выженный август.
бронзовое небо над головами самоубийц
рассечено царапинами-проводами.
Летаешь "Эйр Франс" -
шелковый путь между двух столиц,
путеводитель по усталости в чемодане.
читаю Диккенса
в мире Оливера Твиста и больших надежд
солнце уйдет под воду на пустынном пляже
там, где шлюзы проспектов и волны одежд
шагаю за парапет, я пловец со стажем.
допиваешь кофе,
мы не встретимся никогда,
минус два часа, небо другое в Стокгольме.
Мертвый сезон,
бронзовый саркофаг, пальцы-царапины-провода,
будто ты живой, а я - навечно - покойник.