Дождь прекратил крапать к восьми вечера. Полдня небо брызгалось мелкими каплями прохладного дождя - глашатого позднего лета и скорой осени. И вот он кончился. Всё пространство заполнила сырая сизость вечера.
Юрий сидел на диване, увлечённо читая "Спид-инфо". От открытой балконной двери тянуло приятной свежестью и слышалось шуршание шин по мокрому асфальту. Из магнитолы негромко лилась музыка вперемешку с джинглами "Европы плюс". С кухни доносились запах борща и жаркого, под аккомпанемент посудного позвякивания - Светлана готовила ужин. Смешиванье свежего воздуха с кухонными запахами контрастом создавало ощущение тёплой уютности.
Послышалось лёгкое шарканье босоножек; Светлана появилась в дверях комнаты. "Слышь, Юр? Оказывается, у нас хлеба нет". Юрий внутренне нахмурился: вставать и идти, хотя всего лишь до соседнего дома, за хлебом не хотелось ничуть. Впрочем, Светлана прекрасно это знала, и ей не хотелось создавать напряг в домашней атмосфере препирательством из-за сущей мелочи. Идти-то всего ничего. Она предвкушала приятный вечер. После ужина она собиралась удобно устроиться в кресле и, в который раз, с удовольствием посмотреть "Привидение" с Патриком Суэйзи. После чего, возможно, заставить Юрку, начитавшегося эротической фигни, малость попрактиковать это дело. Поэтому без всяких многозначительных пауз, она сказала: "Я сбегаю в магазин, вернусь, и будем ужинать". "Ладно", - бормотнул Юрий, не отрываясь от газеты и облегчённо расслабив позвоночник.
Светлана надела плащ прямо на домашний халатик, положила пакет и кошелёк в карман, сунула босые ноги в стоптанные тенниски и вышла, тихо захлопнув дверь. Услышав щелчок замка, Юрий встал, включил верхний свет, и вернулся к чтению статьи, утверждавшей его в том, что у них со Светкой всё путём.
К реальности его вернула очередная часовая отбивка по радио; до него вдруг дошло, что Светланы нет уже минут сорок. Он отложил газету и растерянно осмотрел комнату, которая вдруг показалась ему какой-то опустелой. "Странно, - подумал он, - тут ходьбы максимум минут на пятнадцать. Ну, двадцать, если не спеша. Но не сорок ведь! Где же она?". Он встал, вышел на балкон, и посмотрел вниз. Людей на улице было мало, и все они сейчас казались очевидно чужими. Светланы видно не было. Юрий глубоко вдохнул свежий воздух и вернулся в комнату.
Он прошёл на кухню. Ещё тёплый суп стоял на плите. Жаркое почти совсем остыло. Он поднял крышку и равнодушно вдохнул слабеющий аромат мяса. В нём росла тревога с лёгкой долей раздражения. "Может быть, встретила кого и заболталась? Да нет, вряд ли". Решившись, он пошёл в прихожую, натянул кроссовки, накинул ветровку, и, прихватив ключи, быстро вышел из квартиры.
Во дворе никого не было. Дождь заставил "скамьеводных" бабок - базланок стервозных - сидеть по домам. Только из соседнего дома вышел мужчина с ротвейлером.
Юрий быстрым шагом дошёл до круглосуточного магазинчика, расположенного на другом конце соседнего дома. Там молоденькая продавщица сказала, что да, действительно, молодая брюнетка в синем плаще купила у неё хлеб и персиковый сок примерно полчаса назад. Выйдя из магазина, он не знал, что думать и делать. "Что же такое творится? Ведь не похитили же её, в самом деле! И если бы её машина сбила - здесь бы до сих пор группа обсуждающих гудела. Так, где же она?".
Светлана дружила со своей ровесницей, которая жила двумя этажами ниже. Но Юрий знал, что сегодня она на сутках. И хотя в её окнах не было света, он поднялся на её этаж, попутно осмотрев лестницу, и позвонил в её дверь. Ответа, конечно, не было. В совершенно угнетённом настроении он вернулся домой.
Несмотря на то, что в квартире горел оставленный им свет, и слышалась музыка, ему она показалась равнодушно отчуждённой. Он бессмысленно обошёл всю квартиру; заглянул даже в туалет и ванную. На двери ванной висел один из халатов Светланы, хранящий запах её тела. Юрий порывисто ткнулся в него лицом, и жадно вдыхая этот такой родной запах, почувствовал себя несчастно беспомощным.
Потом он прошёл в зал и посмотрел на часы: было уже около десяти. Ему подумалось, что сейчас они должны были бы сидеть рядом и смотреть "Привидение". Тут он вспомнил, что последнее время предпочитал сидеть один на диване, а Светлана привыкла устраиваться с ногами в кресле, и досадливо поморщился: "Сантименты проявлять ему западло было! Дурак, бл...!". Сидеть ему не моглось, поэтому он ходил туда-сюда по комнате, перебирая в голове варианты того, что могло случиться, одновременно краем сознания понимая всю бесполезность эти гаданий. "Ну, где же ты, Светик?" Он подошёл к телефону, поднял трубку и услышал непрерывный гудок. Но кому звонить? Её подругам, живущим на разных концах города? "Знаете, Света пошла за хлебом.... Кстати, она к вам не забегала?". Бред, какой! Родители её отдыхали на югах, так что.... Он всё же набрал их номер и долго слушал длинные гудки. "Да не могла она туда уйти. С чего бы?". Последнее время у них было всё нормально, ровно. Никаких ссор. Даже мелких. Их отношения вообще перешли на более высокий уровень - они научились молчать на их общем языке. Но только сейчас он осознал, как это здорово.
Он продолжал ходить по комнате. Было уже половина одиннадцатого. Ему вдруг вспомнился разговор с одним из друзей и его рассказ об одном показательном, по его глубокому убеждению, случае.
"Это было ещё до вашей свадьбы, на твой день рождения. Мы тогда круто набрались, и краем окосевшего глаза я заметил, как вы со Светкой от чего-то поцапались в прихожей. Самую малость. Короче, вскоре мы оба были уложены на кровати; я ещё в бездвижном сознании, а ты вообще в полном отрубе. Так вот, перед тем, как уйти домой, она подошла к тебе, наклонилась (кстати, ножки у неё тогда были совсем тоненькие), поцеловала, и очень нежно пожелала спокойной ночи, хотя прекрасно знала, что ты в отключке. В этом была такая нежность, чтоб ты знал! Увидев такое, я решил, что у вас всё в порядке, и даже малость позавидовал тебе спьяну. Ага. Представь же моё удивление, когда на следующее утро она появилась с обиженным видом, и тебе пришлось минут пятнадцать мириться с ней на лестничной площадке. Но я же видел, как она тебя накануне... Чёрт! Кто бы меня, негодного, так любил! А ты: "придирается", "пилит", "занудная житуха". Дурень зажравшийся".
Вот именно, зажравшийся. Он вспомнил, как Светлана поправляла всегда его воротник. Как терпеливо помогала ему раздеваться, когда он бывал сильно пьян. Эти мелочи приобрели сейчас небывалую важность. Юрий остановился посередине комнаты и прижал ладони к лицу. "Света".
Он прошёл в спальню и включил свет. Большая, аккуратно заправленная кровать вызвала в нём смешанное чувство досады и печали. Не зная, что делать, он открыл шкаф и бездумно высмотрелся на стопки глаженного белого белья, которое так классно подчёркивало смуглость Светланиной кожи. Он провёл по нему пальцами; к переносице подкатила слёзная горечь. Он закрыл шкаф и вернулся в зал, оставив включённым свет в спальне.
Стрелки часов подползали к двенадцати. Юрий почувствовал леденящую уверенность в том, что Светлана пропала навсегда. Изнутри его распирало отчаянье, смешанное с чувством обречённости. От ходьбы гудели ступни, и он сел в её любимое кресло, откинул голову на спинку и закрыл глаза.
После объявления времени, по радио снова заиграла музыка. На небе в оконном переплёте выпечаталась неполная Луна.