Оглушительная тишина навалилась сразу же после того, как волшебная преграда отрезала подземелье от внешнего мира. Через несколько мгновений, проведенных в затхлой густой, как кисель, темноте Пашке показалось, что он слышит биение собственного сердца и дыхание томящихся здесь существ. В этом было нечто до противного знакомое. Паренек поморщился, вспоминая темницу князя Генемина. Потом невольно улыбнулся при мысли о том, что тюрьма воспринимается им теперь, как место знакомое и даже, скажем так, привычное. Вот только, к сожалению или к счастью, вряд ли ему здесь доведется снова встретить изворотливого Штефана.
Он щелкнул пальцами, вспыхнул весьма габаритный "светляк". Ну что ж, занятия с Магрибоском не прошли даром. Хотя учитель и не жаждал передавать ученику свои знания, но все же обучил хотя бы "азам" магии. И, тем не менее, парнишку снедала тревога. Да, вход для враждебно настроенного колдуна и его подручных закрыт наглухо, но ведь и сам Пашка крепко заперт в темнице, запасного выхода из которой не наблюдается.
Где-то в недрах подземелья среди вздохов и сопения узников он различил мерный стук медленно капающей воды. И это заставило его вздрогнуть. Вряд ли капель, слабо сочащихся из волглых сводов темницы, хватит, чтобы утолить жажду заключенных. А что с пищей? Нет, долго продержаться здесь невозможно. Магрибоск возьмет его измором. Паренек нахмурился и упрямо сдвинул брови. За недолгое время своего неожиданного путешествия он открыл для себя простую истину: никогда не стоит впадать в уныние. Ведь даже в, казалось бы, безвыходных ситуациях зачастую находится необычное, но вполне действенное решение проблемы.
Молоденький ведун решительно направился вглубь узилища, пытаясь рассмотреть товарищей по несчастью. Сотворенный им сияющий шар, несмотря на внушительные размеры, не мог как следует осветить все закутки зарешеченных камер, а вернее клеток. Вроде бы эти помещения не отличались большими размерами, но их заволакивала густая тьма, явно колдовского происхождения. В этой туманно расплывчатой субстанции едва различимые фигуры пленников выглядели особенно зловеще.
- Паша!- внезапный оклик вывел паренька из ощущения нереальности происходящего.
Он бросился к решетке и лишь по знакомому голосу узнал в темном бесформенном существе старосту Вилема. Отворить заговоренную дверь подросток сумел довольно быстро, он уже усвоил "почерк" Магрибоска в плетении заклинаний. Староста шагнул в коридор, увлекая за собой сгустившуюся тьму. С этой напастью паренек тоже сумел совладать, хотя и сам не понимал, отчего его руки проделали странные пасы, загоняющие морок обратно в клеть. Еще несколько движений пальцев, отряхнули темные хлопья с фигуры Вилема и развеяли их полностью.
Пожилой крестьянин крепко стиснул плечи мальчика:
- Живой! Молодец! Не пропадешь ты, парень! Думаю, и нас сумеешь спасти. Филимон тоже где-то здесь. Этот подлец Штефан продал нас на здешней ярмарке местному колдуну. Тут много таких же несчастных. Каждый день уводят по нескольку человек. И не замечал, чтобы их возвращали. Приводят новеньких, еще не обросших мороком.
- А, может быть, колдун просто время от времени забирает пленников, чтобы снять с них эту гадость? - высказал предположение Паша.
Вилем покачал головой:
- Не думаю. Я перебрасывался парой слов с теми, кого уводили. Та были из наших краев. Нет, они не возвращались.
Пашка сцепил зубы: судя по всему, его "учитель" ничуть не отличался от Бюрома. Жизнь других людей для него тоже не представляла ни малейшей ценности. Поговорив с пожилым крестьянином еще несколько минут, подросток помрачнел еще больше. Он вообще начал сомневаться в том, что стражник покуда еще жив, ведь рыхлые комья морока, в которые превращались здесь обычные люди, были, по словам Вилема, почти неразличимы. И далеко не все из них отзывались на окрики старосты. Значит, нельзя быть уверенным в том, что несчастный стражник до сих пор находится в этих стенах.
Впрочем, в любом случае, Паша хотел освободить узников из зачарованных клетей и липких объятий тьмы. Он вытер о холщовые штанины вспотевшие от переживаний ладони, поправил тонкую книжицу, впившуюся в живот острым углом. Она, конечно, мешала движениям, но у паренька возникло ощущение, что затрепанный томик придает ему силы. Такая помощь и поддержка оказалась совершенно необходимой в эти мгновения, ибо борьба с мороком уже значительно ослабила его.
Гораздо позже, вспоминая те несколько часов, Пашка часто думал, что, будучи опытным чародеем, вряд ли бы рискнул взяться тогда за вызволение пленников Магрибоска. У незнания есть свои преимущества. Новичок не представляет предела своих возможностей и не боится заведомо неизбежного проигрыша. Вот и он тогда вытаскивал из тьмы заключенных, одного за другим, запирал морок, развеивал его остатки, налипшие на несчастных узников, и не позволял себе нырнуть в омут забвения, который со все возрастающей настойчивостью норовил поглотить его самого.
Страшнее всего оказалась даже не изматывающая борьба с мерзкой субстанцией, а пустота, сквозившая в глазах большинства освобождаемых им узников. Среди пленников выявилось несколько совершенно незнакомых ему существ и даже один сородич Лупи.
С последними камерами Паша работал, прислонясь к стене торца длинного коридора. Ноги уже не держали его. Почувствовавший неладное Вилем поддерживал его, подставив свое еще крепкое, невзирая на возраст, плечо. С другой же стороны в него неожиданно вцепилась крепкая сухопарая дамочка с пронзительным взглядом очей навыкате. От нее шла волна колючей бодрящей энергии. И пареньку удалось сорвать хлопья мерзкого черного тумана с шатающейся, мычащей что-то нечленораздельное фигуры.
Его взгляду предстало знакомое лицо. Но Филимон явно не узнавал его, да и вообще стражник находился в совершенно невменяемом состоянии. Впрочем, Пашка не смог долго размышлять по этому поводу, коридор перед ним качнулся, и он уплыл в бессознание. Лишь благодаря старосте и бойкой сухопарой дамочке, его сползающее по стене бесчувственное тело не свалилось беспомощным кулем на каменный пол узилища.
Женщина хотела расстегнуть ворот рубахи, ее пальцы потянулись к завязкам, и, вздрогнув, отдернулись, пронзенные острой болью.
- Какая сильная магическая защита!..- прошептала она и подняла взгляд на присевшего рядом Вилема. - Вы знаете этого мальчика? Кто он?
Незнакомка увидела, что тот , к кому она обратилась, ее не понимает. Она сказала еще несколько слов, но Вилем опять непонимающе мотнул головой. Тогда она что-то прошептала, сделала несколько пасов рукой и, выудив из кармана горсть каких-то зерен, швырнула их в грудь крестьянину. Тот в испуге отшатнулся, но в следующею минуту, когда она повторила вопрос, внезапно понял ее речь и даже сумел ответить:
- Сын и внук наших сельских знахарок, - ответил староста и тут же оборвал себя, хмуро глядя на незнакомку. Он с запозданием подумал, что в этом недобром странном мире не стоит вот так опрометчиво раскрываться перед чужаками. Сухопарая вызывала у него неясную тревогу. В отличие от остальных пленников, на нее явно не подействовали темные заклятия.
- Ну, значит, он моего поля ягода. Не бойся, мужичок, вреда твоему дружку я не причиню, а вот помочь, возможно, сумею. В конце концов, паренек вытащил меня из этой дряни, а, судя по его Силе, у него есть шанс вызволить всех нас и из этого подземелья. Только в одиночку ему не справиться, вон ведь довел себя до полного истощения. - Обернувшись к переминающимся с ноги на ногу пленникам, толпящимся в отдалении, она строго вопросила, - эй, вы все лишились разума или есть здесь кто-либо, пришедший в себя?
Несколько человек нерешительно двинулись к ней. Бледные лица были слабо различимы в тускнеющем свете Пашкиного "светляка". Женщина протянула руку в сторону грозившего вот-вот погаснуть огонька, и он стал ярче, впрочем, ненамного. Окинув подошедших внимательным взглядом, она заметила их страх и растерянность и сразу преобразилась: черты лица смягчились, голос утратил повелительные интонации, движения стали менее резкими:
- Мне очень нужна ваша помощь, - знахарка говорила доверительно, словно со старыми друзьями, - в этом мальчике наше спасение. Но он исчерпал свои силы до дна, чтобы очистить вас от мороковой гнили. Попросту - выгорел магически. Это еще страшнее, чем телесный ожог. Жить ему осталось несколько часов, не более, а следом погибнем и мы. Если не откроются запоры темницы, то - от голода и жажды. А если колдун сумеет сюда проникнуть, то выпьет нас полностью или скормит тьме. И, оказавшись в его власти, каждый лишится не только жизни, но и бессмертной души.
Стоящие возле нее люди молчали. В полумраке они казались бесплотными призраками, бестелесными и бессловесными. Секунды, как и сочащиеся капли, набирали объем и вес в тягостной тишине. Наконец, один из подошедших, очень невысокий кряжистый, похожий на медведя недоростка, откликнулся густым басом:
- И что нужно сделать, чтобы мальчишка ожил?
- Отдать ему часть своей жизни, - слова сухощавой женщины опять повисли в гнетущем безмолвии.
Затем стоявший рядом с коренастым - тонкий, жердеобразный ( не разберешь, человек или нелюдь)- откашлялся и насмешливо спросил:
- Значит, если не хотим, чтобы нас выпил колдун, нужно самим себя порешить ради этого пацана? Ну, ну...
Та, что назвала себя знахаркой, гневно выпрямилась и протестующе подняла руку:
- Вовсе не обязательно жертвовать всей своей жизнью. Если даже некоторые из вас отдадут часть энергии, то есть лишь несколько оставшихся им зим, мальчик останется в живых. Другое дело, что для того, чтобы он был в состоянии что-либо сделать, нужно немалое количество тонкой жизненной материи. Разумеется, толику можно позаимствовать и у заключенных, которые еще не пришли в себя. Но отнятая насильно энергия всегда гораздо менее действенна. Поэтому и прошу вас поделиться с умирающим магом тем, что у вас есть. И я тоже отдам ему часть своей Силы.
- И я...- эхом отозвался настороженно прислушивавшийся к разговору Вилем. Он склонился над Пашкой, осторожно отодвинул со лба подростка влажную прядь волос. - Если честно, я этому пацану и всей своей жизни не пожалею. Хороший он парнишка, надежный, себя для других не жалеет. Вот спасал нас от морока до последнего, довел себя почти что до гибели.
Стоявшие рядом фигуры как-то съежились, отрешенное выражение на бледных лицах сменилось напряжением. Вперед выползло существо чем-то напоминавшее оставшегося за зачарованной дверью Лупи:
- Я тоже готов пожертвовать своей жизнью для этого молоденького иномирянина, чтобы он спас моего хозяина, который сейчас ничего не понимает и не может сам принять решения.
- Ну, что ж, - знахарка решительно тряхнула головой, - возьму часть энергии у вас двоих и отдам свою. Вполне вероятно, это поможет привести мага в чувство.
- Ведуна, - осторожно поправил ее Вилем.
- Нет, мага, настоящего мага, - покачала головой женщина. - Он очень молод и неопытен, но дано ему многое. На это вся наша надежда.
Она усадила Вилема и похожее на Лупи существо слева и справа от Пашки. Сама же села у изголовья и взяла старосту за руку, а пета за ластообразную конечность. Напевная череда непонятных звуков сорвалась с ее губ, и по подземелью пронесся холодный ветер. Затем полутьму прорезало сиреневое свечение, разлившееся над неподвижным телом подростка. Оно наливалось яркостью и сгущалось, свиваясь подобно кокону вокруг распростертого паренька. Ластообразное существо вдруг тяжело всхрапнуло, из горла Вилема вырвался стон, а знахарка затряслась, будто в падучей, и отпустила своих товарищей.
Тяжело дыша, они смотрели на тающее сиреневое покрывало. Юноша, лежавший под ним, уже не выглядел покойником, его черты утратили особую обостренную четкость, с которой человеческие лица обычно встречают приближение смерти. Пожалую, сейчас Паша выглядел даже лучше своих спасителей. Но глаза его по-прежнему были закрыты.
- Ну, и когда он сможет вызволить нас отсюда? - в голосе жердеобразного узника переплелись насмешка и нетерпение.
Женщина ответила тихо, едва разжимая запекшиеся губы:
- Наших сил хватило лишь на то, чтобы удержать его в мире живых. Для того, чтобы он пришел в себя, необходимо время. Много времени! Или же часть энергии еще хотя бы нескольких из вас.
Ее собеседник отрицательно качнул головой и сделал шаг назад, отступая в спасительный полумрак. Но стоявший рядом с ним грузный, похожий на медведя коротышка вдруг выдвинулся из-за его спины, пробасил:
- Раз надо, значит надо. Я согласен. Будем слишком долго ждать, все здесь передохнем.
К нему присоединилось еще несколько человек и две сущности с хохолками из перьев. Едва пришедшая в себя знахарка, с трудом преодолевая слабость, провела ритуал. Пашка пошевелился, сел, изумленно озираясь вокруг и, увидев неподалеку Вилема, вопросительно посмотрел на него. Тот ответил сдавленным смешком:
- Очухался, паря. Скажи спасибо этой ведунье.
- Не ведунье, а ведьме, - вдруг снова подал голос жердеобразный.
Сухопарая дама прищурилась и жестом остановила взвившегося в негодовании старосту:
- Верно, я действительно ведьма, то есть чародейка, которой подвластна магия природы и простых изначальных человеческих потребностей, а не магия духа, как подлинным волшебникам. Но, кто сказал, что все ведьмы несут зло? А не такие вот чародеи, как пленивший нас Магрибоск? Да, именно они, черпающие "высокие" чары для грязных обрядов, распространяют лживые слухи о ведьмовстве в целом. А среди нас, как и среди магов, есть те, кто служит во благо людям, и те, кто обратился к тьме, используя лишенных магии, как сырье для своих личных целей.
- Слишком заумно ты пудришь нам всем мозги, - пренебрежительно скривился тощий.
- Коли тебе не понятно, не путайся под ногами, - грубо оборвал его Вилем. - А мне, простому крестьянину, все ясно: тебе не охота чем-то жертвовать даже для собственного спасения, вот ты и выводишь из себя эту почтенную женщину, чтобы заставить ее доказывать чистоту своих помыслов и отдавать без остатка свою Силу для нас с тобою. Не получится! Отойди в сторону.
Ведьма благодарно улыбнулась старосте. Она была совершенно измотана и не желала спорить с нагловатым субъектом, который, судя по всему, действительно хотел выбраться из неприятной ситуации исключительно за счет других.
Паша задумчиво рассматривал своих товарищей по несчастью. Сухопарая дама отчего-то казалась ему достойной доверия. Ее рассуждения совпадали с тем, что довелось ему слышать от мамы и бабушки, которых тоже порой обзывали ведьмами. Он понимал, что вероятно лишь эта женщина может стать ему подлинной напарницей в поисках выхода из тюрьмы. Низко нависшие своды давили на него, вызывая не меньшую панику, чем притаившийся в клетках морок. Насильно загнанный туда и временно запечатанный заклинаниями черный туман яростно бился о преграду, норовя вырваться наружу и поглотить все живое.
- Даже не представляю, как мы можем вырваться отсюда, - Паша озвучил возникшую мысль, обращаясь прежде всего к себе самому, но тут же получил ответ от предполагаемой соратницы.
- Подземелье действительно запечатано крепчайшей древней магией еще до того, как в нем обосновался Магрибоск. В ее владениях невозможно построить портал. Да мне и недоступно это умение, и ты, я чувствую, еще его не освоил. У выхода, который закрыл ты, нас поджидает колдун. Поэтому выйти отсюда можно, лишь получив в руки КЛЮЧ, но вряд ли...
"Ключ"... Слово отразилось от волглых стен, словно серебряная копеечка, брошенная задиристым мальчуганом в сверкающий медный бок огромного колокола. "Ключ" - зазвенело, покатилось, подпрыгнуло, перевернулось, постучав ребристыми боками о каменный пол и, угомонившись, упало у Пашкиных ног в тающем отзвуке дрожащей, задевающей душу струны. "Ключ" - отчего-то испуганно снова попробовала слово на вкус ведьма. А у Пашки заныли зубы и прижатая к пузу книжонка вдруг обдала его жаром.
Паренек поерзал, но бумага все раскалялась, будто железо в кузнице. Не выдержав, он рывком выдернул книгу из-за пазухи. Удивительное дело, рук она не обожгла, снова превратившись в обычный томик. Но у ведьмы при виде этой невзрачной инкунабулы глаза расширились и словно бы вовсе вылезли из орбит:
- Откуда у тебя "Заветы Великого Магистра"?
- Что? - вначале не понял Пашка, - ах, эта книжка...да, так, нашел однажды.
- Не ты нашел, а она тебя нашла, - в голосе сухопарой изумление смешалось с непонятным почтением. - Ну, что ж, господин молодой маг, теперь я уверена, что нам удастся отсюда выбраться. Кстати, позвольте вам представиться, ведьма седьмого круга Марилена. Присягаю вам на верность и отдаю себя и свою Силу служению вам.
Подросток оторопел от неожиданности. Марилена не шутила. Клятва прозвучала торжественно и веско. Более того, окружающие люди и существа притихли и тоже выглядели потрясенными.
- Избранный!..- выдохнул жердеобразный. - Ну, тогда и я готов тебе послужить.
Следом за ним и все остальные, не утратившие разума в узилище, добровольно прошли обряд передачи жизненной энергии молоденькому волшебнику. Длилось это не менее часа, и в результате Пашка почувствовал себя удивительно посвежевшим и окрепшим, будто и не валялся только недавно в глубоком обмороке, на грани смерти. Но вот попытка выяснить с помощью "Справочника", как изготовить Ключ, потерпела полный провал. Правда, в книге имелось указание, что этот крайне важный предмет можно найти на Блошином Рынке Хескелитан. Однако, сие указание показалось запертому в подземелье пареньку злой насмешкой.
Он было попросил Марилену полистать "Справочник", вдруг у нее и получится обнаружить то, что он пропустил. Но ведьма испуганно отпрянула, спрятав руки за спину и объяснила, что прикосновение к этому томику смертельно опасно для всех, кроме сильнейших магов мира, именуемых Избранными. Пашка даже растерялся от такого открытия. Он вовсе не чувствовал себя каким-то особенным.
Марилена прикрыла глаза рукой, погрузившись в глубокие раздумья. Затем подняла голову и попросила молодого мага поискать в книжице, что нужно ему сделать для освобождения своего астрального тела.
- Чего-чего? - недоуменно переспросил Пашка.
И тогда ведьма объяснила, что могущественные маги могут освобождать свою духовную суть и незримо путешествовать в реальном мире, свободно преодолевая все материальные и магические преграды. Но тут в разговор вмешался жердеобразный, назвавшийся Кероилем:
- И как же астральная сущность сможет взять вполне материальный Ключ.
- А вот тут ты ошибаешься, маг-недоучка, - холодновато поправила его Марилена. И, не обращая внимания на то, что в ответ на пренебрежительное обращение Кероиль заиграл желваками, снисходительно объяснила. - Подлинный КЛЮЧ - не вещь, а явление, причем явление особого порядка. По-настоящему завладеть им можно именно выходя за рамки будничной действительности, объединив реальное с ирреальным.
- Для заурядной ведьмы ты слишком хорошо подкована в знании магии, - со злостью буркнул жердеобразный.
- Пожалуй, ты прав, - слова Марилены прозвучали весьма туманно.
Еще до того, как нашлась нужная страница с объяснением, Пашке внезапно открылось, что именно от него требуется. Он ведь только-только вырвался из объятий смерти и успел ощутить странное чувство раздвоения и разъединения со своим бренным телом. Поэтому переход в астрал оказался совсем несложным. Юный чародей пробормотал легко запомнившееся заклятие, сделал нужный пас и, немного повозившись, высвободился из тяжелого, будто мешок с картошкой, вместилища своей души. Немного покружив под сумрачными сводами темницы, он окинул взглядом своих оставшихся товарищей и понял, что видят его теперь лишь трое:
Кероиль смотрел на него, насупившись, не скрывая зависти. Похожий на Лупи
пет таращился во все глаза с немым восхищением. А Марилена помахала рукой и шепнула:
- Счастливо! Не задерживайся слишком долго. Когда вылетишь на волю, промолви "Хескелитан" и тебя притянет к нужному месту.
Однако легко сказать "вылетишь на волю". Разум говорил Пашке, что не нужно бояться врезаться прямо в стену, но ему все равно было страшно. Почему-то не верилось, что серый неоштукатуренный камень вовсе не является преградой для его бестелесной сущности. Сделав еще несколько виражей над толпою пленников, паренек наконец, как новичок ныряльщик, зажмурился и отважно ринулся на приступ.
Через несколько мгновений, ничего не почувствовав, открыл глаза и увидел под собой знакомый балкончик и сад с огородом, на котором хмурый Пулюк ковырялся на морковной грядке в поисках сочного крупного корнеплода. Подручный Магрибоска недаром слыл хорошим эмпатом, он что-то почувствовал, поднял голову, с подозрением уставился в Пашкину сторону. Но увидеть ничего, разумеется, не смог. Впрочем, паренек все равно поторопился покинуть небо над негостеприимными владениями колдуна. И лишь отлетев подальше, произнес заветное название "Хескелитан". Его закружил вихрь, а затем он очутился над самым необычным Блошиным Рынком, который ему до сих пор приходилось видеть и ощущать.
Именно ощущения поразили Пашу в первую очередь. Над уходящими в бесконечность рыночными рядами реяло удивительное чувство тайны и запрета. Отчего-то безумно хотелось проникнуть в нечто неизвестное, а потому сладостно дразнящее, манящее и словно желающее открыться смельчаку.
Бесчисленные связки ключей всевозможных размеров и фасонов прихотливыми ожерельями свисали с крючьев или лежали на прилавках. И некоторые из них вовсе даже не походили на ключи. Например, огромный каменный конус, прочерченный бороздками различной ширины. Но и в нем Пашка почуял ключ для какого-то непонятного громадного запора.
И продавцы были под стать тому, что они продавали. Свой товар на разные лады расхваливали шестирукие гиганты и одноглазые циклопы, каменные големы высились неподвижными скалами, гномы оглаживали длинные бороды и нещадно торговались, не давая покупателям спуску. Изысканные эльфы высокомерно посматривали на тех, кто никак не мог по достоинству оценить из замечательные творения.
Но удивительнее всего оказалось то, что все они заметили эфемерного Пашку и заинтересованно посматривали на потенциального клиента. Зеленокожий верзила призывно махнул ему рукой. Гибкая змееподобная девица кокетливо улыбнулась, высунув раздвоенный язычок. Но молоденький маг не спешил опускаться к торговым рядам. Он медленно плыл над огромным рынком, получая удовольствие от неожиданной свободы, ясного дня и открывшегося его взору фантастического зрелища.
Пашка даже забыл о своей задаче. Никогда еще с начала этого странного и опасного путешествия он не чувствовал себя так хорошо и легко. Но долго наслаждаться ему не привелось. В груди засвербело и что-то, словно магнит, потянуло его к неказистой лавчонке, за прилавком которой стоял невзрачный человечек. Вблизи он оказался конопатым с хитрющими глазами-зернышками и цепкими пальцами, все время оглаживающими немудренные изделия:
- Правильный выбор, волшебник. Лучшего товара, чем у меня, здесь не найти.
- Не скажи, вон на соседних прилавках вещи куда интересней, - паренек решил не поддаваться на уловки торговца, набивающего себе цену.
Конопатый расплылся в насмешливой улыбке:
- Чего же ты не к ним, а ко мне пожаловал? - торжествующе взглянул на Пашку и похлопал рукой по потертому дереву прилавка. - Ладно, вижу, ты новичок у нас в Хескелитане, поэтому объясню: здесь не ты выбираешь товар, а он находит тебя. Раз очутился возле меня, значит тут то, что тебе надо. Ну-ка, к чему твоя рука потянется?
Пашкину руку неведомо отчего потянуло к старому медному ключику, позеленевшему от времени и невзгод. Он попытался сопротивляться. Рядом лежали по-настоящему красивые изделия: блестящие, без единой царапины с фигурными головками прихотливых узоров или в форме растений и рыбок, но пальцы упорно сжали старый затрапезный ключ, которому место было разве что на мусорной свалке. Впрочем, этот выбор отчего-то озадачил не только покупателя, но и продавца. Тот ошарашенно пробурчал:
- Ничего себе новичок! Сразу разобрался, что к чему. Только учти, этот ключ самый дорогой. Не уверен, хватит ли у тебя того, чем следует расплатиться.
И тут подросток с ужасом сообразил, что денег у него нет вообще никаких. Да и ничего другого не имеется, даже латанной сорочки. Все материальное осталось в темнице, а его освобожденный дух был гол, как сокол. Даже и того более, а вернее - менее. Ведь у птицы имелось хотя бы оперение.