Чернованова Валерия : другие произведения.

1. Пепел погасшей звезды

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Некоторые противоположности притягиваются лишь для того, чтобы столкнуться... и разлететься в разные стороны. Эти слова как раз про меня. Про девушку, обещанную в жёны инопланетному захватчику, для которого, как оказалось, будущая супруга ничего не значит. Не желая мириться с ролью красивой игрушки, я отважилась на отчаянный шаг: сбежала в военную академию. Однако моего жениха не устроил такой расклад, и теперь он открыл на меня охоту, намереваясь во что бы то ни стало снова меня завоевать. А я хочу любой ценой сохранить свободу. И неизвестно, чем закончится наш поединок. Ведь на стороне охотника, кажется, и боги, и сама судьба.

    Часть текста отсутствует. Роман вышел в издательстве АСТ в апреле 2017.

    Купить книгу


ПЕПЕЛ ПОГАСШЕЙ ЗВЕЗДЫ

  
  
   Аннотация:
   Некоторые противоположности притягиваются лишь для того, чтобы столкнуться... и разлететься в разные стороны. Так случилось со мной. С девушкой, обещанной в жёны инопланетному захватчику, для которого, как оказалось, будущая супруга ничего не значит.
   Не желая мириться с ролью красивой игрушки, я отважилась на отчаянный шаг: сбежала в военную академию. Из которой упрямец-жених теперь пытается всеми правдами и неправдами меня забрать. А я хочу любой ценой сохранить свободу.
   И неизвестно, чем закончится наш поединок. Ведь на стороне охотника, кажется, и боги, и сама судьба.
  
  

Мы -- это всего лишь наши воспоминания.

Д. Митчелл

  
  

Часть I

Любовь и фальшь

ГЛАВА 1

Помолвка

  
   598 звёздный год от основания Радаманской Федерации.
  
   Шиона
   Сидя на качелях под старым деревом, лениво ронявшим на землю потускневшие листья, я с волнением ожидала появления гостей. Вот первые два флаера показались из пелены облаков. На их литых боках отражались потоки розового света. Скоро совсем стемнеет, и тогда небо окрасится в тона фиолетовой гаммы.
   Посильнее оттолкнувшись от земли, я мечтательно улыбнулась. Интересно, в каком из этих летательных аппаратов, по форме так похожих на антикварные пули, находится л'эрд Даггерти? При мысли о радаманце сердце, глупое, начинало бешено колотиться.
   Ну вот, а ведь мы ещё даже не познакомились. Боюсь представить, что станет со мной, когда я встречусь с Рейном лицом к лицу. Как бы не грохнуться в обморок или не сморозить какую-нибудь чушь на приёме.
   Скольких же усилий потребуется мне, чтобы весь вечер вести себя, как подобает благовоспитанной лиэри, а именно, держать себя в руках и никоим образом не выдавать своих эмоций.
   Вот только как это сделать? Я ведь не являюсь бездушным гиноидом...
   Пусть меня и готовили к этой встрече в течение нескольких циклов, и я наизусть выучила сценарий сегодняшнего вечера, но заставить себя не волноваться не могла. Просто не получалось!
   Последним в веренице "пуль" оказался флаер посла Федерации, от остальных отличавшийся помпезным гербом, поблёскивавшим на боковых стёклах машины. Издалека разобрать, что же именно было изображено на флаере, не удалось.
   Посол Радамана соизволил лично поприсутствовать на помолвке дочери имперского канцлера, то бишь меня, с Рейном Даггерти, офицером Объединённых военно-космических сил Галактики. С этим радаманским захватчиком я, Шиона Таро, в скором времени обвенчаюсь.
   Почти два года прошло после окончания войны с радаманцами, в которой наша маленькая планета потерпела сокрушительное поражение. Ария была не первой планетой, захваченной войсками Радамана. И, скорее всего, окажется не последней. Эти люди планомерно расширяли границы Федерации, открывая для себя всё новые и новые системы.
   Ария сдалась, даже толком не поборовшись. Нам нечего было противопоставить эскадрильям противника. Понимая, что сопротивление бесполезно, император не стал дожидаться, пока планета превратится в прах и его развеет по межзвёздному пространству. Он признал радаманцев победителями, а те в свою очередь милостиво разрешили ему остаться во главе империи в качестве наместника; правда, полностью подконтрольного назначенному Федерацией Совету.
   Не скажу, что для Арии всё осталось, как прежде, но, по крайней мере, захватчики не пытались искоренить наши язык, культуру и веру. Большинство изменений произошло на политической арене.
   Хотя и для обычных арийцев жизнь не осталась прежней. В обучающую программу были оперативно введены курсы радаманского языка, истории возникновения Федерации, а также изучения открытых Радаманом планет и неизвестных нам прежде рас. И это были только первые шаги.
   В бытовом плане тоже не обошлось без нововведений. Даже такая мелочь, как вежливые формы обращения, претерпела метаморфозы. Я стала "лиэри", что с радаманского переводится как "высокородная". Да и летоисчисление теперь у нас ведётся по их календарю. К счастью, пускала здесь корни Федерация постепенно, а потому практически безболезненно.
   Радаманцы не собирались нас подавлять, а стремились к интеграции. Одно из многочисленных соглашений, подписанных между Арией и Федерацией, касалось межрасовых браков. Отпрыски знатных арийцев стали заключать брачные союзы с представителями семей захватчиков. Я оказалась одной из тех, кто должен был построить своего рода мост между двумя чуждыми друг другу мирами.
   -- Шиона, вот ты где! -- послышался голос сестры. От быстрой ходьбы щёки Каори раскраснелись, несколько завитков выбились из причёски-венка, амарантовая шаль соскользнула к локтям, обнажив изящные плечи и спину девушки. Сестра приблизилась ко мне и строго произнесла: -- Решила опоздать на собственную помолвку? Гости вот-вот прибудут.
   Я лениво потянулась, стараясь скрыть улыбку. Смотреть на гневающуюся сестру было одно удовольствие. Завтра мы расстанемся, и ещё неизвестно, когда Каори снова представится возможность меня повоспитывать.
   -- Пока гости совершат посадку, пока расшаркаются друг перед другом, пока доплетутся до дома через парк -- я успею перекусить, вздремнуть и прочитать какую-нибудь книжку.
   Но сестра сменять гнев на милость не спешила. Упёрла кулаки в бока и строго распорядилась:
   -- Хватит тут торчать и сверлить глазами дыру в небе. С завтрашнего дня, пока не доберётесь до Радамана, ты только этим и будешь заниматься. Ещё надоест.
   Я грустно вздохнула:
   -- Такого неба, как у Арии, нет ни у одной планеты.
   Старшенькая не разделяла моей ностальгии.
   -- Тебе-то почём знать? Как будто ты бывала на всех других планетах. Уверена, небо Радамана ничуть не хуже нашего. А сейчас пойдём, ещё нужно привести тебя в порядок. Опять волосы растрепала. -- Приподняв юбку, чтобы не запачкать её подол, Каори прямиком через газон направилась к выложенной разноцветным кусочками хрусталя дорожке. Огибая фонтан, та вела к трехэтажному белокаменному особняку, вот уже три с лишним века являвшемуся главной резиденцией семейства Таро.
   Я нагнала сестру и, взяв её под руку, хитро спросила:
   -- Каори, а что это за очаровательное колечко у тебя на пальце? Кто-то подарил?
   Девушка снова зарделась. Только на сей раз её румянец был вызван смущением.
   -- Тариан сделал мне предложение, -- тихо проговорила она, машинально коснувшись украшавшего её мизинец платинового колечка.
   -- Ну наконец-то! -- облегчённо выдохнула я и на всякий случай осторожно уточнила: -- А что папа с мамой?
   -- Похмурились, похмурились, но согласились.
   Я окончательно повеселела и на какое-то время позабыла о своей тревоге. Каори и Тариан поженятся! Вот это всем новостям новость!
   Будущее старшей дочери уже давно не давало родителям покоя. Тридцать звёздных лет -- это вам не шутки. Слишком поздний возраст, чтобы выходить замуж. Сестра -- счастливица, ведь судьба свела её с Тарианом. Наверное, их союз был предопределён звёздами.
   Каори всегда не везло с мужчинами. Не потому, что с ней было что-то не так. Сестра очаровательна, умна, великодушна. Хотя ума в ней всё-таки многовато. По крайней мере, так любит повторять мама. А ещё сестра слишком требовательная. В каждом из поклонников дотошная Каори находила какой-нибудь изъян, о чём не замедляла тут же сообщить потенциальному ухажёру. В вежливой и завуалированной, но от того не менее задевающей самолюбие форме.
   Мечтая встретить свой идеал мужчины, Каори упорно отвергала предложение за предложением, пока оказалось, что отвергать ей больше некого. Тогда сестра с головой ушла в учёбу, стала одной из лучших выпускниц Мейлорского медлицея. Не успела получить диплом, как грянула война, и Каори отправили младшим врачевателем на фронт. Там-то она и познакомилась с лигуанским летчиком Тарианом Нардо, воевавшим на стороне Радамана.
   Во время одного из сражений истребитель Тариана был подбит, а сам парень чуть не отдал Создателям душу. Для моей сестры не имело значения, кто он -- враг или союзник. Каори спасла его, выходила и... не заметила, как влюбилась.
   Родители поначалу не обрадовались выбору дочери. И дело не в том, что парень явился к нам на стороне захватчиков. Уроженец Лигуании, планеты, уже давно покорённой Федерацией, Тариан просто выполнял свой долг перед Радаманом. Родителей смущало, что Нардо, хоть и считался в своём мире аристократом, но положение его семьи значительно уступало нашей. Поэтому Каори посоветовали с ним расстаться.
   Сестра очень грустила, когда отряд Тариана покинул планету. Как радовалась она тем редким моментам, когда могла связаться с любимым, и считала дни до его возвращения. И вот Нардо вернулся. Вместе с обручальным колечком.
   Родители за последние циклы успели смягчиться. И в этом в какой-то мере была и моя заслуга. Полгода назад с нами связался Фейрус Арвейл, дядя Рейна Даггерти, с предложением выдать за его племянника старшую Таро. Как мы и опасались, Каори восприняла эту идею в штыки. Диким казалось ей променять милого сердцу Тариана на какого-то там радаманца. Пусть и с завидной родословной, пусть и до неприличия влиятельного и состоятельного, но всё равно нелюбимого.
   Родители попытались провести внушение, но Каори была непреклонна. Однажды я заглянула в библиотеку, чтобы стащить для себя какую-нибудь книгу. Отец -- заядлый коллекционер старинных фолиантов. Читать печатные издания былых времён не разрешает, опасаясь за сохранность бумаги, но я порой нарушаю родительский запрет.
   В то утро папа как раз общался с Рейном и его дядей, пытаясь как можно деликатнее объяснить транслируемой на экране картинке, что невеста всё ещё зреет. Заметив, как радаманцы нахмурились, отец поспешил заверить, что Каори непременно передумает; уж он-то об этом позаботится.
   -- Если лиэри против, насиловать её мы не станем, -- мрачно бросил Рейн распинающемуся перед ним Таро и мазнул по мне, застывшей в дверях, рассеянным взглядом. Затем, склонившись над креслом, в котором устроился его дядя, что-то тому шепнул.
   Меня попросили выйти. А через полчаса отец радостно объявил, что проблема решена: Рейн Даггерти пожелал жениться на Таро-младшей. Меня немного задело то, с какой лёгкостью радаманец произвёл рокировку. Но, если честно, он мне сразу понравился. Да и осознание того, что я спасла сестру от постылого замужества, не могло не радовать. Ведь если бы не мой неосторожный визит в библиотеку, Каори всё равно бы заставили выйти замуж.
   Впоследствии родители решили, что блестящий брак младшей дочери с лихвой окупит не совсем удачный (по их мнению) союз старшей, и приняли Тариана.
   Погрузившись в размышления, я и не заметила, как мы оказались в спальне. Сестра усадила меня за туалетный столик и, взяв расчёску, стала приводить в порядок мои волосы. В отличие от смуглой и темноглазой Каори, я внешностью пошла в маму. Так же, как и у неё, у меня были густые светлые локоны. Глаза необычного фиолетового цвета, такого же мистического, как туманность Олиона; идеальная кожа, будто сотканная в лоне небес, чувственные, пухлые губы, созданные для страстных поцелуев... Так, кажется, описал меня в балладе собственного сочинения сын нашего мажордома. За что, бедолага, получил от моего и своего родителей нагоняй и приказ даже не дышать в сторону господской дочки.
   Я уже давно привыкла быть в центре внимания. Друзья и знакомые всегда восхищались моей внешностью, особенно моими пшеничными локонами. Правда, с таким же умилением они смотрели на нашу карликовую собачку. У Стеллы тоже была шикарная золотистая шёрстка. Когда я только училась ходить, а Стелла бегать, мы составляли довольно забавную пару. Нас обеих хотели тискать, сюсюкаться с нами и баловать игрушками.
   С годами я стала равнодушно относиться к дифирамбам в мою честь. И даже немного завидовала, когда кто-нибудь хвалил ум Каори или достижения Веана. К своим двадцати шести брат прослыл одним из самых храбрых офицеров Мейлоры, нашей славной столицы, получил кучу медалей и должность личного телохранителя императора. Каори от него недалеко ушла, стала специалистом в области наномедицины. А я была просто красивой. Девятнадцатилетняя красотка Шиона Таро. И всё.
   -- Эти радаманские кокетки, как только тебя увидят, начнут локти кусать от зависти. Они тебе и в подмётки не годятся, Ши, -- словно отзываясь на мои мысли, ласково произнесла Каори. -- Даггерти влюбится в тебя с первого взгляда.
   Я кисло улыбнулась. Боюсь, смазливой мордашки недостаточно, чтобы не только вскружить ему голову на пару недель, но и пробудить в нём настоящие чувства.
   Сестра истолковала мою реакцию по-своему. Наклонилась ко мне, и в зеркальной глади отразилась её тревога.
   -- Ты уверена? Ещё не поздно всё отменить.
   -- Нет, -- покачала головой в ответ. -- Я действительно этого хочу.
   К тому же Каори ошибалась. Даже если бы мне вдруг пришла в голову эта абсурдная идея, отменить помолвку всё равно было уже нельзя.
  
   После долгих минут скрупулезного расчесывания сестра отложила расчёску, перекинула мои волосы через плечо и закрепила их сбоку хрустальными заколками. Пшикнула мне на запястья по капле духов, чмокнула в щёку. Посчитав, что теперь я готова к встрече жениха, потащила обратно в холл. Оттуда уже отчётливо доносились голоса приглашённых.
   -- А Веан так и не прилетел, -- вглядываясь в лица собравшихся, разочарованно вздохнула я.
   -- Наверное, опаздывает. Но, уверена, скоро появится, -- обнадёжила меня Каори.
   Из резиденции императора брату удавалось вырваться нечасто. Но в честь помолвки сестры, надеюсь, ему пойдут навстречу.
   В коридоре к нам присоединился Тариан. Я сдержанно улыбнулась ему (не дайте Создатели молодая лиэри посмеет улыбнуться несдержанно на людях) и похвалила его вкус в выборе колечка.
   Болтая с сестрой и её женихом, то и дело поглядывала на вход. В широком проёме всё появлялись и появлялись гости, но Рейна я пока не видела.
   А когда он всё-таки вошёл, от волнения чуть не отправилась в нокаут. Благо стояла возле лестницы, и перила послужили удачной подпорой.
   Я много раз вспоминала момент, когда увидела его на экране в библиотеке. Но Рейн транслируемый и в подмётки не годился Рейну живому.
   Всё-таки я верю в любовь с первого взгляда. В девятнадцать лет вообще легко верить в такие вещи. Глядя на радаманца, ни о чём другом, кроме любви, мне думать не хотелось.
   Нет, он не был одним из тех романтичных героев, о которых я читала в старинных балладах: благородная бледность, унизанные перстнями изящные пальцы, болезненная худоба и слабая, готовая вот-вот угаснуть улыбка. Именно такими рисовали настоящих аристократов и героев-любовников все известные мне романисты. А Даггерти, скорее, в одной из тех книжек мог бы сыграть роль злодея. Идеальный типаж.
   Рейн был очень высок, выше многих мужчин в зале. Классический радаманец. Они все как на подбор широкоплечие, узкобёдрые и мускулистые. Будто выведенные в инкубаторе.
   Мне с моим немаленьким для девушки ростом придётся вставать на носочки, чтобы его поцеловать...
   Так, стоп! Шиона, что ты несёшь?! Какие носочки, какие поцелуи?!
   До свадьбы ещё полгода, так что до поцелуев мы доберёмся нескоро. Поэтому и думать забудь!
   Отдавая дань арийской культуре, решили, что помолвку и свадьбу проведём, строго следуя нашим традициям. А это значило, что в ближайшие пять циклов самой большой вольностью, дозволенной паре, станет держание за руки.
   Отругав себя за непотребные мысли, снова принялась украдкой поглядывать на Рейна, в поклоне приветствующего мою мать. Лиэри Ноэли была первой, с кем здоровались гости, входя в дом. Вот Рейн галантно поклонился, едва коснувшись губами её золотистой перчатки. Родительница зарделась под внимательным взглядом тёмно-синих глаз. Даггерти ей что-то сказал, наверное, одарил комплиментом, потому как мама ещё и заулыбалась.
   Всё, одну женщину из семейства Таро он уже покорил. Вот получить благосклонность Каори будет непросто. Сестре Рейн заочно не нравился. Ну а моя благосклонность, наверное, как звезда в небе, сияла у меня на лице. На пару с глуповатой улыбкой.
   Даггерти снова о чём-то спросил, и мама указала в нашу сторону. Я тут же, сама того не осознавая, вытянулась по стойке "смирно" и стала ждать приближения радаманца. Наверное, точно так же Рейна приветствуют его солдаты. Не дыша и не шевелясь.
   Честно пыталась сосредоточиться на болтовне сестры и сделать вид, что я его даже не заметила. Но не уверена, что у меня получилось. Наконец Рейн достиг цели, то бишь меня, и, следуя арийским правилам этикета, вежливо нам поклонился.
   Тариан поклонился ему в ответ, а потом замер, как солдат на поверке. Тоже немного робел перед радаманцем. Каори сдержанно кивнула и протянула Даггерти руку для поцелуя. Касаясь её кисти губами, Рейн смотрел на меня.
   Я склонила голову в знак приветствия. И всё. К сожалению, по ещё одной арийской традиции наши расшаркивания перед помолвкой должны ограничиваться только кивками и устными знаками внимания. Обидно. Другим лиэри он, значит, может ручки лобызать, а к будущей невесте и приблизиться толком не позволено.
   Рейну, кажется, этот обычай тоже не нравился. Он на секунду нахмурился, но тут же взял себя в руки и произнёс стандартную для таких церемоний, заранее выученную фразу на моём языке:
   -- Безмерно рад видеть вас, лиэри Таро.
   -- Взаимно, л'эрд Даггерти, -- в свою очередь ответила я на радаманском.
   Рейн снисходительно улыбнулся, наверное, его позабавил мой акцент. К сожалению, я ещё не освоила досконально этот странный язык, хоть и занималась каждое утро.
   Даггерти сыпанул пару фраз на арийском. После чего -- то ли его словарный запас иссяк, то ли он решил, что с церемониями пора заканчивать, -- перешёл на родной язык. Я машинально коснулась маленькой прозрачной кнопки за мочкой левого уха, проверяя, не забыла ли активировать нейропереводчик, благодаря которому чужая речь воспринималась, как родная.
   Рейн тоже не замедлил активировать устройство, таким образом давая понять, что если захочу, я в любой момент могу перейти на родной язык. Он всё равно будет меня понимать.
   Было очевидно, что Даггерти я понравилась. Нисколько не стесняясь, он пожирал меня взглядом. Мне даже начало казаться, что сквозь легкую ткань своего тёмно-синего облегающего платья я чувствую его прикосновения. Его пальцы скользят по чёрному кружеву, оттенявшему плечи и декольте, неспешно ласкают кожу... Мама постаралась упаковать меня должным образом. Вроде и одета прилично, наряд чуть ниже колен, но благодаря фасону и ткани платье сидело на мне как влитое и приковывало к себе взгляды.
   Немного расхрабрившись, я тоже занялась изучением. Как и предполагала, я оказалась ниже радаманца на целую голову. У него были прямые тёмные волосы до плеч. Передние пряди заплетены в две тонкие косички, остальные волосы собраны в хвост. Черты лица немного грубоваты. Опять же если сравнивать с немощными аристократами, описанными в классических романах. У Рейна были широкие острые скулы, резко очерченный подбородок, высокий лоб. Глаза глубокого синего цвета контрастировали со светлой кожей. На левом виске темнела какая-то татуировка. Непонятный символ. Когда-нибудь Даггерти мне расскажет, что он означает.
   Как и все собравшиеся здесь мужчины, Рейн был одет в традиционный для такого вечера элегантный костюм: чёрные брюки и в тон им длинная прямая рубашка навыпуск с воротником-стойкой. Хотя мне кажется, ему больше шла военная форма.
   Как ни странно, на нём не было ни одного украшения. Радаманцы любили обвешивать себя массивными и, по моему мнению, совершенно безвкусными гирляндами из металла и неогранённых камней. Рейн оказался приятным исключением.
   Каори легонько пихнула меня локтем, развеяв наваждение. Сестра намекала, что воспитанной лиэри не подобает смотреть на кого бы то ни было слишком пристально. Тем более на собственного жениха.
   Кажется, мои чувства и мысли не укрылись от проницательного л'эрда, так как я услышала его приглушенный смешок и чарующе-мягкий, глубокий голос:
   -- Мне бы хотелось остаться наедине с лиэри Таро.
   И всё. Никаких фальшивых расшаркиваний и велеречивых фраз, которыми так любили сыпать арийцы:
   "Не сочтите за дерзость, но я мечтаю украсть у вас лиэри Таро". "Позвольте насладиться приватной беседой с лиэри Таро".
   Сразу видно, радаманец. Да ещё и военный.
   Каори и Тариана как ветром сдуло. А вместе с ними исчезло и чувство поддержки, которую я находила в сестре. Я осталась один на один с женихом. Сновавшие по залу приглашённые и подносившие им напитки улыбчивые гиноиды были не в счёт. Я их просто не замечала.
   Никого не замечала, кроме него.
   -- Можете смотреть на меня, Шиона. Уж я-то пихать вас в бок за один лишний взгляд точно не стану.
   -- Очень вам за это признательна. Со стороны ваше поведение смотрелось бы довольно... необычно, -- отмерла я.
   -- Вы, наверное, хотели сказать неприлично, -- верно угадал ход моих мыслей Рейн и с откровенной иронией добавил: -- Много наслышан о... хм, строгих нравах арийцев.
   И чем это ему не понравились наши нравы? Я тут же не преминула пустить шпильку в ответ:
   -- Я тоже кое-что слышала о радаманцах. Некоторые из ваших военных, оставшихся на планете после подписания мирного договора, шокировали нас своими разнузданным поведением и... развратностью, -- невольно замялась. Просто не привыкла говорить о таких вещах с незнакомым мужчиной. Да и вообще ни с кем.
   Даггерти наш разговор, кажется, заметно поднял настроение.
   -- Искренне удивлен, что вам знакомы слова вроде "разнузданность" и "развратность". -- Он наклонился ко мне, пощекотав волосы у виска тёплым дыханием. -- Скажу вам по секрету, мы вовсе не дикари, какими нас здесь считают.
   Я покраснела. Сама толком не поняла почему, но чувствовала, что щёки пылают. И в голову, как назло, полезли картины, ассоциирующиеся с вышеупомянутыми словами.
   К счастью, смерть от смущения меня миновала. К нам подошёл мой отец, л'эрд Бриан, и, поприветствовав радаманца, попросил того уделить ему минуту внимания.
   -- Было приятно с вами поболтать, -- улыбнулся мне на прощание Рейн и последовал за канцлером к выходу.
   А уж мне-то как приятно... До сих пор коленки дрожат, а сердце, бедное, постукивает где-то в пятках.
   Тот вечер напоминал головокружительную карусель. Меня то и дело останавливали гости, чтобы поздравить и просветить насчёт того, какая мы с Рейном красивая пара.
   Большинство людей, с которыми общалась, я видела впервые в жизни. Складывалось впечатление, что Даггерти приволок сюда всю свою радаманскую родню. Один за другим сменялись их лица. У меня глаза на лоб лезли от мелькавших то тут то там шикарных нарядов инопланетных гостий. Невообразимые конструкции у них на головах притягивали взор, а бессчётные украшения с камнями невероятных размеров мерцали в бликах света. Радаманцы не знали меры ни в чём. Ни в одежде, ни в любви, ни, к сожалению, во власти.
   Для них Ария была крошечным пазлом, одним из многочисленных фрагментов, с помощью которых они создавали картину нового мира. Мира для себя. И хоть все, с кем мне довелось пообщаться в тот вечер, казались приветливыми и дружелюбными, они ясно дали понять, что мы им не ровня. Мы -- проигравшие, очередной их трофей. Это выражалось в невзначай обронённой фразе, в снисходительной улыбке или мимолётном взгляде, брошенном свысока.
   В какой-то момент почувствовала, что и я, по сути, тоже являюсь трофеем. Подарком для Рейна.
   Когда этап знакомства завершился, гости утолили голод и оценили изысканные арийские напитки, мы вышли в парк. Там, под звёздами, и должна была состояться наша помолвка. Сейчас небо было тёмно-бордовым, почти чёрным, и на нём, словно алмазы, мерцали благородные светила.
   Отец подвел меня к арке, увитой цветами, закрывшими на ночь свои бутоны, и, поцеловав в лоб, отошёл в сторону. Рейн и посол Радаманской Федерации уже были там. Я поклонилась послу. Сейчас этот мужчина произнесёт короткую речь о союзе двух рас, таких похожих и в то же время таких отличных, обронит пару фраз о любви и попросит нас взяться за руки. И мы будет стоять, и смотреть друг на друга, и ждать. Дальше всё зависит от Создателей. Если на небе появится падающая звезда -- значит, нас благословили. Не будет звезды -- нам не суждено обрести счастья.
   Посол действительно оказался скуп на слова. Быстренько исполнил возложенную на него миссию и присоединился к моему отцу. И вот мы стоим в тишине. Мне так и хочется утонуть в синих глазах мужчины, в которого я уже, кажется, по уши влюблена, но тревога, что Создатели окажутся против нашего союза, неприятно сжимает сердце. Становится холодно. Рейн подаётся ко мне, словно хочет обнять. Но вспоминает, что нельзя, и отстраняется. Только ещё крепче сжимает ладони.
   -- Всё будет хорошо, -- шепчет он, и что-то в его голосе меня успокаивает.
   Тепло его рук, нежные прикосновения действуют умиротворяюще...
   Я поплотнее сомкнула губы, чтобы не закричать, когда заметила, как по тёмному куполу скользнула мимолетная вспышка. Одна. За ней другая, более яркая. А потом и третья. Небо заискрилось от звездопада.
   Я облегченно выдохнула. Создатели сегодня расщедрились. Рейн улыбнулся одними уголками губ, заметив, что мои глаза сияют не хуже падающих звезд. Наверное, ему наши традиции кажутся смешными. А я на них выросла. И верю в волю богов.
   Гости восторженно перешёптывались. Некоторые, в основном арийцы, растроганно подносили платочки к глазам. Нам намекнули, что пора бы уже и разжать пальцы. Отстранившись друг от друга, мы повернулись к арке. В темноте замерцала панель, к которой сначала Рейн, а потом и я прикоснулись ладонями. Затем наши серебристые отпечатки наслоились друг на друга, сделав нас женихом и невестой не только перед богами, но и перед всей Федерацией.
   Через пять циклов мы сыграем свадьбу. Но свадьба -- это всего лишь дань традициям. Повод надеть красивое платье и устроить очередной банкет. Официально мы уже пара, и ничто этого не изменит.
  
   ГЛАВА 2
   С небес на землю
  
   Приглашённые по очереди подходили к нам, чтобы поздравить. Я наконец увидела Веана. Брат как был в своей неизменной серой форме приехал на праздник. Оправдался тем, что не успел переодеться, его до последнего не желали отпускать. Бессердечные!
   Улучив момент, Каори и Веан утащили меня вглубь парка, чтобы накормить. Всучили тарелку, которую сестра ухитрилась наполнить угощениями в перерывах между общением с гостями.
   -- Не хочу, чтобы ты скончалась от голода. Пока всё не съешь, мы тебя не отпустим, -- пригрозил с улыбкой Веан и, приобняв, взъерошил мне волосы. Так братец обычно здоровался с мелкой, то бишь со мной.
   -- Причёска! -- прикрикнула на него Каори, больше меня переживающая за мой внешний вид. -- Веан, ну прекрати!
   -- Ты напоминаешь мне моего капитана, -- хмыкнул брат. -- Тот тоже вечно ворчит. И тембр голоса у вас похожий.
   Сестра шутливо замахнулась, намереваясь потрепать его по голове. А я с сомнением покосилась на угощения.
   -- В меня столько не влезет. В таком-то платье.
   Веан перестал улыбаться, мигом превратившись в сурового брата.
   -- Могла бы и поскромнее что-нибудь надеть.
   -- Мама выбирала, -- сразу нашла я крайнюю, забыв уточнить, что я битый час уговаривала её купить именно этот наряд. Уж больно он мне понравился. Хотя первой заприметила его именно маман и она же велела его мне примерить.
   -- Этот радаманец тебя чуть глазами не сожрал, пока вы там стояли, -- не унимался братец. -- И кто решил, что ты сразу после помолвки должна будешь улететь? Лучше бы вас здесь сочетали.
   -- Веан, перестань. Они всё равно будут вместе. Теперь уже поздно ворчать, -- шикнула на брата Каори. -- Улетит она завтра или через несколько циклов -- никакой разницы. Тут я с Даггерти согласна. Чем раньше Шиона освоится в новом мире, тем лучше для неё. Заодно язык на месте подтянет.
   Братец щёлкнул меня по носу.
   -- Что, всё те же лингвистические проблемы?
   Я со вздохом кивнула:
   -- Ну это же вы у нас вундеркинды и всё схватываете на лету.
   Мне же новые знания давались только зубрёжкой.
   Они всё-таки заставили меня опустошить полтарелки. Потом прибежала маман и погнала нас в дом, сказав, что жених выразил желание провести время в обществе своей невесты.
   И снова я почувствовала, как на меня накатывает волнение. Не неприятное чувство, предшествующее страху. То, другое, от которого сладко щемит сердце и так и тянет запеть или пуститься в пляску.
   Кстати, о плясках. Все гости вернулись в дом и с нетерпением ждали моего появления, чтобы начать танцевать.
   -- Мне нравятся ваши духи. Вы вкусно пахнете, Шиона. -- Это было первое, что сказал мне Рейн, когда заиграла музыка и мы закружились по залу.
   -- Хотела бы сказать вам то же самое, но, думаю, мой комплимент окажется неуместен.
   -- Почему же?.. Значит, вам нравится мой запах? -- самодовольно уточнил Даггерти.
   Ещё и спрашивает! Как будто по мне не видно, что мне в нем всё нравится.
   -- Он довольно приятный. И, находясь рядом с вами, у меня не возникает желания чихнуть.
   Рейн негромко рассмеялся, догадавшись, на что я намекаю.
   -- Вы правы, многие радаманцы не знают меры. Но я не из их числа. Я вообще не понимаю это бездумное преклонение перед модой и дураками, которые её нам навязывают.
   -- Я это заметила. По сравнению с вашими однопланетянами вы кажетесь членом какой-нибудь секты аскетов.
   -- А вы забавная, -- посмотрел он на меня с интересом, будто учёный на лабораторную мышку.
   Теперь уже смеялась я.
   -- Знаете, это самый приятный комплимент за долгое время. Обычно все только и говорят, что о моей красоте.
   -- Что ж, тогда я не окажусь оригинальным, сказав, что вы действительно очень красивы, -- его голос стал тише, сменившись хрипловатым шёпотом. -- Когда я увидел вас в то утро, понял, что вы будете моей. Даже если бы отказались, как ваша сестра, я всё равно прилетел бы за вами.
   -- Я в этом не сомневаюсь. Наверное, у радаманцев это в крови: идти напролом и получать желаемое.
   Я сказала это без злого умысла, просто хотела пошутить. Но Рейн вдруг перестал улыбаться. Привлёк меня чуть ближе, чем дозволялось по правилам этикета, и еле слышно предостерёг:
   -- В моём присутствии можете шутить, как угодно. Но не допусти ваш Создатель, если вы что-нибудь подобное ляпнете при другом радаманце. Неважно при ком. Вы должны следить за тем, что говорите, Шиона.
   -- Не переживайте! Впредь буду осторожнее, -- отстранившись, процедила я и вдруг почувствовала прилив раздражения. Мне не понравился его тон и немного напугали его предостережения.
   -- Простите, -- вздохнул Рейн. -- Я и не думал вас обидеть. Просто не хочу, чтобы в будущем у вас с кем-нибудь из-за этого возникли проблемы.
   -- Спасибо, я учту, -- поблагодарила сдержанно.
   Мы продолжали танцевать, даже когда спокойная мелодия сменилась более оживленной. Но больше не дарили друг другу игривые улыбки и взгляды. Теперь между нами появилась какая-то напряжённость. Будто я сама возвела невидимую преграду.
   Я чувствовала себя натянутой тетивой лука. Одного из тех, которые, как и книги, любил коллекционировать мой отец. А Даггерти, хоть и утратил прежнее дружелюбие, всё равно выглядел расслабленным и безмятежным. Я заметила, что он всё чаще стал отвлекаться и смотреть по сторонам. Словно искал кого-то. Когда Рейн снова повернул голову, я украдкой проследила за его взглядом. Возле стены, разбалтывая коктейль соломинкой с насаженной на неё ягодой, стояла какая-то красотка. Судя по цвету глаз -- золотистых с вертикальными зрачками -- лигуанка. Если не ошибаюсь, кузина Тариана. Девица без зазрения совести бросала на Рейна томные взгляды, а радаманец, пусть и казался равнодушным, но то и дело оборачивался к ней.
   Я занервничала, не зная, как быть. Высказать ему своё недовольство? Наверное, мой упрёк прозвучит глупо. Он ведь не совершил ничего предосудительного. Покусав в раздумье губы, всё-таки промолчала.
   Но осадок в душе остался.
   После второго танца Рейн откланялся. Один из друзей попросил уделить ему внимание, и мужчины вышли. Я тоже решила немного передохнуть и поспешила смыться из зала. Чтобы прийти в себя и привести в порядок мысли.
   Поднимаясь по лестнице, снова и снова прокручивала в голове наш танец и поведение своего суженого. А ведь она ему понравилась. На эту лигуанку он смотрел с не меньшим интересом, чем на меня. Или я всё выдумываю?
   Проклятье, Шиона! Неужели ты опустишься до банальной ревности?!
   В спальне Карин заканчивала собирать мои вещи.
   -- Кажется, ничего не забыла, -- удовлетворённо обведя комнату взглядом, сказала девушка.
   Она и наш дворецкий Тао были единственными слугами-людьми в доме. Основную долю обязанностей уже давно взяли на себя роботы.
   -- Ну, и как он? -- кусая в предвкушении губы, бросилась ко мне Карин. -- Такой, каким ты его и представляла? Или лучше?
   Я не стала делиться с девушкой своими сомнениями. Постаралась придать лицу беззаботно-счастливое выражение и рассказала о нашем знакомстве и танцах.
   -- Жалко, что твои родители настояли на соблюдении арийских обычаев, -- хихикнула служанка. -- Я слышала, радаманцы не зацикливаются на приличиях. И последуйте вы их традициям, спать бы тебе сегодня не пришлось.
   -- Карин! -- прикрикнула я на болтушку. -- По-моему, тебя не туда занесло.
   Но та с упоением частила:
   -- Да и во время путешествия ты бы не скучала. Делом бы занялись -- созданием мини-радаманцев. А так будешь маяться по звездолёту, как неприкаянная.
   -- Ты невыносима, -- закатила я глаза и, не сдержавшись, мы обе рассмеялись.
   Хорошее настроение неожиданно вернулось. Всё-таки я зря себя накручиваю. Да и вообще, не хочу становиться похожей на одну из тех мегер, которые следят за каждым словом и шагом мужа. Я ведь Таро. Мы выше этого.
   Небо сотрясло далёким залпом, и на его тёмном полотне появилась огненная цифра "четыре".
   -- Посмотри, как красиво! -- Опустившись на подоконник, Карин зачарованно следила за огненными завитками, расползавшимися по бордовой глади неба. -- Это уже вторая за ночь. Думаешь, многие завтра улетят?
   Я пожала плечами.
   Звездолёты, на которых утром мы с Рейном и ещё множество пар покинем орбиту, должны были забрать не только будущих супругов. Те, кто хотел поступить на обучение в Межсистемную военную академию, сейчас прощались со своими родными.
   Это был ещё один политический ход Федерации для налаживания отношений между мирами. Браки между представителями среднего и низшего сословий Радаман не интересовали. Кому какое дело до того, выйдет ли девушка из забытого Создателями арийского городка за такого же никому неизвестного радаманского парня? Правильно, никому. На арене политических событий от этого ничего бы не изменилось.
   Они нашли другой способ привлекать на свою сторону побеждённых. Особенно молодых. Обучение в МВА считалось престижным и, окончившие её с высоким баллом, могли сделать быстрый скачок по социальной лестнице.
   Любой желающий мог поступить в академию. Правда, закончить её, как я слышала, удавалось не каждому. Слишком высокие к кадетам предъявлялись требования. В состав МВА входили военные базы, расположенные в Алой Солнечной системе -- родной системе Федерации. В каждой готовились офицеры для покорения новых и новых миров.
   Радаманцы считали, что двух лет обучения достаточно, чтобы кадет привык к новой жизни, новому миру и позабыл о старом. То, что не могла ему дать родная планета, щедро отсыпала Федерация. Статус, звания, награды, карьерные перспективы. Конечно, всё это приходилось добывать собственными потом и кровью, но главное: всем поступившим давался шанс. А уже от самих кадетов зависело, чего они смогут достигнуть.
   -- Осталось четыре часа, и потом всё -- набор закончится, -- меланхолично проронила Карин.
   -- А что так безрадостно? Тоже хочешь пополнить инкубатор Федерации?
   -- Вот ещё! -- фыркнула девушка. -- Мне им голову не задурить сладкими обещаниями. Мой дом -- Ария.
   -- Тогда перестань глазеть на небо и лучше проверь, всё ли собрано. А мне надо возвращаться к гостям. Наверное, меня опять обыскались. -- Услышав доносившийся из коридора стук каблуков, я вышла из комнаты.
   Мама и Каори напомнили, что пора делать снимки на память. Мама даже всплакнула, пообещав самолично заняться составлением голографического альбома. Сказала, что каждый вечер будет его просматривать, любуясь своей драгоценной дочкой. После этих слов нас с Каори тоже потянуло на сантименты. Правда, на меня тут же шикнули, велев поберечь макияж. До окончания праздника осталось совсем немного.
   Портретист попался ужасный! Только и делал, что заставлял меня улыбаться. Через каких-то полчаса я уже не чувствовала собственной челюсти. Ног тоже не чувствовала из-за высоких каблуков. Хотелось сбросить их, а заодно и узкое платье. Надеть любимую пижаму, забраться под одеяло и засыпать под шелест листвы, касающейся моих окон. Ночи на Арии всегда были ветреными и холодными.
   В какой-то момент, улыбаясь под вспышками камеры, я поняла, что как раньше уже ничего не будет. Не будет уютной девичьей комнаты, в которой я провела столько беззаботных лет. Не будет добрых, милых родителей. Строгих, но заботливых Каори и Веана. Живой, весёлой Карин. Они все останутся здесь. А я полечу навстречу незнакомому миру.
  
   Когда в небе исчез последний флаер, мы все с облегчением вздохнули. В доме остались только Рейн с другом, Тариан с лигуанской роднёй и несколько других приглашённых -- каких-то троюродных кузенов отца, которые не успели зарезервировать номера в отеле и которых мы прежде даже в глаза не видели.
   Веан тоже улетел. Его трёхчасовой "отпуск" закончился.
   -- Иди к себе, дорогая. -- Мама обняла меня и прижалась к моему виску губами. -- Едва на ногах держишься. А через пару часов уже нужно вставать.
   Потом меня обнял папа, и я почувствовала, как моя щека стала влажной от его слёз. Ему повезло, что это непозволительное проявление эмоций не мог заметить никто, кроме мамы. Все остальные уже разбрелись по своим спальням.
   -- Ты ведь помнишь: если что-то пойдёт не так, ты сразу должна будешь со мной связаться.
   -- Обещаю, что буду счастлива, -- улыбнулась родителю, получив в ответ немного грустную и ласковую улыбку. -- Рейн -- хороший. Я в этом уверена.
   На такой сентиментальной ноте мы расстались. Родители удалились к себе, а я, со стоном скинув туфли, постояла несколько секунд босая, наслаждаясь исходящей от плит прохладой. Потом, подхватив шпильки, поспешила наверх.
   Наверное, если бы в ту ночь я сразу поднялась к себе и уснула, теша себя привычными грёзами в своём маленьком уютном мирке, моя жизнь сложилась бы по-другому. Но случилось то, что случилось. Спонтанно принятое решение -- зайти по дороге в библиотеку и в последний раз пошуршать старыми страницами -- всё изменило.
   Я, Шиона Таро, законченная мечтательница и оптимистка, увидела свой идеальный мир с другой стороны. Девушка, имевшая всё и неподготовленная ни к чему. В ту ночь я потеряла опору.
  
   Приблизившись к библиотеке, я остановилось. Не знаю, что заставило меня задержаться возле приоткрытых дверей. Но спустя миг двигаться мне уже не хотелось.
   -- Завидую тебе и совсем не завидую бедной девочке, -- звучал смутно знакомый голос. Кажется, он принадлежал другу Рейна. Тому самому, который умыкнул у меня жениха во время танцев.
   Подавшись вперёд, скользнула взглядом по видимому пространству зала. Моё предположение подтвердилось. Радаманец сидел в кресле и небрежно перелистывал одну старинную книгу. Отец, если бы застал гостя за этим занятием, точно схватился бы за сердце.
   -- Это ты о чём, Дайлан? -- лениво протянул Даггерти.
   Своего жениха я не видела. Точнее, видела только его руку. Пальцы радаманца меланхолично постукивали по стенке бокала, который он время от времени поднимал, чтобы поднести к губам. Рейн сидел напротив друга. Очевидно, мужчины решили немного поболтать и поделиться впечатлениями, прежде чем отправиться спать.
   Хотела уже повернуть обратно, не желая подслушивать чужой разговор, но следующая фраза Дайлана заставила меня задержать дыхание.
   -- Она вроде милая. И так по-наивному быстро в тебя влюбилась. На твоём месте ради неё я бы попробовал измениться.
   -- Мне стоит начинать ревновать? -- послышался короткий смешок, и бокал снова поднялся.
   -- Ты опять извращаешь мои слова, Рейн. Я говорю совсем про другое. Кажется, ты не понял, какое счастье оказалось у тебя в руках. И дураку ясно, она станет хорошей женой. Уже сейчас Шиона боготворит тебя, возносит на один уровень со своими Создателями.
   -- Вот и отлично, -- снова ирония и очередное движение руки. -- Пусть себе любит на здоровье. Я что, запрещаю?
   По телу пробежала волна озноба. Обхватив плечи руками, стараясь защитить себя от ночной прохлады и подкрадывающегося страха, я с жадностью ловила каждое слово.
   -- А как насчёт твоей любви? -- мрачно осведомился радаманец. -- Мог бы хотя бы попытаться пробудить в себе чувства.
   -- Вообще-то я не из тех, кто отбрыкивается от чувств. И обещаю любить её регулярно.
   Дайлан тихонько выругался. Беззлобно и как-то лениво, словно понимал, что этот разговор всё равно ни к чему не приведёт, поэтому и напрягаться нечего.
   -- А как же благословение их Создателей? Это звёздное шоу даже некоторых радаманцев впечатлило. А арийцы, те так вообще чуть не захлебнулись слезами.
   Даггерти рассмеялся. Цинично и жёстко.
   -- Всерьёз думаешь, что я позволю нескольким упавшим метеорам влиять на мои действия и мои мысли? Арийцы -- такая странная раса. Вроде бы так на нас похожи, а верят во всякую чушь. Пока они тешили себя сказками про Создателей и отплясывали ритуальные танцы под звёздами, мы завоевывали системы. А ты мне говоришь про благословения... Романтический бред.
   Даггерти поднялся. Поставил бокал на стол и повернулся к другу. Теперь мне хорошо был виден его профиль. Гордый взгляд, надменно вздёрнутый подбородок. Как у настоящего победителя, с высоты взирающего на руины погибшего мира. Выжженного дотла по его прихоти, ему в угоду. Этим миром сейчас чувствовала себя я.
   Радаманец потянулся, как тигр, мягко и хищно.
   -- Пойду навещу ту черноволосую лигуанку. Судя по брошенным в мою сторону взглядам, рассвет я встречу с ней. Или на ней. Уж как там получится.
   -- Рейн! -- Дайлан не разделял охотничьего азарта друга.
   -- Что?! -- обозлился тот. -- Предлагаешь обходиться без секса целых полгода? Это всего лишь помолвка. Не свадьба. Я ведь не виноват, что по их дурацким традициям не могу даже дотронуться до неё. Не то что с ней переспать.
   -- То есть после свадьбы всё-таки всё станет по-другому? -- решил разобраться его дотошный приятель. -- И ты забудешь об изменах?
   -- Возможно, -- рассеянно ответил Даггерти и тут же, вероятно, осознав, что сморозил чушь, сам себя поправил: -- Пока она не забеременеет и от неё ещё будет какой-то толк, постараюсь исполнять роль преданного супруга. Не уверен насчёт удачного исхода эксперимента, но обещаю над собой работать. -- Мужчина одёрнул рубашку, машинально пригладил волосы. -- Всё, Дайлан, закончили. Ты, кажется, мой друг, а не исповедник.
   -- Потом не говори, что я тебя не предупреждал. Ты играешь с огнём, Рейн. Всё-таки она из одного из влиятельнейших родов империи.
   -- Покорённой империи, не забывай, -- ядовито уточнил Рейн. -- Эти арийки такие же, как и их планета, кроткие и покорные. Поэтому ничего не случится. Ты бы тоже выбрал себе какую-нибудь местную красотку. Такую же недалекую куклу, как моя.
   Радаманец направился к выходу, я метнулась к лестнице. Оказавшись у себя, сначала просто стояла, прижавшись к двери, снова и снова прокручивая в уме злые слова. Потом почувствовала, как щёки обожгло слезами, и больше остановиться уже не могла. Они текли из глаз, не переставая, пока я не начала задыхаться. Плакала, сидя прямо на полу, уткнувшись лицом в колени.
   Кто-то негромко постучался.
   -- Ши, это я, Карин. Впусти, пожалуйста.
   Я машинально отодвинулась. Дверь приоткрылась, и девушка опустилась на корточки рядом со мной. Попробовала расспросить, что стряслось, но я задыхалась от беззвучных рыданий. Только бессвязные фразы вырывались из груди:
   -- Кукла... Недалекая... Унизил... Ненавижу... Как бо-о-ольно-о-о!
   Меня начало трясти. Больше я не могла говорить, от слёз стала заикаться. Карин притащила мне стакан воды, чуть ли не силой заставила её выпить. Обняла и стала гладить по голове, ожидая, пока я успокоюсь.
   Так мы и сидели. Багряная эона, извечный спутник Арии, смотрела в окно, наблюдая за нами и гадая, как же я выкручусь...
   Выходит, я для него нечто вроде десерта. Лакомого кусочка, попробовать который он пока что не может. А потому, дабы не обделять себя вкусненьким, решил полакомиться чем-нибудь другим. Неважно чем. Лишь бы дышало и двигалось.
   И даже если бы я могла закрыть глаза на измены до свадьбы (чего я в принципе не допускаю!), так он ведь и потом не обещает соблюдать "монодиету".
   А ещё говорит, что радаманцы не дикари. Как же! Дикари и животные!
   Если честно, я даже не помню, когда мне в последний раз было так паршиво. И было ли вообще. Наверное, нет. Впервые чувствовала себя загнанной в ловушку. Безысходность и отчаяние рвали меня на куски.
   От осознания того, что, возможно, именно сейчас они "встречают вместе рассвет", хотелось лезть на стенку. И кричать, и метать, а потом снова плакать.
   -- Ши, что ты собралась делать? -- Не уверена, поняла ли Карин, что произошло, но выглядела скорее разозлённой, чем расстроенной.
   -- Я не знаю, -- прошептала слабым голосом.
   Служанка подхватилась:
   -- Если сейчас же расскажешь л'эрду Таро, то сможем застукать этого урода на горячем.
   Всё-таки догадалась...
   Я поморщилась, представив, как мы всей семьёй идём дружненько застукивать радаманца на горячем.
   Не трудно было догадаться, что за этим последует.
   Отца хватит удар. Мать грохнется в обморок. Каори попытается выцарапать прелюбодею глаза. А заодно и его никчёмной подстилке. А Веан... Он этого так не оставит. Как узнает об инциденте, примчится сразу домой...
   Проклятье! Я не хочу рисковать жизнью брата!
   -- Шиона...
   -- А смысл, Карин? Звёзды уже всё решили.
   -- Значит, просто закроешь глаза и всё-таки с ним улетишь? -- Девушка посмотрела на меня с жалостью.
   Просто закрыть глаза я не могла. Смотреть на него, говорить с ним и делать вид, что я ни о чём не подозреваю, не получится. Из меня плохая актриса. А если всё выскажу ему в его самодовольную рожу -- что изменится? Не думаю, что Даггерти начнёт внезапно страдать приступами раскаянья. Вполне возможно, просто посмеётся в ответ и посоветует привыкать к своему новому положению.
   Психануть и убежать? Но куда? Меня найдут ещё к обеду, и тогда уже точно придётся рассказать родителям правду. А я не хочу, чтобы они чувствовали всё то, что чувствую сейчас я. Унижение, боль. Бессилие от того, что ничего не могу изменить.
   И опять же Веан. По арийским законам брат будет обязан вызвать его на дуэль. И наверняка погибнет. А если вдруг победит, то за убийство радаманского офицера его по головке не погладят. Это мягко говоря.
   Не хочу разрушать жизнь брата.
   -- Мне нужно подумать, Карин.
   -- Лучше попробуй уснуть. -- Девушка откинула одеяло и привычно взбила подушки. Понимая, что погорячилась с советом, ласково произнесла: -- Не плачь, Ши. Возможно, завтра всё покажется не таким ужасным.
   Заверив её, что со мной всё будет в порядке, я разделась и легла в постель. Но спать не собиралась. Смотрела на небо и размышляла.
   Завтра я с ним не улечу. Иначе сама себя потом возненавижу. Устраивать сцены ревности не стану. Я -- арийка, потомок Таро, и не опущусь до банальных скандалов. Хотя желание поколотить его или сыпануть утром в кофе яду нет-нет да и дурманило разум.
   Прикинуться смертельно больной? Но любой врач тут же поставит диагноз: лгунья.
   Обдумывая вариант за вариантом, я продолжала глазеть в небо. Вдалеке прогремели салюты, и багровое марево неба озарила очередная цифра. Один. Остался всего час до окончания набора в академию...
   Я села на кровати. Потом, чуть не закричав от нахлынувшего адреналина, вскочила и прилипла к окну. Смотрела на огненный знак, пока тот окончательно не растаял в воздухе.
   Решение было принято почти мгновенно. И я знала, это было верное решение. Я не опозорю семью, но и не улечу с этим подонком. Вернее, всё равно улечу. Но не с ним. К сожалению, помолвка останется в силе, тут ничего поделать не смогу. Но, по крайней мере, выиграю для себя время. А там уже как будет угодно Создателям.
   Я быстро собралась. Надела узкие чёрные брюки, серое платье-колокол, стянула волосы в хвост и замерла на миг, давая себе последнюю возможность передумать.
   Нет, сомнения так и не проснулись. Наоборот, я окончательно утвердилась в мысли, что должна поступить именно так и никак иначе.
   На цыпочках спустилась вниз. Только на втором этаже задержалась, борясь с желанием подкрасться к его двери и подслушать. Но пересилив этот недостойный лиэри порыв, поспешила дальше.
   Выскочив на холодный воздух, помчалась к площадке, где были припаркованы флаеры. Домочадцы и оставшиеся на ночь гости спали (ну или кто там чем занимается, чтоб их!), поэтому парк был пуст. Я очень боялась опоздать, потому то и дело срывалась на бег. Набор проходил только в эту ночь, сразу в десяти столицах империи, по всей планете, и, если я сейчас опоздаю, то придётся признать поражение и возвращаться к Рейну.
   Приблизившись к своей серебристой "пуле", приложила ладонь к стеклу, и дверца бесшумно повернулась на девяносто градусов.
   Выбрав пункт назначения, центральную площадь Мейлоры, пристегнула ремень и шумно выдохнула. Всё! Меньше чем через час моя жизнь изменится. И всё из-за тебя, Рейн Даггерти!
  
   Город не спал. Воздушные магистрали заполнили флаеры, внизу сновали люди. Они напоминали огромный жужжащий рой, разлетевшийся по широким улицам столицы. Мне повезло избежать пробок. Большая часть машин неслась по встречной по направлению к периферии; значит, все, кто хотел, уже записались в академию.
   Поравнявшись с мерцавшим на небоскрёбе билбордом, я обогнула здание и, достигнув посадочной зоны, плавно спланировала на парковку.
   Часы показывали без четверти пять.
   Оставив флаер на стоянке, помчалась через площадь к зданию Советов, которое на эту ночь заняли представители Радаманской Федерации. Горожан на площади было немало. Многие, сбившись в группы, о чём-то воодушевленно болтали. В основном это была молодёжь. В глазах арийцев читалась радость, смешанная с волнением. Ещё бы! Через каких-то несколько часов они покинут родную планету, чтобы совершить первое в своей жизни межсистемное путешествие и открыть для себя совершенно новый мир.
   Мир, суливший бесчисленные блага и новые возможности.
   Возле огромного круглого здания, купол которого подпирали десять колонн с высеченными на них названиями самых крупных городов Арийской империи, народу тоже было немало. Испугалась было, что не успею из-за очереди, но взбежав по ступеням наверх и войдя в здание, облегчённо перевела дух. Внутри было пустынно и тихо.
   Пока шла по коридору, навстречу мне попалась только одна девчушка, по виду даже младше меня. Счастливая и беззаботная, она не пыталась скрыть своих эмоций. И совсем не выглядела напуганной. Возможно, потому что ей нечего было здесь оставлять. Или же причиной всему была беспечность юности.
   Коридор оканчивался просторным залом, разделенным на отсеки невысокими стенами. В каждом находились люди, принимавшие будущих кадетов МВА.
   Часы показывали без пяти минут пять.
   Пожелав себе удачи, я переступила порог. Глянув под ноги, увидела своё немного ошалелое отражение. Потолок тоже представлял собой одно сплошное зеркало. Благо хоть стены были обычными. Белыми, как и вся имевшаяся здесь мебель.
   Оказавшись в одной из "ячеек", я встала перед перегородкой из прозрачного пластика. По другую её сторону находилась строго одетая женщина. Несуразно смотрелось на фоне её чёрного костюма массивное колье из платины и синего содалита.
   Радаманка... Что с неё взять?
   Передо мной возникла прямоугольная панель.
   -- Приложите руку, -- равнодушно велела женщина.
   На всякий случай я активировала нейропереводчик, чтобы не переспрашивать дважды, и послушно исполнила просьбу. Из-под ладони стал пробиваться приглушенный голубоватый свет. Затем по панели побежали коды, и на экране перед радаманкой возникла вся информация обо мне: имя, возраст, статус, состояние здоровья, принадлежность к роду. Вся моя жизнь.
   Несколько секунд, округлив глаза, женщина пялилась на экран транслятора.
   -- Шиона Таро? Та самая Таро, дочь канцлера Арийской империи? -- вздёрнула она тонкие, словно две дуги, брови.
   -- Та самая. Других Шион Таро на Арии, насколько мне известно, нет, -- я невольно начала раздражаться.
   Промедление нервировало. Если она сейчас заартачится и решит связаться с моим отцом -- я пропала.
   Женщина устало потёрла переносицу, откинулась на спинку стула. Секунды раздумья показались мне вечностью. Затем, резко выпрямившись, радаманка поводила пальцами по сенсорному экрану транслятора и снова подняла на меня глаза.
   -- Вы уверены, что вам это нужно?
   -- Абсолютно.
   Недоумённый смешок и новое повеление:
   -- Приложите ладонь.
   Первая панель свернулась, и на её месте тут же появилась другая. Быстро побежала по ней цепочка сверкающих знаков, складываясь в слова радаманского. Даже если бы я хорошо владела языком, всё равно не успела бы прочитать договор, а уж тем более успеть в него вникнуть.
   Пришлось давать согласие, не глядя. Под ладонью снова вспыхнул свет, а когда я убрала руку, женщина сказала:
   -- Вас заберут ровно в шесть. Будьте готовы и берите с собой только самое необходимое. На базе повседневные вещи вам не понадобятся.
   Последняя фраза почему-то показалась мне зловещей. Попрощавшись, я поплелась обратно. На автопилоте вышла из здания, словно сомнамбула пересекла площадь, забралась во флаер и зажмурилась. До конца ещё не успела понять, что натворила. Но чувствовала, что осознание этого долго не заставит себя ждать.
  
   Идя по центральной аллее парка, прозванной Хрустальной из-за выложенной цветными хрусталиками широкой дороги, я ёжилась от холода и страха. В душе тлела надежда, что все ещё спят, и я смогу спокойно собраться.
   Зря надеялась.
   Домочадцы и гости уже давно встали. Всем скопом поджидали меня в холле. Как ни странно, Даггерти выглядел бодрым и отдохнувшим. Неужели с лигуанкой вышел облом?
   Заметив воровку чужих женихов, вынуждена была признать, что облома не случилось. Черноволосая кузина Тариана (и зачем он её только сюда притащил!) казалась весьма довольной и то и дело бросала на Рейна многозначительные взгляды.
   Так и хотелось им крикнуть:
   -- Может, вас оставить наедине, чтобы вы ещё и "проститься" как следует успели?!
   Но я взяла себя в руки и, кивнув родителям и сестре в знак приветствия, направилась к лестнице.
   -- Шиона, ты гуляла по парку? -- послала мне вдогонку вопрос мама. -- Тебе следовало одеться потеплее. Не дайте Создатели заболеешь.
   -- Я не гуляла по парку, мама, -- немного раздражённо буркнула я.
   Мать была ни при чём. Но находясь в одном помещении с радаманцем, было трудно оставаться невозмутимой.
   -- Так где ты была? -- решила поучаствовать в допросе Каори.
   Я ей не ответила. Ускорила шаг, мечтая поскорее оказаться в спальне.
   -- С вами всё в порядке, Шиона? -- Шагнув ко мне, Рейн положил руку на перила, как бы невзначай коснувшись моей руки. Я вздрогнула от этого мимолётного прикосновения и тут же отодвинулась подальше. -- Вижу, что вы взволнованы. Это ваше первое межсистемное путешествие, и если я могу вам чем-то помочь...
   Галантен аж до тошноты. Двуличная скотина.
   -- Вы и так уже очень мне помогли, л'эрд Даггерти. Спасибо. -- Радаманец, обескураженный моим ответом, всё-таки отошёл, и я стала подниматься по лестнице.
   -- Через полчаса вылетаем, -- предупредил он.
   Нет, дорогой. Вылетаю я и вылетаешь ты. Понятия "мы" не существует.
   Проницательная Карин хоть и не была точно уверена, где я пропадала, но явно что-то подозревала. Девушка выглядела взволнованной.
   -- Ши, где тебя носило?! Я уже собиралась рассказать всё л'эрду Бриану!
   -- Хорошо, что не рассказала. Я придумала, как поступить.
   -- Ох, Шиона! -- всплеснула руками Карин. -- В твоём возрасте вообще вредно думать. Да, он распоследняя сволочь, но как-никак твой жених. Да и к тому же один из влиятельнейших людей Федерации. Подумай, чего ты с ним достигнешь.
   Лучше я попробую сама чего-нибудь достичь, чем служить красивым украшением лживому подонку.
   Пока девушка воспроизводила страстную тираду о том, что я совершаю самую страшную ошибку в своей жизни, я потрошила чемоданы. В небольшой саквояж кинула бельё, две пижамы, несколько платьев, вторую пару брюк и сменную пару обуви. Схватила с туалетного столика шкатулку с разной мелочью вроде заколок, резинок и прочей ерунды, а также расчёску. Средства гигиены, думаю, мне выдадут.
   Вот с финансами могут возникнуть проблемы. Я понятия не имею, какая валюта на Радамане и есть ли она вообще. Вроде бы, если мне не изменяет память, кадеты МВА во время обучения зарабатывают баллы, которые потом могут тратить на свои нужды. В любом случае, с голода не умру.
   Надеюсь.
   Я с грустью прощалась со своей комнатой, стараясь запечатлеть в памяти каждую дорогую сердцу безделушку. Боюсь, если привезу на базу любимую плюшевую игрушку -- напоминание о счастливом детстве, меня засмеют.
   Карин всё не унималась:
   -- Послушай, ты же сама уговаривала меня устроить облаву на Даггерти. А теперь вдруг с таким пылом его защищаешь.
   -- Не его, глупенькая, тебя. -- Девушка присела рядом со мной и тревожно произнесла: -- Очень боюсь, что в академии тебе будет плохо.
   -- Может, и так. Но я всё равно попробую.
   Коснувшись кнопки на руке, активировала часы. Замерцавшая над запястьем голограмма заставила меня поторопиться. Без пяти минут шесть. Пора выходить из безопасной зоны, то бишь спальни, и спускаться к этой акуле.
   -- Всё будет в порядке. -- Я обняла Карин и, подхватив с пола саквояж, вышла из комнаты.
   Рейн нервно вышагивал по холлу, не переставая косить на лестницу. Заметив меня, застопорившуюся на верхней ступеньке, нервно проговорил:
   -- Пойдёмте скорее, Шиона. Наш шаттл отправляется через полчаса. Лучше вылететь пораньше, на случай, если попадём в пробки.
   Спускаясь, я старалась на него не смотреть. Вообще ни на кого; боялась, что моё волнение выдаст меня с потрохами.
   -- А где остальные твои вещи? -- спросил отец, заметив у меня в руках одну единственную сумку. -- Ты давала команду спустить багаж?
   -- Это весь мой багаж.
   Родители недоумённо переглянулись, Каори нахмурилась, Тариан пристально на меня посмотрел, будто силился проникнуть в самую душу.
   Когда закончила своё степенное снисхождение, оставалась ещё пара минут. Нарочито медленно я пересекла холл, подошла к сестре и родителям. По очереди их обняв, опустила глаза и прошептала тихое:
   -- Простите.
   И быстро вышла на улицу. Растерянные, они замешкались. А вот Рейн ринулся следом, попытался забрать у меня саквояж и отнести его в машину.
   Сумку я не отдала. Повернулась к нему и сказала:
   -- Я не полечу с вами, л'эрд Даггерти.
   Сделав над собой усилие, подняла голову и посмотрела радаманцу в глаза. Не с преданным обожанием, которым он тешился весь прошлый вечер, а с холодным презрением. По крайней мере, мне хотелось верить, что именно это чувство сейчас выражал мой взгляд.
   На лице радаманца появилась недоумевающая улыбка.
   -- В каком смысле не полетишь? -- легко позабыл он о вежливом обращении. -- Нет смысла брать два флаера. Это не целесооб...
   -- Я не то имела в виду, Рейн.
   Даггерти помрачнел и нахмурился. Наверное, почувствовал подвох. Не ожидал, что я начну ломаться и перечить ему в такой момент: когда он опаздывает, а домочадцы, высыпав из дома, с недоумением следят за нашим непонятным разговором.
   -- Что ты имеешь в виду, Шиона? -- вопрос прозвучал властно и резко. И куда подевалась наша галантность? -- Сейчас не время для капризов.
   Мне вдруг представилось, что вот он, наплевав на приличия, хватает меня в охапку и, закинув себе на плечо, несёт к машине. Рейн вполне был на такое способен.
   К счастью, до крайностей не дошло. По земле заскользили листья, потревоженные совершающим посадку флаером, и все, как по команде, переключили внимание на неожиданных гостей.
   -- Прощайте, л'эрд Даггерти, -- буркнула я. Покрепче сжав ручку сумки, ринулась навстречу показавшемуся из машины молодому мужчине. Длинноволосому, темноглазому и с каменным лицом.
   Интересно, такая постная мина составляет часть военного обмундирования? Будет грустно, если там, куда я прилечу, у всех будут такие же угрюмые лица.
   Я чуть не вскрикнула от боли, почувствовав на своём локте ледяные пальцы Рейна.
   -- Шиона, что ты натворила?!
   -- Шиона Таро? -- отдав честь Даггерти, обратился ко мне офицер.
   Я кивнула.
   -- Садитесь в машину.
   Рейн встал между мной и военным.
   -- Это какая-то ошибка. Эта девушка никуда с вами не улетит. Она моя невеста!
   Мужчина взглянул на отображавшиеся на планшете данные.
   -- Нет, ошибки нет, коммодор. Шиона Таро, девятнадцать звёздных лет, идентификационный код 33899А.
   Рейн выкрикнул что-то в ярости. Я смысл этих слов не поняла, хотя нейропереводчик и был активирован. А вот у прилетевшего за мной офицера с лица исчезла невозмутимость.
   -- Шиона, скажи, что ты не была сегодня в здании Советов. -- К нам подошёл взволнованный отец. Рядом с ним стояла бледная мама.
   Мне было откровенно паршиво из-за того, что я так с ними поступила. И одновременно с этим я испытывала ни с чем не сравнимое удовлетворение. Оказывается, месть -- очень изысканное блюдо.
   -- Она. Улетит. Со мной! -- чеканя каждое слово, процедил Рейн.
   Мой локоть уже был синим.
   -- Она поступила в МВА по своей воле и сейчас сядет в эту машину. -- Яростный взгляд Даггерти не смутил офицера. -- Если хотите, можете выразить свои претензии Совету МВА по возвращении на планету. -- Заметив страх на моём лице, мужчина поспешно добавил, и мне в тот момент стало ясно, что никакая он не ледышка. Просто так себя вести обязывал регламент. -- Навряд ли это что-нибудь изменит. Решение было добровольным, а потому сомнительно, что будут тратить время на его пересмотр.
   Даггерти чуть не взорвался от бессильной ярости и досады. Скрипнул зубами, но удерживать тем не менее перестал. И я, не теряя времени, поспешила к флаеру.
   -- Шиона, ты... Тебя же к этому не готовили! -- Каори бежала за мной следом.
   А к чему готовили? Со вкусом наряжаться, правильно говорить, правильно дышать. Радовать взор будущего мужа. Ну так я и не была против. Кто ж знал, что будущий муж окажется настоящей скотиной.
   -- Прощай, Каори, -- тихо сказала я.
   В последний раз взглянула на родителей (бедные, они ещё нескоро это переварят), села на заднее сиденье, и дверца машины тут же поползла вниз.
   На Рейна принципиально не смотрела. А вот он -- я ощущала это каждой клеточкой своего тела -- прожигал меня взглядом. Наверное, в тот момент он хотел меня убить.
  
   ГЛАВА 3
   Первые впечатления
  
   Рейн
   -- Рейн! Какого беса ты здесь делаешь?! -- злился Дайлан, пытаясь остановить, казалось, окончательно свихнувшегося друга. -- Мало тебе проблем с невестой, хочешь ещё и от капитана звездолёта по башке получить?!
   Резко затормозив, Даггерти так посмотрел на друга, что тот понял: продолжи он и дальше наступать на больную мозоль, отправится пинком под зад в открытый космос.
   И тем не менее, на свой страх и риск, мужчина рискнул продолжить:
   -- Ты не на службе и не имеешь права находиться в этой части корабля. Хочешь провести следующие две недели в карцере?
   -- Мне плевать. Я должен её увидеть.
   -- Да чтоб тебя! -- сквозь зубы выругался военный. -- Иди остынь в своей роскошной каюте. Пофлиртуй с какой-нибудь красоткой. Напейся в конце концов. Только не устраивай истерик!
   -- Посмотрел бы я, что бы ты запел, если бы эта вертихвостка сбежала от тебя! -- от едва сдерживаемой ярости на лице у Даггерти заходили желваки. -- Да меня полпланеты поднимет на смех! Слетал на свою голову за невестой на край Галактики!
   -- Из-за чего она взбрыкнула?
   -- Если б знал, меня бы здесь не было, -- процедил Рейн сквозь зубы.
   -- В таком состоянии ты с ней точно не поговоришь. Ты её просто размажешь по стенке. -- Опасения Дайлана были небеспочвенны. Он хорошо знал взрывной характер друга и представлял, на что тот способен в припадке бешенства.
   -- И это будет вполне справедливо. Сейчас она мне всё объяснит. А по прибытии я подам прошение в МВА. Шиона принадлежит мне, а не Федерации!
   -- Шиона принадлежит мне... -- перекривлял друга Дайлан. -- Если действительно хочешь избежать слухов, не стоит плакаться Совету, что не смог удержать девчонку возле себя.
   -- Предлагаешь всё проглотить и ждать эту мерзавку два года?! -- Рейн чувствовал, что вот-вот взорвётся. При одной мысли, что вернётся на планету без Таро, в глазах темнело от ярости.
   -- Никто не заставляет тебя ждать. Твой дядя вполне может намекнуть, кому следует, и помолвку сразу аннулируют, -- предложил Флар.
   -- Не вариант.
   Такой исход их отношений казался Рейну невозможным. Во-первых, расторгнуть договор с семьёй Таро будет не так уж и просто; даже для его дяди, Фейруса Арвейла. Да и если бы Рейну предложили порвать все связи с Шионой, он вряд ли бы на это пошёл.
   Таро его заинтересовала. Нет, он никоим образом не был в неё влюблен. Рейн считал, что не способен испытывать сердечную привязанность к кому бы то ни было. Раз за тридцать два года ничего подобного с ним не случилось, едва ли смазливая девчонка сможет в нём что-то там пробудить.
   Конечно, он совсем не похож на своего деда. Тот в принципе был незнаком с понятием "эмоции", а тем более со значением слова "любовь". Но и нормальным человеком с нормальными чувствами Рейна нельзя было назвать...
   Шиона вызывала в нём любопытство. Что уже само по себе являлось довольно необычным. Он совершенно не знал этой девушки, и в то же время ему казалось, что в ней сосредоточено что-то близкое ему. Что-то родное.
   А если отбросить в сторону сопливые сантименты, то всё сводилось к одному: Рейн её хотел. Особенно после неожиданной выходки с академией. Её попытка сбежать ещё больше его распалила. Даггерти рассудил, что как только он удовлетворит свою жажду, всё встанет на круги своя. Всё будет как прежде.
   -- Ладно, не хочешь разрывать помолвку, значит, жди. Думаю, эта игра в школу долго не продлится.
   -- Что ты имеешь в виду? -- Рейн покосился на друга.
   -- И дураку ясно, твоя Шиона и цикла в МВА не протянет. Только не такая неженка, как она. Сама скоро к тебе прибежит. Ещё и умалять будет, чтобы ты простил её и забрал с базы.
   Даггерти не нашёлся, что возразить.
   "Наверное, Дайлан прав", -- почувствовав, как начинает понемногу успокаиваться, подумал он. Шиона просто ещё не поняла, куда попала. А когда поймёт... Бросится к нему в ноги.
   Но несмотря ни на что, отвертеться от разговора ей не удастся. Он должен знать, что на неё вдруг нашло. И знать это хочет сегодня же.
   На развилке коридоров мужчине пришлось остановиться. Даггерти едва сдержал готовые сорваться с губ проклятия. Капитан корабля, заложив руки за спину, о чём-то беседовал с двумя новоиспечёнными кадетами. Те внимали ему чуть ли не с раскрытыми ртами, боясь упустить хоть слово сиятельнейшего и всемогущего. Для юношей, впервые в жизни оказавшихся на борту звездолёта, этот суровый человек в чёрной униформе с золотыми эполетами казался чуть ли не божеством.
   Даггерти хоть и был выше его по званию, но сейчас путешествовал, как частное лицо, а потому не имел права здесь находиться.
   С командиром Харригом Рейн познакомился давно, и это знакомство было в тягость им обоим. Даггерти не выносил Харрига за его склочный нрав. А Харриг не терпел Даггерти, потому что не мог понять, как мальчишка в свои тридцать два ухитрился дослужиться до коммодора флотилии. Он же в свои сто двадцать пять по-прежнему оставался капитаном одного единственного корабля. Сей странный феномен Харриг объяснял высоким положением Дома Даггерти и уж никак не многочисленными успешными кампаниями, проведёнными под командованием Рейна и принёсшими Федерации не одну победу.
   Завидев непрошенного гостя, капитан расплылся в злорадной усмешке. Едва удержался, чтобы не потереть от радости ладони. Быстренько отослал кадетов и ринулся в бой.
   -- Сержант Флар, -- обратился он к Дайлану, -- вы же должны нянчиться с новоприбывшими, а не шляться без дела по кораблю с приятелем. Мне приходится выполнять за вас вашу работу и отвечать на бесконечные вопросы этих детей. А вы, Даггерти, -- его взгляд уколол Рейна, молчаливого и угрюмого, -- никак заблудились? С удовольствием вас провожу.
   -- Мне нужно поговорить с Шионой Таро. -- Рейн не сдвинулся с места. Решил, что добровольно отсюда не уйдет. Харригу придётся уволакивать его силой. Если осмелится.
   Капитан засиял ярче пульсара.
   -- Наслышан, наслышан о вашем приключении. Это что-то новенькое -- чтобы от радаманца сбежала невеста...
   Дайлан вцепился в плечо друга, опасаясь, как бы тот не набросился на злопыхателя и не разложил того на молекулы.
   -- Но помочь, боюсь, ничем не смогу, -- как мог, растягивал удовольствие Харриг. -- Вы же знаете, что не должны здесь находиться. Правила. Увы.
   Наверное, Харриг в тот злополучный день так бы и не объявился на капитанском мостике, к которому шёл, пока его не остановили кадеты. Капитан бы вообще не вышел из того коридора. Некоторое время спустя его бы оттуда вынесли. Если бы смогли соскрести с пола.
   Но забияке повезло. То, что он увидел за спиной Даггерти, заставило его проглотить очередную колкость. Мужчина захлопнул рот и в почтении поклонился. Дайлан тоже поспешил согнуться чуть ли пополам. А Рейн, обернувшись, едва не отскочил в сторону. Как и всякий раз при появлении Провидицы, мужчину охватывала необъяснимая дрожь. Наверное, Онна являлась единственным существом во Вселенной, вызывавшим в нём чуть ли не страх, природа которого Рейну была непонятна.
   Отругав себя за недостойную офицера реакцию, Даггерти тут же поклонился. Задержав на нём взгляд лишь на долю секунды, Провидица кивнула мужчинам. Облачённая в длинные светлые одежды, скрывавшие лицо и тело, она казалась белёсым призраком. Передвигалась бесшумно, отчего её появление всегда заставало врасплох того, к кому она хотела обратиться.
   -- Какой волнующий день, не правда ли? -- послышался тихий, шелестящий, будто неживой голос. -- Такого большого набора не было уже много лет.
   -- Ваше святейшество абсолютно правы, -- глядя в одну точку на полу, стушевавшись, пробормотал Харриг.
   -- Не составите мне компанию, капитан? Я хочу прогуляться по кораблю вместе с вами. -- Из-под воздушной ткани показалась белая рука с тёмным узором вен.
   Мужчина судорожно сглотнул, страстно желая отказаться от оказанной ему чести.
   -- Я обещал проводить коммодора Даггерти...
   -- Коммодор и сам вполне способен найти дорогу, -- перебила его Провидица. -- Пойдёмте, капитан, расскажете мне что-нибудь интересное.
   Бедолаге ничего не оставалось, как покорно последовать за этой странной женщиной. Как только за ними сомкнулись половинки дверей, Рейн ринулся дальше.
   -- Проклятый упрямец! -- Дайлан поспешил за ним. -- Если Харриг тебя снова поймает, церемониться не станет.
   -- Без разницы, -- беспечно отмахнулся Рейн. -- Я всё равно её найду и вытрясу из неё объяснения!
  
   Шиона
   Говорят, хотя бы раз в жизни у человека возникает ощущение, что всё происходящее происходит не с ним. И что он -- всего лишь сторонний наблюдатель, зритель, просматривающий голофильм. В таком подвешенном состоянии можно находиться несколько секунд, а можно застрять в нём надолго.
   Нечто подобное испытала я, когда покидала родную планету. Наверное, только потому и не боялась. Просто не верила, что всё это действительно случилось со мной.
   Я даже не успела осознать момент, когда шаттл взвился в небо. Ни рёв ракетных ускорителей, ни вой двигателей не смогли вырвать меня из состояния оцепенения, в котором я провела, казалось, целую вечность. Лишь когда челнок начал слегка вибрировать при стыковке, трусливо зажмурилась и так и сидела, не шевелясь. Пока не открылись внутренние шлюзы и из коммуникатора не послышался механический голос. Нам велели отстегнуться и по очереди выходить в ангар шаттлов.
   Идя по длинному, изгибающемуся дугой коридору, я устало тёрла глаза. Они немного слезились от непривычно яркого света -- белого с голубым оттенком, и мне всё казалось, что я вот-вот начну задыхаться. Кружилась голова.
   Оказавшись в просторном сферическом зале, я смешалась с толпой. Навскидку нас было человек пятьдесят, может, чуть больше. Все возбужденно вертели головами и обменивались первыми впечатлениями. Мне обмениваться было не с кем, да, если честно, не очень-то и хотелось. Всё, о чем я сейчас мечтала, это провалиться в глубокий сон. Он вернёт мне силы, и тогда я смогу думать, что-то рассматривать и что-то запоминать. Сейчас же я чувствовала себя увядшим цветком.
   Арийцы перестали переговариваться, когда зал заполнил приятный женский голос:
   -- Добро пожаловать на борт транссистемного крейсера "Гемма". Возможно, некоторые из вас сейчас чувствуют лёгкое недомогание, -- монотонно вещала радаманка. -- Не переживайте, это скоро пройдёт. На корабле поддерживается искусственная кислородно-азотная атмосфера; система терморегулирования удерживает привычную для человека температуру.
   На время путешествия каждому будет присвоен персональный код. Этим кодам соответствуют номера ваших кают. Пока мы ожидаем прибытия остальных шаттлов, у вас будет время отдохнуть. Позже с вами свяжутся для дальнейших инструктажей.
   Стоит отдать радаманцам должное -- работали они оперативно. Нас быстро поделили на группы. Подходя к каждому новоприбывшему, члены экипажа просили закатать рукава и проводили над нашими запястьями какой-то лазерной штукой, оставлявшей на коже блеклые номера. К концу путешествия цифры должны были исчезнуть. После того, как с "проштамповкой" было покончено, нас развели по отсекам.
   "Крыло для девочек" представляло собой сеть разветвляющихся коридоров. В каждом имелось по несколько дверей. Мне пришлось изрядно поблуждать по этому лабиринту, прежде чем я отыскала свою с номером 307.
   Стоило переступить порог крохотной комнатушки, как металлические створки плавно сомкнулись, изолировав меня от доносившихся из коридора шума и суеты. На какой-то миг даже испытала некое подобие счастья. Наконец-то осталась одна!
   Бросив сумку в угол, растянулась на кровати и тут же забылась глубоким, исцеляющим сном.
  
   Проснулась от противного монотонного писка. Не открывая глаз, перевернулась на бок, надеясь, что вот сейчас он прекратится. Не тут-то было. Назойливый звук и не думал стихать. А потом что-то холодное и скользкое коснулось моей щеки.
   Я тут же подхватилась. Испуганно огляделась по сторонам, но ничего необычного не обнаружила.
   Признаюсь, на какой-то миг, прежде чем открыть глаза, мне почудилось, что я нахожусь в своей уютной спаленке, из окон которой открывался потрясающий вид на наш парк с его хрустальными дорожками и экзотическими цветами. А всё случившееся со мной -- лишь нелепый сон.
   Но сон оказался явью. Я находилась в крохотной каюте с незатейливой меблировкой -- узкой кроватью в углу. Оставалось загадкой, куда буду складывать вещи.
   Словно отвечая на мои мысли, с правой стороны от двери замерцала голубая панель. Стоило к ней приблизиться, как на экране появились четыре светящиеся иконки. Коснувшись первой, услышала сбоку тихий щелчок. Одна из панелей, которыми были обшиты стены, выехала вперед. Передо мной появился небольшой, но довольно вместительный ящик, примитивный аналог шкафа. Отлично! Значит, с одеждой разобрались.
   Идём дальше...
   После нажатия на следующий значок из ячейки у изголовья кровати показался маленький квадратный столик. Сидеть за ним было неудобно, но в качестве прикроватной тумбы вполне сойдёт.
   При прикосновении к третьей иконке за одной из панелей обнаружилась душевая. Такая же миниатюрная, как и сама каюта. Но ничего! Главное, всё необходимое у меня есть. А с микроскопической площадью как-нибудь свыкнусь.
   Я повеселела и решила тут же приступить к омовениям. Но не успела даже раздеться, как из коммуникатора раздался противный скрипучий голос. Точно такой же отдавал нам команды в шаттле.
   Нас приглашали на обед. Вернее, приказали через десять минут явиться в космическую столовую.
   Обед -- это хорошо. В последний раз я ела вчера на празднике, и сейчас умирала от голода. Решив, что поплескаться смогу и после трапезы, коснулась последней светящейся на экране кнопки и, дождавшись, когда половинки дверей раскроются, вышла в коридор.
   С поисками столовой проблем не возникло. Я просто последовала за группой девушек, занимавших соседние каюты. После отдыха ко мне вернулись силы, а вместе с ними проснулось и любопытство. Я заинтересованно вертела головой, честно старалась запомнить дорогу, чтобы на обратном пути ненароком не забрести в какой-нибудь другой отсек. Корабль представлял собой запутанную сеть коридоров, соединённых разномастными помещениями. Всё здесь было серым и каким-то безликим. Стены поблескивали тусклым металлом, холодный свет резал глаза, из коммуникатора то и дело раздавался скрипучий голос. Мне кажется, к концу путешествия я его возненавижу.
   В общем, на звание круизного лайнера этот звездолёт явно не тянул.
   Хотя, чего я собственно ожидала? Пушистых ковриков, цветочных горшков, пёстрых занавесок на иллюминаторах? Интересно, помолвленным парочкам тоже досталась такая маленькая квадратура? Сомневаюсь. Скорее всего, они сейчас нежатся в просторных каютах и попивают коктейли, подаваемые улыбчивым персоналом.
   Те радаманцы, с которыми мне довелось столкнуться, казались не очень дружелюбными. Одеты все были в одинаковую чёрную униформу, неизменным атрибутом которой являлась постная мина. К таким "милашкам" и с вопросом не рискнёшь обратиться. Разве что, если очень приспичит.
   Столовая являлась близнецом того сферического зала, в котором нам поставили "штрихкоды". Я поначалу растерялась, не зная, куда податься. Но заметив в небольшом углублении слева от входа стопку подносов, взяла себе один и пристроилась в хвост очереди перед линией раздачи.
   Время в ожидании пролетело незаметно. Я так увлеклась рассматриванием странного существа в светлом фартуке и высоком колпаке, что не заметила, как оказалась у стойки. Высокая, мощная... женщина (наверное, это всё-таки была представительница прекрасного пола, хоть и весьма своеобразной наружности) ловко наполняла по несколько тарелок за раз при помощи своих девяти(!) рук, после чего выставляла тарелки на стойку перед кадетами. Девятая конечность этой дамы росла откуда-то из спины и то и дело подносила к её лицу замызганную тряпку, чтобы промокнуть пот. Кожа женщины имела удивительный фиолетово-синий цвет, а губы были щедро намазаны алой помадой. Наверное, для усиления контраста.
   -- Чего глаза вылупила?! Что, никогда не видела гуаров?! -- громкий окрик вывел меня из транса. -- Бери тарелку и чеши отсюда! Я тебе не бесплатное представление!
   Я тут же схватила свою порцию. Стушевавшись, поблагодарила гуарку... гуару?.. в общем, это синелицее существо и переместилась к следующей стойке. Взяв себе пару ломтиков тёмного хлеба и наполнив стакан водой из автомата, пошла искать свободное место. Как назло, все столы были заняты. По моим скромным подсчётам нас здесь было человек двести или около того. И вся эта орава гремела посудой и без умолку болтала, отчего в зале стоял неимоверный гул.
   И куда же мне, бедной, притулиться?
   Не успела об этом подумать, как откуда-то сбоку раздалось громкое восклицание:
   -- А вот и сбежавшая невеста собственной персоной!
   От неожиданности я запнулась, чуть не уронив поднос на пол. Развернувшись, увидела голубоглазую девчонку с короткими, торчащими в разные стороны тёмными волосами, бесчисленным количеством колечек в ушах и немного насмешливой улыбкой. Она сидела, оседлав лавку, и без всякого стеснения пялилась на меня.
   -- Присоединяйся, -- девушка перекинула ногу через лавку и похлопала по сиденью, приглашая устраиваться рядом.
   Таскаться по столовой в тщетных поисках мне не хотелось, поэтому не раздумывая приняла предложение.
   -- Нуна, -- представилась девушка.
   -- Шиона, -- улыбнулась ей в ответ.
   -- Да мы в курсе, -- хмыкнул сидевший напротив меня парень.
   Он тоже был брюнетом и тоже мог похвастаться внушительной коллекцией серег в ушах и на лице. Только волосы у него не торчали дыбом.
   -- Это мой брат-близнец Тэн, -- подтвердила мою догадку Нуна.
   Парень и девушка были как две капли воды. Даже голоса немного похожи.
   -- Я же говорила! Никуда она не денется, -- заявила брату Нуна и по-детски высунула язык.
   -- Это вы о чём? -- Я удивленно вскинула брови. -- Откуда вообще обо мне знаете?
   Разминая ложкой слипшиеся комочки каши, Тэн сказал:
   -- Ну как это обычно бывает: один ляпнул, а другие подхватили. Здесь все только об этом и трындят. Не каждый день от радаманца сбегает невеста.
   Да уж, никогда не мечтала о такой популярности...
   -- Ясно. А с чего вы решили, что я куда-нибудь денусь?
   -- Тэн думал, что как только увидишь свою каюту, сразу же побежишь к жениху, -- весело пояснила Нуна.
   -- Или он тебя подкараулит в каком-нибудь безлюдном отсеке и по-тихому отомстит за унижение.
   Меня передёрнуло.
   Да, я не была в восторге от своей комнаты, но менять её на роскошные апартаменты, в довесок к которым прилагался Рейн, точно не собиралась.
   А вот второе предположение Тэна вполне могло оказаться реальным. Даггерти ведь так просто это не забудет. Непременно захочет со мной поговорить. Может, даже устроит какую-нибудь гадость... Создатели! А ведь здесь меня никто от него не защитит!
   -- И всё-таки, почему сбежала? -- полюбопытствовала с иронией Нуна. -- По тебе и не скажешь, что всю жизнь мечтала вступить в ряды защитников Федерации. Женишок не подошёл?
   -- Скорее, оказалось, что ему не нужна невеста.
   Заметив, как я погрустнела, Тэн флегматично посоветовал:
   -- Забей. -- И покосился на мою тарелку. -- Лучше ешь это сейчас. Когда остынет, станет на вкус как резина.
   Я зачерпнула ложкой немного каши и отправила её в рот. Зерна инчи были богаты клетчаткой, витаминами и минералами. Ею быстро насыщаешься и голод долго не возвращается. Недорогой, полезный продукт, да к тому же ещё и лёгкий в приготовлении. Достаточно залить кашу кипятком и добавить немного специй. Идеальный вариант, чтобы быстро накормить несколько сотен пассажиров.
   В нашей семье такую кашу не употребляли. Считали её кормом для "простых смертных". Для нас же, "небожителей", еда готовилась исключительно из дорогих и обязательно труднодоступных продуктов. А каждая трапеза превращалась в ритуал, проведением которого изо дня в день и из года в год занималась мама.
   Видела бы она, что я сейчас ем, залила бы мне всю тарелку горькими слезами.
   За болтовнёй с ребятами удалось отвлечься от мыслей о Рейне, и настроение тут же начало подниматься. После обеда нас поделили на группы по пятьдесят человек для проведения первого инструктажа. К счастью, я оказалась в группе с Нуной и Тэном. Ребята мне нравились. А от осознания того, что на корабле есть кто-то, с кем я могу перекинуться словом, придавало сил и уверенности.
   Нам велели следовать за высокой блондинкой в форме. В отличие от многих сновавших по кораблю радаманцев, у неё на куртке не было золотых нашивок и орденов. Зато у мужчины, что дожидался нас в зале, этих самых нашивок имелось бессчётное множество.
   -- Дайлан, -- тихонько простонала я.
   -- Что за тип? -- сразу среагировала новая знакомая.
   -- Закадычный приятель моего жениха.
   Радаманец заметил меня. Лишь на секунду наши взгляды встретились, и мужчина тут же отвернулся.
   Я снова почувствовала, что начинаю нервничать. Стоило посмотреть на брюнета, и в памяти сразу всплыл их с Рейном разговор. Злые слова Даггерти. Разочарование и обида, которые довелось мне испытать по его вине.
   Эта неожиданная встреча выбила меня из колеи. Почти всё, что было сказано на том собрании, запомнилось урывками. А жаль. Иначе бы я хотя бы морально подготовилась к следующему дню...
   -- Считайте, ваше обучение уже началось, -- без предисловий заговорила блондинка. -- Вас будут испытывать, за вами будут наблюдать все двадцать шесть часов в сутки...
   -- Что, даже в туалете? -- хохотнул близнец.
   Стоявшая рядом девушка, с жадностью ловившая каждое слово радаманки, недовольно на него шикнула.
   -- По окончании этих двух недель мы будем иметь представление о каждом из вас. С вами будут работать ксенопсихологи. Менторы будут следить за вашей физической подготовкой и проверять ваш уровень интеллекта. Также, в ближайшие дни, проведём тест по радаманскому языку.
   -- Мы хотим знать все ваши слабые и сильные стороны, -- перенял эстафету Дайлан.
   -- Думаю, на курсах вышивания крестиком и обучению светской болтовне ты выбьешься в лидеры, -- наклонившись ко мне, хохотнул Тэн. -- Правда, не уверен, что такие имеются в военной академии.
   -- Угомонись! -- одёрнула его сестра.
   Офицер тем временем продолжал:
   -- По прибытии на базу вам вживят новые идентификационные чипы. Старые вам больше не понадобятся.
   Он ещё что-то говорил, потом слово снова взяла блондинка. Но я их не слушала. Незаметно для себя самой начала думать о Рейне. И сердце, глупое, болезненно сжималось. К чувствам беспокойства и горечи примешивался страх. Я боялась Даггерти. Боялась, потому что не знала, чего от него ожидать.
   Расписав вкратце план на следующие две недели, нас отпустили. Я стала не спеша продвигаться к выходу, но была вынуждена остановиться на полпути. Меня окликнул Дайлан. Не подчиниться офицеру я не могла, а потому была вынуждена поменять траекторию движения и подойти к радаманцу. Замерла, не зная, как себя с ним вести: кланяться, отдавать честь, просто поздороваться.
   Ещё вчера я могла позволить себе многое, даже смотреть на этого мужчину свысока -- моё положение давало мне право. А сейчас, находясь рядом с ним, чувствовала себя какой-то букашкой, крохотной и никчёмной.
   Радаманец молчал, словно бы ждал чего-то. Вскоре зал опустел, голоса кадетов поглотила тишина коридора.
   Я услышала тяжёлую поступь у себя за спиной, и сердце предательски ёкнуло.
   -- Пять минут, Рейн, -- бросил бессовестный заговорщик и, обойдя меня, тихо, с укором добавил: -- Ты подставляешь нас обоих.
   Военный исчез, оставив меня один на один с Даггерти. Усилием воли заставила себя обернуться. Он стоял в двух шагах от меня, мрачный и невозмутимый. Вот только за этим напускным спокойствием, я чувствовала, скрывалась угроза.
   Я вдруг вспомнила, с каким восторгом и трепетом отец рассказывал мне о семье Даггерти. Об их возможностях и безграничной власти.
   Кто знает, на что способен этот псих с задетым самолюбием. Существует масса способов отомстить человеку за короткие пять минут. Не хотелось бы, чтобы эти пять минут стали последними в моей жизни.
  
   ГЛАВА 4
   Немного о прошлом
  
   Рейн
   Даггерти смотрел на свою невесту, пытаясь угадать её мысли. Он неплохо разбирался в людях и сейчас видел, что в водовороте чувств, охвативших девушку, доминировал страх. Когда Рейн шагнул к ней, Шиона интуитивно отступила.
   -- Это какая-то извращённая игра, -- наконец, нарушил он гнетущее молчание. Девушка тут же напряглась и даже задержала дыхание, ожидая дальнейших его слов. -- Только я не пойму твоих целей. Чего ты добиваешься, Шиона?
   -- Я и не думала с тобой играть, -- ответила она; почти недрогнувшим голосом. Даже голову задрала, стараясь казаться бесстрашной.
   Хотя всё в ней кричало об обратном. Рейн не хотел её напугать, но в то же время наслаждался её тревогой и беспомощностью. Там, на Арии, Шионе хватило храбрости (и безрассудства) выставить его дураком. Там она чувствовала себя в безопасности, под защитой семьи. Но теперь, осознав, что осталась одна, стала похожа на маленькую птичку с перебитым крылом. Такую беззащитную. И такую прекрасную.
   -- Тогда какого беса ты устроила это представление с академией?! -- понимая, что мысли уводят его совсем не в ту сторону, грубо выкрикнул Рейн.
   Девушка вздрогнула от его тона, как от пощёчины, и страх подавило раздражение.
   -- Моё решение поступить в ВМА было обдуманным и вполне серьёзным!
   -- Вот только обдумывала ты его уже после нашей помолвки, -- взял себя в руки Рейн. -- Что могло измениться за одну короткую ночь?
   Девчонка замялась. Наверняка гадала, соврать ему или сказать правду. Было забавно наблюдать за её внутренними метаниями и видеть, как одно чувство берёт верх над другим. Рейн, несомненно, с удовольствием продолжил бы свои наблюдения, если бы не был ограничен во времени.
   -- Шиона, не смотри на меня глазами перепуганной лани. Я не собираюсь тебя есть. Объясни, что на тебя нашло, и мы вместе подумаем, как всё исправить. -- Теперь Рейн говорил вкрадчиво и нежно, прекрасно зная, какое действие производит его голос на слабый пол. С той лёгкостью, с какой он мог заставить бояться, с той же лёгкостью он мог очаровать. -- Ты ошиблась, со всяким бывает. Но эту ситуацию можно разрешить. Я скажу Совету МВА, что произошло недоразумение. Тебе даже не придётся отправляться на базу. Я сразу же, по прибытии на станцию, заберу тебя с собой.
   Девушка молчала. И сейчас, впервые за их короткое знакомство, он не мог прочитать её мыслей. О чём она думает? Скорее всего, и рада бы сдаться, но гордость мешает поднять белый флаг.
   Шиона по-прежнему была одета в это смешное топорщащееся колоколом платье -- писк арийской моды. Достаточно короткое, чтобы рассмотреть её прелестные длинные ножки в тёмных обтягивающих брюках. Хотя Рейну больше понравился тот облегающий наряд, который она выбрала для помолвки. С каким удовольствием он бы снял его со своей невесты. Неспешно, наслаждаясь каждым мгновением. Сначала бы просто приспустил чёрное кружево, чтобы оставить дорожку из поцелуев на нежном плечике. А услышав, как у неё сбилось дыхание, потянул бы молнию вниз...
   Даггерти со злостью подумал, что всему виной абсурдные арийские традиции. Если бы не их никому ненужные ужимки, минувшую ночь Шиона провела бы с ним. И ему бы не пришлось убивать время на ту смазливую лигуанку, в которой, как оказалось, не имелось ни искры страсти. От бревна в постели и то толку было бы больше.
   Если бы не их дурацкие обычаи, сейчас бы их здесь не было. Шиона не сбежала бы из дома, а провела всю ночь в его объятиях.
   Рейн пробежался по лицу девушки задумчивым взглядом. Волосы, собранные в хвост, растрепались, а под фиалковыми глазами остались тёмные следы от макияжа. Но почему-то такая Шиона, уставшая, немного напуганная, с небрежной причёской и осыпавшимися тенями, казалась ему ещё более сексуальной. Притягательной и манящей.
   Пока Даггерти смотрел на неё, размышляя, девушка успела искусать себе в волнении губы. Те раскраснелись и немного припухли. Рейну очень хотелось приблизиться к ней, запустить пальцы в её мягкие золотистые волосы и попробовать эти губки на вкус. Несомненно, поцелуй будет дурманящим.
   Поддавшись невольному порыву, он шагнул к невесте, рассудив, что корабль Федерации -- не то место, где нужно тревожиться о приличиях. И он, и она за эти несколько часов нарушили много правил. Так что из-за одного маленького отступления ничего страшного не произойдёт. В конце концов, она и так принадлежит ему. Как бы ни упиралась. От одного невинного поцелуя её не убудет...
   Девчонка привычно попятилась и севшим от волнения голосом выпалила:
   -- Если кто и совершил ошибку прошлой ночью, так это ты! Я сделала свой выбор и никуда с тобой не полечу!
   Как будто вылила ему на голову ушат ледяной воды.
   Даггерти досадливо выругался. У него не было ни времени, ни желания выслушивать её капризы. Мужчина попробовал зайти с другой стороны и вразумить дурочку.
   -- Ты просто ещё не понимаешь, что тебя ждёт. Шиона, ты там не выдержишь. И очень скоро всё равно ко мне прибежишь. Я лишь пытаюсь избавить тебя от боли: физической и моральной... Глупая! Ты же сама лишаешь себя счастья и обрекаешь на испытания!
   Глаза девушки заблестели от слез.
   -- Нет, Рейн, счастья лишил меня ты, -- прошептала чуть слышно и, прежде чем он успел остановить её, выбежала в коридор.
  
   Шиона
   Завернув за угол, я едва не налетела на Нуну. Прислонившись к переборке, девушка со скучающим видом рассматривала золотистую голограмму, мерцавшую у неё над ладонью. Заметив меня, коснулась кнопки на браслете, и картинка тут же исчезла.
   -- Быстро же вы поговорили, -- удивилась новая знакомая.
   -- Ты меня ждала? -- шмыгнула я носом.
   Девушка передёрнула плечами:
   -- Просто задержалась, чтобы проверить почту. А заодно, в случае чего, предотвратить убийство. Твоё. -- Она ободряюще улыбнулась. -- Ну всё, давай, прекращай. Вытри слезы и забей на идиота.
   -- Спасибо, -- растроганно проговорила я.
   -- Да не за что, -- хмыкнула Нуна. Сделала вид, будто у неё и в мыслях не было обо мне беспокоиться и меня утешать.
   Но эта, пусть и неявная, поддержка оказалась как бальзам на душу.
   -- Мы с Тэном собираемся погулять по кораблю, а после ужина, может, во что-нибудь поиграем. Присоединишься?
   -- С радостью!
   Ноги в каюту меня не несли. Стоит мне остаться наедине со своими мыслями, и тогда я точно сорвусь, начну себя жалеть и залью подушку слезами.
   Дойдя до конца коридора, Нуна провела рукой возле сенсорной панели. Система считала с её запястья код, и створки с тихим шипением разъехались в стороны. Мы перешли в другой отсек.
   "Выходит, только новобранцы и члены экипажа могут разгуливать по этой части корабля", -- вдруг осенило меня. Даггерти сюда без посторонней помощи не пробрался бы...
   Дайлан, чтоб тебя!
   Будто уловив ход моих мыслей, Нуна вспомнила об офицере.
   -- Если верить обещаниям того брюнета, с завтрашнего дня смыслом жизни всех менторов станет свести нас в могилу. Так что будем ловить кайф и отдыхать, пока ещё есть такая возможность.
   -- Я только "за", -- ответила как можно беззаботнее и постаралась выбросить из головы стычку с Рейном.
   Вскоре к нам присоединился Тэн. Видя, что я все ещё немного подавлена, ребята постарались меня заболтать. Рассказали о семье, о родном городе и о том, что готовились к поступлению в МВА с момента заключения мира между Арией и Радаманом. Из их слов я поняла, что таких активистов здесь немало. У подготовленных кадетов больше шансов закончить академию с высоким баллом и как результат -- получить хлебное место при распределении. Наверное, я была одной из немногих, кто оказался здесь случайно.
   Теперь я понимала значение слова "попала"...
   Заметив, что новая знакомая снова близка к меланхолии, Тэн поспешил сменить тему. Правда, благодаря ему из меланхолии я перекочевала в прострацию, потому как парень не придумал ничего лучшего, как начать рассказывать об искусственной гравитации. Битых полчаса пытался объяснить мне, как работает сеть генераторов, обеспечивающих по всему кораблю гомогенное гравитационное поле. Я делала умный вид и кивала в такт его словам, но так и не смогла понять смысл сказанной им абракадабры.
   Потом близнецы застряли возле отсека с надписью: "Только для членов экипажа". Тэну было любопытно взглянуть хотя бы одним глазком, что скрывается за этими и многими другими дверями, перед которыми наши коды, к сожалению, были бессильны.
   Первый же застукавший нас офицер велел нам топать обратно. Посоветовал проводить время, как все, то есть по "норам" или в кают-компании, а не шляться, где не положено. Мы поспешили убраться с глаз военного от греха подальше.
   За ужином к нам присоединился Авен, давнишний приятель близнецов. Парень прилетел одним из последних и прямиком с собрания отправился в столовую. Пока ели, я от нечего делать стала его разглядывать. Высокий, худой блондин с серыми глазами. Совершенно обычный юноша с совершенно необычной татуировкой на лице, тянувшейся от виска до самой шеи. Какой-то непонятный символ со множеством закорючек. Как по мне, слишком радикальный способ привлечь внимание.
   Вот татуировка Рейна мне нравилась...
   Я чуть не застонала. Может, хорошенько стукнуться головой об стол? Вдруг поможет.
   Мысленно отругала себя и строго-настрого запретила себе думать о радаманце.
   Всё! Теперь у меня новая жизнь, и Даггерти в ней нет места! Продолжит преследовать, пожалуюсь капитану. Или менторам. Ну а на базе ему меня точно не достать.
   К сожалению, я все ещё его невеста. Оставалось надеяться, что за два года какой-нибудь выход всё-таки найдётся. Если, конечно, меня раньше не попросят из академии.
   После ужина мы отправились в кают-компанию, которую нам так настоятельно рекомендовал посетить офицер. Оказавшись в просторном, полукруглом зале, я на несколько мгновений выпала из реальности. Часть стены представляла собой гигантских размеров окно, из которого открывался потрясающий вид на космос.
   Правда, ребята меня тут же разочаровали, сказав, что никакое это не окно, а обыкновенный транслятор, на который выводилась панорама космического пространства. Но мне приятней было думать, будто за тонкой перегородкой действительно плещется тьма, разбавленная мириадами ярких точек. Таких далёких и в то же время таких близких.
   -- Сколько звёзд... -- завороженно прошептала я, с трудом подавив желание протянуть руку и прикоснуться к экрану.
   После ужина народу в кают-компании собралось немало. Нам повезло прийти одними из первых и занять места, так сказать, в партере. Усевшись на белоснежные кубы из какого-то непонятного, немного пружинящего материала, мы сначала, как и все, любовались потрясающим пейзажем. Потом Авен предложил сыграть в го -- старинную настольную игру, родом из Радамана, которая быстро приобрела популярность на Арии. Так как игральная панель была одна, а нас четверо, решили разбиться на пары: парни против девушек.
   Блондин придвинул поближе один из кубов и положил на него панель, экран которой был расчерчен горизонтальными и вертикальными линиями. Смысл игры заключался в том, чтобы захватить как можно большую территорию на поле. Для этого соперники по очереди нажимали на точки пересечения линий, и над местом касания возникала голограмма -- крошечная полусфера. Мы играли зелёными, ребята -- синими. Голограммы противника можно было окружать своими. В этом случае первые брались в плен, то есть исчезали с панели, а в самом углу экрана появлялось число, равное количеству захваченных голографических фигурок. Мы приступили к игре, и над экраном одна за другой стали появляться мерцающие полусферы.
   Я причисляла себя к поклонникам го и частенько просиживала с Каори и Веаном, когда брату удавалось вырваться со службы домой, за этой игрой целые вечера. Ко всеобщему удивлению (и к моему, кстати, тоже) во мне открылись задатки стратега. Я любила просчитывать наперёд свои ходы и часто предугадывала ходы противника.
   Эта партия не стала исключением. Парни были уверены, что мы с Нуной им и в подмётки не годимся. Самоуверенность их и сгубила. Они с треском продули.
   Задумавшись над очередным ходом, я не сразу заметила, как у Тэна и Авена вытянулись лица. Только когда ребята неуклюже подхватились и поклонились кому-то у меня за спиной, мы с Нуной поняли, что за игрой наблюдают. Повернув головы, от удивления чуть не попадали с кубов.
   Сомнений в том, кто эта женщина в бесформенном одеянии, возникнуть не могло. Про Провидицу ходило столько легенд, что не знать о ней мог разве что пришелец из другой галактики. Мне казалось странным и даже немного нереальным видеть её, находиться с ней рядом, чувствовать на себе её взгляд. Движимая любопытством, я пыталась украдкой рассмотреть её лицо, но оно было скрыто густой вуалью.
   Мы с Нуной тоже хотели подняться, когда рука её святейшества легла мне на плечо, и из-под вуали послышался тихий голос:
   -- Не вставайте, я не хотела вас отвлекать.
   -- Нет, нет, вы нас совсем не отвлекали, -- поспешил заверить Провидицу Авен и на всякий случай снова поклонился.
   -- Это большая честь для нас, -- робко поддакнул Тэн, не зная, куда деть взгляд.
   Я не решалась не то что говорить, не могла даже пошевелиться. Чувствовала её пальцы на своём плече, и всё внутри сжималось, будто от спазмов. Скверное ощущение.
   Наконец женщина убрала руку, вызвав у меня вздох облегчения. Я тут же прикусила губу, надеясь, что она не заметила моей реакции.
   -- Вижу, удача на стороне девушек. Вам, молодые люди, следует быть внимательней. Хотя, -- она задумчиво посмотрела на светящиеся голограммы и закончила тихим, ничего не выражающим голосом: -- навряд ли это что-то изменит.
   Не знаю, как она догадалась. На тот момент исход партии ещё не был ясен.
   Интересно, этой женщине действительно известны все загадки Вселенной? Наверное, да. Иначе бы её не величали Великой Провидицей Радамана.
   Так больше ничего нам и не сказав, её святейшество направилась к выходу. Перед ней расступались, ей кланялись, её... боялись. Все без исключения. Даже на лицах радаманцев нет-нет да и проскальзывал благоговейный трепет.
   -- Думаете, она человек? -- проводив Провидицу взглядом, прошептала Нуна.
   -- Видели, какие у неё руки? -- пробормотал Тэн. -- Словно высеченные из мрамора.
   -- И этот жутковатый голос... -- Авена передёрнуло.
   -- Даже если и человек, то стопудово принадлежит к какой-нибудь суперпродвинутой расе, -- поделился мнением близнец. -- Никто ведь не знает, откуда она появилась на Радамане. Свалилась им словно снег на голову. И после этого завоевание миров для них превратилось в увеселительные променады.
   Тэн был прав. С её появлением Федерация начала новую главу своей истории. Провидица сама выбирала планеты, которые желала видеть в подчинении у Радамана. Радаманцы уже давно забыли, что такое разведывательные экспедиции. Они целиком и полностью доверяли своей покровительнице, а та никогда не ошибалась. Знала о противнике всё: его силы, его возможности, его уязвимые места. Провидица сама решала, когда и на кого нападать и что предложить властителям того или иного мира, чтобы избежать затяжной войны. Ещё ни одной планете не удалось выстоять перед Радаманом. И в этом, несомненно, была её заслуга.
   В общем, не женщина, а сплошная загадка.
   Желание играть у ребят исчезло после первого же фиаско. Тэн стал демонстративно зевать и сетовать, что умирает от усталости. Нуна чуть не уснула прямо на кубе. Вскоре близнецы попрощались, пожелав мне спокойной ночи. Авен тоже не стал задерживаться. Увидел какую-то девчонку и убежал вместе с ней.
   Мне следовало возвращаться к себе и хорошенько выспаться, ведь завтрашний день обещал быть насыщенным. Но так хотелось ещё хоть немного полюбоваться на звёзды. Они завораживали своей необъятностью и необъяснимостью. Эти сполохи, словно россыпи бриллиантов, выброшенных Создателями в бесконечную тьму мирозданья.
   Будто загипнотизированная смотрела я на экран транслятора. Постепенно кают-компания опустела. Осталось всего несколько ребят, наверное, таких же, как и я, заядлых мечтателей, беззаветно влюблённых в звёзды...
   -- Я задолжал вам извинения, лиэри Таро.
   Появление радаманца вырвало меня из мира грёз. Дайлан стоял поодаль, сцепив за спиной руки, и тоже смотрел на экран, будто только за тем сюда и явился.
   -- Солгу, если скажу, что всё в порядке, и я на вас не сержусь. Этот день был и без того нелёгким, а встреча с л'эрдом Даггерти, признаюсь, меня добила.
   -- Он мой друг, -- невозмутимо оправдался брюнет. -- Я не мог отказать ему в такой малости.
   -- Что ж, Рейну повезло с другом.
   Дайлан подошёл ближе, чтобы нам было удобнее переговариваться. Не кричать же друг другу через весь зал.
   -- Можете о нём не беспокоиться. Пока вы на корабле, Рейна вы больше не увидите.
   -- Если только у вас не случится очередной приступ дружеской лихорадки и вы не кинетесь открывать перед ним все двери.
   Дайлан рассмеялся:
   -- Поверьте, этого больше не произойдёт. Рейн просил об одном разговоре, и он его получил. Преследовать Даггерти вас точно не станет. Он не такой.
   -- А какой он? -- Я с горечью усмехнулась. -- За один короткий день я узнала столько Рейнов, но так и не поняла, какой из них настоящий. Рейн обаятельный и заботливый или Рейн злой и циничный. Какого знаете вы?
   -- Вот почему вы сбежали, -- догадался офицер и с некоторой укоризной добавил: -- Подслушали наш разговор.
   -- Я не хотела подслушивать, но, честно говоря, рада, что так случилось.
   Дайлан присел на край куба и со вздохом проговорил:
   -- Видите ли, Шиона, всё не так, как кажется на первый взгляд.
   -- А тогда как? Просветите меня. Любопытно узнать, какое оправдание вы найдёте поступку своего друга.
   -- Я и не думал его оправдывать, -- хмыкнул мужчина. -- Просто, прежде чем судить Даггерти, вам следует узнать о, скажем... одной его особенности. Всё дело в его деде, покойном л'эрде Тормане.
   Радаманец замолчал, наверное, хотел меня заинтриговать. Стоит признать, у него это получилось.
   -- И что же это за особенность такая? -- не выдержала я.
   Дайлан начал издалека:
   -- Межпланетные браки уже давно используются Федерацией, как способ привязать к Радаману иномирцев. Покойный л'эрд Даггерти принадлежал к гуманоидной расе оверонов. Помимо незначительных физических отличий, овероны непохожи на людей ещё и тем, что им чужды эмоции. Я никогда не встречал настолько равнодушных созданий. Им незнакомы радость, страдания, любовь. Л'эрд Торман был напрочь лишён душевных переживаний. Отец Рейна от него недалеко ушёл, что, конечно же, не делало его брак счастливым.
   -- И что, Рейн... он тоже ледышка? -- Я без сил плюхнулась на соседний куб.
   Ну, конечно! Только такой сногсшибательной новостью и следовало заканчивать самый препаршивейший день в моей жизни! Надо поскорее идти спать. А то с такими темпами скоро мне скажут, что завтра наступит конец света.
   -- Нет, Рейн не такой. Вы сами видели, что порой эмоции у него зашкаливают, -- улыбнулся Дайлан.
   Ну хоть кому-то из нас сейчас весело.
   -- Он лишь на четверть оверон. Просто... Даггерти никогда не испытывал сильных чувств. Ни к кому. Были кратковременные привязанности, но он быстро остывал. Может быть, просто потому, что ещё не нашел ту, которая бы растопила лёд его сердца.
   А заодно и "перекроила" бы ему гены...
   Я ошалело смотрела на экран транслятора, но не видела ничего. В тот момент мне уже было не до космических изысканий.
   Ну вот и приехали... Всю жизнь мечтала о любви и сказочном принце, который бы мне эту самую любовь подарил. А что получила? Бесчувственного эгоиста с булыжником в груди.
   Да, Шиона, ты точно попала в сказку. Обычную злую сказку...
   -- Скажите, Дайлан, а кто такой бес? -- Я и сама не знала, почему об этом спросила, просто ляпнула, чтобы заполнить паузу. -- Рейн сегодня в разговоре упоминал этого беса. Тоже один из его дальних родственников?
   Мужчина заулыбался:
   -- Бес -- это что-то вроде мифического злого духа. Одно из слов, заимствованное из древнего языка, которое мы, радаманцы, любим использовать, когда, например, испытываем злость или раздражение.
   -- Древнего языка? -- заинтересованно переспросила я. Очень хотелось отвлечься от мыслей обо всех этих особенностях Даггерти. А лучше -- вообще о нём забыть. Хотя бы на время.
   -- Язык наших праотцов, первых колонизаторов Радамана.
   -- Расскажите о них, -- попросила я, зная, что хорошая история на ночь -- лучшая панацея от хандры.
   -- Честно говоря, мы с неохотой вспоминаем о том периоде. В те далёкие времена Радаман был дикой, враждебной планетой. А высадившиеся на ней люди -- кучкой беженцев, которым повезло выжить после гибели Старого мира.
   Я недоумённо посмотрела на офицера.
   -- По приказу Федерации мы проходили историю Радамана, но я не припомню, чтобы нам рассказывали о Старом мире.
   Дайлан усмехнулся:
   -- Радаман стыдится своего прошлого и старается не вспоминать о том, что когда-то мы были слабыми и уязвимыми.
   -- Что случилось с вашей родной планетой? Как она умерла?
   -- Мы сами её уничтожили, -- с грустной улыбкой ответил мужчина. Видя, что такими скупыми сведениями я не удовлетворюсь, принялся говорить быстро, словно хотел поскорее покончить с неприятной ему темой. -- Наши предки совершили много ошибок. Борьба за власть и господство над миром привели к затяжной войне, закончившейся внезапно. После ядерных взрывов бороться уже стало не за что.
   Первые массовые бомбардировки принесли хаос. Не успевшие спрятаться в убежищах были уничтожены ударными волнами, их тела мгновенно превратились в пыль. В каком-то смысле им повезло. Не пришлось бороться за жизнь и влачить жалкое существование.
   Огромные массы пепла и дыма, появившиеся в результате сопутствовавших взрывам пожаров, закрыли небо. Оно стало непроницаемым для звезды. Не получая света и тепла, планета начала остывать. За короткое время климат изменился настолько, что стал враждебным для всего живого.
   Мир превратился в холодную тёмную клетку для тех, кто ещё пытался выжить. Очень скоро большинство животных и растений погибло, океан покрылся льдом, запасы еды закончились, и на планете начался голод.
   К тому моменту людей осталось всего несколько миллионов. Они продолжали бороться за тёплые места, пытались отогреть землю с помощью искусственных извержений вулканов, но такая агония не могла длиться вечно. Некогда прекрасная голубая планета превращалась в ледяной шар.
   Ещё до начала войны аналитики рассматривали возможность такого финала. Тогдашнее поколение стремилось познавать космос, изучало ближайшие системы в поисках экзопланет, пригодных для жизни. Удачным открытием явилась для них планета, впоследствии ставшая колыбелью Федерации.
   К сожалению, забрать всех в новый мир было невозможно. Не знаю, по каким критериям отбирали счастливчиков, но в систему Алого Солнца полетело всего несколько тысяч. Так они назвали звезду, значившуюся в их астрономическом каталоге как Глизе 581. В память о родной звезде.
   -- Как же это жестоко, -- грустно пробормотала я. -- Бросить людей, наверняка зная, что те не выживут. Улетевшие никогда не думали вернуться за теми, кто остался?
   Мужчина снисходительно улыбнулся:
   -- К сожалению, время всегда играет против нас. Им просто было не за кем возвращаться.
   Некоторое время я молчала, прокручивая в уме его слова. Потом тихо сказала:
   -- Всё это очень странно. Вы считаете ваших предков виновными в гибели целой цивилизации и в то же время не перестаёте сеять войны в других мирах. Одно с другим как-то не вяжется.
   Дайлану мои упрёки не понравились. Из дружелюбного, располагающего к себе собеседника он превратился в холодного и мрачного чужака.
   -- Вам, Шиона, следует перестать рассматривать Радаман, как враждебную, чуждую вашему сердцу и вашим взглядам планету. Скоро она станет и вашим домом. Единственным домом. -- Он поднялся, намереваясь уйти от опасных вопросов, и бросил мне напоследок: -- С завтрашнего дня я перестану быть вашим знакомым и стану вашим ментором. Поэтому заранее прошу извинить меня за все непростые моменты, которые вам придётся пережить по моей вине.
   Я не нашлась, что ответить на столь неожиданное заявление. Только ошарашенно кивнула и проводила военного растерянным взглядом.
   Тогда я ещё не знала, за что он извинялся. А если бы знала, ни за что бы не извинила!
  
   ГЛАВА 5
   Начало испытаний
  
   ...Я обожаю пикники. Особенно с Рейном.
   Сбежать ото всех в какой-нибудь укромный уголок Радамана -- непозволительная роскошь для нас обоих. Но тем ценнее становятся эти редкие мгновения наедине. Мы дорожим ими и один за другим складываем в нашу общую копилку воспоминаний.
   Этот парк -- одно из самых любимых наших мест. Сейчас мы здесь одни. Валяемся на траве и просто глазеем в небо. Оно похоже на перепачканный акварелью холст. Сверху "полотно" ярко-синее, ультрамариновое, с тёмной короной из облаков. Но стоит скользнуть взглядом ниже, и замечаешь серовато-розовые тона, которые ближе к горизонту растворяются в оранжевых переливах.
   Небо Радамана. Самое сумасшедшее небо во всей Вселенной. В этой части планеты оно всегда такое. Прекрасное в своём безумстве красок и бесконечных переходов. Вечный закат. Вечный рассвет. Не бывает глубокой тьмы. Не бывает слишком яркого света.
   Рейн спокоен и безмятежен. Одной рукой обнимает меня, другую положил себе под голову. Эта его поза мне хорошо знакома. Кажется, он решил проспать самую интересную часть нашей встречи. Его можно понять -- он работает на износ. А здесь всё располагает к отдыху и покою. Звуки природы баюкают, расслабляют. Ещё чуть-чуть, и я сама потеряю связь с реальностью.
   -- Поцелуй меня, -- шепчу сквозь дрему, уткнувшись ему в плечо.
   Не вижу, но чувствую его улыбку. Сон отступает. Приподнявшись на локте, Рейн привлекает меня к себе. Я тянусь к нему, кончиками пальцев касаюсь его лица, ощущаю тёплое дыхание на своих губах и тяжесть ладони на талии.
   Сквозь тонкую ткань платья чувствую каждое прикосновение. Подвластный его движению, шёлк скользит по ноге. Рейн рисует на коже непонятные знаки, ни на секунду не отрываясь от моих губ. Поначалу целует неторопливо, нежно, будто пробует их на вкус. Постепенно его дыхание учащается, он сильнее прижимает меня к себе.
   Я чувствую его возбуждение. Неожиданно в поцелуе он прикусывает мне губу, шепчет быстро и порывисто о том, что меня ждёт. От его слов живот сводит сладкой судорогой. Я умираю от желания, млею от чувственных ласк. Его пальцы продолжают оставлять на коже невидимые узоры. Достигнув кружевной кромки трусиков, замирают на миг. Я откидываюсь на траву и закрываю глаза, позволяя мужу исполнить каждое своё обещание...
  
   Картинка неожиданно исчезла. Казалось, только мгновение назад я сходила с ума от страсти в объятиях мужа(?!), и вот снова одна -- в своей маленькой серой каюте, тщетно пытаюсь догнать ускользающий сон.
   Интересно же, чем всё закончится.
   Не размыкая век, с тихим стоном переворачиваюсь на бок. Наверное, я подцепила какую-то опасную лихорадку. Если даже во сне не могу перестать о нём думать.
   Возле самого уха раздался противный писк. Было в этом звуке что-то знакомое. Я тут же села на кровати, сонно потёрла глаза. Спать хотелось неимоверно. Сейчас я готова была убить за одну лишнюю минутку покоя.
   И возможность досмотреть прерванный сон.
   Писк повторился. Правда, теперь звучал не у меня в голове, а где-то под кроватью.
   Свесившись вниз, посмотрела туда, где, по моему мнению, находился источник звука. Какая-то серебряная вспышка прошмыгнула совсем близко, едва не коснувшись моего лица, и забилась в дальний угол каюты. Что за...
   Поначалу мы просто таращились друг на друга. Я на него, а он на меня. Маленький, размером с кулак металлический шарик мигал синими глазками-бусинками и смешно переминался на четырёх тонких лапках.
   Робот? Или всё-таки живое существо?
   -- Ты кто? -- спросила, не особо надеясь на ответ. Может, он только и может, что пробираться в чужие каюты и пищать приличным девушкам на ухо, когда они заняты просмотром интимных снов!
   Наверное, все мои эмоции отразились у меня на лице. Шарик недоумённо пискнул, словно хотел спросить, чего это я завелась. Я и сама не знала, что на меня нашло. Подумаешь, сон... Так, глупая фантазия.
   Вскоре выяснила, что говорить мы всё-таки умеем. Неожиданно глазки-бусинки у него замигали, а потом он заскакал по полу как ненормальный, при этом тоненько пища:
   -- Собирайся! Собирайся! Поверка через пятнадцать минут!
   Я тяжело вздохнула.
   Это всё-таки был робот. И, похоже, избавиться от него мне в ближайшее время не светит. Наверняка такое "счастье" досталось каждому кадету. Они ведь обещали контролировать нас и следить за нами денно и нощно.
   Пока потягивалась и зевала, пытаясь найти в себе силы встать, шаробот решил взять инициативу в свои руки. Оказывается, он неплохо перемещался по стенам при помощи своих "паучьих" лапок. Интересно, за счёт чего цепляется? Надо будет как-нибудь поймать и поизучать.
   Добравшись до сенсорной панели, самостоятельно выдвинул отделение с вещами и нырнул в сваленную в него кучу одежды. Оттуда на пол, описав полукруг, полетела чёрно-оранжевая роба. В моём гардеробе отродясь не было такой безвкусицы, вещи положили сюда в моё отсутствие.
   Пока это чудо скакало по каюте, я тщетно пыталась побороть сон. Чувствовала, что стоит голове коснуться подушки, и я пропаду ещё на несколько часов.
   -- Собирайся! Собирайся! Десять минут! -- Теперь он не пищал, а выл, как пожарная сирена.
   Жаль, затычки из дома не подумала прихватить. Или гантель потяжелее.
   Под аккомпанемент из назойливого "собирайся" я подобрала с пола свой туалет. Пыталась угомонить маленького засранца, но он и не думал замолкать. Наверное, не успокоится, пока не увидит меня выходящей из комнаты.
   "Первым делом в душ", -- решила мысленно. Прохладная вода точно приведёт меня в чувство. Я ринулась в душевую, шаробот покатился за мной.
   -- Что, плескаться тоже будем вместе? Может, тебе спинку потереть?! -- зыркнула на него раздражённо. Едва подавила в себе желание хорошенько пнуть поганца. А лучше, наступить на него сразу двумя ногами, а потом попрыгать.
   Покатиться в душевую он не рискнул. Шмыгнул куда-то и затаился. Наверное, решил бдеть из-под кровати.
   Убеждая себя, что нет ничего страшного в том, что какая-то записывающая штуковина следит за каждым моим шагом, я включила на полную мощность воду. Раздевшись, шагнула под освежающие струи. Взяла в руки шарик с шампунем и, расплющив его между ладоней (лучше б на его месте оказался нахальный бот), принялась втирать пахучую субстанцию в волосы. Вокруг меня закружили белоснежные хлопья пены.
   Тот день не заладился с самого начала. И всё из-за дурацкого сна, который никак не хотел выветриваться из моей головы. Точнее даже из-за двух снов. Сначала снилось, что меня куда-то везли, что-то мне кололи. Потом -- пустота, после которой был провокационный сон про Рейна.
   Определённо, всему виной стрессы. Очень надеюсь, что больше мне подобной ереси не привидится.
   Довершало картину паршивого утра знакомство с приставучим роботом. Но и это ещё полбеды. Только начала смывать шампунь, при этом поднимая себе настроение весёлым напевом, как отключили воду. Напор подозрительно быстро уменьшился, и из потолка посыпались редкие ледяные капли.
   Тщетно пытаясь сдуть с носа пену, стала наугад тыкать в кнопки на стене. Без толку. Словно отвечая на моё негодующее сопение, знакомый механический голос сообщил:
   -- Лимит использования жидкости на сегодня исчерпан.
   -- Вы это серьёзно?! -- я чуть не зарычала. Сама не знаю зачем, наверное, от злости, с силой ударила по всем кнопкам сразу. В ответ услышала всё то же невозмутимое объяснение.
   Отплевываясь от пены и вспоминая ни в чём неповинного беса на все лады, выбралась из душа. Нет, Даггерти, определённо, моя болезнь. Теперь ещё и на словечки свои подсадил. Что тут скажешь, Рейн -- та ещё зараза...
   Кое-как сполоснула волосы над умывальником. Чудо, что там лимит жидкости не был исчерпан! Намочив полотенце и хорошенько его отжав, постаралась избавиться от неприятной мыльной плёнки на теле. Вытираясь второпях, заметила на шее какое-то розоватое пятнышко, похожее на след от укола. Или укуса. Наверное, в ночь помолвки какая-нибудь гадость куснула.
   Пока чистила зубы, одевалась. Сначала напялила на себя мешковатые оранжевые штаны с чёрными продольными полосками. Заправив в них тёмную футболку, выплюнула щетку, схватила с кровати куртку, имевшую такую же ядрёную расцветку с широкими полосками на рукавах. Уж не знаю, на кого я походила в этой форме, но точно не на кадета элитного военного учреждения. Может, на какую-нибудь землеройку...
   Обувалась и стягивала мокрые волосы в хвост уже на ходу, то и дело спотыкаясь и катастрофически опаздывая. Тогда я ещё не знала, что каждая минута опоздания равнялась здесь часу наряда. Это и многие другие "приятные" открытия ждали меня впереди.
   Шаробот изъявил желание сопровождать подопечную, то бишь меня. Катился впереди, указывая дорогу. Если бы не он, я бы ещё пару часов проплутала, а может, и вовсе не нашла свой отряд. О том, что нас уже поделили на отряды, тоже узнала от него. Что ж, наверное, не так уж и плохо иметь персональный компас, будильник и гардеробщика в одном флаконе. Если б ещё не шпионил за мной круглосуточно.
   Как и опасалась, на поверку явилась последней. С опозданием в пять(!) минут. Пыталась успокоить себя, рассуждая:
   "Подумаешь, какая-то перекличка. Авось пронесёт".
   Увидев Дайлана, поначалу обрадовалась. Хорошо всё-таки, что именно он ментор моего отряда.
   Не стоило расслабляться, а тем более полагаться на друга Рейна. Встретившись с ним взглядом, поняла, что самое интересное для меня начнётся прямо сейчас.
   -- Кадет Таро решила почтить нас своим присутствием. Приятно удивлены, -- непонятно отчего решил поязвить военный.
   Послышались редкие смешки. Правда, стоило офицеру чуть нахмурить брови, как все звуки стихли.
   -- Тэн Олер, смеяться будешь вечером, надраивая унитазы. Ещё кому-нибудь весело?
   Желающих составить Тэну компанию не нашлось. Мне даже показалось, что ребята синхронно затаили дыхание. Наверное, каждый сейчас мечтал превратиться в невидимку. По крайней мере, лично мне этого очень хотелось.
   Хорошо начинаем учебный день.
   Я неуверенно мялась у входа, не зная, куда себя деть: присоединиться к отряду, или же для меня, как опоздавшей, будут особые распоряжения.
   -- Таро, тебе нужно отдельное приглашение? -- гаркнул ментор. -- Быстро займи своё место!
   Я тут же шмыгнула к первой линейке и встала с краю, успев поймать обиженный взгляд Тэна. Ну конечно! Теперь он считает меня крайней и потому обиженно сопит мне в затылок. А ведь сам виноват. Нечего было веселиться.
   -- Олер, не страдай, -- усмехнулся военный. -- От одиночества в туалете не умрешь, Таро составит тебе компанию.
   Мне поплохело. Одна мысль оказаться в общественной уборной в качестве поломойки вызывала во мне отвращение и ввергала в панику. Он что, таким образом мстит за своего друга? Или это Даггерти его науськал отыграться за нанесённое оскорбление?
   Ненавижу. Обоих.
   В тот день я впервые узнала об ином значении столь любимого мною слова "наряды"...
   -- Повторяю для опоздавших, -- покосился в мою сторону живодёр. -- Я -- старший сержант Флар. Для вас -- саэр. Со всеми вопросами и проблемами -- ко мне. Но! Не путайте меня с нянькой. Вытирать вам сопли, жалеть и разбираться с мелкими дрязгами я точно не стану. Отмазки вроде "у меня что-то где-то болит, и поэтому я не пошёл на занятия" здесь не прокатят. За них будете расплачиваться нарядами.
   Умеет он расположить к себе подопечных...
   Не догадываясь о моих мыслях, его величество продолжал упиваться своей властью.
   -- Сегодня мы будем проверять вашу физическую подготовку. Начнём с лёгкой пробежки перед завтраком. Потом занятия в спортзале. После перерыва на обед проведём игру с другими отрядами. Вам понравится.
   Не знаю, как кому, а мне эта игра уже заочно не нравилась. Было в тоне ментора что-то зловещее; нас явно ожидал какой-то подвох.
   -- Ну а вечером у таких, как Таро и Олер, будет особая программа.
   Он теперь об этом "мероприятии" каждую минуту будет напоминать? Определённо, здесь не обошлось без пагубного влияния Даггерти.
   Наметив программу на день грядущий, Флар велел нам встать в две шеренги и выходить из зала.
   Не знаю, как для кого, а для меня лёгкая пробежка превратилась в смертельный забег. В столовую я вползала последней: мокрая, красная и с острой болью в боку. Спасибо Нуне, прихватившей и для меня завтрак. Не было никакого желания простаивать драгоценные минуты отдыха в очереди. В изнеможении я растянулась на лавке, чувствуя, как ноет каждая клеточка моего несчастного тела. И это мы ещё не были в спортзале...
   -- Шиона, -- девушка пощёлкала пальцами возле моего лица, -- давай, подрывайся и ешь скорее. Я не хочу опаздывать на тренировку и "развлекаться" в сортире вместе с тобой и Тэном.
   Услышала, как близнец зашипел. А у меня даже на это сил не было. Кряхтя и постанывая, кое-как поднялась. Тэн уселся напротив и сверлил меня обиженным взглядом. Никак не поймёт, что в его злоключениях виновата не я, а садистский нрав ментора. Чтоб его бесы побрали...
   -- Уже познакомились с надзирателями? -- ковыряя ложкой кашу, поинтересовалась я. Аппетита не было. Хотелось только одного -- добраться до кровати и отрубиться.
   -- Я своего чуть не раздавил спросонья, -- улыбнулся Авен. -- Правда, мелкий успел увернуться. Но если продолжит издавать эти невыносимые звуки, до завтра не доживёт.
   -- Угу, я своего тоже хочу разобрать на запчасти, -- угрюмо сообщил близнец и зловеще протянул: -- Как только поймаю...
   -- Кстати, где они? -- Я оглядела столовую, но наши неугомонные сторожа нигде не просматривались.
   -- Наверное, во время занятий решили ограничиться всевидящим оком менторов, -- предположила Нуна, с аппетитом уплетая свой завтрак.
   Остальные кадеты тоже выглядели бодрыми и оживлёнными. Ели, смеялись, обсуждали предстоящую игру. Неужели я одна здесь такая немощная?
   Попробовала приободрить себя, убеждая, что это просто с непривычки. Никогда не была поклонницей спорта. Плавать любила, в седле держалась довольно сносно. Но мне и в голову не могла прийти дурь устраивать многокилометровый забег, качаться в спортзале и тягать пудовые железяки. Что ж, привычка -- дело наживное. Главное, не киснуть и не сдаваться на радость Даггерти. Нет, такого удовольствия я ему не доставлю.
   К сожалению, моего самовнушения хватило ненадолго, а именно, до того момента, как переступила порог спортзала. При виде разномастных тренажёров у меня затряслись поджилки и появилось непреодолимое желание сбежать. От малодушного поступка удержал страх перед очередным наказанием.
   С выражением безграничного счастья на лицах Авен и Тэн понеслись к штангам. А я поплелась за Нуной и остальными девушками к разложенным возле зеркал матам.
   Там, под руководством очаровательной блондинки, которая вчера вместе с Дайланом проводила собрание, мы приступили к выполнению упражнений.
   Растяжка прошла почти безболезненно. Я старалась как могла и даже удостоилась похвалы ментора. Правда, когда дело дошло до упражнений на пресс, всё снова стало плохо. Никогда бы не подумала, что это так сложно поднять своё бренное туловище, да ещё тридцать пять раз.
   Присутствие саэра Флара превращало эту миссию в невыполнимую. Дайлан подошёл ко мне, когда я, едва ли не рыдая, пыталась сделать свой двадцать пятый подъём. Халтурить не получалось. Каждому из нас перед тренировкой выдали по браслету, фиксировавшему количество и качество выполняемых упражнений.
   Флар присел на корточки возле меня и заговорил вкрадчивым голосом:
   -- Шиона, и это только начало. Зачем ты себя калечишь? Ты ведь и сама понимаешь, что долго так не протянешь. Ты создана для другой жизни.
   -- Саэр предлагает ползти на коленях к его другу и умолять того простить меня и забрать в "лучший мир"? -- Мышцы обожгло нестерпимой болью, но я всё-таки заставила себя подняться и тут же со стоном повалилась обратно на мат.
   Дайлан наклонился ниже:
   -- А если прощения попросит он?
   Военному пришлось ждать, пока я, скрипя от боли зубами, снова приму вертикальное положение и отвечу:
   -- За что конкретно? За то, что изменил мне сразу после нашей помолвки? Или за все измены, что ждут меня впереди?
   -- Ты ведь неглупая девушка, сможешь его приструнить. У тебя есть все качества, чтобы построить крепкие отношения.
   -- Не уверена, что л'эрд Даггерти легко поддастся дрессировке.
   В тот момент я была зла на жизнь, на Рейна, из-за которого здесь оказалась, на саму себя за то, что была такой слабой.
   Продолжению нашей задушевной беседы помешало появление блондинки.
   -- Всё в порядке, сержант?
   Дайлан поспешно поднялся.
   -- Последи за ними. Я скоро вернусь, -- бросил он ей и ринулся к выходу.
   Приподнявшись на локтях, я устало смотрела вслед военному. Интересно, куда это его понесло? Отчитываться перед Даггерти?
   -- Ну, чего разлеглась, Таро?! -- вернула меня в жестокую реальность монстр; вернее, ментор. -- Ещё восемь раз. Ты, как всегда, последняя.
   Могла бы и не напоминать. Сцепив пальцы за головой, я зажмурилась и сделала ещё один рывок.
   Как же я всё это ненавижу!
  
   Рейн
   Даггерти приговорил очередную рюмку текилы и фальшиво улыбнулся сидящей рядом с ним девушке. Та расположилась на высоком стуле, кокетливо скрестив стройные ножки. Её густо прокрашенные ресницы порхали с невообразимой скоростью, пышная грудь в облегающем алом платье вздымалась всякий раз, когда её обладательница заходилась громким смехом. При этом красотка не забывала методично накручивать на палец пшеничную прядь и время от времени томно вздыхала. Очевидно, по мнению самой девушки, все эти ухищрения должны были вызвать к ней интерес её угрюмого кавалера.
   Рейн не мог не признать, девица была лакомым кусочком, но уж больно разговорчива. Мозг Даггерти отключился в первые секунды её бессмысленный болтовни, и все дальнейшие слова, выскакивающие из хорошенького ротика, превратились в сплошной поток звуков. Что-то вроде назойливого жужжания мухи.
   Рейн мучился дилеммой, не зная, как поступить: утащить красотку в свою каюту, чтобы уже там она наконец заткнулась и молча показала, на что способна. Или послать её ко всем бесам и сосредоточиться на текиле. В любом случае, нервы у него не железные. Нужно было на что-то решаться.
   Мужчина больше склонялся к первому варианту. Назло Таро.
   -- Вижу, ты прислушался к моим советам. Сразу ко всем. -- Дайлан устроился возле друга и попросил девушку оставить их наедине.
   Недовольно поджав алые губки, та поднялась и ринулась к ближайшему столику, чтобы как только беспардонный военный уйдёт, снова вернуться за барную стойку. Даггерти проводил её взглядом, в котором смешались одновременно и разочарование, и облегчение.
   -- Кто это? -- спросил Флар.
   -- Без понятия. Нашёл в коридоре.
   -- То есть уже имеющихся проблем с Таро тебе недостаточно? -- В тот момент Дайлану захотелось приложить голову друга о стойку. Причём не один раз.
   -- Мы просто беседовали, -- раздражённо буркнул Рейн.
   -- Все твои просто беседы заканчиваются одинаково -- постелью.
   -- Как первый день? -- желая избежать занудных нравоучений, Рейн переключился на другую тему. Потянулся было за бутылкой, на дне которой ещё плескались остатки текилы, но Флар оказался проворнее. Отодвинул подальше сосуд, чтобы друг не смог до него добраться.
   -- Нормально. Хотя уверен, за две недели они меня доконают.
   -- Я не о тебе спрашивал. -- Рейн подал знак бармену, и перед ним тут же материализовалась новая бутылка. Дайлан нахмурился, но нарываться на ссору не стал, понимая, что этот баран всё равно не остановится.
   -- О Шионе я и пришёл поговорить. Забери её. Не знаю как, но убеди оставить академию. На неё жалко смотреть.
   Рейн равнодушно хмыкнул и опустошил рюмку.
   -- А я тут причём? Её высочество взбрыкнула, пожелала кому-то что-то доказать -- вот пусть и доказывает. Я за ней бегать не стану. Сама прибежит.
   Теперь уже Дайлану хотелось самому постучаться лбом о стойку.
   -- Она упрямая. Такая же, как и ты. В этом вы с Шионой похожи. Но ты же понимаешь, кто виноват. Не переломишься, если один раз извинишься.
   Даггерти молчал, размышляя над словами Флара. Извиняться он не любил. Вернее, в принципе, никогда этого не делал. Но стоило представить реакцию дяди, когда тот узнает о выходке Таро и причине, которая её спровоцировала, и у Рейна тут же начиналась дикая мигрень. Фейрус плешь ему проест своими упрёками.
   -- Хорошо, -- мужчина говорил не спеша, с неохотой выдавливая из себя слово за словом. -- Могу попробовать загладить вину. Только как? Ты же сам вчера передо мной распинался, заверяя, что попаду я к Шионе только через твой труп.
   -- Не передёргивай, -- поморщился Флар. -- Я сказал, что не пущу тебя на территорию МВА. Но если девчонка сама окажется в гостевом блоке...
   -- И что кадет МВА может забыть в гостевом блоке?
   Дайлан улыбнулся, довольный тем, что всё-таки сумел повлиять на друга. С лица последнего исчезло скучающее выражение и появился интерес. Он точно не упустит шанса увидеть Шиону. Что бы Рейн ни думал и ни говорил, она ему нравилась.
   -- Будет отрабатывать наряд. Сразу после ужина, с восьми до половины одиннадцатого.
   -- Когда уже успела? -- удивился Рейн, стараясь за этой эмоцией скрыть улыбку. -- Прошло ведь полдня.
   -- Не спрашивай... -- Флар устало вздохнул. -- Только приведи себя в порядок. Побрейся там, проспись. И оставь в покое бесову бутылку! -- снова выхватил текилу из рук друга.
   На сей раз Даггерти спорить не стал. Послушно поднялся и, даже не взглянув в сторону терпеливо дожидавшейся его блондинки, вышел из бара.
  
   Шиона
   Обед прошёл мимо меня. Вернее, я на нём присутствовала и даже, кажется, что-то жевала, о чём-то с кем-то разговаривала. Потом опять куда-то шла. К тому моменту, как к нам присоединились ещё два отряда для проведения обещанных Фларом занимательных игрищ, я уже мало что соображала. Даже боль в мышцах перестала чувствовать. Меня не покидало ощущение, что мой дух оставил бренное тело и теперь парил под сводами коридора, разглядывая изнывающих от нетерпения кадетов.
   Хочется им, видите ли, поиграть.
   Нуна с Тэном и Авеном о чём-то негромко переговаривались. Прислушавшись, поняла, что ребята обсуждают наших без пяти минут соперников.
   -- Вон те для нас не проблема, -- самоуверенно говорил Тэн, тыча пальцем в ребят, скромно жавшихся возле переборки. -- Им по возрасту не больше шестнадцати. Дохляки и немощи.
   Наверное, меня следовало отнести к разряду оных. И плевать на разницу в возрасте. Зато, возможно, будучи с ними, не чувствовала бы себя ущербной.
   -- А как тебе те качки? -- мрачно проронил Авен, взглядом указывая на сгрудившихся возле дверей кадетов третьего отряда, состоявшего из взрослых бугаев. -- Тоже не проблема?
   Все как один: высокие, мощные и почему-то с одинаковыми каменными выражениями на лицах. Даже девушки в их компании больше походили на древних воительниц, нежели на среднестатических субтильных арийских барышень.
   "К этим "милашкам" я даже под страхом смерти не подойду и играть с ними точно не стану, -- решила про себя. -- Лучше уж каждый вечер драить унитазы".
   Наконец появились менторы. Дайлан всё с той же прелестной блондинкой, имени и звания которой я так пока и не узнала, а может, просто прослушала, и четверо их коллег. Двое мужчин и две женщины, надзиравших за другими отрядами.
   В каждом отряде было по тридцать человек. Сколько всего сформировали групп -- я не знала. Предполагаю, что не менее десяти. И это только на нашем звездолёте. Всего же Арию посетили пять кораблей. Если в каждом хотя бы по три сотни молодых людей, мечтающих о новой жизни, то у Радамана, можно сказать, неплохой улов. Будет кому завоёвывать неизвестные системы.
   Мне вдруг вспомнились слова Нуны о том, что гостевой блок имелся только на борту "Геммы". И угораздило же меня застрять на одном корабле вместе с Даггерти!
   Наверное, это всё-таки судьба.
   Или злой рок.
   Нуна пихнула меня в бок, заставляя сдвинуться с мёртвой точки.
   За то время, что думала о Рейне (а не думать о нём я почему-то не могла, как ни старалась), менторы успели разблокировать двери, и теперь кадеты галдящим потоком устремились в помещение для соревнований.
   Пока продвигалась к залу, заметила, как отвисали челюсти у тех, кто переступал его порог. Я даже начала невольно приподниматься на цыпочки и вытягивать шею, желая поскорее узнать, что же их всех так поразило. Но из-за спин старших кадетов увидеть ничего не смогла. А попросить тех пригнуться постеснялась.
   Наконец настал черёд и нашего отряда.
   -- Ну ни фига се! -- вырвалось у Тэна, первым ринувшегося в зал.
   -- Надеюсь, уборная в гостевом блоке у тебя вызовет не меньший восторг, Олер, -- решил обломать парню радость наш душка саэр.
   Тэн скрипнул зубами. А я заволновалась. Какой к бесам гостевой блок? Мне туда нельзя! Там этот хищник обитает. Вдруг именно вечером Рейну приспичит прошвырнуться по сортирам?! И тогда... Не дайте Создатели застанет меня за столь унизительным времяпровождением. Я этого не переживу!
   С ненавистью посмотрела на Флара. Тот отвернулся, сделав вид, будто и не заметил моего испепеляющего взгляда. И вообще, я для него никто и звать меня никак. Одним словом, пустое место.
   Убью!
   Долго злобствовать не получилось. Последовав за Тэном, я позабыла и о Даггерти, и о его подлом дружке, поражённая размерами и обстановкой зала. Под сводами вспыхнули несколько софитов, разливая по помещению слепящий голубой свет. Следом за ними на стенах один напротив другого стали появляться три сияющих круга: красный, жёлтый и зелёный. Я поначалу зажмурилась, а потом, прикрывая глаза рукой, принялась осматриваться.
   С дрожью представила, что нас здесь ждёт.
   Вверх до самого купола тянулись многочисленные подвесные конструкции. Основой им служили металлические столбы, на разных уровнях которых имелись узкие платформы. Те соединялись друг с другом: где-то неким подобием мостов, где-то просто узкими перекладинами либо верёвкой, а между некоторыми белели сети. Расстояния от одного сооружения до другого разнились; между отдельными столбами и вовсе зияла пустота в несколько метров.
   Я не страдала боязнью высоты, но скакать, как мартышка, с одной платформы на другую при помощи канатов и шатких лесенок, перекладины которых дрожали от малейшего колебания воздуха, мне ещё не доводилось. А вдруг упаду? Опустила взгляд вниз и с ужасом осознала, что на полу нет матов.
   Прежде чем объяснить правила, нам велели выстроиться в шеренги и активировать выданные утром браслеты, фиксировавшие наши пульс, давление, скорость, температуру и наверняка много чего другого, о чём я даже не подозревала.
   После чего вручили каждому по паре очков с тёмными линзами и велели надеть их. Всё вокруг сразу стало насыщенно-синим, люди превратились в размытые тени, а браслет у меня на руке засиял неоновым зелёным. "Бижутерия" младшего отряда замерцала золотом, ну а группе наших штангистов достался красный цвет. Кто б сомневался...
   -- Можете пока их снять, -- сказал мужчина с седыми волосами и короткой густой бородой. Он был самым старшим из менторов. -- Правила игры просты, думаю, многие из вас с ней знакомы.
   Я украдкой посмотрела на своих соседей слева и справа. Действительно, лица невозмутимые, без капли любопытства, словно они заранее знали обо всём, что вскоре здесь произойдёт. Мне же оставалось только догадываться.
   Ментор тем временем продолжал:
   -- Задание элементарное. Добраться до зоны вашего отряда. Их, как вы могли заметить, три: красная, зелёная и жёлтая. При этом вы не должны потерять свой ХИС.
   -- Химический источник света, -- проинформировала меня стоявшая сзади Нуна.
   Похоже, они меня совсем за дуру держат.
   -- Я в курсе, -- ответила ей тихо.
   -- Таро, есть вопросы? -- тут же среагировал военный.
   Ого! Неужели они каждого новобранца знают по имени?
   -- Вопросов нет, саэр!
   -- Хорошо, -- кивнул мужчина и продолжил знакомить нас с правилами игры. -- Добираться, разумеется, будете не по земле. Не беспокойтесь, каждому из вас выдадут страховочный пояс. Пока что мы вас только изучаем, и калеки нам не нужны. На базе соревнования будут намного серьёзней.
   Я судорожно сглотнула. С ремнями, конечно, надёжно и не так страшно, но всё равно высота некоторых платформ впечатляла: навскидку метров десять, не меньше. Короче, жуть.
   -- Один потерянный ХИС -- минус пять очков команде. За каждый отобранный у соперника трофей отряду прибавляется десять очков. Прошляпивший свой ХИС, соответственно, их теряет.
   Все "зелёные", как по команде, покосились в мою сторону. Уже поняли, кто у них слабое звено.
   -- Шиона, продуем по твоей вине, я тебя вечером утоплю в сортире, -- простимулировал меня Тэн.
   И, кажется, не шутил. По крайней мере, я ему сразу поверила.
   Ещё минут десять ушло на то, чтобы напялить на себя ремни с множеством карабинов, которыми мы и должны были цепляться за соединявшие платформы тросы. Заметив, что я вожусь дольше положенного, Флар подошёл ко мне и одним рывком затянул на талии пояс с такой силой, что на какой-то миг я задохнулась. Посчитав миссию по уничтожению бедной курсантки выполненной, так же молча вернулся к остальным менторам. Небось уже предвкушает моё феерическое поражение.
   Что ж, я от себя чего-то подобного и ожидала. А в качестве подтверждения увидела нахальные ухмылки "красных" качков. Уж те точно не упустят возможности заработать баллы за мой счёт.
   Старт у каждой группы находился в разных точках зала. Взяв из корзин по пластиковой палочке, мы надломили их, чтобы активировать свечение, и стали по канатным лестницам взбираться на нижний уровень.
   -- Услышите сигнал -- надевайте очки и начинайте, -- дождавшись, когда кадеты соберутся на платформах, скомандовал офицер.
   С остервенением сжимая дурацкую палочку, я кусала губы и ожидала старта. Наконец по залу пронёсся утробный звук, будто кто-то затрубил в гигантский рог. Заметила, как Авен надвинул на глаза очки, и последовала его примеру. Всё вокруг потемнело, только браслеты и палочки -- жёлтые, зелёные и красные -- сияли, словно путеводные звёзды в бесконечном пространстве космоса.
   Эти светящиеся точки пришли в движение. Почувствовала, как кто-то толкнул меня в плечо, и, выбрав наугад маршрут, ступила на шаткий мост.
   Создатели! Верните меня на Арию!
  
   ГЛАВА 6
   Попытка сближения
  
   Вцепившись в поручни, я двигалась почти наугад и чувствовала себя слепым котёнком, беспомощным и жалким. Дощечки под ногами шатались и разъезжались в разные стороны. Из-за проклятых очков я практически ничего не видела, только изредка улавливала под ногами какое-то свечение -- серебристые стрелки, указывавшие, в каком направлении следует двигаться.
   Кто-то раздражённо шипел у меня за спиной, подгоняя. Очень хотелось развернуться и послать ворчащего невидимку куда подальше. Я тут, можно сказать, последние силы из себя выжимаю и двигаюсь с предельно возможной скоростью. А они ещё возмущаются.
   С горем пополам мне всё-таки удалось добраться до платформы. Неловко перецепила карабины своих страховочных шнуров к прикреплённому к столбу тросу и перевела дух. Следовало быстро решать, куда двигаться дальше. В темноте различила канат, при помощи которого, очевидно, и должна была пролететь с ветерком, дабы достигнуть следующего уровня. С другой стороны платформы была протянута сеть, образовывая своеобразный карман, что-то вроде огромного гамака. Через него, наверное, перебраться будет легче, но дорога к зелёной зоне окажется длиннее.
   Долго мучиться дилеммой мне не пришлось. Этот вопрос решил за меня какой-то добрый "однополчанин", от души толкнув в бок. Я потеряла равновесие и угодила прямо в сеть. Выругавшись, стала подниматься. С трудом балансируя на ненадёжной опоре, перецепила карабины и отправилась по более длинному маршруту.
   Меня мотыляло в разные стороны. Вскоре поняла, что с противоположного края сеть крепилась к более высокой платформе. Пришлось карабкаться на четвереньках, болтаясь из стороны в сторону, как лёгкий парусник во время шторма. Но по крайней мере, никто не сопел мне в спину и не подгонял. Должно быть, остальные "зелёные" предпочли воспользоваться более коротким путём и отправились на другой уровень при помощи каната.
   Я всё-таки это сделала! Покорила очередную платформу. Подтянувшись, кое-как на неё вскарабкалась и перекатилась на спину. Было безумно приятно лежать на прохладном металле, вслушиваясь в перезвон голосов, и чувствовать, как дыхание постепенно выравнивается и меня перестаёт трусить от страха.
   -- Таро, ты там чего разлеглась?! -- заорал во всю глотку наш дорогой сержант.
   Бесы! Совсем забыла, что за нами наблюдают. Пришлось подниматься. Зацепила карабины за очередной трос и стала намечать новый маршрут.
   Как обычно, одна дорога короткая, но требующая определённых навыков. Другая -- более длинная, зато надёжная. Справа от меня была протянута верёвка, по которой и следовало каким-то непостижимым образом добраться до следующего уровня. Двумя метрами выше, над ней, находился трос, за который нужно было цеплять зажимы и за него же держаться. Как при этом возможно сохранять равновесие -- я не представляла.
   Слева же простирался уже знакомый мост из шатающихся дощечек. Пусть и медленно, но по нему я точно доберусь. Даже не буду пробовать себя в роли канатоходца. Как говорится, тише едешь -- дальше будешь.
   Определившись с маршрутом, я было шагнула на первую дощечку, когда увидела, как впереди замаячила чья-то тень... с красным браслетом. С победоносным гиком тень ринулась на меня.
   Я испуганно взвизгнула и попятилась на платформу. Проклятье! Если поймает, отберёт мою палочку! А может, и вообще сбросит вниз к бесовой бабушке.
   И откуда только берутся все эти выражения...
   Из-за всплеска адреналина сердце бешено колотилось. До конца не осознавая, что творю, попробовала отстегнуть карабины. Пальцы не слушались, и мне никак не удавалось перекинуть зажимы на другой трос. А тень всё приближалась. Наконец я отсоединила один, за ним другой. Успела перешагнуть на канат прежде, чем кадет выбрался на платформу и сумел разобраться со своим снаряжением. Зажмурившись (хотя в этом не было необходимости, я и так ничего не видела), сделала первый шаг. Тут же накренилась в сторону, но каким-то чудом всё-таки устояла и шагнула дальше. Так, затаив дыхание, я балансировала над чёрной пропастью. На какой высоте находилась -- определить не могла. Ни пола, ни следивших за нами менторов не было видно.
   Прогулка по канату оказалась вполне осуществимой и не такой уж и сложной. Я довольно быстро достигла новой платформы. Шагнула на неё, наслаждаясь ощущением под ногами твёрдой опоры. Всё-таки я молодец...
   Кто-то схватил меня за плечи и резко повернул на девяносто градусов. Судя по ощущениям, хватка у поймавшего меня была железной. От его "нежных прикосновений" кожа буквально пылала.
   -- Где он?! -- рыкнули мне в лицо.
   Темный силуэт навис надо мной. Мне он казался гигантским, будто я попала в плен к великану.
   Продолжая удерживать одной рукой, "красный" начал бесцеремонно шарить по моей одежде. Кровь ударила виски с такой силой, что перед глазами закружились разноцветные пятна. Решив, что живой не дамся, и вообще, кроме проклятой палочки, терять мне больше нечего, а спокойно стоять, позволяя этому уроду меня лапать, я не позволю, со всей дури залепила ему локтем в грудь.
   Кадет зашипел и выругался. Толкнул меня, и я, в отчаянье пытаясь сохранить равновесие, ухватилась за полы его куртки. Следующий толчок ознаменовал моё поражение, я сорвалась с платформы.
   Это был очень короткий полёт, уложившийся в долю секунды. Мне же казалось, он длился вечность. Сердце сжалось в болезненном спазме, дыхание перехватило, опалив лёгкие.
   Поначалу я ничего не понимала, казалось, меня забросило в другое пространство. Голоса и крики кадетов тонули в каком-то шуме. Потом почувствовала, как кто-то стянул с меня очки. Появились краски, вернулись звуки, и я увидела, что болтаюсь в метре от пола. ХИС валялся рядом. Что ж, по крайней мере, он не достался тому козлу. Лучше потерять пять очков, чем десять.
   Рядом на корточках сидел Дайлан и укоризненно покачивал головой.
   Гад он всё-таки. Нет бы похвалить, что продержалась так долго. Сколько точно -- не знаю, но хотелось верить, что преодолела хотя бы половину пути.
   -- На сегодня достаточно, Таро. Отцепляйся и дожидайся свой отряд, пока тебя кто-нибудь не покалечил.
   Отцепляться в подвешенном состоянии оказалось не слишком удобно. А Флар не спешил помогать. Просто сидел и смотрел. Может, он -- извращенец, получающий удовольствие от моих страданий?
   Краснея от напряжения и трепыхаясь, как пойманная в сеть рыба, я всё-таки сумела снять с пояса шнуры с карабинами, и приземлилась на пол. Больно. И до противного унизительно.
   Поднявшись, поковыляла прочь, чтобы как можно скорее оказаться подальше от бессердечного Флара.
   -- Таро, ты забыла свой трофей, -- окликнул меня саэр.
   Я обернулась и заметила на его лице улыбку. В карих глазах отражались искорки смеха. Вот, другое дело. Надо посоветовать ему почаще улыбаться. Так больше похож на человека.
   Проследила за взглядом ментора. На полу лежала ещё одна палочка. Красная. Я тут же бросилась к ней, схватила и с какой-то нездоровой жадностью прижала к груди.
   Всё-таки в этой галактике есть справедливость. Наверное, когда цеплялась за "красного", случайно сорвала его ХИС.
   До конца соревнований просидела, вжавшись в переборку и следя за игрой. Вскоре ко мне присоединились девушка из моего отряда и один "жёлтый" паренек.
   Кадеты летали, прыгали, умело балансировали на тонких перекладинах, взбираясь всё выше, к заветным кругам. Увидела, как Нуна, ускользнув от пытавшегося сцапать её неприятеля, лихо пролетела несколько метров и, зацепившись за сетку, ловко вскарабкалась на платформу, одной из первых достигнув финиша. А вот её брату повезло меньше. Почти добравшись до верхнего уровня, Тэн случайно оступился и, не сумев удержать равновесия, бесславно полетел вниз.
   Что ж, по всей видимости, топиться в унитазе мы будем вместе.
   Менторы всё это время пристально наблюдали за игроками, время от времени что-то занося в свои планшеты.
   Вскоре соревнования завершились. Как ни странно, победили младшие. Они оказались быстрее и проворнее. Первыми достигли своей зоны, при этом потеряв всего один ХИС и каким-то образом умудрившись экспроприировать три зелёные и две красные палочки.
   В общем, преподали нам урок, показав, что для победы одной лишь силы и выносливости недостаточно.
  
   Сразу после ужина мы с Тэном отправились в гостевой блок. На выходе из зоны МВА нас встретила женщина средних лет в строгом синем костюме.
   -- Поддержанием чистоты на корабле вообще-то занимаются роботы, -- доверительно сообщила радаманка, -- но ваше начальство сочло, что вы лучше справитесь с этой задачей.
   Роботы, значит...
   Мы с Тэном переглянулись и непроизвольно захрустели кулаками. Попадись нам сейчас сержант Флар, места мокрого от него бы не оставили.
   -- В туалеты персонала я вас не пущу, -- сразу предупредила нас проводница.
   Да мы туда, в общем-то, и не рвались...
   -- А туалеты пассажиров расположены в самих каютах, там вам и подавно делать нечего.
   От избытка чувств Тэн чуть не разрыдался и едва не бросился целовать нашу "крёстную фею". Нам поручили выдраить один из коридоров отсека под номером 20А. Посоветовали не торопиться, так как "удовольствие" это следовало растянуть на два с половиной часа.
   Я бы и сама сейчас где-нибудь с радостью растянулась. Да хотя бы на том полу, который мне предстояло полировать.
   В этой части корабля обстановка оказалась приятней. Отделанные белым материалом стены, до блеска натертый светлый пол (не уверена, что у нас получится перещеголять роботов и натереть его лучше). Круглые, похожие на магические шары светильники, расположенные на белоснежных кубах, разливали по коридорам мягкий золотистый свет. Повсюду звучала расслабляющая мелодия, что-то вроде журчания воды и птичьего щебета. И никакого противного синтезированного голоса, который то и дело доносился из коммуникаторов в отсеках МВА.
   В общем, гулять по гостевому блоку мне понравилось.
   -- Сейчас вам выдадут рабочий инвентарь и скажут, куда потом всё отнести, -- прежде чем уйти, сообщила радаманка. -- Будьте аккуратны и ничего не сломайте.
   Женщина ушла, а вскоре появилась девушка в точно такой же, как и у нашей провожатой, униформе. Вручив нам по небольшому, размером с две мои ладони аппарату, кратко проинструктировала, как его использовать, и отправилась по своим делам.
   Я повертела в руках овальную, снабжённую множеством щёток-насадок штуковину. При включении те начинали задорно крутиться и выпрыскивать понемногу полирующее средство. Первая порция густой прозрачной жижи, как назло, выпрыснулась в меня, когда я имела глупость поизучать бесово устройство. Хорошо хоть в глаза не попало.
   -- Ну, Таро, приступай, -- милостиво разрешил мне Олер. -- Покажи, на что способна. Небось, дома никогда пальцем о палец не ударила.
   -- А ты, можно подумать, только уборкой всю жизнь и занимался. -- Я шутливо поклонилась. -- Давай, мастер Тэн, научи меня, как правильно обращаться с этим полировочным прибамбасом.
   -- Эх, Шиона, Шиона, учить тебя надо было в детстве -- отцовским ремнём. Чтобы не грубила старшим, -- беззлобно откликнулся парень. -- А сейчас уже поздно.
   Я фыркнула:
   -- Тоже мне, старший! У нас разница в один год.
   -- Раз сказал старший, значит, так и есть. Не пререкайся.
   Показала Олеру язык и, бросив куртку на один из белоснежных диванчиков, принялась за надраивание полов.
   Хотя, если честно, те и так были без малейшего пятнышка, сверкали чистотой. В отличие от меня. За сумасшедший день я успела несколько раз вспотеть, поваляться на матах, угодить в пыльные сети. Да ещё и за ужином случайно пролила на футболку сок. В общем, была далека от модели с рекламного билборда.
   Создатели! Не допустите, чтобы Даггерти увидел меня такой!
   С другой стороны... Может, это отпугнет его ненадолго. Или надолго... Хотя второе предположение мне почему-то не нравилось.
   Всё-таки я -- дура, раз до сих пор о нём думаю.
   -- Какая же ты, Шионка, всё-таки дура, -- озвучил мои собственные мысли Тэн, уже несколько минут полирующий один угол. Якобы там имелось какое-то пятнышко, которое никак не хотело исчезать. -- Отказалась от такой жизни. Ну чего тебе не хватало?
   -- Верности. Любви. Уважения, -- ответила я, сосредоточенно глядя перед собой. Смотреть на Тэна не хотелось. Если прочту в его глазах жалость, боюсь, разревусь. А я не хочу, чтобы меня жалели и утешали. Только не здесь и не сейчас.
   Парень усмехнулся:
   -- Думаешь, в академии тебе будет уважение? А любовь... Ты же должна понимать, что такие союзы создаются не для любви, а для укрепления власти Федерации. Я думал, тебя к этому подготовили...
   Я шикнула на парня:
   -- Лучше работай молча! Ещё неизвестно, сколько здесь понатыкано камер.
   Тэн не стал спорить; понял, что ляпнул лишнее. Умолк и сосредоточился на несуществующем пятне.
   Мы не спеша продвигались дальше. Изредка появлялись члены экипажа или расфуфыренные пассажиры. Наверное, после ужина в гостевом блоке была запланирована развлекательная программа.
   Богатые арийцы и радаманцы смотрели на нас с любопытством. На лицах некоторых появлялись добродушные улыбки, у других -- насмешливые. Кто-то просто проходил мимо, кто-то, извинившись, поднимался на носочки, демонстрируя своё нежелание запачкать только что отполированные полы. И всё это делалось с иронией, весельем и откровенным пренебрежением.
   Наверное, и меня саму, ту, прежнюю Шиону, позабавила бы парочка кадетов-поломоек. Но в той роли, в которой находилась сейчас, мне было не до веселья.
   Когда пропиликал сигнал на браслетах, мы с Тэном облегчённо выдохнули. Парень тут же подскочил, подхватил инвентарь и сказал:
   -- Жди меня здесь, сейчас вернусь.
   Я устало привалилась к переборке и прикрыла глаза. Единственное, о чём сейчас мечтала, -- это о душе и крепком сне. И если душ мне сегодня не светит (навряд ли кто-нибудь из девчонок захочет впустить меня помыться; скорее всего, они уже давно израсходовали свой лимит и теперь довольные и чистые дрыхнут в постелях), то сна меня никто не лишит.
   Не знаю, как насчёт сна, а покой я утратила уже в следующую секунду. Слух уловил тихие шаги, и я почувствовала совсем близко чьё-то присутствие.
   Открыла глаза, удивляясь скорости Тэна, и тут же, не сдержавшись, тихо застонала.
   -- Конечно, это ты... Наглядная демонстрация безупречной работы закона подлости...
   Прислонившись плечом к переборке, Даггерти смотрел на меня с победоносной улыбкой. Сверху вниз, как и полагается смотреть на поверженного противника. Наверное, решил, что я уже дошла до нужной кондиции, и ему достаточно щёлкнуть пальцами, чтобы своенравная невеста покорно поползла за ним.
   Ползти ни за кем я не собиралась. Поднялась на ноги и внутренне напряглась, предчувствуя новое столкновение. Даггерти прошёлся по мне медленным, изучающим взглядом, и в тёмно-синих глазах появился искушающий блеск.
   Я прикусила губу, понимая, что вот он, его сигнал к старту. Игра на вражеской территории началась.
   Рейн шагнул ко мне; теперь в его глазах плясали бесенята.
  
   Рейн
   Некоторое время он просто наблюдал за сидящей на полу девушкой. Положив ладони на колени, она отдыхала после трудного дня. Длинные ресницы чуть подрагивали, когда Шиона сонно моргала. Хвост, как и вчера, был завязан небрежно, и выбившиеся из него прядки лезли в лицо, но девушка этого не замечала. Казалось, ей сейчас всё было безразлично. На левой щеке виднелось маленькое тёмное пятнышко. Испачкалась и даже не заметила, наверняка и думать забыла о такой вещице, как зеркало.
   Даггерти довольно усмехнулся.
   Без сомнения, Шиона уже сто раз пожалела о своей бредовой идее. Ему не составит труда подтолкнуть её к правильному выбору. И так уж и быть, он извинится. Наговорит ей любых глупостей, лишь бы забрать с собой.
   Решив, что это идеальный момент для "атаки", Даггерти ринулся в "бой". Девчонка встрепенулась и подняла голову. В фиалковых глазах промелькнул испуг и... Рейну очень хотелось верить, что он не ошибся -- она тоже надеялась его увидеть и подсознательно ждала этого момента.
   Правда, последовавшее за сим недовольное бормотание насчёт какого-то там закона подлости поколебало его уверенность.
   Шиона поднялась, гордо выпрямилась, будто готовилась бросить ему вызов. Рейн не сумел отказать себе в удовольствии и неторопливо прошёлся по стройной фигурке взглядом. Даже в несуразной мешковатой форме девчонка выглядела соблазнительно. И эта облегающая футболка...
   Заметив пятно у неё на груди, мужчина окончательно утвердился в мысли, что удача сегодня на его стороне. Более подходящего предлога, чтобы заманить Шиону в каюту и там уже спокойно всё обсудить, нельзя было и придумать.
   Шагнул было к ней, но девушка привычно попятилась.
   -- Это становится похожим на ритуал. Я пытаюсь к тебе приблизиться, ты -- отступаешь. Своеобразное танго на расстоянии.
   Таро недоумённо нахмурилась.
   -- Старинный танец, не бери в голову, -- коротко пояснил он и, не сумев скрыть издёвку, поинтересовался: -- Как прошёл первый день?
   -- Отлично! -- соврала, не моргнув глазом.
   -- Хм, а по тебе не скажешь, -- безжалостно выдал Рейн.
   Девчонка поджала губы и снова солгала, правда, уже не так уверенно:
   -- Со мной всё в порядке. Просто устала с непривычки.
   Даггерти протянул девушке руку.
   -- Пойдём со мной.
   Предложение его она, разумеется, отвергла. Приподняла в удивлении брови, потом иронично улыбнулась:
   -- И что, это твоё повелительно-приказное "пойдем со мной" действует на всех без исключения? -- Получив в ответ небрежное пожатие плечами, раздражённо выпалила: -- Никуда я с тобой не пойду!
   -- Ну ты ведь не знаешь, зачем я тебя приглашаю, -- хитро произнёс искуситель. -- И уже отказываешься. -- Предпринял ещё одну попытку приблизиться, но Шиона снова сделала шаг назад.
   У Даггерти чесались руки схватить её, закинуть себе на плечо и отволочь в каюту, не тратя время на пустую болтовню. Но раз пообещал себе сдерживаться, значит, надо исполнять роль благородного л'эрда до конца.
   -- Рейн, я устала и хочу спать. И у меня нет желания играть с тобой в непонятные игры. -- Девушка надеялась сбежать, но после его слов замерла как вкопанная.
   -- Я лишь собирался по-дружески предложить тебе воспользоваться моим душем, -- невинно бросил ей вслед.
   -- Спасибо, воспользуюсь своим! -- буркнула в ответ, но уходить не спешила.
   -- Полагаю, от твоего сейчас будет мало толку.
   На сей раз Шиона не отступила и даже (о, чудо!) сама повернулась и шагнула к нему. Привыкшая к чистоте и уходу, сейчас она изнывала от желания оказаться в душевой. Даггерти знал это и без зазрения совести пользовался своим преимуществом.
   -- Ты посмотри на себя. Механик в инженерном отсеке по сравнению с тобой -- чистюля. Всё лицо перепачкала, -- "слегка" преувеличил он и демонстративно провёл большим пальцем по ямочке на её щеке, где темнело пятнышко.
   Вздрогнув от легкого прикосновения, девушка принялась тереть щеку, при этом нервно покусывая нижнюю губу. Размышляла. И боролась с собой.
   В конечном итоге слабая плоть победила, и Шиона сдалась. Лишь строго предупредила:
   -- Я зайду на пару минут. Но только... без фокусов.
   -- Не надейся, набрасываться на тебя я не стану, -- весело хмыкнул Рейн и, подхватив её куртку, направился к выходу из отсека.
   Ещё с секунду поколебавшись, Шиона последовала за ним. Пока шли, она то и дело украдкой поглядывала по сторонам, любуясь гостевым блоком "Геммы".
   Рейн впервые почувствовал укол совести. Отправься он в ночь помолвки спать, сейчас бы всё было по-другому. Здесь Шиона чувствовала бы себя в своей стихии, среди равных ей людей. Проводила бы время в удовольствиях и развлечениях. Была бы всегда рядом с ним.
   Правда, мужчина быстро себя успокоил, рассудив, что в академию силой её никто не тянул. Она могла бы просто всё ему высказать, а не устраивать эту канитель.
   Возле своей каюты Рейн остановился. Замерцавший экран считал с его запястья код. Мужчина опустил руку и кивнул на соседние двери.
   -- Та комната предназначалась тебе. И, кстати, до сих пор свободна. В случае, если передумаешь.
   -- Меня моя каюта в МВА вполне устра... -- Девушка запнулась на полуслове, когда половинки дверей раздвинулись и она увидела его номер.
   С тоской оглядела просторное помещение, светлую мебель, огромную мягкую кровать с высокой кожаной спинкой.
   -- У тебя и окно в космос имеется, -- завистливо выдохнула Шиона, заметив транслятор, занимавший чуть ли не полстены в расположенной прямо напротив кровати нише.
   Рейн невольно заулыбался. Если бы у Таро имелось это, как она выразилась окно, она бы просиживала перед ним часами. Уже успел заметить, с каким благоговением Шиона относилась ко всему, что было связано со звёздами. Её влекло к ним, будто она сама являлась одной из них. Маленькой, прекрасной звёздочкой.
   Какое-то время девушка зачарованно смотрела на крупинки света, в беспорядке рассыпанные по чёрной глади космоса. Потом встрепенулась, вспомнив, зачем сюда пришла, и стала оглядываться в поисках душевой.
   Рейн коснулся сенсорной панели, и перед его гостьей открылась просторная, смежная со спальней комната. Наверное, вся её каюта и та занимала меньшую площадь.
   Показывая, где находятся полотенца, шарики с кремом, шампунем и прочей ерундой, Даггерти стал осторожно прощупывать почву.
   -- Предлагаю начать всё с начала. -- Мужчина на мгновение вернулся в комнату, чтобы взять из стопки рубашек одну для Шионы и снова вошёл в душевую. -- Оставь академию, и всё изменится.
   -- Изменится -- это как? -- решила уточнить дотошная Таро. -- Ты совсем перестанешь волочиться за юбками? Или будешь верным только по праздникам? А может, мне с твоими любовницами понадобится составлять график? Чтобы потом не было взаимных претензий.
   Даггерти поморщился, раздосадованный её упрямством. Он не отличался терпением и не привык к уговорам, но и отступать не желал. Решил идти до конца. Хочет она заверений в верности до гроба -- будут ей заверения.
   -- А если пообещаю, что измен больше не будет?
   Девушка пристально на него посмотрела, словно пыталась просканировать душу взглядом. После чего, нахмурившись, твёрдо произнесла:
   -- Я тебе не поверю. Точно знаю, что соврёшь.
   Рейн едва не пустил в ход самые витиеватые выражения, дабы выразить, что именно думает о её бесовой проницательности. Благо вовремя прикусил язык, решив, что битва ещё не проиграна и рано размахивать белым флагом.
   -- Согласен, в тот вечер я позволил себе лишнего, но...
   -- Можно мне сначала в душ? -- жалобно перебила его и выразительно покосилась на дверь.
   Пришлось выходить. Выставив его за порог, Шиона спешно задвинула створки. А через пару секунд те снова распахнулись, и девушка, высунув голову, произнесла:
   -- Отвечая на все твои вопросы сразу... Нет, на сказки твои я не куплюсь. И академию не оставлю. -- Заметив, что ей собираются возразить, быстро добавила: -- И да, я знаю, что нравлюсь тебе. Но это лишь спортивный интерес и ничего больше. А мне нужно другое... Правда, я не уверена, что ты сможешь мне это дать. -- На миг погрустнела, а потом возмущённо выпалила: -- И передай своему Флару, чтобы перестал меня к тебе посылать! Сводник из него никакой!
   Стеклянные створки с треском захлопнулись, зашумела вода. В комнате царил полумрак, а в душевой ярко горели светильники. Девушка принялась раздеваться, не догадываясь, что сквозь матовое стекло хорошо просматривался её силуэт.
   Рейн как-то быстро позабыл, что был бесовски зол. Ещё секунду назад он собирался дать волю чувствам и выругаться. Но стоило увидеть, как Шиона, стащив футболку, мягко потянулась, и мысли будто поглотило чёрной дырой.
   Девушка сцепила пальцы над головой и подняла вверх руки. До этого он и подумать не мог, что обычное потягивание может оказаться таким сексуальным. Рейн любовался её притягательными очертаниями: округлыми полушариями грудей, плоским, таким соблазнительным животиком, покатыми бедрами.
   Отворачиваться не спешил, хоть и понимал: продолжит свои наблюдения, и выбросить девчонку из головы уже не получится. А именно это ему придётся сделать, если она и дальше будет артачиться. Ждать её два года, пока окончит бесову академию, он точно не собирался.
   Оставалась надежда, что за время перелёта Шиона всё-таки сдастся. А если не сдастся сейчас, то на базе навряд ли долго протянет. В крайнем случае, он сделает всё возможное и невозможное, чтобы её отчислили из МВА.
   Потому что два года ожиданий -- это уже перебор...
   -- Если нужна будет помощь, зови, -- предложил Рейн, мечтая сейчас оказаться по другую сторону дверей.
   Что-то буркнув себе под нос, наверняка послав его к бесам, девушка юркнула в душевую кабину, лишив Даггерти столь приятного зрелища.
   Её две минутки превратились в добрые полчаса. Шиона как могла растягивала удовольствие, не спеша выходить из душевой. После омовений настал черед кремов и бальзамов, которые девушка неторопливо втирала в кожу. Просматривая "вторую серию" чёрно-белого "кино", Рейн уже собирался плюнуть на всё и самолично помочь невесте с нанесением всех этих душистых субстанций. Даже несмотря на протесты самой невесты.
   Словно уловив его мысли, девушка быстро покончила с банными процедурами, натянула рубашку и занялась сушкой волос. За этим занятием наблюдать было уже не так интересно, и мужчина отвернулся. Плеснул в бокал вина и плюхнулся в кресло.
   Наконец стеклянные створки приоткрылись, и перед ним предстала довольная Шиона. Замерла на пороге, не зная, как дальше быть: потратить ещё пару минут на прощание или же ограничиться коротким "спасибо" и по старой привычке сбежать.
   Даггерти окинул невесту взглядом. В чёрную рубашку, которая была ей велика, можно было упаковать две Шионы. Ей пришлось закатать рукава и застегнуться на все пуговицы, но глубокий вырез всё равно оставлял простор для полёта фантазии.
   -- Болит? -- заботливо спросил Рейн, заметив, как девушка, поморщившись, поднесла руку к шее.
   -- С обеда, -- осторожно покрутила головой и снова скривилась. -- Наверное, на тренировке потянула.
   -- Могу помочь. Если перестанешь от меня шарахаться и разрешишь к тебе подойти.
   Девушка затравленно оглянулась на двери.
   -- Шиона, ты меня боишься? -- сощурился Рейн.
   Она немного замялась с ответом, а потом, тяжело вздохнув, честно призналась:
   -- Тебя -- нет.
   Мужчина довольно улыбнулся. Значит, её тоже тянет к нему. Она опасается своих чувств, но не может им противиться. Несмотря на возникшие между ними... трения, хочет быть с ним. Хоть пока и сопротивляется.
   Даггерти приблизился к девушке. Бережно убрав со спины мягкие локоны, опустил на её плечи ладони. Шиона вздрогнула, но быстро расслабилась под теплом его рук. Даже голову вперёд наклонила и не стала возражать, когда он чуть приспустил рубашку. Наверное, боль была действительно сильной, раз она вела себя так покладисто. Либо же просто устала настолько, что не было сил брыкаться.
   Осторожно касаясь нежной кожи, Рейн любовался изящным изгибом шеи и татуировкой у её основания -- три планеты, расположенные на пересечении трёх эллипсов, и звезда по центру. Самой крошечной планетой, голубой с белыми переливами, была Ария.
   -- Сделала несколько недель назад, -- сказала Шиона, почувствовав, как он провёл по рисунку пальцами.
   -- Никогда бы не подумал, что тебе по душе такой способ самовыражения.
   -- Мне хотелось иметь что-то в память о доме, что-то, что всегда было бы со мной. Маленький кусочек воспоминаний.
   -- Выглядит довольно мило.
   Рейн неторопливо разминал непривыкшие к физической нагрузке мышцы. Девушка окончательно расслабилась, и теперь едва не мурлыкала, млея от удовольствия. Ему очень хотелось наклониться, коснуться её шейки губами, но приходилось довольствоваться простыми поглаживаниями. Хотя исходивший от её кожи аромат его собственного шампуня, будоражащий мысли силуэт в душевой, его рубашка на ней, ткань которой касалась обнажённого тела, уводили его в другие, далёкие от массажа реальности и рождали в сознании искушающие образы.
   Взяв себя в руки, мужчина спросил:
   -- Скучаешь по родным?
   -- Стыдно признаться, но за эти дни у меня не было ни секунды о них подумать. А сейчас, когда ты напомнил, почувствовала, что очень тоскую по семье. Можно будет связаться с ними с базы?
   -- Нет. Там это не положено. Но сможешь поговорить с родными, когда я заберу тебя на выходной на планету. Раз в цикл у вас будет один свободный день.
   Она повернула голову и чуть улыбнулась:
   -- А с чего ты решил, что свой единственный выходной я захочу проводить с тобой?
   -- А с чего ты решила, что у тебя будет выбор?
   Обиделась. Поджала губы, как делала это всегда, когда была чем-то недовольна (эту реакцию он уже успел хорошо изучить), и отстранилась. Натянула повыше рубашку, скрыв татуировку. Даже воротник зачем-то подняла.
   Рейн не сдержался:
   -- Может, дать паранджу?
   Но девушка больше не реагировала на его шутки. После душа и массажа её разморило, и было видно, как ей хочется спать. Удерживать её и дальше в каюте не имело смысла. Вернее, смысл, конечно, был. Для самого Рейна. Но Шиона не оценила бы его порывов. Пока.
   -- Спасибо за душ, массаж и бесполезные разговоры. Мне пора, завтра снова рано вставать.
   -- Шиона... -- решился он ещё на одну попытку. -- Я по-прежнему надеюсь, что ты передумаешь.
   -- Как в ночь нашей помолвки я надеялась, что передумаешь ты и не пойдёшь к ней? -- Девушка горько усмехнулась и, подхватив свои вещи, направилась к выходу. -- Спокойной ночи, Рейн. Провожать не надо, я помню дорогу. Рубашку передам с саэром Фларом. Вы, похоже, с ним часто видитесь.
   Она ушла, двери бесшумно закрылись. Тут уж Рейн не выдержал и отвёл душу, припомнив все интересные выражения, что слышал от своих офицеров.
  
   ГЛАВА 7
   Хранилище воспоминаний
  
   Шиона
   Ночь прошла незаметно. Вернулась в каюту я поздно, а потому опять не выспалась. Спасибо коммодору Даггерти и его верному соратнику, сержанту Флару!
   Как же они мне дороги. Оба.
   По возвращении из гостевого блока меня ждала ещё одна встреча. Возле женского отсека я столкнулась с любимым ментором. Не знаю, что забыл уважаемый саэр в столь поздний час на нашей территории, но, похоже, торчал он здесь долго. Уткнувшись взглядом в пол и сцепив за спиной пальцы, расхаживал из стороны в сторону и о чём-то угрюмо размышлял. Флар не услышал моих шагов и, когда я негромко кашлянула, от неожиданности даже вздрогнул.
   Наставник не стал делать мне выговор и подчёркивать тот факт, что на его подопечной мужская рубашка, а в придачу к тому слегка ошалелый взгляд. Или не слегка.
   Создатели! Надеюсь, Рейн не понял, что творилось со мной во время его массажа. Не стоило его вообще к себе подпускать! Сердце до сих пор прыгало как ненормальное. Лицо пылало. Мне казалось, я всё ещё чувствую его ласкающие прикосновения, его близость и дыхание у виска, его мягкий голос, действующий на меня покруче любого афродизиака.
   Надо завязывать с этими встречами, иначе я за себя не отвечаю. Тогда точно проиграю. Наплюю на гордость, на академию. На всё. Если позволю ему завладеть моим разумом, то окончательно пропаду. Ведь сердце моё и так уже давно в его власти.
   Флар даже не поинтересовался, где шлялась во время отбоя курсантка Таро. Чем лишний раз подтвердил мои подозрения. Всё он знал. А возможно, сам был инициатором.
   Мужчина посторонился, давая мне возможность пройти.
   -- Всё в порядке, Шиона? -- спросил негромко.
   Кажется, сейчас передо мной был не злобный ментор, а обеспокоенный моей судьбой знакомый. Неожиданная метаморфоза. Неужели совесть проснулась? Если так, то для меня хоть какое-то утешение.
   -- В наряд заступила вовремя. И закончила работу тоже вовремя, саэр. Или вы имели в виду другое?
   По лицу брюнета скользнула тень. То ли недовольства, то ли досады.
   -- Другое, -- мрачно выронил он и покосился на стопку вещей, которую я прижимала к груди.
   Я проследила за его взглядом.
   -- Опасаетесь, как бы ваш друг чего не натворил?
   Молчит. Значит, действительно переживает. Знает ведь Даггерти как облупленного. Как-никак близкий друг.
   -- Что ж, спросите об этом у него самого!
   Я не стала задерживаться, дабы избежать продолжения разговора, и как только створки разъехались, шмыгнула в свой отсек. Заметила лежащие возле переборок чёрно-оранжевые кучки одежды. Оставила свою на полу возле каюты и, только оказавшись внутри, позволила себе облегчённо перевести дыхание. В темноте сверкнули синие бусинки-глазки, но я тут же позабыла о шароботе. Сейчас мне было не до него.
   Не переодеваясь, завалилась на кровать.
   Боюсь, рубашки своей Рейн больше никогда не увидит. Теперь она станет моей пижамой, моим маленьким трофеем и сладким воспоминанием. Ведь безумно приятно засыпать, чувствуя его запах, такой знакомый и почему-то такой родной.
   И я уснула, ругая себя и одновременно лелея в сердце каждое мгновение, проведённое рядом с ним. Наверняка завтра я об этом пожалею. И буду корить себя за эту слабость. Но сейчас никто не запретит мне мечтать. Мечтать и представлять, чем же всё-таки закончилось то недосмотренное сновиденье.
  
   Утро началось с писка. Противного писка, пробиравшего до мозга костей, от которого так и хотелось лезть на стенку. Из-за одного только шаробота сбежишь к Даггерти...
   Я тут же накрыла голову подушкой и от отчаянья едва не постучалась по матрасу лбом.
   Хорошо, Шиона, начинаем день. Только проснулась и уже опять о нём думаешь. Безнадёжный случай.
   За сим последовало душераздирающее и мозгоплавящее "просыпайся!", которое шаробот умудрился повторить раз эдак пятьдесят, причём уложился в одну минуту.
   Я всё-таки запустила в него подушкой. Не попала. Гад снова заныкался под кровать. Сонно потёрла глаза и потянулась, тщетно пытаясь справиться с зевотой. Заметила на прикроватном столике бутылку минералки и маленькую круглую таблетницу. Рядом лежала позаимствованная у "красного" кадета пластиковая палочка. Ещё один мой трофей и не слишком приятное, но довольно сносное воспоминание.
   Открыла таблетницу, гадая, кто её сюда мог принести. На секунду зажмурилась от вспыхнувшей голограммы -- лаконичная фраза на радаманском "съешь меня!" померцала несколько секунд и погасла.
   Я повертела коробочку в руках в поисках кнопок или какого-нибудь активирующего устройства. Спросонья так и не разобралась. Перевернула таблетницу вверх дном и вытряхнула синюю таблетку себе на руку.
   -- Съешь её, -- посоветовали мне из-под кровати.
   -- Подарок от менторов? -- решила уточнить я.
   Молчание.
   Я свесилась вниз.
   -- Кто это сюда притащил?
   Шаробот несколько раз привычно мигнул и предусмотрительно откатился подальше в угол. Интересно, с каких это пор роботы умеют бояться?
   -- Я всё ещё жду ответа...
   Партизан бесов. Смотрит на меня и только блымает своими круглыми глазками.
   -- Не съем, пока не ответишь! -- пригрозила, приперев его таким образом к стенке. И в прямом, и в переносном смысле.
   -- Приказ коммодора Даггерти, -- наконец раскололся мелкий.
   Еще один пособник Рейна. Как будто мне мало саэра Флара...
   Я выпрямилась, поморщившись от резкого движенья. Сейчас болела не только шея; ныла каждая мышца моего разнесчастного тела. Надеюсь, хотя бы сегодня обойдётся без занимательных игр.
   Интересно, чем это Даггерти решил меня попотчевать? Может, травануть собрался? Кто их знает, этих радаманцев... Как они расправляются с осмелившимися разозлить их невестами. А Рейна я успела взбесить уже не раз.
   -- Съешь? -- послышалось робкое.
   -- Не съем! -- Положив пилюлю обратно, захлопнула крышку и зачем-то сунула таблетницу под подушку.
   А следовало спустить в унитаз.
   -- Это же витамины, -- не унимался провокатор. -- Для укрепления мышечного тонуса и поддержания нормальной жизнедеятельности гуманоидного организма.
   -- Гуманоидный организм вполне способен обходиться без всяких инопланетных допингов. -- Со стоном поднявшись, почапала умываться. Кажется, моё тело было в корне несогласно с моим мнением. -- Как Даггерти вообще до тебя добрался? Ты ведь казённое имущество.
   Маленький робот молчал. К сожалению, на все мои вопросы ответить он был не способен.
   Пока я умывалась и чистила зубы, этот чудик успел снова порыться в моём шкафу. Не успела вернуться в комнату, как в меня полетели куртка и штаны, а следом за ними на плечо, описав в воздухе кривую, приземлилась, вернее, "приплечилась" футболка.
   А вчера просто сбросил всё на пол. Наглеет.
   На сей раз я не стала долго возиться. Быстро собралась, стянула волосы в хвост и, кое-как заправив постель, побежала на очередное свидание с ментором Фларом. Интересно, какая у нас на сегодня намечается программа?
   На поверку не опоздала. Даже более того, пришла раньше на несколько минут. Правда, сержант моего рвения не оценил. Увидел меня и не преминул брызнуть ядом:
   -- Похвальная пунктуальность, Таро. Но это не избавит тебя от сегодняшнего наряда. За тобой ещё должок в два с половиной часа.
   Как же это несправедливо! Из-за каких-то пяти минут опоздания пахать пять часов! Небось опять отправит к Рейну. Но ещё одной встречи с этим искусителем моя чувствительная психика не переживёт.
   -- Саэр, разрешите задать вопрос.
   Так как не все кадеты собрались, команды к построению не было.
   -- Разрешаю, -- без энтузиазма откликнулся ментор.
   -- Где именно мне предстоит исполнять свои... хм, ежевечерние обязанности?
   Дайлан помрачнел и процедил сквозь зубы:
   -- Где скажут, там и будешь. -- И быстро добавил, дабы сместить линию разговора: -- Сегодня компанию тебе составит Вилар.
   -- За что?! -- вскинулся Авен.
   -- За то! -- рявкнул сержант.
   Извлёк из кармана шаробота, вернее, то, что от него осталось, и продемонстрировал его нам. Авен постарался на славу. "Расчленил" бедолагу, и теперь из раскрытого шара торчали оборванные провода, поврежденные датчики и микросхемы. -- Ты что с ним сделал, идиот?!
   -- Поизучал немного, -- покаянно признался блондин. -- Я намеревался починить его вечером. Стал бы как новенький.
   -- Ты это собрался починить? -- Дайлан посмотрел на парня с таким видом, будто всерьёз усомнился в его адекватности. Даже мне стало ясно, что после экспериментов Вилара шароботика можно было смело отправлять на утилизацию. -- Ещё раз выкинешь нечто подобное, и я то же самое проделаю с твоей башкой!
   -- Это он может, -- хихикнул стоявший рядом Тэн.
   -- Это касается всех. -- Ментор обвёл притихших кадетов взглядом. Выпустив на Авене пар, немного успокоился и теперь говорил в привычной равнодушно-приказной манере. Велев нам построиться в три шеренги, объявил: -- Начинаем как вчера. Получасовая пробежка, потом завтрак. Ровно в десять в отсеке 19Б состоится первая проверка ваших знаний. После обеда занимаемся в спортзале.
   Народ взволнованно загудел, уловив скрытую угрозу во фразе "проверка знаний".
   -- Тихо! -- прикрикнул Флар и продолжил: -- Завтра у вас будет тест по радаманскому. Через три цикла его повторят, и в независимости от результатов, вам придётся отказаться от использования нейропереводчиков.
   Кадеты занервничали. И я в том числе. За последние дни я настолько привыкла к этой штуке, что вчера даже забыла её снять, когда ложилась спать. Без неё мне придётся туго. И судя по испуганным лицам остальных, не одной мне.
   Кстати, с Рейном я вчера говорила на своём родном языке, и он прекрасно понимал каждое моё слово. Ещё одно доказательство того, что встреча с ним была не случайна.
   -- Пробежку с вами проведёт младший сержант Приннил.
   Очевидно, так величали ту симпатичную блондинку. Надо бы наконец запомнить её имя.
   Флар велел нам развернуться и маршировать в коридор, где нас уже поджидала ментор.
   -- Таро, постарайся доползти в столовую хотя бы к концу завтрака, -- заботливо послали мне вдогонку.
   С трудом удержалась, чтобы не показать саэру всем известный межсистемный знак. Так и хочет меня затравить. Надеюсь, на базе нам назначат нового ментора.
  
   Рейн
   Тихий сигнал, разлетевшийся по комнате мелодичной трелью, заставил Рейна проснуться. Звук не прекращался. Кто бы ни находился по ту сторону дверей, уходить настырный гость, похоже, не собирался.
   Даггерти нехотя поднялся. Обычно ему хватало короткого сна, чтобы восстановить силы. Но за эти недели он расслабился и разленился. Мужчина чувствовал, что его отпуск затянулся, и ему пора возвращаться на службу. Оставалось разрешить недоразумение с Таро, и жизнь войдёт в привычное русло.
   Спросонья Рейн не рассчитал силы и "слегка" долбанул по сенсорной панели, вместо того чтобы просто дотронуться до неё ладонью. Та возмущённо вспыхнула, но команду выполнила -- двери раскрылись.
   -- Надо поговорить, -- без обиняков начал Флар, оказавшись в каюте.
   -- Проходи, не стесняйся, -- бросил Рейн в спину уже вошедшему другу.
   -- Что вчера произошло с Таро?
   -- А что с ней произошло? -- Даггерти зевнул и, схватив свисавшую с подлокотника кресла футболку, быстро её надел. Собрав волосы в хвост, вернулся к многострадальной панели. Последняя, будто предчувствуя очередное покушение, испуганно замигала. -- Кофе будешь? -- Мужчина выбрал программу "меню" и заказал привычный для себя завтрак, состоявший из омлета, тостов и неизменного кофе, который мог употреблять в любое время суток. Подтвердил заказ, коснувшись экрана, и тот снова потемнел.
   -- Я видел, как она возвращалась от тебя, -- проигнорировав предложение, сказал Флар и уточнил после короткой паузы: -- Не совсем одетой.
   -- И?
   -- Надеюсь, ты не позволил себе ничего лишнего? -- Дайлан переживал за девушку, так как понимал: если Даггерти причинил ей боль, это будет и на его совести.
   -- Ничего, чего бы не захотела сама Шиона. -- Рейна забавляла тревога друга, слишком рьяно, по его мнению, опекавшего Таро. Заметив, что приятель не разделяет его веселья, с легким раздражением бросил: -- Я что, по-твоему, необузданное животное? Мы просто поговорили, и я просто разрешил ей воспользоваться моим душем. На этом всё.
   Мужчина не стал вдаваться в подробности и рассказывать про то, что вчера действительно чуть не перешёл черту дозволенного. Если бы Шиона задержалась в его каюте ещё хоть на пару минут...
   Но про это Флару знать было необязательно, иначе может заартачиться. И будет отрабатывать Шиона наряды на недоступной для Рейна территории. Эта мысль ему почему-то не нравилась.
   -- И как поговорили?
   Даггерти неопределенно пожал плечами.
   -- Значит, она не передумает, -- вздохнул Флар.
   -- О, ещё как передумает, -- по лицу мужчины скользнула коварная улыбка. -- Потерпи Шиону ещё несколько дней, и всё закончится.
   Дайлан пристально посмотрел на друга:
   -- Я должен начинать волноваться? Ты что задумал, Рейн?
   Даггерти усмехнулся, предвкушая скорый финал и свою победу. План возник у него совершенно спонтанно, сразу после ухода Таро. Простой и беспроигрышный вариант. Так как сам Рейн не мог свободно разгуливать, где ему вздумается, и уж тем более не имел возможности подобраться к каюте невесты, а Дайлан ни за что бы не поддержал его идею, ему необходим был покорный и исполнительный союзник на территории МВА. Шаробот показался коммодору идеальной кандидатурой.
   Вспомнив, что среди менторов Флар -- не единственный его знакомый, Рейн попросил помощи у Приннил. Девушка любезно пропустила его на запретную зону и самолично провела к некоему Роулю, сервисному инженеру, отвечавшему на корабле за работу некоторых машин, в том числе и шароботов.
   Парень оказался несговорчивым и не очень-то обрадовался нахальному пассажиру, посмевшему выдернуть его из постели прямо посреди сна. Пришлось пустить в ход угрозы. Рейн просто предупредил, что в случае отказа ему в просьбе, единственное, на что молодой инженер сможет рассчитывать в будущем -- это копание в микрочипах домашних ботов. Даггерти пообещал приложить все усилия, чтобы прямиком с "Геммы" парень отправился в какую-нибудь захудалую мастерскую на окраине Радамана, а то и вовсе в пожизненную ссылку в другую, далёкую от дома систему.
   Угрозы кардинально поменяли позицию Роуля. Он сразу же согласился перепрограммировать приставленного к Таро шпиона. Теперь Рейн мог следить за девушкой, когда только пожелает, и отдавать своему новому сообщнику любые приказы.
   На этом хлопоты коммодора не закончились. Оказывается, не так-то просто раздобыть на звездолёте "волшебные" пилюли, особенно во время отбоя. Но Рейн своего добился. Вернувшись к себе, первым делом загрузил программу в планшет, дождался появления робота и передал тому подарок для невесты. А перед сном решил немного понаблюдать за спящей Таро, да так и уснул в обнимку с устройством, на экране которого отображалась свернувшаяся клубочком девушка в чёрной рубашке...
   -- Не психуй. Всё у меня под контролем. -- Даггерти покосился на валявшийся на кровати планшет и мысленно пожелал, чтобы Дайлан поскорее убрался. Было любопытно узнать, чем сейчас занята девчонка и оценила ли она его заботу.
   -- Обычно твоё "под контролем" означает, что ты уже дошёл до ручки и готов совершать глупости. Мне стоит опасаться за здоровье Таро? Или за её психику?
   -- Всё с Шионой будет в порядке. -- Рейн беспечно улыбнулся. -- Более того! Она потом спасибо мне скажет, а заодно и тебе, что я вмешался и так вовремя её спас, а ты этому поспособствовал.
   -- Самонадеянный оптимист... -- Флар обречённо вздохнул. -- Короче, разбирайтесь сами! Даже не хочу знать, кто кого добьёт первым.
   Понимая, что объяснений от друга всё равно не дождётся, сержант решил вернуться к своим обязанностям. Он как мог старался повлиять и образумить и Таро, и Рейна, но те продолжали играть в свои странные игры и, кажется, начали получать от этого какое-то извращённое удовольствие. Главное, чтобы было без жертв.
   -- А где моя рубашка? -- весело окликнул его Рейн.
   -- У неё об этом и спросишь. Я вам в посыльные не нанимался! -- огрызнулся Флар.
   На выходе столкнулся с девушкой в синей форме, доставившей пассажиру завтрак. Та застенчиво улыбнулась офицеру. А заметив коммодора в пижаме, босиком расхаживающего по своей каюте и уткнувшегося взглядом в планшет, ещё и покраснела.
   Женская часть обслуживающего персонала уже два дня мусолила историю л'эрда Даггерти и его сбежавшей невесты. Большинство величали девчонку "набитой дурой" либо "безмозглой тупицей". Дивились, как ей хватило ума, а вернее, глупости отказаться от такого умопомрачительно красивого и до неприличия богатого жениха, и надеялись, что в скором времени место невесты освободится.
   А потому старались всеми правдами и неправдами добиться внимания своего любимого пассажира. Подкарауливали его в коридорах, сторожили в баре. Ну а за возможность доставить коммодору в каюту завтраки и обеды устраивались нешуточные баталии. Не подозревавший об этих нюансах Рейн уже не раз получал свой заказ с большим опозданием. Холодным и оттого малосъедобным. В придачу к заказу всякий раз прилагалась какая-нибудь смущённо улыбающаяся девица, которая никак потом не хотела выставляться за дверь.
   Красотке, что этим утром выпала честь поработать официанткой у коммодора, не повезло. Тот даже не взглянул в её сторону. Велел поставить поднос на стол и, коротко поблагодарив, движением руки указал на дверь.
   Бедняжка ушла в расстроенных чувствах, а Рейн сосредоточился на новой игре -- слежке за строптивой невестой, которую вознамерился укротить в предельно короткий срок.
  
   Шиона
   Я всё-таки выполнила пожелания саэра Флара и доползла до столовой как раз к окончанию завтрака. Успела запихнуть в рот несколько ложек уже опостылевшей каши и запить эту дрянь каким-то соком непонятного радаманского происхождения.
   -- Как думаете, в чём заключается тест? -- нервно проронил Тэн, когда мы, быстро поев, отправились на поиски девятнадцатого отсека.
   -- Да кто их разберёт! -- буркнул Авен. -- Могли хотя бы уточнить, о чём будут спрашивать: химия, история, космология...
   Я судорожно сглотнула.
   С химией я никогда не дружила; с космологией -- так-сяк. Вот история мне нравилась. Я могла без запинки перечислить, какие системы первыми вошли в состав Федерации, с лёгкостью назвала бы имена всех её прежних руководителей, а заодно поделилась бы информацией, почерпнутой у Флара. Хотя навряд ли мне это зачтут. Помнится, ментор утверждал, что радаманцы не любят вспоминать о Старом мире и своих ошибках.
   -- Лучше бы провели ещё одну игру, -- проворчала Нуна, не менее взволнованная, чем её брат.
   Я с ужасом покосилась на подругу. Нет, только не игры!
   После пробежки мне стало совсем хреново. Я с содроганием представляла часы, которые ещё придётся отбывать сегодня в спортзале. Какие уж тут соревнования!
   То и дело ловила себя на мысли, что думаю о припрятанной в каюте витаминке; кажется, так назвал её мой синеглазый "микроб". Следовало избавиться от подачки Рейна ещё утром. Теперь будет искушать меня целый день.
   Указанная ментором секция находилась на нижнем уровне звездолёта. Проводить нас туда любезно согласился мой шарообразный друг. Сегодня он не исчез сразу после поверки, а преданно катился за мной, время от времени вырываясь вперед и не переставая подмигивать.
   Отсек под номером 19Б состоял из пяти залов, соединённых общим коридором. Сержант Приннил обнаружилась возле входа в последний зал. Помахала нам, подзывая. В стандартном для "Геммы" сферическом помещении находились три десятка интерактивных панелей. Я заняла место в последнем ряду с краю и стала терпеливо дожидаться дальнейших указаний. Интереса ради попробовала активировать панель, но та оставалась прозрачной и очень походила на поверхность обычной школьной парты. Разве что стульев, на один из которых я бы с удовольствием сейчас присела, не было предусмотрено. Пришлось дожидаться сержанта Флара стоя.
   Тот появился спустя несколько минут. Как всегда, оказался скуп на слова и бегло объяснил, что от нас требуется. Тест состоял из пяти разделов: история, политология, космология, химия и самый лёгкий -- общие сведения о Радамане. Из множества вариантов ответов следовало выбрать правильные. За два часа мы должны были проанализировать хотя бы три раздела. В противном случае дорогой ментор снова грозился половыми работами.
   Кто-кто, а я точно не могу позволить себе лопухнуться. Ещё за вчерашнее опоздание не рассчиталась. Новое наказание для меня означает меньше сна и больше нервов, потраченных на Даггерти. Спать хотелось неимоверно, а вот видеться с Рейном -- нет. То есть, если начистоту, то хотелось. Но я как могла этому противилась, взывала к своему разуму и достоинству.
   Получалось не очень.
   Менторы дали отмашку, и на каждой панели появилось по пять таблиц, отличавшихся друг от друга цветом и заголовками. Дотронувшись до той, что находилась в левом верхнем углу, я перетащила её к центру. Остальные свернулись и спрятались по углам экрана.
   Решила начать с простого, а потом, если успею, попытаю счастья в химии и космологии, где придётся действовать наугад -- методом элементарного тыка.
   Итак! Общие сведения. Что мне известно о Радамане...
   Система Алого Солнца имеет шесть планет.
   Верно. Коснулась квадратика перед фразой, и на его месте появилась красная пометка в виде галочки.
   Хорошо помню ещё с курсов, что в пределах обитаемой зоны в системе находятся всего три планеты. Одна, Радаман, является колыбелью и отчим домом Федерации, другая используется в качестве тюрьмы. Если мне не изменяет память, климат там не ахти -- вечный зной и сильнейшие константные ветра. Ну а под какие непотребности радаманцы пустили третью планету -- оставалось для всех загадкой. Слухи ходили всякие, но сложно было отделить правду от вымысла. Остальные три планеты и вовсе являлись непригодными для обитания.
   Один звёздный год на Радамане состоит из десяти циклов. Цикл равен одному периоду обращения планеты вокруг Алого Солнца, то есть 37 суткам. В сутках 26 часов.
   Возле всех этих утверждений я не раздумывая поставила галочки.
   Идём дальше.
   Поскольку Радаман привязан к Алому Солнцу приливными силами, одна его сторона всегда обращена к свету, в то время как другая погружена в вечную тьму.
   Тут я, пожалуй, тоже соглашусь.
   Самые благоприятные условия для жизни -- на границе этих двух экстремумов.
   Ну это само собой. Кстати, темнота там смешивается со светом, создавая впечатление заката. Наверное, в той части планеты очень красивое небо. Не терпится на него посмотреть.
   Ошибочные, по моему мнению, утверждения я просто удаляла. Возле последнего:
   Благодаря плотной атмосфере тепло, получаемое от Алого Солнца, распределяется достаточно равномерно, создавая широкие, комфортные зоны обитания, -- поставила последнюю птичку и с чистой совестью перешла к политологии и истории Радамана.
   Над некоторыми ответами пришлось поломать голову, но в целом я чувствовала, что с заданием справилась, а значит, избежала очередного наказания.
   У меня ещё оставались десять минут, поэтому решила заглянуть в раздел космологии. Зря. Перед глазами замелькали далёкие от моего понимания слова: квантовая гравитация, червоточины, телепортация, экзотическая материя и прочие сложности.
   Решив, что на сегодня мой мозг уже перегружен, закрыла таблицу и стала дожидаться, когда на браслете пропиликает сигнал.
   Я знала, что для путешествий между системами Федерация использовала так называемые кротовины, но до конца не понимала, как это работает. Да и, честно говоря, никогда не увлекалась изучением межсистемных путешествий.
   Интересно, ребята разобрались с этим разделом? Надо будет потом их расспросить.
   -- Все результаты, в том числе и сегодняшнего теста, вы узнаете по прибытии на базу, -- напоследок "обрадовал" нас Флар. -- Таким образом мы сможем сделать предварительный вывод о ваших слабых и сильных сторонах. Конечно, если последние вообще имеются. -- При этом он выразительно покосился в мою сторону.
   Никогда не упустит возможности меня уколоть.
   После теста нам выделили для отдыха аж целый час, который я решила провести с пользой. Вернулась к себе и завалилась на кровать. Маленький робот сидел или лежал(?) -- не уверена, какое из этих слов более применимо к шару, -- в углу и гипнотизировал меня своими синими глазами.
   Обняв подушку, собиралась уже погрузиться в сон, когда рука нащупала коробочку. Открыв её, я снова полюбовалась на голограмму, а потом взяла таблетку и повертела её перед глазами.
   Интересно, это действительно безобидные витамины? Может, Рейну просто стало меня жаль? Видел ведь, в каком я вчера была состоянии, вот и решил хоть как-то поддержать. Возможно, в нём заговорила совесть, и он чувствует вину за то, что я теперь мучаюсь.
   Тут же укорила себя за пустые надежды. Как же, почувствует он вину! Для него измена -- обычное дело. Подумаешь, сходил налево. Мир с ног на голову не перевернулся.
   А вот если бы то же самое позволила себе я? Что бы он тогда запел? Хотелось бы посмотреть на его реакцию...
   -- Съешь? -- робко пискнул говорящий шар.
   -- Неа.
   -- Съешь! Съешь! Съешь! Съешь! -- неожиданно впал в раж мой настойчивый доброжелатель.
   -- А если принесу гантель из спортзала?
   Умолк. Не знаю, что это за вид роботов такой, но мне порой казалось, что передо мной классический образец искусственного интеллекта. Хоть, конечно, изобрести ИИ пока что никому не удалось. Поговаривали, правда, что радаманцы близки к этому открытию. Кто его знает, насколько.
   -- Сгинь, искуситель, и оставь гуманоидный организм в покое! -- Сунула "витаминку" обратно в таблетницу. Только закрыла глаза и сразу же отрубилась.
   На обед опоздала. Робот почему-то не разбудил. Его вообще не было в каюте, когда проснулась. Пришлось лететь в столовую метеором и снова запихивать в себя еду не жуя. Но главное, на тренировку явилась вовремя. Иначе бы новый наряд замаячил на горизонте, и пришлось бы ему вставать в очередь. Флар ведь спит и видит, как бы мне навредить и отправить на свидание к другу.
   Надеялась, что сегодня упражнения дадутся мне легче. Как-никак второй день, я вроде как привыкаю и всё такое... Размечталась! Боль в мышцах стала ещё сильнее, и я превратилась в развалину уже на разминке. А когда дело дошло до отжиманий и упражнений на пресс, я и вовсе сломалась и стала слёзно молить сержанта Приннил о маленьком послаблении.
   Девушке, в отличие от её вечно угрюмого коллеги, не были чужды чувства жалости и сострадания. У Флара же те не просматривались даже в зачаточном виде. Чудо-блондинка собиралась отправить меня полежать минут десять на матах, когда к нам подскочил этот тираннозавр. В итоге по голове получили обе. Приннил -- за то, что потворствует ленивой кадетке. Я, соответственно, за лень.
   -- Двадцать отжиманий, -- безжалостно приказал ментор.
   Сволочь он. Самая натуральная.
   Если бы не гордость, я бы точно разревелась. А так приходилось сдерживаться, хотя слёзы уже были на старте. Всякий раз, опускаясь к полу, думала, больше не поднимусь. Но назло врагам поднималась.
   И чего стоило принять витаминку?..
   Меня с трудом хватило на десять отжиманий. Вернее, на девять с половиной. Руки дрогнули, и я кулем повалилась на пол, больно стукнувшись подбородком. Супер! Только синяков мне и не хватало.
   Перевернулась на спину и прикрыла глаза. Да пусть хоть убивают. Всё равно мертвее, чем есть, я уже не стану.
   -- Нет в тебе стержня, Таро, -- покачал головой садист-ментор. -- Наряд за слабость.
   -- У л'эрда Даггерти? -- не сдержалась я, напрочь позабыв о субординации. До такой степени была на него зла.
   -- При чём тут Рейн? -- не понял или сделал вид, что не понимает, Флар.
   -- Часы буду отрабатывать под надзором вашего друга? Может, отнесёте меня прямиком к нему в каюту? Чтобы избавить коммодора от лишних хлопот.
   Сержант опустился на корточки и холодно прошипел:
   -- Таро, ты, кажется, ещё не поняла, куда попала. Я не подружка тебе и не ровня. Скажу идти к коммодору -- пойдёшь без разговоров. Это последний раз, когда я терплю твой вызывающий тон. На словах поняла? Или закреплять будем с помощью новых заданий?
   -- Поняла на словах, саэр, -- с трудом заставила себя процедить короткую фразу.
   Ментор поднялся и бросил, даже не глядя на меня:
   -- Скройся с глаз! Чтобы я тебя сегодня больше не видел!
   До конца тренировки просидела, забившись в угол и давясь слезами.
  
   Вечером по бортовому времени мне снова предстояло идти в гостевой блок; только на сей раз с Авеном. Тэн посмеивался над другом, говоря, что сегодня тот принимает боевое крещение, и прочил, что в следующий раз на свидание с полирующим аппаратом отправится Нуна. Ну а я в любом из уравнений останусь неизменной константой.
   Завидую Олеру. Парень пребывал в прекрасном расположении духа. А вот мне было не до веселья. Ужасно хотелось спать. Я сейчас просто не способна была наводить чистоту и уж тем более сражаться с Рейном. А в том, что Даггерти снова попытается заманить меня в свои сети, сомнений не оставалось. Надо было срочно придумать, как избежать опасной встречи. Но пока что мой утомлённый мозг не сгенерировал ни одной путной идеи.
   Нас встретила всё та же радаманка и провела в коридор -- близнец того, что драила я прошлым вечером. И вот я снова сижу на полу и вздрагиваю от малейшего шороха. Когда кто-то проходит мимо, поднимаю глаза, ожидая увидеть Рейна. И чувствую себя как на иголках.
   Авен, заметив моё нервозное состояние и наверняка угадав, чем, а вернее, кем оно вызвано (небось, Тэн поделился своими вчерашними догадками), попытался отвлечь меня разговором.
   -- Как прошёл тест? Успела проанализировать все разделы?
   Я кисло улыбнулась:
   -- На химию забила сразу. А в космологию только заглянула и поняла, что даже не буду пытаться. В школе я проходила этот предмет факультативно, а потому с понятиями вроде тёмной энергии, экзотической материи или, например, гравитационной сингулярности знакома, можно сказать, лишь понаслышке. Родители хотели, чтобы я уделяла больше внимания гуманитарным наукам и не замусоривала голову тем, что в будущем точно не пригодится. Они любили повторять: для того, чтобы выйти замуж и родить здоровых детей, знать об устройстве Вселенной необязательно.
   -- Да уж, -- сочувственно хмыкнул парень, -- думаю, своим поступлением в МВА ты их здорово ошарашила.
   -- Не то слово. Мне даже немного боязно связываться с ними, -- вздохнула я. Машинально подула на сползшую на глаза прядь, но та даже не сдвинулась с места, прилипла к влажному лбу намертво. -- Ну а ты? Со всем справился?
   -- У меня всё с точностью до наоборот, -- посетовал товарищ по несчастью. -- Я понятия не имею, кто был третьим управителем Федерации, и всё время путаю названия первых покорённых Радаманом планет. Но чувствую, что выучить эту хрень всё равно придётся. -- Авен неожиданно оживился: -- Слушай, а у меня идея! Предлагаю стать друг другу взаимно полезными. Я подтяну тебя по космологии, а ты поможешь мне с историей. Что скажешь?
   -- Легко! -- Я улыбнулась и предложила: -- Можем начать прямо сейчас. Заодно убьём время.
   Вилар согласно кивнул, и я спросила у своего новоиспечённого репетитора:
   -- Объясни мне, желательно простыми словами, как радаманцы научились гулять по мирам?
   -- Ну, это элементарно, -- самодовольно ответил кадет. -- Для перемещений они используют так называемые червоточины.
   -- Эту фразу я выучила ещё в школе, как молитву Создателям. Но дальше дело так и не пошло.
   -- М-м-м... -- Авен на миг задумался. -- Попробую показать на примере. Уверен, из своего факультатива ты помнишь, что расстояния между звёздами непреодолимы. По крайней мере, так считали на Арии ещё несколько лет назад. В отличие от нас, радаманцы уже давно научились перемещаться чуть ли не со скоростью света, но это позволяло им достигать лишь ближайших к Алому Солнцу систем. К тому же плата за такие путешествия была непомерно высока -- время.
   Представь, если бы твой коммодор вздумал отправиться к тебе по старинке, не прибегая к телепортации через кротовины. В этом случае для него перелёт с Радамана на Арию занял бы несколько десятков лет. А ты к моменту его появления уже давно бы истлела в могиле. Время для него замедлилось бы, а для тебя протекало как обычно.
   Федерация жаждала контролировать даже самые отдалённые уголки Галактики. Говорят, у всех радаманцев есть фобия -- они панически боятся, что их планета может погибнуть. В результате падения огромного астероида, например, либо от сильного всплеска гамма-излучения...
   "Либо от ядерных войн", -- мысленно добавила про себя.
   Авен же, бросив взгляд на алый огонёк камеры, мигавший в углу под потолком, заговорил тише:
   -- Вот и пытаются захапать себе как можно больше пригодных для жизни планет. Чтобы те, в случае катастрофы, могли стать для них потенциальным новым домом. Создавать кротовины они научились относительно недавно, около пяти столетий назад. -- На этом месте я нахмурилась, и Вилар с готовностью пояснил: -- Это топологические туннели, соединяющие разные точки пространства, через которые можно достигать самых отдалённых уголков Галактики, перемещаясь на сверхсветовой скорости, и при этом не подвергаться эффекту замедления времени. Такие путешествия и называются телепортацией.
   -- Как они их создают, эти кротовины? -- Я тяжело вздохнула, понимая, что одной лекцией мы не обойдёмся. Всё-таки я гуманитарий до мозга костей.
   Парень снисходительно улыбнулся:
   -- Не переживай, этого вопроса ты не встретишь ни в одном тесте. Это их козырь. Их преимущество перед другими мирами, и они ни с кем не станут делиться своим секретом. Кстати, говорят, во время телепортации могут происходить странные вещи.
   -- То есть?
   Вилар неопределённо пожал плечами.
   -- На каждый организм переход влияет по-разному. Думаю, со дня на день мы выясним, как именно он повлияет на нас.
   -- Сгораю от нетерпения, -- не слишком воодушевлённо пробормотала я.
   Теперь настал мой черёд поработать лектором, и я принялась живописать Вилару биографии самых выдающихся личностей Федерации. Парень морщился, тихо матерился, но слушал внимательно, пытаясь запоминать имена и даты.
   Когда прозвучал сигнал об окончании "экзекуции", я чуть не запрыгала от счастья. Даггерти так и не появился, и я уж было понадеялась, что сегодня обойдётся без эксцессов.
   Не стоило так думать.
   Авен собирался отнести наш инвентарь, когда я заметила на другом конце коридора Рейна. Вывернув из-за угла, радаманец тоже меня увидел и, расплывшись в плотоядной улыбке, прибавил скорость.
   Я стала озираться в поисках возможных вариантов отступления, прикидывая, как он поступит, если я надумаю сбежать. Погонится следом? Машинально пригладила волосы, нервно прикусила губу, настраиваясь на новый этап общения.
   И тут к моему огромному облегчению в коридоре нарисовалось новое действующее лицо. Вернее, лица. Две девушки в синей униформе появились следом за Рейном и чуть ли не в припрыжку помчались за ним, окликая:
   -- Коммодор Даггерти! Коммодор Даггерти! Мы вас хотели кое о чём спросить!
   Коммодор был вынужден притормозить. Девицы синхронно покраснели и заулыбались, когда он к ним обернулся. А я, воспользовавшись выпавшей удачей, подхватила наш рабочий инвентарь, бросив Авену на ходу:
   -- Сама отнесу. Меня не жди, увидимся завтра.
   И понеслась прочь, поскальзываясь на только что надраенном полу. Надеюсь, благодаря этим кокеткам у меня появится фора хотя бы в несколько коротких минут.
   Передоверив полировочные аппараты пожилой радаманке, отправилась обратно. Убегая от Рейна, не потрудилась запомнить дорогу, и теперь, блуждая по лабиринту из переходов, тщетно пыталась отыскать двери родимой академии. Однообразные коридоры, однообразные входы и выходы и, как назло, ни одной живой души, чтобы спросить дорогу. Нужно было поскорее отсюда убираться, дабы избежать риска нарваться на Рейна. Второй раз он точно меня не упустит. Да и мне хватит ли силы воли снова от него сбежать.
   В гостевом блоке все двери открывались автоматически, стоило к ним приблизиться. Поэтому, когда очередной заслон привычно исчез, я машинально переступила порог и только потом поняла, что забрела в неположенное место.
   Створки за моей спиной с тихим звуком соединились, оставив меня один на один... с Провидицей. Я испуганно сглотнула, предчувствуя её реакцию на моё непрошенное вторжение, и пожалела, что убежала от Рейна. Уж лучше пусть он меня искушает, чем я останусь тет-а-тет с этой странной и загадочной женщиной.
   Помещение, в котором мы находились, тоже было довольно необычным. Небольшая, абсолютно белая комната со множеством крошечных ячеек в стенах. Похожие на медовые соты, они тянулись до самого потолка-полусферы.
   Никакой мебели в комнате не было. Её святейшество, тоже абсолютно белая в своём длинном струящемся наряде и скрывавшей лицо вуали, имела все шансы слиться с окружающей обстановкой. Даже рука её, неспешно скользившая по стене, казалась частью белоснежного интерьера.
   Остановившись, Провидица надавила на одну из ячеек, и та выдвинулась вперёд. После чего извлекла оттуда какой-то предмет и, не оборачиваясь, попросила меня подойти ближе. Я покорно, хоть и без энтузиазма, поплелась к ней.
   -- Как проходят твои дни? -- поинтересовалась она мягко. -- Уже привыкла к новой жизни?
   -- Пока нет, -- честно призналась я. Подозреваю, что врать этой женщине и распинаться, как у меня всё здорово, не имело смысла.
   -- Хочешь посмотреть?
   Очередной странный вопрос и мой недоумённый ответ:
   -- Хочу.
   Знать бы ещё, на просмотр чего соглашаюсь.
   Подойдя ближе, заметила у неё в руках голографический накопитель. Провидица провернула половинки куба в разные стороны, активировав его. Положила носитель информации на пол и отошла в сторону. Я последовала её примеру -- придвинулась ближе к стене, дабы не оказаться в центре голограммы.
   Помещение окутал полумрак, а потом сноп света вырвался из куба, раскрывшись объёмной картиной. Я увидела роскошно обставленную комнату, скорее всего, кабинет и расхаживающего по нему мужчину. Императора Арии. Он то и дело оборачивался к замершему у входа человеку, а тот смотрел на него с испугом и путанно отвечал на вопросы правителя. Изображение слегка подрагивало и казалось нечётким, звук воспроизводился с лёгким шипением, оттого некоторые фразы не удавалось разобрать. Но я поняла, что говорили они о многочисленных эскадрах пришельцев, словно из ниоткуда появившихся в нашей системе. То памятное для нашей планеты событие произошло около трёх лет назад.
   Звук поглотило шипение, и транслируемая картинка стала размытой.
   -- Проводник оказался слабым, -- бесстрастно заявила её святейшество и ступила в голограмму, чтобы подобрать куб. На какой-то миг та окрасила её блеклое одеяние ярким цветом, чуть оживив это похожее на призрака существо. Стоило Провидице выключить устройство, как образы исчезли, и комната снова наполнилась светом. -- Отсюда и плохое качество.
   Едва ли я могла понять, о чём она говорила, но расспрашивать постеснялась. Только протянула растерянно:
   -- Это...
   -- Воспоминания, -- ответила женщина на мой невысказанный вопрос. -- Одного из советников вашего правителя.
   Я опасливо оглянулась на ячейки и снова промямлила неразборчивое:
   -- И всё это...
   -- Здесь хранятся воспоминания арийцев. Тех, что важны для нас, -- закончила за меня Провидица.
   Попыталась осмыслить услышанное. Чужие воспоминания в голографических накопителях. Даже у меня в голове это звучало, мягко говоря, бредово.
   -- Но как они сюда попали?.. То есть... Зачем они вам? -- в мозгах, честно говоря, была каша.
   -- Информация и знания -- бесценный товар. И владеющие им -- владеют мирами. Легко контролировать кого-то, зная, о чём он думает и что замышляет, -- просто пояснила её святейшество, будто мы болтали об астрологическом космопрогнозе.
   -- А император в курсе, что вы везёте на Радаман все эти воспоминания?
   -- Он сам нам позволил, -- мягко ответила женщина и, чуть погодя, уточнила: -- Не мог не позволить.
   Прозвучало немного зловеще.
   Я поёжилась, как если бы меня вдруг бросили в ледяную прорубь. Возможно, здесь хранятся и воспоминания моего отца -- не последнего человека на планете. И если это так, вдруг отрывки из прошлого связаны не только с его работой, но и с его семьёй?
   А теперь станут достоянием Радамана...
   Спросить об этом у Провидицы у меня не хватило смелости.
   -- Ты устала, а потому возвращайся к себе, -- ни с того ни с сего решила завершить аудиенцию её святейшество.
   С трудом удалось подавить вздох радости и облегчения. Я поклонилась и, не отрывая от пола глаз, направилась к выходу.
   -- Шиона, -- окликнула меня женщина, -- скажи, о чём ты мечтаешь?
   Очередной странный вопрос. Но, должно быть, я начинаю к ним привыкать, потому как на сей раз даже не удивилась. Обернулась и протянула задумчиво:
   -- Э-м-м... даже не знаю...
   -- В каждом юном сердце живёт мечта, -- настаивала на признании её святейшество.
   -- Наверное... Наверное, мне бы хотелось повернуть время вспять и всё исправить, -- ответила неуверенно.
   Молчание. И тихий шёпот:
   -- Хорошая мечта. У меня тоже когда-то была такая.
   Взмах руки, и двери, будто повинуясь её движению, плавно раскрылись. Я поклонилась ещё раз и шмыгнула в коридор. Позволила себе остановиться, только когда оказалась в другом отсеке. Прислонилась к переборке и почувствовала, как меня охватывает нервный озноб.
  
   ГЛАВА 8
   Сны и иллюзии
  
   Вернувшись к себе, быстро приняла душ и, натянув пижаму (она же его рубашка), мгновенно провалилась в сон. Последнее, что помнила, засыпая, была пара синих глаз, мигавших в углу каюты.
   Утро началось по стандартному сценарию: писк, визг и требования съесть таблетку. Таблетку я не съела; хоть и очень хотелось. Боль в мышцах не проходила и, по-моему, даже усилилась. На автопилоте собравшись, почапала на встречу к Флару.
   С ним тоже все оказалось предсказуемо. Типичное сволочное отношение и абсолютный пофигизм к моим страданиям. На робкий вопрос, где буду отбывать наказание за собственное бессилие, ментор равнодушно заявил:
   -- Я ещё не решил.
   Наверное, на сей раз готовит для меня что-то эксклюзивное.
   В итоге я не выдержала. После пробежки (хотя вернее было бы сказать "проползки") по коридорам корабля заглянула на минутку в каюту, чтобы проглотить заветное снадобье. Для себя решила: если это действительно панацея от боли -- мне станет легче, и я перестану терпеть унижения от бессердечного Флара. А если Даггерти при помощи витаминки решил отомстить и навсегда от меня избавиться... Что ж, придёт конец моим мукам. В любом случае останусь в выигрыше.
   Экая я оптимистка.
   На завтрак с горем пополам я доковыляла. А вот из столовой... уже не шла, а летела и чувствовала себя рождённой заново. Боли, усталости и непроходящего желания к чему-нибудь прислониться как ни бывало.
   Честное слово, если бы в тот момент увидела Рейна, зацеловала бы до смерти. За то, что вернул меня к жизни.
   Не удивительно, что на тест по радаманскому явилась я в прекрасном расположении духа. Сержант Флар был явно озадачен столь разительными переменами в моём настроении и с некоторым беспокойством спросил:
   -- Таро, с тобой всё в порядке? Выглядишь... странно.
   -- Зато чувствую себя превосходно. Или саэру больше по душе, когда я нахожусь в состоянии стазиса? -- сказала и тут же прикусила язык, опасаясь очередного наряда. На сей раз за хамство.
   К счастью, пронесло. Ментор только обречённо махнул рукой -- мол, вдалбливать мне что-то всё равно бесполезно -- и велел встать за панель в почётном первом ряду. Места подальше уже были заняты. Видно, сдавать экзамен по инопланетному языку народ особо не рвался.
   Правила оказались, что и вчера: за два часа необходимо было ответить хотя бы на две трети вопросов и желательно правильно. Тест охватывал все разделы языкознания, от фонологии до прагматики, и включал в себя три дюжины вопросов.
   Не теряя времени, я сосредоточилась на первом. И не заметила, как справилась со всеми. Совру, конечно, если скажу, что была на сто процентов уверена в каждом ответе, но и стыдиться, точно знала, мне нечего. Думаю, средний балл я себе заработала.
   После обеда нас ждала очередная тренировка в спортзале, которую я выдержала с честью. И покидала зал уставшая, но весьма довольная собой и продемонстрированными результатами. Дайлан не переставал косить на меня с подозрением, а когда я подошла к нему поинтересоваться насчёт своей вечерней программы, только буркнул:
   -- На сегодня свободна.
   После слов ментора невольно почувствовала укол разочарования. Выходит, никаких походов в гостевой блок...
   А мне так хотелось поблагодарить Рейна за помощь. Именно это оправдание твердила я самой себе, когда думала о радаманце. Просто поблагодарить. И ничего больше. И вовсе я по нему не скучаю. Ни по его голосу, ни по его рукам, ни по его такой пьянящей улыбке...
   Вот ведь! Опять влез в мои мысли.
   Теперь, когда перестала чувствовать себя разбитым корытом и больше не спала на ходу, не думать о нём не получалось.
   Кто бы мог предположить, что буду тосковать по нарядам...
   После ужина мы с ребятами недолго посидели в кают-компании, сыграли пару партий в го. После чего разобиженные Тэн и Авен отправились спать. А мы с Нуной, неизменные победительницы, ещё немного поболтали о делах сердечных, поперемывали косточки Даггерти и его верному адъютанту Флару и тоже разбрелись по каютам.
   Про встречу с Провидицей и её коллекцию воспоминаний рассказывать ребятам ничего не стала. Не знаю, показывает ли её святейшество отрывки из прошлого каждому встречному-поперечному, но я источником сплетен на эту тему становиться точно не собиралась.
   В каюте меня ждали маленький робот и очередная таблетница с волшебным допингом, пожеланиями сладких снов и прозрачным намёком на то, что неплохо бы мне за всё это как-нибудь рассчитаться. Что Рейн имел в виду -- осталось для меня загадкой.
   Которую не терпелось разгадать.
   Может, намеренно взбесить завтра Флара?
   Когда с вечерними процедурами было покончено, я легла в кровать и, засыпая, снова думала о нём.
   Странные у нас всё-таки отношения. Одним женихи дарят шоколадные наборы. Причём безвозмездно. Мне же достаются чудо-таблетки с корыстными намёками на расплату.
   Интересно, долго ли продлится эта игра? Насколько хватит моей выдержки и терпения Рейна? И чем всё закончится...
   Натянув повыше рубашку, чтобы чувствовать исходящий от неё едва уловимый запах, я уснула, мечтая и гадая, какие сюрпризы приготовил для меня грядущий день.
  
   ...Мой первый раз.
   Волнуюсь ли? Не то слово!
   Невольно бросаю на мужа взгляды, пытаясь почерпнуть в его ледяном спокойствии немного хладнокровия и для себя. Но сердце всё равно колотится как шальное. Ладони в перчатках потеют, я машинально тру их о штаны и кусаю до крови губы.
   Снова смотрю на любимого. Он чуть заметно кивает мне, спрашивая, готова ли. Киваю ему в ответ, хотя понимаю, что ни к чему я не готова.
   Тут же корю себя, напоминая, что здесь и сейчас Рейн мне не муж и не любимый. Он мой командир, и сегодня я должна выложиться по полной. Показать ему, чего я стою.
   Дурацкая была идея отправить меня на задание вместе с ним. Определённо, дурацкая.
   Это вообще не его работа -- отлавливать кротов. Но начальство Даггерти решило иначе, и вот мы на краю Радамана. На его враждебной к людям стороне. Воздух в пустыне раскалён до предела, даже в респираторе трудно дышать. Если бы не линзы со светофильтрами, наверное, тотчас бы ослепла от поражающего солнечного излучения. Небо здесь ядовито-красное, как будто перепачкано кровью. Песок под ногами, словно огненная лава, растекается в стороны при малейшем движении, незначительном колебании воздуха.
   Ненавижу это место. Ненавижу зной.
   Нас четверо: я, Рейн и двое его солдат. Укрылись за барханом в своих жутко неудобных защитных криокостюмах, ожидая, когда проход в подземный бункер будет открыт. Очень хочется поскорее выполнить задание и убраться домой.
   Я точно знаю, когда сдетонирует устройство, но всё равно в момент взрыва вздрагиваю и с опозданием прижимаю руки к голове. Ещё некоторое время в ушах стоит звон.
   Не дожидаясь, пока поднятый взрывом песок осядет, солдаты бросаются к раскуроченному люку. Чувствую, как Рейн с силой дёргает меня за шкирку, заставляя подняться, и спешу следом за ним, увязая ногами в песчаных гребнях.
   Спускаясь по лестнице в темноту, слышу лишь собственное дыханье. Оно с хрипом вырывается из груди, руки в перчатках скользят по металлу, и я безумно боюсь сорваться вниз. В эту бесову бездну, которой, кажется, нет ни конца ни края.
   Почему-то вспоминаю наши соревнования в МВА. Теперь всё это кажется ребячеством и безобидными играми. Даже на финальной симуляции мне не было так страшно. А сейчас, осознавая, что всё происходит по-настоящему, готова запаниковать.
   В какой-то момент улавливаю другие звуки. Крики людей, которые тут же оказываются поглощены хлопками дезинтеграторов. Спрыгнув на землю, стаскиваю с себя маску и очки и втягиваю полной грудью спёртый, но холодный воздух.
   Рейн нетерпеливо подталкивает меня, побуждая поторопиться. Зажмуриваюсь, чтобы не видеть припорошенный пеплом пол, -- ещё несколько минут назад здесь стояли живые люди. Усилием воли заставляю себя открыть глаза. Вслепую по туннелям ведь не набегаешься.
   Мне дезинтегратор не выдали. Проводникам по протоколу этот тип оружия не положен. Такие, как я, прикрываются солдатами, как щитом. Их много, а потому не жалко; мы же для Радамана -- ценный материал. Редкие аномалии.
   Я уже видела это место. В чужих воспоминаниях. Благодаря им мы точно знали, что нас здесь ждёт. Десяток телохранителей и, собственно, наша цель -- преданный анафеме перебежчик. Мне нужно забрать его воспоминания. Казалось бы, сущая мелочь.
   Для опытных вояк вроде Рейна и его людей это задание -- плёвое дело, что-то вроде увеселительной прогулки. И тем не менее мне почему-то тревожно. Внутри всё переворачивается всякий раз, когда слышу очередной выстрел, и вижу, как от человека остаётся одна лишь пыль.
   Как бы ещё не стошнило.
   Тусклые лампы вяло перемигиваются, то погружая туннель во тьму, то чуть озаряя отдельные его участки. Роюсь в памяти и пытаюсь сосчитать, сколько ещё будет жертв, прежде чем мы подберёмся к объекту.
   На миг теряю связь с реальностью и оказываюсь прижатой к стене. Вовремя. Если бы не Рейн, я бы стала ещё одной серой кучкой в этой забытой Создателями дыре.
   -- Держись за мной! -- шипит он мне нервно.
   Я судорожно киваю и дальше иду, уже не высовываясь, за ним следом. Постепенно бункер погружается в тишину, мне становится немного спокойней. Очередной поворот, и мы оказываемся возле массивной бронедвери с допотопным электронным замком. Уж он-то нас точно не остановит. Я выучила комбинацию, стащив её из чужой головы.
   Набираю код и, повинуясь приказу своего коммодора, снова прячусь у него за спиной. В случае "сюрприза" удар достанется двум солдатам и Рейну. До боли сжимаю кулаки. Не очень-то приятная перспектива -- овдоветь сразу же после свадьбы.
   К счастью, никто не оказывает нам сопротивление. Человек, за которым мы охотились, впавший в немилость Федерации, понимает, что остался один. Судорожно водит пальцами по светящемуся экрану, тратя последние секунды свободы на то, чтобы уничтожить информацию, которая, по его мнению, должна навсегда исчезнуть.
   Рейн кричит ему отойти и направляет на него дезинтегратор. Руки мужчины замирают над экраном. Он медленно поднимает их вверх, затем поворачивается к нам, покорно отходит в сторону. И смотрит на нас, на меня, с какой-то фатальной обречённостью.
   -- Шиона, -- кивает мне Рейн, не сводя взгляда со своей цели. Предупреждает его спокойно: -- Без фокусов. А то порву.
   Мужчина, похоже, ему сразу верит. Я бы на его месте тоже поверила. Даже если бы не знала Даггерти лично.
   Один из солдат усаживает пленника в кресло. Я подхожу к нему и размещаю у него на голове тонкий металлический обруч. Потом закрепляю точно такое же устройство на себе и включаю голографический накопитель. Если не будет артачиться, то я быстро отыщу нужные воспоминания, очищу их от "шелухи" -- непригодной для нас информации -- и, проведя через себя, закину в накопитель.
   О том, что случится дальше, стараюсь не думать.
   Как назло, мужчина пытается сопротивляться. Намеренно путает воспоминания, подсовывая образы, которые мне не нужны. А может, хочет разжалобить. Потому как увиденная мною идиллическая картина -- резвящийся в парке ребенок, наш пленник в роли отца и его, по всей видимости, супруга, зовущая малыша и раскрывающая тому свои объятия, когда он, смешно топоча по земле маленькими ножками, бежит к ней -- вряд ли кого-то способна оставить равнодушным. Тем более не меня.
   Напоминаю себе, что это моё первое задание, и я не могу его провалить. Отталкиваю навязчивый образ и продолжаю глубже погружаться в подсознание сидящего напротив меня человека.
   -- Не надо, -- умоляюще шепчет он, когда нащупываю нужное событие. Упрямо потянув за него, раскрываю целую цепь. Устройство у меня в руках довольно вибрирует и мерцает, поглощая отрывки из чужой жизни.
   Когда понимаю, что всё, что было полезного для нас, я уже отыскала, проворачиваю половинки куба, укладываю его вместе с обручами в небольшой кейс и, передав тот солдату, возвращаюсь к Рейну, спиной чувствуя молящий о пощаде взгляд. Появляется ощущение, что вместе с воспоминаниями я впитала в себя отчаянье и страх этого мужчины.
   -- Шиона, пойдём, -- зовёт меня Рейн.
   Но я вдруг понимаю, что не смогу сдвинуться с места. Оборачиваюсь и смотрю в глаза совершенно чужому для меня человеку, преступнику и предателю, а вижу перед собой лишь его воспоминания. Счастливые моменты семейной жизни.
   -- Его ведь могут судить, -- заикаюсь тихо.
   -- Приказ был другой, -- чуть дрогнувшим голосом отвечает мне Рейн.
   Наверное, будь на моём месте иной Проводник, муж бы даже не удосужился ему ответить. Просто выпроводил бы за дверь и в одну секунду всё закончил.
   -- Прошу, пощадите, -- пленник уже готов упасть перед нами на колени.
   А я уже, кажется, готова заплакать. Он смотрит на меня, догадываясь, что я единственное, что сдерживает солдат. И стоит только мне оказаться за дверью...
   -- Шиона! -- муж срывается на крик. Хватает меня в охапку и выпихивает в коридор, понимая, что добровольно я отсюда не выйду.
   Небось, уже сто раз проклял своё начальство за то, что отправило меня вместе с ним.
   Я вяло пытаюсь сопротивляться, хоть и знаю, что ничего не смогу изменить. Рейн прижимает меня к себе, словно надеется, что в его руках я сразу успокоюсь, и образ этого человека навсегда сотрётся из моей головы. Зажмуриваюсь и прячу лицо на груди у мужа, отсчитывая роковые секунды.
   Хлопок. И в бункере снова становится тихо...
  
   Рейн
   Не спеша потягивая остывший кофе, Рейн смотрел на экран планшета. Ещё несколько дней назад он бы убил дуру-официантку, посмевшую притащить ему холодный напиток, но сегодня даже не обратил на это внимания. Быстро спровадил девушку из каюты и сосредоточился на своём утреннем ритуале -- просмотре увлекательного сериала под названием "Шиона Таро". Успел вовремя, как раз к началу очередной "серии", в которой неподозревающая о слежке невеста тщетно пыталась проснуться. Не с первой попытки, но у неё это всё-таки получилось, в основном благодаря стараниям шаробота.
   Рейн улыбнулся. Странно, что девушка до сих пор на него не наступила. Случайно. Даггерти именно так бы и поступил, только раз услышав, какие звуки способно издавать это чудо техники.
   Прежде чем подняться, Шиона ещё какое-то время повалялась в кровати, сладко потягиваясь, о чём-то думая и чему-то мечтательно улыбаясь. Приятно было видеть её в приподнятом настроении и знать, что ожила она только благодаря его заботе.
   Наконец девушка, беззлобно ворча на юркого бота, пошлёпала в душевую. В его рубашке, с которой, кажется, решила больше никогда не расставаться, она смотрелась трогательно и одновременно искушающе соблазнительно.
   "Надо будет прислать ей "пижаму" на смену, -- хмыкнул про себя Рейн. -- И желательно покороче".
   Поглощая завтрак и даже не ощущая его вкус, Даггерти не прекращал свои наблюдения. Вот уже переодевшаяся Таро вышла из каюты, и Рейн отправил послушного бота по её следу. Момент переодевания понравился коммодору не меньше, чем всё остальное. И нет, угрызений совести за свои подглядывания он не испытывал. Рассудил, что скоро и так будет знать каждую родинку на теле невесты. А потому не видел смысла в том, чтобы лишать себя удовольствия полюбоваться на такую манящую девичью фигурку.
   Мужчина понимал, что этим только ещё больше себя распаляет, но остановиться уже не мог. И не думать о Шионе тоже.
   Может, он действительно не такой, как его отец и дед? Или же девчонка права, и это всего лишь игра, затеянная с целью скрасить нудное путешествие. А стоит ему получить свой приз, как играть станет уже неинтересно.
   Неожиданная трель, разлетевшаяся по каюте, вывела Рейна из задумчивости. Пришлось убрать планшет и идти открывать незваному гостю.
   -- Пойдём прогуляемся, -- с места в карьер привычно начал Дайлан.
   -- Одну секунду... -- Коммодор не без опаски выглянул в коридор и, только удостоверившись, что поблизости не просматриваются синие униформы, вышел из каюты. -- Бортпроводницы в последнее время совсем охамели, не дают буквально проходу, -- ответил на недоумевающий взгляд друга. -- Стараюсь их избегать.
   Дайлан удивленно вскинул брови.
   -- С каких это пор ты избегаешь женщин? Я думал, здесь каждая уже успела побывать в твоей койке.
   -- Мне сейчас не до интрижек, -- отмахнулся Рейн.
   -- И чем же, позвольте спросить, вы так заняты?
   Ответ -- "слежу за Шионой" -- навряд ли бы пришёлся по вкусу Флару, поэтому Даггерти коротко пояснил:
   -- Воплощаю в жизнь одну маленькую идею.
   -- Это оттого Таро теперь не узнать? -- Дайлан нахмурился, предчувствуя какой-то подвох. -- Всё из-за твоей загадочной идеи? Не хочешь просветить, к чему мне стоит готовиться?
   -- Не понимаю, о чем ты, -- с самым невинным видом отозвался Рейн. -- Я уже два дня не видел свою невесту и даже если бы очень захотел, не смог бы повлиять на её настроение. Ты ведь больше не посылаешь её ко мне.
   -- Потому что понял, насколько это всё глупо и бесполезно, -- буркнул сержант, недовольный тем, что друг опять увиливает от ответов. -- Не стоило вам вообще видеться.
   -- Наоборот! -- глаза радаманца азартно сверкнули. -- Устрой нам ещё одно свидание, и сможешь вздохнуть свободно. Обещаю, Шиона даже не появится на базе.
   Но Флар на сей раз не спешил потакать другу. Продолжал идти вперёд, хмуро глядя себе под ноги, и о чём-то размышлял.
   -- Или я сам её навещу, -- попробовал шантажировать его Даггерти.
   -- И окажешься в карцере, -- не поддался на провокацию сержант.
   -- Ты же сам просил меня вмешаться и обещал посодействовать. А теперь даёшь задний ход, -- с лёгким раздражением попенял ему Рейн и уже равнодушно бросил: -- В общем, смотри сам. Но Шиону я всё равно увижу.
   -- Сегодня точно нет, -- поспешил остудить его пыл ментор. Безнадёжно вздохнул, понимая, что ему не оставили выбора и оправить Таро в гостевой блок всё-таки придётся. -- На время телепортации все кадеты будут заперты в своих каютах.
   -- А сегодня и не надо. Меня вполне устроит и после перемещения. Желательно перед отбоем.
   -- Что-нибудь ещё угодно вашей светлости? -- съязвил Флар.
   Наградить друга ответной репликой Рейн не успел. С противоположного конца коридора послышались цоканье каблучков и счастливо-взволнованный женский возглас:
   -- Коммодор Даггерти!
   -- Ну что на этот раз?.. -- процедил Рейн и страдальчески закатил глаза, увидев источник звука, -- спешащую к нему смазливую брюнетку. Кажется, именно она вчера подавала ему обед, а потом дула губы, когда он без церемоний выставил её за дверь.
   -- Мне пора возвращаться, -- поспешил ретироваться Дайлан. -- Капитан о чём-то хотел со мной поговорить.
   -- Передавай привет Харригу. А Шионе от меня поцелуй. Хотя нет, я сам, -- тут же поправился Рейн и с задумчивой улыбкой добавил: -- Когда её увижу.
   Посчитав, что улыбка эта адресована именно ей, бортпроводница с ещё большим энтузиазмом ринулась на шторм крепости в лице коммодора. А сам коммодор для себя решил, что до конца перехода он из каюты больше ни ногой.
  
   Шиона
   На следующее утро я никак не могла отделаться от навязчивых мыслей о странном сне. Была рассеянной, а потому слушала команды вполуха и выполняла упражнения в спортзале абы как. Благо сержант Флар всё утро где-то пропадал, а Приннил жалела меня и делала вид, что не замечает, как я халтурю.
   Сегодня для всех арийцев волнующий день -- мы покидаем родную систему. Благодаря путешествию через кротовину очень скоро нас перенесёт к Алому Солнцу за множество десятков парсек от дома. В глазах кадетов читались возбуждение и любопытство. Это была наша первая телепортация, и всякий раз, вспоминая о словах Авена, я чувствовала, как на меня накатывает волнение.
   Видя, что заниматься с нами сегодня толку нет и что мысли каждого поглощены предстоящим перемещением, менторы дали отряду выходной. Предупредили только, что по сигналу все должны будут вернуться в свои каюты и сидеть, не высовываясь, до поступления дальнейших распоряжений. Тэн и Авен в ответ на это заявление только скривились. Очевидно, у ребят на время телепортации была запланирована какая-то своя, особая программа, и в неё не входило заключение в собственной каюте.
   За обедом они всё время о чём-то шушукались, не спеша посвящать нас в свои грандиозные планы. А потом и вовсе куда-то смылись. Мы же с Нуной отправились прогуляться по кораблю и заглянуть в кают-компанию, в последний раз полюбоваться на родные просторы.
   Сидя на белом кубе перед экраном транслятора, я рассеянно вслушивалась в болтовню девушки. Нуна быстро смекнула, что со мной что-то не так, и решила выяснить, в чём дело.
   -- Тебе никогда не снились сны, в которых ты словно бы проживала ещё одну жизнь? Такую же реальную, как твоя собственная.
   Девушка пристально на меня посмотрела:
   -- Дай-ка угадаю: сон был о радаманце?
   -- И о нём тоже, -- я тяжело вздохнула.
   -- Ещё бы он тебе не снился, -- усмехнулась Нуна. -- Ты ведь только и делаешь, что думаешь о нём. Зациклилась на этом Даггерти, как будто он -- центр Вселенной. Я бы на твоём месте поторопилась с решением и определилась наконец, что тебе на самом деле нужно. Пока мы не прилетели на базу. Если уж совсем без него невмоготу, прости дурака и дай ему второй шанс. Может, в следующий раз поостережётся ходить налево.
   -- А как же академия? -- неуверенно пробормотала я.
   Ведь именно этого Рейн и добивается: что я сдамся и сама побегу к нему. Запала за эти дни у меня, конечно, поубавилось, и я чувствовала, что безумно скучаю по старой жизни. Но и сдаться вот так сразу... Нет, не могу.
   -- А что академия? Она тебе действительно так нужна? -- решила закидать меня встречными вопросами Нуна. -- Хотя бы сама с собой будь честной. Всерьёз мечтаешь о военной карьере? Или просто хочешь кому-то что-то доказать.
   Нет, о МВА я никогда не мечтала. С другой стороны... Там, во сне, какой-то части меня это понравилось. Понравилось чувствовать себя особенной, быть той, в которой нуждаются. И в то же время произошедшее в бункере вызывало во мне отвращение. Отвращение к самой себе, к солдатам, ко всему Радаману.
   -- А вообще -- не захламляй себе мозги ещё и глупыми снами, -- по-дружески посоветовала мне Нуна. -- У тебя, смотрю, и без того в голове нет порядка.
   Наверное, она права. Это всего лишь мои бредовые фантазии, рождённые на почве переживаний о Рейне. Да и встреча с Провидицей тоже в эмоциональном плане не прошла для меня бесследно. Вот и нафантазировала себе всякую чушь. Как будто мне реальных волнений мало.
   К сожалению, надолго мы в кают-компании не задержались. Вскоре из коммуникатора раздался уже набивший оскомину сухой голос, передавший приказ капитана: всем кадетам было велено вернуться в каюты, принять лёгкое снотворное, расслабиться...
   -- И получать удовольствие, -- закончила за коммуникатор Нуна. На развилке коридоров мы с ней простились. Девушка свернула налево, бросив на прощание: -- Увидимся уже в другой системе.
   А я отправилась к себе. В каюте меня дожидалась очередная таблетка, на сей раз от бортового медика, и мой маленький надзиратель.
   Я с точностью выполнила все указания: сразу приняла снотворное, легла в кровать и прикрыла глаза. В кои-то веки у меня появилось немного свободного времени, которое я решила провести с пользой: отдохнуть и душой, и телом. Главное, чтобы меня снова не донимали экстремальные сновиденья.
   И очень надеюсь, что Авен ошибся и за время перемещения ничего странного не случится. Сейчас я просто усну, а проснусь уже в другом уголке Галактики...
  
   Жар разливался по телу, заполняя каждую мою клетку. Невыносимо хотелось пить, лёгкие пылали, и мне казалось, я вот-вот начну задыхаться. Убрав прилипшие ко лбу пряди, попробовала подняться. Каюта закружилась, как кружатся планеты вокруг согревающей их звезды. Сейчас я ощущала себя такой звездой: обжигающей, раскалённой. Пришлось зажмуриться, чтобы остановить эту безумную круговерть.
   Может, мне досталось просроченное лекарство?
   Жажда не стихала. Сейчас я мечтала оказаться в душевой, прижаться спиной к холодным плитам, включить на полную мощность воду и наконец почувствовать, как по коже стекают ледяные капли. Решила, что пару метров уж как-нибудь проползу, и, пожелав себе удачи, открыла глаза, намереваясь подняться.
   А оказалось, что стою посреди коридора, вслушиваясь в неживой голос, с шипением и помехами вырывавшийся из коммуникатора. Как ни старалась, разобрать смысл сообщений так и не удалось. В полумраке, надвигавшемся на меня всё ближе и ближе, с трудом различила неясную тень и не раздумывая поспешила за нею следом.
   Почему-то казалось жизненно важным догнать ускользающий силуэт, ухватиться за него и ни за что не отпускать. Предотвратить неотвратимое. Собрав в кулак последние силы, сорвалась на бег, стараясь дотянуться до отдалявшегося от меня мужчины. Прежде чем исчезнуть, он обернулся, чтобы подарить мне свою последнюю прощальную улыбку. Я умоляла его остановиться, не уходить. Но его поглотила тьма. Ладони уперлись в сомкнувшиеся секунду назад за ним створки.
   Набирая наугад на экране комбинации цифр, надеялась вырваться из проклятого отсека, но преграда, навсегда разделившая нас, оказалась непреодолимой. Я колотила по ней кулаками, плакала, кричала. Всё тщетно.
   А когда створки пришли в движение, оказалось слишком поздно. Шагнула вслепую, понимая, что в прошлом не осталось ничего, а впереди ждала неизвестность. Почувствовала, как что-то невесомое коснулось моей щеки. Запрокинув голову, увидела средоточия мерцавших в небе созвездий и пепел, плавно опускавшийся мне на лицо, на волосы, на ладони. Пронзительно вспыхивая, лишь на короткий миг, звёзды гасли. Озаряли мой мир на какое-то мгновение и снова погружали его в бесконечную тьму...
   Ещё один шаг, рваное биение сердца, ослепляющий свет, а с ним и неожиданно вернувшаяся надежда. Сокровищница памяти, переполненная чужими мечтами и разочарованиями, счастьем и болью. Возможно, там я найду ответ...
   Я лихорадочно открывала ячейки, запускала в них руки, но нащупывала лишь пустоту. Отчаянье снова готово было наброситься на меня хищным зверем, когда почувствовала чьё-то теплое прикосновение к плечам и нежный успокаивающий шепот.
   Послушно замерла, обессиленная и опустошённая. Позволила взять себя на руки, как маленького ребёнка, вдохнула знакомый, такой родной для меня запах и окончательно успокоилась.
   -- Я думала, ты больше никогда не вернёшься, -- прошептала, положив голову ему на плечо. Счастливо улыбнулась и уснула.
  
   Рейн
   Во время телепортации, длившейся секунду, а может, вечность, всё казалось изменчивым. Грани между прошлым, настоящим и будущим стирались. События минувшие смешивались с теми, что ещё должны были наступить и с теми, что происходили. Чувство реальности исчезало.
   Некоторые в путешествии через пространственно-временные туннели страдали галлюцинациями. Кто-то и вовсе начинал полагать, что всё происходящее -- нереально, а значит, нет смысла продолжать влачить это некое подобие существования. С такими приходилось особенно тяжело.
   Правда, попадались и счастливчики. Те, кто просто ощущал слабость, головную боль, лёгкое недомогание. А самые везучие и вовсе благополучно теряли сознание.
   С годами тренировок и медитаций радаманцы научились контролировать свои тело и разум, кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. Не приспособленным же к перемещению пассажирам и кадетам МВА было велено принять лекарство.
   Рейн тоже собирался воспользоваться снотворным, потому что относился как раз к категории "несчастливчиков". Нет, суицидальных наклонностей за ним не водилось, но порой он был подвержен галлюцинациям. Иногда даже более пугающим, чем любая реальность.
   Даггерти ненавидел, когда что-то выходило из-под контроля. Особенно его голова. Поэтому не переставал изнурять себя многочасовыми ментальными тренировками. И тем не менее, изредка, всё же проигрывал битву своему собственному разуму.
   Он уже собирался проглотить лекарство, когда неприятная мысль заставила его остановиться. Шиона, как и все остальные кадеты, уже должна была спать, но из-за стимуляторов, которыми он её пичкал, эффект снотворного мог оказаться слабее. Или же оно вообще могло не подействовать.
   Выплюнув таблетку, Даггерти схватил планшет и впился в экран взглядом. Сначала не поверил своим глазам и решил, что коварный мозг снова схитрил и погрузил его в ловушку видений. Шиона потрошила хранилище воспоминаний. Как безумная носилась от одной ячейки к другой и что-то бессвязно бормотала.
   Рейн тихо выругался и впервые пожалел, что увиденное не было галлюцинацией. Если Таро не остановить, она там всё разнесет к бесовой бабушке и долгие циклы кропотливой работы и сборов информации пойдут псу под хвост.
   Даже страшно предположить, что тогда может случиться с девушкой. И никакие оправдания, что делала она это неосознанно, находясь в беспамятстве, тут не помогут.
   Рейн помчался в хранилище, кляня и себя, и её и призывая на помощь всю свою концентрацию и силу.
   "Как она вообще смогла обойти биометрический сканер?!" -- судорожно соображал он, пробираясь тёмными коридорам. На корабле только Провидица имела доступ к хранилищу.
   Концентрируясь на Шионе и стараясь не позволять никакому другому образу проникнуть в сознание, Рейн добежал до хранилища. Таро все ещё находилась там, вошла во вкус и с упоением вытряхивала накопители из ячеек.
   Рейн приблизился к ней сзади, мягко привлёк к себе. Странно, но девушка сразу же успокоилась, а он так боялся, что она станет сопротивляться. Подхватив на руки, заглянул в её умиротворённое личико. Как будто и не сходила с ума пару мгновений назад.
   Шиона обвила его шею руками, доверчиво склонила голову ему на плечо и прошептала что-то еле слышно сквозь сонную улыбку. Спокойно вздохнув, сразу уснула.
   Оказавшись в каюте, Рейн заблокировал двери и, уложив свою драгоценную ношу на кровать, устроился рядом. Заложив руки за голову, стал смотреть в потолок.
   Спать ему никак нельзя. Пока что Шиона спокойна, но неизвестно, как долго продлится это её состояние. А значит, придётся бодрствовать и доказать самому себе, что его тренировки не прошли даром.
  
   ГЛАВА 9
   Шаг навстречу
  
   Шиона
   Кто-то нежно касался моего лица, легонько поглаживал, щекотал за ушком. Довольно приятное пробуждение, всегда бы так. Ещё немного, и я начну мурлыкать как кошка. Не поднимая век, с наслаждением потянулась, и ласка сменилась мягким шепотом:
   -- Как спалось, солнышко?
   Солнышко?..
   Мозг работал медленно, с неохотой подбирая ассоциации к услышанному слову. Телепортация... Радаман... Алое Солнце...
   -- Что, уже прилетели?!
   Я резко подскочила и очумело уставилась на Рейна. Даггерти сидел, упираясь руками в постель, как бы невзначай касаясь моих бёдер, и мерил меня своим иронично-загадочным взглядом.
   Я судорожно сглотнула.
   И чего в этой комнате так жарко?
   Вытянув шею, осторожно выглянула из-за его плеча. Потом посмотрела по сторонам и вынужденно признала:
   -- Это не моя каюта.
   -- Солнышко, ты поразительно проницательна.
   -- Не надо меня так называть! -- буркнула, прикидывая, как бы половчее выбраться из-под этого провокатора.
   -- Может, тогда звёздочка? -- не растерялся Рейн.
   -- Лучше обойдёмся без прозвищ.
   -- Значит, буду думать дальше, -- не понял он простого радаманского "нет".
   С опозданием, но я всё-таки спохватилась:
   -- А что я здесь делаю? -- и с опаской переместила взгляд вниз.
   Ну хотя бы одета. Так что пока можно не паниковать.
   -- Вообще ничего не помнишь? -- уже более серьёзно поинтересовался Рейн и наградил меня долгим, внимательным взглядом.
   -- Ну-у...
   -- Например, как громила хранилище воспоминаний?
   Бесы! Так, значит, мне это не приснилось.
   -- Не хочешь объяснить, как ты вообще там очутилась? -- продолжал допрашивать меня коммодор, пока я пыталась увеличить разделяющее нас расстояние. Рейн же нахально его сокращал. С такими успехами скоро он на меня ляжет.
   -- Шиона... -- Даггерти всё ещё ждал ответа.
   "Шла за тобой", -- чуть не брякнула спросонья.
   Вовремя опомнившись, выдавила:
   -- Не знаю, как я там оказалась. -- И вскинула на него встревоженный взгляд. -- Рейн, что теперь будет?
   -- Да ничего не будет, -- заверил меня с серьёзным видом. -- На твоё счастье, некоторые камеры во время перемещения не работали. В том числе и в самом хранилище, по которому тебе непонятно с какого перепугу вздумалось погулять.
   -- А как же шаробот? Он ведь следит за мной денно и нощно. Наверняка и во время телепортации записывал каждый мой шаг.
   -- О роботе я уже позаботился, -- загадочно сообщил Даггерти.
   И многозначительно замолчал.
   -- Что? -- Я нервно заёрзала.
   Может, он куда-нибудь уберёт эти руки? А заодно пусть перестанет пожирать меня взглядом.
   -- Теперь за тобой ещё один должок. Значит, меня ждёт двойная награда.
   Правду говорят, наглость -- второе счастье. А я не люблю наглецов.
   На сей раз я сама подалась вперёд, так, что наши губы почти соприкоснулись, и прошептала ему в лицо:
   -- Вы очень корыстны, Рейн Даггерти.
   -- А вы безумно соблазнительны, Шиона Таро. И я не могу отпустить вас без поцелуя. -- Попытался обнять меня, дабы воплотить в жизнь свою "угрозу", но я успела выскользнуть из его рук и прытко вскочила на ноги.
   -- Не сейчас!
   Проклятье! Да что это у меня с головой сегодня такое?! Мозг что, решил устроить себе выходной? Нашёл время... Своим поведением сама себя заманиваю в ловушку.
   -- Ладно, я ещё подожду, -- не стал возвращать меня обратно в кровать Даггерти. Зевнул, перевернулся на спину и, заложив руки за голову, из-под опущенных ресниц принялся наблюдать за тем, как я растерянно озираюсь. -- Не надоело от меня бегать?
   Так и не обнаружив своей обуви, задала встречный вопрос:
   -- А тебе не надоело за мной гоняться?
   -- Меня привлекает процесс охоты.
   -- Ты, кажется, перепутал меня с пушным зверьком.
   -- А если котёночек? -- принялся за старое Рейн, озвучив ещё один вариант прозвища, и обезоруживающе улыбнулся.
   Ох уж эта его коронная улыбка! Всё! Больше вообще не буду на него смотреть! В конце концов, я ведь тоже не железная.
   -- Котёночком будешь называть своего Флара.
   -- Язва.
   -- На язву точно отзываться не стану, -- категорично заявила я.
   -- Кофе на столе, -- решил сменить тему Даггерти и безнадёжно вздохнул, всем своим видом пытаясь показать, как он со мной уже намаялся.
   Но не одной же мне должно быть с ним тяжело. Пусть тоже помучается.
   Дважды приглашать меня к столу не пришлось. Ноги сами понесли меня к заветной чашке. Кадетам инопланетной кофейной роскоши никогда не перепадало, поэтому я решила не отказывать себе в удовольствии и сделала жадный глоток.
   -- Холодный! -- поморщилась разочарованно.
   -- Угу, -- сонно согласился Рейн.
   Он что, вообще во время телепортации не ложился? А чем же тогда, простите, занимался, пока я вся такая невинная и беззащитная дрыхла в его постели? Решив, что думать мне сейчас вредно (иначе я такого себе нафантазирую), стала прощаться.
   -- Всё, я ушла!
   Даггерти тут же среагировал на моё заявление. Поднялся и в один миг оказался со мною рядом. И снова на горизонте замаячила угроза поцелуя.
   -- Давай-ка сначала проясним, когда наступит это твоё "не сейчас", -- сказал чуть хрипловатым голосом.
   Синие глаза завораживали, губы манили. Меня так и подмывало привстать на носочки, положить руки ему на плечи и наконец испытать самый потрясающий поцелуй в моей жизни.
   Точно знала, он именно таким и будет. Особенно, если учесть, что опыта в этих делах у меня раз-два и обчёлся.
   Эх, сейчас бы меня в холодный душ, остудить немного. Нас обоих. То есть, конечно, не обоих вместе, а обоих по отдельности. Тьфу ты! Сама себя запутываю.
   Рейн сделал ещё один шаг и подался вперёд. К сожалению, не чтобы поцеловать, а просто коснуться панели, что находилась у меня за спиной, и разблокировать двери.
   -- Значит... -- протянул выжидающе.
   Больших трудов стоило не поддаться искушению. Задача почти невыполнимая, когда он рядом. Но чувство собственного достоинства победило слабую плоть.
   Чтоб его, это достоинство...
   -- Как насчёт следующей жизни?
   На сей раз Рейн не стал меня ловить, позволил выскользнуть за двери.
   -- Насчёт следующей жизни -- не согласен, -- с серьёзной миной заявил он, а потом мстительно добавил: -- Ты, кажется, опаздываешь на поверку. Что равносильно новому наказанию, а значит, не за горами новая встреча. В следующий раз мне удастся превратить твоё "не сейчас" в мольбы о поцелуе.
   -- Завидую твоей фантазии!
   Задерживаться возле каюты коммодора для меня было небезопасно. Появившаяся непонятно откуда бортпроводница с такой злостью зыркнула в мою сторону, что я тут же поспешила ретироваться. Пока она не побежала стучать на меня капитану. Или кто тут ответственен за порядок...
   К тому же я действительно катастрофически опаздывала. Наверняка Даггерти намеренно не стал будить меня пораньше, чтобы обеспечить своей невесте ещё один увеселительный вечер за уборкой, а себе любимому -- несколько минут упражнений в искусстве соблазнения и укрощения меня строптивой.
  
   Заскочив в каюту, чтобы переодеться, помчалась к своему отряду. Шаробот в поле зрения мне так и не попался. Интересно, что имел в виду Рейн, когда говорил, что позаботился об этом микробе? Надеюсь, моего ботика не постигла участь его собрата. Того, над которым так неудачно поэкспериментировал Авен.
   Как и опасалась, я опоздала. Поэтому в зал входила, затаив дыхание и настраиваясь на очередной выговор от Флара. Но ментор, даже не взглянув в мою сторону, спокойно повелел:
   -- Проходи, Таро, -- и снова переключился на Олера и Вилара.
   Закадычные друзья стояли в почётном первом ряду, в паре шагов от остальных кадетов. Оба имели бледный вид и понуро таращились в переборку напротив, только бы не встречаться взглядом с расхаживающим перед ними сержантом. Сегодня Дайлан был мрачнее обычного, и вскоре я поняла что, а вернее, кто стал тому причиной.
   -- Такое ощущение, что у меня не отряд, а сборище клинических идиотов, -- изливал нам душу ментор. -- Вы понимаете, что своим кретинизмом поставили под угрозу не только собственную безопасность, но и безопасность всего экипажа?! Как вам вообще взбрело в голову шляться по кораблю, когда был приказ сидеть по каютам и дрыхнуть?! -- на последней фразе его голос сорвался на крик.
   Я поёжилась.
   Меня ведь тоже не было в собственной койке. Если Флар об этом пронюхает, не раздумывая разберёт на молекулы.
   -- Нам было любопытно узнать, что происходит во время перемещения, саэр. -- По-видимому, Тэн считал это объяснение достойным и вполне оправдывающим его поведение.
   -- Самые любознательные, значит? -- зашипел ментор.
   Кажется, ещё немного, и он их в клочья порвёт.
   Ребята понуро опустили головы.
   -- Или вы чувствуете себя особенными? Думаете, хорошие результаты дают вам право плевать на правила и дисциплину?! -- Военный шумно выдохнул, пытаясь успокоиться, и уже более сдержанно процедил: -- На базе с вами разберётся Совет МВА. Пока же будете у меня драить туалеты каждый божий вечер. И только попробуйте ещё что-нибудь выкинуть! Отправлю гулять в открытый космос. А теперь марш в строй!
   Кадеты синхронно сделали шаг назад и вытянулись в струнку. Я тоже машинально подобралась, мысленно ликуя, что на сей раз меня пронесло.
   Сглазила.
   -- Таро, составишь им сегодня компанию, -- побеспокоился о досуге курсантки ментор. -- Может, тогда в следующий раз соизволишь оторвать свой зад от кровати пораньше и явиться на поверку вовремя!
   Хам. Подвид радаманский.
   -- Олер, -- на сей раз его гнев не миновал и Нуну, -- будешь из солидарности помогать своим друзьям-идиотам.
   -- Но!.. -- заикнулась девушка, негодуя.
   Уж кому-кому, а ей не за что было отдуваться.
   -- Не но, а: есть, саэр! За то, что распустила брата.
   -- Есть, саэр, -- выдавила она из себя.
   Н-да, чувствую, если Тэна не прибьёт Флар, то это за него с превеликим удовольствием сделает Нуна.
   На такой "доброжелательной" ноте сержант закончил промывать нам мозги и отпустил с миром бегать по коридорам.
   Про хранилище не обмолвился ни словом, и я немного успокоилась. Хоть до вечера и вздрагивала всякий раз, когда на глаза попадался кто-нибудь из военных. Мне всё казалось, что каждый из них явился по мою душу, что сейчас меня арестуют и с позором препроводят на допрос к Провидице. К самому жуткому существу на этом звездолёте. Но, к счастью, всё обошлось.
   После обеда кадетов отпустили на отдых, так как многие всё ещё были не в состоянии заниматься. Некоторые после телепортации чувствовали себя неважно, а несколько ребят, по словам Тэна, вообще отлёживались в лазарете.
   Предоставленные самим себе, кадеты разбрелись по каютам и залам. Авен попросил меня позаниматься с ним радаманским. Оказывается, у парня имелись некоторые сложности с грамматикой, и вплоть до самого ужина мы просидели в кают-компании, повторяя времена и штудируя таблицу неправильных глаголов, которые мозг Вилара напрочь отказывался запоминать.
   -- Оно хоть того стоило? Стоило так рисковать? -- спросила во время перерыва, задумчиво глядя на экран транслятора, на сонмы звёзд и туманностей, завораживающих своей мистической красотой. Пыталась осознать, что нахожусь я в чужой системе, которую рано или поздно придётся назвать своим домом.
   Пока что не получалось.
   -- Лучше б я, дурак, не вёлся на уговоры Тэна, -- запоздало бичевал себя Вилар. -- Мне было ужасно хреново. Такое ощущение, что меня тошнило целую вечность.
   "Ну ты хотя бы не лазил по хранилищу воспоминаний", -- горько отметила про себя.
   За ужином к нам присоединились Тэн и Нуна. Близнецы не разговаривали, демонстративно игнорировали друг друга и старались сохранять дистанцию. Сидели по разным сторонам стола. Тэн, в отличие от своего приятеля, ни капельки не жалел о безрассудной авантюре. Парень с восторгом утверждал, что никогда не испытывал ничего подобного.
   -- Сложно описать, что со мной происходило. Я словно находился в нескольких местах одновременно! Смотрел на себя со стороны и сам управлял временем. Кажется, я побывал в каждом уголке "Геммы". Жаль только, запомнилось всё урывками.
   -- Флар прав, ты полный придурок, -- буркнула Нуна, ковыряя ложкой пюре странного зелёного цвета. -- Уже за одно то, что ты без разрешения проник в гостевой блок и раскурочил там половину камер тебя могут исключить. Нахрена ты вообще их трогал?
   -- Да кто ж меня знает! -- беззаботно хмыкнул Тэн. -- Наверное, не хотел спалиться.
   Олер, конечно, тот ещё чудик, но только благодаря ему мои похождения остались незамеченными. Не поиграйся он с камерами, тогда бы перед Фларом сегодня отвечала я.
   Правду говорят, всё, что ни делается, -- к лучшему. По крайней мере, в этом случае для меня.
   На выходе из столовой нас окликнула Приннил. Велела нам возвращаться в каюты, привести себя в порядок, переодеться и ждать её через пятнадцать минут возле выхода из МВА.
   -- Переодеться во что? -- озадаченно переспросила Нуна, но блондинку позвал кто-то из менторов, и она вернулась в столовую, так ничего и не объяснив.
   Не рискуя нарваться на очередной "комплимент" в тупоумии, мы поспешили ретироваться. К моему облегчению, в комнате меня ждал целый и невредимый шаробот. Не знаю почему, но я начала проникаться к нему симпатией, как к маленькой домашней зверушке. Наверное, на нервной почве в моей голове произошёл непонятный сдвиг.
   На кровати обнаружила некое подобие... униформы. Взяла в руки лоскут нежно-розовой ткани, который на деле оказался короткой юбчонкой. Растерянно приложила к себе это фривольное мини.
   -- И что, мне в этом предстоит отбывать трудовую повинность? Это какая-то изощрённая шутка?
   Маленький робот молчал. Наверное, не в курсе, что за подлянку приготовил для нас любимый ментор.
   Узкая блузка была подстать нижней части туалета и больше подошла бы для героини фильма с пометкой 18+. Нахально топорщилась на груди, отчего ткань при малейшем движении опасно трещала.
   Проклятье! Мне в таком виде даже перед шароботом показаться неловко. Не то что в каком-нибудь людном месте.
   Но делать нечего, пришлось подчиняться. Страх перед Фларом оказался сильнее врождённого чувства приличия. Быстро приняв душ, натянула на себя этот мегасексуальный прикид, всунула ноги в экстравагантные туфли на высоченных шпильках и, собрав волосы в хвост (с распущенными уж точно выглядела, как самая распоследняя шлюха), отправилась выкуривать из каюты Нуну. Представляю, как она сейчас матерится.
   -- Совсем оборзели! -- бесновалась девушка. -- А Флар -- ещё та скотина!
   Я полностью разделяла её точку зрения.
   Встречавшиеся нам по пути кадеты останавливались, сражённые нашим видом. Потом свистели и улюлюкали вслед, не забывая одаривать пошловатыми комплиментами.
   Тэн и Авен выглядели не лучше. Нет, юбок, хвала Создателям, на них не было. Но узкие брюки всё того же потрясающего розового оттенка, бледно-розовые рубашки и ажурные шарфики, повязанные вокруг шей, заставили нас с Нуной закашляться. С трудом удалось подавить смех.
   -- Я, кажется, в военную академию поступал, а здесь какая-то клоунада! -- Тэн чуть не лопался от злости.
   -- Перестань дуться, Олер, -- осадил его ментор. -- Как раз попрактикуешься в роли официанта. Если Совет решит турнуть тебя из академии, на что я очень надеюсь, останешься при смежной профессии. Найдёшь себе место в какой-нибудь захолустной забегаловке.
   Парень заскрежетал зубами.
   -- И кому мы обязаны такой честью? -- пробурчала Нуна.
   -- Для гостей сегодня устраивают праздник, чтобы отметить удачное перемещение, -- сжалившись над нами, пояснила Приннил. -- К сожалению, некоторые из обслуживающего персонала после телепортации не в себе, и капитан попросил нас посодействовать.
   -- Им что, роботов для этого жалко? -- не меньше остальных негодовал Авен.
   -- Радаманцы любят, когда им прислуживают живые существа с порабощённых планет. -- Тэн скривился. -- Приятно лишний раз почувствовать себя рабовладельцами.
   -- Умолкните! Оба! -- прикрикнул на них Дайлан. -- Сказали поработать подавальщиками -- станете подавальщиками. Не переломитесь. Вам всем не помешает научиться покорности, -- и покосился на меня.
   А что я? Я даже слова не сказала. Вслух.
   Ну а о "лестных" эпитетах, коими всё это время мысленно награждала Флара, ему знать вовсе необязательно.
   -- Сержант Приннил вас проводит, -- закончил планёрку ментор и велел нам следовать за девушкой.
   Из отсека я выходила последней. Не сдержавшись, поинтересовалась у Флара:
   -- Не боитесь отпускать меня в таком виде в гостевой блок?
   В кои-то веки он, кажется, стушевался.
   -- Приказ был от капитана. Я здесь ничего не решаю. -- Вспомнив, что не обязан передо мной отчитываться, нервно добавил: -- И вообще, тебя ведь не к нему в каюту отряжают.
   Что вовсе не означает, что я там вдруг не окажусь. Зная предприимчивый характер Даггерти и моё параноидальное желание оказаться у него в плену... Короче говоря, за исход сегодняшнего вечера я не ручаюсь.
   -- Не отставай, -- хмуро бросил мне Дайлан. Развернувшись на девяносто градусов, поспешил прочь.
   Постаралась провести самовнушение. Приказала себе быть твёрдой, как скала, и холодной, как лёд, и отправилась за ребятами. Пробовать себя в новом амплуа.
   А заодно испытывать свою силу воли на прочность.
  
   В гостевом блоке жизнь била ключом. Похоже, это только у нас в МВА народ отлёживался в лазаретах. Здесь же повсюду слышались беззаботный смех, бодрые, весёлые голоса, ненавязчивым фоном которым служила приятная музыка. По коридорам неспешно прохаживались пассажиры, красуясь друг перед другом, принимая от улыбчивых официантов напитки и угощения. Все одеты с иголочки, любо-дорого посмотреть. Нам с Нуной оставалось только завистливо вздыхать, глядя на шикарные наряды арийский невест, и, пока шли за Приннил, то и дело одёргивать ужасно неудобные узкие юбки, так и норовящие превратиться в набедренные повязки.
   И какой только дурак придумал эту униформу?
   Передоверив нас пожилой радаманке, отвечавшей за обслуживающий персонал, сержант удалилась. А нас повели на кухню, где быстро наметили фронт работы, а также маршрут "кухня-банкетный зал-кухня" и велели, не теряя времени, приступать к трудовой повинности. Быть с пассажирами внимательными, улыбчивыми и учтивыми.
   -- Я им щас так улыбнусь, -- пообещал Тэн сквозь зубы.
   Схватив со стола поднос с закусками, за Авеном поплёлся к выходу из кухни. Нам с Нуной было доверено разносить шампанское и следить за тем, чтобы в банкетном зале игристый напиток не переводился.
   -- Ты бы могла сейчас быть среди них, -- сыпанула мне соль на рану подруга, когда мы вышли коридор. Негромко ругнувшись, ринулась к трём намакияженным красоткам в длинных вечерних платьях, пожелавшим охладиться шампанским. Взяв себе по бокальчику, девушки тут же позабыли о нашем существовании и продолжили о чём-то беззаботно переговариваться.
   -- Не трави душу, а? -- я устало вздохнула. Готова была стерпеть десяток помывок полов и, возможно(!), даже одну уборку туалета, только бы не прислуживать этим расфуфыренным снобам.
   -- Все ещё может измениться, -- многозначительно заметила Нуна, снова останавливаясь. На сей раз возле умирающей от жажды воркующей парочки.
   -- Так не терпится от меня избавиться? -- шутливо сощурилась я, едва сдерживаясь, чтобы не залепить подносом в рожу притормозившему рядом радаманцу. Нахал тащился за нами чуть ли не от самой кухни и без малейшего стеснения раздевал откровенно бесстыжим взглядом.
   -- Вовсе нет! Но тут главное, чего хочешь ты. И что будет для тебя лучше.
   До зала мы так и не дошли. Шампанское разобрали ещё на полдороги. Только остановились, чтобы немного передохнуть, как откуда ни возьмись появилась наша наставница. Велела перестать трындеть и брать пример с Авена и Тэна, которые с завидным рвением вдруг стали исполнять обязанности официантов. По словам женщины, парни уже успели несколько раз смотаться на кухню. Подносы у них пустели в считанные секунды.
   Это уже потом мы смекнули, что оголодавшие кадеты решили на халяву побаловать себя деликатесами, и при любой удобной возможности все содержимое тарелок перекочёвывало в их не до конца сократившиеся желудки, так и не попадая в поле зрения гостей.
   Нам с Нуной повезло меньше. Если начнём дегустировать вверенную продукцию, долго на ногах не удержимся.
   -- Ну что же вы замерли! Бегом за шампанским и не отвлекаться на болтовню! -- наставив таким образом нас на путь истинный, радаманка отправилась бдеть за остальными "невольниками".
   А мы и "побежали". Черепашьим шагом. Мысленно отсчитывая секунды до окончания вечера пыток. Нагрузившись инопланетным пойлом, так же нарочито неспешно отправились по проторенному маршруту. До банкетного зала всё-таки добрели. В коридорах пассажиров практически не осталось, большинство уже переместилось в зал для празднования. Наверное, сейчас начнут развлекаться.
   Переступив порог, обомлели от красоты. Здесь музыка была громче, а свет мягче, разбавленный нежно-голубыми и серебристыми всполохами, плавно скользящими среди гостей. При таком освещении шикарные украшения выглядели ещё шикарнее. Испытав очередной приступ зависти, мы с Нуной синхронно вздохнули и побрели предлагать напитки этим бездонным бочкам.
   -- Смотри, куда прёшь, дура!
   Почувствовав толчок в плечо, я едва не выронила поднос, лишь чудом не расплескав шампанское. Нахалка, сама налетевшая на меня, а потом ещё и обвинившая в неуклюжести, смерила меня надменным взглядом. После чего презрительно фыркнула и, гордо вскинув голову, продефилировала прочь.
   Наверное, от злости я бы запустила в неё подносом. Если бы в тот момент не заметила Рейна. Даггерти вошёл в зал в сопровождении какой-то блондинки. Вернее, она его сопровождала, а Рейн этого, казалось, даже не замечал.
   Мужчина внимательно огляделся, словно искал кого-то взглядом. Ой...
   -- Неожиданно! Даже не смотрит в её сторону, -- удовлетворённо отметила Нуна. -- Хотя девица и вся из себя.
   Мне в тот момент было не до разглядыванья "всей-из-себя" девицы. Я вдруг почувствовала дикое смущение. Рейн хоть знает, в какой я здесь выступаю роли? Не хочу, чтобы он видел меня ещё и официанткой! Этого моя чувствительная натура точно не переживёт.
   Затравленно огляделась, размышляя, куда бежать. Надо было как-то добраться до выхода, а потом лететь на кухню. Побуду там часик-другой под мойкой.
   Ох, лучше бы меня определили в помощники повара. Правда, готовить-то я не умею...
   Очень захотелось упасть на пол и заползти под ближайший стол. А что? Героиня в одном романе именно так и поступила, спасаясь от докучливого ухажёра. Я же спасалась от стыда. А это намного весомее аргумент.
   Решив, что заползти под стол я всегда успею, просто отвернулась и залпом выпила один бокал. Должна же знать, что предлагаю народу.
   -- Ты что творишь?! -- попыталась урезонить меня напарница.
   -- Справляюсь со стрессом, -- оправдалась я.
   Авось допинг в виде шипучки поможет мне достойно выйти из щекотливой ситуации.
   -- Он идёт! -- взволнованно зашептала Нуна, позабыв конфисковать у меня спиртное.
   -- Кто идёт? -- Воспользовавшись замешательством подруги, я быстренько осушила второй фужер.
   А на вкус вполне даже ничего...
   -- Даггерти!
   -- Куда идёт?!
   -- Сюда идёт!
   Третью порцию шампанского даже не заметила, как проглотила. И если бы не Нуна, точно свалилась бы под стол от убойной дозы спиртного. Преданная подруга подставила мне своё плечо и намертво вцепилась в рукав моей блузки, отчего та опять подозрительно затрещала.
   Тяжёлый день.
   -- Шиона, -- раздалось у меня за спиной, близко-близко.
   Нуна за руку больше не держала, поэтому нужно было срочно искать себе новую опору. Может, прислониться к Рейну?
   -- Ась? -- Наверное, я слишком резко повернулась, потому что перед глазами сначала всё потемнело, а потом стало двоиться. Передо мной стояли два Даггерти в элегантных тёмных костюмах. На каком же из них мне повиснуть? С трудом удалось сконцентрироваться на одном.
   Рейн укоризненно посмотрел на опустевшие благодаря моим стараниям бокалы и, взяв один для себя (как ни странно пока ещё полный), склонившись ко мне, негромко проговорил:
   -- Напомни мне убить Флара за то, что заставил тебя обрядиться в это вульгарное шмотье.
   Ну это мы с радостью!
   -- То есть ты к этому никакого отношения не имеешь? -- недоверчиво уточнила я.
   Кажется, алкогольный шок начал проходить, и меня понемногу отпускало. По крайней мере, Рейн больше не двоился.
   -- Я бы предпочёл застать тебя за мойкой полов, -- с серьёзным видом заявил Даггерти. -- А так мне придётся разбираться как минимум с тремя мужиками, которые, даже когда я рядом, продолжают на тебя пялиться.
   "И правильно делают!" -- неожиданно для себя самой решила я.
   Пусть тоже попереживает. Конечно, не так, как тогда переживала я. Но всё-таки... И выпрямилась, гордо расправив плечи. Послышался очередной предостерегающий треск.
   Кажется, после этого вечера я возненавижу блузки с пуговицами.
   -- Что-то мне мало верится, что ты пойдешь с кем-то там разбираться. Неужели ты подвержен столь приземлённому чувству, как ревность? По-моему, Рейн Даггерти слишком самоуверен и самовлюблён, чтобы испытывать нечто подобное и тратить своё драгоценное время на выяснения отношений с воображаемыми соперниками. Коммодор считает, что ему нет равных и что невеста от него никуда не денется. Интересно будет на тебя посмотреть, если такое вдруг всё-таки случится...
   Хмурится. И злится.
   А я, оказывается, когда выпью, становлюсь до неприличия смелой. Будет мне на будущее урок.
   -- Предлагаю продолжить этот разговор в более уединённой обстановке, -- справившись с эмоциями, спокойно сказал Рейн и коснулся моего локтя с явным намереньем увести из зала.
   -- Я здесь человек подневольный и не решаю, когда и куда мне уходить, -- стряхнув его руку, сообщила мрачно.
   Если честно, злилась в тот момент я не на Рейна, а на ситуацию в целом. Неправильный момент, дурацкие диалоги, и я, никчёмная в навязанной мне роли официантки, зачем-то хамлю своему жениху.
   Была бы чуть отважней, наверное, послушалась бы его и точно сбежала. И выбросила бы к бесовой бабушке каблуки и поднос.
   -- Тебе необязательно торчать здесь целый вечер. Твоего отсутствия никто даже не заметит, -- не сдавался мой коммодор.
   Возможно, в конечном итоге ему бы и удалось меня убедить. Если бы в тот момент к нам не подскочила чрезмерно исполнительная радаманка.
   -- Милочка, ты сегодня вообще работать собираешься? Или мне за тобой по пятам прикажешь ходить? В вазочках с десертами не хватает ложек. Давай, дуй на кухню и мигом обратно. Одна нога -- здесь, а другая -- там.
   Рейн, кажется, собирался ей возразить, но женщина, схватив за руку, уже тащила меня к выходу из зала. В тот момент мне совсем стало за себя обидно. Надоело, что каждый пытается мной понукать, указывает, куда идти и что делать.
   Я не стала задерживаться и, как только отделалась от предприимчивой командирши, сразу поспешила в коридор. На кухне спросила у девятирукой дамы, украшавшей марципановыми розочками сразу несколько тортов, где можно раздобыть столовые приборы, и, получив ответ -- в смежной с кухней каморке, -- толкнула указанную кондитером дверь.
   Оказавшись в маленькой комнатушке с высокими стеллажами, прижалась спиной к створке и позволила себе отдышаться. Немного успокоившись, скинула туфли, с наслаждением чувствуя, как боль в ступнях постепенно сходит на нет, и стала один за другим выдвигать ящики в поисках злополучных ложек.
   Дверь еле слышно заскрипела. Даже не оборачиваясь, я знала, кто стоит у меня за спиной. Сегодня у Даггерти вечер исполнения желаний. Невесту к нему привели, уединение организовали. Ну прямо не мужчина, а баловень судьбы.
   Ложки я всё-таки отыскала. Отсчитала десять штук, как было велено, и, прижав к груди свой улов, обернулась к застывшему на входе коммодору. Тот уже успел прикрыть за собой дверь, изолировав нас от всего остального мира.
   -- Мне нужно идти, -- заикнулась вяло.
   Хотя... Может, пассажиры как-нибудь обойдутся и без ложек? Руками поедят. Как-то же люди обходились без столовых приборов несколько тысячелетий назад.
   -- Я не хочу отпускать тебя на бесов праздник в таком виде. -- Даггерти не сдвинулся с места, не собираясь освобождать мне дорогу. -- Хотя признаюсь, лично мне костюмчик очень нравится. Но только для домашнего обихода.
   Я вспыхнула.
   -- Ты забегаешь вперёд. Я тебе ещё не жена и не факт, что когда-нибудь ею стану. А если даже и стану, то не буду разгуливать по дому в подобном наряде.
   -- По мне, так лучше вообще без наряда, -- хмыкнул Рейн и, посерьёзнев, добавил: -- Во-первых, не если, а точно станешь. Это даже не обсуждается.
   Фиг возразишь такой убеждённости.
   -- Во-вторых, скажи мне, что я должен сделать, чтобы искупить вину и чтобы мы наконец смогли двигаться дальше.
   И двинулся. На меня.
   Выпитое шампанское в тот вечер играло не в мою пользу.
   -- Ну-у... А давай уровняем счёт! -- неожиданно для себя самой ляпнула я. -- Ты изменил мне. Я изменю тебе. И будем квиты. Благо кадетов на звездолёте пруд пруди.
   Я тут же прикусила язык, даже в полумраке заметив, как Рейн поменялся в лице. Шутку мою он не оценил. Шагнул ещё ближе, заставив вжаться в стеллажи.
   -- Этих губ никогда не будут касаться другие мужчины, -- чётко, по слогам проскандировал он. -- Только я... -- и демонстративно провел большим пальцем по моим губам.
   Это мне из-за шампанского что ли так жарко? Или же простое мимолётное прикосновение спровоцировало резкий адреналиновый всплеск.
   Я шумно сглотнула, предчувствуя, что сейчас всё-таки что-то произойдёт. Растерянно огляделась, гадая, куда бы засунуть ложки. В данный момент они мне были не нужны. Разве что я решу отбиваться ими от Рейна.
   Но такое, подозреваю, в мои планы не входило, поэтому столовые приборы со звоном шмякнулись об пол.
   Одна его рука плавно скользнула мне на затылок, другая вольготно устроилась на талии или где-то в районе бедра, будто ей там и было самое место.
   -- Ты же уверял, что никаких поцелуев, пока я не начну тебя умолять, -- напомнила ему, чувствуя, что ещё чуть-чуть, и я окончательно утрачу связь с реальностью.
   -- Думаю, этот этап мы сегодня пропустим и перейдём к самому приятному.
   Хороший план. Поддерживаю.
   А над силой воли мне ещё работать и работать. Но точно не в этот раз.
   Нас разделяли всего несколько сантиметров. Я почти чувствовала прикосновение его губ к моим и сама, запрокинув голову, подалась к нему, привстав на носочки.
   Что поделаешь, не люблю быть должной...
   Он улыбнулся и приник к моим губам в нежном, чувственном поцелуе. Таком долгожданном и сладостном.
   Интересно, из-за этого можно загреметь в лазарет? С инфарктом. Наверное, да, потому что моё бедное сердечко едва не выпрыгивало из груди, скакало в бешеном темпе.
   А Рейн, даже не подозревая, что со мной творят его губы, всё не переставал целовать. Поначалу касался медленно и нежно, постепенно усиливая напор, заставляя дать ему больше воли. Сейчас мы походили на двух скитальцев, долгие дни блуждавших по пустыне в поисках глотка воды, и теперь, отыскав живительный источник, припали к нему и никак не могли напиться. Каждый словно хотел вобрать в себя частичку другого.
   -- Ну хочешь я буду тебя умолять, только бы ты согласилась передумать, -- тихо прошептал он. Прижавшись лбом к моему, дышал тяжело и неровно. -- Сам не представлял, что когда-нибудь буду говорить такое. Шиона, не обрекай нас на разлуку. Два года -- это невыносимо тяжело. А я хочу, чтобы ты всегда была рядом.
   Я жадно глотнула ртом воздух. Кислорода в каморке катастрофически не хватало. Наверное, потому у меня так кружится голова и мысли разбегаются в разные стороны.
   -- Я... я не знаю, что тебе сейчас сказать.
   -- А я и не требую немедленного "да", -- смилостивился Даггерти.
   -- То есть не немедленное "да" тебя вполне устроит? -- хихикнула я. -- А как быть с не немедленным "нет"?
   -- Просто прошу -- подумай. Только на этот раз серьёзно, -- ласково попросил он. Да даже если бы и приказал резко, мой мозг сейчас в принципе отвергал отрицательную частицу и твердил как заклинание заветное "да". Сотни, тысячи "да". -- У нас ещё осталось несколько дней.
   У нас также имелось несколько коротких мгновений, которые мне хотелось провести с пользой для души и тела. Вроде бы согласно всем прочитанным мною романам сейчас как раз наступал черёд пресловутых бабочек, которые должны были начать копошиться где-то внизу живота. Мне тоже было любопытно испытать на себе их воздействие. Интересно, если я сама сейчас его поцелую, -- он расценит это как перебор и издержки родительского воспитания? Или всё-таки сойдет?
   Додумать так и не успела. Рейн посчитал, что вводная часть урока пройдена, и пора вернуться к его продолжению. Правда, на сей раз не ограничился моими губам. Отметил поцелуем скулу, подбородок, обдал горячим дыханием кожу за ушком, жадно припал к пульсирующей жилке на шее, заставив меня зажмуриться от восторга.
   Не знаю, как насчёт бабочек, но в животе я всё-таки что-то почувствовала. Какую-то безумно приятную дрожь, пульсирующую и нарастающую с каждым мгновением.
   Кажется, приоткрылась дверь. Но мы на это никак не среагировали, поглощённые близостью друг друга.
   Отыскав самое чувствительное местечко на шее, Рейн чуть прикусил кожу, и моё тело, откликаясь на эту ласку, предательски затрепетало. А ненасытный "вампир" уже двинулся дальше, словно намереваясь за несколько коротких минут исследовать губами всё моё тело.
   Очень приятных, должна признать, минут...
   Не сдержавшись, я застонала, хоть и старалась сдерживаться из последних сил. Этот тихий стон наслаждения выдал меня с потрохами, дав понять обольстителю, что он на верном пути. Отбросив ложную скромность, Рейн сосредоточился на моём декольте.
   Создатели! Как же это приятно. Пусть только попробует остановиться! Убью...
   Я даже толком не успела насладиться прикосновениями его губ к ложбинке между грудей, как дверь распахнулась. На этот раз с вызывающим треском.
   Не сразу пришло осознание, что мы не одни. Не размыкая объятий, Рейн обернулся к посмевшему потревожить нас радаманцу. Какому-то типу в чёрной униформе с холёной седой бородой. За спиной у него маячила донельзя возмущённая девица в таком же, как и у меня, розовом прикиде. Небось, это она скреблась сюда пару минут назад, а потом помчалась ябедничать начальству.
   Может, запустить в них валявшиеся на полу ложки? Или же сразу приступить к метанию ножей. Чтобы уже наверняка.
   -- Вы чем это тут занимаетесь, коммодор?! -- истошно заголосил мужчина, лицо которого отчего-то пошло красными пятнами. Будто это он, а не мы, сгорал только что в приступе страсти.
   -- А разве не видно, капитан? Целую свою невесту, -- невозмутимо ответил Рейн.
   -- В данный момент она -- кадет МВА, а не ваша невеста. Немедленно уберите от неё руки!
   Кадет МВА горестно вздохнула, когда руки всё-таки убрали. Надеюсь, Рейн не воспользуется ими для того, чтобы свернуть этому бессердечному шею.
   -- Вы свободны, кадет! -- отчеканил блюститель нравов. -- Возвращайтесь к своим прямым обязанностям.
   Хотела уточнить, к каким именно. Кадетки? Официантки? Поломойки?
   Но в тот момент смущению всё-таки удалось справиться с нахальным чувством эйфории. Я отодвинулась от Рейна. Попыталась незаметно застегнуть уцелевшие на блузке пуговки. И когда только успел расстегнуть?
   Стараясь ни на кого не смотреть, двинулась было к выходу. Рейн удержал меня лишь на секунду, проронив:
   -- Шиона, обещай, что подумаешь.
   Я прикусила губу и, покосившись на капитана, ответила так же тихо:
   -- Обещаю.
   Тогда ещё не знала, какое решение приму, но чувствовала, что эту битву Даггерти я проиграла.
  
   ГЛАВА 10
   Открыть глаза
  
   С отдыхом в ту ночь у меня не сложилось. Закончился праздник поздно, а вставать, понятное дело, надо было рано. Спасибо, хоть убирать после сабантуя не заставили, припахав на этот раз не знающих усталости роботов.
   Всё, что произошло со мной после поцелуев, сохранилось в памяти урывками. Словно кусочки чужого сна. Как будто не меня отчитывали за то, что так и не принесла ложки. И это не я растерянно блуждала среди пассажиров, на автопилоте пытаясь всучить тем бокалы с шампанским.
   Нуна пару раз попробовала меня отловить, дабы выяснить причину появления на моём лице идиотской улыбки. Но поговорить нам не дали. А мне так не терпелось поделиться с подругой своими переживаниями!
   И совет нужен был её позарез: какой из ответов всё-таки выбрать.
   Сердце, глупое, упорно твердило "да". А тихий голос разума, напротив, просил не спешить с судьбоносным решением.
   В итоге сказала самой себе, что утро вечера мудренее и мозговой штурм вполне можно отложить до завтра. Тэн и Авен, друзья по несчастью, помогли мне ненадолго отвлечься. Остановив в коридоре, затащили в угол, чтобы поделиться экспроприированной вкуснятиной. От избытка чувств я чуть не бросилась им на шеи. Потом, правда, подумала, что с нежностями на сегодня пора завязывать -- для одного дня это уже перебор -- и с жадностью накинулась на еду. После шипучки и всех выпавших на мою долю "испытаний" отсутствием аппетита я не страдала.
   -- Ты какая-то сегодня не такая, -- протянул Олер и быстренько схватил с подноса, который я поставила на пол, один бокал для себя. Второй для Вилара. А третий опять для себя.
   -- В смысле не такая? -- с набитым ртом переспросила я, мысленно прикидывая, заметили ли они отсутствие пары-тройки пуговичек на казённой блузке.
   -- Счастливая, что ли, -- неуверенно предположил Авен, возвращая вмиг опустевшую тару на место.
   -- Эти устрицы кого угодно с ума сведут, не то что сделают счастливым! -- заглотив последний моллюск и блаженно зажмурившись, пробормотала я.
   Всё-таки радаманцы знают толк в еде. И в поцелуях, кстати, тоже.
   Рейн, к счастью, в зале больше не появлялся. Не то чтобы я не хотела его видеть, просто, если бы он находился рядом, до конца праздника чувствовала бы себя как на иголках. Без него мне было спокойней.
   Когда нас милостиво отпустили, мы едва не падали с ног. Молча дотащились до жилых отсеков и, бросив друг другу "спокойной ночи", разбрелись по каютам.
   -- Завтра поговорим, -- зевнув, сказала на прощание Нуна. -- Я сейчас вообще не соображаю и, кажется, сплю на ходу.
   Я чувствовала то же самое. А потому, только переступив порог родимой каюты, быстренько переоделась в дорогую сердцу "пижаму" и нырнула в кровать. Обняв подушку, с наслаждением прокручивала в памяти самое лучшее в жизни воспоминание, пока окончательно не провалилась в сон.
  
   На следующий день просыпалась чуть ли не с истерикой. Глаза отказывались разлепляться, голова -- отрываться от подушки. Но этот мелкий нахал так верещал, что всё-таки выдернул меня из плена сна.
   Очень, очень приятного сна.
   -- Скажи спасибо, что у меня сегодня хорошее настроение, -- поднимаясь, буркнула мелюзге. -- Иначе бы точно подкорректировала твою фигуру, придав ей форму блина!
   Микроб умилительно запищал в ответ на такое заявление. Едва удержалась, чтобы не потрепать его по голове, хотя он и есть одна сплошная голова. Напевая себе под нос импровизированный мотивчик, почапала умываться.
   Уже на выходе из отсека вспомнила о волшебной таблетке (после утомительной ночи она мне точно не помешает), вернулась в каюту и, сунув таблетницу в карман, помчалась к своему отряду.
   Утро порадовало хорошими новостями. Пробежку отменили! Вместо этого нас сразу после завтрака направили на приём к ксенопсихологам. Оказывается, тест на проверку нашего психсостояния был таким же необходимым, как и все остальные.
   Народ заметно нервничал, ожидая под кабинетами инопланетных мозгоправов. А мне почему-то сегодня всё было нипочём. Да пусть что хотят заносят в свои планшеты! Авось признают дефектной и непригодной к службе... Тогда всё разрешится само собой. И у меня на один головняк будет меньше.
   Пока ждала, когда меня вызовут, успела исповедаться подруге. Та слушала, улыбаясь, и время от времени снисходительно покачивала головой. Словно хотела сказать, что я сама себе противоречу. То не хочу жениться -- хочу учиться. А то с точностью до наоборот. Короче, логика здесь и близко не пробегала.
   -- А ты вообще определяться думаешь или как? -- дождавшись, когда мой рот захлопнется, поинтересовалась Нуна. -- Надо же что-то ему ответить.
   -- Знать бы ещё что... Просто... Мне бы хотелось ему поверить. Очень! Но я боюсь снова обжечься. Вдруг это очередная уловка? Если сейчас всё брошу, назад повернуть не смогу. Домой меня никто не отправит, и в академию обратно не возьмут. Я буду до конца жизни привязана к Рейну.
   Нуна сочувственно развела руками.
   -- Боюсь тебе что-то советовать, Шиона. Это решение должна принять только ты.
   Разговор пришлось свернуть, когда в очередной раз щёлкнул коммуникатор, и я услышала бесстрастное:
   -- Шиона Таро, кабинет 42А.
   -- А ты спроси совета у мозгоправа, -- предложила подруга, весело мне подмигнув. -- Так сказать мнение со стороны, к тому же профессионала.
   Ни за что!
   Делиться сокровенным с чужаком я не собираюсь. На нейтральные вопросы отвечать буду; и по возможности честно. Но на откровения о Рейне они меня не разведут. Это только между мной и Даггерти. Ну ещё и Нуной. Мне вполне достаточно и одного душеведа в её лице.
   Несмело переступив порог, я оказалась в небольшой, полутёмной комнате. В углу напротив дверей располагался диван из белой кожи, на который мне было велено прилечь.
   Диван -- это хорошо. Как бы только не захрапеть во время сеанса.
   Свет был приглушён и лился откуда-то снизу, слегка подрагивая, как желе, и разбрасывая по потолку причудливые тени. Глядя на которые, реально тянуло в сон.
   -- Шиона Таро? -- Молодая женщина в сером бесформенном наряде сидела в кресле возле места для пациентов и сосредоточенно смотрела в свой планшет.
   -- Да, это я, -- с комфортом растянулась на диване, приняв любимую позу трупа.
   Создатели! Какой же он большой и мягкий этот лежак! Мне бы его в каюту.
   А заодно и Даггерти в придачу к нему...
   С трудом удержалась, чтобы не выхватить у радаманки планшет и не стукнуть себя им по лбу. Похоже, крыша у меня после объятий-поцелуев окончательно протекла.
   -- Ну что ж, Шиона, -- к счастью, душевед не подозревала о моих мыслях, иначе бы быстренько поставила диагноз -- неизлечимая любовная лихорадка, -- расслабься и просто отвечай на мои вопросы. Не переживай, это самая обычная процедура.
   Да я и не думала переживать...
   Окончательно успокоилась, когда поняла, что радаманку моя личная жизнь в принципе не интересует. Она, правда, немного расспросила меня о прошлом, о семье и друзьях, но о делах сердечных, к счастью, пытать не стала.
   Быстренько пробежавшись по моим отрочеству с юностью, стала задавать вопросы об академии. Попросила поделиться первыми впечатлениями о МВА и о том, что я думаю о своей новой жизни.
   Я, конечно, старалась не драматизировать и не нагнетать, но видела, как после каждой моей фразы радаманка менялась в лице, и наконец стала мрачнее тучи.
   Отложив планшет, сухо произнесла:
   -- Боюсь, поступив в МВА, ты совершила ошибку. Ты чувствуешь себя здесь чужой, и мне, к сожалению, придётся отобразить это в отчёте. Тебе бы, дорогая, детей рожать и заботиться о муже. А мечты о военной карьере оставь другим.
   -- Ясно, поняла, -- отозвалась растерянно и поднялась. Тогда ещё не знала, как реагировать на столь прямолинейные заявления.
   Может, она тоже сообщница Даггерти? Вон их сколько на корабле развелось. Как тараканов.
   Вдруг коммодор решил устроить на меня облаву и закидать аргументами сразу со всех сторон, дабы убедить немедленно выскочить за него замуж.
   Хотя... Я тут же подыскала другое, более приятное для себя объяснение. Это Создатели мне намекают, что пора перестать выпендриваться и завязывать с игрой в курсантку МВА.
   Но стоило начать себя в этом убеждать, как сомнения принялись вгрызаться в меня с удвоенной силой.
   В общем, после сеанса мозготерапии мне однозначно не полегчало. А это значило, что придётся продолжать ломать голову и дальше.
   В коридоре я плюхнулась на лавку и стала дожидаться Нуну в компании нескольких кадетов, которых ещё не успели допросить.
   Подруга отсутствовала недолго.
   -- Ну как? -- при виде неё я сразу подхватилась.
   -- Да вроде всё в порядке, -- радостно сообщила мне. -- Почти уверена, что этот тест я прошла. Ну а ты?
   -- Ну а я почти уверена, что провалила.
   -- Сказала, улыбаясь, Шиона, -- девушка громко хмыкнула. -- Кажется, я уже поняла, на чём и на ком ты остановилась. Пойдём!
   Последовала было за Нуной, когда меня окликнул сидевший рядом сокадетник. Хотя не уверена, что такое слово существует в природе... В общем, парень из моего отряда.
   -- Это ты уронила? -- спросил, протягивая мне подарок Даггерти.
   -- Ой, спасибо! -- Я быстро сунула таблетницу обратно в карман.
   -- А что это? -- полюбопытствовала Нуна, когда мы направились к лифту.
   -- То, что помогало мне выживать все эти дни. Иначе бы я давно ноги здесь протянула.
   -- Что значит -- помогало выживать? -- подруга резко затормозила и вперилась в меня настороженным взглядом. После чего потребовала: -- Покажи!
   Артачиться я не стала. Просто не видела смысла что-либо от неё скрывать.
   -- Это какие-то витамины для поддержания организма. Ничего особенного... Рейн подарил.
   Нуна молча раскрыла коробочку, но голограммой не впечатлилась и сразу вытряхнула на ладонь последнюю таблетку, которую я ещё не успела проглотить. Нахмурилась и тихо спросила:
   -- Когда в последний раз принимала?
   -- Пару часов назад, сразу после завтрака, -- обескураженно пробормотала я. -- А что? Тебя прям перекосило...
   Когда металлические створки раскрылись, Нуна втащила меня в лифт и нервно ткнула пальцем в сенсорный дисплей.
   -- Вот даже не знаю: ты, Шиона, либо до абсурдного наивна, либо до абсурдного тупа. Нас же будут проверять на допинги!
   -- Но это не... -- окончание фразы застряло в горле.
   Привалившись к стенке, я зажмурилась, пытаясь переварить услышанное. Не переварила. И даже, кажется, пока ещё не поняла. Не хотела понимать. Ведь это бы означало, что я угодила в его ловушку. Причём прыгнула в неё сама. Добровольно.
   Глупая, наивная Шиона.
   А он -- самый настоящий урод.
   -- Об этом говорилось в договоре, -- следя за медленно сменяющимися на экране цифрами, проронила Нуна. -- Любые лекарственные препараты только с разрешения медиков МВА. Ты хоть его читала?
   Мне вспомнилась роковая ночь. Моё впопыхах принятое решение. Бегущие по панели строки чужого языка, в которые я даже не попыталась вникнуть. И согласие давала, фактически не глядя.
   Дважды глупая, наивная Шиона.
   -- Нуна, что делать? -- Я прижала ладони к пылающим щекам и замерла, будто надеялась, что в голове вот-вот щёлкнет какая-нибудь кнопка, и эта сцена исчезнет, будто эпизод из бредового голофильма. -- Может, рассказать Флару?
   -- А разве он не заодно с этим ублюдком? -- девушка презрительно скривилась. -- А Приннил не станет подставляться из-за тебя и действовать за спиной сержанта. Она его боится.
   И я, если честно, тоже.
   -- То есть предлагаешь вообще ничего не предпринимать?
   -- Ты каждый день их пила? -- вопросом на вопрос ответила подруга.
   -- До телепортации -- да. Потом я про них забыла, а сегодня утром снова решила принять. Я чувствовала себя такой усталой...
   -- Твою ж... -- Девушка осеклась, когда половинки лифта раскрылись, явив нам двух радаманцев в чёрной униформе, кажется, курировавших старший отряд.
   Поприветствовав менторов, мы выскочили из лифта и, едва не срываясь на бег, бросились к нашему отсеку. Торопилась Нуна, а я просто бездумно спешила за ней, тщетно пытаясь справиться с душившими меня эмоциями. Чувство жгучей обиды соперничало с бесовым чувством сожаления, что теперь это точно конец, и одно попеременно одерживало верх над другим.
   -- Значит так! Сейчас в туалет, устраиваем тебе тотальную чистку желудка.
   -- Не надо чистки! -- испуганно взвизгнула я.
   -- А быть выброшенной с позором из МВА, значит, надо?! На радость сволочному женишку. Будешь привязана к этому козлу до конца своей жизни! Твои же были слова!
   Меня передёрнуло.
   Затащив в уборную, Нуна закрыла за нами двери. Видя, что я не спешу проявлять инициативу, пообещала, что сейчас сама засунет мне пальцы в рот. Угроза подействовала сразу. Я опустилась на колени перед унитазом и стояла так, пока пыталась вытолкнуть из себя проклятую таблетку, вместе с завтраком.
   Потом, в изнеможении прислонившись к прохладной стене, сжалась в комок, чувствуя, как меня начинает колотить. Главное сейчас не начать скулить и не плакать. И так противно от жалости к самой себе.
   Постаралась трансформировать это тошнотворное чувство в ненависть к Даггерти. В принципе, получилось сразу.
   Оказывается, возненавидеть кого-то, особенно такого лицемера, как он, совсем несложно.
  
   Рейн
   Опустошив уже не первую по счёту чашку кофе, мужчина снова вперился взглядом в планшет. Закрыв один файл, попытался сосредоточиться на очередном появившемся на экране документе, правда, быстро понял, что его мозг больше не в состоянии воспринимать информацию. Рейн устало потёр глаза, поднялся, желая размять затёкшие мышцы.
   С самого утра он просматривал отчёты, не позволяя себе думать ни о чём, кроме работы. Хотя думать хотелось как раз о другом. И планшет использовать не для чтения последних сводок с фронта.
   Даггерти понимал, если позволит хоть одной мысли о Таро прокрасться в голову, ни о чём другом сегодня он уже думать не сможет. Мужчина злился на себя за эту бес знает откуда взявшуюся слабость. И... боялся, что девчонка выберет не его. Предпочтёт ему академию.
   На этот случай, правда, у него имелся в запасе план Б -- грядущее обследование у врачей. Однако Рейн надеялся, что до этого не дойдёт, и девушка сдастся раньше и добровольно. То, с каким пылом она вчера отвечала на его поцелуи, вселяло надежду. Рейн был почти уверен, что не сегодня-завтра Шиона даст ему ответ. И этот ответ, конечно же, будет положительным.
   Как только Таро окажется у него дома, он сможет наконец-то расслабиться, и всё вернётся на круги своя. Тогда он полностью посвятит себя работе, больше не будет тратить время и нервы на выкрутасы строптивой невесты.
   Судя по отчётам, его вполне могут отрядить на несколько циклов в систему Сориса. Добивать непокорных аграгов. Тупых, но весьма упёртых и агрессивных существ, населявших дикую, ни к чему непригодную планету.
   -- Никому не нужна эта война, -- ворчал Даггерти. -- Пустая трата ресурсов и времени.
   Не только коммодор придерживался такой точки зрения. Многие в правительстве не одобряли желание управителя воевать до победного конца. К сожалению, фракция л'эрда Марона обладала большей властью, чем все остальные фракции Радамана вместе взятые. Поэтому последний голос всегда оставался за ним.
   Федерацию интересовали исключительно миры, с которых можно было что-нибудь поиметь. В идеале -- планеты, богатые природными ресурсами, на которых смогли бы поселиться, в случае необходимости, сами радаманцы.
   Углеродную планету аграгов едва ли можно было назвать дружественной к людям. Небо этого мира всегда подёрнуто бурой мглой с чёрными тучами копоти. Вместо морей и океанов скопления смолы. Поверхность планеты бурлит вонючими метановыми испарениями и грязью. Единственным маломальски значимым в этом аду можно считать наличие огромных участков с залежами алмазов. Но платить жизнями радаманцев пусть и за ценный минерал -- это уж слишком. Игра не стоила свеч.
   От самих аграгов тоже не было проку. Ни в качестве рабов, ни в качестве генетического материала.
   С ними даже Проводники не смогли наладить связь, дабы "познакомиться" с населением планеты поближе. Похоже, у этих рогатых тварей вообще не имелось воспоминаний. А раскодировать язык звуков, при помощи которых аграги общались между собой, не смог ни один дешифратор.
   Провидица сразу предупредила, что потерь в бессмысленной войне будет много, а толку -- мало, и советовала приберечь силы для эксплорации ещё неизведанных галактических систем. Управитель же, желая доказать Онне, что она не всесильна и её власть над фракциями не безгранична, всё равно решил действовать по-своему. Как упрямый мальчишка!
   И жадный идиот, которому мало было добра, захотелось ещё и алмазов.
   Из-за их политических амбиций гибли люди, Федерация теряла силы, но глава Радамана требовал продолжения банкета.
   Даггерти усмехнулся. Если его направят в систему Сориса, Шиона может быть спокойна. При всём желании ему там будет не с кем ей изменять. Зато по возвращении он наверстает упущенное. И как добропорядочный семьянин, наверстывать будет исключительно со своей невестой. Чтобы потом не дулась на него и не обвиняла во всех смертных грехах.
   Как отреагирует сама невеста на его желание переспать с ней до свадьбы -- коммодора особо не волновало. Да и, узнав девушку получше, Рейн был не уверен, кто кого ещё будет соблазнять. Темперамента и страсти девчонке не занимать...
   Поймав себя на том, что всё-таки погряз в мыслях о Шионе, мужчина решил, что на сегодня работы достаточно. Развалившись на кровати, предвкушающе улыбнулся и переключился на своего безропотного помощника-робота.
   "Наверное, уже дрыхнет моя девочка, -- думал Рейн, -- и, небось, опять в обнимку с подушкой".
   Однако то, что транслировал ему шаробот, едва ли можно было назвать идиллической картиной. Девушка лежала, отвернувшись к переборке и сжавшись в комок, будто старалась себя согреть. На ней была простая светло-голубая пижама. А его чёрная рубашка, вернее, отдельные её лоскуты, обнаружились на полу. Лежали живописной горкой в центре каюты, вместе со злосчастной таблетницей, которая оказалась разломана на две половинки.
   Девушка не спала. Не издавала ни звука, но по подрагивающим плечам стало ясно, что она плачет.
   Выругавшись, Даггерти подскочил и понёсся к блоку МВА. Как проникнет туда и уж тем более как доберётся до Шионы -- он пока не представлял. Но знал, что непременно должен её увидеть. Чтобы успокоить и всё объяснить. Пока она не залила слезами всю каюту.
   Чуда не случилось. Двери, ведущие на заветную территорию, как и следовало ожидать, были заблокированы. А прибежавший на крики молодой офицер оказался не из пугливых и авторитетом коммодора не впечатлился. На просьбу немедленно позвать старшего сержанта Флара либо его коллегу Приннил ответил категоричным:
   -- Во время отбоя не положено.
   За что и был тут же нокаутирован кулаком Даггерти, решившим не церемониться с нахальным юнцом, у которого молоко ещё на губах не обсохло.
   -- Не положено меня не пропускать! -- коммодор переступил через неподвижное тело.
   Глянул на экран планшета. Благодаря верному роботу, уже спешившему к нему, он не заблудится в этих лабиринтах и уже через несколько минут окажется рядом с ней.
   -- Вы теперь каждую ночь будете устраивать мне представления, коммодор? -- послышался голос капитана Харрига, а вскоре из коридора показался и сам капитан в сопровождении двух офицеров. -- Вчера соблазняли кадета МВА, сегодня бьёте её офицера. И мы ведь с вами уже говорили о том, чем может быть чревато ваше несанкционированное проникновение на территорию академии.
   -- Уйди с дороги! -- рыкнул Даггерти, чувствуя, как кровь приливает к вискам.
   От одной мысли, что этот злобный старик может помешать ему увидеть Шиону, мужчину захлестнула ярость.
   -- Рад бы, да не могу, -- капитан как мог растягивал удовольствие и откровенно ликовал. -- Вы уже столько раз нарушали правила, что мне ничего не остаётся, как посадить вас в карцер. И будете сидеть там, пока не доберёмся до Радамана.
   Рейн упрямо ринулся вперёд, намереваясь подвинуть Харрига со своего пути, а если понадобится, то и отправить его следом за наглым офицером в отключку. Но был остановлен подскочившими к нему военными.
   -- Не устраивайте сцен, коммодор, -- с издевательской усмешкой проговорил Харриг, глядя на перекошенное яростью лицо мужчины. -- Или вы надумали с каждым офицером МВА, который выполняет свой долг, выяснять отношения дракой. Боюсь, на всех силёнок не хватит. -- Радаманец выхватил из рук пленника планшет. Глянул на экран, и глаза у старика чуть не вывались из орбит. -- Да вы ещё наглее, чем я думал! Шпионите тут! В МВА! С вами по прилёту будет разбираться Совет академии, -- пообещал он с мстительной улыбкой и велел офицерам: -- А сейчас в карцер его!
   Для капитана звездолёта это был очень удачный день.
  
   Шиона
   -- Наше путешествие подходит к концу. -- Старший сержант Флар неспешно вышагивал перед отрядом, сплетя за спиной пальцы. -- За эти две недели вы успели показать себя -- кто с лучшей стороны, а кто, -- тут его взгляд зацепился за меня, затем переполз на Авена и Тэна, -- с худшей. -- Ментор чуть нахмурился, но дабы не омрачать себе настроение с утра пораньше, отвернулся от своих "фаворитов" и двинулся в противоположную сторону. -- Сразу по прибытии на базу вам сообщат о результатах и, исходя из них, начислят первые баллы. Думаю, нет нужды объяснять, как они важны. Без них на Радамане -- никуда, так что советую быть послушными, исполнительными и никогда меня не раздражать. Потому что в моей власти как добавить вам баллы, допустим, за хорошее поведение, так их и снять. За нехорошее.
   И снова этот долгий, пристальный взгляд. И опять в нашу сторону.
   -- Даже для того, чтобы смотаться на планету в выходной день, придётся расплачиваться баллами. Конечно, если они имеются, -- привёл пример офицер. -- Не надейтесь, катать вас бесплатно никто не будет.
   Я приуныла. Уже заранее знала, что с таким ментором, как Флар, и таким уровнем подготовки, как у меня, накопить баллы вряд ли удастся. А значит, придётся бомжевать. В ближайшие два года.
   Перспективка как-то не очень.
   -- А теперь о приятном! -- Саэр развернулся на девяносто градусов и снова двинулся на нас. -- Оставшиеся два дня перелёта наслаждайтесь маленьким отпуском перед началом большого ада.
   Вот не люблю, когда он так улыбается. Аж оторопь берёт. И эти разглагольствования про какой-то там ад тихим зловещим голосом. Непонятно, где именно кроется приятное: в аду или в райском отпуске?
   -- Ни сегодня, ни завтра тренировок не будет.
   Если бы не страх перед сержантом, народ бы возликовал во всё горло. А так в зале по-прежнему стояла тишина, нарушаемая лишь голосом радаманца. К чему-чему, а к дисциплине за эти дни нас приучили. Так что не такие уж мы и безнадёжные тупицы и вовсе не клинические идиоты, коими постоянно нас именует Флар.
   -- Сейчас с вами проведут пару тестов. Последний -- после обеда. А завтрашний день в вашем полном распоряжении.
   Радость всё-таки оказалась сильнее трепета перед всесильным и всемогущим, и кадеты негромко зашептались, предвкушая ещё и целые сутки безделья.
   -- Это касается всех, кроме Олера и Вилара, -- уточнил с усмешкой офицер. -- Для вас, идиотов, на эти дни запланирована особая программа.
   Парни поникли, а я напряглась, ожидая, что сейчас прицепом пойду и я. Как это уже повелось у Флара. Вот только на сей раз решила, что без боя не сдамся. Если надумает отправить в гостевой блок, придётся ему сначала меня связать, а потом отволочь туда силой. Потому что на своих двоих я к Даггерти ни за что не пойду. И на рожу его предательскую любоваться больше не стану.
   Но, как ни странно, сегодня ментор решил меня пощадить и не стал наказывать. Наверное, просто фантазии не хватило; не знает, как бы половчее спровадить меня к своему дружку.
   Только хотела за себя порадоваться, как Флар, возвысив голос, повелел гудящей публике:
   -- Следуйте за сержантом Приннил в медотсек. Как сдадите анализы, отправляйтесь на завтрак.
   Я похолодела. Анализы! Проверка, которой вчера стращала меня Нуна. А ведь я до последнего надеялась, что всё-таки пронесёт, план Даггерти провалится, и я с чистой совестью смогу уничтожить последние связанные с ним воспоминания. Забуду о нём навсегда. Ну или хотя бы на ближайшие два года. А уж за это время придумаю, как расторгнуть помолвку.
   -- Нуна! -- В коридоре я нагнала девушку, взяла её под руку и взволнованно зашептала: -- Что, если они обнаружат следы допинга? Мне тогда не жить! Как пить дать исключат.
   -- Не паникуй раньше времени, прорвёмся, -- постаралась успокоить меня подруга. -- Вдруг не обнаружат? В крайнем случае расскажешь правду.
   Представляю, как вытянутся лица у тех, кому я буду рассказывать эту самую правду. Да и не уверена, что моё признание кому-нибудь интересно. Даггерти, конечно, гад и последняя сволочь, но силой в меня таблетки не запихивал. Я сама. Вот и буду сама отдуваться.
   -- Ты вообще как? -- Нуна скользнула взглядом по моему лицу и неодобрительно покачала головой, заметив у меня тёмные круги от слёз и недосыпания.
   Это она ещё не видела меня час назад, когда я только проснулась. Глаза заплыли -- не разлепить. Пришлось добрые полчаса отмокать им в раковине с ледяной водой, а потом маскироваться под макияжем. Чудо, что у одной из моих соседок нашлась косметика и она щедро решила ею со мной поделиться.
   -- Нормально, -- односложно ответила я, не желая бередить себе душу. И без того тошно.
   Для проведения рокового теста кадетов поделили на тройки. Когда настал черёд нашей троицы, Приннил пригласила нас в кабинет. Тот представлял собой просторную комнату с интерьером в белых тонах. Даже разномастные приборы, коими было напичкано это стерильное помещение, и униформа врачей -- брюки с длинными прямыми туниками -- были белыми. Наверное, чтобы не выделяться из общей цветовой гаммы. Вообще, как уже успела заметить, у радаманцев этот цвет в особом почёте. Словно этим они пытаются показать, какие они здесь все белые, непорочные и пушистые.
   Пока у Нуны брали кровь, а другой девушкой занимался стоматолог, меня усадили напротив небольшого полупрозрачного экрана. Велели открыть глаза пошире, смотреть прямо перед собой и не двигаться. Я послушно замерла, на всякий случай даже дышать перестала. Экран начал излучать едва различимое свечение, потом что-то там зарябило, и свет погас.
   -- Что с твоими глазами? Плакала? -- равнодушно поинтересовалась сидящая по другую сторону от устройства женщина.
   -- Немного, -- решила ограничиться полуправдой и добавила: -- Сказалось перенапряжение.
   -- Следующий, -- никак не отреагировала на мои слова радаманка (зачем тогда спрашивала?) и знаком указала на кресло стоматолога, предлагая мне в него переместиться.
   Осмотр у второго врача занял всего пару минут, с зубами у меня был полный порядок. А вот к третьему проверяющему ноги отказывались нести. Появилось острое желание рвануть из кабинета и убежать прочь.
   Пресекла на корню приступ малодушия и опустилась напротив молодой темноволосой девушки. Та приветливо мне улыбнулась и попросила протянуть ей левую руку. После чего взяла с высокой стойки, заполненной одинаковыми пластиковыми кубами, один и раскрыла его.
   Я даже пикнуть не успела, как из него выскочил крошечный робот, чем-то смахивающий на паучка, и, в мгновение ока преодолев короткое расстояние, присосался к моему безымянному пальцу. Наполнив прозрачное брюшко моей бедной кровушкой, вернулся в свой белый куб.
   Девушка наложила на ранку какое-то гелеобразное вещество, которое моментально запечатало её, остановив кровь. А через несколько минут я не обнаружила и следа от укола-укуса.
   Оказавшись в коридоре, позволила себе перевести дух. Теперь оставалось ждать и молиться Создателям, чтобы уберегли меня от позора. А заодно обломали Даггерти кайф получить меня в безраздельное пользование.
   -- Пойдём завтракать. -- Нуна вышла следом за мной и ободряюще улыбнулась. -- Не дрейфь! Уверена, всё обойдётся.
   Постаралась взять пример с подруги и побороть в себе пессимиста. Правда, добить гада так и не удалось, он то и дело поднимал голову.
   Строя предположения, какое ещё для нас сегодня приготовили испытание, мы отправились в столовую, а потом до самого обеда гуляли по звездолёту.
  
   -- Полковник Брамэн! Могу я с вами поговорить? -- Бортовой медик замерла на пороге, ожидая, когда ей позволят пройти в кабинет.
   -- Да, Нэльза. Что случилось? -- Мужчина, до этого коротавший время в праздной задумчивости, оторвал взгляд от гладкой поверхности стола и посмотрел на женщину.
   -- Хотела показать вам результаты анализов одного из кадетов.
   Полковник знаком велел ей подойти ближе. Взяв из рук Нэльзы планшет, бегло просмотрел медицинское заключение.
   -- Шиона Таро, -- протянул военный, словно силясь что-то припомнить. -- Знакомое имя... Кажется, мне о ней уже говорили... Точно! У этого кадета нестабильное психоэмоциональное состояние и навязчивое желание покинуть МВА. -- Взглянув на экран планшета во второй раз, радаманец нахмурился. -- И где только взяла эту дрянь? На Арии ксенорин не производят.
   -- Прикажете сообщить менторам? Или пригласить их к вам, вместе с девушкой?
   Мужчина побарабанил пальцами по столу, пожевал губами, размышляя. Немного погодя ответил:
   -- Нет, с Фларом я разберусь позже. И девушку звать не надо. Лучше побеседуем с ней при отряде. Будет остальным урок на будущее. -- Полковник вернул Нэльзе планшет и проворчал: -- Непонятно, зачем вообще сюда поступала...
   -- А куда её направят? -- с лёгким беспокойством проговорила сердобольный врач. -- Она ведь останется без дома.
   -- Таро -- невеста коммодора Даггерти, -- успокоил радаманку саэр. -- Пусть забирает её и сам с ней нянчится. Капризным, слабохарактерным пигалицам в МВА не место.
  
   ГЛАВА 11
   Замок из песка
  
   Шиона
   Всё утро я провела в тревоге. Нуна, в которой нашла самую лучшую во вселенной подругу, пыталась меня отвлечь пустой болтовнёй, но получалось у неё это плохо. Я безумно боялась результатов утренней проверки и никак не могла успокоиться. Мне будет бесконечно жаль, если из-за коварных происков Даггерти меня турнут из МВА, и я лишусь своей верной подруги. Единственного человека в этой бесовой радаманской системе, который действительно меня понимает и беспокоится обо мне. А не просто делает вид, как некоторые(!), преследуя свои нечистоплотные цели.
   Рейн, небось, сейчас отмечает победу в баре. Возможно даже, с какой-нибудь доступной красоткой. И вместе они обсуждают, как он ловко подставил свою глупенькую, наивную невесту, влюблённую в него по уши.
   Вернее, я раньше была в него влюблена.
   Но больше не буду.
   После обеда наш отряд повели на очередной тест. Хвала Создателям, последний! Стоя перед входом в зал, кадеты негромко переговаривались, строя догадки, что же на сей раз навыдумывали наши изобретательные радаманцы. Физических испытаний не обещали. Значит, опять будут истязать мозги.
   Когда дали добро, кадеты дружной гурьбой ринулись внутрь. Интерьер помещения, можно сказать, был минималистическим. Обычный зал-полусфера, совершенно пустой, если не считать небольшой возвышенности в его центре. И на ней, будто на пьедестале, располагались два кресла неординарной формы. Что-то непонятное, белое и дугообразное.
   Не уверена, что сидеть (или лежать?) на них будет удобно. Лучше бы притащили сюда тот кожаный диванчик из кабинета ксенопсихолога.
   С самих кресел в творческом беспорядке свисали провода, тёмными змейками тянущиеся к большой сенсорной панели, расположенной на краю "пьедестала". За ней сейчас колдовали два радаманца, мужчина и женщина, в таких же, как и у медиков, белых нарядах. У женщины в руках был планшет, и она что-то сосредоточенно высматривала на его экране. Руки её коллеги быстро скользили по поверхности прозрачной панели, и при прикосновении его пальцев на ней появлялись какие-то схемы, бежали столбики то ли цифр, то ли знаков. Издалека хорошо разглядеть не получалось.
   -- Выглядит как-то зловеще, -- обозрев странное помещение, поёжилась Нуна.
   -- Кажется, я догадываюсь, зачем нас сюда пригласили, -- пробормотала, чувствуя, как внутри поднимается странное, но весьма приятное волнение. Не знаю, откуда во мне появилась эта уверенность, но когда радаманка назвала имена первых двух кадетов, я точно знала, что они должны будут делать. Вернее, попытаться сделать.
   -- И зачем же? -- Нуна покосилась на меня с удивлением.
   -- Это сложно объяснить.
   Не рассказывать же ей о своём бредовом сне, в котором я читала чьи-то воспоминания, а потом этот кто-то был безжалостно убит солдатами Рейна. Моего вроде как мужа.
   Точно бредовый сон.
   Первую пару женщина усадила-уложила в кресла и надела им на головы тонкие металлические обручи. Очень похожие на те, что использовала я в своём странном сновиденье. После чего принялась разъяснять цели эксперимента. Кадеты в ответ слаженно кивали, как два болванчика. Когда радаманка присоединилась к своему коллеге, один из парней прикрыл глаза, словно концентрируясь на чем-то, а другой тем временем продолжал сидеть, не шевелясь и словно чего-то ожидая.
   Остальной народ следил за странной сценой и безмолвствовал. Я, оказавшаяся в последнем ряду, тоже тянула шею, стараясь разглядеть хоть что-то на экране, но тот оставался первозданно чист. Прошло несколько минут, но ничего не случилось.
   Затем роли поменялись. Второй парень, если я правильно поняла, пытался заглянуть в воспоминания первого, но, кажется, тоже безрезультатно.
   Экспериментаторы по двое подзывали к себе кадетов и раз за разом повторяли одни и те же манипуляции: уложить подопытных, нацепить обручи, объяснить, что от них требуется, и вернуться к панели. Увы, результат всегда оказывался один и тот же, то есть нулевой.
   Позади меня с тихим шипением разъехались створки. Мужчина в чёрной униформе вошёл в зал и скромно встал возле стены, скрестив за спиной руки. Спокойный, я бы даже сказала абсолютно невозмутимый. С тёмными, чуть тронутыми сединой волосами и серыми в обрамлении мелких морщинок глазами, он пристально следил за всем происходящим в зале.
   Почувствовав на себе изучающий взгляд, радаманец повернулся в мою сторону. Я тут же сделала вид, что полностью сосредоточена на очередной паре кадетов, которым сейчас разъясняли их задачу.
   Вскоре к военному присоединился какой-то молоденький офицер и стал тому что-то быстро нашёптывать. Теперь уже я чувствовала на себе внимательные, сверлящие затылок взгляды. Постаралась напрячь слух, дабы выяснить, о чём шла речь, но понять ничего не успела -- меня и Авена пригласили на процедуру.
   Не знаю почему, но этого теста я не боялась. Даже более того! Мне не терпелось снова пережить то, что испытывала во сне. Нырнуть в чужое сознание, поплутать по его лабиринтам. Хоть, конечно, понимала, что сон и реальность -- это разные вещи. И то, что легко мне далось в иллюзорном видении, вероятнее всего, окажется невыполнимой задачей сейчас.
   Но, как говорится, поживём-увидим. По крайней мере, хуже, чем у моих сотоварищей, результат точно не будет.
   Кресло, как ни странно, оказалось очень удобным. Это, наверное, только у бедных кадетов МВА такие жёсткие койки. А вся остальная мебель у радаманцев вполне даже ничего. Вон и кровать Даггерти тоже была удобной и мягкой...
   Эх, Шиона, Шиона! Ничему-то тебя жизнь не учит. Всё равно продолжаешь думать об этом предателе.
   Следующая мысль немного напугала меня и заставила тут же абстрагироваться от размышлений о Рейне. Вдруг у Авена откроется дар "ясновиденья", и он ненароком увидит эпизод в каморке, а потом продемонстрирует это интересное кино всей честной публике?
   Я же тогда со стыда сгорю!
   -- Что мы должны делать? -- Вилар заметно нервничал и чувствовал себя не в своей тарелке под прицелом множества взглядов.
   -- Вам нужно попытаться заглянуть в сознание другого и прочесть его воспоминания. Мы подключены к центру памяти вашего мозга. В случае удачного исхода эксперимента, фрагменты воспоминаний будут спроецированы на экран. -- Заметив недоумение на наших лицах, радаманка заученно пояснила: -- Каждое воспоминание оставляет в мозге неизгладимый отпечаток, так называемый след -- энграмму. Если по-простому, вам необходимо отыскать хотя бы один такой след и вытянуть его из хранилища памяти.
   -- Но как? Такое вообще возможно? -- недоумённо пробормотал Авен.
   -- Если бы было невозможно, нас бы здесь не было, -- сухо отрезала женщина. -- Пока что этих сведений вам достаточно. Если результаты теста окажутся положительными, с вами уже углублённо будут заниматься наши специалисты. Всё ясно?
   Ясно ничего не было, но продолжать задавать вопросы мы поостереглись, поэтому только неуверенно кивнули.
   Сначала Авену предстояло охотиться за какими-то там энграммами в моей голове. Я задержала дыхание и смотрела на экран, который пока что оставался прозрачным.
   "Только не о Рейне, только не о нём", -- твердила мысленно как молитву.
   Прошло несколько минут, но другу так и не удалось извлечь из меня даже намёка на воспоминание.
   -- Теперь ты, -- кивнула мне радаманка. -- Постарайся его почувствовать.
   Откинувшись на спинку кресла, я прикрыла глаза, попробовала расслабиться. Странно, но мне легко удалось нащупать ту невидимую ниточку, что связывала сейчас нас с Авеном в одно целое. В висках чуть закололо, совсем как в моём загадочном сне, и я увидела, как пространство передо мной будто заволокло туманом. Шагнула вперёд, желая выбраться из серой мглы, и вскоре стала различать вдалеке неясные светлые блики, постепенно приобретавшие очертания фигур.
   Захотелось приблизиться к этим людям, рассмотреть их поближе. Я ускорила шаг. Незнакомые лица кружили вокруг меня, становясь всё чётче. Я слышала голоса, даже улавливала короткие, как вспышки молний, сцены динамично сменявших друг друга событий. И спешила дальше, сквозь мелькавшие с немыслимой быстротой образы.
   И вдруг резко замерла, оглушённая испуганным криком. Теперь я чувствовала ледяной арийский ветер и хлёсткие капли дождя на своём лице, врывавшиеся в салон флаера. Слышала детский плач, как будто свой собственный, заглушавший дрожащий женский голос. Мать старалась успокоить своего ребёнка.
   Перепуганная женщина тщетно пыталась справиться с управлением взбесившейся машины. Флаер дёрнулся и, так и не сумев обогнуть высотное здание, врезался в его стену. Крутясь юлой, полетел вниз. Громкие голоса, сигналы машин, шум грозы сплелись в безумную какофонию.
   А потом я услышала, как закричал Авен...
  
   Полковник Брамэн стоял в стороне, чтобы не привлекать к себе внимание. Решил подождать окончания теста и уже потом устраивать прилюдную "порку". Жертву свою он заметил сразу. Девушка стояла позади остальных кадетов, немного волновалась из-за предстоящей проверки. А потому то и дело вертела головой и приподнималась на носочках, чтобы разглядеть хоть что-то из-за спин стоявших впереди неё парней.
   Полковник следил за её движениями, за тем, как она держалась, и размышлял:
   "Ей бы в балетную школу. Там с неё был бы хоть какой-то толк. А здесь попусту тратит и своё, и наше время. Да ещё и таблетки глотает, нарушая одну из основных заповедей МВА. Сейчас Таро узнает, возможно, впервые в жизни, что за свои поступки надо отвечать".
   Не то чтобы ему хотелось унижать девушку публично, особенно невесту Рейна Даггерти, но Брамэн считал, что это послужит хорошим уроком для всего набранного молодняка. Ну а Таро... Что ж, попереживает немного, возможно даже, поплачет, а потом забудет. И осуществится её мечта -- распрощается наконец с ненавистной академией и вернётся к лёгкой, беззаботной жизни.
   Брамэн слышал краем уха, что между арийкой и коммодором что-то произошло и это что-то толкнуло её в МВА. Полковник не был охотником до пересудов, а потому решил, что личные отношения этой парочки его не касаются. Хочет Таро или нет, но возвращаться к жениху придётся. К тому же Даггерти -- а он знал его достаточно хорошо ещё с тех пор, когда коммодор сам был кадетом, -- далеко не худшая партия среди радаманцев. Так что всё у них ещё наладится.
   Успокоив таким образом совесть, немного недовольную тем, что он собирался проделать с ни о чём не подозревающей девушкой, полковник переключил своё внимание на испытуемых. Среди отрядов "Геммы" ни у кого не обнаружилось даже зачатков дара. Что не могло не огорчать. Мужчина нахмурился. Совет МВА будет недоволен. Оставалось надеяться, что на других звездолётах дела обстоят лучше.
   Вскоре к Брамэну присоединился его помощник, недавний выпускник МВА, и стал показывать ранее затребованные полковником результаты всех тестов Таро. Мужчина бегло просмотрел сводки. И если по радаманскому языку девушка набрала неплохой балл, так же как и по общеобразовательным дисциплинам, то с физической подготовкой у неё была полная катастрофа.
   В общем, безнадёжный случай. Из неё при всём желании ничего путного вылепить не удастся.
   -- Позвать её, саэр? -- нарушил ход мыслей полковника парень.
   -- Не пори горячку, Нэд. Дождёмся окончания эксперимента.
   Наконец настал черёд Таро пробовать себя в качестве Проводника. Брамэн усмехнулся. Было бы забавно, если бы у девчонки вдруг обнаружилась аномалия. По иронии судьбы.
   Её партнер, как и все остальные до него, оказался невосприимчив к чужим воспоминаниям, экран оставался девственно чистым. Брамэн не сомневался, что и Таро продемонстрирует точно такой же результат. То есть никакого.
   Мужчина скучающе зевнул, да так и остался стоять с раскрытым ртом, онемев от удивления. По экрану заметались неясные образы, едва различимые и быстро исчезающие. Но они были! И с каждой секундой становились всё отчетливее. Эпизод с флаером был спроецирован без малейших помех, слышались и голос женщины, и плач ребёнка. И если бы не мальчишка, чьи воспоминания сейчас проводила через себя Таро, так не вовремя испугавшийся боли и сорвавший с себя устройство, неизвестно, сколько ещё времени она проторчала бы в его голове и что смогла бы оттуда выудить.
   Экран снова погас. Нейропсихологи бросились к испытуемым. Помогли арийцу сесть и стали расспрашивать о его самочувствии. Девушка растерянно и с тревогой поглядывала на парня.
   -- Удали, -- велел своему помощнику Брамэн.
   -- Что удалить? -- не понял офицер.
   -- Анализ крови. Удали его.
   -- Ну а как же?.. -- Парень снова попытался продемонстрировать начальству отображавшиеся на экране неутешительные результаты Таро, практически по всем тестам.
   Но полковник лишь раздражённо отмахнулся.
   -- Перестань мне мозолить глаза своим планшетом, идиот! -- и процедил сквозь зубы: -- Пока я тебе его куда-нибудь не засунул!
   Заметив, как Флар, бледный и отчего-то крайне взволнованный, ринулся к выходу, Брамэн окликнул его. Дайлану ничего не оставалось, как поменять маршрут и подойти к начальству.
   -- Пройдёмте со мной, сержант. Мне нужно с вами поговорить.
   В последний раз оглянувшись на виновницу переполоха, ментор ещё больше помрачнел и последовал за радаманцем.
  
   Шиона
   Кто-то стянул с меня обруч и одним рывком заставил выпрямиться в кресле.
   -- Ты как? Нормально? -- спросил мужчина в белом.
   -- Да, -- неуверенно ответила я, тщетно пытаясь разглядеть хоть что-то. Перед глазами по-прежнему стояла страшная картина крушения флаера.
   Убедившись, что я в полном порядке, радаманец оставил меня и присоединился к своей коллеге, занимавшейся Авеном. Вместе они стали задавать ему вполголоса какие-то вопросы. Парень отвечал односложными "да" или "нет". Я с тревогой смотрела на друга, понимая, что невольно причинила ему боль. Он же, казалось, и вовсе забыл, что я здесь, рядом. Даже ни разу не взглянул в мою сторону.
   Потом радаманцы вернулись к своей любимой панели и стали заново просматривать бесово воспоминание. В оцепенении я пялилась на экран, не способная отвести взгляда от жуткой сцены. Не верилось, что увидели они её только благодаря мне.
   Вилар, наоборот, отвернулся. Казалось, он не выдержит и сейчас бросится прочь. Но кадет не двигался, сидел, не шевелясь, опустив голову.
   -- Кто эта женщина? -- невозмутимо осведомилась радаманка.
   -- Моя мать, -- тихо ответил Авен.
   -- Она не выжила?
   -- Нет.
   -- Когда это произошло?
   -- Двенадцать лет назад.
   -- Хорошо, -- удовлетворённо кивнула женщина.
   Хорошо?! Бес вас подери, что же тут хорошего?!
   Потом они зашептались, и из невнятного потока фраз мне удалось разобрать только "старые воспоминания" и "сильная аномалия". Авен по-прежнему сидел, сгорбившись. Даже когда его повели в лазарет для каких-то обследований, просто прошёл мимо, как будто я вообще больше для него не существовала.
   Зато остальные пялились так, словно видели меня впервые в жизни. До конца теста простояла, вжавшись в стену и уткнувшись взглядом в пол. Почему-то после эксперимента чувствовала себя омерзительно.
  
   Рейн
   Тихий звук разъезжающихся створок оторвал Даггерти от изучения потолка, который он разглядывал уже бес знает сколько времени. Казалось, прошла целая вечность с того момента, как проклятый старикан посадил его в эту клетку.
   -- Вот ты и вспомнил о своём друге. -- Поприветствовав Флара мрачным смешком, Рейн с издевкой уточнил: -- Спустя целые сутки.
   -- Я не знал о твоей стычки с Харригом. Хотя совру, если скажу, что новость о карцере меня огорчила. -- Едва сдерживая рвущееся наружу раздражение, Дайлан процедил: -- Ты подставил не только Шиону, но и меня. Я как дурак только что каялся и извинялся перед Брамэном за то, что понятия не имею, чем "оздоровляются" мои кадеты!
   -- О тебе не подумал. Прости, -- без особого раскаянья отозвался Даггерти.
   -- Само собой. Ты ни о ком, кроме себя, никогда не думаешь. Здесь всё ясно. Неясно другое: как ты вообще додумался пичкать её ксенорином?!
   -- Как она? -- напряжённо проронил Рейн. Это было единственное, что его сейчас волновало. На обиды и претензии друга ему было наплевать.
   -- Лучше. Потому что тебя нет рядом. А я дурак... Должен был сразу догадаться, что ты задумал.
   -- Со временем Шиона успокоится, -- убеждая скорее себя, чем Флара, пробормотал Рейн. -- Дома я сделаю всё, чтобы она забыла о неприятных днях, проведённых в МВА.
   -- О доме забудь, Шиона с тобой не полетит. По крайней мере, не в ближайшие два года. А может... и вообще никогда. -- Дайлан даже не осознавал, сколько торжества сейчас звучало в его голосе.
   Рейн поменялся в лице.
   -- Её не отчислят? -- интуитивно напрягся, ожидая подвоха.
   -- Тест на воспоминания оказался положительным.
   -- Ну да... -- Даггерти хотел рассмеяться на столь абсурдное заявление, но появившаяся было улыбка сползла с его лица, когда друг с издевательским удовлетворением закончил:
   -- Уже без разницы, чем ты её кормил. Теперь, если понадобится, они сами будут давать Таро какие угодно препараты, лишь бы дотянуть её физическую подготовку до нужного уровня.
   Рейн молчал, растерянный и сбитый с толку. Такого поворота он не ожидал и, наверное, впервые в жизни почувствовал горький вкус поражения. В кои-то веки он оказался бессилен. Из-за этого становилось ещё паршивей.
   -- Брамэн тебя отпустил, -- нарушил гнетущее молчание Дайлан. -- Чтобы ты мог проститься с Шионой. Но... не трогай её сегодня. Девушка в шоке, у неё у единственной обнаружилась аномалия. Дай ей время прийти в себя.
   Даггерти никак не отреагировал на слова друга, поглощённый тревожными мыслями. Узнав, что свободен, он немного воспрянул духом. Решил, что так просто не сдастся, и отправился на поиски Брамэна.
   "К бесам результаты теста! -- размышлял Рейн. -- Пока Совет не узнал, все ещё можно исправить".
   Он сейчас же разыщет полковника и объяснит тому, что толкового Проводника из Таро всё равно не выйдет. А значит, нет смысла её понапрасну мучить. Такая чувствительная и легкоранимая натура, как Шиона, не сможет долго нести бремя чужих воспоминаний и быстро перегорит. Для МВА нецелесообразно вкладываться в неё.
   А Шиона... Да пусть хоть тысячу раз его ненавидит. Пусть презирает за то, что он собирается забрать её силой. Со временем поймёт, от чего была спасена.
   И будет тысячу раз ему благодарна.
   Рейну повезло быстро отыскать своего бывшего наставника. Полковник, сытый и довольный плотным обедом, выходил из столовой в компании какого-то молоденького паренька, когда заметил Даггерти. Отослав офицера, улыбнулся давнишнему ученику.
   -- О ваших приключениях, коммодор, на корабле уже слагают легенды. Опять вы поцапались с Харригом. Ей-богу, как дети малые...
   -- Результаты теста ведь можно скрыть, -- прервал его шутливую отповедь Рейн и нервно добавил: -- Отпустите её. Разрешите забрать из МВА.
   Улыбка тут же исчезла с лица радаманца, а вокруг глаз пролегли глубокие морщины, когда он начал хмуриться. Брамэн не спеша двинулся по коридору, задумчивый и серьёзный. А Рейн упрямо следовал за ним, решив во что бы то ни стало отвоевать невесту.
   Знал бы, сколько с ней возникнет проблем, ни за что бы не полетел на Арию.
   -- Сейчас в вас говорит эгоист, коммодор, -- холодно цедил слова военный. -- А не преданный член Федерации, которым я вас всегда считал. Вам ли не знать, что умение считывать воспоминания -- аномалия редкая и очень ценная для Радамана. Мы не можем разбрасываться такими кадрами. Нейропсихологи утверждают, что у Таро неплохой потенциал. Да я и сам видел, с какой лёгкостью ей удалось извлечь очень старое воспоминание. Совет останется довольным.
   -- К бесам Совет! Вы же ломаете жизнь юной девушки! -- прервал патриотические разглагольствования полковника Рейн. Немалых усилий стоило ему совладать с собой и продолжить уже более спокойным голосом. -- Её судьба сейчас в ваших руках. Отдайте мне Шиону.
   Брамэн считал себя человеком мягким и неконфликтным. Но когда надо было, мог проявить твёрдость, а в особых случаях и жестокость.
   -- По-моему, Рейн, жизнь ей сломал ты. Это ты совершил ошибку. А расплачиваться придётся Таро. -- Смерил бывшего ученика ледяным взглядом и невозмутимо проговорил: -- Мы закончили, коммодор. Мне нужно работать. А вам советую впредь правильно расставлять приоритеты и перестать быть слабаком. Сейчас вы похожи на сопливого мальчишку, лишившегося любимой игрушки.
   Таро останется в Академии, хотите вы того или нет. Можете разорвать помолвку. Либо ждите столько, сколько потребуется. Но больше не досаждайте ни мне, ни уж тем более Совету своими претензиями. Вашу просьбу всё равно не удовлетворят.
   Отвернувшись, полковник зашагал прочь, быстро позабыв о неприятной встрече с Даггерти.
  
   Шиона
   На следующее утро в коридорах МВА царило непривычное оживление. По случаю такого знаменательного события, как выходной, кадеты забросили свои оранжевые робы и, облачившись в обычную повседневную одежду, весело переговариваясь, спешили на завтрак. Я тоже решила принарядиться в честь дня безделья. Назло плохому настроению и никак не отпускающей тревоге. Чем ближе мы подбирались к Радаману, тем больше я волновалась. Уже завтра для арийцев начнётся новая жизнь. Которая, если верить прогнозам Флара, сулила нам массу трудностей.
   Остановив свой выбор на тёмно-серых брюках и короткой фиалковой тунике под цвет глаз, отправилась в столовую. Пока шла, тоже улыбалась. Чтобы быть как все.
   Правда, после вчерашнего как все уже быть не получалось. Я то и дело ловила на себе любопытные взгляды, замечала, как при виде меня кадеты затихали, а потом начинали негромко переговариваться. И продолжали косить в мою сторону.
   Новость об обнаруженной у их соотечественницы, как это называли радаманцы "аномалии", быстро распространилась по всему кораблю, достигла слуха каждого его пассажира.
   Интересно, как Рейн отреагировал на неординарность своей невесты?
   Которой, надеюсь, в скором времени удастся обрести статус бывшей. Потому как сомневаюсь, что Даггерти согласится ждать меня целых два года. Ему ведь подавай Шиону на блюдечке с голубой каёмочкой; прямо здесь и прямо сейчас. Но теперь это вряд ли случится. Как поняла из вчерашнего теста, обладателей необычной аномалии на Радамане -- дефицит, а значит, из академии меня не вытурят.
   Вот и вы, дорогой коммодор, наконец-то узнали о существовании загадочного феномена под названием облом.
   Невесть что, а всё равно приятно.
   Первым, кого увидела, войдя в столовую, был Авен. Парень сидел в стороне ото всех и угрюмо ковырял ложкой наше коронное блюдо -- отвратную на вкус и на вид кашу. Стоило взглянуть на друга, и в памяти тут же яркой вспышкой мелькнуло роковое воспоминание, которое, как ни старалась, прогнать из головы так и не удалось.
   Получив свою порцию радаманской бурды, я поплелась к Вилару. Лучше поговорить с ним сейчас, пока не пришли Тэн и Нуна.
   -- Не против компании?
   Парень поднял на меня глаза и молча кивнул, как бы говоря: место не куплено, и я вольна располагаться, где захочу. И снова уткнулся в тарелку.
   Мне и в обычные дни эта каша поперёк горла вставала, а сейчас, когда и он, и я хранили неловкое молчание и не решались заговорить, совсем не до еды стало.
   Отпив немного сока, сделала над собой усилие и тихо произнесла:
   -- Прости. Я едва ли понимала, что делаю. Мне ужасно жаль, что заставила тебя снова всё пережить. Я не хотела...
   -- Знаю, -- немного помедлив, ответил Вилар и подарил мне грустную улыбку. От сердца чуть отлегло. -- Я не в обиде. Просто хреново, когда твой внутренний мир выставляют на всеобщее обозрение. Особенно на радость радаманцам. Убил бы тварей за их вопросы! -- последнюю фразу парень чуть ли не прорычал. Пальцы резко сжались в кулак, едва не согнув ни в чём неповинную ложку.
   Я вздрогнула. В голосе и чертах всегда такого уравновешенного и дружелюбного Авена сейчас сквозило столько ненависти и злости, что на какой-то миг мне почудилось, будто передо мной совершенно другой человек. Вилар тут же взял себя в руки, и на его лице снова появилась пусть и печальная, но искренняя улыбка.
   -- Правда всё в порядке. Забудь.
   Кивнув, я принялась запихивать в себя кашу, потому как не знала, о чём ещё говорить. Благо вскоре к нам присоединились близнецы, и обстановка немного разрядилась. До конца завтрака болтали о Радамане, строили планы, где проведем наш первый выходной. Надеюсь, начисленных скрягой Фларом баллов хватит, чтобы добраться до планеты и вернуться обратно. На колыбель Федерации всем хотелось посмотреть. И желательно в самое ближайшее время.
   -- Го? -- улыбаясь во все тридцать два зуба, предложил Тэн. -- В этот раз мы вас сделаем!
   -- Надежда -- вещь стоящая, но в твоём случае совершенно бесполезная, -- хмыкнула Нуна. -- Ума тебе не прибавит и выиграть не поможет.
   Олер собирался ответить сестре и наверняка по-братски с любовью, когда в столовой показались наши менторы. Выбрав кандидатов в жертвы, сразу ринулись к нашему столу.
   -- Сейчас начнут опять приобщать к уборке, -- простонал Тэн, прощаясь с планами на игру и настраиваясь на новое времяпровождение в гостевом блоке.
   Авен молча поднялся, не дожидаясь очередного "ласкового" приветствия от Флара, и первым обратился к нему:
   -- Какие будут указания, саэр?
   Ментор никак не отреагировал на слегка пренебрежительный тон кадета, просто повелел:
   -- Идите за мной, -- и зыркнул в мою сторону. -- А ты, Таро, будешь сегодня общаться с Приннил.
   -- Я тоже наказана? За что?!
   Пусть только попробуют запихнуть меня в гостевой блок! Живой не дамся!
   -- Помнишь, где находится зал, в котором вы соревновались с другими отрядами? -- вопросом на вопрос ответила блондинка.
   Я кивнула.
   -- Иди, переоденься в форму. Жду тебя там через десять минут.
   Посчитав, что такими скупыми объяснениями я удовлетворюсь, а даже если и нет, то это -- мои проблемы, менторы удалились, прихватив с собой Олера и Вилара. А я, попрощавшись с Нуной, поплелась к себе переодеваться.
  
   Когда рядом не было Флара, Приннил преображалась. Скованность и боязнь сделать что-то не то в присутствии сержанта исчезали. Девушка переставала быть бессердечным ментором и становилась приветливой и отзывчивой наставницей. Такая Приннил мне нравилась. Надеюсь, на базе её тоже закрепят за нашим отрядом. Потому как бегать со своими проблемами к Дайлану я точно не стану. Всё равно не поймёт. А скорее всего, ещё и облает и выпишет наряд вне очереди. За слабость, хамство или лень. Было бы желание, а повод всегда найдётся.
   Может, Нуна права, и блондинка боится своего старшего по званию коллегу? Или же здесь что-то другое... Не раз я замечала, как на бледных щеках Приннил начинал разгораться румянец при появлении Флара.
   Он, конечно, тот ещё гад. Но гад невозможно красивый.
   Высокий брюнет с тёмно-карими глазами, привлекательной, но весьма редкой у него на лице улыбкой и идеальными чертами. Как у бога из античных легенд. От такого у кого хочешь крыша поедет. Возможно, повстречайся мне сначала Дайлан, а не Рейн, я бы тоже не устояла перед его чарами и влюбилась.
   Хотя... К внешности-то прилагается характер. А у Флара он препаршивый. Точно будет похуже, чем у моего женишка. Тут уж никакие чары не помогут.
   В общем, они с Даггерти два сапога пара. На девушек плюют, а себе цены не сложат. Наверное, у всех радаманцев какой-то генетический дефект. Тоже своего рода аномалия.
   -- До обеда будем тренироваться. -- Приннил отворила двери в зал с так "полюбившимися" мне платформами и перекладинами.
   -- Я в чём-то опять провинилась? -- постаралась осторожно прощупать почву.
   Интересно, анализ крови уже готов? Это меня так за таблетки наказывают? Или просто боятся, что заскучаю, вот и решили разнообразить мой досуг.
   На сей раз сержант оказалась поразговорчивей и вполне миролюбиво пояснила:
   -- По некоторым показателям ты отстаёшь от других кадетов. Поступил приказ позаниматься с тобой индивидуально. -- Сказав это, извлекла из приставленного к стене куба пояс со страховочными тросами и протянула мне.
   Я с неохотой принялась облачаться, прикидывая, сколько часов осталось до обеда. Радовало одно: здесь мы одни, и никто не будет гоняться за мной и спихивать с платформы. Буду лазить себе потихоньку. Лишь бы отстали.
   -- Не уверена, что дополнительные занятия что-то дадут, -- пробормотала грустно. -- Иногда мне кажется, что я совсем безнадёжна.
   Ментор проверила, хорошо ли её подопечная затянула ремни, и снисходительно улыбнулась.
   -- Над боевым духом нам тоже следует поработать. Мы ведь только начали вас тренировать, а ты уже сдулась. Пока рано расписываться в собственном бессилии. Я в своей группе тоже самой слабой была, -- разоткровенничалась сержант.
   А потом, приблизившись к одной из лесенок, быстро вскарабкалась на первую платформу. Ловко балансируя на тонком канате, перебралась на следующую.
   Я стояла, затаив дыхание, наблюдая за тем, как радаманка без капли страха и, казалось, не прилагая никаких усилий, покоряет уровень за уровнем. Легко, играючи, выверяя каждое движение и каждый шаг.
   -- К концу обучения у меня были лучшие результаты по всем тестам, -- достигнув вершины, похвасталась Приннил. -- А раз смогла я, значит, сможешь и ты.
   Не факт.
   -- Давай, поднимайся!
   Пока я неуклюже взбиралась на нижнюю платформу, девушка ловко спустилась при помощи каната и уже снизу принялась наблюдать за моими мытарствами. Время от времени делала мне замечания и не скупилась на советы.
   -- Ты должна научиться перебарывать страх, -- следя за тем, как я барахтаюсь в сетке, словно угодившая в паутину муха, говорила ментор. -- И чем раньше, тем лучше. В будущем вы будете тренироваться без подстраховки.
   Что? Совсем?!
   Кажется, у меня сейчас разыграется акрофобия...
   -- А если покалечимся? -- вполне закономерно поинтересовалась я.
   -- А чтобы не покалечиться, нужны тренировки, тренировки и ещё раз тренировки. Давай, Шиона, шевели ногами!
   Из сетки я всё-таки с горем пополам выползла и стала прикидывать, куда двигаться дальше: побалансировать на канате либо же рискнуть добраться сразу до более высокого уровня, преодолев расстояние между платформами при помощи малочисленных и на вид подозрительно неустойчивых дощечек?
   Немного поколебавшись, всё-таки решилась на второй вариант. Перекинула карабины, прикреплённые к страховочному обмундированию, на располагавшийся сверху трос. Тот тянулся до следующей площадки. Глянув вниз, представила, что рано или поздно мне придётся научиться скакать по таким вот хлюпким (не могли сделать покрепче!) перекладинам без страховки, и почувствовала, как перед глазами всё двоится.
   Пожелала себе удачи и ступила на первую дощечку, намертво вцепившись руками в верёвку, к которой та была прикреплена. Меня тут же заболтало из стороны в сторону, но дотянуться до следующей хлипкой качели-перекладины никак не получалось. Наверное, нужно было раскачиваться посильнее. Или пытаться перепрыгнуть. Но второе точно было не для меня.
   Бес бы побрал Радаман вместе с его академией...
   Поднапрягшись, всё-таки смогла дотянуться до следующего каната с болтающейся на его конце деревяшкой и перешагнула на неё. Руки болели от напряжения, коленки тряслись, и мне всё казалось, что я вот-вот полечу к Приннил.
   Наверное, стоило выбрать маршрут поскромнее.
   Поглощённая задачей добраться до новой платформы и при этом не сорваться вниз, я позабыла о блондинке. А когда наконец-то ступила на прочный и, хвала Создателям, не шатающийся металл платформы и глянула вниз, ожидая похвалы от своей наставницы, увидела, что количество зрителей увеличилось вдвое.
   Даггерти стоял возле радаманки и, задрав голову, смотрел на меня. Сколько времени он наблюдал за моими акробатическими этюдами -- я не знала. Полагаю, что долго, потому как на холёной физиономии отчётливо просматривалась снисходительно-сочувствующая улыбка.
   Только из-за неё можно смело бросить гада.
   -- Таро, спускайся! -- велела мне Приннил.
   -- А лучше -- падай. Я словлю, -- поддакнул коммодор и в подтверждение своих слов шагнул вперёд, раскрыв руки.
   Не пойду!
   -- Мы ведь ещё не закончили, -- заикнулась с надеждой. -- Мне здесь понравилось, и я хочу добраться до финиша.
   Осмотрев оставшиеся уровни, подумала, что к вершине доберусь разве что к ужину. А вот к обеду вряд ли. Хотя я на этих платформах согласна даже заночевать, лишь бы не спускаться к Даггерти.
   -- Короче, сами разбирайтесь, -- махнула рукой Приннил и направилась к выходу.
   Бросила меня. Предательница.
   -- Шиона-а-а... Спускайся, -- позвал Рейн и после многозначительной паузы добавил: -- Или я сам до тебя доберусь.
   А вот доберись, если сможешь!
   -- Лучше не утруждайся! Нам всё равно говорить не о чем. Я видеть тебя не хочу!
   -- А придётся! -- пообещал нахал и полез ко мне разбираться.
   Рыпаться куда-то дальше я не рискнула. И так уже успела продемонстрировать ему свои неповоротливость и неуклюжесть. Зато Рейн, не хуже ловкачки Приннил, быстро взбирался наверх, сокращая разделяющее нас расстояние. И по дощечкам проскакал довольно прытко. Без страховки.
   Они здесь точно все безбашенные...
   Оказавшись на одной со мной платформе, придвинулся вплотную. Я, конечно, на сантиметр отступила, пытаясь обеспечить себе больше личного пространства. Но глянув вниз, поняла, что ещё шаг, и нырну в "пропасть". Пришлось задержаться.
   -- Теперь будет непросто забрать тебя из МВА, но маленький шанс ещё остался. Пока вы не принесли Радаману присягу, ты можешь передумать. Хотя без боя они тебя не отдадут.
   Ту часть разговора, где ему положено было извиняться, Рейн благополучно пропустил. Наверное, не захотел напрягаться.
   Шагнув ближе, вкрадчиво произнёс:
   -- Шиона, ты должна позволить мне за тебя бороться.
   Красивые слова. Прозвучавшие из уст лицемера.
   -- Мне от тебя ничего не нужно, -- буркнула я. -- После того, что ты сделал, единственное, чего хочу, -- это как можно скорее забыть о твоём существовании!
   -- Сделал что?! -- неожиданно сорвался он на крик, в один миг растеряв всю свою мягкость. -- Шиона, я пытался уберечь тебя от жизни, о который ты ничего не знаешь и за которую упрямо продолжаешь цепляться! Они тебя сломают!
   -- Уберечь пытался... И только поэтому пичкал меня своей радаманской дрянью? Как благородно с твоей стороны! -- Накопившиеся за время боль и обиды вдруг прорвались наружу, сметая остатки сдержанности и самообладания. -- Ты решал за меня! Изворачивался, оплетал своей ложью. А мне, наивной, так хотелось тебе верить.
   Ты хоть раз подумал, каково мне было все эти дни?! Оторванной от дома, преданной человеком, о котором я грезила с того самого момента, как увидела впервые. Мечтами о котором только и жила. А ты растоптал всё! Сначала моё сердце. Потом моё доверие. И теперь ждёшь, что я помчусь за тобой? Чтобы превратиться в украшение для самовлюблённого и эгоистичного мужа?
   -- Прости, что не оправдал твоих надежд и оказался не похож на картинку из твоей головы! -- огрызнулся Даггерти.
   Даже сейчас он находил место для сарказма...
   Мои мечты, словно песчаный замок, смыло набежавшей волной. И сейчас рухнула последняя его башня.
   Хотя так даже лучше. Слёзы, появившиеся было на глазах, тут же просохли.
   Рейн и не думал отступать, но мне уже было всё равно, что он скажет. Я просто не способна была больше воспринимать его слова. Стояла, глядя в лицо человека, с которым когда-то желала провести всю свою жизнь. И понимала, что никакой жизни у нас не будет.
   Будет Рейн. И буду я. Два разных, совершенно чужих друг другу человека.
   И да, в чём-то он прав. Я создала в своём воображении иллюзорный образ. А оригинал оказался слишком далёк от придуманного.
   -- Можешь меня ненавидеть и презирать, но не отвергай мою помощь, -- зачем-то продолжал увещевать. -- Ты хоть смутно представляешь, в чём заключается работа Проводника? Думаешь, легко жить с грузом воспоминаний, которые будут накапливаться и давить на тебя с каждым днём всё сильнее и сильнее? Долго ли выдержишь, просыпаясь каждую ночь в слезах от ночных кошмаров, снедаемая чужими страхами? Или полагаешь, что тебе доверят просматривать только счастливые воспоминания невинных детей, а не ужасы катастроф и предательств?
   -- Ты просил подумать и дать тебе ответ, -- оборвала его сдержанно. -- Я подумала. И говорю тебе "нет".
   Даггерти шумно выдохнул, стараясь справиться с эмоциями. Совладав с собой, холодно процедил:
   -- Это твоё окончательное решение, Шиона?
   -- Да.
   -- Что ж, я попытался... Теперь ты сама за себя.
   Он тихо усмехнулся.
   И больше на меня не смотрел.
  
  
   Часть II
   Чужое небо
  
  
   ГЛАВА 1
   Суровые будни
  
   ...Я нервничаю. Пытаюсь аккуратно влиться в поток гудящих машин, заполнивших воздушные магистрали, но уже третья "пуля" нагло меня подрезает.
   Не понимают, что девушка только-только окончила лётмобильную школу и ещё плохо води...
   Едва не вскрикиваю от неожиданности, когда какой-то лихач, облетев меня на запредельной скорости, врывается в нескончаемую вереницу флаеров. Замечаю его в последний момент и лишь чудом успеваю ударить по тормозам.
   Нетерпеливые сигналы блокированных мною машин заставляют психовать; да ещё и Каори ворчит на заднем сиденье. Подстёгиваемая всплеском адреналина, я срываюсь с места, совершаю рискованный, на грани фола, манёвр и наконец-то оказываюсь среди других флаеров.
   Теперь уже возмущённо сигналят все без разбора и дружно хают горе-блондинку.
   Больше не психую, а просто начинаю тихо паниковать.
   Не дайте Создатели, оштрафуют и конфискуют мою первую в жизни машинку. На Арии у нас с этим строго.
   Вернее, было строго. А теперь, кажется, всем на всё наплевать.
   Больше не существует законов.
   Идеальный мир, никогда не знавший трагедий, оказался неподготовленным к переменам. Словно хрустальный шар разбился на мириады осколков. Федерация соберёт эти осколки один за другим и склеит их в новую, угодную ей модель.
   Сегодня все забыли о правилах. Как ненормальные мчат в центр города, чтобы собраться на руинах и послушать сладкие речи радаманских лжецов.
   О счастье. О мире во всём мире.
   И, конечно же, о том, какое ясное будущее ждёт покорённых рабов.
   Просыпается и начинает хныкать Лиира. Каори пытается убаюкать дочь, но малышка, кажется, вознамерилась своим криком заглушить рёв моторов, жужжание летающих в облаках дронов -- следящих, фиксирующих каждый наш вздох -- и торжественные голоса радаманских делегатов.
   Оставив флаер прямо на тротуаре (не я одна такая, и всех всё равно не оштрафуют), с тоской оглядываю унылый пейзаж. Площадь кишит народом. Те, кто пришёл пораньше, заняли наиболее удобные места -- устроились прямо на руинах здания Советов, уселись на поваленные колонны, полуразрушенные мраморные ступени, теперь поросшие сорняком. Остальные внимают стоя. Люди шумят, откликаясь на красивые фразы инопланетных ораторов.
   А те возвышаются над толпой, стоя на навесной платформе, спускающейся с дирижабля, и кажутся нам небожителями. Сошедшими со звёзд к нам, простым смертным. Могущественные, всесильные.
   Каори снова ворчит, надевая на себя слинг. Берёт на руки Лииру, заворачивает малышку в ткань. Та понемногу успокаивается у матери на груди, почти перестаёт плакать.
   Но даже когда затихает, Каори всё равно хмурится. Иногда мне кажется, что ей просто наскучило жить, и даже возня с ребёнком не доставляет радости. Сестра очень изменилась за последнее время. Постарела. Не только внешне, но и душой.
   -- Какая наглая насмешка! -- восклицает она, устремляясь за мною к площади. -- Они пришли к нам с войной, а теперь рассуждают о мире. Вкладывают в умы этих ликующих тупиц утопию об иллюзорной жизни! Мне стыдно за арийцев.
   -- По-твоему, было бы лучше, если бы все погибли?
   Но Каори не слышит никого, кроме себя, и продолжает с ненавистью бормотать:
   -- Стервятники слетелись на пир. Выродки и убийцы! А арийцы уже готовы боготворить их только за то, что те позволили нам дышать.
   Порой сестра становится невыносимой. Вот как сейчас.
   -- Люди просто радуются возможности будущего, -- пытаюсь пробиться сквозь броню ненависти и неприятия, за которой, словно за грудой обломков Арии, забаррикадировалась Каори. -- И я буду радоваться вместе с ними. Хотя бы потому, что перед моей племянницей открылась дорога в жизнь. -- С любовью прижимаюсь губами к крошечной ручке и вижу, как на румяных щёчках Лииры появляются смешные ямочки. Девочка улыбается мне. -- И она не превратится в прах, как наш бедный Веан... Твой муж. У наших детей есть будущее.
   -- Твои дети будут от человека, которого тебе выберет Радаман, -- цинично усмехается сестра. Не то чтобы она хотела меня обидеть. Просто по-другому уже не может.
   -- Пусть так. Всё лучше, чем смерть.
   Нас окликают друзья, тоже решившие поучаствовать в торжествах, устроенных по случаю окончания войны.
   И всё начинается по новой... Найдя себе свободные уши, Каори с жаром принимается перемывать косточки радаманцам. Как будто и забыла о вездесущих дронах. Я стою рядом и молчу, время от времени тревожно поглядывая на скользящих в небесах ботов.
   В какой-то момент понимаю, что ещё немного, и меня стошнит от безысходности, звучащей в словах сестры.
   Отхожу в сторону, якобы полюбоваться платьями в витрине магазина; взгляд цепляется за трещину через всё стекло. Площадь заполняют звуки музыки, заглушая причитания старшей Таро. Становится легче.
   -- Вам бы пошло вон то из синего шёлка. Мне кажется, этот цвет вам будет к лицу.
   Рядом со мной останавливается мужчина. Радаманец, заинтересованно взирающий на представленный в витрине ассортимент женских нарядов.
   -- Мне больше по вкусу голубое в мелкий горошек, -- киваю в сторону другого манекена. Вру. Я вообще не люблю горошек. Но почему-то хочется сказать наперекор, чтобы завязать с ним беседу.
   Мужчина быстро теряет интерес к платьям, поворачивается ко мне, и я замечаю в его глазах искорки веселья.
   -- Не стану настаивать. Я мало что смыслю в арийской моде. Да и в любой другой тоже. Но вы, несомненно, будете прекрасны в любом наряде.
   Приятный голос, хорошие манеры. Обходительный и галантный; наверное, из верхов.
   Мне бы бояться его, презирать. Ведь он -- как раз из тех самых выродков. И медали у него на груди -- награды за успешные сражения. В одном из которых погиб мой несчастный брат.
   Возможно, сейчас я смотрю в глаза его убийце.
   -- Мне бы хотелось встретиться с вами снова. Как вас зовут?
   На какой-то миг теряюсь от такого напора и спешно отвечаю ему:
   -- А может, я не хочу, чтобы вы знали моё имя.
   -- Ваша прекрасная улыбка намного искреннее ваших слов. Она выдает ваши мысли.
   Действительно. Сама того не желая, я улыбаюсь ему. И не спешу возвращаться к Каори.
   С опаской оглядываюсь на сестру. Та уже успела заметить моего собеседника и теперь смотрит на меня с негодованием. Будто, разговаривая с радаманцем, я совершаю предательство. Снова поворачиваюсь к военному. И понимаю, что не ответить ему не смогу.
   -- Таро. Меня зовут Шиона Таро.
   -- Шиона! -- нервно окликает сестра.
   Кажется, она уже готова устроить мне публичную взбучку. Спиной чувствую её испепеляющий взгляд. Другой скользит по моему лицу и тоже опаляет. Но не гневом...
   Я невольно краснею.
   -- Идите. Пока ваша спутница не задохнулась от недовольства, -- улыбается мой визави иронично. Наклоняется, чтобы прикоснуться губами к моей руке.
   Ну прямо как настоящий ариец.
   -- До свиданья, Шиона.
   От поцелуя по коже бегут мурашки, какая-то приятная дрожь.
   -- До скорой встречи, -- повторяет незнакомец с синими глазами.
   И я знаю, что эта встреча скоро произойдёт...
  
   Рейн
   Было раннее утро, когда шофёр забрал его из космопорта и доставил домой. Сначала Рейн подумывал задержаться на день-другой в своих личных апартаментах в столице: собраться с мыслями и настроиться на разговор с Фейрусом. Но рассудив, что перед смертью не надышишься, приказал лететь за город.
   Откинувшись на спинку кресла, мужчина смотрел в окно, на безликие небоскрёбы, казавшиеся белёсыми столпами на фоне карминовых, аметистовых и сердоликовых облаков. Краски смешивались в радужную палитру. Небо Радамана никогда не менялось и в то же время всякий раз выглядело по-новому. То ли Рейн действительно обнаруживал в нём невидимые ранее штрихи, то ли это зависело от его настроения.
   Даггерти чувствовал себя уставшим и опустошённым. Будто возвращался с многолетней войны. Которую так бездарно проиграл. "Трофей", чьё появление с нетерпением ждал его дядя, выскользнул у него из рук. И теперь он сжимал в руках пустоту.
   Мужчина досадливо скривился. Стоило подумать о Таро, как у него всё внутри вскипало от ярости. Так и хотелось повернуть назад, запрыгнуть в первый попавшийся шаттл и отправиться за ней на базу.
   Если бы дело касалось только желаний самой девчонки, то он, несомненно, именно так бы и поступил. Забрал её -- кричащую, сопротивляющуюся, даже рыдающую -- и силой приволок бы домой. Посадил под замок и держал взаперти, пока не образумится или до самой свадьбы. Здесь бы Рейн быстро наставил её на путь истинный, научил покорности и хорошим манерам.
   Но теперь, из-за проявившейся бесовой аномалии, судьбой Таро вершит МВА. А играть против Совета, тем более если сама невеста не желает его видеть, бесполезно. Тут даже Фейрус бессилен.
   Да и не захочет он вмешиваться. Когда узнает, кем она должна будет стать.
   Особняк встретил своего хозяина безмятежной тишиной. Тусклым светом фонарей, тронутыми росой клумбами, стройными кипарисами, подстриженными в форме спиралей.
   В полукруглой пристройке первого этажа, в её стрельчатых окнах, горел свет.
   "Уже не спит", -- с тяжёлым сердцем мужчина направился к входу. Из холла сразу прошёл в кабинет, где его дожидался дядя.
   Л'эрд Фейрус Арвейл из окна наблюдал за появлением племянника. Видел, как тот, угрюмый и мрачный, медленно входит в дом. И даже когда за спиной у Арвейла натужно скрипнули петли, он не обернулся.
   -- Меня дожидаешься? -- Рейн опустился на диван, машинально прошёлся взглядом по знакомой обстановке: деревянным панелям, оттенявшим светлые стены; стеллажам, забитым книгами, написанными чуть ли не первыми поселенцами Радамана; вычурной люстре из хрусталя; потёртому ковру ручной работы.
   Всё как обычно. Атмосфера этой комнаты, да и всего дома, была пропитана стариной и традициями. Повсюду, куда ни глянь, редкий антиквариат, который на протяжении всей жизни коллекционировала его покойная мать. Это была её страсть, её мания.
   Рейн предпочитал проводить время в своей городской квартире, в более привычной и приятной ему обстановке. И компании. А не прозябать в этом средоточии мрачной роскоши и тишины.
   Фейрус был заранее предупрежден, что племянник летит один, и, зная непростой характер Даггерти, догадывался, что произошло что-то из ряда вон выходящее.
   -- Надеюсь, она хотя бы жива, -- пробормотал тогда мужчина.
   -- Куда подевалась твоя невеста? -- Арвейл обернулся к племяннику и, опираясь на трость с набалдашником из чернёного серебра, прошёл к своему любимому креслу. Старому, выцветшему -- ему, как и всему остальному в этом доме, стукнула не одна сотня лет.
   -- Я больше не женюсь, -- помедлив, всё-таки сообщил Даггерти.
   -- Не понравилась девушка?
   -- Мы с Шионой... -- Рейн поморщился, тщетно пытаясь подобрать простые объяснения, после которых его оставят в покое. Хоть и понимал, что от проницательного родственника всё равно ничего не утаить, и сейчас ему придётся пережить не самые приятные мгновения.
   -- Выкладывай, -- нахмурившись, велел Арвейл.
   Стараясь не вдаваться в подробности, племянник рассказал тому об инциденте, произошедшем после помолвки, и выкрутасах Таро. Уверял, что из кожи вон лез, дабы загладить вину и вернуть девчонку, но та уперлась и ни в какую. В общем, показала себя не с лучшей стороны: взбалмошной и строптивой.
   Историю про таблетки Даггерти скромно опустил, посчитав, что о таких нюансах Фейрусу знать не обязательно.
   -- Последний тест показал наличие у неё аномалии, -- окончательно добил дядю Рейн и замолчал, ожидая ответной реакции.
   Фейрус поднялся, и его высокая нескладная фигура, облаченная в тёмно-серый костюм, заскользила по кабинету подобно тени. Он приблизился к племяннику почти бесшумно, увязая тростью в блеклом ворсе ковра, и, когда двигался медленно, хромота была не так заметна.
   Рейн не понимал упрямства Арвейла, его нежелания поставить бионический протез. Уже давно забыл бы о боли, о своём увечье. Полученном много лет назад на лошадиных скачках, ещё когда жил в своём родном мире и любил пробовать себя в качестве жокея. Благодаря технологиям Радамана проблему с ногой можно было легко устранить.
   Но Фейрус цеплялся за свою ущербность, будто за воспоминание о прошлом. И он, и его сестра Миара, прожив на Радамане почти полстолетия, так и не смогли назвать его домом. Душой они всегда оставались на родной планете.
   Отсюда и страстная любовь матери к антиквариату. Выросшая в эпоху пара и первых научных открытий, Миара тяготела ко всему старинному, вычурному, лишённому изящества и простоты. И то, что Рейн с отцом снисходительно величали старьём, для брата и сестры являлось напоминанием о доме.
   Арвейл навис над племянником, сурово глядя на того из-под нахмуренных бровей.
   -- Тебе уже тридцать два, и ты единственный наследник Дома Даггерти. Но вместо того чтобы думать о будущем, ведёшь себя как беспечный мальчишка!
   -- Есть ещё Трин, -- напомнил сквозь зубы Рейн. Этот разговор повторялся уже не раз, и настойчивость, с которой Фейрус пытался превратить его в семьянина с вечно беременной женой и кучей детишек, его весьма раздражала.
   -- Триния -- моя дочь и не имеет никакого отношения к вашему Дому. Если с тобой что-нибудь случится, мы останемся без наследника.
   -- Я в курсе. -- Рейн из последних сил пытался сохранить спокойствие и не углубляться в дискуссию, лишь бы поскорее закрыть неприятную для него тему. -- Ты не даёшь мне об этом забыть.
   -- Вот только толку от этого мало! Ты всё равно делаешь всё возможное, чтобы не жениться. -- Арвейл опустился рядом с племянником на диван, сцепив руки на серебряном набалдашнике трости, потемневшем от времени. -- Теперь мне придётся объясняться с родителями Шионы. Извиняться за тебя. Это станет для них ударом.
   -- Найдут ей нового жениха, -- поморщившись, точно от зубной боли, процедил Даггерти. Мысль была не самой приятной, но он упорно боролся со своим влечением, считая его проявлением слабости.
   В конце концов, на Шионе свет клином не сошёлся. В Галактике полно юных красоток, которые почтут за честь быть с ним, и не станут выкобениваться, как Таро.
   -- Конечно, найдут! -- в сердцах воскликнул Арвейл. -- Узнав об аномалии, некоторые Дома начнут грызть друг другу глотки, лишь бы заполучить себе в семью Проводника. Но нам такая не нужна! С меня достаточно и того, что ты постоянно рискуешь жизнью... -- Мужчина дышал тяжело и громко, тщетно пытаясь справиться с обуревавшими его эмоциями. Они давили на него, угнетали. -- Я всего лишь просил привезти молодую, здоровую девушку с хорошей родословной для продолжения рода моей сестры!
   "Будто за породистой кобылой посылал", -- про себя усмехнулся Даггерти.
   -- А ты и с этим не справился, -- не догадываясь о мыслях племянника, с укоризной сказал Арвейл. -- Хотя, наверное, оно и к лучшему. Не придётся видеть страдания ещё одной несчастной. Мне вполне хватило мучений моей Миары, на протяжении всей жизни боготворившей твоего отца и довольствовавшейся крохами его любви. Да какой там любви! Так, редких мгновений внимания.
   -- Только давай без патетики, -- закатил глаза Рейн. Он ненавидел, когда Фейрус сравнивал его с отцом, а тем более напоминал о непростых отношениях родителей.
   -- Вот подберу тебе одну из оверонов! -- сварливо пригрозил дядя. -- Такую же бесчувственную, как и ты! Той будет неважно, с кем ты проводишь ночи.
   -- Выбирай кого хочешь, -- устало огрызнулся в ответ Рейн. Поднялся, посчитав, что нервы ему и так сегодня уже достаточно потрепали, а продолжать ворчать Фейрус вполне может и без него. -- Буду у себя. Как найдёшь новую кандидатку в жены -- зови. А лучше сразу отряжай её сюда, познакомимся прямо на свадьбе. Лишь бы ты наконец угомонился!
  
   Шиона
   Говорят, привычка -- дело наживное. Привыкнуть можно ко всему.
   Ну или почти ко всему.
   Я вот, например, всего за пару недель научилась просыпаться ещё до того, как из коммуникатора раздастся злополучное:
   "Отряд, подъём! Построение на плацу через пять минут. Опоздавшим наряд вне очереди!"
   Магические слова. Будто напильником врезаются в барабанные перепонки. И сон отшибают на раз, никакого кофе не надо. Да и кто нам тут его даст, этот кофе...
   Одеваться я теперь умею за считанные секунды и чуть ли не с закрытыми глазами (после пяти часов сна разлепляются те неохотно). И шнурки в люверсы вдеваю ловко, тратя на эти жуткого вида ботинки от силы тридцать секунд, так что сама собой начинаю гордиться.
   Правда, экипировка -- это единственное, что у меня получается хорошо. С остальным пока что всё остается стабильно плохо.
   После того как оделась, нужно заправить кровать. С этим я тоже справляюсь быстро и ловко. А иначе нельзя, потому что за складки на покрывале могут наказать. Прецеденты уже имелись. Моё ложе расположено на верхнем уровне, поэтому приходится потратить ещё полминуты на то, чтобы галопом спуститься вниз. Боюсь, когда-нибудь я добегаюсь -- споткнусь и загремлю с переломами в лазарет.
   Хотя, с другой стороны, появится возможность нормально выспаться.
   Минута уходит на умывание и причёску. Волосы должны быть собранными в тугой пучок на затылке и, не дайте Создатели, хоть одна прядка посмеет из него выбиться. Грозятся тогда вообще лишить растительности на голове. Не знаю, правда ли, но лучше не рисковать. От нашего старшего сержанта можно ожидать и не такой подлянки, особенно по отношению ко мне.
   Вот за что он меня так "любит"?
   Потом мы всей гурьбой бежим на плац на традиционную поверку и сеанс внушения от Флара. Помимо него и Приннил наш отряд, увеличившийся вдвое за счёт ребят с других планет, теперь курируют ещё два ментора. Вечно хмурый мужик неопределенного возраста с рыжей, точно ржавчина, бородой, такого же цвета глазами и непроизносимым именем, начинающимся с Вжикориноуваре... В общем, не выговорить. Заглазно мы его величаем просто Вжик.
   В комплекте к Вжику прилагается апатичная тётка, худая как щепка, боящаяся лишний раз выцедить слово. Чёрные волосы её всегда собраны в стандартный пучок, широкие брови почти срослись на переносице и кажутся непропорционально большими по сравнению с глазками-щёлочками, крючковатым носом и тонкими губами. Верхняя, кстати, немного оттопырена из-за выпирающих маленьких, но очень острых на вид клычков. В довершение к не слишком-то привлекательной внешности (это по моим меркам, а на своей планете мадам, может, считается эталоном красоты) у неё имеется хвост, тонкий и длинный, изумительного розового оттенка. Как у крысы.
   Вот бы Рейну досталась невеста такой же расы. Вместо меня. Я бы тогда не поленилась заглянуть на их свадьбу. Чисто из женского злорадства.
   Пока ещё не поняла, нравятся ли мне менторы номер три и четыре. Наверное, всё-таки нет, но в любом случае по стервозности характера перещеголять им Флара не удастся. К счастью, сильно пока что не достают и даже почти не обзывают.
   Помню свои первые впечатления, когда нас только доставили на орбитальную станцию, большую часть территории которой занимает база МВА. После регистрации и распределения по жилым блокам (первогодок селили отдельно от второкурсников), новоприбывших развели по кубрикам. Наш -- полагаю, как и все остальные, -- представлял собой длинное помещение в типичных для МВА серых тонах. Вдоль одной стены, в неглубоких нишах, находились узкие койки. На стене напротив -- сенсорные панели и приставленные к ним столы. Металлические лестницы вели на второй и третий спальные уровни, представлявшие собой широкие платформы с ограждениями. Эти платформы тянутся по всему периметру зала; подозрительно скрипят и подрагивают, когда мы по ним ходим.
   Повсюду металл и серый пластик, на кроватях светлые покрывала и ни одного яркого пятна. Только наши черно-оранжевые униформы немного разбавляют этот унылый колорит.
   Оказавшись первый раз в спальном помещении, мы с Нуной поначалу растерялись. Пока стояли, раздумывая, где притулиться, все нижние места заняли. Пришлось подниматься по витой лестнице аж на третий уровень; койки на втором тоже быстро обрели хозяев.
   Пока тащилась наверх, горестно вздыхала. На звездолёте у меня имелась пусть и крошечная, но всё-таки своя каюта. С отдельной душевой. Только теперь поняла, какая это была роскошь.
   Здесь же мне предстоит в течение двух лет делить квадратуру с другими девушками, слетевшимися под крыло Радамана с разных планет.
   В общем, никакого личного пространства.
   К счастью, пока что мы ладим. Одной дружной семьёй ещё не успели стать, но обходится без разборок. За день так вымотаешься, что становится не до выяснения отношений.
   Моя койка находится в углу, в соседней нише угнездилась Нуна. Рядом с ней отторианка Луора -- девушка с уникальной способностью менять облик. Нам её трансформацию пока что видеть не довелось. Только однажды, перед тем как лечь спать, уболтали-таки Луору показать хотя бы начальную стадию превращения. Затаив дыхание, мы наблюдали за тем, как у отторианки удлиняются клыки, а глаза цветом начинают напоминать древесную смолу с вытянутыми в нитку тёмными зрачками.
   Зрелище, если честно, было жутковатым, и больше тему о метаморфозах мы не поднимали.
   По словам нашей новой подруги, представителей её расы осталось раз-два и обчёлся. А потому Луора -- ценный для Радамана экземпляр. Девушка не без гордости заявила, что она -- чистокровный оборотень, у которого в животной ипостаси основными инстинктами являются охотиться и убивать. Прибавить к этому два года усиленных тренировок, и Луора имеет все шансы стать идеальным киллером.
   Хотя мне как-то сложно представить, что эта худенькая конопатая девчушка, обладательница рыжих вьющихся волос, с которыми она стоически борется каждое утро, способна превращаться в безжалостного монстра. По характеру Луора весёлая, дружелюбная и абсолютно неконфликтная. Правда, внешние хрупкость и мягкость не помешали девушке заработать по всем тестам высокие результаты.
   Кстати, о результатах. Нам их продемонстрировали сразу же после прибытия на базу. И продолжают демонстрировать каждый бесов день. Потому как во всех секторах, на которые поделена академия, имеются электронные табло.
   Создатели! Как же я их ненавижу! Наглядные доказательства моей никчёмности.
   Помню, как в первый раз с замиранием сердца переводила взгляд с одного табло на другое, выискивая номер своего отряда. А потом бежала по светящимся строчкам вниз в надежде поскорее найти своё имя.
   Таки нашла. В самой... последней строчке. Вернее, последними, как ни странно, оказались Тэн и Авен. А моё имя значилось третьим с конца.
   Поначалу ребята решили, что в системе произошли какие-то сбои. И только на следующий день Флар с премерзкой ухмылочкой им объяснил, что за несанкционированные похождения во время телепортации Совет решил обнулить кадетам Олеру и Вилару их "заработки", а также вменить ежедневные двухчасовые тренировки в спортзале до конца цикла. И если к известию о тренировках парни отнеслись с достойным уважения пофигизмом, то из-за потерянных баллов, которые здесь называют форинами, готовы были рвать на себе униформу.
   Зато теперь Тэн и Авен ведут себя как шёлковые. И всё ради того, чтобы подкопить вожделенные форины к первому выходному.
   Я из максимальных пятисот сумела набрать всего девяносто восемь. К своему стыду. Правда, за прошедшие две недели с горем пополам наскребла ещё шестьдесят четыре. Половину из которых бездарно профукала, один раз опоздав на поверку. Как назло, у ментора номер один в то космическое утро настроение было не по-космически хреновым. Наверное, радиоактивное излучение их радаманской звезды пагубно влияло на душевный настрой Флара. И мне опять влетело по первое число.
   Мало того что срезал, изверг, мои кровно заработанные, так ещё и заставил после тренировок тащиться на дополнительное занятие по дзю-дзюцу. Уроки по этой "дзюдзе" я ненавидела почти также пылко, как и скачки по бесовым платформам. А может, даже больше.
   Не скрою, мне нравился этап медитации и погружения в себя, да и разминку я кое-как терпела. Но когда дело доходило до рукопашного боя один на один -- я тушевалась и чуть ли не впадала в истерику.
   Ну не хватало мне духу первой атаковать! Причём ребят из своего же отряда. Зато остальные кадеты, в отличие от меня, дилеммой "бить или не бить" не заморачивались. А потому всякий раз, смотрясь на себя в зеркало после душа, обнаруживала на теле новоприобретённые синяки.
   Не удивительно, что у тренера -- невысокого худощавого брюнета с раскосыми глазами -- такая неповоротливая и неагрессивная ученица, как я, в любимчиках не значилась. А потому на внеочередное занятие по радаманской "дзюдзе" тащилась я, еле перебирая ногами, провожаемая настырным мерцанием злосчастных табло, неустанно демонстрирующим мои препозорнейшие результаты.
   Представляю, как "обрадуется" сэнсэй Хшэнь перспективе убить на меня два часа своего личного времени.
   Хотя... может, и обрадуется. Чем не удовольствие лишний раз поколотить бесталанную ученицу?
   Переодевшись в светлое кимоно, я перешла из раздевалки в просторное помещение, сейчас погружённое в полумрак. В тёмной глади зеркал отражалась одетая в чёрное фигура. Учитель сидел в самом центре зала на полу в позе какого-то там цветка, кажется, лотоса и в данный момент с упоением погружался в себя.
   Я застопорилась на пороге, гадая, стоит ли вылавливать его из нирваны, или же дождаться, когда он сам из неё вынырнет. Стоять столбом быстро надоело, и я отважилась подойти. А то потом ещё будет вопить, что опоздала.
   Тёплое дерево согревало босые ступни, обоняние ласкал приятный запах благовоний. Может, помедитируем немного и хватит? А повторение боевых приёмов отложим до лучших времен.
   Мужчина почувствовал моё приближение и бесшумно поднялся. Я тут же поклонилась, смиренно вытянув по бокам руки, и замерла, ожидая дальнейших указаний.
   К своему удивлению услышала не скрипучий голос Хшэня, а приятный и дружелюбный юношеский баритон:
   -- Привет. Я -- Дион. Учителю сегодня не здоровится, и меня попросили позаниматься с тобой.
   -- Э-э-э... Шиона, -- представилась робко, не зная, как обращаться к сэнсэю номер два.
   -- Давай, Шиона, сразу перейдём на "ты", чтоб без церемоний, -- решил за меня эту дилемму брюнет и жестом пригласил проследовать за ним к зеркалам. -- Вообще-то я не учитель и пока ещё не ментор, а лишь скромный стажёр. Пару циклов назад закончил академию.
   -- А я её только начала...
   -- Знаю, мне о тебе рассказывали, -- загадочно сообщил выпускник, и в серебристой глади отразилась его не менее загадочная и немного сочувствующая улыбка.
   Сочувствие -- это хорошо. Авось сильно не станет мучить...
   Только спустя некоторое время поймала себя на том, что внаглую изучаю заместителя Хшэня. Вернее, это Дион вывел меня из ступора. Принялся тактично покашливать, намекая, что я увлеклась, и пора бы уже начинать тренировку.
   В своё оправдание могу сказать, что не увлечься было сложно.
   Чего только стоили его глаза! Необычного золотисто-медового цвета -- будто пойманный в ловушку свет нескольких звёзд. Ресницы по-девичьи длинные и густые. Высокий лоб частично скрывала косая челка. На губах играла приветливая улыбка, отчего Дион сразу расположил к себе.
   Не то что бука Флар.
   Парень выглядел слегка бледным, даже по сравнению со мной белокожей, но, возможно, это особенность его расы. Прямые чёрные волосы до плеч, уложенные в творческом беспорядке, да чёрное кимоно только усиливали контраст со светлой кожей. Хотя, должна признать, эта небрежность в причёске и аристократическая бледность Диону весьма шли.
   Он был немного выше меня. Не такой верзила, как Рейн, да и в плечах будет поуже моего несостоявшегося жениха, но всё равно достаточно высок и статен. А наблюдать за его плавными движениями, когда демонстрировал мне очередной приём, было одно удовольствие.
   -- Если попробуешь повторить -- вообще будет здорово, -- вырвал меня из задумчивости золотоокий парень.
   -- А?.. -- встрепенулась я. -- Да, конечно! Прости. -- Стряхнув оцепенение, стала послушно повторять за замом Хшэня.
   -- Мастер сказал, что с ударной техникой лишения равновесия у тебя проблемы. Сегодня будем отрабатывать только её.
   -- Признаться, у меня со всеми техниками проблемы. И в нокауте в нашем отряде первой всегда оказываюсь я. -- Честно старалась подражать стажёру. Но если он двигался с бесшумной грацией, то я напоминала себя неуклюжую гусыню.
   -- Ничего, мы это быстро исправим, -- обнадёжил меня Дион и шагнул ближе. -- Я помогу.
   И "помог".
   В следующий миг (даже толком не успела понять, что случилось) я утратила равновесие и оказалась на полу, прижатая к паркету своим новоиспечённым тренером.
   -- Здесь главное хорошие рефлексы и умение просчитывать противника, предугадывать каждый его шаг, -- не спешил принимать вертикальное положение брюнет.
   Спасибо, мастер Хшэнь ничего подобного не вытворял. Иначе бы таки дождался от меня атакующих ударов. А Диону... ему можно. Пусть себе лежит на здоровье, быстрее время пройдёт.
   Всё лучше, чем повторение приёмов.
   -- Вас учат скоростному поединку, цель которого -- дезориентировать врага в первые же секунды боя, -- продолжал лекцию стажёр, щекоча волосы у виска своим дыханьем. -- Поэтому важно уметь быстро лишить его опоры. А потом одним точным движением добить.
   Каюсь, слушала я вполуха, завороженно глядя в эти медовые глаза и постепенно погружаясь в них, как в расплавленный янтарь.
   Может, парень -- гипнотизёр? Бес его знает, какие ещё на базе собраны аномалии.
   До конца тренировки отрабатывали технику, освоив которую, я, по словам Диона, буду в состоянии валить с ног любого громилу. Пока же стажёр успешно валил с ног меня. Правда, к его чести, делал это аккуратно и бережно, так что новые синяки, если и появились, то в небольшом количестве.
   А на такую мелочь внимания я уже не обращала.
   Ко всему прочему выпускник проявлял редкостное терпение и, когда у меня что-нибудь не получалось (а не получалось у меня почти всегда), безропотно принимался объяснять всё по новой.
   Завершили тренировку расслабляющей медитацией, после чего церемонно друг другу поклонились и стали прощаться.
   -- Если понадобится помощь, обращайся, -- сказал напоследок темноволосый сэнсэй. -- Несколько индивидуальных тренировок, и через пару циклов ты сама себя не узнаешь.
   Честно говоря, я была сыта по горло дополнительными занятиями с Приннил. С другой стороны, если не хочу всё время шарахаться от табло, должна проявить усердие. И форины тоже нужны. Баллы лишними никогда не бывают.
   -- Не хотелось бы навязываться, -- скромно потупила глаза.
   -- Ерунда! Мне вообще не в тягость, -- заверил новый знакомый.
   -- Спасибо. Тогда... буду тебе должна.
   -- Как-нибудь сочтёмся, -- подмигнул мне Дион. Махнув на прощание рукой, скрылся в раздевалке, и зеркальная панель бесшумно вернулась на своё место.
   Я поспешила в душевую. После тренировки настроение, как ни странно, улучшилось, усталости почти не ощущалось. Наоборот, я чувствовала себя легко, словно пёрышко.
   Наверное, всё дело в чудодейственных свойствах медитации... Да, точно в них.
   Пока принимала душ, что-то весело себе напевала, на ходу придумывая незамысловатый мотивчик. И в кубрик входила в прекрасном расположении духа. Некоторые девушки уже дремали, другие ещё бодрствовали, уединившись со своими планшетами. Несколько девчонок сгрудились возле сенсорной панели -- одни уселись прямо на стол, другие стояли рядом -- и разглядывали раскрывшуюся пёстрым цветком на экране карту.
   Светловолосая арийка по имени Фрезина касалась панели, то увеличивая отдельные области на карте, то заставляя их уменьшаться и исчезать. И всё это сопровождалось бурными репликами сгрудившихся возле неё подруг.
   Обнаружив среди зрительниц Луору и Нуну, сразу направилась к ним.
   -- Что изучаем?
   -- Карту Авийона. Решаем, где провести первый выходной, -- не отрываясь от мерцающего экрана, откликнулась Луора. -- Глаза разбегаются.
   Авийон -- столица Радамана. Из первых уроков по планетоведенью мы уже знали, что в колыбели Федерации имелось немало интересных мест, достойных внимания туриста. Даже знойным пустыням и землям, погружённым в вечные холод и тьму, предприимчивые радаманцы нашли применение. И тем не менее все иномирцы первым делом рвались в Авийон. Я была в их числе.
   -- Нашли что-нибудь особенно интересное?
   -- Много чего, -- подала голос Фрезина, тоже гипнотизировавшая карту взглядом. -- Одного выходного на столицу точно не хватит.
   -- И форинов, кстати, тоже, -- печально вздохнула Нуна. -- Ещё за дурака Тэна придётся платить.
   Из нашей четвёрки Нуна была самой богатенькой, сумела накопить целых триста шестьдесят баллов.
   -- На такого красавчика, как твой брат, никаких форинов не жалко, -- хихикнула девушка, сидевшая рядом с Нуной.
   -- Ну хочешь -- забирай! -- хмыкнула добрая сестричка. -- А я тебе ещё и приплачу. Лишь бы сдыхаться от этого "счастья"!
   Остальные поддержали её весёлым смехом.
   -- Что-то произошло? -- Подруга сразу поняла, что вечер для меня выдался не совсем обычный. Спрыгнув со стола, подошла ближе. -- Давно я тебя такой не видела.
   -- Какой такой?
   -- Улыбающейся, весёлой.
   Потеряв интерес к изучению достопримечательностей Авийона, Нуна потащили меня наверх. За ней увязалась Луора. Устроившись в моём углу, подруги потребовали:
   -- Выкладывай!
   -- Да что выкладывать-то? Сходила, потренировалась.
   -- С Хшэнем? -- зачем-то уточнила оборотень.
   -- Ну... не с ним.
   В общем, меня раскололи. Пришлось рассказать про нового знакомого, добровольно вызвавшегося подтянуть меня в искусстве радаманских единоборств. Когда закончила, Луора изобразила в воздухе какой-то жест. На мой недоумённый взгляд ответила, что так они благодарят свою богиню за благополучный исход любой проблемы.
   Я покосилась на Нуну, а та с самым невинным выражением лица пожала плечами. Типа прости, вырвалось, не сдержалась. Успела уже растрепать о моих незаладившихся отношениях с радаманцем любознательной отторианке. Надеюсь, что только ей.
   Когда прозвучал сигнал отбоя, свет начал гаснуть. Моя кровать тут же опустела, и я, быстро переодевшись, нырнула в нишу. Но сон ко мне не спешил. В голове роилось множество мыслей: о лекциях, тренировках, Дионе, Рейне... доме.
   Переложив подушку на другую сторону, перебралась поближе к подруге и тихо позвала:
   -- Нуна, тебе снится Ария?
   -- За время, что мы здесь, ни разу, -- послышался сонный ответ. -- Я так выматываюсь, что вырубаюсь замертво. Какие тут сны?
   -- А мне вот снилась. Вчера. -- Я мечтательно улыбнулась, а потом, невольно погрустнев, тихо добавила: -- И Рейн тоже снился.
   -- Вечер помолвки? -- девушка устало зевнула.
   -- Нет, окончание войны. И встреча... которой никогда не было.
   Подруга тихонько застонала, мол, безнадёжная я.
   -- Спи, Шиона! И забудь наконец об этом придурке. Лучше вон сосредоточься на бледнолицем стажёре.
   Забыть? Я бы с радостью.
   Если б он ещё не преследовал меня во снах. Во снах о жизни, той, другой. Не моей и не со мной. И в то же время такой родной и близкой.
   Засыпая, решила завтра первым делом поговорить с кем-нибудь из менторов и попросить связаться с моей семьёй. Знаю, глупо тревожиться из-за какого-то сна. Веан жив и здоров, Каори ещё только собирается обзаводиться потомством.
   Но, может, мне будет позволено поговорить с ними? До конца цикла оставалась целая неделя, а я безумно скучала по родным и мечтала увидеть их хотя бы на минутку.
  
   Утром попробовала обратиться к Приннил, но та, как и ожидала, трусливо перенаправила меня к Флару. Пришлось идти на поклон к старшему сержанту. Военный поприветствовал меня привычным хмурым кивком и замер, ожидая, когда же я отважусь выговорить хотя бы слово.
   Пожелав себе удачи, вытянулась по стойке "смирно" и попросила:
   -- Разрешите обратиться, саэр!
   -- Разрешаю, -- последовал бесцветный ответ. Потом, как ни странно, радаманец продолжил уже относительно нормальным тоном: -- Говори, что случилось?
   -- Могу ли я как-то связаться со своей семьёй? Мне... очень надо.
   Похоже, сегодня у душки Флара было хорошее настроение. Вот вчера за такую просьбу он бы меня точно послал. Далеко и надолго. А сегодня просто покачал головой.
   -- Не положено по регламенту.
   Я сразу сникла, даже носом шмыгнула в расстроенных чувствах. Наверное, видок у меня был жалкий, потому что ментор решил уточнить:
   -- Что-то случилось?
   -- Просто переживаю за них, -- призналась честно. -- Мы ведь расстались так неожиданно...
   Хотя, конечно же, мои переживания -- не повод нарушать академический регламент.
   -- Ладно, посмотрим, что можно сделать, -- ещё больше удивил меня саэр и велел отправляться на урок, пока мне не вменили наряд за опоздание.
   А после обеда сам меня нашёл, когда мы с ребятами отдыхали в столовой после очередной пытки в спортзале.
   Отозвав в сторону, успокоил:
   -- Всё у твоих хорошо. Сказал, что через неделю ты сама с ними свяжешься.
   От сердца сразу отлегло. Чуть не поддалась порыву благодарности и не бросилась сержанту на шею. К счастью, вовремя опомнилась. За столь неуместное проявление эмоций, да ещё и на глазах у сотни кадетов, он бы меня точно прибил. Тут же, прямо на месте, скоренько разложил на молекулы.
   Посему ограничилась мимолётной улыбкой и искренним "спасибо".
   -- Шиона, -- окликнул ментор, когда уже собиралась вернуться к друзьям. -- Рейн просил передать: теперь ты свободна. Ваша помолвка расторгнута.
   Тёмные глаза смотрели с пристальным вниманием, будто силились проникнуть в самую душу и отыскать там те чувства, что всколыхнула неожиданная новость. Но я и сама пока не могла понять, что сейчас испытывала.
   Лишь молча кивнула в ответ и в лёгком шоке направилась к ребятам.
   Быстро же он. Вот так взял и расторгнул.
   А говорил, что будет сложно.
   Снова врал.
   -- Флар опять вызверился? -- с сочувствием смотрел на меня Авен.
   -- Нет. Сказал, что мы с Даггерти больше не пара.
   Не скажу точно, какие переживания обуревали в данный момент меня, но друзья оказались на седьмом небе от счастья. Подстёгиваемые радостью, чуть по столам не принялись прыгать. С трудом удалось их угомонить, пока на нас вся столовая не начала зыркать.
   Не успела толком прийти в себя, как ко мне подошёл Дион, договориться о следующей тренировке. Я машинально представила ему близнецов, Авена и Луору и замолчала, не зная, что ещё сказать. Сейчас, признаться, было не до тренировок. Мыслями я продолжала витать в какой-то другой, параллельной реальности.
   Хотя чего, собственно, кисну? Я ведь этого и ждала. И сама, между прочим, желала такого финала. Вот и получила. Разбежались как в море корабли, теперь совершенно чужие друг другу люди.
   Да и всегда были чужими. Рейн это понимал, вот и не заморачивался моими чувствами и переживаниями. А я, к сожалению, осознала слишком поздно. Обожглась, сильно и больно. До сих пор чувствую, как ноет рана.
   Но ведь заживёт! Уже заживает. Ещё немного, и следа не останется; забуду, как его звали.
   Пока занималась самовнушением, Тэн успел растрындеть о моём счастливом избавлении от ига сволочного жениха нашему золотоглазому стажёру. Дион, беря пример с моих друзей, тоже заметно оживился и неожиданно для всех предложил:
   -- Обретение свободы надо отпраздновать! И не где попало, а в особом месте.
   -- И где же это особое место находится? -- заинтересовалась Нуна, с любопытством разглядывая выпускника.
   -- Что важнее, хватит ли нам на него форинов? -- распереживался нищий Тэн.
   Дион заверил, чтобы не волновались. Он милостиво берёт неопытных "первоклашек" под своё крыло и сам лично займётся организацией нашего досуга на Радамане.
   Прозвучало весьма интригующе, и ожидание выходного превратилось в настоящую лихорадку.
  
   ГЛАВА 2
   Авийон
  
   Как же здорово просыпаться не под аккомпанемент раздающегося из коммуникатора механического голоса, а... под назойливые стенания подруг, битый час уговаривавших меня подняться. Сонно моргая, попробовала придать себе сидячее положение. Правда, меня тут же стремительно потянуло обратно, к любимой подушке.
   -- Спать хочу, -- обозначила свою позицию и трепетно обняла гелеобразное чудо руками.
   Всё-таки странные у радаманцев подушки. На ощупь кажется, будто под тканью находится нечто желейное, но спать на этом нечто одно удовольствие.
   -- А в Авийон, значит, уже не хочешь? -- заголосили в унисон мои "будильники", а потом ещё и одновременно дёрнули за одеяло, да с такой силой, что чуть не вытряхнули меня из ниши на металлический пол.
   -- Нечего было шляться полночи где попало, -- беззлобно проворчала Нуна.
   -- Я была на тренировке, -- оправдалась, тщетно стараясь подавить зевок.
   -- И что конкретно тренировали? -- насмешливо уточнила Луора.
   -- Что за намёки?! -- возмутилась я. -- Мы позанимались. Потом Дион показал мне одно потрясающее место...
   -- Потрясающее место, ага, -- не унималась рыжая язва.
   Я проигнорировала очередной непристойный намёк.
   -- В том зале имеются три здоровенных транслятора, на которые выведена панорама открытого космоса. Необыкновенное зрелище! -- взахлёб делилась с подругами своими впечатлениями. -- Радаман прекрасен в ореоле далёких звезд! И эти россыпи огней его городов, будто капли расплавленного золота на тёмной глади планеты. Они так далеки и в то же время кажется, протяни руку и сможешь дотронуться до этих сверкающих островков. А потом мы с Дионом просто болтали... -- Я спускалась по лестнице, краем глаза отмечая, что кубрик уже опустел. Неужели так долго спала? -- Дион хотел узнать побольше об Арии, а мне было любопытно послушать о нём. Оказывается, он родился и вырос здесь. Его мать, тоже родом из другой системы, была выдана замуж за радаманца и...
   -- Если бы тебя поймали разгуливающей по академии после отбоя, вообще могли бы лишить выходного, -- никак не реагируя на мои восторженные излияния, строго отрубила Нуна.
   -- Но ведь не поймали же!
   После душа я почувствовала себя бодрее. А чтобы окончательно проснуться, решила сразу по прибытии на Радаман раскошелиться на чашечку ароматного кофе. Выходной у меня или как?
   Позитивные эмоции просто зашкаливали! Не каждый день появляется возможность взглянуть на другой мир. И родных не терпелось увидеть, услышать их голоса. Да и вечерняя программа, которую запланировал для нас Дион, тоже будоражила воображение.
   Пока наряжалась в голубое платье-трапецию, думала, как же соскучилась по своим таким женственным, нежным нарядам, аккуратным туфелькам из мягкой кожи, ажурным кофточкам. Кстати, собираясь впопыхах, захватила с собой всего одну, да и то в прохладные дни она меня вряд ли согреет. Как только подсоберу побольше форинов, отправлюсь на штурм бутиков!
   Интересно, что у радаманок нынче в моде? Не будем ли мы смотреться смешно и глупо? Хотя в колыбель Федерации прибывает столько инопланетян, что, наверное, на внешний вид там всем наплевать.
   Ребята поджидали нас в терминале и, судя по мрачным физиономиям, поджидали довольно долго.
   -- Моя вина, -- сразу покаялась я. -- Проспала.
   -- В следующий раз полетим без тебя, -- хмуро предупредил Тэн. -- Уже могли бы быть на планете!
   Вскоре мне стала ясна причина его взвинченного состояния. Пока ожидали начала посадки, я успела изучить табло с ценами. Полёт от орбитальной станции до космопорта Авийона стоил целых пятьдесят форинов. И столько же обратно.
   Я с грустью посмотрела на свою правую ладонь. Криптовалюта хранилась на вживлённом под кожу цифровом кошельке -- небольшом устройстве, имплантированном при помощи почти безболезненного укола.
   Еще одна микрооперация ожидала нас после принесения присяги. Старые идентификационные чипы будут заменены на новые, радаманские, в которых будет содержаться вся наша персональная информация.
   После этого назад дороги уже не будет. Разве что Совет по каким-то своим причинам решит избавиться от неугодного кадета и отправить того домой. Но я за это особо не переживала. Уже знала, что подобных мне аномальных существ на базе раз-два и обчёлся, а потому дезертировать в любом случае не удастся.
   Вскоре объявили о начале посадки в шаттл, следующий в космопорт Авийона. Перед тем как занять своё место, каждый пассажир прикладывал руку к сканеру, расставаясь с дорогими сердцу форинами. После оплаты на моём цифровом кошельке осталось всего сто десять баллов. Теперь главное держать себя в руках и не потратить всё подчистую. Ещё неизвестно, сколько удастся накопить за следующий цикл. Но точно знаю, что новый выходной мне тоже захочется провести на планете, а значит, есть стимул стараться и зарабатывать вожделенные баллы.
   Я устроилась в одном из тёмно-зеленых кресел, расположенных в кабине шаттла по кругу, и, следуя командам из коммуникатора, послушно пристегнула ремни безопасности. Всё тот же бесцветный женский голос пожелал нам приятного полёта и не менее приятного времяпровождения на Радамане.
   Что ж, надеюсь, так оно и будет.
  
   Из космопорта в город нас доставили два такси, которые здесь называли аэроболами. Форма у этого транспорта была, скажем так, необычная. Этакий увеличенный аналог моего шароботика. С которым я, кстати, распрощалась сразу же по прилёту на базу.
   Мне на глаза часто попадались шныряющие по секторам шароботы, но определить, который из них когда-то следил за мной, к сожалению, было невозможно. А жаль. За время, проведённое на корабле, я успела привыкнуть к своему маленькому надзирателю и пару раз даже поймала себя на мысли, что скучаю по нему.
   Всё-таки я очень сентиментальна.
   Нам с Нуной повезло -- мы летели вместе с Дионом, нашим персональным гидом по Авийону. Экскурсия для нас началась ещё на старте. Дион активировал панель автоматического управления, выбрал конечную остановку, и аэробол плавно взмыл в небо. Постепенно свет в салоне начал гаснуть, а стенки этого шарообразного чуда становиться прозрачными.
   -- Чувство такое, будто я в мыльном пузыре, -- хихикнула Нуна, глядя на одинаковые парящие в небе "пузырьки", несущие своих пассажиров в столицу.
   Я в ответ только безмолвно кивнула, не способная выразить свои чувства словами. Зачарованная, просто смотрела на открывшуюся моим глазам панораму.
   Небо Радамана. Безумное в многообразии цветовых переходов. Нежные оттенки соперничали с буйством тонов красной, желтой и фиолетовой гаммы. Они ослепляли, заставляя жмуриться, и в то же время манили, притягивали взор, побуждая любоваться нереальной палитрой снова и снова.
   -- Невозможно красиво, -- восторженно прошептала я.
   -- В этой части планеты небо действительно прекрасно, -- довольный моей реакцией, улыбнулся Дион и тут же поспешно спросил: -- Ты в порядке? Может, включить режим охлаждения?
   Проклятье! Наверное, я красная как помидор.
   А всему виной дурацкие ассоциации! Любуясь радаманским небом, вспомнила свой первый сон про Рейна. Наш семейный пикник... и всё, что случилось дальше.
   -- Нет, нет, мне не жарко! Это просто... от восторга. -- Непрошенные мысли испуганным зверьком тут же шмыгнули обратно в закутки памяти.
   От Диона узнали, что столица Радамана издревле была поделена на Новый и Старый города. И на изучение каждого из них уйдёт не один день. Начать знакомство решили со Старого города, рассудив, что на времяпровождение в Новом форины бедным кадетам ещё копить и копить. По словам Диона, цены там кусаются. А нам с Авеном и Тэном шиковать сейчас не по карману.
   Аэроболы доставили нас до Центра коммуникаций, из которого мы (разумеется, не бесплатно) заказали видеосвязь со своими родными. Если честно, я сначала подумывала ограничиться только голосовым вызовом -- он обходился чуть ли не в два раза дешевле -- но уж очень хотелось увидеть маму с папой, Каори, а если повезёт, ещё и Веана.
   В идеале можно было раскошелиться и на голосвязь, чтобы уж совсем почувствовать себя рядом с семьёй, но тогда бы мне пришлось весь день голодать. А так хотелось побаловать себя чем-нибудь вкусненьким, да и безделушку какую-нибудь прикупить на память. В мою коллекцию воспоминаний.
   Уединившись в отдельной ячейке, огороженной панелями из матового стекла, поначалу несколько минут просто смотрела на прозрачный экран. Сказать, что я волновалась, -- это ничего не сказать.
   Я ведь оставила их растерянных, недоумевающих, совсем ничего не объяснив. А теперь ещё и новость о расторжении помолвки... Одна надежда на то, что скучают родители по мне всё-таки сильнее, чем злятся.
   Вскоре экран замерцал. Коснулась появившейся в его углу золотой иконки, подтверждая своё согласие на видеосвязь, и перед глазами предстала идиллическая картина -- вся семья в полном составе. Даже Веан, предупреждённый о моём дне безделья, по такому случаю оставил службу и примчался домой.
   -- Ну, как поживает моя блудная сестрёнка? -- весело улыбался брат.
   Мама с папой тоже сияли улыбками, даже вечно серьёзная Каори, кажется, не собиралась меня отчитывать, смотрела с любовью и немного с грустью.
   -- Нормально. Первый цикл, как видите, пережила, -- отшутилась я беззаботно.
   -- Как же тебе там, должно быть, трудно, -- принялась сокрушаться мама. -- Бедненькая моя. Мы ведь мечтали для тебя о беззаботной жизни. А вместо этого -- военная академия!
   Рейн и беззаботная жизнь -- понятия несовместимые. Теперь я это понимала. Пусть уж лучше в МВА, чем рядом с лжецом и лицемером.
   -- Шиона, детка, что между вами произошло? -- перенял эстафету папа.
   -- Вы ведь казались такой счастливой парой, -- поддакнула ему маман.
   На какое-то мгновение повисло молчание. Теперь Каори и Веан хмурились, а родители всматривались в экран с нетерпением и тревогой.
   -- Просто мы очень разные. -- Рассказывать им нелицеприятные подробности наших отношений и бередить едва затянувшиеся раны я не хотела. Да и получаса, за который заплатила, не хватит, чтобы поведать о всех подлянках Даггерти. -- К счастью, мы вовремя это осознали. Для меня так будет лучше. Правда. И в МВА мне нравится...
   Не знаю, как я смогла тогда сдержаться и не заплакать. Так и хотелось крикнуть им, чтобы перестали смотреть на меня с жалостью. От этого становилось только тяжелее. Я вдруг почувствовала себя маленькой девочкой, мечтающей оказаться под родительским крылом. Знать, что я в безопасности и мама с папой уберегут меня от любой беды.
   Но нас разделяют непреодолимые расстояния, и здесь родители мне ничем не в силах помочь. Если сейчас разревусь, то сделаю только хуже. И себе, и им. Поэтому продолжила улыбаться.
   Веан и Каори, в отличие от родителей, грустить из-за нашего с Рейном разрыва не стали.
   -- Я рад, что вы с ним разбежались. Он мне сразу не понравился, ещё когда подбивал клинья к Каори. И горжусь, сестрёнка, твоим выбором. Мы все гордимся, -- брат подмигнул мне, подбадривая.
   -- Л'эрд Арвейл обмолвился о каком-то даре, открывшемся у тебя. Это как-то связано с воспоминаниями, -- вступила в разговор сестра.
   -- Тесты показали наличие у меня ано... -- дабы сильно не шокировать родных, тут же поправилась, -- необычных способностей. Но пока что я сама толком не понимаю, что это значит. Занятия со мной начнутся со второго цикла.
   Мне удалось переключить их интерес на учёбу. Оставшееся время посвятили болтовне об академии, нашем кадетском быту, лекциях и тренировках.
   Мама охала и стенала, слушая о том, где я живу и чем питаюсь. И если бы не отец, постоянно одёргивающий её, совсем бы раскисла.
   Когда на экране появился таймер обратного отсчёта, отмерявший последние минуты разговора, нам пришлось начинать прощаться. Вскоре панель снова стала прозрачной. Я всё-таки не выдержала и дала волю слезам.
  
   Рейн
   -- Гад! Сволочь! Ненавижу!!! -- Девушка молнией слетела по лестнице, едва не навернувшись на последней ступеньке. Её всю трясло от обиды и гнева, а высоченные шпильки отнюдь не придавали маневренности. Поправив наброшенную впопыхах кофточку, дабы скрыть чёрное кружево бюстгальтера, обернулась к неспешно спускавшемуся за ней мужчине. -- Я думала, у нас отношения! Любовь!
   -- Дорогая, мы знакомы меньше недели, -- стараясь скрыть улыбку, тактично напомнил ей ухажёр. -- Какая любовь?
   -- А ты... ты... -- не замечая насмешки в его голосе, да и не слыша в данный момент никого, кроме себя, продолжала возмущаться гостья. -- Посмел назвать меня чужим именем! Имел меня, а думал о другой! Сволочь!
   -- Извини, бывает. Забылся, -- оправдался Рейн.
   -- Шиона?! Кто это, бес тебя побери, вообще такая?!
   Поравнявшись с девушкой, Даггерти задумчиво пропустил её золотистый локон сквозь пальцы.
   -- Знаешь, если сильно не приглядываться, ты на неё даже чем-то похожа. Особенно после трёх бокалов коньяка.
   Оскорблённая насмешливым тоном и язвительными словами, девушка замахнулась, желая залепить ухажёру звонкую и вполне заслуженную пощечину. Рейн успел перехватить изящную ручку и аккуратно отвёл её в сторону.
   -- Всё! -- истерично взвизгнула любовница. -- С меня хватит! Между нами всё кончено!
   -- Я так и понял, -- не стал спорить коммодор. Замялся на миг, честно пытаясь вспомнить, как же всё-таки звали его пассию. То ли Тиоли, то ли Орина... Не рискнув дважды повторять одну и ту же ошибку, просто миролюбиво завершил: -- Пойдём, покажу выход. Водитель доставит тебя, куда пожелаешь.
   -- Сволочь! -- в который раз припечатала гостья и, резко развернувшись на каблуках, бросилась к мозаичным дверям холла. Рейн неохотно поплёлся следом за ней.
   Отделавшись от чрезмерно эмоциональной барышни, вернулся в дом, где его уже поджидала двоюродная сестра. Трин стояла, прислонившись спиной к одной из колонн, опоясывавших холл, украшением которым служила изящная лепнина в виде акантовых листьев. Девушка с интересом поглядывала на мрачного кузена.
   -- Что-то вы быстро... -- Оторвавшись от подпоры, подошла к брату, тихо стуча каблучками по мраморным плитам. -- Мой тебе совет на будущее: постарайся запоминать имена тех, с кем спишь, и не путай бедняжек со своей бывшей. Особенно в постели. Это жалко и пошло.
   -- Куда это ты так вырядилась? -- оставив без внимания советы сестры, хмуро поинтересовался Даггерти.
   Окинув девушку придирчивым взглядом, окончательно посерел. Назвать платьем лоскут полупрозрачной ткани, переливающейся на свету всеми цветами радуги и облегающей стройную фигурку, как вторая кожа, язык не поворачивался. А "боевая раскраска" на смазливом личике, по мнению Рейна, делала и без того вызывающий образ ещё более вульгарным. Так и хотелось схватить Трин за руку, потащить в ванную и не выпускать оттуда, пока не смоет с себя тонны косметики.
   -- Слетаю в клуб, развеюсь. Здесь же скукота смертная.
   -- В таком наряде?! -- Нет, если бы в него обрядилась одна из знакомых Рейна, он, несомненно, был бы не против. Но видеть эту экстравагантную тряпку на младшей сестре казалось ему кощунством.
   -- А что такое? -- Трин опустила на платье невинный взгляд. -- Вполне нормальный прикид. У меня полгардероба состоит из таких вот "миниатюрок".
   -- Надо бы провести в нём ревизию.
   -- Только прилетел и уже командует, -- хмыкнула девушка и, чмокнув брата в щеку, побежала к выходу. -- Всё, я улетела. Вернусь... А в общем, не знаю, когда вернусь.
   -- Куда хоть собралась?
   -- В "Элизиум". Отвязное местечко!
   -- Я с тобой!
   Меньше всего хотелось Рейну убивать ночь на забегаловку, полную малолетних выпендрёжников, но отпустить сестру одну в таком виде он не мог. Особенно после недавнего разговора, состоявшегося между ним и Арвейлом. Фейрус жаловался, что в последнее время Триния будто с цепи сорвалась, всё время где-то пропадает и ни во что не ставит отца. А Рейна она слушалась.
   Раньше.
   К сожалению, он редко появлялся дома, и Триния росла, предоставленная самой себе. Даггерти чувствовал вину за то, что не принимал участие в воспитании кузины, которая из милой, жизнерадостной девочки как-то незаметно превратилась в разбалованную, самовлюблённую эгоистку, не знающую меры ни в чём. И Рейну очень хотелось это исправить.
   -- Ты слишком стар для такого заведения! -- Обернувшись, Трин послала брату воздушный поцелуй и уже потянулась к дверной ручке, когда услышала:
   -- Сообщи Флару, где находится этот твой "Элизиум". Мы с ним должны были встретиться. И накинь что-нибудь сверху. Иначе никаких клубов!
   -- Уговорил, -- моментально согласилась малолетняя кокетка. Поднеся к губам голофон, обвивавший запястье серебряной змейкой, назвала адрес клуба, отправив его Дайлану в виде голографического сообщения.
   -- Рейн, -- в дверях кабинета показался Фейрус и, поманив племянника за собой, бесшумной тенью растворился в тёмном проеме.
   -- Что-то срочное? -- Даггерти вошёл следом за дядей и притворил за собой створки. -- Я вообще-то собирался заняться воспитанием Трин.
   -- Ты бы хоть сюда их не водил, -- с укоризной сказал Арвейл, имея в виду недавнюю гостью племянника. -- А за Тринией последи. Я себе места не нахожу, когда она вот так исчезает.
   -- Так что ты хотел? -- Рейн плюхнулся на диван, закинув руки на обитую тёмным бархатом спинку.
   -- Я нашёл несколько интересных девушек с хорошими родословными.
   -- А это не может подождать до завтра? -- Идея слетать в клуб уже не казалась такой паршивой. Всё лучше, чем выслушивать занудные рассуждения Фейруса на тему скоропалительной женитьбы.
   -- Не увиливай! Это займёт всего пару минут. С твоими-то завышенными стандартами, -- проворчал Фейрус, активируя стоявший на письменном столе голотранслятор.
   Первая претендентка на руку и сердце коммодора была отметена сразу.
   -- Издеваешься? У неё же хвост! -- в ужасе разглядывая вертящуюся вокруг своей оси голограмму, воскликнул Рейн.
   -- Будет прятать под платьями.
   -- Давай дальше! -- открестился от такой красавицы племянник.
   Вторая кандидатка в лиэри Даггерти оказалась недурна собой, но Рейн и в ней нашел кучу изъянов.
   -- ...А ещё эти нелепые эльфийские уши, -- закончил свой список претензий коммодор.
   -- Прикроет волосами, -- не растерялся Арвейл.
   -- Тебе бы только всё прикрывать...
   -- Зато ируанки отличаются плодовитостью и зачастую первые же роды приносят тройню, -- встал на сторону инопланетянки Фейрус.
   -- А ты, вижу, собрался обзавестись инкубатором для разведения младенцев. Вот тогда сам на ней и женись!
   -- Не кипятись. Сейчас покажу третью.
   Очередная голограмма исчезла, и на её месте появилась миниатюра очаровательной девушки с густыми чёрными волосами и загадочными карими глазами. Правильные черты лица, точёная фигурка -- красота незнакомки завораживала, притягивала взгляд.
   -- Она из оверонов? -- догадался Даггерти по отстранённому, безразличному выражению лица девушки. И пусть оно было прекрасным, как у древней богини, в душе у него ничего не всколыхнулось.
   Когда Рейн впервые увидел Шиону на экране транслятора -- растерянную, немного смущенную -- почувствовал, что очень хочет встретиться с этой девушкой, услышать её голос, прикоснуться к ней.
   Голограмма красавицы с томным взглядом такого желания почему-то не вызывала.
   Разозлившись на себя за непрошенные мысли, Рейн тряхнул головой, будто это могло помочь ему не думать о Шионе.
   Не помогло.
   -- Она оверон только наполовину, -- довольно сказал Арвейл, заметив, что племянник девушкой всё-таки заинтересовался. Смотрел на голограмму задумчиво, не сводя глаз. -- По-моему, идеальный для тебя вариант. Во всех отношениях.
   -- Ну... -- Рейн не нашёлся, что возразить.
   -- Так мне связаться с её семьёй? -- после длительной паузы с надеждой спросил Фейрус.
   -- Я подумаю, -- обтекаемо ответил коммодор и поспешно поднялся.
   -- Давай вы сначала поговорите, ты её рассмотришь получше, а потом будешь думать и решать. Завтра же с ними и свяжемся, -- засуетился Арвейл. -- Леария очаровательная девушка. Здоровая, юная, спокойная. К тому же из высших. Жаль, я сразу не обратил на неё внимание... Избежали бы неприятной истории с Таро. Это всё Онна, подбила меня с ними связаться...
   -- Хорошо, завтра я познакомлюсь с твоей Леарией, -- буркнул Рейн. Запоздало удивился, почему дядя упомянул Провидицу и с каких это пор та заделалась свахой. Но уточнять не стал. Чтобы снова не начать думать о строптивой невесте.
   Бывшей невесте.
   Попрощавшись с Фейрусом, отправился выполнять обязанности заботливого брата и надзирать за младшей сестрой.
  
   Шиона
   Как ни печально, но волшебный день быстро подошёл к своему завершению. Правда, у нас в запасе ещё оставалась волшебная ночь, поэтому начинать грустить было рано.
   Гуляя по Старому городу, мы потеряли счёт времени и, если бы не Дион, напомнивший, что пора отправляться в клуб, так бы и продолжили любоваться красотами радаманской столицы.
   Извиняло нашу рассеянность только то, что здесь день ничем не отличался от ночи. Время уже приближалось к полуночи, а над нами простирались всё те же радужные небеса, раскрашенные светом Алого Солнца. На Арии ночи были тёмными, ветер частенько нагонял свинцовые облака, которые скрывали звёзды, погружая всё во тьму.
   Наверное, пройдёт немало циклов, прежде чем я привыкну к Радаману, его природе, необычным для меня существам, новым порядкам и законам.
   Пока летели в "Элизиум", я с удовольствием прокручивала в уме самые яркие воспоминания этого выходного.
   После Центра коммуникаций мы отправились на поздний завтрак, а вернее, уже на ранний обед. Место для трапезы Дион выбрал замечательное -- площадку, зелёной лентой оплетавшую небольшое озеро. Небо, отражаясь в его зеркальной поверхности, постоянно меняло цвет. Было безумно приятно наблюдать за этими превращениями, сидеть прямо на траве и наслаждаться вкуснейшей едой и кофе, которые нам по заказу Диона доставил летающий бот прямо на лужайку.
   Пару дней назад я обмолвилась, что обожаю пикники. Хотелось верить, что трапезу на свежем воздухе Дион организовал неспроста, а из желания меня порадовать.
   Ребята от моего нового друга были в не меньшем восторге, чем я сама. У нашего золотоглазого стажёра был лёгкий, весёлый нрав, он запросто находил общий язык со всеми. По-моему, не подружиться с Дионом было просто невозможно.
   Навалявшись в траве и налюбовавшись радаманским небом, наконец-то отправились на прогулку. Каждое здание в Старом городе было не похоже на другие, отличалось окраской и формой. Самой красивой оказалась главная улица, разделённая надвое узким каналом, через который было перекинуто несколько мостов. Хотелось обойти их все. Один, казалось, был сделан из хрусталя; другой -- из разноцветного камня, третий -- из серебристого металла, как и водная гладь, отражавшего блики света.
   -- В Новом городе архитектура другая, одни безликие небоскрёбы, унылые и однообразные. Хотя есть и несколько интересных мест, которые стоит увидеть, и я обязательно тебе их покажу. В следующий раз, -- пообещал с улыбкой Дион.
   -- Мне бы очень этого хотелось, -- улыбнулась ему в ответ.
   Ещё одной достопримечательностью центральной улицы оказалось зеркальное здание, возведённое в форме пирамиды и являвшееся торговым центром, полным виртуальных бутиков.
   Пришлось парням скрепя сердце отпустить нас в чудесную пирамиду, разумеется, всего лишь на пять минут.
   Не успели переступить её порог, как нас тут же быстренько отсканировали, загрузив наши параметры в базу торгового центра. После чего любезные гиноиды пригласили покупательниц пройти к сенсорным панелям, которые окружали стеклянную колонну-лифт, доставлявшую посетителей центра на верхние уровни.
   Скользнув взглядом по экрану, пестревшему лейблами бутиков, я наугад выбрала один из них и принялась "примерять на себя" наряды. Девочки последовали моему примеру.
   Долго разглядывала облегающий комбинезон из чёрной ткани.
   -- Шикарно смотрится! Очень тебе идёт! -- восхитилась Луора и хихикнула: -- Дион с ума сойдёт, если тебя в нём увидит.
   -- По-моему, слишком откровенный, -- пробормотала я, любуясь собственным изображением на экране.
   Если бы не этот умопомрачительный вырез, узким треугольником тянувшийся чуть ли не до самой талии, да оголенные плечи, я бы точно не устояла и спустила на тряпку последние форины. А так...
   Когда до меня дошёл смысл последней фразы подруги, я встрепенулась:
   -- При чём тут Дион?
   -- Он по тебе уже давно слюни пускает, -- хмыкнула Нуна. -- Только не говори, что ты этого не замечала.
   -- Ну-у-у... мы просто друзья.
   -- Ага! И свой выходной он убивает на нас чисто из дружеских соображений, -- послала саркастичную реплику Луора.
   -- Ты обязательно должна купить этот комбинезон! -- уже вместе насели на меня подруги. -- Как раз то что надо для клуба! А то ты в этих своих платьях на малолетку похожа.
   Долго упираться я не смогла, и мы, расплатившись за выбранные наряды, от виртуальной примерки перешли к настоящей. Поняв, что до роковых красавиц без надлежащей обуви и макияжа нам не дотянуть, снова побежали к сенсорным панелям, дабы прошерстить все имеющиеся здесь магазины обуви и косметики.
   В тот день я поняла, что совсем не умею копить и экономить.
   Наверное, ребята бы нас убили, если бы не лишились дара речи, увидев выходящими нас на улицу.
   -- Что вы сделали с нашими девочками? -- у Авена у первого прорезался голос.
   Он оглядел с ног до головы Луору. Миниатюрное обтягивающее платье тёмно-синего цвета выгодно подчеркивало изящную фигурку девушки. Нуна остановила свой выбор на ярко-алом наряде с откровенным разрезом до бедра.
   -- Теперь и в клубе не стыдно показаться, -- кокетливо повела плечиком отторианка.
   Похоже, Дион тоже впечатлился, потому как после посещения пирамиды не сводил с меня глаз.
   Дабы скрыть своё бесстыдное декольте и плечи, а также не замерзнуть, натянула сверху комбинезона кофту. Передоверив парням наши вещи, продолжили прогулку, а ближе к полуночи отправились в клуб.
   Отмечать наш первый выходной и мою долгожданную свободу.
  
   У входа в ночное заведение собралась внушительных размеров толпа. Однако наш выпускник не стал занимать очередь, сразу же прошёл к сканеру, расположенному возле входа, и приложил к нему ладонь. Металлические створки тут же послушно разъехались в стороны, а Дион с улыбкой пояснил:
   -- Для постоянных посетителей двери "Элизиума" всегда открыты. Проходите.
   Стоило переступить порог этого радаманского клуба, как меня оглушило музыкой. Девчонки тут же стащили с меня кофту, не обращая внимания на слабые протесты. Велели расправить плечи и чувствовать себя королевой.
   Что ж, почему бы и нет?
   По-видимому, место это являлось весьма популярным среди молодёжи, потому как в огромном зале было не протолкнуться. Темноту разбавляли различные светоэффеткы. Сверху, на высоте в несколько метров, были подвешены своеобразные клетки с заточёнными в них танцовщицами.
   А я ещё считала свой наряд до безобразия откровенным... Но эти "пташки" меня явно перещеголяли.
   -- Хорошее место, -- констатировал Тэн, раздевая взглядом полуголых девиц в клетках. Хотя, по-моему, с них уже и снимать было нечего.
   С трудом удалось отыскать свободный столик. Устроившись на мягких диванчиках, мы тут же сделали заказ, потому как умирали с голоду. Поданный в колбах и пробирках разноцветный аперитив, принятый на пустой желудок, тут же ударил в голову. Быстро перекусив, друзья изволили протестировать танцплощадку.
   Дома я редко посещала клубы, предпочитая им вечера в ресторанах и светские рауты. Но в тот вечер меня будто подменили. Хотелось веселиться и ни о чём не думать. Ни о Рейне, ни о своих поражениях в учёбе, ни о потраченных подчистую баллах. Просто смеяться, танцевать и быть счастливой.
   -- За свободу. -- Дион поднял пробирку с какой-то ультрамариновой бурдой и легонько ударил ею по моей.
   -- За свободу, -- повторила я и закинула в себя приторно-сладкий зелёный шот.
   Взяв за руку, парень увлек меня на танцпол, к веселящимся друзьям, радаманцам и инопланетянам.
  
   Рейн
   Сегодня был явно не его день. Сначала взбрыкнула дура-девица, прервав их "общение" в самый неподходящий момент. Потом Фейрус принялся выносить мозг, пытаясь навязать ему одну из прошедших первый отборочный тур "конкурсанток". Да ещё и за вход в бесов клуб пришлось отвалить кругленькую сумму, на которую они втроём могли спокойно поужинать в хорошем ресторане. Но Трин упёрлась и ни в какую.
   -- А ты думал, я дешёвые забегаловки посещаю? -- презрительно фыркнула девушка и кивком головы указала на сканер у входа.
   Пришлось платить.
   -- Слишком громко, -- поморщился Рейн, когда в барабанные перепонки ударила оглушительная какофония, которую даже с большой натяжкой нельзя было назвать музыкой. Сразу возникло желание чего-нибудь выпить, покрепче и побольше.
   -- Я же говорила, ты стар для таких заведений, -- не упустила возможности подколоть брата Трин.
   -- И почему я раньше не знал об этом месте? -- пробормотал Флар, скользя взглядом по клеткам, в которых эротично извивались фигуристые танцовщицы.
   Нахмурившись, Триния попыталась отвлечь мужчин от созерцания полуобнажённых девиц.
   -- Пойдёмте к бару. Умираю от жажды!
   -- Хорошая идея! -- поддержал сестру Рейн, решив, что одно другому не мешает: будет надзирать за Трин, одновременно восстанавливая нервные клетки текилой. Обращаясь к бармену-роботу, уточнил: -- Двойную порцию.
   -- А мне...
   -- Коктейль. Безалкогольный, -- распорядился за сестру Даггерти.
   -- Эй! -- воскликнула девушка, возмущённо тряхнув короткими светло-русыми волосами. -- Мне, между прочим, уже шестнадцать! Имею право пить, что хочу!
   -- Только не в моём присутствии, -- отрезал мрачный кузен.
   -- Тогда сам тут и сиди! -- надула губки Триния. -- Найду себе компанию посговорчивей.
   -- Ну-ну... -- Рейн с усмешкой покосился на сержанта, заинтересованно сканирующего взглядом клетки.
   Как и предполагал, Триния не сдвинулась с места. Рейн знал, что сестра уже давно неровно дышит к Флару, но всерьёз это её увлечение не воспринимал, считая его девчачьим капризом. Сам же Дайлан даже не догадывался о наличии воздыхательницы.
   Именно поэтому Рейн и позвал друга в "Элизиум", уверенный, что тогда Трин не взбрыкнёт и не исчезнет тайком из клуба, а всю ночь будет преданно сторожить любимого.
   Существовала и ещё одна причина этой встречи: мужчине не терпелось узнать, как прошёл для Шионы первый цикл и насколько она уже близка к тому, чтобы сдаться.
   Небось сто раз пожалела, что так по-глупому отказалась от своего счастья.
   -- Как поживает Таро? -- как бы невзначай спросил коммодор, отбирая у сестры шот, который та умудрилась стащить у соседа слева.
   -- А ты сам посмотри. По-моему, вполне неплохо. Наверняка празднует разрыв помолвки. -- Дайлан с задумчивой улыбкой разглядывал живописную группу инопланетян, лихо отплясывающую на танцполе.
   Рейн проследил за взглядом друга и даже невольно подался вперёд, в первый момент не поверив своим глазам. Будто в угоду ему луч света выхватил из полумрака высокую, стройную блондинку в чёрном комбинезоне. Девушка двигалась в такт музыке, прикрыв глаза и, казалось, не замечая ничего вокруг. А рядом с ней настырно вился какой-то худосочный пацан с тёмной шевелюрой.
   Изучив каждый изгиб столь притягательного для него тела, Даггерти принялся напряжённо вглядываться в лицо девушки, надеясь уловить в её чертах хотя бы намёк на печаль.
   Но к его изумлению, а также к досаде и разочарованию, Шиона не выглядела ни грустной, ни подавленной.
   Поглощённый созерцанием, Рейн не заметил, как Трин, осторожно забрав у него рюмку, быстро перелила её содержимое себе в бокал и, так же осторожно вернув обратно, принялась с довольным видом потягивать свой "безалкогольный" коктейль.
   -- Значит, это та самая... Шио-о-она. -- Имя маленькая язва произнесла с придыханием, пародируя кузена, имитируя страстный вздох.
   -- Когда ты уже успела превратиться в стерву, Трин? -- всё-таки отмер Даггерти, но глаз с злосчастного танцпола так и не отвёл.
   -- Всё от недостатка братской любви и внимания. -- Перемешав соломинкой коктейль, девушка быстро его допила.
   -- Если я начну проявлять братское внимание, из дома ты в ближайшие циклы не выйдешь. И половину твоего вульгарного шмотья к бесам повыкидываю! -- неожиданно для себя самого взорвался Рейн.
   -- Всё, всё... молчу. Ты чего так взъелся? -- пошла на попятную Триния.
   -- Им уже давно пора быть на базе! Как они завтра собираются заниматься?! -- вместо того чтобы ответить сестре, продолжал кипятиться Даггерти.
   -- Понятия не имею, -- глядя на разбитную компанию, флегматично отозвался Флар, которому, в отличие от друга, было абсолютно наплевать, чем вне стен академии занимаются его кадеты.
   Толпа радостно закричала, когда танцпол оросило искусственным дождем. Сверкающие в свете прожекторов, капли оседали на разгоряченных телах.
   Как зачарованный смотрел Рейн на Шиону. На крупинки влаги, тающие в золотистых волосах, скользящие по оголённым плечам, устремляющиеся в вырез её сексуального наряда. А девушка стояла, подставив лицо прохладным прикосновениями "дождя", и счастливо улыбалась, вслушиваясь в звуки постепенно стихающей музыки.
   Даггерти досадливо выругался. Ещё секунду назад она была одна и вот оказалась в объятиях этого смазливого мальчишки. Но вместо того чтобы оттолкнуть наглеца, воспользовавшегося удачным моментом, позволила тому себя поцеловать. Даже не попыталась вырваться! Да ещё и, бесстыдница, сама положила руки ему на плечи, побуждая продолжать бесов поцелуй.
   К счастью для молокососа, Дайлан не растерялся и с силой надавил на плечо готового сорваться с места друга.
   -- И что ты собрался делать? Закатишь сцену ревности? Своей, заметь, бывшей невесте. Или набьёшь мальчишке морду? А дальше что?
   Рейн раздражённо дёрнул плечом, заставляя Флара скинуть руку.
   -- Оставь девочку в покое и позволь ей быть счастливой. Она тебе ничего не должна. Или скажешь, что ты сам за эти недели даже не взглянул в сторону уже не знаю какой по счёту красавицы?
   -- Как раз сегодня посетила нас одна залётная гостья, -- заинтересованно следя за душещипательной сценой, поделилась информацией Трин.
   -- Кто он? -- пожирая взглядом сладкую парочку, которая и не думала заканчивать с поцелуями, прошипел Рейн.
   -- Выпускник, кажется, -- неуверенно ответил Флар. -- Если не ошибаюсь, остался в МВА в качестве стажёра.
   Решив больше не испытывать свои нервы на прочность, Даггерти поднялся, потянув за собой Трин.
   -- Нам пора возвращаться.
   -- Вот ещё! -- фыркнула девушка, отстраняясь от брата. -- Мы только прилетели. И мне, в отличие от тебя, здесь весело, -- добавила, с усмешкой покосившись на мерцавшую в свете огней площадку.
   -- Побудешь с Трин? -- не желая тратить время на бесполезные препирательства, обратился Рейн к Дайлану.
   Мужчина нахмурился:
   -- Что ты собрался делать?
   -- Покончить с одним досадным недоразумением. -- Снова мазнул по танцполу взглядом и, поморщившись, быстро добавил: -- Когда Трин надоест, посади её в аэробол и проследи, чтобы указала наш адрес. А лучше сам передай её из рук в руки Фейрусу... Буду твоим должником!
   Не дав другу возразить, направился к выходу, решив раз и навсегда поставить на место нахального стажёра.
  
   С каждой минутой настроение Рейна всё ухудшалось и, будто подстраиваясь под него, небо затянулось свинцовой пеленой, лишив Авийон ласкового света Алого Солнца.
   Взмыв над "Элизиумом", Даггерти наконец дал волю чувствам и громко выругался.
   Мысли о девчонке никак не желали оставлять его в покое. Мало того что с недавних пор она преследовала его в абсурдных, нелепых снах, так ещё и эта бесова встреча в клубе!
   Порой у Рейна появлялось ощущение, что он загнан в ловушку. Его собственное сознание играло с ним злые шутки, подсовывая образы из несуществующей жизни. Где были она и он.
   Вместе. Но совсем другие.
   В этих снах Рейн чувствовал себя счастливым и, кажется... умел любить.
   А сейчас к этому непонятному и такому чуждому ему чувству прибавилось ещё одно, тоже непонятное и ранее неведомое -- ревность. Как ещё назвать сжигавшее изнутри пламя, которое никак не удавалось потушить?
   Если бы не Флар, места мокрого от мальчишки бы не оставил!
   И от Шионы тоже.
   До городской квартиры добрался за считанные минуты, дважды чуть не став виновником аварии. Наверняка снятый со счёта штраф окажется немалым. Но сейчас Рейну было на это наплевать.
   На всё наплевать, кроме засевшей в груди болезненной занозой ревности. От которой очень хотелось избавиться. И единственный выход -- как можно скорее убрать со своего пути сопляка стажёра.
   Совершив посадку на крыше небоскрёба, Даггерти с нетерпением ждал появления лифта. С не меньшим нетерпением смотрел он на сменяющие друг друга цифры на экране летящей вниз кабины и не сумел сдержать вздоха облегчения, когда, достигнув девяносто пятого этажа, стеклянные створки мягко разъехались в стороны.
   Оказавшись у себя, на ходу зацепил из бара первую попавшуюся бутылку, плюхнулся в кресло и, схватив один из валявшихся на столе планшетов, без малейших угрызений совести воспользовался своим уровнем доступа, чтобы просмотреть базу данных МВА.
   Перед глазами замелькали лица выпускников академии.
   Стажёр отыскался сразу. Этот желтоглазый юнец с довольной ухмылкой на смазливой физиономии.
   -- Что она вообще в нём нашла?! -- снова витиевато выругавшись, проворчал Даггерти. -- Каратист бесов. По единоборствам высший балл, а на остальные предметы силёнок, видать, уже не хватило.
   Сделав очередной глоток прямо из бутылки, пробежался по профилю стажёра взглядом.
   -- После выпуска подавал прошение на перевод в МРУ -- не приняли. -- Рейн презрительно хмыкнул. -- Не удивительно! С такими баллами куда угодно, только не в разведчики. А мне теперь возись с этим дохляком! Но что не сделаешь ради любви...
   Он тут же запнулся и отставил бутылку в сторону, посчитав, что последние несколько глотков были лишними. Явно перебрал и оттого несёт чушь.
   Любовь, может, и была. В нелепых снах. А в реальности... тут что угодно, только не сопливые чувства. Просто он ещё не успел разобраться и понять, что же на самом деле испытывает к девчонке.
   Решение было принято, простое и радикальное, и заноза в груди уже не беспокоила. Расслабленно прикрыв глаза, Рейн наслаждался сумраком и звуками дождя, бившегося в окна.
   С утра пораньше он отправится на базу договориться о переводе мальчишки и "обрадовать" своим решением Таро. Она, конечно, распсихуется. Как всегда. Снова начнёт клясться ему в ненависти и презрении. А потом смирится. Когда поймёт, что выбора у неё нет. Да и по сути никогда не было.
   Потом придётся огорошить Фейруса, поговорить с Таро-старшими.
   Рейн устало помассировал виски. Разговор с роднёй Шионы точно будет не из приятных, но он и это готов стерпеть. Только бы его девочка снова стала его.
   Подумав, что будет правильней сначала переговорить с арийцами, и тогда он сможет с чистой совестью шокировать Шиону, Даггерти снова потянулся к планшету. Но воспользоваться общегалактической сетью для вызова будущего тестя не успел, вынужденный сначала принять видеовызов от начальства.
   Непосредственному командиру Рейна, контр-адмиралу Дорну, как всегда, было неважно, что сейчас середина ночи и его подчинённый имеет право на сон и личную жизнь.
   Игнорировать вызов не имело смысла. Адмирал был человеком упрямым, и терпение не входило в число его добродетелей. Если Дорн задумал с ним поговорить, то при необходимости достанет даже из-под земли.
   Решив, что лучше уж любоваться начальственной физиономией с планшета, нежели лицезреть адмирала вживую, Рейн спешно ответил.
   -- Бодрствуете, коммодор! -- С экрана на него смотрел моложавого вида мужчина с короткой густой бородой и обрамлёнными едва заметными морщинками серо-зелёными глазами. -- Очень кстати. У меня для вас срочное сообщение.
   Даггерти скрипнул зубами, но тут же взял себя в руки, стараясь не выдавать своего раздражения.
   А Дорн бодро зачастил:
   -- Как вы, наверное, знаете, интеграция системы Лир в Федерацию проходит... не совсем гладко. Более того, эти баламуты в последнее время совсем от рук отбились; видимо, не верят, что мы в любой момент можем взорвать к бесам собачьим всю их никчёмную систему. Если бы не пагубное влияние Провидицы и её вечные разглагольствования о мире во всей Галактике, уже б давно забыли об этом геморрое...
   Так вот, эти отчаянные решили скооперироваться со своими соседями из системы Орра, с которой мы давно состоим в дружбе и с мирами которой нас связывают тесные торговые отношения. Конфликты с ними нам ни к чему. Особенно в это неспокойное время.
   -- Узнали, кто из Орра оказался перебежчиком?
   -- Выясняем, -- односложно ответил контр-адмирал. -- В последнее время обстановка там особенно накалилась. Не так давно на окраине Орра были захвачены корабли с ценным для нас грузом. Торговая Лига истерит и капает на нервы, требуя, чтобы впредь военные всегда сопровождали их корабли в этот неспокойный сектор.
   -- Предлагаете мне поработать сторожем? -- догадался Рейн, к чему клонит начальник.
   Лучше бы его отрядили разбираться с непокорными аграгами, а не нянчиться с торгашами из бесовой Лиги.
   -- Я не предлагаю, я приказываю, -- с улыбкой поправил младшего по званию контр-адмирал, но глаза его при этом оставались холодными. -- Отправляетесь через два дня. Вся информация по вверенным вам грузу и кораблям уже в базе. Счастливого перехода, коммодор!
   Экран погас, оставив Рейна наедине с безрадостными мыслями о головоломке, в которую в последнее время превратилась его жизнь.
   Настроение снова начало портиться, и внутри зашевелились сомнения.
   Может, не стоит пороть горячку и скоропалительно связываться с родителями Таро? Если во время путешествия не возникнет проблем, то уже через несколько недель он вернётся домой, а пока будет эскортировать судна Лиги, всё тщательно взвесит и обдумает.
   Пока же можно просто избавиться от стажёра, не предпринимая дальнейших шагов.
   Хотя... где гарантия, что за время его отсутствия она не найдёт себе ещё какого-нибудь сопляка? И будет права. Свободна ведь как ветер, бес побери эту свободу...
   Да и Арвейл сидеть сложа руки не станет и к возвращению племянника подготовится основательно -- успеет прошерстить в поисках невесты все известные Радаману планеты, чтобы окончательно свести его, Рейна, с ума.
   А так, переговорив с арийцами, он решит все проблемы одним махом и со спокойной душой отправится конвоировать сокровища Федерации.
   Прогнав последние сомнения, мужчина довольно улыбнулся и вышел в общегалактическую сеть, чтобы связаться с маленькой далёкой планетой.
  
   ГЛАВА 3
   Невеста поневоле
  
   Шиона
   -- Шиона... Шиона, просыпайся.
   Кто-то настойчиво тормошил меня за плечо, прогоняя очередное бредовое сновиденье. Разлепив веки, попыталась сфокусироваться на источнике звука и тут же резко подхватилась, чуть не стукнувшись головой о стенку.
   -- Сержант Приннил! -- Я испуганно воззрилась на склонившуюся надо мной радаманку. Заранее отругала себя за то, что проспала, и теперь настраивалась на очередной выговор либо лишение с таким трудом накопленных баллов.
   Хотя после вчерашнего меня и лишать-то нечего. Ещё и Нуне теперь должна, потому как на обратный полёт после шоппинга и посиделок в клубе форинов уже не осталось.
   Ментор приложила палец к губам, и к беспокойству прибавилось недоумение. Сон окончательно развеялся. Я заметила, что в кубрике по-прежнему темно, а из соседних ниш доносится безмятежное сопение.
   -- Что-то произошло?
   -- Пойдём со мной, -- выпрямившись, прошептала Приннил.
   Гадая, что же случилось, я покорно поплелась за радаманкой.
   -- Умойся и приведи себя в порядок, -- велела та, когда мы оказались в слабо освещённом коридоре. Обозрев меня с ног до головы, укоризненно покачала головой и ворчливо добавила: -- Только быстро. У меня и без ваших заморочек дел по горло.
   Последняя фраза Приннил окончательно выбила меня из колеи. Но уточнять, что же именно она имела в виду, я не рискнула, дабы не злить и без того пребывавшую в скверном расположении духа радаманку. Да и голова после бурной ночки и короткого сна соображала туго, словно я впала в продолжительный анабиоз.
   Вздохнув, безропотно отправилась выполнять приказ. Плеснув в лицо пригоршню воды, несколько секунд бездумно таращилась на себя в зеркало, глядя, как тушь, смешиваясь с прозрачными каплями, мутными ручейками стекает по моим щекам.
   Когда вернулись на базу, моих сил хватило только на то, чтобы добрести до кубрика. Помню, как не переодеваясь завалилась на кровать и тут же спустя мгновение уснула. А теперь такое ощущение, будто спала всего несколько минут, пока меня так некстати не разбудила наша очаровательная блондинка.
   -- Шиона! -- послышался нетерпеливый окрик из коридора.
   Выйдя из ступора, быстро почистила зубы, кое-как смыла косметику и, пригладив растрёпанные волосы, почапала обратно.
   Пока шла за Приннил по веренице тусклых коридоров, думала о минувшей ночи. Время в клубе пролетело незаметно, оставив в памяти яркие, будоражащие сердце воспоминания. Самые приятные были, конечно же, связаны с Дионом. Их я решила хранить и лелеять с особой бережностью и надеялась, что мгновений с ним, о которых мне захочется вспоминать снова и снова, в будущем окажется ещё больше.
   Ментор привела меня в тот самый зал с экранами, транслирующими Радаман во всей своей красоте. Именно здесь произошло наше первое с Дионом свидание. То есть, понятное дело, не свидание, а так, просто дружеские посиделки. Хотя что-то мне подсказывало, что в следующий раз, оказавшись в этом очаровательном месте, одними разговорами мы не ограничимся.
   Я мечтательно улыбнулась своим мыслям, да так и застыла посреди зала, заметив стоявшего ко мне спиной мужчину, увлечённо глядящего на экран.
   Улыбка тут же превратилась в болезненную гримасу. Я вопросительно посмотрела на радаманку, а та, отведя взгляд, лишь невнятно пробормотала:
   -- Оставлю вас ненадолго, -- и исчезла в коридоре.
   Даггерти обернулся. На какой-то миг мне почудилось, что в его холодных синих глазах отразилась я со всеми своими искрящимися радостью воспоминаниями. Они тут же погасли и осели на пол хлопьями пепла.
   -- Доброе утро, -- поздоровался с напускной вежливостью. Даже улыбнулся, при этом продолжая сверлить меня ледяным, колючим и почему-то обиженным взглядом.
   -- Что тебе нужно? -- С трудом подавила в себе желание отступить, когда он начал приближаться.
   -- Хотел поговорить. -- Рейн замолчал, ещё больше накаляя обстановку и заставляя всё внутри меня сжиматься от нехорошего предчувствия; потом тихо завершил: -- О нас и о нашем будущем.
   Некоторое время я просто смотрела на радаманца, не находя, что ответить на такое нелепое заявление.
   Может, пьян или под кайфом?
   -- Ты ведь сам расторг помолвку. Чему я, кстати, была очень рада и...
   -- Я передумал, -- прозвучал безапелляционный ответ.
   У меня вдруг возникло желание постучаться головой о стенку. А лучше хорошенько приложить о неё Даггерти.
   -- Зато я нет! И никогда не передумаю! Ты и наша нелепая помолвка остались в прошлом!
   -- Нелепая? -- его аж перекосило.
   Я всё-таки отступила, но тут же подобралась, решив дать ему отпор раз и навсегда. Чтобы больше не играл со мной в эти непонятные игры. И голову мне не морочил.
   И сердце не бередил.
   -- Жизнь не стоит на месте. И ты, и я -- мы теперь оба свободны, и у меня кое-кто появился. К твоему сведенью.
   Конечно, мы с Дионом ещё не встречаемся, один поцелуй ничего не означает, но Даггерти-то об этом не знает. Пусть лучше считает, что я о нём и думать забыла.
   -- Уже нет, -- оскалился он в хищной ухмылке.
   -- Нет что? Рейн! Ты что натворил?!
   -- Твоего Диона... то есть, конечно же, не твоего... повысили. И перевели под моё начальство. Мы ценим наш генофонд. Такому талантливому офицеру не место в простых стажёрах.
   Как же мне в тот момент хотелось наброситься на него с кулаками и стереть эту ухмылку с самодовольной рожи. С трудом удалось сдержать порыв.
   -- Я всё равно продолжу с ним встречаться. По выходным!
   -- Тогда он долго не проживёт. -- Очередная улыбка и лаконичное пояснение: -- Если понадобится, при первой же возможности пошлю на убой.
   -- Сволочь!
   -- Ты так сексуальна, когда злишься. -- Даггерти приблизился ко мне вплотную. Так и хотелось отвести душу и оставить отпечаток ладони на его щеке. Но следующие его слова меня словно парализовали. -- Хватит о ерунде! Нужно перезаключить помолвку. В общем-то я за этим и прилетел.
   Из груди вырвался нервный смешок.
   Во даёт! Шантажирует меня, грозясь прикончить моего друга, и тут же заикается о повторной помолвке.
   -- Прости, Рейн, а ты вообще на какую реакцию надеешься? Ты, конечно, наглец, каких поискать. Но ведь должны же быть хоть какие-то пределы твоей наглости!
   -- Пару часов назад говорил с твоими родителями. Они не против, -- в очередной раз огорошил меня ответом.
   Теперь я жалела, что так много от них утаила. Нужно было во всём признаться отцу ещё на Арии. Но я побоялась причинить родным боль, а теперь страдала сама.
   С остервенением сжав кулаки, процедила в гневе:
   -- Просто они ещё не знают о тебе всей правды. Но я им расскажу! При первой же возможности!
   -- Теперь уже знают. И я извинился.
   -- Даже про таблетки рассказал? -- Вот ни на грамм не верю! -- И про измену тоже?
   -- Про всё.
   Я до боли прикусила губу. Непонятно, то ли так убедительно врёт, то ли говорит правду. Но тогда получается, что родители, будучи в курсе всех происков этого мерзавца, всё равно вручили меня ему? Нет, не верю.
   -- Они, конечно, были очень злы. Особенно твой брат Веан. Но я поклялся, что исправлюсь, -- заявил с невозмутимым видом.
   -- А, ну тогда конечно... Пойдём сразу жениться... Рейн, ты совсем охренел?! -- Вот и нашлось достойное применение не так давно позаимствованному у Диона словечку. -- Я добровольно не стану снова лезть в петлю! Или дважды наступать на одни и те же грабли. Так, кажется, у вас говорят.
   -- Зачем же сразу в петлю? Предлагаю просто надеть на твой пальчик обручальное колечко.
   Ещё и веселится гад. Откровенно насмехается надо мной и моими чувствами.
   -- Перестань! Никакой помолвки! Ни номер два, ни номер три. Мне пора возвращаться к своему отряду. Прощай! Надеюсь никогда больше тебя не увидеть!
   Удержал меня за руку, не позволяя сдвинуться с места.
   -- Тут такое дело... -- в синих глазах плясали бесенята. -- Предчувствуя твою реакцию, помолвку я уже сам перезаключил.
   Я замешкалась, не зная, как ответить на столь коварный выпад. И снова в голове забилась одна единственная мысль: нет, не верю.
   -- Без меня? -- уточнила тихо.
   -- Это не противоречит законам Радамана. Мы уже были помолвлены, и твои родители официально подтвердили своё согласие на повторный союз.
   Я уже говорила, что не верю?
   -- А значит...
   Думала, ещё больше ошеломить ему меня не удастся.
   Удалось.
   Рейн вдруг притянул меня к себе и впился в меня губами, будто хотел заклеймить этим поцелуем, превратив в свою безраздельную собственность. От такого напора я окончательно ушла в прострацию и поначалу даже не подумала сопротивляться. Но осознав, что заканчивать с насильственной лаской он не собирается, продолжая жадно исследовать мой рот, попыталась вывернуться из нахальных рук.
   Удерживать не стал. Только напоследок демонстративно куснул за подбородок и лишь потом соизволил отпустить.
   -- Ещё раз попробуешь меня поцеловать, и я окончательно тебя возненавижу! -- Нервно провела рукой по губам, надеясь стереть след проклятого поцелуя. Безумно хотелось оказаться под душем, чтобы смыть с себя каждое его прикосновение, зажмуриться, чтобы не видеть торжества в его глазах. Смотрит так, будто только что покорил очередную планету, и теперь предвкушает празднества в свою честь.
   -- Милая, мы не на Арии, здесь другие традиции и нравы. И я буду тебя целовать, -- обрисовал "многообещающие" перспективы. -- Раз уж согласился ждать тебя целых два года и хранить тебе верность.
   Посмотрите-ка, он согласился...
   -- Только попробуй, -- угрожающе прошипела я, имея в виду, конечно же, не хранение верности, а насильственные поцелуи. -- В следующий раз захвачу с собой дезинтегратор!
   -- Вот! Уже не отрицаешь возможности следующего раза, -- самодовольно заключил источник всех моих бед. -- Оказывается, тебя не так уж и сложно переубедить, легко поддаёшься дрессировке.
   Жаль, что сейчас нет дезинтегратора. Очень уж хотелось полюбоваться на кучку пепла у моих ног.
   -- Дрессировать будешь своих радаманских шлюшек!
   -- Уже и зубки научилась показывать, -- покачал с укоризной головой. -- Академия тебе только во вред. И ведь сказал же: с прошлым покончено.
   -- А вот не верю!
   Рейн театрально закатил глаза, мол, как же он со мной, стервой такой, уже намаялся, а потом ловко спрыгнул с опасной темы.
   -- Я, кстати, подарок тебе купил. В честь новой помолвки.
   -- Сегодня же отправлю бесово кольцо в утилизатор!
   Даггерти горестно вздохнул:
   -- Лучше пока оно побудет у меня, ведь действительно же отправишь. Диаманты жалко. Я имел в виду другой подарок. По моей просьбе Приннил оставила его на твоей кровати.
   -- В утилизатор! -- припечатала с нотками истерики в голосе, потому как уже готова была взвыть от отчаянья, бессилия и безудержной злобы. -- Мне от тебя ничего не нужно! Не думай, что сможешь исправить всё, что натворил, красивыми побрякушками. Рейн, я тебя ненавижу! За твоё поведение и скотское отношение ко мне! Не-на-вижу!!!
   -- Это пройдёт, -- без тени сомнения заявил мерзавец. -- А с подарком... Да делай с ней, что хочешь. Теперь она твоя. -- И так хитро на меня посмотрел, будто не верил, что я уничтожу его подачку.
   А именно это я и собиралась сделать, когда, избавившись наконец от постылого общества Даггерти, помчалась к себе.
   Не нужны мне от него ни кольца, ни серьги, ни любая другая мишура! Сейчас же избавлюсь от бесового подарка. А потом попытаюсь как-то связаться с родителями и спросить у них, предателей, за что так со мной поступили. Во второй раз!
   Не успела переступить порог кубрика, как объявили о подъёме, и в помещении поднялся привычный для этого часа гомон. Преодолевая по две ступени за раз, я быстро поднималась по лестнице и пыталась заставить себя не думать о Даггерти. Сейчас важнее было оперативно собраться, чтобы не опоздать на утреннюю поверку. Не хватало ещё из-за этого урода огрести очередной наряд! Или заочно лишиться ещё не заработанных баллов.
   -- Шиона, ты где бы... -- Нуна осеклась на полуслове и кинулась мне навстречу. -- Ты плачешь? Что произошло?
   Я машинально провела по лицу ладонью, стирая с щёк предательскую влагу. Ведь обещала себе, что никогда больше не буду лить по нему слёзы и ни за что не стану снова из-за него страдать. А теперь чувствовала, как сердце сжимается в тисках боли.
   Похоже, Рейн -- моё пожизненное проклятие и неизлечимая болезнь в одном флаконе. Только начала немного отходить, как эта зараза снова перевернула мой мир с ног на голову!
   -- Я видела, как тебя уводила Приннил. -- Спешно одеваясь, Луора бросала на меня встревоженные взгляды. -- Опять за что-то наказали?
   -- Если бы, -- буркнула и ринулась к своей кровати, мечтая лишь об одном: превратить в пыль бесов подарок. -- Потом вам всё расскажу. Сейчас...
   Я так и не смогла закончить фразу, потому как в тот момент позабыла и о Рейне, и о поверке. Кому они вообще нужны, когда перед тобой лежит самая настоящая антикварная книга. Пухленький томик в кожаном переплёте с красивым золотистым тиснением и потускневшими от времени страницами, волшебно пахнущими стариной. Ни с чем несравнимый аромат.
   Отец бы за такой экземпляр душу продал. Не знаю, насколько высоко ценятся на Радамане печатные издания, но у нас на Арии такая книга потянула бы на целое состояние.
   Осторожно взяв томик в руки, с трепетом провела пальцами по изящному тиснению и перевела с радаманского название:
   -- Приключения Алисы в Стране чудес.
   Интересно...
   -- Откуда она здесь взялась? -- заглянула мне через плечо любопытная Луора.
   -- Рейн подарил. -- Руки дрогнули, но бросить книгу обратно на кровать, а уж тем более отправить её в утилизатор, точно знала, духу мне не хватит.
   Лучше я её пока спрячу, а потом при первой же возможности верну. А может... сначала и прочитаю. Очень уж заинтриговало название и изумительной красоты иллюстрации, которыми была богата книга, что делало её ещё более дорогой, во всех смыслах. К подарку прилагалась не менее очаровательная открытка, тоже своего рода раритет, с коротким посланием, в котором Даггерти настоятельно советовал наконец выбросить к бесам собачьим нейропереводчик, забыть о родном языке и переходить на радаманский. А в качестве стимула пообещал каждый цикл дарить мне по книжке, в частности подбирать для меня произведения авторов Старого мира, которых он очень ценил.
   Я взволнованно сглотнула. Эдак с такими темпами к концу обучения я обзаведусь своей собственной библиотекой, состоящей исключительно из старинных фолиантов.
   Тут же отругала себя за меркантильные мысли и поклялась самой себе обязательно вернуть подарок. Обязательно!
   Или может быть?
   -- Таро, у тебя что, особая униформа? -- вернул меня в реальность голос одной из "однополчанок". Мазнув по моему комбинезону оценивающим взглядом, девушка поспешила к лестнице.
   Луора и Нуна, всё это время зачарованно взиравшие на книгу, встрепенулись и вернулись к сборам.
   Пока я напяливала на себя оранжевую робу, подруги не отставали с вопросами о Даггерти и его необычном презенте. Пообещав исповедаться сразу же после пытки под названием "утро с Фларом", я быстро закончила собираться, кое-как наспех заправила кровать и помчалась за остальными на плац, на ходу занимаясь своей причёской.
   Сегодня перед нами выступал рыжебородый ментор. Обычно он и его хвостатая коллега предпочитали отмалчиваться, предоставляя слово Флару, которого хлебом не корми, дай унизить нас и в очередной раз напомнить, какие мы все тут ничтожества и тупицы.
   Однако это утро началось не со стандартного этапа макания нас поглубже в грязь, а с приятной новости -- занятия отменили! В честь церемонии знакомства с Советом МВА и принесения военной присяги. После чего каждый новобранец обязан был заглянуть в гости к медикам для замены идентификационного чипа.
   Услышав краткое расписание на грядущий день, народ заметно повеселел. Многие кадеты совсем недавно вернулись на базу и едва не валились с ног от усталости. В том числе и я. Уж лучше послушать болтовню здешнего руководства и поваляться на койке в медблоке, нежели изнурять себя тренировками под надзором безжалостных менторов вроде Флара.
   Кстати, о нём. Пока Вжик говорил, я невольно поглядывала на сержанта, пытаясь понять, в курсе он выходки своего закадычного дружка или нет. Скорее всего, да, потому как я тоже чувствовала его украдкой бросаемые в мою сторону взгляды. Изучает. Наверняка надеется прочесть мои чувства, чтобы потом помчаться к Даггерти с подробнейшим докладом.
   А вот фиг тебе!
   С каменным выражением продолжила внимать словам ментора, стараясь, чтобы ни одна эмоция не выдала моего состояния.
   На сводницу Приннил даже смотреть не хотелось. Она была одной из немногих военных, которые импонировали мне в МВА. До сегодняшнего дня. Теперь даже не знаю, как вести себя с ней во время наших индивидуальных занятий.
   За завтраком Луора и Нуна устроили мне настоящий допрос. Сил же Авена и Тэна, накануне перебравших шотов, хватило только на то, чтобы вяло размазывать по тарелке кашу и время от времени посылать Даггерти в самые отдалённые места.
   -- Что будешь делать? -- с сочувствием спросила Нуна, когда я закончила делиться с друзьями своими переживаниями. -- Безропотно покоришься ему? Снова?
   -- Я совсем не знаю здешних порядков. Рейн утверждает, что повторная помолвка не противоречит законам Радамана. Возможно, если бы родители ему отказали... Проклятье! Раньше следующего выходного я с ними поговорить не смогу. А это ещё тридцать шесть дней пытки неведеньем и бесконечных вопросов, задаваемых в пустоту: "за что?" и "почему?"!
   -- Может, реально как-то связаться с ними с базы? -- предположил Авен, отодвигая от себя тарелку с расковырянными комочками каши, к которой он практически не притронулся.
   -- Я пыталась в прошлом цикле. Сказали, что не положено.
   -- Надо подумать, -- устало зевнул Тэн и, подперев щеку рукой, погрузился в свои размышления, так что чуть не уснул прямо за столом.
   Растормошив приятеля, мы отправились обратно на плац для построения и дальнейшего следования к месту проведения присяги. Пока были в столовой, я не оставляла попыток отыскать Диона. Но, к моему разочарованию, на завтраке стажёр так и не появился. И от этого на душе становилось совсем плохо. Надеюсь, нам хотя бы удастся попрощаться, прежде чем Дион покинет базу. Необходимо было извиниться перед ним за Рейна, хоть мои извинения и ничего не изменят.
   Откуда Даггерти вообще о нём узнал?! Флар доложил? Или настучала предательница Приннил?
   Вопрос, который, скорее всего, так и останется без ответа.
   Представляю, как Дион сейчас расстроен -- вместо службы в самой элитной академии Галактики рабство у этого беспринципного монстра.
   И всё из-за меня! Вернее, из-за непонятной, болезненной тяги ко мне радаманца. Или здесь что-то другое? Но что бы то ни было, это точно не любовь. Разве что у Даггерти какое-то своё, извращённое понимание этого чувства.
   Хвала Создателям, предстоящая церемония помогла ненадолго отвлечься от мыслей о Рейне. Было любопытно увидеть членов всемогущего Совета, послушать, что же они нам скажут.
   Нас привели в просторное помещение с несколькими ярусами балконов. Пока менторы занимались построением своих подопечных, сами подопечные, задрав головы, с интересом поглядывали на навесные конструкции из металла, ожидая появления на них руководителей МВА.
   Несмотря на приказ хранить молчание, со всех сторон раздавались тихие перешёптывания. Голоса устремлялись к сферическому своду, наполняя зал монотонным гулом.
   К любопытству примешивался страх. До сих пор я не придавала значения этой церемонии, считая её чем-то не особо значащим. Так, показательное выступление Совета, как говорится, для галочки.
   А тут совсем некстати пришли на память слова Рейна о том, что до присяги я бы ещё могла улизнуть из МВА. Или хотя бы попытаться это сделать. Но через несколько минут уже будет поздно. И станет Шиона Таро радаманской собственностью.
   А спустя пару лет ещё и угодит в рабство к ненавистному жениху...
   Перспективы одна "заманчивее" другой.
   К моменту появления дорогих гостей я успела так себя накрутить, что теперь казалась самой себе натянутой тетивой, готовой лопнуть в любую секунду.
   Меня вдруг начало знобить. Захотелось обхватить плечи руками, сжаться в комок, но было велено встать навытяжку, не шевелиться и не разговаривать.
   Спасибо, хоть дышать не запретили...
   Гостей оказалось шестеро. Пятеро мужчин и женщина, все, как на траур, одетые в чёрные костюмы. Руководители МВА степенно прошествовали на центральный балкон и встали у самого его края, однако начинать церемонию не спешили.
   Вскоре стало ясно, чем вызвана эта задержка. Все ждали появления... Провидицы. Оказывается, её святейшество тоже пожелала полюбоваться на радаманский "улов". Бесшумно вплыла в зал и замерла чуть поодаль от остальных членов Совета. Как всегда, в своём неизменном балахонистом одеянии и светлой вуали, полностью скрывавшей её лицо. Которое, с одной стороны, очень хотелось увидеть. С другой -- сомнительно, что её святейшество прятала внешность из ложного кокетства, а значит, вряд ли под вуалью обнаружится что-то прекрасное.
   При появлении этой загадочной женщины даже те, кто ещё продолжал шептаться, нарушая приказ, тут же умолкли. В зале воцарилась абсолютная, давящая на психику тишина. Глазеть на балконы уже не хотелось.
   Речь первого оратора прямо-таки искрилась позитивом. Нам несколько раз повторили, какие мы все здесь счастливчики, этакие баловни судьбы, и какое блестящее будущее ждёт каждого выпускника академии. Что нашим порабощённым планетам несказанно повезло оказаться под каблуком у Федерации, которой с сегодняшнего дня мы должны будем служить верой и правдой.
   После этих слов эстафету переняла холёная женщина в строгом элегантном платье и укороченном пиджачке с крупной пуговицей-бриллиантом. Простая стекляшка так бы не сверкала, да и побрезговала бы эта фифа надевать на себя скромную бижутерию.
   Модница оказалась краткой. Поздравила нас с поступлением в МВА, пожелала успешной учёбы, а потом велела повторять за ней слова присяги.
   Будто со стороны слышала я свой собственный голос; какой-то неживой, бесцветный. В завершении каждому кадету было велено поднять вверх левую руку -- жест, символизирующий покорность и верность сильным мира сего, -- в которую и должны были уже сегодня вживить наноустройство.
   После чего всех кадетов поздравили с чудесным началом новой жизни, посоветовали каждый день выкладываться по полной, быть терпеливыми и исполнительными и тогда всё у нас будет просто зашибись.
   Прямо не жизнь нас ожидает, а сказка. Вот только у сказки оказался уж больно мрачный пролог.
  
   Обед прошёл в молчании. Не знаю, как у остальных кадетов, а у меня церемония знакомства с Советом почему-то оставила на душе неприятный осадок. Судя по лицам друзей, те тоже особой любовью к руководству МВА не прониклись и теперь морально готовились к предстоящей микрооперации.
   Пока находились в столовой, я все глаза проглядела, надеясь увидеть Диона. Но стажёр будто сквозь землю провалился. Не хотелось думать, что он улетел, даже не попрощавшись.
   Хотя, возможно, ему просто не дали времени, забрали с базы сразу же по возвращении с Радамана. Зная подлый характер Даггерти, я бы этому ничуть не удивилась.
   После обеда решила всё-таки попытать счастья и отправилась на поиски Диона. Начать решила с визита к Хшэню. Авось не станет выделываться и подскажет, куда подевался его подопечный.
   На сей раз мне повезло. Сэнсэй был не один, а в компании своего стажёра. Что-то втолковывал тому вкрадчивым, тихим голосом, после чего мужчины церемонно друг другу поклонились, и Дион, попрощавшись, направился к выходу из зала.
   Я тут же шмыгнула обратно в коридор и принялась ждать выпускника, неосознанно кусая в нервном волнении губы.
   Как сказать человеку, что жизнь его летит под откос только из-за моих заморочек с Рейном? Если бы не знакомство со мной, Диону бы не пришлось покидать академию, друзей, привычную ему обстановку. Даже боюсь представить его реакцию, когда узнает, кто перечеркнул его будущее.
   Парень заметил меня и расплылся в так хорошо знакомой мне улыбке. Искренней, нежной. Не то что у Даггерти. Тот только и может что скалиться как гиена.
   Судорожно сглотнув, пожелала себе удачи и начала неловко:
   -- Прости, что...
   -- Это ты меня прости, -- заявил вдруг Дион... радостно. -- Из-за сборов я забыл про всё на свете. А должен был ещё утром тебя найти и всё рассказать. -- Радость в его золотисто-медовых глазах чуть притупилась, уступив место грусти. -- Шиона, я улетаю. Сегодня.
   -- Уже в курсе. И хотела попросить у тебя за это про...
   Но он опять меня перебил, не дав закончить:
   -- Я так об этом мечтал! Представляешь! Путешествия по системам! Мне всего двадцать, а я уже офицер звёздного флота, получивший своё первое настоящее задание, а не какой-то там никчёмный стажёр! Мой Дом очень мною гордится!
   -- Э-э-э... поздравляю, -- растерянно пробормотала я и попробовала улыбнуться, хотя улыбкой проступившую на моём лице гримасу можно было назвать с большой натяжкой. -- Ты это заслужил... наверно.
   -- Когда вернусь, закатим вечеринку! Заодно познакомлю тебя с семьёй.
   "И станет тогда эта вечеринка последним ярким событием в твоей жизни. Не считая собственной смерти, конечно", -- мысленно добавила я.
   Даггерти ведь обещал в случае чего "позаботиться" о новоиспечённом офицере. И вот тут я ему верила безоговорочно. Устроит парню несчастный случай, а мне потом мучайся угрызениями совести до конца своих дней.
   -- Буду ждать твоего возвращения. -- Я замолчала, не зная, что ещё сказать, куда деть взгляд и как прощаться: просто пожать ему руку, чмокнуть в щеку или же ограничиться словесными расшаркиваниями.
   Разговор явно не клеился. Я видела, как Диону не терпится отправиться дальше -- делиться свалившимся на него счастьем (довольно сомнительным, с моей точки зрения) с коллегами и друзьями, но манеры не позволяли ему первому свернуть общение.
   -- Не буду тебя задерживать, -- очередная попытка улыбнуться увенчалась успехом. -- Благополучного путешествия и... я очень за тебя рада.
   -- Я тоже за себя рад! -- весело отозвался стажёр и, подавшись ко мне, с нежностью поцеловал.
   Правда, тут же отстранился, сделал широкий шаг назад. Замер, вытянувшись в струнку, с благоговейным трепетом взирая на кого-то у меня за спиной.
   Мне сразу поплохело. Сердце, кажется, ухнуло куда-то в желудок, а перед глазами пронеслась страшная картина. Похороны. И помпезный гроб. С тем, что в лучшем случае останется от Диона после этого мимолётного проявления чувств.
   Развернулась на ватных ногах, настраиваясь на очередную стычку с Рейном, и едва не вскрикнула, то ли от удивления, то ли от страха. Толком не успела понять, какое из чувств, обрушившихся на меня в ту секунду, оказалось сильнее.
   Провидица белёсым призраком возвышалась перед нами, неподвижная и молчаливая.
   -- Ваше святейшество, -- низко поклонился Дион.
   Я последовала его примеру. Выпрямившись, вперилась глазами в мыски собственных ботинок, отмечая на них серые пылинки. Не порядок. Надо будет заняться обувью, пока не наказали за неряшливый вид.
   -- Пожалуйста, пройдись со мной, -- прошелестел из-под вуали тихий голос, и рука Провидицы, белоснежная с тёмным узором вен и едва различимыми рубцами, потянулась ко мне.
   "Жаль, что не к Диону", -- трусливо подумала я и с опаской коснулась полупрозрачной кожи, холодной как мрамор.
   По телу пробежала неприятная дрожь. Провидица, словно угадав мои ощущения и мысли, опустила руку, и та исчезла в складках воздушного наряда.
   Поклонившись в очередной раз, Дион поспешил удрать, оставив меня один на один с этой необычной женщиной. Поманив за собой, Провидица бесшумно двинулась по коридору.
   -- Ваше святейшество, -- я покорно семенила за нею следом, гадая, как ей удаётся перемещаться без малейшего звука. Ещё чуть-чуть, и решу, что передо мной фантом, а не существо из плоти и крови.
   -- Зови меня Онна, -- мягко попросила женщина.
   -- Боюсь, я не смею, -- заикнулась тихо. Кто я такая, чтобы панибратски обращаться к самой Провидице Радамана? Мы ведь не подружки, хоть её святейшество непонятно почему и выделяет меня среди остальных кадетов.
   -- Придётся привыкать, -- заявила она ровным голосом. -- Тебе, как будущему Проводнику, предстоит часто со мною видеться. Я ведь коллекционирую воспоминания. -- Она чуть повернула голову, словно желая удостовериться, следую ли я за ней или уже успела куда-нибудь смыться. -- Когда начнутся занятия в лаборатории воспоминаний?
   Самой бы хотелось знать!
   -- Полагаю, что скоро, -- ответила на свой же вопрос Онна. -- Я знала, что в тебе проявится аномалия.
   Меня так и подмывало спросить, откуда? И почему именно ко мне её святейшество проявляет столько внимания? Но пока я набиралась храбрости озвучить свой вопрос, Провидица уже переключилась на другую тему: начала расспрашивать о моём первом выходном, а я ей комкано отвечала.
   Наверное, мы с её святейшеством составляли довольно колоритную пару: бледная, перепуганная девчонка, едва ворочающая языком, и высокая стройная женщина в струящихся одеждах, больше похожая на мираж. Или злого духа. Потому как не только у меня Провидица вызывала благоговейный страх.
   Редкие кадеты, что попадали в её поле зрения, тут же тушевались, а спохватившись, раболепно кланялись и спешили убраться прочь.
   Счастливчики. Мне вот тоже очень хотелось куда-нибудь провалиться. Желание это превратилось в идею фикс, когда её святейшество вдруг ни с того ни с сего начала расспрашивать меня... о Рейне.
   -- Я слышала, вы расторгли помолвку с л'эрдом Даггерти.
   -- Это так, -- негромко подтвердила я, надеясь, что сим ответом Онна удовлетворится, и мы вернёмся к обсуждению радаманской погоды. Или поговорим про воспоминания. О чём угодно, но только не о нём!
   -- Тебе, наверное, было больно.
   -- Немного. Но уже всё прошло.
   Если бы ещё Рейн не заявился спозаранку на базу с бредовыми заявлениями о попытке (а скорее, пытке) номер два, вообще бы всё было здорово.
   Но ничего, я за свою свободу ещё поборюсь.
   -- Ты, кажется, рада, что вы расстались.
   -- Так и есть.
   -- И что... он тебе совершенно безразличен? -- Впервые я слышала в её бесцветном голосе живые нотки. Провидице явно было интересно разобраться в хитросплетениях наших с Даггерти отношений.
   -- Я не знаю... Наверное, всё-таки безразличен.
   -- Странно...
   Не менее странным оказалась реакция Онны на мои откровения. А её последующее заявление окончательно меня добило:
   -- Будет жаль, если ваши пути разойдутся. Надеюсь, вы ещё передумаете.
   К счастью, отвечать мне не пришлось. В тот момент заработал коммуникатор, призывая ментора Флара направить своих "птенчиков" в медблок. Её святейшество закончила допрос и милостиво разрешила мне удалиться на сеанс чипирования.
   С трудом сдерживаясь, чтобы не перейти на бег, я поспешила к своему отряду.
  
   Процедура вживления импланта заняла всего несколько секунд, но это были далеко не самые приятные секунды в моей жизни.
   Как и подобает настоящему солдату, терпела я стойко. Только когда блеснувшая в белом свете ламп игла скользнула под кожу, поморщилась от болезненного ощущения. Закрыв глаза, принялась убеждать себя, что боль скоро пройдёт.
   Завершив микрооперацию, медик наложила на ранку специальный заживляющий гель, благодаря которому кровь моментально свернулась, и попросила меня задержаться.
   -- Таро, Таро, -- бормотала она, выискивая что-то на экране своего планшета. -- Это, кажется, о тебе мне говорили... Точно! -- Поднявшись, женщина прошлась к дальней стенке и нажала на одну из встроенных в неё металлических ячеек, после чего с сосредоточенным видом принялась перебирать хранившиеся в ней препараты. Достав из кармана своей белоснежной туники пластиковую таблетницу, раскрыла её и переложила туда несколько тёмно-зеленых капсул. -- Будешь принимать по одной через день во время еды. Через цикл заглянешь ко мне на осмотр.
   -- Что это? -- Я без особого энтузиазма взяла протянутую таблетницу.
   -- Витамины. Твой организм нуждается в подпитке, -- коротко пояснила радаманка.
   После событий на корабле к разного рода витаминкам и подпиткам относилась я с подозрением.
   -- А это обязательно?
   -- Пока да. Таков приказ Совета, -- очередной односложный ответ и взгляд, брошенный на двери, намекающий, что пора бы нам уже попрощаться. -- Это необходимо для твоего здоровья. Через цикл посмотрим; возможно, сократим дозу.
   И почему меня пугает такая забота?
   До самого ужина я дремала, балансируя между сном и явью, то погружаясь в очередное сновиденье, то вырываясь из его глубин к унылой реальности. А, проснувшись, почувствовала себя бодрее, и даже ситуация, в которую, как в западню, загнал меня Рейн, уже не казалась такой безнадёжной.
   В конце концов, это ведь только его болтовня. Ничем не подтверждённый трёп. Может, он вовсе и не связывался с моими родными. Или наплёл им какую-нибудь чепуху, а они, наивные, ему сразу поверили.
   Решила для себя, что пока не поговорю с отцом, не буду паниковать и расписываться в собственном бессилии. Даже если моя семья и дала согласие на повторную помолвку, то, уверена, выторговано оно было наглым враньём, а узнав о Рейне правду, отец пошлёт его куда подальше, вместе с притязаниями на мои жизнь и свободу.
   Придушив в себе пессимиста и возродив из пепла оптимиста, я отправилась на ужин. В столовую шла в приподнятом настроении, отдохнувшая и полная сил.
   Из-за Диона тоже решила не расстраиваться. Теперь, когда мне известны его приоритеты, я могу со спокойным сердцем перелистнуть эту страницу и двигаться дальше. Сосредоточиться на главном: на войне с Даггерти. И первым стратегическим манёвром в ней станет разговор с родителями. Помочь связаться с ними мне пообещали Тэн и Авен -- мои верные соратники в борьбе с радаманцем. Уж эти двое точно что-нибудь придумают, в этом я даже не сомневалась.
  
   Пока друзья пытались совершить невозможное, а именно, найти способ выйти с базы в общегалактическую сеть, мне ничего не оставалось как набраться терпения и ждать. Я с головой окунулась в академические будни; за тренировками и лекциями дни пролетали незаметней, и времени на тревогу и мысли о Рейне уже не оставалось.
   Почти.
   Каждый день у нас начинался по стандартному сценарию: подъём, построение на плацу, затем получасовая пробежка под надзором одного из менторов. После пятиминутки на душ и быстрого завтрака -- лекционные занятия, ну а вторая половина дня посвящалась либо тренировкам в спортзале, либо медитации и изучению тонкостей радаманских единоборств, либо занимательным игрищам на платформах с другими отрядами.
   Со второго полугодия обещали добавить предмет с интригующим названием "Введение в футурологию", а также практические занятия по стрельбе из различных видов оружия. Пока же дезинтеграторами и бластерами мы могли любоваться только с экранов планшетов.
   Наверное, выданные мне "витаминки" на самом деле являлись стимуляторами, потому как теперь тренировки проходили почти без боли. Больше я не чувствовала себя никчёмным аутсайдером и практически перестала бесить своей слабостью наших "всепонимающих" менторов.
   Разве что только Флара...
   Теперь моё имя на табло успеваемости красовалось не в самой последней строчке, а ближе к серединке, правда, до первых позиций всё равно было ещё далеко. Да и не факт, что когда-нибудь я смогу выбиться в лидеры. Полагаю, одних допингов для этого будет недостаточно.
   Где-то спустя неделю после принятия присяги в расписание, к моей великой радости, добавили занятия в лаборатории воспоминаний. Тут уж я окончательно воспрянула духом, повеселела и стала считать дни до начала занятий.
   Самое приятное -- уроки с неким профессором Олисером, которого нам представили как выдающегося нейропсихолога и неунывающего экспериментатора, совпадали с тренировками в спортзале. Отныне два раза в неделю издевательства над моим бренным телом заменялись походом в лабораторию.
   Ну вот и на мою улицу наконец-то пришёл праздник!
   На вводную лекцию я не шла, а летела, сгорая от любопытства. Во-первых, не терпелось узнать, как будет проходить наше обучение, во-вторых -- познакомиться с остальными обладателями редкого дара.
   На развилке коридоров столкнулась с Олером и Виларом. Ребята направлялись в спортзал, в котором, была бы их воля, с удовольствием прописались.
   Пожелав мне удачи на новом поприще, заговорщицки подмигнули, и Тэн тихонько предупредил:
   -- Шионка, мы всё продумали. Сегодня ночью пойдём связываться с твоими!
   -- Пойдём куда? -- взволнованно уточнила я.
   -- Всё потом, -- отмахнулся близнец.
   -- Поговорим за ужином, -- шепнул мне Авен, и парни скрылись за поворотом.
   А я, мучимая неудовлетворённым любопытством, отправилась в соседний блок, отведённый для лекционных занятий.
  
   Возле входа в лабораторию воспоминаний, негромко переговариваясь, стояли несколько кадетов-первогодок. Трое парней и две девушки. Не густо. Я знала их всех в лицо -- видела в столовой и на играх -- но лично знакомы мы не были.
   -- Ты тоже... из наших? -- приветливо улыбнулась мне девушка с чёрными, мелко вьющимися волосами и светло-серыми, почти прозрачными глазами, контрастирующими с её темной, точно шоколадной кожей. Необычное сочетание. -- Я -- Тэар.
   -- Шиона, -- представилась в ответ.
   Ребята по очереди назвали свои имена. Вторую девушку звали Аита. Она принадлежала к той же расе, что и наша молчаливая ментор. Только Аиту розовый хвостик и аккуратные, виднеющиеся из-под пухленьких губок клычки ничуть не портили.
   За последние недели я настолько привыкла к расовому многообразию, что перестала удивляться любым особенностям инопланетной внешности.
   Двое качков-близнецов, Сор и Ульер, как впоследствии выяснилось, являлись представителями расы оверонов, что совсем некстати напомнило мне о Рейне. Парни были скупы на слова, а к их красивым мужественным лицам намертво прилипло выражение невозмутимости и абсолютного ко всему пофигизма. Последнего одарённого звали Яспер. Щупленький паренёк, навскидку лет пятнадцати, был, как и я, арийцем. Тихоня и скромник, он застенчиво опускал взгляд, когда к нему обращались, и держался в стороне от остальных кадетов.
   Вскоре мы услышали звук приближающихся шагов, а спустя несколько секунд увидели и самого профессора. Радаманец средних лет, как и всякий представитель его расы, был высоким и статным, со светлыми волосами, собранными в короткий хвост.
   -- Всего шестеро, -- с любопытством нас оглядев, вздохнул преподаватель и загадочно заключил: -- Хорошо для вас и плохо для Федерации. Ну что ж, мои аномалы, пройдёмте на первый урок.
   Двери в святая святых начали расползаться, и мы, подбадриваемые звучным голосом профессора, переступили её порог. Да так и застыли на месте, обозревая необычное помещение.
   Стены лаборатории представляли собой уже знакомые мне ячейки-соты; в них хранились накопители, напичканные воспоминаниями. В дальнем углу валялось множество подушек, которые радаманец великодушно предложил нам во время лекционных занятий использовать в качестве сидений.
   В другом конце помещения имелось два белоснежных кресла, "украшенных" гирляндами проводов. Рядом -- большая сенсорная панель и профессорский стол, заваленный всяким хламом, вроде чашки с недопитым кофе, съёжившейся от времени кожуры фрукта, мирно соседствовавшей с планшетом, и дюжины непонятных предметов, о предназначении которых я могла разве что только догадываться.
   Не менее интересной оказалась металлическая стойка с различными склянками. Заметив в одной из них погружённый в желтоватый раствор... мозг, я поспешила отвернуться и снова стала разглядывать необычного вида штуковины на столе Олисера.
   Спустя несколько минут профессор решил, что знакомство с обстановкой лаборатории состоялось, и попросил нас подойти ближе к дугообразным креслам.
   -- Как вы, наверное, уже знаете, данное устройство, которое было названо эманалом в честь его создателя Акира Эмана, активируется только носителями аномалии, -- сказал Олисер. -- Существует также его портативная модель, но на первых порах вы будете пытаться подружиться со стационарным аппаратом. Наш курс будет состоять из теоретических и практических занятий. Вы узнаете о первом радаманце, давшем начало науке чтения воспоминаний, и о самых выдающихся его последователях. Научитесь управлять своими способностями и станете развивать их под моим чутким надзором. -- Профессор оглядел нас долгим, задумчивым взглядом, после чего, встрепенувшись, весело зачастил: -- Так вот! Благодаря этой игрушке такие фрики, как вы, получили возможность копаться в мозгах других существ и выуживать на свет божий их воспоминания. Чем сильнее в вас аномалия, тем проще вам будет наладить связь и тем чётче вы будете видеть картины из чужого сознания. А также, -- Олисер выдержал паузу, явно намереваясь нас заинтриговать, хотя мы и без того внимали каждому его слову с раскрытыми ртами, -- интереснее впоследствии окажется работа и выше награды. Самые талантливые, хотя вернее будет сказать одарённые, имеют все шансы на успех и безбедное существование.
   Закончив со вступительной речью, профессор предложил нам устраиваться поудобнее на мягких подушках, посвятив остаток урока чаепитию и знакомству. Радаманец оказался на удивление приятным в общении человеком, которого интересовали не только наши таланты, но и мы сами.
   В общем, не типичный для академии субъект.
   К сожалению, к практике мы в тот день так и не приступили, но выходили из лаборатории довольные и окрылённые, полные тщеславных надежд и стремлений. Каждому фрику, как шутя назвал нас Олисер, не терпелось поскорее выяснить границы своего потенциала, а также начать погружаться в чужие воспоминания.
  
   Встретившись после отбоя возле выхода из жилого блока, мы с Олером и Виларом отправились искать приключения на свои головы и на прочие интересные места.
   -- А если нас поймают? -- испуганно частила я, пробираясь за ребятами по слабо освещённому коридору. -- Опять лишат баллов!
   Или чего похуже присудят. Например, заставят драить туалеты либо санчасть, а если совсем не повезёт -- проводить вечера в компании Хшэня. Сомневаюсь, что удача улыбнётся мне во второй раз и в наставники достанется какой-нибудь симпатичный стажёр, сердобольный и чуткий.
   -- Что мы, совсем идиоты?! -- возмутился Тэн.
   На что я тактично промолчала.
   -- Мы всё продумали, -- добавил беспечно. -- Выяснили, как обойти камеры наблюдения, и спёрли коды доступа к центру межсистемной связи.
   -- Спёрли у кого?! -- мне вдруг стало совсем нехорошо.
   -- У какого-то мелкого сержантика, -- самодовольно улыбнулся кадет.
   Представляю, что сделает с нами этот мелкий сержантик, если узнает, кто нагло умыкнул у него важную информацию!
   -- Тсс! -- шикнул Авен и неожиданно отскочил к стене.
   Мы последовали его примеру. Заметили блеснувшие в полумраке синие бусинки-глазки. Шаробот промчался мимо нас серебряной вспышкой и скрылся в глубине коридора.
   Тэн было бросился за ним, но понял, что пытаться словить эту пузатую мелочь -- гиблое дело, и, досадливо выругавшись, двинулся дальше.
   -- Может, лучше вернёмся? -- Мне безумно хотелось связаться с родными, но одна только мысль получить от менторов по башке вгоняла в панику.
   -- И наплюём на такой замечательный план? -- насупился Олер, а Авен поддакнул ему, пытаясь вернуть мне душевное равновесие:
   -- Он нас вообще, походу, не заметил. Не ной, Шиона, пойдём!
   Пришлось идти, хоть я уже и склонялась к мысли, что следовало дождаться выходного. Подумаешь ещё двадцать дней неизвестности и страха перед родительским вердиктом.
   Зато характер бы закалился.
   Однако отступать было поздно. Парни выглядели настроенными решительно. Попетляв минут десять по коридорам, избегая попадать в поле зрения камер, мы оказались перед металлической дверью, ведущей в академический центр связи.
   Не теряя времени, Авен активировал панель, пальцы юноши запорхали по голубому экрану. Введя код, кадет замер в ожидании. Я даже дыхание затаила и зажмурилась, не веря, что очень скоро услышу родные голоса, и пытка неведеньем закончится.
   Створки плавно разъехались в стороны, приглашая нас переступить порог заветной комнаты.
   Позади раздались негромкое покашливание и характерный писк. Сердце пропустило удар, ноги подкосились. Даже не оборачиваясь, я знала, кто стоит у меня за спиной.
   -- Далеко собрались? -- Флар замер мрачным изваянием посреди коридора. Скрестив на груди руки, прожёг нас не сулящим ничего хорошего взглядом.
   Рядом, возмущённо попискивая, явно выражая недовольство нашим произволом, скакал мелкий бот.
   Стукач и предатель!
   -- Мы... э-э-э... тут... это... -- Тэн как-то быстро растерял всё своё красноречие и теперь опасливо поглядывал на ментора, не без оснований ожидая жестокой расправы.
   Авен стоял молча. Угрюмо смотрел в пол и не спешил давать объяснения.
   Мне было жутко от осознания того, во что мы вляпались и что с нами сейчас сделает радаманец. Хотя кто-кто, а ребята не заслужили наказания. Они ведь из-за меня рисковали, а значит, мне одной отвечать.
   -- Они не виноваты, саэр! Это я их уговорила пойти со мной.
   -- Шиона... -- начал с упрёком Тэн, но ментор его перебил.
   Принялся воспитывать нас в своей привычной сволочной манере.
   -- Я всё ещё жду ответа. Что вы, олухи, бес вас подери, здесь забыли?!
   -- Мне нужно срочно связаться с родными, -- протараторила я и задержала дыхание, готовясь к буре.
   Та не заставила себя ждать.
   -- Что, опять?!
   Можно подумать, я с ними каждый день общаюсь.
   -- Это очень важно! Поверьте!
   -- И что же такого важного, Таро, ты хочешь им рассказать? -- красивое лицо сержанта исказилось в неприятной ухмылке. -- Пожаловаться на то, как с тобой здесь обращаются? Или, может, посплетничать о приятном с сестрой?
   Издевается! Как будто не знает, что докатилась я до нарушения порядка не от хорошей жизни.
   -- Это касается коммодора Даггерти, саэр.
   Радаманец открыл было рот, наверное, чтобы выдать очередную гадость, но после моих слов почему-то сдулся.
   -- Свободны! -- рыкнул в сторону моих незадачливых сообщников.
   Ребята нехотя, но подчинились. Дождавшись, когда их шаги стихнут в глубине коридора, Дайлан повернулся ко мне.
   -- Что он опять натворил?
   -- Будто вы не знаете! -- в сердцах воскликнула я, не сумев сдержаться.
   -- Шиона, я задал тебе вопрос. -- Непривычно было слышать, как Флар обращается ко мне по имени, а к требовательным ноткам в его голосе примешивается беспокойство.
   Может, я брежу и стоящий передо мной сержант -- всего лишь галлюцинация? Побочный эффект приёма "витаминок"... А что? Я ведь не знаю, чем они меня тут пичкают.
   Мало верится, что Рейн не поделился с закадычным приятелем своими грандиозными планами насчёт меня.
   -- Л'эрд сказал, что перезаключил помолвку. И что родители дали на то согласие. Теперь понимаете, почему я так рвалась в центр связи?
   Пока говорила, наблюдала за реакцией Флара. Похоже, он действительно был не в курсе последних козней Даггерти. Сначала лицо радаманца вытянулось от удивления, потом посерело; и наконец с сочувствием в голосе (нет, всё-таки это глюк либо же меня перенесло в какую-то другую, неправильную реальность) он проронил:
   -- Никак от тебя не отстанет.
   -- Угу...
   Повисло молчание, неуютное и странное. Я уже и забыла, каким может быть Флар, когда не играет роль злобного ментора. Но и другом своим я его не считала, а потому не надеялась на понимание и поддержку с его стороны.
   И всё равно решила попытать счастья.
   -- Мне очень надо с ними поговорить. Пожалуйста...
   Сержант шумно выдохнул.
   -- Я не могу тебе помочь, Шиона. -- Заметив, что у меня уже глаза на мокром месте, нахмурился и спешно проговорил: -- Просто не имею права допускать кадета в центр связи. А говорить с твоими родителями от твоего имени на столь деликатную тему, считаю, в общем, бестактным. Это ваши личные дела. К тому же Рейн -- мой друг... Хоть я и не всегда разделяю его взгляды. -- Похоронив под лавиной доводов мою единственную надежу, с чувством выполненного долга распорядился: -- Возвращайся к себе. На этот раз я закрою глаза на вашу безрассудную выходку. Но только на этот раз! Если что-то подобное повторится снова, поблажек не жди. Тогда ответите за всё.
   Предупреждение было выслушано, прочувствованно и принято во внимание. Испытывать и дальше терпение ментора я поостереглась и продолжать тратить время на бесполезные уговоры тоже. Поблагодарив за снисхождение, поспешила обратно в свой блок.
   Эту битву в борьбе с Рейном я бесславно проиграла, дав ему фору в двадцать дней. Неизвестно что он за это время сможет ещё выкинуть. Не удивлюсь, если уболтает Совет прямо тут в академии сыграть нашу свадьбу.
   У-у-ух, как же я порой тебя ненавижу, Рейн Даггерти!
  
   ГЛАВА 4
   Иллюзия выбора
  
   ...Рейн толкает плечом дверь и затаскивает меня в ванную. Я покорно плетусь за ним, вяло перебирая ногами. Наверное, я сейчас самое покладистое и апатичное существо в целой вселенной. Мне всё абсолютно безразлично.
   Что называется, доуспокаивалась шампанским.
   По-прежнему удерживая за руку, муж подводит меня к умывальнику, сделанному в форме раковины галиотиса с перламутровым покрытием, переливающимся синими, голубыми и розовато-лиловыми цветами. Прямо как небо Радамана.
   Упёршись ладонями в мозаичную столешницу, я зачарованно наблюдаю за тем, как вода, с тихим шипением вырываясь из украшенных жемчугом отверстий, быстро наполняет раковину. Этот звук действует умиротворяюще. Освежив лицо, чувствую, что головокружение отступает.
   -- Не стоило так увлекаться, -- в голосе Рейна нет упрека, разве что немножечко беспокойства и сомнения в том, что я дотяну до конца вечера, а не отрублюсь ещё перед подачей десерта.
   А ведь я всего лишь пыталась успокоиться.
   Но шампанское не помогло. Стоило немного прийти в себя, как страх вернулся.
   -- Рейн, я боюсь, -- машинально вытираю стекающие по губам капли. Подняв голову, на миг встречаюсь со своим отражением взглядом и спешу отвернуться.
   Выключив воду, муж притягивает меня к себе, заставляя выпрямиться, и нежно гладит моё лицо ладонями.
   -- Боишься чего? Награждения и оваций? Маленькая моя трусишка.
   Я всего боюсь. Особенно Ангельса Марона. Его липкого взгляда и приторно-сладкого голоса. Как будто мёд. А он пчела, жалящая смертоносным ядом.
   Боюсь момента, когда ледяные пальцы управителя дотронутся до меня, чтобы пожать мне руку. Надо будет суметь сдержать дрожь и преданно ему улыбнуться.
   Нет, всё-таки стоило задержаться в баре...
   Но больше всего я боюсь себя и того, что ещё смогу сделать для Радамана. Сколько ещё раз мне будут вручать медаль за чьё-то убийство? Пусть и совершённого не моими руками, но только благодаря мне. Благодаря моей бесовой аномалии...
   -- Шиона, -- сквозь окутавшую сознание дымку хаотично сменяющих друг друга мыслей просачивается вкрадчивый голос мужа, -- ты это заслужила. Я горжусь тобой.
   Ещё бы ему не гордиться! Мне всего двадцать два, а я уже успела просмотреть так много полезных для Радамана воспоминаний.
   Горько усмехаюсь посетившей меня вдруг мысли. Кажется, они уже готовы начать на меня молиться.
   А я себя -- проклинать.
   Я точно знаю, что за чувством гордости Рейн пытается скрыть тревогу. Не такой жизни он для меня хотел, не на такое будущее для нас рассчитывал. Но надеяться что-либо изменить не имеет смысла. Мы оба погрязли в этой реальности, и нам из неё не сбежать.
   Приходится как-то приспосабливаться. Искать способ забыться.
   -- У нас есть немного времени, -- теснее прижимаюсь к нему.
   В его объятиях забыться проще всего. И даже почувствовать себя на какой-то миг счастливой.
   Я ведь действительно безумно счастлива в браке. А в остальном...
   Начинаю поцелуями терзать его губы, как будто мне не хватает воздуха и только он способен снова вдохнуть в меня жизнь.
   -- Секс в ванной Марона... Нам этого не простят, -- шутливо предостерегает мой коммодор, но не пытается отстраниться, дабы вернуться к отрезвительным процедурам. Берёт инициативу в свои руки, а заодно и меня. Не прекращая головокружительного поцелуя, подхватывает и устраивает прямо возле разноцветной "ракушки".
   -- Он не узнает, -- выдыхаю в любимые губы, чувствуя, как вместе с опорой теряю связь с окружающим миром. Блаженно зажмурившись, уплываю в другой мир: тактильных ощущений и чувственных ласк.
   Сегодня я не вредничаю и не требую долгих прелюдий. Времени в обрез, а я и так заведена до предела. Выгибаюсь под движениями его пальцев, не переставая вновь и вновь повторять его имя. Руки скользят по столешнице в надежде за что-нибудь ухватиться, и я случайно сталкиваю на пол какую-то безделушку; кажется, фарфоровую миниатюрку планеты. Та тут же превращается в мелкую крошку, жалко поблескивающую на свету.
   -- Растяпа. Только что уничтожила планету, -- смеётся Рейн и нежно прикусывает мочку моего уха, украшенную голубой жемчужинкой. Его подарок на годовщину нашей свадьбы.
   -- Марон это как-нибудь переживёт. Подарим ему новую. Целую кучу новых планет, -- с моих губ срывается пьяный смешок, а за ним и совет мужу: -- Рейн, не отвлекайся.
   Когда хочет, Даггерти может быть послушным и исполнительным.
   Меня тут же ставят обратно на пол. Больше не сдерживая себя, муж разворачивает меня спиной, одним рывком приспускает рукава моего платья, которое отзывается жалобным треском, а я тем временем флегматично размышляю, будет ли мне в чём возвращаться в зал. Пока губы любимого оставляют дорожку из поцелуев на моём плече, руки скользят по паутинке чулок, увлекая за собой шёлк моего короткого вечернего платья.
   Прикрыв глаза, я наслаждаюсь его прикосновениями, его движениями во мне, каждое из которых стремительно уводит меня в другой мир.
   Наш мир. Где нет приказов и бесконечных заданий.
   В этом мире всё просто, всё легко.
   И даже отражение в зеркале больше меня не пугает. Я смотрю на себя и вижу рядом Рейна. И верю, что когда-нибудь станет лучше.
   Всё у нас когда-нибудь будет хорошо...
  
   Шиона
   -- О чём ты думаешь?
   Я встрепенулась, с трудом оторвав взгляд от белоснежного потолка маленького светлого кабинета, и посмотрела на психолога -- ту самую молодую женщину, что ещё на корабле советовала мне забыть о военной карьере.
   -- Простите, я прослушала ваш вопрос. -- Приказав себе перестать витать в облаках, сосредоточилась на голосе радаманки.
   -- Тебя что-то тревожит? Выглядишь грустной, -- источая участие, проговорила та. Закинув ногу на ногу, поудобнее устроилась в кресле, приставленном поближе к кушетке, на которой я честно боролась с дремотой.
   Друзья ещё вчера прошли осмотр, мне же из-за дополнительных занятий с Приннил пришлось отложить визит к ксенопсихологу на утро.
   -- Я сегодня немного рассеянна. Ночью не отдохнула из-за плохого сна.
   -- И часто тебя мучают кошмары? Расскажи о них.
   Я нервно сглотнула. Ей с пикантными подробностями или без? В ненависти к Радаману признаваться? Описывать отвращение, что испытывала я к их лидеру?
   -- Э-э-э... Мне снится жизнь в новом мире... иногда академия, -- смешала я правду с выдумкой. -- Сами понимаете, новая обстановка, новое окружение, и всё выливается в фантазии.
   -- И что думаешь о своей жизни в этих снах?
   Много чего. В основном нецензурного.
   Вслух же ответила, подражая улыбкой радаманке:
   -- Мне нравится ваша планета, хоть я и видела пока что всего один город. Авийон прекрасен! И ваше небо... -- Устремила на потолок мечтательный взгляд. -- Столько красок!
   К счастью, душевед быстро потеряла интерес к моему лепету о красотах Радамана и продолжила допрос, больше не касаясь темы ночного бреда.
   -- Ладно, оставим сны. В остальном у тебя всё в порядке? -- и приправила свой вопрос пытливым взглядом.
   Всё просто отлично! Кроме того что у меня медленно, но верно съезжает крыша.
   -- Да вроде нормально.
   -- А как проходят занятия с профессором Олисером?
   -- Увлекательно. Он отличный педагог, -- абсолютно искренне призналась я. -- Профессор умеет подать материал и знает, как заинтересовать учеников своим предметом.
   Радаманка удовлетворённо кивнула и снова что-то занесла в свой планшет.
   -- Вы ведь ещё не приступили к практическим занятиям?
   -- Ещё нет.
   Хвала Создателям, углубляться в тему воспоминаний мы не стали. После привидевшегося ночью восторгов от осознания, что я особенная, как-то поубавилось. А делиться своими переживаниями с незнакомкой, фиксировавшей каждое моё слово и каждый мой вздох, желания не возникало.
   Я всегда была скрытной, но врать человеку, глядя в глаза, не любила. Да не особо-то и умела, предпочитая в случае чего или вообще смолчать, или ограничиться полуправдой.
   И эмоции держать внутри себя получалось плохо. Вот Рейн, например, легко научился читать мои чувства...
   Рейн, опять этот Рейн!
   Кто-нибудь! Меня! Пристрелите!
   -- Хорошо, Шиона, -- сказала медик, выключая свой планшет. -- Не буду тебя больше задерживать. Приятного тебе выходного.
   -- Спасибо! -- поблагодарила я и, попрощавшись, отправилась на завтрак, втайне надеясь, что день в Авийоне поможет мне развеяться и стереть из памяти каждый фрагмент безумного сна.
  
   Рейн
   Рейн стоял под информационным табло, на котором отображалось расписание прибывающих в космопорт шаттлов, и сосредоточенно всматривался в незнакомые лица, надеясь отыскать среди представителей множества рас высокую светловолосую арийку. Уже второй шаттл из МВА совершил посадку, но ни один из них не доставил ни Шиону, ни её друзей. Не хотелось даже думать, что она решила остаться на выходной в академии или же удрала в какой-нибудь другой город Радамана.
   Даггерти выругался в сердцах, вызвав интерес приостановившегося рядом мальчишки, уронившего на пол игрушечного робота. За что был награжден осуждающим взглядом его мамаши. Схватив ребёнка за руку, женщина поспешила увести того подальше от невоспитанного радаманца.
   Настроение Рейну испортили ещё ранним утром, причём дважды, поэтому сдерживать эмоции на людях удавалось с трудом.
   Первым полоскать ему мозги вызвался Арвейл. Не успел коммодор переступить порог отчего дома, уставший и вымотанный после путешествия в систему Орра, во время которого не обошлось без неожиданных эксцессов, как Фейрус впился в него, точно клещ, и принялся убеждать, что Шиона ему не пара. Арвейл был по-прежнему против невестки-Проводника и не оставлял надежд подобрать племяннику молодую и плодовитую домохозяйку.
   Потратив на дебаты добрые полчаса и пожертвовав не одной сотней нервных клеток, Рейн уже собирался улететь в космопорт, когда его задержал неожиданный вызов от контр-адмирала. Даже сейчас, спустя два часа после их разговора, Даггерти чувствовал, как его заполняет ярость, стоило вспомнить о словах Дорна.
   -- Перестаньте устраивать светопреставление, коммодор, -- выговаривал ему начальник. -- Ведёте себя как мальчишка. То заключаете помолвку, то расторгаете, а потом опять всё по новой. Определитесь раз и навсегда, нужна вам Таро или нет. Потому что, если не нужна, для неё подберут другую партию. Дом генерала Аво очень заинтересован в этой девушке.
   -- Значит, уже пронюхали о её талантах, -- нахмурился Рейн, перебирая в уме имена и пытаясь вспомнить, кто такой этот генерал Аво.
   А когда вспомнил, окончательно помрачнел. Старый прохвост являлся одним из близких друзей управителя и благодаря тесным с ним связям -- не последним человеком на Радамане.
   -- На ваше счастье, Рейн, родители Таро выбрали вас. Хоть генерал и пытался убедить их, что они совершают ошибку.
   Теперь становилось понятно, почему его так быстро простили. Таро решили, что лучше уж брак с ветреным, но молодым радаманцем, к которому их дочь испытывала хоть какие-то чувства, чем со столетним стариком, жаждущим за счёт Шионы повысить престиж своего Дома.
   Наверняка Таро-старший навёл об Аво справки и выяснил некоторые весьма интересные, но далеко не приятные факты о прошлом военного и его работе. Это тоже прибавило Рейну очков.
   -- Сами понимаете, никому не нужны конфликты, -- продолжал лекцию контр-адмирал, любитель повоспитывать своих подчинённых и показать, что он, как отец родной, имеет право лезть в судьбу каждого. -- И раз Таро выбрали вас, значит, женитесь себе на здоровье. Но если сама невеста окажется против... -- Дорн замолчал, пристально глядя на молодого офицера, будто силился заглянуть тому в душу.
   Продолжать не было необходимости, Рейн и так всё прекрасно понимал. Воспротивься Шиона их союзу, и тогда Аво или какой другой охочий до власти урод воспользуется появившимся шансом и не преминет заиметь себе в семью Проводника. Долго ни Шиона, ни её родители не смогут перебирать и будут вынуждены остановиться на одном из предложенных вариантов.
   -- И перестаньте шастать в академию! -- напоследок предупредил адмирал. -- Злоупотребляя своим положением, вы выставляете себя не в лучшем свете.
   -- Про МВА-то кто рассказал? -- напряжённо процедил Даггерти.
   Не верилось, что о его встрече с Шионой растрепала Приннил. Он знал девушку не первый год, знал, что дружба для неё -- это святое, и был уверен в её молчании.
   -- Сержант Флар пожаловался, что из-за ваших визитов Таро сама не своя. Ей нужно сконцентрироваться на учёбе, а не забивать себе голову сердечными глупостями.
   -- Дайлан?! -- От всплеска эмоций Рейн чуть не подпрыгнул в кресле.
   Дорн коротко кивнул.
   От Флара подобной выходки он не ожидал тем более. Тот хоть и не всегда его поддерживал, но и никогда не мешал. Рейн с силой стиснул кулаки, так, что хрустнули костяшки пальцев, и оставил себе заметку в памяти -- при первой же возможности потолковать по душам с этим предателем.
   -- И, пожалуйста, не давите на девушку, -- увещевал Дорн. -- Позвольте ей самой выбирать.
   -- Между мной и Аво? -- усмехнулся Рейн. -- Весьма сомнительный выбор, не находите?
   -- Если продолжите напирать, тоже ничего хорошего не выйдет. Поверьте опыту старших, -- важно заявил военный, явно желая показать, какой он специалист в делах сердечных. -- На этом всё, коммодор. Надеюсь, мы друг друга поняли, -- сказав это, тут же отсоединился.
   Рейн и без советов знал, что силой ничего не добьётся. Только ещё больше отдалит от себя Шиону. И несколько недель назад, когда летел на базу, чтобы с ней увидеться, собирался действовать осторожно, лаской и уговорами.
   А вместо этого повёл себя как самый настоящий козёл.
   Потом и сам удивлялся, что на него нашло. Он не хотел пугать девушку, ставить её перед фактом. Но стоило Шионе упомянуть про сопляка Диона, как его затопил гнев. Наверное, именно потому, из мести за бесов поцелуй в клубе, а может, и за все другие, что успел подарить ей наглый мальчишка и которые Рейн успел себе напредставлять, он был груб с ней. И поцеловал насильно, интуитивно стараясь стереть с её губ чужие прикосновения.
   А теперь, стоя в здании космопорта, гадая, увидит Шиону сегодня или нет, понимал, что новая встреча будет сложной. Он только и делал, что возводил между ними барьеры. А как будет рушить их пока что не представлял.
  
   Шиона
   -- Опять из-за тебя последними вылетаем, -- ворчал Тэн, устраиваясь напротив меня в кабине шаттла.
   -- Я тебе уже объяснила, что вчера к психологу не успела. Если так спешили, могли отправляться без меня!
   Нуна шикнула на брата и примирительно проговорила:
   -- Всё в порядке, пара часов погоды не сделают.
   -- Не обижайся на него, Ши, -- улыбнулся мне Авен. -- Тэн всегда психует, когда приходится расставаться с кровно заработанными баллами.
   -- Потому что это чистой воды грабёж! -- возмутился близнец, заглушив своим восклицанием голос из коммуникатора, желавший нам приятного полёта. -- Пятьдесят форинов туда, столько же обратно. Полный беспредел!
   -- Ну тогда торчал бы себе на базе. Сберёг бы не только деньги, но и нервы. Свои, а заодно и наши.
   Парень только фыркнул в ответ на шутливое замечание Луоры и до конца полёта больше никого не дёргал.
   Единодушно было решено снова отправиться в Авийон. В столице Радамана осталось немало достопримечательностей, на которые мы ещё не успели полюбоваться. На сей раз устроим экскурсию в Новом городе, ну а вечер проведём в каком-нибудь клубе. Разумеется, не слишком дорогом.
   Хоть за минувший цикл мне и удалось подсобрать достаточное количество баллов, но тратить всё подчистую на сей раз я не собиралась. Пора учиться экономить, а не надеяться на помощь друзей.
   Суета в зале космопорта, увенчанного огромным прозрачным куполом, сквозь который проникал приглушенный желтоватый свет звезды, подействовала на меня благотворно. Помогла отвлечься от мрачных мыслей, и я даже начала улыбаться, предвкушая день безделья в компании друзей.
   Сейчас первым делом отправимся в Центр коммуникаций, и я смогу без спешки, спокойно поговорить обо всём с семьёй. Вместе мы придумаем, как обуздать Даггерти...
   Не стоило даже мысленно упоминать об этой нечисти.
   Направляясь к выходу из здания, услышала такой знакомый и действующий на меня точно удар парализатора голос. Рейн выкрикивал моё имя. Я тут же ускорила шаг, наивно полагая, что успею от него скрыться.
   Не успела.
   Радаманец нагнал меня на стоянке и пресёк мою попытку юркнуть в аэробол.
   -- Вот скажи, у меня в жизни много радостей? -- На сей раз я решила нападать, а не защищаться. Надоело всё время чувствовать себя беззащитной жертвой, испуганно замирающей перед оборзевшим хищником. -- Всего один день! Один день в цикл, когда я могу отдохнуть, ни о чём не думая и ни за что не переживая. А ты хочешь забрать у меня и этот кусочек счастья!
   -- Милая, ты не сможешь бегать от меня вечно, -- тоже пошёл в наступление Рейн.
   Друзья наблюдали за нами из салонов аэроболов, не зная, как поступить: встать на мою защиту или же пока не вмешиваться и дать нам возможность объясниться.
   А может, друг друга поубивать.
   -- Вечно и не придётся! Сегодня же поговорю с родителями...
   -- Поговоришь у меня.
   Вот что за привычка обрывать на полуслове?! Командир бесов.
   Кажется, Даггерти угадал мои мысли, потому что тут же замёл хвостом.
   -- Шиона, давай всё обсудим спокойно. Вместе. Я, ты, твои родные и мой дядя. Фейрус уже давно хочет с тобой познакомиться. Невежливо отказывать пожилому человеку в встрече, уж он-то тебе ничего плохого не сделал.
   -- Нет, эту заботу взял на себя ты. Я уже начинаю подозревать, что смысл твоей жизни заключается в том, чтобы испортить мою!
   -- Не драматизируй! -- снова начал заводиться Рейн. Правда, вспышка раздражения в его глазах быстро погасла, и они снова стали напоминать два синих омута, в которых можно было запросто утонуть.
   Тьфу ты! Опять всякая дурь лезет в голову. И всё из-за треклятого сна.
   Очень жаль, что этот оверон-полукровка легко впадает в ярость, а вот любить не способен. Не те чувства достались ему от матери, однозначно не те.
   -- Мы ведь взрослые люди, вот и давай вести себя по-взрослому. Обсудим всё, а потом ты вернёшься к друзьям. Обещаю.
   Мне бы продолжить упираться, попытаться сбежать, но, если честно, до зубовного скрежета надоела эта канитель. В конце концов, под замок он меня не посадит и насильно удерживать не станет.
   Надеюсь.
   Может, хоть этот Фейрус окажется человеком здравомыслящим, прислушается к моим доводам и объяснит своему племяннику, что мы только мучаем друг друга, и ему пора отступить.
   -- Поговорим и ты от меня отстанешь? -- недоверчиво уточнила я.
   -- Честное командорское, -- заулыбался Рейн, став ещё больше похожим на Рейна из моего сна.
   И надо же было бесовому бреду привидеться накануне выходного...
   Попрощавшись с друзьями и заверив их, что пару часов в обществе Даггерти я уж как-нибудь перетерплю, поплелась за радаманцем к его флаеру.
  
   Пока Рейн пилотировал, одновременно пытаясь расшевелить меня разговором, я нехотя ему отвечала и глазела в небо. Наверное, пройдёт немало времени, прежде чем привыкну к этой необыкновенной палитре и перестану ей восхищаться.
   -- Ты бы лучше следил за аэротрассой, -- посоветовала радаманцу, в который раз почувствовав на себе его изучающий взгляд.
   -- Знала бы ты, как я соскучился по той первой Шионе, -- неожиданно заявил он мне.
   -- Что значит первой?
   -- Я говорю о девушке с нашей помолвки. Ласковой и жизнерадостной, с потрясающе нежной улыбкой.
   Я горько усмехнулась. Ласковой и жизнерадостной? Только не после всего, что он со мной сотворил.
   -- А вот я не скучаю ни по одному из Рейнов. Рейн с помолвки был ненастоящим. А тот, другой -- лгун и манипулятор.
   -- Хочешь сказать, у тебя ко мне совсем не осталось чувств? -- нахмурился он, а потом убеждённо добавил: -- Ты ведь была в меня влюблена.
   -- А ты сделал всё возможное, чтобы это исправить.
   Так мы и летели. Он всё пытался ко мне подступиться, а я от него -- ускользнуть.
   Чувство неловкости достигло апогея, когда двери загородной резиденции Даггерти услужливо распахнулись, и я переступила её порог. Встречать нас вышел л'эрд Фейрус, якобы горевший желанием со мной познакомиться. Вот только у меня с первых же мгновений возникло ощущение, что мне здесь не рады.
   Нет, пожилой л'эрд был безукоризненно вежлив и учтив со мной. Но за этим напускным радушием скрывались то ли неприязнь, то ли тревога. Хотя из нас двоих скорее я имела право на эти чувства. Неприязнь к Рейну и тревогу из-за предстоящего разговора.
   Мы разместились в кабинете, куда хозяин велел подать кофе. Я с благодарностью приняла из рук слуги маленькую фарфоровую чашечку и вдохнула волшебный аромат. Как раз то что нужно, чтобы взбодриться перед битвой с неугодным женихом и его родственником.
   До последнего надеялась, что родители примут мою сторону в этом поединке. И пока сидела в кресле возле письменного стола и пялилась на экран транслятора, молилась Создателям, чтобы они вспомнили обо мне и защитили.
   Рейн разместился на диване неподалёку и что-то увлеченно читал с экрана планшета, время от времени бросая в мою сторону подозрительно-хитрые взгляды. Казался расслабленным и безмятежным. Не то что я. Сидела как на иголках и нервно теребила украшавший запястье браслет.
   Фейрус, устроившись в соседнем кресле, пытался занять меня разговором. Благо касался исключительно нейтральных тем: расспрашивал о жизни в МВА и моих впечатлениях о Радамане.
   Наконец пытка ожиданием прекратилась; я увидела своих родных, улыбающихся и счастливых. Даже обида, все эти недели мучившая меня, вдруг притупилась, её поглотила радость от возможности снова услышать любимые голоса.
   Рейн тут же поднялся и, небрежно бросив планшет на стол, пристроился рядом, по-хозяйски положив руки на спинку моего кресла. Я недовольно оглянулась на радаманца, машинально мазнула взглядом по экрану устройства, на котором красовались фотографии какого-то невзрачного старичка, и, приказав себе не отвлекаться на внешние раздражители, стала всматриваться в родные лица. Каори привычно хмурилась, мама улыбалась, а папа, хоть и старался внешне казаться спокойным, было видно, что встревожен. Выдавали его пальцы правой руки, отбивавшие по поверхности стола нервную дробь.
   Сдержанно поприветствовав моих родных, л'эрд Фейрус удалился, дабы, как он выразился, не мешать приватному разговору. Жаль, что его племянник такой тактичностью не обладал.
   -- Шиона, детка! -- чуть ли не прильнув лицом к экрану, с любовью воскликнула мама. -- Как ты? Что у тебя нового? Рассказывай всё!
   -- Может, сначала вы мне расскажите? -- всё-таки проклюнулась обида.
   Родители переглянулись, а я негромко спросила:
   -- Папа, за что?
   Отец бросил взгляд на замершего у меня за спиной Даггерти.
   -- Шиона, детка, у нас не было выбора. Я думал, Рейн тебе всё объяснил.
   -- Рейн оказался немногословным, -- процедила я. -- И мне бы хотелось услышать именно от вас, почему, узнав о том, как он со мной обошёлся, вы согласились на повторную помолвку. Да ещё тайком от меня! Я уже несколько недель места себе не нахожу! Не знаю что и думать!
   Мама, не привыкшая к столь резкому тону, вздрогнула и поджала губы. Она всегда так делала, когда чувствовала перед кем-то вину.
   Каори же, став окончательно похожей на грозовую тучу, ворчливо проговорила:
   -- А я до сих пор против этого союза! Изменщиком был, изменщиком и останется! А за то, что травил мою сестру, я бы тебя своими руками придушила!
   Ну хоть кто-то на моей стороне. С благодарностью посмотрела на сестру, жалея, что она далеко, и я не могу почерпнуть силу и бесстрашие в её объятиях. Была бы хоть чуть-чуть похожа на Каори, уже давно бы избавилась от этого интригана.
   -- Я уже объяснял, стимуляторы были совершенно безвредны, -- с холодным спокойствием возразил ей Рейн. -- Просто запрещены в академии. Я бы ни за что не навредил Шионе!
   -- Ты только этим и занимаешься, -- пробормотала я.
   -- Я просто пытался забрать её из МВА, пока ещё была такая возможность. Теперь уже нет, -- и проговорил это таким зловещим тоном, что родители и даже Каори не смогли сдержать нервную дрожь.
   -- Шиона, -- со вздохом начал отец, -- мы далеко и как бы ни хотели заботиться о тебе и оберегать тебя -- просто не сможем этого сделать. Рядом с тобой должен быть человек, который будет тебя защищать от опасностей нового, незнакомого тебе мира.
   От мира-то он, может, меня и защитит. А вот от самого себя -- вряд ли...
   -- Не так давно со мной связался один очень влиятельный человек, генерал Аво, -- продолжал отец, и с каждым новым его словом сердце всё сильнее сжималось в невидимых тисках. -- Поверь, если бы было возможно, я бы отказал им всем, в том числе и Рейну Даггерти, и предоставил тебе самой распоряжаться своей жизнью, но мы связаны обязательствами перед Федерацией.
   -- То есть, если не Рейн... -- взгляд почему-то снова зацепился за фотографии на экране планшета и расположенную под ними короткую статью с интригующим заголовком: "Скандал в семье Аво. Новые пикантные подробности".
   -- Издеваешься? -- обернулась я.
   На что Рейн только невинно пожал плечами.
   Представила себя в качестве супруги этого замшелого "экспоната" и почувствовала, как на меня накатывает мигрень на пару с дурнотой.
   -- Выходит, -- с силой сжала виски, пытаясь собраться с мыслями и задушить в себе приступ паники, -- если я откажу Рейну, ко мне тут же привяжется этот Аво?
   Родители и Каори подавленно молчали, понимая, что тут и без слов всё ясно.
   -- Пока ты учишься, можешь не беспокоиться о браке, -- снова заговорил Даггерти, умело подбрасывая поленьев в костёр моего отчаянья. Перед глазами аж начало искриться. -- А вот после выпуска могут и попросить приглядеться к тому же Аво или к любому другому радаманцу, союз с которым Федерация сочтёт выгодным.
   В тот момент я не знала, чего во мне было больше: ненависти к Радаману или страха перед его всевластием.
   -- Шиона, милая, мы сами не в восторге от всего этого, -- с болью глядя на поникшую меня, тихо проговорила мама. -- Из двух зол пришлось выбирать меньшее.
   "Меньшее зло" сейчас стояло у меня за спиной и наверняка втайне ликовало, заранее отмечая свою победу.
   -- Мне противно от мысли, что за тобой будут устраивать охоту, -- поморщился отец. -- Будет лучше, если уже сейчас все узнают, что ты невеста л'эрда Даггерти. Тогда тебя оставят в покое.
   -- А если он снова посмеет тебя обидеть, расскажешь всё мне и Веану, поняла? -- Дождавшись моего невнятного кивка, Каори воинственно выкрикнула: -- Рейн! Только посмей причинить ей боль! Брат тебя и на твоём проклятом Радамане достанет! Ещё пожалеешь, что связался с Таро!
   Родители тут же принялись шикать на старшую дочь, умоляя её умолкнуть. Даже в столь неприятной ситуации они предпочли сохранить лицо и ничем не выдали своего отношения к Даггерти.
   -- За это не переживай, дорогая родственница, со мной Шиона станет самой счастливой девушкой во вселенной, -- заулыбался Рейн. Внешне он казался образцом невозмутимости. Хотя, зная Даггерти, уверена, внутри у него всё клокотало от невозможности поставить на место мою прямолинейную сестру.
   Родители всё пытались отвлечь меня расспросами об учёбе, но я была настолько потрясена, расстроена и сбита с толку, что не смогла продолжать разговор, и мы простились. Когда экран погас, Рейн отошёл в сторону и замер возле окна, не спеша нарушать молчание. Наверное, готовился к новой атаке.
   Я вдруг почувствовала, что если задержусь здесь ещё хоть на минуту, совсем раскисну. Начну себя жалеть, возможно, даже разревусь, а Даггерти воспользуется этим и выступит в роли утешителя. Спасителя несчастной арийки от своры радаманских женихов.
   Словно угадав мои мысли, "спаситель" предложил:
   -- Если хочется побыть одной, прогуляйся по саду. Думаю, тебе не помешает собраться с мыслями.
   Я бы с радостью исчезла не только из этой комнаты, но и из этого дома. Однако на обратный полёт в компании Рейна ещё необходимо было настроиться. Поэтому я не стала пренебрегать возможностью побыть наедине с собой и спешно покинула кабинет. К счастью, Рейн обещание сдержал и за мной не увязался.
   Устроившись в глубине сада на скамейке-качелях, окружённой изящными, фигурно подстриженными кустарниками и пёстрыми клумбами в обрамлении чёрной, точно бархатной, травы, я апатично наблюдала, как ветер заигрывает с цветами, нагибая тонкие стебли к земле, и беззаботно шумит в кронах деревьев.
   Думать не хотелось. Ни о чём. Плакать, если честно, тоже. Какой от этого толк? Слезами ведь горю не поможешь, Рейн всё равно победил. А я проиграла.
   В который раз.
   Можно, конечно, психануть и послать Даггерти вместе с его помолвкой куда подальше. Но тогда, как говорит отец, я стану мишенью для других радаманцев. Или, скорее, ею станет мой дар. А в этом тоже приятного мало. Учёба рано или поздно закончится, и мне придётся что-то решать. Или бежать прочь из Радамана.
   Вот только было бы ещё куда...
   Не знаю, сколько я так просидела, вслушиваясь в меланхоличный скрип качелей и недовольный шелест листвы, потревоженной настырным ветром. Из состояния транса меня вывел звук шагов, раздавшийся за спиной.
   -- Забыл спросить о судьбе своего подарка. -- Рейн пристроился со мною рядом и легонько оттолкнулся от земли, отчего качели снова пришли в движение.
   -- Я прочитала книгу. И собиралась тебе её вернуть, -- ответила, стараясь не смотреть в его сторону.
   -- Понравилась история?
   -- Как будто написанная про меня. В последнее время я чувствую себя такой Алисой, попавшей в дурную сказку и не способной выбраться из норы-западни. -- Чуть погодя, задумчиво добавила: -- А ты мне чем-то напоминаешь чеширского кота. Наверное, своей хитрой улыбкой.
   -- А почему столько печали в голосе? -- Рейн улыбнулся, продемонстрировав мне ту самую чеширскую улыбку. -- В итоге ведь для Алисы всё закончилось хорошо.
   -- Для неё -- да. Девочка просто проснулась и оказалась рядом с любимой сестрой. Боюсь, у моей сказки будет иной конец. Сон и явь -- разные вещи.
   -- Всё зависит от тебя одной, Шиона, -- предпринял очередную попытку приободрить меня Даггерти.
   -- Ошибаешься, от меня здесь ничего не зависит. Ты сделал всё возможное, чтобы дать мне это понять, -- прошептала я и продолжила отрешённо следить за тем, как ветер выдёргивает из цветов красные лепестки и, покружив их в воздухе, бережно кладёт на чёрный травяной покров.
   Послышался тяжёлый вздох.
   -- Не понимаю, почему ты так настойчиво пытаешься увидеть во мне врага? Да, я причинил тебе боль и признаю это. Но ведь пытаюсь загладить вину. Только ты мне этого не позволяешь.
   Поверь, Шиона, я действительно хочу тебя защитить. Мы, радаманцы, можем быть очень настойчивы. Ты психуешь, когда видишь одного меня. А представь сразу нескольких желающих поближе познакомиться с будущим Проводником. Да они тебе проходу не дадут! Придётся либо терпеть их общество и ухаживания, либо прятаться, отсиживаясь все выходные на базе. Выдержишь ещё восемнадцать циклов вдали от планеты?
   Даггерти замолчал, давая мне возможность ответить на его заявления. Вступать в полемику не хотелось, обычно в спорах я была несильна, а такой, как Рейн, кому угодно мозги запудрит, лишь бы по его вышло. Однако и прикидываться глухонемой не имело смысла.
   -- То есть ты предлагаешь мне просто взять и всё забыть? Всю твою ложь и все твои интриги? Прости, Рейн, но я не могу стереть себе память.
   -- В тебе сейчас говорит обида, а не здравый смысл. Я предлагаю прислушаться к доводам твоего отца и объявить всем, что мы пара. Раз уж помолвку я всё равно перезаключил...
   -- И сделал это ты опять же исключительно из заботы обо мне! -- не удержалась я от сарказма. -- Настоящий рыцарь!
   -- Ты не дослушала, -- одёрнул меня Рейн. -- После официального объявления о помолвке больше никто не посмеет тебя домогаться, иначе будут иметь дело со мной. Ну а мы тем временем попробуем забыть о прошлом и станем... просто друзьями.
   -- Что? -- Наверное, я ослышалась. Или это какая-то новая тактика?
   -- Сделаем шаг назад и начнём с дружбы, -- голос обволакивал, будто патока. -- А если спустя два года решишь, что не желаешь иметь со мной ничего общего, я тебя отпущу. Прожить всю жизнь с мученицей не входит в мои планы.
   -- И в чём тут подвох? -- недоверчиво покосилась на радаманца. Тот в ответ с самым честным видом покачал головой, мол, никакого подвоха. -- Ещё несколько недель назад ты уверял, что вправе делать со мной всё, что захочешь, и плевать тебе на мои желания. Ведь это позволяют ваши бесовы законы.
   -- Согласен, в то утро я немного переборщил. Был зол на тебя, на Диона, и наговорил лишнего. А теперь вижу, как ты страдаешь. Давить больше не стану. Клянусь.
   -- Тогда какой смысл? Я имею в виду, зачем тебе отношения без определённого финала? За два года ты бы мог подобрать себе другую девушку.
   Которой я заранее искренне сочувствую.
   -- Другую не хочу! -- отрубил резко. -- Я принял решение. И не буду врать: уверен, рано или поздно ты передумаешь.
   -- Ты неисправим! -- вспыхнула я.
   Ну хоть бы капля скромности!
   -- Почему же, я над собой работаю, -- и тут не растерялся Даггерти. -- Выражаясь поэтически, иду ради тебя на жертвы.
   -- Тебя послушать, так ещё неизвестно, кто из нас двоих тут мученик, -- усмехнулась я и спрыгнула с качелей. -- Мне бы хотелось вернуться к друзьям.
   -- Опять убегаешь от ответа.
   Я задумалась. Как-то всё это звучит слишком легко и просто. А ведь Рейн ничего не делает просто так. И взгляд такой подозрительно невинный... С другой стороны, стать объектом внимания этого Аво или ему подобного ухажёра -- удовольствие ниже среднего. Я и на одного-то радаманца найти управу не могу, что тогда говорить о целой своре?
   Даггерти продолжал лениво раскачиваться на качелях и загадочно мне улыбался, как будто заранее знал мой ответ.
   -- Ладно, на дружбу согласна. Но только на неё! И я оставляю за собой право выбора.
   -- Как мы и договорились. Но тогда и ты должна будешь кое-чем ради меня пожертвовать, -- добавил он осторожно.
   Начинается. Ведь знала же, бесплатный сыр только в мышеловке. Так, кажется, здесь говорят.
   -- И в чём же будет заключаться моя жертва?
   -- Выходные... я хочу, чтобы ты проводила их со мной.
   -- Ты ведь обещал, что вернёшь меня в город! -- возмутилась его коварству.
   -- Раз обещал, значит, верну. Но в следующий раз заберу тебя на целый день, -- заявил безапелляционно.
   -- А как же друзья? С ними я тоже хочу проводить время.
   -- С ними ты видишься каждый день, а со мной будешь встречаться только раз в цикл. Да и что-то мне подсказывает, что скоро сама начнешь считать часы до нашей встречи.
   -- Сбить бы с тебя спесь, Даггерти!
   -- Это будет сложно. Пойдём. -- Он поднялся, приглашая меня следовать за ним. -- Доставлю тебя к твоим драгоценным друзьям. И не говори потом, что я не умею держать слово.
   -- Время покажет, -- скептически хмыкнула я, и мы направились по насыпной дорожке к выходу из сада.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

175

  
  
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"