В идеально налаженном хозяйстве Мэглин Атти что-то пошло наперекосяк. Судя по всему, здесь завелось неведомое зловредное существо. То ли невероятно умная крыса, успешно избегавшая смертельных ядов и хитроумных ловушек, то ли тот самый Барабашка, о котором твердила еще покойная прапрабабка.
Уже второй хамюс с непостижимой быстротой убывала провизия, хранившаяся в подвале. Копченный окорок, который Мэглин позволяла себе отведать лишь по выходным и праздникам, истаял в течение нескольких дней. Соленые грибочки в плотно закрытой кадушке будто корова языком слизала. Внезапно опустела и одна из пузатых макитр с заготовленным на зиму смальцем. А пышный каравай хлеба, обычно хватавший Маглин на целую пятидневку, оказался уполовиненным сразу же после того, как Атти вынула его из печи и, прикрыв чистым льняным полотенцем, поставила остывать на кухонном столе.
Сторожевой пес тоже вел себя непонятно. В начале этого странного периода был беспокоен и гавкуч. Потом притих, и Мэглин казалось, что в черных выпуклых глазах его появилось умиротворение, а живот заметно округлился. Более того, паршивец начал воротить морду от миски с объедками, которую хозяйка после обеда выносила к собачьей будке.
Тревожное состояние старой девы усугубил и неприятный молодчик, в последнее время окончательно распоясавшийся в их поселении. Вертлявый субъект с бегающими глазками вел себя вразрез со всеми нормами приличия блошиных рынков. Он избегал официальных торговых площадок. Вместо этого стучал во все двери и назойливо предлагал самые различные товары, зачастую весьма и весьма подозрительного происхождения.
Жители Гассовера пытались протестовать и возмущаться. Но, когда этого типа по имени Бенци вызвали в магистрат, он предъявил бумагу с дополнением к Закону о торговле. И там черным по белому было написано об утверждении нового вида продаж - коммивояжерского, дозволяющего прытким продавцам вторгаться в личное пространство жителей блошиного рынка. Золоченую печать под этим текстом подтверждала подпись покойного Главного Мага Гассовера Пулча.
Общеизвестно, что старый маразматик был известнейшим мздоимцем и немало поспособствовал действиям многих сомнительных личностей, вовремя сумевших "подмазать" ему руку. Однако сейчас между магами БР шла жесточайшая борьба за освободившееся после его смерти "хлебное" местечко, а потому ни у кого из них не было времени, желания да и возможности проверять уже принятые поправки и инструкции к действующему законодательству. Ну, а покуда колдуны выяснили, кто из них станет Главным Магом, простые жители рынка страдали от наглого коммивояжера.
К Мэглин Атти несносный Бенци повадился ходить каждый день. Норовил целовать ручки, медовым голоском отвешивал комплименты и назойливо пытался соблазнить всякой чепуховиной, лежавшей в его потрепанном чемодане. Должно быть, изворотливый шельмец хорошо изучил природу стародевичьих комплексов. Однако не на ту он напал. После злополучной истории с мусорщиком Куником Мэглин относилась к мужчинам настороженно, убедившись в коварстве и малопристойной животной сущности сильного пола.
И все же устоять перед сокрушительным напором торговца вразнос оказалось трудной задачей. В конце концов, Агги вынуждена была пойти на компромисс. Заручившись не много немало, как магической клятвой Бенци, что достаточно единственной покупки из его чемоданчика, чтобы он навсегда забыл дорогу к уютному домику с милым палисадником, Мэглин купила у него какую-то ерундовину.
Правда, пришлось изрядно поторговаться, ибо прыткий коммивояжер вначале заломил несусветную цену за простенький потрепанный жизнью медальончик. Он нес какую-то ахинею об артефакте-переводчике, чему старая дева, конечно же, не поверила. Но вещица была компактной и, несмотря на многочисленные царапины, довольно симпатичной. А все остальное барахло Бенци некуда было бы даже пристроить в ее скромном жилище. Покупать же вещь "на выброс" Мэглин не позволяла ее природная бережливость.
Непритязательное украшение заняло место на тощей шее, немного оживив серое сукно практичного платья, служившего Атти уже добрый десяток лет. И с одной проблемой было покончено. А вот проклятый Барабашка или гнусная крыса (а то и оба одновременно) утихомириваться не желали. Последней каплей стало исчезновение половины курицы, запекавшейся в глине на углях, причем куриная ножка обнаружилась в пасти неверного стража Тузика.
Понятное дело, сидевший на цепи пес никак не мог пробраться в кухню. Но вот то, что он покрывал вора, было яснее ясного. В доведенной до отчаянья немолодой даме проснулся боевой дух ее предков (хранившийся в их семействе скелет в шкафу красноречиво свидетельствовал, что прапрапра...бабка Мэглин занималась пиратством). Старая дева решила устроить засаду на гнусного вора.
Вооружившись сковородкой, кухоным тесаком для разделки мяса, а также крепким зонтиком, испытанных во многих боях, как с непогодой, так и с грабителями, старая дева заняла стратегическую позицию у тузикового обиталища. И вот тут-то выяснилась вся глубина морального падения пса. Страж дома словно почуял опасность, угрожающую его таинственному хлебосольному покровителю. В самый ответственный момент, когда зашуршали кусты палисадника и на дорожку, ведущую от дальнего сарайчика к дому, выползла крадущаяся тень, предатель Тузик залился пронзительным лаем, предупреждая сообщника.
Тень проворно метнулась в кусты, исчезла за домом, и, сколько Мэглин не рыскала, поймать обнаглевшего воришку ей так и не удалось. Разумеется, на следующий день она, как следует, обследовала сарай и прочие подсобные помещения, включая амбар и конюшню с единственной чалой кобылой, почти ровесницей своей хозяйки. Правда, она обнаружила тайные логова пришельца в подполе сарая и в углу конюшни, за выгородкой для хранения овса. Но, кроме примятой человеческим телом соломы, огарка свечи в пропавшем у Атти намедни подсвечника, грязного носового платка да медной монетки с изображением неведомого на Маградии монарха не удалось найти ничего и никого более.
Мэглин еще несколько дней после этого караулила злодея, но воровство прекратилось, и почтенная дама решила, что негодяй перебрался к кому-либо из соседей, а то и вовсе покинул предместье Гассовера. Однако, спустя неполный хамюс, заметно поубавился кусок холодной говядины на нижней полке буфета, а край яблочного штруделя на его верхней полке сдвинулся от края блюда к его середине. И мордаха Тузика опять приобрела умильное выражение.
Не слишком любившая пустые траты Атти на сей раз решительно отправилась в лавчонку лира Пыхарела и приобрела сразу два капкана: одни -волчий, а второй - для крупногабаритных хищников, вроде медведя или виверны. И все же, как выяснилось, денежки она потратила зря. Нужда в капканах отпала тем же вечером.
Когда под окнами загрохотала раздрызганная телега мусорщика, Мэглин привычно скривила нос и прикрыла ставни кухонного окна. Видеть Куника не хотелось, посему мусор почтенная дама вынесла к задней калитке загодя. Поклонник же в который раз, вытряхнув жестяное ведерко Атти в баки, стоявшие на его "экипаже", уселся на завалинке перед домом, устремив грустный взгляд на беленые стены, увитые плющом.
Но это никак не умилило Мэглин, ставшую объектом неразделенной любви. Ей припомнились слюнявые пропахшие чесноком поцелуи, наглые руки с траурной обводкой ногтей. К горлу подкатил тошнотворный ком. Она поспешила в свою спаленку, смотревшую в сторону "главной" улочки. Уютный стародевичий мирок пах лавандой, покоем и благопристойностью. Но уже через несколько минут его покой взорвался истошными криками, громким лаем и злобным рычанием Тузика, который никак не должен был находиться на заднем дворе, однако же был там.
Атти была вынуждена поспешно выглянуть из дому. Сторожевой пес, волоча за собою обрывок цепи, наскакивал на пытавшегося защитить лицо Куника. Неподалеку лежал тощий окровавленный человечек.
Почтенная дама, подбежав, ухватилась за обрывок цепи и оттащила пса от перепуганного мусорщика. Неудачливый поклонник тут же дал стрекача, прыгнул на козлы, подхватил вожжи и так остервенело стеганул свою клячу, что она рванула с места в карьер с совершенно неожиданным для нее проворством.
Жертва Куника казалась бездыханной, но руки цепко сжимали грязную рванную шинель, которую несчастный явно уволок из телеги мусорщика. На тощем человечке красовалась старая вязанная жилетка, которую Мэглин безуспешно искала все последние хамюсы. Не было никакого сомнения, что перед нею тот самый таинственный Барабашка. Но был он столь жалок, что злость и ненависть Атти к злополучному воришке испарилась совершенно. К тому же с ним так жестоко поступил ненавистный ей Куник. А посему полу убиенный незнакомец был почти сразу же ею прощен.
Спустя несколько часов тощий человечек с забинтованной головой робко поглядывал на свою спасительницу из глубоких недр старого продавленного кресла у камина. Он был отмыт, накормлен и даже переодет в одежду, оставшуюся от покойного батюшки Мэглин. Правда, по сравнению с высоким и дородным лиром Агги приблудный субъект казался жалкой тенью, а потому и рубаха, и куртка висели на нем, как на вешалке. Объемистые штаны же пришлось не только подвязать веревочкой, но подвернуть не единожды.
Но все это не имело особого значения. Сложность же, возникшая вначале, когда незнакомец пришел в себя, заключалась в ином. Он не понимал ни слова из того, что говорила ему Мэглин, а она не могла понять тарабарщину, которая вылетала из его рта. И вот тут-то почтенная дама вспомнила о своем приобретении. По словам навязчивого коммивояжера медальон-переводчик предназначался именно для таких случаев, но работал, лишь будучи надетым на иноземца. Тогда непонятная речь трансформировалась в привычные слова, да и иномирянин начинал понимать язык маградийцев.
Разумеется, Мэглин Атти не слишком доверяла обещаниям Бенци. Но, к великому ее изумлению, потрепанный артефакт исправно выполнял свои функции. Старая дева испытала торжество от мысли, что она не прогадала с покупкой. Особенно грела душу мысль, что сам коммивояжер вряд ли верил в действенность медальона, считая его не более, чем изделием шарлатана. Иначе он вряд ли бы отдал ценную вещицу за сущие гроши.
Незнакомец, назвавшийся Вострышем, поведал Мэглин свою совершенно невероятную историю. Но отчего-то сухонький, растерянно помаргивающий человечек вызвал у старой девы доверие. Если не считать ошибки с Куником, она, как правило, неплохо чувствовала людей. Небольшой эмпатический дар, доставшийся от матери, позволял отличать правду от лжи. Вострыш же не солгал ей ни разу.
Его рассказ увлек и поразил Атти. Особенно пленила скромность повествователя. Он совершенно не стремился изобразить себя в выгодном свете. Сознался в том, как было ему страшно в лаборатории жуткого Бюрома. Рассказал и о том, как после внезапного исчезновения принцессы и чиновника по особым поручениям Чернолиса пришлось подчиниться Первому Министр Астении Ду Леонгарду, вместе с ним снова побывать в замке князя Генемина и показать министру лабораторию колдуна-еретика. Вот тогда-то и принял Вострыш отчаянное решение отправиться на поиски своего пропавшего соратника. Отчего-то решил он, что артефакт в виде перчатки может отправить его в том направлении, в котором, по словам слуг-очевидцев, исчезли Чернолис и принцесса.
Надевая перчатку, Вострыш мысленно пожелал оказаться поблизости своего доброжелательного патрона. Но, каково же было его изумление, когда он осознал, что роковая перчатка перенесла его в совершенно неведомый мир, обычаи и язык которого ему были чужды и непонятны. И еще он глубоко раскаивался в том, что пришлось обворовывать добросердечную Мэглин. Тут он поднял на нее взгляд и в невзрачных глазах его загорелся огонек:
- Но мне было попросту страшно довериться вам, милостивая лира (правда слово это прозвучало как-то неясно, за ним послышалось "госпожа"). Знаете, я ведь трус. Вы вправе меня порицать.
- Вовсе нет, - неожиданно для себя ответила Мэглин. - Трусливые никогда не признаются в трусости. Откровенно говоря, я даже восхищена вами. Не думаю, что кто-либо из знакомых мне мужчин рискнул добровольно отправиться в логово колдуна, а уж тем более прикоснуться к его жутким артефактам. Я рада, что мерзкий Куник лишь ранил, а не убил вас. Этот человек отвратителен. Вы по нужде позаимствовали у него выброшенное кем-то старье, а он готов был за это лишить вас жизни.
- Не упрекайте его, - грустно сказал Вострыш. - Воровство оно и есть воровство. Никогда не думал, что дойду до такого, но трудные обстоятельства иногда вынуждают на поступки, за которые потом очень стыдно.
Они разговаривали допоздна. А затем Мэглин уложила нежданного гостя на топчанчике в кухонной пристройке. Сама же на всякий случай заперла дверь своей спальни на ключ. Даже такой, по ощущениям, безобидный мужчина вызывал у нее некоторые опасения. Уж очень ее смущала животная сущность сильного пола.
Наутро оклемавшийся Вострыш, прежде всего, предложил свою помощь по хозяйству. Несмотря на субтильное телосложение, он оказался проворным и ловким. Починил поломанный Куником забор на заднем дворе, наколол и сложил в поленницу дрова. А еще помог хозяйке дома сочинить прошение в магистрат с просьбой присоединить к ее подворью кусок ничейной земли позади дома. В общем, Вострыш неожиданно произвел на Мэглин самое приятное впечатление. Но почти сразу же и огорчил ее, потому что, как выяснилось, на месте ему не сиделось. Маленький человечек все же не оставил надежды разыскать здесь Чернолиса или же найти дорогу домой и продолжить свои поиски.
Мэглин сердито объяснила ему, насколько маловероятен успех такой нелепой затеи. Но в глубине души ее тронули в Вострыше его верность долгу и искренняя забота о том, кто, по сути, стал ему другом. Однако, она не показала своих чувств, а просто сухо объяснила, что для того, чтобы отправляться в путь, надо, прежде всего, немного разобраться в положении дел на Маградии. Вострыш сокрушенно качнул головой, согласился с ее доводами и взялся за изучение большой кипы газет, лежавших для растопки. Благо дело, артефакт-переводчик позволял не только понимать устную речь маградийцев, но и давал иноземцам возможность читать и писать на этом языке.
Бывший писарь серьезно готовился к путешествию. И, вероятно, от того, что он хорошо представлял, какие трудности, его ожидают, особенно чувствовал прелесть тех немногих спокойных дней, которые ему оставалось здесь провести. Долгие годы он прозябал убого, скучно иуныло. Затем удивительное знакомство с Чернолисом всколыхнуло его жизнь, придало ей интереса и смысла. Но в скромном домике Мэглин Атти он впервые ощутил очарование и тепло домашнего очага. Запах свежих булочек по утрам, вечернее чаепитие, поощрительные улыбки, когда он справлялся даже с пустяковыми хозяйственными делами, - все это было внове, все давало отраду. И сухонькая старая дева в его глазах выглядела воистину Прекрасной Дамой.
Эмпатический дар доносил до Мэглин его чувства и ощущения и делал ее счастливой. Атти даже помолодела и расцвела от так неожиданно нахлынувших чувств. Но в то же время ее снедала тревога о предстоящем нелегком путешествии милого маленького человечка. Однако не всегда дано нам угадать причину грядущих испытаний и неприятностей. Опасные приключения нашли Вострыша гораздо раньше, чем он отправился в путь.
Немолодая парочка была слишком погружена в свои чувства, а потому не замечала того, что происходило вокруг. Гассовер - БР средней величины, но его окраина подобна небольшой деревушке. Все друг с другом знакомы, все знают всё обо всех. И это касается не только супа, который прокис у тетушки Мод. Разумеется. Окружающие не могли не заметить удивительных перемен, случившихся со скромной добродетельной старой девой. Об этом немало судачили. Но мало кто обращал внимание, что, когда возле сплетников оказывался мусорщик Куник, он наливался багрянцем, и на его лице выступали желваки.
Но один внимательный мужчина все же нашелся. Бенци неспроста был хорошим торговцем, он хорошо понимал человеческую природу. К тому же он имел зуб на Мэглин. Присмотревшись к постояльцу старой девы, он уяснил, насколько прогадал, заключив с ней договор и дешево уступив отнюдь не простой артефакт. Впрочем, помимо личной неприязни, к действиям его подтолкнул и некий специфический заказ, который был получен от старых приятелей, -компаньонов по дурно пахнущим делишкам. Многие из них были друзьями его босоногого детства и криминальной юности. Коммивояжер родился и вырос на печально известном блошином рынке Холилэнд. И нынешнего всесильного Босса он помнил, что называется, с пеленок.
Разумеется, теперь он величал его не иначе, как Дон Ковали, и никогда даже намеком не вспоминал о совместных потасовках, взломанных сейфах, походах "по девочкам". Босс скромность давнего приятеля оценил, а его "таланты" время от времени использовал. Правда, обычно Бенци служил ему шпионом и наводчиком. Но неожиданно мелкая сошка удостоилась особого почета.
Хлопок портала, раскрывшегося вечером во второсортном номере постоялого двора, оказался для его обитателя полнейшей неожиданностью. Равно, как и приглашение таким дорогостоящим образом переместиться в личный кабинет Босса. Разговор шел за закрытыми дверьми, был долог и основателен. Кроме Дона, присутствовал лишь его старший сын.
Бенци вначале не мог понять, что именно интересует главарей криминального мира. Затем уловил, что они ищут каких-то иноземцев, которые должны были недавно объявиться в Гассовере. И был удивлен слишком пристальным вниманием сильных мира сего к невзрачному постояльцу Мэглин Атти. Но законы "каменных джунглей" приучили его не задавать лишних вопросов. Задание ему поставили четкое, сроки обозначили самые сжатые. Оставалось только радоваться тому, что по шпионской привычке он даже за краткий период неплохо изучил характеры обитателей этого "медвежьего угла", их взаимоотношения, "болевые точки", слабости.
Оскорбленный пренебрежением Мэглин мусорщик, как нельзя лучше подходил для замысла Бенци. Куник был ревнив, злопамятен, недалек и винил в своем полном поражении лишь нежданно-негаданно объявившегося хлипкого субъекта, который, даже будучи бит, вызвал у коварной старой девы самые нежные чувства.
Изрядное количество пива под свиные ножки с чесночным соусом подогрели уже вскипавшую ненависть к сопернику. Распалившийся Куник, выслушав предложение Бенци, так хряснул глиняной кружкой об стол, что она раскололась. Впрочем, коммивояжер оказался хорошим парнем, сунул трактирщику медную деньгу, и тот не стал поднимать шума из-за вошедшего в раж пьянчуги.
Из корчмы мусорщик вышел в обнимку с Бенци, не замечая, что тот воротит нос от своего попахивающего отнюдь не розами собутыльника. Они громогласно распрощались у приземистого домишки незадачливого поклонника Мэглин Атти и более встретиться им не привелось.
На следующий день Бенци присоединился к купеческому отряду, направляющемуся в Дардан. А Куник начал свою охоту. Почти целый хамюс прикармливал он Тузика особыми колбасками, полученными от Бенци. Поначалу пес не желал принимать подачки от чужака. Но в это продукте таилась особая магия, влекущая к себе собаку и полностью подчиняющая ее тому, кто дает это лакомство. Плоды новейшей разработки ученых магов, работавших на Босса, не замедлили сказаться. Собака перестала реагировать на Куника, в его присутствии становилась вялой и безразличной ко всему.
На пятую ночь мусорщик, подкараулил вышедшего опростаться Вострыша и вынул еще одно ноу-хау криминального мира - крохотную серебристую флейту. Звук ее, неразличимый для человеческого уха, тем не менее, приманивал к себе человека на расстоянии сотни шагов. Одурманенный Вострыш послушно пошел вслед за ревнивцем и, миновав небольшую рощицу, вышел к тракту, на обочине которого мусорщик привязал свою лошадку. Телегу он не брал по причине конспирации, вполне резонно полагая, что кляча способна унести на себе тощего постояльца Атти. Усадив в седло, одурманенного соперника, он повел лошадь в поводу.
Хорошо знакомая дорога до свалки заняла на этот раз немало времени. Кляча с трудом переставляла ноги, а на подступах к залежам мусора ее пришлось оставить. В неясном свете полускрытых тучами лун не помогал даже свет потайного фонаря, которым тоже снабдил подельника Бенци. Куник и Вострыш беспрестанно спотыкались. Наконец, они добрели до обусловленного места. Несмотря на подробное описание странную керамическую штуковину найти оказалось непросто.
Куник усадил безвольную жертву на плоскую поверхность артефакта, нажал на нужный выступ и отскочил в сторону. Раздался гул, яркая вспышка на миг озарила свалку. Тощий человечек исчез. Мусорщик удовлетворенно вздохнул, осторожно обошел небезопасную штуковину и направился к маячившему вдали остову развороченного старого дивана. Как выяснилось, Бенци не обманул его. В недрах мебельного монстра среди остатков жгутов из конского волоса, Куник разыскал увесистый мешочек. Впрочем, приятная тяжесть щедрой оплаты радовала его недолго. Развязав свою добычу, он вдруг почувствовал болезненный укус. И это было его последним ощущением в жизни.
Обглоданный крысами труп мусорщика разыскали лишь благодаря заполошному ржанию привязанной у свалки клячи. Полицейский врач брезгливо поморщился при виде тела, лежавшего среди вонючих развалов, и написал заключение о смерти, даже не приближаясь к останкам. Но в пригороде поползли слухи об убийстве. Обитатели предместья Гассовера грешили на внезапно исчезнувшего постояльца Мэглин Атти. Уж слишком памятна была драка между двумя мужчинами.
Но старая дева возмущенно отвергала эту версию. В маленькой комнатушке, где она поселила Вострыша, все говорило о том, что маленький человечек отлучился отсюда буквально на пару минут. Сердце Мэглин сжималось от нехорошего предчувствия и ожидания близящихся перемен.
И потому она даже не удивилась, когда одним дождливым вечером на ее пороге объявились двое мужчин. Крой одежды одного из них немного напоминал костюм незабвенного Вострыша. Таким же был и его неуловимый акцент. На шее незнакомца также висел артефакт-переводчик.