Аннотация: Почему-то не входящий в выложенную в сети библиографию писателя классический фанфик о Шерлоке Холмсе. Будет закончен по мере перевода глав.
Барри РОБЕРТС
ШЕРЛОК ХОЛМС И ЧЕЛОВЕК ИЗ ПРЕИСПОДНЕЙ
(Главы 1-8)
По изданию:
SHERLOCK HOLMES AND THE MAN FROM HELL
Barrie Roberts, 1996
First Published by Constable & Company Ltd 1996
Перевод : М. А. Чумаков, 2007
Предисловие
Обстоятельства, при которых я стал обладателем того, что, похоже, является поздними рукописями доктора Джона Г. Уотсона, были изложены мной в одной из предыдущих публикаций - "Шерлок Холмс и железнодорожный маньяк". Если вкратце, эти бумаги оказались во владении моего деда по материнской линии, который был современником Уотсона и медиком, как и тот.
При подготовке к публикации данной рукописи я провел некоторые исследования, которые, как мне кажется, подтверждают ее аутентичность. Результаты моих поисков можно найти в серии заметок, прилагающихся к основному повествованию. Поэтому можно смело заявить, что я с полным основанием считаю, что это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО одно из расследований, проведенных Шерлоком Холмсом, и описанных его другом, доктором Уотсоном. Хотя об этом случае ничего не было известно читателям, пару раз доктор упоминал о нем в своих опубликованных ранее записках.
Барри Робертс
1996
Глава 1
Смерть филантропа
Просматривая свои многочисленные заметки о расследованиях моего друга Шерлока Холмса, я обнаружил, что не представил поклонникам его таланта отчета об убийствах в поместье Бэкуотер. Я не сделал этого по двум причинам. Во-первых, это история ужасающей жестокости и коррупции, а во-вторых, было необходимо избежать огласки и помешать распространению слухов, которые какой-нибудь недобросовестный писака с готовностью использовал бы, чтобы очернить память одного из величайших филантропов Империи. Я полагаю, что использование псевдонима "Бэкуотер" все еще необходимо, так как главная жертва этого печального дела носила имя, которое и сейчас можно прочитать на мемориальных досках и памятных табличках в различных благотворительных институтах по всей стране. Тем не менее, результаты этого дела принесли моему другу Шерлоку Холмсу немалое удовлетворение и удалили глубоко укоренившееся тайное зло из жизни нашего общества. Таким образом, данная рукопись написана мной так, чтобы не затронуть личную жизнь людей, вовлеченных в это дело, но в то же время представить читателю основные факты.
В моей записной книжке указано, что дело Бэкуотеров привлекло внимание Холмса в начале лета 1886 года. Это был первый период нашего совместного проживания на Бейкер-стрит, и я уже в полной мере свыкся с беспорядочным образом жизни моего компаньона. Хотя работы у меня было немного, я всеми силами старался соблюдать режим, но все мои попытки сводились на нет перепадами настроения моего друга. Если я поднимался рано, оказывалось, что он еще не ложился; или он спал допоздна и мог завтракать в час более подходящий для ленча. Хотя, когда обстоятельства дела требовали того, он мог вставать рано, как по звонку, и полностью посвящать себя работе.
Иногда по утрам мы с миссис Хадсон бывали удивлены тем, что он спускался к завтраку довольно рано, не имея на руках никакого дела. В такие дни он, казалось, находился в ожидании и принимался внимательно просматривать газеты и почту. Если ничего стоящего не обнаруживалось, и на нашей лестнице не слышалось шагов клиента, то к полудню он отправлялся в Британский музей, где занимался археологическими изысканиями на тему первых британских хартий или в области древних языков. Постепенно я пришел к выводу, что такое его поведение зачастую зависело от избытка энергии, полученной после удачного завершения дела, и я с горечью отмечал, что этот феномен исчезал, когда он начинал отравлять свой организм кокаином.
Бэкуотерское расследование началось как раз в такое утро. Стояла ясная погода, и яркие солнечные лучи глубоко проникали в нашу небольшую гостиную. Раннее пробуждение Холмса не застало миссис Хадсон врасплох, и, заканчивая поданный ей обильный завтрак, мы развернули газеты.
- Убит лорд Бэкуотер! - вскричал я, едва глянув на заголовок той, что была в руках у меня.
- Я как раз читаю об этом, - ответил Холмс откуда-то из-за развернутого газетного листа. - В этой газете в передовице утверждается, что только в нашем несправедливом мире, где нет и не было порядка, человек, который обеспечил работой тысячи людей, духовно обогатил нацию и проявлял такую заботу о бедных, мог быть избит до смерти браконьерами.
- А! Так вот что случилось! - воскликнул я. - Здесь у меня маловато подробностей.
- В некоторых газетах отчеты полнее, - сказал мой друг. - Похоже, что, прогуливаясь по собственному парку, он застал браконьеров за работой, и они набросились на него с необычайной жестокостью.
- Тогда, наверное, это дело не представляет интереса для вас? - спросил я. - Кроме, конечно, размышлений о человеческой силе и слабостях.
Холмс глянул на меня поверх газеты.
- Я удивлен, - сказал он, - тем, что вы не можете понять того факта, что уже сама личность и поступки жертвы могут представлять интерес сами по себе, следовательно, могут послужить ключом к разгадке мотивов преступления. Хотя, если полиция Западного графства не ошибается, тогда не имеет значения, что именно лорд Бэкуотер наткнулся на браконьеров. Они точно также были бы готовы убить меня или вас.
- Звучит, как отповедь мне, - заметил я.
Он рассмеялся.
- Стали бы вы изучать личность пациента или его историю, приступая к его лечению, доктор? Помогло бы это вам поставить правильный диагноз или назначить верное лекарство? Нет, Уотсон, вы лечите болезни отдельных людей, я лечу язвы целого общества. И ни один из нас не может позволить, чтобы на наши решения влияли чувства, пусть даже они и естественны.
Он бросил газету на сиденье плетеного кресла и допил свой кофе. Встав, он потянулся и направился к освещенному солнцем окну. Утренние разносчики уже закончили свою работу, но день еще не начался, поэтому на улице было тихо, если не считать приближающегося звука одинокого кеба.
- Можете бросить газеты, - сказал он мне. - Там нет ничего интересного.
- Это время, которое журналисты называют "мертвым" или "глупым" сезоном, Холмс, - отважился заметить я.
- Абсолютно неверное представление! - взорвался он. - Обычной глупости далеко до того состояния непроходимой тупости, которое на данный момент охватывает всю Флит-стрит (на Флит-стрит расположены редакции большинства английских газет). Официальная пресса успокаивает себя и читателей сообщениями, что со вчерашнего дня ничего значительного не произошло, называя это новостями. Радикальные газеты мусолят то же самое, но уже как свидетельство застоя в обществе, а популярные листки изобретают и повторяют друг за другом бездоказательные измышления о личной жизни королевской семьи. Вздор! Все это вздор!
- А я думал, что статьи о герцогине... - начал было я, но он меня резко оборвал.
- Могут однажды представить интерес для наших расследований? Мне больше так не кажется! Когда якобы неосмотрительные поступки некой леди - обычная тема для болтовни у каждой официантки в "Бермондси", то...
Он развел руками и угрюмо уставился в окно, откровенно раздосадованный тем, что поднялся в такую рань абсолютно без всякой на то причины.
- Хм, я думаю, - сказал он через мгновение, - что у нас все-таки есть занятие на это утро. Что вы скажете о парочке на другой стороне улицы?
Я присоединился к нему у окна и взглянул по направлению его указательного пальца. На противоположном тротуаре стояли два джентльмена, которые, по-видимому, только что вышли из кеба.
- Одежда того, что моложе, более строгая и дорогая. Он держится позади, пока тот, что постарше расплачивается с кебменом. Я полагаю, что старший, одетый проще, по-деловому, служит у младшего. Но это не простой слуга, возможно, поверенный или адвокат. Ну, а второй - человек с определенным положением в обществе.
Я повернулся к Холмсу, довольный своими выводами, но он все еще смотрел в окно.
- Вы еще должны были заметить, - упрекнул он меня, - что они оба к тому же носят траур. Скажите, какие выводы можно сделать, взглянув на их колени?
- Колени? - повторил я и посмотрел внимательнее.
Пока я их рассматривал, мужчины подобрали свой багаж и двинулись через пустынную улицу, глядя на наш дом.
- Разумеется, в кебе они держали свои вещи на коленях, - сказал я, пожав плечами. - Вещей у них немного. У младшего только маленький кожаный саквояж, а у старшего, кроме похожего, хотя и более потертого саквояжа, еще что-то вроде папки для бумаг. Я думаю, это подтверждает мои первоначальные выводы.
- Я имел в виду, - сказал Холмс, - пузыри на коленях их брюк. Я уже отмечал в других случаях, что больше всего информации о человеке дают его руки, особенно если дело касается ремесленников, клерков или рабочих. Но еще больше можно выяснить, взглянув на брюки человека среднего или высшего класса. Здесь у нас, как вы справедливо заметили, джентльмен с положением в дорогой траурной одежде и его поверенный в хорошем официальном черном костюме, и оба они позволили своим брюкам вытянуться на коленях. Можете себе представить причину этого?
Я сознался, что не могу, и он извлек свои часы.
- Западный экспресс "Грейт Уэстерн", - сказал он. - Он прибыл в Лондон только несколько минут назад, тем не менее, у нас двое посетителей, которые взяли первый кеб на Паддингтонском вокзале и поспешили к нашему дому, не задержавшись даже на то, чтобы выпить чашку чая.
- Да, но какое отношение это имеет к их брюкам? - озадаченно спросил я. - И как вы можете утверждать, что они ехали именно Западным экспрессом?
- Если бы они ехали всю ночь, то заняли бы спальное купе. А они выехали рано утром, сидели в вагоне лицом к лицу, наклонившись вперед, чтобы обсудить накоротке какой-то вопрос большой важности, что и привело к образованию пузырей, к которым я привлек ваше внимание. Они могли бы прибыть из Восточной Англии, центральных графств или с южного побережья, но время их появления указывает на скоростной кеб от терминала "Грейт Уэстерн". Если бы я разделял вашу страсть к азартным играм, Уотсон, я бы поставил соверен на то, что в наш звонок звонит сейчас никто иной, как новый виконт Бэкуотер, прибывший со своим поверенным.
Я уже научился не сомневаться в экстраординарных способностях моего друга, и через несколько минут его умозаключения подтвердила миссис Хадсон, объявившая о прибытии лорда Бэкуотера и его адвоката.
Глава 2
Таинственная записка
- Мнение полковника Кэббиджа по поводу смерти моего отца полностью ошибочно! - воскликнул лорд Бэкуотер.
Наши гости сидели в креслах и пили кофе, предложенный миссис Хадсон. Новый лорд Бэкуотер был явно глубоко взволнован.
- А кто, скажите на милость, такой полковник Кэббидж? - поинтересовался Холмс.
- Он наш главный констебль, - ответил мистер Предж, адвокат.
- И он настаивает, что убийство моего отца должно расцениваться как дело рук обычных браконьеров, в то время как это, очевидно, нечто большее! - убежденно произнес молодой лорд.
Холмс поднял руку, чтобы прервать рассерженного молодого человека.
- Возможно, будет лучше, если вы мне сообщите какие-нибудь факты касательно смерти вашего отца, лорд Бэкуотер, не высказывая своего мнения. Тогда мы посмотрим, к чему они нас приведут.
- Вы правы, конечно, - смутился Бэкуотер и помолчал, собираясь с мыслями.
- Мой отец вышел из дома днем, где-то около четырех. Он не предупреждал, что не будет обедать со всеми, поэтому, когда к обеду он не вернулся, мы с сестрой подняли тревогу и приказали начать поиски. Его тело было обнаружено в буковой роще к югу от дома. Он был с жестокостью забит до смерти.
Лорд Бэкуотер содрогнулся и замолчал. Холмс какое-то время сидел, откинув голову на спинку кресла, с закрытыми глазами, не говоря ни слова.
- В газетах, - наконец произнес он, не открывая глаз, - кроме этого ничего больше не сообщалось. Не был ли ваш отец расстроен или взволнован перед выходом из дома?
- Я не видел его в тот день, - ответил лорд Бэкуотер. - Но моя сестра говорила, что он был в хорошем расположении духа и намеривался прогуляться к старому буку и не дальше. Это был один из его любимых маршрутов для прогулки.
- Последний лорд Бэкуотер знаменит двумя вещами, если верить газетным отчетам, - сказал Холмс. - Он тратил большие суммы на благотворительность и жил очень уединенно. Это так?
- Он пожертвовал не одну сотню тысяч на благородные цели, - подтвердил молодой человек. - Но он избегал огласки в любой форме. Почти всю свою жизнь он провел, не выезжая из поместья. Он едва ли когда-нибудь был в столице нашего графства, только изредка ездил в Лондон по делам.
- Таким образом, кто-нибудь, кто желал бы лично попросить его о помощи, мог бы попытаться встретиться с ним во время его обычной прогулки?
- Ха! - воскликнул Его милость. - Вы уже видите другое объяснение!
- Я вижу только то, что вы мне рассказали, - возразил Холмс. - И я рассматриваю все возможные выводы, к которым можно прийти, исходя из этих сведений. Не позволяйте моим вопросам сбить вас с толку, хотя вы можете и дальше пребывать в уверенности, что браконьеры вряд ли являются истинными виновниками случившегося.
- Я в этом совершенно уверен, - сказал лорд Бэкуотер.
- Я тоже. Время дня не подходит. Бэкуотер-Холл слишком близко. Да и браконьеры скорее бы убежали или спрятались, чем ни с того ни с сего нападать на пожилого человека. У вас есть еще какие-нибудь основания для такой точки зрения? - спросил Холмс и широко открыл глаза.
Под пристальным взглядом моего друга молодой человек даже начал слегка заикаться:
- У... у... у меня есть записка, которую получил отец.
Мистер Предж открыл свою папку и передал своему клиенту конверт. Бэкуотер, не вскрывая, вручил его Холмсу.
Мой друг повертел конверт в руках. Я мог видеть, что он изготовлен из дешевой белой бумаги. На лицевой стороне твердым почерком было написано чернилами:
"Лорду Бэкуотеру, Бэкуотер-Холл".
Конверт был проштемпелеван, но марки на нем не было.
Холмс своими длинными пальцами извлек из конверта один единственный листок бумаги и посмотрел его на свет.
Он опустил листок и изучил сообщение, которое состояло всего из нескольких слов:
"Человек из Врат Преисподней будет на старом месте в шесть".
Подписи не было.
- Это написано, - сказал Холмс, - человеком среднего образования с сильным характером, возможно, в возрасте. Бумага, ручка и чернила наводят на мысль о почтовом отделении, отеле или гостинице, но если бы письмо было бы написано на почте, на нем, скорее всего, была бы марка. У вашего отца были какие-нибудь связи с Уэльсом?
- Не думаю, - проговорил лорд Бэкуотер и глянул на своего спутника в поисках подтверждения. Юрист покачал головой.
- А выражение "Врата Преисподней" для вас что-нибудь значит? - продолжал Холмс.
Теперь они уже оба покачали головами.
- Тогда это могут быть другие "Врата Преисподней", не связанные с Уэльсом, - заключил Холмс. - А как насчет фразы "на старом месте"?
- Это мне ничего не говорит, - сказал лорд Бэкуотер. - Как я уже сказал вам, мой отец, не спеша, направился к этому древнему буку.
- Когда ваш отец получил эту записку? - спросил Холмс.
- Кажется, в тот же день, незадолго до своей кончины, - ответил молодой человек. - Мы обнаружили ее на его письменном столе вечером, а утром, когда и я, и сестра заходили в его комнату, ее там не было.
- Никто не видел, приходил ли кто-нибудь днем?
- Нет, мистер Холмс. Но я не могу с уверенностью сказать, что никто не приходил.
- Тогда, по крайней мере, не исключено, что письмо доставили в тот самый день, - сказал Холмс. - Почему вы не отдали его полиции?
- Но я показывал его полковнику Кэббиджу! - воскликнул лорд Бэкуотер. - Он сказал мне, что пока я не смогу объяснить смысл записки, и пока мы не сможем доказать, что она получена именно в этот день, как улика она не имеет значения! Мол, это совпадение, которому, наверняка, есть какое-нибудь невинное объяснение.
Юрист кивнул, подтверждая его слова:
- Именно тогда я согласился с лордом Бэкуотером, что требуется более тщательное расследование. Я телеграфировал своему лондонскому агенту, он дал мне ваше имя, и мы сразу же приехали.
- И вы были абсолютно правы, - сказал Холмс, - что проконсультировались у человека, который всегда считал, что в мире что-то многовато совпадений.
Он повернулся к молодому лорду.
- Лорд Бэкуотер! В газетах перечислены несколько заведений, на которые ваш отец жертвовал деньги долгие годы. В основном, они имеют отношение к вопросам образования для бедных, помощи обездоленным и заботы о сиротах. Жертвовал ли он что-нибудь обществам по защите животных?
- Как вы можете представить, - сказал мистер Предж, - последний лорд Бэкуотер получал множество призывов к его щедрости. Организации, которые вы упомянули, были на первом месте, но он делал еще регулярные взносы в поддержку обществ, заботящихся о лошадях.
- Он не был любителем собак? - удивился Холмс.
- Он был к ним равнодушен. В поместье есть собаки, - ответил лорд Бэкуотер, - сторожевые. Ну, и старый Таулер всюду следовал за отцом.
- Но ни старого Таулера, ни какой другой собаки с ним не было, когда он встретил свою смерть?
- Нет, сэр, - сказал молодой виконт, и тень воспоминаний скользнула по его лицу.
- Вы что-то вспомнили? - резко подался вперед мой друг.
- Собаки... - медленно произнес лорд Бэкуотер. - Было много случаев и раньше, когда отец приказывал запирать собак перед своей прогулкой. Так он поступил и в тот день.
Холмс улыбнулся, но быстро придал своему лицу серьезное выражение.
- Я боюсь, - промолвил он, - что я должен задать вопрос, который может показаться неделикатным в данных обстоятельствах. В газетах говорилось, что леди Бэкуотер умерла около десяти лет...
- Мистер Холмс! - сердито прервал его новый лорд Бэкуотер. - Не осмеливайтесь даже предположить, что мой отец ходил на встречу с... с женщиной! Мои отец и мать любили друг друга и, после ее смерти, он ни разу не взглянул на другую женщину.
- В свете этой записки, вероятность этого была невелика, - спокойно сказал Холмс. - Но и ее следовало учесть. Теперь, когда эту возможность мы исключили, можно, я думаю, изложить кое-какие выводы.
Молодой лорд и мистер Предж в нетерпении подались вперед.
- Похоже, что записка действительно была доставлена в Бэкуотер-Холл в день смерти вашего отца, - начал Холмс. - Тот факт, что никто не видел, каким образом она была доставлена, не опровергает это предположение. То, что действие не было замечено, не делает его невозможным. Записка, похоже, от кого-то, кто связан долгим знакомством с вашим отцом, если не дружбой.
- Почему вы так думаете? - спросил молодой Бэкуотер.
- Потому что ваш отец принял приглашение и пошел на место встречи без колебаний и приготовлений. Очевидно, он чувствовал, что этого свидания ему нечего опасаться.
- Тогда он был убит кем-то, кто его хорошо знал! - вскричал виконт.
- Я не сказал этого, и я в это не верю, - ответил Холмс. - Вы в опасности, лорд Бэкуотер. Это следует из имеющихся у нас данных. Скажите, у вашего отца были враги?
- Никого из тех, с кем я знаком, - без колебаний сказал молодой человек и вновь повернулся к поверенному за подтверждением.
- Покойного лорда Бэкуотера, - заверил адвокат, - все уважали и любили. Кроме крупных актов благотворительности, которые известны общественности, он жертвовал и более мелкие суммы в отдельных случаях, чтобы поддержать нуждающихся в округе. К тому же он всегда выполнял свои коммерческие обязательства, даже себе в убыток.
Холмс кивнул.
- Понятно. Тогда еще один вопрос, напоследок. Какие связи были у лорда Бэкуотера с Австралией?
Молодой лорд и адвокат посмотрели друг на друга в явном недоумении. Даже я, который, как мне казалось, уже привык к кажущейся непоследовательности моего друга, был озадачен.
- Никаких связей, я думаю, не было, - наконец ответил молодой виконт. - У него были, конечно, деловые интересы во многих регионах: в Америке, в Канаде, в Южной Америке, в Южной Африке - вы сможете найти все это в его биографии. Но я не думаю, что у него были какие-то интересы в Австралии. Не так ли, мистер Предж?
- Уверен, что не было, - ответил юрист. - Он нажил состояние на добыче металлов и драгоценных камней, и, как сказал лорд Патрик, его владения были обширны, но я не могу припомнить никаких связей с Австралией или Новой Зеландией.
- Вы сказали, что хотите задать только этот один вопрос, - проговорил лорд Бэкуотер. - Означает ли это, что вы уже пришли к какому-то заключению, мистер Холмс?
- Я понимаю, что вы желаете покарать убийц вашего отца, - сказал Холмс, - но пока еще слишком рано делать какие-нибудь заключения. Предположения - да! Мы можем со всей уверенностью сказать, что ваш отец вышел из дому в прекрасном расположении духа, чтобы встретиться со своим знакомым, может, даже другом, который не любит или боится собак, и от которого ваш отец не ждал угрозы. Во время свидания на него напали и жестоко убили.
- Значит, вы считаете, что его друг... этот его знакомый, заманил его в ловушку? - уточнил лорд Патрик.
- Я не знаю, - ответил Холмс. - В этом пункте я не уверен, но мне кажется, что это не так. Больше похоже на то, что западня была организована кем-то еще или для одного из них, или для обоих сразу. Без сомнений мы сможем узнать больше, когда приедем с вами в Бэкуотер-Холл.
Он встал, и наши гости поднялись тоже.
- Когда вы собираетесь прибыть к нам? - осведомился лорд Бэкуотер.
Холмс глянул на каминные часы.
- На данный момент у меня нет дел, которые требуют моего присутствия в городе, - сказал он. - Если мистер Предж будет настолько любезен, что зарезервирует нам купе для курящих первого класса, мы с Уотсоном встретим вас на вокзале Паддингтон перед отправлением дневного поезда. До свидания, милорд. Всего хорошего, мистер Предж.
Когда наши посетители удалились, Холмс вытянулся во весь свой рост на кушетке, прикрыв глаза рукой.
- Будьте так добры, - попросил он меня, - найдите в газетах самую подробную биографию лорда Бэкуотера.
Я пролистал стопку утренних газет и, наконец, выбрал биографию покойного виконта, которая показалась мне длиннее остальных, и зачитал ее основные пункты Холмсу.
- Прежде носил имя Джеймс Лайзл. Родился в нищете, рано осиротел. Ушел в море, потом несколько полных приключений лет в Америке. Был одним из тех, кто открыл серебряную жилу "Великая императрица". Так... Расширение горнодобывающих предприятий... Вот! Вернулся в Англию двадцать пять лет назад. Жизнь затворника в Бэкуотере. Щедрый филантроп. Стал виконтом Бэкуотером. Женился на леди Фелиции Иглстоун. Жена умерла десять лет назад. Оставил после себя сына Патрика, нового виконта, и дочь Патрицию, помолвленную с сэром Генри Рутеном,
Я посмотрел на своего друга.
- Это нам мало что дает, Холмс.
Тот в нетерпении махнул рукой.
- Это не то! Все не то! - воскликнул он.
- А что вы ищите? - осведомился я.
- Связь с Австралией, - ответил он раздраженно. - Вот ключ к этой загадке, и мы должны его отыскать.
- А почему вы так уверены, что такая связь существует? - недоумевал я.
- Об этом сказано в записке, - ответил он и спустил свои длинные ноги с кушетки на пол. - Будьте так добры, позвоните, чтобы нам принесли обувь, Уотсон. У нас назначена встреча на вокзале Паддингтон.
Глава 3
Татуированный труп
Наше путешествие на запад большей частью прошло в молчании. И лорд Бэкуотер, и его адвокат выказывали признаки усталости, как вследствие трагедии, так и из-за их поспешного путешествия в Лондон, и мне показалось невозможным расспрашивать Холмса по поводу его загадочных замечаний на Бейкер-стрит.
Уиггин, личный слуга лорда, встретил нас на станции Бэкуотер с экипажем. Там же присутствовал и полицейский инспектор, который тепло поприветствовал Холмса.
- Мистер Холмс, - сердечно произнес он. - Когда я услышал, что лорд Бэкуотер собирается проконсультироваться с вами, я был очень рад. Действительно рад, сэр.
Я с удивлением отметил, что его акцент больше подошел бы для шотландских предгорий, чем для этого западного района.
- Скотт! - воскликнул Холмс, приветливо улыбнувшись. - Как удачно, что вас перевели на Запад.
Он повернулся ко мне.
- Уотсон, - сказал он. - Позвольте вам представить... Этот важный официальный господин из полиции графства в мою бытность на Монтегю-стрит был простым констеблем. И мне тогда представилась счастливая возможность помочь ему в одном небольшом деле.
- Я так понимаю, - снова обратился он к инспектору, - что вы не согласны со взглядом вашего Главного констебля на эту прблему?
- Я бы не хотел говорить так, сэр. Давайте просто скажем, что я рад видеть вас здесь, мистер Холмс.
Холмс повернулся к нашему клиенту.
- Я попрошу инспектора Скотта проводить нас с Уотсоном к месту преступления. Ваше присутствие там необязательно. Возможно, мы лучше попозже встретимся в Бэкуотер-холле, и тогда я смогу рассказать вам о своих наблюдениях.
Облегчение виконта было очевидным.
- Это хорошая мысль, мистер Холмс. Мы отвезем ваш багаж и подождем вашего отчета.
После того, как Уиггин увез молодого лорда и его адвоката, Холмс обернулся к инспектору Скотту.
- А теперь, - сказал он, - мы можем задать себе неприятный, но необходимый вопрос: есть ли хоть какая-то вероятность, что лорд Патрик или еще кто-нибудь из членов семьи замешан в этом деле?
- Я бы сказал нет, - ответил инспектор. - Полностью исключать этого нельзя, но, насколько я смог выяснить, отношения в этой семье были самые дружеские.
- Тогда, если в ваших местах не водится кровожадных браконьеров, нам лучше поискать другое объяснение, - сказал Холмс. - Возможно ли осмотреть тело?
- Возможно, мистер Холмс, - сказал Скотт. - В настоящий момент оно в морге графства. Главный констебль был за то, чтобы передать его семье, но, когда я услышал, что вы едете сюда, я подумал, что вы захотите его осмотреть.
Станционная коляска доставила нас к небольшому зданию морга, выстроенному из красного кирпича, и вскоре мы уже осматривали труп хорошо сложенного крепкого мужчины лет пятидесяти с небольшим. В молодости его мускулатура была хорошо развита, и, ведя в дальнейшем спокойный образ жизни, он, однако, не проявил склонности к полноте.
Верхняя половина тела и обе руки были покрыты следами от жестоких ударов дубинкой, в то время как причиной смерти явно был единственный сильный удар по затылочной части головы. Было видно, что лорд Бэкуотер отчаянно защищался от нескольких противников, пока его не свалили ударом сзади.
Инспектор Скотт и служитель перевернули тело. Увидев спину покойника, Холмс глубоко вздохнул и едва заметно улыбнулся, как будто подтвердилось какое-то его невысказанное предположение.
Я же испытал глубокое изумление. На бледной коже был ясно виден ужасный узор из старых широких шрамов.
- Его высекли! - воскликнул я. - И, судя по тому, как это выглядит, не один раз!
- Так я и предполагал, - отозвался Холмс. - Можете ли вы, как военный человек, определить, могло ли это быть сделано в армии или на флоте?
- Нет, - сказал я, внимательно рассмотрев шрамы. - Я встречал ветеранов, которых подвергали наказаниям. Их шрамы располагались выше, чем эти. В армии стараются не задеть почки. Этого человека секли, как попало. Скорее всего, в юности.
- Прекрасно, Уотсон, - сказал Холмс и подал знак, чтобы тело вернули в прежнее положение. - Ну, а что вы можете сказать о его татуировках?
- Очень немногое, - ответил я. - Мы знаем, что он рос в нищете и работал в шахте. Многие люди такого сорта носят татуировки.
- Но не такие, как эти, - сказал мой друг и, отступив от стола, слегка вывернул левое предплечье трупа.
Я уже заметил, что на внутренней стороне предплечья покойного лорда была татуировка, но, осматривая тело, я не обратил на нее особого внимания. Сейчас я рассмотрел ее поближе и увидел, что это - работа любителя. Что-то подобное делают школьники стальным пером и чернилами, или солдаты с помощью острого ножа и пороха, но здесь надрезы были глубже и аккуратнее. Они четко выделялись на бледной коже.
Ни в армии, ни за время своей медицинской практики я не видел такого рисунка. Это был геральдический крест с единственным словом, написанным заглавными буквами через его центр:
" Н И К О Г Д А ".
Мое удивление, наверное, отражалось на моем лице, так как Холмс повернул и правое предплечье. Там, на том же месте, был другой рисунок: на этот раз простой квадрат, содержащий в себе слово
" К О Г Д А - Н И Б У Д Ь ".
- Это вам что-нибудь говорит? - поинтересовался мой друг.
- Очень мало, Холмс, - я пожал плечами. - Это не профессиональная работа, но это нам почти ничего не дает. Солдаты, моряки, даже ученики частных школ делают такие татуировки и себе, и друг другу.
- Школьные татуировки делаются обычными чернилами, - возразил Холмс, - в то время как солдаты и моряки используют порох. И то, и другое выцветает сравнительно быстро. Иногда используют сажу, тогда татуировка держится дольше. Я думаю, здесь именно тот случай.
Он опять вывернул оба предплечья, внимательно рассматривая надписи.
- Какая жалость, - заметил он, - что они не на торсе или на внешней стороне руки.
- Почему? - осведомился я.
- Можно было бы установить, когда они сделаны. При росте тела или с развитием мускулатуры они бы изменили форму, но на внутренней стороне предплечья этого не происходит. Что вы можете сказать о самих символах?
- Я видел достаточно татуировок, - ответил я. - Но я не помню ничего подобного. Солдаты носят мечи, ружья, эмблемы полков; у моряков - якорь веры и корона надежды, корабли, названия, русалки; и те и другие украшают себя сердцами, флагами, именами любимых, жен и матерей. Я даже как-то лечил одного парня с "Оронто", у которого была вытатуирована знаменитая "Охота на лис".
- Прекрасно, Уотсон! - воскликнул Холмс. - Я вижу, что вы кое-что помните из моих рассуждений о важности татуировок. Профессор Ломброзо утверждает, что все татуировки - это опознавательные знаки преступников. Но в этом, как и во многом другом, он ошибается. Континентальные преступники, очевидно, ввели его в заблуждение своими красочными татуировками. Британские преступники иногда носят маленькую эмблему своей банды, часто у основания большого пальца левой руки, где она незаметна, и ее легко можно прикрыть. Очень немногие щеголяют с эмблемой своей преступной профессии, но в целом, они предпочитают выглядеть, как обычные представители низших классов.
- Тогда что это означает? - спросил я, указывая на татуировки лорда Бэкуотера.
- Они означают, - сказал Холмс, поворачивая каждую руку по очереди, - "предательство - никогда, преданность - всегда" ("On the cross, in the square". "Cross" - крест, обман, предательство; "square" - квадрат, честность, преданность).
- Выражение любви и верности! - сказал я. - Здесь, наверное, не хватает имени возлюбленной?
Холмс грустно улыбнулся.
- Маловато любви в этой клятве, - сказал он. - И адресована она не женщине.
- Секретное общество? - предположил я. - Это свидетельствует о том, что лорд Бэкуотер был преступником?
- Нет, - сказал мой друг, - это свидетельствует о том, что прошлое покойного лорда Бэкуотера было несколько более насыщенным, чем представляют себе его биографы, и это подтверждает мое мнение о том, что человек из врат Преисподней прибыл именно оттуда.
Глава 4
"Лондонская ищейка"
Мы с Холмсом ожидали на улице, пока инспектор Скотт отдавал распоряжения служащим морга относительно возвращения тела лорда Бэкуотера семье. В это время звук колес и цокот копыт возвестили о прибытии ярко окрашенного ландо, влекомого красивой серой парой. Кучер
остановил лошадей рядом с нами, и пассажир спрыгнул на землю, еще до того, как экипаж полностью остановился.
Незнакомец был необычайно высоким человеком, который, не смотря на теплый день, был одет в длинный старомодный плащ военного образца, застегнутый на все пуговицы. На его узком лице с квадратным подбородком сверкали черные глаза, глядящие свысока.
- Скотт! - проревел он, обращаясь к инспектору. - Который из этих молодчиков ищейка из Лондона?
И он ткнул тяжелой тростью с набалдашником в нашу сторону.
Еще до того, как смущенный инспектор смог ответить, Холмс шагнул вперед:
- Я полагаю, - произнес он, - что человек, которого вы ищите, я. Меня зовут Шерлок Холмс, а это мой компаньон, доктор Уотсон.
Незнакомец окинул нас презрительным взглядом с головы до ног.
- Я, - сказал он, - главный констебль этого графства. Холмс! Что заставляет вас думать, что ваше присутствие здесь принесет хоть какую-нибудь пользу?
- Я только откликнулся на призыв тех, кто просил моей помощи, - ответил мой друг. - Это преступление заставило лорда Патрика спешно отправиться в Лондон, чтобы проконсультироваться со мной. Он изложил мне аспекты дела, которые меня заинтересовали, и которые, я думаю, нуждаются в тщательном расследовании.
- Аспекты дела! - фыркнул главный констебль. - Только один аспект этого дела имеет значение. Уважаемый и щедрый человек, мой друг и сосед, был жестоко убит браконьерствующим отребьем. Виновные в этом преступлении будут повешены после ближайшей же сессии выездного суда, и нам не нужны любители-кокни, которые будут учить моих полицейских, как надо ловить убийц. О, я понимаю желание лорда Патрика, чтобы было сделано все возможное, но учтите, Холмс, если вы хоть как-то вмешаетесь в нашу работу, я вышибу вас из графства! Горожане нам здесь не нужны! Это простое деревенское дело. Слышите?
- Я слышал, что вы сказали, - произнес Холмс, не разжимая губ. - Можете не опасаться, что я буду мешать вашему расследованию. Наоборот, я могу сказать вам прямо сейчас, что это не "простое деревенское дело", касающееся только вашего милого графства. Причины смерти лорда Бэкуотера надо искать далеко отсюда.
Полковник Кэббидж в ярости уставился на моего друга.
- Выдумки! - прошипел он. - Мелодраматическая чушь для увеличения гонорара!
И он развернулся к своему экипажу.
Забравшись внутрь, он проревел, опять обращаясь к инспектору:
- Когда закончите тратить время с этими молодчиками, будьте так добры вспомнить, что я жду вашего доклада!
Когда ландо укатило, Холмс повернулся к совершенно убитому инспектору.
- Не извиняйтесь, - сказал он. - Это я должен извиниться за то, что подумал, будто ваш переезд на запад улучшил ваше положение. Я тогда еще не встречался с вашим главным констеблем.
- Главный констебль - во всей красе! - вздохнул Скотт. - Он из тех, кто не может забыть свое армейское прошлое. Жаль мне бедолаг, служивших под его началом! Я, в худшем случае, могу перевестись...
- Это его обычные манеры? - спросил я.
- Ему не понравилась идея пригласить вас, - ответил инспектор. - Он чувствует в этом угрозу своей власти. Когда он зол, он либо кричит и угрожает, либо становится саркастичным. Заверяю вас, что услышу сегодня изрядную долю сарказма в ваш адрес во время вечернего доклада. Что я должен ему сказать, мистер Холмс?
- Говорите все, что хотите, инспектор, - отозвался Холмс. - Мои методы не являются секретом для официальной полиции. Если полковник Кэббидж предпочитает отрицать их пользу, это его личное дело.
Мы забрались в станционную коляску, и инспектор Скотт объявил, что мы едем на место преступления.
- Я помню ваши замечания о важности следов на месте преступления, и я огородил его веревкой и поставил там констебля, - сообщил он, заработав одобрительный кивок от Холмса.
Дорога привела нас в старый парк, окрашенный в это время года во все оттенки зеленого.
- Все, что впереди - это часть владений лорда Бэкуотера, - объяснял инспектор Скотт. - Поместье полковника Кэббиджа меньше и лежит левее.
Он остановил коляску в месте, где в разрыве между деревьями открывался прекрасный вид на Бэкуотер-холл. Я знал, что лорд Бэкуотер приобрел уже существующее поместье после возвращения в Англию, и поэтому ожидал, что здание будет в тюдоровском или позднем георгианском стиле. К моему удивлению, здание, лежащее справа от нас через поле, было относительно недавней постройки, за исключением довольно милого домика с правой стороны.