- Как мы договорились заранее, вначале едем на военно-грузинскую дорогу со стороны Северной Осетии. - сказал друзьям, когда мы встретились после сдачи экзаменов. - Кушаем там шашлыки и пьём араку.
- Затем переезжаем крестовый перевал в Грузию. - напомнил Важа Барошвили. - Кушаем шашлыки и пьём чачу. После чего распиваем бутылку армянского коньяка за то, что Важа Барошвили предсказал Руслану Качмазову поступление в политехнический институт.
- На этом наше путешествие от абитуриента до студента заканчивается. - подвёл нашу договорённость Руслан Качмазову. - Дальше встречаемся вместе каждый год на каникулах высоко в горах Кавказа, после каждого учебного курса в университете в Орджоникидзе и в институтах Харькова. Дружбу между народами поддерживаем долго до своей старости лет.
Мы так и поступили, как заранее договорились. Вечером загрузились в купейный вагон и гуляли на полную катушку до самого Беслана. Пели грузинские, осетинские и русские песни. Рассказывали друг другу разные анекдоты. Вспоминали всякие интересные случаи и старинные легенды наших народов.
В Беслане и в Орджоникидзе ни стали заезжать к себе домой. Мы договорились сразу, что дома хорошо, а в горах намного лучше. За Орджоникидзе проехали до села Балта.
- Здесь у местных осетин есть хорошее маринованные мясо баранины с зеленью на шашлыки, - сказал Качмазов Руслан, когда мы приехали до села Балта. - Купим литр домашней араки и осетинский хлеб. Осетинские пироги нам тоже не помешают.
В само Дарьяльское ущелье мы прошли пешком. Нашли себе хорошее место возле реки Терек. Разожгли большой хороший костёр. Поджарили себе шашлык. Кушали шашлык, пили осетинскую араку. Также как в поезде на все Дарьяльское ущелье пели грузинские, осетинские и русские песни. Гуляли до тех пор, пока все подчистую съели и выпили. Затем улеглись у реки спать до утра. Даже не подумали о хищниках. Мы сами были как хищники после сытного пира.
Едва первые лучи восходящего солнца пробились сквозь отвесные скалы в Дарьяльское ущелье, как мы устроили себе, подъем. Искупались прямо в ледяной воде Терека. Привели себя в полный порядок. Затем пошли голосовать на военно-грузинскую дорогу в сторону Грузии. Нас подобрал автобус, который направлялся из Орджоникидзе в Тбилиси.
В начале поездки мы хотели остановиться в посёлке Казбеги, но погода в горах испортилась. Тогда мы решили поехать до Пасанаури. Там было намного теплее, чем в посёлке Казбеги с видом на Казбек. Не доезжая до Пасанаури, росло огромное дерево, вокруг которого находился огромный ресторан. Там погода не улучшилась. В любое время мог пойти проливной дождь. Поэтому решили остановиться в ресторане.
- Мы остановимся здесь. - сказал нам, Важа Барошвили. - В этом ресторане всё самое свежее, как горный воздух, а вода самая чистая, как слезы любимой девушки в разлуки с парнем.
Важа Барошвили заказал нам грузинские шашлыки, чачу и пельмени хинкали. Целый день мы веселились в огромном ресторане вокруг дерева. Когда вечерние сумерки стали собираться вокруг ресторана под большим деревом, вдруг, мы вспомнили об армянском коньяке, который Руслан Качмазов купил в гастрономе. За общим столом с грузинами, которые присоединились к нашему столу с утра, мы распили одну бутылку армянского коньяка.
Мы с Русланом Качмазовым едва успели на последний автобус в сторону Орджоникидзе. Местные грузины заплатили водителю автобуса за наш проезд. Сказали водителю автобуса, чтобы он нас доставил в целости и сохранности. Важа Барошвили остался ночевать до утра в доме местного грузина, который гулял вместе с нами. Мы сели в автобус и сразу заснули. Спали всю дорогу. Нас ночью разбудил водитель автобуса в Орджоникидзе.
Руслан Качмазов жил где-то близко от автостанции на улице Ноя Абашидзе в Орджоникидзе. Мы пошли спать к нему домой. Рано утром ни стал будить своего друга. Сказал его маме, что не буду откладывать на завтра своё решение о переводе в Северо-Осетинский государственный университет. Прямо с утра отправился в приёмную комиссию Северо-Осетинского госуниверситета.
Там в госуниверситете узнал, что юридический факультет в госуниверситете только начинает создаваться. В приёмной комиссии университета понравились мои оценки за вступительные экзамены в пединститут Харькова. Ими больше всего понравилось, что отслужил армию художником-оформителем.
Мне предлагали выбрать учёбу в любом факультете очного отделения. Однако отказался от заманчивого предложения, учиться на очном отделении. Сказал, что нужно кормить братьев близнецов. Поэтому должен учиться на заочном отделении и опять работать на военном заводе ФЭУ.
Мои документы временно приняли на факультет иностранных языков. Ректор пообещал, что в сентябре месяце, вполне возможно, переведут меня на юридический факультет заочного отделения. Согласился с таким предложением.
Но чтобы не потерять связь с университетом, особенно с будущим юридическим факультетом, все своё свободное от работы время занимался оформлением наглядной агитации будущих кабинетов юридического факультета. Заодно помогал, совершенно бесплатно, оформлять кабинеты факультета иностранных языков в госуниверситете.
К началу учебных занятий первого года становления Северо-Осетинского госуниверситета, все факультеты госуниверситета были укомплектованы. Остался нерешённым вопрос лишь юридического факультета заочного отделения. Этим вопросом занимались два профессора, фамилии которых давно забыл. От слова двух профессоров зависел приём меня на заочное отделение юридического факультета Северо-Осетинского государственного университета.
В конце сентября месяца 1970 года в назначенное время пришёл на встречу к двум профессорам, чтобы окончательно договориться о моём переводе на юридический факультет. Но кабинет профессора иностранных языков был в траурном убранстве. От секретаря кафедры иностранных языков узнал, что умер профессор кафедры иностранных языков.
Другой профессор кафедры будущего юридического факультета госуниверситета пошёл провожать в последний путь своего старого друга. Решил отложить вопрос на две недели. Этого дня ждал намного больше.
Когда пришёл через две неделю на кафедру профессора юридического факультета, кабинет профессора тоже был в траурном убранстве. Оказалось, что профессор умер вовремя похорон своего друга. Северо-Осетинский госуниверситет в самом начале своего становления потерял сразу двух профессоров и сорок дней был в трауре. Забрал свои документы из кафедры иностранных языков госуниверситета. Больше никогда не ходил в университет.
Так закончились мои приключения абитуриента. Но то, что больше никогда не буду юристом, знал уже точно. Мне больше не хотелось возвращаться обратно в Харьков в педагогический институт.