Чугунов Дмитрий Александрович : другие произведения.

Одержимость

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Из "Берегов реки"

Одержимость

  
  
  
  

И начал мыть ноги учеников и отирать

полотенцем, которым был опоясан.

Итак, подходит Он к Симону Петру,

и тот говорит Ему: Господи, Ты ли мне

моешь ноги? Ответил Иисус и сказал

ему: что Я делаю, Ты не знаешь теперь,

но поймешь потом. (Ин. 13, 5-7)

Кто смеется у тебя за левым плечом?

  
  
  
   Солнце жарит невыносимо. Длинные пространства улиц, одетые в камень, источают обволакивающее тепло. Горячий воздух проникает в открытое окно на третьем этаже огромного дома.
   Тени деревьев коротки и пыльны. Загорелые до черноты уличные торговцы расслабленно смотрят на другую сторону улицы. Там, в тени за киоском, лежит грязная дворняга. Можно подумать, что она сдохла несколько часов назад, но собака изредка шевелится. Лоточники испытывают чувство родства с этой собакой. Липкие тела, липкая газировка. Она, конечно же, не пьет газировку.
   Иногда в уличный шум вплетается характерный щелкающий звук: штанга троллейбуса слетает с провода. Сэмми, негодуя, всякий раз при этом выглядывает на улицу. Он "сидит в Интернете". Его компьютер сразу же реагирует на такие происшествия. Изображение прыгает, как сумасшедшее, а иногда слетает работающая программа.
   - Ну вот, опять! - возмущенно говорит Сэмми кому-то в глубине комнаты.
   - Наверное, здешняя электропроводка каким-то образом связана с троллейбусной линией...
   - А почему она связана? - обращается он к невидимому собеседнику. В его голосе слышатся нотки злости и обиды на весь мир: - Кто отвечает за это? Небось, деньги он получает регулярно. А что же он свою работу не выполняет, а?
   - Откуда я знаю? На меня-то ты что наезжаешь?
   На следующий день Сэмми извиняется.
   - Жара, - философски замечает собеседник. - В это время сидеть в городе - самоубийство.
   Извинения приняты.
  
   Друзья собираются на вечернюю прогулку. В двух шагах от их микрорайона начинаются поля, принадлежащие аграрному университету. Поля тянутся далеко, часть их оставлена под паром. Негромко шумит рожь. Запахи трав, колосьев, чистой земли пьянят, появляется давно забытое желание - вздохнуть глубоко-глубоко, так, чтобы всей груди едва хватило, и - полететь над сумеречными просторами. Поля отделены друг от друга ровными линиями лесных посадок. Солнце неторопливо стекает за деревья, чуть просвечивая с той стороны сквозь листву. Небо над березами и тополями переливается из нежно-розового в голубое.
   Дима Херф направляется к ночному павильону.
   - Затаримся по пиву? - спрашивает он. У Херфа уже появился пивной животик.
   - Хорошая мысль.
   - Валюша, будьте добры, две "Балтики" и "Золотую бочку", синюю...
   - "Балтику" какую?
   - "Четверочку".
   Толстая Валюша, дама лет сорока пяти, улыбается. На ней красные домашние тапочки и красный, в белый горошек фартук с незамысловатой кружевной отделкой. Недавно она перекрасила волосы в соломенный цвет и сделала стрижку "каре". Постоянным клиентам она вытаскивает бутылки из холодильника.
   Друзья, лениво потягивая пиво, идут по дороге посреди поля.
   - А Сэмми даже пиво не пьет? - неожиданно спрашивает Алекс.
   - Его мама очень боится, что он станет алкоголиком, как и отец, - отвечает Херф.
   - Все-таки - как хорошо, - мечтательно произносит третий человек из этой компании. Коля Константинов делает глоток и начинает рассуждать о вкусе разных сортов пива.
   - А я "Бочечку" прилюбливаю, - снова говорит Херф. - Хороша, зараза! Такая мягкая...
   - Это на тебя реклама действует.
   - Ничего подобного!
   В Херфе удивительным образом сочетаются современный человек и романтик прошлого. Он проживает свой день в напряженном внимании к разным бытовым мелочам, вопросам карьеры, новинках музыки, он стремится соответствовать идеалу современного, крепко стоящего на ногах молодого человека. Наступает вечер - и он преображается. С него спадают маски, надетые по обстоятельствам. Меняется тембр его голоса, делаясь мягче. Он покупает любимое пиво и отправляется гулять по полям. Он позволяет себе просто помечтать.
   Долго идут молча, вдыхая посвежевший вечерний воздух. В отдалении загораются городские огни. Все понимают, что слова будут только мешать им.
   Вчера они гуляли по полям вместе с девчонками. Все оказалось опошлено и изгажено. Схватив своего спутника под руку, каждая посчитала необходимым продемонстрировать тонкость души.
   - Смотри, смотри, вон звезда какая!
   - Ты чувствуешь этот запах? - и, не дожидаясь ответа, дальше: - Нет, ну что за запах! Я хочу гулять здесь всегда!
   - Ой, вон, кажется летучая мышь!
   - Да, это летучая мышь, - замечает Константинов. - Она садится на голову и пьет кровь. Надо быть осторожным, иначе можно пострадать.
   Девчонки взвизгивают и жмутся к кавалерам. На некоторое время восторженные речи смолкают.
  
   - Самуил, я приготовила тебе завтрак.
   Анна Павловна стоит в проеме двери. Седые волосы забраны в узел на затылке.
   Сэмми откладывает в сторону свою картотеку и поднимается из-за стола. Тельняшка на жирненьком теле, просторные трико - его домашняя одежда.
   Анна Павловна приготовила немного макарон, дешевые сосиски и чай с батоном. Вместо масла на столе варенье.
   Игнатовы живут очень скромно. Мать Сэмми получает пенсию, подрабатывает дворником. Он же работает в социальном университете, куда его по старой памяти взял бывший научный руководитель.
   Сэмми дьявольски честолюбив. Его грубое крестьянское лицо с готовностью принимает выражение приязни и почтения. Он почти всегда улыбается, подслеповато щурясь и выдвигая вперед подбородок. Выдают его глаза, холодные, обезьяньи, чужие. Вынужденный с детства приспосабливаться к жизни, Сэмми мечтает о том дне, когда сможет подчинить жизнь себе. Он уверен, что шеф бессовестно эксплуатирует его, но смеет возразить. Пока не смеет. Хотя между ними, похоже, уже пробежала кошка.
   Сэмми, чавкая, поедает макароны.
   - Когда ты вернешься? - спрашивает Анна Павловна.
   - Мамочка, вечером.
   - Я скучаю без тебя, - говорит она. - Ты променял маму на какой-то компьютер. Ты, наверное, будешь играть на нем.
   - Какой у тебя вкусный завтрак, - говорит он, меняя тему разговора.
   Издавая губами негромкую фиоритуру, отхлебывает чай.
   - Не возвращайся поздно, я буду волноваться.
   - Конечно, мамочка. Я лишь покопаюсь в Интернете и сразу же приду. Мне хотелось бы найти там кое-какие статьи.
   - Это тебе необходимо для занятий?
   - Да.
   - Постарайся все-таки не задерживаться. Вечером на улицах много хулиганов.
   В социальном университете Сэмми преподает культуру общения. Платят ему гроши. Алекс познакомился с ним интересным образом. На одном из вечеров продвинутой творческой молодежи он оказывается рядом с толстеньким мужичком в стоптанных кроссовках. У толстячка длинные потные волосы, перехваченные сзади резинкой, широкое лицо, длинный ноготь на левом мизинце. Их знакомят.
   - Самуил Игнатов, кандидат наук, - с гордостью представляется толстячок, протягивая руку для пожатия.
   - Алекс, то есть Александр, продавец селедки, - говорит в ответ Алекс.
   Вокруг смеются.
   Несмотря на смех, Сэмми испытывает симпатию к Алексу. Его подкупает лидерское, настоящее мужское начало в натуре нового знакомого. Алекс много шутит, иногда шутки его звучат пошловато, но он так заразительно смеется при этом, что все очарованы им.
   Алекс присматривается к Сэмми.
   - Он очень контактный. Девки вокруг него так и вьются.
   Димочка Херф смеется. Он знает Сэмми чуть дольше своего друга.
   - Эта контактность весьма своеобразна.
   - А в чем дело?
   - А ты не заметил, что они не обижаются, когда он вдруг прерывает общение с одной и устремляется к другой знакомой?
   - Заметил. Мне показалось, что они просто давно знакомы.
   Херф потягивает пиво.
   Темно-зеленая бутылка пустеет. Он поднимает ее до уровня глаз, внимательно смотрит: пива осталось на самом донышке. Херф допивает и оставляет бутылку на обочине: кто-нибудь из бомжей подберет и сдаст в приемный пункт.
   - Со стороны может показаться, что он их хорошо знает.
   - Разве не так?
   - Они не видят в нем мужчины. Девчонки держат его за хорошую подружку, которой можно поплакаться в жилетку. Ну и все тому подобное.
   - Вот странно.
   Алекс забрасывает пустую бутылку в рожь.
  
   Алина в затруднении: ехать или нет. Как назло, последние четыре дня безостановочно льет дождь. Алина смотрит на небо, и ей кажется, что такая же погода встретит ее в Германии.
   Она не знает, что в Касселе на улицах всего лишь сыро. Вода уходит сквозь крупную брусчатку, не оставляя луж. Ей кажется, что и там, в Германии, ее будут преследовать грязь на тротуарах, наглые водители, вечный дождь.
   В полумраке университетских коридоров она встречает Сэмми. Тот идет ей навстречу, в руках у него потрепанная сумка. Размахивая сумкой, он кричит:
   - Привет, солнце, как ты? Рассказывай...
   - Плохо, - невольно сбиваясь на интонации ребенка, говорит Алина.
   - Что так? Что случилось?
   Сэмми заученным движением берет девушку за руку и начинает пожимать ее. Так он, начитавшись книжек по психологии и нейролингвистическому программированию, "якорит" Алину. Алина это прекрасно понимает и даже посмеивается про себя, но все равно ей приятно. Она - в центре внимания.
   Два года назад Алина стала "Мисс "Университет"". Она была самой эффектной, самой умной. Ей вручили красивую корону, фотографии потом появились в городских газетах. Молодой человек Алины сидел в четвертом ряду и держал на коленях огромный торт. Он верил в победу.
   Сейчас Денис в Касселе. Будучи этническим немцем, он эмигрировал на историческую родину. Он настойчиво зовет к себе Алину. По-видимому, он действительно любит ее.
   - Сэмми, что мне делать? - спрашивает Алина. - Я уже не хочу ехать!
   - Что так, солнце, нашла еще какого-нибудь друга?
   Алина поправляет сумочку на плече, опускает руку, и Сэмми снова завладевает ею.
   - Представляешь себе, да! - удивленно признается она.
   - Да ты что? Это здорово! - восклицает он. Затем спрашивает: - А кто твой новый друг?
   - Он москвич.
   - И ты ездишь к нему в Москву?!
   - Нет, мы, к сожалению, видимся очень редко. Он сейчас работает в Острогожске, приезжает ко мне два раза в неделю.
   Чувственность Алины протестует.
   - Так, выйдем с друзьями на природу, шашлыки пожарим, - говорит она.
   - Это здорово!
   Он чуть пожимает ей руку. "Якорить" следует на хороших эмоциях.
   - Ну, а что Денис?
   - Сэмми, я не знаю. Он меня зовет, а я не хочу ехать.
   - Так ему и надо, этому Денису! И не езжай к нему. Пусть там сидит в своей Германии и вспоминает, какую хорошую девушку он здесь оставил!
   Сэмми не простил Денису одной шутки, впрочем, довольно злой. Некие весельчаки заметили, что он на дружеских вечеринках старается побольше съесть. Для этого Сэмми берет, например, тарелку с пловом, раскладывает всем по порции, обводит взглядом стол и спрашивает: "Вроде бы у всех есть?"
   - Ну, а я прямо отсюда, чтобы лишнюю посуду не пачкать, - затем говорит он и начинает есть с краешка главного блюда. Разумеется, ему достается больше других.
   Денис с друзьями подметил эту странность. На ближайшей вечеринке Сэмми плова досталось вдвое меньше, чем по обыкновению. У него то и дело требовали добавки с основной тарелки. При этом его постоянно отвлекали от процесса еды просьбами налить девушке вина, передать фрукты на другой конец стола и тому подобными. Сэмми ужасно злился, понимая, что его искусно "разводят".
   С той поры он невзлюбил Дениса и стал рассказывать за его спиной всякие гадости другим студентам.
   Алина размышляет о том, что идея эмиграции в Германию принадлежала именно ей. День за днем она внушала эту мысль Денису. Как странно может складываться жизнь...
  
   В прихожей Сэмми ставит потрепанную сумку в угол и раздевается. Горит тусклая лампочка. Блеклая давнишняя краска тонко шелушится на стенах и потолке.
   - Это ты, Самуил? - мамочка выходит из своей комнаты. - Я ждала тебя, и у меня страшно разболелась голова.
   Сэмми подходит к ней, шаркая тапочками, и начинает спрашивать.
   - А где у тебя болит? Вот тут болит? А здесь? А где сильнее? Давай, я поглажу там.
   Заученным движением кладет руки на голову мамочки.
   В психологии это называется актуализацией проблемы. Анна Павловна требует внимания к себе. Сэмми исполняет ритуал. Точно так же он гладит по голове знакомых девчонок, жалея их.
   Спустя пять минут мамочка встает со стула и отправляется на кухню готовить поздний ужин.
   Сэмми лезет в сумку и выуживает оттуда три пивные бутылки. Он подобрал их по дороге домой. На кухне стоит ведро с водой, в котором лежат другие бутылки. Горячую воду дают по часам, и этикетки приходится отмачивать и сдирать таким способом. Затем бутылки складываются в серую авоську. Анна Павловна знает все приемные пункты в округе. Она носит в них собранную стеклотару. В месяц выходит около восьмидесяти рублей.
   Сэмми ужинает жареной картошкой. На блюдце рядом лежит нарезанная вареная колбаса. Чавкая, Сэмми торопливо набивает рот, потому что за целый день он проголодался.
   - Горячую воду уже отключили? - спрашивает он, отрываясь от еды.
   - Да, прямо перед твоим приходом.
   - Эх, опять я не вымоюсь сегодня. - Снова принимается за еду.
  
   Анна Павловна читает в своей комнате "Епархиальный вестник". Она ищет утешения в религии, тем более что эта газетка - самая дешевая из всех городских. "Вестник" обходится ей всего лишь в полтора рубля каждый месяц. Еще дома есть объемная Библия. Ее Анна Павловна листает, когда не метет двор и не ходит к соседке, чтобы посмотреть телевизор. Свой телевизор сломался.
   Анне Павловне очень нравится то место, в котором повествуется об искушении Иисуса в пустыне. "Иисус же, полный Духа Святого, возвратился с Иордана и водим был Духом в пустыне в течение сорока дней, искушаемый дьяволом, - читает она, беззвучно шевеля губами, - и не ел ничего в дни те. И по окончании их ощутил голод".
   - Так, так, - говорит она, - и не должно поддаваться искушению. Плохие товарищи будут тебя искушать, но ты оставайся тверд.
   Она дает почитать свои любимые места в Библии Сэмми. Она волнуется, опасаясь дурного влияния со стороны.
   Сэмми знает много цитат из Ветхого и Нового Завета. Осознание своего превосходства над безграмотными верующими греет его душу.
  
   Снова вечер. Друзья идут через поля, с наслаждением вдыхая воздух, пропитанный ароматами трав и хлеба. Они перебрасываются незначительными репликами, делая это, может быть, по привычке.
   Их окружает та особенная тишина, в которой человеческое сознание сливается со всем миром. Далеко в стороне мерцают огни многоэтажек. В темной зелени у дороги настойчиво стрекочут сверчки.
   Сквозь тонкую подошву кроссовок нога ощущает все неровности простой грунтовой дороги, по которой местами кто-то протащил борону. В листве далеких деревьев поет соловей.
   - У меня в жизни был случай, - говорит Алекс, - когда я впервые понял его пение.
   - Соловьиное?
   - Да. Я возвращался от девушки. Четыре часа утра, самое начало рассвета. Свежесть удивительная. Листочки едва колышутся. Прохожу через овраг, знаете - прямо перед моим домом, и вдруг слышу, как соловей поет! Я остановился и минут пять стоял - просто вдыхал эту песнь. Со мной вместе стоял какой-то парень, тоже слушал. А потом мы посмотрели друг на друга - и дальше пошли своим путем.
   В этом "и дальше пошли своим путем" - вся сущность Алекса. Он удивительным образом совмещает обычную житейскую практичность и умение вдруг забыть ее, увлечься мечтой.
   Проносится над головой летучая мышь. Беспорядочно мечущийся темный комок на мгновение вырисовывается уродливым силуэтом на фоне звезд и исчезает в лесной посадке.
   - Как вы думаете, земля сейчас теплая? - спрашивает Коля Константинов. Его постоянно осеняют разнообразные идеи.
   Он отходит от дороги на несколько шагов, в густую озимь. Там он укладывается на спину и восторженно смотрит на звезды.
   Димочка Херф следует его примеру. Алекс скептически стоит рядом и рассеянно убивает комаров, усердно кусающих его.
   Вместе они слушают дыхание земли.
   - Мы здесь! - кричит что есть силы Коля.
   - Ты что? - спрашивает Херф.
   - Согласись, что ты никогда так не смотрел! - уже нормальным голосом говорит Коля. - Я даже не могу выразить это словами. Звезды - и колосья вокруг, и больше - ничего. Весь мир - здесь, перед нами. И ведь он такой огромный.
   Лежать на земле совсем не холодно. Удивительное ощущение - глядя в звездный мир, чувствовать за своей спиной огромную Землю.
  
   В мире нет ничего цельного и объяснимого, того, что можно было бы принять на веру. Все приходится продумывать и просчитывать. Это ужасно. Надеешься на одно, а выходит другое.
   Марина - девушка с мелкими чертами лица и правильной плоской улыбкой. От всего существа ее веет одномерностью, приглаженностью: от фигуры, походки, взгляда... Любой хиромант задумался бы, изучая рисунок ее ладони. На ладони Марины, сухой, гладкой, отсутствуют ярко выраженные линии. Единственное, что можно заметить, так это легкую сеточку морщин. Никаких лишних переживаний, а значит - и линий. Все подчинено разуму.
   Набор ее достоинств укладывается в традиционные для подобных девушек рамки: английский язык, причесанные стихи, скромность, переходящая в чопорность, и регулярные походы в библиотеку.
   Марина обожает англосаксонскую культуру. Она готова говорить на эту тему часами. Это помогло ей сблизиться с Сэмми. Тот не особенный знаток всяких там Рейнолдсов и Шёфтсбери, но зато хорошо разбирается в британской рок-музыке. Оба взирают на запад с благоговейным почтением.
   Она присматривается к Сэмми и как к потенциальному мужу. Разница в возрасте у них самая подходящая - восемь лет. Сэмми, изучающий и истово пропагандирующий молодежную субкультуру, успел даже стать кандидатом наук. Есть, правда, еще один человечек на примете. Тоже кандидат, только зарабатывает в десять больше. Но тот - слишком самостоятелен, а Сэмми - в самый раз, им легко управлять. Однажды Марина проговорилась по неосторожности (ей было-то всего девятнадцать лет!), что любит использовать людей. Ее слова передали Сэмми, тот подумал, но так и не понял, в чем же заключается манипулирование им.
   Марина и Сэмми часто обсуждают английские фильмы. Иногда она смотрит, как Сэмми открывает разные интересные странички в Интернете. Сэмми льстит ее внимание. Алекс, давно знающий обоих, только посмеивается.
   Марина произвела хорошее впечатление на Анну Павловну.
   - Самуил, тебе необходимо держаться за эту потрясающую девушку! - сказала мамочка. - Она не похожа на пустых барышень, у которых на уме одна постель.
   Анна Павловна не любит знакомых Сэмми. Они излишне раскованны и громкоголосы. Они приходят в гости и остаются слишком долго, а у слабовольного Самуила, конечно же, не хватает решимости попросить их. Девушка Марина - другая.
  
   - Сэмми, а как ты относишься к свободной любви? - спрашивает пухленькая девушка в джинсовом комбинезоне. Она учится в технологическом институте. Девушка знает Сэмми два года. Она с подружками сидит сейчас у Сэмми на кафедре и пьет принесенный лимонад. Субботний вечер, в социальном университете почти не осталось людей.
   - Свободная любовь - это когда все со всеми и без всяких обязательств! - хохочет Алекс.
   - Вот и не правда, - говорит возмущенно Сэмми, оставляя на время компьютер.
   - Расскажи!
   - Свободная любовь подчиняется только чувствам людей. Только чувства, а не какие-то меркантильные соображения, не насилие сближает тела и души.
   - О каком же насилии ты говоришь?
   - Да сейчас в обществе средневековое отношение к любви! - убежденно заявляет Сэмми. - И сложилось оно на основе христианской "морали".
   При этом Сэмми грозит пальцем Алексу, который ходит в церковь.
   - Да ты сатанист просто, - недоумевает тот. - Чего ты христианство-то сюда приплел?
   - Алекс, не перебивай! - шумят девчонки.
   Алекс машет рукой.
   - Христианство на самом деле уничтожило любовь, - говорит Сэмми. - Смотрите: любовь сведена к юридическим нормам! Любовь "может" возникать между одним мужчиной и одной женщиной. Уголовный кодекс устанавливает возраст, с которого можно любить. Кроме того, выдумали понятие "порнографии", то есть запретили распространять информацию о любви...
   - Ты не учитываешь одного, - вступает в разговор Танечка, несмелая девушка с косичками, - ты рассказываешь о теле, а христианство ведет речь о душе...
   - А где это в Библии о душе сказано? - горячится Сэмми. - Как раз наоборот: "не возжелай жену ближнего своего"! А возжелаешь - так вырви себе глаз и отруби руку... Я Библию хорошо знаю!
   - Но ведь...
   - Чего боится сейчас женщина? - ехидно спрашивает Сэмми пухленькую девушку. - Того, что ее тело, именно тело, перейдет в собственность мужчины до юридического оформления этой сделки. Это любовь?
   - И что же делать?
   - А нужно просто освободиться. Если люди любят друг друга, то они могут проявлять свои чувства так, как им угодно. Это ведь не наносит вреда окружающим. И пусть любящих будет не двое, а трое или четверо... Ведь им хорошо? За что же их шпынять? Если ты любишь только одного, то тебя никто не заставит вступать в отношения с другими, но и ты не можешь посягать на свободу любимого человека! Ты не можешь запретить ему любить еще кого-то!
   - Красиво, - шепчет Танечка.
   - То же самое с возрастом. Никто ведь не обвинял Ромео в педофилии? Почему я не могу любить человека, которому двенадцать лет?
   - Или шестьдесят, - сказал Алекс.
   - А разницы нет! Если ты можешь доставить ему удовольствие, это решает все. Как раз сатанизм и провозглашает возвращение к настоящей любви!
   Девушки осмысляют. То, что сказал Сэмми, звучит заманчиво. Можно смело морочить парням головы, выбирать среди множества поклонников, не давая тем никаких обязательств. А что - ведь сказал же Сэмми, человек должен быть свободным.
   - Свобода - вещь хорошая, - смеется Алекс, - но ты говорил о свободе тела. Что ты скажешь о свободе души? В твоем рассказе душа - рабыня телесного низа. А брак? Неужели в нем нет по-настоящему мистической глубины? Апостол Павел ведь сказал: тайна сия велика есть.
   - Да ну тебя с твоим апостолом, - с досадой отворачивается Сэмми, чтобы через минуту вновь вступить в спор.
   Когда Сэмми остается с компьютером наедине, он путешествует в Интернете. Он заходит на порносайты и скачивает оттуда фотографии обнаженных девушек-подростков. Некоторые из них он потом распечатывает на принтере. Фотографии возбуждают его.
  
   Через неделю Сэмми исполнится тридцать лет. Он готовится к своему празднику. Он решает начать новую жизнь, поэтому никого не приглашает на торжество. Старые знакомые, которых видишь изо дня в день, тянут в прошлое, а он этого не хочет.
   Сэмми собирается остричь длинные волосы. На них уходит слишком много мыла, мыло же стоит дорого, и он не может позволить себе лишние траты. К тому же он недавно ходил устраиваться на работу в пресс-службу УВД. Там хорошая зарплата. Сэмми, ощущая себя кандидатом наук, надеялся на успех, но руководитель аппарата не взял его, выдвинув оскорбительный довод: им полубабы не нужны. Намекал на длинные потные волосы, перехваченные сзади резинкой.
   К Сэмми домой приехала Марина, у которой есть диплом домашнего парикмахера. Он вымыл ради этого голову и теперь сидит в кухне, покрытый простыней, а Марина аккуратно стрижет его. По тесной кухоньке плывут запахи дешевого мыла, нестираных носков, мужского тела и каких-то влажных тряпок. Марина аккуратно берет тонкими пальчиками пряди волос, отхватывает их ножницами, улыбается тонкими губами. Она не признается себе в этом, но запахи возбуждают ее. Она улыбается и болтает о пустяках.
   Стрижка, которую она делает, стоит в парикмахерской двадцать рублей. Для Сэмми она старается бесплатно.
   Через неделю Сэмми уезжает в Тулу.
  
   Тула - его родной город. Он родился там, ходил в школу и профтехучилище. Каждый год Сэмми бросает все и уезжает на электричках в свое детство.
   Из многочисленных знакомых Сэмми выбирает Олега. Они учились вместе. Теперь Олег занимается бизнесом. Он рад тому, что видит Сэмми. У Олега стоит пустая квартира. Одну комнату он уступает старому знакомому.
   Первые два дня Сэмми ничего не делает, только ест да спит. Потом Олег берет его с собою в ночной клуб. Сэмми в нерешительности, но тульский знакомый успокаивает его. За все платит Олег. Как гостеприимный хозяин он хочет поухаживать за гостем.
   В ночном клубе "Арлекин" весело. Они танцуют, знакомятся с какими-то девчонками. Те, раскрасневшиеся после плясок, просят угостить их чем-нибудь. Сэмми с молчаливого согласия друга делает заказ.
   Гремит музыка, переливаются огни дискотеки. На всю компанию доставляют сочную поджарочку и салаты. Пахнет сырой соломой виски. Девчонки, переглянувшись, не против надолго задержаться в обществе Олега и Сэмми. Сэмми блистает. Девчонки что-то шепчут друг другу.
   - Эх, славно я покушал! - откидывается Сэмми на спинку стула. - Вот это жизнь.
   В туалете очень чисто, сверху льется мягкий свет. Сэмми привык, что на рок-тусовках девочки и мальчики устраивают общую уборную, не стесняясь друг друга. В "Арлекине" иначе. Сэмми понимает, что парни здесь серьезные и не склонные к шуткам. Он тихонечко пробирается к писсуарам, шаркая по кафельному полу.
   - Эй, ты откуда такой взялся? - окликает его подвыпивший детина.
   Сэмми в этот момент с ненавистью воспринимает самого себя в мягком голубоватом свете: старые кроссовки, нелепая майка, штопанная под мышками...
   - Эй, ты не слышал моего вопроса?
   - Колян, оставь его, - говорит кто-то из тех, кто сидит у стенки на корточках и курит.
   Сэмми останавливается и молчит.
   - А? Откуда ты?
   - Он с Олегом пришел, - говорит парень у стенки.
   - С Олегом..? - с сомнением произносит пьяный. - Ну ладно, извини, братан.
   - Все нормально, - отвечает Сэмми.
   Он пускает струю в писсуар, а сам думает о том, как хорошо зарабатывать по жизни много бабла. Тогда можно купить себе разные удовольствия. Сэмми даже не представляет вполне, какие именно ему хотелось бы купить. Тогда тебя будут уважать, даже те, кто сейчас наезжал на него. Тогда перед ним откроются такие возможности...
   - Ты Олега давно знаешь? - спрашивает его парень с сигаретой, когда он идет назад.
   - Друг детства, учились вместе, - с гордостью говорит Сэмми.
   - Ну, молодец.
   Сэмми со значением улыбается и выходит в зал.
   Олег манит его пальцем и ведет на второй этаж ночного клуба. Они останавливаются на открытой галерее, опоясывающей все пространство. Девчонки снизу машут им руками. Сэмми отвечает.
   - Хорошо? - спрашивает Олег.
   - И не говори! Спасибо огромное за то, что привел сюда...
   Олег смеется.
   - Это копейки, Самуил! Но позволь спросить, ты получаешь хотя бы столько?
   Сэмми мрачнеет, потому что Олег попал в его больное место.
   - Да ну, что ты. Гроши платят, а я кандидат наук.
   - И ты не можешь никого пригласить вот так, в клуб?
   - Конечно, нет. Вообще, я - сторонник феминизма. Мне нравится, когда девушка платит за себя...
   Олег лукаво улыбается.
   - Но почему бы и не угостить девушку, если денег хватает?
   - Так ведь если хватает...
   - Слушай, бросай свой университет! В тридцать лет мужик должен зарабатывать конкретные бабки. Все равно тебя на работе затирают. Переезжай сюда, ко мне, я в дело тебя включу...
   - Спасибо, Олежка, - искренне говорит Сэмми, - ты и так дал мне почувствовать себя человеком. Я всегда знал, что у меня нет друзей. Но ты - настоящий друг! Я тебе благодарен.
   Под ними шумит музыка, танцуют люди, официант разносит заказы.
   - Ты тоже можешь это иметь, - Олег показывает вниз. - Это совсем не трудно.
   В его голосе слышится убежденность, и Сэмми верит ему. Как можно сомневаться, когда вся жизнь у тебя в руках!
   Под утро Сэмми напивается и уже с трудом воспринимает происходящее. Вообще - он не пьет, но такая ночь - особенная. Олег отсылает девчонок. Сэмми что-то бормочет, подмигивает им и вдруг заливается смехом. Его веселит происходящее. Он стаскивает со стола бисквит и поедает его.
   Потом Олег вызывает машину, коротко распоряжаясь по сотовому телефону. Вдвоем они заваливаются на заднее сиденье и едут домой.
   - Ты слаб на выпивку, - говорит Олег с какой-то сторонней мыслью. - Почему ты не захотел девочек?
   - Да ну их, - бормочет Сэмми. - И вообще я не пью.
   - А как же закуска? Ведь под хорошее мясо просто следует выпить!
   - Закуска - это святое! Ты - настоящий друг!
   Они едут по пустынным улицам. Утренние сумерки только начинаются. От серого рассвета у Сэмми просыпается озноб. Он икает и закутывается в новую джинсовую куртку, подаренную ему Олегом.
  
   Подъезд. Знакомая квартира.
   - Ты не сблюешь? - спрашивает Олег.
   - Нет, все нормально.
   - Давай я тебе помогу! - Олег снимает с него кроссовки и затем стаскивает носки. - Штаны сам! Мыться будешь?
   - Не, я потом. Лучше завтра.
   Сэмми, чуть пошатываясь, идет в свою комнату. Он думает о том, что действительно счастлив.
   - Я постираю твои носки, - говорит за спиной Олег и понимающе смеется.
   Сэмми думает о том, что нашел настоящего друга.
  
  
  
   1
  
  
   85
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"