Чернин Михаил Матвеевич : другие произведения.

Наташа Третья часть

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Фрагменты из романа "Монолог (Диалоги)"
  
   НАТАША
  
   Третья часть
  
  
   Фрагменты из романа "Монолог(Диалоги)"
  
   -1-
  
  -Петя, тебе письмо от Виктора. Видел?
  -Не мне, а нам. Я его прочел.
  -Что-нибудь интересное?
  -Письмо как письмо.
  -Прочти, у меня руки в тесте.
  -Потом сама прочтешь.
  -У них без новостей?
  -Летом всей семьей уезжают в Алупку. Зовут нас.
  -Поезжай - у тебя отпуск летом. Снимешь себе комнату, тебе полезно встряхнуться.
  -Снимать нет необходимости. Лена с июня до сентября - владелица трехкомнатной квартиры, через месяц хозяева уезжают и оставляют соседям ключи для Виктора и Кº.
  -Когда у твоего друга отпуск?
  -В июне.
  - Можешь отдохнуть вместе с ним.
  -Мне никуда не хочется ехать. А вот тебе стоит воспользоваться их приглашением.
  - Одна я не поеду.
  -С детьми, они будут только рады.
  -Представь, какой содом начнется, когда все дети соберутся вместе. Виктор и Лена быстро пожалеют, что пригласили нас к себе. Однако без тебя мы не поедем. Только с тобой.
  -У меня по графику отпуск в июле.
  -Обменяй на июнь.
  -Из этого ничего не выйдет.
  -Июль лучше июня, с тобой охотно поменяются.
  -В июне я должен выпустить проект, согласовать рабочие чертежи со всеми смежниками. Раньше никак не успею. Кроме того, полетят наши планы провести, хотя и раздельно, оба месяца с детьми.
  -Зато будем вместе. А так - порознь.
  -Куда денем детей в июле, если мне удастся договориться, чтобы обошлись без меня?
  -Придется отправить их в лагерь.
  -Ведь мы им обещали...
  -Есть другие предложения? Не можем же мы подбросить их к твоей матери или... к Лене.
  -Лена согласна пасти их со своими детьми.
  -У тебя замечательные друзья, но это не значит, что мы можем садиться им на голову. Нужно иметь совесть.
  -Не мешает. Я того же мнения.
  -Есть другой вариант. Сначала еду я, а через месяц - ты. Дети оба месяца будут находиться на море.
  - Я хотел бы попасть туда в одно время с Виктором.
  -Но я не могу обменять июнь на июль. Может быть, Виктор может перенести отпуск на месяц?
  -Не хватает, чтобы они приспосабливались к нам!
  -Что ты злишься? Нет, так нет. Но июль мне точно не дадут.
  -Значит, отдыхаем, как наметили. На даче с родителями. И точка. Друзьям напишем "спасибо".
  -Удивительно, до чего же легко ты отказываешься от столь заманчивого предложения. Любой другой на твоем месте...
  -Поспешил бы кричать ура и бросать в воздух чепчик своей жены, за неимением собственного.
  -Что с тобой в последнее время происходит? Требуется ангельское терпение разговаривать с тобой. Уже прошло много времени после окончания всех твоих передряг на службе. Мне уже показалось, что успокоился, осознал, кроме работы, есть дом, наконец "Диалоги".
  -Что тебе до них. Вспомнила!
  -И вдруг после одной из последних командировок снова замкнулся в себе, перестал писать, выходить из дома. Дети боятся близко подойти к тебе. Я ни о чем не расспрашивала, надеялась, сам расскажешь...
  -Не о чем! Ничего не произошло в той командировке. Мелкие неприятности из-за ошибок в проекте, недоделок строителей - как обычно. Не о чем говорить.
  -Почему же тогда...
  -Наташа, мы говорим сейчас совсем на другую тему.
  - Все одно. Мне не нравится твоя реакция на письмо друзей, желающих провести с тобой отпуск.
  -Не со мной, а с нами!
  -Тем более. В любое иное время ты бы с радостью откликнулся на их предложение.
  -По-моему, я сказал ясно, что не желаю находиться в Алупке без Виктора, не хочу отправлять детей в лагерь даже на месяц, считаю нелепым оставлять их с Леной. Таким образом, ты едешь с детьми в июне, июль я провожу с ними на даче, которую снимают родители, и оставляю там с ними детей на август.
  -Для твоих родителей лучше, чтобы они отдыхали два месяца без нас, а в августе - с внуком.
  -Таня тоже будет с ними.
  -Они предлагали, но...
  -Никаких но!
  -Хорошо, Петя, хорошо. Не раздражайся.
  -Надоела эта вечная клоунада. Сколько можно обижаться на мою мать только за то, что тебе померещилось, будто она без энтузиазма приняла невестку?
  -У нас со свекровью прекрасные отношения, однако, я не хочу навязывать ей свою дочь, твоя мать неважно чувствует себя в последнее время...
  -Это и моя дочь, слышишь! Моя! И их внучка!
  -Петя, ты сам видишь, как они относятся к Игорю и как к Тане.
  -Одинаково. Если Игорю достается чуть больше всякой ерунды, то лишь потому, что он младше.
  -Разве я об этом? Не смотри на меня, как на врага. Я согласна, пусть дети проведут август с твоими родителями, а июнь и июль на юге.
  -Наконец-то!
  -Но как мне получить отпуск в июле? Сима с мужем едут по путевке, она со мной поменяться не может, больше просить некого. Что делать?
  -Что-нибудь придумаем. Ты мечешься так, словно случилось землетрясение.
  -Твое безразличие еще хуже. Сколько времени сходишь с ума из-за разных сволочей, пора уже успокоиться.
  -Я уже давно не схожу с ума. Давно на все плюнул. И перестал думать о работе. В гробу я их всех видел!
  -Вот и прекрасно. Возьми себя в руки и говори спокойно... Идея! Берешь отпуск на неделю раньше, и меня, и Виктора застанешь. А?
  -Если тебе так хочется...
  -Мне не нужны от тебя никакие поблажки. Уже ничего не хочу. Больше на эту тему не говорим. Довольно. Голова от тебя ходит кругом. Все не по тебе. Убирайся из кухни, у меня много работы... Видеть тебя не хочу...
  -Что ты, Наташа... Ну, извини... Я погорячился, не в настроении... Я согласен, приеду на неделю раньше, проведем ее вместе, Виктора застану... Хорошая идея. Не сразу до меня дошла... Не сердись. Пожалуйста, не плачь...
  -Я не сержусь, я уже давно ни на кого не сержусь... Что толку... Если бы ты только знал, как мне бывает тошно...
  -Это выше моих сил - видеть твои слезы... Прошу тебя... Я виноват перед тобой, перед детьми... Веду себя, как последняя скотина... Чему ты улыбаешься? Да, как последняя скотина.
  -Последние месяцы...
  -Я теряюсь, когда вижу тебя в слезах...
  -Ни в чем тебя не виню, Петя. Мужественно перенес то, что случилось. Оказался один на один со своей бедой, фактически без моей поддержки. Я виновата перед тобой...
  -Наташа, ты здесь совершенно ни причем. Были неприятности, прошли. Меньше чем через полгода и вовсе забудем их. Когда ты в последний раз была на море?
  -До Таньки с...
  -И я тысячу лет назад. Всем нам полезно хорошо встряхнуться. Неделю, проведенную вместе на юге, запомним на всю оставшуюся жизнь. Запомним?
  -Если ничего больше не случится. Петя, я стала такой трусихой...
  -Держи хвост пистолетом, не вешай нос. Мы еще совсем не старые, у нас все впереди. Выкинем из головы всякую муть. Выкинем?
  -Ты говоришь со мной, как с ребенком.
  -Ты и есть ребенок.
  -Петя, перемажешься в тесте.
  -Оно очень вкусное.
  -Игорь тоже любит сырое тесто. Как ты.
  -И маму.
  -Что маму?
  -Он любит, как я, тесто и маму.
  -Теперь буду знать и стану чаще прибегать к слезам.
  -Так не получится. Ты хреновая актриса.
  -Плохо меня знаешь.
  -Знаю. Не раз давал повод к слезам.
  -Не чаще меня. Но ты мужчина, глаза у тебя всегда сухие. Иногда даже слишком.
  -Ты имеешь что-нибудь против этого?
  -Когда-то я имела глупость влюбиться в тебя, романтика, прижавшего меня к мраморной колонне Большого Зала Филармонии.
  -У меня тогда все поджилки тряслись, что ты примешь меня за психа. С тех пор много водички утекло.
  -Но я неисправима и желаю, чтобы ты всегда помнил наши лучшие времена.
  -Я помню, Наташа. Я их хорошо помню.
  -Иногда мне начинает казаться, что мы с тобой на грани развода. Что тебя удерживает только Игорь.
  -Но это же полный бред!
  -Никогда раньше ни я, ни дети не были так безразличны тебе, как в последнее время. После того раза ты постоянно напрашиваешься в командировки, игнорируешь нас, даже своего любимого сына, завел ненужную переписку с Соколовым.
  -Теперь нам больше нечего терять.
  -Зачем писать ему письма, если мы не собираемся уезжать?
  -Соколов близок мне, нам есть, что сказать друг другу.
  -Я не ревную. Но эта переписка не случайна, сам понимаешь.
  -Это человек, в котором я принимал когда-то участие...
  -Из-за которого пострадал... И о котором вспомнил в трудные для себя времена, не найдя поддержки в собственном доме. Потому стал искать ее у него. Так?
  -Я нуждался в мужской поддержке. Виктор ее оказать мне не мог.
  -Ты даже не счел нужным известить его о своих делах.
  -Не считаю нужным.
  -Будем честны друг перед другом, ты искал обычную поддержку вне дома, так как не встретил ее у меня.
  -Ты вела себя вполне достойно, ни в чем не упрекала меня, лишь в самом начале, когда не разобралась.
  -Не упрекала, но и не поддержала.
  -Я не маленький, в помочах не нуждаюсь. У тебя без моего груза забот хватает с избытком. Не мог вдобавок перекладывать на твои плечи свои проблемы.
  -Только за последние полгода ты отсутствовал пять недель.
  -Работа есть работа.
  -Раньше ездил значительно реже.
  -То раньше, то теперь. Ничто не стоит на месте.
  -Ты сам напрашиваешься в командировки.
  -Я бы давно ушел из института, но не могу найти другое место с таким же окладом.
  -Уходи! На любой оклад уходи! Уходи с этой проклятой работы, на которой тебе дважды плюнули в лицо.
  -Единожды. В ситуации с Кубой виноваты другие, не они.
  -Кто туда полетел?
  -Коротков.
  -Все же нашелся член партии?
  - Он б/п.
  -Даже не потрудились.
  -Трудились, но не нашли. Какая разница?
  -Негодяи!
  -Куда подевался свойственный тебе реализм?
  - Туда же, куда твой романтизм.
  -Видишь, не так худы наши дела - оба избавились от своих пороков.
  -Ты от своего - лучше бы не избавлялся. Игорь жалуется, ты перестал с ним играть.
  -Парню скоро идти в школу. Нельзя до бесконечности играть с ним в оловянных солдатиков.
  -Не вредно и в солдатиков. Но он хотел разобраться с "конструктором", ты не захотел ему помочь.
  -Не раз возился с ним. И Таня. Пусть привыкает к самостоятельности. В его годы я собирал любую фигуру из любого "конструктора".
  -Он совсем перестал к тебе приставать, если заметил.
  -Отлично. Вырастет - не будет размазней, как его отец.
  -Ладно. Разговор у нас не клеится. Иди.
  -Можно его продолжить.
  -Хорошо. Тогда объясни, что произошло у тебя в той командировке.
  -Ничего такого, что я от тебя скрыл. Нечего прибавить.
  -Почему с той поры так резко изменился?
  -С той или с другой, не помню. Скачет настроение, борюсь с ним, не всегда выходит. Очевидно, в детстве мама плохо закаляла мою силу воли, ел много варенья...
  -Значит, с той командировкой ничего особенного замешано не было?
  -Замешано тесто, и то не у меня, а у тебя. С командировкой ничего не замешано.
  -Может быть, не что, а кто?
  -Кто?!
  -Откуда мне знать? Мужчина, женщина...
  -Ребенок.
  -Полагаю, до этого у тебя дело не дошло.
  -Как не дошло твое тесто.
  -Не дурно используешь терминологию домашней хозяйки.
  -Опять слезы. Так дело не пойдет. Ухожу.
  -Подожди, Петя! Закончим этот тяжелый разговор.
  -Жду. Что еще?
  -Ты не сказал, кто?
  -Никто. Никто. Никто. Сколько раз надо это повторять?
  -Ты ездил туда один? Она не с твоей работы?
  -Нет никого. Командировка и сбой настроения совпали случайно. Не ищи других причин.
  -Ты и сейчас отбываешь трудовую повинность.
  -Сказываются годы.
  -Я без претензий, сказала к слову. Как знаешь, я никогда не отличалась особой горячностью...
  -Так что кто из нас выполняет повинность, большой вопрос.
  -Это не вопрос, всего лишь маленький вопросик. А на мой вопрос ты так и не ответил.
  -Мне больше нечего тебе сказать.
  -Ты был там один?
  -Сама знаешь, провожала меня с детьми. Что за допрос?
  -Кто она эта девушка?
  -Какая еще девушка?
  -Строительница, Петя.
  -Вот оно что?! Уж не думаешь ли ты...
  -Узнала о ней совершенно случайно - от твоего сослуживца. Встретила его на улице, когда ты был там. Он и сообщил мне, что по твоему запросу к тебе срочно выслали молоденькую особу приятной наружности.
  -За подобные сплетни ему мало оторвать я...
  -Не стесняйся, Петя... Я поняла то, что ты хотел сказать. Вопрос лишь в том, кому их надо оторвать.
  -Ты сама не понимаешь, в чем меня подозреваешь. Поверила, черт знает кому.
  - Он мне ничего такого не говорил. Просто сказал, кто к тебе выехал.
  -Кого послали, тот и выехал. Я ждал Костю, приехала Лиля. Я виноват в этом?
  -Ты не обмолвился о ней ни словом, когда вернулся чернее тучи.
  -Кто она такая, чтобы докладывать тебе?
  -Мне и так все ясно без докладов.
  -Что тебе ясно?! Что?!
  -Не кричи. Твои частые командировки, например.
  - Какая связь между смазливой девицей, приехавшей на одну конкретную стройку, и моими последующими командировками, где ее не было? Спроси об этом у своего брехуна.
  -Это не имеет значения.
  -Что тогда имеет? Объясни, ты всегда отличалась логикой суждений.
  -Имеет значение твое желание бежать из дома. Тебе стыдно, пока еще стыдно, хотя краснеть уже разучился.
  -Твои выдумки. Причем тут эта или другие девицы?
  -Не знаю, Петя. Ревность тут играет последнюю роль.
  -Наташа, у тебя в связи с моим не самым лучшим, прямо скажем, поведением дома в последние месяцы разыгралась фантазия. Теперь я понял, почему тебе померещился развод. Но разубеждать тебя я не стану, это бессмысленно.
  -Я имею право знать правду. Мы обойдемся без битой посуды и громких слов. Нужна ясность, всякая недоговоренность хуже любой правды, даже самой неприятной. Тебе самому станет намного легче, если перестанешь держать в себе свою тайну. Она касается нас обоих, я хочу ее знать.
  -Ко всему прочему вздору у тебя сложилось мнение, будто меня мучает совесть.
  -Этот так, Петя. Может быть, причина другая, но мучает.
  -Всему виной мое плохое настроение, вызванное известными тебе причинами. Тебе они показались менее серьезными, чем мне.
  -Хорошо, Петя, забудем этот неприятный разговор, поговорим о другом, если хочешь.
  -О чем?
  -Ты никогда не запрещал мне читать "Диалоги", верно?
  -У меня нет секретов от тебя. "Диалоги" лежат в верхнем ящике письменного стола. Тебе это известно.
  - Я их прочла, когда ты уехал во вторую после той командировку. Если тебя интересует мое мнение...
  -Извини, Наташа, сейчас не интересует. Я не собираюсь сжигать рукопись, но всякое желание продолжать эту писанину у меня отпало. Идея "Диалогов" оказалась пустой и ненужной, как ты и предсказывала в самом их начале. Ты оказалась права.
  -Это опять же связано с той командировкой.
  -В последний раз я прикасался к пишущей машинке перед чехардой, связанной с Кубой.
  -Куба открыла тебе глаза?
  -В значительной степени.
  -Напрасно. Не следовало так легко сдаваться из-за подлости чиновников. Зря отступил от себя - говорю твоими словами.
  -Я от себя не отступался, лишь понял, писание "Диалогов" - мышиная возня.
  -У меня другое мнение. В самой форме "Диалогов" что-то есть. Существенное замечание касается твоей попытки, пробуждающей нездоровый интерес, воссоздать себя и близких. Главный герой нисколько не похож на тебя - сужу по нему, правда, в том возрасте, когда еще не знала тебя. Если он и его первая женщина симпатичны тебе, то мне тебя жаль...
  -Потому я и перестал писать. Все они приказали долго жить нам ( в хорошем смысле слов), реальным людям, не имеющим с ними ничего общего. Моя попытка сконструировать их по нашему образцу с треском провалилась. Равно как и не по нашим лекалам. Я поставил точку на всем этом. Петя - труп, хотя ему кажется, что я могу его реанимировать. Зря надеется.
  -Не зря, о чем свидетельствует его первый роман, где он постарался проявить все свои мужские достоинства и остался доволен собой. Если ты был таким же примитивным юнцом, я тебе не завидую. Кстати, этот диалог ты написал в той командировке, что говорит о многом.
  -Ни о чем он не говорит, тем более что написан много раньше.
  - Увы, в первый день командировки.
  -Конечно, тебе это лучше знать, чем мне. Не стану оспаривать твои детективные способности.
  -В следующий раз не ставь на рукописях дат.
  -Видимо, запамятовал...
  -Что поставил дату?
  -Что написал его в самолете. Под рукой не оказалось книги, чтобы ее почитать.
  -Ты не мог прочесть всего Фолкнера накануне.
  -Фолкнер слишком серьезный писатель, чтобы читать его после трудной рабочей недели, да еще в полете.
  -По легкости поведения твоего героя трудно предположить, что ты сильно устал.
  -Согласен, мальчишка теряет невинность не самым лучшим образом, но ему удалось отвлечь меня от мыслей о работе. Позднее я сам понял, до какой степени мне не удался этот диалог.
  -После чего ты приказал Пете исчезнуть раз и навсегда?
  -Я лишний раз убедился, в какую трясину забрался, если мог написать такое. Потому решил расстаться со своим "мужественным" персонажем.
  -Удивительно, что ты так низко опустился, описав в деталях сношения Пети с Таней. Если б я не знала автора диалога, посчитала бы его сексуальным маньяком, находящим удовлетворение в одном писании на эту тему.
  -Но, зная меня, приписала мне иные мотивы. Какие, если не секрет?
  -Ты написал этот диалог после длительного перерыва, вызванного, сам знаешь чем. Диалог не удался, это факт. Следовало, видимо, выбрать другой период из жизни героя, так как в этом легко скатиться в пошлость, что у тебя и вышло. Однако я не думаю, что именно эта неудача привела тебя в нынешнее твое состояние. Не знаю и не стану допытываться до того, что с тобой произошло в командировке, но, скорее всего, ты перестал писать из-за той женщины.
  -Ни она, ни другая женщина не имеют ко мне никакого отношения.
  -Я много б дала, чтобы ее не было.
  -Ее нет, нет, понимаешь?! Возьми себя в руки. Мне и сейчас, и тогда никто не нужен, включая женщин. Я тысячу раз мог тебе изменить, не тысячу, конечно, но и мысль такая не возникала. Она приехала, помогла в работе и все!
  -Вы были вместе три дня и три вечера.
  -Да, вечером от полного безделья и усталости смотрели в холле телевизор.
  -Ты не давал ей прочесть диалог между Петей и Таней?
  -За кого ты меня принимаешь?
  -Ты жил в одноместном номере?
  -В двухместном.
  -Врать не умеешь.
  -Глупейший допрос. И я еще оправдываюсь зачем-то. Хватит! Если б я жил в одноместном номере, что тогда? Но у меня был сосед, нагло храпевший и мешающий мне спать.
  -Тебе самому не противно?
  -Дожили мы с тобой, Наталья, выясняем отношения, кто с кем кому изменил...
  -Если б изменил?! Переспал с какой-нибудь... С горя, с радости, спьяну, с похмелья... Так просто. Но ты, может быть, и не изменил, но изменился, вернулся сам не свой. Это важно! Ладно, иди уже. Иди, мне надо печь пирог...
  
   -2-
  
  -Конечно, всем довольны. Твои друзья делали все, чтобы мы хорошо отдыхали. Жаль только, что от моего отпуска осталась всего неделя, а с тобой проведем всего пять дней... Рука не затекла?
  -Нет, не беспокойся.
  -Устал с дороги. Спать не хочешь?
  -Успею. Мы ведь еще не поговорили.
  -После того, как прилетел, ни одной минуты не были одни...
  - С трудом дождался ночи.
  -Это заметил кое-кто, кроме меня.
  -Сами могли догадаться.
  -Ты несправедлив к ним. Сразу после ужина Витя и Лена ушли в свою комнату.
  -Ужин тянулся бесконечно долго, даже дети легли. Это ничего, что Тане постелили на кухне?
  -Она сама предложила. Уже большая девочка, все понимает.
  -Боже, какие ж мы старые, если она выросла.
  -Настолько молодые, что едва остались одни, набросился на меня, не давая опомниться...Боюсь появиться завтра в открытом купальнике, не остались ли следы от твоих укусов.
  -Прости, я очень соскучился по тебе.
  -Мальчишка, которого целый месяц морили голодом...
  -Которому подали изумительное блюдо, а за ним еще...
  -Стал хватать их без разбора - лишь бы утолить голод.
  -Виноват, если что не так...
  -Я этому только рада - такому голодному и ненасытному зверенышу. Уже и не припомню, когда мы в последний раз так наслаждались друг другом.
  -Я до сих пор не удосужился тебя рассмотреть.
  -Торопился - не дал включить свет, сразу схватил меня и поволок в кровать.
  -Я слишком долго сходил с ума от предвкушения близости с тобой... Боже, как ты прекрасна! Ты по-прежнему необыкновенно красива, загар лишь оттеняет те места твоего тела, от которых я без ума. Можно спятить от твоего вида, этого сочетания белизны и бронзы, безупречных форм... Мне - бледнолицему и светлокожему неудобно находиться рядом...
  -Бесстыдник, погаси свет, хватит, насмотрелся...
  - Не могу...
  -Хотя бы перестань кусаться.
  - Кто кусается? Я целуюсь.
  -Больно!
  - Где? Тут? А теперь?
  -Ты все еще любишь меня или...
  -Без всяких или. Ты - моя жизнь, без тебя я не мыслю себя.
  -Ты давно не говорил мне таких приятных слов. Наверное, нам полезно расставаться, чтобы потом осознать, что мы есть друг для друга... Очень поздно уже. Мы измотались, может быть, хватит пока?
  -Пока, только пока. До утра, любимая. Спокойной ночи...
  
  -Безуспешно пыталась хоть немного высвободиться из твоих объятий. В детстве у меня был котенок, так он близко никого к себе не подпускал, когда ел. Боялся - отнимут. Так и ты. Спишь, но собственность свою стережешь.
  -Кстати, пока я отсутствовал здесь, никто на нее не покушался?
  -Кому я нужна с двумя детьми?
  -Как они себя вели?
  -Дети? Вполне прилично - большую часть времени не вылезали из воды.
  -С тобой вместе? Ты - своя не своя, когда видишь воду. А тут - море.
  -К счастью, для нас, взрослых, дети замкнулись друг на друге.
  -Таня пришлась ко двору, Игорь никому не мешал?
  -Ленины мальчишки - очень славные, живые, веселые, непосредственные и неглупые. Сумели вывести Таню из ее кельи. Игорь - тот чувствует себя здесь, как рыба в воде. И в воде, и на суше. Таня его от себя далеко не отпускает, а близнецы - Таню. Так что все они постоянно вместе.
  -У их матерей оставалось время отдохнуть от своих выводков?
  -Достаточно. Лена купается реже остальных, чаще лежит на берегу, читает. Мы - в море. Покупаем продукты и готовим вместе, когда есть необходимость, помогает Виктор. Таня моет посуду. Ребята чистят картошку, выносят помойное ведро... Все при деле.
  -Виктор с Леной что-нибудь рассказывали о себе?
  -Немного. Все у них как - будто хорошо, говорят тихо, не повышая голоса, внимательны друг к другу, но настоящего тепла в их отношениях не видно.
  -Как они относятся к тебе?
  -Исключительно по-доброму. Явно, наш приезд им не в тягость, скорее наоборот.
  -Обо мне не расспрашивали?
  -О твоей работе, как мы с тобой договорились, я не распространялась... Вышла небольшая накладка, Виктор думал, я знаю о ваших непростых взаимоотношениях с Леной...
  -Они тебя удивили?
  -У каждого из нас, Петя, была своя жизнь - до нашего знакомства...
  -Я о том, что, несмотря ни на что, все мы остались друзьями?
  -Очевидно, вас связывало слишком многое в детстве.
  -Виктор - мой единственный друг. Мы разные, но прошлое соединило нас.
  -Обидно, что он должен улететь. Я не могу надолго оставлять вас друг с другом - одних ночей с тобой мне недостаточно.
  -Конечно, мне и тебе есть, что сказать друг другу помимо того, о чем говорят ночью.
  -Я очень сильно хочу, чтобы недавний кошмар закончился и никогда больше не возвращался. Какая-то жуткая болезнь захватила нас, казалось, мы не сможем ее осилить.
  -Во всем виноват я один.
  -Нет. Я вела себя с тобой бестактно...
  -Худшие времена у нас позади. Ты уже давно имеешь право знать все...
  -Не нужно, Петя. Не доставляй себе лишнюю боль. Главное, чтобы мы продолжали любить друг друга.
  -Я не умею должным образом дорожить тобой.
  -То же самое можно сказать обо мне. Я уже не сомневаюсь в тебе. Нет, вовсе не потому, что ночью и только что... Мне нравится, когда мы забываем обо всем на свете, отдаваясь любви, но я не переоцениваю это мгновение - оно, что ни говори, кратко. На смену минутам и часам страсти приходят обычные дни, месяцы будничных забот. Мы всегда должны помнить это, радоваться тому, что не одиноки, более или менее здоровы, что у нас неплохие дети и друзья... Между прочим, все уже давно встали и деликатно не будят нас. Мы не привыкли здесь залеживаться.
  -Побойся бога - еще нет восьми.
  -Игорь просыпается не позже семи. Представляю, какого труда стоит Тане не пускать его к нам. Встаем?
  -Еще десять минут. Девять. Восемь. Ну, пять.
  -Петя, так нам никогда не встать. Ну, милый, это уже верх неприличия. Что они о нас могут подумать?
  -Кто - Лена, Виктор?
  -Дети. Разве ты сам не хочешь поскорее увидеть их?... Дождались. Они уже стучат в дверь. Накинь на себя халат и подай мой... Сейчас, сейчас открою...
  
   -3-
  -Все очень просто: все вечера и выходные предоставлена сама себе - за многие годы не припомню такое.
  -А когда раньше отправляли детей в лагерь?
  -Все же приходилось что-то делать, например, готовить тебе, а заодно и себе. А тут, оставшись одна, обедала в столовой, ужин и завтрак - без проблем. Конечно, читала, один раз посетила выставку, даже сходила в кино на какой-то фильм.
  -Кто дал тебе переводить этот роман?
  -О, это целая история! Когда вышла на работу, попросила наших женщин принести интересную книжку, так как дома ничего не нашла. Соня тут же царственным жестом выложила американский роман, полученный ею в дар за хорошую работу от одного коммерсанта из Штатов. Неожиданно быстро, взахлеб прочла и вернула владелице. Еще подумала, как было бы интересно перевести его на русский язык. И что ты думаешь? Соня - ты же знаешь, ей иногда поручают делать литературные переводы и заключают с ней договора, - предлагает мне - в виду своей занятости - перевести этот роман. Я отказалась, но долго уговаривать меня не пришлось. Можно в один прием убить несколько зайцев - заняться тем, о чем давно мечтала, к тому же перевести не кабы что, а великолепный роман, и подзаработать, если Соне удастся уговорить издательство подписать со мной соответствующий договор - она это обещала. У нее там кто-то есть, она уверена, за былые заслуги ей не откажут. Сам понимаешь, я не стала выяснять, что это за заслуги, скорее всего, профессиональные, она - отличный переводчик. Я взялась за это многотрудное дело, главным образом, от избытка свободного времени, которое тогда у меня образовалось. Я не представляла себе, какую тяжелую и вместе с тем приятную ношу взваливаю на свои плечи. За три недели, что вас не было, я не перевела и трети романа. К счастью, никто меня не торопит, о договоре не заикаюсь, Соня молчит.
  -Много времени сидела над переводом?
  -Много - не то слово. Все свободные часы, даже спать ложилась позже обычного, но высыпалась. Только диву давалась, что могу так работать. Грешным делом, даже некогда было особенно скучать по вашим моськам. Труд, Петя, каторжный. Когда читала, особых трудностей перевода не замечала. Я даже думаю на том языке, когда занята переводом с него. Но стала переводить роман, хоть убей, не нахожу равноценных слов в нашем языке. Ищу в словарях, роюсь в памяти - пустое. Бьюсь над любой фразой, вымучиваю каждую запятую и точку с запятой, а качество перевода не удовлетворяет. Перевод не выдерживает сравнения с подлинником. Одно утешение - договора нет, можно переводить в свое удовольствие. Потом вижу, темп у меня низкий, решила бросить, как только вы вернетесь. Но потом разозлилась на себя и ... на вас - что я - домработница?! - и стала переводить дальше. Насколько меня хватит, не хочу загадывать, но пока еще весь запал не израсходовала.
  -Я очень рад за тебя, Наташа. Всегда верил в твой потенциал, который не могла раскрыть из-за занятости техническими переводами и чрезмерной загруженности домашними делами. Твори - что-нибудь придумаем...
  -Где взять время? Литературный перевод - такая работа, которую нельзя делать урывками, когда как. Получается, если втянулась. Стоит прерваться, приходится все начинать сначала и набирать обороты. А дома дел не впроворот.
  -Я обещаю более активно тебе помогать. И Таня...
  -Пусть она лучше учится - знаешь, как сейчас трудно, а она не очень способная. А ты, прости, так помогаешь, что слова "более активно" звучат примерно так же, как слова из первомайских призывов газеты "Правда": "Еще более активно воплотим в жизнь планы партии по дальнейшему подъему сельского хозяйства".
  -Видимо, главный герой или героиня переводимого тобой романа передали тебе свойственный им сарказм...
  -Ничего обидного я не сказала.
  -Простая констатация факта.
  -Это вопрос? Иногда тебя трудно понять, когда ты спрашиваешь?
  -Не вопрос, констатация констатации.
  -Я так устала, что твои игры словами еще труднее воспринимаю, чем диалоги персонажей романа.
  -Твоего романа?
  -Не твоего же - его нормальному человеку невозможно читать.
  -Ты встала не с той ноги?
  -Я не замечаю, как ты, с какой ноги встаю. Встаю и встаю.
  -Что-то случилось, о чем ты не хочешь или не можешь мне сказать?
  -Ничего не случилось! Я взялась за дело, которое мне не по зубам. Неужели трудно понять, что у меня есть причина для расстройства.
  -Это не вопрос.
  -Что ты сказал?
  -Я говорю, что это не тот вопрос, из-за которого мы должны ссориться. Я еще раз могу сказать, что по мере своих сил и возможностей помогу тебе справляться с домашними делами, чтобы у тебя оставалось свободное время для своего американца.
  -Извини, Петя. Я не имела права, стоило тебе приехать, как мегера, набрасываться на тебя.
  -Я бы предпочел, чтобы ты набросилась на меня несколько иначе.
  -Несколько иначе - в свободное от перевода время. Придется тебе, мой дорогой, столкнуться с той же ситуацией, с которой встречалась я, когда ты не спешил занять место рядом со мной, занимаясь своим творением.
  -Творением в кавычках или без оных?
  -Тебе лучше знать. Я боюсь вызвать благородный гнев мужа.
  -No comment. Можешь рассчитывать на меня, если столкнешься с трудностями перевода. Хотя я изучал немецкий язык, английским - владею не хуже. Никак не владею.
  -Я бы тебе сказала, чем ты владеешь, но лучше воздержусь. И все же отвечу в твоем духе. Ты почерпнул юмор из реплик своих героев. Иногда мне кажется, все вы - единое целое.
  -Это самое приятное, что ты сказала мне за весь вечер. Именно к этому я и стремлюсь.
  -Рада, что доставила тебе удовольствие.
  -Удивительно, до какой степени мы стали понимать друг друга за время нашей разлуки.
  -И все же не до такой, как вы с Леной.
  -Наконец понимаю, почему ты так "тепло" встретила мужа. Не поделишься со мной источником информации?
  -Я имела неосторожность спросить у Тани, как все вы провели лето.
  -Очень смешно! И что поведала она такое, что вызвало твою ярость?
  -Что вы с Леной не отлипали друг от друга.
  -Так и сказала?
  -Другими словами, но это не меняет дела.
  -Никаких дел между нами не было и не могло быть.
  -Никогда?
  -По-моему, для тебя не новость (Виктор сообщил), что мы любили друг друга с детства.
  -И сразу разлюбили после того, как она вышла замуж за Виктора. Это не вопрос - можешь не отвечать.
  -До тебя только сейчас дошло, чем грозило тебе мое пребывание на юге рядом с Леной?
  -Я не знала о том, что твой друг изменяет жене.
  -И что из этого следует?
  -Что жена в ответ захочет изменить мужу. Ты для этого не самая худшая кандидатура - с учетом ваших прошлых отношений.
  -Да, это коренным образом меняет обстановку на любовном фронте. Никак не думал, что ты вовлечешь Таню в обсуждение такой деликатной темы.
  -Это она меня в нее вовлекла, так как беспокоится за наши с тобой отношения.
  -Я не давал ей повода для беспокойства.
  -Лена давала, а ты не пытался ее нейтрализовать. Мы, Петя, забыли, что Таня уже достаточно взрослая девочка, чтобы видеть то, что представляется нам несерьезным. И я, и ты участвовали в этой дурацкой забаве, когда твои друзья, не стесняясь детей, пытались нас соблазнять.
  - Игра есть игра. Или ты сама сделала аналогичный Таниному вывод?
  -В том то и дело, что я не обратила внимания на Витины, как вы называете, приколы. А Таня закатила мне скандал, который я проигнорировала. Стоило мне уехать, уже Лена устроила тот же спектакль с тобой.
  -Мне казалось, что я успокоил Таню - у нас состоялся серьезный разговор, когда она просила меня перебраться в другое место. Я не прав?
  -Прав. Но мог бы после этого не уделять Лене столько внимания.
  -Обязан был игнорировать ее общество?
  -Уделять больше времени своим детям, а не бывшей любовнице.
  -Я бы просил тебя...
  -Ничего оскорбительного в ее адрес я не сказала.
  -Надеюсь, ты не информировала об этом дочь?
  -Зачем, Петя? Это она информировала меня, а ее - сын твоих друзей, подслушавший разговор родителей. Близнецы и Таня создали коалицию для защиты своих семей от их распада.
  -Это было бы смешно, если б не было так грустно.
  -Вот именно. Я не зря возражала против поездки в Алупку. Но ты настоял на ней.
  -Что?! Все было с точностью наоборот. Именно ты составила план, позволяющий нам по очереди ехать туда.
  -Ты скрыл от меня, в каких отношениях состоял с женой Виктора.
  -Мы давно договорились, что не станем ворошить прошлое друг друга.
  -Но, как видишь, оно ворошит наше настоящее. Можно было бы придумать другой вариант отдыха, исключающий твое нахождение в Алупке наедине с Леной.
  -Черт побери, мы никогда не находились с ней наедине, с нами всегда были дети.
  -Можно подумать, я, а не они подняли вокруг всего этого бучу. В конце концов, я могу пережить твой новый роман с Леной, но из-за твоих шашней взбаламучена моя дочь.
  -Она и моя дочь.
  -Вспомнил! После этой несостоявшейся поездки на Кубу тебя подменили, ты все время возмутительно вел себя, поставил дом на уши. Я с этим больше мириться не намерена. Ты обязан в корне измениться. Для начала прекрати заниматься порнографической писаниной, которая не только отнимает у тебя все свободное время, но и представляет большую угрозу для детей.
  -Ты не вправе указывать мне, чем и как заниматься, писать или не писать, что и как писать. Дети моей писанины не увидят, я ее прячу в отделение письменного стола, закрытое от посторонних на ключ. Прости, что в их число не включил тебя. Наперед буду знать.
  -Однако Таня прочла один твой рассказ. К счастью, он оказался не столь откровенным, как "Диалоги".
  -Я сожалею о том, что забыл его на столе, когда захотел использовать для "Диалогов". Таня, кстати, нашла рассказ интересным.
  -Ей совершенно не нужно знать о том, с какой целью пришел вечером к женщине с ребенком твой "герой".
  -С какой?
  -Сам знаешь, с какой. Все твои герои, общаясь друг с другом, в первую очередь, озабочены сексом.
  -Слава богу, ты им не озабочена.
  -Всему свое время, Петя, если ты намекаешь ...
  -Ничего конкретного я не имел в виду.
  -Извини...Что ты намерен сейчас делать?
  -Встану под душ и отправлюсь спать.
  -А я, чтобы не мешать тебе отдыхать, пойду на кухню и пару часов поработаю.
  - Хорошо, Наташа. С твоего разрешения, я тебя покидаю.
  -Надеюсь временно... Что ты так на меня смотришь? Я пошутила.
  -Такие шутки я еще понимаю, но спасибо, что предупредила.
  -Ты устал и явно не в настроении. Это бывает.
  -Чаще, чем хотелось бы. Ладно, проехали. Я пошел...
  
  -Я тебя разбудила? Спишь?
  - Сплю.
  -Уже не спишь. Что это ты надумал лечь на диване?
  -Поговорим утром, я хочу спать... А это зачем?
  -Проверяю, стóит ли?
  -Не стóит. Не сейчас.
  -Стоит.
  -Что-то раньше я не замечал за тобой подобных оборотов речи.
  -Поднабралась у твоих героев.
  -Может быть, у своего американца? Как у него с этим делом?
  -В каком смысле?
  -Стоит у него или не стоит?
  -Не знаю, как у него лично...
  -Не проверяла?
  -Мы с ним еще не знакомы, и он находится далеко отсюда.
  -Рукой не достать.
  -Я тебя шокировала?
  -Ничуть. Но всему свое время.
  -Подвинься, я лягу.
  -Нам здесь вдвоем будет тесно.
  -Можно перебраться в нашу постель. Перестань, как ребенок, капризничать. Я же вижу, ты хочешь...
  -Ничего ты не видишь.
  -Меня трудно простить?
  -Нам не за что прощать друг друга, Наташа... Что это ты надумала?
  -С каких пор спишь в трусах?
  - С тех самых... Забыла, откуда мы приехали? Я с детьми спал в одной комнате.
  -Но сейчас детей нет... Только быстро, несколько минут, завтра у меня много дел...
  - Ты всегда была против нововведений. Не иначе, как американец настроил тебя на такой игривый лад.
  -Ты уже ревнуешь меня к нему? Это хорошо... Действительно, неплохо. Давно было нужно.
  -Кому?
  -Нам обоим, или я ошибаюсь?
  -Кто это тебя надоумил? Не американец ли?
  -Если его герои могут так заниматься любовью, почему и нам не попробовать?
  -Кажется, ты перенимаешь у них не только технику, но и стилистику выражений. Раньше тебя коробили слова "заниматься любовью".
  - Мой автор плохо влияет на меня. Если мне удастся встретиться с ним когда-нибудь, это будет первое, что я ему скажу.
  -И не забудь заметить, что мужу подобное действо в сознание жены не удалось внедрить за многие годы брака.
  -Ты уже?... Я только вошла во вкус.
  -Несколько минут уже прошло. Я постарался выдержать регламент. Слезай с меня.
  -Что с тобой сегодня? Я не виновата в том, что ты такой неумеха.
  -Мне достаточно умехи жены. Иди спать. Зря меня разбудила.
  
   -4-
  
  
  
   -Добротная интеллектуальная проза. И твой перевод вполне доносит до читателя это ее свойство - по крайней мере, читателя в моем лице.
   -Лице заинтересованном, а потому не объективном. Я своей работой недовольна, чувствую, насколько подлинник лучше. Рано или поздно, отрезвление приходит всегда. Нельзя делать никчемные дела ради пустого самообольщения.
   -Ты переводишь не ради гонорара.
   -Нелепо мечтать о допущении в святые святых. Если сама не понимаешь, добрые люди подскажут.
   -Кто они? Надо бы с ними поговорить.
   -Бросишь им перчатку лишь потому, что они великолепно владеют английским, тогда как ты едва переводишь с него со словарем?
   -Кто зарывает собаку твоих надежд?
   -"У попа была собака - он ее убил..." Мне порекомендовали показать перевод одному настоящему переводчику, он любезно принял меня, я оставила ему сотню страниц, он прочел за неделю, оригинал читал еще раньше, лестных слов я не услышала.
   -Какая-нибудь старая калоша, износившаяся в академических спорах?
   -Вовсе нет. Всего лишь на каких-то десять лет старше меня, знаток англоязычной литературы, известный в стране и даже в мире переводчик.
   -Что больше всего ему не понравилось в твоем переводе?
   -Пожалел меня, не захотел расстраивать. "В целом, недурно, но есть погрешности и немало, надобно работать над каждой фразой, словом..."
   -А ты ждала звона фанфар?
   -Критики, Петя. Пусть разноса, но не пустословия, отрицающего даже самые малые достоинства.
   -Не ты ли сама убеждала его в приблизительности и неточности своего перевода?
   -И в субъективности, неумении найти нужные слова и обороты для передачи всех нюансов живого языка авторской прозы.
   -Он, разумеется, подтвердил твои опасения?
   -Заметил, легкость и непосредственность в оригинале выглядит у меня некоторой тяжеловесностью и искусственностью.
   -Вслед за тобой?
   -Какая разница? В качестве доказательства он тут же перевел иначе несколько трудно давшихся мне фраз - день и ночь...
   - У тебя нет опыта литературных переводов, а ты с ходу взялась за трудное произведение. Это не какой-нибудь детектив или женский роман. Придется тебе хорошо попотеть, прежде чем добьешься желаемого результата. И все равно никогда не останешься довольна собой - такова твоя природа, ты исключительно требовательна к себе и людям.
   -Например, к тебе. Ты сам знаешь, чего ищешь, когда пишешь?
   -Чаще иду на ощупь.
   -Тебе все же легче - ты ни от кого не зависишь. Можешь управлять собой.
   -Мои паразиты правят мной, вожжи в их руках, а я понуро плетусь туда, куда они мне велят, изредка подгоняя ударами плети.
   -Хотя они самые заурядные люди.
   -Я сам им под стать.
   -Плохо это или хорошо, но вы - одного поля ягода. Мне же нужно находиться на уровне автора, а он умнее меня. При том я должна так хорошо владеть своим языком, что американец обязан заговорить на русском без малейшего акцента.
   -А ты можешь привести примеры, когда переводы лучше оригинала?... То-то.
   -Мой янки написал роман намного лучше. Это может понять только человек, хорошо знающий его язык.
   -То есть ты хочешь сказать, что обратный перевод этого романа с русского на английский звучал бы иначе?
   - Мне это трудно объяснить человеку, даже знающему английский язык. Есть нюансы, Петя, которые вообще не поддаются переводу. Равно как и слова, просто отсутствующие в нашем языке. В американском английском словаре намного больше слов, чем в русском, он проще и свободнее, меньше скован разными правилами. Быть может, твои "Диалоги", напиши ты их как американец, звучали б на внутренний слух не так скабрезно, как слышатся на русском, которым ты их написал. Впрочем, и на русском эротические тексты можно писать по-разному. Почитай Бунина и сравни с тем, что пишешь ты...
   -Наташа, я уже давно знаю твое мнение о моих текстах, К твоему сведению, я читал Бунина, очень люблю его, но я - не эпигон, не стремлюсь подражать никакому художественному методу, каким бы замечательным он ни был.
   -Хочешь сказать, у тебя есть свой стиль?
   -Я ничего не хочу говорить, в данное время мы, кажется, обсуждаем не меня. Со мной все ясно - я живой труп, моя проза - низкого пошиба, никуда не годится. Но я никому - и тебе в том числе - ее не навязываю. Насколько я помню, ты сама взялась ее читать и поделилась со мной своим мнением, составившимся у тебя после чтения. Я порадовать тебя по поводу твоего перевода не могу, так как не дотягиваю до интеллектуального уровня и автора, и переводчика.
   -Ты сам, опускаясь до подобных писаний, снижаешь свой уровень. Можешь сколько угодно обижаться на меня, но уже то, что ты читал раньше и читаешь сейчас, говорит о многом. Я не уверена, можешь ли ты сегодня понять, скажем, своего любимого в прошлом Кортасара. А если все же еще в состоянии, испытываешь ли желание читать его? Кто еще, Петя, скажет тебе это, как не я?
   -Я все понимаю, даже твою правоту о "Диалогах", но зачем каждый раз бить меня мордой об стол? Представь себе, я делаю то же самое с тобой, сообщаю, твой перевод, в который ты вложила столько времени, сил и, главное, всю свою душу, настоящее дерьмо?...
   - Разница между нами в том и состоит, что у меня хватает ума понять несовершенство своего труда, а у тебя он полностью отсутствует. Ни я одна пытаюсь раскрыть твои глаза на то, что ты пишешь много лет, но ты с завидным упорством - пусть через большие интервалы времени - продолжаешь гнуть свою линию. Обычно творческие люди через какое-то время, перечитав свое последнее "творение", хватаются за голову, как они могли создать такое, а ты всего лишь вносишь незначительные поправки, в сущности, ничего не меняющие, и считаешь его своим очередным шедевром. А я, испытывая поначалу удовлетворение от проделанной работы, чуть позже осознаю, она не стоит ломаного гроша. И никакие приятные слова, произнесенные по ее поводу другими людьми, не кружат мне голову, так как я сама понимаю, что сотворила, верее, натворила.
   -Мне бы после всего этого заткнуться и предоставить тебе вариться в собственном постном бульоне, но я все же, коль скоро ты соизволила дать мне прочесть свой перевод и пожелала выслушать мое непросвещенное мнение о нем, выскажусь до конца. Иначе не понимаю, какой смысл было нам затевать весь этот разговор. Читатель, Наташа, к твоему глубокому прискорбию, не элитарен, его умственные способности могут не соответствовать твоим, но так уж устроен мир, что даже высокочтимый тобой американец писал роман не только для узколобых интеллектуалов, но и простых смертных, все же способных понять его. Иначе чем объяснить то, что его герои, извини за выражение, частенько трахаются, притом настолько захватывающе, что переводчик решает использовать некоторые авторские зарисовки в своей практике.
   -Я поняла, на что ты намекаешь. Я имела глупость доставить тебе удовольствие, но ошиблась - теперь ты же меня этим попрекаешь.
   -Лишнее подтверждение того, что у меня не хватает мозговых извилин: в тот момент я наивно предположил, твои действия вызваны собственным желанием. Сцена, в которой главная героиня оседлала своего любовника, написана и переведена мастерски. Или ты внесла некоторые поправки в свой перевод после того, как проделала то же самое со мной?
   -Мне не понадобилось их вносить хотя бы потому, что, как я поняла, тебе в любви до этого любовника также далеко, как мне до автора в точности перевода его романа.
   -Это само собой, но я имел в виду другое обстоятельство. Что именно побудило тебя, мою жену, с которой мы много лет занимаемся сексом (есть такое слово, понятие и занятие), занять необычную для себя позицию? Желание получить большее наслаждение от такой "новинки" или эксперимент, позволяющий ближе к тексту американца найти нужные слова на родном языке (личный опыт, что ни говори, может подсказать те из них, что трудно отыскать в словарях)?
   -Если хочешь вывести меня из себя, не надейся на это - у тебя ничего не выйдет.
   -Просто я хотел узнать... Но поскольку ты не расположена делиться своими соображениями по данному поводу, следует ли мне вернуться к обсуждению твоего перевода - после того, как я окончательно понял, что ни с какой стороны не являюсь авторитетом в этой области даже как читатель?
   -Ты мне простыми словами объяснил, для кого пишутся и переводятся романы, поэтому будет нелишне все же выслушать твое мнение.
   - Так вот, серьезно. Раньше я читал самые разные переводы с одного произведения и сравнивал их. Они, естественно, отличались - хотя бы потому, что и в нашем языке имеется множество слов для передачи того или иного ощущения, мысли и пр. Каждый переводчик - своего рода соавтор, обладающий талантом, непохожим на другого - не хуже и не лучше. Подлинник есть подлинник, а копия - копия. Ты, на мой взгляд, хороший копиист. Копия, сделанная другим человеком с этой "картины", будет отличаться от твоей, но не факт, что лучше. Так что дерзай дальше, ты еще не перевела и половины романа. Я - со своей стороны - готов и дальше мыть посуду, чистить картошку, убирать, стирать и т.д.
   -Ты так часто отсутствуешь дома, что я не могу рассчитывать на тебя.
   -Не больше недели в месяц, дня три - четыре, это несущественно.
   -Существеннее другое - после твоих командировок мне трудно тебя узнать.
   -Опять что-то не так?
   -Напротив. На этот раз ты вернулся развеселым и беззаботным. Таким оживленным я давно не видела своего мужа. Что тому причина?
   -Удачная командировка, все дела прошли на удивление легко, мне довольно быстро удалось найти общий язык со всеми - с заказчиком, строителями, монтажниками...
   -Ты был там один?
   -От института?
   -А от кого же еще?
   -Мало ли... Один.
   -Городок маленький, что делал там вечерами?
   -Читал, смотрел телевизор, скучал...
   -По сыну?
   -По всем вам.
   -Меньше всего по мне.
   -С чего ты взяла?
   -После того, как я обидела тебя, ты лег на диван...
   - Все в прошлом, Наташа. Вернувшись, я сплю вместе с тобой.
   -Именно - спишь.
   -Если мне не изменяет память, мы не только спали, а занимались...
   -Именно, занимались...
   -Я делал что-то не так?
   -Как всегда.
   -А ты, начитавшись и напереводившись ( еще одно новое слово) американца, ждала чего-нибудь новенького?
   -Что ты все время тычешь мне его в нос?
   -Я не могу понять, чем я опять провинился перед тобой. То вернулся из командировки злой, как собака, и держу в страхе всю нашу семью, то приехал разудалый - и все равно плохо.
   -Петя, я не слепая. Ты меня разлюбил. Может быть, нам лучше развестись?
   -Что ты такое говоришь?
   -Ты хотел знать, почему я села тогда на тебя верхом?
   -Сейчас уже не хочу. Села и села. Хуже нам, по-моему, не было.
   -Лучше.
   -Замечательно. В чем тогда дело?
   -В том, что тебе уже ничего больше от меня не надо.
   -Как это не надо? Разве я почти каждую ночь не за... Тьфу ты, черт! Разве мы не любим друг друга каждую ночь.
   -Любили раньше, теперь - ты прав - занимаемся любовью. Я не вижу с твоей стороны прежней нежности и ласки... Одно то, что мы говорим обо всем этом сейчас, разрушает остатки нашей любви. Главная твоя ошибка в "Диалогах" - даже не пошлые слова и действия Пети, а то, что он непрерывно болтает о сексе, провоцирует собеседника на эти пустопорожние разговоры, распаляя себя. Мало того, он постоянно думает о своем пенисе, словно боится того, что тот подведет его в нужный момент. А чего стоит плохо закамуфлированное объяснение вечной сексуальной озабоченности твоего героя - диалог (я так и не поняла, ты или он сам его придумал или вспомнил) кулацкого сына и деревенского дурачка, который, мягко сказано, не обошел стороной Петю - ребенка? Такое прямолинейное толкование фобии, по Фрейду, просто смешно, если не так грустно. Нечто подобное произошло с тобой? Почему у тебя самого все шиворот - навыворот (в конце концов, мне наплевать на твоего эротомана Петю)? Когда ты действительно любишь, твой язык неустанно занят - между делом - разговором, а когда занимаешься любовью - только молчишь и сопишь?
   -Не понимаешь? Язык, как и все другие части человеческого тела, максимально проявляются в любви - и в деле и между делом. Между делом, могла бы понять, моя дорогая интеллектуалка, язык - средство общения, способствующее любви, взаимопониманию и взаимопроникновению душ любящих людей. Да, нередко этот язык приводит к противоположной цели, вместо взаимодействия возникает отторжение.
   -Потому в последнее время предпочитаешь молчать?
   -Это происходит помимо нашей воли, Наташа.
   -К тому, как ты занимаешься любовью, у меня нет претензий. Зачастую ты даже слишком долго все это делаешь, почти механически.
   -Я так и не понял, чего ты хочешь? Чтобы я болтал или молчал?
   -Чтобы любил меня. Но это, кажется, не в твоей воле. Постелив тогда себе на диване, ты просто воспользовался нашей ссорой как поводом. Я же, чувствуя свою вину, решила растормошить тебя, вернуть твою любовь, искусственно прибегнув к необычному для себя способу. Ничего добиться мне, увы, не удалось. И не удастся...
   -В любви, как нигде, во всем нужна непосредственность и искренность - от проявления чувств до чувственности, и здесь любые способы и приемы хороши.
   -Раз уж мы заговорили на эту тему, объясни мне, невежде, почему твой Петя совмещает болтовню с занятием любовью, не испытывая к своей первой женщине ничего, кроме похоти.
   -Любви он к ней, конечно, не питает, но чувство благодарности и признательности за то, что она ответила ему, испытывает, и потому извиняется за неловкость и неумение дать больше того, что может.
   -Не смеши меня, Петя. Эта женщина - обыкновенная шлюха, она не столько ответила на зов природы несовершеннолетнего мальчишки, сколько он отозвался на ее происки. И болтает он, скорее всего, по причине трепливости и желания скрыть отсутствие у него опыта, робости, страха оказаться несостоятельным, но только не из благодарности.
   -Насколько я помню, мы с тобой далеко не сразу, используя упрощенный оборот речи, занялись любовью.
   -Положим, во время соития ты в большей степени сосредоточился на нем самом, чем на задушевной беседе. Языку как средству общения в этот короткий промежуток времени лучше себя прикусить.
   -Близкое знакомство с американцем пошло тебе на пользу. Ты выходишь из своей тени - становишься менее зажатой.
   -Менее естественной. Моя природа отличается от твоей. Впрочем, когда это соответствовало твоим интересам, ты подчинял им свою природу, изо всех сил стараясь создать о себе в моих глазах романтический образ.
   -Другими словами, я злодейски обманул тебя, прикинувшись не тем, кем был на самом деле.
   -Вот мы и выясняем отношения.
   -Вспомни, кто это начал.
   -Во всяком случае, не я.
   -Ты, моя дорогая, ты. Почему тебе до сих пор не дают покоя мои "Диалоги"? Ну не нравятся они тебе, считаешь их пошлыми, низкими, хуже, чем бульварная литература. Так ведь они мне самому не нравятся. Тебе сейчас не нравится твой перевод, ты видишь его несоответствие первоисточнику, оригиналу. Я стараюсь подбодрить, понимая как важно для тебя вырваться из быта, рутины на работе. Я желаю тебе удачи, верю в то, что ты преодолеешь трудности вхождения в другой язык, среду, образ жизни и мыслей, найдешь всему этому адекватное отражение на своем языке - не просто русском, а индивидуально твоем. Почему переводы, сделанные разными людьми, иногда очень сильно отличаются друг от друга? Я уже говорил об этом. Потому что у каждого более или менее талантливого человека свой стиль, лицо, язык. И даже тогда, когда должен находиться в тесных рамках чужого текста, стараться максимально точно передать каждое его слово на русском языке, он все равно не сторонний наблюдатель, а соавтор. Да, копиист. Но копиист особый. И фотографы бывают разные. А художник, рисуя копию с чужой картины, создает свою собственную. Не так ли Лист создавал свои переложения с Моцарта, Верди, Рахманинов - с Паганини, которые стали их собственными сочинениями. И ближе к нам - Родион Щедрин с его сюитой на музыку Бизе. Да, они могли позволить себе роскошь импровизации, переводчик подобное делать не волен. Но его более или менее точная копия дает новую жизнь произведению, написанному на языке, недоступным миллионам людей. Так что ты не простой переводчик чужого текста, ты - его творец.
   -Я иногда думаю, почему мы с тобой - такие разные по характеру, темпераменту, взглядам - полюбили друг друга? Может быть, частично потому, что даже сейчас, когда мы, как никогда далеки друг от друга, находим единые точки соприкосновения. Должно быть, ты добрее, чем я, так как стараешься щадить мое самолюбие, быть джентльменом, несмотря на то, что я режу тебе правду-матку прямо в глаза. И делаю это лишь потому, что желаю тебе добра, хочу, чтобы ты не погубил свой талант, который не дали раскрыть, правда, по твоей собственной вине. Да, да! Что дал голос твоей совести, когда ты подписал письмо в защиту Соколова? Его выпустили только через много лет, а ты загубил свою научную карьеру и работаешь совсем не там, где надо.
   -Знаешь на что все это похоже? На удар по почкам!
   -Прости, Петя... Нас связывают вместе только дети... Ты не любишь меня...
   -Кажется, мы говорили о другом.
   -Если встретил или встретишь любовь, беги от меня, я держать тебя не стану. Единственное требование - не изменяй мне, живя здесь. Этого я не потерплю, знай!
  
   -5-
  
  
   -Это уже верх цинизма! Зачем дал мне читать пакость, в которой вывел под моим именем шлюшку? Не впутывай меня в свои грязные "Диалоги". Большего абсурда не мог придумать?! Дикая идея - дать наши имена своим пошлякам - достигла своего апогея. Если ты намеренно решил оскорбить меня, так и скажи. Может быть, нарываешься на развод? Я дам его. Дети вырастут - поймут меня. Складывается впечатление, что жалеешь, на ком женился. Ты понял, лучшей женой тебе могла стать очередная Валечка. По твоему любимому Фрейду, предпочел бы сейчас выбор невесты и жены по образцу собственной личности, которую любят, больше, чем какой-либо внешний объект. Как называется такой выбор?
   -Нарциссический.
   -Тебе кто-нибудь говорил, что ты настоящий Нарцисс? В этом диалоге ты наиболее полно проявил свой типаж, можешь гордиться сходством со своим героем. Он воплотил в диалоге твои мечты. Ты женился не на той женщине. И выказав желание, чтобы я прочла этот диалог, сознательно или бессознательно хотел дать мне понять, насколько не удовлетворен прежним выбором жены.
   -У тебя, Наташа, ошибочное представление о том, чем я руководствовался, полюбив и женившись на тебе. Чтобы покончить с выбором объекта партнера по любви, знай, что помимо нарцистического типа Фрейд называет еще один тип - тип опоры, когда предпочтительным считается объект по образцу исходного отношения к родителям, в основе которого лежит стремление к заботе, вниманию, поддержке. Мне как-то не приходило в голову, что стало отправным моментом влюбленности в тебя. Скорее всего, страсть, желание постоянно видеть тебя, разговаривать с тобой, а не любовь к собственной личности (мне сразу стала ясность несхожести наших характеров и темпераментов) и не желание опереться на тебя (я считал и считаю себя, несмотря на все свои вывихи и просчеты, самодостаточным).
   -У меня еще раньше и особенно после нашего последнего разговора возникли претензии не только к тебе, но и к себе. Коль скоро я не отвечаю нарциссическому типу, могла бы больше соответствовать типу опоры - когда ты в ней нуждался. Но я вела себя с точностью наоборот, не вникала в твои проблемы, думая, в первую очередь, о детях, на которых они скажутся. Так что ухудшившиеся между нами отношения и спад любви во многом, сознаю, вызван моим поведением.
   -В первую очередь, вся вина лежит на мне. Женившись на тебе, я как мужчина должен был стать тебе опорой, но не стал ею, более того, своим дурацким идеализмом испортил свою карьеру и вашу жизнь.
   -Хорошо, Петя, сойдемся на том, что на каждом из нас есть часть своей вины. Ничего уже исправить нельзя?
   -Мы должны научиться лучше понимать и прощать друг друга. Переделывать себя никто из нас не захочет и не сможет. Если мы хотим сохранить семью, должны стать терпимей.
   -Ты можешь объяснить, чем вызвано написание этого диалога?
   -Попытаюсь. Мне очень интересно, Наташа, ставить своих героев в ситуации, из которых, казалось бы, им трудно будет выйти настоящими людьми. В молодости многие из нас совершают тьму ошибок и глупостей, которых впоследствии, если не вникнут в причины их возникновения, могут стыдиться. Мы договорились с тобой в самом начале нашей совместной жизни не касаться прошлой личной жизни друг друга. В "Диалогах" я ставлю Петю (в других обстоятельствах) раскрыть себя - такого, какой он есть. Сам я был другим, но, по сути, мы должны быть похожи. Моей первой женщины мне стыдиться нечего - мы оба любили друг друга. Я, скорее, могу гордиться тем, что встретил ее. Пете гордиться в этом отношении нечем, его первая женщина, как ты сказала, шлюха, хотя я не стал бы называть ее этим словом. Но речь не о ней. О Пете. В этом диалоге, который так шокировал тебя, он знакомится с самой обыкновенной девушкой, влюбляется в нее и желает ее. Она, в свою очередь, влюблена в Петю, но - в отличие от него - невинна, любовь к Пете не позволяет ей отказаться от его предложения взять лодку, на которой они приплывают на островок посреди залива. В скобках замечу, что пятнадцатилетними мальчишками, не умея плавать, мы забирались на лодке в залив далеко от берега, обнаружили похожий островок, где резвились голышом, купались, загорали, прежде чем отправляться в обратную дорогу. Где-то у меня сохранились фотографии тех лет. Мы не стеснялись своей наготы, снимая и подшучивая друг над другом, так как были возбуждены и впервые видели себя и приятелей в таком состоянии со стороны. Я старался не думать о женщинах, но вообразил девушку, жившую в нашем доме, которая мне нравилась тогда, хотя любил Лену. Моя эрекция передалась приятелям, пытающимся грубыми шутками спасти свое лицо и потому направляющими их в адрес того, кто обладал пенисом, внушающим наше уважение, поскольку в мальчишеской и как потом выяснилось в мужской среде, этот фактор представлялся немаловажным для успеха у женщин. Этот парень не смутился, но - защищаясь от наших нападок - неожиданно напал на меня сзади, поставил мне подножку и опрокинул на землю, усевшись на меня. Двое других тут же схватили фотоаппарат, зафиксировав этот момент. Казалось, ничего особенного не произошло, но я запомнил все это и сохранил несколько этих вполне невинных фотографий. Мы чувствовали себя детьми природы, никакие вульгарные мысли никому из нас на ум не приходили. В нас бродила молодость, первые желания. Меньше всего - бесстыдство - в общепринятом понимании. Невинное бесстыдство. Ты что-нибудь поняла из моего рассказа?
   -Хочешь сказать, что студенты Петя и Наташа так же бесстыдны - невинны? Тогда, когда едва достигли берега, скинули с себя всю одежду, не стесняясь своей наготы, целовались, обнимались, ласкались, подводя себя к занятию любовью? По-моему, на самом деле они просто-напросто удовлетворяли свои низменные инстинкты, хотя Петя произнес красивые, как он считал, фразы о любви. Не думаю, что сам ты всерьез воспринимаешь его речь. Это всего лишь дымовая завеса, прелюдия к его действию по лишению невинности глупенькой девушки. Не знаю, как приходилось это делать тебе, но в жизни все происходит менее "романтично". Диалог натуралистичен. Твое дитя природы - Наташа - девица, мечтающая поскорее лишиться невинности (она в наши времена не пользуется модой) с парнем, который ей нравится. О какой любви можно говорить, когда она вытворяет с ним такое, что придет на ум не каждой опытной женщине. И если желание Пети сфотографировать Наташу еще как-то можно понять, то ее - Петю - иначе, как развратным поступком не назовешь. Даже Петя испытывает несвойственное ему смущение, когда она требует от него, чтобы он не держал руки на своем причинном месте. Ни в одном диалоге ты не уделял столько внимания пенису своего героя. Все похоже на пародию любви, концовка диалога это подтверждает: Петя едва не бросает свою красотку в крапиву, но она не настолько позволяет себе забыться, чтобы не увидеть, какое удовольствие ей может доставить любовник.
   -В тебе сейчас говорит пуризм, причем показной.
   - Я говорю о вульгаризме, которым проникнуты "Диалоги" с первого до последнего слова и выражения. А в "Наташе" ты превзошел сам себя. Не знаю, какая фантазия или тварь вдохновила тебя на этот диалог?! Только не хватало, чтобы эта бредятина попала на глаза посторонним людям или - еще хуже - детям. Если тебе так дорог этот диалог, навеянный юношескими воспоминаниями, которыми ты со мной поделился, за что я тебе только благодарна, измени хотя бы имя его героини. Можешь обещать эту малость?
   -Хорошо, Наташа. Придется Пете жениться на другой женщине, менее свободной.
   -Менее распущенной и более умной, если ассоциируешь ее со мной. Я, надеюсь, и в ее возрасте была не так глупа и порочна.
   -Ты, Наташа, Дева Мария... С ума сошла? Я же пошутил. Щека горит...
   -Думай, что говоришь... Я никогда не позволяла себе и вам, моим мужчинам, разных грязных манипуляций и порнографических съемок.
   -Как ты не можешь до сих пор понять, что ничего пошлого и противоестественного мои герои не произносили и не делали? Они молоды, здоровы, свободны, жизнерадостны, имеют полное право распоряжаться своими телами по собственному усмотрению, не спрашивая на то ни у кого разрешения. И то, что шалят, ласкаются, шлепают друг друга, предаются любви, фотографируются голышом - признак отсутствия шор на их глазах, желания наслаждаться жизнью во всей ее полноте. И если тебе в голову не приходило позволить мужу фотографировать себя обнаженной, это, скорее, твоя беда...Ты слишком рациональна, нелепые, на твой взгляд, поступки чужды тебе - потому испытываешь благородный гнев, узнав, кто под твоим именем скрывается.
   -Не хотела говорить, но скажу. У меня есть несколько снимков... С той поры... Без одежды. Как я снималась, тебе знать не обязательно... Не такая я рациональная и холодная...
   -Прости меня, Наташа, что вырвал у тебя это признание. Я не имею права вторгаться в твою жизнь до меня.
   -Ты же рассказал мне свою мальчишескую тайну. И "Диалоги" дают некоторое представление о тебе до меня, хотя я понимаю, что фактическая сторона твоей жизни была другой. Я ведь до сих пор не знаю тебя. Как может умещаться в одном человеке нежность и грубость, любовь к серьезной музыке, живописи, литературе с тем, что ты пишешь, не понимаю...
   -Как же тебе объяснить это?... Если люди молоды, жизнь кажется им бесконечной, они переживают минуты восторга, когда видят друг друга нагишом. В диалоге я хотел показать неразрывность беспечной чувственной молодости - чистой, лишенной фальши - с взрослостью, зарождающейся вместе с чувством ответственности, единение двух очень земных существ, забывших обо всем на свете, прежде всего, об условностях. Возможно, эти снимки свяжут их сильнее, чем сказанные слова. Я не уничтожу этот диалог.
   -Хорошо, Петя, делай, что хочешь. Мне тебя не переубедить. Я даже не настаиваю на том, чтобы твоя девушка изменила имя. Пусть остается Наташей. Кто я такая, чтобы запрещать тебе называть ее моим именем? Прошу об одном - держи "Диалоги" подальше от детей...
  
   -5-
  
   -Я не прошу отчитываться, где ты пропадаешь вечерами. Наши отношения позволяют тебе располагать собой по своему усмотрению. Но ведь мы не одни.
   -Как кстати вспомнил о детях! Не можешь объяснить, почему их мать не бежит с работы домой, чтобы подать всем вам еду? Не волнуйся, Таня знает, где я нахожусь. Дети не станут задавать тебе лишние вопросы.
   -Ты восстанавливаешь Таню против меня.
   -Поступаю в высшей степени непедагогично?
   -Если нравится это выражение, можно выразиться и так. Как бы дальше ни сложились наши отношения, не имеешь права восстанавливать дочь против отца.
   -О своих отцовских правах и обязанностях нужно было помнить раньше. Хотя удочерил Таню, ты ей не отец.
   -Она моя дочь, запомни это раз и навсегда. Даже если подашь на развод, Таня останется моей дочерью, а я ей - отцом. Только из-за нее я и затеял этот никчемный разговор.
   -Ты ей никто! Настоящий отец Тани погиб. То, что я позволила тебе ее удочерить, ровным счетом ничего в свете твоей низкой измены не значит. Она обо всем догадалась. Пришлось взять тебя под свою защиту, но ее нелегко переубедить. Мне стыдно перед взрослой дочерью, я не могу сказать ей, что ты с ног до головы перевалялся в грязи и перемазал нечистотами наш дом.
   - Никто из нас не вправе впутывать детей в семейные дрязги. Они не простят нам ...
   -Твоего вероломства? Таня уже не прощает его тебе.
   -Неделю назад мы беседовали и нашли общий язык. То, что сейчас она изменилась ко мне, не только моя, но и твоя вина.
   -Мое вероломство?
   -Вероломность, если готовишь дочь к нашему разрыву.
   -Я давно не удерживаю тебя.
   -Сам я отсюда никуда не уйду.
   -За две минуты ты второй или даже третий раз говоришь о разводе. Так вот, на все четыре стороны! Или тебя уже никто не ждет?
   -Если станешь настаивать на моем уходе, найду, куда уйти.
   -Так уходи! Сам. Почему ждешь, когда я укажу на дверь? Тем более что уже говорила тебе, чтобы собрал свои вещи и убирался из моего дома.
   -Не провоцируй меня, я могу уйти к родителям.
   -Почему не к своей любовнице? Она уже не устраивает тебя или ты оказался плохим любовником?
   -Мы говорим сейчас совсем о другом.
   -Неужели? О чем еще?
   -О том, как уберечь детей от наших разногласий. О детях мы должны думать больше, чем о себе.
   -Ты думал! Спохватился.
   -Хватился, однако.
   -А на себя я должна наплевать? Улыбаться ненавидя?!
   -Ненавидь, но детей не тронь!
   -На что ты нарываешься, не понимаю.
   -У меня уже нет больше сил, Наташа. Я устал сопротивляться твоей лютой враждебности. Я добиваюсь только одного, чтобы наши дети меньше пострадали в нашей ситуации.
   -Я не знаю, что можно для этого сделать.
   -Мы обязаны найти в себе силы к примирению.
   -Мы? Ты-то с какой стороны? Считаешь, я пошла по той же стезе, что ты, раз возвращаюсь домой несколько позже обычного?
   -На три-четыре часа... Неважно, насколько. Пока я здесь, мы должны давать объяснения детям, а не они - нам. Я нахожусь в приятном неведении, и на Танино подозрение нахожу единственное возражение, что ты работаешь сверхурочно. Добро б еще, если бы наши версии совпали. Но они разошлись.
   -Да, получилась неувязка. Я забыла предупредить тебя, потому передала через Таню. Ты должен был сказать мне, что говорил ей. Утром я назвала ей другую причину...
   -Какую, мне полезно знать, чтобы не повторять ошибку.
   -Я бываю у одного переводчика, помогающего мне в переводе романа. Сказала ей не все.
   -Снова взялась за перевод американца?
   -Это тебя не касается.
   -Рад за тебя, найдешь себя...
   -Никто не знает, где найдет и где потеряет. Но когда что-то теряешь, ищешь взамен нечто другое.
   -Как я понял твой туманный намек, ты занимаешься у переводчика не только переводом?
   -Правильно понял.
   -Значит, Танины сомнения не лишены оснований.
   -Впервые об этом слышу.
   -Она высказала их мне. А теперь, найдя подтверждение своим догадкам в результате продолжающихся вечерних отлучек матери, избегает меня. Вот куда мы с тобой прикатились.
   -Петя, она ничего не знает...
   -Достаточно одних сомнений.
   -Он сделал мне предложение.
   -Ты приняла решение?
   -Обещала дать ответ.
   - А пока подсознательно готовишь дочь к появлению у нее третьего отца.
   -Нет, это ложь!
   -Не кричи, я не глухой. Что ты решила?
   -Пока ничего.
   -Вы назначили дату окончательного решения?
   -Нет.
   -Твоя ненависть ко мне позволяет ему надеяться?
   -Я не утверждаю, что ненавижу тебя.
   -Но любить меня не сможешь?
   -В преломлении к тебе это слово мне ненавистно.
   -И сам я неприятен?
   -Стоит немалого труда видеть тебя и жить с тобой под одной крышей.
   -Потому нашла мне замену.
   -Я ничего такого не искала.
   -Но не сопротивляешься тому, кто добивается твоей взаимности.
   -Мне не в чем признаваться, но и лгать считаю выше своего достоинства. Сопротивления не оказываю.
   -После таких слов может показаться странным, что я не укладываю в чемодан свои вещи.
   -Когда приступишь?
   -Можно начинать сразу?
   -Если у тебя есть самолюбие, не станешь ждать моей подсказки.
   -Мне первым подать на развод?
   -Я пытаюсь понять тебя. Почему так легко принял мою измену?
   -Возможную.
   -Настоящую.
   -В любом случае она объяснима.
   -Как месть? Ты слишком низко ценишь меня.
   -Стечение вполне предвиденных обстоятельств.
   -Но ради детей ты готов простить мне любую гадость?
   -Не любую. Однако ты даже ради детей не можешь простить мою возможную - не настоящую измену.
   -Я отсталая. Не могу. Любую твою измену. Уже не простила.
   -Что же дальше, Наташа?
   -Пока ничего определенного сказать не могу... Не исключено, если ты не уйдешь от меня, нам удастся впоследствии дождаться лучших времен.
   -Они возможны?
   -Прежние - никогда. На мою любовь не рассчитывай.
   -Выходит, все же у меня сохранился шанс.
   -У всех он есть, а у меня его нет.
   -И у тебя будет.
   -Уж, не с тобой ли?
   - Считай, я не заметил презрения в твоем вопросе. Только сомнение.
   -Ты удивительный человек, видишь все так, как тебе выгодно видеть. Ничем тебя не пронять.
   -Видимо, плохо стараешься.
   -Не веришь ни одному моему слову? Тем лучше.
   - Верю, Наташа. Но зачем тебе так непременно хочется унизить меня? Я во сто раз хуже тебя, но стыжусь сказать...
   -Не стыдись! Найди в себе мужество ударить меня, раз поднял руку...
   -Я бы никогда не посмел... Прости, ты не поняла мой жест.
   -Не о чем говорить. Я и замахнулась, и ударила.
   -Кажется, тебе станет намного легче, если я на твоих глазах умру от разрыва сердца только потому, что услышал о твоей измене и желании развестись со мной.
   -Ты не умрешь. Ты - человек с каменным сердцем. Можешь быть более рассудительным, нежели я. Как бы я хотела сокрушить эту твою холодность, заставить тебя самого принять решение - хотя бы в конце увидеть с твоей стороны мужественный шаг.
   -Я не привык к жестам. А решение я давно принял, оно зависит не от меня.
   -Как ты сам не можешь понять, что должен уйти? Дать нам обоим свободу. Я живу с ним, уже три дня сплю в одной кровати, мы занимаемся любовью, он по всем статьям лучше тебя - того, прежнего, с кем я имела несчастье связаться. Понимаешь?
   -Понимаю.
   -Мне с ним хорошо. И он любит меня, хочет на мне жениться. Я с ним буду счастлива.
   -Что любит, меня не удивляет. Я сам тебя люблю.
   -Оставь! Иначе б никогда не предал меня.
   -Разубеждать не стану.
   -И не надо... Пока мы не решили, будем вместе или разойдемся, детей в наши дела впутывать не будем. Я признаю твои права не только на Игоря, но и на Таню. Все станешь узнавать от меня, не от Тани. В эту субботу я дома, накопилось много дел. Утром в воскресенье уйду - вернусь вечером. Детям скажем, что моя нынешняя работа требует консультаций со специалистами.
   -Я скажу это Тане в твоем присутствии, что позволит в какой-то мере успокоить ее.
   -Если она не догадается, что мы вступили в сговор.
   -Не думаю, чтобы Таня предположила столь изощренное поведение супругов: чтобы муж потакал измене жены.
   --Чего не сделаешь ради того, чтобы остаться здесь?!
   -Эту реплику, будем считать, я не слышал. Извини, сегодня в девять у меня один краткий визит. Тут недалеко. Через пару часов вернусь.
   -Возвращайся, когда захочешь. Дети будут спать.
   -В половине девятого по ящику показывают какой-то фильм. Таня может захотеть его посмотреть.
   -Что ей сказать?
   -Отлучился к одному товарищу по работе. Ненадолго.
   -Звучит не очень правдоподобно. Может быть, сказать, что ты зайдешь к моему переводчику за словарем?
   -Хорошо. Где он живет?
  - 6-
   -Это все. Теперь решай, оставаться мне с вами или уйти.
   -В любом случае ты безропотно подчинишься? Оставишь этот дом, меня и детей в покое, возьмешься за ум - перестанешь писать свои идиотские диалоги и прочее?
   -В борьбе за тебя я исчерпал все свои возможности. Все зависит только от тебя.
   -Ты понимаешь, что я никогда не забуду твоего предательства? Ты лишил меня веры в себя. Твое признание мало что меняет. Всего лишь подтверждение непреложного факта. Правда, у меня сохранялась толика надежды, что ты изменил мне случайно, у того же приятеля или в другом месте спьяну, сдуру не устоял против соблазна, хотя, зная тебя, не верится в такой простой обман. Для любой жены страсть к другой женщине означает одно - она недостаточно хорошо удовлетворяет мужа. Ему совершенно не обязательно искать нужную партнершу, она сама его найдет, и он не захочет или (и) не сможет противостоять ее страсти или похоти. В одном из твоих диалогов я вычитала, что мужчины по своей природе полигамны. По твоей природе - факт. Над тобой сохранилась власть страсти к той женщине. Никакие заверения в любви ко мне не могут ее затмить.
   -Нет же. Я оступился...
   -Ты предпочел меня другой женщине потому, что я перестала быть желанной, в лучшем случае, менее желанной, чем другая, к которой ты вмиг воспылал страстью и не смог ее преодолеть, иначе не провел бы с любовницей допоздна целый день, понимая, к каким последствиям это приведет.
   -Это - помрачнение рассудка после депрессии, в которой я находился в то время.
   -Этим состоянием ты обязан только себе. Если б прекратил писать "Диалоги", тебя не постигло бы разочарование в них, ты не ощутил бы внутреннюю пустоту и одиночество непонятого всеми человека. Можно подумать, любовница сумела лучше понять твою глубину и совершенство писанины, на которую ты угробил столько времени. Или я не права? Ты нашел в ней то, чего я лишаю тебя. Тогда все намного серьезнее, и тебе нужно бежать из нашего дома к ней, если она примет тебя.
   -Я скажу то, что может мне навредить. Эта женщина более позитивно отнеслась к тому, что я пишу. Скорее всего, в моем состоянии это сыграло решающую роль, а вовсе не слепая страсть.
   -Ты давал ей "Диалоги"?
   -Два из них, что взял с собой в командировку для правки.
   -Ей понравилась "Наташа"?
   -Она поняла ее не так превратно, как ты.
   -Еще бы?! Этот диалог дал ей пищу для ума.
   -Твоя ирония вполне уместна.
   -Тебе так хотелось обладать этой женщиной, что ты подсунул ей то, что надо.
   -Мы разговорились, она спросила, что я могу дать ей для ознакомления с моей прозой. Я дал, что взял с собой.
   - После чего вы занялись любовью - наподобие той, что твой юный герой проделал с невинной девицей, которую ты назвал моим именем. Верх цинизма! И после этого рассчитываешь на то, что я прощу тебя?
   -Все не так, как ты говоришь. Впрочем, это не имеет никакого значения. Я понял, ты все решила не в мою пользу. Значит, так тому и быть. Я признаю свое поражение, и завтра же уйду из твоего дома. Надеюсь, у меня не будет проблем с тем, чтобы встречаться с детьми?
   -Это как они пожелают. Один раз в неделю устроит?
   -Два - по выходным, несколько часов в день.
   -Хорошо, я согласна.
   -Спасибо, Наташа. Прости меня за все. Я очень сильно виноват перед тобой и меньшего наказания не заслуживаю. В любой день, когда потребуешь, дам тебе развод. Будь счастлива со своим Васильевым.
   -Что?! Откуда ты его знаешь?
   -По его просьбе мы встречались на днях. Он сказал, что любит тебя, хочет жениться, отрицал интимную связь с тобой, рассчитывал на то, что я уступлю тебя без боя, но я - несмотря на все его посулы - отказался. Мы расстались вполне мирно.
   -Какие еще посулы?
   -Он предложил мне временно переехать в пустующую квартиру, которой он располагает.
   -Да, такой вариант мы обсуждали. Почему ты отказался от такого здравого предложения?
   -Это теперь уже не имеет никакого значения, Наташа.
   - И все же?
   -Я не могу жить без тебя и детей. Мне необходимо видеть вас каждый день.
   -Можешь включить эти слова в свой следующий диалог. Я не верю в искренность твоих слов.
   -Ты спросила - я ответил. Ничего другого сказать не мог, прости. Мне слишком трудно дается наш разговор, разреши мне на время уйти.
   -Хоть навсегда...Изверг, что ты со мной делаешь?!...
   -Я люблю тебя, я жить без тебя не могу, Наташа...
   -Ты плачешь?
   -Прости, я окончательно расклеился. Мне надо прийти в себя...
   -Подожди, не уходи...
   -Мы не должны продолжать эту трехмесячную пытку. Я ее больше не выдерживаю.
   -Иди ко мне...
   -Ты можешь меня простить?
   -Не знаю, Петя... Попробуем жить с этим грузом... Мы не одни. У нас дети. Они нас не простят...
   -Только поэтому?
   -Я не вправе лишать тебя сына.
   -Таню я люблю никак не меньше.
   -Знаю... Что же ты?
   -Что?
   -Иди ко мне...
   -Наташа. Наташа. Наташа...
   -Закрой дверь.
   -Я не могу оторваться от тебя.
   -А если дети...
   -Они только обрадуются, что их родители...
   - Ты совсем сошел с ума?
   -Уже давно...
   -Пусти меня. Закрою дверь, тогда...
   -Ты вернула меня к жизни...
   -После такого длительного поста...
   -Я тебя так люблю, так люблю...
   -Ты еще никогда не плакал...
   -Это очистительные слезы...
   -Я люблю тебя... Я никогда не переставала тебя любить... Это, наверное, большой грех любить человека, который...
   -Молчи... Я знаю это лучше тебя...
   -Прости, я больше не могу, сердце...Закололо.
   -Где? Тут? Оно очень часто стучит...
   -У меня аритмия, как знаешь.
   -Из-за меня она обострилась...
   -Мы очень давно не занимались любовью.
   -Не любили друг друга.
   - Это такое наказание - любовь...
   -Это, как сказал Хемингуэй, праздник, который всегда с тобой. Даже тогда, когда умираешь от любви...
   - Дай мне аспаркам, что ли? Принеси мою сумочку.
   -Где она лежит?
   - В коридоре... Куда ты? Оденься.
   -Ничего не соображаю... Я сейчас, мигом...
  
   -Дети у себя?
   - Пили чай на кухне. Видела бы ты, какими глазами они смотрели на меня!
   -Какими?
   - Счастливыми. Они все понимают.
   -Мне очень стыдно... У нас такие тонкие перегородки...
   -Ты вцепилась зубами в простыню, только стонала. И я - то же...
   -Можешь еще потерпеть?
   -Я очень боюсь за твое сердце. Что ты приняла?
   -Все, что полагается. Не волнуйся, боль уже проходит...
   -Я разговаривал с отцом. Мои родители и твоя мать переживают за нас.
   -Я не выдержала и рассказала маме. Но про Васильева она ничего не знает. А ты должен знать.
   -Я ничего не желаю знать. Не было никакого Васильева - и все.
   -Одно упоминание его имени отражается на твоей потенции. Ты уже не хочешь меня?
   -Я всегда хочу и буду хотеть тебя, независимо от этого малого... Не нужно...
   -От одного прикосновения все у тебя пришло в норму.
   -Любое твое прикосновение мертвеца поднимет из могилы.
   -Петя, тебе не кажется, что мы уединились слишком надолго? И пора для приличия навестить детей?
   -Думаю, сейчас они могут обойтись без нашего общества.
   -Игорь наверняка задает сестре ненужные вопросы.
   -Я плохо помню, задавался ли я такими вопросами в восемь лет.
   -Ты не задавался? Во сколько лет у мальчиков пробуждается первое желание?
   -В грудном, стоит ему прикоснуться к материнской груди.
   -Я не о том. Когда у вас наступает эрекция?
   -Рано. У нашего сына она уже есть.
   -Мне показалось, она наступила у него уже тогда, когда он в последний раз спал со мной, а ты устроил ему выволочку.
   -Что доказывает мою правоту. Несмотря на нашу ссору, согласилась со мной.
   -Я заметила возбужденное состояние Игоря. Ты ревновал его ко мне, признайся?
   -Проснулся и что вижу? Другой мужчина обнимает тебя на виду у меня, отвергнутого мужа.
   -Я серьезно.
   -На уровне сознания не ревновал. Но что творится там, в потемках, трудно сказать.
   -Может быть, потому к Игорю ты более требователен, чем к Тане? Придираешься к нему по пустякам. Ты ведь хотел сына.
   -Я не знал тогда, какую угрозу может представлять для меня второй мужчина в нашем доме.
   -Ты шутишь, а я серьезно обеспокоена вашими отношениями - любви - ненависти.
   -Отец это так же отметил. Но и его, и тебя я могу заверить, что Игорь вышел из возраста, когда можно подозревать наличие у него Эдипового комплекса.
   -Мой американец просветил меня, что это означает. Но он относится к Фрейду с юмором. А что, если этот комплекс не выдумка и скажется в будущем на психике нашего сына?
   -Все возможно. Своевременно поговорю с ним на эту щекотливую тему, чтобы она дошла до его сознания. Это позволит ему преодолеть и этот, и другие комплексы, если они возникнут. Но, к счастью, парнишка весь в тебя, рационален, излишним эмоциям не подвержен.
   -Плохо или хорошо, это так. Думаю, хорошо.
   -Встаем?
   -Сколько времени?
   -Одиннадцатый час.
   -Дети, скорее всего, легли спать. Хочешь последовать их примеру?
   -Нет, я рад нашему общению. Мы целую вечность не разговаривали друг с другом. Кроме того, если это не повредит твоему здоровью, я бы хотел...
   -Не повредит, надеюсь. Несколько позже, хорошо?
   -Да, конечно.
   -Ты деликатно заявил, что не хочешь ничего знать о моих отношениях с Васильевым. Но мне, Петя, важно, чтобы он не стоял больше между нами. И потому буду с тобой откровенна не меньше, чем ты в своем покаянии...
   -Если только без этого не можешь обойтись.
   -Так будет лучше для нас обоих...Не спорь, в глубине души ты считаешь меня недостаточно страстной женщиной. Но это не совсем так. В браке с тобой я испытывала страсть к двум мужчинам, в удовлетворении которой отказала себе. Первый - твой друг. Удивлен?
   - Нет. Мы слишком часто пересекаемся с ним, удивительно, если б такой сердцеед оставил тебя равнодушной к себе.
   -Он это почувствовал и потому недвусмысленно дал мне понять, что только в моей власти... не ударить его по физиономии.
   -Тебе самой хотелось его?
   -В нем есть, не обижайся, та мужская сила и первобытное обаяние, которого я не встречала ни у Саши, ни у тебя. Я очень живо представляла, каким он может быть с женщиной...
   -Если ты хотела меня унизить, своего добилась. Я наивно думал, ты простила меня.
   -Именно потому, что хочу изжить недоверие между нами, рассказываю все это. Мы оба хотим стать ближе друг к другу, значит, должны как можно меньше скрывать все то, что мешает этой близости. Ты рассказал мне про свою страсть и тем самым хотя бы частично освободился от нее, того же хочу и я, хотя не предавала тебя.
   -Хорошо, Наташа, говори.
   -Моя пощечина ему - противостояние не столько его влечению, сколько своему собственному. В тот день Лена неважно чувствовала себя и не смогла поехать с нами. И не с кем было оставить Игоря - он перекупался накануне, его знобило в то утро. Таня пожелала остаться с братом, мальчишки не захотели оставить Таню. Вернулись мы с Виктором вечером. Ездили километров за сорок от Алупки - в достаточно дикое место. После купания, чтобы согреться, стали дурачиться. Оба понимали - добром все это может не кончиться. Меня влекла к нему его животная сила, он сразу почувствовал мою слабину и оказался скор на руки. Тут я опомнилась и влепила ему оплеуху.
   -Ценю твой героический поступок, поборола страсть к чужому мужчине.
   -К другу мужа.
   -Не это ли сыграло решающую роль?
   -Главный тормоз - ты. Не могла предать тебя ни в тот миг, ни потом - уже с другим мужчиной. С Васильевым. Как представитель вашей породы уступает и тебе, и Виктору. Зато обладает редким интеллектом, тактом, умением себя вести, слушать и понимать. Когда он говорит, забываешь о внешней мужской красоте. Именно благодаря его настоянию я взялась за этот перевод. Познакомилась с ним совершенно случайно, когда возвращалась домой из Алупки. Мы ехали в одном купе. Узнав о моей профессии, подарил мне книгу американца и предложил перевести ее, пообещал поддержку в издательстве, где имеет связи. Я сдуру сразу же согласилась. Слишком заманчивое предложение, и временем располагала для начала работы. Подумала, чем черт не шутит, а вдруг получится. Он дал номер своего телефона, чтобы позвонила, когда будет необходимость... По ходу перевода столкнулась с многочисленными трудностями. Позвонила, чтобы проконсультироваться. Он спросил, как продвигается перевод, нуждаюсь ли я в его помощи. Мы встретились, он дал полезные советы, сказал, что я могу и дальше рассчитывать на его помощь и поддержку. Но, как знаешь, у меня мало времени заниматься переводом, и я очень медленно продвигалась вперед. Поэтому я ему не звонила. Где-то через год он сам позвонил мне на работу, поинтересовался тем, как далеко я продвинулась вперед. Заявил, что получил гарантии издательства на публикацию моего перевода через пару лет. Есть трудности - я - не член Союза, но это преодолимо, у меня есть талант, способности, нужно работать, много работать, он поможет. А договор будет подписан, как только я представлю издательству хотя бы половину переведенного - пусть вчерне - романа. Летом, когда ты с детьми отдыхал на даче, я трудилась и на работе, и дома, он встретил меня после работы, сводил в кафе, где пообедали и обсудили детали перевода. Проводил на такси до дома, хлынул дождь, он в одном костюме, без зонта, промок. И машина по вызову уехала в другое место. Позвала к себе. Пили кофе, разговаривали. Рассказывал об Америке - тонко, интересно. Делился впечатлениями - теми, которым не место в очерках. Ему за сорок, жена умерла при родах, ребенок не выжил. Жениться второй раз как-то не пришлось. Дома его никто не ждет. А дождь не кончается. Вызвать такси не можем - у нас нет телефона. Он посмотрел на часы, поблагодарил за встречу и стал прощаться. Я оставила его у нас - в детской.
   Утром он проснулся раньше меня, после легкого завтрака уехал к себе. Вечером позвонил мне на работу, предложил свою помощь - я споткнулась в переводе, сколько ни билась, все получалось не так. Я поехала к нему, допоздна работали, договорились встретиться и поработать в следующий день, в субботу. Он предложил мне остаться, чтобы не терять время на дорогу туда и обратно. Я согласилась. В конце вечера он по-английски объяснился мне в любви, как бы шутя. Мы остановились как раз на том месте романа, где его герой после длительных мучений признается в своих чувствах жене своего приятеля. Я в том же тоне ответила, что как мать двоих детей только о том и мечтаю, чтобы в кого-то, помимо мужа, влюбиться. И весь разговор. А заснуть после него долго не могла. Ночью проснулась - захотела пить, вышла на кухню, он стоял там и курил. Молча обнял меня. Сил отстраниться не нашла. Через несколько секунд пожелал мне спокойной ночи и ушел в свою комнату. Проснулась около девяти. Застала его серьезного и хмурого. Нам обоим - не до работы. Поехали в Солнечное. Плавает превосходно, не хуже Виктора. Из воды не выходили, ни на какие темы, касающиеся отношений между нами, не говорили, но я чувствовала, меня, как магнитом, тянет к нему. Естественно, не показывала вида. На обратном пути спросил, куда меня отвезти - домой или к нему. Я ответила, домой, но сначала заедем к нему, чтобы забрать оставленный там роман и переведенные страницы. "Вы разве не хотите больше работать вместе со мной?" "Хочу". В машине он признался в любви, стал целовать руки, лицо... Я сказала, что не могу ответить на его чувства, и потому нам не следует больше встречаться. До того дня, когда ты вечером пришел от любовницы, мы больше ни разу не встречались. Он звонил мне на работу, говорил, что не станет напоминать о своей любви - будем лишь работать, но я отказывалась. Он просил меня только об одном - не прекращать работу. Сообщил, что я могу работать спокойно, без спешки, договор и выплата аванса - в следующем году. Он даст мне знать, когда прийти в издательство. И пропал... Так что я, мало сказать, не спешила с переводом. Решила, мой роман может подождать, все равно никакая публикация перевода с него мне не грозит. А то и того хуже - его переведет и издаст кто-то другой.
   Через неделю после нашего бурного объяснения, когда я хотела выгнать тебя из дома за измену, объявился Васильев и обещал практическую помощь без того, чтобы к ней примешивалось что-то личное. Я понимала, такое невозможно, но в свете твоего поведения и своего жуткого состояния, дала согласие. Дальнейшее ты знаешь. Я почти ежедневно бывала у него, мы много и небесполезно работаем вместе.
   -Ничего другого я знать не желаю.
   -Мы никогда не были близки друг с другом. Я этого не желала, он сразу понял и вел себя исключительно корректно. Да, меня тянуло к нему, он мне не безразличен и как мужчина. Наверное, я чувствовала бы себя надежно, и в постели он меня не разочарует...Но я, к сожалению или к счастью, однолюбка. Ни твой друг, пытавшийся околдовать меня свой мужской красотой, ни Васильев, покоривший интеллектом и манерами поведения, не способны заставить меня забыть тебя. При этом я меньше всего исхожу из соображений морали или каких-то других мотивов, в частности, заботы о детях.
   -Васильев сказал мне, что эта "детская" проблема решаема. Что он мог иметь в виду?
   - Он предлагал оставить Игоря тебе, а Таню забрать к нему.
   -И ты бы согласилась на это дикое предложение?
   -Я знала, как ты к нему отнесешься.
   -Как, по-твоему?
   -Ты бы недолго оставался один. А твоя новая жена не придет в восторг от нашего ребенка, и он сам не признает мачеху.
   -А Таня в восторг от отчима придет?
   -Но она не захочет разлучаться со мной. И что ты можешь ей дать?
   -Любовь, Наташа. Как это ни покажется тебе странным, но я люблю нашу дочь никак не меньше, чем сына.
   -Даже больше.
   -Мы бы поставили наших детей перед страшным выбором. Помнишь Брехта?
   -Да, "Кавказский меловой круг"... Можно только радоваться тому, что мы снова вместе, хотя прежней любви между нами никогда уже не будет. Нельзя войти в одну и ту же реку...
   - Трудно. Но мы обязаны попробовать. Я чувствую, что по-прежнему так же сильно люблю тебя. И мне удастся растопить твое сердце...
   -Говоришь, как пишешь. Удивительно, как в "Диалогах" сочетается обыкновенная пошлость с раздеванием (твой Петя - эксгибиционист, он получает удовольствие, когда на него смотрят) с высокопарными рассуждениями о любви из низкопробных романов и фильмов.
   -Возможно, я заблуждаюсь. Но если Петя не испытывает стыда, даже смущения от собственной наготы, то это свидетельствует лишь о его естественности, и как любой нормальный человек, неважно, мужчина это или женщина, получает, как говорят психоаналитики, предудовольствие (первая фаза при половом общении), когда на него смотрят. А эксгибиционист, к твоему сведению, не может достичь полного удовольствия, когда на него не смотрят. Что касается неинтеллектуальных рассуждений о любви, то простые люди, к коим я принадлежу, используют словарь обывателей.
   -Однако, помнится, в Филармонии нашел необычные слова для выражения своих чувств.
   -Бред сумасшедшего, влюбленного в тебя. Я не помню, что тогда произносил, хотя выучил назубок свою речь. Стоило тебя увидеть, я ее забыл. То был особый случай, скорее, исключение из общих правил. А что касается моей наготы, то тут, признаюсь, не все просто. С одной стороны, я стыжусь своего тела, а, с другой, без тела я никто, и потому уделяю должное внимание его состоянию, не забывая о пенисе, который, по утверждению медиков, является вторым сердцем мужчины. Но высшего удовольствия в любви достигаю без того, чтобы на меня смотрели - в этом я абсолютно не нуждаюсь. Равным образом ведет себя мой герой. Правда, он более естественен и нестыдлив, когда впервые входит в контакт со своими женщинами.
   -Да, он у тебя обыкновенный бабник. Как и ты, с той разницей, что тебя иногда мучает совесть, что, впрочем, не мешает, а даже способствует твоей эрекции... Что я сейчас и наблюдаю.
   -Я не просил тебя отбрасывать одеяло...
   -Может быть, это для меня предудовольствие?! А для тебя?...
   -Да, когда я вижу тебя во всей твоей красоте...
   -Пока я вижу, как меняется цвет и прищур твоих глаз, я верю в то, что желанна тебе...
   .
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"