Аннотация: Статья о выставке произведений московских концептуалистов. Опубликована 11 сентября 2014 года в газете "Культура",Самара
Увидели и живем, или, повидали и оживились.
Может, нет, а может и будет,
а может и ничего, а чего так, а ничего так.
Всеволод Некрасов.
С 9 июля и по август 2014 года впервые в Самарском художественном музее экспонировалась выставка из собрания Музея частных коллекций при Государственном музее изобразительных искусств имени А.С. Пушкина "ЖИВУ И ВИЖУ". Привезли произведения мастеров российского искусства второй половины двадцатого века. В экспозицию вошли более семидесяти произведений живописи, графики и фотографии из знаменитого собрания поэта Всеволода Некрасова. (1934-2009)
О Всеволоде Некрасове можно было бы сказать шутливыми словами - великий, неизвестный массам поэт-концептуалист. Он учился на филфаке Московского пединститута им. Потемкина. На рубеже 1950-60х годов вместе с Яном Сатуновским, Генрихом Сапгиром и другими художниками вошел в состав "лианозовской школы" поэтов и художников. В советское время опубликовал немногочисленные "детские" стихотворения, печатался на Западе с начала 60-х, на родине с 1989 г. Один из основоположников современной русской визуальной поэзии. В последнее десятилетие много выступал с критико-публицистическими статьями. Лауреат премии Андрея Белого в номинации "За особые заслуги перед русской литературой".
Этого человека нельзя назвать коллекционером в самом полном смысле этого слова. Коллекция, которая складывалась на протяжении пятидесяти лет, просто проросла из жизни, из встреч единомышленников, из взаимных симпатий, из совместного художественного сотворчества с московскими художниками направления "другое искусство". Для Некрасова встречи с художниками стали важной насущной потребностью. Находясь в кругу созидателей, он сам активнее стал творить и разрабатывать свой выразительный язык поэзии, подчас лапидарный и парадоксальный.
Большую роль в его формировании сыграла "лианозовская школа. Лианозовскую школу тогда представляла группа российских художников и поэтов, первоначально собиравшаяся, в барачном доме на станции Лианозово, где в 1950-е гг. жил О. Я. Рабин. Ее духовным центром была семья Е. Л. Кропивницкого - он сам, а также его жена, сын и дочь, тоже художники (О. А. Потапова, Л. Е. Кропивницкий, В. Е. Кропивницкая). В группу, ставшую одним из самых значительных очагов русского "неофициального искусства" периода "оттепели", входили также художники В. Н. Немухин, Л. А. Мастеркова, О.Васильев, поэты В. Некрасов, Г. В. Сапгир, И. Холин. Их творчество, разное по стилю, соединяло лирическую откровенность "черного юмора", резкой социальной сатиры с веяниями возрождавшегося поставангардизма.
В первый раз классиков российского нонконформизма и раннего московского концептуализма я увидела в 1989 году. Тогда с 1 марта 1989 года в Куйбышеве, в Куйбышевском областном художественном музее экспонировалась выставка "Московское неофициальное искусство 1960-70-х годов из собрания Леонида Талочкина". На ней были представлены восемьдесят две работы, тридцати художников.
Также как и Всеволод Некрасов, Леонид Талочкин познакомился с членами группы "Лианозово" и многими их друзьями, и настолько вжился в этот родственный ему круг, что стал своеобразным летописцем "другого искусства", фиксируя все важнейшие события в неофициальной художественной жизни Москвы и принимая в них активное участие. Как сказал в своих воспоминаниях Владимир Немухин, "он видел в бытовых мелочах, происшествиях и курьезах, связанных с жизнью андеграунда, глубокую значимость, скрытую от повседневного сознания, ... обладал вдохновенным упорством".
Благодаря выставке Л.Талочкина, тогда - то в 1989 году в нашем городе и открылась история лианозовской группы художников. Старшим в этой художественной семье был Евгений Леонидович Кропивницкий (1893-1979) Выпускник Строгановского художественно-промышленного училища писал живопись, экспериментируя в духе кубизма и футуризма, а также стихи и музыку. В 1920-1923 руководил художественными мастерскими в ряде городов Севера, Урала и Сибири, затем вернулся в центр вместе с женой, художницей О.А.Потаповой, и поселился на станции Лианозово под Москвой. Иногда выставлял свои вещи публично, но основная часть его арт-продукции была "неофициальной". Полностью отдался творчеству, уйдя на пенсию (1958). Евгений Кропивницкий создавал пейзажи и ню в духе лирического экспрессионизма, а также абстрактные вещи, близкие ташизму. Получил известность - благодаря "самиздату" и "тамиздату" - и как поэт. Первый его сборник "Печально улыбнуться", вышел в 1976 в Париже. Его приземленно-обиходные, близкие разговорной речи стихи, полные унылой иронии, оказали большое воздействие на поэзию Г.В.Сапгира и И.С.Холина. Со второй половины 1950-х был душой "лианозовской группы"; за участие в ней был исключен в 1963 из Союза художников.
Его сын Лев Евгеньевич Кропивницкий (1922-1994). Первые уроки искусства брал у отца. В 1939 поступил в Московский институт прикладного и декоративного искусства. В 1941-1944 - в действующей армии, после тяжелого ранения получил инвалидность и вернулся в Москву. Учился, но в 1946 году был арестован по обвинению в принадлежности к "антисоветской террористической организации" и приговорен к 10 годам лагерей. Отбывал срок в Коми АССР и Казахстане. Освобожден в 1954 без права выезда с Балхаша, работал режиссером и художником в местном доме культуры. После реабилитации (1956) жил в Москве.
Лев Кропивницкий с конца 1950-х годов зарабатывал на жизнь в Комбинате декоративно-прикладного искусства. Красочные афиши художника, а также элегантный экспозиционный дизайн музеев: Литературного и А.С.Пушкина в Москве, Л.Н.Толстого в Ясной Поляне, А.Н.Островского в Щелыкове органично вписались в тогдашние поиски оформительского стиля. Выступал как книжный график и арт-критик (в журнале "Декоративное искусство"). Однако известность получил, прежде всего, как "неофициальный художник". В конце 1950-х - начале 1960-х написал немало беспредметных вещей спонтанно-ташистского типа, позднее придерживался в основном "мифологического" экспрессионизма и сюрреализма Плодотворно работал и в технике офорта. Вот стихи Некрасова, посвященные художнику.
Льву Кропивницкому
Выпустили свет
на свежий воздух
выпустили всех нас
на свет
наконец-таки
счас только
и поосвещаться
это счастье
это что счас *
фонари горят
смотри говорят
все по лавочкам сидят
и на лампочки глядят
(пока по карточкам едят)
Сестра Льва Валентина Евгеньевна Кропивницкая (р. 1924) училась у родителей, а также в районной художественной школе. Супруга художника О.Я.Рабина. Принимая участие в полуофициальных, неофициальных и заграничных выставках с 1966, завоевала известность многолетним графическим циклом в технике карандашного монохромного рисунка. Мотивы национально-романтического пейзажа эпохи символизма и гибкая ритмика модерна образуют здесь сюрреальные эпизоды из жизни полулюдей-полузверушек, чьи фигуры маячат среди изб, церквей и растений на фоне медленно подступающего потопа. В 1978 вместе с мужем эмигрировала, живет в Париже. С 1980-х в ее листах (все чаще тонированных цветным карандашом) чисто декоративное начало обычно доминирует над сюжетно-сказочным.
Художники этого круга противостояли советской идеологии, пронизывающей всю культурную элиту столицы. Одни художники углублялись в иронию, другие - в метафизику.
Из авторов-концептуалистов, представленных на выставке "ЖИВУ и ВИЖУ" наиболее известен живущий в Париже 80-летний живописец Эрик Булатов, во времена СССР успешный иллюстратор детских книг в "Детгизе". Впоследствии Булатов стал теоретиком и практиком собственного жанра, называмого "критической картиной". Любая его зрелая картина - это "глубинное окно", на плоскости. Он также использовал пластические возможности текста в картине. Зачастую текстами становились стихи Всеволода Некрасова. Булатов - первый русский художник, чья персональная выставка прошла в Центре Помпиду в Париже. На выставке экспонируются ранние живописные работы художника, а также графика, зрелого периода творчества. Всеволод Некрасов посвятил следующие строки этому художнику.
Эрику Булатову
"Я уж чувствую тучищу,
я хотя не хочу и не ищу
живу и вижу"
Но мне лично на сердце легло искусство Оскара Рабина. Не потому что Оскар Рабин, организатор скандальной Бульдозерной выставки 1974 года, когда уличную выставку разгоняли бульдозерами. И не потому, что он первым в Советском Союзе стал продавать работы в частные руки. И не за то, что в конце 70-х был лишен советского гражданства и живет и работает в Париже.
Просто первая картина, которую я увидела, называлась "Пьяная кукла".1972г. На фоне желтого заката, посреди деревенской улицы с покосившимися деревянными домишками, валялась кукла, пьяно раскинувшая в стороны ручки и ножки. Некстати задравшееся платьице, обнажило ее трусики. На небольшом кусочке холста, используя коричнево - желтую гамму с использованием черного неровного контура, удалось максимально экспрессивно передать чувство стыда и боли за лачуги, не выходящие из долгого запоя, за куклу необыкновенным образом ожившую и так позорно лежащую посреди дороги. Одна единственная картина взволновала меня на долгие годы! Увидев однажды живопись Оскара Рабина, я полюбила экспрессионизм этого мастера. Везде и всюду на всех полотнах художника, где бы их ни экспонировали, виден неповторимый отпечаток, который нельзя ни с кем спутать. Как близки его творчеству стихи В.Некрасова:
"Золотая моя Москва, голодаемая моя,
Слезам не верит, чему верит,
словам, чтобы всегда бы повторял я слова.
Да? Нет. И привет и от Оскара Рабина"
На выставке представлены также произведения Виктора Пивоварова - иллюстратора детских книг. Книжки с его иллюстрациями и стихами Генриха Сапгира храню с незапамятных времен, как реликвию. Есть работы Франциско Инфантэ, Олега Васильева, живущего с 1982 года в Праге, художника решавшего задачи света и тени.
О.Васильеву
Веточка,
Ты чего?
Чего вы веточки это?
А, Водички
На выставке в СОХМ представлен художник, обыгрывающий в живописи и коллажах мотивы игральных карт, он даже приезжал в Самару. Я помню его на речном вокзале, в ожидании поездки в Ширяево. Высокий, красивый, спокойно и радостно он глядел на воды Волги. Его полотна экспонировались у нас и на выставке Л.Талочкина, и на выставке коллекционеров Якоба и Кенды Бар - Гера. Это Владимир Немухин, подолгу живущий в Германии, также член "лианозовской группы. Тонкие живописные композиции с изящным вкраплением игральных карт напоминают "столы" Давида Штеренберга - художника первой волны авангарда.
Работы Михаила Рогинского я впервые увидела в собрании Л.Талочкина. Помню "Красную дверь", "Горгаз", джинсовые "Штаны" с надписью "Прощай, немытая Россия!" и еще ряд экспрессивных работ. И вот на выставке "Живу и вижу" нахожу интересные узнаваемые вещи, а потом в собрании стихов Всеволода Некрасова читаю:
Рогинскому
Дорогой
мой
Январь-то
это разве трамвай?
Март
это трамвай
Прощай трамвай
и здравствуй
троллейбус
лифт
троллейбус
или асфальт
и троллейбус
и телевизор.
Таковыми они были - веселые, мудрствующие, философствующие художники московского концептуализма. Мне было интересно повидать эти произведения, как часть истории отечественной культуры второй половины 20 века.
А вот уважаемый мной Максим Кантор, возросший на традициях этой культуры, написал: "Стайки молодых людей, называвших себя концептуалистами, не придумали ни единой концепции (так сложилось, что концептуализм не продуцирует концепций), но занимались тем, что разрушали идеологические табу. И это было очень важной, карнавальной работой. Тогда появилось понятие "акция" - артистов звали на площади, на улицы, производить действия, коллективно пошутить, сделать что-либо нелепое и смешное. Это должно было противостоять табу социалистического коллектива. Юноши ездили на природу, вешали между деревьев смешные лозунги, фотографировались, смеялись - безобидная, в сущности, деятельность. Эту деятельность стали называть контркультурой, актуальным творчеством". И получилось хорошо.
Наверное, в этом плане уместны вот эти стихи Некрасова:
Что такое хорошо
хорошо
если кто-то
где-то
что-то
делает хорошо
то и нам приятно
В 2011 году триста двадцать пять работ из собрания поэта были подарены Отделу личных коллекций ГМИИ им. Пушкина Галиной Зыковой и Еленой Пенской, наследниками поэта и его жены, Анны Ивановны Журавлевой.
Безусловно, выставка из собрания Музея частных коллекций при Государственном музее изобразительных искусств имени А.С. Пушкина "ЖИВУ И ВИЖУ" еще одна драгоценная попытка представить зрителю ярчайшее явление в искусстве России второй половины двадцатого века.