Четвёртый час...

*     *     *

Четвёртый час. И ели стали глубже, 
и гуще ночь, и еле различим 
на столике полуживом недужный 
сиятельный сентябрьский георгин. 

На даче спят. Река течёт лениво.
Я перебрал, подобно чёткам, дни 
нечёткие, что лето подарило 
средь несерьёзной дачной суетни. 

Нечёткие? Забытые? Пустые? 
Колеблются, как чашечки весов,
высокие цветы на длинных выях 
под щёлканье отживших языков. 

"Dum spiro, spero..." - повторяю. Ночью
так сладок воздух и горька латынь. 
Мы подлинник сменили на подстрочник,
решив, что он отныне господин. 

Но всё же, всё же, как призывно звучно  
в ночи летят изгнания слова...
Корабль плывёт. Овидий дышит тучный. 
И ночь моя, как и латынь, - мертва.