Раньше кушать было нечего, поэтому общественные туалеты были не нужны. При нынешнем изобилии еды и при поголовном безденежье, опять же, не до них. И попали мы с Андрюхой в щекотливую ситуацию: надо ему сделалось обмозговать смысл жизни, а присесть негде. Было это ещё до появления пластиковых туалетных кабин в нашем городе, да и теперь они, насколько я могу видеть, украшают своим видом только Соборную площадь, радуя сине-белым дизайном глаз горожан и туристов, и подчёркивая архаичность белокаменных соборов двенадцатого века стилем "хай-тек". Обить их снаружи досками, чтобы они гармонировали с нашим захолустьем, у владельца рука не поднимается. Или денег нет, что и не мудрено при нищем населении. Хорошо, что наш город устроен весьма практично. Находясь в самом его центре, достаточно вильнуть в сторону и ты на "задворках империи". Город, с одной стороны центральной улицы, обрывается к реке. "Обрывается" - это громко сказано. Достаточно покато спускается, хотя, местами и обрывается. Так будет точнее. Если обойти центральный универмаг, стоящий недалеко от Золотых Ворот и областного драматического театра, то вы окажетесь на краю оврага. Вот в него-то и бросился Андрюха, велев мне не менее быстро бежать за туалетной бумагой. Я отправился в этот самый универмаг. Побродил по этажам, но туалетной бумаги не обнаружил. Пришлось купить рулон бумажных полотенец. Заодно приобрёл и пластиковый пакет с ручками и актуальным жутковатым напутствием славянской вязью "не замать его, буде оставлен он станет в вагоне или в присутственном месте, поелику связаться нужно с 02, ибо зелье пушечное вельми и зело крепким оказаться может". Не хотелось у всех на виду демонстративно, с бумажным рулоном подмышкой, обходить универмаг и спускаться в овражные кущи, поэтому мне и понадобился пакет с ручками. Не слишком скорая санитарная помощь была подана в куст Андрюхе, истомившемуся уже в её ожидании.
Вылез он из кустов с этим самым пакетом, в котором угадывался рулон полотенец. "Чего ты его с собой волочишь? - спросил я Андрея. - Повесил бы на куст. Глядишь, ещё бы кому пригодился". "Какую-то слабость естества ощущаю, - ответил Андрюха. - Чувствую, что мне самому эта бумага пригодиться может. И не раз, кажется".
Потихоньку, не торопясь, прошагали мы мимо Золотых ворот, мимо торговых рядов и Соборной площади. Начинался прохладный летний вечер, видимо, и укрепивший Андрюшину "слабость естества". Но пакет с полотенцами каким-то образом перекочевал ко мне. Или Андрей прикуривал и сунул его мне, или ещё как-то. Тут раздалась музыка, и мы увидели впереди ресторанчик с уставленной столами площадкой перед ним. Сбоку этой площадки расположились музыканты со своей аппаратурой. И играли они что-то из репертуара "Машины времени". В душу мою впорхнула на лёгких крыльях ностальгия по юности, а в Андрюхину она вторглась более бесцеремонно: "Давай тут посидим, - заявил он. - Выпьем немного, и что-нибудь перекусим. Музыку послушаем". Я не стал возражать.
Сделать это оказалось не так-то просто - все столы оказались заняты. Музыка вблизи оглушала. Я прокричал Андрею в самое ухо, что сейчас попробую договориться с двумя приятными дамами, сидящими за четырёхместным столом. Андрюшка остался перед невысоким ажурным заборчиком, который отделял ресторанную принадлежность площадки от улицы, а я отправился к столику с дамами. Седина в наших с Андреем бородах уже светилась благородством, но бес в ребре не настолько ещё обнаглел, чтобы фамильярно орать в ухо милой женщине, в попытке перекричать музыку, свою просьбу. Поэтому я расшаркался перед ними шага за два и обратил к ним свою нижайшую просьбу, подкрепляя её демонстрацией ожидавшего их благосклонности Андрея и прижиманием правой руки к своему сердцу, в попытке вымолить у них соизволения разделить с ними стол. Красноречие моё должно было растопить Антарктиду, но слышал его только я, как оказалось. Женщины озабоченно переглянулись, что-то покричали друг другу в уши и снисходительно мне улыбнулись. Я ответил им благодарной улыбкой, и совсем было собрался сесть на пустой стул, но не успел я призывно махнуть рукою Андрею, как ближняя ко мне дама поманила меня и указала на пакет с полотенцами в моей руке, требуя, как я догадался, передать его ей. Несколько удивлённый, я протянул ей пакет. Женщины, даже если на данный момент и не были замужем, то уже имели возможность досконально изучить мужиков: приняв от меня пакет, обе дамы бодро запихнули в него пустые пивные бутылки со стола и вручили его мне. Лица их сияли снисходительным альтруизмом, давая мне понять, что аудиенция окончена, и я уже могу смело отправляться сдавать стеклотару на опохмел себя и измождённого алкоголизмом товарища. Моя ретирада была позорнее Наполеоновского бегства из Москвы. "Чёртов пакет! - костерил я и пакет, и себя, и друга. - Они поняли всё совершенно превратно!" Однако я усмотрел в дальнем конце площадки ещё одну пару женщин, сидящих за таким же полупустым столом. Вернувшись к Андрею, я продемонстрировал ему свою добычу и прокричал ему в ухо, что идея ходить с пакетом по ресторанным столам себя изжила ещё несколько лет назад, когда закрылись последние пункты приёма стеклопосуды. Я поставил пакет под ажурный заборчик, дождался окончания музыки и поспешил к дальнему столику с двумя другими дамами, пока музыканты не грянули новую песню. Вскоре мы с Андреем сидели за их столом и потихоньку пили водку, в ожидании жаркого, не забывая каждый раз безуспешно предлагать её и нашим новым знакомым. Мы, кстати, предложили им что-нибудь и поесть с нами за компанию, но они отказались, объяснив, что никогда не едят после шести, дожидаясь начала вечернего сериала. Во всяком случае, я их так понял, поскольку музыка орала нам в уши про "новый поворот". Потом мы съели мясо с гарниром, допили водку и напоследок попросили по кружке пива. Едва мы его допили, как я ощутил что-то неуловимо пронёсшееся над столами и заметил какой-то ажиотаж среди публики. Музыка внезапно смолкла на середине фразы, и я услышал, что смесь еды, водки и пива в Андрюшином животе как-то звучно жулькнула и разразилась бурлящей возмущённой тирадой. И тут же раздался голос, усиленный мощью мегафона, призывающий всех без паники покинуть столы и удалиться за ограждения. Я быстро обернулся и увидел несколько машин с ментами. Возле одной из них какой-то парень облачался в сапёрный бронированный костюм. Призыв "без паники покинуть столы" вызвал эту самую панику немедленно - все кинулись врассыпную, словно стая зайцев, сигая через низенькую ограду на улицу. Только мы с Андреем не торопились выполнить приказ. Я начал подозревать нашу причастность к происходящему, а у Андрюхи, как я понял, начался после пива острый приступ "слабости естества". Его охватила паника совершенно другого рода. Он быстро встал и кинулся к нашему пакету. Возле него, безошибочно изобличив в нём бородатого шахида, его повалили на землю и ловко стреножили наручниками шестеро ментов. Я поспешил ему на помощь, думая разъяснить недоразумение, и оказался повязанным по рукам и ногам другой группой бдительных мильтонов.
Нас быстро доставили в околоток. Успокоившиеся после ложной тревоги менты, весело поржали вместе со мною над "проницательностью" дам, загрузивших пакет пустыми бутылками. Но нас не отпустили. Минут через двадцать доставили официанта, который их вызвал, прочитав на пакете циничный, как его квалифицировали менты, призыв "связаться с 02", если пакет этот будет оставлен "в вагоне или присутственном месте". Работали слуги закона на диво оперативно: минут через двадцать привезли двух дам, которые меня так неправильно поняли. Одна из них, за каким-то лешим, дала свою визитку официантке, посулив ей скидки при посещении парикмахерской. По этой визитной карточке её и сцапали, инкриминировав ей и её подруге помощь в изготовлении провокационного муляжа взрывного устройства. Потом из универмага доставили партию пакетов с социальной рекламой, зацепив заодно и начальника этой торговой площадки. Не знаю, во что вылилось это торгашам и производителям пакетов, а с нас содрали потом по тысяче рублей административного штрафа. С меня, с Андрея, с официанта и с двух дам.
На одной из них я теперь и женат. Наказали меня, говоря нынешним языком, "по полной".