Всё началось с того, что километрах в пятнадцати от села Исым на скале поселился дракон.
Как ни удивительно, но первым человеком, узнавшим эту новость, был я, хотя я обычно обо всём узнаю самым последним.
Я - Пастух. Специфика моей работы заключалась в том, что я постоянно, с утра до вечера, на ней пребывал. В селе по имени меня почти никто не звал, а называли прямо по профессии: Пастух. Конечно, кроме меня был и второй, мы с ним дежурили по очереди, но у него была всем известная кличка Шкаф (которая вполне подходила к его лицу), и пастухом его никто не звал.
Тот день был жарким, время - полдень, самый пик, и я вместе со своей пастушьей собакой прятались в тени раскидистого клёна. Коровушкам нашим было всё нипочём, они паслись чуть ниже, в поле, а козы вместе с нами бродили по слегка лесистому холму, рогами добывая себе самые тёмные и прохладные места.
Слегка дрожащее от жары небо было ярко-голубым и абсолютно безоблачным, поэтому я сразу заметил летящую к нам маленькую белую ленту. Лента приближалась, прорисовываясь всё более чётко, и я увидел, что это был дракон.
Событие было неслыханным, в округе уже более ста лет никто не видел драконов (разве что при галлюцинациях). А тем более белых. По легендам, драконы приносили удачу и счастье тем землям, где селились.
По образованию я был биологом, как добрая половина жителей нашего села (а всё благодаря школьному учителю-биологу Рокотуновскому, нашей гордости, кандидата в доктора биологических наук). Поэтому я знал, что легенды о счастье беспочвенны, но что драконы каким-то образом влияют на погоду, тоже знал точно.
Дракон явно летел к ручью, который находился всего в сотне метров от меня. Я набрался терпения (да и храбрости, знаете ли, пришлось набраться) и стал ждать.
Извиваясь лентообразным телом, дракон подлетел ближе и резко, без перехода опустился на землю. Наклонил косматую голову и стал жадно хлебать воду из ручья. Я имел счастье наблюдать его довольно близко и успел рассмотреть.
Длинное и худое змеиное тело почти светилось ярко белым и слегка серебрилось чешуёй. За большими перепончатыми ушами буйно росли два пучка белых волос. Изо лба, пригибаясь назад, торчала пара небольших рогов. Хвост кончался копной всё тех же белых волос.
Метров шесть, прикинул я, не больше. А без хвоста вообще четыре. Небольшой дракон.
А дракон, утолив свою жажду и не обращая никакого внимания на сонных коров, вновь взлетел и полетел в обратном направлении. Я проследил за его полётом. Путь дракона кончился в одной из расщелин Южной скалы.
***
Председатель сельского управления Петрович постучал по стакану вилкой, поднял его и начал:
- Товарищи! В этот торжественный день...
Тост был довольно долгим и занудным. Его никто не слушал, кто-то с нетерпением ждал момента, когда будет можно прокинуть в себя поднятую рюмку, кто-то потихонечку пододвигал к себе приглянувшийся салатик. Но вот тост, наконец, кончился, и стол забурлил привычным застольем.
Это было одним из негласных развлечений села. Сельское управление подыскивало любой маломальский повод и устраивало в здании местного клуба застолье для уважаемых жителей села. Село было маленьким, и в уважаемых ходила чуть ли не половина населения. Еду на такие застолья приносили сами жители по возможностям. Точнее, по хотению.
На этот раз застолье было организовано по поводу появления в окрестностях дракона, а значит, и спасения урожая.
До этого две недели стояла страшная засуха, и все уже стали всерьёз опасаться за посевы. Но вечером того же дня, когда мною впервые был замечен дракон, грянул дождь. До этого чистое небо быстро затянулось тучами, которые больше не расходились.
И следующий день был объявлен праздником по поводу спасения урожая...
- ...Слышь, Пастух? Расскажи Маньке, как ты дракона видел, она ещё не слышала... - раздался голос слева.
За сегодня меня об этом просили в десятый раз. Но после минутных уговоров я сдался, поняв, что сопротивление бесполезно, и рассказал эту историю снова, всё более и более приукрашивая её красочными фактами. Тем более что Манька была девушкой хоть и глупой, но красивой.
...Выпивка кончилась, еда тоже подходила к концу. Столы растащили по углам. Забренчала гитара. Я, уже в состоянии лёгкого опьянения, подхватил Маньку и пустился с нею в пляс. А за окном всё шёл и шёл дождь, посланный нам добрым белым драконом для лучшей урожайности...
***
- Слышь, Пастух, ты же у нас биолог и с драконом лично знаком, - заявил председатель Петрович прямо с порога, особо выразительно подчеркнув слово "лично". - Ты бы это, сходил к нему б, что ли. Сказал бы, дескать, урожай спасён, пусть он свой дождь пока выключит. Всё уже промочило, спасу нет, пятый день льёт!
Про пятый день было правдой. И дождь, похоже, шёл совсем без перерывов; просыпаясь иногда по ночам, я слышал его стук. Всё, что могло, пропиталось водой, дороги были одной сплошной лужей, капуста на грядках стояла "по колено" в воде. А тут ещё это стало перетекать в грозу, швырялось молниями куда попало. У Сидоровых сарай спалило, Комсомольская улица вторые сутки без света - повалило столбы.
- Только не надо про личное знакомство, - ответил я. - Я его издали видел, из-да-ли.
- Ну ты же биолог! - взмолился Петрович. - Лучше тебя общий язык с драконом разве что Рокотуновский найдёт, а он сейчас занят. И ещё...Если всё получится, получишь премию...
- А если не получится?
- Уговорил, всё равно получишь. Только сходи...
***
Мокрыми продрогшими руками я привязал коня к сосне и дальше пошёл пешком.
Размытая глина вперемежку с камнями скользила под ногами, и то и дело приходилось переходить на четвереньки. Я двадцать раз успел пожалеть о том, что согласился на это дело, прежде чем добрался до расщелины.
Туда дождя долетало меньше, но всё равно было зябко. Я утёр мокрое лицо такой же мокрой рукой и отправился на поиски дракона.
Долго его мне искать не пришлось. Он сам меня нашёл. За спиной зашуршал гравий, я обернулся - там стоял дракон и с любопытством разглядывал меня своими пронзительными глазами. Я нерешительно начал, понимая весь абсурд своих действий:
- Господин...Товарищ дракон, я хотел бы...Дождь, понимаете? Прекратите, остановите его...Растения напились вдоволь, если вы так продолжите, они сгниют, понимаете? Сгниют! Остановите дождь, пожалуйста!
Дракон смотрел с любопытством и несколько осуждающе. С точки зрения биолога я понимал, что он ничего не понимал. А как пастух...Чувствовал это.
Дракон оттолкнулся от земли и ушёл свечой в небо, оставив меня одного, мокрого, грязного и продрогшего, в своей расщелине. Я постоял с минуту слегка ошарашенный, понял, что дождь выключаться не собирается, и пошлёпал по лужам назад.
***
Ровно через сутки, такой же мокрый, я стоял на том же самом месте, но уже далеко не один. Мне в затылок дышало ещё пятеро человек.
Во-первых, председатель Петрович (а как же без него). В своём лице он представлял на этой встрече (которую мысленно я уже окрестил стрелкой), по его выражению, "весь правительственный аппарат".
Но, похоже, что Петрович этого дракона побаивался, поэтому вместе с собой притащил ещё и школьного сторожа Васю, заставив его на всякий случай взять ружьё.
Во-вторых, те двое, кого я, собственно сюда и вёл. Это наш сельский священник Николай и его молодой безымянный помощник. Это очередная безумная идея родилась, как все безумные идеи нашего села, в голове Петровича. Раз на мои обычные человеческие уговоры дракон не поддался, рассудил он, значит, пришла пора заговорить религии. Словно бы христиане к драконам были ближе, чем простые люди. По моему личному мнению, так даже дальше.
И пятый человек, которого я привёл с собой и на которого в душе возлагал больше всего надежд - Леодор Тихонович Рокотуновский, как уже говорилось, местный самородок, учитель-биолог, которому я обязан многими своими достижениями, кандидат в профессора биологических наук. Специализировался он на различных рептилиях, в том числе и на драконах. Увидеть воочию это дивное творение природы и понять его природу - мечта его жизни. С этой целью он и присоединился к нашему отряду активистов-помешанных.
...Расщелина впереди нас была пуста. И я, кажется, стал смекать, в чём дело.
- Ну и где твой дракон? - нетерпеливо спросил Петрович. А я лишь шепнул на ухо стоящему рядом биологу: "Обернись...".
Он медленно сделал это, и я увидел на его лице улыбку. Тогда объявил всем:
- Да вот он! - и показал пальцем за их спины.
Позади них стоял дракон и с тем же любопытством, что и вчера, смотрел на нас. Сторож Вася рефлекторно схватился за ружьё. Помощник священника отшатнулся и вымолвил:
- Вот чёрт!
Священник молча дал ему подзатыльник. Биолог восхитился:
- Каков экземплярчик!
А Петрович помолчал с минуту и выдал:
- Приступайте, отец Николай!
И Николай с помощником приступили: устроили дракону какие-то песнопения. Дракон слегка ошалело смотрел на весь этот балаган, и я был солидарен с ним во мнении. Если он нормальный человеческий язык понять не может, то какие тут могут быть песнопения? Я бы на его месте давно улетел...
...Дракон словно подслушал мои мысли и взмыл в низвергающее воду небо. Будто и не было в гостях у дракона бестолковой кучки людей, непонятно чего требующей от него, свободного существа...
- Блин! Опя... - сорвался помощник священника и замолк на полуслове, вновь получив подзатыльник.
- Всё, ни черта у нас не получилось, пошлите домой, сушиться, - сказал Петрович. Леодор Тихонович вдруг воспротивился:
- Нет! Вы идите, а я к нему пойду, я видел, куда он сел!
С неба всё лил противный дождь, все были промокшие, продрогшие, спорить никому не хотелось. Поэтому все просто развернулись и пошли обратно в село, прочь из расщелины. Только я, проходя мимо биолога, вновь шепнул ему на ухо:
- Удачи!
...И, похоже, сглазил...
***
Грохотало так, что дребезжали стёкла. Обед - гроза в самом разгаре. К вечеру останется только дождь, а к следующему обеду вновь будет сверкать и грохотать. Впору делать полуденную сиесту, как в Латинской Америке.
...По лужам, полусогнувшись, немного криво бежал уже подвыпивший паренёк. Не добежал, споткнулся, шлёпнулся в воду. Встал, погрозил небу кулаком:
- Чёртов дождь! У, драконище, попадёшься мне - башку оторву!!! - и пошлёпал быстрее подальше, пока ненароком с неба не пришёл ответ в виде молнии.
Я стоял у окна кухни и наблюдал за этим. На заднем плане Петрович пил кофе и нервно дымил сигаретой.
Грозовая сиеста...Вынужденная приостановка поиска, который вёлся безрезультатно со вчерашнего утра.
Биолог Рокотуновский пропал. Как ушёл тогда к дракону, так и с концами в воду. В воду...
Я невесело ухмыльнулся.
- По деревне вовсю ползут слухи, что биолога съел твой бесценный экземпляр, - похоже, Петрович думал о том же. - Я наш народ знаю, ещё сутки без находок, и они твоего дракона вилами заколют...
- Да не ел он его, зуб даю! - сорвался я.
- Да знаю я! Но и меня пойми!! Где он ещё, наш биолог может быть?!! А ты это народу объясни! А дракон твой...Редкий вид...А урожай на корню гниёт!! У половины села света нет, три дома вообще спалило!!!
Петрович замолчал. В наступившей тишине было слышно, как мерно тикали часы и так же мерно по лужам и стёклам стучал дождь.
- Ты извини, сорвался...Все мы сейчас на нервах... - виновато сказал Петрович и потушил окурок в недопитой чашке.
На крыльце раздались быстрые шаги, дверь распахнулась. В кухню залетел мокрый фельдшер:
- Скорее! Скорее!! Рокотуновский вернулся!!!
***
Рокотуновский дошёл до Исыма сам, хотя в его состоянии это казалось невероятным. Следя за драконом, он попал под камнепад, сломал ногу, рёбра и, вполне возможно, много чего ещё, но для этого требовался более серьёзный медицинский осмотр. Похоже, что помимо всего прочего биолог заработал себе воспаление лёгких.
Рокотуновский лежал на кушетке в страшном бреду, раскаленный изнутри болезнью, весь в бинтах, и всё время порывался вскочить. Приходилось постоянно укладывать его на место. Для этого установили дежурство, "наблюдение за телом", как неудачно, но, по правде говоря, довольно точно выразился фельдшер.
До ближайшей нормальной больницы, где Рокотуновскому могли помочь лучше, чем мы, было полста километров. Но дороги размыло настолько, что вязли даже бульдозеры и трактора.
Было около полуночи, когда я сменил на дежурстве нашего акушера. Тот напоследок сказал, что последний час он вёл себя тихо, а температура спала - бред прекратился.
Лишь только хлопнула за акушером дверь, как Рокотуновский вздрогнул и открыл глаза. Взор был ясен и чист.
- Не важно, неважно, - то ли отмахнулся, то ли честно ответил биолог. - Слушай, Пастух, и запоминай...Кхе-кхе! Кхе!! Это...Важно...Есть драконы, приносящие дождь, другие - засуху, третьи - ветер...Ты знаешь...
Я кивнул головой.
- ...Сотни лет люди ошибались...В драконах...Ведь не драконы приносят ветер...А ветер...Драконов...
Последние слова были произнесены так тихо, что я практически прочитал их по губам. Глаза Рокотуновского вновь закрылись. Он в последний раз шумно вздохнул и...Умер.
- Нет! - закричал я. - Живите, профессор!!!
***
...Два десятка людей, промокших до нитки. Чёрный провал могилы. Вода в сапогах. Вода в могиле. Вода везде.
- Опускайте, - тихо приказал Петрович.
Могильщики, хлюпая по грязи сапогами и матерясь сквозь зубы на погоду, подтащили к могиле гроб, опустили.
...Пропитанная водой земля не хотела сыпаться из руки и грязными комьями падала на крышку. А проклятый дождь всё шёл...
...На обратном пути от кладбища кто-то гнусавым голосом громко сказал:
- Урожай гниёт на корню, Рокотуновский умер...И всё из-за этого дракона! Убить его надо!
Эти слова были подобны одному из тех камешков, из-за которых в горах сходят обвалы. Все закричали:
- Точно!
- Убить дракона, убить!!!
- Он умрёт, и дожди кончатся!!
- Убить, убить!!!
- Сегодня облаву на него!
- Это дракон обвал Рокотуновскому подстроил! Точно!!
- Убить!!!
- Петрович, решать надо, без тебя ни шагу...
Все замолчали. Стали жадными глазами (вернее, кровожадными) глазами смотреть на Петровича. А Петрович смотрел на меня.
Я еле заметно мотал головой.
- Не надо... - одними губами вымолвил я.
Я смотрел на Петровича.
А Петрович смотрел на меня.
Остальные же смотрели на него.
- Надо, - решительно сказал Петрович, но голос его дрожал. - Драконы - редкая штука, но...Зачем он нужен, если люди страдают?!
Все одобрительно закивали. А я стоял, словно громом поражённый этими словами.
- Да, мы убьём его, и дожди прекратятся! - более вдохновлено продолжил Петрович. - Сегодня же! Желающие поучаствовать подходят к больнице через (бросив взгляд на часы) час!!!
Все кинулись по домам, за оружием. Дикари, увидевшие раненного мамонта, пять минут назад оплакавшие своего соплеменника. А я, как столб, стоял посреди дороги. Петрович положил мне руку на плечо:
- Извини, - сказал он. - Но так надо...
- Иди ты...! - скинул я руку с плеча и побежал к скалам. Ещё можно было успеть...
А с неба всё лил и лил дождь...
***
- Дракон! Дракоша!! - раздавались жалобные призывы в скалах. Это мой голос, осипший и продрогший.
Кричу отчаянно сквозь стену дождя. Срываюсь на мат. В ответ - лишь шум дождя и песня ветра...
...Счёт времени потерян. Кажется, я в дожде целую вечность. И на хрена мне сдался этот дракон?!!...
Понимаю, что не прав, что убивать его нельзя, что не правы мои "соплеменники". А почему, не понимаю...
...Отчаявшись, сижу под скалой, пытаясь спастись от вездесущей воды. Уже не верю в то, что в мире бывают сухие места. Пустыня звучит, как нелепость...
...Думаю о последних словах Рокотуновского. В них есть смысл, я знаю. Но набухшие от влаги мозги его не улавливают...
...Где-то сбоку послышался шорох камней. Я повернулся, уже зная, что увижу дракона. Но я ошибался: там стоял Петрович. В его руках было два ружья.
- Брось, Пастух, и присоединяйся к нам, - сказал он. В его глазах горел огонь азарта, Петрович улыбался. Как можно было за такой короткий срок превратиться из человека в чудовище? Или не зря эти слова начинаются на одну и ту же букву?
Похоже, Петрович так и не понял, насколько сильно он предал меня.
Я в ответ натянул улыбку и протянул руку к ружью. Петрович отдал мне ружьё, махнул головой - дескать, пошли, и повернулся ко мне спиной. Я резким взмахом ударил его прикладом по голове. Он уронил ружьё и упал вслед за ним сам. Я перевернул его лицом вверх - не дай бог ещё в луже задохнётся - и разрядил ружьё, забрав патроны.
Итак, они начали охоту. Их будет с полтора десятка. Я - один. Но у меня преимущество - я буду знать, что веду на них охоту, а они нет. Тогда начнём?!
***
Второй моей жертвой стал школьный сторож Вася. Я вышел на него в открытую, из-за скалы. Он сначала вскинул ружьё, потом, чуть помедлив, опустил.
- Ты теперь с нами? - недоверчиво спросил он. - На тебя это не похоже...
- Да, я с вами, - как можно беззаботней сказал я. - Что стоишь, иди, я за тобой...
- Ага, а ты меня в затылок прикладом и давай следующую жертву искать...Лучше ты вперёд...
Сторож сторожем, а сообразительней Петровича оказался. Пришлось идти впереди, и я не знал, что делать...
Совсем рядом, за поворотом, подряд раздались два выстрела. Из-за скалы на нас с бешеной скоростью вылетел дракон. Я всем телом упал на Васю, он выстрелил один раз, в воздух, и мы, сцепившись, покатились в какой-то овраг. Я оказался сверху, два раза ударил его кулаком в лицо...Последнее, что видел, мелькнувший приклад...
***
Очнулся в грязи, в луже, на дне оврага, без ружья. Голова кружилась, дождь шёл всё так же, и непонятно было, прошёл час или прошли сутки. Я встал и, скользя сапогами по грязи, стал выбираться из оврага.
Побрёл куда-то. Я и не знал, как много у нас скал в округе. Хотя, может статься, что я просто ходил по кругу. Сознание периодически отключалось, и каждый раз я обнаруживал себя бредущим куда-то среди скал. Так я и брёл...
...Пока не очнулся от пристального взгляда дракона. Он смотрел мне прямо в глаза, и в его глазах читалось всё - страх, ненависть к людям с ружьями, искренность, миролюбие к безоружным людям...А за всем этим в душе дракона шёл дождь.
И я неожиданно понял, про что говорил Рокотуновский.
- Дракон, - застонал я. - Господи, какие же мы дураки...От тебя ничего не зависит...Ну улетай же ты, пока не поздно! Улетай! Глубже в лес, подальше от людей!! Забудь про дождь, главное - жизнь!!! Улетай!!!
Но дракон стоял не шелохнувшись. Я понял, что это бессмысленно, что он не улетит. Мне захотелось подойти к дракону и обнять его. Пастух, пасущий драконов - нелепо или престижно?
Я сделал шаг в сторону дракона, и взгляд его окатил меня святым дождём. Он мне поверил...Ничего, только объяснить всё людям, и они его больше не тронут...
Два выстрела. В теле дракона - две кровавые дыры. Знаменитая драконья чешуя оказалась мягкой, как фольга.
Из ран дракона хлынула кровь. Он упал, извиваясь, стал царапать когтями грязь. Глаз помутнели, из раскрытой пасти вылилась лужица крови, и дракон умер.
Я наполнился яростью. Я был готов убить того, кто это сделал. Я обернулся и увидел...того самого безымянного помощника священника. Он всё ещё держал ружьё так, как будто собирался стрелять. Руки его дрожали, и помощник еле слышно лепетал одно:
- Я не хотел...Я не хотел...
Я не удержался и плюнул ему в лицо. А он лишь утёрся и продолжал дрожать, как осиновый лист. Я ещё раз посмотрел на дракона. Его тело окружила красная лужа, от которой поднимался пар. А дождь всё так же монотонно хлюпал, превращая красную жидкость в розоватую воду...Скрюченное тело дракона лежало в луже, тело моего родного дракона...И он был мёртв.
И вот тут меня прорвало.
- Что же ты наделал?!! - заорал я прямо на помощника. По его лицу текли слёзы вперемежку с дождём, и я понял, что тоже плачу. - Что же ты наделал?!!!!!!........
***
...Я стоял на кухне и смотрел в окно. Моя голова была перебинтована, как, впрочем, и голова Петровича, дымившего на заднем плане сигаретой. Мне было грустно. А Петрович всё смущённо бубнил что-то, пытаясь пробить ледяную стену, вставшую между нами, и вернуть дружеские отношения.
- ...Вот так...Выгонят его с церкви теперь, не станет он никогда священником...Жалко парня...А я тоже с председателя уйду, после того, что было, мне оставаться нельзя...
Я не слушал. Мне было грустно. Я смотрел невидящими глазами в окно и думал...
...Величайшей ошибкой человечества было считать, что драконы влияют на погоду. Это так же, как если бы люди считали, что буревестники вызывают бури...Драконы чувствовали погоду, и летели туда, где им жилось лучше всего. Не драконы приносят ветер, а ветер приносит драконов...Вот что хотел сказать Рокотуновский. А мы не поняли. Вовремя...Не поняли.
Я стоял у окна. Мне было грустно. А за окном шёл дождь...