Аннотация: "Готов был эту старуху хоть в море бросить..."
Татьяна Шахова
(Род. в пос. Нижний Ярашъю Усть-Куломского района Коми АССР)
Висьтъяс: • Бурдлытӧм дой
• Олӧм
/ Журнал «Войвыв кодзув», №4, 2006 г. /
(Перевод с коми - В. Цивунина) ----------------------------------
В чёрной одежде
Этот курортный город ничем особо не отличался от других таких же городов. В летнее время на пляже ногу поставить некуда, только осенью да зимой и было безлюдно у морского берега. Всё бы хорошо, но…
Утром и вечером по пляжному песку проходила старая женщина. Всегда в одном и том же виде: длинное чёрном платье, палка в руках, а за плечами котомка на длинных завязках. Маленькие дети боялись старуху, да и старшим неприятна была похожая на тень гостья. Словно из какой-то сказки вышла эта бабка; может, и в мешке что-то разносит, — чёрная магия да и только.
Однажды отдыхающие обратились к участковому, чтобы прекратил это бабкино шатание. Больше всех распалялся толстый дядька, похоже, какой-то чиновный начальник. Готов был эту старуху хоть в море бросить, до того озлился. Под руку отведя бабку в сторону, милиционер стал у неё что-то спрашивать. При этом строгое лицо участкового странно менялось: то было удивлённым, то краснело, а потом он и вовсе отвернул голову и стал смотреть в сторону. Молодой человек будто чего-то стыдился. Через некоторое время он вернулся к собравшимся и, как мог, успокоил их.
…Был летний день. Выходной. В белом платье, счастливая и лёгкая словно бабочка, Маша, если бы могла, полетела бы над морем туда, к чайкам. Сегодня она поняла: Виктор любит её.
Время их свидания пролетело очень быстро. Это был тысяча девятьсот сорок первый год. Воскресенье.
Война! Словно море с огромными волнами как щепки разбросало людей в разные стороны. Горе и слёзы охватили всех.
Во время эвакуации на Урал у Маши родился сын, Коля. Все трудности того времени и голод узнали мать с сыном в военные годы. Но когда-то и пришла же Великая победа. Сколько радости было у всех! Уже после возвращения в свой город Маша узнала, что её Виктор погиб ещё в первый год войны. Тогда женщина дала слово никогда не выходить замуж. Растила сына одна.
Но надо же было случиться: во время игры на песке у моря сын сильно порезал стеклом ногу. Врачи в больнице ничего не смогли сделать. Мальчик умер, сказали — от заражения крови. С того времени Маша уже не снимала с себя чёрную одежду. Белое платье, в котором она ходила в счастливое время, навсегда осталось висеть в шкафу.
А начавшая постоянно бродить по пляжу женщина с котомкой собирала кусочки битого стекла, чтобы дети не могли пораниться…
Люди потихоньку расходились, но долго ещё оглядывались в сторону одетой в чёрное бабки. У многих было нехорошо на душе. Да что ж поделать — ведь иной раз худое от доброго не сразу и отличишь.
К вечеру поднялась большая тёмная туча, небо на много частей расколола молния. От грома даже земля содрогалась, а горы будто шатались. О прибрежные камни зло колотили большие волны. А ведь только вчера ещё улыбалось солнце.
Одетую в чёрное женщину никто уже после этого не видел.
Жизнь
Несколько дней уже баба Анна мысленно отправляла себя в больницу. В последнее время заметно сильнее стало недомогать сердце. Иногда так сдавит, что в глазах темнеет. Конечно, до больницы идти не так далеко, но, обессилев, ещё не вдруг вырвешься. Вон уж сколько дней прялка в углу стоит нетронутой. Ничего в руки не идёт. Недавно насилу и встала. Вот в красном углу горит-догорает свечка, на столе божьи книги с большими буквами.
Смотрит баба в окно — опять дождь, нахохлившиеся воробьи сидят на мокрых ветках, люди торопливо проходят кто куда… Незаметно для себя сознание тётки Анны обратилось к прошлому. Хоть, молодым, и доставалось им тогда работы, но и веселиться они умели. Из других парней сердце девушки стало выделять Ивана; под его гармошку они и пели-плясали. Но… Война нарушила ход общей жизни. С ласточкин хвостик и было у Ивана и Анны счастье молодого времени.
Опять бесконечная работа и ожидание. Анне ещё повезло: Иван пришёл с войны живым, хоть и без ноги и сгорбленным. Бог ещё и детей дал. Сестра с братом, Нина и Андрей, росли хорошо, не артачились, любую работу вокруг дома с детства делали. Но потом Нина вышла замуж и уехала аж на Сахалин. Как-то, на второй год, приезжала раз из своего далека, и всё — больше и не виделись; сейчас она там сама растит детей и в школе обучает. А рано повзрослевший и окрепший Андрей уже в мирное время погиб в армии. Если бы сердце у Анны было из железа, и то бы надломилось. А отец, Иван Емельянович, после похорон сына недолго и прожил.
Глядит в окно баба Анна, слёзы вытирает. В комнате, кроме кошки, никого нет, только радио негромко передаёт новости…
На следующий день утром Анна отправилась-таки в больницу. Конечно, долго там ждать пришлось, потому что народу собралось много. Больных-то — хватает. Некоторые даже деньги платят, чтобы пораньше к врачу попасть. Только после обеда попала Анна в нужный кабинет. Там поспрашивали да выписали рецепт. Сжимая бумажку, она кое-как спустилась на нижний этаж, да что-то сердце сильней колоть стало. Пришлось бабке присесть на лавку. Притихло вроде… До потери чувств увело её опять в годы молодости.
…Идут они с мужем по цветущему лугу. И дети, Нина и Андрей, с ними. Спешат сгрести сено у Солёного ручья. Дети весело смеются, Иван улыбается, а счастливее Анны, может, и на всём свете никого нет… Потом вдруг всё будто затуманилось, Анна уже никого не могла видеть, только голоса ещё окликали её. По изборождённому морщинками лицу скатилась слеза.
Проходящие по коридору словно и не замечали седовласую, с сухощавым лицом пожилую женщину.
Вскоре бабка совсем затихла, листок с теперь уже ненужным рецептом скользнул на пол.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------
От переводчика. Летом прошлого, 2017-го, года я переводил на русский некоторые стихотворения Татьяны Шаховой. Эти переводы можно увидеть здесь: http://samlib.ru/c/ciwunin_w_i/shahova-tatyana_perevody-s-komi.shtml.