Аннотация: 26-33 место на БД-4. Первый вариант рассказа:)
Сталинка.
Катька плюхнулась на кровать. Подпрыгнула. Деревяшки жалобно скрипнули.
-Смотри, как классно. Не хочешь присоединиться?
Конечно, я хотел. Короткие тёмные вьющиеся волосы, тонкая гладкая белая кожа, пьянящий запах... Но, чёрт побери, на этой старой скрипучей развалюхе?
-Дурачок. Здесь никто не услышит... - она улыбнулась, провела по своей игрушечной коленке рукой, и я всё забыл...
Кольца сигаретного дыма ещё не растаяли, а Катька уже бросилась разбирать вещи. Такая маленькая, но сил в ней столько - не перестаю удивляться. Сумела найти эту квартиру... Сталинка. Две комнаты, большая кухня, высокие потолки, и невероятно дешево. Пришлось самому проверять - так, на всякий случай. Здесь давно не жили - раньше хозяйка её сдавала, но время берёт своё, и решила продать. Словом, ничего подозрительного я не обнаружил.
-А кто стремянку обещал подарить? - ну вот, снова о том же.
Букеты она не любит, мёртвые они, говорит. Приходится горшочки преподносить. Дурь, конечно, но в этих нежных пальчиках всё расцветает, даже кактусы. Надеюсь, стремянке это не грозит. Хотя... Приду как-нибудь вечером, а Катька где-то под потолком возится, вся в листьях... Чушь? Не уверен.
Мы успели заполнить одеждой платяной шкаф и выдохлись на первой книжной полке. В общем, легли спать уже за полночь, кажется, я моментально вырубился...
-Стас, ты слышишь? - Катька трясла меня за плечо.
-А? Что? Не... - начал я и замолчал.
Под полом кто-то скрёбся.
-Наверное, мышь. Куплю завтра мышеловку. То есть мышебойку.
-Ты что! А вдруг мышонок попадётся? Я этого не вынесу. Погоди, может, сам уйдёт, - сказала Катька, она у меня такая добрая.
Мышь продолжала грызть и царапать пол. Кажется, к ней присоединилась вторая, третья... Кто-то начал глухо бить в стену.
-Вот видишь, уже соседи стучат, думают, наверное, что это мы.
-Какие соседи? Там же кухня... - прошептала жена и прижалась ко мне.
-Значит, барабашка завёлся, - сказал я, и наступила тишина.
"Да, придётся отравы насыпать. Незаметно, чтобы Катька ни о чём и не догадалась", - подумал я.
***
Женщина суетилась у плиты. По лицу трудно было определить её возраст. То ли тридцать, то ли сорок лет, морщин не так много. Наверное, её старили скорбно упущенные уголки губ.
Высокое окно просторной кухни было закрыто плотной тёмно-зелёной занавесью, но солнечные лучи всё равно нагло пролезали сквозь щёлочки.
Если внимательно пронаблюдать за женщиной, то можно было заметить, что она совершала много лишних, ненужных действий. Подходила к шкафчику, доставала ложку, помешивала кашу и отправляла предмет в раковину. Спустя минуту возвращалась и брала другую, чтобы снова нервно постучать в кастрюльке...
-Мама, перестань, пожалуйста, - тихо произнёс худой мальчик, полусидящий или полулежащий в широком кресле, приставленном к овальному деревянному столу.
Пальцы женщины разжались, и ложка полетела на пол.
-Я не хочу есть. Я не могу есть, ты же знаешь, - спокойно сказал мальчик.
-В последний раз, сынок, я обещаю, - прошептала она, стараясь скрыть набежавшую слезу.
Манная каша перетекала в тарелку, медленно закрывая картинку из сказки - хитрая девочка в платочке выглядывала из-за спины медведя. Женщина поставила кастрюльку на плиту, сунула руку в карман и замерла, на лице её появилось выражение страшной муки. Мотнула головой, будто отгоняя последние сомнения, резко выдернула руку, в которой оказалась небольшая аптекарская баночка. Кусая губы, высыпала всё её содержимое в тарелку. Дрожащей рукой долго возила ложкой... Наконец, понесла к столу вместе с чашкой какао.
-Вот и кашка. Как ты любишь, Валечка, - она погладила сына по голове, на которую зачем-то была надета смешная косынка в зелёный горошек.
***
В последнее время навалилось работы - море, сил хватало только на еду, сон и новости. Больше я ничего не слышал - засыпал, как убитый, а Катька молчала. Она продолжала трудиться - с помощью большой стремянки в обеих комнатах уже были оклеены стены, остались коридор и кухня. Ловко у неё получилось - стыки почти не видны. В тот день мне удалось вырваться пораньше, чтобы помочь с особенно трудными местами.
-Стас, наконец-то я нашла! Он здесь, смотри быстрее, - Катька набросилась прямо с порога, не дала переобуться, потащила в большую комнату.
На глаза сразу попалась полоса новых обоев, сорванная жестоко, по-варварски. Неужели моя Катя сотворила такое? Пригляделся - да она и на себя-то не похожа... Интересно, давно ли перестала укладывать волосы? Может, я не замечал? Тёмные круги под глазами от слёз или от недосыпания?
-Кажется, здесь тайник, попробуй сам постучать!
Действительно, звук менялся, но не сильно.
-Кать, постой горячиться. Может, это старый вентиляционный канал?
-Нет, я уверена! - в её голосе была твёрдость, я почти поверил.
-Давай разобьём стенку, - сказала она и протянула мне молоток.
Я бы ни за что не стал крушить стену, если бы не Катя. Принёс зубило и приступил к делу, - одним молотком здесь было не обойтись.
За штукатуркой обнаружилась самодельная кладка из вертикально поставленных кирпичей, поддалась она легко. За ней была неглубокая ниша.
Конечно, я был удивлён. Нет, само по себе наличие тайника меня не могло поразить - дом-то довольно старый, но вот как его обнаружила Катька? И зачем?
Она оттолкнула меня, начала шарить внутри и вытащила наружу огромный кусок тёмно-зелёного бархата.
-Да, учти, семьдесят пять процентов от стоимости клада ты должна государству. Сейчас отмерять будешь, или потом? - попытался пошутить я.
Но Катька будто не слышала, извлекла оттуда тарелку, сдула с неё пыль, чихнула, изучила её дно, удовлетворённо хмыкнула и продолжила поиски. Выглядело всё это так, будто она искала какую-то определённую вещь. Но больше там ничего не было.
-Странно. Я думала, что... - начала она, подняла на меня глаза и замолчала.
Мне стало не по себе. "Неужели Катька сходит с ума? Нет, кто угодно, только не она. Просто устала, с кем не бывает", - решил я.
Утром я встал раньше неё. Захотелось пить, побрёл на кухню. Смотрю - у батареи стоит маленькое блюдце, из тех, что для варенья, и рядом что-то нагло жрёт серая мышь. Подошёл ближе, она меня будто не замечает, берёт семечко из кучки, чистит, съедает и принимается за следующее. Я топнул. Зверь поднял на меня чёрные глаза, принюхался и сбежал.
Я остолбенел. Нет никаких сомнений - Катька подкармливает мышь. Такого от неё я не ожидал. Задумался. Конечно, понятно всё, - переезд, самостоятельная жизнь... Ладно, пусть будет, как будет. Пойдут дети, и всё забудется.
А вечером я отмечал день рождения своей фирмы. Пью я мало, поэтому, наверное, и не рассчитал. Однако говорить ещё мог, ну и высказал Катьке всё, что наболело. Как в кровати оказался, вряд ли когда-нибудь вспомню, но, как она приводила меня в чувство, щедро поливая холодной водой, - не забуду.
Когда открыл глаза, на полу горели свечи.
-Одевайся, сейчас я тебе кое-что покажу, - прошептала Катька и повела меня на кухню.
У порога остановила, сама со свечкой в руке пошла вперёд и поставила её на стол. Он был передвинут на середину, рядом приставлена всего одна табуретка. Меня мотнуло - в этом ничего удивительного я не нашел.
Не выпуская свечу из руки, Катька достала из шкафчика тарелку, кажется, ту самую, и медленно понесла к столу.
-Сынок, твоя любимая каша, - неожиданно звонко произнесла она, прикладывая палец к губам, чтобы я молчал. Но я не успел ничего сказать, - на стуле, сгорбившись, уже сидел совершенно лысый мальчик лет семи. В руке он держал столовую ложку.
Катя поставила перед ним пустую тарелку, и ребёнок начал есть. Сначала живо, будто с аппетитом, затем всё медленнее. Наконец, ложка выпала из руки. Мальчик беззвучно закашлялся. Схватился за горло и начал медленно оседать вниз.
Это было так реально, что я чуть не бросился на помощь, но Катька подняла руку. И правильно - никого здесь уже не было, кроме нас и мыши, которая промчалась галопом по столу, - не знал, что они так могут, - и скрылась в темноте.
Жена включила свет. Окно закрывала зеленая пыльная портьера, и никаких сомнений, откуда она взялась, у меня не возникло.
-Стасик, прости меня, пожалуйста! Раньше не могла тебе рассказать, ты б не поверил, - Катька прижалась ко мне.
-Теперь, наверное, в любую чушь верить начну, - я обнял её хрупкое тело. - Давай, вперёд. Если хоть что-нибудь сможешь мне объяснить...
-Стас, ты работал с утра до вечера, с ног валился... Я думала, сама справлюсь. Помнишь, тогда в стенку стучали? Так ведь почти каждую ночь было. А на прошлой неделе я арбуз притащила, большой, сладкий, наверное. Поставила на стол, и тут в стену опять колотить начали, так громко, пришлось уши зажать. И хруп - раскололся он. Я и подумать ничего не успела, как вижу - рядом мышь сидит, семечко грызёт, меня совсем не боится. Не знаю, что на меня нашло, но я достала маленькое блюдце, арбузных семечек туда насобирала, пошла к окну - там дырка есть, - а мышонок за мной. Как собачка. С тех пор я его и подкармливаю. И, знаешь, стуки прекратились, но стал мальчик показываться. Я вот как подумала: раз бродит - значит, чего-то ещё ему надо, кроме семечек для мышки.
-Погоди, - прервал я, - ты что, призракам угождать собралась? Не проще ли специалиста позвать?
-Ты думаешь, я не пробовала? Стала номер из газеты набирать - такой грохот начался! Пошла, семечек положила с горкой, только тогда угомонился. Но в ту же ночь он на тайник указал. А потом сон мне приснился, как женщина кормит мальчика, потом снимает занавеску, берёт тарелку и прячет. Только там ещё кое-что должно было быть. Игрушка.
-Ага, знаю. Это была игрушечная мышь, она ожила и сбежала, - ляпнул я, а Катька взяла, да и в обморок бухнулась, еле поймал.
Отнёс её в комнату, - пушинка, а не жена. Положил на кровать. Смотрю - щёки розоветь начали, и помчался рассматривать пробоину в стене. Но - с отвёрткой. Не прошло и пяти минут, как в руках моих оказался серый мышонок, сшитый из лоскутков и набитый ватой. Левое ухо держалось на трёх стежках, будто сделанных неумелыми пальцами.
-Он хотел забрать игрушку с собой, - я и не заметил, как подошла Катя. - А она была там, замурованная... Надо отнести её к нему на могилку.
Катя осторожно взяла мышонка. В уголках глаз блеснули слёзы. Я понял, что не ошибся в выборе, - таких женщин сейчас днём с огнём не сыщешь. Если любит - то меня, а не мой кошелёк. Быть мне с ней до гроба, чувствую.
***
Бывшая хозяйка квартиры поведала нам грустную историю, как только мы показали ей игрушку. Племянник её тяжело заболел и, когда надежды не осталось и пришли невыносимые боли, мать дала ему смертельную дозу лекарства. Кажется, в кашу подсыпала. Сначала никто и не понял, - так она его любила, один он у неё был, да и родить она больше не могла... Похоронила сына и на следующий день с крыши бросилась. Записку с признанием в карман положила.
Нашей просьбе объяснить, где похоронен мальчик, старушка почему-то не удивилась. Мы положили игрушку к пирамидке со звёздочкой. Постояли немного...
И больше нас не беспокоили. Разве что мышь изредка забегает семечек поесть...