Чернин Михаил Матвеевич : другие произведения.

Зина Вторая часть

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Фрагменты из романа "Монолог (Диалоги)"
  
  
   ЗИНА
  
   Фрагменты из романа "Монолог (Диалоги)"
  
   Вторая часть
  
   -1-
  
  -Ты бы мог известить меня о том, что твоя жена улетела в Америку. Все-таки мы изредка встречались семьями.
  -Не было случая.
  -Мог позвонить.
  -Мог. Но как-то не пришло в голову.
  -Васильеву пришло... Это случайность, что они оба оказались в Америке?
  -Скорее всего.
  -Тебя эта случайность не удивляет?
  -Наших в капстраны пачками не приглашают. Васильев работает в Штатах, общается с посольскими, ему могли сказать о встрече Наташи с ее автором.
  -Или еще проще - она позвонила Васильеву, сама сообщила о своем приезде.
  -Более того, не удивлюсь, ели во встрече Наташи со Смитом ее участником будет Васильев. Как-никак он не груши околачивал, когда Наташа занималась переводами.
  -Удивительный ты человек, Петя! У тебя в очередной раз из-под носа уводят жену...
  -Мой нос до Америки не дотягивается.
  -А ты спокойно взираешь на все, словно посторонний.
  -Не кричать же мне на всех перекрестках: "Держи вора!". Тем более бездоказательно.
  -Милый, я же тебя чуточку знаю. Не разыгрывай хотя бы передо мной олимпийское спокойствие.
  -Я тебя не понимаю. Когда они довольно часто встречались в твоем доме и работали вместе, тебя это не беспокоило, а сейчас взволновалась. Или у тебя они были под твоим колпаком, а в Штатах - под колпаком одного ЦРУ?
  -Острослов, смотри, твоя жена снова сделает тебе ручкой.
  -Чему быть, того не миновать.
  -Наташа вернулась к тебе по своей воле. Между ними явно не сложились близкие отношения. Наташа была слишком сильно привязана к тебе. Я уже считала, мне нечего ее бояться.
  -Пока ничего не случилось, чтобы трястись от страха. Даже если твой муж посодействовал поездке Наташи, не нужно видеть в том его коварных замыслов.
  -А я, дура, волнуюсь! Поистине, у тебя короткая память. Наташе удалось затуманить твой мозг.
  -Тебя беспокоит будущее твоей семьи?
  -А тебя будущее твоей - совсем не тревожит?
  -Я первый спросил.
  -Хорошо. Кроме сына и мужа, у меня никого нет. Даже любовника... Нам стоило большого труда вернуть все на круги своя после его инфаркта. Я не желаю подвергать мужа лишним волнениям, угрожающим его здоровью.
  -И твоему покою.
  -Да, и моему покою. Я люблю Васильева. Его влюбленность в твою жену я вынесла за скобки - он не виноват в том, что любит ее, а не меня. Во всем виновата только Наташа. Она должна была тысячу раз взвесить, прежде чем решилась разбить наши семьи. И тем более, если их жизнь не сложилась, не начинать по новой.
  -Но у тебя нет никаких оснований для такого мнения.
  -У меня, Петя, есть интуиция, бабская интуиция, а у тебя, прости, куриные мозги. Стоит Наташе дать Васильеву один - два сигнала, а у меня складывается впечатление, что это не плод моей фантазии, вся наша жизнь в очередной раз полетит вверх тормашками. Но теперь уже навсегда.
  -Ты почувствовала со стороны мужа нечто такое, что можно счесть за его перемену к тебе?
  - Я чувствую опасность кожей. Звонок Васильева выбил меня из колеи. Не станет он просто так сообщать о приезде Наташи в Америку. Они нас готовят к новым потрясениям.
  -Вполне возможно.
  -Говоришь так, словно тебе безразлично, что у тебя будет с Наташей. Или ты ее разлюбил?
  -Да, нет.
  -Не желаешь говорить на эту тему?
  -Почему же... Просто мы не можем повлиять на их отношения, если они возобновятся нежелательным для нас образом - хоть на Марсе,_хоть на Земле.
  -Нежелательным образом? Ты допускаешь, что я пущу сюда твою жену, а сама уйду из дома? Дудки, Петр Григорьевич! Фигушки с маслицем! Никуда я отсюда выметаться не стану. Принимай их у себя, если хочешь. Кстати, я почему-то не смогла дозвониться до тебя по домашнему телефону, позвонила по рабочему. Твой сын сказал, тебя нет дома.
  -Ничего странного, я не бегу с работы домой.
  -Завел любовницу?
  -В мои-то годы? Я теперь как свободный человек совершаю вечерний моцион в любую погоду.
  -Странно, я звонила после одиннадцати вечера.
  -Значит, я вернулся позже. Погода - сама видишь - отличная.
  -Слякотная.
  -Я, как А. С. Пушкин, люблю осень.
  -Хорошо, если ты только любитель, а не профессионал.
  -За что я всегда тебя любил, так это за легкость и непринужденность беседы с тобой на любую тему.
  -Старый распутник! Распушил хвост. Будто я тебя не знаю. Ладно, хватит трепаться. Что будем делать?
  -Ничего!
  - Погляжу я на тебя, как ты будешь хорохориться, когда останешься один.
  -Может, тогда ты приютишь меня у себя, дашь кров и пищу бедному старцу.
  -Старый кобель, не стыдно? Сразу стали масляные глазки и рот до ушей. Фу!
  -Я же только одно прошу - приютить, дать уголок на случай чего...
  -Стоило жене улететь, так сразу встал в стойку.
  -Чего никак не скажешь о тебе.
  -Думаешь, я вытащила тебя сюда, чтобы соблазнять?
  -Как раз наоборот. Стоило Васильеву исчезнуть, ты еще больше стала ему верна. Преданная жена, достойная восхищения!
  -Ты только взгляни на себя, старичье. Когда пускаешь в ход свою некогда обаятельную улыбку, выглядишь просто смешно.
  -Значит, достигаю своей цели...
  -Петя, милый, неужели все может начаться сначала?
  -Не знаю, Зина. Если начнется, тем и кончится на этот раз.
  -Ты уже не простишь свою жену?
  -Она сама не вернется.
  -А что будет с нами?
  -Будем живы - не помрем.
  -Ты не должен был допустить ее поездки в Америку.
  -У тебя глаза на мокром месте. Что ты, право, раньше времени сходишь с ума. Вообразила невесть что, всех всполошила...
  -Не всех - только тебя одного.
  -Только тебя одного... Дуреха, что ты ревешь?
  -Петенька, я не выдержу, если...
  -Прекрати! Устроила мне плач Ярославны. Возьми себя в руки, ничего не случилось! Подумаешь, они могут встретиться в Америке. Америка большая - пребольшая, а они маленькие - маленькие. Здесь они что, не встречались? Забыл, они были под твоим присмотром.
  -Дурак, мне незачем было за ними присматривать. Он после инфаркта... Да и твоей Наташе ничего не нужно. Впрочем, тебе это лучше знать...
  -Чего ж ты боишься?
  -Того, что я ему не нужна. А Наташа - самый раз. Ведь хорошо знаешь, они подходят друг другу.
  -Мало ли кто кому подходит. Ты мне тоже подходишь...
  -Я не ослышалась, Петя? Что, Наташа уже показала тебе кукиш?
  -Вроде того...
  - А я не понимаю, отчего ты так раскрепощенно чувствуешь себя. Пса спустили с поводка... Вы решили развестись? С чего вдруг?
  -Знаешь, что бывает вдруг?
  _Фу, Петя, я тебя не узнаю...
  -Я сам себя не узнаю.
  -Можем поплакать друг другу в жилетки. "Сегодня ты, а завтра я?" Похоже?
  -"Пусть неудачник плачет, пусть неудачник плачет, кляня свою судьбу..." Мы плакать не будем.
  -А что твой сын?
  -У него большая любовь.
  -Все та же. Или другая?
  -Сын пошел не в мать, не в отца... А как твой парень?
  -Крутит любовь с женщиной, которая намного старше него. У них в институте только швабры, мел и тряпки не знают, что это такое... Васильев дал мне знать, чтобы я была готова к его возвращению.
  -Что он еще сказал?
  -Достаточно и этого. Наташа не случайно вынула фигу из кармана еще до поездки. Им так спокойнее... Где будешь жить?
  -Уже. Я переехал к матери.
  -Теперь понятно, где ты моционишь. Сколько ей?
  -Восемьдесят три.
  -А как другие твои дела?
  -Хреново. С прежней работы уволили по сокращению штатов.
  -Наташа - в Штаты, а ты из - штатов.
  -Остроумно.
  -И на что теперь будешь жить?
  -Мне повезло. Меня взяли на один завод, строящийся по нашему проекту. Правда, не ясно, будет ли он достроен, не ждет ли его судьба незавершенки. Но им нужен человек, который петрит в проекте и может помочь им разобраться с документацией, а при необходимости взять Быка - так зовут моего бывшего главного инженера - за рога.
  -Это он тебя уволил?
  -По его инициативе.
  -При необходимости возьми его за одно место и подвесь на крюке.
  -Я не кровожадный. Уволили меня по делу - из-за отсутствия у меня дела.
  -Таких гавриков, как ты, у нас пруд пруди.
  -Что из того?
  -Платят хотя бы?
  -Почти ничего.
  -Может, начнем вместе писать остроумные рассказы?
  -Как только сядем, так и встанем. Лучше будем записывать друг за другом случайно сказанные более или менее смешные фразы. Но для этого нам придется чаще видеться, а еще лучше - быть вместе.
  -До возвращения Наташи мог бы пожить с сыном.
  -Ему есть с кем жить. Это мне не с кем.
  -Можно записывать?
  -Это не нужно.
  -Да, лучше рвать сразу. Не горюй. Что-нибудь придумаем... Придумаешь.
  -Придумаем.
  -Как там, у Александра Сергеевича: "Глядь, опять перед ним землянка, на дороге сидит старуха, а пред нею разбитое корыто". Ничего, Петя, купим мы себе новые корыта. Корыта - дело наживное... А как твои "Диалоги"?
  -Порой я их просто ненавижу. Но уничтожить рука не поднимается. Это все равно как отсечь жизненно важный орган.
  -Немного зная тебя, могу предположить, что это за орган.
  -Хотя я не имел в виду конкретно его, и он сойдет.
  -Что так - всего лишь сойдет?
  -Временно сойдем с опасной тропы.
  -Иначе ты за себя не ручаешься?
  -Мне всегда было трудно ручаться за себя с тобой.
  -Вот ты и не ручался. Оставил меня.
  -Это не я оставил тебя, это мы оставили друг друга. Чуешь разницу?
  -Не чую. Как там? Нельзя входить в одну и ту же реку? Не станем и пытаться.
  - Нельзя войти, входить можно сколько угодно раз.
  -Нет, такие тонкости не для меня. Войти, входить - какая разница?
  -Огромная.
  -Твои персонажи старше тебя?
  -Примерно моего возраста.
  -Никуда ты от них не денешься. "Диалогам" не будет конца.
  -Наш диалог прервется со мной вместе...
  -У тебя никогда не возникало мысли, что ты пишешь "Монолог"?
  -Без комментариев.
  -Это большой секрет?
  -Если секрет, то от самого себя.
  -Считай "Диалоги" своей прижизненной работой, пиши их до самого конца.
  -За эту работу никто не платит.
  -Считай будущую пенсию зарплатой.
  -А кого мне считать женой?
  -Не успел развестись, уже думаешь о женитьбе? Неужели не мыслишь себя без юбки?
  -Себя в юбке представляю плохо.
  -Но не без юбки рядом с собой?
  -Рядом не помешает...
  -Опять эта твоя ухмылка. Без женщины никак?
  -Никак. Привычка - вторая натура.
  -Хочешь, дам бесплатный совет?
  -Скажи глупость.
  -Напиши брачное объявление: "Мужчина под шестьдесят, брошенный женой, седой, лысый, бездетный (Петька не в счет, у него самого скоро могут быть свои дети) познакомится с женщиной до пятидесяти - свободной, имеющей работу, квартиру, дачу, машину, хозяйственную, красивую, обаятельную и привлекательную - на предмет бракосочетания. Первый и последний этаж, дурной характер не предлагать".
  -Неплохая идея. Можно упростить задачу - женщина может быть несвободной, без квартиры, дачи и машины. Остальное - без изменений.
  -У тебя скромные запросы... Да, совсем забыли небольшую деталь. Никаких особых пожеланий в части секса не имеешь?
  -Красивая, обаятельная и привлекательная до пятидесяти сама знает, что она сексуальна.
  -А как привлекательная поймет, что лысый, седой, разведенный может разделить сексуальные запросы обаятельной?
  -Седина и плешивость сексу не помеха, а его составляющие. Как говорил товарищ Сталин с коллегами: " Практика - критерий истины", приговаривая к расстрелу своих соратников, противников и просто обычных людей. Так что обаятельная до брака может снять пробу...
  -И как ты оцениваешь свои шансы?
  -На троечку.
  -Так мрачно?
  -Так ведь я, брошенный женой. Это серьезное и честное предупреждение той, кто рискнет связаться со мной.
  -По телефону?
  -Это можешь записать для нашего с тобой будущего сборника. И не только. Можешь не звонить, я тут - рядом. Что скажешь?
  -Ты - честный мужик. Но очень требовательный. Слишком многого хочешь.
  -И мало даю?
  -Это можно проверить.
  -Тогда...
  -Сядь!
  -За чем же дело встало?
  -За тобой. Пиши, посылай и жди ответа.
  -Я уже написал, послал, жду ответа от тебя.
  -Как все у тебя, однако, просто.
  -Ты хочешь подумать?
  -Я сразу дам ответ.
  -Я не тороплю, могу подождать...
  -Пока Васильев не заявит мне, что подает на развод? Или ты думаешь, он сообщит из Вашингтона по телефону о своем намерении?
  -Я не хотел ждать, встал, но ты сказала, чтобы я сел. Я - послушный мальчик.
  -Ты - эгоистичный, нахальный, гадкий тип. Твоей жене нужно повесить орден на грудь, что она столько лет терпела рядом с собой твою противную рожу. Если все твои слова - шутка, то не просто дурацкая, но и гнусная. А если ты делаешь мне серьезное предложение, то у тебя, похоже, свихнулись мозги от решения Наташи выкинуть тебя из своей жизни. Так говорят, товарищ писатель? Думаешь, если я позвала тебя к себе, то в расчете получить такое предложение?
  -Очень четкий ответ, благодарю. Приношу свои извинения.
  -Нужны мне твои извинения! Что ты ухмыляешься, паразит? У тебя совесть есть?
  -Может человек, отправленный в нокаут, хотя бы в предсмертной судороге улыбаться?
  -С такой мерзкой рожей?
  -Именно с такой. "Человек, который смеется".
  -Мне сейчас не до литературных реминисценций.
  -Это уже теплее...
  -Сейчас будет горячо!... Сам виноват! Нечего лапы распускать. Не прикидывайся, тебе совсем не больно. Уже и слегка смазать тебя по роже нельзя...
  -Спасибо за гостеприимство. Пришел человек в гости с самыми лучшими намерениями, а ему дают по морде и говорят, что смазали не больно-то больно.
  -Записать?
  -Не надо. Дай мне лучше поцеловать тебя.
  -Старый клоун - вот ты кто. Пришел, увидел, победил?
  - Пришел, увидел, получил по роже. Главное, за дело.
  -За какое дело, понимаешь?
  -Так тебе и скажи. Еще раз схлопочу.
  -Интересно, хотя бы раз в жизни ты признавал себя неправым?
  -Многократно...про себя.
  -Клоун - он и есть клоун.
  -Так ведь про себя важнее, чем про тебя. Тут уж никакого прощения для себя не жди.
  -Это ты-то? Находишь тысячу оправданий и снова принимаешься за старое.
  -Бяка я, бяка! Получай за это, получай!
  -Да ты, псих, ненормальный!... Опять кровь из носа!
  -Она уже была, я не заметил. Это все ты, ты...
  -Кто ж еще? Только не сейчас, а тогда, четыре года назад - и за дело.
  -Бьют меня в этом доме не за што, не про што.
  -У тебя есть чистый носовой платок? Убери его подальше. Как ребенок, хуже... Даже дать себе по морде не можешь. А туда же - жениться.
  -Тебе бы так...
  -Ты еще пореви тут... Закинь голову и держи ее вверх, пока не скажу, чтобы опустил...
  -Ты скажешь...
  -Молчи! И убери подальше от меня свои грабли, а то снова схлопочешь, не посмотрю на кровь... Хлещет, вся тряпка красная...
  -Тряпку несчастную пожалела для своего гостя...
  -Мне же больно, старикашка!... Мне же больно!... Отпусти!
  -Не обзывайся, сколько можно?! Мне еще шестидесяти нет, ясно?!
  -Тебе шести или десяти нет, мальчик?
  -Тетя, у меня шея затекла, можно опустить голову?
  -Нельзя! Подожди, сменю тряпку... Петя, прекрати. Пользуешься своим положением...
  -Лучше бы твоим расположением.
  -Не остри. Специально кровь себе пустил. Отпустишь ты меня или нет?!
  -Нет! Мне и так хорошо.
  -Дурак! Кровь-то не останавливается. Ты часом не сломал себе нос?
  -И хрен с ним! У меня крови целых десять литров. Сколько ее у человека, не знаешь?
  -Так-то у человека... Не опускай голову... Подожди, я сейчас вернусь...
  -Вернешься? Тогда иди...
  -Так лучше?
  -Где нашла лед?
  -Это не лед, холодная вода.
  -Безобразие. Льда с огнем не сыщешь у тебя. Знал бы, не приходил.
  -Кровь не останавливается, не знаю, что с тобой делать.
  -Я бы знал...
  -Прекрати! Посмотрел бы ты сейчас на себя со стороны.
  -Я принципиально не смотрюсь со стороны. И по разным сторонам не смотрю. Только в одну сторону.
  -В свою собственную... Так лучше, кажется. Сам тряпку держать не в состоянии? Совсем старая дура, не догадалась до такого пустяка. Целый час держу ему тряпки...
  -Это ты о ком?
  -О тебе. Держи тряпку!
  -У меня что, четыре руки?
  -Петя, все! Можешь опустить свою башку. Кровь не идет.
  -Чихнуть можно?
  -Только попробуй! Хочешь, чтобы опять она хлынула?
  -Не хочу. Чихнуть хочу.
  -Совсем впал в детство?
  -Молчи! Тихо!...
  -Негодяй, у тебя совесть есть?
  -Вагон и маленькая тележка совести и прочего ненужного барахла... Перейдем в другое место - здесь неудобно... держать нос...
  -Держи его и все остальное при себе. Я не шучу, Петя! В самом деле!... Понял?!
  -Теперь понял. Извини.
  -Смой кровь. И прекрати дурачиться. Не дети...
  -Что верно, то верно... Не дети...
  -В следующий раз осторожнее обращайся со своим носом, ненароком можешь своротить его и остаться без носа. Одной малой кровью не отделаешься.
  -Из всех твоих слов мне понравились только первые.
  -Которые?
  -В следующий раз...
  -Следующего раза не будет. Заруби это себе на носу.
  -Слушай, сколько можно напоминать мне про этот злосчастный нос? Сколько можно?
  -Знаешь, какой у тебя получился акцент?
  -Кавказско - еврейский.
  -А как это будет звучать по кавказски - русски?
  -Слушай, сколько можно оставлять с носом хорошего человека? Сколько можно? Разницу слышишь, генацвале?
  -Мне твой нос даром не нужен, как и все остальное.
  -Жаль...
  -И раньше не был нужен. Если б не Васильев...
  -Не верю!
  -Хочешь, верь - хочешь, не верь.
  -А я говорю - не верю! Как Станиславский своим актерам, когда они плохо играли свои роли.
  -Сколько баб за всю твою дурацкую жизнь говорили тебе, что ты дурак?
  -Считая тебя?
  -Только честно.
  -Не больше трех. С тобой - четыре.
  -Как это ты их запомнил?
  -Очень просто.
  -Сейчас опять скажешь глупость или пошлость.
  -Я их любил.
  -Умеешь ты разыгрывать и огорошивать. Что на этот раз?
  -Последнее. Мне скоро пойдет седьмой десяток, а я тебя люблю. И ты это знаешь не хуже меня.
  -Слышала уже однажды.
  -Такой я бяка.
  -Ты - мерзавец! Вот ты кто! Любишь и Наташу, и меня. Так не бывает.
  -Со мной бывает...
  -За что ты меня любишь?
  -Не за что, просто люблю.
  -А Наташу?
  -За свою молодость, детей, ее терпение, за свою прежнюю любовь. Я не могу перечеркнуть тридцать четыре года своей жизни.
  -Ты себя любишь - не нас, что сейчас и подтвердил.
  -Как мне любить себя без вас? Это уже самолюбование, нарциссизм какой-то.
  -Ты такой любвеобильный, что тебя хватает на всех. Но себя любишь больше, чем других.
  -Попробуй после всего тебя не любить.
  -После себя.
  -А ты меня хотя бы немного любишь? Или за прошедшие годы вся любовь испарилась?
  -Я, как ты, люблю всех - Васильева, тебя, себя.
  -Как-то грустно признаешься себе в любви.
  -А к тебе - весело?
  -Обо мне и говорить нечего. А о Васильеве?
  -Его нет, я места себе не нахожу. Мне трудно поверить в то, что он может оставить меня после всего того, что я для него сделала, особенно после выписки из больницы. И совсем не могу представить себе, чтобы он оставил сына - он у него свет в окошке.
  -А ты у него кто?
  -В форточке, устраивает?
  -Не очень.
  -Он часто звонит нам, говорит с ненаглядным, как называет нашего сына.
  -Оригинально...
  -Что ты сказал?... Ты бы на них посмотрел, не узнал. Старый и малый. Внешне - дедушка и внук. А послушаешь - приятели. Даже ссорятся как товарищи. Обожают друг друга. Я даже ревную сына к нему... Я без боя Васильева Наташе не сдам. И не только ради себя и сына. Ради него самого. Не хочу, чтобы она снова довела его до инфаркта.
  -Это ты уж слишком сильно хватила.
  -Он мне сам говорил.
  -Что не скажешь, чтобы умаслить жену?
  -По себе судишь? Каялся перед Наташей за свой грех со мной?
  -Валялся в ногах, лобызал ступни.
  -Конечно, она ж у тебя святая.
  -Не мне ее защищать, но всех собак на Наташу вешать не нужно.
  -Мне бы так вести себя с тобой, как ей с ним! Посмотрела бы я тогда на тебя. Пол года близко его к себе не подпускала.
  -По этому поводу я высказал Наташе немало самых нелицеприятных слов. Но мы с тобой со свечкой не стояли, не можем судить, как складывались сексуальные отношения между ними.
  -Никак не складывались! Даже не начинали. Если б ты не афишировал нашу связь, не факт, что она вернулась бы к тебе. Баба есть баба. Задело ее за живое, представила, как я тебя ублажаю. А сама - ни, ни... Как это удалось тебе расколоть ее в свое время - ума не приложу.
  -Насколько я помню, в этих делах не ум надо прикладывать.
  -Дурак! Меня-то ты как раз умом взял.
  -С умом, согласен. Но, будучи от тебя без ума.
  -Сначала, пока я сопротивлялась, с умом, когда перестала рыпаться - без ума. Или иначе?
  -Не помню. У меня в последнее время стала совсем плохая память.
  -А что у тебя осталось хорошего?
  -Присущая мне скромность не позволяет рекламировать свой товар.
  -Залежалый товар сколько не рекламируй, все равно никто не возьмет.
  -Мы живем во времена дефицита - любой товар сгодится.
  -Кому сгодится, тому и предлагай. В этом доме даже приплатишь, его никто не возьмет.
  -Придется подождать.
  -Не дождешься! Я говорю это тебе совершенно серьезно. Не то, что бы ты мне не мил - твои загребущие руки, грубый юмор, улыбочка, признаюсь, мне приятны. Я даже не исключаю того, что за последние годы ты не израсходовал весь свой пыл, разве что тратил его в начале, когда вернулся к жене. Зная тебя, могу предположить, что ты сам к ней не очень приставал - гордость не позволяла. Это тут ты, как петух, хотя и старый, так соскучился и изголодался по курочке, что кукарекаешь во все горло и пытаешься вскочить на любую из них.
  -Очень живописно изобразила. Так и представил себя на сковороде - притом в полном одиночестве, что особенно обидно.
  -Пошляк! У тебя все мысли крутятся вокруг одного и того же.
  -Не думал, что и ты, как Наташа, святоша.
  -Я? Как только язык поворачивается так меня обзывать?! У тебя совсем мозги набекрень, если до сих пор не понял, я мужняя жена - и не формально! Я его люблю, можешь ты это понять своей петушиной башкой! Скажи, куда улетела твоя любовь к Наташе - с ней вместе в Америку? Или в твоем любвеобильном сердце много места? Где ты был неделю назад? Почему закукарекал сегодня? Не иначе, как освободилась некая ниша, не станем упоминать в каком месте.
  -Полный абзац!
  -А ты думал, полный вперед? Я уже сказала, Васильев мой, Наташа его получит только в том случае, если Вовка признает ее своей мачехой. Но я знаю, при всей любви к отцу он порвет с ним, если тот разведется со мной. Без всяких преувеличений! Он четыре года назад отказывался от встреч с ним, я с трудом его уговорила. Он и тебя не принял потому, что не мыслит себя без семьи. Мы еще посмотрим, кто кого. Зря я, что ли выхаживала Васильева после инфаркта, залечивала его раны, приводила в божеский вид, добилась почти полной реабилитации - у нас больных в зарубежные командировки, да еще в империалистическую Америку - в наш злейший враг - легко не выпускают. Без ложной скромности заявляю - это, прежде всего, моя заслуга. Я терпела в своем доме твою жену лишь как нужное горькое лекарство... У меня давно нет никаких иллюзий. Наташа - его давняя любовь, ума палата, идет в гору, все еще хороша собой. Но не она, а я вытащила мужа с того света, простила и забыла все, что прощать и забыть нельзя. У нас с Васильевым сын, даже твоей целеустремленной жене не по силам оторвать от нас с сыном мужа и отца... И не приходи сюда больше, не рви мое сердце... Тьфу. Старая перечница, не обошлась без слащавых фраз, взятых напрокат из дамских романов. А ведь ненавижу их больше всего...
  -Мне, старому пню, давно пора понять, " сюда я больше не ездок, карету мне карету!".
  - Я не хотела тебя обидеть, прости. Ты совсем не старый пень. Если старый, то конь. А старый конь борозды не портит!
  -Ты поступаешь мудро. Со мной будешь несчастна. Держи мужа мертвой хваткой, никому не отдавай.
  -Удивляюсь Наташе, видимо, слава вскружила ей голову. Такая умная баба и спалила все мосты, уверившись в том, что Васильев со всеми своими потрохами принадлежит ей. Да, она в очередной раз вскружила ему голову, иначе бы через два дня после ее прилета в Америку он не оповестил меня о встрече с ней, охмурила своего Смита - тот уже от нее без ума. Это Наташа сказала моему дурачку, чтобы он ничего не скрывал - приучить меня к мысли, что он может сделать, вернувшись в Ленинград. Он порядочный, честный человек, рассказывает по телефону, как они встретились с автором, какое впечатление Наташа на того произвела, какая она талантливая... Я слушаю и только поддакиваю, да, талантливая, да умная, да светская... А про себя думаю, стерва, стерва, стерва! Как она смела, перед поездкой сообщить тебе о разводе, зная об увольнении с работы, о том, что ты любишь ее?! Но она просчиталась, ничего у нее с Васильевым не выйдет - вот увидишь! Даже в том случае, если отдастся ему в своих роскошных гостиничных апартаментах. Все, что она может, это довести его до второго инфаркта. Он ведь у меня совестливый, пообещав, что разведется со мной и женится на ней, может снова заболеть, когда придется взять свои слова назад.
  -Жуткой гадюкой изобразила мою жену. В страшном сне такое не приснится.
  -Потому что ты блаженный. Прожил с ней тридцать с лишним лет и постоянно возносил на небеса. До сих пор не спустишь ее на землю. Просто позавидовать можно такой любви. Позволь задать тебе хамский вопрос? Когда ты в последний раз спал с женой?
  -Давно.
  -Точнее нельзя? Месяц назад, два, три?
  -Пожалуй, что три.
  -Может, еще больше?
  -Может...
  -И обходился? Сверлило, но обходился без женщины? Любовь, понимаешь!
  -Ты же ничего не знаешь...
  -Оставь, Петя! Знаю я вас, мужиков. И тебя в том числе. Одно из двух, либо ты стал импотентом, либо так любил ее, что до последнего момента верил и ждал, твоя любимая обнимет, приголубит тебя...На твою откровенность отвечу своей. У меня были мужчины, немало... Но такого, как Васильев, я никогда не встречала. Я была его девочкой... За несколько дней до предложения выйти за него замуж я могла выйти за старого поклонника, которого любила еще девчонкой, он был моим любовником, мы из-за какой-то чепухи поссорились и расстались, но он пришел ко мне с повинной. Я предпочла ему Васильева, но наша жизнь поначалу не сложилась. Он любил твою жену и плохо это скрывал. В отместку ему я по глупости переспала со своим прежним любовником, который не мог успокоиться и преследовал меня, чтобы я развелась с мужем и вышла за него. Я забеременела от любовника и призналась Васильеву, который был бесплоден (это показала проверка нас обоих). Васильев простил мне грех, сказал, так даже лучше, не нужно будет брать приемного ребенка. После этого наша жизнь, как это ни странно, даже наладилась. Он оберегал меня, сдувал каждую пылинку, очень хотел сына. Я ему его родила. Он был счастлив больше, чем обычно радуются своим детям биологические отцы. Но это не помешало ему впоследствии признаться Наташе, что ребенок не от него. Видимо, не терял надежды на ее благосклонность... На мое счастье, Наташа все еще любила тебя, вы зачали Петьку, пришлось Васильеву смириться.
  -Но теперь, когда наши сыновья выросли...
  -Все равно ничего у них не выйдет. Поздно ему так круто менять свою жизнь. Он - старик, ему скоро семьдесят. Лишиться сына он не сможет. Второй инфаркт не переживет. Твоя жена переоценила свои возможности, вот увидишь. Так что не все еще у тебя потеряно. Я тебе ее дарю.
  -Благодарю. Буду рад, если тебе удастся сохранить мужа.
  -Не сомневайся, я знаю, что говорю. К нашему общему счастью, все останутся при своих.
  -Я не останусь, это точно.
  -Она приползет к тебе на коленях. Один раз приползла, ты ее простил, простишь второй раз. Подумаешь, по неосторожности сказала не то, с кем не бывает?
  -Кажется, мы все сказали друг другу. Мне еще надо заскочить к Петьке, у него есть какой-то разговор ко мне. Пока я доберусь, будет совсем поздно... Надеюсь, увидимся снова не позже, чем через четыре года.
  -Лучше б нам было совсем не встречаться...
  -Ну что ты, что ты... Вечно у вас глаза на мокром месте...Все будет хорошо, уверен...
  -Сказал Петя, находясь у края пропасти, прежде чем туда прыгнуть...
  -Это откуда?
  -Сама придумала.
  -Очень наглядно... Но пока я стою здесь и обнимаю... любимую женщину...
  -Перестань, Петя. Мне сейчас не до нежностей... Все, уходи. Тебя сын ждет. И Вовка скоро вернется. У нас строго... Придешь, если позову?
  -Приду. Пока...
  
   -2-
  
  
  -Ты один, тебя никто не слышит?
  -Один.
  -Узнала, у тебя завтра круглая дата...
  -Круглая - до противного. Откуда слух?
  -Спросила у твоей жены - она у нас днюет, разве что не ночует.
  -Мы ведь знаем об их творческом "симбиозе".
  -Не телефонный разговор, но я уже жалею о том, что не оставила мужа. Зря прикрывалась сыном, благодаря кому удержала Васильева. А ты как думаешь?
  -В такого рода делах я плохой советчик.
  -Тогда скажи как антисоветчик.
  -У меня нет ответа, Зина. В любом случае он запоздал.
  -И сейчас не поздно... Все напрочь забыто?
  -Ты знаешь, какое я люблю повторять изречение.
  -Однако все же вошел в другую реку.
  -Ты и об этом спросила у Наташи?
  -Она сама сказала. Не мудрствуя и не лукавя.
  -После твоей подначки, не иначе.
  -Угадал. Пригласила ее как-нибудь прийти к нам с мужем - по старой дружбе.
  -После чего получила прямой ответ.
  - Чего у твоей жены не отнимешь, так это откровенности. Она недурно парировала, сказала, я могу не беспокоиться, на моего мужа она покушаться не намерена.
  -Ты не поверила.
  -Она и так фактическая жена Васильева. Видит его больше времени, чем я. О духовной и душевной близости можно не распространяться.
  -Жаль, Зина, что все сложилось именно так, а не иначе.
  -Не думала, не гадала, что ты можешь оставить жену.
  -Я сам так не думал...
  -Ты совсем ушел или на время?
  -Насовсем.
  -Вплоть до развода?
  -Да...
   -Мы могли бы начать все сначала. Только не повторяй Гераклита.
  -И ты, и я уже не те, что были четыре года назад.
  -Недавно ты, как мне показалось, был настроен иначе... Я все та же, только чуточку постарела.
  -Совсем не постарела.
  -У тебя с этой женщиной все серьезно?
  -Да.
  -Любовь?
  -Видимо... Трудно поверить?
  -Почему? Я же тебе тогда верила.
  -Я не лгал...
  -Знаю... У нас с тобой нет шансов?
  -Зря мы устраиваем друг другу пытки.
  -Ты даже видеть меня не желаешь?
  -Напротив.
  -Можешь пригласить меня на празднование своего дня рождения? Или это абсолютно неприемлемо?
  -Несколько неожиданно...
  -Неприемлемо...
  -Да, нет же...
  -Тогда мы придем.
  -Кто мы?
  -Я с мужем.
  -Без него уже никак?
  -Тебе неприятно его видеть?
  -Не в этот день...
  -Одна прийти не могу, поставлю тебя в еще более двусмысленное положение. Та же твоя мать, увидев меня без мужа, нехорошо подумает о нас...
  -Не думаю, что она помнит... У нее теперь каждый год за все три, если не пять.
  -Главное, конечно, чтобы не помнила, кем я была тебе.
  -Что ты сказала?
  -Ничего...Не думаю, что твой муж захочет пойти ко мне.
  -Наташа ведь будет, как я поняла?
  -И Наташа, и дети, и мои друзья...
  -И твоя любовь?
  -И моя любовь, если это так важно для тебя.
  -Важно, Петя.
  -Могу вас познакомить - не обязательно в этот день.
  -Скажи проще, не приходи!
  -У меня завтра день рождения, а не смотрины.
  -Ты сам спросил, важно ли мне увидеть твою любовь. Я ответила честно, мне небезразлично знать, на кого ты нас поменял, Наташу и меня.
   -Особенно тебя беспокоит Наташа.
  -Постольку, поскольку ты любил и, может быть, до сих пор любишь ее, не признаваясь даже себе.
  -Уже не люблю.
  -Жаль.
  -А что с этого тебе?
  -Мне было бы легче это перенести.
  -Прости меня, старого чурбана.
  -Так мне с мужем приходить или не приходить?
  -Приходите, но за последствия я не отвечаю.
  -Не будет последствий. Никто из твоих женщин не станет выцарапывать друг другу глаза. Мы только посмотрим в глаза, постараемся понять, за что мы любили тебя, а ты - нас. И почему никто из нас не оказался тебя достоин... Или ты недостоин нас...
  -Давайте на этот предмет соберемся в другое время.
  -Его просто не будет... Позвав свою любовь, ты не спросил, как она относится к встрече с нами?
  -Только не обижайся, я говорю в хорошем смысле, ей не меньше вас будет интересен этот зверинец.
  -Ты еще выбираешь выражения? Другой бы на твоем месте послал меня на все буквы русского алфавита.
  -Я ведь русский только наполовину. Поэтому некоторые буквы стараюсь опускать - не уверен, что они уместны.
  - Они как раз и уместны! Но ты - джентльмен.
  -Теперь я понимаю, зачем ты позвонила.
  -Можешь быть доволен - столько женщин борются за право владеть тобой.
  -Я должен обидеться на эти слова? Я не обижаюсь. Я радуюсь тому, что, владея мною, хоть кто-то получал от этого удовольствие, что, в свою очередь, приносило удовольствие мне.
  -Ловко вывернулся. Будто я не знаю, отчего ты испытывал удовольствие? Так что можешь не заливать... Во сколько часов приходить к тебе, если еще не передумал нас звать?
  
   -3-
  
  -У тебя, Петя, такой дурацкий вид, словно не знаешь, кто я и как меня зовут.
  -Зиной, если не запамятовал.
  -А что, с некоторых пор жалуешься на плохую память?
  -Что привело тебя ко мне?
  -Только не жалость!
  -Уже легче. Злость? Какая сорока принесла тебе благостную весть обо мне?
  -Благостную в кавычках? Может быть, мне стоит сказать дяде "до свидания" или еще лучше - "прощайте"?
  -Скажи лучше "здравствуй".
  -Здравствуй, дорогой.
  -Это вопрос?
  -Констатация. Я еще не все забыла, что ты любил говорить. Уже не любишь?
  -Любишь... Прости меня за мой дурацкий вид.
  -Всего лишь немного настороженный... Я ужасно боялась идти к тебе. Теперь можно выразить тебе мои соболезнования?
  -Благодарю.
  -Тебе не стыдно?
  -Извини, я был в таком состоянии, что никого не хотел видеть в те дни...
  -Я тебя понимаю... Не слишком застала сейчас врасплох?
  -Не слишком.
  -Ты, милый, из тех людей, которых лучше ловить, как бабочек. Раз - и в сачке.
  -Чай или кофе? Есть нечто покрепче.
  -Последнее, если присоединишься ко мне. Помянем твою маму...
  -Помянем...
  - Пусть земля ей будет пухом...
  -Знаешь, я даже не представлял, какая огромная для меня утрата ее смерть...
  -Не представляешь, пока не столкнешься с уходом из жизни самого близкого человека, который у тебя был. Что ни говори, матери, как никто другие, абсолютно бескорыстны в любви к своим детям. Закон природы.
  -Ты права... Выпьем еще?
  -С утра выпил и весь день свободный?
   -Я и так свободен - донельзя свободен.
  -Значит ли это, что ты не против покушения на твою свободу?
  -До известной степени... За тебя, Зина!
  -И за тебя, Петя! Это какой коньяк?
  -Пять звездочек.
  -Богач!
  -Богач - бедняк.
  -Мой старый добрый знакомый... Нет, нет, больше не наливай... У меня еще есть... А себе налей, если пьется.
  -Откуда узнала, что я один?
  -От бывшего мужа. Он встречается с нашим сыном, иногда опускается до разговора со мной...
  -Понятно.
  -Как твой сын?
  -Мерзавец. В полной мере сознает свою вину передо мной. А твой парень?
  -Мой, как все вы, у кого охота пуще неволи.
  -Нелестного ты, однако, обо всех нас мнения.
  - Принимаю как данность....Ты не жалеешь о моем визите к тебе?
  -Я рад и желаю дальнейших наших встреч.
  -Настолько ветрен? Ты до сих пор женат, если не ошибаюсь.
  -Меня вполне устраивают добрые, дружеские отношения между тобой и мной.
  -Ты ведь знаешь, я всегда была откровенна. Меня бы устроило нечто большее...
  -И меня. Теперь, когда моя мать покинула этот мир, а жена - всего лишь меня, я вправе предложить другому человеку свой кров.
  -Это как понимать?
  -Не как кровосмешение. Если у тебя сохранилась хотя бы частица прежней доброты ко мне, я не заставлю себя ею пренебречь и впредь.
  -Ты - потрясающий нахал!
  -Разве я когда-нибудь скрывал от тебя, кто я есть?
  -Так же легко, как когда-то меня, готов забыть Катю?
  -Это был не мой выбор, Зина.
  -Другими словами, ты по-прежнему любишь жену?
  -Люблю другими словами.
  -И если она вернется к тебе, ты примешь ее с распростертыми объятьями?
  -Без объятий.
  -Ты уже и на объятья не способен?
  -Полный импотент!
  -Надо было сразу предупредить меня. До того, как предлагать свой кров.
  -Приношу свои извинения. Просто я решил, что мы оба одиноки.
  -Тебе не кажется странным свое предложение - безотносительно того, что ты можешь в постели?
  -Не менее странным, чем твой вопрос, приму ли я жену, если она соблаговолит вернуться.
  -По-твоему, я не вправе спрашивать о сокровенном?
  -За кого ты меня принимаешь?
  -Не за того парня, которого знала когда-то...
  -Я еще не забыл ту Зину.
  -И та Зина, помнится, спрашивала тебя, вернешься ли ты к Наташе, когда она того пожелает.
  -Помнится, та Зина, в свою очередь, вернулась к мужу.
  -У меня на то была серьезная причина - он заболел.
  -У тебя была серьезная причина и тогда, когда он вместе с Наташей находился в Штатах. Так что не станем вспоминать худшие наши времена. У нас с тобой была любовь - настоящая любовь. Видимо, ее отголоски позволяют нам сохранить надежды на будущее...
  -Ты - игрок беспроигрышной лотереи.
  -Я - игрок, проигравший все и вся - Наташу, тебя, Катю, себя. Но как всякий игрок, словно наркоман, продолжаю играть до конца.
  -Только не своего, Петечка.
  -Теряя вас, я теряю и себя.
  -Теряя одну из нас, находишь или тебя находят другие. Нельзя же быть таким любвеобильным, тем более - если тебе верить - импотентом.
  -Нечего возразить. Ты стопроцентно права.
  -Тебя мало смущает то, что твоя жена, скорее всего, верна тебе, тогда как ты, старый ловелас, собираешься ей изменить.
  -Это - не мой выбор.
  -И тогда был не твой, а Наташин.
  -Точно.
  -Но ты охотно прощаешь своих женщин, уходящих от тебя к другим или в никуда.
  -Катя ушла к дочери. В куда.
  -И мне было и будет куда уйти - к сыну.
  -Ты и сейчас не одна.
  -Одна, Петя! Мой сын крутит с кем-то любовь и часто не ночует дома. Я нужна ему настолько поскольку. Особенно теперь, когда стала старой.
  -Ты не стареешь, по-прежнему молода и хороша.
  -Лгунишка! Но все равно спасибо за добрые слова. По-моему, ты спиваешься. Может, хватит с тебя?
  -В кои-то веки я пью не один.
  -Один, Петя. Я не пью.
  -Жаль. Давай напьемся оба.
  -До основания, а затем... Что будет затем?
  -Ничего плохого не будет.
  -Ничего у нас с тобой не будет. Не может быть...
  -Может... Почему ты отстраняешь меня?
  -Поймешь, когда протрезвеешь.
  -Я ничуть не пьян.
  -Это тебе только кажется.
  -Разве что от нашей встречи.
  -Вот именно.
  -Совсем недавно мы с тобой...
  -Счастливые часов не наблюдают? Только я - в отличие от тебя - за все эти годы радостные дни могу пересчитать по пальцам.
  -Ты права - мне нет прощения.
  -Надеюсь, в твоих пьяных словах отсутствует скрытая издевка или просто ирония?
  -Даже иронии над собой ни капельки нет.
  -И ни капли здравого смысла. Тебе не надо повторять любимые тобой слова великого грека?
  -Можно ведь войти и в другую реку. Дай руку.
  -Ты можешь сидеть спокойно? Просто разговаривать со мной в состоянии?
  -Разговаривать? Разговаривать в состоянии.
  -Это все, что от тебя сейчас требуется.
  -Лучше, чем ничего.
  -Можно спросить, почему ты один?
  -У меня два месяца назад умерла мама. Катя ушла еще раньше.
  -Она приходила на похороны свекрови?
  -Да. Петя сообщил ей о смерти моей матери.
  -Если она ушла от тебя только из-за дочери, это полный абсурд. Ты так не считаешь?
  - Не считаю. Большинство женщин предпочитают мужьям детей, когда возникает проблема выбора между ними.
  -Ты мог предложить ей альтернативные решения этих проблем.
  -Я предложил их - вагон и маленькую тележку в придачу. Например, жить здесь втроем - с ее дочерью. Еще раньше - жить с Ирой в Наташиной квартире, а Пете со мной, а там, дальше, видно будет...
  -Она не пошла тебе навстречу?
  -Перефразируя известное выражение, дочь и жена - одна сатана.
  -Ира стала для тебя дочерью?
  -Почти...
  -А как у тебя с сыном?
  -Когда как. В последнее время - после смерти матери - он от меня или я от него отдалился.
  -Он редко тебя навещает?
  -Звонит раз-два в неделю. Спрашивает, нужна ли мне его помощь, как здоровье. Он очень сильно переживает свой разлад с женой, ненужным свидетелем которого я был. Петя делился со мной многими подробностями. Такого люди - даже близкие - не прощают. Хотя, в сущности, он парень душевный, испытывает вину передо мной за то, что из-за него я остался один. Но это ощущение не прибавляет ему желания видеть меня...
  -Такой душевный паренек, что нагадил и не желает за собой убрать.
  -Ты ведь ничего не знаешь, чтобы так его судить.
  -Правда, что Петя изменял беременной жене со своей первой?
  - Похоже, Наташа и это не скрыла от Васильева. А он, джентльмен, рад стараться, распространяет сплетни.
  -Сплетни - это вранье. Ложь?
  -Петя не смог разлюбить Свету.
  -Зато легко разлюбил Иру.
  -Как у тебя все просто?
  -Зато у вас с сыном все сложно. Твой сын - это ты сам, потому и оправдываешь его.
  -Я его не оправдываю. Я его понимаю.
  -Что одно и то же.
  -Ни фига подобного!
  -Я ведь тебя любила...
  -А я - тебя.
  -И не разлюбила, как ни старалась.
  -Однако отвергла мое предложение, когда нам обоим стало понятно, что наши супруги нас оставят.
  -Меня сильно задело, что мой муж ведет себя не по-мужски.
  -Напротив, они оба вели себя по-мужски, не оставляли нам шанса...
  -Ничего, вернулся из Америки и поджал хвост.
  -А чем кончилось? Нельзя использовать детей в таком деле. Зря ты не поняла меня тогда.
  -Дурой была. Да и ты не очень настаивал на том, чтобы снова сойтись со мной. Больше намекал, чем предлагал. Мы оба были побитыми собаками, пошли каждая сама на себе зализывать раны - в свой угол. А потом ты быстро сориентировался, выздоровел, встретил Катю и обрел счастье. Не успеваешь потерять рубль, два находишь.
  - Такой вот богач-бедняк.
  -Все у тебя образуется. Вернется к тебе твоя жена. Никуда от тебя не денется. Ира родит, простит Петю. Ребенку нужен отец. И дед не лишний...
  -Все-то ты знаешь.
  -Скажешь, не так?
  -Ничего я не стану никому говорить.
  -Просто нечего возразить.
  -Стар я для того, чтобы отвечать на подначки.
  -Поди, как заговорил. Может, дашь жене от ворот поворот? Только за то, что предпочла тебе дочь.
   -Может, и дам. Но по другой причине.
  -По какой, если не секрет?
  -Будешь знать, быстро состаришься. А я хочу, чтобы ты оставалась такой же молодой и красивой.
  -Старый льстец и по совместительству лгун.
  -Я говорю правду. Ты всегда останешься для меня молодой и красивой.
  -Так я тебе и поверила. Все равно приятно слышать старой дуре... Но не уходи в сторону. По какой причине?
  -Я сам ее не знаю.
  -Знаешь! Почему ты ищешь предлог, чтобы оставить жену?
  -Пока это она оставила меня. Не будем забегать вперед.
  -Будем, если...
  -Только, пожалуйста, без если.
  -Слушаюсь, мой повелитель. Без если. Но чуть-чуть забеги вперед, недалеко. Или ты просто треплешься?
  -Зайцы - даже старые - трепаться не любят.
  -Они выигрывают время, чтобы придумать нечто похожее на правду.
  -Они не любят проигрывать. Это тебя устраивает?
  -Ты ничего не проиграл. Катя всего лишь временно, находясь в смятении чувств и тревоге за дочь, ушла, чтобы помочь ей. Неужели ты такой чурбан?
  -Даже смерть моей матери не примирила нас.
  -Включая ваших детей?
  -Дети пусть сами разбираются друг с другом.
  -Ты предложил Кате мир и дружбу в день похорон матери?
  -Кошка, пробежавшая между нами, не вернулась назад.
  -И ты затаил обиду?
  -Я понял, что заблуждался относительно чувства Кати ко мне.
  -Сохранив до сих пор чувства к ней?
  -До недавних пор - так вернее.
  -Ты не чувствуешь своей вины перед женой?
  -Даже вождь всех времен и народов утверждал, что сын за отца не отвечает. Соответственно, и отец за сына.
  -Не отвечает в том случае, если не защищает его, хотя бы порицает.
  -Я осудил поступок Пети. Но старался вникнуть в мотивы его поведения.
  -Это противоречит советской идеологии.
  -Не противоречит гуманистическим принципам. Общечеловеческие ценности не исключают прав на понимание других людей.
  -Знаешь, я на стороне твоей жены. Окажись на ее месте, поступила бы с тобой еще хуже. Ты не имел никакого права защищать сына, которому нет никаких оправданий. Ты тем самым проявил отцовскую и мужскую солидарность, игнорируя интересы жены и ее дочери. Знаешь, почему женщины оставляют тебя?
  -Знаю. Я люблю себя больше, чем их.
  -Самокритично. Но и это еще не все.
  -Все остальное - производное.
  -Вольно или невольно ты предавал нас. Не обязательно изменяя. Требуя понимания...
  -Никогда не требовал.
  -Хорошо. Желая понимания, редко растрачивался на понимание дам сердца. Такой вот ты дамский угодник.
  -Чем же тогда я был мил вам? За что вы любили меня?
  -За свою кажущуюся беззащитность. Ты постоянно провоцировал в нас материнские чувства, сочетая их с чисто плотскими ощущениями. Большинство женщин любят грубую мужскую силу, а есть - все мы, твои жены и любовницы, меньшинство - падкие на чувственную мужскую слабость, обещающую немалое наслаждение, когда вы становитесь нашей добычей. Но твое самолюбие тешилось умением в одно и то же время заниматься любовью и вести чувственную беседу. У нас создавалась иллюзия, что мы не просто занимаемся с тобой любовью, а любим тебя.
  -За то я тебя и люблю, что ты одна из самых умных моих немногочисленных женщин.
  -Сколько их было?
  -Немного. Глупых среди них не было, это точно.
  -Спасибо, я не самая глупая среди неглупых. А самая умная? Наташа?
  -Ты. Но меньше всего я ценил в женщинах ум.
  - Кому из вас охота быть глупее своих баб?
  -Точно. Если не можешь взять силой, бери умом. Без ума не вытащишь рыбку из пруда, как гласит пословица.
  -Без труда! Ты все же пьян.
  -Без труда, само собой...
  -Не знаю, как другие, но я досталась тебе без труда.
  -С огромным трудом!
  -И без ума.
  -Я всегда был от тебя без ума.
  -Бессовестный пьяный лгун!
  -Честное пионерское!
  -Когда вам рожать?
  -Нам? Уже скоро. А что?
  -Какие-нибудь планы в связи с этим у вас есть?
  -У меня - нет. У Пети - не знаю, мы с ним на эту тему не говорили.
  -Табу?
  -По молчаливой договоренности.
  -Как у меня с сыном насчет его личной жизни. Нахожусь в полном неведении, с кем и где он проводит ночи.
  -А как с обсуждением твоей личной жизни?
  -Было бы что обсуждать?!
  -Многое зависит от тебя.
  -Не поняла тонкого намека.
  -Твой парень будет только рад, если ты перестанешь опекать его. Мало ему бабушки.
  -Бабушки - много. Выше головы. Мне уже места нет.
  -Вот видишь. Прямой резон для нас обоих бултыхнуться в другую реку. Если, конечно, это тебя устроит. Ты мне по-прежнему мила.
  -Ты, правда, противный тип, но не стану врать, мне удалось сохранить кое-какие приятные воспоминания о наших совместных днях.
  -Может быть, попробуем их оживить?
  -Старый пошляк! Я помню твое недавнее признание.
  -Какое?
  -Связанное с тем, какие проблемы нас ждут.
  -Днем?
  -Позже.
  -Но проблем!
  -Можно подумать, твои проблемы меня очень волнуют. Если не сейчас, то в обозримом будущем.
  -Я их не застраховал.
  -Можешь прямо сказать, чего ты от меня хочешь?
  -Всю тебя. Или по минимуму - столько, сколько сама хочешь мне дать.
  -А ты, сколько дашь мне?
  -Сколько смогу. Хотя я уже не тот, что раньше.
  -Нетрудно представить.
  -Чем старше я становлюсь, тем больше нравится мне твое подтрунивание надо мной.
  -Я говорю вполне серьезно. Как любовник, если мы говорим об одном и том же, ты и раньше был достаточно посредственным.
  -Все же достаточным - и на том спасибо.
  -Недостаточным и посредственным.
  -С чем же тогда связаны твои приятные воспоминания?
  -С твоим умением ублажать меня своим красноречием. Его, надеюсь, ты в постели не утратил?
  -За красноречие ручаюсь.
  -Сегодня, однако, ты косноязычен.
  -Так ведь мы сидим за столом, а не лежим в постели.
  -Когда ты масляными глазами смотришь на меня, так и чувствуется твое желание...
  -Оно усиливается с каждой минутой.
  -Заметил, я выпила не одну рюмку твоего превосходного коньяка?
  -Чем заметно порадовала меня.
  -Поскольку я пьяна, осмелюсь задать нахальный вопрос. Можно?
  -Валяй.
  -Только без вранья.
  -Буду правдив, как никогда.
  -Один лишний сантиметр - и у тебя нет шансов.
  -О чем ты?
  -Сколько у тебя сейчас сантиметров?
  -В каком смысле?
  -В самом прямом. Не притворяйся - ты все прекрасно понял.
  -В состоянии покоя?
  -В этом состоянии ты меня не волнуешь.
  -Не поверишь, но я не знаю ответа на твой вопрос. Даже приблизительно.
  -И никогда не знал?
  -Только тогда знал, когда был зеленым юнцом.
  -Сколько было у того юнца?
  -Столько, сколько тебе известно.
  -Сколько, я спрашиваю?
  -Мы оба пьяны, хватит трепаться.
  -Отбила у тебя охоту?
  -Извини, ты все же достала меня.
  -Я все думала, чем тебя можно достать. Наконец достала.
  -Да, это тебе вполне удалось.
  -Ты удручен?
  -Ничуть. Однако несколько шокирован.
  -Ты давно перестал писать "Диалоги"?
  -Давно. А что?
  -Твой герой шокирован не был бы.
  -Плохого, однако, ты о нем мнения.
  -Достигни он твоих лет, дал бы честный ответ, что у него есть те двенадцать сантиметров, которые при прочих необходимых условиях гарантируют успех.
  -Откуда у тебя такая информация?
  -От моего сына. Когда он впервые после своего ночного визита на сторону явился домой, я спросила, где он был и что делал, на что получила ответ - ему хватило нужных двенадцати сантиметров. И я сразу заткнулась. С тех пор на эту тему не заикаюсь.
  -Однако решила отыграться на мне.
  -Проверила, как у тебя с комплексом генитального размера.
  -У меня никогда не было этого комплекса.
  -Так я тебе и поверила. Многие высокие мужчины, вроде тебя, имеют небольшие органы и комплексуют.
  -Но твоего парня высокорослым никак не назовешь.
  -У низкорослых, как правило, с этими размерами все в порядке.
  -Рад за тебя и твоего сына.
  -Обиделся - я нанесла тебе удар ниже пояса?
  -Именно - ниже. Мы весь вечер ведем разговор ниже пояса.
  -Потому что боимся друг друга. А больше всего - себя. Я тебя расстроила вконец. Можно, я тебя поцелую?
  -В порядке компенсации?
  -В полном беспорядке мыслей и чувств.
  -Так уже теплее...
  - Подожди... Мне остаться у тебя?
  -Можно.
  -Что ты сказал, негодяй?
  -Я уже устал повторять одно и то же...
  
  
  
   -4-
  
  -Наконец-то! Где это ты так долго шастал?
  -Искал тебе подарок.
  -Купил?
  -Купил.
  -Что?
  - Послезавтра узнаешь.
  -Если оно будет это послезавтра.
  -Что-нибудь случилось?
  -Тебе повезло.
  -Свалился потолок - но не на меня?
  -На меня!
  -Не пришиб?
  -Я сама, кого хочу, могу пришибить.
  -Например?
  -Твою жену. Она близко от тебя трудится?
  -Недалеко.
  -Вот и решила навестить своего муженька. Заодно узнать, как он мается одиночеством.
  -Ты видела ее?
  -Решила, что ты забыл ключ, и открыла дверь. И, батюшки святы, кого вижу?!
  -Надеюсь, ничего страшного не случилось.
  -Верно, если вспомнить, как ты в свое время всем рекламировал свою связь со мной.
  -Не сочиняй.
  -Кто знакомил меня с сыном и с матерью?
  -Просто не делал секрета из наших отношений, считая их совершенно естественными.
  -Особенно в свете ухода твоей жены к моему мужу.
  -Не злись, я не виноват в том, что ты открываешь дверь, кому попадя. Трудно было заглянуть в глазок. Обворуют меня, будешь отвечать по всей строгости закона.
  -Фигушки! Это ты будешь отвечать за прелюбодеяние. Я свободный человек, а ты женат...Очень нужно было мне встречаться с Катей. Она аж обомлела, увидев твою любовницу.
  -Так уж и любовницу. Зашла проведать меня по старой дружбе.
  -И облачилась в халатик выше коленок!
  -Я тебе...
  -Что?
  -Ничего.
  -Купил халат? Какой?
  -Никакого халата нет и в помине. Не могу же я купить тебе ситцевый халат.
  -Врать не умеешь. Покажи, какой он. Что там в свертке?
  -Ты, как ребенок... Что у нас на обед? Я жутко проголодался.
  -Теперь понятно, на какой предмет я тебе нужна.
  -Будто не знаешь, через что лежит путь к сердцу мужчины.
  -Особенно такого любвеобильного, как ты. До сих пор не можешь успокоиться.
  - С такой женщиной? Это невозможно. Кто против тебя устоит?
  -Раз - два в неделю.
  -Кто считает? Перестань гундосить. Поешь со мной. Мне приятно, когда ты рядом...
  -Я уже ела, во как сыта!
  - Не удалось избежать неприятного разговора с Катей?
  -Напротив, - приятного. Было, кому перемыть косточки, ни одной не пропустили.
  -Неужели ограничились одними косточками?
  -Ничего другого не припомнили, как ни старались.
  -Так о чем у вас шла речь?
  -О ком!
  -Разумеется, обо мне и моем сыне.
  -Ты на редкость догадлив.
  -Вместо того, чтобы обрушить свой гнев против Пети и меня, Катя накинулась на тебя?
  -Знаешь ли ты, что сегодня утром твоя невестка родила дочь, о чем пронюхал Петя, имевший "наглость" послать жене букет роз и письмо? Если хочешь примирения детей, туши пожар в своей семье. Я уступлю место в твоем доме законной жене, временно покинувшей его по семейным обстоятельствам.
  -Надеюсь, ты шутишь.
  -Знала, на что шла, никаких иллюзий не питала.
  -Ты меня хоть сколько-нибудь любишь?
  -Ненавижу!
  -Именно это я и хотел от тебя услышать. Других любовных признаний мне не надо. Я ненавижу тебя еще больше, чем ты меня. Поэтому ты остаешься здесь, понятно?
  -Миленький, ты женат на женщине, ставшей тебе еще роднее. Вы теперь стали бабушкой и дедушкой.
  -Я уже давно дед - Таня позаботилась.
  -Она тебе не родная дочь.
  -Ира - тем более.
  -Не прикидывайся дурачком, новорожденная - твоя внучка, она - дочь твоего сына. Ты - настоящий дед, а Катя - бабка.
  -Когда ты станешь бабкой, тогда снова поговорим об этом. А пока я запрещаю тебе всякие разговоры о моем родстве с Катей в квадрате.
  -Подумай о сыне и о себе. Приглуши эмоции, начни жить умом.
  -Для этого надобно его иметь.
  -Я на время одолжу тебе свой ум.
  -Нет, уж лучше я буду жить своим, пусть крошечным мужским, чем твоим - бабским.
  -Мужской шовинист - вот ты кто!
  -Станешь моей женой?
  -Конечно, нет. Мне хватило Васильева. Это ты любишь жениться - разводиться. То от тебя уходит жена, то ты сам от нее уходишь, потом возвращаетесь друг к другу. Тебе б гарем заиметь - никаких проблем, кроме одной, не было бы.
  -Намек понял. Дальше можешь не объяснять.
  -Понятливый ты мой, ешь, ешь... Или в глотку не лезет?
  -Ты попала, как кура в ощип, но не по моей ведь вине.
  -По дядиной! Я же с тобой живу, милый, с женатым стариком. Не открещивайся от своей жены - ты ее любил и любишь. И в глубине души понимаешь мотивы ее временного ухода от тебя - она, в первую очередь, должна была спасать свое дитя и ее будущего ребенка, а уже потом тебя ублажать...
  - Ты так ничего и не поняла, дорогая.
  -Чего я не поняла? Твоей любви ко мне? Все это одни слова.
  - Ты нужна мне, а я нужен тебе. .
  -Тебе необходимы все мы, твои женщины, начиная с Наташи.
  -Ошибаешься - я самодостаточен.
  -Ты многолюб, миленький. Уж не знаю, что это - твоя беда или вина, или простая потребность. Как в пище, воде... Потому и мечешься между нами, женщинами своего небольшого гарема. А мы, твои жены и любовницы, бьем копытами, не будучи сытыми, как те кони. Никому от этого не хорошо - ни тебе, ни одной из твоей женской колоды. Вот если бы, по Гоголю, соединить в Наташе ее ум и порядочность, мое нахальство и бесшабашность и Катино - что ее? - тогда, возможно, ты б не метался. А еще тебе нужно понимание, которого никто из нас тебе дать не может.
  -Мне самому отпущено понимания с гулькин нос. К тому же я эгоист.
  -Ты произносишь эти слова, чуть ли не с восторгом. Признался в своем недостатке и доволен. Смотрите, какой я правдивый!
  -Ты можешь уйти от меня?
  -То же самое ты говорил Наташе, Кате. В сущности, ты большой ребенок. Через несколько лет, когда мужская сила окончательно покинет тебя, ты совсем превратишься в младенца.
  -Апокалипсис! Настоящий конец света!
  -Конец света, свет угасающих очей моих, это когда ты не сможешь дойти своими ногами до туалета, а жить все равно будет хотеться - даже еще больше, чем сейчас, когда элементарные вещи не осознаются.
  -К красивой жизни, нечего сказать, ты меня готовишь. Понятно, чего боишься, оставшись со мной.
  -Мне самой грозит та же участь.
  -Давай выйдем за рамки мрачной картинки, нарисованной твоим воображением.
  -Выйдем.
  -Бесшабашная ты моя...
  -Была ею да вся вышла.
  -Переезжай с сыном ко мне.
  -Вот так сразу?
  -Чего ждать? Если хочешь, оформим наши отношения.
  -Сначала разберись с женой.
  -На это потребуется некоторое время.
  -Я могу подождать. Когда оно истечет, твоя любовь ко мне может выйти в осадок, а к Кате с прежней силой возобновится, если она найдет в себе силы простить тебя после того, как застукала меня в твоей квартире.
  -Ладно, поговорим на эту тему в другой раз. Сейчас неподходящий момент для серьезного разговора - ты слишком возбуждена.
  -Поел? Давай тарелку, вымою.
  -Сам вымою.
  -Когда ты мыл тарелки в последний раз? При мне - не припомню. Давай, давай... Я пока еще не ухожу...
  
  
   -5-
  
  -Я не думала, что встретишь меня после работы. Могли разминуться.
  -Мы говорили по телефону, я знал - до конца рабочего дня ты никуда не денешься. Может, посидим в каком-нибудь кафе?
  -С удовольствием. На пару часов могу задержаться. Вовка придет поздно, если вообще придет.
  -Значит, хорошо, что я выбрался из дома и встретился с тобой здесь. Куда пойдем?
  -Здесь недалеко есть хорошее кафе, я иногда там обедаю.
  -Тогда идем туда...
  -Как прошло твое свидание с женой? Или она после встречи со мной не приходила к тебе?
  -Приходила...
  -И накостыляла тебе по первое число?
  -С чего это вдруг так интересует тебя?
  -До недавнего времени я все же была твоей любовницей. К счастью, твоя жена не застукала нас в одной постели.
  -Ее ключ у тебя.
  -Переходящий ключ, я и забыла.
  -Ты сегодня не в настроении?
  -А ты?
  -Лучше меня не заводить.
  -Тогда зачем пришел?
  -Хотелось увидеть тебя.
  -Рада слышать... Что-нибудь случилось?
  -Ничего особенного.
  -У тебя вид побитой собаки. Похоже, последнее свидание с женой было не из приятных.
  -В этом месяце оно точно последнее.
  -Сегодня двадцать восьмое число. Мне всегда нравилось твое чувство юмора...
  -Тебе непременно нужно возвращаться домой?
  -Да, дорогой... Ты бы хотел, чтобы я осталась у тебя?
  -Раз не можешь...
  -У тебя совсем пустой холодильник?
  -Нет, в нем полно всякой еды. Иначе б я тебя к себе не звал.
  -Тогда едем к тебе.
  -А как же...
  -Позвоню вечером. Вовка знает, где я иногда ночую...
  
  
  -Раздевайся, дай я за тобой поухаживаю.
  -Не слишком ли ты нежен со мной сегодня?
  -В каком смысле?
  -Ведешь себя так, словно я впервые пришла в этот дом.
  -Тогда бы я, возможно, набросился на тебя сразу.
  -Что же тебе мешает теперь?
  -Не те годы. Многое другое.
  -Какое другое?
  -Разное.
  -На партсобраниях в разделе "Разное" очень часто обсуждают самое главное.
  -Я, слава богу, в партии не состою. Мы с тобой не на партсобрании.
  -Мы в доме немолодого женатого мужчины, не очень хорошо знающего, чего он хочет. Вернее, кого.
  -Вернее будет вернее.
  -Что ж тогда встретился со мной и позвал к себе? Мой сын не одобряет легкомысленного поведения матери.
  -Он его порицает?
  -До него не доходит, что его матери еще кто-то может быть нужен...
  -Я купил твои любимые буше.
  -Старый ловелас, знаешь, чем можно подкупить любовницу.
  -Перестань...
  -Ты же не знал, что я приду сюда.
  -Надежду питают не только юноши...
  -Иногда ты бываешь очень милым. Дай я тебя поцелую... Да, у тебя все есть. Надо только согреть. Катя приготовила?
  -Ей было не до готовки. Сам варил...
  -Недурно. Настоящий русский умелец... Сейчас подогрею... У тебя состоялся тяжелый разговор с женой? Так что до сих пор не можешь прийти в себя...
  -Не так легко дается окончательный разрыв с человеком, с которым прожил несколько лет.
  -В любви и согласии.
  -Что ты сказала?...
  -Мне тебя искренне жаль, Петя.
  -Ирония в данном случае не совсем уместна.
  -Мне действительно жаль тебя, дорогой.
  -Извини...
  -Наверное, мне не следовало приходить.
  -Напротив. Я рад тому, что ты со мной.
  -Несмотря на то, что из-за меня поссорился с женой?
  -Мы не ссорились.
  -Еще хуже? Скажи, что у вас произошло?
  -Ничего особенного.
  -Я знаю, что виновата. Прости меня.
  -Не нужно было говорить Кате о наших интимных отношениях.
  -Она тебе рассказала? Я так и знала.
  -Но не прикусила язык.
  -Ничего особенного она не услышала.
  -Не услышала чего?
  -Всего того, чем мы с тобой когда-то занимались в постели.
  -Зачем ей это надо было знать?
  -Потому и не услышала.
  -А что услышала?
  -То, что ей самой хорошо известно.
  -А именно?
  -Что ты был горячим, страстным, неудержимым, темпераментным, нежным... Достаточно?
  - Мне - да.
  -Тогда позволь мне не продолжать...
  -Что еще ты сказала о нас?
  -Я виновата перед тобой, дорогой. Не имела права добивать ее... Даже после того, как она назвала меня... Не хочу говорить... Это пошло и мелко...
  -Весь наш разговор пошл и мелок. Продолжай.
  -У нас состоялся нелицеприятный разговор. А какой еще может быть у жены с любовницей? Слово за слово, она назвала меня "разве что не потаскухой". Как тебе нравится это разве что? Мне не понравилось. Потаскуха - куда ни шло - просто и ясно. Разве что потаскуха - это уже слишком!
  -Две дуры!
  -Как ты сказал, старый пердун?!
  -Две дуры.
  - Сам дурак. Что я могла ей ответить? Отвечать в ее стиле? Не хотела обижать тебя. Просто спросила, знакома ли ей дебютная новинка, опробованная разве что потаскухой и ее мужем еще тогда, когда он не был им у нее в этом качестве.
  -Какая новинка?
  -Забыл?
  -Никаких новинок мы с тобой не изобретали.
  -Ты, может быть. Но я впервые в своей жизни села на мужчину сверху и нашла это превосходным. Лучше раньше, чем никогда!
  -До чего ж ты опустилась, фу!
  -А ты не помнишь, до чего?!
  -Постыдилась бы...
  -С каких это пор ты стал ханжой? Стоит людям утратить некоторые умения или не иметь их вообще, как они начинают лицемерить...
  -Я и не знал, что был у тебя первым мужчиной?
  -Наконец увидела ту твою улыбку... Только с тобой я позволила себе эту слабость. Слышала о ней давно, но могла представить ее только с тобой, хотя у меня было достаточно много мужчин.
  -Ведь все это было у нас с тобой совсем недавно... Все же не стоило посвящать мою жену в такие живописные детали.
  -Наверное. Но зато после такого откровения Катя изменила тон разговора со мной. Мы расстались разве что не подругами, если забыть, из-за кого разгорелся весь сыр - бор.
  - Когда я вернулся домой, заметил, что ты не в полном порядке.
  -Вот так опоздание из-за поисков подарка ломает судьбы людей. Твой халатик поссорил тебя с женой, теперь очередь за нами.
  -Нам не следовало выяснять, кто кому что сказал.
  -Ты настоял.
  -Не расстраивайся. Наша с Катей встреча в любом случае должна была закончиться тем же. "Дебютная новинка" лишь подлила масла в огонь.
  -Прости меня.
  -Кто я такой, чтобы прощать? Жалкий муж, жалкий любовник, ничтожество, каких мало...
  - Зачем же так? Оскорбляя себя, ты оскорбляешь и нас. Не такие уж мы обе твари, чтобы любить полное ничтожество... Хочешь, я встречусь с ней и помирю вас?
  -С тебя станется, не смей!
  -Что я могу для тебя сделать?
  -Съесть третье пирожное.
  -Ты и первое не доел... Я очень сильно обидела тебя, да?
  -Мы все обидели себя и друг друга.
  -Потому что любим себя и друг друга.
  -Особенно ты -Катю, а Катя - тебя.
  -Что ты думаешь, ближе к концу ее визита я почти полюбила твою жену.
  -После того, как прикончила ее, как муху.
  -Перед тем она превратила меня в пыль... В конце концов я поняла, никто из нас троих ни в чем не виноват. Зря мы с Катей пыхтели, унижали, оскорбляли друг друга.
  -Конечно, зря. Все мы проиграли.
  -Я о другом, Петя. Ты не виноват в том, что когда-то полюбил меня, а позднее - Катю. Я - что полюбила тебя. И Катя чем виноватее меня? Она твоя законная жена, ее статус выше моего... Нам бы троим поселиться вместе, да нет закона, разрешающего многоженство. И тебе не потянуть нас двоих. Как там у Генри? Ты и одну не тянешь. Не в том смысле. Если б только в нем.
  -Настоящая панихида по только что почившему в бозе...
  -Мы все живы, слава богу. Почила в бозе наша любовь. Сколько б мы ни метали друг перед другом икру, любовь умерла. Так что, пожалуй, мне нет смысла долго оставаться у тебя. Мы поели, чай выпит, пирожные съедены. Пора и честь знать...
  
  
  
   -6-
  
  
  -Мог бы сообщить мне, что Васильев в больнице. Он мне не чужой человек. Между прочим, у него есть сын, ему-то уж точно не вредно знать, что творится с его отцом. Как тебе не стыдно? Я слов не нахожу от возмущения.
  -Виноват, исправлюсь.
  -Горбатого могила исправит! Он еще паясничает. Сам трое суток напролет утешает свою бывшую жену, переживая за ее состояние, а на других ему наплевать! Хорошо, у меня был Петин телефон, от него все и узнала.
  -Если б, не дай бог, произошли осложнения, мы бы немедленно сообщили тебе.
  -Не думаю, что Васильев обрадовался б тому, что в его доме поселился первый муж его жены. Странно, что ты там не остался до выхода Васильева из больницы.
  -И остался, если б Наташа захотела.
  -Ты бесстыжий человек, вот что я скажу тебе напоследок. Если б я не позвонила...
  -Ты не только исчезла, но и не звонила, когда я находился дома. Больше того, не отвечала на мои звонки.
  -Как я могла тебе ответить, если уехала на три дня? Разве мама тебе не сказала?
  -Говорила, что тебя нет дома, и вешала трубку. Не понимаю, чем я ей насолил?
  -Ты никогда ничего не понимал. Все, до свидания.
  -Подожди, не вешай трубку. Давай встретимся, обсудим наши дела.
  -А что нам собственно обсуждать? И так все яснее ясного. Ты лживый, двуличный человек. Никогда не поверю в то, что тебя волнует судьба Васильева, останется он в живых или... Интересует только одно...
  -Подумай, что ты говоришь?
  -Правду говорю. Какая я дура!
  -Пожалуйста, извини меня. Я обязан был тебе сообщить. Не тебе, так твоей матери. Не знаю, как не дал тебе знать...
  -Все очень просто. Забыл. Нас нет, мы не существуем. По Канту, не вижу предмет - его нет, он не существует. Ты всегда относился ко мне пренебрежительно, дурил голову, обманывал, трепался о своих чувствах, изображал невесть что... Знаешь, кто ты? Хочешь, скажу?
  -Не надо, знаю. Сволочь, скотина, подлец.
  -Это само собой... Ты старый, мерзкий самец, животное...
  -Я приеду сейчас к тебе, будь дома. Ты одна?
  -Неужели я позволю себе распускаться при близких? Нечего тебе у меня делать. Не желаю тебя видеть. И слышать твой голос противно...
  
  -Не нужно было открывать дверь...Ладно, раз приехал, проходи. С тебя, как с гуся вода...
  -Гусь промок до нитки.
  -Забыл зонтик? Что ж ты за ним не вернулся?
  -Плохая примета. Стоит мне за чем-либо вернуться, жди беды. И зеркало не помогает. Смотрись в него, не смотрись - все одно.
  -А как насчет черных кошек?
  -Любая кошка - черная, белая, в крапинку может перебегать мне дорогу хоть тысячу раз на дню - и ничего. У каждого человека своя дурная или хорошая примета.
  -А у меня все наоборот. Постоянно что-то забываю, возвращаюсь - и хоть бы хны. Но если черная кошка перейдет дорогу, неприятностей не оберусь. Что ты стоишь, как истукан?! Раздевайся. Тебя же выжать можно. Специально опрокинул на себя три ведра воды, чтобы тебя пожалели?
  -Четыре, трех не хватило.
  -Оно и видно. Снимай с себя все, быстро! Старый дурень! Простудишься - еще отвечай за тебя... Тебе помочь? Хуже маленького ребенка... Что ты, право, за человек? Снимай все - до трусов. Не стесняйся. Видела я тебя всякого...
  -Такого жалкого не видела. У тебя есть какие-нибудь портки?
  -На такого дылду? Откуда? Накинь Вовкин халат, прикрой свое сокровище - мало ли кто придет, еще увидит... Что это он у тебя вдруг торчит?
  -На тебя... Твой сын скоро должен вернуться?
  -Понятия не имею. Вовка может прийти через три часа, может и на следующее утро. Такой же кобель, как и ты, только ему больше повезло - он молодой. Нет на него управы, отцовского ремня. Увидел бы тебя сейчас - вот было бы смеху!
  -Что ж ты не смеешься?
  -Отсмеялась я... Что мне с тобой делать - с полуголым старцем? Трусы на тебе хотя бы сухие?
  -Сухие, сухие...
  -Иди в ванную, встань под горячий душ... Чистое полотенце справа. Свалился на мою голову. Топай, топай... Подожди, сначала вынь из пиджака и брюк все, что в них лежит. Я попытаюсь привести твою одежду в более или менее божеское состояние. Похуже этого костюма не нашел?
  -Какой был на мне, в таком и пошел.
  -Богач! Расхаживаешь дома в выходном костюме?
  -Ему сто лет в обед. Я в нем еще на работу ходил.
  -Неужто? А выглядит прилично, хотя в мокром виде не разберешь. Если и трусы промокли, дай - я просушу их утюгом.
  -Сухие они, сколько можно повторять?
  -Поговори мне еще! Забыл уже, почему сюда явился?
  -Загладить свою вину.
  -А я должна за такую щедрость с твоей стороны гладить это тряпье. Все, иди в ванную...
  
  -Готов... Действительно прозяб под холодным дождем... Старый стал... Теперь согрелся, хорошо...
  -Я тут водочки налила. Выпей.
  -Только с тобой.
  -Я под дождем не мокла. Не прозябла.
  -Составь компанию. Пожалуйста. Заодно отпустишь мои грехи.
  -И не надейся.
  -Я же тебя знаю.
  -Не знаешь, старый козел. Совсем не знаешь.
  -Тогда я пошел.
  -Давай, давай. В таком виде тебя сразу же доставят в дурдом.
  -Довела человека, до черт знает какого состояния. Никакой жалости, никакого сострадания к моему почтенному возрасту.
  -На тебе еще пахать и пахать можно. Хотя и тощая жердь, но не дряблая. И кое-какие мышцы местами наблюдаются.
  -Вот именно, кое-какие.
  -Нет, правда, ты еще хоть куда...
  -Выкинь и брось...
  -Ладно, налей и мне.
  -Давно пора. Что вы за люди, бабы, все время вас надо упрашивать.
  -Зато вас, мужиков, не надо. Вы завсегда готовы выпить и...
  -Только за здоровье наших любимых женщин.
  -Были ваши...
  -Хорошо идет...
  -Ты специально так промок?
  -С чего ты взяла?
  -Чтобы я пожалела и простила.
  - Небесная канцелярия обо мне побеспокоилась, выписала ливень - стоило мне выйти из дома.
  -Как только, так сразу?
  -Там лучше нас знают, как улаживать конфликты между божьими рабами.
  -Не юродствуй!
  -Я ведь только шучу.
  -Тебя могут плохо понять... У меня к чаю ничего нет. Только батон и масло.
  -Ничего и не надо. Я действительно перед тобой виноват, прости.
  -Ладно, Петя. Можно подумать, я тебя плохо знаю.
  -Наташа сказала, чтобы я тебе позвонил.
  -Так я тебе и поверила.
  -Вот тебе крест!
  -Я же сказала, не юродствуй!
  -Честное пионерское!
  -Она сказала, но ты меня пожалел, да?
  -Пожалел.
  -Ты себя пожалел, если на то пошло.
  -Нас обоих.
  -Не хотелось звонить после нашей ссоры?
  -Я все время ждал...
  -Моего звонка? Ну, ты и нахал!
  -Ты же запретила мне звонить на работу, а у вас с Вовкой телефон до сих пор не поставили, хотя вы давно въехали в эту квартиру. Видно, даже Васильеву подвластно не все.
  -Ничего, если б захотел меня видеть, позвонил бы на работу.
  -Если честно, я решил побыть один.
  -И правильно сделал. Все твои бабы хорошо достали тебя. В одиночестве есть своя прелесть. Еще лучше понимаешь, в какой суете живешь.
  -Суета сует? Лучше могила.
  -Когда ты один, появляются мысли, какие-никакие мысли. Можно подумать о смысле жизни.
  -Просто подумать.
  -А то тебе некогда. Весь день напролет вкалываешь на станке или на конвейере.
  -Ты отлично понимаешь, о чем я говорю.
  -Ты никогда не был один. И потому одинок не был. Что ты знаешь об одиночестве? Одно за другим меняются времена года, а стареешь в одно мгновение. Никаких событий в твоей жизни не происходит, ни одна живая душа не скажет тебе теплое слово, когда приходишь домой после работы. Все одно и то же. Работа, магазины, готовка еды, стирка, глажка. Все те же разговоры с мамой и сыном - о здоровье, учебе, соседях, ценах, где что дают (не продают даже, а дают за деньги)... А ты смотришь на себя в зеркало и видишь морщины на своей морде и седые пряди волос. И еще больше стареющая мать, жалеющая себя больше меня, ничего не замечающая, кроме своих болезней. Сын, который приходит от отца возбужденным, веселым, довольным, и говорит о нем... Сын, взрослеющий у тебя на глазах, стал мужчиной - стесняется матери и не дает поставить ему клизму, а сам не умеет. И я не знаю, что с ним делать, без клизмы никак нельзя. Учится еле-еле, мало читает, ничем не интересуется. Как его только из института не выгнали? Где-то болтается, поет на гитаре блатные песни, хорошо еще, что предупреждает, когда не вернется ночью домой... А я все равно схожу с ума, так и вижу, что его зарезали в подворотне, забрали в милицию, валяется пьяным под забором. И мать все время ворчит, что я избаловала сына, не умею его воспитывать, вот он и плюет на нас, вот, если б я жила с его отцом, ничего плохого с ним не случилось бы, и я так рано не состарилась бы, нечего было связываться с тобой - будто не знаю, всем мужчинам, независимо от их возраста, только одно от женщин надо, если б я к тебе не шлялась, и мужа сохранила, и сына уберегла, а так он, глядя на проститутку - мать, стал сам блядовать, теперь ясно, что из него вырастет - и это при таком отце, лучше б я ему Вовку отдала, он хотел...Вот что такое, Петя, быть одному или одной?! Тебе это неведомо. Ты, дорогой, когда тебе становится тошно на душе, можешь в любой момент позвонить своим бабам, и они прибегут, чтобы ублажить тебя. А если гордыня не позволит тебе позвонить первым, хотя, что в этом постыдного - ты же мужчина! - кому как не тебе звонить первым, - можешь пойти к сыну, любящему и понимающему тебя. Или я не права?
  -Нарисовала две разные картины - мрачный автопортрет и розовый портрет. Да, у обоих из нас жизнь не вполне удалась, от нашего берега отбились самые близкие люди, оставив нас, чтобы сойтись друг с другом. Прошло много лет, а мы до сих пор не можем прийти в себя. Пытались последовать их примеру, но не хватило пороху - простой адюльтер нас не устраивал, а жить вместе не посмели, так как сомневались в себе...
  -Ты, положим, недолго сомневался. И редко когда надолго оставался один. Стоило Наташе захотеть вернуться к тебе, ты сразу же забыл про ее измену, потом встретил Катю - влюбился в нее, женился и был счастлив. Так что не равняй меня с собой.
  -Был счастлив? Если и так, то в прошлом.
  -Бедный, несчастный, всеми брошенный и забытый. Ну и как? Одному лучше? Или еще не понял, каково круглосуточно находиться одному в четырех стенах?
  -Не понял - мало времени прошло.
  -Не в том дело. Знаешь, в чем?
  -В чем?
  - В том, что ты мужчина.
  -Думаешь, мужчинам легче, чем женщинам, дается одиночество?
  -В девяноста случаях из ста. Эти девяносто мужиков - даже старых, слепых, глухих, без царя в голове, полных импотентов - если захотят, могут позвонить той или другой одинокой бабе, с которой они хотя бы чуточку знакомы, и они прибегут к нему с доставкой на дом, как я к тебе недавно...
  -Это большое преувеличение, дорогая. Большинство из вас пошлет, куда подальше всех нас.
  -Не пошлет. Знаешь, почему?
  -Понятия не имею.
  -Имеешь! Так как ты ничем не отличаешься от других - вы до последнего издыхания, пока будет совсем нечем...
  -Сама не веришь, в то, что говоришь, изображая меня и других мужчин примитивными животными. И Васильев такой же?
  -Исключение подтверждает правило.
  -Да, Васильев, в отличие от меня, хотя и примат, но человек. А человек - это звучит горько, то есть гордо.
  -Оговорка - по Фрейду. Васильев звучит сладко и гордо, не то, что какая-то полуобезьяна.
  - Чего уж там, обезьяна.
  -Вечно дразнящая, думающая только о себе обезьяна с голым задом.
  -Не по своей вине, заметь. Я ведь из-за тебя промок и...
  -Ждешь, когда твои портки подсохнут, чтобы бежать с ветки, на которой оказался вследствие стечения обстоятельств.
  -Ошибаешься, я мечтаю остаться на той же ветке, что ты, если мое присутствие на ней не будет шокировать тебя и твоего детеныша.
  -Мой детеныш, Петя, шокирован значительно раньше - еще тогда, когда его бабка давала мне при нем эпитеты, которые не хочется повторять. И все потому, что я уходила от сына к тебе. Вы ничтожны - вам так мало от нас надо. Трахнетесь - и на боковую. И не столь уж важно, кого трахнуть. Вам наплевать на то, что трахнутая вами женщина лежит рядом с вами и не может заснуть, думая о вас куда лучше, чем вы того заслуживаете, беспокоится о том, что с вами стряслось, если прибежали к нам, позвонили... Вся наша беда в том, что вы нужны нам меньше всего в том качестве, в котором ставите себя на пьедестал, пренебрегая всем прочим...Что ты ржешь?
  -Я представил себя на пьедестале в том самом качестве.
  -Дурак! С двенадцатью сантиметрами тебе до пьедестала не дотянуться.
  -Гляжу, мои сантиметры до сих пор застряли в твоей голове.
  -Хоть целых пятьдесят! Ты мне и со своими пятнадцатью не нужен сейчас.
  -А раньше был нужен.
  -Меньше всего потому, что имел что-то в штанах.
  -Все же и потому...
  -Дурак! Что я говорила тебе минуту назад? Не усвоил? Куда тебе подняться до таких вершин мысли? Ведь я всегда рассматривалась тобой, как другие женщины - не больше, не меньше... Потому и подвел под всеми нами одну общую черту.
  -Ты же говорила мне тогда, что твоя мать не возражает против нашего союза.
  -Нашей связи! Называй вещи своими именами. Союза не было, если он на день - другой возникал, на третий день рассыпался.
  -Ничего не понимаю. Твоя мать хорошо принимала меня, мне казалось. Я ей нравлюсь.
  -Ты всем нравишься! Но если разонравишься, берегись! Мама быстро поняла, что ждет ее дочь и внука при таком "союзе". Она всегда считала, Васильев ушел от меня из-за тебя.
  -Но это ж не так.
  -И так, и не так.
  -Что ты говоришь?
  -Если б я очень хотела, никуда бы он от меня не делся.
  -Ты ж его любила. Почему тогда не удержала мужа? Из-за меня?!
  -А ты не догадывался? Еще как знал это. Но любил и любишь только одну женщину - Наташу. Но твое дурацкое, никчемное самолюбие позволило дать жене уйти от тебя оба раза. Где-то в глубине души, терзаемой изменой жены, ты чувствовал - один не останешься. Знал, стоит тебе захотеть меня, я приду. Ты не ошибся. Что- что, а нюх самца был у тебя всегда. То, что ты разборчивый самец, дела не меняет.
  -Ты на самом деле думаешь, что я самец?
  -Обольстительный самец. Не из тех, кто трахнется - и на боковую, вел чувственную и умную беседу даже тогда, когда занимался любовью и тем самым вводил каждую из нас в заблужденье. Видимо, именно такой секс доставлял тебе наиболее полное удовлетворение. Ты хотел выглядеть в собственных глазах этаким интеллектуалом и рыцарем, хотя не был ни тем, ни другим. Как любовник - так себе, но твое старание не могло оказаться незамеченным и приводило к желаемому тобой результату. Мой любознательный сын сообщил мне не только о том, что для занятия любовью мужчине может хватить и двенадцати сантиметров, но и то, что женщина может достигнуть оргазма при длительности акта всего тридцать секунд, если делать его, как надо.
  -А я, дурак, понапрасну тратил значительно больше времени. Теперь уже поздно что-либо исправлять.
  -Делал бы как надо, и стараться не пришлось.
  -Тебе не кажется смешным обсуждаемая нами тема?
  -В наши годы?
  -Вообще. Я еще юношей знал, что пяти-шести сантиметров в покое и двенадцати при эрекции, а также тридцати секунд достаточно, чтобы удовлетворить женщину, если заниматься с ней любовью с умом. Но я всегда без ума от тех женщин, с которыми был близок, и не помнил о параметрах своего члена и времени, которое ему нужно для получения хорошего результата.
  -Тогда понятно, почему ты не испытывал комплекса неполноценности от своего несовершенства.
  -Хорошо, что сообщила мне это так поздно, а то я мог еще больше сплоховать.
  -Потому и говорю сейчас, а не раньше.
  -Догадываюсь.
  -Тебя ничем не проймешь. С тебя, как с гуся вода.
  -С этого, помнится, мы начинали, когда я только пришел к тебе.
  -С чего начинали, тем и кончим. Можешь одеваться, одежда подсохла.
  -Пожалуй, так будет даже лучше...
  -Вот и я говорю.
  -Так будет лучше, если твой сын застанет меня у тебя...
  -Петя, я его боюсь.
  -Еще поколотит меня. Сильный малый?
  -Не такой хлюпик, как ты.
  -Тем более. Где мои брюки?
  -Держи... Высохли?
  -Вполне.
  -Что ж тогда раздумываешь, надевать их или не надевать?
  -Может быть, лучше начать с трусов?
  -Прости, я забыла, что ты без них. Куда я их сунула?... Вот они... Уж не стесняешься ли ты меня?
  -Вовкин халат, наверное, и ему мал.
  -Ему впору. Что надо прикрывает.
  -А мне - нет.
  -И что из того?
  -То... Подай, пожалуйста, трусы.
  -Возьми сам.
  -Трудно подать что ли?
  -Смех да и только. А я не могу понять, почему ты так сидишь - нога на ногу, скрывая от мировой общественности свои пять сантиметров.
  -По-моему, ты просто свихнулась на своих пяти сантиметрах.
  -На твоих, и кто на них свихнулся, большой вопрос.
  -Может, и я... Мы - два идиота, верно?
  -Законченных.
  -У твоего Вовки есть ключ от квартиры?
  - Можешь не бояться, что он тебя, дурачка, покалечит...
  
  -Потеря временной нетрудоспособности, дорогой?
  -Извини, Зина... Меня не хватило даже на жалкие тридцать секунд...
  -Не расстраивайся из-за такой ерунды. Ты уже не мальчик. С кем не бывает?
  -Все эти разговоры не пошли мне на пользу.
  -Лучше обними меня. Крепче... Мне ничего больше от тебя не надо... Если б можно было вот так прожить остаток жизни, я бы согласилась отдать ее половину...
  -Без перерыва на еду?
  -С коротеньким перерывом.
  -Что нам все время мешает?
  -Скорее кто, а не что.
  -Кто?
  -Сам знаешь.
  -У меня никого нет.
  -В данный момент.
  -В данный - как раз есть. Ты.
  -Я не сегодня имею в виду.
  -Я многие дни один.
  -Ты только пару дней назад вернулся от первой жены.
  -Я и тогда был один.
  -Спал один?
  -Ты же знаешь, почему я находился у Наташи.
  - Одно не исключает другого.
  -Это даже смешно.
  -Ничего смешного я не вижу.
  -Неужели думаешь, мы могли...?
  -Разве что если ты не мог.
  -А Наташа?
  -Что, она уже не может?
  -Ты меня разыгрываешь, а я, как дурак, поддался на такую дешевую уловку.
  -Думаешь, я поверю в то, что даже не пытался?
  -Зина, прекрати! Не будем опускаться до пошлости.
  -Извини, задела твою больную струну. Да и не время сейчас обсуждать твои отношения с Наташей.
  -Не было у нас, черт побери, никаких таких отношений, на которые ты намекаешь!
  -Пусть будет - не было. Не злись, можно подумать, я тебя пытаю каленым железом.
  -Не пытаешь, так испытываешь мое терпение.
  -Думаешь, я ревную?... Да, ревную. К Кате не ревную, а к Наташе ревную. Странно?
  -Не знаю, что и сказать.
  -Ты любишь свою первую жену. И пришел к ней не только для того, чтобы утешить в горе.
  -Не иначе, как воспользовался случаем.
  -Если хочешь.
  -Точно, у тебя поехала крыша.
  -Не бойтесь, я ничего Васильеву не скажу.
  -Скажешь - для тебя же будет хуже. И для больного Васильева.
  -Пока у нас один больной - и тот не на голову. Лучше промолчим, кто на какое место болен.
  -Намек понят. Я уже принес свои извинения, могу их повторить.
  -Дурак, я не это имела в виду. Подумаешь, в свои шестьдесят три потерпел небольшое фиаско. Правда, жаль со мной, а не с Наташей.
  -Кажется, ты достала меня, наконец.
  -Тогда, как это говорят... Вот бог, а вот порог. Скатертью дорожка.
  -Мне уйти?
  -Неужели непонятно?
  -Хорошо... Отвернись. Мне нужно одеться.
  -Было бы на что смотреть?! Не смотрю я на тебя. Глаза бы мои на тебя не смотрели... Никогда.
  -Если реветь, так вместе.
  -Зачем сюда притащился? Я тебя звала?
  -Вопрос риторический.
  -Подонок!
  -Я же ничего обидного не сказал. Никогда бы не поехал к тебе - в дождь, в ливень, забыв про зонт, плащ, все остальное...
  -Не рассказывай мне сказки. Я не дура.
  -Не дура, где мои трусы?
  -Там, куда ты их бросил.
  -Я не бросал, ты мне их так и не дала.
  -Неужели? Ну да, в порыве страсти ты набросился на меня - в лучших своих традициях. Да не тут-то было...
  -Поделом мне...
  -Не ослепнем друг от друга, если вместе поищем, где твои трусы.
  -Не ослепнем. Забыла, куда их положила?
  -Будешь смеяться, но я их куда-то спрятала.
  -Поистине, ты непредсказуема. Зачем тебе это понадобилось?
  -Не догадываешься?
  -Я - полный идиот! Позволь идиоту остаться.
  -Если идиот способен на такой подвиг...
  -На такой способен.
  -А других не надо. Ты же знаешь, что нужен мне любой. Безрукий, безногий, без...
  -Самое время остановиться...
  -По-моему, звонят. Не слышал?
  -Твой сын вернулся. Придется его впустить.
  -Пойду открою дверь, лежи тихо... Никто меня, Вова, не украдет, кому я нужна? Случайно закрыла. Кто у нас? Кто, кто? Дед Пихто. Ты голоден? Сейчас сварганю тебе что-нибудь пожевать. Иди на кухню... Куда мне идти? Ладно, сам, так сам... Петя, ты не представляешь, до чего ж мне стыдно! Перед своим ребенком...
  -Какой же он ребенок, если шастает по бабам и скоро окончит институт?
  -Как не понимаешь? Я же мать!
  -А что, у матери не может быть своей личной жизни? Он застал тебя с любовником?
  -Почти что...От страха нашла твои трусы - лежали на диване, на самом видном месте.
  -Нам обоим повезло. Если б он вошел в твою комнату и к тому же увидел мои трусы, они могли бы вызвать у него некоторое недоумение.
  -Тише, что ты ржешь, как сивый мерин?! Живо одевайся!... Куда направился?
  -Поприветствовать твоего парня. Давно его не видел, наверное, он здорово подрос.
  -Хочешь уйти?
  -Не уходить?
  -Все равно он знает, кто-то у меня есть.
  -Кто-то, не я.
  -Считаешь, для него кто-то лучше?
  -Хуже, надеюсь.
  -Опять ржешь.
  -По-моему, он плещется под душем. Я проскочу.
  -Как хочешь.
  -Позвони мне с работы, встретимся, куда-нибудь сходим...
  
  
   -7-
  
  -А этот, простите, что тут делает?
  -Правильно, Вова, ты здесь лишний.
  -Смотрю, спелись. И когда только успели?
  -Вова, скоро увидимся, продолжим нашу беседу... До свидания...
  -Зачем пришел, я тебя не звала?
  -Если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе.
  -Еще один многоженец нашелся.
  -У мусульман многоженство - не порок.
  -По-моему, ты иудей?
  -И те, и другие - семиты.
  -С каких пор антисемиты стали семитами?
  -С тех же, что семиты - антисемитами.
  -Вас сам черт не разберет.
  -Не то, что вас, православных.
  -У нас, по крайней мере, не бывает так, чтобы женатый мужчина преследовал незамужнюю женщину, показывающую ему к тому же от ворот поворот.
  -Я должен это понимать буквально?
  -Если б ты все понимал буквально, с молодых лет оставался бы холостяком.
  -Будем считать, лед тронулся.
  -Лед, а не я.
  -Тогда помолчим.
  -Это ты-то, не смеши меня.
  -Я очень долго умею молчать. Меня шпыняют ногами, из меня делают кровавую колбасу, а я героически переношу все муки и молчу.
  -Удивительное трепло! Чем старше становишься, тем больший вулкан слов из себя извергаешь. Кажется, даже моего сына обратил в свою веру.
  -Он значительно терпимее тебя, твой православный.
  -Не верит он ни в кого - ни в бога, ни в черта. Шляется по девкам и совершенно забросил учебу. Не выгоняют из института только потому, что учится на последнем курсе. У них нет военной кафедры, после окончания института заберут в армию, если отец не поможет откосить от нее. Деды быстро приведут парня в чувство.
  -Васильев отобьет. Как он, кстати?
  -Ты что, в последнее время уже не общаешься с женой?
  -Давно не созванивались.
  -Мавр сделал свое дело и ушел?
  -Хочешь со мной поссориться?
  -Слишком большая честь для любовника, бежавшего из моего дома, чуть ли без трусов.
  -Вовка и тот меня понял.
  -Ты с ума сошел?! Зачем посвящал его в наши дела?
  -Пришлось оправдываться после того, как ты сделала меня в глазах сына посмешищем.
  -Ничего такого я ему не рассказывала.
  -Такого и я не рассказывал.
  -Поскольку это было в твоих интересах.
  -Что не помешало мне ответить на ряд его вопросов.
  -Он задавал тебе вопросы? Я его не узнаю. Видимо, перед тем ты навешал ему лапши на уши.
  -Ты ж меня, лучшего в мире вешальщика лапши, хорошо знаешь.
  -Что он у тебя спрашивал?
  -Один из вопросов - могу ли я еще или уже не могу.
  -Вы оба сошли с ума. И ты не дал ему по шее?
  -Напротив, откровенно ответил на прямой вопрос.
  -Дурак! Зачем ему знать, что ты почти импотент?
  -Может, так ему будет легче принять меня в качестве своего парня.
  -Ненормальный! Тебе не стыдно?
  -Ничуть. Даже если б я был его ровесником, не стал бы врать.
  -Это ты брось. Сам признался, что в юности ревностно следил за длиной своего члена.
  -До поры, до времени.
  -Пока не потерял невинность и не понял, что у тебя есть другие достоинства, привлекающие женщин. Твой член тебя не подводил - до поры, до времени.
  -Эта проблема, как я вижу, изрядно волнует тебя.
  - Я же не дура, будто сама не понимаю, что не вызываю у тебя того же желания, что когда-то, когда была моложе и лучше, кажется, была, как сказал поэт. Однако у меня других - более важных проблем по горло.
  -Осталась без работы? Не могли дать доработать до пенсии?
  -Поругалась с начальством. Из нашего отдела сократили почти половину.
  -Что ж ты мне не позвонила?
  - Ты можешь помочь мне с трудоустройством?
  -Нет. Просто я нуждаюсь в тебе.
  -Слышала это много раз.
  -Даже твой сын меня понял.
  -Ты сказал ему, что любишь меня?
  -Можно сказать.
  -А то, что любишь своих жен, не говорил?
  -О Кате у нас речь не заходила.
  -Ты просто трусливо скрыл от него, что женат.
  -Как и ты...
  -Я - не замужем. А твои жены - замужем. Одна - за моим бывшим мужем, другая - за тобой.
  -Я предлагал развестись с Катей и жениться на тебе, но ты отвергла мою инициативу.
  -Хочешь, я дам тебе бесплатный совет?
  -Лучше не стоит.
  -Вместо того, чтобы бить челобитную в этом доме, бей челом в Катином. Ей лишь гордость не позволяет вернуться к тебе. Ты как мужчина должен быть выше всей этой суеты.
  -Вот я и выше. Пришел к тебе с предложением - переезжай ко мне.
  -Я уже слышала такое предложение. Думаешь, после нашей последней встречи оно больше устроит меня?
  -А что тебя устроит?
  -Если я начну выдвигать условия, у тебя не хватит пальцев на руках и ногах, чтобы их загибать.
  -Давай загибай.
  -Ты загибай. Я не загибаю - говорю совершенно серьезно. Для начала разберись с женой.
  -Развестись с ней?
  -Разберитесь, что вы намерены делать друг с другом дальше.
  -Значит, развестись. Следующее условие?
  -Мой сын должен дать мне добро на связь с тобой.
  -Вовку я беру на себя.
  -В случае согласия Вовы убеди его, что он проживет без меня лучше, чем со мной.
  -Он может жить с нами.
  -Уж не собрался ли ты его усыновить?
  -У него есть отец.
  -Спасибо, что напомнил.
  -На здоровье.
  -Если мой сын останется один, что, скорее всего, даже понравится ему, мой дом превратится в публичный дом.
  -Ты плохо знаешь своего сына.
  -Вместо того, чтобы шляться по бабам, станет приглашать их к себе.
  -Не станет.
  - В лучшем случае пойдет по пути твоего сына - перебесится и женится на какой-нибудь девице еще до того, как начнет работать.
  -Едва ли... Дальше.
  -Я не уверена, что ты любишь меня, и не сбежишь снова.
  - От такого добра аналогичного не ищешь.
  -Иронизируешь?
  -Серьезен, как никогда.
  -Обещай не влиять на Вовку так, как ты умеешь.
  -Как?
  -Посвящать его в разные дела, касающиеся секса.
  -Не смеши меня, он знает их лучше нас.
  -Однако ты наврал ему, что почти импотент.
  -Всего лишь успокоил его на этот счет - в полном соответствии с тем, что ты постоянно говоришь мне о моей потенции.
  -Дурачок, я просто разыгрываю тебя.
  -Хорошенький розыгрыш?! В его итоге действительно легко стать импотентом.
  -Что явится для тебя самым мощным ударом... Нужно же мне хоть как-то защитить себя.
  -От кого?
  -От тебя. Думаешь, я не понимаю, отчего я становлюсь менее желанной тебе?
  -Глупая, к сожалению, мое желание не гармонирует с моими возможностями - только и всего.
  -Если бы я была прежней, то и выросли б твои возможности.
  -Смею тебя заверить, это не так.
  -Ладно, не будем о грустном... О чем еще ты говорил с моим сыном?
  -О разных пустяках.
  -Врешь! Вижу по твоим глазам.
  -Я обещал ему никому не раскрывать наши мужские тайны.
  -Вы оба - грязные извращенцы, что молодой, что старый. Ты все скажешь, иначе я за себя не ручаюсь.
  -Возможно, я ошибаюсь, но твой Вовка все еще девственник. Больше я тебе ничего не скажу. У тебя есть отличная возможность одним разом избавиться от меня - сказать ему то, что я сообщил.
  -Он - такой же девственник, как ты. Где тогда он шляется и ночует?
  -Все, дорогая, больше ты от меня ничего не узнаешь.
  -Мало того, что ты искалечил мне жизнь, так окончательно испортишь моего сына. Он уже встал перед тобой на задние лапки.
  -Какая редкая прозорливость?!
  -Ты давно пришел к нам?
  -Часа полтора назад.
  -И он не пытался вытурить тебя из дома?
  -Я мужественно держал удар.
  -Пудрил ему мозги в своем стиле - "Диалогов". Осталось дать их ему почитать.
  -Это исключено, не волнуйся.
  -Почему? Взрослый парень, ему будет очень интересно познакомиться с твоим опытом в любовных делах. Можешь разгибать все свои пальцы. Ни ты в моем доме, ни он в твоем не появитесь. Ты уже перешел черту.
  -Я всего лишь навел мосты в отношениях с твоим сыном, преследуя единственную цель - жить вместе с тобой, не прячась от него.
  -Он, конечно, будет в восторге?
  -Во всяком случае, понял меня. Он не удивится, если я останусь у тебя.
  -Свои эксперименты ставь с другими женщинами, а меня уволь.
  -Я не могу преодолеть стену, которую ты постоянно воздвигаешь меду нами, сдаюсь.
  -Давно пора.
  -Если Вовка спросит обо мне, скажи ему, что я лгун, хам и подлец, что женат и скрыл это от тебя, предположил, что он девственник, а за такое мало дать мне по морде. Хамство заключается в манере, с которой я предложил тебе жить со мной, что само по себе аморально с точки зрения коммунистической морали. Подлец, многоженец и сексуальный маньяк, потому что имел наглость пожелать стать вам близким человеком, что чревато гибелью всего святого...
  -Болтун - находка для врага.
  -Это как понимать?
  -Можешь остаться.
  -Чтобы ты дальше могла вытирать об меня ноги?
  -Оставайся или чеши отсюда!...
  -Сейчас я позову Вовку, и все мы будем реветь в три ручья.
  - Оставь меня в покое. Когда-нибудь перестанешь распускать руки?
  -Об этом меня Вовка не спрашивал, но если б спросил, я категорически ответил бы ему -нет!
  -Он в любую минуту может войти к нам.
  -Он воспитанный мальчик. А если даже войдет без стука, то всего-навсего увидит, что я целую и обнимаю любимую женщину - его мать.
  -Ты - настоящий наглец!
  -Поскольку не могу стать настоящим мужчиной, стану настоящим наглецом. Первым шагом в этом направлении будет моя ночевка в твоем доме...
  
  -Ты можешь как-то заставить моего сына, чтобы он занимался и без проблем окончил институт?
  -Заставить не могу.
  -А что можешь?
  -Признаться ему, что мне хватило тридцати секунд.
  -С тебя станется... К твоему сведению, мне тебя не хватило, хотя ты долго держался.
  -Главное, чтобы не хватало - хотя б наполовину так, как мне тебя.
  -Болтушка... Я люблю тебя.
  -Меня нельзя не любить. И тебя - нельзя. Поэтому мы должны всегда быть вместе.
  - Меня беспокоит поведение сына. Повлияй на него...
  -Хочешь, чтобы он ночевал дома?
  -Это не в твоих силах, милый.
  -Почему бы нам не испытать их?
  -Если это тебе удастся, я стану еще сильнее любить тебя.
  -Не будь меркантильной.
  - Когда мы лежим вместе и не выясняем отношений, я верю в невозможное.
   -Если он нормально воспримет то, что я остался у тебя, у нас появится небольшой шанс на успех.
  -Мне кажется, тебе удалось его приручить.
  -Утром все прояснится.
  -Хочешь встать вместе с ним?
  -Не волнуйся, я пропущу его вперед - и в туалет, и в ванную. И так будет всегда...
  
  
   -8-
  
  -Не знаю, что ты такое сделал, но Вовку просто не узнать.
  -Пора начать процесс оформления наших отношений. Таково требование жизни и... твоего сына.
  -Он хочет, чтобы...
  -Чтобы я на тебе женился.
  -Ты ж говорил ему, что я не желаю спешить в этом деле.
  -Мало ли что я ему говорил? Пока разведусь с Катей. Ты, надеюсь, ничего против этого не имеешь?
  -Это сугубо твое личное дело. Я его не касаюсь.
  -Но я так и не услышал от тебя членораздельного ответа на мое предложение - стать моей женой.
  -Поживем - увидим. Мы с Катей - одного поля ягода. Она разошлась с тобой из-за дочери, а я не сойдусь с тобой из-за сына, пока он не окончит институт и не начнет работать.
  -Не женится, не родит тебе внука...
  -Это не обязательно. Главное, чтобы стал самостоятельным.
  -Не хочу подчеркивать свои заслуги в позитивном преобразовании Вовки, но кое-что мне удалось в выпрямлении его линии жизни.
  -Цыплят по осени считают, Петя.
  -Наш брак только поспешествует улучшению его жизни. Не понимаю, почему ты так упорно сопротивляешься?
  -Я не могу ... Серьезно болен мой бывший муж, не уверена в том, что он долго протянет. Я говорила с его врачом...
  -Наташа в курсе?
  -Кому, как не ей, знать, в первую очередь...
  -Все это очень печально... Теперь я понимаю наконец, почему ты не желаешь форсировать ход наших отношений.
  -Если Васильев, не дай бог, скончается, все может круто измениться.
  -Так вот ты о чем?!
  -Да, Петя. Сколько раз ты будешь разводиться и сходиться, это твое дело. Сколько я - мое. Не будем торопить время.
  - Ни при жизни Васильева, ни после его смерти я не собираюсь сходиться с Наташей, если ты это имеешь в виду. И еще черт надвое сказал, кто из всех нас первым отдаст богу душу. Если мы станем дожидаться смерти друг друга, скорее перемрем, не дождавшись перемен в своей жизни.
  -Может быть, они и не нужны, эти перемены. Живи сегодняшним днем. Так ли надо затевать эти бракоразводные процессы. Оттого, что мы с тобой не расписаны, наши чувства не изменятся. А жизнь может сложиться так, что тебе будет лучше остаться с Катей. О Наташе и говорить нечего. Все неудобства, проистекающие из нашей жизни в гражданском браке, не стоят того, чтобы ставить ее под сомнение в будущем. Я благодарна тебе за то, что ты был и есть в моей и Вовкиной жизни, а загадывать вперед я не желаю. Пусть пока все идет так, как идет. Хорошо?
  -Повинуюсь, моя госпожа.
  -Не говори Вове об отце. Мы с Наташей скрываем от всех наш разговор с врачом.
  -Будем все же надеяться, Васильев выкарабкается. Мужик волевой, победит в схватке со смертью.
  -Будет биться до последней минуты. Ведет себя безупречно, не ноет, не стонет, ни на что не жалуется...
  -Два дня назад я звонил Наташе, она сказала, он чувствует себя сносно...
  -Она у тебя тоже из сильных мира сего. Не будет хныкать и стенать на судьбу.
  -Да, она волевая женщина.
  -Зря я тебе сказала, не нужно было тебя расстраивать.
  -Какой смысл - скрывать от меня?
  -Помочь ему и даже Наташе ты не в силах. Зачем заранее хоронить и его, и нас?
  -Нас-то с какой стати? И его списывать рано.
  -Плохо представляю Наташу без мужа.
  -Ей будет трудно, когда останется одна. Но и тебе было нелегко, когда ушла из того дома.
  -Я была много моложе Наташи и успела привыкнуть. И должна была больше думать не о себе, а о сыне. Тогда как Петя скоро окончит Университет, и обзавелся семьей.
  -Мать и сын очень близки - особенно сейчас.
  -Мне казалось, ты ему ближе... Он не ревнует тебя ко мне и Вовке?
  -Возможно...
  -Вы совсем перестали встречаться.
  -Он очень занят, а говорить с ним я могу только из автомата.
  -Съезди к нему, можешь остаться на ночь.
  -Я уже думал на эту тему, даже собрался...
  -Он не очень-то приглашает?
  -Не то, чтобы... Как-то не получается...
  -Петя, я не хочу отдалять вас, стать причиной охлаждения отношений между вами.
  -Не сомневаюсь в твоей искренности. Но, признайся, ты не испытываешь к нему особой приязни.
  -Как и он ко мне. Причем это произошло еще тогда, когда он был ребенком. Я его понимаю... Так или иначе, я и сейчас в его глазах стою между его родителями.
  -Не я ушел от Наташи.
  -Это неважно, милый. Не имеет значения, кто первым сказал "мяу".
  -Я еще сильнее люблю тебя, когда встречаю с твоей стороны понимание.
  -Мы с тобой чуть-чуть выползли из своих шкур навстречу друг другу, правда?
  -Не все же нам преследовать только свои шкурные интересы.
  -С первых наших встреч ты постоянно шутил, порой очень горько - над собой.
  -Видимо, таким образом я пытался спрятаться от тебя в свою нору - не показать, как сильно уязвлен Наташей, с одной стороны, и как, несмотря на внутреннее сопротивление, теряюсь при одном только твоем виде.
  -Все потому, что всегда был неравнодушен к существам в юбках, хотя не изменял жене. Я встретилась тебе как раз в то время, когда ты почувствовал опасность для себя в лице моего мужа, и благодаря этому обстоятельству - в порядке самозащиты - расслабился сам. Будь на моем месте любая другая, даже редкая уродина, ты бы флиртовал с ней.
  -А мне показалось тогда, что ты флиртуешь со мной.
  -Мы оба, дорогой, вели себя жутко банально, попав в одинаковое положение. Нам так немил был любой треугольник (ты, Наташа, Васильев) или (я, Наташа, Васильев), что мы начали создавать из них четырехугольник.
  -Достаточно невинно...
  -Из всех нас Наташа, как это ни странно, была невиннее всех, хотя именно она нарушила хрупкий баланс в отношениях между всеми нами. Тогда-то мы с тобой начали выстраивать свой баланс сил...
  -Какая ты умная чертовка, я и не знал.
  -Ты еще многого обо мне не знаешь. Я только с виду полная дура. На меня иногда находит такая дурь, что я становлюсь умной. Правда, моей натуре противоречит долго оставаться умной. Дуракам легче жить на этом свете, не знаю, как на том.
  -Умным сложнее быть дураками, хотя между теми и другими лишь тонюсенькая перегородка, разделяющая их.
  -Ты умный. Просто, на мое женское счастье, импульсивный, рефлекторный и любвеобильный. Трудно поверить в то, что не изменял жене, прожив с ней больше тридцати лет. Молчишь? То-то, шалунишка.
  -Начну оспаривать - лишь усилю твои подозрения.
  - Наташины... Думаю, она ушла к Васильеву, не любя его, из-за твоего, если не ветреного поведения ( слишком ты порядочен), сколько ветреного характера и темперамента.
  -Наговор.
  -У тебя, милый, семь пятниц на неделе. Любого пустяка довольно, чтобы ты изменил свою склонность. В сущности, ты настоящий Дон Жуан, даже если за всю свою жизнь переспал с какими-нибудь десятью женщинами. А все потому, что, обожая секс, удивительно разборчив и морально устойчив. Но где гуляли и гуляют твои мысли и сновидения, одному богу или черту известно.
  -Забавно на склоне лет обсуждать, кто мы были и есть.
  -Кем были, остались и умрем в одночасье или скончаемся после долгой и продолжительной болезни, как это принято писать о смерти видных людей на последних полосах газет.
  -Этому черному юмору я предпочитаю твою жизнерадостность. Мы с тобой еще поживем, старухе с косой еще рановато приходить за нами...
  
   -9-
  
  -Я пришла к тебе не только для того, чтобы извиняться...
  -Можешь не подыскивать слов. Ты выгнала меня, как шкодливого кота. Правильно сделала - показала мне мое истинное место.
  -Что бы ты ни сказал, будешь тысячу раз прав. Я вела себя с тобой непотребно, оправданий не ищу.
  -Я уже простил тебя, не будем ворошить недавнее прошлое. Мы с тобой расстались, но сохраним нормальные отношения, памятуя о предыдущей нашей жизни.
  -Выслушай меня. Потерпи десять минут, и я уйду, освободившись от груза давящей на меня вины.
  -Только, пожалуйста, не будь многословна.
  -Наши сыновья зло подшутили над нами. Я никак не ждала ничего подобного от Вовы, поскольку он хорошо относился к тебе и не возражал против того, чтобы я вышла за тебя замуж. Не знаю, чем объяснить его поступок. Ты что-нибудь понял?
  -Все проще пареной репы. Наши взрослые детки проверяли нас на вшивость. Им это вполне удалось. Мы с тобой не выдержали первого же испытания.
  -Не выдержала только я, ты здесь ни причем. Разве я могла подумать, что мой собственный сын устроит мне такой жестокий экзамен? Видимо, идея принадлежит твоему юристу. Моему парню она на ум прийти не могла. Но я нисколько не оправдываю его. Вот уже неделю не разговариваю с ним. В результате он три дня не дает о себе знать. Перед тем как исчезнуть, сообщил мне, что ты знаешь, где он может находиться. Ты вступил с ним в сговор против меня?
  -Я могу только предположить, где он скрывается. Примерно месяц назад между нами состоялся разговор. У него были некоторые проблемы с личной жизнью, которые могла помочь разрешить одна женщина. Он спрашивал у меня совета, я его поддержал. Видимо, он у нее - можешь не волноваться.
  -Кто эта женщина?
  -Понятия не имею. Не съест она твоего малыша. Он сам может съесть кого угодно, что продемонстрировал нам в компании с моим малышом. Великовозрастные шалопаи легко, шутя, вывели нас на чистую воду.
  -Что у него за проблемы?
  - Не знаю, и знать не хочу.
  -Что же ты тогда давал ему советы?
  -Он спросил - я ответил. Эта женщина вроде бы любит его. Почему тогда, если он желает близости с ней, не пойти ей навстречу?
  -Все вы, кобели, что малый, что старый идете нам навстречу... Ты пойдешь?
  -Я слишком старый кобель.
  -Я не люблю унижаться, Петя. Я попросила у тебя прощения, хочу остаться сегодня у тебя. Что скажешь?
  -Уже довольно поздно, Зина. Оставайся, у меня есть чистое постельное белье.
  -Я буду спать одна?
  -К сожалению, после всего того, что произошло, мы можем остаться только друзьями.
  -Сукин сын - вот ты кто!
  -Что верно, то верно. Но это ничего не меняет.
  -Объясни мне хотя бы на правах дружбы, почему ты отказываешься от меня? Совсем недавно хотел развестись с Катей, жениться на мне, уговаривал пойти за тебя замуж.
  -Ты все прекрасно понимаешь. А если нет, тем хуже для нас обоих.
  -Наши сыновья не устраивали нам экзамена, они хотели нас поссорить. Ты это понял?
  -Они, по-своему, заинтересованные лица, хотели убедиться в том, что их престарелые родители будут вместе, невзирая ни на что. В конце концов, видимо, посчитали они, почему мы должны разойтись из-за того, что они ведут себя, как нам неугодно.
  -Другими словами, ты мог допустить, что твой сын - мало того, что женат, - увлекается мужчинами?
  -Мне это не понравилось бы, как не нравился его адюльтер со Светой. Но это его жизнь, мое влияние на нее ограничено. Вот ты возмутилась возможным романом между нашими сыновьями, что нетрудно понять. Но я-то здесь причем? Даже Катя, с большим предубеждением относящаяся к Пете, услышав от Иры, что они уединяются в другой комнате, предположив то же самое, что ты, отнеслась, однако, ко всему этому с удивительным для нее смирением.
  -Так и Ира участвовала в этой грязной игре?
  -Петя подключил и ее во избежание семейных неприятностей.
  -И она обманывала мать?
  -До поры, до времени. Догадываешься, почему наши "любовники" поставили Ире такое условие?
  -Они проверяли на вшивость, как ты сказал, и ее. Но это уже слишком!
  -Как ни странно, Катя экзамен выдержала. При нашей встрече у Пети (я тебе о ней рассказывал) она проинформировала меня соответствующим образом, сказав при этом, что достаточно наказана уже, чтобы дальше разрушать семью дочери.
  -Какое благородство?! Почему я не вижу твоей жены? Она задержалась на работе?
  -Твое ехидство неуместно.
  -Она не желает жить с тобой?
  -Я не желаю. Тебе это кажется странным?
  -Я не понимаю другого - твоей объективности. Все твои женщины - так или иначе - предали тебя. И ты никого не желаешь простить.
  -Меня самого есть за что прощать. Но все мы не заслуживаем того, чтобы быть вместе. Мне уже не раз приходилось говорить, одиночество вдвоем еще хуже, чем просто одиночество.
  -Ты указываешь мне на дверь?
  -Я хочу быть твоим другом. Мотивы твоего поведения я понял, но не настолько, чтобы сохранить наши отношения теми, что они были раньше.
  -Понятно. На правах предложенной тобой дружбы я могу попросить тебя помирить меня с сыном. Или - после того, что он сделал, - тебе это противно?
  -Хорошо, я попробую разыскать его в институте и убедить в том, что ты, его мать, не могла с безразличием отнестись к его нетрадиционной любви.
  -Вот-вот, скажи ему, что я консервативна по этой части.
  -Я попытаюсь...
  -Тебе неприятно встречаться с ним?
  -Он не выдержал экзамена на дружбу, которая между нами вроде бы установилась. Но что требовать от него, если мой собственный сын с треском провалил свой экзамен?
  -Твоя объективность скорее пугает меня, чем радует. Но она в моих интересах. Очень жаль, что я поддалась на дешевую провокацию наших недоумков. Они показали нам обоим, чего стоит их любовь к нам. Или ты другого мнения на сей счет?
  -Ты рожала сына затем, чтобы он вернул тебе то, что ты ему дала и даешь? Я не жду от Пети никаких дивидендов. Но не скрою, моя любовь к нему несколько потускнела. Я понял, что еще больше стал одинок. Но это не такая уж беда, если понимаешь, что за всем этим стоит.
  -Очень мудро. Однако это не по мне. Я хочу, чтобы мой сын любил меня не меньше, чем я его. У меня, кроме него, никого не осталось.
  -У всех стариков, за небольшим исключением, одна и та же участь. Все мы одиноки в этом мире, что понимаем иногда в раннем детстве и почти всегда в старости. Но поскольку в своем одиночестве мы не одиноки, будем жить дальше - если не припеваючи, то и без лишних страданий...
  
  
  
  
  
   -10-
  
  -Ты, Петя, - хреновый психолог. Чего добился своими задушевными беседами с моим сыном? Как выяснилось, он живет с бабой, которая на десяток лет старше его.
  -Давай, Зина, по порядку. Раз ты пригласила меня на разговор, обойдись без эмоций.
  - Вова не скрыл от меня, что был у тебя, и ты дал ему совет, более всего устроивший его.
  -Напомни мне, какой совет я ему дал.
  -А ты уже и не помнишь? Хорош советчик!
  -Я слушаю тебя.
  -Ты посоветовал ему встречаться и дальше с этой женщиной, если она ему нравится, но не давать ей никаких обещаний относительно женитьбы. Так?
  - Больше ничего он тебе не сказал?
  -Теперь он днями и ночами пропадает у нее, приходит ко мне в гости - не чаще раза в неделю. Вот чего ты добился! Неплохо отомстил мне. Подожди, она окончательно окрутит его, он женится на ней.
  -Теперь скажи, зачем позвала меня. Только затем, чтобы сообщить свое мнение о Лиде и сказать, какой я плохой советчик?
  -Конечно, для другого. Вытащила тебя из твоей пустыни, хочу превратить анахорета в любовника, предварительно выяснив, на что ты способен.
  -Понимая твою язвительную иронию, отвечу, мало на что способен.
  -Чтобы впредь я на тебя не рассчитывала? Так знай, ты устраиваешь меня любой, даже калека. Шучу, я уже поняла, у нас нет будущего. Поговори с Вовкой еще раз, убеди его в том, что он многим рискует с этой женщиной.
  -Не могу, я остался при своем мнении.
  -Ты слишком плохо знаешь моего сына, если считаешь, что он не встретит девушку, которую полюбит.
  -Он может встретить ее и так.
  - Эта Лида себе на уме, если согласилась жить с моим парнем без всяких условий. Увидишь, она забеременеет от него. Тогда пиши, пропал.
  -Уже пропал. Лида не хочет прерывать беременность, но ничего от твоего сына не требует. Он свободен - в любой день может уйти.
  -Это уже что-то новенькое! Я не знала, насколько сильно сперма ударила ему в голову.
  -Это не сперма...
  -Гормоны? Так звучит лучше?
  -Гормоны - продукт желез внутренней секреции, выделяемый непосредственно в кровь. Ничего общего не имеют с тем, о чем мы говорим.
  -Ты знаешь больше, чем говоришь. Я требую, чтобы ты сказал мне все.
  -Ничего другого я не знаю. Но у меня есть определенные подозрения, что твоему парню нелегко найти себе пару по любви.
   -На каком основании у тебя сложилось такое представление?
  -Вова, как я полагаю, по своему складу отличается от многих из нас. Лида - по-настоящему - первая его женщина.
  -Ты хочешь сказать, что он уже много лет живет с ней?
  -С другими у него отношения не складывались.
  -Что ты темнишь? Скажи прямо, сексуальные отношения!
  -Сексуальные - в том числе. А с Лидой они сложились. Лида любит твоего сына, ей удается с ним все то, что плохо получалось у других.
  -Если он импотент, ему надо лечиться. Вот что ты должен был ему подсказать!
  -Он - не импотент.
  -Первый раз слышу, что мужчина не может спать с женщиной только потому, что у него маленький член.
  -Дело не в длине его члена.
  -В чем же тогда?
  -В том, что далеко не каждая женщина может его устроить. Лида устраивает, хотя он не любит ее. Поэтому уходить от нее он не хочет - во всяком случае, в настоящее время. Уйдет, если встретит любовь.
  -Ты мог бы уйти от женщины, которой сделал ребенка?
  -Вова предупреждал ее, чтобы она предохранялась, но она...
  -Обманула?
  -Скорее, поступила по-своему. Лида в таком возрасте, когда нужно решаться, либо ты будешь всю жизнь одна, либо у тебя будет ребенок без отца, но от любимого мужчины.
  -Она - дурнушка?
  -Я ее не видел, но Вова говорит, что она вполне хороша собой. Однако, как ты знаешь, не все женщины могут устроить свою личную жизнь. Впрочем, и мужчины - не все.
  -Мой сын принадлежит к их числу?
  -Он трудно сходится с людьми, тем более с женщинами.
  -Потому считаешь для него благом эту женщину?
  -По мне, Зина, если нет взаимной любви, любовь партнерши никак не хуже любви к ней. У Вовы как раз такой случай.
  -Тогда почему бы ему на ней не жениться, если ты так считаешь? Или всему свое время?
  -Он не хочет жениться на ней. Если б хотел, не пришел бы ко мне за советом.
  -Однако твой совет аморален.
  -Реалистичен. Лида все равно родит от Вовы. Так пусть у нее будет с ним нечто вроде гражданского брака.
  -Вова привяжется к ребенку и женится на Лиде, как ты не можешь это понять?
  -Ты можешь посоветовать сыну другое?
  -Я не знаю, Петя. Почему именно мне так не везет?!
  -Далеко не все браки заключаются по взаимной любви или по расчету. Вове с Лидой во всех отношениях живется неплохо, у них много общего, она спокойная, хорошая хозяйка...
  -Это я уже слышала от сына - можешь не повторять. Но почему он скрыл от меня, что они ждут ребенка?
  -Он сказал тебе главное, что живет с женщиной, которая старше его и которая его любит.
  -Он не говорил, что не любит ее.
  -Не хотел тебя расстраивать.
  -Теперь понятно, почему сказал ей, что в любой момент может от нее уйти. В любом случае - это безнравственно!
  -А уйти от нее сейчас - нравственно? Кому он сделает лучше? Ей будет только хуже. Да и ему... В конце концов, он пришел к тому же выводу, что я.
  -Какие же вы оба мерзавцы!... Но, кажется, я не вижу другого выхода...
  -Надеюсь, ты скроешь от сына нашу беседу?
  -Ты ему это обещал?
  -Нет, но такое напрашивалось само собой.
  -Я должна молчать и делать вид, что ничего не знаю?
  -Зина, будь умнее. В свое время он сам все скажет тебе. Как сказал сейчас. Он любит тебя, свою мать, и очень переживает за тебя.
  -Переживает?! Он с твоим сыном разрушил мою жизнь!
  -И потому тем более не хочет лишний раз расстраивать тебя.
  -Он себя не хочет расстраивать.
  -И себя. Послушайся меня хотя бы один раз в жизни...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"