Чернин Михаил Матвеевич : другие произведения.

Петя младший Третья часть

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Фрагменты из романа "Монолог (Диалоги)"
   Петя младший
  
   Фрагменты из романа "монолог (Диалоги)"
  
   Третья часть
  
   -1-
  
  -Где шлялся, давно жду. Через два часа я должен быть в другом месте.
  -На ночь глядя?
  - Пригласили в одну хорошую компанию.
  -Надеюсь, со Светой?
  -Мы в ссоре. Раз не захотел жениться, значит, я никуда не гожусь.
  -И где ты ночуешь?
  -Не на улице же.
  -Детский сад. Мать улетела - началось.
  -Началось, положим, при ней. Это ж ее идея - развестись с тобой, не жениться мне...
  -Пацан. Мне даже нечего возразить.
  -Смысла нет возражать.
  -Отхлестать тебя б надо, но поздновато.
  -Как предпочитаешь, ремнем, руками? Брюки снять?
  -Прекрати! Черт знает, до чего докатился! Первого жизненного испытания не выдержал. Я думал, ты взрослый парень.
  -Ладно, па, я пошутил. Никуда я не иду. Не злись.
  -Балбес! Мне и без тебя...
  -Как ты мог поверить?
  -Иди ты...
  -Ну, не обижайся. Хочешь, попрошу у тебя прощенья?
  -Не кривляйся... Зачем позвал?
  -Захотел увидеть тебя.
  -Мог бы прийти ко мне. И бабка была бы рада внуку.
  -Я вчера днем уже был у нее.
  -С чего это вдруг?
  -Могу я любить родную бабушку.
  -Вот и пришел бы к нам вечером. Заодно б застал - и меня. Мне не пришлось бы тащиться после работы сюда.
  -Бабушка хотела провести со мной беседу конфиденциально - без посторонних. Мы пришли с ней к полному консенсусу.
  -А что у вас есть спорные вопросы по международному праву?
  -Полное единение по вопросу брака между моими родителями.
  -Это что, заговор за моей спиной? Нашел себе союзницу...
  -Не я ее, она - меня. Просила уговорить тебя еще раз. Не закусывать удила и простить мать, когда она вернется в Питер. Перед самым твоим приходом Наташа звонила, слышно лучше, чем когда звонят из Ленинграда. Мать шлет тебе привет.
  -Можешь передать ей то же и по тому же месту.
  -Тебя совсем не интересуют ее дела?
  -Как она там?
  -Замечательно. Только ничего не успела увидеть. До музея Гугенхейма до сих пор не добралась.
  -Мне бы ее заботы.
  -Сплошные встречи, обеды, ужины. В некоторых из них участвует Васильев. Как тебе это нравится?
  -Мне все равно.
  -Так уж?
  -По фигу, ясно!
  -Чего ты злишься?
  -Я не злюсь, я отвечаю на твою дерзость.
  -А я теряюсь от вашего с матерью равнодушия. Нет, другое слово, забыл...
  -Бестактности, будущий юрист. Это и к тебе относится.
  -Я не должен был говорить про Васильева? Но лучше знать правду. Между прочим, я первым догадался, кто стоит за ее поездкой.
  -Значит, не совсем напрасно учишься на юриста, если не будешь путать нужные слова...Но если возглавишь следственный комитет, в нем они годятся любые.
  -Все так. У нас уже несколько человек со старших курсов сотрудничают с КГБ, заранее озадачились своим будущим.
  -Боюсь, тебе это не грозит. Разве что если предашь меня, своего отца.
  -Я помню героический эпизод из летописи уважаемого предка.
  -Трепло.
  -Весь в папочку. Так о чем мы? Про звонок, да?
  -Да!
  -Чего ты?
  -Ничего. Подтверждаю, говорим про звонок.
  -Можно продолжить?
  -Почему бы и нет.
  -Тебе на самом деле наплевать на успех матери в Штатах?
  -Говорят, намечена ее встреча с американским президентом.
  -С президентом издательства, издающим Смита. Главное - Смит готов через соответствующее агентство заключить договор на эксклюзивное право матери переводить все его книги. И собственноручно передал ей три тома недавно вышедших своих новых книг.
  -Я рад за Наташу. Она вполне заслужила тот успех, который имеет. Что еще?
  -Заодно кое-что рассказала про Васильева. Говорить?
  -Говори, ведь это предназначено для моих ушей.
  -Ничего особенного. Васильев намерен закончить карьеру, уйти на заслуженный отдых. Будет писать книги. Как ты думаешь, зачем матери понадобилось сообщать мне это?
  -Думаю, она готовит тебя к новой жизни. Безупречна в своей честности.
  -Дозированная у нее честность. Особенно, если они спят друг с другом. Бестактно об этом говорить, да?
  -Да.
  -Проехали.
  -Что-то я не могу увязать твои слова с обещанием, данным бабушке. Или это такой тонкий юридически продуманный ход, чтобы запудрить мозги судебным заседателям, плохо владеющим вашей казуистикой?
  -Бабушка просила меня приехать.
  -Это я уже слышал.
  -Попросила по дороге купить хлеб, молоко, масло... Заставила взять у нее деньги. Принципиальная у тебя мать.
  -Твоя - еще больше.
  -Моя - с некоторых пор беспринципная. Как пошла вверх. Стоит человеку высунуть нос из толпы, он начинает фыркать на окружающих.
  -Может, чихать?
  -Чихать. Хорошо хоть ты не выбился из массы, а то бы тоже нос воротил.
  -Ближе к делу.
  -Бабушка не имеет на тебя никакого влияния - передаю ее текст дословно. После твоего финта - ухода из дома к ней - слова сказать тебе не может.
  -Думаешь, она обо мне беспокоится? О тебе - недоросле. Ты же остался один - одинешенек.
  -Один, как перст. Хата горит. Светка игнорирует меня.
  -Плохо объяснился с ней.
  -Ты с ней объяснился лучше. Ладно, я на тебя не в обиде.
  -Женщины, сын, капризны. Они должны показывать свой характер. Нужно терпеть.
  -Вот я и терплю. Встречаться со мной встречается, но приходить к нам не хочет. И к себе не зовет.
  -Что говорит?
  -Вы, заявляет, мужики - все как один - слабы на передок, а как до настоящего дела, так в кусты. Только на обещания горазды, хотя никто вас за язык не тянет.
  -Крепко сказано, главное - оригинально.
  -Главное - верно. Что ей возразить? Дал я промашку. Сделал предложение, подставил перед родителями, они предлагали помощь...
  -И все же лучше исправить ошибку, чем ошибаться дальше всю свою жизнь.
  -Это ты мне говоришь? Скажи лучше ей.
  -Вы все время ссоритесь?
  -Тогда, когда я к ней пристаю.
  -А ты не приставай какое-то время.
  -Легко сказать... У меня к тебе большая просьба. Вернись назад - хотя бы на то время, что мать в Штатах. Или тебе неприятно тут находиться?
  -Отчасти. Сам должен понять.
  -Это твой дом. Ты жил в нем тридцать четыре года, даже больше.
  -Петя, я уже все для себя решил. Мы с тобой можем встречаться где угодно, но только, пожалуйста, не зови меня сюда больше.
  -Мне нужна твоя поддержка, отец. Света обещала прийти ко мне, если я буду не один.
  -Боится оставаться с тобой наедине?
  -Ты должен с ней поговорить.
  -Чем я могу тебе помочь, если однажды уже ослабил твои тылы?
  -Объясни ей, как это ты умеешь, что в создавшихся в нашей семье условиях я не могу обострять ситуацию, если женюсь.
  -Вот и скажи ей это сам.
  -Есть большая разница между тем, кто скажет, ты или я.
  -Ты ставишь меня в идиотское положение, заставляя полоскать наше семейное белье перед своей девушкой.
  -Извини, я слишком многого от тебя хочу. И потом в моей голове не укладывается ваш развод.
  -Не укладывается, но хочешь использовать его для того, чтобы убедить Свету в своей правоте.
  -В вашей правоте. Я уже жалею, что взял свои слова назад.
  -То есть мы были не правы, когда убедили тебя не спешить с браком.
  -Если я потеряю Свету, не правы.
  -Чему вас там учат? Логика у тебя явно хромает, сынок.
  -Я люблю ее, как ты не понимаешь?! Я дня без нее прожить не могу. У меня все везде болит...
  -Хорошо, Петя, я поговорю со Светой. Приду завтра.
  -Спасибо. Век буду тебе благодарен... Что приготовить на завтра? Бутылка, торт, цветы - само собой. Мясо? Боюсь, так, как она, мне не приготовить. Ты умеешь?
  -Могу помыть и поставить варить на плиту.
  -Ничего мы с тобой не умеем. Ладно, что-нибудь придумаю. Приходи сразу после работы, нигде не задерживайся...
  
  
   -2-
  
  
  -Нет. Ты у нас в гостях. Петя сам помоет посуду. Пусть привыкает к роли хозяина дома.
  -Вам виднее. Но хозяином являетесь вы.
  -Уже не являюсь. Мне не хотелось говорить это раньше, но теперь - поскольку ты всем нам не чужой человек, - все же скажу, мы с мамой Пети разводимся. Я уже здесь не живу. Вся эта процедура отняла у нас много нервов. Едва ли не сильнее всех далось это Пете, который делал все, чтобы сохранить нашу семью. В эмоциональном порыве, не советуясь с нами и не подумав, как следует, он сделал тебе предложение и - более того - просил руки у твоих родителей. Мы всей душой принимаем тебя, и лучшей жены для нашего сына в близком будущем не видим - здесь наша позиция с женой полностью совпадает. Но, как нам кажется, сейчас не самое лучшее время для вашей женитьбы. Перед поездкой моя жена нашла выход из создавшейся ситуации, который может устроить все стороны. Вы с Петей до старших курсов живете у нас и женитесь позже с тем, чтобы не помешать учебе. Зная Петин взрывной характер, унаследованный частично от меня, опасаясь того, что он может из материальных соображений перевестись на вечернее отделение, гражданский брак между вами представляется нам правильным. Тем более что вы оба обзаводиться детьми пока не собираетесь. Петя долго не соглашался, настаивал на необходимости женитьбы, но - в конце концов - согласился с моими доводами. Он понял, что поторопился со своим предложением, которое отчасти спровоцировано предстоящим разводом родителей. Даже в чисто профессиональном плане вы должны взвешивать свои слова и поступки, готовиться к трудностям, возникающим в критических ситуациях. Петя совершенно искренне сделал тебе предложение, так как любит тебя и желает связать с тобой свою жизнь. Однако со своим предложением женитьбы поспешил. Ты поняла то, что я сказал?
  -Да, новостью для меня является только изменение ситуации в вашей семье, что печально. Лично мне будет не хватать вас, Петр Григорьевич, если я соглашусь жить в этом доме - неважно в каком качестве.
  -Ты хорошо знаешь, мы с женой уже расставались на полгода, нам стоило большого труда сойтись снова. В большей мере этим мы обязаны сыну. Но жизнь сложилась так, что мы ошиблись. Нам не стоило входить второй раз в одну и ту же реку. Петя же, узнав о поездке матери в Америку, моем увольнении с работы по сокращению штатов, что совпало по времени с решением о нашем разводе, воспротивился реальности и совершил ошибку. Неосознанно он решил, раз так, должен сам отделиться от нас...
  -Я поняла. Петя ошибся, вы ему объяснили, он исправил ошибку. Не о чем больше говорить.
  -Я хочу встретиться с твоими родителями и объясниться с ними.
  -Не надо. Не думайте, что нам с Петей так уж нужна регистрация близких отношений. И моим родителям она не нужна. Развестись сегодня можно без проблем. Мы уже четыре года живем с Петей, меня это до сих пор устраивало. Никто его в загс не тащил. А сейчас тем более... У нас с ним по этому поводу нет никаких разногласий.
  -Самое главное, чтобы все это не вызвало отчужденности между вами. Отношения между людьми, а особенно между мужчиной и женщиной - очень тонкая материя, нельзя допускать, чтобы она порвалась. Если придется зашивать, материал уже не тот, что был раньше. Я говорю с тобой сейчас, так как опасаюсь того, как бы между вами не пробежала черная кошка. Мне очень хочется, чтобы ничто не омрачало вашу дружбу, переросшую в любовь. Я мало вижу Петю, но у меня создалось впечатление, что между вами утрачена прежняя нить взаимопонимания, в чем есть и моя вина. Если это так, нужно скорее ее восстановить, пока материя цела.
  -Простите за откровенность, мне не нужна хата, а Петя - в полном соответствии с разработанным всеми вами планом - пытается уговорить меня переехать сюда. Я уже однажды согласилась с ним и осталась на ночь. Лучше об этом не вспоминать.
  -Моя жена имеет несколько консервативные взгляды на жизнь. Однако именно от нее исходит предложение, чтобы вы жили в нашем доме. Она ведь ничего против тебя не имеет, иначе б давно, когда Петя был еще очень молод, воспрепятствовала бы сыну встречаться с тобой. Более того, относится к тебе хорошо и хочет помочь вам. В частности, материально. Твои отношения с Петей станут более стабильными, вам не придется бегать по кафешкам, будет, где заниматься, отдыхать. В полную меру почувствуете все прелести и недостатки совместной жизни, пройдете своего рода тест на проверку прочности ваших чувств в условиях брака де факто.
  -По существу вы правы. В любое другое время ваше предложение меня бы устроило. Возможно, через какое-то время я психологически смогу переехать сюда или - что скорее - приходить к Пете чаще.
  -Очень хорошо. У вас есть время. Улягутся домашние страсти. Пойми меня, у меня без вас, молодых, хватает собственных проблем, связанных с трудоустройством, разводом, чтобы усложнять свое положение, вникая в разрешение ваших. Поэтому я вынужден просить тебя простить не только Петю, но и меня за тот невольный грех, который мы совершили в отношении тебя.
  -Ваш сын, Петр Григорьевич, в последнее время стал вести себя неадекватно. То лишком робок, молчит, растерян, то внезапно становится агрессивным, грубым, крикливым. Не знаю, когда и станет ли вообще тем, кем был раньше.
  -Я уже объяснил причину его стрессового состояния, снять которое по силам только одной тебе. Если можешь, избавь его от чувства вины.
  -Я уже говорила ему, он ни в чем не виноват.
  -Это делается иначе.
  -По-вашему, я должна остаться с ним?
  -Что значит, должна?
  - Взять все свои вещи и переехать к нему?
  -Захотеть это сделать - иначе только навредишь себе и ему.
  -Пока я к этому не готова. Но сегодня останусь у вас...
  -Поверь старику с большим жизненным опытом, поступки важнее и действеннее любых слов. Не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня. Это очень мудрая поговорка.
  -Я постараюсь...
  
   - 3-
  
  -Я тебя разбудил, прости.
  -Ничего. Сколько времени?
  -Семь. Мне не спится, а Светка дрыхнет без задних ног.
  -Не буди ее, пусть поспит.
  -Я пришел к тебе, отец, сказать спасибо.
  -Сияешь, как медный самовар. Рад за тебя.
  -Если бы не ты...
  -И без меня вы нашли бы общий язык.
  -Без тебя у меня ничего не выходило. У нас еще никогда не было такой роскошной ночи, па... Я окончательно прощен.
  -Это замечательно, сынок.
  -Ты даже себе не представляешь...
  -Было бы теперь неплохо...
  -Эффект получился потрясающий, сам не ожидал. Пришлось немного разориться.
  -Разориться?
  -Купил вчера пять свежих роз. Три поставил в вазу, а две, пока вы разговаривали, рассыпал в виде лепестков в постели, хотя не знал, что Света останется у нас. И когда она вошла в мою комнату, я распахнул пододеяльник... Она обомлела и бросилась мне на шею... С этого началась наша брачная ночь...
  -Недурное искупление вины, сын. Рад, что не осрамил чести нашего рода.
  -Я так счастлив, отец. Словно родился обновленным. Одно омрачает - ваш развод.
  -Обычная жизненная коллизия. Кто-то теряет, кто-то находит.
  -Может быть, и я могу тебе как-то помочь?
  -Если у меня с моей девушкой возникнут какие-нибудь проблемы, я непременно обращусь к тебе за помощью.
  -Ты недолго будешь один, па... Любая женщина сочтет для себя счастьем жить с тобой.
  -Но я, как и ты, не стану спешить с браком, даже если случится чудо.
  -Похоже, мама снова сойдется с Васильевым.
  -Возможно. Но думаю, на этот раз им будет несколько сложнее оформить свои отношения, чем могли б это сделать раньше.
  -Чего проще, разошлись с одними, сошлись с другими. Плевое дело.
  -Жена Васильева себя в обиду не даст. Их сын целиком на стороне матери.
  -Я тоже был на твоей стороне. Не был, есть. Только, пожалуйста, не лови меня на оговорке. Я и был, и есть на твоей стороне.
  -Я знаю, сынок. Но прошу тебя, не нужно настраивать себя против Наташи. Я ее ни в чем не виню. Нам стало трудно жить вместе не вчера.
  -Не горюй. Та же Зинаида будет рада вернуться к тебе. Я же видел, какими глазами она смотрела на тебя, хотя ты и невыгодный жених по сравнению с Васильевым.
  -Может быть, по совместительству освоишь вторую профессию - сваха?
  -Свах? Вах? А что? Неплохая идея. С вас с Зинаидой по знакомству ничего не возьму.
  -По-моему, свах, тебе пора проведать свою девушку. Может, она хватилась своего жениха, а его след простыл. Одни лепестки роз...
  -И те засохли... Заболтался я тут с тобой. Спасибо тебе, старик. Ты даже не знаешь, какой ты необыкновенный старик. Я люблю тебя, мой старичок...
  
   -4-
  
  -Я, отец, не судья, чтобы выносить матери приговор.
  -Адвокат. Мы уже много раз мусолили эту тему. Мне она чертовски надоела.
  -Ответь мне на один вопрос. Ты еще любишь мать?
  -Да.
  -Хотел бы видеть ее каждый день?
  -Да.
  -Не можешь ее простить?
  -Нет.
  -Боишься, это повторится в третий раз?
  -Нет. Не боюсь.
  -Повториться может?
  -Да.
  -С Васильевым?
  -Нет.
  -С кем-то другим?
  -Нет.
  -Повторится, что снова станете чужими?
  _Да.
  -Это неизбежно?
  -Да.
  -А мать считает иначе.
  -Да.
  -Ты никогда не вернешься к ней?
  -Скорее всего, никогда.
  -Из-за другой женщины?
  -Нет.
  -Но она у тебя уже есть?
  -Да.
  -Это серьезно?
  -Пока не знаю.
  -Ты видел нас со Светой в театре?
  -Нет... Так вот оно что... Почему не подошел ко мне?
  -Постеснялся. Тебя это удивляет?
  -Нет, пожалуй. Насколько тебя знаю, ты такой стыдливый...
  -Смеешься надо мной? Смейся. Только мне совсем не смешно, па.
  -Выглядишь как-то паршиво.
  -В каком смысле?
  -Неопрятно. Две женщины в доме, никакого толка...
  -Одна женщина, па...
  -Наташа опять куда-нибудь укатила?
  -Наташа никуда не делась. А вот Света выходит замуж. Не за меня.
  -Шутишь?
  -Она встретила парня на пять лет старше ее, в которого была безнадежно влюблена еще до меня, когда ей едва исполнилось четырнадцать лет.
  -И он, увидев ее, тут же сделал ей предложение?
  -Для начала пригласил в ресторан.
  -Когда это произошло?
  -Неделю назад.
  -И что дальше?
  -Она не пришла к нам ночевать. Позвонила после двенадцати, сказала, что встретила свою старую любовь. Я знал о нем давно. Она влюбилась в него, когда он студентом приходил в их дом к ее матери. Но никакого внимания на нее не обратил...
  -Света сказала тебе, что остается у него?
  -Что осталась и просит у меня прощения.
  -Ты видел ее на неделе?
  -В Университете. На расстоянии. Мы избегаем друг друга.
  -Откуда узнал, что она выходит замуж?
  -Из ее письма. Со всякими извинениями... Зря я послушался вас и не женился...
  -Что бы это изменило, сынок?
  -Она бы не встретила его случайно.
  -Только потому, что была замужем?
  -Случай, отец. Женатые люди ведут себя иначе.
  -Но вы фактически были женаты, не разлучались друг с другом. Эта случайная встреча могла произойти все равно.
  -Могла и не произойти. Как ты не понимаешь? Это же один миг... Завернула за угол дома, он прошел мимо...
  -Могла завернуть - и будучи замужем.
  -Как тебе это объяснить? Все эти месяцы, что Света жила у нас, мать все делала сама - покупала продукты, готовила, мыла посуду, стирала... Света пыталась ей помочь, так мать близко к кухне ее не подпускала. Оставшись одна, мать сильно изменилась, даже внешне... Если бы у Светы были дела по дому, она могла бы не выйти в тот день из дома...
  -Дело не в Наташе, не в тебе и даже не в Свете. Случаю было угодно им столкнуться. И разве тебе, будь ты женат на Свете, было бы легче сейчас.
  -Тяжелее даже. Но она, замужняя, могла бы мне не изменить. Или изменить, но не уйти от меня на совсем.
  -Странно все это. Получила предложение от человека, который не замечал ее раньше.
  -Кем она была тогда и кем стала сейчас?! Настоящая красавица!
  -Мало ли красавиц на све...
  -Мало - много. Не важно. Он уже подарил ей кольцо.
  -Может, оно даже к лучшему? Позднее, так или иначе, с тем или другим, она могла уйти от тебя. Сама не знала, что не настолько сильно любит тебя.
  - Как же надо любить мужчину? Мы привыкли говорить друг другу все. Так вот, не было места на моем теле, которое она не целовала, не ласкала... Как еще сильнее можно любить?
   - Страсть и любовь - не одно и то же.
  -Страсть с годами проходит. А у нас все было иначе. Еще накануне того дня Света не давала мне покоя. Мы могли любить друг друга днями и ночами напролет.
  -Заниматься любовью, Петя. Всего лишь...
  -Мы жили не одним сексом. Даже поэтов любили одних и тех же.
  -Никогда не знаешь, что найдешь, что потеряешь.
  -Это ты о ком? Обо мне или о себе?
  -О тебе. Только время покажет, какая у тебя была любовь.
  -Я завидую тебе. Ты был счастлив, наслаждался любовью, детьми. А у меня впереди - сплошной мрак.
  -Глупый, ты полюбишь - и не раз.
  -Никто мне, кроме Светы, не нужен. Я - не ты, я - однолюб.
  -Когда я потерял свою первую любовь, так же считал, как ты. Однако любовь к твоей матери оказалась последней и единственной.
  -Что ж ты тогда сейчас... Сколько ей лет - этой твоей новой любви?
  -Я понимаю, ты не хотел меня обидеть. В тебе говорит горечь потери, досада.
  -Сорок ей есть?
  -Есть, Петя. Больше.
  -Ты спишь с ней?
  -В таком тоне я не желаю с тобой разговаривать.
  -Спишь! Встретил бабу моложе себя на двадцать лет и доволен. Вот она твоя любовь! Когда можно поздравить тебя с законным браком? Или пока суть да дело решили пожить в гражданском? Надо ж еще развестись с Наташей. У твоей любовницы кто-то есть? Есть или нет? Нет, конечно. Она у тебя девочка. Была... Что молчишь? Почему терпишь мои оскорбления? Отчего не дашь мне по морде? Я не отвечу, не бойся, хотя руки чешутся. Как ты можешь? Посмотри на себя - ты же глубокий старик! У тебя скоро стоять перестанет, твоя молодуха сбежит, затрахав до полусмерти. На кого ты променял мать? На кого?
  -Я понимаю твое нынешнее состояние и не обижаюсь.
  -Он, видите ли, не обижается. Мы привыкли говорить друг другу все. Скажи честно, в твоем возрасте болят яйца, когда нет бабы? Долго нет, и приходится мастурбировать? Тогда тебя хоть как-то можно будет понять.
  -В моем возрасте, Петя, болит душа, когда сын, которого любишь больше всего на свете, смешивает тебя с дерьмом.
  -Но ты не ответил на мой вопрос. О душе поговорим после. Как у тебя обстоят дела с яйцами? Или, вернее, обстояли, когда остался один? Столько месяцев без женщины. Или в твои годы они уже не болят?
  -Болят, сынок.
  -Ты мастурбировал?
  -Бывало и такое.
  -А когда тебя, молодого и сильного, способного кидать палку несколько раз за ночь, бросила твоя любимая?
  -Тогда болели еще сильнее. Но я не спрашивал у отца, как это было с ним.
  -Разве бабка ставила рога деду? Он попадал в нашу ситуацию?
  -Спроси у нее, а я посмотрю, как сильно ты страдаешь.
  -Меня размазали по стенке, отец. Извини меня, сволочь, за мой развязный тон и мерзости, которые я произнес.
  -Я одного не понял, кто из нас сволочь.
  -Понял, - я... Тебе мать не жалко?
  -Это не подходящее слово, Петя.
  -Верно, она тебя не жалела.
  -Не в жалости острота наших переживаний. И Наташе, и - думаю - Свете трудно дались их слова и поступки. Со всеми нами происходят события, с которыми мы не в силах совладать.
  -И ты не в состоянии, так далеко зашли у тебя отношения с этой женщиной.
  -Совсем не далеко, можешь мне поверить.
  -Ты помнил о своих женщинах, когда любил мать?
  -Помнил, но не настолько, чтобы это отражалось на моих отношениях с Наташей. Мы не тревожили тени нашего прошлого.
  -Не понимаю. Как можно, сжимая в объятьях другую женщину, не сравнить ее с ранее любимой? Или от такого сравнения ты еще больше сгораешь от страсти, а она в то же самое время вспоминает своего первого любовника и так же сильно загорается страстью? Что чувствуешь ты, когда занимаешься или хочешь заняться любовью со своей молодой женщиной? Вспоминаешь Наташу - не сегодняшнюю, конечно, а ту, когда вы меня даже не планировали? Тебе не становится грустно от всего этого?
  -Мне грустно оттого, что мы не властвуем над своими страстями. Всем нам не хватает самообладания и взаимопонимания.
  - Куда уж больше взаимопонимания между тобой и мной, но что оно нам дало?
  -Надеюсь, даст. Ты поймешь, что в твоей жизни произошла важная перемена, к которой ты был не готов, но справишься с ней: ты еще очень молод.
  -Конечно. Приду в себя, заведу себе, как ты, женщину, - девок много.
  -Тебе сейчас очень тяжко на душе. Невероятно больно, когда от нас уходят любимые. Но Богу угодно, чтобы наша жизнь продолжалась, когда они уходят от нас, даже в иной мир. Боль утихнет, сынок. Когда меня бросила моя любимая, через какое-то время у меня был роман - рассказ с очень некрасивой девушкой. Омут, ничего больше, у нас даже секса не было. Но это дало мне передышку.
  - И я так хочу - в омут, чтобы перебить Светку, даже понимая, что это совсем не то. Мне бы только изжить ее из себя... У твоей новой дети есть?
  -Семнадцатилетняя дочь.
  -Разведенка?
  -Нет. Она родила ее от любимого человека.
  -Боялась, что будет поздно?
  -Нет, ей было не больше двадцати пяти лет.
  - И она, конечно же, не знала других мужчин, всю свою энергию и время отдала воспитанию дочери.
  -Я не задавался таким вопросом.
  -У тебя дьявольское терпение. Это с тех пор, как ты ее встретил?
  -Я встретил ее еще тогда, когда у нее не было дочери. Мы работали вместе.
  -И все эти годы она вздыхала по тебе? Ловко ты скрывал ее от матери.
  -У тебя буйная фантазия. Я изменил Наташе лишь однажды и был наказан за это сполна.
  -Матерью?
  - Больше всего самим собой.
  -Ты познакомишь меня с ними?
  -С ее дочкой я сам еще не знаком.
  -Матери я не скажу ничего, как ты проводишь время после работы. Ты еще не думал, как отметишь свой юбилей?
  -До него еще много воды утечет. Но эту прискорбную дату отмечать не хочу.
  -Даже в нашем узком кругу? Или считаешь, его не стало у тебя после того, как ушел из нашего дома?
  -Я так не считаю.
  -Несмотря на новую любовь?
  -Я еще не знаю, что это.
  -Дешевая страстишка? Сколько времени вашему роману или рассказу?... Извини.
  -Сколько есть, все мое.
  -Понятно. Я тебя окончательно достал, да?
  -Достал. Если можешь больше не доставать, я буду тебе благодарен.
  -Давно должен был сказать...
  
  
   -5-
  
  -Как скажешь, так и будет. Приходить десятого числа?
  -Решайте сами.
  -Как это понимать?
  -Просто. Я никого не приглашаю. Это относится абсолютно ко всем, кто знает о дне моей скорби по себе. Можете прийти, можете не приходить.
  -Тогда нет вопроса. В день похорон нельзя не прийти. Так матери и передам.
  -Это она просила тебя провести рекогносцировку на местности?
  -Я не выдам ее - сам догадываешься, она хочет видеть тебя, тем более в такой день... Когда приходить?
  -Когда хотите.
  -Кто у тебя может быть?
  -"Все те же мы". Но все - другие...
  -Мы - те же. Другой - ты. Другая - твоя женщина. Она придет?
  -Может быть.
  -Значит, придет. Вечером?
  -Не знаю, Петя. Я и ее не зову.
  -Она знает дату твоего дня рождения?
  -Знает.
  -Далеко, однако, вы уже зашли.
  -Не так далеко, как ты думаешь. Ты бы скрыл от своей женщины дату рождения, если б она спросила ее?
  -У меня, батя, в отличие от тебя, нет женщины! И тебе это хорошо известно!
  -Прости, Петя... Мне трудно дается этот допрос.
  -Расспрос, отец. Не будем путать понятия.
  -Я - не такой законник, как ты. Более субъективно воспринимаю и слова, и дела...
  -Тебе не кажется, что всех нас, включая даму своего сердца, ты ставишь в глупейшее положение?
  -Я думал об этом и не пришел к окончательному выводу. Есть масса выходов из выходов, которые могут сложиться, если вы встретитесь носом к носу. Некоторые вообще не знают, где я живу.
  -Знают. Мать им сказала, когда они спрашивали про тебя.
  -Тем лучше.
  -Жди гостей через неделю - мы дали всем твой адрес и телефон. Думаю, мы придем. Я - точно. Бабка мне все уши прожужжала о дне твоей скорби. Любопытно взглянуть на твою кралю и особенно на ее дочку. Кто знает, может быть, мы все породнимся...
  -Не ерничай, Петя. И не вздумай цепляться к девочке, хуже будет.
  -Так она все еще девочка? Тем интересней.
  -Пошляк!
  -Пошутить нельзя.
  -Так нельзя!
  -Не беспокойся. Я буду вести себя как чистопородный джентльмен.
  -Веди себя просто джентльменом, и того будет довольно.
  -Ты знаешь, отец, когда я тогда застукал тебя с Зинаидой, даже порадовался за тебя. Но сейчас мне кажется предосудительным сталкивать мать с твоей женщиной. И Таню, друзей ты поставишь в неловкое положение. Подумай хорошенько...
  -У нас с тобой, сын, есть одна идиотская черта - презрение к лжи вообще, а к собственной - особенно. Это вовсе не значит, что мы исключительно честные, правдивые люди. Но вранье - даже опосредованное, скрытное - не дает нам покоя, мучит нас. И потому или еще проще - из чистого эгоизма - мы готовы допустить бестактность. Все вы знаете суть дела, представляете, какие эмоции и мысли могут у вас возникнуть, когда увидите Катю и Иру. Вы вольны поступать так, как считаете нужным. Можете не приходить вообще, прийти днем или на следующий день, прийти вечером. Я не знаю, придут ли Катя и Ира - я их тоже не зову, что в равной мере даже еще более бестактно.
  -У нас есть с тобой еще один недостаток - создавать себе и окружающим проблемы, за которые должны отдуваться только последние.
  -Не отдувайтесь. Приходите в любое время, кроме вечера десятого числа.
  -Тебе и без нас будет весело? Хорошо придумал - нечего сказать. Удивляюсь бабке, как она все это терпит? Она в курсе?
  -Более того, поддерживает меня.
  -Можно представить, что ты наговорил ей о матери?!
  -Ничего плохого, кроме хорошего.
  -Так уж?!
  -Она ничего не знает о том, от кого исходила идея развода.
  -Не иначе, как от святого духа?
  -Не богохульничай! Я думал, ты веришь в Бога.
  -Прости...те меня, грешника.
  -Моя мать знает, мы с Наташей разводимся по обоюдному согласию.
  -Она тебе поверила? Сомневаюсь. Впрочем, если ты не ночуешь дома или принимаешь свою любовницу у бабки, у нее может сложиться навязанное тобой решение. Но не обманывай себя - нет никакого обоюдного согласия, нет! Мать - твоя жена, она тяжело переживает твой уход, свою ошибку, плачет ночами, рыдает в подушку. Какие мерзкие, избитые слова... Если ты разлюбил, нашел себе утешение - замену молодой Катей старой матери, успокоил совесть, что не ты был первым, кто сказал "мяу", это еще не значит, что вы оба, ты и мать, в равной степени виноваты в предстоящем разводе. У тебя есть еще время подумать, прежде чем решишься развестись Наташей и сойтись с молодухой.
  -Понятие "вина" в данном случае не корректно - и не только в юридическом смысле. Прости, что затрагиваю твои чувства, но кто виноват из вас, ты или Света?
  -Сравнение - кстати. Если б Света вернулась ко мне - захотела вернуться, - я бы слова плохого ей не сказал, принял назад. Никто б тогда меня не остановил и никакие здравые понятия и рассуждения.
  -Ты не прожил с ней тридцать пять лет.
  -Тем более. Где логика? Ты сам себе противоречишь. Ты не молод, как я, а старик. Я сейчас не о физике говорю, не о том, как у тебя стоит, будет стоять в скором будущем, извини...Повидавшие на своем веку люди должны проявлять большее сопротивление страстям. Измена женщины под шестьдесят и двадцатилетней не одно и то же, однако...
  -Верно, двадцатилетняя может влюбиться многажды, шестидесятилетняя - любит. Влюбленная может разлюбить, под шестьдесят - никогда, если полюбит в этом возрасте. Любовь - зараза, неизлечимая ни временем, ни лекарствами, ни хирургическими операциями. Тебе ли это не знать?
  -С тобой невозможно спорить. Ты всегда находишь слова для самооправдания и загоняешь оппонента в угол. Но в твоей аргументации есть фальшь, напоминающая неотвратимую для гибели корабля пробоину в его днище (капитан еще о ней не знает, но скоро она даст такую течь, что спасти никого из пассажиров судна будет невозможно).
  -Наше с Наташей судно уже спасать поздно, оно идет на дно. Спасайтесь, кто может!
  - Ты, считай, уже спасся. А мать не спасется. Если б ты только знал, как мне жаль ее!
  -Мне самому ее жалко, но еще больше - себя. Я ничего не могу с собой поделать, сынок, чтобы дальше жить с Наташей. Я должен ее не любить. Я не оговорился - не любить. Совсем разлюбить ее не в моих силах.
  -По-твоему, она любит не тебя, а Васильева?
  -Она давно не любит меня. Васильев - дополнение, довесок - ревность. Задавить ревность трудно, но можно...
  -Он, подонок, разрушил нашу семью.
  -Он любил и любит Наташу до сих пор.
  -Тебе и его жаль?
  -По - своему. Весьма, по-своему.
  -Ухмыляешься - до того его жалко...
  -И в других мы жалеем, прежде всего, себя.
  -Это софизм.
  -Скорее, трюизм.
  -Казуистика - в переносном смысле слова.
  -Конечно, не в юридическом.
  -Скажи, мать имеет представление, что ты не ведешь монашеского образа жизни?
  -Я не говорил, она не спрашивала, насколько я аскет.
  -Не говорил и не собираешься?
  -Пока нет.
  -До дня рожденья так и не скажешь, что иногда не ночуешь в своей келье?
  -Не вижу смысла просвещать ее на этот счет.
  -Выходит, ты допускаешь, что твоя любовница станет для матери в день юбилея громом среди ясного дня.
  -Не сомневаюсь, ты своевременно оповестишь Наташу, какого мужа она терпела столько лет.
  -Все рассчитал, прохиндей.
  -Зря я, что ли рожал тебя?
  -Если б тебе самому предстояло рожать, всю получку потратил бы на презервативы.
  -Если ты ищешь повод не приходить ко мне через неделю, можешь не затруднять себя в поисках аргументации. Я пойму и не обижусь.
  -Прости, я зарвался.
  -Ты прав. Я сам должен сказать Наташе, что не так одинок...
  -Не так?!... Молчок. Не стану будить в тебе зверя. Понимаю, поговоришь с матерью в щадящем режиме.
  - Ты сегодня не в меру кровожаден, Петя.
  -А ты чрезмерно скользок, Петя.
  -Тебе изменяет чувство юмора.
  -А тебе - чувство долга перед своими близкими.
  -Я встречусь и поговорю с Наташей.
  -Нет никаких шансов, что ты вернешься домой?
  -Думаю, нет. Нет, Петя!
  -Тогда представь мне эксклюзивное право сообщить матери "радостную" весть. Тебе не придется изворачиваться, как ужу.
  -Прими удар на себя, но будь деликатен.
  -Не волнуйся, я постараюсь доказать себе, что не напрасно учусь на юриста.
  -Придешь ко мне десятого вечером?
  -Во сколько?
  -В часов семь.
  -Приду. Готовься. Небось, надеешься, твои друзья поздравят тебя утром и спросят, когда приходить?
  -Почему бы им не позвонить, раз знают номер моего телефона?
  -И почему не спросить?
  -Не исключено, зададут такой вопрос.
  -А Катя его задаст?
  -Не уверен. Думаю, не получив приглашения, позвонит, поздравит и не придет.
  -Жаль, не увижу ее дочери. Очень хочется познакомиться с твоей будущей падчерицей...
   -6-
  
  -Посадили в машину, пошли спать.
  - Еще двенадцати нет, рано. Давай, отец, подышим свежим воздухом.
  -Не мешает размяться. Ты не слишком много выпил?
  -Я пил? Самую малость...
  -Не нужно было злить мать.
  -А что она на самом деле? Даже выпить за родного отца мешала.
  -Мало того, что сам безмерно пил, все время подливал Ире.
  -Это твоя Катя тебе сказала?
  -Сам не слепой, видел.
  -Не пила ваша Ира, если подсматривал за нами. Можно подумать, кто-то ее спаивал?
  -У меня к тебе настоятельная просьба, сынок.
  -Сегодня твой день, проси все что угодно. До двенадцати. После - я не буду таким добрым.
  -Дело вот в чем...Не знаю, как начать...
  -Уже начал, отец. Беспокоишься за Иру?
  -У меня нет для этого оснований. Но знаешь, береженого Бог бережет.
  -Не трону я ее. Ты это имеешь в виду? У меня есть, кого трогать!
  -Пожалуйста, не злись!
  -Все, отец! Я-то думал, у тебя серьезная просьба. Напрягся уже, вдруг не смогу выполнить ее... С Катиной дочкой мы просто болтали, чтобы не видеть и не слышать весь этот паноптикум, фигурально выражаясь. Жаль, не знал, что придут Васильевы - поздравил бы тебя в другое время. Что за дела, собирать под крышей отчего дома всех своих баб? При самом либеральном отношении к твоему приключению, я не мог спокойно наблюдать, как оно отражается на здоровье и настроении матери. Она не заслужила такого твоего поведения!
  -По-моему, Петя, все у нас было довольно мило. Никаких эксцессов, как видел. Наташа с моими друзьями, Таней и Сашей хорошо и мирно разговаривали...
  -Даже Васильевы встревали по делу. Только вы с Катей, хотя почему-то и сидели порознь, не рядом, большую часть вечера молчали.
  -Катя сидела рядом с бабушкой, они обе ртов не закрывали.
  -Бабушка не давала ей молчать. Никак не думал, что она встанет не ее сторону.
  -У тебя слишком обостренное восприятие, сынок. Бабушка занимает полный нейтралитет, она ни раньше, ни теперь - никогда не вмешивалась в мою личную жизнь.
  -В таком случае мог бы взять с нее пример, не соваться в мои дела.
  -Разве в этой связи у тебя есть на меня компромат?
  -Забыл, какая просьба только что прозвучала из твоих уст?
  -Мы - взрослые мужчины?
  -Предположим.
  -Для меня мои отношения с Катей - почти все, что осталось. Я потерял жену, работу...
  -Катя компенсировала и то, и другое.
  -Если даже это так, тем более я должен дорожить Катей. Любой неверный шаг, я ее лишусь.
  -Никуда она от тебя не денется. Уж если могла прийти вечером, да еще с дочкой, зная о том, кого встретит, можешь не сомневаться, ты - в ее надежных руках. Рыпнешься - ничего не выйдет. Она цепко держит тебя за одно место!
  -Нельзя не хамить хотя бы сегодня?
  -Уже завтра, начало нового дня. Но все равно извини...
  -Я понимаю, ты расстроен из-за того, что Наташа остается одна...
  - Сказать тебе, что будет главной причиной вашего развода? Ведь мы обещали говорить друг другу правду. Если связь с Катей - твоя последняя лебединая песня, то главная ее тема исходит, сам знаешь откуда. А слова народные!
  -Грубо, бестактно, несправедливо. Музыка, сынок, идет из моего сердца. Жаль, ты до сих пор не можешь - не хочешь этого понять.
  -У тебя, отец, очень музыкальное сердце. Сегодня я имел лишнюю возможность в том убедиться, наблюдая за тем, как в твоем родовом гнезде собрались все еще твоя жена и любовница. Срамота!
  -Мне нечего и некого стыдиться.
  -Конечно, ты ж всех их любил, всем своим сердцем - в порядке последовательности перечислю - Лену, Наташу, Зину, Катю. Кто-то остался за кадром - чистое недоразумение. Жаль, я пошел не в тебя.
  -К сожалению, в меня. Я не меньше тебя страдал, когда Лена ушла от меня к моему единственному другу.
  -Меня тогда не было, если помнишь.
  -Есть сейчас. Ты чуть старше, чем я в то время. Если я суюсь в твою боль, то лишь потому, что хочу разделить ее с тобой. Вина за то, что мне сейчас хорошо, когда тебе плохо, лишь усугубляет понимание твоего страдания.
  -Все это одни слова. Когда тебе хорошо, ты меньше всего думаешь о других. По себе знаю. Я уже давно не страдаю. Забыть Светку - не забыл, врать не стану. Но не на ей одной сошелся свет клином. Так что уйми свою вину. Лучше подумай о матери. Вот за кого должно болеть твое сердце! Каково ей было видеть твою Катю - молодую, красивую... На то, как она разговаривала с бабкой, накладывала ей на тарелку еду, перекидывалась с тобой взглядами... Где твое сердце, отец, если ты мог позволить себе это зрелище?! Как только самого не воротит от этой лжи? Чудовищно было собирать нас всех под одной крышей. Лучше б ты пригласил к себе шлюх. Если б ты любил своих женщин, то никогда бы не позволил им встречаться с тобой за одним столом - да еще в такой день. К тому же в вашем возрасте, да еще с молодой - последней твоей "любовью". Никто из нас не мог отказаться от этой встречи, никто, ты хотя бы понимаешь, почему?
  -Потому что я люблю всех вас. Всех, кроме Васильева, но мне его навязала Зина. Я вообще не хотел, чтобы они приходили. Но не мог отказать ей...
  -Ты пьян. Никто не отказался, так как ты любишь нас? Все у тебя шиворот - навыворот. Это мы тебя любим! И только поэтому пришли к тебе. Мы любим тебя, будь я проклят!
  -Что ж в том плохого, что все мы любим друг друга? То есть не все... Я совершенно запутался... Пить надо было меньше... Ведь я совсем не умею пить...
  -Все просто обожают твою Катю, а она - нас! Ты и ее не пощадил - выставил на всеобщее обозрение. Ай да Петя, ай да сукин сын!
  -Никто ничего не понял... Я и сам не понимаю...
  -Нечего понимать. Ты подводил итоги, совмещая в то же самое время прошлое с настоящим. Твое стремление к честности и желание оставаться молодым так сильно держат тебя за яйца, прости, просто точнее не скажешь, что совершаешь подчас самые экстравагантные поступки. А в результате - в сухом остатке - остается не честность - ложь, не молодость - дряхлая старость. Нам с Ирой было жалко смотреть на всех вас, цепляющихся за свои мелкие воспоминания...
  -Вы нас обсуждали?
  -Коротко обменялись мнениями о том, как наши матери готовились к встрече лицом к лицу, наводя на себя марафет, перерывая свой гардероб, крася головы... Все это так грустно и смешно... Что ты бормочешь? Какая я твоя совесть? Окснись, отец! Я погряз в разврате, блядую налево и направо, так как в противном случае не нахожу себе места... К тому же болят те самые яйца, о которых уже однажды говорил тебе...
  - Сейчас не самое подходящее время это обсуждать, но Наташу сильно беспокоят твои ночные похождения. Она просила меня поговорить с тобой.
  -Считай, поговорил. Я сам знаю, пора мне завязывать с этим паскудством. Противно... Дурак тот, кто не учится на чужих уроках, вспомним нашего Игоря. Лучше пусть болят яйца. Есть очень простой выход, чтоб не болели...
  -Мой мальчик...
  -Ты совсем пьян, папа...
  -Я никому ничем не могу помочь... И хотя бы чувствовал оттого себя несчастным?
  -Кто сказал, будь счастлив, если можешь им быть? Прутков или Минин и Пожарский?
  -Пожарский... Тише, не греми, разбудишь бабушку...
  
  
  
  
   -7-
  
  -Ночью наговорил тебе много лишнего, так что прости меня, дурака.
  -Ничего не помню. Голова болит.
  -На, выпей. Опохмелись.
  -Не могу. Бабушка все еще спит?
  -Как же, как же. Давно встала, прибралась, сидит на скамейке в своем любимом скверике.
  -Ты проводил ее туда?
  -Такой милости она мне не позволила. Крепкая старушка, дай Бог ей здоровья.
  -Дай, Бог...
  -Ты действительно забыл, о чем мы говорили?
  -Кажется, я просил тебя о двух вещах.
  -Об одной.
  -Напомни, о какой.
  -Вспомни сам.
  -О том, что беспокоит нас с Наташей?
  - Тебя тоже?
  -Меня - не в последнюю очередь. Ты обещал прекратить ночные вылазки - я ничего не перепутал?
  -Ничего я тебе не обещал.
  -Странно, а мне показалось...
  -Разговор шел после двенадцати.
  -Что из того?
  -То, что заявки трудящихся и нетрудящихся принимались до полуночи.
  -Какие заявки? У меня и так голова болит, а еще ты тут ее морочишь.
  -У тебя только голова болит?
  -Все болит.
  -А яйца?
  -Что ты все время пристаешь ко мне со своими яйцами?
  -Сейчас речь идет о твоих.
  -Не стыдно? Совсем распустился.
  -Значит, болят.
  -Не болят. Все болит, а яйца не болят, дурень!
  -Счастливчик1 А у меня ничего не болит, только одни яйца.
  -Прими что-нибудь... Слушай, Петька, ты когда-нибудь перестанешь надо мной издеваться?
  -Дошло, наконец.
  -Башка трещит по швам, а ты меня по-идиотски разыгрываешь.
  -Дурновкусье. Есть такое слово, товарищ писатель?
  -А хрен его знает, господин читатель.
  -Вторую просьбу не забыл?
  - Ты обещал не морочить голову Ире.
  - Я даже номера ее телефона не знаю.
  -Мог его запомнить.
  -У меня плохая память.
  -Мог договориться с ней о свидании.
  -У ее школы? Сейчас я брошу все занятия и помчусь в Сосновую Поляну, в эту даль, чтобы встретиться с дочерью твоей Кати. Делать мне, что ли нечего?
  -Замечательно.
  -Очень она мне нужна, эта малолетка.
  -Ты не заметил меня, когда я нес чистую посуду?
  -Шел и шатался...
  -Зачем ты держал свою руку на ее колене?
  -Тебе показалось. Я к Ире не прикасался. Факир был пьян.
  -Петя, мы не дети. Если посмеешь хотя бы одним пальцем тронуть девчонку, между нами все кончено. Это совершенно серьезно!
  -Не трону я вашу девчонку, не очень-то и хотелось...
  -Пожалуйста. Я очень прошу... У меня поджилки трясутся от одной мысли, что может случиться, если...
  -Я сказал, отец, она меня не интересует.
  -Могут быть другие мотивы.
  -Месть за мать? Ты считаешь меня мерзавцем? Кроме всего, это пошло и гнусно...
  -Прости, сынок, я не имел права так тебя обижать.
  -Я давно примирился с вашим разводом. Мать сама к нему тебя привела. Другое дело, мне ее жаль. Каково ей было ехать ночью в чужой дом, когда ты оставался с другой женщиной...
  -Я не оставался...А вот тебе нужно было проводить мать домой - не оставаться у меня.
  -Я просто не успел... Мать сама решила поехать на васильевской тачке. Васильев не выпил ни одной рюмки спиртного, ему нельзя...
  -Так я могу на тебя рассчитывать?
  -Ты опять об одном и том же. Между мной и Ирой ничего нет, и не будет. Если я случайно положил ей руку на коленку - тебе не померещилось со страху? - я не помню - так это чистая случайность. Девочка прехорошенькая, мог забыться... А если б мы понравились друг другу, ни-ни?
  -Мне не до шуток, Петя, так сильно трещит голова.
  -Я не шучу, отец.
  -Петя, хватит меня разыгрывать.
  -Я не разыгрываю. Меня тошнит от баб, с которыми я трахался. Хочется чего-то чистого...
  -Не будь пошляком. Ты им никогда не был.
  -Стал с некоторых пор... Нет, без трепа, отец... Очень славная девчушка, не целованная, в меру серьезная, но и не недотрога...
  -Прекрати немедленно!
  -Я говорю совершенно серьезно, хотя несерьезным тоном. Кажется, мы понравились друг другу.
  -Ты ж обещал...
  - Я никому ничего не обещал. Если мы захотим снова увидеться, никто нам помешать не сможет. Ни ты, ни Катя. У нас своя голова на плечах.
  -Надеюсь, твоя голова тебя не подведет.
  -Это уже другой разговор, па... Не думай обо мне хуже, чем я есть. Ничего гнусного я не сделаю...
  -Вы встретитесь?
  -Завтра.
  -Пропустишь занятия?
  -Вечером. Сходим куда-нибудь - в кино, в кафе. Провожу ее домой - не очень поздно, не волнуйся... Предупредит мать, чтобы она не переживала.
  -Что ты со мной делаешь?!
  -Я ее не трону, обещаю! Останется девицей.
  -Мне не нравится этот тон.
  -Ты сам вынуждаешь так говорить с тобой. Это Катя тебя настроила?
  - Я сам... Ей еще предстоит беспокойство - еще большее, чем у меня.
  -Вы безбожно отстали от века. Если хочешь знать, девственники, неважно ребята это или девчата, уже давно вышли из моды. Девчонки мечтают лишь об одном - чтобы их первым парнем стал порядочный человек.
  -Кажется, ты не понял меня?!
  -Прекрасно понял и обещаю не омрачать твою жизнь, равно как Наташину и свою. С Ирой потом беды не оберешься... Это не шалопутная Светка, которой все было нипочем. Их большинство, но такой у меня уже никогда не будет...
  -В твоей жизни будет девушка много лучше Светы.
  -Лучше мне не надо.
  -Время и терпение избавят тебя от прежнего наваждения. Боль уйдет, поверь мне.
  -Тебе виднее. У тебя был опыт. Видел, какими глазами они, твои женщины, смотрели друг на друга. Лена, по-моему, до сих пор любит тебя. Каким образом вы до сих пор не расстались, ума не приложу. Я Светке другом стать не мог бы... Сорвался... Но я ни в каком качестве ей не нужен...
  -Этой болезнью нужно переболеть, сынок.
  -Что ты заладил одно и то же...
  -Может быть, хочешь остаться один?
  -Я тебе уже надоел?
  - Когда Лена ушла от меня к Вите - ушла... после двух наших встреч, которых я долго и безуспешно до того добивался, когда я испытал полное потрясение от нашей близости и мечтал о вечной любви между нами, я несколько месяцев никого не хотел видеть, весь ушел в себя...
  -Это тебе помогло?
  -По-моему, да... Это только кажется, что другая женщина может сразу отвлечь тебя от твоей любимой. С точностью наоборот, другая болезненно напоминает о твоей огромной потере. Это похоже, наверное, на уход в запой - не поможет...
  -Я и сам понял, свинство ничего, кроме самоуничижения, не даст.
  -Свинство - само собой. Но и человеческие отношения с другими женщинами не принесут ожидаемого эффекта.
  -У меня после Светы были три женщины. Все они чем-то напоминали мне Свету, прежде всего, темпераментом и легким нравом. Он не были проститутками, но и не изображали из себя святош. Я им нравился. Им было хорошо со мной в постели... То, что они делали, само по себе выглядело не хуже, даже лучше, чем делала Света, но даже в постели они не могли заменить мне ее. Об остальном - говорить нечего. А остальное - главное. Мы любили друг друга, я и Света. Я не сразу пришел к своей любви. Тем сильнее и серьезнее она оказалась...
  -Зачем тебе Ира? Она ведь совсем еще ребенок...
  -В твоем понимании... Она совсем не ребенок, а девушка. В ней есть та цельность, которой я ни у кого еще не встречал. Потому меня к ней и потянуло. Думал, отпугну ее своими манерами, когда мы остались одни. Ничего лишнего я себе не позволил, не бойся. Но когда поцеловал, не изобразила ни деланного негодования, ни испуга. Больше того, не отшила меня, когда я после нескольких поцелуев, сам того не заметив, положил руку на ее коленку. И что особенно меня удивило - почти не смутилась, когда ты застал нас врасплох.
  -Это меня и пугает - ее доверчивость, естественность. Мне пришлось серьезно говорить с нею, чтобы расположить ее к себе, иначе б мои отношения с Катей, едва начавшись, кончились бы полным фиаско. От нашей беседы зависела дальнейшая судьба моих отношений с Катей. Ира, мягко говоря, не приветствовала даже невинного их начала.
  -Тебе, конечно, удалось обратить ее в свою веру. Ты ж в этом деле мастак!
  -Я преследовал не только свои интересы, сынок.
  -А я, папуля, преследую чисто шкурные интересы?
  -Напрасно на меня взъелся. Я говорил о себе, а не о тебе.
  -Ты, как всегда, был честен и откровенен. Или она не спрашивала, какие планы у тебя в отношении ее матери?
  -Я сказал, что Катя нравится мне, и совсем не исключаю близости между нами.
  -Она после твоего чистосердечного признания засияла от восторга, что такой супермен, как ты, согласен осчастливить ее мать.
  -Погаси свой праведный гнев. Она не сияла, но правильно восприняла мои слова. Самым естественным образом. Поверила мне. Думаю, не ошиблась.
  -Лена, Наташа, Зина и другие... Они тоже не ошиблись?
  -Никто из нас - ни они, ни я - не ошиблись друг в друге, хотя ошибались. Вы со Светой так же не ошиблись...
  -Чистейшая казуистика, отец. Что в лоб, что по лбу. Не знаю, что было у тебя с твоими женщинами, у меня со Светой - все проще пареной репы. Света ошиблась, а не ошибалась, приняв меня за того парня (есть такая формулировка), которого любила раньше. А вот я ошибался, не распознав в наших горячих отношениях того холодка, который находился в ее сердце, а не чуть ниже, где жару было, хоть отбавляй...Твои "Диалоги" фальшивы, отец от начала до конца. В них все причины человеческих бед и несчастий идут от паха и ниже, а сердце играет вспомогательную роль. Ты ошибся - не ошибался. Твоя ошибка в подмене не понятий даже, а сущностей. Ошибся в том, что поменял местами главное - сердце - с второстепенным - пенисом. И думаю, ты любил своих женщин именно пенисом. И Катю полюбил тем же местом, охладев к Наташе и воспользовавшись поводом, чтобы оставить ее.
  -Все не так, сынок. Но я не стану тебя разубеждать. Скажу тебе только одно - в моем возрасте - это уж точно! - пенис занимает очень скромное место в любви, если ее рассматривать больше, чем секс.
  -В твоем возрасте пенис делает последний рывок, чтобы оторваться напоследок. У него открывается второе дыхание, ему плевать на сердце, которое недоумевает, с чего это вдруг в их хозяине наступила такая резкая перемена - разлюбил одну и полюбил другую, что может сказаться, прежде всего, на нем, сердце...
  -Это твои домыслы. Не знаю, чему вас учат. Может быть, для обоснования прокурорской речи подобный пассаж хорош, может убедить высокий суд. Я знаю, почему полюбил Катю. Говорил тебе раньше - она спасла меня от одиночества и тоски. Странно, что ты так и не понял это, находясь в своем нынешнем состоянии.
  -Что ж тогда возражаешь против того, чтобы в моей жизни Катина дочь сыграла ту же самую роль?
  -Потому что ты молод и горяч, можешь натворить зло, обрекая себя еще на большее одиночество. И потому, что берешь на себя огромную ответственность за судьбу Иры. Каково будет ей, когда она тебе надоест?
  -Ты другого боишься - потерять Катю!
  -А тебе на это начхать?
  -Мне на себя не начхать - как ты не можешь этого понять? Первого, кого я не прощу, если трону эту девочку, буду я сам.
  -Так не предавай себя, ее и нас с Катей.
  -Сколько можно повторять, не трону я ее... А, если вдруг дело дойдет до того, что мы полюбим друг друга, хотя в такое верится с трудом, я женюсь на ней... Тебе полегчало?
  -Голова болит меньше, чем полчаса назад.
  -Потому что опохмелился...
  -Наташе пока не говори, что встретишься с Ирой. Ей это будет неприятно.
  -Не маленький - соображаю.
  -Не нужно раньше времени ее расстраивать. Тем более что вы не обязательно будете встречаться дальше.
  -Все может быть. Там видно будет.
  -Неважное у меня предчувствие.
  -Поэтому я должен отменить свидание?
  -Нет, конечно...
  -После разговора с тобой у меня самого уже нет желания видеть ее. Но раз взялся за пешку, ходи. Сдам партию и перестану играть.
  -Сделай это как можно тактичнее. Сошлись на занятия, что ли...
  -Я сошлюсь на тебя!
  -Чего ты злишься?
  -Оставь свои дурацкие советы при себе. Не устроил б этот цирк, я бы не стал в нем статистом.
  -Не слишком ли скромную роль отводишь себе?
  -Стараюсь соответствовать предначертаниям родной партии и правительства в твоем лице.
  -Если так, я снимаю пред тобой шляпу.
  -Я, пожалуй, в ответ, до лучших времен воздержусь что-либо снимать.
  -Хамишь, парниша?
  -Железно.
  -Какие у тебя планы на сегодня?
  -Проведаю мать, если она вернулась от Васильевых. Наверное, ей одной тошно.
  -Не смотри ты на меня так, я и без того чувствую себя мерзко!
  -Оклемаешься скоро и вперед! Не знаешь, где сегодня ночует твоя Катя?
  -Где обычно. Что за вопрос?
  -А ты где, если не секрет?
  -Там же...
  -Значит, здесь?... Это хорошо.
  -Вот что, сын. Пока ты не вышел у меня из доверия, прекрати играть на нем. Это слишком тонкий инструмент, чтобы насиловать его, не обладая нужным даром.
  -Я ведь только спросил, па...
  -А я только сказал, сын... И еще... Не вздумай поздно входить в Ирину квартиру. Там соседи. Прояви такт...
  
  
  
  
  
  
  
   -8-
  
  -Могли бы сообщить своему горячо любимому сыну, что развелись.
  -Ты же знал, чем все между нами кончится.
  -Трудно было хотя бы позвонить?
  -Нам и так тяжело дался этот день. Не могли сразу сказать тебе. Разводиться с человеком, которого любил, равносильно... неизлечимой болезни - будто из тебя вырывают твою жизнь...
  -Значит, ты все еще любишь мать?
  -Видимо...
  -Тогда зачем?
  -Это необъяснимо, сынок. Вроде б все понимаешь, но не понимаешь ничего. Нет, не так. Все понимаешь и не понимаешь ничего...
  -Я точно ничего не понимаю из того, что ты сказал.
  -Я - тоже.
  -Вы оба ненормальные, ты и мать.
  -Мы были б ненормальными, если бы оставили все, как есть.
  -Вы должны жить вместе, отец.
  -Это тем более ненормально.
  -Почему?
  -Нельзя жить вместе без любви.
  -Ты же сказал...
  -Видимой любви мне мало.
  -Это не более чем игра слов.
  - Думаешь, старикам достаточно одной видимости или воспоминаний о прошлой любви?
  -Такая, какая была, все равно невозможна.
  -Только в сексе. Тем важнее становится глубина иных чувств. С возрастом люди становятся менее терпимыми к недостаткам друг друга, менее склонны прощать любую ложь, не говоря об измене или предательстве.
  -Мать не предавала тебя. Даже в том случае, если спала с Васильевым, что мало вероятно...
  -Не в том дело, Петя. В ней. Во мне. Мы исчерпали нашу любовь. А тех крох, что остались, нам мало.
  -Говори только о себе. Мать так не считает.
  -Просто она осталась одна, ей тяжело дается одиночество.
  -Ну, кто - кто, а ты не одинок! У тебя есть Катя, вы изо всех сил занимаетесь любовью, ты скоро женишься на ней...
  -Я намного старше тебя. Для меня одиночество не то же самое, что для тебя. Однако и ты не осилил его. У тебя появилась Ира.
  -Есть разница, отец. Я не занимаюсь с Ирой любовью, не женюсь на ней, и мне не пришлось разводиться со Светой...
  -Ты так молод, что не понимаешь, как счастлив.
  -Оттого, что не занимаюсь с Ирой любовью?
  -Если ею займетесь, это будет твоей огромной ошибкой. Твое счастье быстро померкнет.
  -Глупости. Противоречит всякой логике. Когда любишь, противоестественно избегать секса.
  -Ты с Ирой его не избежал?
  -Не волнуйся. Я не посмел...
  -Ты уверен в своем чувстве?
  -Меня очень сильно тянет к этой девочке. Но такое уже случалось со мной со Светой.
  -Может быть, с помощью Иры ты хочешь избавиться от любви к Свете?
  -Уже.
  -Что уже?
  - Своей прозрачностью, чистотой, доверчивостью, непосредственностью Ира затмила Свету. Я вижу Иру даже в темноте, от нее исходит свет и днем, и ночью...
  -Ночью - метафора?
  -Не совсем...
  -Это когда ты позвонил Наташе, что не вернешься домой?
  -И когда Катя осталась у тебя, и когда Клава - Катина соседка - просила Иру отвечать на телефонные звонки, что до вечера следующего дня она не будет дома. Такое вот совпадение...Ты же сам часто говоришь о важной роли обстоятельств в человеческой жизни. Грех было ими не воспользоваться.
  -И ты ими воспользовался?
  -Я же ясно сказал, что не посмел.
  -Ира знает о Свете, твоей любви к ней?
  -Знает, я рассказал. Без подробностей, конечно...
  -Ира только - только окончила школу, ей еще надо поступить в вуз.
  -Что за ерунду говоришь, отец?! Разве все это имеет значение?
  -Имеет, если тебя беспокоит ее будущее.
  -Если она действительно любит меня, в чем я не сомневаюсь, никакая учеба не пойдет ей на пользу без... Только не бойся... без секса со мной. Знаешь, что меня останавливает?
  -Опасаюсь спросить, так напуган.
  -Из-за страха потерять из-за меня Катю?
  -Больше - нашу дружбу.
  -Боишься остаться один?
  -Боюсь, ты останешься один, поняв, что ошибся в своих чувствах.
  -Ты в любом случае не виновен.
  -Ты б никогда не встретил Иру, если бы не я. В этом моя косвенная вина. Уход от Иры дастся тебе еще тяжелее, чем уход Светы от тебя.
  -Однако сам ты не так уж страдал, когда бросал своих женщин.
  -Ты забыл, это они бросали меня.
  -Что не мешает им до сих пор любить тебя. Лена, Зина...Они даже не могут это скрыть.
  -Мы с тобой, сынок, принадлежим к тому типу людей, которые не способны легко расстаться с любимыми, но расстаются. Не так важно, кто кого оставляет. Если ты любишь, расставание остается с тобой навсегда.
  -Мне трудно судить, насколько долго. Я сдерживаю страсть к Ире по единственной причине.
  -Из-за любви к Свете?
  -Да. Полного раздвоения личности у меня не получается.
   -А то, что Ира не такая, как Света, тебя не удерживает?
  -Ира желает, чтобы я раскрылся полностью.
  -По этой причине чувство ответственности должно становиться еще весомее. Понимаешь, какую боль причинишь, когда оставишь ее.
  -Я никогда ее не брошу. Я люблю Иру - даже сильнее, чем Свету. Но Светка держит меня за яйца и не выпускает...
  -Ты слишком часто употребляешь эту "метафору", тебе не кажется?
  -Не нахожу более точного выражения. Именно в сексе Света дала мне то, что никто дать не может.
  -У тебя не такой уж большой опыт.
  -Достаточный. После Светы, я говорил, у меня было, по крайней мере, три женщины старше и опытнее меня. И во сто раз умелее. Я балдел от них и старался не подкачать, но менял их, пока не понял, никто из них не даст мне столько, сколько давала Света. Это лишь в одном сексе. А когда увидел Иру, забыл обо всем. С тобой было когда-нибудь нечто похожее? Я шел из Университета - во второй день после твоего юбилея - и увидел девушку - вылитую Иру. И побежал за ней. Она скрылась - то ли за углом, то ли в доме. Я долго пытался ее разыскать... Потом спросил у Иры - это была не она.
  -Она снится тебе ?
  -Почти каждую ночь. Стыдно сказать, пару раз я просыпался от поллюций - как мальчишка.
  -Ты не слишком много думаешь о ней?
  -Это от меня не зависит... После последнего выпускного экзамена я встретил Иру, когда она вышла из класса, с букетом цветов. На глазах всех - десятиклассников и их родственников и друзей Ира бросилась мне на шею, а я, не поверишь, схватил ее на руки и понес по коридору и лестнице до самого выхода из школы. Мы с ней ничего не соображали, такими были счастливыми. В этот день признались друг другу в любви и в том, что никогда не расстанемся. С тех пор встречаемся почти каждый день. Приходил после наших свиданий выжатым, как лимон, словно долго и много раз занимался любовью, хотя на самом деле дальше поцелуев и объятий у нас ничего не было. С трудом заставлял себя заниматься учебой. Если так будет продолжаться, я отстану, появятся "хвосты". У Иры ситуация так же непростая. Хотя она получила золотую медаль, для поступления в институт должна пройти собеседование.
  -Наташа сказала, ты плохо выглядишь, осунулся. Так оно и есть. Вам следует взять передышку друг от друга. Заодно проверите свои чувства и не натворите глупостей.
  -Поздно.
  -В каком смысле?
  -Не хотел тебе рассказывать... Однако Ира заявила, что ничего не скроет от матери, так как считает свое поведение самым что ни на есть естественным. А если так, ты должен готов отразить атаку Кати. Она в любом случае разделает тебя под орех, но у тебя будет хотя бы время подготовиться к разделке.
  -Очень смешно!
  -Если б не было так грустно. Но, правда, я ни в чем не виноват... Пришли к ней. В комнате светло, хотя вечер. Белые ночи. Едва вошли, Ира стала снимать с себя одежду. Осталась в одних трусиках и лифчике. Я стою и не могу оторвать от нее глаз, так она хороша... Не смог устоять от соблазна, чтобы тут же не начать ее целовать... Она не останавливает меня, отвечает на мои поцелуи и ласки, а затем говорит, чтобы я не распалял ее и себя - у нас впереди целая ночь... Раздвигает диван, берет из тумбочки чистое постельное белье, расстилает его, предлагает мне раздеться и лечь, а сама идет в ванную... Я не выдержал, через несколько минут направился к ней. Дверь не закрыта... В жизни ничего прекраснее не видел. Вспомнил Дега, но здесь передо мной находилась нагая невинная девушка... Когда увидела меня, ничуть не смутилась, позволив мне произнести все, что я думал о ее красоте, после чего предложила присоединиться к ней. И я, как ополоумевший, полез в ванну, в чем был, - в рубашке и брюках. -- Твоя одежда намокнет. Разденься, не стесняйся. Я ведь не стыжусь своей наготы. Мне даже нравится, когда ты так на меня смотришь... Все же я остался в трусах. - Они за ночь не высохнут. У нас мужских трусов нет...
   Я, конечно, на взводе. У нее совершенно потрясающая фигура. Не знаю, зачем она носит лифчики... Вот так, наверное, Ева не стыдилась своего Адама. Но я-то уже вкусил греха, мне не по себе. Отвернулся, снял трусы и вошел в ванну спиной к ней. Она тут же руками обвила меня сзади и вплотную прижалась ко мне... Сам знаешь нынешние ванны. В них одному человеку не повернуться...Только того не хватало, чтобы свалиться... Я повернулся к ней лицом и стал целовать ее всю. Для устойчивости она держалась за меня, позволяя мне ласкать ее тело и целовать плечи, грудь, бедра и... все остальное. Она постанывала от удовольствия, что наполняло меня еще большим желанием... Но я даже не пытался... Стоило мне отлипнуть от нее, как уже она сама, продолжая держаться за меня, начала ласкать и целовать меня, в нерешительности остановившись у низа моего живота. Затем осторожно потрогала мой вздыбленный член и нагнулась, чтобы его поцеловать. Но я отстранился, боясь кончить у нее на глазах. Она ничего не поняла и отошла к краю ванны, держась за стену. Она вымылась еще раньше - освободила мне место под душем. Я быстро всполоснул тело и лицо, и мы друг за другом вышли из ванной. Ира протянула мне большое полотенце. Я стал вытирать ее и чувствовал, как она дрожит. Она отобрала у меня полотенце, и сама стала вытирать себя ниже пояса. Эта картина напрашивалась на полотно... Затем этим же полотенцем начала вытирать меня. Токи, исходящие от нее и самого полотенца, только что набравшего влагу с ее тела, передались мне. Я уже не мог больше ждать, схватил ее и понес в комнату... Что было дальше, представить легко...Я опрокинул ее на расстеленный диван и начал целовать все ее тело от ступней ног и выше. Она стонала и металась подо мной, раздвинула ноги, чтобы я взял ее. И только тут я внезапно опомнился. Дело не в том, что я дал тебе и себе обещание не трогать ее, я уже тронул, остался последний шаг. Но во мне произошел какой-то сдвиг, я не посмел пойти до конца, хотя жаждал этого... Она не поняла, почему я медлю. - Что ж ты, не робей. Я люблю и хочу тебя...
   Я бормочу что-то невразумительное в ответ типа, я тебя также люблю, но не могу. А у самого, как раскаленный штык... Она расценила мои слова, по-своему. Ничего, говорит, у нас много времени, вся ночь. И начинает целовать меня... Знаешь, чего я больше всего боялся в тот момент? Что кончу... И с огромным трудом удерживал себя, чтобы не заняться с ней любовью. Снова начал ее целовать, перевернув на живот. Она интуитивно раздвинула ноги, я, уже ничего не соображая, направил пенис, куда надо, и тут же опомнился. Тогда она попыталась мне помочь, что никак не входило в мои планы. И тут я почувствовал, что вот-вот кончу, выскочил из постели и понесся в ванну...Она ничего не поняла. -Ты боишься, что сделаешь меня женщиной, и это навредит отношениям между нашими родителями? Мама поймет меня. Я рассказала ей, как ты встретил меня с цветами, как все с завистью смотрели на нас, когда ты нес меня на руках. Тогда мама сказала, что, наверное, ты и в самом деле любишь меня. Или она ошиблась?
  Я стал клятвенно заверять ее в том, что люблю, что готов хоть завтра жениться на ней, но прошу простить меня за то, что не осмеливаюсь совершить то, о чем сам больше всего мечтаю. Ничего не поняв из моих путаных слов, Ира заплакала. - Значит, в другой раз. А полежать рядом с тобой можно?...
  За ночь я кончил три раза. Со мной так было впервые, чтобы я, не занимаясь любовью, испытывал столько раз за ночь настоящий оргазм. У нас было все, все, кроме полового акта. Мне этого хватало... Были и смешные моменты. Еще в ванной - в самом начале - она спросила, все ли мужчины такие, как я, и для наглядности показала рукой в сторону моего разъяренного пениса. На это я ответил, что давно не видел обнаженных мужчин, поэтому ничего сказать о них не могу. - Должно быть, такие мужчины, как ты, причиняют бóльшую боль невинным девушкам, чем остальные, но с тобой я ничего не боюсь. Я лишь заверил ее, что, когда дело дойдет до секса, мы будем осторожны...А когда увидела меня после того, как я кончил, удивилась разительной во мне перемене, что, впрочем, не помешало ей буквально через считанные минуты довести меня до прежнего состояния не без помощи своих рук...Больше всего мне понравилось ее естественность. В ответ на мои ласки и поцелуи она хотела повторить аналогичные со мной, но я ей не позволил...Она не понимала, почему я не разрешаю ей хотя бы коснуться губами моего пениса, коль скоро я, как она сказала, живого места не оставил у нее на том самом месте... Даже Света далеко не скоро стала делать то, что хотела эта девочка, чтобы доставить мне наибольшее удовольствие, коль скоро я по не совсем понятным для нее причинам откладываю на неизвестное время самое главное действие, которого она желала и боялась... Более нежных и ласковых рук и губ мое тело еще не знало. А мои руки и губы, в свою очередь, не знали такого тела, как ее. Мне было позволено все, так что я даже не очень расстраивался оттого, что не позволил себе проникнуть внутрь ее. Ира стонала тихо, приглушенно, но за этим чувствовалось никак не меньшее наслаждение, чем у Светы, когда та громко кричала во время любовного акта. Со Светой все у меня было проще, чувственность подавляла чувства, а с Ирой я ощущал нужный баланс... Детскость, присущая Ире, не знающей мужчин, доставляла мне радость. Когда мы второй раз встали под душ, она, словно не наигралась в куклы, взяла в руки мой пенис, пребывающий в обычном состоянии. Сущий ребенок, она стала играть с моим пенисом, мило потешаясь, когда от ее нежных прикосновений он начал расти и наливаться силой. И нашла в таком простом явлении подтверждение моей к ней любви. Я понимаю, наивность со временем пройдет... Света была кем угодно, только не наивной, хотя наши интимные отношения начались в пятнадцатилетнем возрасте. Если бы я не видел кровь, мог подумать о ней, что до меня у нее кто-то был.
  Я не знал, как спросить, до какой степени сама Ира испытала наслаждение, но она призналась, что несколько раз у нее возникало полное ощущение того, что я глубоко проник в нее и вызвал, по ее словам, там целую бурю восторга и сладкой боли... Не знаю, отец, как долго я смогу удержаться от секса с ней. К тому же воздержание не столько в моих, сколько в ее глазах выглядит противоестественным, противоречит природе наших взаимных чувств. Видимо, скоро я... все-таки отдамся ей.
  - Ничего смешного.
  -У нас просто нет другого выхода, как начать заниматься любовью. К несчастью, - негде.
  -Тебе, скорее всего, не понравится то, что я скажу. Ты прав, нельзя бесконечно ходить по лезвию ножа. Вы зашли слишком далеко, мой совет - взять передышку в ваших встречах. Приведете свои чувства в гармонию с разумом, Ира должна еще пройти собеседование, у тебя на носу экзамены. Все говорит о том, что вам нужно взять на время отпуск.
  -Отгул, куда ни шло, но отпуска нам не пережить.
  -Я очень благодарен тебе за доверие. Оно позволяет мне высказать сомнения в подлинности твоих чувств.
  -Сомнения? Вот уж никак не думал, что у тебя могут возникнуть они после всего того, что я тебе рассказал. Видимо, я должен был устраниться от подробностей, но умышленно не стал этого делать, чтобы ты лучше понял, какие глубокие чувства мы с Ирой испытываем друг к другу.
  -Ира тебя любит. Первая любовь, что тут скажешь. Новизна самого чувства, физической близости - пусть неполной, твоя искренность, нежность - все это создало ауру для ее любви к тебе. То, что она хотела стать твоей, делает ей честь, подтверждая ее любовь и доверие к тебе, своему первому мужчине. Ты уже стал им. Едва ли с кем-то другим она будет такой наивной и трогательной. Более того, и тебе не следует ждать в будущем от нее той же детской непосредственности.
  -Я не жду, понимаю, приобретаемый опыт общения со мной неизбежно покончит с милыми забавами, найдет моему члену более достойное применение. И очень скоро!
  -Ты только не кипятись. Не для того же делился со мной своим переживанием, чтобы я тебе поддакивал и наставил на тот путь, который ты уже избрал.
  -Я не сомневаюсь в подлинности наших чувств, хочу видеть в твоем лице союзника, хотя понимаю весь риск для тебя в отношениях с Катей. Она узнает от дочери все, если уже не узнала. Надеюсь, не станет вдаваться в детали - не из-за стыдливости, а из опасения остаться непонятой Катей. Впрочем, у Иры с Катей не менее близкие отношения, чем у нас с тобой. Поэтому она может рассказать ей больше, чем нужно. Будь и к этому готов. Я именно по этой причине не стал ничего от тебя скрывать. После того, как Ира поступит в институт, я хочу на ней жениться. Придется, наверное, пойти на конфликт с матерью, а ей и без меня тяжело... Ты собираешься жениться на Кате?
  -Вопрос для тебя, кажется, не праздный?
  -Если Катя переедет к тебе, я могу жить с Ирой у нее. Хотя мать будет против нашего брака.
  -Никуда не денется.
  -Тебе от нее хорошо влетит, это точно. Это ведь на твоем юбилее я познакомился с Ирой.
  - Да, мне порядком достанется от Наташи. Но тебе - больше.
  -Главное, защити нас перед Катей. Это и в твоих интересах.
  -К сожалению.
  -Мы надеемся на тебя, па. Представляешь, все мы переженимся. И мать, в конце концов, выйдет замуж за Васильева, который разводится с Зинаидой.
  -С чего ты взял?
  -Мать сказала. Наверное, готовит меня к новым свершениям в нашей жизни... А если она переедет к Васильеву, тогда Ира сможет жить со мной в нашей квартире - замужем или в гражданском браке, как захочет. Катину комнату можно сдавать, а вырученные деньги пойдут нам на жизнь. Я не слишком многого хочу?
  -Есть в твоих планах маленький пробел. Вырученные деньги могут направиться в другое русло. Васильев - пенсионер, у него сын твоего возраста, который не меньше тебя нуждается в средствах, но имеет на то больше прав.
  -Только я совершенно бесправен.
  -Бедный мальчик, я тебе сочувствую. Но если ты разведешь меня с Катей, пощады от меня не жди. И это я говорю тебе совершенно серьезно. Поэтому лучше разберись в своих чувствах. В начале нашего разговора ты говорил, что еще не окончательно освободился от любви к другой женщине - Свете...
  
   -9-
  
  -Мы не ждали тебя так рано, еще нет и восьми часов.
  -А ты что здесь делаешь? Караулишь мать, чтобы не сбежала? Где она?
  -В нашей комнате... То есть - в своей.
  -Оговорка, по твоему любимому Фрейду, или простая привычка? У тебя вид побитой собаки. Между вами произошла легкая потасовка?
  -Не слишком ли много вопросов, Петя?
  -Не слишком ли много ты на себя берешь, обижая мою мать? Что ты ей сказал?
  -Думаешь, лучший способ защиты - нападение?
  -Сам так думаешь. Что тебя сюда привело? Вы же в разводе, если не ошибаюсь?
  -Наташа просила прийти.
  -Не с кем было поругаться? Пришел - не запылился. Мы без сопливых разберемся друг с другом.
  -Считай, я не слышал твоего хамства. Позвонил б Наташе, что не ночуешь дома, меня бы здесь не было. Он, видите ли, обиделся?! Мать всю ночь не спала из-за тебя, паршивца. Нашел, когда показывать характер?
  - Что ж мне теперь все время терпеть ваши выходки только потому, что вы в разводе? Нечего валить вину с больной головы на здоровую.
  - Можно подумать, это я устраиваю Наташе демарши?
  -Положим, это она мне его устроила, из-за чего у меня теперь неприятности.
  -Как-нибудь разрешите вашу головную боль.
  -Ира - не Света. Она подобные обиды легко не прощает. Мать вывалила ее в грязи, хотя мы до сих пор даже не занимались любовью.
  -Незачем было приводить Иру к себе домой. Ты же знаешь, как Наташа относится к таким визитам, а тут еще Ира - Катина дочь.
  -Поэтому Ира и не хотела приходить, я ее уговорил.
  -Точь-в-точь, как это уже было со Светой. Даже собственные ошибки ничему тебя не учат. Не знаю, что ты будешь за юрист.
  -Наверное, не стоило...
  -Наверное? Настоящий оболтус!
  -Чего ты обзываешься? Тебе тоже не стоило обижать мать в ее доме.
  - Спасибо, что напомнил, в чьем доме я нахожусь. Только никто, кроме тебя, Наташу не обижал.
  -Ты меня защищал, да?
  -Еще чего?! Тебе всыпать надо по одному месту, чтобы неповадно было доводить мать до такого нервного состояния.
  -У нее истерика?
  -У нее страх тебя, болвана, потерять.
  -Одного уже потеряла по своей вине.
  -Соображаешь, что говоришь?
  -Тебе можно, а мне нельзя?
  -Тебе нельзя! Ты - сын, у тебя другой матери нет, а у нее...
  -У нее есть Таня и Игорь, правда, он далеко... Я думал, ты обиделся по другой причине.
  -Болван - он и есть болван.
  -Сам такой... Позови мать. Что она там сидит?
  -Не понимаешь, кто это должен сделать?
  -Ладно, попробую исправить твою ошибку. Мама, что ты там делаешь... Выходи, я пришел. Давай помиримся...
  -Наташа, что ты, право... Извини меня, я же ничего обидного тебе не сказал... Ты меня не поняла.
  -Все-таки обидел?! Она гордая. Ее оттуда теперь калачом не выманишь. Разве что тортом - случайно купил шоколадно - вафельный, ее любимый.
  -Временами ты бываешь довольно сносным парнем. Но на этот раз торт не поможет. Тем более что она спекла пирожки с капустой.
  -Здорово! Она их не делала с тех пор, как ты от нас свалил.
  -Чему только вас в Университетах учат? Будущий юрист...
  -А ты - настоящий писатель. В смысле - в настоящем времени. Съел?
  -Если будешь так объясняться на суде, твой подзащитный точно получит статью. Остряк-самоучка1
  -Что это мы сегодня друг на друга бросаемся?
  -Тебе бы уж точно надо было б прижать хвостик и не кидаться на окружающих.
  -Я-то свой хвостик прижал, а ты?
  -Наташа, выходи. Мы с Петькой решили заключить долгосрочное перемирие. Прости меня, если можешь... Что я ей такое сказал, не понимаю. Скорее, я должен был на нее обидеться.
  -Паны дерутся, а у холопов чубы трещат, если я не перепутал...
  -Кто пан, кто холоп. Заставляешь нас плясать под твою дудку.
  -Мать согласна?
  -С чем?
  -Сам знаешь, с чем.
  -Не знаю я ничего.
  -Теперь понятно, почему она дуется на тебя. Как это называется? Перенос с одного лица на другое, с меня - на тебя.
  -Перенесение ( трансфер) - совсем другое, малыш. Не говори того, чего не знаешь. Можешь вляпаться в лужу.
  -Просвети сына, учитель.
  -Перенесение - одна из форм человеческих связей, когда такой больной, как ты, делает врача (меня или мать) объектом своих переживаний вместо их первоначального объекта (Иры), если уж так тебе угодно использовать терминологию психоаналитиков. А ты имел в виду перенос переживаний матери с тебя на меня.
  -Да, тут есть один небольшой нюанс... Однако и я могу оказаться прав, если говорить о неудовлетворенности одной стороны, не стану уточнять какой, и особых отношений, сложившихся у этой стороны с врачом (мной), когда врач представляется заменой сексуальному объекту (тебе).
  -Кажется, ты слишком далеко заходишь. Но в любом случае твой первоначальный посыл оказался ошибочен - ты говорил о переносе переживаний матери с себя на меня, что, быть может, имеет место, но никак не в психоаналитическом смысле.
  -В суде меня бы поняли правильно. Сам признался, тебя б здесь сейчас не было, если бы я вернулся домой ночевать... Тебе не кажется странным поведение матери?
  -Она перед самым твоим возвращением домой вышла в магазин. Наверное, стоит в очереди за очередным дефицитом. Я предлагал ей пойти - не пустила.
  -Вруша! Я тебе поверил.
  - Что там у тебя случилось с Ирой после того, как она сбежала от тебя?
  - Еще раньше случилось. Ей в куклы надо играть, а не в любовь.
  -Играть в любовь точно не надо!
  -К ней теперь пальцем нельзя прикоснуться.
  -После вчерашнего дня?
  -После рассказа матери, чем мы у нее занимались. Ты, конечно, не в курсе?
  -В некотором роде.
  -Все ей выложила - до мельчайших деталей. Теперь я твоей Кате в глаза смотреть не смогу. Мать хорошо накачала дочь. Результат налицо - Ире раскрылась суть первородного греха во всей его "красе". Я-то думал, Ира все же понимала, что делала. Шутки ли, буквально своими руками направляла меня на самое серьезное действо. Как меня хватило поостеречься?!
  -Явно не тем уязвлено твое самолюбие.
  -Я думал, она любит меня! Любит!
  -Тише, Наташа услышит. Дожидаясь тебя, она заснула.
  -Так она дома?
  -Можешь заглянуть в ее комнату, только тихо...
  -Спит... Я уже сомневаюсь в наивности Иры.
  -Не иначе, как она соблазняла тебя не по простоте душевной, а корысти ради.
  -Можешь объяснить, что происходит?
  -В абсолютную невинность людей даже более нежного возраста, чем Ира, поверить трудно. Но грязная сторона секса (не любви - в любви, как правило, грязи нет) могла обойти ее стороной.
  -Я это сразу понял, когда впервые поцеловал ее в губы. Она рта не раскрыла...
  -Очевидно, вы форсировали свои отношения, вам не следовало оставаться вдвоем на ночь.
  -Возможно. Но как же она не поняла, что не все можно рассказывать даже самому близкому человеку?
  -Если можно тебе рассказать отцу, почему ей нельзя - матери? Вопрос несколько провокационный, на который я бы хотел получить ответ от тебя.
  -Мы с тобой одинаково понимаем, что к чему.
  -Это не ответ. Ира не понимает, но желает понять. И доверяет матери, единственному человеку, который ей близок с детства.
  -Настолько доверяет, что может сказать ей, как играла с моим членом? Уму непостижимо.
  -Кто говорил, что она еще не наигралась в куклы?
  -Нашла себе куклу?!
  -Очень живую куклу, позволяющую ей - инфантильно сексуальной - частично удовлетворить первое сексуальное любопытство и половое влечение. Выросшая в женской среде, без отца, бессознательно подавлявшая в себе с детства зависть и чувство приниженности из-за отсутствия у нее пениса и влюбленная в тебя, девочка получает, наконец, то, чего ее недоставало. Игра с твоим пенисом больше чем игра, в которую ты и сам включился.
  -Она просто ненормальная - угораздило сказать Кате, что она хотела...взять мой пенис в рот, но я ей это не позволил... К своему счастью.
  -Ничего странного. Многие женщины берут в рот пенис своих мужчин далеко не только для того, чтобы доставить наслаждение им, но и себе, быть может, таким образом, компенсируя у себя недостаток того, чем бы они сами хотели сами обладать. Кроме того, все это восходит к ранней стадии развития либидо, связанной с оральной эрогенной зоной - сосанием материнской груди - со ртом.
  -Все эти фрейдистские штучки - да еще в твоем вольном переложении - не по мне. Меня куда больше волнует то, что Ира выдала нас матери, получила взбучку и урок достойного поведения, как нужно вести себя с мужчиной, даже если он самый любимый. Тем самым естественность, которая больше всего притягивала меня к ней, испарилась.
  -Не спеши с выводами. Быть может, в глубине души Ира чувствовала, что ее поведение с тобой с самого начала носило рискованный характер. Она испытывала сомнения, что ты неверно истолкуешь его, - вдруг подумаешь, что она испорченная девица, прикидывающаяся невинным ребенком. Но будучи действительно невинной, она не нашла ничего грешного в вашей любовной игре, а, стараясь познать истину, невольно совершила грех - во всех деталях поведала матери все, как у вас было.
  -История первородного греха на местечковом уровне.
  -Не нужно так горько ее воспринимать. У каждого из нас своя история - эта не самая плохая. Ира не скрыла от тебя, что сказала матери, а Катя, со своей стороны, объяснила дочери элементарные вещи, которых Ира не знала раньше.
  -Объяснила так, что теперь Ира не подпускает меня к себе.
  -Ты должен был выслушать ее и поговорить с ней, а не тащить к себе.
  -Я просто хотел посидеть с ней без посторонних, послушать записи... Тебе нужно это объяснять?
  -Мне не нужно. А ей было нужно.
  -Все, что ей было нужно, я в тот день рассказал, почти все. Свете не рассказывал - ей это было не надо. Всю подноготную сторону любви выложил, не вообще - своей. Пусть знает не от матери о других мужчинах, а от меня - обо мне.
  -Обухом по голове! Так сразу нельзя. Ты и про Игоря рассказал?
  -За кого ты меня принимаешь? Я и про своих женщин не все говорил. Но о себе - почти все. Ира поняла меня и рассказала о себе. У нее никого не было, она ничего не слышала - не хотела слушать, с матерью никогда интимные темы не обсуждала. Это не запоздалое развитие, не инфантилизм. Сам видел, как она сложена. Настоящая женщина! Что до характера, верно, много в нем детского - неиспорченного, чистого, а не детского - свойственного детскому возрасту в плане развития души и ума. Просто пошлость, грязь обошли ее, она их обошла, не захотела знать о ней. Ира - настоящее дитя природы, только не той, о которой писал твой Фрейд... Конечно, и ее правда жизни накроет во всей своей полноте. Мы с Катей сделали ей первые прививки этой правды. Но Катина оказалась болезненнее. Иначе б у Иры не возник вопрос ко мне, не прикидывался ли я другим человеком той ночью. Мне ни на йоту не пришлось лгать - я находился в одном с ней мире. Но этот мир нарушила моя мать. Я все готов понять - ее состояние, характер, отвращение к пошлости, даже к банальности. Но зачем стулья ломать? Ну, она пришла домой, поняла, что я не один. По ее мнению, это плохо. Так скажи мне потом, не выставляя меня в жалком виде, не распиная мое достоинство даже перед самой последней женщиной. Каково было Ире там - в моей комнате?! Гордость не позволила ей слышать, как мы с матерью ругаемся, поэтому открыла дверь и ушла - не просто какая-то девчонка, Катина девчонка! Я догнал ее, она плакала...От унижения... Проклинала себя, меня, весь мир. Принцип удовольствия, требующий обычно немедленного удовлетворения, у нее был совсем другим, смягченным что ли ее природой, но тем тяжелее ей далось столкновение с принципом реальности, воплощенным в поведении наших матерей. Замечательная школа жизни! Она теперь знать меня не желает, бежит от меня, как черт от ладана. Что я могу ей теперь сказать?
  -Прошло так мало времени. Дай ей прийти в себя.
  -Она запретила мне даже звонить, сказала, чтобы все мы оставили ее в покое.
  -Все - это хорошо. Понял?
  -Думаешь? Я ничего не соображаю...
  -Где ты слонялся вечер и ночь?
  -В Купчино живет мой сокурсник. Позвонил ему. Ночевал у него. Вместе сдавали экзамен... У меня из головы не выходит Ира.
  -Тебе не кажется, что она все же несколько инфантильна?
  -Потому что перенесла гнев против Наташи на меня?
  - И потому, что резко изменила стиль поведения с тобой.
  -То, что не подпускала меня к себе? Это следствие возникшего после разговора с Катей чувства стыда.
  -Стыдливость могла возникнуть, когда вы развлекались той ночью. А после разговора с Катей это - в определенной мере ханжество.
  -Предположим. Но причем тут инфантилизм?
  -Он связан с сохранением у взрослого человека черт детского возраста. Ханжество - лицемерие, прикрывающееся добродетельностью. В результате беседы с Катей она покончила с инфантилизмом, подсознательно вооружившись лицемерием.
  -Ничего ты не понимаешь... В тот день, когда Наташа вернулась домой, Ира пришла ко мне, чтобы стать моей. Такое решение после разговора с Катей, сам понимаешь, далось ей с трудом. Ира меньше всего думала о добродетели. Недавно ты совсем иначе толковал ее невинность - не как следствие инфантилизма...
  -То, что Ира не находила ничего позорного и грешного в ваших забавах, не только свидетельство ее высокой нравственности и цельности, но и в какой-то степени - запоздалого развития, происходящего большей частью из-за редких столкновений с реальной жизнью. Матери - одиночки оберегают свои чада от любых колебаний почвы под их ногами, в результате чего дети не только плохо защищены от жизненных невзгод, но и чересчур наивны. А когда подросший ребенок самостоятельно приобретает даже приятный, но потрясающий его шаткие основы опыт, он ищет, не находя в себе, понимания у матери. Видимо, Катя не нашла нужных слов для объяснения поступков и психологического состояния дочери, разрушила тонкую материю чувств Иры слишком простыми ответами на ее вопросы...
  -Твоя Катя, наверное, рубила ей правду-матку, обвиняя меня во всех смертных грехах.
  -Она достаточно лояльно восприняла твои игры.
  -Неужели я, по Катиному мнению, не развращал ее дочь?
  -У меня сложилось представление, что Катя не сомневается в твоих намерениях, но опасается их претворения в жизнь, что никак нельзя поставить ей в вину.
  - Лихо закрутил! Теперь она может не трястись от страха - девственность ее дочери останется при них. Очень она мне нужна!
  -Сказал глупость. Катя так ошарашена рассказом Иры, что просто растерялась и не нашла нужных слов, характеризующих реальную природу чувственности. Что ни говори, именно она лежала в основе вашей эротической игры, а никак не интеллектуальные размышления.
  -Я бы тебе сказал, какие мысли вы с Катей вкладываете, занимаясь любовью, но воздержусь!
  -Молодчина, уже воздержался. За что я люблю тебя, охламона, так за прямоту. Рубишь с плеча, не задумываясь над тем, кто твой собеседник.
  -Ладно, прости. Я больше не буду...
  -Ты-то? Так я тебе и поверил.
  -Значит, Катя большого зуба на меня не имеет?
  -Сначала был большой. Потом он превратился в маленький. А дальше, дорогие, разбирайтесь сами.
  -Главное - выбить дурь из Ириной головы.
  -Выбьешь после того, как она пройдет собеседование. Осталось совсем мало времени ждать.
  -Даже не звонить ей?
  -Ты у меня совсем дурачок. Позвони, скажи, что не хочешь ей надоедать, любишь ее и с трудом дожидаешься того дня, когда она поступит в институт. Что-нибудь в этом роде.
  -Если ты так объяснялся со своими женщинами, становится ясным, почему они оставляли тебя с носом. Женщины не любят многословия, пора б знать. За что они тебя так любили, не пойму?!... По-моему, пора будить мать. Я хочу пирожков. А путь к сердцу женщин лежит через наши мужские желудки, перефразируя известное выражение...
  
  
   -10-
  
  
  -Давненько мы с вами не встречались, Петр Григорьевич.
  -Ты даже не звонил.
  -Как там у Симонова? " Уехал Деев на Север и даже адрес забыл. Увидеться - это б здорово! А писем он не любил". Решил с тобой увидеться...
  -Навестить старика и старуху?
  -Как она, наша старуха?
  -Тьфу, тьфу... Сидит на своей любимой скамейке. Проходил мимо, не заметил?
  -Не было ее там - специально посмотрел.
  -Странно. Значит, пошла к такой же старухе из пятой квартиры. Дождись ее - она будет тебе рада. Любимый внук!
  -Можно подумать, у нее есть другой. Игорь далеко.
  -Игоря она так не любила... Как Наташа?
  -Как Наташа, она любила только тебя.
  -Я вопрос задал, разве ты не понял?
  -Ах, как Наташа?! Замечательно. Чувствует себя превосходно. Шлет бывшему мужу привет с кисточкой.
  -Ты что такой ершистый?
  -Какой вопрос, такой ответ.
  -Ясно... Может, помолчим для разрядки?
  -Помолчим...
  -Как ты теперь?
  -Еще лучше, чем раньше. Перешел на следующий курс. Никто заниматься мне не мешал. Другие вопросы есть?
  -Есть. Я тебе надоел, раз даже не звонил?
  -Был жутко занят. Учеба с утра до вечера.
  -И это все?
  -Все! Спроси у матери. Никаких женщин. Завязал с тех самых пор, как сопливая девчонка дала мне от ворот поворот. Жаль, не трахнул ее вовремя.
  -Ты понимаешь, что говоришь?!
  -Говорю то, что думаю. Это все твоя Катя. Суется не в свое дело. Настроила дочь против меня.
  -Ты звонил Ире?
  -Звонил, будь я проклят!
  -Что любишь ее, сказал?
  -Сколько можно?
  -Женщины любят, когда говорят, что их любят.
  -Ты часто им говорил?
  -Когда не сомневался в своей любви, говорил.
  -И тем, кто твою любовь отвергал?
  -Между нами, хорошо? Наташе говорил, когда она уходила от меня к Васильеву. И тогда, когда она поставила меня перед фактом будущего развода перед поездкой в Штаты.
  -Ты все еще знал, что мать любит тебя.
  -Ошибаешься, брат. Я был уверен в обратном. А вот ты не сомневаешься в любви Иры и упорствуешь, не желая лишний раз произнести слова любви к той, кого любишь. Может быть, уже не так и любишь?
  -Повторяться не люблю.
  -А ты повторись. Смири гордыню.
  -Она с помощью матери поняла, в какую грязь окунулась. До сих пор не может отмыться. А если эта дурочка сказала ей, с какой целью я привел ее к себе, то...
  -Катя понятия не имеет о твоих намерениях.
  -О наших!
  -Тогда почему Ира не хотела к тебе идти?
  -Потому что хотела... Не понятно?
  -Как не понять?
  -Теперь - после "радушного" приема в моем доме она взвешивает на чашах весов своего морального правосудия мои достоинства и пороки.
  -Стала прагматичной?
  -Догматичной, не диалектичной...
  -К себе у тебя претензий нет?
  -Легкомыслие, излишняя доверчивость, некоторая испорченность... Хватит для начала?
  -Вполне. Радует твоя самокритичность.
  -Но не твои собственные недостатки.
  -Я с ними мирюсь. У меня их вагон и маленькая тележка.
  -Она не желает меня знать!
  -Похороны устраивать рано. Не вешай носа, приятель.
  -Мне не привыкать к тому, что те, кто меня любит, меня же и бросают.
  -Видать, у нас с тобой одна судьба.
  -Это что, ирония?
  -Констатация факта, скорее всего, но в твоем случае - ошибочная. Вспомни, как ты пришел к Ире с букетом цветов и нес ее на руках. Такое, сынок, не забывается. Но я тебе ничего не говорил. Я придерживаюсь полного невмешательства в чужие дела и полного нейтралитета, о чем недавно с полным на то основанием заявил Кате, которая с некоторым скепсисом относится к нам обоим...
   -11-
  
  -У меня к тебе небольшое дело, па... Прости, что по телефону...
  -Я уже знаю, ты хочешь пригласить меня и бабушку к себе на празднование поступления Иры в институт. Катя мне уже сообщила. Без восторга, прямо скажу тебе.
  -Она приняла в штыки мое предложение? Так и знал.
  -Если знал, почему предварительно не обсудил с ней?
  -Опоздал.
  -Хорошие дела делать никогда не поздно.
  -Ира опередила меня, хотя мы договаривались, что она дождется меня.
  -Ты совсем потерял контроль над собой. Нельзя позволять своим женщинам...
  -Я не позволял, она сама...
  -Могла бы подумать о матери.
  -Я уже ее отругал. Она заявила, мать все равно была бы против. Сочла нужным поставить ее перед фактом.
  -Рожай вас после этого.
  -Тебе наши роды дались особенно тяжело.
  -Паразит!... Так что у тебя ко мне еще?
  -Сначала скажи, что сказала тебе Катя?
  -Вы оставили ей выбор?
  -Ира после разговора со мной еще раз разговаривала с матерью. Знаешь, как они это умеют, мамочка, любимая, ты такая чудная, сделай это ради меня, очень прошу, какая для тебя разница, где мы отметим наш праздник, я вас обоих люблю, Петя попросил, не хотелось ему отказывать, он хочет всех нас сделать еще более близкими людьми...
  -Помогло?
  -А ты как думал?! Так что твоя роль сводится к минимуму.
  -Мог предупредить заранее.
  -Я звонил, не застал тебя дома.
  -Я не понял, чего ты ждешь от меня? Мы с бабушкой придем к вам, как же иначе?
  -Сейчас только переведу дух... С матерью было говорить проще...
  -Конечно. Наташа ходит у тебя по струнке после того эпизода...
  -Раньше, па... После того, как вы развелись.
  - Что у тебя?
  -Любовь, па...
  -Меньше всего она имеет отношение ко мне.
  -Я и тебя люблю. Любовью сына, а, может быть, еще сильней.
  -Хватит трепаться. Я должен уйти.
  -Встречаешься с Катей, да?
  -Зря обрадовался, она видеть меня из-за тебя, паршивца, не желает.
  -Позвони после меня, может быть, пожелает.
  -Хватит темнить. Чего хочешь от меня?
  -Это не я хочу, то есть я тоже хочу, даже очень... Одним словом, мы оба хотим, и Наташа не возражает - пришлось, конечно, ее уговаривать - как же без этого? Нужна твоя помощь.
  -В чем, не тяни кота за хвост!
  -Ира послезавтра останется у меня, но для этого подготовь Катю.
  -Даже не рассчитывай на меня. Я ни за какие коврижки не стану обсуждать с ней этот крайне деликатный и болезненный для нее вопрос. Ты хочешь нас поссорить?
  -Напротив, сблизить еще больше. Все мы можем пожениться в один день.
  -И умереть. Катя от твоего предложения мокрого места от меня не оставит.
  -Кто говорил, нельзя позволять своим женщинам?... Не мне же говорить с мамой Иры на такую болезненную для нее тему?
  -Тем более не мне. Пусть Ира и говорит. Все говорила, о чем не принято говорить, а тут молчит, набравши в рот воды. Можно подумать, это я или Катя должны... Тьфу, черт.
  - Па, я очень тебя прошу. Пожалуйста...
  -Вы совсем свихнулись от своей любви. Сами устраивайте свои любовные дела.
  -Это Ира свихнулась. Я лишь исполнитель ее злой воли.
  -Так и вижу, как ты улыбаешься, мерзавец!
  -Я счастлив, па! По-настоящему, как никогда. Меня любят. Я люблю. Послезавтра это станет возможно без всяких утаек от вас, наших предков.
  -Перекладываешь всю ответственность на меня, да?
  -Только частично...
  -Не смешно.
  -Ты меня не понял. Я еще никого так не любил и не полюблю, па...
  -Что ты прикажешь своему па? Разбиться в лепешку и убедить Катю, какое величайшее счастье ждет ее послезавтра ночью?
  -Не ее, конечно. Меня и Иру.
  -До тебя ей нет никакого дела.
  -Тебе есть, надеюсь?
  -Ты когда-нибудь научишься решать свои дела самостоятельно?
  -Если б это исходило только от меня, я бы не просил... Должен отказаться от счастья? Больше того, отказать в счастье Ире?
  -Я тебе помогу...
  -Огромное спасибо, па...
  -Подожди. Сделаем так. Позвони Ире, пусть она обсудит вашу проблему с матерью в том же духе, как они умеют, мамочка любимая и далее по тексту...
  -Ты издеваешься?
  -Пусть услышит от Кати все, что та думает по этому поводу и не противоречит ей, не говорит: в любом случае мы и прочее. Завтра же Катя прибежит или позвонит мне, мы встретимся, и тогда я горой встану на защиту ваших интересов.
  -Только не надо, па...
  -Что не надо?
  -Желание заняться любовью и т.д. Ты же знаешь, это не просто так...
  -Вот пусть твоя девушка и объяснит матери, как. Иначе вы не то, что останетесь ночью вдвоем, но и вечером никто из нас не сможет прийти к тебе. И тогда моя помощь вам не понадобится.
  -Ира согласна...
  -Что ты сказал?
  -Ира согласна, па... Сначала она поговорит с Катей. Она заранее знала, что ты так скажешь.
  -А ты не знал?
  -Не сомневался ни минуты.
  -Что же тогда морочишь мне голову? Делают все из меня огородное пугало...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"