Чернова Алёна Ивановна : другие произведения.

Налт

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Налты-великий народ подводного мира. Они первые получили благословение Богов, первыми построили свой город, первые начали исследовать мир, что лежал за границей водного мира. Но все это теперь лишь история. Многие сезоны цветения Гийти произошло Нечто Ужасное. И великий народ почти полностью исчез. Налты покинули свой город. И никто не помнит, почему. Старейшины строго охраняют эту тайну. Но молодому Данше необходимо узнать ее, ведь красавица Сигалла обещала тогда принять его ожерелье!
   Космос. Величественен и прекрасен во всем. Дом для всего и всех. Яркими жемчужинами щедро рассыпаны ослепительные звезды, не менее щедро рассыпаны планеты, астероиды, спутники. И что-то еще, прячущееся во мраке таинственной пустоты. Происходящее во мраке неторопливо, впрочем, как и при свете звезд. Красных, синих, белых, желтых... Каких только цветов не существует на этой необычной палитре. И вокруг них дрейфуют разные объекты: от безобидных маленьких камешков, до вполне приличных валунов, способных уничтожить планету среднего размера.
   Один небольшой камешек не спеша дрейфовал в космическом пространстве. Он был ничем не хуже и не лучше других. Самый обычный камешек, высотой в каких-то пару-тройку сотен метров, а в ширину - пяти сотен, серый, со множеством выбоинок и дырочек. Этот камешек не раз и не два сталкивался с другими, более мелкими своими собратьями, меняясь, становясь меньше и забирая на себя частички других. Он плыл от планеты к планете, подталкиваемый космическим ветром и энергией звезд. Его никто не притягивал, потому что он был слишком тяжелым для гравитационных полей молодых планет и звезд. Он, словно некто важный и высокомерный, проплывал мимо, игнорируя их дружеские объятия, отвергая предложения становиться частью этих систем. Но ничего не длится вечно. Все меняется, хоть и не очень быстро.
   И для этого камня настало время перемен. На его пути появилась планета. Теперь он не мог избежать выбора, хотя, как такового, выбора у него и не было. Лишь конечная точка маршрута. На всей скорости, что накопил за все время своего существования, он врезался в бок этой огромной планеты, навсегда меняя себя и ее.
   Атмосферы, как таковой, на данной планете почти не существовало. Были какие-то зачатки, но они никак не могли повлиять на уменьшение массы камня. Миг, и поверхность планеты сотряс мощный удар, деформируя ее. Камень раскололся, а его обломки раскидало далеко друг от друга. Но часть от него осталась невредима, глубоко входя в поверхность, становясь с ней единым целым. Постепенно все стало успокаиваться. Поднятая ударом пыль и частички грунта начали медленно оседать, погребая под собой нежданный подарок из космоса. Та часть глыбы, что не раскололась на кусочки, из серого очень медленно начала становится отчасти такой же бурой, как и вся остальная планета. Ударная волна далеко разнесла клубы пыли, грунта, камней, обнажая все то, что было доселе скрыто.
   Много или мало времени прошло с тех пор, никто не знает. Звезда, вокруг которой вращалась планета, как и до происшествия, безучастно освещала своего подопечного, словно ничего и не было. Однако, сама планета постепенно менялась. Из-под камня стали распространяться газы, которые контактируя с местными частичками, не спеша, начали формировать будущую основу для атмосферы. Прошло много времени, прежде чем она сформировалась, мягким покрывалом укрыв планету от агрессивной среды космоса. А дальше, под воздействием света от звезды, продолжила неуловимо менять ее облик.
   Удар камня немного сместил ось, наклонив самую малость саму планету. Возможно, это стало бы фатальным, если бы камень был побольше, но, по счастью, изменений в этой области почти не было. Смещение оси вращения, главным образом, привело к тому, что на планете поменялся климат. Это важная и самая главная деталь. Но и она не была единственной.
   Постепенно атмосфера уплотнялась, менялась. Через некоторое время на планете пошел первый дождь. Постепенно дожди стали идти чаще, смывая часть грунта и пыли. Но не только они изменяли облик планеты. Вместе с дождями по ней гуляли ветра. Они сгоняли тучи в стороны, играли с грунтом и пылью, вытачивая дыры в горах и валунах.
   Время неумолимо шло вперед, отмечая свое присутствие изменениями на планете. И вокруг нее тоже.
   Постепенно из обломков вокруг преобразившейся планеты собрался ее собственный спутник. Черный, словно сгоревший, с редкими бурыми или фиолетовыми проплешинами и разводами, он создавал странное впечатление. И отталкивающее, и притягивающее одновременно. Именно спутник взял под свой контроль движение воды, делая его более упорядоченным, влияя на него больше, чем редкий ветер.
   Суши становилось меньше, а водного пространства наоборот - больше. Все в этом мире дышало спокойствием, казалось, что даже теперь, когда почти вся поверхность иная, планета так и осталась безжизненной, пустой. Но это было не так.
   Глубоко внизу, под водой, цепляясь за камни и малейшие трещинки, начала формироваться жизнь. Это были простые листики и корни растений. Они появлялись возле осколков некогда большого камня и распространялись дальше. Быть может, всему виной местная жидкость, возможно что-то другое повлияло, а возможно на упавшем камне были какие-то свои микроорганизмы, или же они дожидались своего часа где-то глубоко в недрах планеты, сказать сложно. Однако, факт на лицо: жизнь на планете появилась, стоило только в полной мере напитаться влагой. Безмолвная и неторопливая, как и все во вселенной, но жизнь. Растения клеточка за клеточкой строились и развивались, поглощая необходимые им вещества из воды, солнца и земли вокруг. Растительность, что пробивалась из глубоких оврагов и ущелий, была небольшой, хрупкой, но невероятно красивой, правда, в основном под цвет окружающего ландшафта. Растения, что произрастали ближе к поверхности, отличались гибкостью и прочностью, а также тем, что сочетали в себе различные оттенки зеленого цвета. Иным, что смогли прорасти на средней полосе, пришлось хорошенько повоевать за место, пищу и свет. Эти растения были длинными с тонкими стебельками и множеством разветвлений. Некоторые были более плоскими и слабыми, другие же - более сильными и крепкими. Цвета в средней полосе в основном зеленые или синие. Иногда встречались и те, что смешивали их, получая новый оттенок, однако нередко можно было встретить растения, окрашенные в два цвета.
   С течением времени разнообразие растений и их расцветки достигло небывалых масштабов. Все это время они насыщали воду, среду в которой они жили, пригодными для дыхания газами. Растения совершили воистину удивительную вещь. Принимая сквозь толщу воды свет от звезды и спутника, вбирая в себя питательные вещества, перерабатывая их и через крошечные отверстия на листьях выпуская в воду смесь газов, они настолько увеличили их количество, что смогли ускорить развитие жизни на планете. Все начало приходить в движение.
   Одним крохам хватало того, что скапливалось на листьях растений. Они с помощью маленьких жгутиков и рта поедали с огромных, по сравнению с ними, листьев питательные для них вещества, даже не представляя какую пользу они приносят растениям, очищая их каналы сбыта газов от биологического мусора и наростов. Другие имели чуть более крупный размер, другой набор жгутиков или даже жала. Они храбро бороздили водное пространство в поисках пропитания. Эти крохи предпочитали в своем рационе минеральные вещества и другие организмы тоже вполне вкусные и питательные.
   Внешне ничего не изменилось: на поверхности все также свободно гулял ветер, небеса проливали дожди, под водой плавно покачивались и росли растения. Но именно сейчас, крошечные, не сразу видные существа активно боролись за выживание и место под солнцем.
   Огромная планета, некогда бывшая буро-коричневой, менялась и преобразовывалась, не останавливаясь ни на миг. Теперь она была темно-синей, с белыми и серыми барашками облаков. Иногда сквозь эту пелену можно было увидеть бурое пятнышко или цепочку. Это виднелись небольшие участки суши, в основном горные пики, но встречались и равнины, еще не покрытые зеленью. Нечасто можно было заметить маленькие или крупные пятна иных цветов. Это лежали под водой обломки прилетевшего камня. Именно они давали необычайные цвета. Один кусочек бескрайней воды казался оранжевым, другой - насыщенно зеленым, а третий - фиолетовым. Множество различных цветов можно было увидеть на поверхности планеты. Лишь самый большой обломок, погруженный в воду почти полностью, только треть гордо вздымается над водной гладью, словно насмехаясь над потугами ветра и воды ее сточить и поглотить, изящно поблескивал самыми разными цветами. Такое ощущение, что под бурым налетом, въевшимся за огромное время, таиться что-то другое, более изысканное и необычное.
   Именно с этой скалы, точнее подводной ее части, начинается история одного организма. Совсем ещё маленький, он, имея несколько жгутиков, круглый рот полный острых зубок и почти прозрачное туловище-шар, ловко маневрировал между пузырьками газов, поднимающихся со дна, направляя свое крошечное тельце к спасительной щели. За ним гнался организм побольше, зеленый и треугольный, со множеством мелких шипов. Они не поладили с момента встречи. Прозрачный был всеядным и мог питаться как растительной массой с ближайшего листа, так и питательными живыми организмами, претендующими на него самого. Если встречался кто серьезный, как к примеру этот треугольный, то прозрачный спешил спрятаться в щелочку. Это было его тайное место, куда более крупные организмы не могли попасть. Здесь же рос вкусный красный мох, поедая который можно было спокойно выжить, не покидая укрытия. Также не каждый мог пройти через газы и пузыри, лишь тот, кто в подобной среде был рожден, ведь для большинства эти пары были слишком горячими. Прозрачный успел в последний момент, и треугольнику осталось только недовольно покусывать край скалы. В щелочке нашему маленькому герою было вполне уютно, легкий голод он утолил, пощипав немного красного мха, короткими иголочками растущего из скалы. После трапезы, наевшись, он тихонько замирает, практически сливаясь с окружающим его пространством. Красный мох повсюду, и внутри него, поэтому, даже если сюда кто и просочиться, его не заметят. Наверное, если бы кто из соседей прозрачного видел дальнейшее, он тоже бы рискнул съесть этого мха, даже если это была бы не его еда. Ведь дальше наш маленький герой стал изменяться, впав в своего рода спячку. Все процессы внутри него замедлились, но не прекратились. А ход времени вокруг теперь можно было отмерять по изменениям, происходящим с ним. Некому было сосчитать сколько раз менялись местами на небе звезда и спутник, прежде чем наш малыш вышел из своего состояния. И вышел преобразившимся.
   Тело прозрачного из круглого стало более овальным, немного вытянувшись и став крупнее, на спине появились белые точки, соединяющиеся тоненькими красными линиями в причудливый орнамент. Головка выразилась отчетливее, рот уменьшился. Хвостик-отросток расщепился на три, а из туловища показались четыре мягких, но довольно острых на конце шипа. Последним изменением в тельце нашего героя стало появление двух совсем крошечных пятнышек на голове, соединенных такими же красными тонкими линиями, какие шли от всех отростков и светящихся точек на спине. Это появились глаза. Сейчас пятнышки были темными, малыш спал, но когда он проснется, эти точки станут более яркими. Через некоторое время он вновь покинет свое укрытие в поисках пропитания, но уже не будет прежним, ведь теперь он стал крупнее и изменил цвет. Так и произошло. Ему больше не нужно бояться и избегать треугольных хищных соседей, теперь он может есть их сам.
   Неторопливо проплывая по знакомым владениям, малыш заметил нечто необычное. Теперь, когда у него появилась возможность видеть то, что его окружает, он стал исследовать мир, который знал будучи слепым, новым для себя способом. А то, что кроха увидел, было цветком с ярко-желтым окрасом и плоскими лепестками. Цветочек был крошечным, немногим больше самого алого организма. Малыш был любопытным, хоть и не лишенным инстинкта самосохранения. Непонятно как в нем могло сочетаться такое: он был любопытным и в то же время осторожным. Очень медленно подплыв к цветку, малыш начал кружиться вокруг, словно примеряясь к нему. И вот, когда он уже собрался присесть и полакомиться им, его кожица ощутила колебания воды неподалеку. Кто-то плыл в его сторону. Быстро нырнув в бурый песок, малыш при помощи жгутиков закопал себя, оставляя только глазки на поверхности. Хорошенько замаскировавшись, кроха стал наблюдать за тем, кто же пожаловал.
   К цветку спустился похожий на его старую форму малыш, такой же слепой, крошечный, но полностью зеленый, с бурыми отростками-хвостиками. Он слепо тыкался вокруг, ища себе еду. Что-то странное почувствовал алый в этот момент. Странное и непонятное, но он решил помочь крохе. Аккуратно, чтобы не напугать, он выкопался и, осторожно оплывая, направил малыша к растению, в которое тот с остервенением вгрызся. Возможно он только недавно вылупился, возможно его загоняли, кто знает. Но эти двое не чувствовали друг в друге врагов, соответственно не нападали. Хотя тут был всего один закон - ешь или съедят тебя. Они предпочли мирное сосуществование и совместное развитие.
   Так появился новый закон в этом мире. А тот золотой цветочек стал местом, где чаще всего мелькали уже подросшие алый и зеленый. Они часто плавали рядом, не трогая цветок. Лишь когда по прошествии множества времени от цветка упало два листа, малыши съели их, утащив каждый в свою норку. Когда же листья были съедены до последней крошки, глаза у них стали золотыми искорками, в которых отражался мир. Именно с этого момента на планете появились прародители великого народа. И мир, словно большое живое существо, радостно ответил на появление первых своих детей, пустив по своей атмосфере особую энергию, дабы уберечь их от любых угроз.

***

  Солнце медленно вставало из-за линии горизонта, окрашивая всеми тонами красного столь немногочисленные кусочки суши и играя кровавыми бликами на кажущейся бесконечной водной глади. Волны тихо шумели, накатывая на горную гряду, которая гордо и печально возвышалась над водой. Редкие вскрики птиц разрывали песнь волн, но самих обитателей не было видно. Они прятались среди скал и растений, отличаясь внешним видом и предпочтениями в пище.
  Птицы, что селились ближе к водной глади и жили среди скал и ветров, имели окраску серовато-бурого цвета, почти не отличимую от ореола своего обитания. По внешнему виду они были даже немного забавны и неуклюжи: перемещались вразвалочку на пухлых, порой даже толстых лапах. Впрочем, вся забавность только этим и ограничивалась, ведь лапы заканчивались весьма внушительными когтями, которыми было одинаково удобно как вспарывать или ловить добычу, так и приносить на один дополнительный камешек или веточку больше для гнезда. Туловище у этих птиц было основательным и сужалось только к шее, стремясь к идеальной фигуре шара, но всё же не принимая этой формы. Крылья у птиц были слабыми, коротенькими и приплюснутыми. Голова же, в противовес телу, была небольшой. На ней с трудом умещались большие черные глаза-бусины и длинный, чуть изогнутый на самом кончике узкий клюв. Также эти птицы не имели на своем теле никакого оперения, только кожа, под которой находились мышцы да прослойка жировых отложений. На суше они не отличались быстроходностью, а вот в воде развивали потрясающую скорость, охотясь на своих жертв. Питались эти птицы всем, до чего могли достать: рыба, моллюски, ракушки, а иногда, когда не могли найти ничего из этого, - водорослями.
  Другие особи, поселившиеся среди редких растений, имели разный окрас, но в основном преобладал коричневый или зелёный. Тут было небольшое разнообразие в их внешнем облике. Одни имели длинную шею, другие - более острые когти и лучше развитые лапы. Но обычно на этом различия и кончались. Они имели эллипсообразные тела, среднего размера головы, более длинные и тонкие лапы и развитые крылья. Клювы они так же имели другие - шире, длиннее и массивнее. Но главной особенностью этих птиц было то, что они всё же имели перья и совсем малый процент умел летать. В их рацион входили фрукты или ягоды, мелкие жуки-паразиты.
  Иногда пространство пересекали бабочки, которые прятались от птиц на деревьях или скалах. Их привлекали цветы, густо растущие на утёсе. Грозди этих растений спускались вниз, касаясь нежными лепестками воды. Такова была жизнь над бесконечной водной гладью. Она была немногочисленна, но была.
  Подводный мир был более разнообразным, ведь именно вода покрывала своей толщей почти всю планету. Начать хотя бы с тех, кем питались птицы с берега. Эта рыбка была очень жирной и в меру крупной. Ярко-алая чешуя делала её заметной на дне, где, плавая небольшими косяками, она могла ловить для себя мелких рачков и червячков. Тут, относительно недалеко от поверхности, было светло, растительность стремилась вверх, чуть колыхаясь под потоками воды. Её видовое разнообразие также отличалось, как и множество заходов и восходов небесного светила назад: маленькие и большие, короткие и длинные, тонкие и толстые - какие угодно. За это время они успели разойтись по всему дну, хватаясь корнями за малейший выступ и пытаясь прорасти там, где будут приемлемые условия для жизни. Водоросли различались и по цветовой гамме: помимо синих, зелёных и сине-зелёных встречались розовые и фиолетовые, но это было довольно редким явлением, ведь росли они достаточно глубоко и не каждый мог их увидеть.
  В воде была не только рыба и водоросли. За столько времени некоторые формы жизни развились настолько, что уже могли считаться разумными. Они строили посёлки и города, у них была развита инфраструктура, иерархия. Но, по сравнению с одной расой, все остальные казались примитивными...
  Налты. Великие и могучие. Их город, образец благополучия и процветания, был овеян легендами и тайнами, хотя они никогда не отгораживались от остальных. Что тогда произошло - до сих пор остается загадкой. Просто подводные жители в один момент заметили, что этот народ стал весьма немногочисленным. Их величественный город некогда даже сравнивали с прекрасным цветком Гийти. Цветком, восхитительнее которого нет на свете, по которому каждый разумный житель бескрайнего водного пространства отмеряет сезоны и дни.
  Гийти распускался раз в году, являя миру прекрасный цветок, играющий изумительными красками под ласковыми лучами. Бутон цвёл ровно одну смену небесных светил, после лепестки медленно таяли следующие несколько циклов луны и солнца. На стебле появлялась более яркая по сравнению с остальными его частями полоска, количество которых было численно равно распусканиям. До следующего цветения Гийти прибавлял в росте, причем всегда на одну и ту же длину. Эти бутоны распускались везде, куда только падал взгляд, всегда цветя в одно и то же время, словно это было не множество отдельных растений, а один единый организм. Впрочем, всё может быть. Триста семьдесят пять закатов и триста восемьдесят шесть рассветов проходит между цветениями этого необычного цветка. Ни больше, ни меньше. Никогда Гийти не цвёл раньше или позже. Когда бутончики усыхают или умирают, то наступает новая эпоха, и в каждую оттенок лепестков отличается от предыдущего.
  С момента Трагедии Налтов прошла смена цветов Гийти. Для многих сменилось уже целое поколение, а то и два. И за это время тайна обросла ещё большими слухами, домыслами и ужасами. До сегодняшнего дня никто не видел представителей этого народа. Многие считали их исчезнувшими, но никто даже не подозревал, что это далеко не так.
  В этот день всё было как обычно. Лийи ползли по водорослям, медленно их уничтожая. Эти слизни считались деликатесом, были просты в разведении, а их внешний вид различался от особи к особи. Нежно желтые, бурые, белые в серую крапинку - да какие только не встречались. Эти простейшие формы жизни обожают мелкий мох и листья водорослей. Они лишены органов зрения, но прекрасно ощущают любые колебания воды при помощи множества коротких отростков-жгутиков, размещенных по всему их продолговатому телу. Кончики этих жгутиков были чуть ярче по цвету, чем всё остальное тело, но только если сама особь была яркой раскраски. Примечательное же в Лийях то, что у них на головах есть отростки, напоминающие остренькие ушки, также покрытые жгутиками, делая этих существ забавными на вид. Они медлительны, перемещаются благодаря липкой плоской подушке внизу тельца. Иногда таких существ держат в качестве домашних питомцев.
  В одном укромном уголке, куда не заплывал никто из разумных... Да и не разумных тоже, несколько Лий сидело на больших синих водорослях, медленно уничтожая большим, по сравнению со своим телом, ртом эти самые листья. Иногда растения с тихим шелестом опускались вниз, ломаясь под их весом или в результате их действий. Но они, видимо, философски это принимали, доедая то, что уже отгрызли, и вновь возвращаясь на водоросли. Никто им не мешал, да и они тоже, однако спокойный завтрак был прерван. Ощутив своими жгутиками сильные колебания воды, существа свернулись в комочек и попадали с листьев, не желая быть снесёнными волной. А через мгновение кто-то весьма быстро проплыл мимо водорослей, задевая их плавником. Если бы Лии не упали сами, им бы помогли. Торопящийся даже не заметил этого, ибо причины торопиться у него были. Здесь, вдали от любопытных глаз и сонаров, среди подводных рифов и скал скрывались те, кто чудом пережил ужасные события. Скрываясь в тени и щелях, чтобы выжить, ютились те, о ком говорили с трепетом и почтением, те, кого ставили в пример другим, те, об исчезновении которых до сих пор жалели и сокрушались. Последние из выживших Налтов...
  Налты отличались от всех подводных обитателей. Одна половина их тела была как и у многих, хвостом, а другая... Поговаривают, что Великий Бог Теплого Света Гийти любил этот народ и изменил его по своему образу, отличая тем самым их от других разумных подводного царства. За что Налты удостоились такой чести, никто не мог сказать даже летописи древних.
  Большинство подводных жителей напоминало своих далеких предков, разве что только их тела стали крупнее, конечности развились и удлинились настолько, что ими стало не только удобно плыть, но и трудиться. К примеру, Шарталы. Эти жители глубин имели мало отличий от своих древних предков-рыб. Боги наделили их тела в придачу к хвосту нижними и верхними тонкими конечностями, оставляя их тела в белых и красных, а если особо важный и древний род, то и рыжих больших пятнах. Среди них редко появлялись на свет те, чья чешуя была одного цвета, и такие особи ценились вдвойне, символизируя благодать древних богов.
  Или Тордеры... Могучие и страшные. Тёмный бог наделил их рыбьи тела толстыми и мощными передними конечностями с острыми когтями. Огромные рыбы с множеством острых зубов. Они были известны как агрессивные и прожорливые охотники за Воздушными Тварями. Их тела покрывала не чешуя, а прочная черная шкура с белым брюхом. Благодаря мощному хвосту они выпрыгивали из воды, и тогда мощные челюсти не оставляли ни шанса на выживание птицам, которые вовремя не отреагировали на угрозу. Возраст Тордера можно было определить только по крупным пятнам на его груди и верхних конечностях ярко-жёлтого цвета и круглых по форме. Чем старше была особь, тем больше пятен было на его шкуре. Простой сезон цветения Гийти отмечался небольшим пятном на конечности, ближе к месту её роста. Но у каждого Тордера в определенный цикл цветения Гийти происходили изменения в развитии и росте заметные только по смене зубов и появлении очередного пятна на груди.
  Налты же, по сравнению с другими, казались хрупкими и изящными, но это только на первый взгляд. Их хвосты были длинными, тонкими... и мощными, позволяя не только легко маневрировать среди бурных течений, но и проплывать огромные расстояния, не прилагая к этому больших усилий. Почти прозрачные перепонки обрамляли острый конец хвоста на манер веера и располагались вдоль всего тела, произрастая из позвоночника. Прочная, но в то же самое время тонкая чешуя покрывала их хвосты однотонными цветами, слегка поблескивая при свете дневного светила Гийти. Вторую же половину их тел покрывала кожа, сероватая, но с тем же оттенком, что и их хвосты. Передние конечности имели пять тонких и длинных пальцев покрытых мелкими, еле заметными чешуйками, которые по мере приближения к телу сходили на нет и становились кожей. На груди же вместе с небольшими обычными чешуйками располагались еще более маленькие чешуйки, горящие золотым светом, когда Дневное светило пряталось за горизонт, а Ночное наоборот появлялось. И горели этим мягким светом не только чешуйки, но и хребет плавника, располагавшегося на туловище, также слегка светились небольшие отростки на верхних конечностях, у кого они были. Поговаривали, что у Налтов светятся и глаза, пока над водой властвует Ночное светило Нулла, родная сестра Светлого светила Гийти. Но из нынешнего поколения в это почти никто и не верит, потому что не видел.
  Если остальные недалеко ушли от своих предков, то Налты совершенно не были похожи на своих. Злые языки по сей сезон цветения поговаривают, что Налты на самом деле прямые потомки богов и своих рыбьих предков, которым не нашлось места над водой в божественном мире и они спустились вновь под воду. Ведь они больше были похожи на неведомых существ, найденных в одной глубокой расщелине, в странном доме, или что более возможно, месте Последнего Сна.
  Это пространство было маленьким, едва ли вмещая в свое пространство самих существ. У них были верхние и нижние конечности, но совершенно не было хвостов. С чёрной кожей, плотно облегающей их хрупкие по виду закаменевшие тела. На существах была странная не то кожа, не то чешуя, которая закрывала ту, что дала им природа. А вокруг голов - прозрачные и твёрдые пузыри. Эта находка вызвала большой переполох, и впервые за много сезонов большая часть подводных жителей побывала в том месте, любуясь на странных существ, не вступая в ссоры и распри. Много тогда пересуд было, однако многие сошлись во мнении, что это Небесные жители, родственники Богов, но по какой-то причине оказавшиеся тут. Возможно, они избрали это место для своего Вечного сна, возможно хотели жить вместе с ними, неся мудрость и волю Богов, кто же кроме них самих знает. Каждый народ высказал почтение этому месту, и общими усилиями вокруг него был выстроен храм, объявленный неприкосновенным местом. Удивительно было то, что эти двое были очень сильно похожи на Налтов. Хотя бы наполовину. Тело, которое приносили тогда старейшины, для сравнения, давало дополнительную пищу для размышлений, ведь они были очень и очень похожи. На тот момент Налты не отрицали и такой вариант: возможно это их предки.
  И Налты и Потомки Богов имели одно и то же строение черепа, расположение глаз, верхних конечностей, и даже кое-где можно было заметить одинаковые кости, не только по расположению, но и по структуре. Также у одного из Потомков Богов на голове было немного таких же странных жгутиков, как и у Налтов, но последние больше склонны к тому, что и у них, и у Потомков данные жгутики были для красоты и привлечения партнеров. Жрецы после долго молили богов покарать только святотатцев за все их действия над Заснувшими Вечным Сном, не трогая других их родственников, предлагая им щедрые дары, воспевая песни и молитв. Никто не хотел навлечь на, пусть и не сильно любимых, себе подобных божественный гнев. Тогда же все и поняли, насколько Налты близки к Богам. Но не во всём они были похожи. У Потомков Богов не было жабр или чего-то другого, не было хвоста и перепонок, также чешуи. Чем они дышали и чем питались до сих пор загадка. Возможно в том месте, где они жили, во всём этом не было необходимости. У Налтов же жабры находились на шее под челюстью и на груди, среди особых чешуек.
  Вот и сейчас юный Налт спешил к родным рифам и расщелинам, где прятался его народ. Ему следовало бы плыть ещё быстрее, так как если Старейшины и Жнец заметят, что его нет на начале обязательных утренних молитв Богам, ему будет плохо. Юрко скользнув в узкую щель, он, извиваясь всем телом, протиснулся сквозь небольшой тоннель и выплыл неподалеку от высокого, по сравнению с остальными строениями, здания. Оно имело квадратную конструкцию, стены его украшали письмена-молитвы, обращенные к богам. Девушки-Налты просили у богов самого верного и любящего партнера, но чаще всего - благословения, дабы отложить оплодотворённую икру, из которой позже появятся малютки. После Ужаса, который пережил этот народ, рождаемость очень сильно упала. Из двадцати икринок, которые откладывали девушки, принявшие брачное ожерелье в день цветения Гийти, оплодотворённой оказывалась одна, и крайне редко две или три. Но чаще всего ни одной... Чего только не делали отчаявшиеся пары, чтобы завести потомство. Редкие счастливицы берегли своих чад как самое великое сокровище. Боги теперь были глухи к этому народу, несмотря на все их старания. Верховный Жрец каждый день возносил свой голос с песнями-молитвами под сводами храма, принимал от всех дорогие дары с целью вымолить у прекрасной Гаты, старшей дочери Нуллы, прощения для всего народа. Сейчас как раз была утренняя молитва, которой жители провожали Нуллу и восхваляли Гату-покровительницу, и юноше следовало бы быть уже там, если он не хотел получить наказиние. Вечерние, утренние, а для него и ночные молитвы были обязательными.
  Тихонько вплыв в Храм, он постарался как можно незаметнее, вдоль стеночки проплыть к постаменту, где стояли статуи богинь. Зал был полон его сородичами, которые, закрыв глаза и сложив руки чашей, тихим гулом напевали молитву. Дети стояли ближе всех к статуе, почти на одном уровне с Жрецом и Тремя Старейшинами. Остальные держались на почтительном расстоянии от них, стоя плечом к плечу, почти монолитной стеной. Юный опоздавший тихонько поставил за высокий камень свою сумку и стремительно проплыл на свое место в конце детской линии, прикрывая глаза и делая вид, что поёт про себя, так же протягивая руки к статуе. Когда Жрец закончил утреннюю молитву, опуская руки, храм погрузился в тишину.
  - Сегодня Нулла укрыла нас от напастей и врагов своим мягким покрывалом. Гийти, величественный и прекрасный, пусть прольётся светом радости и счастья на каждого из вас.
  После этих слов народ стал расходиться. Дети первыми выплыли из Храма, смеясь и переговариваясь, за ними покинули Храм и взрослые с подростками. Самыми последними Храм покинули Старейшины. Только Жрец и юноша, что приплыл под конец церемонии остались.
  - Ну что, Данше, опять бунтуешь и хулиганишь? Сколько уже циклов цветения Гийти прошло, а ты всё такой же. Ну почему ты не хочешь понять и принять свою судьбу? Я уже стар, и не в это цветение, так в другое Боги позовут меня в свой Небесный Чертог. Кому я оставлю своё место? Я тебя икринкой спас в тот Ужасный день, когда наш Город пал. Все, кто тогда спасся, у тебя перед глазами. Нас осталось очень мало, а ты...
  Старый Налт, Жрец богинь Ночи устало посмотрел на юношу по имени Данше, видимо желая увидеть на его лице раскаяние. Он вкладывал в собственный голос все раздражение, недовольство и усталость, на которую он только был способен, пытаясь донести до молодого свое разочарование в нём. Но юноша лишь поджал губы и подплыл к камню, за которым оставил плетеную из водорослей сумку. Из неё на свет Гийти была извлечена каменная чёрная табличка, по бокам которой росли тонкие и острые фиолетовые кристаллики. Но они только на первый взгляд казались очень хрупкими. На самом деле отломить их было не так-то просто. Приложив некоторые усилия, Данше отломил фиолетовый кристалл, начав что-то рисовать на табличке. Прошло немного времени, прежде чем юноша вложил кристалл в небольшую ячейку, едва заметную на самой табличке. Юный Налт повернул табличку к Старшему, чтобы тот мог прочитать.
  "Отец, я, как ты мне и велел, был на Темной Расселине, относил дары Богиням и играл для них на Аре, дабы задобрить, ведь я ещё не заслужил их прощения и они не вернули мне голоса. Но я увлёкся и не сразу заметил, что время их Покровительства закончилось. Я плыл так быстро, как только мог"
   Старый Налт поджал губы, прочитав написанное.
   - Тебе нужно быть более собранным. Если продолжишь в том же духе, то никогда не умолишь Богов вернуть тебе твой голос. Так и будешь до своего Вечного Сна, как наши предки, не ведающие Богов и не слышащие их, общаться жестами и буквами. Исчезни! Не хочу тебя даже видеть. В наказание сегодня будешь перебирать плоды Шуу. Из хороших мы сделаем Моуши, а из подгнивших, так уж и быть, можешь себе что-нибудь состряпать.
  Данше скривился, убито кивнул головой и, забрав свою сумку, уплыл как можно быстрее в свою расщелину. Долина была полна небольших гор со множеством щелей и разломов, за которыми располагались небольшие пещерки. Некоторые были негодны, так как там было мало воды.
  Около храма была небольшая расщелина, в которой жил Данше. Жил он один. Его родители и другие родственники не пережили Ужаса, который произошел в их родном городе. Из всех жителей спаслись только Жнец и трое Старейшин, которые на тот момент были вполне молодыми Налтами. С их слов мы знаем только то, что тогда случилось Нечто Ужасное, о чём они не любили рассказывать. Все, что они смогли - это спасти нескольких детей, что могли плыть сами, и вынести ещё не вылупившуюся икру, спасая тем самым часть населения. И теперь он, как и некоторые другие, называли Жнеца Отцом, признавая за старшим право решать их судьбу. Они, к слову, сейчас все были на пороге своей зрелости. После этого цветения Гийти они будут считаться взрослыми и смогут предложить девушкам брачные ожерелья. Если она его принимает, тогда у юноши ровно один сезон цветения Гийти, дабы исполнить желание, которое загадала его избранница, доказав тем самым, что он её достоин. Но многие девушки загадывают только одно единственное желание: забота о доме и добыча еды. Но бывали и такие случаи, когда давалось такое задание, выполнить которое было невозможно, несмотря на принятое ожерелье. Тогда девушка могла с чистой совестью и в согласии с древними традициями отказать юноше и принять дар от другого.
  Сегодня Данше опоздал на молитву, потому что искал для своего ожерелья необычные составляющие. Ведь чем необычнее предметы в брачном ожерелье, тем выше в глазах девушки статус избранника. Ведь для того, чтобы достать некоторые редкие компоненты, необходимо доказать свою храбрость, силу, ловкость и многое другое. Данше смог найти редкие водоросли и свить из них крепкую нить для будущего ожерелья. Дальше на неё стали нанизываться красивые ракушки необычной формы, некоторые обработанные, некоторые нет кристаллы. Он кропотливо мастерил самое важное украшение в жизни. Ягоды Шуу, собранные другими, он перебрал ещё вчера, а сегодня, до того, как он засел за ожерелье, смешал их с мелко нарезанными острым кристаллом водорослями, вязкой кашицей из других ягод, получая немного липкое месиво тёмно-зелёного цвета. Дальше предстояло сделать из того, что получилось, шарики чуть больше детского кулачка. Эти шарики и были Моуши, которые делали в храме, чтобы прокормить всех в долине. Каждый ребёнок старейшин должен был налепить на долю остальных, ведь сбор плодов очень опасное дело, а Налтов и так мало. Часть взрослых уснула Вечным Сном в прошлое цветение Гийти, что сильно отразилось на всём населении.
  Когда пальцы у Данше почти перестали гнуться, он закончил свое ожерелье. Довольно улыбнувшись и немного передохнув, принялся лепить самое ненавистное в его рационе блюдо. Уставшие пальцы плохо слушались, но несмотря на это с порцией на сородичей он успел справиться раньше, чем у него закончилось время. Его норма всегда была самой большой, при этом времени на ее лепку у юноши едва хватало. Он не любил этот мерзкий, горький вкус Моуши, а его были зачастую и кислые в придачу, ведь Старик вечно был недоволен им. Порой Данше казалось, что он его ненавидит и постоянно хочет, чтобы юноша уснул Вечным Сном. Но именно, что казалось. Ведь он заботится о Данше, как может. Не отвернулся от него, как остальные, когда выяснилось, что Боги в наказание за что-то лишили его голоса. Взял к себе, хотя до этого никого не усыновлял. Добыл где-то древний артефакт, которыми владели Налты до той роковой ночи. Благодаря этому Данше теперь может говорить посредством букв с окружающими. Старик учил его писать, читать, рисовать, заставлял учить песни-молитвы Богам, явно готовя себе замену. Об этом говорили многие, мало понимая, что мальчик вовсе не хочет этой судьбы. Ему было противно молиться Гате, на Нуллу он всегда смотрел с недоумением. Что-то внутри говорило ему, что это неправильно, не к тем он обращается.
  Данше тихо вздохнул, повертел на шее невзрачный кулон-ракушку. Каждому ребёнку, как только он или она выходит из стадии икринки и разворачивает хвостик, полагается особое ожерелье, заговоренное на защиту. По мере роста основу нити из водорослей стоило менять. Этот кулон каждый носил всю жизнь. Если Жрец и Богини могли договориться, то какой-то счастливчик обзаводился в добавок к защите благословением. У Жреца на шее висело такое же невзрачное украшение, как и у самого Данше. Старик говорил, что это самая сильная защита, какую только может дать Богиня.
  Ещё раз вздохнув, Даньше покинул свою пещеру, относя готовые Моуши в храм, куда вскоре направятся остальные его сородичи, а пока тут была только... Сигалла. Самая красивая девушка на свете. Она была необычайно доброй и заботливой. Её серебряная чешуя очень красиво переливалась, притягивая взгляд. Спинной плавник слабо поблескивал, словно сама Нулла соткала его из своего света для этой девушки. Золотистые, словно полотно из света Гийти длинные жгутики укрывали плечи и грудь, заставляя трепетать кончик хвоста, а глубокие синие глаза со светлыми крапинками напоминали о прекрасном и необычном месте, Мире Богов, которое Данше иногда в тайне от Жреца наблюдал, выныривая из воды на несколько минут. Красота, над которой потрудились Боги.
  Смутившись, Данше протянул Сигалле самые удачные и вкусные Моуши, которые сам сделал. Его чуть покрасневшая кожа явно показывала, что девушка очень нравилась Налту. Поняв, что забыл табличку у себя, он расстроился, а после стал активно жестикулировать, пытаясь донести до красавицы, что эти Моуши он сделал для неё. Сигалла несколько раз похлопала глазами, а после вежливо улыбнулась.
  - Ты правда для меня их приготовил? Спасибо тебе большое!
  Сигалла вылупилась вместе с Данше в один день, вместе с ещё тремя икринками, так что они дети одного сезона цветения Гийти. Это значит, что она вскоре будет принимать в дар ожерелье. Понимая это, Данше принялся как мог показывать девушке руками, в чём заключался его вопрос. В этот раз она поняла быстрее.
  - Принять твое ожерелье в День Цветения? - спросила Сигалла, задумчиво растягивая гласные. Её никогда не обделяли вниманием, но хвала Богам, она не выросла избалованной и капризной. С другой стороны, она тщательно взвешивала каждое слово и действие тех, кто её окружал. Ей были не важны льстивые слова, и именно потому, что Данше не говорил пустых слов, а доказывал всё делами, они вполне неплохо общались и даже немного дружили. Но юноша нервничал, ведь он хорошо знал Сигаллу. Она могла устроить ему трудное испытание. У Сигаллы был один недостаток - она была очень любопытной. А женщин не всегда подпускали к тайнам или определённым местам. Предчувствуя подвох, Данше затаил дыхание, мысленно прося Богов, чтобы она приняла его ожерелье.
  - Хорошо. Я приму его даже раньше и торжественно одену его на День Цветения, но за это ты должен мне будешь узнать одну тайну... Данше просиял и закивал головой. Он быстро сплавал за ожерельем. Сигалла уже даже подумала, что он её бросил, когда неожиданно вновь увидела юношу с необычным ожерельем в руках. Такого не было ни у одной, это точно. Девушка с улыбкой сложила ожерелье в свою сумочку.
  - Ну, раз мы договорились, тогда у тебя четыре дня до цветения Гийти, а потом сезон до следующего цветения. Тебе нужно всего-то узнать, что за тайну хранят наши Старейшины.
  Данше с удивлением уставился на старую подругу и возлюбленную. Всего-то?! Правильно истолковав взгляд юноши, Сигалла тихонько рассмеялась:
  - Прости, милый Данше, но меня это тайна гложет с того самого момента, когда я подслушала в третье цветение Гийти разговор взрослых. Она буквально сводит меня с ума и сжигает. Пожалуйста, узнай её для меня! Это очень важно.
  Видя грустные глаза девушки, Данше понял, что для неё это действительно важно. И пусть это невозможно, опасно, ради неё он сделает всё.
  Мягко подняв лицо возлюбленной, Данше, смотря ей в глаза, несколько раз кивнул, показывая, что он согласен и что он выполнит её желание, чего бы ему это не стоило.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"