-Говорил тебе, поставим и себя, и парня в дурацкое положение.
-Только Свете хоть бы хны.
-Откуда ты знаешь?
-Ни стыда, ни совести. Хотя бы не кричала на весь дом.
-Что поделаешь, такой темперамент...
-Ты бы на месте Пети вел себя так же.
-Думаю, мой отец не допустил бы подобного разговора...Какого черта я сунулся? У ребят сложились определенные отношения - и не вчера. Мы не можем диктовать им свою волю.
-Без всякого стеснения удовлетворяют свою похоть в нашем доме, сотрясая стены криками и стонами, словно они одни.
-Они решили, мы спим.
-Если бы и спали, проснулись.
-Не проснулись бы, спали, как убитые.
-От такого грохота мертвый проснется.
-Не будь занудой. Ведь и мы были молодыми.
-Это ты был молодым с этой точки зрения, не я.
-Я познакомился с тобой, когда нам было несколько больше лет, чем им. Если память мне не изменяет, иногда мы вели себя не лучше Петьки и Светы.
-Не сочиняй.
-Всего лишь один пример - наша первая ночь в Алупке. Сколько нам было тогда лет?
-Это все ты. Приехал голодный и набросился на меня так, словно не видел женщину много лет. Правда, и я хороша. Как же нам было тогда хорошо, Петя?! Мы любили друг друга. А они снашиваются друг с другом. Неужели мы должны мириться с тем, что наш сын станет приводить сюда своих девиц?
-Насколько мне известно, у него одна девушка.
-Девушка?! Наверняка, до Пети у нее было много парней.
-Ты не права. Петя у нее первый.
-Откуда это тебе известно?
-От Петьки. Еще тогда, когда вы жили у Васильева.
-Значит, все много серьезней. Он в любой день может сообщить нам, что женится на ней. Или ему, как теперь принято, и так хорошо?
-Слава богу, как принято. Они молоды, лишены комплексов, радуются жизни, но при этом хорошо учатся в Университете, станут - не успеем оглянуться - настоящими юристами. Шутка сказать, наш Петька - Плевако?
-Твой Плевако плюет на нас, а ты счастлив. Бесстыдник, твой Плевако, так бы ему и сказал.
-Я так ему сказал, что мы с тобой до сих пор не спим, а они видят уже десятые сны. Хотя они молоды, а мы стары.
-У нас бессонница, а у них сон после сам знаешь чего...
-Но какая тишина!
- Выходит, позволим ему все, что он хочет?
-Если не спросит, я на эту тему не заикнусь.
-Как себе представляешь утро, общий завтрак?
-Они встанут после нас, не сомневаюсь.
-И чем я буду их кормить?
-Тем же, чем меня и себя.
-Холодильник почти пуст.
-Четыре яйца найдутся? Сделаешь яичницу.
-Это глупо звучит, но я не смогу смотреть им в глаза, словно не они, а я...
-Можешь не волноваться, они в отличие от нас чисты.
-Что ты этим хочешь сказать?
-В помыслах своих. У тебя несколько иное представление о том, о чем мы говорим.
-Не обращать на них внимания?
-Оставь их в покое.
-Что еще мне остается? Вы никогда не считались со мной и повелевали мной. Это лишь на словах я - сильная женщина. На самом деле - слабая и беззащитная...
-2-
-Ничего нового. Старое. Пока ты находился в Москве, твой сын чувствовал себя в нашем доме полным хозяином.
-После того раза Петя обещал не приводить к себе Свету на ночь.
-Он сдержал слово. Но кроме ночи есть день.
-Не можем же мы запретить ему, приводить свою девушку днем, когда мы на работе.
-Если бы?! Я оказалась запертой в квартире, пряталась в нашей комнате, боясь обнаружить свое присутствие, даже выйти в туалет не могла!
-Ничего не понимаю, говори спокойнее.
-Ты же знаешь, я по средам не бываю дома.
-Знает и Петя. Поэтому молодые люди проникли в рабочее время на территорию противника.
-Ворвались! С шумом и грохотом. Я сидела у себя, как мышка-норушка.
-Так ведь мышка должна была находиться в редакции. Или редакторская кошка ее оттуда прогнала?
-Петя, твои глупые шутки вот у меня где!... Посередине дня я вернулась, так как забыла книгу рассказов, которые перевожу. Она куда-то подевалась, вечно ты передвигаешь с места на место мои книги, когда творишь свои "Диалоги".
-Я уже тысячу лет ничего не творю. Творишь у нас только ты. И у меня нет привычки дотрагиваться до твоих вещей, они для меня слишком святы.
- Ну извини, я не имею права валить на тебя свои неприятности... Пока я искала книгу, ввалились "дети". Я не услышала.
-Побросали все свои одежды в прихожей и устроили вакханалию любви прямо в коридоре.
-Можно, я не стану отвечать в твоем духе, чтобы не поссориться с тобой?
-Можно.
-Спасибо! Ты, как всегда, из всего любишь устраивать клоунады.
-Каким я был, таким я и остался. "Кубанские казаки".
-Вот-вот... Света сказала, чтобы Петя не забыл, как в прошлый раз, закрыть дверь на цепочку, что он тут же и сделал. Таким образом, я оказалась заперта изнутри.
-Надо было сразу выйти из квартиры, как только они ушли в Петину комнату.
-Я же тебе русским языком сказала, что не услышала, когда они пришли.
- Может быть, на иврите?... И когда раздался шум и грохот?
-Перестань! Я вся на нервах.
-Сколько времени просидела у себя?
-До вечера!
-Нужно было плюнуть на все и уйти.
-Ты бы так и сделал.
-Разумеется. Подумаешь, ничего не случилось.
-Обычные дела. Они закрылись изнутри - на случай, если я вернусь, на редкость находчивые молодые люди.
-Один раз обожглись, достаточно.
-Если б ты вечно не покрывал своего сына...
-Что им остается, если у них нет своей квартиры?
-Так купи ее им. Сними - на худой конец. У тебя много денег.
-Меньше, чем у тебя.
-Извини... Думаешь, они приходили за прошедшую неделю один раз? За день до этого я вернулась на час раньше, чем обычно, дверь была закрыта на цепочку.
-Тебе не сразу открыли?
-Какая разница?! И так все ясно. Они пропускают занятия, чтобы заниматься любовью, как вы все говорите.
-Главное, Наташа, соблюли приличия: ты их не застала на месте преступления.
-Можешь не язвить. Главное - не приличия, как вы их понимаете, а нормальные человеческие отношения, не имеющие ничего общего с чисто половыми. Конечно, твоя точка зрения диаметрально противоположная. Не так давно ты солидаризировался с Петей, так увлекшимся своим любовным занятием, что забыл о существовании родителей за стенкой.
-Не брюзжи. Лучше вспомни, как началась наша совместная жизнь.
-Далеко не лучшим образом. Мог бы не напоминать мне, это не составляет предмет моей гордости. Я просто свихнулась тогда, когда заболела моя дочь. Однако мы помнили, что не одни. Больше того, оставаясь одни в квартире, не теряли человеческого облика.
-Ты его никогда не теряла, это правда.
-Представь себе, никогда. Твоя ирония меня не задевает. Уж не думаешь ли ты, что я завидую Петиной любовнице?
-Презираешь только за то, что, испытывая наслаждение от жизни, не скрывает его и целиком отдается любимому мужчине.
-А он, в свою очередь, платит ей той же монетой и входит не в меньший раж, оглашая свой восторг на всю квартиру. Это не я - ты завидуешь своей более удачливой копии. Впрочем, я могу ошибаться. В его возрасте ты, скорее всего, ничем ему не уступал.
-Слушаю тебя и не понимаю, если ты так ненавидишь меня, почему до сих пор живешь со мной? Можешь выйти замуж за Васильева, который снова в строю и по-прежнему любит тебя. Наши дети выросли. Что тебя держит?
-Только не хватало, чтобы "наши дети" занимались любовью в его доме.
-Это единственное, что тебя смущает? Петька может остаться со мной.
-Чтобы он превратил этот дом в публичный?
-Мы вместе уйдем к моей матери.
-Скажи прямо, ты этого хочешь.
-Не приписывай мне свои желания.
-Если ищешь повод уйти от меня, скатертью дорога.
- Будет лучше, если мы закончим этот неприятный разговор.
-Загонять болезнь внутрь - твоя обычная манера.
-Скажи откровенно, чем я провинился перед тобой на этот раз? Или это последняя капля в сумме моих прегрешений?
-Капля за каплей - и так всю жизнь. За моей спиной ты вел тайные беседы с сыновьями, отлучая их от меня сговором с ними. Я всегда была лишней в нашем доме.
-Что произошло, Наташа?
-Тебе этого никогда не понять. На тебя не произвел никакого впечатления эпизод любовной горячки сына, так как сам живешь в этой ауре. "Диалоги" пропитаны развратом. Они и половые излишества сыновей, нашедших в твоем лице учителя, покровителя и сообщника, составляют смысл всей твоей жизни. Участие и соучастие в развратных действиях и помыслах сыновей и персонажей романа создали у тебя иллюзию состоявшейся жизни. Сколько я ни пыталась вытащить тебя из этой грязи, все оказалось напрасным. Более того, ты и меня тащил за собой. К счастью, я нашла в себе силы отстоять свое место в жизни.
-Еще не поздно вернуть Васильева, чтобы возобновить с ним близкие отношения. Он вполне оклемался после инфаркта, даже уехал в Штаты, не знаю, как надолго.
-У меня не было с ним никаких близких отношений...
-Хотела быть чистой и непорочной? Это и есть настоящий разврат - полгода прожить с мужчиной, не подпуская его к себе на пушечный выстрел. Я не люблю Васильева, но ему можно только посочувствовать.
-Ты и сочувствовал, занимаясь любовью с его женой. Воспользовался моментом. Вы с Зиной только того и ждали, чтобы получить повод для соития.
-Мы заходим слишком далеко. Давай хотя бы на время прервемся.
-И продолжим жить дальше с этим прерванным чувством не...
-Я не питаю и никогда не питал к тебе ненависти, Наташа. Я всего лишь любил, хотя был, возможно, недостоин тебя.
-Возможно? Возможно, твоя любовница, так и не знаю, как ее звали. Возможно, Зина, твои обещания покончить с твоей идиотской писаниной, письма в Америку, поставившие крест на твоей карьере? Что дало тебе твое политиканство, упрямство, независимость, гордыня? Неужели сам не видишь, чего ты достиг в конце жизни? Даже на своей работе не проявил себя так, чтобы не бояться сокращения. Сократят твою должность - кем станешь? Старшим инженером? Но кому ты нужен в отделе, если там идут сокращения. Тебя возьмут, а своего сократят? За какие такие твои заслуги?... Мы устали друг от друга - пора нам это признать.
-Я не хотел тебя огорчать, но теперь это не имеет значения. С первого числа меня увольняют по сокращению штатов.
-Прости, Петя. Я не знала... Что с тобой будет дальше?
-Не беспокойся, на твою шею не сяду.
-Что за глупости говоришь?! Что-нибудь придумаем.
-Найду какую-нибудь работу. Сторожем, например. Мне давно все осточертело - работа, ссоры с тобой, постоянное выяснение отношений, любовь, ненависть, объятья, проклятья, упреки, жалость, пустопорожняя болтовня, лицемерие, ханжество...Я уйду к матери, она нуждается в помощи и не будет так одинока. Тебе я не нужен, у тебя все, что нужно есть, даже больше. Петьке не привыкать, осилит распад семьи - у него теперь своя жизнь...
-Все это так ужасно, Петя, так ужасно... От нашей семьи ничего не остается. С Таней видимся не чаще раза в месяц. Игорь далеко, редкие письма. У Пети любовь, никто ему не нужен. Даже ты, его любимец. Стоило ли создавать нашу семью, отказывая себе во всем? Нет семьи, уже давно нет... Все в порядке, Петя. Так, ерунда. Чуть прихватило, не беспокойся. Принеси, пожалуйста, воды. Таблетки на тумбочке... Спасибо... Я прилягу... Посиди тут, дай руку... Все, мне уже лучше...
-2-
-Стоило наладиться моим отношениям со Светой, мать снова устраивает сцены. Вы лишаете меня всяких прав в нашем доме. Даже днем, когда вас нет, я не могу привести к себе свою девушку. Ладно, я пошел...
-Подожди, Петя, не уходи. Надо поговорить.
-Еще не поговорили? Она и с тобой поссорилась из-за меня? Я же вижу - не слепой.
-Все значительно серьезней, Петя.
- Ну, пришла она домой, так ведь мы всего лишь пили чай. Да, дверь была закрыта на цепочку. Что отсюда вытекает? Что мы трахались? Да, трахались. Имеем на то право.
-Не кипятись...
-По-вашему, было бы лучше, если б она пришла без звонка, а мы не услышали? Мы соблюли этикет. Перестаньте быть ханжами.
-Говори спокойнее.
-Тебе легко говорить. А я трясусь от страха, как бы нас не застукали. Мне каждый раз стоит огромного труда уговорить Свету прийти ко мне. Почему ее родители все понимают, а вы нет?
- Вот и любились бы в их доме, раз они понимают.
-И любимся, представь себе. Но нам это нужно часто, каждый день и не раз. Природа велит! Мы хотим друг друга, но не желаем скрываться в подворотнях. Вы что, хотите, чтобы я стал импотентом? Так я уже однажды чуть не стал им. Светина мать не работает, чаще всего сидит дома. Не можем мы при ней... И ночевать каждую ночь у них неудобно. Но и там мы соблюдаем этикет - спим в разных комнатах. Света - в родительской. Каково ей приходить ко мне ночью и вести себя так тихо, словно мы воры, забравшиеся в чужую квартиру. Ее родители все понимают и таких разговоров с ней не ведут. Что мы сделали? В понедельник мать не выглядела особенно сердитой, я еще радовался, говорил Светке, видишь, все в ажуре, моя мать не хуже твоей... Да, не хуже! Что я такое сказал?
-И это говорит взрослый мужчина?
-Брось, отец. Мы ведь прекрасно понимаем друг друга. Не прикидывайся...
-Меня не коробят твои слова, но стиль...
-Почему всех вас так волнуют слова, стилистика, приличия? Вы же вроде умные, интеллигентные люди. С высшим образованием. Мать - известный переводчик, вот-вот поедет в Америку...
-У тебя язык без костей, что ты болтаешь?
-Ты не знал? Наташа скрывает? Мне сказала, а тебе - нет? Черт, совсем забыл, просила не говорить тебе, боится сглазить. Не беда. Дело на мази. Приглашение от ее автора пришло еще два месяца назад. За его счет, представляешь?! Фантастика! Боялась, не пустят из-за Игоря. Но, видимо, что-то там у них в КГБ не сработало. Простили? Или Васильев помог? Так или иначе, скоро улетит. Ей бы радоваться, а она устраивает скандал на пустом месте. Видать, я порчу ей праздник. Как же, оставляет меня на три недели. Ты не в счет - в том смысле, что я сижу у тебя на голове, кручу, верчу и все такое...
-Интересно!
-Ты не рад за мать? Подумаешь, останемся одни, проживем как-нибудь без матери. Если не возражаешь, Света переедет к нам. Она согласна. Знаешь, как она готовит?! Пальчики оближешь. Блинчики с мясом - одно объедение. Я могу съесть их хоть десять штук. Очнись и пой, па!
-Все это как-то неожиданно...
-Еще бы! Даже представить трудно. Штаты на три недели?! В наше застойное время...
-Она одна летит?
-Думаешь, у дядюшки Сэма столько баксов, что он пригласил за свой счет еще главного редактора?... Балбес, совсем забыл за всеми этими делами... Теперь понимаю.
-Что ты понимаешь, балбес?
-Что тебя волнует больше всего.
-Просвети меня.
-Скорее, кто волнует?
-Перестань!
-Па, ты покраснел. Ух ты, как здорово! Сколько тебе скоро стукнет, а? Никого не видел в твоем возрасте, чтобы так покрывался румянцем.
-Кончай треп. О чем мы говорили?
-Не думаешь же ты, что мать и Васильев... Штаты - огромная страна. Совсем не факт, что они там даже увидятся...
-Не знал, что ты можешь быть настолько бестактным.
-Прости меня, старик. Нет, правда... У меня мыслей не было подтрунивать над тобой. Я вообще забыл, что Васильев там больше месяца... Недавно читал его комментарий на американскую статью в журнале "За рубежом". Обычная советская пропаганда - попытка оправдать наши порядки...
-Меня не волнует ни Васильев, ни его комментарий.
-Отрабатывает свой хлеб с черной икрой, обычные дела.
-Самые обыкновенные. Давай лучше о тебе.
-Хуже... Все у нас с матерью началось после среды. Какая-то фантасмагория. Мы со Светкой смотались с малозначащей лекции, чтобы побыть вдвоем. В кои-то веки у матери редакторский день.
-Дорвались?!
-Да, дорвались. На всякий случай закрыли дверь на цепочку, как в понедельник.
-Дальше можешь не продолжать. Детали мне ни к чему.
- Я не собираюсь посвящать тебя в детали - не заставляй и меня покрываться румянцем. Уже покрылся. Весь в тебя. Твоя копия. В моих жилах течет твоя кровь. "Нам нет преград ни в море, ни на суше, нам не страшны ни снег, ни облака..." Что-то в этом роде. Может, дождь, не помнишь?
-Не помню.
-Я тебя достал, да? Тебе не до меня, да? Что-то серьезное стряслось, да? Что?
-Ничего серьезного. Мелкие неприятности на работе.
-А тут я со своей фигней.
-Это не такая уж фигня.
-Да? Что-то не так, па, с этой фигней?
- После понедельника была среда.
-Откуда ей известно про среду? Она ведь была на работе.
-Дома, когда вы развлекались друг с другом.
-Что ты мелешь? Ее точно не было дома. Я ж закрыл дверь на цепочку.
-До закрытия двери. Вы застали ее врасплох.
-Что же она не вышла?
-Было уже поздно. Наташа искала забытую книгу, за которой вернулась как раз перед вами, и не услышала, как вы вошли. А ты тут же закрыл дверь на цепочку, ей стало неловко...
-Но где же она пряталась от нас? Ее в вашей комнате не было.
-Ты в нее заходил?
-Да, и не в самом лучшем виде. В чем мать родила... Кошмар!
- Какого черта ты туда поперся? Мало своей комнаты?!
-Я же не знал. Мы принимали душ, мать тебе не сказала?
-Нет. Постеснялась входить в подробности.
-Тот редкий случай, когда без подробностей не обойтись.
-Пусть будет так. Принимали душ, прекрасно.
-Что ты злишься? Сначала Света, потом я. А если бы и вместе? Только тесно...
-Хорошо. Принимал душ. Дальше?
-Раздался телефонный звонок из редакции. Света позвала меня, я выскочил из ванны и в одних тапках побежал в вашу комнату, так как телефон в коридоре в последнее время барахлит. Спрашивали мать, уже два часа, что ее ждут в редакции. Я ответил, ее нет дома, наверное, мы разминулись. В вашей комнате матери не было. По углам и под кровать я не заглядывал.
-Услышав звонок, Наташа могла спрятаться.
-Куда?
-Куда -куда? За шкаф, например.
-Тогда она меня, дай-то бог, не видела.
-Тебя только этот момент смущает?
-Ты бы хотел голым стоять перед матерью в девятнадцать - двадцать лет?
-Со мной такое случиться не могло.
-Конечно, ты устраивался иначе, тебе было, куда идти.
-Что ты сказал?
-Молчу, Петя, молчу. Я ничего не сказал, тебе послышалось.
-Трепло несчастное!
-Я счастливое трепло, па. Молод, красив, умен, у меня отличная девушка, хоть завтра женись. Только беден, как канцелярская крыса, и предки меня не понимают - придираются по пустякам... А почему мать не ушла из квартиры?
-Из-за цепочки, я же сказал.
-Подумаешь...
-У тебя мозги набекрень от своих любовных дел. Все еще не понятно?
-Она растерялась... И этот идиотский звонок. Какой-то рок преследует меня, всех нас. Завязываю. Больше я сюда не ходок, привожу Светку только для светских бесед, когда родители дома... И мать сидела у себя до самого вечера, пока мы не отвалили?
-Голодная, злая. В туалет выйти боялась, чтобы не наткнуться на вас.
-Ну, это ты уж слишком... После душа мы ушли в мою комнату и долго нигде не появлялись.
-Сотрясали квартиру криками и стонами.
-Ее слова?
-Нет, что ты? Мои. Это ведь я сидел взаперти.
-Конец света! Это все, что она тебе рассказала?
-А что тут рассказывать? Сидела в одной комнате, а в другой - вы занимались любовью.
-Про душ ничего не говорила? Про звонок и так далее?
-И так далее, и так далее.
-Тебе хорошо, а я ей до самого отъезда в Америку в глаза смотреть не смогу.
-Мне лучше всех!
-Тебя так расстроила возможность ее поездки или вы поссорились из-за меня? Тогда я поговорю с ней, повинюсь, я же не знал...
-Ты совсем обалдуй?
-А что мне прикажешь делать? Молчать? Да, надо молчать в тряпочку. А то будет еще хуже. Пусть она думает, я не в курсе. Натворили мы дел... Еще и в душе плескались, как дети. Она и это слышала.
-Плескались по очереди? Теперь это так называется?... А кто подошел к телефону?
-Я, кто еще? Не могла же мать снять трубку. Хотя я бы на ее месте снял.
-Ты на своем - занимался совсем другим.
-Тем же, что все нормальные люди в моем возрасте. Ты уже забыл?
-Мои родители не были посвящены в мои интимные дела. Я не доставлял им беспокойства на этой почве.
-Тебе повезло больше, у тебя было, куда приходить... Молчу, это место мы уже проезжали. Что будем делать, Петя?
-Ничего такого, что усложнит твою жизнь.
-Ты куда-то исчезаешь. Тебя совсем другое волнует. Какие неприятности на работе?
-С первого числа меня увольняют по сокращению штатов.
-Совсем?... О чем мы тогда толкуем? Ты можешь обсуждать мои мелкие делишки, когда у тебя такое случилось?! Сволочи, не могли подождать, пока исполнится шестьдесят. Проводить на "заслуженный отдых" со всеми "почестями". Мать знает?
-Да, я ей сказал.
-И она может после этого на тебя злиться? Вместо того, чтобы успокоить...
-Она успокаивала...
-И в самом деле, па... Придумаем что-нибудь.
-Непременно. Устроюсь на какую-нибудь работенку, найду халтуру...
-Такие специалисты, как ты, даже у нас не пропадут. Сейчас такие времена, институты укрупняют, сокращают, ликвидируют, Плановое хозяйство, мать вашу!
-Ни моя, ни твоя мать здесь не причем.
-Выше голову, па! Как там, у Окуджавы, "не пропадем поодиночке, возьмемся за руки, друзья".
-Все образуется. Перемелется. Мука будет.
-Самого высшего сорта. И мать испечет из нее на твой юбилей "Мишку" всем нашим врагам назло.
-Не испечет, Петя.
-Что ты такое говоришь? Еще как испечет. И не один этот торт или пирог. И "наполеон", и ... этот, как его... Много чего испечет и приготовит. И Таня поможет. Я как-то ел у нее такой шашлык, какой никто в мире не умеет делать.
-Да, конечно. Все будет хорошо...
-Помиритесь вы с матерью. Это я во всем виноват. Ты начал меня защищать, она ответила тебе, как умеет. Слово за слово, слово за слово... Знаю, как это бывает.