только меня примут в мужской монастырь. В народе говорят, что большинство монастырей всегда находятся вблизи зарослей на дикой природе. Однако Гаврило-Архангельский мужской монастырь находился в городской черте Благовещенска на улице Горького. Я узнал адрес только тогда, когда таксист покатал меня по городским закоулкам в сумерках предстоящего рассвета и остановился на улице Горького, с табличкой 133. Я ни стал ругаться с таксистом, так как посчитал, что таксист не обокрал меня, а просто заработал деньги на пропитание своей семьи своим трудом.
- Вот твоя обитель на оставшуюся жизнь. - сказал таксист, останавливаясь у красивого старинного здания.
Рассчитавшись за проезд с таксистом, я вышел из автомобиля и сразу понял, что теперь мне обратной дороги нет. За такими массивными стенами храма я найду себе уединение и спокойствие от всего мира. Мне надоело жить в криминальном мире с опасностью к своей жизни. Среди обычных людей нет мне места. Кроме пакостей в отношении обычных людей на лучшее я не способен. Стоит мне обратиться к Богу с прощением за все свои грехи. Может быть, таким образом, я смогу получить прощение от Бога и таким образом смогу послужить Богу до конца своих дней. Другого выбора у меня нет на продолжение своей жизни.
- Чего надо сын божий? - спросил меня, монах, вышедший из храма. - Сюда в приют или на экскурсию?
- Я хочу найти приют в храме божьем. Уединиться от мирской жизни. - ответил я, монаху, как по молитве.
- Иди за мной. Отведу тебя к игумену Серафиму. Он у нас старший. - сказал монах, медленно входя в храм.
Мы пошли по длинному сводчатому коридору храма с расписными стенами на религиозные темы. В храме была такая тишина, что наши шаги гулко отзывались по всему храму и раскатывались куда-то вглубь самого храма. В храме было такое спокойствие, словно кроме меня и монаха больше никого нет. Лишь где-то за пределами храма было слышно, что кто-то ходит на территории дикой природы вокруг храма и выполняет какую-то работу в полном своем молчании. Мне было приятно окунуться в тишину дикой природы в черте города. Можно было подумать, что божий храм находится где-то далеко за городом Благовещенск.
- Батюшка Серафим, я привел к вам прихожанина, который хочет поселиться у нас. - сказал монах, высокому мужчине с поседевшей окладистой бородой в черной расе, когда мы прошли в помещение за резной, массивной дверью. - С вашего разрешения оставлю вас наедине. У меня сейчас имеются неотложные дела.
Батюшка Серафим слегка кивнул головой в знак согласия. Монах тут же скрылся за дверью кабинета игумена Серафима. Главный монах мужского монастыря разгладил свою окладистую поседевшую бороду. Задумчиво осмотрел меня со всех сторон. Жестом руки показал мне на огромный старинный стул за таким же большим столом. Медленно обошел стол вокруг. Игумен Серафим сел напротив меня. Стал долго и пристально вглядываться в мои грустные глаза. Словно пытаясь узнать причину моего прихода в храм божий.
- Чего тебя привело в нашу обитель, сын божий? - спросил батюшка Серафим. - Грехов много набралось?
- Устал я от мирской жизни. - стал объяснять я, свою проблему прихода. - Хочу послужить во славу Богу.
- Как тебя зовут сын божий? Какими профессиями владеешь? - стал допытываться у меня, игумен Серафим.
- Зовут меня Юрий Сергеевич Черевков. - стал представляться я перед батюшкой Серафимом. - Я больше в сельском хозяйстве был занят. Могу ухаживать за хищниками и травоядными животными, немного плотник.
- Хорошо! Мы принимаем тебя в нашу обитель. - согласился игумен Серафим с приемом меня в мужской монастырь. - По первой будешь послушником при монастыре по сельским делам и по животноводству. Сейчас тебя монахи сводят в баньку. Тебе надо очистить от грязи мирской свое тело и душу. Там монахи тебя переоденут и покажут твою келью, где ты будешь почивать после трудового дня. Желаю тебе всего хорошего в обители. Может быть, Всевышний простит тебе твои грехи мирские и ты найдешь покой своей души.
Игумен Серафим слегка позвонил в медный колокольчик и вскоре в кабинет пришел тощий монах, которого наверно за какую-то провинность давно не кормили. Батюшка Серафим представил меня тощему монаху. Коротко объяснил тощему монаху, как поступить со мной дальше в мужском монастыре. Монах назвался братом Иоанном. Приветливо пригласил меня следовать за ним вглубь монастыря, который находился рядом за храмом в огромном каменном здании старинного образца, на вид реставрирован недавно. От храма и мужского монастыря пахло свежими досками, лаком и красками. Несмотря на то, что сам храм и здание мужского монастыря были старинными, однако выглядели они так свежо, словно их только что построили. Даже массивные резные деревья блестели свежим темно-красным лаком, который наносили руками, а не современной техникой. Обычные окна и цветные витражи в храме выглядели совсем новыми. Наверно витражи реставрировали?
- Брат Юрий! Ты пока помойся в баньке, а я тебе принесу одежду. - сказал мне, брат Иоанн, проведя меня в русскую баню с современным душем и парилкой. - Здесь в кадке имеется дубовый веник и мыло на полке.
Тощий монах ушел за дверь. Я остался один в огромной русской бане, в которой наверно моются сразу с десяток монахов. Обычно монахи моются по пятницам и субботам. Наверно монахи мылись вчера или только собираются мыться сегодня. Поэтому русская баня вся пышет паром и готова принять таких грешников, каким являюсь я в настоящее время. Надо мне отмыть от грязи свое тело и душу, как мне сказал Серафим, чтобы всему быть чистым. Раздевшись наголо, я пошел вначале освоил привычный душ. Помывшись хорошо под струями теплого душа, я перешел в парилку и сразу полез на верхнюю полку. Так как в парилке не было много пара. Но как только я расположился на верхней полке, так сразу откуда-то из щелей потянулись струйки горячего пара. Наверно брат Иоанн сообщил обо мне банщику, который поддал мне хорошего парку. Надо спуститься ниже на ступеньки. Иначе я могу задохнуться от сильного пара. Нужно мне потихоньку привыкать к усиленному пару в парилке. Нельзя умирать в храме. Я ни знал никаких порядков в мужском монастыре. Поэтому парился с березовым веничком до тех пор, пока монахи догадались отключить пар в парилке. После чего я пошел, помылся под струями воды из душа. Смыл с себя ту грязь, которая выделилась из моей кожи вместе с паром и потом. Ведь должен же я наконец-то отчиститься от всей телесной и душевной грязи? Надо мне окончательно порвать связь с мирской жизнью. Жить во имя Бога.
Когда я вышел в раздевалку весь распаренный и чистенький, как младенец, то меня в раздевалке встретил брат Иоанн с маслеными от счастья глазами, по которым можно было подумать, что этот монах "голубой". От того, что я вообще ничего не знал о монахах, поэтому мне в голову влезли такие поганые мысли. Может быть у монахов принято так встречать своих братьев от народа, очищенных перед богом от мирской грязи на теле и даже в грешной душе? Мне неудобно было задавать глупые вопросы тощему монаху. Все должно прийти постепенно от познания жизни в мужском монастыре. Пока мне предстояло надеть на себя доселе не знакомую мне одежду монахов. Одежда монахов состояла из обычного древнего обряда времен первого крещения в Киевской Руси. Белого цвета нижнее белье состояло из кальсон на завязочках и свободного покрова белой рубахи. Верхняя, черная одежда была такого же свободного покрова, что и нижнее белье. Все на завязочках и на веревках без ремней. На ноги теплые шерстяные носки серого цвета и огромные, как колодки, большие ботинки на шнурках. Сверху на голову вязаная шапочка, чем-то похожая на шапочку из дурдома. С той лишь разницей, что в дурдоме шапочка белого цвета, а в мужском монастыре шапочка черного цвета. В общем-то, в этом маскараде монаха в мирской жизни меня точно могли принять за чокнутого и определить в городскую психушку. Пока на мне подобный монашеский наряд выглядел довольно странно.
- Теперь, брат Юрий, я покажу твою келью. - сказал мне, брат Иоанн, когда я обрядился в одежды монаха.
- Мне можно что-то забрать из своих вещей? - спросил я у тощего монаха. - Хотя бы деньги или документы.
- Все твои деньги и документы с вещами будут храниться в специальной комнате. - объяснил мне, брат Иоанн. - Если передумаешь жить в обители, то можешь в любой момент забрать свои вещи и уйти из храма.
Брат Иоанн сказал мне, что я сам могу положить свои вещи с деньгами и документами в ту комнату, где хранятся вещи новых послушников. Комната на хранение мирской одежды была по пути в ту келью, где предстояло мне прожить оставшуюся жизнь. Пока я не сожалел о том, что пришел жить в мужской монастырь. Однако монахи дали мне время подумать о моей жизни в качестве послушника монаха или вернуться обратно к мирской жизни. Но у меня в мыслях совсем не было никаких противоречий о моем приходе мужской монастырь на всю свою оставшуюся жизнь. По полкам в комнате хранения с мирской одеждой можно было определить, что я был не одинок в своем решении, отрешиться от мирской жизни и найти себе покой в мужском монастыре. На аккуратных полках находилось больше десятка свежей мирской одежды. Брат Иоанн мне объяснил, что когда послушники принимают сан монаха, окончательно порывают с мирской жизнью. Тогда документы бывших послушников переходят в архив мужского монастыря. Деньги жертвуются на нужды монастыря. Мирская одежда сжигается. Монах дает обет служения Богу на всю оставшуюся жизнь. Добровольно избавившись от мирской одежды, я прошел следом за братом Иоанном в келью на четыре человека. Монастырская келья чем-то была похожа на тюремную камеру. Такой же мрачный цвет с решетками на окне. С той лишь разницей, что в монастырской келье в отличие от тюремной камеры, были хорошие мягкие кровати вместо тюремных нар. В келье чистота и уют. Ничего лишнего. Тумбочка для зубной пасты и мыла, а также общий шкаф для верхней одежды. Может быть, келья больше напоминала армейскую казарму? Я не служил в армии и мне нельзя об этом судить. В общем-то, жить в такой келье вполне возможно, все же не зона. Скорее просто вольное поселение.
- Сейчас пойдем, я познакомлю тебя с местом твоей работы. - сказал мне, брат Иоанн. - Затем у нас будет обед. Думаю, что тебе у нас понравится. Я тоже когда-то был как ты в миру. Сейчас живу здесь третий год.
Хозяйство в мужском монастыре оказалось огромным. Здесь было большое животноводческое хозяйство, состоящее в основном из коров. Были также разного вида мастерские, в которых изготовляли различный инвентарь на нужды мужского монастыря. Был даже небольшой завод по переработке продуктов животноводства. Большая пекарня, в которой делались различные выпечки не только для мужского монастыря, но также на продажу прихожанам. Меня удивило то, что нигде на всем огромном хозяйстве нет ни одного замка. Ведь это настоящая кормушка местных воров. Если кто-нибудь из воров пронюхает, о таком огромном хозяйстве без замков, то хозяйство мужского монастыря обязательно обчистят полностью. Здесь даже ума особого не требуется для предстоящего "дела". Бери все, что тебе под руку попадется. После это богатство можно хорошо продал в городе на рынке или коллекционерам. Опять мне в голову лезут воровские мысли. Пора бы мне остепениться с воровскими делами. Окончательно решиться, закончить свою жизнь в стенах мужского монастыря. Сколько мне можно издеваться над собой и над людьми?! Какой я все-таки дурак! Лучше бы не Гнуса, а меня тогда в тайге задрал медведь. Так лучше было бы от меня всем людям. Мама и братишка в тот время смирились с моей утратой. Может быть, наша мама без моих похождений жила бы дольше и не знала от меня горя. От меня всем людям одна беда на этом свете. Когда это все закончится?
- Брат Юрий! Спуститесь на землю. - прервал мои мысли брат Иоанн. - Нам с тобой пора идти обедать.
- Да! Да! Конечно! Извини! Я задумался. - затарахтел я на обращение монаха. - Куда ты скажешь. Туда иду.
Местом приема пищи в монастыре оказалось огромное помещение с дубовыми столами и дубовыми лавками вдоль стены, а также дубовыми скамейками с другой стороны дубовых столов. Здесь могли поместиться за обедом сразу несколько десятков монахов. Но в это время на обеде было не больше двух десятков человек. Наверно монахи обедают в две смены? Ведь в монастыре огромное хозяйство, за которым надо постоянно смотреть. Иначе может произойти какое-нибудь несчастье, которое принесет неисправимый убыток храму, а также мужскому монастырю.
- Мы с тобой сядем здесь. - сказал брат Иоанн, указывая на край дубового стола. - Постепенно с этого места ты будешь продвигаться вперед ближе к месту игумена Серафима. Все зависит от твоего послушания Богу.
- На сегодняшний день, где твое место за столом? - неожиданно, проявил я любопытство к монаху Иоанну.
- Мое место пока за этим столом. - угрюмо, ответил брат Иоанн. - Я лишь недавно получил первый сан монаха. За столом с игуменом Серафимом буду сидеть не скоро. На это уйдут годы. Мне надо будет учиться.
- Выходит, что выше послушника я тут не поднимусь? - поинтересовался я о своем будущем в монастыре.
- Мы позже поговорим в свободное время. - сказал брат Иоанн. - За употреблением пищи грешно говорить.
Вообще-то меня не интересовали ранги монастыря. При моем положении даже быть послушником в мужском монастыре большая привилегия. Меня удивляло в рангах монастыря то, что монастырь по своим рангам и по некоторым бытовым порядкам в некотором роде смахивает на порядки в зоне. С той лишь разницей, что вокруг мужского монастыря нет колючей проволоки, вооруженной охраны с собаками и решеток на окнах нет. Свобода всегда рядом. Обед в монастыре оказался отменный. Ну, прямо как в богатой русской деревне. Русский борщ с мясом и овощами. Жареное мясо с картофельным пюре и со свежей зеленью. Компот вишневый и домашний хлеб. Наверно монахи как работают, так и едят. С плохой работой хорошо не покушаешь. Ведь монастырь живет полностью на собственном подсобном хозяйстве. Денежные пожертвования прихожан и туристов, идут на обслуживание храма и мужского монастыря. Одна только реставрация храма и мужского монастыря стоила монахам огромных денег. На одни подачки такую реставрацию не сделаешь. Наверно монахи занимаются изготовлением и торговлей разных своих изделий.
Наверно игумен Серафим закрепил за мной опекуном брата Иоанна, так как до конца первого дня моего пребывания в мужском монастыре брат Иоанне ни на шаг не отходил от меня. До самого ужина брат Иоанн водил меня по всему мужскому монастырю и храму "Гаврило-Архангельскому". Целый день рассказывал мне всю историю этого монастыря и храма. От закладки первого камня и до последней реставрации целого религиозного комплекса. Вероятно все монахи этого монастыря такие грамотные и начитанные, как в истоии собственного монастыря, так и в православных учения. Весь день я был словно на экскурсии в данном монастыре. Изучал достопримечательности.
После легкого молочного ужина и молитвы в храме перед священными алтарями, монахи разбрелись по всему мужскому монастырю. Каждый монах занялся своим личным делом. Брат Иоанн отвел меня в монастырскую библиотеку. За столом в библиотеке монастыря брат Иоанн долго рассказывал мне о порядках в мужском монастыре. Доходчиво и скрупулезно объяснял мне, что можно и что нельзя делать в мужском монастыре в течение суток. В десятом часу ночи брат Иоанн отвел меня в келью, где я должен почивать в свободное от работы время. Брат Иоанн спал в другой келье. Вместе со мной в келье ночевали три несговорчивых монахов, которые только познакомились со мной и тут же после короткой молитвы стали укладываться спать. Мне тоже оставалось лишь последовать примеру моих соседей по монастырской келье. Так как молитв я никаких не знал, то просто разделся и лег спать в свою пружинную кровать, которая оказалась даже очень мягкая по сравнению с современными кроватями на досках. В этой кровати я вспомнил свое детство, когда у нас в доме были такие точно мягкие кровати на стальных пружинах. Я думал, что в мужском монастыре спят до потери пульса. Но оказалось, что я был не прав. Задолго до рассвета мужской монастырь оживился. Повсюду стало слышно движение. Мои соседи по кельи тоже встали чуть свет. Я не знал как себя вести в первое утро моего пребывания в мужском монастыре. Поэтому я встал следом за своими соседями по кельи. Пошел следом за ними к умывальнику, под навесом в большом дворе, в котором было много монахов.
После такого же легкого завтрака, как вчерашний ужин, брат Иоанн повел меня в раздевалку хозяйственного двора. Там меня облачили в рабочую одежду. Затем мне показали, чем я буду заниматься в свой первый рабочий день в мужском монастыре. Работа моя, в общем-то, была не сложная. Очень похожая на работу в звероводческом комплексе, когда я работал в бригаде зоотехника. Мне надо было следить за чистотой и порядком в большом коровнике. Так спокойно и не заметно я начал втягиваться в жизнь мужского монастыря. Каждый день мне давали какое-то новое поручение в работе. Наверно, хотели посмотреть, какую работу я выполняю лучше, чтобы затем закрепить меня за местом этой работы. Может быть, это всего лишь мое предположение. Вполне возможно, что послушники выполняют всю грязную работу, чтобы таким образом испытать послушников на дальнейшую жизнь в мужском монастыре. Возможно, слабые послушники вскоре покидают мужской монастырь. Хотя по тощему монаху брату Иоанну не скажешь, что столь тяжела работа в мужском монастыре. Иначе бы слабый монах брат Иоанн давно бы сбежал из мужского монастыря. Однако меня совсем не пугает жизнь в мужском монастыре. Давно прошел я адский труд на зоне.
Как таково в мужском монастыре выходных дней нет. Выходные дни от обычных рабочих дней отличаются лишь тем, что в выходные дни монахи уделяют больше внимание себе, а не хозяйству. Конец пятницы и суббота посвящены русской баньке, стирке и штопке собственного белья. В воскресенье монахи заняты чтением религиозных книг и молитвой. В воскресный день животными занимаются лишь дежурные монахи по хозяйству мужского монастыря. Туристы в мужской монастырь и в храм приезжают в течение всей недели. На встречу с туристами всегда выходит игумен Серафим в сопровождении нескольких монахов, которые как телохранители сопровождают игумена Серафима и прибывших туристов. С туристами приезжает из туристического бюро экскурсовод, который водит туристов по всем уголкам мужского монастыря. Рассказывает всем туристам историю зарождения храма и мужского монастыря. Ежедневно два монаха обходят снаружи весь огромный двор мужского монастыря и храма, чтобы не только внутри, но также снаружи мужской монастырь и храм были в полном порядке. Если снаружи возле стен мужского монастыря и храма появилась какая-то грязь или засохшая ветка, упавшая с древа, так дежурные монахи наводят порядок за стенами мужского монастыря и храма. Особенно много заботы внутри и снаружи, мужского монастыря и храма с наступившей осенью. Приходится повсюду собирать сухие ли?стья, упавшие с деревьев и сжигать листья на специальной площадке за двором мужского монастыря и храма. Затем пеплом сгоревших листьев удобряют огромные грядки на сельскохозяйственной территории мужского монастыря и храма. Излишки пепла и грязи собирают в специальный контейнер, который затем вывозят на городскую свалку, где мусор утилизируется рабочими города Благовещенск.
За месяц своего проживания в мужском монастыре я дважды с братом Иоанном дежурил вокруг мужского монастыря и храма. Сегодня третий раз занимаемся уборкой листьев и сухой травы, вокруг мужского монастыря и храма. Как начали с петухами собирать листья и сухую траву, вокруг стен мужского монастыря и храма, так до самого вечера работаем. Отдыхать ходили лишь во время завтрака, обеда и ужина. После ужина обратно продолжили работу. Брат Иоанн говорит, что через неделю здесь больше не будет сухих листьев и травы, а через две недели выпадет снег. Тогда вообще будет благодать. Будем только снег лопатами отгребать от стен мужского монастыря и храма, как внутри, так и снаружи подворья. Наш храм всегда надо содержать в чистоте. Ведь к нам сюда туристы едут со всего света. Посмотреть на нашу духовную обитель.
Я так увлекся своей работой и размышлениями, что не заметил, как удалился от брата Иоанна. Когда за моей спиной раздался какой-то шум и возня, то я поспешил на этот шум. Мало ли что может случиться. Вдруг к монастырю пришел какой-нибудь зверь из таежного леса. Звери всегда тянутся к человеку. Хотя откуда в городской черте звери? Особенно в холодное время года. Хищники и травоядные приходят к монастырю на запах, чтобы поживиться по?дачками человека. Монахи часто подкармливают бродячих животных. Особенно кошек и собак, ко?торые целыми семействами расселились в городском сквере возле храма. Когда я повернул за угол кирпичной стены мужского монастыря в сторону храма, то увидел, как трое мужиков молотят кулаками тощего монаха брата Иоанна. Я кинулся на помощь своего собрата по мужскому монастырю. Хотя силы между нами и тремя мужиками были не равными, но все-таки мы могли отбиться от этих мужиков и позвать на помощь других монахов. Однако когда я подбежал к дерущимся, то увидел у двоих мужиков огромные ножи-тесаки. Я сразу понял, что обратно влип в криминальные разборки с ворами.
- Ты смотри! Так это сам Черепок! - удивленно, воскликнул один из мужиков. - Ты чего в монахи нарядился?
- Да он наверно решил без пыли и шума награбить изнутри добра. - сказал другой мужик, удерживая брата Иоанна одной рукой, а в другой руке держа нож у горла монаха. - Вот кто нам поможет тащить сумку с монастырским добром. Черепок хорошо знает свое дело. Он поможет нам сбыть все церковное добро.
- Сморчок! Оставь в покое монаха и сумки не бери. - злобно, сказал я вору. - Иначе тебе тут несдобровать.
- Иначе он нас в монастырь заточит. - засмеялся другой вор и достал из-за пазухи пистолет. - Мы свою братву не трогаем. Если ты не пойдешь с нами, то мы монаху отрежем голову и тебя тоже сразу пристрелим.
- Хорошо! - согласился я, не видя другого выбора. - Я иду с вами. Но монаха отпустите. Не надо его трогать.
- Ты смотри, как он зачирикал. - сказал Сморчок, отпуская тощего монаха. - Хорошо, что братву уважаешь.
- Бери сумку и полный вперед. - сказал вор с пистолетом в руках. - Не вздумай шуметь. Сразу пристрелю.
Я схватил сумку набитую церковным инвентарем из храма и побежал следом за Сморчком, который тащил другую огромную сумку набитую церковным инвентарем. Следом за мной с сумками бежали два других вора. Один из них всю дорогу тыкал меня стволом пистолета в спину. От мужского монастыря и храма до городского сквера совсем близко. Со стороны воров было безумием обворовывать мужской монастырь и храм в городской черте. Воров все равно достанут монахи или городская милиция. Тогда нас быстро повяжут.
- Вот и прибежали к нашей тачке. - радостно, сказал Сморчок, когда под деревом показался нос машины.
- Ты извини браток, но нам придется одного пассажира с собой прихватить. - сказал таксисту вор с пистолетом, когда мы приблизились к такси. - Ты не волнуйся. Мы оплатим провоз лишнего пассажира за город.
Пока воры складывали краденое добро в багажник такси. Вор, не принимавший участие в краже, а карауливший связанного таксиста, этим временем развязал таксиста и под прицелом пистолета усадил таксиста за руль автомобиля. Вскоре воры втиснули меня на заднее сидение такси. Сами втиснулись с боку меня. Таксист нехотя завел свой автомобиль. Развернулся на месте по кругу. Медленно стал набирать скорость.
- Лучше бы я остался с тобой в мужском монастыре монахом. - сказал таксист, разглядывая меня в зеркало.
- Теперь мы с тобой оба долго будем кормить вшей на зоне. - ответил я, разглядывая знакомого таксиста.
- Так вы оказывается, хорошо знакомы!? - удивленно, воскликнул Сморчок. - Так это меняет дело. Теперь мы все одна банда. Сейчас поедем, отдохнем хорошо на одной хате в малине. После пойдем на другое дело.
- Мне в город никак нельзя. - возразил я, против выводов Сморчка. - Меня менты по всему миру ищут. Я вам лишь завалю задуманное вами новое дело. Меня менты, как облупленного знают. Вы лучше высадите меня.
- Просьба пацана, закон каждому вору. - сказал вор с пистолетом. - Мы тебя высадим из тачки, за городской чертой, чтобы ты не вернулся в мужской монастырь и по телефону не мог покаяться ментами за свои грехи.
- В мужской монастырь поселился ни к тому, чтобы ментам безбожникам о своих грехах сообщать. - со злостью, сказал я. - В монастыре я перед богом свои грехи замаливал, а вы помешали мне исцелиться душой.
- Шеф! Останови тачку! Пускай праведник исцеляется перед богом на природе. - сказал Сморчок, таксисту.
Таксист остановил свой автомобиль у обочины, где-то по самой середине пути между городом и деревней. Воры выкинули меня из такси на обочину дороги, а сами уехали дальше с краденым церковным инвентарем. Я сразу оказался перед выбором, куда мне идти. Если идти просто в город, то сразу сдаться ментам и кается в том, чего я не совершал? Тогда могу получить минимальный срок заключения. Вернуться обратно в мужской монастырь? Так меня, как вора, едва примут обратно в мужской монастырь. В таком положении хоть вешаться на первом дереве или добровольно отдаться на съедение диким хищникам в таежном лесу. Пускай дикая природа сама разберется со мной, оставить меня живым или полакомится мною. Я встал с обочины дороги, куда меня выбросили воры из такси, отряхнул грязь с монастырской одежды и поплелся туда, куда меня ноги сами потащили. Глаза мои не видели дороги, так как слезы застелили мой взгляд. Я плакал над собой и над своей судьбой, которую я сам себе испоганил. Такое ничтожество, как я, ни должно жить на этом свете. Почти пятьдесят лет своей жизни я творил только зло себе и окружающим людям. До чего я так низко пал перед людьми и перед Богом! Даже самого себя прикончить не могу. Хотя бы скорее дикие хищники со мной здесь кончали.
Однако хищники не собирались меня кончать на дикой природе. Видимо я был настолько поганым, что даже диким хищникам был не по вкусу. Хотя бы сама природа меня как-то прикончила. Как назло в эту ночь погода стабильная. Нет никаких признаков дождя или снега. Даже ветра в лесу нет совсем. Словно я напугал дикую природу своим присутствием. Если бы у меня в карманах был какой-нибудь режущий предмет, то давно мог вскрыть себе вены на руках. С такими ужасными мыслями я бродил целую ночь. Под утро в лесу началась, не по-осеннему в этих местах, сильная гроза с проливным дождем и с молнией. Истерика с концом моей жизни у меня давно закончилась. Теперь мне хотелось жить. Как назло в лиственном лесу негде укрыться. Деревья совершенно голые без листьев. Вблизи нет никаких вершин с каменными карнизами или пещерами, где можно укрыться от проливного дождя. Даже хвойных деревьев нет, которые могли бы меня спрятать от стихии. Вообще-то сейчас меня ничто и никто не спасет. Я промок весь с головы до ног, а в карманах нет спичек или зажигалки, чтобы я мог где-то в укрытии разжечь костер и просушиться вместе с намокшей на мне одежде. Наверно на этом моя поганая жизнь закончится. Подохну здесь в таежном лесу от простуды.
С наступлением нового дня проливной дождь с грозой и с молнией не прекратился. Над моей головой сверкало и громыхало. Словно сам Бог разгневался на меня. Дождевая вода лилась на меня прямо как из ведра. Но мне обратно было все равно. Меня всего трясло с такой силой, что мне казалось, я вот-вот рассыплюсь на мелкие кусочки по всему осеннему лесу. Тогда точно никто не узнает, где осталась могилка моя. Так издохну, как бродячая собака, которая никому не нужна. Конечно, лучше было бы, если б я умер мгновенно и без мук. К сожалению, все зависит не от меня лично, а от дикой природы. Сама дикая природа беспощадна ко мне за все мои прошлые гадости к людям и ... ...Я не помню, что случилось со мной в лесу. Просто потемнело перед глазами. В одно мгновение надо мной из-верглись небеса. В тот же миг подо мной изверглась земля. Я провалился куда-то в бездну, в которой не было ничего. Я не ощущал ничего, кроме ужасного полета, в безвоздушном пространстве, от которого мне было до такой степени дурно, что я проклял все на белом свете. Мне хотелось как можно быстрее умереть без мучений в дикой природе.
- Смотрите! Он приходит в себя. - услышал я, чей-то голос над собой и увидел лица людей одетых в белом.
- Лучше бы я умер в таежном лесу от медведей. - подумал я вслух, разглядывая людей в белых халатах.
- У тебя будет такая возможность. - ехидно, сказал мужчина с фуражкой мента. - Зона в тайге ждет тебя.
От одной мысли о зоне во мне все обратно перевернулось. Я едва не потерял сознание. Мне захотелось умереть и больше никогда не воскреснуть. Мент заметил мое состояние и потребовал, чтобы меня обратно привели в чувство. Медсестра тут же поднесла мне к носу ватку с нашатырным спиртом и этой же ваткой протерла мне виски. Нашатырный спирт так сильно долбанул мне по мозгам, что я сразу едва не вскочил на ноги, как вполне здоровый человек.
- Теперь он будет жить. - улыбаясь, сказала плотная женщина в белом халате. - Можете с ним беседовать.
- Сейчас же выкладывай мне. Куда ты с подельниками дел церковный инвентарь? - сходу стал меня допрашивать мент. - Кроме того, меня интересует грузовая машина стекловаты, похищенная тобой с завода.
- Я не знаю, о чем вы меня спрашиваете. - стал тут же прикидываться я дураком потерявшим свою память.
- Ничего страшного! Мы память тебе вернем. - сказал со злобой мент в белом халате. - Одевайте вора!
Мент вышел из больничной палаты. Медсестра принесла мне мою одежду, которую оставил я в мужском монастыре. Выходит, что менты в курсе всех моих дел. Если менты даже одежду мою махнули на одежду монаха, то ментам известно все до мелочей во время кражи. Надо мне все хорошо обдумать, прежде чем предстать перед ментами в нормальном виде. Пока меня не допрашивают психиатры и психологи, на уровне адвокатов и ментов, мне надо придумать стопроцентную версию в собственную защиту. Необходимо разложить в памяти все свои прошлые события. Я прикинулся совершенно не вменяемым и дряхлым, как старая половая тряпка. Нежные ручки медсестер стали снимать с меня больничную одежду и надевать на меня то, в чем я приехал на такси в мужской монастырь. Отсюда я мог сделать вывод, что я давно без сознания. По крайней мере, без памяти несколько дней. Ведь не будут же меня сразу из леса переодевать в больничную одежду. Наверно меня вначале обследовали. Затем подвели под меня капельницу, от которой у меня колотые руки. После того, как я стал приходить в норму, меня переодели в больничную одежду. Лишь только после этого я предстал перед ментами ни как пострадавший от воров, а как преступник и вор. Когда медсестры своими нежными руками обличили меня в гражданскую одежду, два амбала в белых халатах жестко поставили меня на ноги. Надели на меня наручники и волоком потащили из больничной палаты на улицу. Там меня посадили в "воронок" с решетками и повезли куда-то в закрытом "воронке" по городу Благовещенск. По звукам общественного городского транспорта я мог определить, что дальше города Благовещенск меня менты не вывозили. В полне возможно, что больница, в которой я сейчас лежал, находилась довольно далеко от милиции, куда меня сейчас везли. К месту моего дальнейшего допроса ехали долго. Наверно минут двадцать или даже больше, мы крутились по улицам города Благовещенск. Прежде чем "воронок" заехал во двор за скрипучие железные ворота и остановился возле каких-то дверей, которые также тяжело открылись как ворота и менты туже открыли дверь "воронка". Меня вытащили из "воронка" как мешок с навозом. Сразу потащили в здание. Очевидно, это была тюрьма. Вначале меня поместили в камеру предварительного заключения. Где кроме подсадной "утки" больше никого не было. Мент с нарисованными наколками, как с кинофильма "Джентльмены удачи", туже стал допытываться, за что меня посадили. По театральному блатному жаргону я сразу понял, что у меня в камере подсадка. Даже если бы он был настоящим блатным пацаном, то я все равно ни стал бы вести с ним "баланду". Я даже на зоне не очень-то был разговорчивым. В данном случае тем более нечего распростроняться. Пускай мент впустую трепет своим языком. Если я не буду "колоться", то меня не смогу долго держать без статьи. Когда меня держали на зоне пять лет без статьи, то был совершенно уникальный случай. Можно сказать, что я сам тогда подсел на срок по договоренности между двумя начальниками зон. Мне не стоило ехать на зону. Даже по сроку светило мне всего два года за побег. Начальники зон держали меня у себя как раба, с которым можно было поступать как угодно. Если бы я добровольно не прибыл на зону, то вполне возможно, что меня вскоре вообще могли забыть, как пропавшего зека в таежном лесу. Ведь со времени побега из зоны вольного поселения и моей жизни у Кузьмича прошел целый год. Наверно на меня даже дело закрыли за давность времени из зоны вольного поселения. Скорее всего, в моем деле было записано, что баз вести пропал в таежном лесу или умер на зоне при не выясненных обстоятельствах. В таком случае дело закрывается и сдается в архив. Так нет же, тогда я как полный идиот, сам явился в лапы ментов и сразу получил срок.
- Юрий Черевков! Быстро на выход! - сказал сержант милиции, открывая дверь в мою камеру заключения.
На крик сержанта милиции я никак не отреагировал. Сидел на том же месте, куда меня посадили менты. Просто уставился глазами в одну точку, разглядывая таракана бегавшего между моих ног. Я был готов прикидываться придурком сколько угодно, пока менты не отправят меня в психушку. Уж лучше сидеть мне в психушке на аминазине, чем в зоне на баланде. В любом случае дурдом лучше зоны. Тем более менты наверняка знают, что я пять лет прикидывался дебилом на зоне, когда меня держали без статьи и без срока. В этот раз все дело пройдет через суд. Не дождавшись от меня никакой реакции, сержант милиции позвал к себе двоих ментов, которые надели на меня наручники и потащили на допрос в кабинет к следователю. Менты посадили меня за столом следова?теля к прикрученному к полу большому стулу. Менты сразу вышли за дверь кабинета следователя. Передо мной за столом с чистым листом бумаги сидел худощавый мужчина, примерно, такого же возраста как я и такой тощий, как монах Иоанн.
- Первого октября, не приходя в сознание, умерла твоя мама. - неожиданно, сообщил следователь страшную весть. - Сегодня девять дней со дня смерти твоей мамы. Твой брат-близнец Сергей похоронил маму.
Я не смог удержаться от такого трагического известия о смерти мамы. Стал рыдать навзрыд, размазывая слезы по своим щекам. Мои планы косить дураком рухнули в одно мгновение. Теперь после смерти мамы мне было все равно, как жить дальше или умереть по любой причине. Однако садиться на зону совсем не хотелось. Надо было придумать мне какую-то другую версию в свою защиту, чтобы у меня были твердые алиби, как у заложника банды грабителей.
- Я сочувствую вашему горю. - наигранно, посочувствовал следователь моему горю. - Но у меня такая работа. Даже в трагический день подозреваемого, я должен вести допрос по вашему делу. Рассказывайте, как было.
- У меня нет никакого дела до вас. - всхлипывая от слез, сказал я, следователю. - Мне нечего рассказать.
- Вы зря так говорите. - продолжил следователь допрос. - На вас весит кража в особо крупных раз?ерах, а также разбойных грабеж церковного инвентаря из храма и мужского монастыря. Вы подумайте хоть о себе.
- Мне нечего думать. - продолжил я, отстаивать свои права. - Когда вы устроите мне очную ставку с ворами в присутствии адвоката с моей стороны, тогда мы будем с вами разговаривать. Больше мне нечего сказать.
- Вы не забывайте, что вас обвиняют сразу по нескольким статья. - настаивал следователь. - При таком положении вам грозит срок до двадцати пяти лет. Вам придется встретить свою старость и смерть на зоне...
- После смерти мамы мне все равно, где встречать старость и смерть. - грустно, сказал я, следователю.
- Вы хотя бы о своем брате-близнеце подумали. - на больное давил следователь. - Ведь он у вас с детства инвалид и в любое время может погибнуть. Сейчас рядом с вашим братом инвалидом нет никого из родных.
- Вот именно по этому я не хочу говорить ничего. - сухо, сказал я следователю. - Я однажды проявил свое благородство. Хотел помочь следствию раскрутить сложное уголовное дело, а в результате этого оказался виновным в преступлении, которого не совершал. Отмотал тогда на зоне звонком целых пять лет без суда.
- Расскажите о деле. - допытывался следователь. - Может быть, я вам смогу помочь оправдаться от дела.
- Вы, что, сможете вернуть потерянные пять лет моей жизни? - удивленно, спросил я у следователя. - Мне не нужна реабилитация. Я не политический деятель, которого сажали в ГУЛАГ во время репрессий. Я вор.
- Я не собираюсь проводить реабилитацию за прошлый срок. - опять взялся за свое следователь. - Хочется разобраться в этом деле, чтобы вы не получили большой срок заключения сразу за два уголовных дела...
- Вы своими словами навязываете мне статью за то, чего я не совершал. - сказал я в заключении настойчивому следователю. - Поэтому я больше с вами не буду говорить ни о чем. Никаких бумаг тут не подпишу.
Следователь пытался разными вопросами раскрутить меня расколоться по навязываемым мне делам. Но я больше, ни стал говорить, ни единого слова. Просто молча сидел на стуле прикрученном к полу. Терпеливо ждал, когда наконец-то следователь выдохнется. После чего меня отведут обратно в камеру предварительного заключения. Не думаю, чтобы меня посадили только за подозрение или за то, что кто-то нашел меня в диком лесу почти мертвого. Мне было интересно узнать, каким образом я оказался в больнице. Я хорошо помню, что после того, как воры выкинули меня из такси ночью посредине дороги между городом Благовещенск и мужским монастырем. Затем я всю ночь бродил по лесу в ужасную грозу под проливным дождем. В результате чего я сильно простудился. Потом мне стало до такой степени плохо, что я решил покончить с собственной жизнью и все. Больше мне нечего не надо знать. Дальше я ничего не помню. Настоящий провал в памяти, вместе с моим телом и душой. Словно я побывал на том свете, откуда меня кто-то вытащил и привез в больницу. Но кто был этот человек, которому я обязан своей жизнью и смертью? Хотя бы об этом мне сказали менты. Вытащили меня с того света лишь по той причине, чтобы обвинить меня не в совершенном мной преступлении и отправить на зону до конца моей жизни. Тогда лучше бы они вообще меня не доставали с того света. Списали бы на меня менты посмертно все свои не раскрытые уголовные дела.
Не найдя ко мне ни какого подхода в допросе, следователь сказал ментом, чтобы меня отправили обратно в камеру предварительного заключения. Я поднялся со стула и не спеша пошел между двумя ментами обратно на место своего неопределенного пребывания в стенах заключения. Если бы в России соблюдались все права граждан, то меня сегодня должны отпустить домой не найдя против меня никаких улик в совершенном преступлении. Самих воров не поймали. Свидетелей по делам преступлений тоже менты не имеют. Выходит, что дела у них совсем нет никакого. Хотя я совсем забыл про монаха брата Иоанна. Если монах был при сознании, то он самый лучший свидетель в мою пользу. Ведь я фактически спас ему жизнь. Брат Иоанн может подтвердить, что я спасая ему жизнь фактически стал заложником в руках воров под дулом пистолета. Если бы я не захотел следовать за ворами, то мог получить пулю в лоб, а монаху Сморчок просто отрезал бы голову. Сморчок вполне способен на мокрое дело. За это он сидел. Кроме монаха свидетелем может выступать так же таксист, который видел, как воры держали меня под дулом пистолета, а после выкинули меня из автомобиля посередине дороги между городом Благовещенск и мужским монастырем. К тому же у меня имеется одна уважительная сторона. Меня фактически вернули с того света. Как известно во всем мире мертвых не судят и о мертвых не говорят плохо. Так что мне хотя бы в этом должны сделать скидку на мое оправдание. Но от российских ментов едва ли дождешься каких-то скидок в свою пользу. Поэтому буду молчать.
Когда менты привели меня в камеру предварительного заключения, то подсадной "утки" там не было. Наверно отправили подсадку домой отдыхать? Скорее всего, следователь распорядился, чтобы меня оставили в покое после известия о смерти моей мамы. Хотя на жалость со стороны следователя не стоит рассчитывать. Таким людям чужую беду не видно. Им лишь бы заработать хорошие деньги на раскрытых делах и посадить как можно больше людей. Сейчас наверно уголовные дела платные. Кто шустрее в уголовных делах, то богаче. В таком случае мне придется защищаться самостоятельно без адвоката. Так как у меня денег с собой нет, а те деньги, что были у меня с вещами и документами в мужском монастыре, менты наверняка присвоили себе. Так что я сейчас гол, как сокол. Если даже меня оправдают, чему я ни очень-то верю, то мне обратно придется залезать в долги перед Сергеем. После смерти мамы, кроме Сергея больше никто мне ни в чем не поможет. Старший брат давно отказался от меня за мои отсидки.
Мне совершенно неизвестно, сколько времени я был без сознания. По крайней мере, двое суток точно я ничего ни держал во рту. Если от капельницы мне в организм поступали какие-нибудь калории, то можно приплюсовать сюда еще два дня отсутствия в моем желудке продуктов. По этой причине у меня сосет в желудке до такой степени, что аж волком голодным выть хочется. Хотя бы какую-нибудь баланду в камеру принесли, чтобы здесь не умер с голоду. С голодным желудком и с жуткими мыслями я просидел в предварительной камере до того времени, пока у меня хватало сил терпеть. Так как с камеры предварительного заключения в отсутствии окон я не мог определить время суток, то находился в голодном состоянии до тех пор, пока хватало сил и калорий. Как только у меня поплыло все перед глазами, так сразу отключился толи от голода, толи оттого, что сильно хотел спать. Наверно буду умирать? Когда открыл глаза, то обратно увидел вокруг себя белые халаты женщин, которые хлопотали над моим телом, прикрепляя к моей руке прозрачные трубки, ведущие от капельницы стоящей рядом с моей кроватью. Мне не хотелось, чтобы все обратно повторилось от больницы до камеры предварительного заключения. Поэтому я сразу закрыл глаза. Претворяясь быть сонным или находиться в бессознательном состоянии. Лучше быть под капельницей в больнице, чем умереть у ментов с голоду в камере предварительного заключения. Буду косить до самого конца.
- Скоро он придет в нормальное состояние? - спросил кого-то, мужской голос. - Нам надо допросить мужика.
- До нормального состояния пациенту далеко. - ответил женский голос. - У него истощение организма. Просто удивительно, как за две недели ваших пыток в милиции, пациент подает какие-то признаки своей жизни.
- Ладно! Пусть пару недель он побудет у вас. - согласился мужчина с выводами женщины. - Наши агенты будут стеречь за вашей дверью. Постарайтесь поставить его на ноги. Он у нас единственный свидетель и подозреваемый. Когда мужчина будет в норме, сообщите нам. Мы будем заглядывать к вам каждый день.
Женский голос больше ничего ни стал говорить. Мужчина ушел за дверь палаты. Женщины все продолжали копошиться надомной. Я чувствовал дыхание и запах женского тела. Запаха духов или косметики я не чувствовал. Наверно женщинам нельзя подходить к больным в косметике и с духами. Возможно из-за аллергии у больных на косметические запахи. Но все равно от женщин приятно пахнет их телом и душистым мылом. Просто какая-то спелая баба.
- Мужчина! Смело открывай глаза. - сказал женский голос, когда в больничной палате все стихло. - Я не мент, а доктор. Хочу помочь тебе встать на ноги и живым покинуть больницу. Ты можешь довериться мне.
- Я ни кому не могу доверить. - откровенно, сказал я, открывая глаза. - Меня подставили так, что все улики лежат на мне и я не имею никаких алиби, чтобы доказать свою невиновность. Поэтому бежать с больницы я не буду. Если убегу с больницы, так на меня повесят все нераскрытые преступления. Я невиновен ни в чем.
- У меня брата, примерно твоих лет, посадили за то, что он подвез на такси воров с награбленным церковным инвентарем. - серьезным голосом, сказала полная женщина в белом халате. - Я представляю, как тебе от ментов досталось. Ты в таком положении, как мой старший брат. Поэтому я полностью на твоей стороне.
Я слушал, как говорит женщина фактически об одном и том же деле с серьезным голосом. Однако я никак не мог взять в толк, что эта женщина подсадка или действительно сестра того таксиста, который подвозил меня и воров с краденым церковным инвентарем. В любом случае я не собирался ни перед кем колоться в тех преступлениях, которые я не совершал. Если эта женщина действительна сестра того таксиста и таксист сидит за то, что подвозил воров с краденым церковным инвентарем. Тогда рано или поздно нас двоих сведут вместе на опознании или на очной ставке, как подельников в совершении кражи церковного инвентаря. В этом случае есть шанс на мои алиби с таксистом. В каком бы лице не выступала эта женщина в белом халате, но в любом случае я постараюсь получить выгоду от ее внимания ко мне. По крайней мере, две недели отдыха в больничной пала мне обеспечены. Сам мент подписал мне принудительный отдых в больничной палате. Конечно если эта врачиха и мент не в сговоре между собой. В любом случае в присутствии ментов я буду косить на свою слабость, как можно больше, чтобы растянуть свой кайф. Женщина в белом халате говорила о своем горе до тех пор, пока не открылась дверь в больничную палату и к моей кровати медсестра подкатила тележку с продуктами на столике. Врач ушла от меня за дверь больничной палаты. Медсестра подняла рычагом мою голову с подушкой в положение сидя. Закрепила передо мной на кровати небольшой столик. Поставила на столик продукты и стала кормить меня столовой ложкой, как кормят маленького ребенка.
- Кто эта женщина, которая была у моей кровати? - поинтересовался я, когда закончилось мое кормление.
- Женщину зовут Вера Степановна. - убирая от меня посуду, ответила медсестра. - Главный врач больницы.
Медсестра ушла из моей больничной палаты с тележкой пустой посуды и объедков после моего первого завтрака за последние две или даже три недели. Теперь я мог определить по солнечным лучам за окном с решеткой, что сейчас утро. Но сколько дней прошло со дня кражи церковного инвентаря, пока я никак не мог определить. Так как календаря рядом со мной не было, а какой день сегодня я просто забыл спросить у главного врача или у медицинской сестры. Хотя по снегу за окном не трудно определить, что за окном ноябрь месяц. Получается, что с момента кражи церковного инвентаря в храме и в мужском монастыре прошло больше месяца. До настоящего месяца менты не могут поймать главных воров и таким образом раскрутить дело. У меня в запасе имеется много времени на раздумье. Наверно все-таки я ошибся с определением времени. У меня все никак не получалось спросить у лечащих меня врачей и медсестер какое сейчас время. Когда врачи занимались моим лечением, то было, как бы ни к месту, спрашивать об определении настоящего дня. Как только возле меня появлялась кормящая медсестра, так я сразу почему-то забывал спросить какой сегодня день. На меня словно находило от прикосновения прекрасных рук очаровательных созданий. В моей голове сразу появлялись мысли о сексе. О другом я думать не мог. Мне неудобно было быть в таком состоянии перед девушками, которые годились мне в дочери. Но так как они умели держаться при мне даже тогда, когда меня трясло от страсти к ним, то я постепенно привык к такой близости к этим прекрасным девушкам. Вскоре я вообще чувствовал себя в палате, как у себя дома. Мог передвигаться по своей палате свободно.
Когда медсестры принесли ко мне в больничную палату, наряженную маленькую новогоднюю елку, то я сразу понял, что до нового года осталась неделя. Выходит, что с момента кражи в храме мужского монастыря прошло почти три месяца. До сих пор менты не раскрыли, в общем-то, не сложное уголовное дело. Настоящие сыщики перевелись в России. Воров менты тоже не поймали. Таксист и я не можем дать полную картину кражи церковного инвентаря в храме мужского монастыря. Нас даже держат больше в качестве свидетелей. Иначе бы начали уголовное дело. Следователь несколько раз пытался провести со мной беседу по двум уголовным делам. Я каждый раз претворялся немощным больным или просто говорил, что не намерен разговаривать по делу, которого не совершал, а поэтому ничего не знаю и не могу сказать. Пускай хоть сколько времени меня держат в больнице или в камере предварительного заключения, но я все равно не изменю свою позицию. Так как действительно ничего не знаю о преступлениях.
Вера Степановна перестала меня доставать своими рассказами о проблеме своего брата-таксиста. От медицинской сестры я как бы случайно узнал, что брата Веры Степановны отпустили из-под стражи на подписку о невыезде за пределы города Благовещенск. За недостаточностью улик против него. По уголовному делу о краже церковного инвентаря в храме и в мужском монастыре. Воры и краденый церковный инвентарь из монастыря до сих пор не найдены. Сейчас к поиску исторических церковных ценностей подключен Интерпол. Так как многие считают, что церковный инвентарь огромной исторической ценности ни один коллекционер в России не купит. Поэтому считают, что воры украли церковный инвентарь по заказу иностранных туристов посещающих часто этот храм и мужской монастырь.
Однако меня не выпускали на волю из больницы и в камеру предварительного заключения не сажали. Так как по любому уголовному закону в любой стране меня должны были выпустить. Ведь против меня нет никаких улик в моем участии по краже церковного инвентаря. Даже по краже грузового автомобиля стекловаты ментам нечего сказать в адрес моего обвинения. Кроме слов водителя, что я участвовал в краже стекловаты, больше никаких доказательств нет. Тем более что во время продажи одного автомобиля стекловаты я находился далеко за пределами города Благовещенск. Поэтому не мог получить прибыл после реализации машины стекловаты. Машинами управлять не могу.
Мне неизвестно по какой причине меня держали в больнице в одиночной палате за решеткой целый месяц. Вроде в реанимацию я не годился. Меня давно вывели из комы от сильного истощения организма. Наверно я был один уголовник на всю больницу и меня держали в одиночной больничной палате под охраной и с решетками на окнах. В любом случае мне не было скучно. Я отдыхал в больнице, как на курорте. Все время за мной ухаживали медицинские сестры и откармливали меня от истощения. Вот и сейчас в канун нового 2005 года ко мне в палату явились с новогодними поздравлениями медицинские сестры, а главврач принесла мне новогодний подарок. Я так и не понял до сих пор, кто эта Вера Степановна, главврач больницы или подсадка от ментов? Я ни кому из людей давно не доверяю.
- Юрий Сергеевич! Поздравляем Вас с новым 2005 годом! - торжественно, сказала мне, Вера Степановна. - Желаем Вам в новом году выти из больницы здоровым и честным во всех отношениях. Как говорят на зоне "На свободу с чистой совестью!". Сколько я могла, столько Вас держала у себя в больнице в одиночной палате. После новогодних праздников Вас ждет одиночная камера. Я не знаю, что решили менты в отношении вас. В любом случае, я от души желаю Вам хорошего здоровья, свободы и счастья в личной жизни! Пускай все ваши желания сбудутся в новом году.
- Спасибо, Вера Степановна! Я постараюсь оправдать ваше доверие. - сказал я первое, что взбрело мне на ум. - Вам и вашим прекрасным медсестрам, желаю быть всегда такими красивыми и счастливыми! Спасибо!
Медсестры одарили меня своими улыбками и комплементами перед уходом из моей больничной палаты. Вскоре я остался один на один с огромным пакетом новогодних подарков. Я заглянул в пакет новогодних подарков. Там были разные конфеты, печение, фрукты и бутылка пива. Теперь я мог в одиночестве хорошо отметить встречу нового 2005 года, в котором мне и моему брату близнецу на двоих будет юбилей сто лет жизни. Хорошо бы нам на двоих ухитриться встретить юбилей в 200 лет жизни. Но едва ли мы дотянем до такого возраста. Сергею тяжело долго жить с эпилепсией, а мне тяжело долго жить с моими проколами в жизни. Скорее бы все закончилось, я вышел на свободу. Первого января 2005 года весь день меня никто не трогал. Наверно весь медицинский персонал отходил после новогодней пьянки. Я сам сходил кушать в столовую на завтрак, обед и ужин под охраной дежурившего мента у двери моей больничной палаты. С того времени, как мне разрешили вставать с постели, я постоянно нахожусь под присмотром мента, который сопровождает меня до дверей столовой, туалета, умывальника, душа и обратно в мою одиночную палату. Пару дней оставляли меня без присмотра. Наверно хотели дать мне возможность удрать, чтобы после обвинить меня в тех преступлениях, которые на меня вешали. Но я не клюнул на такую приманку. Мне не хотелось мотать срок, а в больнице мне было хорошо, прямо как на курорте. Я здесь даже в своем весе сильно прибавил.
- Ну, что, уважаемый зек! Собирайся в дорогу. - сказал капитан милиции, который прибыл за мной утром второго дня нового года. - Твой курорт в больнице закончился. Теперь тебя ждет длительный срок на зоне в таежном лесу.
Два сержанта милиции повели меня в ординаторскую, где меня ожидала моя чистая гражданская одежда. Переодевшись под охраной сержантов милиции, без наручников я вышел на улицу засыпанную снегом. Белизна снега буквально ослепила меня, а чистый зимний воздух перехватил мое дыхание. Сильный мороз пробежался по моей душе и телу. Я так давно не был на свежем воздухе. Поэтому на улице едва не потерял сознание у крытого "воронка". Сержанты милиции подхватили меня руками и впихнули в открытую дверь "воронка". Ментовский автомобиль медленно тронулся с места и запетлял по улицам города Благовещенск. Наверно меня обратно везли в туже самую каталажку, где я сидел в одиночной камере предварительного заключения до того времени, как меня чуть живого от истощения отправили на длительный отдых в больницу. Хотя едва ли мое истощение было причиной моего заключения в больницу. Просто менты не могли меня держать в камере предварительного заключения длительный срок. Посадить меня на зону без суда и следствия у них не было никакого основания. Отпустить меня на свободу даже под подписку о не выезде с города Благовещенск менты просто боялись. Ведь я мог свободно удрать на Северный Кавказ, куда менты боятся ездить, так как там идет настоящая война между чеченскими бандами и русскими войсками. На территории Северного Кавказа каждый бугорок полная защита меня от любого преследования. Там моя Родина.
В этот раз привезли меня к зданию областного суда. Я думал, что сразу начнется судебное разбирательство. Но мои выводы оказались напрасны. Меня обратно посадили в камеру предварительного заключения с той лишь разницей, что камера предварительного заключения была при здании областного суда. Здесь держат не долго. Выходит, что меня еще пару раз допросят. Затем здесь будет суд по какому-то уголовному делу, которого я сам пока не знаю. По сравнению с камерой предварительного заключения в милиции. Камера предварительного заключения в здании областного суда была просто местом отдыха перед зоной или перед свободой. Все в руках предстоящего суда. Однако прежде чем вызвать меня на суд или на допрос, в камеру предварительного заключения мне принесли завтрак. Так как утром в больнице я успел позавтракать, то в камере предварительного заключения у меня был второй завтрак в этот день. Вообще-то я был вполне сытый больничным завтраком. Но от завтрака в камере, ни стал отказываться. Мало ли что произойдет после суда или допроса? Мне не хотелось обратно тощать на голодный желудок. События сегодняшнего дня мне подсказывали, что больше курорта в больнице мне не видать. Меня либо посадят на зону на большой срок, либо отпустят на волю. Так что надо хорошо покушать. Под голодный желудок косить не буду. Конечно завтрак завтраку рознь. После больничного завтрака завтрак в камере казался мне порнографией на пищу вообще. Просто переводили продукты в столовой, которая не пригодна не только гражданским лицам на свободе и в больнице, но даже на зоне продукты готовили лучше. Здесь подали мне тарелку манной каши неизвестной давности, черствый черный хлеб с неопределенным сроком давности и какой-то стриптиз в стакане похожий на бывший кисель.
- Черевков Юрий! На выход! Вперед! - скомандовал мне, сержант милиции, когда я закончил завтракать. - Руки за спину! Быстро шагом марш! Прямо по коридору седьмая дверь с право, с номером десять на двери.
Прежде чем выполнить приказы пацана в сержантской форме. В шутку я огляделся в камере предварительного заключения, как бы пытаясь увидеть кого-то рядом со мной. Ведь сержант милиции обратился ко мне так, словно в камере предварительного заключения находится несколько человек. Не найдя взглядом никого в камере предварительного заключения. Я не спеша вышел в коридор, где меня ждал еще один такой же сержант милиции. В сопровождении двух сержантов милиции я пошел к указанной мне двери. Спешить мне некуда, я пока не на зоне.
- Проходите пожалуйста к столу. - приветливо, сказала мне, женщина лет сорока. - Меня зовут Наталия Викторовна Савирская. Я ваш адвокат. Буду представлять в суде вашу защиту по делу о кражи стекловаты...
- Мне очень приятно, что меня будет защищать такая прекрасная дама. - усевшись на стул через стол с адвокатом, стал отвечать я с комплементами в адрес адвоката. - Но мне действительно нечего вам сказать. Я работал на заводе целый год грузчиком. Выполнял разные погрузки и разгрузки по приказу начальников. Никто ни разу ни сказал мне, что я что-то воровал с завода. Затем я на время отпуска уехал работать в тайгу, где я работал раньше. В тайге я зарабатывал хорошо. После отпуска остался работать на один месяц. Когда я вернулся с отпуска домой, то мой брат близнец сказал мне, что меня разыскивает милиция по краже на заводе. Я однажды добровольно пришел на зону, когда меня хотели в чем-то обвинить. Так меня без суда и следствия упрятали в зону на пять лет. После выкинули меня как тряпку на свободу без средств существования. Хорошо, что в это время мама была жива. Мама помогла мне с пропиской в городе Благовещенск. На то, чтобы мне стать нормальным человеком, мама и мой брат близнец инвалид, ухлопали на меня все свои пенсионные сбережения. Залезли в долги перед банком. Когда я работал и получал деньги, то все свои деньги отдавал маме и своему брату на покрытие долгов. Но когда я узнал, что меня обратно хотят обвинить в краже. Я в этот раз решил больше не ходить добровольно в милицию с повинной в том, чего я не совершал. Хватит с меня пять лет безвинно пропавшей жизни. Поэтому я решил стать монахом, пойти в мужской монастырь. Мне и там не повезло. Я больше ничего не могу сказать. Пускай суд сам решает, как быть со мной. В любом случае сейчас за мной никакого криминала нет и никогда не будет. Я чист перед Законом.
- Я постараюсь вас защитить, как могу. - сказала адвокат. - Но у вас нет алиби в вашу защиту, а свидетелей достаточно много, чтобы обвинить вас в краже одной машины стекловаты с завода. Если я договорюсь с судом насчет вашего опекунства над братом инвалидом, то вам могут дать срок условно. Машину ворованной стекловаты успели найти до реализации на продажу. Поэтому завод никаких убытков от кражи стекловаты не понес. В этом шанс вашего дела.
После беседы с адвокатом я понял, что прокуратура решила дать ход уголовному делу шестимесячной давности, чтобы хоть как-то освободиться от уголовного дела, которое весит на них не раскрытым. Наверно после уголовного дела по кражи стекловаты перейду ко второму делу по краже церковного инвентаря из храма и мужского монастыря. Надо же им как-то освобождаться от нераскрытых уголовных дел. Ведь уголовные дела долго весят на их работе. Целую неделю я сидел в камере предварительного заключения при здании областного суда. Следователи и прокуратура пытались как-то раскрутить уголовное дело по кражи стекловаты против меня. Каждый день вызывали меня на допрос. Однако я был тверд, как камень и ничего не говорил следователям, а также представителям прокуратуры. Не добившись ничего от меня, в который раз отложили судебное дело по поводу кражи стекловаты. Меня больше ни стали держать в камере предварительного заключения при здании областного суда. Обратно посадили в "воронок" и отправили в следственный изолятор в областную тюрьму до суда. Следствие по моим делам продолжили дальше.
В следственном изоляторе областной тюрьмы я провел шесть месяцев до суда. Там встретил свой пятидесятилетний юбилей. Почти за год моего предварительного задержания по открытым делам мне впервые разрешили свидание с моим братом-близнецом в честь нашего юбилея. Свидание назначили на следующий день после нашего дня рождения. Наша встреча состоялась в камере свидания через стекло в присутствии ментов. Сергей принес мне передачу, которую заранее проверили менты. Даже хлеб порезали на куски, чтобы Сергей ничего за?претного не передал мне с продуктами. Мои мысли прямо раздирало от злости к ментам. Так и хотелось плюнуть им в рожу из-за скотского отношения к Сергею. Мне за всю мою жизнь не пришлось увидеть более честных людей, чем наша мама и мой брат Сергей. Они всю свою жизнь жили на благо людей. Часто помогали, как могли мне на зоне в таежном лесу. Наше юбилейное свидание было слишком грустным. Встреча больше похожа на траур, чем на юбилей. В основном говорили о последних днях жизни нашей мамы, а также о похоронах нашей мамы. Потом говорили о том, что Сергей остался совсем один. Дочь и сын Сергея живут в городе Ярославль. Сергей давно живет один в четырехкомнатной квартире, которую собирается приватизировать, чтобы в случае его смерти квартира досталась детям, а не государству. Иногда с Сергеем живет все та же женщина Галина, которую он иногда выгоняет из своей квартиры за пьянку. После того как Галина отрезвеет, то обратно просится к Сергею. Добрая душа Сергея не может отказать в помощи женщине. Сергей обратно живет с этой женщиной до первой ее пьянки с подругами. У моего брата добрая душа.
- Ваше свидание закончится через пять минут. - сказал сержант, который стоял рядом за спиной Сергея.
- Я совсем забыл! - спохватился Сергей в конце свидания. - Тебе пришло письмо из Красноярского края.
Сергей передал мне под стеклом конверт с письмом, которое прошло цензуру охраны следственного изолятора при областной тюрьме. Попрощавшись с Сергеем, я тут же поспешил в свою камеру следственного изолятора. Мне не терпелось прочитать письмо от Василия, адрес которого был указан на конверте. Может быть, в деревне на туристическом комплексе есть работа пригодная мне. Как только после суда меня выпустят на свободу, так я сразу первым же поездом отправлюсь туда в Красноярский край, где у меня будет хорошая работа и, возможно, даже своя семья...
- Проклятый "кабель"! - с удивлением, прочитал я, первую строчку письма. - Мало того, что ты обесчестил мою дочь во время ее учебы в средней школе и сделал ей первого ребеночка. Ты еще посмел перешагнуть через мое гостеприимство и сделал мою младшую дочь беременной во второй раз. Леночка едва не умерла во время родов, когда ей делали кесарево сечение. Так как она не могла нормально родить двоих мальчиков. Предчувствую свою смерть, Леночка призналась нам, кто сделал ей двоих крупных близнецов. Слава Богу, все обошлось! Леночка назвала своих близнецов первого сына Василием, в честь меня, а второго сына Сергеем, в честь твоего брата-близнеца. Леночка по своей доброте не хотела, чтобы ты после ее смерти отвечал передо мной. Но даже после того, как Леночка выжила, я все равно не могу тебе простить такой скверный поступок. Если когда-то мы с тобой встретимся, то первая пуля моего табельного оружия будет твоей. Вторая пуля будет моей. Пускай простят меня дети и внуки, но я не могу поступить иначе в отношении тебя. Объезжай стороной наш Красноярский край. Остерегайся меня старый "кабель"!
Такое письмо было лучшим подарком в мой пятидесятилетний юбилей. Мне все равно было, что мне угрожал Василий в своем письме. Василий должен радоваться, а не угрожать, что я ему на старость сделал близнецов внуков, а себе близнецов детей. Теперь мне все равно, что будет со мной после суда. Потому что я самый счастливый человек на всем белом свете. Когда-нибудь я все равно буду на свободе и поеду в гости к своим детям, которых у меня сразу трое от одной женщины. Пускай меня, застрелит Василий в объятьях моих детей. Я готов умереть от счастья, что хоть таким образом я сделал счастливой женщину, которая искренне любила меня, не смотря на то, что по возрасту годилась мне в дочки. Я все равно счастливый человек! Теперь стал многодетным отцом. Могу этим гордиться всюду. От радости я пел и скакал на всю камеру следственного изолятора. Солдаты охраны следственного изолятора с удивлением заглядывали на меня через "волчок" в двери моей камеры предварительного заключения. Солдатам было невдомек, чему радуется зек, которому может грозить длительный срок заключения. Им было не понятно, что радость и счастье приходят не только в праздничные дни, но также от писем, в которых приходит известие, что зек стал отцом, причем дважды сразу. Нет большего счастья человеку, чем рождение от него нового человека, который плотью и кровью похож на тебя. Поэтому можно умереть даже от радости, хотя остаться живым все равно лучше. С этого времени все мои мысли и заботы о моих детях, которых родила мне Леночка. Я обязательно поеду к детям. После получения письма от Василия прошел целый месяц. Прежде чем адвокат сообщила мне, что суд состоится через неделю. Мне в последний раз дали обдумать, как мне вести себя перед судом. Так как от моих показаний зависит весь судебный процесс и окончательный приговор. Несмотря на все давления со стороны прокуратуры, следствия и адвоката, я все равно стоял на своем, что я непричастен ни к одному совершенному уголовного делу. Я полностью чист перед людьми, перед своей совестью и перед законом!
В этот раз суд состоялся в назначенное время. В зале заседания областного суда было много зевак с пострадавшего грузового автомобиля на котором возили ворованный груз со склада и бывший грузчик в моем лице, который яко бы грузил на машину ворованный груз. У каждого обвиняемого было собственный адвокат. У меня адвокат был назначен со стороны суда, так как нанимать себе за деньги адвоката я не мог в связи с отсутствие денег. У других двоих обвиняемых адвокаты были наняты за деньги. Сразу видно кто из нас был вор, кто пострадавший. Однако уголовное дело свалили в одну кучу. Стали промывать косточки сразу всех троих обвиняемых. Проверяли уголовное дело до мелочей. Свидетелей оказалось так много, что сразу напрашивался вопрос. Почему свидетели присутствовали на месте кражи и не остановили сам произвол во время кражи? Получалось так, что свидетели скорее были не свидетелями кражи с центрального склада, а скорее участниками всех краж с центрального склада завода. В таком случае можно было отдавать под суд весь коллектив завода, который фактически разорил завод с кражей имущества из склада. В связи с тем, что за время работы в течение года на заводе я фактически ни с кем не общался, то обо мне никто толком ничего не мог сказать. Свидетели чаще говорили о проблемах завода, как когда-то на партийном или профсоюзном собрании, в результате такого заседания суда никто не мог толком сказать о самом уголовном деле. Прокурор больше склонялся к расхищению материалов со склада, при участии управляющего центральным складом, чем о краже стекловаты, по которой был главный вопрос, но не было видно преступления. Прокурор потребовал наказания, заведующего центральным складом завода к восьми годам лагерного заключения строгого режима, за массовое расхищение доверенных материалов с центрального склада завода. Водителю прокурор требовал дать три года за перевозку краденых материалов центрального с склада завода. Срок грузчика определял прокурор условно двумя годами. Скорее ни как за участие в краже, а как за свое молчание во время кражи стекловаты в одном автомобиле. Адвокат управляющего центральным складом завода не мог требовать оправдательного приговора своему подзащитному, так как массовое ограбление центрального склада завода было перед судом на лицо, о чем указывала ревизия, проведенная во время следствия на центральном складе завода. Адвокат управляющего центральным складом завода указывал на тяжелое материальное положение в семье своего подзащитного. Адвокат настаивал на том, что социальное и материальное положение подзащитного толкнули на воровство. Адвокат просил учитывать состояние здоровья обвиняемого. Дать минимальный срок по указанной прокурором статье от трех да пяти лет заключения. Адвокат водителя считал, что подзащитный вообще ни в чем не виновен. Так как он перевозил на своем автомобиле тот груз, который указывался в путевом листе автомобиля, по разнарядке указанной начальником завода. Наличных денег за перевозимый груз водитель не получал. На автомобиле с ворованным грузом не скрывался. Никто водителю не говорил, что груз ворованный. Поэтому водителя надо полностью оправдать за недо-казанностью вины.
Моему адвокату в деле было куда проще защищать меня. Мой адвокат указывала на то, что согласно закону о трудовой деятельности грузчик ушел в законный заработанный отпуск. На время получения денежного расчета на отпуск грузчика никто не обвинял в воровстве или в мошенничестве. После своего отпуска подзащитный никуда не бежал. По возвращению в город Благовещенск подзащитный решил посвятить свою дальнейшую жизнь богослужению. Подзащитный постригся в монаха в "Гаврило-Архангельском" храме в мужском монастыре. Поэтому стоит подзащитного полностью оправдать и отпустить к брату-близнецу, который нуждается в опекунстве от своего брата-близнеца после смерти общей матери. Другого решения суда не должно быть, так подзащитный ни виновен в предъявленном деле. Когда суд вышел на свое заседание по рассмотрению определения наказания подсудимым, то все присутствующие с тревогой ждали заключительного решения суда. Так как в речи судьи решалась вся наша дальнейшая судьба. Никто из присутствующих в зале суда, толком не мог определить, в какую сторону потянут веси правосудия. Вполне понятно, что даже виновные не хотят мотать срок, а мне этот срок вообще поперек горла. Я и так ни за что отмотал пять лет срока на зоне. Опять сидеть срок ни за что мне совсем не хотелось. Я думал лишь о собственной свободе.
- Встать! Суд идет! - объявила секретарь, присутствующие дружно встали, желая быстро закончить с судом.
- Суд постановил! Подозреваемых считать виновными. - как гром среди ясного неба, объявили приговор.
Затем судья зачитал решение суда. Управляющего центральным складом за кражу в особо крупных размерах приговорили к десяти годам заключения в лагере строгого режима с полной конфискацией имущества. Водителя грузового автомобиля за многолетние перевозки краденых материалов с центрального склада приговорили к пяти годам в лагере строгого режима, с частичной конфискацией личного имущества обвиненного в пользу хозяина предприятия.
- Виду того, что причастность грузчика в воровстве имущества с центрального склада не доказана. - сказал судья в заключении. - Считать Черевкова Юрия виновным лишь в участии кражи одного автомобиля стекловаты. Так как стекловата была возвращена на завод, то грузчику Черевкову Юрию назначить заключение сроком на три года условно. Но в связи с тем, что Черевков Юрий находится под подозрением в совершении другого преступления, то свободу заменить содержанием в следственном изоляторе до окончания нового дела. Оправданного конвоировать.
- С вашего разрешения, я буду вас защищать в следующем уголовном деле, в котором обвиняют вас. - сказала мне, адвокат, прежде чем меня отправили в места заключения. - Я докажу вашу не виновность в предъявленных делах.
- Я согласен с вашим предложением. - с комплиментами, согласился я. - Такие приятные дамы, как талисман в моей жизни. Если б ни ваше участие в законченном уголовном деле, то мне пришлось бы сидеть на зоне свой новый срок.
Из зала областного суда меня отвезли обратно в следственный изолятор городской тюрьмы. Там я стал принимать свое участие, на встречах с адвокатом по уголовному делу в краже церковного инвентаря. С подсказки адвоката, я ни стал участвовать в следственных делах прокуратуры, так как имел право молчания. Зато адвокату во всех деталях до мелочей рассказал все то, что произошло в тот последний вечер возле храма мужского монастыря, а также рассказал, как я бродил по лесу во время грозы с мыслями закончить в лесу свою жизнь. Нашли меня почти мертвым.
- Я не помню ничего с того момента, как потерял сознание в лесу во время грозы. - сказал я, адвокату. - Очнулся в больнице. Кто меня доставил в больницу, я не знаю. Следователи из прокуратуры тоже молчат.
- Когда нашли такси, на котором воры перевозили ворованный церковный инвентарь, - сказала мне, адвокат, - таксист сказал следователям, что тебя выкинули воры из такси в лесу по середине дороги между городом Благовещенск и ближайшей деревней. Направили поисковую бригаду из милиции. Нашли тебя на третий день. Ты был без сознания и сильно истощенный. Неделю ты находился в больнице без сознания под капельницей. Потом ты пришел в себя и с того времени началось полное расследование по делу монастыря.
От адвоката я узнал, что совсем недавно, почти два года после кражи, нашли воров краденого церковного инвентаря. Сейчас задержанные дают показания. Пока адвокату ничего не известно по данному расследованию уголовного дела о краже церковного инвентаря. Прокуратура и ФСБ считают, что уголовное дело каким-то образом связано с международным криминальным синдикатом по краже церковного антиквара в России. Вначале ФСБ проведет расследование совместно с прокуратурой. Затем к задержанным, подозреваемым, по краже церковного инвентаря, допустят адвокатов. Ко мне допустили адвоката лишь по тому, что я считаюсь чуть-чуть подозреваемым в этой краже. Слова "чуть-чуть", как братья-близнецы, согревали мне душу и подавали надежду на близкое освобождение из мест заключения. Почти два года я без вины виноватый сижу за решеткой. Держат меня в заключении неизвестно за что. Тают как снег мои годы в местах заключения без пользы мне самому, моим близким родным и обычным людям. Лучше бы врачи использовали мои вполне здоровые органы больным людям, чем меня вполне здорового человека держат за решеткой. Если бы можно было в современном мире использовать операцию профессора Доулера по пересадке головы, то я с удовольствием уступил свою голову своему брату-близнецу Сергею, у которого доброе сердце, но травмированная с рождения голова. После такой операции от моей головы было бы больше пользы. Доброе сердце Сергея научило бы мою голову думать иначе, чем я думаю сейчас. Скорее бы мои проблемы закончились. Прошел целый месяц моих ожиданий, прежде чем адвокат сообщила мне, что через десять дней будет долгожданный суд, который наконец-то решит, кто в этом деле виноват, а кто просто случайный свидетель во время кражи церковного инвентаря из храма и мужского монастыря. Откровенно говоря, за два года неопределенного ожидания я стал совершенно безразличен к тому, что будет происходить на суде вокруг дела по краже церковного инвентаря.
Наконец-то 20 октября 2006 года в пятницу после завтрака в следственном изоляторе тюрьмы города Благовещенск, на меня надели наручники и на "воронке" повезли к зданию областного суда, где было множество народу. По черным одежда монахов и по скромным одеждам прихожан, было видно, что многие пришли за тем, чтобы сегодня быстрее вернуть в церковную обитель храма и мужского монастыря святую собственность христианской общины. В зале заседания областного суда было многолюдно. Впервые за два года моего нахождения под следствием я увидел в клетке тех "хищников" к чужому добру, из-за которых я сижу. Меня почему-то не посадили за решетку к "подельникам", а посадили рядом с моим адвокатом за стол, который был близко к клетке с ворами. Таксист вообще сидел в зале на первой скамейке, где обычно сидят свидетели и пострадавшие от данного уголовного дела. Там же среди монахов я увидел монаха, брата Иоанна, который при виде меня встал со своего места с приветствием ко мне. Вместе с братом Иоанном меня приветствовали другие монахи, которых я знал давно по моей жизни с монастыре.
- Встать! Суд идет! - объявила секретарь, призывая присутствующих приветствовать стоя областной суд.
- Областной суд объявляет о своем заседании. - объявил судья, причину заседания областного суда. - Заседание областного суда проводится по делу о краже церковного инвентаря из "Гаврило-Архангельского" храма и мужского монастыря...
Дальше судья перечислил все правила ведения заседания областного суда города Благовещенск. Затем судья перечислил по списку всех присутствующих в зале областного суда, по делу о краже церковного инвентаря из "Гаврило-Архангельского" храма мужского монастыря. После судья перечислил обвиняемых и подозреваемых в краже церковного инвентаря из "Гаврило-Архангельского" храма и мужского монастыря. Я попал в список людей подозреваемых в краже церковного инвентаря. В список подозреваемых попали два мужчины, которых я вообще не знал. Наверно мужчины были наводчиками или заказчиками в краже церковного инвентаря из храма и монастыря. Таксист тоже был включен в список подозреваемых людей, по делу в краже церковного инвентаря из мужского монастыря. На этом длинная речь судьи по нашему делу закончилась. Прежде чем дать слово прокурору по обвинению, судья обратился ко всем присутствующим о возможном отклонении представителей областного суда. Прокурор и адвокат согласились с присутствием данных лиц представителей областного суда. Из зала послышалась реплика со стороны монахов, мужского монастыря о моей невиновности в краже церковного инвентаря из храма и мужского монастыря.
- Мы тоже не согласны с решением областного суда. - выступил с речью Сморчок со стороны воров. - Таксиста и Черепка, то есть, Черевкова Юрия, надо пересадить со скамьи подозреваемых на скамью пострадавших или свидетелей. Они совершенно ни в чем не виновны. Мы их захватили силой оружия в заложники во время дела...
- Правильно говорят обвиняемые! - выступил с места брат Иоанн. - Брат Юрий спас мне жизнь и добровольно пошел в заложники, так как обвиняемые угрожали брату Юрию пистолетом, а мне собирались отрезать голову...
Пока вор Сморчок и брат Иоанн настаивали, на освобождении меня и таксиста, судья по очереди переговорил с заседателями, адвокатами и прокурором. Стороны были не против такого вывода со стороны обвиняемых и со стороны пострадавших. Прежде чем выступить с дополнительной речью, судья сделал куда-то экстренный звонок по сотовому телефону. Коротко рассказал о требованиях со стороны обвиняемых и пострадавших в зале областного суда.
- Учитывая требования со стороны обвиняемых и пострадавших, а также с согласия обвинения и защиты. - выступил судья с короткой речь. - Суд постановил! Таксиста, а так же монаха брата Юрия, он же в миру Черевков Юрий Сергеевич. Перевести из подозреваемых лиц в пострадавших и в свидетелей. Остальное решение областного суда в уголовном деле оставить без изменения. Адвокат Черевкова Юрия Сергеевича свободен от своих обязанностей. Прения по данному уголовному делу закончили. Слово по настоящему уголовному делу предос-тавляется прокурору.
Потрясенный таким поворотом уголовного дела в мою пользу, я был словно парализованный. Не мог подняться, со скамьи подозреваемых, чтобы перейти в зале суда на скамью свидетелей и пострадавших. Монахи увидели мое состояние. Помогли мне перебраться поближе к ним. Мой адвокат пожелала мне всего наилучшего и сразу покинула зал заседания областного суда. На этом функции моего адвоката закончились. Фактически я был досрочно оправдан. Во время заседания областного суда по уголовному делу, о краже церковного инвентаря из храма и мужского монастыря, я был словно в тумане от неожиданных перемен в моей жизни. Как птичка длительное время просидевшая в клетке не умеет летать в пространстве, когда птичку выпускают на волю. Точно также как я сейчас не мог сообразить, что мне делать, когда выйду из зала заседания областного суда. Ведь я потерял два года жизни и нигде не устроен.
В заключении суд определил ворам и заказчикам различные сроки тюремного заключения. Таксист тоже был оправдан. После суда мне и таксисту сказали, в какой кабинет пройти, чтобы получить свои документы. Таксиста, находившегося два года под подпиской о не выезде за пределы города Благовещенск, возле здания областного суда встречали коллеги, друзья и родственники. Таксист предложил мне свои бесплатные услуги, чтобы подвести меня домой. Я отказался от бесплатных услуг такси. Так как после такого случая такси теперь заказаны мне навсегда. Можно сказать, что с такси начались все мои проблемы двухлетней давности. Мне совсем не хотелось, чтобы в первый день моего освобождения, я обратно попал в какие-то переделки с городским такси. Лучше ходить пешком. От здания областного суда до дома, где жил мой брат Сергей, я шел пешком, с непривычки шарахаясь от любого тревожного городского шума. Теперь мне приходилось заново привыкать к городской среде. Настолько я от всего отвык за два года заключения, что даже на зеленый светофор переходил улицу с опаской. Наверно данное время я был больше похож на инопланетянина, чем на жителя города Благовещенск. Я словно познавал жизнь на планете. Вместе с моими документами выдали тридцать тысяч рублей, которые передали в областной суд по списку монахи из мужского монастыря вместе с моими вещами и документами. Мне также были предназначены деньги по реабилитации и за нанесенный ущерб. Исключительно к формальности должен был встретиться со своим адвокатом. Заполнить в областном суде какие-то документы, на получение энной суммы денег из суда за нанесенный мне ущерб. Однако я напрочь отказался от услуг областного суда, так как мне было противно получать какие-то деньги от ментов. Прямо от здания областного суда я пошел пешком домой к Сергею, которого за два года во время разбирательства по делу, видел всего два раза. Все остальное время Сергей болел и хоронил нашу маму. Я не был в обиде за своего братаблизнеца, за то, что он так редко навещал меня в местах заключения. Мы хоть с Сергеем встречались всего пару раз на свидании за два года моего тюремного заключения. Однако я всегда предчувствовал. Когда у Сергея со здоровьем хорошо, а когда плохо. Вот и сейчас Сергей дома болеет. Надо братика поддержать хорошим питанием. Не доходя до дома Сергея, я зашел в магазин гастроном. Купил в гастрономе из продуктов все, что нравится моему брату Сергею, а также то, что могло пригодиться к приготовления мной на печке разных восточных блюд. На маленьком рынке вблизи гастронома, купил к плову свежую парниковую зелень и длинный рис. На дворе вторая половина октября месяца. Начинает срываться с посидевшего неба первый снег. Здесь на реке Амур в такое время года свежей зелени с огорода не купишь на рынке. Хорошо, что парниковая зелень имеется. Будет у нас восточная кухня.
- Черевков Сергей здесь живет? - спросил я, пожилую женщину, которая вскоре открыла мне входную дверь.
- Да! Входите, пожалуйста. - растерянно разглядывая меня, ответила женщина. - Вы Юра, брат Сергея?
- Вы угадали. Я Юра брат Сергея. - ответил я, проходя на кухню с пакетами наполненными продуктами.
- Братик! Здравствуй! - радостно, воскликнул Сергей, входя на кухню. - Я к тебе с письмом собирался. Тебе из города Красноярск письмо пришло, но я малость приболел и пока никак не мог к тебе с письмом прийти.
- Теперь мы каждый день, будем видеться с тобой. - сказал я, Сергею, осторожно обнимая за плечи брата.
Я оставил пакеты с продуктами на кухне на столе. Затем снял с себя куртку и прошел в зал прочитать письмо. Даже не заглядывая на адрес, я понял, что письмо от Леночки. Наверно у нее какая-то проблема с детьми. Надо будет поехать к сынам и помочь им. Пускай пугает меня, Василий, за то, что я ему сделал не брачных внуков, но все равно все трое мальчиков мои дети. Я никогда не откажусь от своих детей. Пусть даже мы врозь живем с моими детьми.
- Здравствуй, Юра! Я знаю, что ты не ожидал от меня письмо, но я все-таки пишу тебе. - писала мне, Леночка. - Папа сказал мне, что написал тебе грозное письмо, когда я едва не умерла во время родов наших двух мальчиков. Однако все обошлось хорошо. Наши сынки крепкие. Уже пытаются ходить по своему манежу. У нас дома почти каждый день гости. Мои братья и сестры со своими детьми часто бываю у нас. Дедушка и бабушка по выходным к нам в гости приезжают. Папа никак не нарадуется на своих внуков, особенно на близнецов. Так к острастки иногда бурчит в твой адрес, а самого от внуков невозможно оторвать. Папа у нас вспыльчивый, но быстро отходит и зла на людей не имеет. Однако я пишу тебе не поэтому вопросу. Я долго думала, как поступить со своей дальнейшей жизнью. У меня в семье нет никаких недостатков. Но нашим детям нужен отец. Поэтому я решила нарушить собственное слово и недавно вышла замуж за того самого соседа, о котором я тебе рассказывала. Ты уж извини меня, что я ни тебя позвала в мужья. Не хочу иметь комплексы между нами, детьми и людьми, чтобы постоянно объяснять вокруг людям кем мы друг к другу относимся, а также кем к тебе относятся мои дети. Слишком велика между нами разница в возрасте. Но я не лишаю тебя отцовства. Можешь в любое время увидеть своих детей. Я все равно расскажу детям о том, как они появились на свет. Может быть, я не буду так счастлива с мужем, как была счастлива с тобой, но нашим мальчишкам нужна постоянно мужская опора. Мне всего тридцать лет. Моему мужу тридцать три года. Десять лет этот парень ухаживал за мной. Несмотря на то, что я производила на свет детей от другого мужчины. Парень все равно ухаживал за мной даже тогда, когда я была беременна от тебя близнецами. Видимо он вправду меня любит. Я буду рожать ему детей. Мы с ним будем счастливы. Спасибо тебе за то, что ты был в моей жизни. Извини и прощай. Твоя Леночка.
Я не был потрясен таким письмом от Леночки. Наоборот, был рад тому, что наконец-то у Леночки будет своя семья, а у наших совместных детей в ее семье будет хорошая мужская опора. Все равно я не мог быть надежным отцом своим детям. Так пускай кто-то другой будет надежным отцом у моих детей. Конечно, когда-нибудь, я приеду в гости к своим детям. Посмотрю хотя бы со стороны, как живут там мои детки, мои мальчишки, в семье с другим мужчиной. История жизни из письма Леночки, послужила примером к моим дальнейшим поступкам. Я подумал, что стоит вернуться к Эли и начать с ней новую семейную жизнь. Придется простить Эле, что она тогда наставила мне "рога". Я сам виноват в том, что у нас в то время не сложилась семейная жизнь. Если бы я был больше внима?телен к своей жене, а не к работе, то у нас все было бы хорошо. Надо мне обратно начать новую жизнь в своей семье с Элей.
- Сережа! Я схожу в гости к Эли. - сказал я, брату, когда побрился и почистил зубы. - Вернусь домой поздно.
- Возьми ключи с собой. - сказал мне, Сергей, протягивая брелок с ключами. - Квартиранты и я, будем спать.
Вечер едва коснулся крыш большого города. С неба стал падать первый снег. Температура была где-то на границе между плюсом и минусом. Сергей мне предложил свою теплую куртку и меховую шапку. Мы с ним по-прежнему были похожи во многом. Одного телосложения и одного роста. Вот только лицом Сергей выглядел на много старше меня и волосы на голове у Сергея, совершенно белые от седины. Так болезнь и сплошные переживания, доконали моего братика. Сейчас со стороны Сергей больше похож на моего отца, чем на брата близнеца. Хотя в рождении между нами разница всего несколько минут. Первым родился Сергей, а я позже. Все-таки болезнь достала моего братика. От дома Сергея до дома, где жила Эля со своими дочками и мамой, было всего минут десять ходьбы. Надо было всего лишь пересечь две улицы и пройти в сторону центра. Если конечно они никуда не переехали за два года моего бессмысленного заключения. Вроде на окнах все те же занавески и даже музыка звучит все та же. Хорошо бы Эля была дома. Я должен наладить свою жизнь и жить также хорошо, как живут другие люди. Хватит быть бомжем.
- Тебе чего мужик надо? - спросил парень большого роста, когда я позвонил в дверь. - Видишь, мы гуляем!
- Позовите Элю. - сказал я, пьяному парню, вглядываясь в квартиру, где слышался смех. - Я ее бывший муж.
- Бывший муж объелся груш. - засмеялся пьяный парень, пытаясь закрыть дверь. - Нам рогоносцев не надо.
- Позови Элю. Я скажу пару слов и тут же уйду отсюда. - настаивал я на своем. - Мне надо с ней поговорить.
- Ты, чего в натуре, мужик, совсем не понимаешь? - удивленно, сказал парень. - Мы сейчас ее трахаем!
- Уходи! Тебе в нашей квартире нечего делать . - сказала мне, бывшая теща, закрывая передо мной дверь.
В первый день на свободе я не хотел поднимать скандала. Не хватало мне попасть на пятнадцать суток за драку с пьяницами. Тем более, сейчас в ночь разбираться с пьяными мордами. Могут по голове стукнуть чем-нибудь и вместо заключения в морг. Лучше завтра разберусь с ними на трезвую голову. За два выходных дня все станет ясно. Будет у меня время поговорить с Элей и решить свою дальнейшую судьбу среди людей. Я должен сам измениться. Домой я возвращался в плохом настроении. Не хотелось беспокоить Сергея. Он и так горя натерпелся от меня. Недавно отмечал вторую годовщину смерти нашей мамы. Не хватало еще, чтобы меня похоронил из-за бабы. Надо как-то мирно решить все свои жизненные проблемы хотя бы ради братика. Ведь он у нас больше всех страдает. Маму похоронил в полном одиночестве. Семья от него разбежалась по всему белому свету из-за его жены Галки. С другой женщиной ничего хорошего у него нет. Я меньше водку пью, чем его новая Галка. Не дай Бог, если со мной что-то случиться, то тогда Сергей после такого потрясения один долго не проживет. Надо позаботиться о своем братике. Сергей очень сильно похож на нашу маму. Никогда не ляжет спать, если все домой не вернулись. Вот и сейчас, наверно сидит перед телевизором, ждет. Когда я наконец-то вернусь домой. После приема таблеток Сергею надо обязательно спать, а он из-за меня теперь не уснет до тех пор, пока я не вернусь домой. Надо быстрее вернуться домой, чтобы мой братик за меня не беспокоился. Сергей без того на грани жизни и смерти. Как мне жаль моего братика!
- Ты чего так рано сегодня домой пришел? - спросил меня, Сергей, когда я открыл квартиру своим ключом.
- Я переживал за тебя. - ответил я, Сергею. - Я знаю, что тебе после лекарства надо спать. Ты, как наша мама, не заснешь, пока все домой не вернулись. У меня есть два дня, после суда, чтобы решить все дела.
- Спасибо братик! Я всегда знал, что у тебя добрая душа. - со слезами на глазах, сказал Сергей. - Я пойду спать. Мне после лекарства действительно надо спать. Иначе я сойду с ума или просто умру. Ведь ни у кого в мире не находится так близко разум, как у меня. Поэтому я больше всех ощущаю страдания своих близких. Спокойной ночи братишка.
Сергей ушел в спальню, а я остался возле включенного телевизора и просто смотрел в мерцающий экран. У меня в голове было столько разных мыслей, что я никак не мог понять самого себя, как мне быть дальше. Ехать к дочери Галине в город Каспийск поздно и опасно ни только моей жизни. Хотя бы дочь приехала жить сюда к нам. Наверно дочь вышла замуж. Ей совершенно не нужен ее отец, который большую часть своей жизни провел в заключении. У дочери своя жизнь. К тому же сейчас всюду на Северном Кавказе опасно. Даже передвигаться по Северному Кавказу опасно для жизни. Война русских с чеченцами нескоро закончиться. Всюду по Северному Кавказу банды наемников. Ехать жить в город Красноярск к Леночке, мне тоже дорога закрыта. Если бы я освободился немного пораньше, то мог бы уговорить Леночку выйти за меня замуж. Ведь все трое сынов у Леночки мои дети. Сейчас поздно что-то изменить в моих отношениях с Леночкой и с нашими детьми. Сейчас у них своя семья и дай Бог, чтобы у моих детей была прекрасная жизнь. Ни такая, как у непутевого отца, который испоганил жизнь не только себе, но также другим людям. Надо хотя бы остаток жизни пожить по-человечески с новой семьей. В первую очередь надо помочь брату. Дурные мысли лезли мне в голову всю ночь. Было такое скверное предчувствие, словно я нахожусь на краю собственной жизни и смерти. Стараюсь перед смертью как-то замолить свои собственные грехи. Перед глазами плыли все картины моей прошлой жизни. Говорят, что так бывает с человеком перед смертью во время комы. Однако я был жив и вполне здоров. Зачем мне, вдруг, ни с того, ни с сего. Видеть такие предсмертные картины своей прошлой жизни. Всего только два выходных дня после заключения и с понедельника у меня начнется новая жизнь с новой семьей.
- Тебе не надо идти к Эли. - сказал мне, Сергей, когда увидел утром, что я не спал всю ночь. - Мне приснился скверный сон, что ты умрешь из-за этой проститутки Эли. Найди себе порядочную женщину и живи спокойно.
- Сережа! Я рад тебя послушать, но у меня нет другого выбора. - ответил я, брату. - Если я умру из-за проститутки, так значит, написано в моей судьбе. Судьбу не изменишь. Похорони меня рядом с мамой и прости меня.
- Брось болтать! Нам всего пятьдесят лет. - возмущенно, сказал Сергей. - У нас вся жизнь впереди. Давай лучше поздравим с днем рождения нашего старшего брата Сашку. Нашему старшему брату через месяц будет шестьдесят лет. Наша поздравительная открытка за месяц как раз придет к его дню рождения в Государство Израиль. Ведь Сашка хоть и в ссоре с тобой из-за твоих "подвигов", но он все равно наш старший брат. Не было ни одного нашего дня рождения или какого-то праздника, чтобы Сашка не поздравил нас. Пришло время, когда надо братьям помириться.
- Прямо сейчас пойду на почту и куплю самую шикарную открытку к дню рождения старшего брата. - согласился я с решением Сергея. - Старшего брата обязательно надо поздравить. Сашка нам был как брат и как отец.
На улице погода настолько скверная, что я даже не припомню в своей жизни такой погоды. По улицам гулял холодный ветер, а с неба валил густой мокрый снег вперемежку с дождем и градом. Было такое ощущение, что сама погода восстала против меня, чтобы я не выходил из дома, а поберег свое здоровье и свою жизнь. Однако мне надо было сдержать слово перед самим собой. Надо поздравить старшего брата с днем рождения и вскоре устроить собственную жизнь. Сколько можно издеваться над собой и над другими людьми? Пора мне стать настоящим человеком.
- Мне, пожалуйста, самую дорогую телеграфную заграничную открытку с шестидесятилетием. - сказал я, служащей в городском почтовом отделении. - Открытку я возьму с собой. Мы сами с братом подпишем открытку.
- Открытка вместе с отправлением обойдется Вам около ста рублей. - предупредила меня служащая почты.
- Шестьдесят лет один раз бывает. - сказал я служащей почты. - Тем более мы поздравляем старшего брата.
Рассчитавшись со служащей почты за конверт с поздравительной открыткой, я спрятал открытку за пазуху от дождя и бегом побежал домой к Сергею. Мне надо было немного очухаться оттого, что я не спал всю ночь. Где-то к обеду надо пойти домой к Эле. Поговорю с ней насчет нашей будущей семейной жизни. Думаю, что она меня поймет. Надо как-то устраивать свою жизнь. Надоело быть бомжем в собственной жизни. Бродяжничать по свету больше не буду.
- Сережа! Я купил самую лучшую открытку. - сказал я, своему братику, когда вошел в квартиру. - Ты прямо сейчас отправь брату открытку. Я немного посплю на диване. Когда вернешься с почты, то разбуди меня.
Едва только Сергей вышел из квартиры, как я тут же упал на диван и крепко уснул. По старой привычке во время похождений в тайге мне достаточно было поспать всего два часа, чтобы затем быть бодрым много часов подряд. Особенно если перед сном хорошо покушал. Сейчас, правда, я лег на голодный желудок спать, но как только проснусь, так сразу хорошо покушаю и восстановлю свой организм к бодрости до встречи с Эли. Надо мне пойти к ней. Видимо брат просто пожалел меня и не разбудил, когда вернулся из почтового отделения. По-этому я проснулся сам, во второй половине дня, когда окончательно выспался. Был в бодром настроении на весь день. Думаю, что к этому времени Эля пришла в себя от вчерашней пьянки. Теперь на трезвую голову я мог с ней поговорить в нормальных тонах без посторонних людей. Должна же, Эли, понять меня в этот раз? Я ни в чем не виноват перед ней. Точно так же, как вчера вечером, я тщательно побрился. Почистил зубы. Принял теплый душ. Затем пошел на кухню и поел то, что успел Сергей приготовить с утра из моих продуктов купленных вчера вечером. Конечно, Сергей не мог так прекрасно готовить восточные блюда, как делал я. Зато русский борщ по рецептам нашей мамы Сергей готовил отлично. От такого русского борща просто невозможно было отказаться. Сытость в моем желудке умножилась.
- Сережа! Я ключи брать не буду. Скоро вернусь. - сказал я, брату, выходя из квартиры. - Ты закрой двери.
Спускаясь вниз по лестничным ступеням, я услышал, как Сергей замкнул за мной дверь. Теперь мне можно было спокойно идти к Эле домой. Лишь бы она никуда не ушла из дома, чтобы мне дважды за день не ходить к ней в гости. Надо к маме на кладбище сходить. Сегодня не получится. День слишком плохой после дождя. Завтра вместе с Сергеем схожу. Надо по-русски помянуть нашу маму. Ведь я тогда никакого участия не принимал в похоронах мамы.
- Эля! Мне надо с тобой серьезно поговорить. - сказал я, Эли, когда она сама открыла на звонок в квартиру.
- Мне с тобой не о чем говорить. - сходу, сказала Эля, пытаясь закрыть дверь. - Мы с тобой разошлись.
- Если ты не поговоришь со мной, то я тебя оболью кислотой. - со злостью, сказал я. - Себя тоже прикончу.
- Хорошо! Я поговорю с тобой завтра вечером. - ответила Эля, ехидным голосом. - Сегодня я себя плохо чувствую. Если я не смогу прийти к тебе, то пошлю кого-нибудь за тобой. Дождись гостей, никуда не уходи.
- Я согласен с твоим выбором. - легкомысленно, согласился я. - Завтра вечером мы встретимся у нас дома.
Эля закрыла дверь перед самым моим носом, не дожидаясь пока я отойду от двери. Я медленно спустился вниз на улицу и пошел в ближайший магазин гастроном за водкой. Надо было сегодня купить водку на поминки нашей мамы. Завтра могут быть магазины закрыты. Тогда мне негде будет взять водку на поминки мамы. Сегодня у меня вторая половина дня свободна. Можно будет заняться варкой разных блюд восточной кухни. Хорошо накормлю братишку.
- Сережа! Я сегодня больше никуда не пойду. - радостно, сказал я, своему братику. - Сегодня я вам всем устрою праздник восточной кухни. Тебя и квартирантов твоих накормлю такими угощениями, которых никто и никогда не пробовал. Если я умру раньше вас, так вам всем, хоть будет что хорошего вспомнить обо мне за своим обедом.
- Ты чего болтаешь, как перед смертью? - сурово, спросил Сергей. - Можно подумать, что завтра ты умрешь.
- Ты же сам утром сказал, что я умру от связи с Эли. - напомнил я, Сергею. - Завтра у меня встреча с Эли.
- Мало, что может мне присниться. - возмущенно, сказал Сергей. - Можешь к Эли не ходить и будешь жив.
- От судьбы не скроешься. - грустно, сказал я, братику. - К тому же в нашем роду предсмертные сны вещие.
- Если ты придерживаешься к этому понятию о снах, то тем более тебе надо порвать с Эли. - настаивал Сергей. - На свете столько много прекрасных женщин, что с любой можешь связать свою жизнь. Осмотрись на жизнь вокруг себя. Научись жить по-человечески. В таком возрасте можно создать свою семью.
Мне больше не хотелось спорить с Сергеем. Возможно, Сергей был прав в том, что предлагал мне поискать себе другую женщину на стороне. Но мне было как-то все равно. Если мне суждено завтра умереть, так значить так и будет. В другом случае, я устрою себе иную жизнь с проституткой по имени Эли или с порядочной женщиной, которая мне неизвестна пока. Завтра вечер на встрече покажет мне, как будет построена дальнейшая моя жизнь или смерть. К вечеру не только квартира Сергея, но и весь подъезд пропах ароматом восточной кухни. Я как заправский, восточный повар готовил все возможные блюда Средней Азии и Северного Кавказа, которые только я когда-то мог готовить, или видел, как готовят другие. По столу, накрытому в зале квартиры Сергея, можно было подумать, что сейчас здесь в квартире будет какой-то грандиозный семейный праздник, свадьба или даже похороны знаменитого гостя. Лично я почему-то думал, что справляю поминки по самому себе. Сергеев сон никак не выходил из моей головы. Ведь у нас в нескольких поколениях родственники предсказывали время смерти себе и своим близким. Конечно, я не очень-то верю в предсказания снов. Однако от фактов никуда не денешься. Наша бабушка Нюся день в день предсказала свою собственную смерть. Дедушка Гурей и бабушка Маня тоже знали день своей смерти. Мой старший брат Сашка до рождения моей первой дочери Анжелы предсказал ее смерть. Наконец наша мама за месяц до трагедии в городе Беслан предсказала, что над средней школой, где мы все учились, выпадет первого сентября черный снег. Через месяц после бесланской трагедии мама умрет от страданий. Точно так и случилось, как приснилось маме.
- Пускай все ваши хорошие пожелания сбудутся. - сказал я, за столом, когда квартиранты налили принесенное ими к столу красное вино в бокалы. - Люди должны делать добро друг другу, чтобы было хорошо всем вокруг нашей жизни.
Квартиранты и Сергей, тоже словно предчувствовали надвигающуюся беду и поэтому не шутили в этот вечер. Мы просто кушали восточные блюда, приготовленные мной на славу, как перед смертью. Мы вспоминали хорошие дни нашей жизни. Конечно, нам все было вспомнить что-то хорошее, что у нас было за долгие годы жизни. Ведь не всегда же мы были в трауре, когда-то даже в советское время на нашей улице был настоящий праздник нашей жизни. Наследующее утро, отоспавшись от траурного праздника вечером по мне за столом с восточными угощениями, мы с Сергеем отправились на кладбище поминать нашу маму. До нового городского кладбища пока нет рейсового автобуса. Поэтому посетители нового городского кладбища, добираются до могил родственников своим или попутным транспортом. Так как у нас с Сергеем нет никакого транспорта, то мы едем на городском автобусе до конечной автобусной остановки, а дальше идем пешком. Лично для меня это не сложно, а Сергею проблема. Ведь из-за приема лекарства по болезни всю свою жизнь, Сергей, как старик, не может много ходить. Я предлагал Сергею остаться дома. Однако Сергей наотрез отказался оставлять меня одного в этот день. Братик боялся потерять меня навсегда.
В это утро погода словно вспомнила о чистой душе нашей мамы. Вместо вчерашней скверной погоды со снегом, дождем и градом. Над нашими головами сквозь мрачные тучи пробились яркие лучики солнца, которое освещала городской погост с могилой нашей мамы. Конечно, от солнечных лучей над нашими головами легче нам не будет. Нашу маму с того света все равно не вернешь. Но хотя бы возле могилы мамы будет сухо и нам не придется тащить к могиле мамы на своей обуви городскую грязь. Само новое городское кладбище чистое от зелени, которая почему-то к осени не пожелтела, несмотря на то, что на дворе давно поздняя осень. Наверно здесь подкармливают зелень? Возле нового кладбища пока нет признаков ограждения территории. При входе на кладбище стоит здоровенный мужик кавказской внешности с букетом кавказских цветов. Под огромным цветным зонтом от солнца и дождя, за тысячи верст от родины, земляк зарабатывает себе благополучие на чужом горе. Порывшись во внутреннем кармане теплой куртки, я достаю две сотенные купюры и протягиваю их своему земляку по Кавказу, за букет ярких цветов.
- Сдачи мне не надо. - на кавказском акценте говорю я, забирая из рук букет цветов. - Будь всегда здоров.
- Вы тоже всегда будьте здоровы. - почти как пионер, отвечает земляк, с удивлением разглядывая деньги.
На кладбище в чистом поле с кромкой дикого леса вокруг кладбища нет никого из людей. На городском погосте несколько десятков памятников. Около сотни свежих вырытых могил. Траурный бизнес полный банкрот. На по-стройку церкви у кладбища в городе нет денег. Свежие построенные стены будущей церкви в строительных "лесах". Церковь обязательно надо достроить. Людям могилы на кладбище раньше времени капать не стоит. Хотя мне лично наверно давно пора вырыть могилу, чтобы я своими проблемами не погнил жизнь. Скорее бы мне встретиться с мамой. Могила нашей мамы из белого камня с позолотой и со свежей оградкой. Сразу видно, что доброе сердце Сергея и после смерти нашей мамы заботится о ней. Даже цветы свежие на могиле мамы. Наверно каждый выходной день Сергей приходит на могилу к маме с цветами. Как мне жалко до слез нашу маму и Сергея, который всю свою жизнь провел в тревоге за собственную жизнь, а так же за жизнь своих близких людей, которых братик давно хоронит.
Я раскладываю цветы на могилу нашей мамы возле памятника. Наша мама была не пьющим человеком, но по русской традиции я наливаю стопку водки нашей маме и себе. На стопку водки кладу кусочек хлеба, посыпанный солью. Себе тоже слегка солю хлеб и выпиваю стопку водки. Так с хлебом и с солью я встречаюсь обратно с нашей мамой. Жалко, конечно, что при жизни я не был так близко с нашей мамой. Может быть, скоро, если сбудется вещий сон брата, то я с мамой буду рядом хотя бы здесь на этом городском погосте. Хоть на том свете буду рядом с мамой. Едва я помянул нашу маму, как тут же стала портиться погода. Словно природа больше не захотела отпускать мне солнечного времени этого дня перед моей смертью. Какая-то неведомая сила хотела ускорить приближение моих проблем навязанных мне на сегодня. Скорее бы все заканчивалось сегодня в такой мрачный день моей жизни. Как мне надоело постоянно ожидать чего-то необычного в повседневных проблемах собственной жизни. Наверно по счету проблем в моей жизни было гораздо больше, чем самих прожитых лет моей жизни. Мне просто надоело мучиться.
Возле кладбища много частных легковых автомобилей и несколько катафалков, какой-то ритуальной местной фирмы. Опять кого-то хоронят и заодно выполняют ритуальные услуги местному населению, за что получают огромные деньги. На смерти людей сколачивают свой первоначальный капитал. Помню, как раньше на Северном Кавказе ритуальные услуги на себя брали все без исключения. Помогали родственники, друзья, знакомые и просто соседи. Сейчас бремя разных траурных услуг полностью ложится на плечи ближайшего родственника умершего человека. Представляю, каково было Сергею хоронить нашу маму. Наверно все свои сбережения Сергей вложил в похороны нашей мамы. Теперь, если сбудется вещий сон Сергея, то ему придется лезть в долги, чтобы похоронить меня по-человечески. Хотя лично я этого никак не заслуживаю. Как говориться "собаки - собачья смерть". Лучше бы меня в таежном лесу съел медведь. Тогда бы мои похороны были бесплатными за счет дикой природы, а не за счет брата .
- Я могу вас бесплатно до города довести . - сказал нам, водитель иномарки. - Мне все равно туда ехать.
Мы ни стали с Сергеем отказываться от бесплатных услуг. Наверно у мужчины тоже умер кто-то из родителей. Иначе бы хозяин иномарки из центра города Благовещенска не был таким щедрым и бесплатно нас ни стал возить. Вообще-то среди богатых тоже бывают щедрые люди. Взять хотя бы в пример нашего старшего брата Сашку. Когда он в Республике Таджикистан занимался крупным бизнесом, то в трудные времена гражданской воны в Республике Таджикистан, будучи хозяином крупной фирмы, Сашка часто привозил наличные деньги из России, чтобы за свой счет поддержать своих рабочих и служащих, которые бедствовали в это трудное время. Зря в ссоре со старшим братом.
- Могила моей мамы находится недалеко от могилы вашей мамы. - прервал молчание хозяин иномарки. - Мы почти в одно время хоронили наших матерей. Я каждое воскресение приезжаю на могилу своей мамы.