Домой я возвращался в десятом часу ночи. После разговора с бригадирами у меня появилось большее не решенных вопросов, чем полученных ответов. Никто толком ничего мне не сказал о нашей совместной работе в дальнейшем. Все думали лишь о сегодняшнем дне. Еще мне одна головная боль с этими подарками. Придется потратить около пятьсот рублей. Это хорошая зарплата рабочего за два месяца. Если разделить на тридцать пять человек, то получается чуть больше четырнадцать рублей. Так это просто копейки против всей основной суммы денег. Думаю, что никто из рабочих не будет против таких подарков девчатам.
- Папа, а к тебе обратно приходили из Исполкома дяди и тети. - доложила Виктория, лишь я вошел в дом.
- Да, приходили с Исполкома. - подтвердила Людмила. - Требовали от тебя какую-то пленку. Сказали, что если ты пленку не отдашь добровольно, то они устроят у нас в доме полный обыск и тебя за это арестуют.
- Вот если они еще раз придут к нам домой с таким вопросом, - разозлился я, - то ты им скажи, что пленку они могут увидеть по телевизору на экранах своих аппаратов, если будут настаивать на этом. Пленка так засветится на весь мир, что им будет тошно на всю оставшуюся жизнь. Обязательно, так скажи. Поняла?
- Какая это пленка, которая так будет светиться? - спросила Виктория. - Папа, ты расскажи мне про пленку.
- Пленка про гадости детей нашего города. - ответил я. - Как только дети делают гадость, так пленка тут же все снимает. Если дети не исправляются, то про гадости знают во всем нашем городе и даже во всем мире.
- Про гадости наших мальчишек, тоже в нашем городе люди знают все? - поинтересовалась Виктория. - Да?
- Конечно, знают! - пояснил я. - Почему меня с ними в Исполком вызывали? Из-за пленки, на которой они.
- Я никогда не буду делать гадости. - уверенно, сказала Виктория. - Чтобы про меня пленка не светилась.
- Пленка сейчас засветится. - сказала Людмила. - Мальчишки спят давно и ноги помыли перед сном. Только наша девчонка целый день вся грязная и в ванную не хочет идти перед сном. Завтра про это узнают.
Виктория посмотрела вокруг себя, не найдя таинственной пленки, побежала смывать грязь с себя. Людмила начала приготавливать дочери постель ко сну. Я посмотрел в комнату к сынов. Они действительно спали. Прямо не верилось мне, что сегодняшний день был нормальный, никто из сынов не сбежал из дома.
Пятница. С утра, этого дня недели, я занимался покупкой ящика шампанского вина и коробкой шоколад. В оранжерее нашего города договорился, что они мне срежут розы в следующую пятницу рано утром, что-бы цветы были самые свежие и бутонами средней величины. Так розы будут дольше храниться. Надо будет в воду под цветы насыпать немного стрептоцида в порошке и найти где-то посуду под все букеты роз. Когда все необходимое к подаркам было приобретено, то я посчитал общую сумму и был весьма удивлен своим ранним определением. Затраченная сумма денег на подарки была всего пятьсот рублей. Так у меня выработался практический расчет определять точную сумму денег. Теперь эту сумму надо списать у всех и приплюсовать в строку своей ведомости по зарплате. Что я и сделал, составляя ведомость по зарплате на всех. Трижды проверил все деньги по ведомости на зарплату с платежными поручениями от Художественного Фонда города Душанбе. Только после этого я отвез все документы по зарплате в бухгалтерию на подпись главного бухгалтера. Она должна проверить все наши документы по зарплате и сказать время.
- Это окончательное решение по всей зарплате? - спросила Анна Степановна, просматривая ведомости.
- Да, конечно, как мы договорились. - ответил я. - В следующую пятницу, в восемь часов утра будем у вас.
Анна Степановна положила наши ведомости в пухлую папку по зарплате и передала ее в кассу. Я поблагодарил Анну Степановну за внимание и тут же покинул здание Художественного Фонда. Мне некогда было заходить к Алиханову Али. Мы с ним и так завтра встретимся на отборочном конкурсе фор-эскизов. Сейчас надо предупредить всех своих художников и альфрейщиков о том, что следующие пятница, суббота и воскресенье будут днями отдыха для тех, кто получит свою первую зарплату. Так как парням надо будет решать много личных вопросов с распределением такой огромной суммы денег. Какая же может быть в такой день работа? Поэтому парням лучше хорошо поработать в выходные дни и затем отдыхать подряд три дня. У меня все равно есть много работы с другими бригадами и административная работа с бумагами по кадрам и по новым объектам. Так что мне все равно скучать не придется и по выходным дням. Лишь бы хорошо было в работе и дома. Чтобы больше у нас не было погромов. Не хорошо наживаться на чужом горе.
Приехали мы с Гиззатулиным Нигматом домой поздно вечером. Я сказал ему, что завтра утром едем в семь часов на конкурсное собрание по фор-эскизам. После устроим себе домашний отдых. Когда я стал подниматься себе в квартиру, то в подъезде почувствовал запах пива. Это мой брат Юрка приехал, сразу определил я. У нас с ним завелась старая традиция. Если Юрка приезжает к нам в гости в пятницу вечером, то покупает декалитр пива. В субботу пиво покупаю я. Мы с ним пьем двадцать литров пива до конца воскресенья. Последним воскресным автобусом Юрка уезжает к себе домой в город Яван, который находится в пятидесяти километрах от нашего города, за перевалом в Вахшской долине. Утром в понедельник Юрка идет на работу. Работает слесарем на Яванском химическом заводе. В городе Яван у него семья.
- Папа, папа! Дядя Юра приехал! - восторженно, кричит Виктория. - Мне конфетки привез из города Яван.
- Что дядя Юра приехал, это я почувствовал еще в подъезде. - сказал я. - Здесь пивом пахнет на весь дом.
- Папа! Вы теперь будете пить пиво два дня? - спросила Виктория. - Рассказы твои, когда будем слушать?
- Дядя Юра приезжает редко. - ответил я. - Рассказываю я тебе много, каждый выходной, так что в этот раз расскажу вам меньше, чем всегда. Следующий раз расскажу больше всяких историй. Мы договорились?
Я протянул дочери руку в знак согласия. Виктория помялась немного, но затем мы ударили с ней по рукам. Виктория тоже должна была меня понимать, что мне нужно иногда отдыхать, а не работать постоянно.
- Садись, братан, пиво прокисает. - пригласил Юрка, меня к моему столу. - Я к тебе приехал договориться. Давай мы вдвоем в следующую пятницу оба поедем в горы, в Ромитское ущелье, на охоту за кекликами.
- Ты знаешь прекрасно, что я никогда в руки ружье не возьму. - решительно, отказался я, от предложения.
- Ты меня ни так понял. - пояснил Юрка. - Никакого ружья нам не надо. Сейчас кеклики сидят на яйцах последние дни. Скоро появятся птенцы. Надо выследить место кладки яиц и забирать яйца в инкубацию. Найти яйца легко. Самка сидит ночью на яйцах, а самец поет песни. Необходимо выследить по звуку песни самца место гнездовья и забирать у них яйца. Сейчас поющий кеклик стоит больше ста рублей, а самка стоит рублей пятьдесят. Нам можно заняться разведением кекликов в домашних условиях и зарабатывать большие деньги. Совсем без каких-либо затрат. Совершенно бесплатно. Ты подумай хорошо над этим.
- Звучит это заманчиво, - сказал я, - но в богатство верится с трудом. Так что я отказываюсь ехать в горы.
- Ну, не хочешь ты заниматься кекликами и не надо. - стал уговаривать меня Юрка. - Можешь ты с братом в горы сходить. Мы с тобой и так редко видимся. Ты отдохнешь и я тоже. Расслабимся не много на природе.
- Ладно, хватит уговаривать, - согласился я, - пиво прокисает. Мы поедем с тобой в горы, но один раз. У меня много работы в городе Душанбе. Я работаю над эскизами и по субботам. Семья может это подтвердить.
Пива мы с братом выпили половину бидона. Я сослался на то, что у меня завтра работы много и мне нужно отдыхать. Юрка поставил остаток пива в холодильник, чтобы оно не кисло. Сказал мне, что завтра, когда закончится у меня работа, мы с ним все пиво разом допьем. Брат попрощался с нами и ушел спать в квартиру к нашей общей маме. Мы всей семьей посмотрели по телевизору новости и вскоре легли спать.
Суббота. В зале Художественного Фонда, где была выставлена очередная конкурсная выставка, собралось не очень много народу. Были заказчики всего пяти новых объектов. Конкурсная коллегия из семи человек, бригадиры и художники, чьи фор-эскизы рассматривались. Обстановка в актовом зале рабочая. Каждый высказывал свое критическое мнение по работе над объектами. Сами фор-эскизы, с некоторыми замечаниями, в основном были приняты и утверждены. Теперь присутствующие на конкурсе могли отдыхать. После собрания остались одни лишь ответственные лица, на объектах по благоустройству города Душанбе.
- Отчет о проделанной работе меня вполне устраивает. - сказал Насыров Сухроб. - Исполком города Душанбе постановил, что надо перечислить в Художественный Фонд Таджикистана десять тысяч рублей на материальные расходы художникам города Кофарнихон. Кроме того, Александр, ты можешь получить в Исполкоме, по расходному ордеру, еще пять тысяч рублей. Эти деньги пойдут на транспортные расходы по подвозке людей и материалов на ваши новые объекты. Могут возникнуть у вас какие-то другие расходы.
Насыров Сухроб лукавил во всем. Мои расходные документы не соответствовали порядку принятому законами Республики Таджикистан. Мне мало, что было известно по оформлению подобной документации, так как я никогда этим прежде не занимался. Я просто отвечал на вопросы указанные в бланках и представил различные расходные бумаги по строительным материалам, художественным краскам, транспортным расходам. Вплоть до билетов за проезд художников на автобусе. Может быть, так и нужно было отчитываться по-настоящему? Я сам этого не знаю. Мы с Людмилой документацию проверяли многократно раз, чтобы нигде не было ошибок. Насыров Сухроб говорил, что если бы все делали такие годовые отчеты, то Таджикистан стал бы самой богатейшей страной в Средней Азии. Но в этом он врет. Под словом "богатейший" Насыров Сухроб подразумевает таких, как он сам. Остальных за людей не считает. Они у него просто рабочий инструмент, с помощью которого можно сделать хороший капитал. Если из ста тысяч рублей полученных от Фазылова Хасана, он дал мне тысячу рублей, то просто мизер из того, что Насыров Сухроб получает из других товарных баз, которые он контролирует. Насыров Сухроб хочет привязать к себе таких как я, чтобы руководить нами в своей сфере по добыче денег. Может быть, что в этом нет ничего противозаконного в мире бизнеса и капитала? Мы привыкли жить при социализме на одну нищенскую зарплату. Считаем вполне нормальной жизнью. Хотя, что тут нормального? Если, все годы семейной жизни, мы с Людмилой перебивались с копейки на копейку. В то время как другие имели машины, дачи и ездили отдыхать заграницу. Возможно, что так и надо жить при капитализме - на широкую ногу, со всеми земными благами. Надо мне перебороть себя и привыкнуть к новому виду жизни. Но подальше от кримиќнала. В такой круговерти не поймешь, где честная работа, а где криминал. Придется мне внимательно следить за всем происходящим вокруг, чтобы не влипнуть во что-то. Совсем не хочется свою жизнь провести за решеткой. Зря, конечно, Насыров Сухроб при всех сказал, что даст мне на различные расходы пять тысяч рублей. Теперь у Шевелева Валеры будет головная боль. Он начнет искать любые причины, чтобы выуживать деньги с меня. Надо как-то придумать, чтобы Шевелев Валера думал, что я вообще не получил деньги от Насырова Сухроба. Иначе мне придется постоянно раскошеливаться перед Шевелевым Валерой. Очевидно, мне нужно публично отказаться от денег. После надо взять деньги в бухгалтерии горисполкома.
- Сухроб, спасибо тебе за твою доброту. - сказал я, когда Насыров Сухроб закончил свою речь. - Но я не готов сейчас брать от тебя пять тысяч рублей на различные расходы. Эти расходы я беру на себя, из своей зарплаты, а там мы посмотрим. Как дела пойдут у нас на новых объектах. Затем ты покроешь мои расходы.
После сказанных мной слов, Шевелев Валера, который только что был покрыт розовым румянцем от внезапно нахлынувших на него приятных представлений о пяти тысячах рублей, вдруг, совсем неожиданно для всех побледнел, стал жадно глотать воздух, пошатнувшись, сел на свой стул и несколько секунд молчал.
- Как тогда с моими расходами по работе на объектах в Душанбе? - растерянно, спросил Шевелев Валера.
- Свои расходы, ты возьмешь на себя. - спокойным голосом, ответил я. - Также как я беру на себя свои расходы. Прошу тебя, не пренебрегай моей добротой, постарайся сосредоточиться в своем разуме и меня понять правильно. Решись принять свои расходы на себя, также как я свои, чтобы люди видели нашу душевную чистоту и доброту. Тогда люди пойдут за нами всюду. Мы с тобой создадим много прекрасного не только в произведениях изобразительного искусства, но и в душах людских. Если ты имел ясное представление о благочестии людей, то отказался бы от денег сразу. Зачем они тебе нужны в таких условиях жизни?
- Ага! Держи шире карман. - сорвалось с языка Шевелева Валеры. - Для чего я тогда постоянно работаю?
- Чтобы творить прекрасное и радовать людей. - ответил я. - Нам на свое существование ни так уж много надо денег. Достаточно того, что в своем кармане всегда сохраняешь. Больше нам не надо. Понятно тебе?
Шевелев Валера ничего не сказал, а махнул рукой на мои слова. Очевидно, он так и не понял, что я его просто разыграл. Все присутствующие только ухмылялись, слушая наш спор. Возможно, одни принимали меня за дурака с какой-то секты, которые проповедуют благородство во имя посторонних людей, в ущерб собственной семьи. Другие парни, которые знали меня много лет, поняли мой прикол. Они своей дружеской улыбкой поддержали меня в этом споре. Я специально разыграл эту сцену, чтобы увидеть истинное лицо Шевелева Валеры. Теперь стало все на свои места. Я понял, что мои недобрые предположения в отношении Шевелева Валеры, к моему глубокому сожалению, полностью оправдались. Шевелев Валера и Гизатулин Рашид, это одно звено зла в моем коллективе, с которыми мне придется работать и вести борьбу. Когда парни все вышли из зала конкурса, то я увидел, что Насыров Сухроб ждет меня в стороне от столов.
- Ты это в правду сказал за деньги? - спросил Насыров Сухроб. - Что тебе совершенно не нужны деньги?
- Ты что подумал, - разозлился я, - что прямо при всех буду брать деньги? Чтобы меня убили? Ты ничего умного не придумал. Я и так из-за тех десяти тысяч натерпелся страху. Благо, что у меня в Художественном Фонде есть настоящие друзья, которые выручили меня в ту опасную минуту и взяли деньги на свое сохранение. Иначе бы я с тобой сейчас не разговаривал и ты думал бы про меня плохо, что я сбежал с деньгами.
- Пожалуй, ты был прав. - согласился Насыров Сухроб. - Поэтому я не дал тебе за столом деньги при всех.
Насыров Сухроб плотно прикрыл дверь зала. Прошел к конкурсному столу. Поставил свой кейс и достал из него расходное поручение. Позвал меня к себе. Я нехотя направился в центр зала, где стоял этот стол.
- Распишись в расходном поручении и забери свои пять тысяч рублей. - предложил Насыров Сухроб, вытаскивая плотно упакованный пакет с деньгами. - Деньги можешь считать прямо сейчас, если мне не доверяешь. Если доверяешь, то до скорого свидания на дороге нашего бизнеса. Думаю, что мы сработаемся.
Мне все равно, доверять ему или нет. Так как я прекрасно понимал, что у него деньги просто мелочи. С моим участием Насыров Сухроб сделает многократно раз больше денег. Поэтому ему нет смысла обманывать меня. В такой мелочи для него, как пять тысяч рублей, это все равно, что у меня пять копеек, которые можно и потерять, совсем не жалея. Может быть, у меня так тоже когда-то будет с деньгами. Едва я успел спрятать деньги в свою сумку, дальше от посторонних глаз, как вошел с коридора в зал Шевелев Валера. Заметив его, Насыров Сухроб стал отвлеченно обсуждать фор-эскиз, который случайно находился возле него. Насыров Сухроб ловко использовал тему объекта, как прикрытие нашего разговора о деньгах. Шевелев Валера слушал нас, стоя рядом. Так продолжалось минут пять. Когда запас мыслей, у Насырова Сухроба, по рассматриваемому объекту был исчерпан, он, вдруг, вспомнил, что у него назначена встреча в Исполкоме. Насыров Сухроб попрощался с нами и поспешил на выход из зала заседаний.
- Ты сейчас сам куда едешь? - спросил меня, Шевелев Валера, как только Насыров Сухроб вышел из зала.
- У меня есть много личных и рабочих дел в городе Душанбе. - уклончиво, ответил я. - Я тебе еще нужен?
- Я думал, что ты едешь домой и меня с собой возьмешь. - сказал Шевелев Валера. - Наши парни уехали.
- Ладно, бери Нигмата и езжай домой. - предложил я, Шевелеву Валере. - Скажи ему, что он свободен. Я задержусь у художников. После меня подбросят, тут совсем близко, к родственникам в город Душанбе.
Шевелев Валера пошел к двери. Я остался копаться с совершенно не нужными мне бумагами на столе. Когда дверь закрылась за Шевелевым Валерой, я подошел к окну и посмотрел в низ. Из-за плотной занавеси хорошо видно улицу, но совершенно не было видно меня. В стороне от центрального входа в задании, стояли Гиззатулины Рашид и Нигмат. Они что-то возбужденно обсуждали. Машина Гиззатулина Рашида стояла рядом. Машина Гиззатулина Нигмата возле центрального входа. Значит есть две машины для езды в наш город. Вероятно, что Шевелев Валера приехал в машине с Гиззатулиным Рашидом. В зале Гиззатулина Рашида не было. Зачем Шевелеву Валере было врать о том, что нет машины домой? Возможно, он заподозрил меня в том, что я разыграл с деньгами. Пытался выяснить в машине по дороге домой. Вот и Шевелев Валера появился на улице. Он дал какие-то указания Гиззатулину Рашиду. Затем он сел к Гиззатулину Нигмату в машину и они уехали. Гиззатулин Рашид сел в свою машину и отогнал ее за угол Медицинского центра. Оттуда хорошо просматривается здание Художественного Фонда. Тоже хитрец. Надо Гиззатулина Рашида переиграть, оставить в дураках так, чтобы почувствовал при людях, какой он тупой.
- Али! Ты сейчас в какую сторону едешь? - спросил я, Алиханова Али, когда спустился к нему в мастерскую.
- Что, опять ты с хвостом? - удивленно, спросил Алиханов Али. - Может быть тебе двойника завести, чтобы хвосты посылать за двойником по ложному следу. Ладно, подброшу тебя до цирка. Дальше никак не могу.
- Ты зря за хвосты переживаешь. - поддержал я, розыгрыш Алиханова Али. - Это у меня свой личный хвост, который себя считает слишком умным. Вот его надо проучить, чтобы знал он место свое и никогда не забегал в пути вперед хозяина. Мы с тобой его сейчас прижмем на повороте, прямо возле Медицинского центра.
Алиханов Али закрыл художественную мастерскую. Мы незаметно спустились во двор на стоянку машин.
- Останови, пожалуйста. - сказал я, Алиханову Али, когда мы выезжали из двора и Гиззатулин Рашид издалека увидел меня. - Сейчас скажу пару ласковых слов тому умнику, который спрятался у медиков во дворе.
Я вышел из машины и демонстративно направился к "Жигулям" Гиззатулина Рашида, который готов был выехать вскоре не заметно за нами. Гиззатудин Рашид сразу трусливо сдал свою машину в глубину двора.
- Ты чего прячешься здесь? - спросил я, Гиззатулина Рашида. - Все также в детских разведчиков играешь.
- Нет. - растерянно, ответил Гиззатулин Рашид. - Я привез сюда Шевелева Валеру. Жду, когда он выйдет.
- Такого большого слона, как Шевелев Валера, конечно, ты не заметил. - зло, подколол я, Гиззатулина Рашида. - У тебя на глазах была черная маска, когда Шевелев Валера тебе давал свои указания из машины Нигмата. В другом месте можешь темнить, но только не передо мной. Нечего тебе за мной следить. Понял?
Гиззатулин Рашид завел свой автомобиль. Ничего не говоря, уехал в сторону, противоположную к цирку.
- Ну, сильно же ты прижал ему хвост. - засмеялся Алиханов Али, когда я сел в его машину. - Так ему и надо.
От цирка, куда меня довез Алиханов Али, я сел в троллейбус до вокзала и оттуда автобусом домой. В автобусе народу было мало. Те, кто работает в субботу, еще не закончили свою работу. Другие, уже съездили на рынок с самого утра. Поэтому к обеду транспорт между городами почти опустел. Однако, мне было все равно страшно ехать с такими деньгами в автобусе. Я сел на свободные два места и подвинулся к стенке автобуса. Прикрыв своим боком сумку с деньгами к стенке автобуса. Я держал сумку так, что если бы ее у меня хотели отнять, то им пришлось бы отрывать меня вместе с сидением и стенкой автобуса. Так я ехал до самого города Кофарнихона. В дороге я даже не смотрел по сторонам, чтобы своим взглядом не продать себя с деньгами. Старался сделать вид, что я сильно устал от работы в городе Душанбе и решил поспать. Когда автобус приехал на свою остановку из автобуса вышла всего одна женщина, то я облегченно вздохнул и выйдя из автобуса пошел домой не спеша. Здесь мне нечего было бояться. Тут я хозяин положения.
- Папуличка мой пришел. - радостно, встретила меня, Виктория. - Папа! Ты мне, что еще от зайчика принес?
- Сегодня у зайчиков выходной. - ответил я, дочери, прикрывая от нее сумку с деньгами. - В сумке лишь мои документы, которые тебе нельзя трогать. Людмила! Убери, пожалуйста, сумку от любопытных глаз дочери.
Перед тем, как отдать Людмиле сумку, я пальцами показал ей, что в сумке деньги, чтобы она не открыла сумку при всех. В это время были у нас дома мои братья-близнецы, мама, мои дети, Людмила и невестки с детьми. Когда я пришел, то родственники собирались уходить по своим домам. Я ни стал их задерживать.
- Саша! Мне некогда пить с тобой пиво. - сказал Юра. - Я уезжаю. В пятницу утром буду у тебя, как мы с тобой договорились. Только не отменяй свое решение. Я уже все приготовил в поход на охоту за кекликами.
- Юра! Раз я сказал, так едим в горы. - подтвердил я, согласие. - В пятницу, после часу дня. Но, довольно. Давай заканчивать наш разговор. Мне надо привести себя с дороги и отдыхать. Я сильно устал сегодня.
Я проводил всех до двери, тут же пошел мыться. Когда заходил в ванную, то обратил внимание, что дети внимательно следят за моим передвижением по квартире. Понятное дело, сейчас суббота. Обещал рассказать про летнее время и про наших предков. Слово свое надо сдерживать. Придется рассказывать, если обещал. Надо только поесть и пиво выпить. В ванной я не задержался надолго. Лишь освежился с дороги. Надел пижаму и пошел есть. После Юрки пива осталось три кружки. Этого вполне достаточно. Мы и так с Юркой слишком много вчера выпили. Надо мне, немного хотя разгрузиться, от через мерного питья пива.
Покуда я кушал на кухне и пил пиво, дети терпеливо сидели в зале и ждали моего следующего рассказа.
- Вот и я! Мои цыплятки. - радостно, сказал я, когда вошел в зал. - Понятно, вы меня ждете? Хорошо! Раз я обещал, то расскажу вам про летнее время. Наших предков мы оставим на завтра. Будет длинная история.