Я сидел на лавке, спрятанной в тени кустов сирени, и смотрел на облака, перистые и лёгкие, словно клочки сахарной ваты. В голове приятная пустота. Ничего не хотелось делать и чувствовать. Говорят, виноват кризис. Люди массово впадают в депрессию, не ходят на работу, кто-то даже с крыш сигает или под колёса. Чушь всё! Глупость. Народ часто страдает дурью. Просто обострение нашло.
- Как жизнь? - неожиданно раздалось над ухом.
Я отвлёкся от созерцания неба и уткнулся взглядом в улыбающуюся рожу Витька, соседа с четвёртого этажа. Невысокого роста, щуплый, одет в неизменный серый твидовый пиджак. По-моему, он даже в жару его не снимает, считает, что так солиднее... Выпендрёжник.
- Нормально, - нехотя отозвался я.
Мне он никогда не нравился. Всегда такой приветливый, а глаза завистливые и холодные.
- Что сидишь?
- Отдыхаю.
- А-а, хорошее дело. Я вот тоже воздухом решил подышать. Задолбало сидеть в хате... Тебя то ещё не уволили? - поинтересовался он с неприкрытой желчью.
Его турнули с автобазы месяц назад, а новая работа никак не подворачивалась.
- Нет, - поспешил его огорчить.
На работе всё спокойно, сократили пару человек в честь кризиса и успокоились. Хотя, может, и не из-за него. Петрович пил, Наташка чаи гоняла, Вовка подворовывал... Вообще, если бы СМИ не трубили о глобальном кризисе, я бы и не знал. Не понимаю, что особенного? Сколько мы всего переживали? Каждые четыре года на родную страну падали какие-нибудь неприятности. И что? Справлялись. Строчки заголовков, пестрившие на каждом шагу, вызывали отторжение: 'Апокалипсис рядом', 'Что будет после нас?', 'Ковчег для избранных', 'Мы всё ещё люди?'. Соглашусь, экономика у нас шаткая, держится на честном слове или на матерном, кто его разберёт. Нас это и не касается. Вот то, что природные катаклизмы везде, беженцев по странам рассылают - да, проблема. Но и то временная. Непонятный вирус. Пандемия. Это действительно страшно, но врачи что-нибудь придумают. Не в первой, прорвёмся.
- Ты изменился, - задумчиво пробормотал Витька, присаживаясь рядом.
- Просто давно не видел.
- Может, - легко согласился он и неожиданно сказал: - Говорят, Манька в лес ушла.
Я с тоской посмотрел на соседа, мысленно подталкивая его прочь.
- Да? - вяло переспросил я. Разговаривать абсолютно не хотелось, но вежливость, вбитая матушкой, мешала его игнорировать.
Манька была нашей дворовой достопримечательностью, ясновидящей. Ничего и никогда толком не угадывала, но твёрдо верила в свои паранормальные способности. Последнее время у неё совсем крышу сорвало, устраивала целые митинги и самозабвенно орала о приближающемся конце света. Типа, люди не достойны топтать Землю, убивать природу. С некоторыми моментами её горячей речи я даже согласился. Люди, действительно, зажрались от безнаказанности, но зачем пророчить страшилки? Лично мой мозг отказывался даже анализировать такую возможность.
- Ага. Прикинь? Взяла и свалила. Сказала, что там наше спасение, - довольно пояснил Витька. Видимо, происходящее его сильно веселило.
Интереса к разговору не было, хотелось смотреть на облака и ни о чём не думать, но вопрос выскочил чисто автоматически:
- От чего?
- Ну, ты даёшь! В мире такое творится... Ты правда не в курсе? - обескуражено уточнил сосед, удивлённо посматривая на меня.
- Нет, - хмыкнул я. - Не знаю.
- Об этом же все говорят!
- Лично мне не видится повода для паники, - спокойно отозвался я.
- Да ты что? - Вытаращился на меня Витька. - Люди с ума от ужаса посходили, а тебе по фигу. Дивлюсь тебе, мужик.
- Странно, - лениво начал я. - Ты вот ведёшь себя как обычно, лезешь не в своё дело, сплетничаешь как баба, а я вдруг оказываюсь бесчувственным чурбаном.
Сам не знаю, зачем это сказал. Кому нужна правда? 'Сейчас морду бить будет', - апатично подумал я, глядя на покрасневшего от негодования соседа. Он зло смотрел на меня, сжимая и разжимая кулаки. Я уже размышлял на тему, куда придётся первый удар, но Витька сплюнул мне под ноги и прошипел:
- Неохота о такую мразь мараться. На том свете свидимся.
'Он что умирать собрался?' - подумал я, глядя ему вслед.
Долгожданное одиночество, никто не болтает под ухо, только вот спокойное равнодушие, владевшее мной, пропало. Внутри заелозил червь страха. Что если, правда, скоро конец? Метеорит упадёт или катаклизм какой... Нет, последнее время боялись чего-то другого...
В голове пронеслись кадры из новостей. Старик с измождённым лицом и копной седых волос сидит в пластиковом боксе изолятора и равнодушно следит за репортёрами, крутящимися по ту сторону. 'Перед вами уникальные кадры - человек, изменённый вирусом 'gerontos'. Вы не поверите, но ему всего тридцать лет! - вещали журналисты. - Врачи долгое время не могли установить причину массовых депрессий и самоубийств, списывая на посткризисный синдром, но теперь всё стало предельно ясно. Сначала заразившийся человек выпадает из реальности, потом, подобно шизофренику, видит заговоры и преследователей, только после этих стадий, протекающих в среднем от нескольких недель до месяцев, начинаются изменения на генном уровне, но не у всех. Учёные выясняют механизмы взаимодействия человеческого организма с вирусом и стараются как можно быстрее создать вакцину... Сможем ли мы преодолеть это серьёзное испытание?'.
- Ерунда, - пробурчал я себе под нос. - Придумывают опять, журналюги чертовы, То с кризисом носились, верещали, что все сдохнем с голоду, то сейчас новую сенсацию нашли. Врачи не лучше, проморгали болезнь, видите ли, из-за нехватки финансирования, а теперь объявляют пандемию... Достало всё!
Захотелось курить. Я привычно похлопал по карманам штанов, определяя местонахождение пачки. Пусто.
- Тьфу, ты! - процедил я, вспомнив, что бросил пагубную привычку год назад.
Ленка тогда настояла на переходе к здоровому образу жизни, аргументируя это мечтой о ребёнке.
'Ребёнок! - Я вздрогнул. - Блин, да как же такое возможно? Как она без меня? Помню, она заболела и попросила сходить в аптеку, а я тут расселся и на небо любуюсь... Что же она просила купить?'. Неприятное предчувствие пробежало ознобом, стряхивая владевшее мной оцепенение. Я вскочил со скамейки и ринулся домой. Лифт не работал, пришлось, перепрыгивая через ступеньку, нестись на восьмой этаж. Сердце, не привыкшее работать в таком ритме, протестующе закололо, а в голове установился болезненный шум.
'Как я мог забыть? Ленка меня убьёт! Я с утра ушёл и ничего не сделал... А сколько сейчас времени? Не темно, значит не так уж и поздно. Или нет? Что я, вообще, делал? Просто сидел на скамейке или куда-то ходил? - испуганные вопросы клевали память, заставляя выдать ответы, но их не было, словно кто-то могущественный подчистил ненужные файлы. - Вот я и на собственной шкуре узнал, о чём пишут газеты... Лишь бы с Леной все было хорошо, а я уж вылечусь. Сообщу, куда следует, и пусть у них башка болит, как меня в рабочий строй вернуть'.
Нужный этаж, зелёная железная дверь, кнопка звонка, замазанная побелкой - всё родное. 'В первый приступ человек помнит свою среду обитания и забывает какую-нибудь мелочь, - вспомнил я из познавательной программы 'Вирус 'gerontos' атакует. Правда и вымысел'. - Ничего себе мелочь?! Беременная жена. Сволочи! Ни черта не знают. Фиг, я в больницу пойду, залечат до смерти. Лучше дома и народными средствами... Лишь бы с Ленкой и малышом всё хорошо!'.
Я слышал, как трель звонка разносилась по дому, но никто не открывал.
'Где же она? Сколько сейчас времени? - лихорадочно соображал я, оглядывая руки на наличие часов, и пошарил в карманах. - Сотового тоже нет. Опять забыл дома. - Мысли шевелились туго, а память и не собиралась возвращаться. - У меня должны быть ключи! Но их нет. Потерял? Ох, тогда Ленка всыплет мне по первое число... Только бы ничего не случилось, пока я, как безмозглый истукан, маялся приступом. Брать дверь штурмом? Здоровья не хватит. Вызвать МЧС? О, а это мысль! Сейчас к соседям постучу'.
- Куда все подевались?! - зло спросил я, стуча и трезвоня в двадцатую по счёту дверь. - Скотины, что вам дома не сидится!
'Вдруг, уже все поняли, что со мной и боятся заразиться? А вирус как передаётся? Не помню' - Паника набирала обороты, грозясь перейти в лавину ярости и буйства.
- Да пошли вы все, твари бездушные! Сам справлюсь.
Я выбежал во двор и стал озираться по сторонам. Никого. Нигде. Жаль, что у нас на районе телефонные будки не прижились. Иначе бы смог позвонить... До 'ЖЭУ' и отделения милиции бежать минут тридцать, объясняться ещё столько же, если не дольше, а можно на перерыв нарваться. Он у них плавающий, когда пожелают, тогда и будет... Зачем я только Витьке нахамил?! Эврика, побегу к нему.
Все обстоятельства настроились против меня. Сосед или затаил обиду, или пошёл искать более отзывчивого слушателя... Остаётся только ждать. Нет! Мало ли насколько я уже выпал из жизни. По телеку говорили, что приступы длятся от нескольких часов до двух суток. Япона мама! У меня жена на сносях. Вот-вот должна родить первенца. Вдруг, она упала и потеряла сознание или... Страшные картины пронеслись перед глазами, заставляя вновь бежать по лестнице, колотить в свою дверь и орать:
- Держись, Ленок! Я что-нибудь придумаю... Только, держись!
Ох, Боже, прошу, спаси её и сохрани! Что делать? О-о-о! Попаду домой через крышу. Мой этаж предпоследний, балкон не застеклен. Верёвка? Откуда ей взяться. Не важно. Буду решать проблемы по мере поступления. Главное действовать, иначе с ума сойду.
Люк, ведущий на чердак, как обычно, был открыт. Замки 'ЖЭУ' весил, но предприимчивые граждане их быстро снимали и находили применение в собственном хозяйстве.
- Везде беспредел. Одни журналисты при деле. Орут про свой конец света... Если с женой и малышом что-то случилось, то для меня он уже наступил, - хмуро пробормотал я, пробираясь на крышу.
Никогда не принадлежал к людям, обожающим экстрим и высоту, поэтому с некоторой опаской взглянул вниз. Лететь несколько секунд и вместо головы - лепёшка. Боязливо передёрнул плечами. Затея с балконом - дурацкая. Вновь захотелось курить. Нервишки шалят.
- Где наша не пропадала.
Я постарался успокоиться и осмотреться. Благо бог зрением не обидел. Солнце скатывалось за горизонт. На улицах непривычно пустынно и тихо. По маленькой дороге за десять минут не проехало ни одной машины. Не могли же все разом пропасть? В памяти всплыл рассказ Бредбери, и на душе стало совсем тоскливо.
Неожиданно я заметил одинокий силуэт, подходящий к алкомаркету, расположенному через двор от нас, и облегченно вздохнул. Спуск и бег до нужного места занял около пятнадцати минут и, ввалившись в магазин, запыхавшийся, но довольный я застал и продавца и покупателя за неспешной беседой.
- Вы тут! - радостно сказал я и сам понял, как глупо выгляжу, улыбаясь во все тридцать два зуба.
Женщина-продавец с внушительными формами безразлично окинула меня взглядом и лениво спросила:
- Что надо?
Долговязый очкарик смотрел на меня с искрой интереса.
- Позвонить... Представляете, ключи дома забыл, а там жена осталась. На звонки не отвечает. Беспокоюсь. Надо спасателей вызвать.
- У нас не бюро добрых услуг, - отрезала продавщица. - В комендантский час надо дома сидеть, а не по пивнушкам бегать.
Долговязый опустил голову, но всё же тихо пробормотал:
- Люсь, ты чего? У человека беда.
Женщина фыркнула и отвернулась, приведя меня в ярость. Только я хотел громогласно рявкнуть, как мужик протянул мне сотовый:
- Звоните.
Телефон бравых молодцов, взламывающих двери, я не знал, поэтому пришлось пытать пожарных, скорую и милицию. Вызвал всех, кого можно, и успокоился.
- Спасибо, выручил, - поблагодарил я, отдавая трубку. - А что за комендантский час?
Продавщица и мужик окинули меня подозрительным взглядами.
- Так уже два дня как ввели, - осторожно начал долговязый. - Из-за эпидемии этой. Говорят, у больных крышу сносит и они того... покалечить могут.
Я хмыкнул, но в дебаты вступать не стал, хочет верить в глупость, пускай. Одарив продавщицу многообещающим взглядом, поспешил домой.
Первыми приехали пожарные, пришлось сказать правду, как есть. Сторговались на пять тысяч рублей, и меня спустили с крыши на мой балкон... Дверь чуть приоткрыта. Я осторожно зашёл внутрь. Расправленная постель, слой пыли на тумбочке и опрокинутый стакан с водой на полу. С трудом сдержал рвущуюся наружу панику и позвал жену. Без ответа. Сердце лихорадочно застучало, донося до головы картины одну ужаснее другой. Я не выдержал и побежал в коридор, оттуда в детскую, гостиную, кухню, заглянул в туалет и ванную. Никого.
- Лена!!! - заорал я, упав на колени. По лицу покатились слёзы. Как я мог не уберечь самое дорогое?
Внезапная боль пронзила голову, а затем наступила темнота... Трель домашнего телефона заставила меня подпрыгнуть и озвучить неприличное слово.
- Слушаю, - не очень дружелюбно ответил я, поднимаясь с пола и пытаясь вспомнить, что произошло.
- Квартира Мохневых?
- Да.
- Три дня до вас дозвониться не могу, - хмыкнули на том конце провода. - Пьянство до добра не доводит, это я вам как врач говорю.
Я уже хотел высказать всё, что думаю по этому поводу, но он тем временем продолжил:
- Ваша супруга в шестнадцатой горбольнице.
- Что с ней? - глухо выдохнул я, пропустив один удар сердца. - Ребёнок... - Голос дрогнул от страха.
- Всё в порядке, папаша, - хохотнули на том конце провода. - Вчера ваша жена родила мальчика.
- У-ф-ф, - облегчённо выдал я и, поспешно поблагодарив, положил трубку.
За окном царил день. Я быстро собрался и через час уже ходил по пустой аллее около серого пятиэтажного здания с букетом роз в одной руке и пакетом с фруктами в другой. В палату, как и положено, не пустили. Пришлось бегать около роддома и кричать жену. Из окон выглядывали женские лица, кто улыбался, кто ворчал. Мнение общественности меня не волновало. Главное увидеть жену, убедиться, что всё в порядке.
Открылось окно первого этажа, и появилась чуть осунувшаяся Ленка. Она скользнула по мне взглядом и стала кого-то искать по сторонам.
- Ленчик!
Её глаза удивленно остановились на мне.
- Миша?! - В голосе жены сквозила целая гамма чувств: радость, удивление, обида. - Я так переживала... ушёл в аптеку и с концами. Я обзвонила всех друзей, больницы, морги. Так волновалась, что даже сына раньше родила. - Она всхлипнула, а потом вдруг резко спросила: - Ты где пропадал, гад такой?!
Я виновато молчал, оправдываться глупо, а о своих подозрениях говорить не стоит.
- Что молчишь? И что у тебя с лицом? - Ленка всё больше распалялась.
- Забыл побриться, - отозвался я, прикасаясь к подбородку.
- Издеваешься, да? Ну, ты и скотина! Пропал, чёрт знает куда, а теперь ещё маскарад затеял.
Абсолютно не понимал о чём она.
- Лена, я к вам торопился. Прости, но мне не до костюмов было, - ехидно закончил я.
- Понятное дело. Пять дней где-то шлялся, кобель несчастный.
Я молча проигнорировал нелестный эпитет, переваривая информацию.
- Слушай, у вас там много народу?
- Не знаю, - удивилась жена. - Я же тут впервые. Хотя врачей маловато, да и рожениц... А почему спрашиваешь?
- Да так просто, - отозвался я и растянул губы в улыбку.
Значит, у них здесь не так пустынно как в городе. Хотя возможно там просто все сидят по квартирам из-за комендантского часа. Может, я просто нагнетаю обстановку?
- Миша, у тебя всё в порядке?
Вздрогнул, отрываясь от своих мыслей, и торопливо отозвался:
- Конечно.
- А зачем этот грим? Ты от кого-то прячешься? - с беспокойством спросила Лена.
'Вот так кульбит, - хмуро подумал я над своей жизнью. - Когда вернусь домой, обязательно посмотрюсь в зеркало'.
- Нет...
Неожиданно меня кто-то толкнул. Я резко развернулся, готовый обложить хама матом, но никого не увидел.
- Вот козёл лысый, - прошипела Ленка, с негодованием смотря куда-то справа от меня.
- Кто?
- Мужик, который тебя толкнул и даже не извинился.
'Она его видит, а я нет... Значит, и в городе народ не пропал или, по крайней мере, не весь... Определённо, у меня большие проблемы с головой, - подумал я, стараясь глубоко дышать и не впадать в панику. - Всё будет хорошо, надо успокоиться и разобраться в ситуации'.
- Прости, Ленок, мне пора, халтурка одна подвернулась. Ты это... береги себя. Я поеду на дачу, не теряй. Люблю тебя, - закончил я свою сбивчивую речь и, опустив голову, пошёл прочь.
- Подожди, Миш, ты бы хоть на сына взглянул, зря я что ли мучилась.
Мои глаза впитывали каждую чёрточку родных лиц - красивого, чуть усталого и крохотного, трогательного. Потом я молча развернулся... Ненавижу прощаться.
Ноги автоматически вели к дому, собирать вещи. В трамвае было на редкость свободно для четырех часов дня. Возможно, мне это лишь казалось... Странно, но мне даже нравилось не видеть вокруг себя толпы. Я устал от постоянного шума, суеты, вечной гонке за деньгами. Может, я не заболел, а исцелился?
Распахнул дверь квартиры и зашёл. Тишина и пустота давили на нервы. Я скинул ботинки и застыл около большого зеркала. Передо мной стоял старик. Морщинистое лицо, обрамлённое седыми волосами, и удивлённые запавшие глаза. Неудивительно, что жена меня не признала. Но как так? Ведь сосед узнал, только сказал, что я изменился... 'После первого приступа у десяти процентов больных происходит быстрое старение организма, за сутки биологический возраст способен измениться на десятки лет', - заговорил в моей памяти какой-то мудрый профессор академии наук.
- Значит, всё же болен, - еле слышно выдохнул я и прислонился к стене.
Права была Манька в своих прогнозах... Пожалуй, единственный раз в жизни. Я торопливо стал выводить губной помадой на зеркале: 'Бегите в лес. Там спасение. Люблю вас, М'.