Чернин Михаил Матвеевич : другие произведения.

И другие...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Фрагменты из романа "Монолог (Диалоги)"
   И ДРУГИЕ...
   Фрагменты из романа "Монолог (Диалоги)"
   Первая часть
  
   Приятели
  
   - После проводов осталось - грех выливать. Вот и попросил тебя, своего лучшего друга, прийти сегодня с утра. Славно проведем времечко...
   -Непривычно тихо. Вчера было шумно, до сих пор голова гудит. Куда ваши подевались?
   - Сейчас опохмелишься - вмиг все пройдет. Старики в поле, дачники - в лесу,
   пошли по грибы - ягоды. Никто не помешает нам гульнуть напоследок.
   -Перепил вчера. Рад бы еще принять, да не могу.
   - Всего лишь одну рюмашку для опохмелки. Сразу - будто не пил никогда.
   -Извини, не могу.
   -Я в армию ухожу, а ты отказываешься выпить за мое возвращение? Лучший друг называется. У самого - желтый билет, устроился.
   -Если б не зрение, знаешь...
   -За то, чтоб оно поправилось?
   -Что ж. Будь здоров, и скорее возвращайся домой.
   - А мы тебя подождем? Хороша водочка? Со льдом... Полегчало, правда? Еще одну. Как слеза... За тех, кто в артиллерии, выпили, теперь - за тех, кто ждет их на пашне. За тебя, значит. Пей до дна, коль себя любишь.
   -Я всех люблю.
   -И Машку?
   - Которую?
   -Мою, козлик. За Машку! Не обижай ее. Закус хватай, вот так. Машка тебе нравится?
   -Хорошая деваха.
   -Жалеешь, что не твоя?
   -Чего жалеть? Девок на селе много, на меня хватает.
   -Тогда почему на Машку глаз положил? Налей-ка обоим. Поехали.
   -Поехали. Чтоб тебе легко служилось.
   -Ответь, друг, на мой вопросик.
   -Ты меня спрашивал? О чем?
   -Кто вчера в сенях Машку за грудки брал?
   -Ей-богу, не видел, кто.
   -Не богохульствуй! Себя, может, в потемках не разглядел?
   -Я же все время сидел рядом с тобой.
   - Не мог подождать, пока друг пойдет родину защищать от супостата? Мир не без добрых людей, тебя видели, и мне передали. Надо, приятель, отбить у тебя охоту чужих девок лапать. Придется тебя отлупить.
   - Чево?
   - Чевокать будешь, когда на лавку ляжешь... Куда?! Дверь закрыта, очкарик.
   - Люди родные! А-а-а!
   - Не ори. Петьку - младенца дачников разбудишь. Малец приболел, лежит хворый, оставлен на моем попечении. Разбудишь пацана, хуже будет, схватишь добавку.
   -Ирод, пьяная рожа, пусти! Ма-ма-ма-ма! Руку сломаешь, гад!
   - Будешь сопротивляться и орать, я тебе еще не то сломаю... Разбудил ребенка, паразит... Петя, иди к себе. Или тебе интересно?
   - Мальчишку убери. Нечего ему тут делать.
   -Сам уйдет, если захочет. Мне он не мешает. А ему бесплатное развлечение. В деревне скучища...
   -Дурак!
   -Сейчас увидим, кто здесь дурак. Снимай ремень. Бляшка у него хороша. Не хнычь, я к тебе еще даже не прикоснулся. Стыдно при мальце белугой реветь... Да, не держись ты за свои портки. Лучше скидывай их - они нам ни к чему.
   - Мальчишку убери!...
   - Пусть развлечется. Машка - дура, посмотрела бы на тебя сейчас, никогда бы не позволила себя тискать. С тобой можно только спьяну. Ничего не отрастил, а баб отбивать наладился. Оказывается, у тебя ни одно только зрение хреновое. Ложись живо на полку. За послушание и худое здоровье - всего десять ударов твоим ремешком, если обещаешь все два года, что я буду служить, обходить Машку за три версты. Что молчишь?... Этот удар поощрительный - не в счет. Не ори, никто не слышит. Трудящийся народ в поле, как тебе удалось сачкануть, не знаю. Из-за твоего рева Петька заголосил... Петруша, хочешь поиграть ремешком? Возьми его, шлепни дядю по попе. Не хочешь? Куда ты?! Стой, я тебе приказываю, ты должен меня слушаться, не то твоей маме пожалуюсь... Будешь реветь, я и тебя выпорю. Хороший мальчик, сразу притих. А дядя - бяка, никак не может успокоиться. На, тебе, дядя, будешь еще лапать чужих баб?!
   -Не буду больше, прости.
   -Так то лучше. Два. Никогда не будешь?
   -Никогда!
   -Три. Побожись.
   -Клянусь. Ей-богу.
   -Четыре. Поблагодари за науку.
   -Спасибо.
   -Пять. Правда, не больно? Щекотно, да?
   -Ха-ха. Щекотно.
   -Шесть. Рука бойца колоть устала. Хочешь, остальные четыре удара сделает пацан?
   - Хо-о-чу.
   -Петруша, иди сюда. Зачем в угол забился? Друг, попроси малыша, как следует. Он у нас городской, жалостный, культурный.
   -Мальчик, подойди ко мне, пожалуйста.
   -Не идет. Поговори с ребенком. Спроси, сколько ему лет.
   - Петя, сколько тебе лет? Три? Пять? А зовут тебя как? Юрой? Вовой? Толей? Подойди, не бойся. Дай ему ремень...
   -Не хочешь ремешком? Тогда просто шлепни дядю по попе... Понимаю, ничего приятного в этом нет, но он очень просит, уважь дядю. Ты же добрый мальчик. Какой же ты бестолковый, Петруша! И чему вас только в городе учат? Дай мне свою руку, Так, давай вместе. Так его, бяку, по попе, раз, два. Теперь - сам. Три и четыре. Спасибо. А где твоя благодарность, приятель?!
   - Спасибо, Петя. Ты - хороший мальчик, век тебя не забуду.
   - Держи свои портки, хватит демонстрировать мальцу свой зад. Запомнит его на всю жизнь и не сможет без омерзения смотреть на других людей. Не охай, не притворяйся, будто тебе здорово досталось. И учти, узнаю, что тебя видели с Машкой, кастрирую, когда вернусь. Покажи Пете, он не понимает, что это значит. Покажи, я тебе говорю!
   - Как я ему покажу?
   -Петруша. Это очень просто. В одну руку берем столовый нож, хотя бы такой. В другую руку дядин... Покажи мальчику, что там у тебя имеется. Ножичком по этому местечку ...
   - С ума сошел! Нашел, с чем шутить. Хватит, я же обещал, что больше не буду...
   - Дядя в кои то веки прав. С такими вещичками лучше не шутить. Запомни на всю оставшуюся жизнь. А ты, срамник, одевайся и чеши отсюда, пока все при тебе цело. Ха-ха-ха! Петруша, представление окончено, иди к себе, ложись в постельку. Скоро мама придет, молочка принесет. Иди, я тебе сказал! И чтобы маме, никому - ни гу-гу. Большой мужской секрет! Дядя будет молчать - он уж точно никому не расскажет... Фу, какой я бываю противный, когда напьюсь!
  
   ДЕД ТИХОН
  
   -Петька, как ты думаешь, можно тебе поручить боевое задание?
   -Будем играть в войну, дедушка Тихон?
   -Стар я - играть. Предлагаю серьезное дело. Но стоит ли тебе его доверить - вот вопрос.
   -Ты ж меня с детства знаешь.
   -Оно, конечно, верно. Вы с матерью уже четыре года как снимаете у нас дачу. Из доверия не вышел, как товарищ Берия. Слышал: "Товарищ Берия вышел из доверия?"
   - А кто он такой - этот товарищ?
   - Нет, не справиться тебе с моим заданием.
   -Справлюсь, зуб даю. Что за задание, говори.
   -К моей старухе ночью придет хахаль. Поможешь мне его взять?
   -Хахель - это язык?
   - Не хахель, а хахаль. Язык, можно сказать. На войне - язык, в мирное время - хахель. Тьфу ты, хахаль.
   -А как мы будем его брать, дед? Он сильный? Не убежит?
   -Почем я знаю, какой он? Поймаем - увидим. Только молчок, чтоб никто ничего не узнал о нашей операции.
   -Понимаю, не маленький. Военная тайна!
   -Во, во! Как в доме уснут, прячемся в кустах. Смотри, не усни раньше всех. Старуха - та ложится первой. Еще раньше тебя. Твоя мать - последней.
   -Дед, я не усну - только притворюсь. Сам не усни раньше времени.
   -Мне спать никак нельзя. Сегодня или никогда должен разоблачить старуху.
   -Бабушка работает на врага? Ты ничего не перепутал?
   -Предала она меня, Петька. Не любит, видать, более. Потому и хахаль завелся.
   - С чего ты взял, что она тебя разлюбила и завела какого-то хахаля? Сама сказала?
   Так ты не верь женщинам. Когда мама сердится на меня, тоже говорит, что разлюбила меня, а потом перестанет злиться, и любит даже сильнее прежнего.
   -Нет, Петька. Не любит она меня. Перед зеркалом крутится, к парикмахеру Нюрке бегает каждый месяц. Новое платье лет двадцать не надевала, теперь нацепила.
   -Это ничего не значит, дед.
   -Значит, отказываешься брать живьем языка?
   -Будем брать. Но вдруг он ночью не придет?
   -Придет, куда денется. Невооруженным глазом видно, как старуха нервничает, до того заждалась его.
   -Как назовем операцию?... Не понимаешь? Какое кодовое название ей присвоим?
   -Доверяю тебе.
   -"Багратион".
   -Хоть "Барклай де Толя".
   -Сам ты, дед, Толя.
   -Я - Тихон.
   - Пароль, Тихон, такой: " В вашем колхозе сколько коров? - Триста. - А, как у вас с кормами? - Сенокос провели вовремя. Кормов хватит на всю зиму". Повтори, дед.
   -Нам хахаля ловить, а ты про корма выдумываешь. В нашем колхозе, отродясь, такого количества коров не было.
   - Вот и хорошо...
   -Чего тут хорошего, Петька?
   -Ни один хахаль не догадается, что триста. Это очень много, дед?
   -Кабы они были мои? Много - мало, наплевать и растереть.
   -Ладно. Повтори пароль.
   -Я помню. Только у кого ты собираешься спрашивать пароль? У хахаля или у кого другого?
   -Может, у тебя. Вдруг выскочишь из-за кустов. В темноте не видно, кто - ты, свой или хахаль.
   -Чего это я вдруг выскочу? У меня свое место в кустах будет. Может, обойдемся без пароля, а, Петька?
   -Без пароля никак, дед, нельзя. Операцию с треском провалим.
   - Короче пароль придумать нельзя? Старику столько слов не упомнить.
   -Еще на войну собрался. Сидел бы на печке. Ладно, не шуми. Объявляю другой пароль: "Кормов хватает? - Сенокос провели вовремя". Повтори.
   - А если хахаль догадается и ответит верно?
   - Смешной ты, дед. Как ему догадаться, когда ваш председатель сказал на правлении, что колхоз срывает сроки сенокоса.
   -Тогда другой коленкор. Значит, сенокос провели вовремя, кормов хватает.
   - Кормов хватает? - вопрос. Сенокос провели во время - ответ. Чего проще - неужели не понятно?
   -С тобой можно идти в разведку. Возьмем хахаля, придумаем операцию сложнее.
   -Какую?
   -Давай не распыляться, как с капвложениями. Сначала осуществим - с хахалем.
   -Дед, что за вложения?
   -А бис его знает. Кап! И все тут. Давай лучше о деле.
   -Как будем брать твоего хахаля?
   - Не моего. Старухиного. Незаметно впустим его в дом, чтобы он засыпался на старухе.
   - Как это?
   -Чтобы они выдали себя.
   -Чтобы нам было видно, как она тебя предает, что ли?
   -До этого допускать нельзя. Конец операции позволь выполнить мне самому. Ты, извини, еще мал. Значит так, впускаем его в дом. Сидим тихо, как мыши. Не шевелимся в кустах, только следим, как он входит. Беру на себя обязательство не курить. Как только хахаль войдет, ты бежишь за мужиками, а я стерегу, чтоб он не сбежал, если заподозрит слежку. Ты с мужиками возвращаешься, все застают их на месте преступления.
   -Ты ж сказал, что не допустишь преступления.
   - Я передумал. Иначе никому ничего не докажешь.
   -А как же пароль, если мы впустим его в дом?
   -Да, об этом я как-то не подумал... Когда мужики придут, спросишь пароль у хахаля. Если он правильно ответит, придется его отпустить.
   - А если неправильно?
   -Судить будем. И его, и старуху... Посмотри, Петька, кто сюда идет в белом халате? И старуха с ним. Она окончательно стыд потеряла - разгуливает с хахалем в маскировочном халате - при всем честном народе посреди белого дня. Уж не собирается ли она - для отвода глаз - знакомить меня с ним?
   - Дед, так это ж врач.
   -Совсем старуха спятила. Вчера хотела везти меня в район, я наотрез отказался. Зачем здоровому человеку к врачам бегать, скажи? Спрячусь в кустах. Пусть ищут, если им делать нечего...
  
   УЧИТЕЛЬНИЦА
  
   - Прибежали в избу дети, второпях зовут отца: "Тятя! Тятя! Наши сети притащили мертвеца". "Врите, врите, бесенята, - заворчал на них отец"...
   - Извини, Петя, я вынуждена тебя прервать. Какое стихотворение я просила выучить на прошлом уроке?
   -Другое. "Утопленник", Анна Васильевна, у меня сам выучился.
   -Хорошо. "Утопленника" прочтешь то же, но все же начни с заданного стихотворения.
   -Я его забыл.
   - А "Утопленник" выучил без труда?
   -Да. Хотя "без труда не вынешь рыбку из пруда", особенно золотую, как в сказке Пушкина.
   -Да, можно остаться у разбитого корыта.
   - Но я - не старуха.
   - А кто ты?
   -Мальчик. Ученик 1-а класса 21 школы Петя Климов.
   - Кто тебе больше всего в этой сказке пришелся по душе?
   -Золотая рыбка, конечно. Она - добрая, честная, справедливая. Всегда держала свое слово, платила добром за добро и жалела старика.
   - А что скажешь о старухе?
   -Она - противная бабка. Обзывала мужа всякими плохими словами - дурачиной и простофилей, всего ей было мало. Кем она только ни была после черной крестьянки - и столбовой дворянкой, и вольною царицей. Так нет - захотела еще стать владычицей морскою, чтобы жить в окияне - море, чтоб служила ей рыбка золотая и была у нее на посылках. Из-за такой старухиной дури рыбка ушла в глубокое море, а бедный старик зря сидел у моря и ждал ответа. Пришлось ему воротиться к старухе ни с чем. "Глядь: опять перед ним землянка, на пороге сидит его старуха, а пред нею разбитое корыто". Так ей и надо! Получила по заслугам. Только разве в ней дело?
   - В чем же тогда?
   -Из-за дрянного характера старухи рыбке пришлось взять назад свое слово. А старик?! Представляете, что ему после всего будет?
   -Думаешь, старуха так ничего и не поняла, не одумалась?
   -Неужели, вы, Анна Васильевна, не понимаете, что старуха сживет старика со света, пока он не поймает ей золотую рыбку?
   - Пожалуй, ты прав.
   - А стихотворение, которое вы нам задали, я выучу и завтра прочту. Витя, какое стихотворение нам задавали?
  
  
  
   ДОКТОР
  
   - Теперь, Петя, твое здоровье не внушает мне никаких опасений.
   - Нисколечко, нисколечко?
   -Абсолютно!
   -А позавчера внушало?
   -Да. Тогда ты был еще болен.
   -И так скоро прошли все опасения?
   - Тебе хочется, чтобы я испытывала их сегодня?
   -Честно?
   -Разумеется.
   -Можете совсем не опасаться за мое здоровье, но скажите, пожалуйста, маме, что я чуточку не здоров, и мне полезно еще денечек полежать в постели, чтобы окончательно поправиться.
   -Лень идти в школу?... Неловко признаться?
   -Ловко, но вы будете смеяться. Предположим, вы читаете интересную книгу, например "Три мушкетера", осталось дочитать всего сто страниц, вы могли бы после этого легко пойти на работу?
   -Вполне понимаю твое состояние, оно заслуживает внимания и снисхождения. Однако я не имею права пренебречь своим служебным долгом.
   -И не пренебрегайте. Скажите маме правду, как есть. Если я скажу, она назовет ее моей очередной блажью.
   - А если я?
   -Вы - совсем другое дело. Вам она не посмеет так сказать. И задумается, что ответить, а, задумавшись, засомневается, блажь ли это, и - в конце концов - согласится с вами. И позволит мне дочитать "Трех мушкетеров". Как вы считаете?
   -Ты - маленький хитрец. Но поскольку ты доверил мне свою тайну, попробую стать поверенной в твоих делах.
   -Не бойтесь, мама на вас не рассердится. Сейчас весна, на улице светит солнце. И учтите, мама тоже когда-то читала "Трех мушкетеров" и войдет в наше с вами положение.
  
   ЛЕНИН ОТЕЦ
  
  
   - Петя - ты? Я вынужден был позвонить тебе в связи с известными обстоятельствами.
   -Я внимательно слушаю, Николай Семенович.
   -Лена заболела, хочет видеть тебя. Никого к себе не подпускает. Сейчас нам не до выяснения отношений. Можешь быстро прийти?
   -Я мигом. У нее высокая температура?
   - Бредит...
   -Врача вызывали?
   -Что врачи? У них одно - либо ангина, либо ОРЗ.
   -Лекарства купить?
   -Все есть. Она отказывается от них и от пищи, пока ... не попросит у тебя прощения. Извини, мы-то думали всю кашу заварил ты, и прощения должен просить никто иной, как ты...
   -Я просил и прошу... Бегу!
  
   - Она заснула, наконец. Подождешь?
   -Да, конечно.
   -А мы с тобой пока поговорим, если не возражаешь.
   -А Валентины Ивановны нет дома?
   - У нее сегодня в поликлинике приемные часы - вечерние.
   - Понятно. Я загляну к Лене, может, она проснулась.
   -Спит, только что проверял. Проснется, так первым делом начнет кричать, почему тебя к ней не зовут.
   -Она заснула?
   -А ты решил, я тебе лапшу на уши вешаю?! Сначала надумал провести с тобой политико-воспитательную работу?
   -Нет. Я же у вас в части не состою.
   -Между прочим, хамить, юноша, не обязательно. Нашкодил - найди в себе силы и мужество признаться.
   -Вы меня с кем-то путаете, товарищ майор. Разрешите не продолжать?
   - Не разрешаю!
   - Тогда позвольте доложить, вы заблуждаетесь на мой счет.
   -Конечно, ты тут совершенно ни причем. Тебя соблазнила моя девчонка - твоя подружка.
   -Я бы просил вас не оскорблять меня.
   - Я, извини, солдафон, не привык ко всяким цирлих-манирлих. Говорю правду-матку прямо, без обиняков.
   -Простите и вы меня, юнца, за откровенность. Но все же прошу говорить со мной так, как говорите с другими. Я ведь достаточно хорошо знаю вас. Вы - не солдафон.
   -Спасибо, уважил.
   -Не надо быть особенно проницательным, я ведь в вашем доме не впервые. И, надеюсь, бывать здесь часто.
   -У тебя еще хватает наглости рассчитывать на наше гостеприимство? Ну, ты и нахал!
   -Хорошо, продолжайте в той же манере, если не считаете нужным говорить со мной иначе...
   -Пожалуй, ты прав. Должен выбирать выражения, сам тебя позвал. Ты так задурил девчонке голову, что без твоей помощи нам не обойтись.
   -Я понимаю ваши чувства, но...
   -Он понимает?! Да что ты, паршивец, понимаешь?! Если б подумал своими куриными мозгами, к чему приведет твоя затея, едва ли пришлось бы нам сейчас так говорить. Ты предал свою девушку, нас, ее родителей, думающих, что хорошо знаем тебя, мальчишку. Мы никогда не сомневались в твоей честности и порядочности. Ты и родителей своих предал, воспользовавшись их отсутствием. Себя предал, наконец. И ради чего? Пошляк, первый свой экзамен не сумел выдержать... Что молчишь, набравши в рот воды? Сказать нечего!
   -Нечего, Николай Семенович. Вам ничего не стоит, походя, оскорблять меня. Я себе такое позволить не смею.
   -И ты думаешь, что со временем мы простим тебя?
   - Я ведь прощаю вас...
   -Что-о-о?! Понимаю, тактика. Лучший способ защиты - нападение.
   - Я на вас не нападаю.
   -Ты уже на всех напал, а теперь ушел в оборону. Затаился, ждешь, когда время все спишет.
   -Вы ошибаетесь. Зачем бы я стал тогда с вами объясняться?
   -Хочешь оправдаться, замолить свои грехи.
   -Объясниться, Николай Семенович!
   -Ты меня своим металлом в голосе, молокосос, не напугаешь!
   -Нет у меня никакого металла.
   -Что у тебя есть, известно. Ты ничем не отличаешься от остальных своих приятелей-бабников.
   -Николай Семенович, я приду к вам позже. Лена проснется - я вернусь.
   -Сиди! Правда глаза колет?! Совсем не стыдно?!
   -Мне за вас стыдно, извините.
   -Каков засранец!
   -Все-таки я пойду. Не хочу, чтобы вы роняли свой авторитет.
   -Перед тобой, говнюком, трудно его потерять. Как же мы только раньше тебя не раскусили?
   - Так ведь и я несколько ошибся в вас.
   -Пиз... Извини, я тут наговорил лишнее... Я старше тебя, не имею права срываться. Хотя имею на то основания.
   - Тех, о каких вы думаете, не было, и нет.
   -Слушай меня внимательно, приятель. Может, я оскорбляю твой слух разными эпитетами, но не старайся убедить меня в том, что ты - маленький ребеночек, ничего не понимающий в сексе, как это у вас говорят.
   -Боюсь вас разочаровать. И самому признаться неловко. Но понимаю в нем на мизинец.
   -Вот и решил наверстать упущенное - набраться опыта, развлекаясь с Леной. Она, по крайней мере, не станет смеяться над тобой, если что не так...
   -Во-первых, я ни с кем не развлекался. Во-вторых, вам не делают чести ваши, извините, не очень чистые намеки.
   - Не заводи рака за камень. Уговорил девчонку, завлек хитростью к себе домой, и обольстил - не знаю, чем и как...
   - Продолжаете в том же духе? Пусть это останется на вашей совести. У вас нет никаких доказательств вашей правоты, вот и выходите из себя - потом сами будете жалеть.
   -Ну, ты даешь, мерзавец?! Тебя за такие слова мало подвесить за яйца, чтобы впредь вообще не мог иметь никаких дел с женщинами.
   -Я, пожалуй, попридержу язык. Отвечать в вашем стиле не желаю.
   -Говорил, у нас нет доказательств? Они есть! Могу запись тебе поставить.
   -Какую еще запись?
   - Обыкновенную. Магнитофонную. Услышишь, что Лена наговорила в бреду, сразу снизишь обороты и, чтобы тебя простили, сам исповедуешься перед нами.
   -Только в бреду можно наговорить то, что вы записали в собственном сознании. Это вы для меня записали? Для опознания что ли?
   -Я желаю знать всю правду. И ты мне ее скажешь! Запись поможет развязать твой язык.
   -И вы утверждаете, что любите свою дочь? Сами ее куда-то отправили, а мне говорите, что она больна.
   -Загляни к ней, только тихо, не разбуди... Ну, убедился?! Послушаешь кассету или расскажешь так?
   - Напрасно затеяли этот разговор. Мне нечего вам сказать. Вы изначально не верите нам.
   -Я дам прослушать запись твоему отцу, он - интеллигент, найдет другие слова для тебя, но суть их будет все та же.
   -Только люди с больным воображением могут записывать на магнитофон бред своего больного ребенка, чтобы потом расшифровывать его с помощью ее друга.
   -Скажи прямо, любовника. Лена - пусть в бреду - признала сам факт.
   -Коль скоро вы верите в любой бред, какой смысл в моем подтверждении. В опровержения все равно не поверите.
   -Выслушать их все ж не помешает - для полноты картины.
   -А я-то подумал - для того, чтобы снять свои подозрения.
   -Докажи, что бред Лены обязан ее болезни. Должен признать, ты неплохо держался эти минуты, хотя дерзил и даже хамил, но и я был, прямо скажем, не намного лучше...
   - Неужели вы и, вправду, стали записывать?
   -Не имеет значения. Могу на словах сказать, что услышал.
   -Увольте, пожалуйста.
   -Подробности мне неловко повторять... Как только она начала мыться, ты сразу же стал к ней приставать.
   - Какая чушь! По-вашему, Лена распахнула настежь дверь ванной вместо того, чтобы закрыть ее? Хорошо же вы цените свою дочь?!
   -А спал с ней в одной постели кто-то другой? И добивался своего? И добился! Не раз. Если проговоришься Лене в том, что я записал, убью! Под трибунал пойду, под суд, - убью!
   -Предположим, повторяю, предположим, что ваши утверждения справедливы: мы с Леной спали в одной постели - и не раз. Одного не пойму, почему вы ищете подтверждения у меня, ее предполагаемого любовника? Странное дознание, скажу я вам. Вы постеснялись хотя бы говорить мне, мальчишке, все это.
   -Тебя, сопляка, стесняться? Думаешь, я - дурак? Ты ведь не сказал, что проводил Лену домой в тот же вечер?
   - Не помню, чтобы вы спрашивали об этом.
   -Проводил или не проводил? Гляди мне прямо в глаза?
   -Проводил, конечно.
   -Врешь! Никогда не поверю, что не оставил ее у себя.
   -Признаюсь, хотел, чтобы она осталась. Но, во-первых, Лена не стала бы оставаться. А, во-вторых, вы могли позвонить домой и, не застав ее там, стали бы волноваться.
   -Все продумал, паразит. Хорошо подготовился к разговору. Будто не знал, что Лена должна была пойти к Люде, а не к тебе, а у нее, на твое счастье, телефона нет. И тебе это известно не хуже, чем мне. Известно?
   -Представьте себе. Но из этого ничего не вытекает. У меня нет права пользоваться малейшей возможностью для обмана девушки, которую я люблю.
   - Любишь? Когда любишь, какой обман?
   -Я ведь сказал вам, что хотел, чтобы Лена осталась у меня. Хотя никаких грязных намерений, в которых вы нас подозреваете, я не имел. Просто хотелось побыть с ней подольше.
   -А потом разойтись по комнатам? Ты за кого меня принимаешь? За полного кретина? Будто я сам не был молодым.
   -Я вас, извините, не понимаю. Вы поступили бы так, как приписываете мне, за что поливаете меня помоями. Где же тут логика?
   -Когда у тебя будет дочь, поймешь... Значит, ты чист, как ангел?
   - Если б я хотел соблазнить вашу дочь, и она на то согласилась бы, нам не потребовалось, я думаю, дожидаться вечера и тем более ночи. Не хочу быть циником, но на это самое не требуется слишком много времени. Если я, конечно, не ошибаюсь.
   -Я просто восхищен тобой! Готов задушить вот этими самыми руками и в то же самое время восхищен. Думаешь, твои аргументы не пробиваемы? Нет! Ошибся. Ты все же мальчишка, вздорный, наглый, лживый и самоуверенный. Тебе не пришла в голову мысль, что не все зависит от тебя одного? Затащить в постель девушку не так просто. Это тебе не проститутка, с которой легко перепихнуться за несколько минут. Это не лобби кушать, как говорит один мой офицер - грузин. Ничего, что я посвящаю тебя в некоторые мужские тайны?
   -Ничего, Полезно знать. Мой отец не балует меня подобными вещами.
   -Нет, ты решительно видишь во мне солдафона. Ладно, это я тебе прощаю. Так как с последним моим замечанием?
   -Лена - моя девушка. Я никогда не посмею задурить ей голову. Неужели это трудно понять?
   -Ты - ее парень. Она тебя любит. Знает тебя с детства и верит тебе. Ей не нужно дурить голову. Она готова пойти с тобой на все. Скажи, что это не так?
   - Я не знаю, Николай Семенович. Не знаю. Я понимаю меру своей ответственности - вот и все. А Лена - знает свою меру никак не меньше меня. Мы хотим, чтобы у нас было будущее. И уже потому только не пойдем на риск.
   - Красиво врешь. Только у меня от твоего вранья уши вянут. Я хорошо знаю всех вас. У меня в части таких, чуть постарше, юнцов полно. Я знаю их, как облупленных. Или бабники, или педерасты. А некоторые - и те, и другие одновременно.
   -Спасибо за просветительство. Но я, смею думать, исключение из вашего правила. А если ждете от меня откровенности, я бы на вашем месте, извините, постыдился так говорить со мной, зная, какие чувства я испытываю к Лене, вашей дочери.
   -Придется тебе о них забыть. Я тебя к ней на пушечный выстрел не подпущу. Теперь особенно, услышав, как ты ловко заливаешь даже мне, бывалому мужчине. А девчонке, да еще влюбленной в тебя, запудрить мозги - плевое дело. Насчет стыда. Ты меня не проведешь, не притворяйся, что я открыл тебе Америку. Все это для тебя не новинка.
   - Для меня вы - новинка. Что с вами произошло за последнюю неделю?
   - Достал ты меня - вот, как достал! Из-за тебя, паршивца, дочь теряю.
   -Из-за себя вы ее можете потерять. Только из-за себя, если будете придумывать грязные небылицы и перестанете ей доверять. Мне - ладно, кто я для вас?! Если вы сотую долю оскорблений, адресованных мне, скажете ей, не удивлюсь, что потеряете, насколько я с детских лет знаю свою девушку.
   -Забудь, она не твоя и никогда твоей не будет, пока я жив... Ты можешь обещать, что больше не тронешь ее?
   -Я ее и не трогал.
   -Обещай.
   -Вы мне не верите, что толку от этих обещаний?
   - У меня есть капля надежды, что случившееся с вами - следствие страсти, а не паскудства. Все-таки до этого я знал тебя не с плохой стороны.
   -Благодарю покорно, проявляете ко мне снисхождение.
   -Не паясничай. Я вообще тебе удивляюсь. Даже если ты невинен, предположим, невинен в тех грехах, которые я тебе приписываю, где твоя выдержка? Неужели сам не понимаешь, что в моем лице заимел врага? Или тебе уже наплевать на свою любовь, предположим, любовь? Это я мог позволить себе идти на тебя с открытым забралом, а ты, мальчишка, должен был терпеть, держать себя в руках. В любом случае - чтобы не приобретать еще более ярого противника...
   -Вы правы, тут вы абсолютно правы. Извините меня за несдержанность, агрессивность. В любом случае - ради Лены я обязан был лучше слушать вас, понимая вашу боль за дочь и не обижаться, как несмышленое дитя, на отдельные реплики, которые казались мне оскорбительными. Как вас убедить, что только из-за любви к Лене я старался быть предельно искренним с вами, отчего и наговорил много ненужного, что вам как военному человеку, привыкшему к дисциплине, было не по душе.
   -Так-то оно лучше. Неважно, что сейчас в твоих интересах. Чужая душа - потемки. Но помоги нам. И ни в коем случае не говори Лене о нашем тяжелом разговоре. Я не изменил о тебе своего мнения. Но не станем травмировать Лену...
   -Травмировать ее не стоило и раньше.
   -Опять за свое! Яйцо курицу учить будет. Ты мне так и не обещал, что не тронешь мою дочь? Что молчишь?
   -Не трону ее, не трону!
   - Не ори. Разбудишь ее, болван!... Хочется верить, ты все же поумнеешь и больше не затащишь ее в свою постель... Разбудил... Иди к ней. Если она спросит обо мне, соври - ты это умеешь, - мы с тобой нашли общий язык и помирились.
   -На самом деле?
   -Помирились, понятно?! Я не привык повторять тысячу раз!
   - Приятно слышать. Не знал, что могу поздравить себя с таким большим успехом...
  
   ЛЕНИНА МАТЬ
  
   -Не плачьте, Валентина Ивановна. Лена поправляется, ей уже лучше.
   -Мы так перед ней виноваты. Она никогда не сможет нас простить.
   - Нам следовало сразу сказать вам, что Лена приходила ко мне, а не к Люде.
   -Если бы только это... Николай Семенович очень сильно оскорбил ее, да и тебе досталось. Он уже раскаивается в том, как разговаривал с тобой. Хочет извиниться...
   -Не нужно. Я виноват больше всех, хотя ничего дурного не совершил. До сих пор не могу понять, почему вы нам не верите.
   -Лена раньше не обманывала нас. Как назло, Николай Семенович вспомнил, что твои родители уехали.
   -Откуда он узнал?
   -Его приятель работает с твоей мамой. Мир тесен - не всегда это хорошо.
   -Того, что моих родителей не было дома, разве достаточно, чтобы заподозрить нас в самых смертных грехах?
   - Я всегда радовалась вашей дружбе, быть может, даже любви, и не предполагала, что поведете себя столь легкомысленно.
   - Мы уже не те дети, которых вы знали несколько лет тому назад.
   -Я понимаю, вам требуется уединение. Но разве обязательно встречаться наедине поздно вечером?
   -Вы же знаете, Лена пришла к нам мыться. Мы живем ближе к вам, чем Люда. И Лена вернулась домой - я ее проводил. Единственная наша вина - мы скрыли то, что Лена была у меня.
   -Я всегда тебе доверяла, ты знаешь. Хотя у меня и раньше были основания для беспокойства.
   -Их не могло и не может быть.
   -Были, Петя. Я не слепая. Не потому только, что видели вас целующимися... Не так как это делают дети...
   -Кто видел и доложил?
   -Не имеет значения. Влюбленные всегда целуются. Беспокоилась я больше всего потому, что ты импульсивен, во многих своих поступках чаще руководствуешься эмоциями, нежели разумом, знаю это от твоей мамы. А Лена любит тебя, она слишком доверчива и неопытна.
   -Потому мы сразу попали под подозрение? Неужели для того, чего вы боитесь больше всего на свете, нам потребовалось уединяться именно вечером? Странные вы, взрослые.
   -То есть вы неоднократно оставались наедине?
   -Не раз. И достаточно долго. И никого это не пугало.
   -Ты еще совсем ребенок. Неловко объяснять разницу между тем, когда вы остаетесь случайно и когда специально.
   - Что значит специально? Я узнал - у вас нет горячей воды. Предложил Лене помыться у нас. И все! Чистое совпадение - отсутствие вас и моих родителей.
   -Совпадение и то, что вы нас обманули, придумав Люду.
   - Люда действительно приглашала Лену, но я вмешался и позвал Лену к нам.
   - К себе, Петя, к себе!
   -Да, верно. Что из того?
   -Ты только, пожалуйста, не кипятись. Если тебе неприятен этот разговор, прекратим его. Ты ведь тоже заинтересован в том, чтобы внести ясность в отношения между всеми нами.
   -Так станем вносить, а не выносить.
   -Извини, но я ничего обидного для тебя не сказала.
   - Извините и вы меня за мою невольную горячность. Я не понял вас.
   -Видишь ли, Петя, молодой человек должен, прежде всего, заботиться о репутации своей девушки, предлагая подобного рода свидания.
   -Я уже осудил себя... Я просто очень хотел увидеться с Леной тем вечером и уговорил ее прийти к нам, к себе. Мы в последнее время много занимаемся подготовкой к выпускным экзаменам, и стали редко встречаться. Лена целый день зубрила, наконец, освободилась. Вот я и позвал ее. Не стану повторяться снова и снова.
   -Но ведь было так поздно.
   - Не слишком. Мне нужно было успеть вернуться от бабушки, я договорился прийти к ней еще раньше. Довольно бестолково вышло, в конце концов.
   - Ты хотя бы сейчас понял, что напрасно позвал Лену?
   -Будь вы дома, не пустили бы ее ко мне?
   -Не знаю, Петя. Теперь ничего сказать наверняка не могу. Николай Семенович был бы не в восторге, это точно.
   -Выходит, наш обман не так уж беспочвенен, хотя прибегать к нему было нельзя.
   -Очень жаль, ты не все понял.
   - Я никого не желаю больше обманывать. Вас, в первую очередь, вы можете нам верить или не верить, только ничего дурного мы не делали и не сделали.
   - Надеюсь, хотя и не уверена.
   -Спасибо, что не уверены в обратном.
   - Даже Николай Семенович начал сомневаться.
   - Я этому очень рад.
   - Ты вел себя с ним достойно, он это отметил. Хотя был излишне эмоционален, иногда дерзко отвечал на эскапады мужа.
   -Да, временами мне явно не хватало выдержки. Понимаете, тут замешана не столько моя честь, сколько Ленина...Я старался войти в его положение, но мне это трудно давалось. Несколько раз я срывался.
   -Ты не боишься того, что все это может плохо отразиться на вашей с Леной дружбе? Мы с ней восстановили наши отношения, и она призналась мне, что испытывает по этому поводу - с твоей стороны - определенные сомнения.
   -Мне бы очень не хотелось ухудшения дружеских отношений между нами.
   -А ваша любовь выдержит это испытание?
   -Надеюсь.
   -Ты отводишь глаза. Значит, не уверен?
   -Я боюсь, элементарно боюсь, мы стали уже не теми, что были недавно.
   -И Лена?
   - Она - еще больше, чем я.
   -Причина тому - мы, ее родители?
   -Скорее, мы - ваши дети. То ли поумнели, то ли повзрослели.
   - Одно с другим связано. Тебе это не очень по душе?
   -Как-то все произошло неожиданно и болезненно.
   -Мы никогда прежде так не говорили. Тебе трудно дается этот разговор?
   -Я хочу быть максимально честен с вами. Я в долгу перед вами. Я хочу сохранить Лену.
   -Верю. Не должна пользоваться твоей откровенностью и все же спрошу, зная ответ, до сих пор вы не были близки?
   -Не были - ни до сих, ни до тех, ни до каких. Я говорю чистую правду.
   - Обещаешь и впредь говорить правду? А главное - вести себя достойно?
   -Да, пока мы находимся в полной зависимости от вас, родителей.
   -Я тебя обидела, что ты так говоришь.
   - Я обещал не врать.
   -Хочу вам верить.
   -Мы нуждаемся в этом никак не меньше вас.
   -Лишь потому, что зависите от нас.
   -Потому что вы нам не чужие.
   -Все-таки ты не такой плохой мальчишка.
   -Я стараюсь изо всех сил быть хорошим.
   - Что дается нелегко.
   -Порой невероятно трудно. Не волнуйтесь, я Лену не обижу.
   -Ценю твою откровенность и рассчитываю на нее в будущем. Хочется, чтобы оно у вас было.
   - А уж мы с Леной как хотим!
   -Совсем еще ребенок!
   - А Лена?
   - Девушки, к сожалению или к счастью, взрослеют быстрее своих сверстников - юношей.
   - К сожалению? Едва ли. Природа позаботилась об этом не без умысла.
   - В ней, в природе, слишком много непредсказуемого.
   -Завтра я снова приду.
   -Только ничего не приноси больше. Лена плохо ест, ты же знаешь.
   -Будет есть. Пусть попробует не есть. Скоро она будет в полном порядке. Как в лучших домах Парижа и Жмеринки.
   - Передавай привет родителям. Лена выздоровеет, мы встретимся, если пожелаем...
  
  
   ГАЛЯ
  
   -Петя, не проводишь меня до дома? Недалеко. Задержались сегодня у Владимира, возвращаться одной поздно вечером как-то неуютно.
   -Что за разговор, Селезнева. Конечно, провожу.
   -Как тебе вечер?
   -Как обычно.
   - Владимир - душка. И жена у него - приятная дамочка. Но самое главное - музыка. Малер - чудо! Никогда раньше не слышала его. А у Владимира отменные записи и рассказывает он классно.
   -Ты интересуешься серьезной музыкой - приятная неожиданность.
   -Ты же обо мне ничего не знаешь. В институте ни с кем не общаешься. Хотя некоторые не прочь провести с тобой не один вечер.
   -Приму к сведению. Ты раньше приходила слушать записи?
   -Нет. Я только вчера узнала, что Владимир приглашает студентов. Вот и напросилась к нему. Ты давно бываешь у него?
   -Сегодня пришел второй раз.
   -А что слушали тогда?
   -Брукнера.
   -Интересно... От кого узнал про эти домашние концерты?
   -Случайно встретился с Владимиром Александровичем в Филармонии, и он пригласил меня послушать у него редко исполняемые произведения.
   - А что давали в Филармонии?
   - Бутерброды с красной рыбой.
   -Я имела в виду музыку.
   -Как раз Брукнера и давали.
   -Когда?
   -Пару недель назад.
   -Где только Владимир Александрович достал такую аппаратуру и пластинки?
   -Понятия не имею.
   - Говорят, у его жены в Штатах живет сестра.
   -Почему бы ей там не жить?
   -Еще говорят, что они собираются туда слинять.
   - Впервые слышу.
   -Удивительно, как это его не попросили из вуза, хотя прошло больше года, как они подали заявление на выезд. Как ты считаешь, правильно его до сих пор держат?
   -Работает и работает, мне до этого нет дела. Как преподаватель он меня устраивает, лекции читает хорошо - понятно, " с чувством, с толком, с расстановкой".
   - Я где-то слышала именно такие слова про другого преподавателя.
   -Случайное совпадение...
   - Все же странно, что он работает в той же должности. Обычно у нас с такими людьми не слишком церемонятся. Не слышал, Владимир ничего такого не рассказывал?
   -Селезнева, любопытство погубило кошку.
   -Какую еще кошку?
   - Такую же рыжую, как ты.
   - По-твоему, я кошка?
   -Точно не кот.
   -Думаешь, меня интересуют сплетни? Просто к слову пришлось. Трудно поверить в то, что в его доме говорят об одной музыке.
   -Сегодня могла сама в этом убедиться.
   -Все такие нелюбопытные, как ты? Никогда не поверю, что никому не приходит в голову задать ему вопросы на другие - немузыкальные - темы.
   -Я слышал, он пресекает всякие попытки говорить на посторонние темы. Так что никто не суется к нему с дурацкими вопросами. Знаешь, неэтично в доме повешенного говорить о веревке.
   -На повешенного он не похож. Весь такой ухоженный, спокойный, будто никуда не собирается смываться.
   -Тебя волнует эта тема? Я полагал раньше, ты больше интересуешься мальчиками.
   -Такие мальчики, как ты, к сожалению, обходят меня стороной.
   -Знаешь почему?
   -Почему?
   - Не тем интересуешься.
   -А лично ты безразлично относишься к людям, покидающим Родину, воспитавшую и давшую им образование?
   -Политика, Селезнева, меня не интересует.
   -Ты же комсомолец.
   - Было дело, стал им.
   -Жалеешь?
   -Не о чем тут жалеть. Комсомольские взносы меня не пугают.
   -Ты бы хотел заняться общественной работой?
   -Ты хочешь мне ее предложить?
   -Нет. Другие.
   -Загадочный разговор ведешь со мной, на ночь глядя. Вербуешь в шпионы?
   -Шутишь, парниша?
   -Это откуда?
   -Ильфа с Петровым читал? " Двенадцать стульев".
   - Столько стульев не читал.
   -Ты смеешься? Считаешь меня дурочкой.
   - Вопрос?
   -Что ты спрашиваешь?
   -Проехали.
   -Может быть, в музыке я разбираюсь хуже тебя, но чувствую ее каждой клеточкой. Нет ничего странного в том, что я заинтересовалась личностью Владимира. У него есть чему поучиться. Он дяденька с интеллектом. Нам до него далеко. Ему есть, что рассказать помимо музыки.
   -Селезнева, тебя заколодило на немузыке?
   -Просто я не знаю, как перейти с тобой на другой разговор.
   -Переходи быстрее, а то мы скоро дойдем до твоего дома.
   -Поэтому я и хочу задать тебе один личный вопрос.
   -Валяй.
   -У тебя есть сейчас девушка?
   -В каком смысле?
   -В обыкновенном. Ты с кем-нибудь сейчас встречаешься?
   - С тобой.
   -Ты все время шутишь. Очень мило, мне нравится. У меня есть подруга - такая же серьезная, как ты. Но она возражает против всяких знакомств. Мне кажется, вы очень подходите друг другу.
   -Я не люблю серьезных девушек. Мне больше по душе веселые.
   -Легкомысленные?
   -Легко мыслящие. Не шей мне дела.
   -Понимаю - не проститутки.
   -Фи, Селезнева. Кого сейчас волнуют падшие женщины.
   -Конечно, вашему брату и так все достается легко. Мы, женщины, слишком слабы и не можем устоять перед вами.
   -Перед кем не устояла, если не секрет?
   -О присутствующих не говорят. Но, если ты неплохо выглядишь, глупо быть недотрогой. Как я, по-твоему, смотрюсь?
   -Девочка в порядке. Все у тебя есть, все на месте.
   -Спасибо. Такие, как я, тебе нравятся?
   -Своим шепотом, Селезнева, ты ставишь меня в затруднительное положение. Ведь я считаю себя джентльменом.
   -А если серьезно?
   -У тебя пропорции Венеры, тебе кто-нибудь это говорил?
   -Венера - не Венера, а...
   -Остановись - иначе расскажешь старый анекдот. Ты где живешь?
   -Не волнуйся, мы уже пришли. Сейчас отмучаешься, проводи только через парадную...Чашечку кофе не желаешь? Успеешь домой - еще не так поздно.
   -Спасибо за приглашение. Я, пожалуй, пойду...
   -Малер Малером, а есть и другая музыка. Попьем кофейку, потанцуем. Если хочешь, можешь остаться... Есть другая комната. От меня до института два шага.
   -Как-нибудь в другой раз, хорошо? А сейчас, Селезнева, я побегу, а то родители начнут волноваться, куда я пропал.
   -Между прочим, у меня имя есть.
   -Извини, Галя. У меня с детства дурная привычка всех называть по фамилии. Я, честное комсомольское, ничего плохого о тебе не думаю.
   -И ничего хорошего, если я как женщина не нравлюсь тебе, раз отказываешься от приглашения зайти ко мне.
   -Я же объяснил - родители...
   -Так ведь еще не поздно.
   -В другой раз, договорились, Галя?
  
  
   ПАРТИЙНЫЙ СЕКРЕТАРЬ
  
   - Спасибо, что пришли. Побеспокоил вас, Петя Штаркман, по одному важному вопросу. Как вы, возможно, знаете, ваш преподаватель Соколов Владимир Александрович подал заявление на выезд в Америку. Сам он - русский, жена - еврейка, ее сестра прислала ей вызов. Так как Соколов раньше работал в военно - механическом институте, имеет группу секретности, срок которой еще не окончился, естественно, пока, временно, разрешение на выезд не получил. Жаловаться ему не на что, место на работе без понижения в должности сохранил.
   - Простите, Виктор Петрович, не совсем понимаю, какое отношение я имею к Соколову.
   -Позвольте мне закончить, молодой человек. Сейчас все поймете. Итак, Соколову не на кого пенять, кроме как на самого себя. Должен был хорошенько подумать перед тем, как подавать документы, посоветоваться со старшими товарищами. Мы бы ему подсказали. Несмотря ни на что, дали ему хорошую характеристику, хотя имели по работе ряд претензий. Не везде так либерально относятся к подобным людям. Вузы готовят будущих командиров производства, деятелей науки, так что мы - своего рода идеологический центр. В этой связи мы не имеем права не считаться с некоторыми фактами, ставшими нам известными из источников, заслуживающих самого полного доверия. Соколов запятнал свою репутацию не только решением сменить советское гражданство, но и пропагандой чуждых нам идей.
   -Мне это не известно. Так и не могу взять в толк, почему вы пригласили меня.
   -Вас не раз видели у Соколова. Вы принадлежите к узкому кругу тех студентов, кто охотно выслушивает измышления нашего "уважаемого" Владимира Александровича.
   -Круг студентов ничем и никем не ограничивался, насколько мне известно. При мне, во всяком случае, никакие разговоры, кроме как на темы исполняемой музыки, не велись.
   -Я не могу вам, Петя, не верить, раз вы это утверждаете. Но прошу верить и мне.
   -Если это не секрет, что за источник информации, который ставит под сомнение репутацию Владимира Александровича?
   -В свое время узнаете, юноша. С вашего разрешения, чуть позже, ближе к концу нашей беседы.
   -Если б меня не видели у Соколова, вы бы пригласили меня в свой кабинет?
   -Резонный вопрос. Не исключено, привлекли бы и в этом случае. Вы - комсомолец, почти отличник, ведете работу в студенческом научном обществе, подаете хорошие надежды попасть в очную аспирантуру, блестяще защититься и получить престижную высокооплачиваемую работу в нашем вузе - мы дорожим хорошими кадрами. Единственная претензия есть к вам со стороны секретаря комсомольской организации - вы пассивны как комсомолец.
   -Да, есть за мной такой грех, исправлюсь.
   -Прекрасно. Я знал, что мы найдем с вами общий язык. Нам далеко не безразлично мнение передовых студентов, можно сказать, авангарда молодежи, нашей будущей смены по всем животрепещущим вопросам.
   -Я вас внимательно слушаю, Виктор Петрович.
   -Итак, мы не станем мириться с чуждыми нашему обществу идеями и поведем с ними решительную и бескомпромиссную борьбу, как нас учит партия, которую я здесь представляю в качестве ее секретаря. Спросите, почему бы нам не уволить Соколова? Он бы сам ушел по собственному желанию, предложи ему написать соответствующее заявление. Я с вами откровенен. Мы не хотим, чтобы у кого-нибудь сложилось представление о Соколове как невинной жертве. Его нужно разоблачить и осудить, а затем уже уволить, чтобы другим неповадно было предавать с Родину, изображая из себя правозащитников. Это тем более важно, что многие патриоты нашей страны осуждают администрацию и общественные организации вуза за якобы попустительскую позицию в отношении члена нашего коллектива. Мы рассчитываем на вашу помощь. Кто, как не вы, один из лучших студентов, может внести свой вклад в осуждение человека, ведущего себя недостойно и позорящего советских людей. Мы не сомневаемся в том, что ваше присутствие на так называемых вечерах Соколова объясняется неопытностью, любознательностью, интересом к классической музыке.
   -Чего вы хотите от меня? Уж не хотите ли вы...
   -Успокойтесь - не хотим. Выпейте водички из графина. Налить? Все, что от вас требуется, продолжать бывать у Соколова, слушать не только музыку, но и все, что у него произносится, вынести собственное суждение и поделиться им с другими.
   -Я уже сейчас могу его высказать, хотя посещал Владимира Александровича всего лишь несколько раз.
   -Мы вас не торопим. Но, если у вас есть, что сказать, говорите.
   -У Соколова мы слушаем и обсуждаем только музыку, всякие попытки говорить на посторонние темы им пресекаются: на них наложено табу.
   -Вот видите, вы уже даете нам ценную информацию. Наложен запрет говорить на политические темы, следовательно, есть студенты, проявляющие к ним интерес. Из этого можно сделать далеко идущий вывод, что на публике Соколов боится скомпрометировать себя, а наедине с любопытствующими занимается политической пропагандой. Вам это не кажется странным? Какую музыку вы слушаете, каких композиторов?
   -Не музыку "толстых" - Брукнера, Малера, Яначека, Шостаковича...
   -И говорите, никакой политики? В самом выборе композиторов есть скрытая политика. Никто при вас не интересовался, к примеру, национальным вопросом?
   -Запамятовал. Было. Кто-то, не помню, кажется, женщина спросила, какой национальности названный композитор?
   -Брукнер?
   -Малер.
   -Он кто - еврей?
   -А Ленский?
   -Какой Ленский? Разве есть такой компо... Что вы морочите мне голову?
   -Соперник Онегина по дуэли в пятом колене был...
   -Ваше остроумие, юноша, оставьте при себе, можете им занимать своих девушек. Мы ведем серьезный разговор, на выслушивание старых анекдотов у меня нет времени.
   -Мне можно уйти?
   -Нет! Здесь не балаган, молодой человек, и не бордель. Никто тут не развлекается с вами. Скажите прямо, вы категорически отказываетесь помочь нам в разоблачении Соколова?
   -Таким образом - не желаю.
   - Что предлагаете?
   -Могу выступить перед всеми и рассказать правду - то, чем действительно занимаемся у Соколова.
   -Если у него будут обсуждаться политические вопросы, не забудете о них?
   -Пожалуйста, не ловите меня на слове. Если кто-то заведет разговор о политике, уверен, ему тут же культурно и интеллигентно укажут на дверь.
   -А вы попробуйте - тогда увидим. Вас Соколов уважает, на дверь не укажет.
   -Я не желаю выступать в роли провокатора.
   -Это совсем другое. Вы хотите быть его пособником. Вы забыли, где находитесь, будучи в восторге от собственного остроумия. Вам не удастся переубедить нас, что молодежь индифферентна к политике и не интересуется мотивами желания Соколова уехать из страны.
   - Думаю, это его сугубо личное дело, поэтому никто до сих пор не совал нос туда, куда его не просили. Соколов занимается культурно - просветительской деятельностью, не более того.
   -Скажите, Петя Штаркман, вам самим не интересно знать, почему они едут?
   -Они? Видимо, у них есть на то свои причины.
   -Какие такие могут быть у них причины? Они хорошо обеспечены, имеют большую квартиру в центре города, дачу, даже машину, у них интересная, творческая, престижная работа. Зачем им ехать за тридевять земель? Вот, например, ваша семья, куда менее обеспеченная, насколько я знаю, не собирается покидать Родину?
   -Нам и здесь хорошо.
   -Где хорошо, там и Родина, так?
   -Это не я сказал. Вы.
   -А им кто соль на хвост насыпал?
   -Может быть, сестра жены Соколова? Хочет ее увидеть?
   -Никто не запрещает ей приехать сюда... Кстати, вы не обидитесь, если я задам вам один вопрос? Что побудило ваших родителей записать вас в паспорте евреем, когда мать - русская?
   -Вы не обидитесь, если отвечу, что стал евреем, чтобы не слышать от некоторых любопытных, почему записался русским при еврее - отце.
   -Самоутверждение, понимаю. Максимализм юности. Не жалеете?
   -Напротив.
   - Надеюсь, вы не придерживаетесь сионистских убеждений, будто евреи Советского Союза испытывают трудности при поступлении в вузы и при приеме на работу, подвергаются разного рода дискриминации? Вы поступили год назад в наш институт - один из лучших вузов страны - без какой-либо заминки в этом вопросе.
   -Я сдал экзамены на пятерки. Одну четверку мне поставил Красовский, ныне покойник - мир праху его. В конце первого семестра он сам признался мне, что хотел засыпать меня. Причину не назвал, отшутился - кто старое помянет...Оказывается, Красовский учил мою мать, когда случайно узнал, кем я ей прихожусь, был крайне удивлен выбором мной фамилии. Выводы я сделал сам, возможно, неверные.
   - Красовский? Чудной старик. Анахронизм. Разве можно по частному судить о целом, по поведению отдельного лица - по всей общественной системе, которая одним из первых своих декретов...
   - Я и не сужу.
   -И правильно делаешь! А сионисты и их приспешники судят, более того, всячески извращают факты, придумывают и распространяют по всему миру заведомую ложь с целью очернить нашу жизнь, национальную политику. У всех истинных патриотов нет задачи важнее разоблачения перед народом диссидентов, прячущих под маской правозащитников свое подлинное лицо. Жаль, право, очень жаль, что ты отказываешься находиться в наших рядах. Помнишь слова великого писателя: "Кто не с нами, тот против нас".
   -Лучше бы он их не говорил. За этими словами - расстрелы и пытки сотен тысяч невинных людей.
   - О нашем разговоре Соколов и вообще никто знать не должен. Это в твоих интересах тоже.
   -Можно идти?
   -Один небольшой вопрос. Что можешь сказать о студентке Селезневой?
   - Селезнева как Селезнева. Ничего особенного, рядовая студентка. Звезд с неба не хватает.
   -От нее поступило заявление, просит у нас поддержки. Она заслуживает доверия?
   -Откуда мне знать? Обратились не по адресу.
   -Адрес указан заявительницей, не обессудь.
   - Не понимаю, что у нас общего.
   -Ты с ней встречался?
   -Каждый раз на занятиях. Учимся в одной группе.
   -После занятий.
   -Что вы имеете в виду?
   - Я - ничего. Она - имеет. Просит защитить ее честное имя, что само по себе звучит смешно, поскольку она потеряла свою честь. Но сейчас нам не до каламбуров. Приходится расчищать авгиевы конюшни не только от перебежчиков, но и от любителей женского пола. Глупые девчонки сначала укладывают, кого попало в свою постель, а потом ищут на него управу. И нам приходится заниматься этим нечистоплотным делом.
   - Я к грязным делам не причастен. Селезнева, очевидно, потеряла свою честь столь давно, что уже забыла когда.
   -Бросаешься булыжником, словно сам безгрешен.
   -По отношению к ней - несомненно.
   -Но она придерживается иного мнения. Учитывая ее беременность, надеюсь, не мнимую - с целью оговорить тебя, - получается не просто факт, заслуживающий рассмотрения, а целая история, требующая расследования.
   -Как в самые лучшие годы - настоящий шантаж!
   -Не исключено. Но если она оговаривает тебя, как это доказать?
   -Краплеными картами я не играю. Разбирайтесь сами.
   - Пусть твой намек остается на твоей совести. Молодости свойственна горячность. Мы объективно разберемся, виновный понесет наказание - вплоть до исключения из института и комсомола. Если это ты или другой наш студент, придется жениться, аборт она делать не хочет.
   -Известно из литературы и от очевидцев: от случайных связей рождаются случайные дети. Но для этого нужно как минимум переспать с их мамашей. Ищите да обрящете. Если Селезнева сможет восстановить в памяти тех, с кем она трахалась в последнее время.
   -Ты говоришь так, словно имеешь на руках на нее компромат. Кроме тебя, были другие?
   -Не шейте мне дело! Я уже сказал, у меня с этой сучкой не было ничего общего. Я свободен?
   -Иди. Надумаешь что-либо сообщить по тому или другому поводу, заходи, охотно выслушаю. Подумай, как следует, самоустранение от политики, как и от ответственности за свою частную жизнь, никому пользы не приносило, один вред. Когда человек бросает на себя тень в одном, подозревающие его в другом часто оказываются правы. Отмыться трудно. Жду тебя скоро.
   -Ждите Селезневу. Она - возможно, и есть тот - заслуживающий полного доверия источник информации на Соколова. Ее информация той же свежести, что честь. О своем честном имени, если кто-то попытается его опорочить, я позабочусь сам.
   -Идите, молодой человек. Посмотрим, как вам это удастся. Если, конечно, возникнет такая необходимость.
   -Возможно, и впрямь ее не будет. Сейчас ведь не тридцатые годы, верно?!
  
  
   ПАРТИЙНЫЙ СЕКРЕТАРЬ
  
   -За эти два месяца кое-что прояснилось. Ты прав, Селезнева, прижатая мною, призналась в клевете. Напрасно скрыл от меня то, что она безуспешно пыталась затащить тебя после Соколова к себе домой.
   - После Соколова?!
   -Да, мой мальчик. Думаешь, она интересовалась музыкой? Она твоего Малера от Мюллера не отличит. Ее потянуло на Соколова. Теперь не тебе, а ему пришлось опровергать измышления Селезневой. Та еще девица! Что ты думаешь, она действительно беременна!
   -От Соколова? Кто на этот раз держал свечку?
   -Разделяю твой сарказм. Человек, единожды солгавший, не заслуживает веры. Так я ей вчера и сказал. Она разревелась и просит у тебя и у Соколова прощения.
   -Нужны мне ее извинения. Надо полагать, и Соколову тоже. Вы тягали его по этому грязному делу?
   - Что значит, тягал? Разбирался - такая у меня работа. Приходится отвечать на жалобы разных трудящихся и нетрудящихся. Если хочешь, можно обсудить Селезневу на комсомольском собрании, чтобы другим неповадно было.
   -Нет нужды ворошить грязное белье этой девки, пусть возится с ним сама.
   -Соколов того же мнения. Будем считать этот вопрос закрытым.
   -Я его и не открывал, и не принимал всерьез.
   -Расхрабрился... Шучу. Все хорошо, что хорошо кончается. Теперь о Соколове. Ты так ничего и не решил?
   -Ничего плохого о нем сказать не могу. Без фактов буду выглядеть на собрании не лучше Селезневой. А придумывать их - не в моих правилах.
   -Слова не мальчика, а мужа. Вижу, ты хорошо обдумал мои слова. Мы решили не искать больше политического криминала в вечерах Соколова, поскольку не располагаем нужным количеством соответствующей информации. Все, с кем я встречался, так или иначе, не подтверждают вины Соколова.
   -Меня это только радует, так как торжествует законность, в чем я никогда не сомневался. В том числе и вы представляете ее в нашем вузе.
   -Благодарю за поддержку... Предположим, Соколов, пропагандирующий только музыку, не занимается вражеской пропагандой. Но вас, его слушателей музыки, все равно трудно понять. Вы бываете у человека, предающего Родину. Он не ждет, пока отменят его старую секретность, но рьяно обивает пороги соответствующих служб, добиваясь разрешения на выезд. Настолько жаждет покинуть СССР и фактически поступить на услужение ЦРУ. Ты и твои единомышленники, посещая вечера Соколова, вольно или невольно идете у него на поводу. Полагаю, неосознанно, из легкомыслия и любви к музыке. Я счел своим долгом встретиться с вами и объяснить положение дел. Пора и тебе задуматься над своими действиями и прекратить посещать эти "вечеринки". С остальными любителями музыкальных вечеров я переговорил, абсолютное большинство поняло меня правильно. Я внятно говорю?
   -Даже слишком. Руководствуясь высшей целью, вы снова предлагаете мне совершить аморальный поступок. Я не могу ни с того, ни с сего плюнуть в глаза человека, который заслуживает с моей стороны одной благодарности за бескорыстную просветительскую деятельность. Благодаря его музыкальным вечерам я стал лучше понимать музыку, услышал новые для себя произведения, о которых до сих пор даже не имел представления, с отличным комментарием. Говорят, раньше аналогичные беседы вел Соллертинский, которые и сейчас остались в памяти у его слушателей. Шостакович даже написал трио ми минор, посвященное его памяти...
   -Кажется, ты забыл про предмет нашего разговора. Мы обсуждаем сейчас нечто другое. Речь идет не о музыке.
   -К сожалению, я не могу поступиться совестью ради самых прекрасных идей и не прекращу посещений вечеров Соколова, пока они не отомрут сами по себе. Хотя понимаю возможные последствия для моего будущего, имею в виду санкции...
   -Ты - глупый мальчишка, о каких санкциях говоришь? Да, воспитательная работа поставлена у нас из рук вон плохо, раз ты и некоторые другие "герои" искренне считают, что вас толкают, чуть ли не на предательство. Хотя на самом деле я пытаюсь оградить вас от него. Ты молод, горяч, запальчив, еще не нюхал жизни. Мне, старику, даже нравятся такие юнцы, как ты. Сам в молодости рвался в бой, не рассуждая. Но сейчас другое время: нужно становится мудрее. Не только бойко отвечать на экзаменах про природу социализма и капитализма, классовой борьбы, диктатуры пролетариата, но всем своим нутром верить в сущность тех идей, о которых так легко и беспечно болтаешь ради получения отличной оценки и стипендии. Если ты так одержим чувством справедливости и моральной чистоты, то должен понять: сегодня, как никогда, никто из нас, молодых, пожилых и старых, независимо от пола, национальности, социального положения не вправе покидать баррикады сражений. Оказывая моральную поддержку предателю, ты впадаешь в тяжкое заблуждение, которое может привести тебя - ложного гуманиста - в стан противника.
   -Сражающимся на разных сторонах баррикад не вредно бы разобраться, разделяет ли их такая уж святая вражда или ими движут совсем иные чувства.
   - Ты заражен бациллой неверия!
   -Лечусь душем сомнения, как Маркс. Пытаюсь мерить каждый шаг своей жизни своими ногами без диктовки, даже обусловленной лучшими намерениями.
   -Но это чистой воды оппортунизм!
   - Нет, стремление найти свое место в жизни. Одному человеку не суждено изменить мир к лучшему, но он хотя бы не должен ухудшать ее. Мне не следовало говорить это вам. Не потому, что наврежу себе. Потому, что вам все равно меня не понять в силу своего...
   -Догматизма. Не бойся, я не обиделся. И я виноват в вашем нигилизме, инфантильности. В пятидесятые годы совершена грандиозная ошибка, я тоже рукоплескал ниспровергателям культа личности. А что вышло в итоге? Ошибку быстро не исправишь...
   -Раскрытие сталинских преступлений - не ошибка. Оно принесло пользу нашей стране. Вы не доверяете нам, молодым, думаете, что нам достаточно самостоятельно заниматься спортом, любовью, поп-музыкой. А в главном мы обязаны руководствоваться вашей шпаргалкой, неукоснительно выполняя все то, что там написано... Видите, сколько вредного для себя я тут наговорил. Я не только молод и горяч, но и глуп.
   -Я не использую твою пламенную речь тебе во вред, ты слишком скверно обо мне думаешь. Ты был искренен со мной, не врал. Со временем сам поймешь, что искренне заблуждался и придешь к нам. Жизнь поставит тебя на одну с нами баррикаду. Если только не будет поздно и врагу не удастся такого вспыльчивого и темпераментного молодого человека не без способностей заманить в свои ряды. Пропаганда у них поставлена великолепно, на нее ассигнуются огромные средства. Разные голоса вещают на всю страну и дурачат головы не только простаков, мечтающих о легкой жизни. Последняя война вычистила старый мусор, с годами возник новый. Вам, молодым, предстоят трудные времена, даже более тяжелые, чем были у нас. Мы, по крайней мере, знали своих друзей и врагов... С годами, надеюсь, и вы научитесь различать их... С Соколовым поступай, как знаешь. Никто тебе не навредит. Но смотри, с такой философией и взглядами ты можешь остаться в одиночестве. Даже врагам такой конформист не нужен. Ни вашим, ни нашим...Разве что Соколову. А он, как никто другой, отщепенец, поверь мне, старому волку...
   - Все понимаю, но причем тут конформизм?
  
  
   ПРОВОДНИК
  
   -Парень, можно тебя на минуточку. Ты, случайно не в Сухуми едешь?
   -В Сочи.
   -Место, где жить, есть?
   -Надеюсь - найду.
   -А в Сухуми не хочешь?
   -Можно и в Сухуми, мне все равно. А что?
   -Симпатию к тебе имею. Останавливайся у меня. Жить будешь в отдельной комнате. Дом у самого моря. Весь день можешь ходить туда - обратно в одних плавках. Туалет, вода из-под крана - все, как в Греции. Столовая близко. Устроит?
   -Спасибо. Сколько должен платить?
   -Тебя как зовут?
   -Петей.
   -Запомни, Петя, - будем знакомы, - Зураб. Бесплатно жить будешь. Зачем платить? Сказал, симпатию к тебе имею. Я дома - через четыре дня, но по всей Абхазии прокачу на своей тачке. Раньше гостил у нас?
   -Впервые еду на Кавказ.
   -Тем лучше. Жить будешь у меня, как у Христа за пазухой, так у вас, в России говорят, да? Скажу жене, чтобы заодно готовила и тебе. Нас пятеро - мы с женой и трое детей. Посмотри фото - все здесь сняты. Платить не надо ни за что - гостем нашим будешь. Я - человек обеспеченный. Зарплата - копеечная, но на поезде без левых пассажиров редко какой рейс проходит, передать кому-то что-нибудь надо. У отца под Сухуми небольшое хозяйство - восемьдесят свиней. Ему помогаю, четверть дохода моя. Мясо сдаем государству всего за два рубля за кило, но в накладе не остаемся. Кормим свиней желудями - в саду такие дубы растут, что все поголовье Абхазии можем прокормить одними желудями. В саду мандарины, хурма, груши - все свое и кое-что остается хорошим людям - таким, как ты. У нас закон - гость превыше всего. И другой закон - каждый должен жить не хуже соседа, что значит - детей должно быть не меньше пятерых, одевать их надо лучше, чем рисуют на картинках, жена в приличное место без золота выйти не может, муж, в свою очередь, обязан иметь машину и любовницу - и то, и другое самой последней марки. Мне скоро тридцатник, почти все имею, что хочу. Осталось произвести на свет еще пару ребятишек, на этом можно остановиться. Думаешь, духовная жизнь проходит мимо меня? Я в свободное время пишу, уже печатаюсь в наших газетах и журналах. Обещали подписать договор на книжку моих рассказов. Теперь понимаешь, почему зову в гости? Все есть, а друга из Питера нет. Не всякого зову, ты мне приглянулся. Согласен погостить у меня, Петя?
   -Конечно, Зураб, благодарю за приглашение, только это так неожиданно для меня.
   -Неожиданное ждет тебя впереди. Увидишь, как люди живут. Природу увидишь, море. Хачапури, шашлык, фрукты поешь до отвала. Не пожалеешь, каждый год будешь рваться ко мне и всегда другом моим будешь самым желанным. Узнаешь, что такое настоящее гостеприимство. По рукам?
   - В таких случаях говорят, не знаю, как благодарить.
   -Мы люди простые. За этим дело не встанет... В Туапсе из твоего купе двое пассажиров выходят, перейдешь в соседнее, хорошо? Мне одно купе освободить надо.
   -Хорошо. Но в моем купе еще одна девушка едет до Сочи.
   -Знаю. Я и с ней договорюсь.
   -Хорошо, Зураб. Девушка перейдет, и я не задержусь.
   -Ай, геноцвали, такой пустяк. Не хочешь пойти мне навстречу. Решил, я пригласил тебя к себе из-за этого дурацкого купе? Интерес свой имею? Не хочешь переходить, не надо. Или, Петя, тебе самому девушка так понравилась, что хочешь остаться с ней один? Скажи прямо - я пойму, никого к вам на ночь не подселю.
   -С чего ты взял? Я понятия не имею, что у тебя в Туапсе пассажиры выходят.
   -Так уж не знал?! Раньше, может, понятия не имел, теперь узнал - имеешь. Иначе трудно понять, почему ты уперся - не желаешь перейти в соседнее купе.
   -Зураб, дорогой. Договорись с девушкой, немедленно, как скажешь, освобожу купе.
   -Самому девушка не нравится? Честно? А мне сразу, как вошла в Питере, понравилась. Красивая девушка. Мужчина ее провожал, видел? Не побоялся такую красавицу отпустить на юг. И она не боится - одна едет в дом отдыха, я спрашивал. Говоришь, чтобы я договорился? Договорюсь - не сомневаюсь. Не в первый раз. Только ты, извини, тогда лишним будешь.
   -Раз она ничего не боится, зачем дожидаться Туапсе? Пригласи ее к себе.
   -Разыгрываешь меня, парень? Или еще дурачок. С женщинами дел не имел, молодой еще?
   -Тебе-то что за дело?
   -Не хотел тебя обидеть, извини. Ты - совсем мальчишка с розовыми щечками. Такие девчонкам нравятся. С кем познакомишься в Сухуми, приводи к себе в свою комнату, я жену предупрежу.
   -Непременно воспользуюсь твоим любезным предложением. Только вопрос, как это понравится твоей жене?
   -У нас женщины уважают мужчин. Женатого мужчину без любовницы считают обиженным судьбой. А холостой, да еще такой молодой и симпатичный, как ты, без женщины - обижен не судьбой, а природой. Ты, надеюсь, никем не обижен?
   -У тебя есть любовница, а у жены - друг?
   -Она не посмеет. Если узнаю - зарежу. Лучше скажи - уступишь купе?
   - Девушка едет со мной, я обещал сдать ее в дом отдыха с рук в руки. Отвечаю головой.
   -При посадке не заметил, что ты друг семьи. Ладно, черт с тобой, бери девушку себе. Ночью к вам никого не посажу. Сразу надо было сказать. Я понял тебя.
   -Зураб, сажай, кого хочешь. Мне все равно.
   -А у меня остановишься?
   -Скажи честно, симпатии ко мне у тебя не убавилось?
   -Есть немного. Я думал, ты человек, питерский.
   -Тогда давай останемся при своих интересах. Я тебе ничего не должен?...
   -
  
   СВЕТА
  
   -Петя, можно вас отвлечь?
   -Да, пожалуйста.
   -Если проводник предложит вам перейти в другое купе, откажитесь, пожалуйста. Сейчас объясню...
   -Не беспокойтесь, Света, я ему уже отказал.
   -Он и с вами говорил?
   - Было дело.
   -Почему отказались?
   -Воздержался, на всякий случай. "Восток - дело тонкое". И юг тоже.
   -Он предложил мне перейти в другое купе, где есть одно свободное место. А к вам хотел поместить еще троих мужчин. Предложение проводника показалось мне подозрительным, я попросила его подыскать для них другое купе - под предлогом, что привыкла к своему месту. Не сразу сообразила: он может обратиться к вам, вы перейдете в другое купе, и тогда получится то, чего я боялась.
   - Теперь вам нечего бояться.
   - Спасибо вам.
   -Не за что.
   -Простите, я все время отвлекаю вас, вы что-то писали.
   -Ничего, я как раз закончил.
   - Вы, часом, не писатель?
   - Я лишь балуюсь писаниной.
   -Если в ней нет ничего личного, можете прочесть?
   -Почему бы и нет? Это из серии этюдов о Валечке под названием " Все едут в Сочи".
  
   Поезд едет на юг. Увозит людей. Отдыхать. Сбрасывать скепсис и пресыщение вместе с одеждами. Насыщаться солнцем и светом. Утрачивать то, что приобретено. Приобретать то, что утрачено. Поезд, пробуждающий желания. Поезд, рождающий новые иллюзии. Сознание собственной свободы. Южное море, солнце, знакомства...
   Олег устраивается на верхней полке. Соседи по купе играют в карты. Он тоже может играть в карты. Но ему приятнее лежать на верхней полке и смотреть в окно. Проносятся столбы, туман, холмы, избы, деревья. А он лежит и смотрит. И не нужно ни о чем думать. Напротив него лежит человек - и тоже на верхней полке и тоже смотрит в окно. Девушка. Что она видит там, в окне? Столбы, туман, холмы... Или больше, чем столбы, туман...? А, может быть меньше, чем столбы...? Неужели трудно избавиться от этой философии даже в поезде, идущем на юг? Олег украдкой смотрит на девушку. Самая обычная девушка. Только не играет в "дурака". Что ж из того? Не хочет и не играет. А то и не умеет, что в нынешние времена редкость.
   - Молодой человек, не хотите сыграть?
   -Нет, благодарю.
   -А вы, девушка, не составите нам компанию?
   - Простите, я не играю.
   Не хочет. Кто не умеет играть в подкидного дурака? Конечно, не хочет.
   Девушка поворачивается на другой бок и по неосторожности роняет книгу. Никто не замечает - все увлечены игрой в карты. Олег слезает с полки и подает девушке книгу. Джером " Трое в лодке...". Должно быть, хорошая девушка - не без чувства юмора.
   - Спасибо, - благодарит девушка. Девушка с глазами с поволокой. Должно быть, нежная девушка.
   Олег снова на своей полке. Девушка смотрит в окно. "Трое в лодке..." лежат рядом. Не считая собаки... Должно быть, приятно лежать рядом с девушкой с таким томным взглядом.
   -Девушка, вы сейчас не читаете? Вы не дадите мне ваших троих, не считая собаки?
   -Пожалуйста, - взгляд девушки с поволокой на несколько секунд погрузился в глаза юноши.
   -Интересная книга?
   -Для кого как.
   -Она развлечет меня?
   -Возможно.
   -Вам - я не слишком назойлив? - нравятся развлекательные книги?
   -Смотря какие. Джером нравится.
   -Вы едете в Сочи?
   -Почему именно в Сочи?
   -Все едут в Сочи.
   -Настолько это очевидно?
   -Представьте себе. И я, как все, еду в Сочи.
   -Вы часто бывали на Кавказе?
   -Я вообще нигде не бывал... Сам не знаю, куда еду. Пусть будут Сочи. Не возражаете?
   -Что изменится, если я возражу?
   -Мой маршрут.
   - Не в моих правилах менять маршруты других людей. Так что не стану возражать.
   -Значит, Сочи?
   -Все едут в Сочи.
   -У меня нет другого выбора. И я еду в Сочи. Вместе с вами. Да, мои родители назвали меня Олегом.
   -Мои - меня - Валей...
   Поезд шел на юг. Увозил людей. Отдыхать. Утрачивать то, что приобретено. Приобретать то, что утрачено.
  
   - Ваше мнение?
   -Ваш этюд мало соответствует моему настроению, но в нем что-то есть. Ваша героиня - самая обыкновенная девушка, не желающая играть в "дурака". Лично мне это импонирует. Но так неуклюже ронять книгу я бы ей не советовала.
   -Целиком и полностью с вами согласен. Я уберу книгу, придумаю какой-нибудь другой повод для знакомства своих персонажей.
   -Оно будет иметь продолжение?
   -Хотелось бы.
   - Они поженятся?
   -Видно будет. Я еще плохо представляю, как они себя поведут...
  
  
   БЫВШИЙ ПОЛИТЗЕК
  
  
  
   -Простите, молодой человек, до вершины горы идти еще долго? Дорога то и дело петляет, трудно понять...
   -Я сам иду туда впервые. Думаю, осталось не больше часа.
   - Извините меня, старика, за любопытство, ради чего вы устремились вверх?
   -Искал чебуречную у подножья горы, не нашел. Погода сегодня холодная, к купанию не располагает. Вот и решил ползти дальше.
   -Уникальный случай в этих краях - идти без причины. Не часто удается встретить человека, шагающего в гору просто так.
   -И вы идете вверх без особых причин?
   -По причине отсутствия причины сидеть весь день на скамейке. Здоровье мое, слава богу, несмотря на многое, отличное. И погода, как вы отметили, купанию не благоприятствует.
   -Говорят, на вершине горы имеется интересный объект - развалины древнего монастыря. Так что и без причины есть смысл дойти до конца.
   -Слышал. Пятый век. Кому нужны эти древние монастыри, церкви, пирамиды? Природа, молодой человек, действительно нужна всем, а монастыри?!... Я не задерживаю вас, не спешите?
   -Куда торопиться?... Да, природа здесь необыкновенно красива! Но и строение пятого века встретишь не на каждом шагу.
   -Позвольте мне, старику, возразить по существу. Интерес к старине, такой модный ныне, объясняется, как это ни парадоксально звучит, нашим упадком. Тот, в свою очередь, дает богатейшую почву для размышлений о причинах упадка тех цивилизаций, когда воздвигались, как постараюсь вас убедить, если желаете, эти не нужные объекты. Дорогостоящие и абсолютно не нужные. И в наше время с большой помпой строится множество подобных строений. Давно ли все восторгались зданием столичного Университета, да и сегодня не перевелись его ревностные защитники. Я ж - хулитель этого мастодонта. А вы?
   -Здания Университета - хулитель. Но что касается шедевров архитектуры, мало в ней разбираясь, поклонник. Не в моде дело. Акрополь и храм Покрова на Нерли стоят века и свидетельствуют о том, что они созданы гениями. Как пятая симфония Бетховена, "Война и мир" Толстого, "Монна Лиза" Леонардо.
   -Что вам известно про Акрополи? Они создавались потом и кровью ни в чем не повинных рабов. Глыбы камней невероятного веса воздвигались ими вручную для прославления властвующих тиранов или несуществующих богов, которых ничтожные людишки пытались задобрить ради собственной выгоды. Тысячи других людей гибли, проклиная судьбу.
   - Я понимаю, речь идет не об Акрополе или храме Покрова. Но так создавались лучшие творения человеческой культуры. Разве красота померкла только оттого, что создавалась каторжным или рабским трудом?
   -Такую красоту не признаю! И не один я, заметьте. Вашу хваленую красоту, созданную при одном деспоте, с необыкновенной легкостью разрушал другой такой же самодур, чтобы она не затмила красоту, воздвигнутую для него или при нем. Иногда он разрушал ее потому, что она противоречила его канонам, идеям, могла вызвать, упаси бог, сомнения у толпы в верности его курсу, которым она следует. Народ никогда не прощал своему властителю отклонения от избранного курса, иначе, за что бы он прославлял творца истории, крупнейшую фигуру современности... Любезная вашему неразвращенному сердцу красота, подверженная разрушению, становилась ненужной всем - и прошлым, и нынешним поколениям. Вспомните, какая судьба не так уж давно постигла массу церквей под одобрительные крики варварской толпы. А войны? Что и чем думали воюющие стороны, уничтожая архитектурные творения гениев?
   -Войны существуют со времен возникновения человечества. Если в ходе их безвозвратно погибли многие шедевры, тем больший вес для потомков имеют - сохранившиеся.
   -Что вам известно? Ваши шедевры исчезали с лица земли и без всяких войн. Их уничтожали те самые, кто сегодня рассматривают их как собственность, охраняемую государством.
   -Это, простите, ничего не доказывает. Варварство бывало во все века.
   - Вот именно, молодой человек. Как не хотите понять? Рабский, подневольный труд, войны, стихийные бедствия, которые при желании можно было свести к минимуму, осквернение могил... Вы знакомы с каторжным трудом по одним книжкам. Все, созданное им, не может быть предметом поклонения, как бы эстетически прекрасным оно ни выглядело. К сожалению, вы не видите того, что стоит за памятником, которым восторгаетесь!
   -Разумеется, нет большего зла, чем пирамиды Хеопса?!
   -Они никому не нужны - ни тем, кто их создал, ни тем, для кого они возникали, ни тем, кто остался после них всех. Ибо первые умирали от непосильного труда под плетями, нагайками, дулами пистолетов и автоматов; вторые погребены туда мертвыми и забыты; последние лишь способны испытывать телячий восторг, каким образом без машин и механизмов в древние времена создавались такие чудеса - одни находят в них подтверждение своей вере в всевышнего, другие - в пришельцев из далеких планет. Не кажется ли вам, что лучше было бы и в те века, и в эти использовать затраченные на политые кровью и потом чудеса света средства на улучшение жизни людей. Ни одно животное не уничтожает собственный вид, только высшая его разновидность - Homo sapiens - делает это изощренно и восторженно. Таковы и ваши творения "высокого" человеческого духа.
   -Я не могу согласиться с вами. Несмотря на все жестокости, свойственные природе, включая человеческую, людям необходимы создания, простоявшие века и напоминающие им не столько о страданиях и муках творцов, сколько о величии их духа и гениальности.
   -Мой горький опыт опровергает ваш оптимизм. Я десять лет проработал на каменоломнях ГУЛАГа под дулами автоматов. Из того, что мы добывали, построено немало первенцев двух пятилеток - величественных зданий и сооружений. За что попадали в лагеря вам рассказывать не надо?! Во время войны - высочайшая милость тирана - чудом выживших мужчин - доходяг, в том числе меня, отправили искупать "грехи" перед "Родиной" в штрафные батальоны. Нам, штрафникам, ничего другого не оставалось, как погибнуть. Но некоторые из нас случайно уцелели: ни Сталин, ни Гитлер нас не убили. Даже в Бабьем Яру, когда немцы расстреливали мирных жителей - евреев, говорят, кто-то невероятным чудом остался в живых.
   Я еще достаточно бодр, чтобы подняться без причины на вершину горы, полюбоваться оттуда величественной природой, душа которой поистине необъятна и готова бескорыстно и щедро принять в себя простых смертных - и такого обозленного, видящего в прекрасном зло, грязь, кровь. И такой мерзкий тип, я, млею от красоты природы. Но испытывать восторг от развалин воздвигнутого для рабов - слепцов веры - монастыря - увольте - не желаю. Остановитесь, пожалуйста, здесь. Взгляните туда - вот она, истинная красота! Та, что создана Творцом для тех, кто был тут раньше, есть сейчас, будет потом. Это - вечная красота! И как нельзя ее унести на фото и кинопленке, так невозможно вычитать в книгах, высмотреть в фильмах, воссоздать в воображении весь ужас каторжного труда, ставшего причиной гибели и мучений миллионов людей. Мне это не дано, а вы восторгайтесь развалинами монастыря - он уже виден. Восхищайтесь ими, молодой человек, пока они целы и никому не пришло в головы взорвать оставшиеся камни, превратить все это "великолепие" в пепелище. А я постою рядом с вами молча, вспомнив лишь тех, кто вручную таскал наверх эти несчастные камни.
   _-Чтобы вы ни говорили, Земля все равно вертится!...
  
  
   СПОРЩИК
  
   -Паренек, закурить не найдется?
   - Я не курю.
   -Постой, не спеши. Разговор к тебе есть. Сочинский филиал Красного Креста не выполняет план по оказанию помощи несчастным слоям населения, не поможешь?
   -Трешка устроит?
   -Бедный студент?
   -Угадали.
   - Похоже, не он нам, а мы ему должны оказать материальную помощь. Можешь без труда, одной левой, заработать целый червонец.
   -Мне хватает, спасибо.
   -Даже сотню.
   -Благодарю, не нуждаюсь.
   -Зато я нуждаюсь. Знаешь в ком? В девочке.
   - Это ваша проблема. Вы меня с кем-то перепутали? Я - не сутенер.
   - Нас вполне устроит твоя девушка, с которой ты лежал сегодня на пляже.
   -Иди ты знаешь, куда!
   -Знаю. Мы с другом снимаем комнату в соседнем доме с тем, куда ты повадился ходить по вечерам. Вчера около двенадцати часов ночи мы случайно проходили мимо и видели, как ты лез в окно. Было дело, студент?
   -Вас, парни, это не касается.
   -Когда у тебя очередное ночное рандеву со Светой, ведь так ее зовут?
   - Пошутили, и хватит!
   -Не рыпайся. Значит, так. В роли ее любовника на этот раз выступлю я, а завтра на этом же месте получишь сто рублей. В качестве залога давай паспорт. Отдадим его вместе с деньгами после выполнения договора.
   -Не на того напали!
   - Не лягайся! Нас двое, каждый из нас один справится с тобой. Так что не вырывайся, хуже будет. Посмотрим твой документик. Откуда хлопчик? Из города-героя Ленинграда. Штаркман Петр Григорьевич. Научились мастерить порхатых, не отличишь от прочих пернатых. Ха-ха!
   - Сволочь! Ублюдок!...
   -Если не хочешь неприятностей, раскалывайся! Ничего плохого с твоей Светой не случится. Почему тебе можно, а нам нельзя? Чем ты лучше нас? Приведешь легавых, прощайся с жизнью! У тебя нет выбора.
   -Ничего у вас не выйдет, зря стараетесь.
   -Ошибаешься, студент. Уже сегодня, как только Света откроет тебе окно, я окажусь в нем. Скажу, ты прислал меня, так как в этот вечер занят. Лучше, если свое честное имя не замараешь. Завтра и в другие дни Света - твоя, и она ничего не узнает о нашем сговоре. Еще и сотню заработаешь. По рукам, студент?!
   -Можете делать со мной, что хотите...
   -Мы ведь и силу можем применить.
   -Применяйте.
   -Какой герой!... Ладно, рыжий. Твоя взяла, этот парень не поддался. Ты выиграл. А тебе, студент, повезло, нарвался на порядочных людей. Мы только играем. Не тронем мы Свету. Можешь трахать ее дальше. У нас этого товара хоть отбавляй.
  
  
   НАУЧНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ
  
   -Петя, последний вариант вашей статьи я рекомендовал напечатать в сборнике трудов института. Рад вашему успеху, не напрасно так усердно и активно работали в СНО. Поздравляю - для третьекурсника такая статья - большое достижение. Не многие могут им похвастаться. Надеюсь, первый серьезный успех не вскружит вам голову, и вы не снизите требовательность к себе.
   -Я очень признателен вам, Николай Петрович, за оценку моей статьи. Без вас ничего бы у меня не было. Если только статью действительно опубликуют, я хотел бы видеть автором и вас.
   - У меня - другое предложение. Пригласите лучше в соавторы аспиранта Васильева.
   -Мне не жалко, но он не принимал никакого участия в этой работе.
   -Вы частично использовали его методику экспериментов.
   - Верно. Тогда ...
   -Я не настаиваю - рекомендую. Он много и плодотворно работает над собственной темой, я вижу у вас обоих тождественность некоторых идей. Вы исследовали один из аспектов, который может быть полезен Васильеву. В будущем, я не исключаю вашего совместного сотрудничества в развитии темы.
   -Мне показалось, Васильев критически оценил мою статью. Он считает, что выполненных мной экспериментов недостаточно для сделанных выводов. Васильев обладает несравнимо более высокой научной подготовкой, нежели я. Его математический метод как - будто опровергает один из моих выводов, о чем он сказал мне. По его мнению, научная ценность моей статьи невысока. Хотя, как он заявил, с учетом студенческого ее характера, статья заслуживает некоторого интереса.
   -Впервые слышу о вашей беседе. Очевидно, Гриша изменил свое мнение, так как совсем недавно с похвалой отозвался о вашей статье. Вам следует встретиться вновь.
   -Охотно, если он пожелает.
   -Я предложу ему познакомить вас с его идеями в той части, где соприкасаются ваши работы. От такого общения вы, Петя, только выиграете. Поверьте, вам есть чему у него научиться.
  
  
   НАУЧНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ
  
  
   -К большому сожалению, Петя, из-за недостатка мест в очной аспирантуре вам придется закончить свою научную работу в другом месте. Есть запрос из одного очень хорошего НИИ, он может вас заинтересовать.
   -Кто, если не секрет, возражал против моей кандидатуры?
   -Теперь это не имеет никакого значения. Моего влияния не хватило. Было два места, их получили другие - тоже достойные студенты.
   - Я не уверен в том, что в другом месте мне позволят возобновить тему моей работы.
   -Затрудняюсь сказать что-либо определенное. Надеюсь, твоя тема заинтересует руководство НИИ, ее включат в план. Там очень сильная лаборатория, заведует ею известный ученый.
   -Меня удивил Васильев. Он обладает значительным весом в нашем институте, обещал свою поддержку, но затем неожиданно отказал в ней. Сегодня прошел мимо меня, едва буркнул в ответ: "Здрасте". Совсем недавно он подробно интересовался моими "успехами", предсказывал хорошее будущее, обещал стать моим оппонентом, когда я закончу диссертацию. Я развесил уши, не сомневался закончить работу под вашим началом.
   -После своей защиты Васильев, вы знаете, почти отошел от науки. Его привлекли к административной работе, которая больше ему по душе, чем наука. Он из тех администраторов, кто уделяет внимание темам, дающий быстрый эффект, а, главное, производят нужное впечатление. Твоя тема к таковым не относится. В свое время я помогал Васильеву, ошибочно считал его человеком науки. Он - не ученый. Конъюнктура научного рынка волнует его значительно больше, чем самая наука и ее отдельные исследования. Поэтому он не мог подать голос за тебя при выборе кандидатов в очную аспирантуру. Ваша голова и дерзание никуда не делись. Набьете несколько шишек на лбу, ничего страшного - только для пользы дела. Появится необходимая злость. В наше время нельзя быть идеалистом, дожидаясь одной справедливости и объективности от окружающих. Нужно учитывать различные подводные течения, препятствия, протекции, капризы судьбы, наконец.
   -Я все понимаю, но трудно примириться с тем, что обстоятельства почти всегда выше нас. Разве для дела выгодно, если я оставлю работу, над которой трудился три года? Что касается НИИ, мне ничего другого не остается, как распределиться туда. Я очень благодарен вам, вы все эти годы руководили мной, привили интерес к науке и научили в ней работать.
   -Ничего я не сделал. Вот даже оставить вас у себя не сумел. Не за что благодарить старика...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"