ты еще помнишь?
старый кинотеатр, апрель Тарковского, 
подвернутые под коленками джинсы июня, 
щелкающие по пяткам вьетнамки в августе,
нервное свечение мутных фонарей во влажном бархате
сентябрьского дождя?
город, отраженный в стекле витрин гипермаркетов,
прочитанные в спешке стихи, Пастернак, Элиот, 
загнутые углы пожелтевших страничек у книги,
захлопнутой на середине в тишине февральской веранды, 
и меня? 

ты еще помнишь? 
аэрофлот и ночные рейсы в города - точки на потертой карте,
развернутой на полу в библиотечной гостиной,
там, где глобус крутился с мягким шорохом колеса Сансары,
задавая стрелы-векторы нашим чувствам и мыслям
на года? 
белый пломбир в вафельных стаканчиках, воздушные шарики с Мики Маусом
на пирсе, где разрезали воздух крыльями просоленные чайки,
и хотелось одновременно и плакать, и смеяться
и шептать в твой шарф дразнящее, несправедливое и правдивое: 
"Никогда".

ты еще помнишь? 
синие стеклянные бусы с крошечным пузырьком света в каждом шарике, 
небо цвета спелой груши над нашими беспечными головами,
дурацкую ковбойскую шляпу с зигзагами черной ленты,
в которой ты был похож на расшалившегося мальчишку,
без прикрас?
сухие слова, напоминавшие щелчки револьверных выстрелов,
рваные раны в черной бумаге двух безымянных мишеней в тире,
твое "прощай" через плечо, мое "асталависта, бейби" - через силу
и солнечное утро марта, где были U2, "ты" и "я", "я" и "ты", но уже не было
нас.