Чуринов Владимир Андреевич. Лабиринт верности. Часть 5. 1. Необоримый Адмирал!

Необоримый Адмирал!

Ахайос 813 год от о.а.и.

Застольная беседа.

- Удивительно, - сказал Реймунд, - Мне доводилось встречаться с негодяями и подонками всех мастей. С параноиками. С людьми, находившимися под защитой государства. С людьми, защищенными лучше, чем банк Медини. Но к каждому находился свой подход. А теперь я в тупике.

Они сидели в темной, почти пустой таверне, за столом из доски, положенной на бочку. Пол устилали окурки самокруток, кости и грязь. Под потолком клубился дым. За несколькими соседними столами пьяно орали тосты и здравницы люди, одетые в кожу, железо и шелковые платки на головах. На столе стоял крепкий черный ром в высоких деревянных кружках, скрепленных металлическими полосами, рядом лежали трубки, набитые душистым черным табаком. Их принесла пышногрудая служанка с коротко стрижеными волосами, ее платье сильно пообтрепалось, зато шнуровка на лифе была из золотой нити, а в чехле на поясе болталась наваха.

- Херня, - Отмахнулся собеседник Стурга, - Они наверняка так тряслись за свои шкуры, что не убить их - значило оскорбить судьбу.

Он был чуть выше среднего роста, чуть за сорок, но лицо оставалось довольно молодым. Длинный шваркарасский нос, темные глаза, высокие скулы, ровные благородные морщины, высокий лоб, смолисто черные волосы собраны в длинный хвост, завязанный кожаным шнуром, - он вполне мог сойти за аристократа, если бы не одежда - откровенно пиратская, хоть и богатая - широкополая шляпа с довольно высокой тульей и стальной пряжкой, и красный платок. Черный жюстокор с золотым кантом и почти адмиральским высоким, жестким воротником. На правом плече крупный эполет, на левой руке полный доспешный элемент - наплечник с эмблемой в виде черепа кешкашивара с перекрещенными саблями, стальные пластины укрывающие руку ниже плеча, налокотник с шипом, латная перчатка с когтями. Белый жилет на голое тело, штаны из крепкой кожи с ремнями, высокие блестящие ботфорты, все украшено цепями, шипами и клепками.

- А ты не боишься смерти? - Поинтересовался Реймунд.

Сам он был одет в излюбленный кожаный плащ с отворотными рукавами, серый камзол, хлопковую рубашку, штаны из кожи на шнуровке, подкованные ботфорты, на руках любимые кастетные перчатки, рядом на столе морская шляпа с узкими полями, высокой тульей и пряжкой.

- Нам всем когда-то надлежит сдохнуть, а я к тому же стар, - собеседник сплюнул, во рту у него недоставало зубов, некоторые были черными и наверняка гнилыми, а еще было много золотых, -ну, для своей профессии.

- Видимо в твоем случае возраст говорит о живучести, - Реймунд отпил из кружки, ром был густой и жгучий, со специями.

- Смерть - игра парная, я просто даю пареньку с косой мало шансов, - ответил собеседник. Его звали Морнис Легад, а с некоторых пор еще - Адмирал.

- Пожалуй, что так, я не нашел ни одного окольного пути - ты всегда был на виду, но при этом всегда с друзьями или по крайней мере среди тех, кто за тебя вступится, - продолжил Стург свою мысль.

- Ну да, - Собеседник сделал добрый глоток. - Они чего-то ходят за мной все время, я уж думал пару раз прогнать, но они ж друзья. Суки конечно, но какие есть.

- И даже в постели ты был не один, ни разу за те два месяца, что я пытаюсь. - Агент Альянса взял в зубы трубку.

- И очень хорошо, что ты не полез ко мне, когда у меня были дамы - любая из этих штучек порубала бы тебя на форшмак, пукнуть бы не успел, - Заметил Морнис, беря в зубы трубку.

- Но вот что меня волнует - почему? Почему так выходит, что столько народу стоит за тебя горой? Ты ведь пират, и, как я слышал, человек далеко не кристальной репутации, какого черта даже твои враги тебя защищают? - Поинтересовался Стург у собеседника, продолжая дымить трубкой.

- Да, я много хрени в жизни совершил. Убивал, обманывал, грабил, говорят, даже детей продавал. А о том, сколько народу убил - даже и не говорят. Но я никогда не предавал. Друзья - они как жена, только полезней, - Адмирал ненадолго задумался. - Наверное, поэтому жен у меня много, а друзей мало. Я помогаю им, они помогают мне. Я их уважаю, они меня уважают. Мы остаемся вместе и в горе и в радости. А это, между прочим, важно - есть такие, их в пекле брось - они выберутся и тебе ничего не скажут. А забудешь про день рождения - на всю жизнь обида. Я друзей не бросаю, они меня тоже. Так и живем.

- А враги? - Реймунд поразился простоте мышления пирата.

- А врагов, парень, - Поднял Легад палец, - У меня нет. Всех своих врагов я отправляю на дно. Или делаю друзьями - вот помню, был такой - "Виконт", рожу мне на дуэли располосовал - до сих пор шрам остался. А потом я его отделал. Ну и подружились, сначала выгода была, потом неразлей вода стали. Убили его. Вечная память, - Он мощно приложился к кружке, ополовинив содержимое, выдохнул, крякнул и продолжил. - Те мои "враги", которых ты можешь найти - это конкуренты. Мы можем обдурить друг друга, в абордаже честно пытаемся оттяпать друг другу башку. Я могу увести у кого-то из них корабль, они у меня женщину - опять же если сумеем. Но мы уважаем друг друга. Поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой. Каждый из этих утырков знает - попытается сподлить, ему такой же монетой отплатят. Так честность да уважение и куются. А беспредельщиков я уже лет десять как повывел.

- Выходит, нет на тебя управы. - Усмехнулся Реймунд.

- Управа есть на всех. - Пожал плечами Адмирал. - В море я могу столкнуться с амиланийским фрегатом, в порту попасть брюхом на чей-то нож. Могу упиться вусмерть. Могу утонуть. А вот хитростью... Хитростью мы сами с усами.

- И неужели во всех ты уверен? - Подозрительно сощурился убийца, к тому времени он был уже немного пьян - кружка на столе была далеко не первой.

- Сейчас расскажу, - Морнис ненадолго задумался. - А вот хотя бы с боцмана начну.

Этот боцман - самый лучший боцман в океане.

В том, что его зовут Тирган "Беглый", моей заслуги нет. Первое имя дали в княжестве, откуда он родом, второе - амиланийки. А вот боцманом он уже у меня стал.

Дело было так - прознали мы, что у амиланиек есть серебряные копи, на острове, который на моей карте Шлюхиным значился, а как они его звали - не спрашивал. Собрали ребятишек - две сотни. Отборных - дело то серьезное. Ну и отправились. А как прибыли на место - узнали, у местных, которые от лютых баб по джунглям прятались, что есть на острове гетербаг - здоровый и сильный. Он с копей сбежал, сколотил ватагу, и по мере сил девочкам вредил - то конвой грабанет, то под шумок из копей еще кого умыкнет. Амиланийки его за эти труды "Беглым дьяволом" прозвали, но потом сократили. "Полезный товарищ" решил я. И две недели валандался по джунглям в поисках. А как-то ночью они сами ко мне пришли. Он здоровый, трех метров роста, оборванный, злой, воняет как вол, с тех пор совсем не изменился - разве что чуть поменьше стал - возраст. Ну и осерчавший к тому же. Пока разобрался, что к чему, четверо наших полегло и пятеро ихних. За пятого, помню, он мне еще по зубам съездил. Но когда про наше желание копи взять узнал, смягчился - не стал мне голову откручивать.

- Хорошо, - говорит, - мы вам поможем. Но вы пленников выпустите. И перевезете.

- Да откуда, чмо ты долговязое, - отвечаю я, за челюсть обиженный, - я возьму тебе место на корабле?

- Ваших много поляжет, а без нас все пропадете, - отвечает. - Копи хорошо охраняют, много их, - говорит, - голыми руками не возьмешь, только я знаю как их укрепления обойти.

- Ладно, сколько-то возьмем, - соглашаюсь, - А с другими что делать? Несправедливо это - одних взять, других оставить.

- А возьми тогда, - говорит, - да умыкни у баб рабское судно, оно сейчас как раз в проливе стоит.

На том и порешили - сотню я взял, сотню квартирмейстеру оставил и они на "Воре", судно мое так звалось "Вор Удачи", утонул он, только штурвал я и спас, но это потом было. Отправились они, в общем, на "Воре" бабский галеон брать. А мы, с тридцатью оборвышами Беглого, по джунглям, по джунглям. Комары жрут, змеи жалят, малярия подбирается. В общем, долго ли коротко, добрались до копей, у них там крепость была. Обошли мы ее и прямиком в копи попали. Там рабов освободили. Беглый - он вообще мужик по жизни счастливый - потому как мужик. Сбежал раньше, чем оскопили. А остальные были не такие везучие. В общем, нас сто тридцать, тогда уже меньше - в боях с патрулями поубавилось, да пол тыщи злых кастратов, разобрали ту крепостицу по кирпичам. Серебра, правда, не так много набрали, как хотелось, зато доброе дело сделали.

Ну вот, доставили мы всех рабов - гетербагов, людей, пушистиков, на нейтральный берег и высадили там. Тут значит Тирган ко мне подходит и говорит:

- Ты спас моих людей, я благодарен тебе, бери в команду - буду тебе служить.

- Ну и на кой, простите, срамной уд, ты мне сдался, крыса сухопутная? - Вопрошаю его я.

А он тогда наш язык только начинал учить - понимал хорошо, а сам изъяснялся не очень. Словами, в общем, не объяснил. Как дал в рожу, я аж с копыт слетел и дивных девок крылатых, вокруг головы летающих, увидел.

- Бери, - говорит, - А то ноги сломаю. Сам никуда не уйдешь, тут тебе служить буду.

- Ладно, - Отвечаю, - Уговорил.

Взял на корабль, он морской науке немного выучился, в матюках поднаторел и стал боцманом - лучше не придумаешь. Да к тому же другого такого воина еще поискать - он как-то даже батыра гетербажского уделал, но это другая история.

.....................................................................................................................

- Н-да, - Сказал Реймунд и осушил свою кружку. - Теперь ясно, почему я его не сдюжил. Думал - если убить его - сумею тебя разозлить и глупости начать делать заставить.

Убить боцмана.

Гетербаг был огромен. Его рост достигал почти трех метров, а размах плеч, толщина шеи и огромные руки наводили на мысли о сказочных великанах. Он был одет довольно просто - в кожаную куртку без одного рукава, на голое тело, полотняные штаны, украшенные шитьем и цепями, стоптанные добротные ботфорты. На правом плече красовался массивный наплечник, который мог послужить нагрудником для небольшого человека, на левую была намотана цепь. На массивном поясе из многих слоев кожи висел исполинский ятаган, мортиретка и хандканон, напоминающий скорее вертлюжную пушку.

Задание пришло совершенно неожиданно, сроков на подготовку и тщательное обдумывание плана не оставалось. Оно значилось как срочное. А Реймунд вообще не ожидал, что ему дадут новую цель. Скорее, его сделают целью для кого-то. Приходилось действовать почти наобум, полагаясь на удачу и приблизительный расчет.

У Реймунда был один точный выстрел. Он расположился на крыше двухэтажного здания, покрытой гонтовой черепицей, гетербаг шел по кривой, узкой улочке внизу. Был самый конец подходящего месяца - месяца войны гетербагора. Штуцер был отличного качества и неплохо пристрелян. Накрыв плащом кремневый замок от мелкого, моросящего дождя, Стург прицелился в массивную голову с тяжелыми чертами лица, изборожденного морщинами и щеткой коротких жестких русых волос, перевел дыхание и спустил курок.

Пуля зачарованная, чтобы бить точно в цель, прошла возле висячего уха гиганта, не причинив тому вреда. "Ну, теперь мы знаем, что сильнее - всепробивающий меч или несокрушимый щит", - мрачно подумал Реймунд, слишком поздно заметив, что одна из пуговиц двубортной куртки гетербага выполнена из яшмы с замысловатой резьбой - амулет от пуль.

Убийца Альянса подхватил с гонты тяжелый фальшион и бросился бежать, перепрыгивая с крыши на крышу, собираясь атаковать противника сверху.

Гетербаг лениво загнал снаряд в мортиретку, и, не особо целясь, выстрелил. Почти попал, за спиной бегущего Реймунда разлетелись осколки черепицы и рухнула чья-то крыша.

- Проворный мудоконь, - сплюнул гетербаг через обломанный передний зуб, затем снял с пояса хандканон.

Еще одна крыша, скользкая от дождя черепица, мешающийся плащ сброшен на грязную мостовую. Под ногами разлетаются красные осколки и обломки камней - и во второй раз противник почти попал - разнеся пулей, а скорее ядром, крышу и кусок стены.

Последняя крыша. Хорошо, что враг медленный, он лениво тянет из-за пояса ятаган. "Успеваю". Стург скакнул, сверху вниз пикируя на противника, вложил в удар всю силу, метясь в горло. Но с необъяснимой быстротой на его пути встало синеватое лезвие ятагана, размерами превосходящего двуручный меч.

Скрежет, искры. Реймунд резко отпрыгнул назад. Медленно, чуть вразвалку, как будто под ногами палуба корабля, гетербаг двинулся к нему, меся сапогами жидкую грязь.

Быстрый взмах огромной полосы стали прошел прямо перед лицом убийцы, чуть оцарапав нос. Стург метнулся в сторону, ища момент атаковать в прыжке, но противник - хоть и медленный, все время оказывался прямо перед ним, держа ятаган на вытянутой руке.

"Нет, не выйдет, он крупный и неповоротливый, но у него быстрые руки, и опыт, отменная техника. Он бережет силы, хотя у него их больше, чем у меня. И эти глаза, он следит за каждым моим движением, ждет, когда откроюсь. Он не даст мне подойти, и не сделает ошибки. Не раньше, чем я".

Комментарии: 1, последний от 05/07/2013. © Copyright Чуринов Владимир Андреевич (demonrenegade@gmail.com) Размещен: 05/07/2013, изменен: 05/07/2013. 14k. Статистика. Глава: Фэнтези Реймунд Стург. Убийца. Лабиринт верности.		Ваша оценка:
Аннотация: Адмирал - человек и легенда. Его не взять голыми руками, не взять даже вооруженными. Его нельзя перепить - он пират. Его нельзя - отравить, он отец магессы яда Терезы "Кобры". Его нельзя обмануть - он самого кого хочешь обманет. Нельзя найти тех, кто готов его предать. Ни среди врагов, ни среди друзей. Он Адмирал! Это задание Реймунд провалит. Но, возможно, найдет долгожданный выход из Лабиринта.

Чуринов Владимир Андреевич : другие произведения.

Лабиринт верности. Часть 5. 1. Необоримый Адмирал!