Она говорит - солнечный свет мне вреден, и я верю. В моей комнате темно-синие обои с золотыми росчерками метеоров и угловатыми, как рисунок по точкам, созвездиями; на окне - занавески из тяжелого бархата. Покрывало на кровати плюшевое, ковер под ногами мягкий, словно кошачья шерстка. Я читаю книги и слушаю плеер, иногда я забиваюсь в тесный закуток между шкафом и стеной. Вечером она приходит, и мы с ней смотрим на луну. Я не могу запомнить, как мы идем к окну. Всегда бывает так: вот я смотрю на нее, - и вот мы уже сидим на подоконнике, подставляя лица бледному свету. Слова рождаются и тают на языке, словно тонкие льдинки, губы немеют и холодеют пальцы. Но если бы я мог, я сказал бы: "Моя Элли, моя королева..."
Я молчу.
2.
Первой была Колибри, наша маленькая арлекинесса. Элли увидела ее, полюбила и выкупила. Цену девочки никто сейчас и не вспомнит. Так никто не помнит, почему у нее разные глаза - один зеленый, другой фиолетовый. Говорят, первый костюм, черно-золотой, Элли шила ей сама. Я склонен верить - настолько кривая там строчка. Колибри и до сих пор остается фавориткой, обласканной любимицей. Именно она получает подарки от Элли чаще всего - то ей шьют на заказ очередной костюм, и малышка придирчиво перебирает отрезы шелка, парчи, ворохи кружева. То Элли приносит крохотный одноколесный велосипед или ролики. То балует крошечным розовым пирожным. Колибри отвечает взаимностью.
Когда я впервые проснулся в моей новой спальне, Колибри сидела верхом на моей груди и смотрела серьезно.
- Проснулся, - констатировала она, - ты кто?
- Привет, - сказал я и приподнялся. Малявка в клоунском костюме скатилась с меня и уставилась возмущенно.
- Я сказала - назовись, дылда!
По сравнению с ней я действительно был дылдой - крошка едва доставала мне до пояса. Ссориться я не хотел, поэтому сказал:
- Я Кори Белая Ночь, новый паж Ее Величества.
Колибри ответила непонятное:
- Ну надо же. Первый мальчик у нее...
Затем она вскочила на валяющийся рядом разноцветный мяч и ловко перебирая ногами, выкатила в коридор. Я последовал за ней и попал в кладовку.
- Моя комната, - пояснила малютка.
Комната Колибри была двухуровневой. На второй уровень вела аккуратная деревянная лесенка. На нижнем ярусе валялись игрушки, в углу приткнулся розовый мопед. Верхний занимала кровать с лоскутным одеялом и крохотным витражным окошком под самым потолком. На стене - гирлянда из треугольных флажков.
- Хорошо, что ты пришел, - сказала Колибри, - Здесь было одиноко.
3.
- Хочешь увидеть солнце? - сказала Элли, - Ненадолго, а то испортим твою кожу. У меня гости. Я хочу похвастаться тобой.
Стена в этой комнате была стеклянной. Элли заперла меня и убежала - кажется, у нее намечался какой-то прием, гости.
Очень светло. Хрустальная колонна в центре комнаты сверкает всеми гранями. Я подошел к ней и коснулся кончиками пальцев. На ощупь она горячая и гладкая.
- Кори! Эй, Кори! - голос Колибри доносится справа. Самой арлекинессы нигде не видно.
- Мелкая, ты где?
- В вазе! Залезла, думала, вот придет Элли, а я как выскочу. А выскочить не получается. Достань меня, а?
Напольные вазы здесь стояли через каждые десять шагов, я проверил пять штук, и в шестой нашел Колибри. Малютка уцепилась за мою руку, и я вытянул ее на свет. На ней опять новый костюм - левая половина белая в сиреневых колокольчиках, правая - мятная в белый горошек. Шапка о двух рогах скроена из тех же тканей. Серебряно звенят бубенцы.
Мы подходим к стеклянной стене и видим в соседней комнате Элли, торт на столе и мужчину у окна. Они весело болтают. Я чувствую саднящюю ревность - он не теряет дар речи рядом с ней. Еще пара девушек кружат рядом с тарелочками в руках, поедают пирожные, пьют шампанское. Хлопает входная дверь, и Элли спешит к ней. Сквозь стекло голоса еле слышны, но как поют "С днем рожденья, милая Элли!" мы слышим.
- А где твои любимцы, Элли? - говорит девушка в темно-зеленом платье с золотой цепочкой вместо пояса.
- Вон там! - Элли машет в нашу сторону, - В соседней комнате. Можно только смотреть, трогать - нельзя!
К стеклу с той стороны приникает любопытная физиономия.
4.
Элли купила мне подружку. Мы ее еще не видели - королева заперлась с ней и видимо, тщательно инструктирует.
- Я же говорю, - единственный мальчик ты у нее, - говорит Колибри. Она балансирует на одноколесном велосипеде с чайником на голове и жонглирует чашками от своего сервиза, - а вообще она девушек предпочитает. Чтоб косы там и все такое...
- Зачем мне подружка? - не понимаю я.
- У них так принято, - пожимает плечом малютка, ловя сыплющиеся с неба чашки одна в другую, - нас покупают, женят, делают детей, если возраст позволяет. Мне повезло, я слишком мелкая для этого. А ты вон какой красавец у нас.
Элли приводит ее вечером - лукавую красавицу с тонкими запястьями и пружинными медными волосами. Я вопросительно смотрю на Элли, она понимает меня без слов, качает головой.
- Нет, Кори. Отложим луну на пару дней. Это Джинни, знакомься.
За Элли закрывается дверь. Джинни осматривается.
- Привет, ты Кори? Я так рада! Это теперь наша комната? У нас одна кровать на двоих?
Она хватает мою руку и воодушевленно трясет.
Я прихватил плед и подушку и ушел за шкаф. Спустя час ко мне пробралась Колибри. Она успела переодеться в новый костюм, красно-белый, с остроконечным колпачком и красным носом на резинке. Колибри прислоняется плечом к стене и теребит гладкую черную косичку.
- Вообще-то она неплохая девчонка. Милая. Веселая.
- Пусть живет, - соглашаюсь я.
- Лишь самую малость развратная... - добавляет Колибри.
- Я люблю Элли.
- Я знаю, Кори. Только лучше любить равного, ты не думаешь?
И тут же, не давая мне возразить:
- Хватит дуться, Кори! Пойдем, сыграем в шахматы!
5.
Когда она ко мне прикасается, я теряю сознание. Пропадает все - мысли, чувства, ощущения. Она берет меня за руку - и я проваливаюсь в невесомое забытье.
Я понял это вчера. Элли позвала нас всех - меня, Колибри и Джинни, усадила на диван. Я - по правую руку, Джинни - по левую, малявка предпочла мою шею, и я придерживал ее за остроносые ботинки.
Элли включила ноутбук и запустила видеофайл. На экране Колибри жонглировала глазированными пончиками. Видео длилось минуту.
- Мы снимали это три дня, - сообщила малявка мне на ухо, - тысячи и тысячи дублей!
- Шедевр, правда? - Элли просто сияет, - И вот еще!
Я смотрел на себя. Тот я, что в ноутбуке, подходил к креслу, в котором сидела Джинни, смотрел ей в глаза, проводил пальцами по ее щеке. Наматывал на палец медную прядь и притягивал ее лицо к своему. На этом моменте камера целомудренно отводила взгляд.
Ничего этого я не помнил! С момента появления Джинни я перекинулся с ней парой слов за завтраком - и все! Она проводила время с Элли и болтала с Колибри. Между нами ничего не было. Я уверен в этом.
Но вот Элли сняла про нас фильм.
- Этот я назвала "Поцелуй", и получила первое место на конкурсе, - похвасталась Элли и поцеловала меня в щеку. Внутри меня все замерло на мгновенье.
- Хотела бы я быть на месте Джинни, - сказала Элли.
6.
- Ты не просто кукла, - беспечно сказала Колибри, въезжая к нашу комнату. Она стояла вверх ногами на трехколесном велосипеде, и чудом умудрялась ехать вперед, подкручивая педали одной рукой. На левой ноге она удерживала вазу, из которой торчал одинокий тюльпанчик.
Итак, мы выяснили это: я кукла. Элли человек. Крошка открыла мне глаза тем же вечером, после просмотра "Поцелуя" - ночью включила ноутбук и показала сайт, на котором Элли все время торчит. Называется "Клуб любителей BJD".
- Ты не просто кукла. Ты безумно дорогая кукла. У тебя безупречная внешность. Ты прекрасен.
Мне было интересно другое.
- Ты тоже теряешь сознание, когда она прикасается к тебе?
- Раньше да. Это проходит со временем. Сними-ка вазу.
Я забрал посудину и поставил на тумбочку, Колибри спрыгнула с велосипеда и завалилась на мою кровать.
- Так что ты так бесишься-то?
- Она сняла фильм, где мы с Джинни...
- И выиграла конкурс. Гордился бы!
- Да чем там гордиться? Это не я. Я не актер. Я люблю только Элли.
- У вас разница в росте даже больше, чем у тебя со мной. Ничего не выйдет.
Как будто я этого не знал!
- А если не хочешь больше фильмов, - учись ускользать, - беспечно сказала крошка, болтая ногами в полосатых чулках, - у Тори я часто ускользала... у нее были странные интересы. Она все время меня убивала, и два бравых сыщика расследовали дело. Или заставляла меня убивать одного из парней.
- Ускользать?- я уцепился за главное.
- Исчезать. Переставать быть там, где тебя ожидают увидеть. Представляй себе пространство и мысленно вписывай себя в него. Ты сразу поймешь, когда получится.
7.
Получилось почти сразу - я даже удивился. В один момент Джинни очень медленно скользит пальцами по моей коже - вернее, сидит у меня на коленях в полном беспамятстве, пока Элли меняет положение ее руки и фотографирует. В другой момент я сижу в своем закутке за шкафом, и почти минуту наслаждаюсь одиночеством.
- Этот трюк не для частого использования, - вездесущая Колибри свешивается со шкафа, - хотя я рада, что у тебя получилось.
- Да, малышка. Спасибо, что навела меня на эту мысль.
Колибри пожимает плечами.
- Чем займешься?
- Хочу попробовать одну вещь. Всегда хотел туда попасть.
Я закрываю глаза и представляю себе бежевые обои в белых извилистых линиях, угол кровати и серый ковролин. Прямоугольники света лежат на полу, форточка открыта и ветер треплет тюлевую занавеску.
У меня в руках рубашка Элли. Белая, с маленькими медными пуговками. Их штук тридцать, нижняя болтается; я отрываю ее машинально и подношу к губам. Медь холодит кожу.
- Ты целуешь пуговицу, - заметила Колибри. Она изображает канатоходца - раскинув руки, бредет по железной перекладине кровати, - мы целуем вещь, если не можем целовать хозяина.
- Да, - я опускаю пуговицу в карман, - ты права, малышка.
- Смотри, как я могу, - Колибри спрыгивает с перекладины, переворачивается в воздухе дважды и исчезает.
В дверях появляется Элли и перехватывает мой взгляд.
- О черт! - она говорит это вслух, а я не могу - комок в горле запирает слова, и они тают, прижатые языком к небу, оставляя кофейное послевкусие.
8.
В меня словно бес вселился. Прекрасно осознаю, что выдаю себя, но остановиться не в силах . Колибри взяла с меня слово, что я буду делать это только ночью, но на самом деле толка в этом нет - Элли часто не спит по ночам. Я перемещаюсь на подоконник и смотрю, как она работает. Я читаю ее книги.
Теперь я многое знаю о ней.
Она предпочитает белый и голубой цвета в одежде, по утрам пьет кофе, а на ночь - молоко, работает дизайнером. У нее мало друзей, а на тумбочке у кровати фотография брюнета, который, будем честны, выглядит куда хуже меня. Этот парень звонит Элли по вечерам, но в гости он заходит редко.
Я не всегда осторожен. Однажды Элли увидела меня - встала ночью в туалет, а возвращаясь, увидела меня в своем стеклянном шкафу среди фарфорового сервиза (как это я мог считать его комнатой? Вот она, великая сила воображения). Сперва ее взгляд был недоуменным, потом она распахнула шкаф, схватила меня - и я очнулся на своей кровати. В другой раз, в очередной сцене ее дурацкого фильма, я никак не мог заставить себя потерпеть и отворачивался от Джинни. Это было похоже на игру. Элли несколько раз меняла мою позу.
Какая-то часть меня хотела, чтобы Элли поняла: я живой.
9.
Есть хорошие перемены и плохие.
Хорошее - она перестала снимать меня в своем фильме. Теперь она делает историю про Джинни и ее кота. Кота подарил приятель Элли, его назвали Джаред. Джаред играет с клубочком, Джаред гоняется за хвостом, Джинни наливает ему молочка. Очень трогательно, правда.
Плохое: Элли так увлечена Джинни и Джаредом, что забыла обо мне. Она уже целую вечность не брала меня с собой, и кажется, она избегает прикосновений. Теперь мне этого не хватает. Словно через ее пальцы в мой организм поступал какой-то витамин, без которого нормальная жизнь невозможна. Жизнь без ее прикосновений тускнеет.
Я разбил ее любимую чашку. Это вышло случайно, я притворялся, что пью из нее, но не смог удержать в руках. Такие мелочи сильнее всего остального показывают мне, насколько мы разные. Слишком тяжелая чашка или рубашка, из которой можно сшить мне десяток, и еще на простынку останется... Я успел исчезнуть до того как на звук прибежала Элли.
Элли снова расставила нас в шкафу со стеклянной дверью. Меня, и Колибри в новом образе малютки-балерины, и Джинни в длинном свитере, в обнимку с Джаредом. На меня напялили новый парик, теперь длинные белые пряди спускаются до пояса, и это раздражает. Я похож на девушку. Чьи-то лица пялятся на нас, а потом Элли отпирает шкаф и достает меня.
Я проснулся как будто в гробу - в узкой черной коробке. Картон неприятно шуршит под пальцами, ощущается качка, словно я в колыбели.
- Малыш, я же говорила - не делай этого слишком часто!
Колибри сидит по-турецки у меня на груди, и ее разные глаза смотрят печально.
- Ты напугал ее. Напугал Элли, понимаешь, дурачок?
- Где я?
- Она продала тебя. Ты сам виноват, Кори. Ты совсем забылся. Только что не сплясал перед ней. Это не то, чего ждут от нас, понимаешь?
- Продала? - до меня доходит медленно.
- Да, и я должна уходить, а то потеряюсь тоже. Постарайся полюбить новую хозяйку. И не делай больше глупостей. Прощай, малыш.
10.
Тоска заполнила меня, как вода заполняет тонущее судно - медленная, утягивающая на дно, тупая сила. Я больше не чувствовал себя живым. Элли продала меня.
Меня поселили с парнем в одежде пирата. Новая хозяйка тоже снимала фильмы о любви; девушек в ее коллекции не было - только капитан Рэй и пара подростков, одинаковых, но разных - Эндрю кареглазый брюнет, как я, Сэм пепельный блондин. За первые три дня я перецеловался со всеми в угоду сюжету. Рэй - рубаха-парень, он все время хлопает меня по плечу и хохочет басом. Подростки тихие и предпочитают общество друг друга.
На четвертую ночь, обнаружив себя полуголым в постели с Рэем, я понял, что надо сваливать. Не то чтобы я против этих парней что-то имел,- это просто было не мое место. Я оделся. Нащупал медную пуговку в кармане, закрыл глаза. Прикоснулся губами к гладкой металлической поверхности. Если лизнуть медь, на языке останется вкус крови - это я где-то слышал. Или читал.
Ни на секунду я не сомневался, что у меня получится.
Я очутился на подушке с узором из листьев. Рядом щека Элли, ее плечо в веснушках. Ее светло-коричневые ресницы.
- Моя королева... - шепчу я, протягиваю руку, касаюсь ее щеки и проваливаюсь в восторженное ничто.
11.
Элли проснулась, Элли завизжала, Элли швырнула меня в стену.
Все произошло слишком быстро. Я лежал у плинтуса и видел Колибри - она смотрела на меня со шкафа и качала головой. Элли кричала что-то в телефонную трубку. Слезы бежали по ее лицу. Мне хотелось сказать ей "Не бойся", но слова - мое слабое место.
В дверь позвонили, Элли метнулась в коридор, а вернулась со своим парнем, прячась за его спиной.
- Я продала его, продала, - всхлипывала она, - а он снова здесь!
Он поднял меня за ногу, словно дохлую лягушку.
- Тащи ведро, - велел он. Элли принесла мусорник из ванной, но парень забраковал его.
- Нужно железное.
- Зачем?
- Я сожгу эту адову куклу!
Пока они рыщут по дому, я перемещаюсь на шкаф - секундный панический порыв. Колибри там уже нет. Когда Элли и ее парень возвращаются в комнату, меня нигде не видно. Я укутываюсь в пыль, как в одеяло, смотрю в потолок, слушаю, как внизу ругается парень и всхлипывает Элли.
Ищут меня долго и беспорядочно, в основном потому что Элли просто трясется в истерике. Он приносит ей таблетки и стакан воды. Я вижу, как она резко откидывает голову назад, глотая лекарство. Я виноват. Я напугал ее.
Потом они снова ищут, на пол со стеллажей вываливают книги, выбрасывают из шкафа платья, блузки, юбки... Светят фонариком под кровать. Безрезультатно.
12.
Этот парень остается с ней на ночь. Я смотрю, как он приходит в спальню - мокрый, взъерошенный, только что из душа. Смотрю, как он ложится с ней рядом, прижимает ее к себе. У нее все еще красные глаза, и губы подрагивают. Я не отвожу глаз, когда полотенце соскальзывает с его бедер, и когда он тянет вверх ее голубую ночную рубашку...
...Потом я смотрю как они целуются. Прижимаю к губам медную пуговку.
Я Кори Белая Ночь, бывший паж королевы Элли, по глупости впавший в немилость. Мне нельзя обнаружить свое присутствие. Никакого контакта. Никаких прикосновений.
Теперь мне можно только смотреть.